«Фундаментальная причина московских пробок — в высокой плотности населения столицы, а в Подмосковье — в напряженных отношениях властей столицы и области, в их несогласованных действиях». Такое мнение в интервью высказал вице-президент Академии транспорта России Евгений Логинов. «Любое увеличение полосности движения в пределах Москвы малоэффективно, так как на выезде за пределы МКАД вы снова упретесь в „пробки“», — считает он. По его словам, именно несогласованность действий представителей столичных, областных и федеральных властей тормозит решение главной проблемы. «Москва зажата в рамках МКАД, ее площадь в 3–4 раза меньше европейских и американских городов с такой же численностью. Столица остро нуждается в новых территориях, а решение этого вопроса требует политической воли», — отметил Евгений Логинов в интервью «Прайм-ТАСС». Как объяснил вице-президент Академии транспорта, в Западной Европе показатель плотности населения составляет 1–3 тыс. жителей на кв. км. В Москве — 15 тыс. чел., а с учетом плана жилищной застройки на ближайшие 5 лет будет еще выше — 18 тыс. чел. на кв. км. «Во всем „виновато“ многоэтажное жилищное строительство. Кстати, в крупных городах Юго-Восточной Азии этот показатель достигает 30 тыс. чел. на кв. км. Однако там более мягкий климат, и положение отчасти спасают мотоциклы и велосипеды», — рассказал Евгений Логинов. В Москве только 20 % населения используют для передвижения по столице личный транспорт, а 80 % — общественный. В Западной Европе — обратное соотношение. В США на личных авто передвигаются до 100 % жителей городов, в небольших городах общественного транспорта зачастую просто нет. «Однако американские города не имеют длительной истории и, как правило, проектировались и строились в расчете на использование личных автомобилей. Поэтому мы должны ориентироваться на опыт Западной Европы», — уточнил эксперт.

Сайт RealEstate.ru

Этим же вечером Милицын передал Дину отчет о том, что ему удалось выяснить в результате слежки за Глобом. Итак: объект, за которым велось наблюдение, в 17.00 прибыл в офис в центре города. Выйдя оттуда, сразу позвонил по мобильному телефону, после чего разбил аппарат и выкинул его в воду. Звонок удалось перехватить и установить, что объект звонил на север Италии, скорее всего в район Венеции. Расшифровка разговора ничего не дала. Никаких имен объект не называл. Поговорив по телефону, взял такси и поехал в район ВВЦ/ВДНХ, зашел в сауну (план прилагается), куда через полчаса съехались «скорая», милиция и прокуратура.

Интересно развивались события в офисе, который посетил Глоб. Через 40 минут после его ухода в здание прошла эффектная брюнетка, которую пропустили без осмотра на посту охраны. Еще через 15 минут туда же проследовала еще одна брюнетка, абсолютная копия первой. Спустя минут пять там началась какая-то суета, и вскоре подъехали машины «скорой помощи», милиции и прокуратуры. Агент Олега из разговора с водителем «скорой» узнал, что в своем кабинете был застрелен руководитель организации, снимавшей этот офис. Так Дин услышал о смерти Курзанова.

Получив сообщение Милицына о последнем звонке Глоба и взвесив все за и против, Дин решил, что в Италию надо лететь самому. Он хорошо знал эту страну, ее язык, историю и культуру, что помогло бы на месте лучше разобраться в ситуации. Кроме того, у него там было много друзей, в том числе и среди итальянцев, включая представителей власти и неформальных группировок, и среди русских, связавших свою жизнь с этой замечательной страной.

Дин на самом деле обожал Италию. Причем любовь эта началась давно, еще в детские годы. Как-то, будучи еще совсем маленьким, от силы лет шести, он увидел по телевизору замечательный американский фильм «Римские каникулы», где в главной роли снялась несравненная Одри Хепберн, голливудская звезда 50-60-х годов. Он был настолько поражен ее красотой, что сказал своей бабушке: «Когда я вырасту, обязательно поеду в Рим, найду эту принцессу и женюсь на ней!» Он вырос, выучил итальянский язык и уехал в Италию, где два года изучал ее историю, памятники искусства и архитектуры, живопись и литературу. Принцессу, конечно, он уже не застал, но романтических чувств испытал массу. Поэтому перспектива скорейшего отъезда в Италию, пусть и связанного с поиском следов Артемьева, его не только не расстраивала, но искренне радовала. Укладывая дорожную сумку, он насвистывал, болтал сам с собой на итальянском, улыбался каким-то приятным воспоминаниям. Именно за этим занятием его застал сигнал домофона. Он никого не ждал и не любил экспромтов. В трубке раздался взволнованный голос Ланы:

— Дин! Это я. Извини, что без предупреждения. Открой, пожалуйста, ты мне нужен, — через пять минут на пороге его квартиры стояла Лана. Она была не одна и сразу же представила своего спутника: «Евгений Викторович Труваров». Дин какое-то время изучал гостя, как впрочем, и тот хозяина. Видимо, не заметив ничего угрожающего, они пожали друг другу руки, прошли в гостиную и опустились в кресла. Наступила тишина. Дин ждал объяснений. Труваров не знал, с чего начать. И они оба, как по команде, уставились на Лану.

— Я тебе сейчас все объясню. Сегодня Евгений Викторович прилетел в Москву из Парижа. Его машину подорвали по дороге из аэропорта, все его спутники погибли, а он чудом остался жив. Теперь официальные власти подозревают его в организации этого, как они говорят, теракта и объявили розыск, пообещав сумасшедшие деньги за его поимку. Я только что увела его из-под носа спецслужб. К себе везти побоялась. Вспомнила о тебе (при этих словах Дин как-то странно на нее посмотрел), и вот мы здесь, — она замолчала и взглянула на Труварова, ища поддержки.

— Я, как вы понимаете, не террорист. У меня есть причины полагать, что все это организовано властями Московии, которые любым путем хотят сорвать мой визит в Уральскую республику. Поэтому единственный для меня выход — переброска, или заброска, не знаю, как правильно выразиться, в Екатеринбург. Причем чем скорее, тем лучше. Я очень состоятельный человек и готов хорошо оплатить хлопоты по моей скорейшей эвакуации из Москвы, — слово «оплатить» Дину понравилось.

Он встал, подошел к бару, достал оттуда початую бутылку коньяка, налил почти полную рюмку и протянул ее Труварову, а сам взял сигарету и закурил. Он совершал ритуальные действия, которые помогали ему спокойно обдумать создавшуюся ситуацию.

«Если его начали здесь прессовать, то так просто не выпустят. Это ясно. В Екатеринбург можно попасть на самолете, на поезде, на машине. Все эти способы нельзя использовать, так как на него уже есть ориентировка, его физиономия тщательно изучена во всех отделениях милиции, и его сразу же вычислят, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Что можно сделать? Изменить внешность и попытаться достать второй паспорт. Но на это нужно время. Недели две, не меньше. За это время Артемьев из Италии испарится, и где я потом его буду искать? Значит, этот вариант отпадает. Второй вариант: переправить нелегально. Это может дорого стоить, но деньги для него не проблема. Здесь есть, правда, риск. Если он нужен властям, то они перекроют границу так, что мышь не проскочит, и никакие деньги здесь не помогут. Значит, надо его переправлять не напрямую, а через какую-то третью страну. Эх, было бы посольство Урала здесь в Москве! Свез бы его туда и сдал. Хотя, нет, исключено. Сейчас возле каждого посольства патрулей — мама не горюй! Пристрелят на дальних подступах. Думай, Дин, думай». — Сигарета в его руке давно погасла, а он все смотрел перед собой невидящим взором.

— Напрямую не доедешь, — наконец заговорил он, — перехватят. Значит, надо попасть в то место, откуда можно выехать в Уральскую республику. Единственный вариант — Азербайджан. Во-первых, он имеет дипотношения с Уральской республикой. Значит, в Баку есть соответствующее посольство, которое обеспечит вашу безопасность и перелет в Екатеринбург. Во-вторых, сейчас граница между Дагестаном и Азербайджаном весьма прозрачна, особенно в горах. Идут интенсивные переговоры о создании под эгидой Баку так называемой республики Лезгистан, в которую войдет часть народов южного Дагестана, проживающая в приграничных районах Азербайджана. Я сам цахурец, родом из тех мест. У меня полно родни по обе стороны границы. Так что вас спокойно переведут. И это третий аргумент в пользу моего плана. Остается придумать, как попасть в Дагестан. Из Москвы туда не добраться — там идет война… Война… Война… — он запнулся на этом слове, словно знал, что именно оно даст ему подсказку.

— Есть! Не уверен, но можно попробовать, — он ушел в другую комнату и с кем-то минут двадцать говорил по телефону, после чего вернулся, внимательно оглядел Труварова, взял его за руку и увел в свой кабинет. Лана осталась ждать в гостиной. Она так устала, что без сил рухнула в кресло. Через полчаса мужчины вернулись, и она с трудом признала в моложавом брюнете с щегольскими усами и короткой стрижкой Труварова.

— К чему этот маскарад? — спросила она, недоуменно глядя на изменившегося до неузнаваемости беглеца.

— Думаю, они включили план «Перехват». Это значит, что все выезды из города заблокированы. Ну, не совсем, конечно, просто там стоят усиленные наряды милиции, военных и фээсбэшников, которые проверяют каждую машину. Его фото изучено вдоль и поперек, а так у нас есть шанс проскочить. — Дин придирчиво разглядывая плоды своего труда.

— А зачем уезжать из города? — не поняла Лана.

— Московия помогает аварцам в войне против Халифата. В Махачкалу каждый день направляются самолеты военно-транспортной авиации с боеприпасами, вооружением, боевой техникой, продовольствием и медикаментами. Очередной рейс в столицу Дагестана сегодня ночью. На этом Ил-76 я и намерен отправить нашего Евгения Викторовича! — Ему явно нравилось то, что он сделал из Труварова. Смахнув воображаемую пылинку с его плеча, он уставился на Лану, как будто впервые ее увидел.

— И куда мы едем? — зная Дина, она была уверена, что он уже все продумал.

— На базу в Чкаловском. Там нас будет ждать мой старый друг и замечательный человек, начальник службы безопасности базы Витя Жданов. Выедем на неприметной «Нексии» с щелковскими номерами, ведь я к счастью для вас, господин Труваров, зарегистрирован в некоем поселке Загорянский Щелковского района, который находится в 10 километрах от упомянутой базы. Посему мой поздний выезд из Москвы не вызовет подозрений у бдительных московских милиционеров. Глядишь, и проскочим, — он явно гордился собой.

— A как же я? Что я буду делать в Дагестане? — Труваров, явно обескураженный этим решением, ровным счетом ничего не понимал и, что греха таить, испугался.

— После приземления в Махачкалинском аэропорту вы выйдете на привокзальную площадь. Там вас будет ждать невысокий, плотный, лысыватый мужчина лет 50. Это мой кузен Магомед. Он будет стоять рядом с подержанным автомобилем «Киа Спортейдж» с этими номерами, — Дин вложил бумажку с номером в руку Труварова. — Подойдете и скажете: «До Мишлеша доедем?» Это название моего села, которое мало кому известно. Поэтому, если ошибетесь, вашему вопросу удивятся. Если нет, значит, все в порядке. Ошибки быть не должно. Часов через шесть, то есть завтра, около полудня по местному времени, будете в Горном Магале, на высоте более 2500 метров над уровнем моря и в двух шагах от Азербайджана. Там в селении Джиных (автомобильной дороги дальше нет) перекусите, отдохнете и верхом через Диндийский перевал доберетесь до Азербайджана…

— Я с детства боюсь лошадей! — невольно вырвалось у Труварова.

— Это уже не суть важно. Другого выхода все равно нет. Если на границе все пройдет успешно, то уже вечером этого же дня вы окажетесь в селении Мамрух, на территории Азербайджана, откуда мой другой кузен, Рамазан, отвезет вас на своей машине в Баку. Утром вы будете в столице солнечного Азербайджана, у моей кузины по материнской линии, Милы.

Труваров давно запутался в этих многочисленных родственниках, но выбора у него не было, поэтому он молча ждал окончания инструктажа.

— Она коренная бакинка. Город знает как свои пять пальцев. Она вас и отвезет в посольство Уральской республики. Там вы назовете свое имя. Свяжитесь с Екатеринбургом и полетите туда, на этот раз с комфортом (лету, наверное, часа три). Так что, при самом положительном раскладе, послезавтра вы сможете оказаться на месте, — что будет при не самом благожелательном исходе, думать никто не хотел. — А теперь, как говорится, по коням! Поехали!!!

Они вышли из квартиры, спустились в подвал, где на подземной парковке стоял задрипанный корейский седан невзрачного серого цвета, и уже через полчаса оказались в жуткой пробке. Желающих выехать в Подмосковье через Щелковское шоссе оказалось слишком много.

— Как я и предупреждал! — констатировал Дин. Наконец, часа через полтора, показался пост ГАИ на выезде из города. Каждую машину, которая к нему подъезжала, тщательно осматривали постовые милиционеры, которых страховали военные в касках и бронежилетах, с автоматами наперевес.

— Да, чем-то вы им очень сильно насолили, если приняты такие меры для вашего задержания. Постарайтесь ничем себя не выдать. Изобразите любовников, что ли. Хотя нет, это, наоборот, привлечет к вам внимание, — Дин лихорадочно думал, как сократить риски. Можно было бы, конечно, сесть на свой навороченный джип, обклеенный многочисленными пропусками, прихватить кучу удостоверений, провозглашающих его неприкосновенность, святость его транспортного средства и сакральность его пассажиров. Но все эти штучки, которыми активно торговали менты, были хороши для стандартной ситуации. В данном же случае это стало бы лишь дополнительной приманкой. И он скоро убедился в этом, увидев на обочине с дюжину автомобилей именно такого пошиба. Их незадачливые владельцы тыкали в лицо молчаливым, словно сфинксы, военным свои бумажки, за которые заплатили вполне реальные деньги, но те только набухали лицом, сатанели глазами и одного за другим клали этих «непростых ребят» в кювет, не заботясь о сохранности их светлых плащей и костюмов от Армани.

— Ваши документы, — с каменным выражением лица, глядя куда-то поверх его головы, спросил человек в черном. С видом простачка, с любопытством взирающего на происходящее, Дин подал ему документы. Внимательно изучив их, представитель органов посмотрел на Труварова с Ланой, которые оживленно о чем-то болтали на заднем сидении:

— Документы пассажиров. — Его взгляд как-то нехорошо изменился.

— Да это родственники мои, сестра с мужем. Вот везу их к себе, в Загорянку, завтра на шашлычки собирались…

— Документы, — угрожающе повторил фээсбэшник.

— Ну, кто же знал, что они понадобятся! Сколько ездим, никогда такого не было.

— Всем выйти из машины. — Он подал знак стоящим в двух шагах от него бойцам дивизии им. Дзержинского, и те, вскинув автоматы, незамедлительно подошли.

— Пиз…ц! Приехали!!! — пронеслось в голове у Дина, и он нехотя вылез из машины.