1

Артур, проснувшись от звуков спора, отправился в рубку. Там размахивал руками Форд.

— Зафод, ты сумасшедший! Магратея — миф, сказка, которую родители рассказывают детям по вечерам, если хотят, чтобы те выросли экономистами, это…

— То, на чьей орбите мы находимся, — вставил Зафод.

— Послушай, понятия не имею, вокруг чего можешь вращаться ты, но этот корабль…

— Компьютер! — заорал Зафод.

— О нет…

— Привет! Я Эдди, ваш бортовой компьютер. Чувствую, что здесь собрались просто отличные парни, и будьте уверены: я как следует наподдам любой программе, какую вам заблагорассудится через меня прогнать.

Артур вопросительно поглядел на Триллиан. Она жестом показала ему подойти, но молчать.

— Компьютер, — приказал Зафод, — еще раз скажи точно, какова наша траектория.

— С подлинным удовольствием, приятель. Сейчас мы на высоте трехсот миль на орбите вокруг легендарной планеты Магратея.

— Бездоказательно, — возразил Форд. — Я не доверил бы этому компьютеру сказать, сколько я вешу.

— Само собой, могу это для вас сделать, — обрадовался компьютер, выпустив еще ленточку серпантина. — Могу даже обсчитать ваши личные затруднения с точностью до десятого знака после запятой, если это поможет.

Вмешалась Триллиан.

— Зафод, сейчас мы в любую минуту можем выйти на дневную сторону планеты, — и добавила, — чем бы она ни оказалась.

— Эй, на что это ты намекаешь? Планета там, где по моему предсказанию ей следовало быть, разве не так?

— Да, я знаю, что тут есть планета. Ни с кем не спорю, просто я не отличила бы Магратею от любой другой кучи холодных скал. Если вам угодно, видна заря.

— Ладно-ладно, — проворчал Зафод, — давайте, по крайней мере, насладимся видами. Компьютер!

— Привет! Что я…

— Всего-навсего помалкивай и опять покажи нам планету.

Темная, без различимых деталей, масса вращавшейся под ними планеты еще раз заполнила экраны.

Минуту они глядели молча, но Зафодом овладело болезненное возбуждение.

— Пересекаем ночную сторону, — прошептал он. Планета вращалась.

— Поверхность в трехстах милях под нами… — Зафод пытался возродить в себе атмосферу свершения в преддверии того, что, по его мнению, должно было стать великим мигом. Магратея! Его уязвил скепсис Форда. Магратея!

— Через несколько секунд мы должны увидеть… вот!

Пришел тот самый миг. Блистательная драма рассвета, наблюдаемая из пространства, заставляет трепетать даже самых закаленных звездопроходцев, а двойной восход — одно из чудес Галактики.

Абсолютную черноту внезапно прокололо острие ослепительного света. Оно всползло повыше и вдруг растеклось в стороны, представ клинком в форме полумесяца. Через несколько мгновений были видны оба солнца, очаги света, обжигавшие черный край горизонта белым огнем. Яростные цветные стрелы лучей пронизали тонкую атмосферу внизу.

— Огни зари…! — вздохнул Зафод. — Солнца-близнецы Солианис и Рам…!

— Или другие, — тихо произнес Форд.

— Солианис и Рам!

Солнца изливали пламя в смоляную тьму пространства, а по рубке плыла призрачная музыка: этими звуками Марвин издевательски выражал свою ненависть к людям.

Пока Форд наблюдал за световой феерией, разворачивавшейся перед ними, в нем разгорелось волнение, но только от зрелища новой необычной планеты. Ему и этого было довольно, но слегка раздражало то, что Зафоду нужно было навязать остальным какие-то смехотворные фантазии, чтобы самому проникнуться чувством. Вся эта магратейская чушь казалась ребячеством. Разве мало видеть, что сад прекрасен, если не верить, будто в нем есть феи?

Вся суета вокруг Магратеи Артуру была совершенно непонятна. Он тихонько подошел к Триллиан и спросил, что происходит.

— Я знаю только то, что рассказал Зафод, — прошептала она. Очевидно, Магратея является своего рода старой легендой, в которую никто всерьез не верит. Немного похоже на земную Атлантиду, только сказание гласит, что магратейцы делали планеты.

Артур заморгал, глядя на экраны, почувствовал отсутствие чего-то значительного, и внезапно понял, чего.

— А чай на этом звездолете есть? — спросил он.

Все большая часть планеты разворачивалась под ними, пока Золотое Сердце прочерчивало свой орбитальный путь. Теперь солнца стояли в черном небе высоко, фейерверки зари кончились, и в обычном свете дня поверхность планеты предстала бесцветной и непривлекательной: серой, пыльной, с нечеткими контурами. Она выглядела мертвой и холодной, как склеп. Время от времени далеко на горизонте показывалось что-то обещающее, — ущелья, или горы, или даже города, — но по мере приближения линии смягчались, расплывались в ничто и ничего не обнаруживалось. Поверхность планеты сгладило время и медленное движение разреженного застойного воздуха, истиравшего ее столетие за столетием.

Было ясно, что это очень-очень странно.

Когда Форд рассматривал движущийся под ним серый пейзаж, в него закралось сомнение. Беспокоило необъятность прошлого, присутствие которого ощущалось. Он прочистил горло.

— Ну, даже если предположить, что это…

— Это она, — вставил Зафод.

— …то, чем планета не является, — закончил Форд, — то, что тебе в ней? Там ничего нет.

— Не на поверхности.

— Хорошо, давай предположим, будто там что-нибудь есть. Как я понимаю, ты прибыл не для всепланетных промышленных раскопок. Зачем ты здесь?

Одна из Зафодовых голов отвернулась. Другая огляделась, чтобы увидеть, на что смотрит первая, но та ни на что в особенности не смотрела.

— Ну, — легкомысленно ответил Зафод, — отчасти из любопытства, отчасти ради духа приключений, но главным образом, по-моему, из-за славы и денег…

Форд пристально всматривался в Зафода. У него возникло очень сильное впечатление, что тот вообще не имеет ни малейшего представления, почему здесь оказался.

— Знаете, мне совсем не нравится, как выглядит эта планета, произнесла Триллиан, поеживаясь.

— А, не обращай внимания, — ответил Зафод. — Обладая половиной сокровищ прежней Галактической Империи, которые где-то тут хранятся, она может себе позволить выглядеть и старомодно, и неряшливо.

Бред, думал Форд. Даже если предполагать, что здесь был дом какой-то древней цивилизации, ныне обратившейся в прах, даже если выстраивать цепь все менее вероятных предположений дальше, невозможно, чтобы накопленные здесь огромные сокровища были чем-нибудь, что по сей день сохранило свою ценность. Он пожал плечами.

— Думаю, это просто мертвая планета.

— Такая неопределенность меня просто убивает, — раздраженно высказался Артур.

2

В настоящее время стресс и нервное напряжение являются серьезной социальной проблемой во всех уголках Галактики. Поэтому вполне разумно никоим образом не обострять положение вещей, а заранее объявить факты.

Планета, о которой идет речь — действительно легендарная Магратея.

Смертельная ракетная атака, которую вскоре предпримет древняя автоматическая система защиты, приведет просто к тому, что разобьются три кофейные чашки, сломается мышиная клетка, будет ушиблена чья-то верхняя рука, несвоевременно возникнут и вдруг прекратят свое существование ваза с петуниями и безвинный кашалот.

С тем, чтобы все-таки сохранить некоторую таинственность, не будет сделано никаких разоблачений относительно того, чья же рука пострадала от ушиба. Этот факт можно безбоязненно оставить под покровом тайны, поскольку он не имеет ни малейшего значения.