Пробуждение щекотало кожу поцелуями, скачущими, будто солнечные зайчики, по шее и обнаженным плечам Саши. Она лежала на боку лицом к стене. Мягкое прикосновение Костиных губ вызвало на ее заспанной мордашке блаженную улыбку. Саша перевернулась на спину, все еще с закрытыми глазами потянулась, выпрастываясь и дрожа всем телом, затем сладко зевнула, широко открыв при этом рот. Словно опомнившись, засмущалась, прикрыла рот ладонью и распахнула глаза.
– Доброе утро, соня! – склонилось над ней скалой улыбающееся лицо Кости.
– Доброе утро! – прошептала Саша. – Только я не Соня, а Саша, на минуточку, – пошутила и засмеялась.
– Как скажешь, – произнес Костя и поставил рядом с ней поднос с кофе и бутербродом.
– Как мило! – искренне обрадовалась Саша проявленному к ней вниманию. – А который час? – тут же заволновалась, поскольку нужно было кормить Пашку.
Точно прочитав ее мысли, Костя ответил:
– Не беспокойся, мы с Пашей уже позавтракали. Я сварил ему сосисок и напоил чаем.
– Какой ты у меня умница! – похвалила его Саша. – И все-таки, я долго спала? – хотела она знать.
– Сейчас двенадцатый час, – сказал Костя.
– Отлично, – кивнула Саша и взяла чашку с кофе. – Но это ты виноват, – проговорила, отхлебнув, – в расстраченных мною силах. Поэтому я еще чуть-чуть полежу. Разбуди меня где-то через часик-полтора. В конце концов, это в твоих интересах. А Пашка где?
– В своей комнате. С ноутбуком.
– Поняла. Спасибо за кофе. И… – Саша снова легла, – не беспокойте меня, пожалуйста, ладно!
Она закрутилась в одеяло, как в кокон, и свернулась калачиком, отвернувшись к стенке.
Вчерашним вечером Саша осталась довольна. Пока она курила на балконе, а потом разговаривала по телефону с мамой, Костя уложил Пашку и прочитал ему сказку – несколько страниц из «Волшебника изумрудного города». Пашке очень нравились Элли, Тотошка и Железный дровосек, особенно Железный дровосек, он им буквально восхищался. Когда Саша освободилась, Костя заканчивал принимать душ. Она тихонько постучалась в дверь ванной, точнее, царапнула по ней ногтями. Он должен был услышать, потому что воду уже к тому времени выключил. Однако дверь оставалась запертой.
– Не поняла, – сказала Саша самой себе и постучалась снова, но уже требовательно. Тот же результат. – Ничего себе, – пробормотала она, – в собственную ванную не попасть. Ты там не утонул? – на всякий случай спросила в малюсенькую щелку между дверью и косяком.
Щелкнул шпингалет, и дверь приоткрылась. Из нее метнулась, как змея, рука, схватила Сашу за вортник кофты и рывком втянула в ванную. Снова щелкнул шпингалет, заперевший дверь.
Костя, обнаженный, худой, но жилистый, с зачесанными назад мокрыми волосами, не давая Саше опомниться, сорвал с нее кофту и бросил под ноги. Он прижал ее к себе, развернув лицом к запотевшему зеркалу, больно, но сладко сдавил грудь, после чего наклонил вперед, не оставляя выбора. Саша уперлась руками в стиралку под зеркалом, когда Костя стянул с нее трусы и овладел ею сзади. Она задыхалась и в без того душной комнатушке от горячего пара, теряла на секунду сознание и снова возвращалась. Костя включил воду, чтобы не разбудить Пашку, когда она стала кричать от удовольствия, не в силах себя сдерживать.
Потом на руках он занес Сашу на тахту, где они продолжили неистовый танец чувственности и наслаждения, превратив простыню и одеяло под собой в площадку для танца.
На руках Костя вынес Сашу и на балкон после всего покурить. Она держалась за него, чтобы не упасть, поскольку ноги больше не держали ее. Ни с кем, ни до Кости, ни после него, Саша не испытывала подобного взрыва внутри себя. И это ее злило. Она боялась сексуально зависеть от Кости.
Саша заснула у него на груди, слушая биение его сердца и нежные нашептывания. Костя обнимал и гладил ее рукой. Под воздействием объятий, поглаживания, шепота и стука сердца у Саши бегали мурашки по спине и щекотало под ложечкой. Ей было так хорошо, как никогда и ни с кем. Но она ни о чем не жалела. И Тютрин, и Костя появились в ее жизни почти одновременно и оба во второй раз. Значит, не случайно.
Костя нашел ее «В контакте», попросился в друзья, написав в сообщении, что не забывал ее никогда, красиво извинялся за все. Саша, немного подумав, добавила его в друзья. Она давно его простила и была рада его появлению в своей жизни снова.
«Ты не представляешь, НАСКОЛЬКО вовремя ты появился. Ничего конкретно не спрашивай. Обо всем по ходу, постепенно. Только никакой конкретики, – написала Саша ему. – Не пугайся, ничему не удивляйся. Просто я такая стала… Спасибо за то, что вспомнил. НО! Я пока на работе, так что убегаю. Как только, так сразу сама напишу».
И написала:
А теперь представь картину: офис, запары, метусня, шухер, всевозможные варианты бурной имитации активной трудовой деятельности – короче, полный армагеддец, – и сидит вот в этой красоте блаженная Саша… откровенно забивает… ооочень откровенно… более чем… откровенно ловит кайф…ни-здесь-ни-там-ни-нам-ни-вам…
Час сидит, второй… Встала…походила…
Третий, четвертый…выпила кофе…
…Оттолкнулась, улетела… полетала-полетала – долеталась – шлепнулась, приклеилась, застыла, окаменела, замумифицировалась…
Понимаешь? Вот как это происходило…
Меня колбасило, выворачивало, плющило, комкало, тащило, размазывало!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Ты то гладил меня по голове, то швырял в зареванное лицо красивенькие фигурные рамки с какими-то фотками, где я улыбаюсь, и они разлетались о мою аккуратно упакованную голову, потом ты заставлял меня жрать эти осколки, а я была так рада, как я была РА-ДА, Костя, если бы ты знал! Слезы, сопли, бред, вопль, вой, трехэтажный мат и полная гармония меня со мной!!!!!!!!!!!!
УРА!!!!!!!! УРА!!!!!!!!!!!! УРА!!!!!!!!!!!
Идеальный вариант психоневротического припадка с элементами маниакально-депрессивного синдрома… поздравь меня… я сошла с ума…
Но ведь никто не знает, что безумницы всех умней.
И ты тоже хорош, предупреждать надо.
К о с т я: Но я же не знал, где тебя еще искать, кроме соцсетей. Поверь, у меня схожие ощущения. Из всего, что было в моей жизни, ты – самое светлое. Да ты и не можешь быть другой, сколько и каких бы тараканов не держала твоя голова в себе. Это безо всяких намеков. Кстати, фотка твоя, сделанная по моей просьбе Колей Драничем, где ты сидишь на моей кровати в общаге с сигаретой, поджав под себя ноги, стоит на моем рабочем столе, настоящая фотка, я тогда вообще не знал, что такое комп и с какой стороны к нему подойти… В общем, иногда она или ты на фото, скорее всего вы вдвоем иногда вдохновляете. И тогда появляются женские образы в моих постановках, напоминающие тебя.
С а ш а: У тебя обязательно должны быть маленькая черная шапочка с большой буквой М посередине и Маргарита как минимум одна, желательно две или… чем больше, тем лучше, все равно долго не задержутся.
Оххх… я не знаю, как это можно было бы передать… какой-то ступор… Костя!!!!! В какое дерьмо я вляпалась…
Как-то разговаривала с тобой… недавно… Ну, ты помнишь, да? Ты что-то спросил, а я сказала, что нужно бы тебе подбирать слова, ведь перед тобой Дама почтенного возраста. Ты рассмеялся. Но потом решил уточнить, как это и с чего вдруг такой расклад. Ну, я и сказала все как есть:
«Мне 726 лет, что, разве не видно тебе?! Оставь уже меня в покое, я оооочень больна, мой друг… уйди…»
Ты присел рядом… серьезно так посмотрел, но не в глаза, будто сквозь глаза, стало даже жутко… И до сих пор стоит в ушах твое: «Девочка моя, 726 – еще совсем не возраст, все пройдет, все успокоится…»
И, к слову, то морожко, стыренное вместе с вазочкой не-знаю-откуда-там, НО!!!! Стыренное ТОБОЙ!!! самое вообщеее… вкуснее не бывает) мммммм…
О холодненьком. Я тут буквально вчера заболела, чуть отбилась от этих врачуганов. Где-то, видимо, был сквозняк, а я и не заметила. Даааа… в такие холода уже не мерзнет тело…
Костя… почему я не могла не лохануться?…
К о с т я: Спасибо, конечно, за Мастера, неожиданно. Но приятно. Однако, скорее, я простой завалявшийся гений, ненужный своей ненужностью. У меня нет Маргарит, да и особых охотниц, чтобы ими становиться, тоже не наблюдается. Зато у меня есть дети, не мои и мои одновременно. Те, с кем вместе пытаемся родить чудо на сцене.
Твое напоминание про мороженое тоскливо щемануло сердце. Ведь было же время-то, когда ни о чем другом, кроме как сделать приятное девушке, которая нравилась, не думал вообще. А не лохануться ты не могла, впрочем, как и я, и как любой другой, поскольку каждый должен налажать столько, сколько сможет вынести его мозг.
И что еще я знаю о тебе, кроме того, что ты есть?… Может, ты та самая Маргарита?… Но я не Мастер, я другой. Хотя в этой фразе должно стоять слово Байрон. Это Пушкин говорил кому-то.
С а ш а: аааааа…
Как ты живешь вообще… видя все и зная все изначально…
Меня всегда поражала эта способность отделяться, отстраняться и… тут уж нет предела полету души…
Откуда берутся твоя воля, сила, смелость… снова и снова?…
Я не могу пока больше тебя смотреть…
Шибануло таааак, что… аж до дрожи…
Болею жутко, температура пока все держится, а от компьютера глаза болят еще больше. А я же себя люблю и жалею – кто, как не я…
Голубая фланелевая рубашка. Очень рада узнавать тебя заново.
К о с т я: Береги себя! Выздоравливай!.. И спасибо за то, что ты есть.
С а ш а: Ты меня понял… и даже не коснувшись моих рук…
…невыносимо…
К ос т я: Все еще будет. Просто закрой глаза. Представь, что ты в другом измерении и в другом времени. Где нет ни стран, ни болезней. Есть только жизнь. А что такое жизнь, как не любовь? Протяни свою душу, как руку, к этой жизни, и все пройдет. Ты же умная, добрая, хорошая, красивая. Невыносимость станет невесомой… и, возможно, полегчает, а болезнь с температурой испугаются и сбегут в лес, поджав хвосты, как посрамленные волки.
С а ш а: Вот ты один из всех вообще умеешь делать ЭТО со мной ТАААК…
и не нужно ничего…
подобно реке…
подобно мечте…
топ…
топ…
топ…
К о с т я: Главное, чтобы твоя простуда прошла! И мечта сама собой осуществится. Если она самая заветная, конечно. Я же не волшебник, а только учусь. Так что подбери сопельки, вытри глазки, улыбнись и топ… топ… топ… по реке к мечте… даже мысленно. А поводырем возьми себе песню Билана «Мы с тобой мечтатели». И вот увидишь тогда, что произойдет…
С а ш а:)))))))))))))))))))))))))))) /улыбается как идиотка/…
спустя минуту:
аааааааааа… хочу на ручкииииииии!
Если серьёзно – сейчас разревусь…
К о с т я: Что с тобой, Саша? Неужели все так плохо? Ты – красивая, молодая, умная, блондинистая, глазастенькая, фигуристая, настоящая женщина и мама! Что случилось? Кто тебя обидел или что?
С а ш а: У меня дырка вместо души… Одна сплошная пустота…
К о с т я: И откуда она у тебя взялась? Тьма поглотила, как в фильме ужасов? Или пустота, как чистящая программа в компе, память стерла?…
С а ш а: Да неееет, не стоит, чего уж там… не беспокойся, что за бред еще! Давай лучше постебемся вместе. Я ж глазастенькая, фигуристая, блондинистая, а что еще для счастья надо, так, Костя? Ты меня с такой ассоциируешь?!!! Ну, спасибо, примем к сведению (но не к сердцу) Чтоб я тебе еще хоть слово сказала… Хорошо все у меня, для тебя раз и навсегда хорошо!
К о с т я: Зря ты так. Ты для меня настоящая. Оправдания выглядят всегда глупо. Мне жаль, что я тебе никак не могу помочь, к сожалению…
С а ш а: Можешь помочь.
Для начала, запомни, пожалуйста, будь так добр, один очень важный момент: меня обижать не надо, у меня разгон от милой зайки до жуткой стервы 1,5 секунды. И это непроизвольно. И это не приколы. Совсем не могу себя в последнее время контролировать. Вот сегодня опять глаза на мокром месте… Ой, что-то я куда-то не туда-то, у меня же все хорошо…
Знаешь, Костя, ты не обращай особо внимания. Это я стала тяжелая на подъем, да и вообще тяжелая, мнительная, неотходчивая – короче, стремная – жуть, и слишком умная, это реааально мешает.
Я еще повыкабениваюсь немного, но потом все пройдет, ты уж мне поверь, я себя знаю.
Сегодня вспомнила, как суп в общаге варили, т. е. варила, а ваш драгоценный блок «дежурил» в этот день по кухне, так мне пришлось еще и плиты за вас драить. От я уже отвела тогда душу, но супом все равно поделилась.
К о с т я: Суп помню. С колбасой. Накормила от души. Было очень вкусно. До сих пор послевкусие осталось. В хорошем смысле.
Тебя сильно обидели. Это печально. И это жизнь. Это удел всех умных людей – получать тычки от быдла. Но я у тебя луны не крал и кислород не перекрывал, тем более не хотел обидеть.
С а ш а: Я тебе никогда не говорила… но, думаю, ты и так знаешь, ты дорог мне, по-человечески, очень дорог.
К о с т я: Спасибо! Я думаю, ты тоже знаешь, как к тебе отношусь я. Такого трепета я не испытывал ни к кому. Вот что удивительно.
С а ш а: Вот просто вижу, как ты это говоришь. Такое твое выражение лица чаще всего и вспоминаю.
Слушай, ты реально человек, живешь, ходишь, дышишь, спишь, кушаешь и т. д.??? Не верится. Как может человек иметь такоооое влияние над другим человеком???????????????? Даже скорее не влияние – власть… Не знаю… Страшновато как-то… Прочувствуй, пожалуйста, эту мою мысль и все, что к ней прилагается, это важно. Абсолютно как есть, без всякого пафоса.
К о с т я: Если есть подобное влияние, мне страшно самому. Однако я счастлив, что ты реальна сама, что общаешься со мной, помнишь меня.
К о с т я: Тук-тук-тук…
К о с т я: Куда пропала? Как ты? Как с работой? Как в личной жизни?
С а ш а: Работа класс!! Тьфу-тьфу-тьфу! Получаю удовольствие, честно. А с жизнью личной все как всегда – душа в душу. То он мне – в душу, то я ему – в душу… Ниче-ниче, повоюем пока!
К о с т я: Что за работа такая, от которой получают удовольствие?
С а ш а: Так и знала, что не поверишь. Сама сначала не верила, все ждала подвоха, да и сейчас жду, по инерции.
Работа творческая, приятная. С белорусским языком. И с русским. Поиск информации, перевод новостей, редактура, выставление новостей на бел. и рус. версии интернет-портала НББ, тут и элементы программирования присутствуют, в общем, самое мое! Как оказалось.
Меня тут вчера замуж звали, я предложила «женишку» записаться в очередь, сказала, следующий – ты. Я правильно сделала?
К о с т я: Правильно! Пускай помучается, повздыхает, стихи попишет, попосвящает тебе, покараулит после работы. А то захотел просто так сразу в рай. И не давай им всем спуску. «Женишкам»!
А с работой поздравляю! Если это самое твое, то я только рад за тебя. Далеко не каждому удается идти на работу, как на праздник.
С а ш а: В рай? Какое откровенное издевательство… Ад! Костя! АД!!!
Спасибо за то, что рад. Я тоже рада, что ты рад, искренне.
…
В эту сб стала крестной мамой… в первый раз… странно это как-то…
Зато у меня теперь есть кум, о!
К о с т я: Странно, что ты свою душу или себя с Адом ассоциируешь. Или я что-то неправильно понял. Или ты играешь какую-то роль со своими воздыхателями.
Крестной быть нелегко, если следовать всем неписаным законам, по которым она должна следовать, но и в радость, если она искренне любит своего крестника. Мне со своей не повезло. Та еще бабища! Причем родная сестра отца! Она даже не вспомнила ни разу после крестин, что крестная. О как бывает.
С а ш а: Лицемерку во мне увидел… что ж, наверное, есть тому причина… Ты знаешь, ЧТО для меня твое слово… я подумаю, я очень подумаю. Спасибо.
К о с т я: Лицемерку я в тебе не увидел. Так что притормози свое воображение. Я просто не могу понять, зачем ты Адом назвала отношения?
С а ш а: А у моего сына крестная – вторая МАМА. Благодарю за это Бога. Я реально вижу и чувствую ее благословение и любовь к Пашке, сердцем вижу… Он ее и называет так искренне и точно, как может только ребенок. Знаешь, как? Мама Батуля. Угадай, кто? Правильно, Батура!
Мальчик мой… Я боюсь смотреть ему в глаза… Там столько веры в меня, столько искренности, любви и силы… и все для меня…
А я и не знаю, как на это реагировать… Давно от всего этого отвыкла, пугаюсь просто… Только гляну – и сразу глаза отвожу, что мне делать с ними, с этими моими глазами, и со всем остальным что делать… и есть ли вообще с ЧЕМ что-то делать… ааа…
К о с т я: Так ценить это все нужно и соответствовать доверию. Если ты кому-то нужна, значит, этот кто-то в тебе нуждается просто за то, что ты есть, безо всяких задних мыслей.
С а ш а: Хорошо, приторможу. А насколько «приторможу» тебя устроит? Скрыться и не пудрить тебе мозги? Или приспуститься немножко, ну где-то ближе к плинтусу?… Я тоже хочу что-то понять, я не гну свою линию. Я размышляю. Нельзя? Не понравилось? Хорошо, приторможу. Я не знала, что тебе неприятно. Извини.
К о с т я: Да все мне приятно. Мне даже нравится твоя агрессия. Хоть кто-то не притворяется, то есть ты не притворяешься. Это дорогого стоит. Но если ты думаешь, что я обиделся, то нет. Ты и нравшься мне за то, что ты такая.
С а ш а: Про хоть кто-то понравилась…
Я не знаю, что можно было бы ответить… Все мои слова остались где-то вчера…
Скажи, Костя, ЧТО я тебе сделала? Ну давай начистоту. Ты зол за что-то или ты разочаровался во мне, или затаил обиду, или ЧТО? А?
На хера этот тон и вот это отношение такое как к мелюзге какой-то пузатой? Я что-то сделала настолько ужасное, за что теперь раплачиваюсь твоим пренебрежением?
Так ведь можно спокойно опять разбежаться, ты понимаешь? Ты хочешь разбежаться? Я – нет. Давай как есть. Для меня это важно!
К о с т я: Ничего ты мне не сделала. Мне наоборот общение с тобой в радость. Ты что-то там придумала непроизвольно, видимо, в своей голове. Мне бы и не подумалось никогда злиться на тебя и разочаровываться в тебе, тем более считать и относиться как к мелюзге, поскольку ты – самое светлое из всего моего прошлого. И только благодаря тебе я не хочу это прошлое забывать.
С а ш а: Ну если так – ок, давай спишем на мое нездоровое воображение.
…Притягиваю к себе только всякое дерьмо…
Не могу я удержаться, сейчас тебе расскажу все.
Вчера выхожу из библиотеки, топаю себе спокойненько через парк на Филимонова на остановочку домой ехать, вся в себе, как обычно. Тут откуда ни возьмись выпрыгивает этот недоделок, я опомниться не успела, ничего не поняла и вообще слов таких не знаю, чтоб передать…
Этот козел захватывает одной своей граблей меня в охапку (я ж маленькая совсем), а второй начинает жмякать везде, где только ему хочется, урод, ногти длинные острые, щипает меня, царапает, больно, мразь. Я скумекала секунды через три, ах ты мудила, ору и все такое, а вырваться не могу, здоровый, падла!
Костя! БЕЛЫЙ ДЕНЬ! 17.30! Парк под завязочку! Хоть бы одна морда!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! НИКОГО!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Быстренько как-то пусто стало! Короче, делал он там, что хотел. Сегодня и синяки и царапины, и мерзко очень. Спасли меня мои каблуки. Было очень страшно, могла бы быть жесткая отдача, но не до того, как саданула я ему в ногу, спасибо каблучкам, свалил наконец, только пообещал, что мы еще встретимся.
У меня паника, истерика, жуть жуткая, внутри дыра стала еще больше и чернее, а ты говоришь, не Ад. Там такие сквозняки и тьма насквозь сплошь и рядом.
Сколько можно уже реветь мне, я не знаю… не пойду я ни к каким ментам… достали все…
Ну что за уроды! Хоть бы одна морда!!!!!!!!!!!!! На человека напали!!!!!! Помогите человеку, люди!!!!!!!!!! Я ж там и остаться могла!
Я же орала, меня нельзя было не услышать! Почему ни одна тварь не подошла?…
Я не знаю, я в отчаянии и в анабиозе.
Что происходит?…
К о с т я: Происходит то, что мужчин, настоящих мужчин почти не осталось. Поэтому никто и не вступился за тебя. Мразей все больше. К ментам, ты права, соваться нет смысла. Они только с такими, как ты, смелые, к сожалению. Жаль, что меня там не было. Но ты не отчаивайся…
А ты смелая! И храбрая!
С а ш а: Спасибо за поддержку, для меня это важно… ну… ты знаешь сам…
Кстати! Я тут грудь свою любимую лечу, она больше всего пострадала (любимая – это левая, у каждой девушки есть любимая грудь, рука, нога, ухо, глаз, так что я нормальная), этот урод, когда вцепился, попал прямо в родинку (тоже любимую, это серьезно, я не шучу), и теперь очень больно, сегодня совсем нереально… Вот к врачу пойду после обеда, уже и заявление написала. Скажу, что кошка поцарапала… Дебил этот, я б ему… Только место такое… Врач не поймет, че это я без лифчика с кошкой там делала… А вот что хотела, то и делала, скажу, не завидуйте.
…Я тебе открою тайну… Если Саша начинает прикалываться, ржать, юморить, острить, стебаться или просто нести невесть что – к гадалке не ходи, дело плохо. Либо ей очень хреново, либо ей хреново очень.
Черт его знает, что происходит. После того случая сама не своя, камень на сердце, тревога, страх, жуть. Перекосило меня конкретно. У Фрейда: «Предчувствие сродни паранойе». Может, реально параноиком стану скоро. Все не на месте, сама себе чужая. Брррррр!..
Понравилась реакция моего начальника на все это (на фото с коллективом мы сидим рядом). Ну-ка, говорит, быстренько записала мой номер, и если хоть один козел – звони не раздумывая! Держись, Александра Владимировна! Я даже посмеялась, молодец он, приятно.
К о с т я: Правильный твой начальник. Такие сейчас редкость. А что касается паранойи… Лучше быть параноиком, чем трезво смотреть на то, что вокруг происходит.
Фотка красивая, где ты в лосинах на корточках сидишь. Мне нравится.
С а ш а: Он меня на год старше. Почти дружим.
Если нравится – можешь забирать! Дарю тебе меня в лосинах на корточках! Пользуйтесь, дорогой Константин Михайлович!
К о с т я: Уже забрал.
С а ш а: Костя, ты смотрел фильм «Мгла»? Я смотрела. Вчера. Зря я это сделала.
Вот теперь не могу дома сидеть и вообще не могу ничего. Посмотри. Мне нужно, чтобы ты меня успокоил. Пока не посмотришь, так и буду мучаться. Время пошло.
Посмотришь, потом и поговорим. Ухожу. Буду скучать.
К о с т я: «Мглу» смотрел. Ничего страшного там не увидел. Что тебя могло так?…
С а ш а: У него оставалось четыре пули! Их было пятеро. Пожилая пара. Он. Она. Мальчик. Мальчик! Такой хороший мальчик, которому было очень страшно и он очень хотел домой к мамочке. Он очень верил папе и он очень хотел жить, и он не ожидал, что папа убьет его. А папа убил его. Выстрелил и всадил пулю прямо в маленькое преданное сердечко – и все, мальчик умер. Мальчик умер! Мальчик!!! Умер!!! Его убил папа. А что папе было делать? Выхода ведь не было.
Но меня не волнуют никакие обстоятельства!!! Я ничего не хочу знать!!! Это ненормально!!! Значит, давайте все поубиваем своих детей!!!! Ведь все равно они когда-нибудь помрут, и их закопают, и их сожрут червяки!!! В любом случае!!! Неизбежно!!! Зачем тогда резину зря тянуть!!! А потом будем это по телеку показывать. Вот мы такие молодцы, что прибили своего ребенка, придушили его сами, собственными руками, спасли от этой жестокой жизни, от этих мучений, оберегли от всякого дерьма, молодцы мы, хорошие родители, ура нам, таким заботливым!!!!!!
И я не думаю, что тот папаша сделал все возможное, чтобы спасти своего малыша и сохранить ему жизнь, за что и поплатился, ведь мгла рассеялась. И мне все равно, что это просто фильм. Мальчик плакал, просил папу спасти его, помочь ему!!!! И папа помог. Чем мог.
Так ведь можно сойти с ума. Не могу забыть об этом. До сих пор. И мне страшно. И я себя не контролирую. И я сломалась. И я хочу на ручки. Мы все в этой мгле, это понятно, но детей убивать нельзя!!!!!!!!!!!!!!!!! За что???????!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
К о с т я: В этом фильме не было русского. Он бы не только ребенка спас, но и всех остальных. У американцев, видимо, по-другому.
С а ш а: Ну, как вариант.
Ты не обижен, что я вчера ушла так резко?
К о с т я: Нет, конечно. У каждого человека свои дела ведь есть, помимо Интернета.
С а ш а: Костя! Береги меня. Я одна такая на всем шарике. Не найти даже капельку похожей. Так что береги.
К о с т я: Я знаю это. Поэтому с тобой ничего не случится.
С а ш а: Ну, я опять ухожу. Пусть все будет хорошо.
К о с т я: Так и будет.
С а ш а: Обещаешь?
Не упускай это ощущение… непонятно-приятное… наслаждайся им, дорожи им, береги его, подогревай его…
А я…
Уже давно…
Посмотри на это пьяное чудо…
К о с т я: Не упущу. Оно ведь мне жить и чувствовать помогает.
Чудо, оно и есть чудо, даже пьяное, оно все равно чудо.
С а ш а: А ты, оказывается, умеешь как никто другой оригинально делать комплименты. Это я имею в виду ответ про чудо. Даже сразу и не поймешь, похулил или похвалил. Заставляет задуматься. И все-таки, спасибо в любом случае. За внимание.
К о с т я: Тебе спасибо. Стараюсь. К тому же, кроме тебя я никого чудом никогда не назову.
С а ш а: Ух ты… сердце замерло…
К о с т я: Таких как ты я никогда и нигде не встречал. Возможно, это банально. Ты – единственная в своем роде в самом хорошем смысле. Возможно, я невольно сравнивал кого-то с тобой. Поэтому, может быть, до сих пор в поиске. Но чуда не будет. Потому что – чудо ты.
С а ш а: Что ты делаешь… Костя… я знаю, я все знаю… я скучаю…
К о с т я: Я тоже. Ты была единственным светом, поскольку сама нереально светлая.
С а ш а: Я шла утром на работу и присела на лавочку покурить. Ко мне подошла странная бабушка. Похожа на монахиню. Попросила сигарету. Села рядом. Потом еще ближе придвинулась. Посмотрела на меня внимательным таким ненормальным взглядом. Это все молча. Посидела секунд двадцать, впритык на меня смотря, сказала:
– Поторопись, девочка!
И ушла. Сигарету забыла.
Чертовщина какая-то…
К о с т я: Бывает. Странные случаи и странные встречи все-таки будоражат кровь и вносят какое-то разнообразие в мысли и в жизнь.
С а ш а: Иногда бывало плохо… там, в общаге… я забиралась под одеяло и как дурак тараторила только одно…
Костя, приди, почувствуй, что со мной беда!
Ты никогда не приходил.
Тогда я собирала себя в кучу и шла к тебе сама.
Но тебя никогда не было…
Да и сейчас ты можешь исчезнуть в любую секунду.
Ну и ладно, ничего страшного, если так.
Я опять приду сама. Тебе никуда не деться.
Теперь.
К о с т я: Однако…
Даже не знаю, как и реагировать на твой такой поток сознания…
Если это угроза, то угроза очень приятная…
Я чувствую себя виноватым. Это плохо.
Но то же самое я могу сейчас сказать и тебе.
Ты всегда находилась в окружении каких-то парней. Я чувствовал себя старым и лишним.
Но когда ты ко мне приходила, я был самым счастливым человеком на свете.
Жалею, что в одну прекрасную ночь, когда ты осталась у меня, я поддался твоему шепоту и остановился. Возможно, сейчас мы бы не переписывались в соцсети, а жили вместе.
С а ш а: Как интересно ты воспринимаешь мои мысли и чувства…
«твой такой поток сознания…»
Все не так понял…
Видишь ли, в том-то все и дело, что СОЗНАНИЕ здесь занимает последнее место… Я тебе больше скажу…
…СОЗНАНИЕ не имеет никакого отношения к тому, что я тебе пишу… потому что с тобой я вообще не на этом свете, не на этой земле, не в этой жизни…
И пусть так и будет…
Не надо нам с тобой никакого сознания, ладно?
И, наверное, мне все-таки стоит договорить, уточнить немножко мою мысль.
Нет, это не угроза, конечно, даже не мечтай. Такие вкусные угрозы заслужить очень сложно. Характер у меня тот еще, уж поверь.
Мне просто кажется, что вот-вот, в любую секунду Костю опять ветром сдует, или он возьмет свое и благополучненько слиняет. И что тогда? Все. Опять все. Опять разные «никогдаааа», «навсегдааа»… И не факт, что «никогда» не окажется тем самым «никогда», когда правда никогда!
Я помню – никаких задних мыслей и пр. Но мы, параноики, такие люди…
Ты сам решай, как расценивать мои слова да и меня, собственно говоря, тоже.
Я не упрекаю, не намекаю, ничего подобного.
Я разрешаю и позволяю тебе решать меня.
И как решишь, так и будет…так и есть…
Дураааааааааааак!!!!!!!!!!!
Побить готова!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Как ты можешь так говорить о себе!!!!!!!!!!!!!!!!!
Это я могу рассказать тебе, кто ты и какой ты!!!!!!!!!!!!!!! Я! Понимаешь?
Спроси у меня!!! Я расскажу! Я имею на это право, потому что я знаю правду о тебе, я знаю, знаю, знаю!!!!!!!!!!!!!
Больше ни одного подобного слова, прошу тебя…
…Да… был… все два раза, когда я заставала тебя дома, да?
К о с т я: Поток сознания – это не СОЗНАНИЕ, это ЧУВСТВА и ЭМОЦИИ. Я в этом смысле хотел сказать. Поскольку наши с тобой поступки и отношения не поддаются никакой логике.
И я у тебя спрашиваю, поскольку ты разрешила спросить, какой я? Может, тогда я пойму себя и тебя в себе тоже.
А для себя я решил, кто ты и что ты для меня.
С а ш а: ааааааааааааааа… Костя…
…нельзя было этого говорить…
может, мне лучше убраться, пока не поздно?…
К о с т я: Разве я был такой не домоседливый? Сейчас в это верится с трудом. Поскольку я успокоился и никуда не спешу.
Куда? Я тебя никуда не отпущу.
С а ш а: Я могу говорить бесконечно…
Это займет не один день, и не одну ночь…
Приходи вечером.
К о с т я: Вечером не могу. Но есть другой вариант. Я хочу слышать тебя. Ты можешь написать телефон. Я тебе позвоню.
С а ш а: Я имею в виду в Интернет.
Хотя можешь не приходить. Или приходить. Или не приходить. Или все-таки приходить. Это как раз-таки не важно. Твое присутствие сосем не обязательно, чтобы ты был со мной. Еще рано…
или поздно…
не знаю…
К о с т я: Я про Интернет и говорю. Вечером другие дела и все такое. А позвонить вечером я бы мог.
С а ш а: Я дома в 18.30. Позже звонить нельзя. Работаю до 17.30.
Номер на страничке.
аааааааааааа! мой траффик!!!!!!!!!!!!
У меня полная запара с переводами. Очень много работы. Такого темпа у меня еще никогда не было. Жесть… Времени нет совершенно. Следующая неделя обещает быть еще более напряжной. Это все проект «Купала-Колас», сроки поджимают капитально.
В наших рабочих компах траффик очень маленький, да и vk заблокирован. Халявные компы находятся далековато от моего рабочего места, поэтому я не знаю, сколько времени, но пока не разгребусь, сюда приходить не смогу.
Все-все-все, убегаю!!!!!
Он позвонил. Она не ответила. Не смогла.
С а ш а: Тук-тук-тук!!! Здравствуйте, Костя дома?
К о с т я: Здравствуй, Саша! Костя дома.
С а ш а: Тогда передайте ему пожалуйсто, что я вроде как немного разгреблась с этим проектом и теперь снова буду ему надоедать.
К о с т я: Очень этим обяжете его. А то он как-то загрустил без вас.
С а ш а: Ну, вот и я!
Как прошла неделя без меня? Ужасно, наверное, да? Понимаю-понимаю… тяжеловато тебе пришлось…Но ты же знаешь, что это временно. Я в любом случае рядом.
Как ты? Все в порядке? Ты не подумал ничего плохого? Ты не обижаешься? Ты не злишься? Ты меня не потерял? Ты скучал? Я скучала. ОООООООЧЕНЬ!!!!
Я и подумать не могла, что ТААААК соскучусь.
Ой, как хорошо, что ты все-таки оказался дома!
Ты слышал о знаменитой переписке Коласа и Кетлер?
Одиннадцать лет!!! Живя в одном городе!!! Они вели переписку!!! Он был старше ее на тридцать лет!!!!!!!!! У нее была семья. Муж, дочь.
Понимаешь, я столько всего узнала с этим проектом!!!!! Я, наверное, не буду Пашку в школу отдавать. Сама с ним заниматься буду. Какую чухню там детям несут! А потом переживают, бедненькие. Ооой, никто не читает белорусскую литературу! Какие все тупые и бессовестные!
Я столько перевела!!! Листов 70–80 А4! И из всего этого объема максимум стр на 2 наберется того, что я узнала о Коласе за время школы и универа. Какой шикарный он был мужик!!!! Какой золотой человек!!!!! Какой уникальный педагог!!!!!!! Как он любил!!!!!! Как горел!!!!!! Обидно… зачем с ним так некрасиво поступает наша «система образования»…
К о с т я: Я очень тебе рад! И ты права, без тебя – очень скучно и серо кругом. Когда же появляешься ты – все озаряется светом. И мне хочется улыбаться и хочется делать что-то хорошее. Только ты даришь мне это чувство. А еще говорят, чудес не бывает. Но это неправда, поскольку ты самое чудесное чудо из всех чудес. Возможно, я повторяюсь, но мне приятно повторяться в тех словах, которые олицетворяют тебя.
Со мной все замечательно. У меня всегда все хорошо и лучше всех, потому что у меня есть ты. И куда ты можешь потеряться? Чудо не теряется. Оно потому и приходит, чтобы остаться.
Я тоже рад, что дома теперь. И что ты зашла в гости. Хотя, какие гости? Ты давно уже поселилась во мне, моя маленькая волшебница.
Респект Коласу!
С а ш а: Костя… это нереально…
я не могу печатать…
земля уходит из-под ног…
и экран расплывается…
и полное отсутствие присутствия…
…это нормально, как ты думаешь?
Я тут пропала на минутку. Из милиции звонили, спрашивали про мол чела, помнишь, я никак от него отвязаться не могла, еще у тебя спрашивала?
Так вот все, отвязалась, разбился он на машинке, ехал пьяный и не доехал…
К о с т я: Бывает. Как ощущения? Надеюсь, виноватой себя не чувствуешь?
С а ш а: Я ж не думала, что он реально поедет. Ну, звонил… в дым совершенно… угрожал… пугал… плакал… умолял…
Я старалась не провоцировать, не накалять. Видела, что неадекватный.
А в мобилке вызов последний его был на мой номер.
Как-то жутко…
и словила я себя на мысли, кстати, что очень хорошо, что ты сейчас рядом…
К о с т я: Мне его не жаль. Мужчина, который угрожает, пугает и т. д., женщину этим обижает. Это низко по большому счету. И недостойно.
С а ш а: Иногда… ну, когда мы вот вместе… в реальном времени… как сейчас, например… мне кажется, что я становлюсь счастливой… хотя бы на эти короткие минутки…
Последний раз я ощущала что-то подобное, когда папа катал меня на велике…
Мне лучше не думать об этом… он никем мне не был… и ничего не значил для меня.
Все, я постараюсь забыть.
Ухожу, уже и так опаздываю.
Обнимаю.
С а ш а:…Я виновата во многом… Я не должна была хуйней всякой заниматься… Я должна была быть с тобой…
К о с т я: Ты и была со мной. Только ты была еще маленькой.
В субботу я в Минске буду. Можем встретиться. Можно во вторник.
С а ш а: Да, во вторник удобнее. В библиотеке. Или возле.
Опишу реальную картину.
Система у нас пропускная. Меры драконовские. Выйти могу только в обед ненадолго. Или после работы, там уже могу до упора. Но это поздно. Ты случайно сюда не записывался когда-нибудь? Билета читательского нет? Если записывался или отважишься записаться – тогда проще простого – зайдешь в библиотеку, я тебя встречу и проведу по всяким коридорчикам потайным. Ты же любишь потайные коридорчики?
Я помню время, когда мы только познакомились. Не знаю, в какой вечер (вроде в один из первых после знакомства) и забыла уже куда, к кому, зачем и почему, но надо было мне срочно уезжать. А погода была жутко ужасная. Мы же познакомились то ли зимой, то ли что-то типа того. Скорее «типа того», потому что ты был в своей кожаной куртке. И вот короче дождь, снег, ветер порывистый. И ты говоришь: давай провожу. А я такая – не надо, я сама. Меня, кажется, могли встречать возле метро. Ну, все, быстренько ушла. Зонтика у меня, конечно не было. Зато он неизвестно откуда оказался у неизвестно откуда появившегося на моем пути тебя. И ты довел меня до метро. Все тогда было хорошо. Я еще сказала, что ты, когда рождался, временем чуть-чуть ошибся… Ты всегда в моих глазах был похож на мушкетера. Я видела тебя таким благородным, взрослым, мудрым, важным, что ли… Даже немножко побаивалась ляпнуть чего не того, представляешь?
А еще я старалась быть с тобой поосторожнее всегда. Видела, что ты можешь меня приручить. Чувствовала это. И всегда держала себя в руках. И ты бы не был никогда для меня тем, кто ты есть, если бы мы с тобой переспали в то время. Дело в том, что тогда у меня был период, этап такой – к этому делу я относилась исключительно как к развлечению. Исключительно. Я не помню ни одного лица, ни одного имени. Это неважно было. Какие формальности! А с тобой, у тебя, в твоей комнате для меня был своеобразный «Приют грез» (Ремарк, думаю, ты читал), там я отдыхала душой.
Ну, а потом, когда ты уехал, со мной происходили странные, даже дикие вещи. Если хочешь, чтобы я тебе рассказала – будь готов услышать много не очень для тебя приятного. Ведь большая часть меня тогда состояла из мальчиков, парней, мужчин, дядечек; девочек, девушек, женщин, тетечек.
Пока не встретила этого, мужа своего.
Они встретились во вторник, как и договаривались, в ее обеденный перерыв.
Саша проворно спустилась вниз по лестнице в фойе, застыла в ожидании у стеклянных входных дверей. На ней были атласная черная блузка, белые джинсы, черные кожаные полусапожки. Волосы, собранные сзади, крабиком крепились на затылке.
Она по прежнему оставалась той же маленькой девочкой с лицом ангела, что и восемь лет назад. Правда, исчезла подростковая угловатость.
Саша стояла спиной к Косте, который пришел раньше назначенного времени, устроился на кожаном диване в левом углу фойе, достал трехтомник Дос Пассоса в суперобложке, приобретенный на книжной ярмарке, полистал, пока ждал девушку. Нервничал ужасно, поэтому и занял себя книгами, каждую минуту посматривая на часы в мобильнике. Руки дрожали, ноги тоже.
Не застав Костю на условленном месте, Саша растерялась и не знала, что делать: звонить ли ему или сразу заплакать, обманувшись в очередной раз. Но вдруг услышала позади себя свое имя.
Она оглянулась. Глаза ее засверкали. Саша бросилась Косте на шею, прильнула. Он обхватил ее за талию, не надеясь на такой теплый прием.
– Костя! – шептала Саша. – Ты приехал! Ты настоящий! – И начала осыпать его поцелуями, боясь, видимо, не успеть, вдруг он только ей грезился. После ухватила за руку и потянула в правый угол к креслам, чтобы хоть сорок минут побыть с глазу на глаз.
А он стушевался. Стушевался потому, что Саша как-то просто своей искренней увлеченностью им упразднила все те годы, что миновали, будто их и не существовало. Она сумела своим отношением к нему обмануть время, создав иллюзию того, что встреча эта произошла не через восемь лет, а максимум спустя несколько дней после их последнего свидания.
Она никого и ничего не видела, кроме него. Сидя на его коленях и обнимая его за шею, рассказывала о своей жизни без него. Он внимательно слушал, сжимал Сашу в объятиях и завидовал самому себе.