Первым увидел судно юнец из клана Кук, опускавшийся по обрывистой тропе с плато к берегу. Священное Солнце едва взошло, и ночная сырость лежала густым слоем над залитым приливом устьем. Паренек услышал вначале поскрипывание весел в уключинах, затем быстрый нос высунулся из непрозрачной белизны тумана. Судно было тусклым, черно-коричневым, около 90 футов длиной и 20 футов шириной. Его две мачты были сняты и установлены скрепленными вилкой. Оно казалось каким-то огромным жуком, идущим по воде на своих двойных рядах стройных весел. К тому времени, когда Жан Кук из клана Кук наскреб отряд воинов и дсвушек-лучниц, вооружил их и посадил на коней, заняв плато, намерение капитана судна подняться вверх по реке было очевидным.

Старый вождь покачал седой головой.

– Это не из кораблей Бога-Милона, этот наверняка уж не похож ни на ,один из виденных мной купеческих кораблей.

– Да,– согласился Кук.– Я думаю, что это рейдовое судно с Пиратских Островов – Эллиноморских, хотя, признаюсь, я их ни когда не видел. По какой-то причине они никогда не нападают на Кснуриос Элас, но я слышал много раз, как их описывали. Ну,если они попытаются атаковать плато, они пожалеют о том, что не остались в Великом Океане!

Он повернулся в седле и сказал своему старшему брату Полу Танисту:

– Скачи домой и труби в боевой рог. Пошли человека на башню зажечь сигнальный маяк. Пошли всех стариков, больных, детей и котят в форт вместе со стадами, которые можно будет быстро собрать. Половину воинов и девушск-лучниц пошли ко мне, остальных оставь в форте. А также пришли мне всех кошек, которые не кормят котят.

Дан Дуклас из клана Дуклас первым присоединился к Куку во главе двух десятков всадников. Глухой рев большого рога все еще стоял по всему плато, в то время как клубы пыли начали подниматься к светлеющему небу.

Люди на берегу реки не могли увидеть первую вспышку костра на самой высокой башне форта, но когда черный столб дыма поднялся вверх, он был виден всем.

Дуклас нетерпеливо ворчал, хватаясь за рукоятку кинжала.

– Нам следует послать гонцов, предупредить жителей в глубине: грязекопатели не способны так хорошо драться, как мы.

– Послать всадников через десять лье солончаков? – переспро сил Кук.– Этот корабль достигнет Кенуриос Афинас прежде, чем кто-либо из наших всадников доберется до твердой почвы. Нет, и кроме того, там, где есть один из этих ублюдков, есть обычно и другие. Используя большинство молодых воинов и большую часть котового племени в походах, я не дам никакого послабления нашей обороне, Брат по племени.

– И посмотри,– Кук протянул руку на северо-запад, где на фоне голубого неба поднималась тонкая цепочка черных дымов.

– Гунаполиси увидел наш маяк. Столица будет достаточно хорошо защищена.

* * *

Верховная Владычица леди Мора Морай, жена Милона, правящая в его отсутствие в Кенуриос Элас, равно как и командующая теми войсками, что были оставлены в гарнизонах столицы и порта, была на утренней верховой прогулке. Она и ее слуги соединили выездку с беспорядочной соколиной охотой, когда увидели всадника, одержимо скачущего через поле.

Тяжело вооруженный катафрактос осадил перед ней коня и быстро отдал честь. Он был весь в поту и пыли, а его конь в пене.

– Моя госпожа, лорд Хамос умоляет Вас сейчас же вернуться. Пиратская бирема с Морских островов поднялась вверх по реке и пришвартовалась в порту. Говорят, на борту сам Морской Лорд, и он просит аудиенции у Верховной Владычицы.

Мора была рада, что сидела, когда старый ниаркос, лорд Петрос, персонально препроводил трех гостей. Она едва заметила двух незнакомцев, постарше; при одном лишь виде самого молодого из гостей у нее по коже побежали мурашки, а лицо заметно побледнело.

– Лекос,– выдохнула она про себя. Это было его лицо, каждая линия мускулистого тела, даже пантерная грация его движений принадлежали молодому Александросу Папасу. Даже восемьдесят лет жизни не стерли ее любовь к нему, поняла она теперь. Она любила Милона, но не так, призналась она себе, как Лекоса. Но у нее не было больше времени для размышлений, так как старый Петрос уже говорил.

– ... решили, что эти дела настолько срочны, что он сам отправился уведомить Верховных Владык. Его корабль шел под парусами или на веслах день и ночь и вошел в устье на рассвете. Я подумал, что лучше всего будет пришвартоваться среди боевого флота, так как известно, что некоторые купцы относятся недоброжелательно к Владыке Морскому и его капитанам.

При этом среди собравшихся придворных послышались смешки, а два более старых моряка открыто засмеялись. Мора заметила, что даже молодой человек позволил себе криво улыбнуться, и эта улыбка была настолько знакома, что уколола се прямо в сердце.

Триста лет жизни по крайней мере научили Мору мгновенно контролировать свои чувства. С неподвижным, как маска, лицом, она кивнула.

– Вы поступили правильно, лорд Петрос. Представьте гостей. Придворный герольд ударил об пол жезлом.

– Александрос, лорд Морских Островов!

Он объявил и двух других, но Мора не услышала.

– Александрос,– подумала она.– Какое другое имя мог носить такой человек? Я видел а, как его убили сорок лет назад и тогда ему было за шестьдесят. И все же вот он стоит передо мной, тот же самый юноша, которого я любила... и который так любил меня восемьдесят лет назад. Как же возможно такое?

Двое старших преклонили колени, но молодой формально наклонился в пояс – жест вежливости равного по званию. Когда он заговорил, голос у него оказался глубоким и богатым, но таким он и был у прежнего Александроса.

– Миледи Мора, я часто слышал похвалы Вашей красоте, но как ни обильны они были, мои собственные глаза говорят мне, что они были непростительно преуменьшены.

– Юный лорд, ваш комплимент был галантно преподнесен и оценен по достоинству. Но Вы возбудили мое любопытство. Никто из ваших подданных не навещал по меньшей мере сорок лет мои берега. Что же теперь привело вас к нашему двору?

Александрос шагнул вперед.

– Миледи, у меня есть важное сообщение, предназначенное только для Верховных Владык. Я должен переговорить с Вами и как можно скорее!

Мора тряхнула черными, как вороново крыло, локонами.

– Если никто другой не сообщил ему, то это с таким же успехом могу сделать и я; он узнает достаточно скоро,– подумала она.

– Лорд Александрос, мой муж Верховный Владыка Милон, Высокородный лорд Деметриус и его жена Высокородная леди Аль– дора в походе. Я управляю Конфедерацией в их отсутствие. Мы четверо равны по званию и власти, так что можете говорить со мной так же, как и с ними. Он коротко дернул головой.

– Отлично, миледи. Но я знаю кое-что о дворах. Я буду говорить то, что знаю, только Вам. Эти капитаны подтвердят мои слова.

Мора приказала очистить зал приемов, затем, подумав, провела своих гостей через небольшой коридор в маленькую глухую комнату с толстыми стенами. Ниаркос Петрос и его отделение морских пехотинцев последовали за ними и вошли бы, но она запретила им это делать.

Петрос покраснел, увещевая ее:

– Но они все вооружены, миледи, у Вас должна быть охрана —

как внутри, так и снаружи.

Мора засмеялась и положила тонкую ладонь ему на руку.

– Ты забываешь, старый друг, что сталь не может причинить мне вреда. И я чувствую, что лорд Александрос – человек чести. Если ты хочешь услужить мне, распорядись, чтобы нам доставили вина, фруктов, сыра. Ты хорошо потрудился сегодня.

Когда стол был убран и они уселись и двери были надежно закрыты, у нее появилась возможность говорить с юным лордом мысленно.

– Вы владеете мысле-рсчью, лорд Александрос? Он точно так же ответил ей.

– Конечно. Никто не может занимать у нас высокие посты, не обладая этим. Именно таким способом мы общаемся с нашими касатками, во многом так же, как ваши люди с котами.

– Тогда я предлагаю Вам разговаривать именно таким способом, ибо даже самые крепкие двери и толстые стены иногда имеют уши. Но мы четверо не единственные здесь, кто обладает этим даром, поэтому установите свой щит напротив моего, чтобы защититься от всего, кроме непосредственных личных контактов. Итак, что за новости, лорд Александрос?

Молодой человек мысленно сказал:

– У нас есть связи среди болотных жителей всех берегов, исключая Ваш. В обмен за безопасность от набегов, так же, как и за небольшое вознаграждение, время от времени они постоянно осведомляют нас о таких вещах, как уязвимость города, передвижение патрулей и боевых кораблей, даты отплытий важных для нас купеческих судов и т. п.

Мора кивнула. Было вполне понятно, что на протяжении многих поколений профессиональные правители создали такую сеть агентуры.

Алсксандрос продолжал:

– На протяжении последних пяти лет мы избегали появляться на берегах Южного Королевства. Во время династической войны каждый город, поселение, деревня, которые не были сожжены и разрушены, превратились в военный лагерь. Отдельные отряды бродяжничали по стране, почти незамеченные, и иногда казалось, что за каждым мысом скрывается военный корабль или флотилия. Совет Капитанов решил, что это будет просто слишком рискованно.

– Но я слышала, что война была окончена около шести месяцев назад,– сказал Мора.

– Верно, согласился с ней Александрос.– Новый Верховный Король Застрос из дома Зладиноса, кажется, крайне честолюбивый человек.

– С каких это пор,– перебила его Мора,– узурпатор из Южного Королевства стал Верховным Королем?

Александрос усмехнулся.

– С тех пор, как Застрос сам себя короновал и стал таким, миледи. Как я сказал, он очень честолюбивый человек. Так или иначе, миледи, как только мы услышали о конце гражданской войны, две биремы были посланы разнюхать вдоль побережья и посмотреть, смогут ли они восстановить свои связи со всеми бывшими осведомителями, которые могли остаться. Капитан Янекос,– он показал на смуглолицего, крючконосого человека слева,– был ка питаном одной из них. А также капитан Ванскеми.

На этот раз он показал на седого, белокожего мужчину справа, который щелкал орехи своими большими, вымазанными смолой, руками.

– Он командовал другой,– продолжал Александрос.– Почему бы вам не рассказать Верховной Владычице, как прошло плавание, господа?

– Ну,– начал капитан Янекос.– Мы проскользнули через от мели ночью и на рассвете укрылись в маленькой заросшей бухточке, превращающейся в озеро во время отлива. Посмотришь с моря и не подумаешь, что чертова пирога сможет войти в это место, но нснагруженная бирема – может. Я довольно часто пользовался этой бухточкой – свыше двух лет. От полномасштабных морских сражений во многих местах до десяти футов от берега. Источник пресной воды не более чем в двух кабельтовых от берега. Я открыл это место сам, около двадцати лет назад и...

Капитан Ванскеми отодвинул в сторону горсть скорлупы.

– Прошу прощения, миледи. Янекос – первоклассный капитан, но если бы он дрался, как говорит, он и его команда давно бы оказались в желудках акул.

Мы стояли в его бухточке целый день, выставив людей смотреть за морем и выслав дозоры в глубь земли в некоторые деревни на болотах. За весь долгий день мы не увидели ни одного паруса, даже рыбацкой лодки. Казалось, что мы единственные корабли на этом участке побережья.

Когда дозоры вернулись, оказалось, что спокойствие обманчиво. Все деревни были частично сожжены и разграблены, и жители,что остались в живых, разбежались. Ночью один из жителей, старик, по имени Пинки, который был одним из наших людей, спустился в бухточку. Он сказал, что солдаты почти месяц рыскали по болотам, однако не захватывая в рабство и не вербуя силой в армию и флот. Они брали только здоровых сильных парней и сразу после того, как их сковывали, убивали всех стариков и детей, в кого смогли воткнуть копье. Позабавившись с женщинами, черт бы их побрал, они убили их тоже, даже красивых!

В любом случае, деревня старика Пинки была, кажется, захвачена сегодня утром. Он не сказал, как ему удалось ускользнуть, но сказал, как мы можем перерезать солдат, сделавших это. Мы переговорили и решили, что обязаны оказать такую услугу болотникам, и, кроме того, это казалось забавным. Мы напали на них, когда они разбивали лагерь на ночь, и убили сто шесть пикейщиков и одного офицера. Мы убедили другого офицера,– тонкие губы капитана вытянулись в волчий оскал,– что в его интересах рассказать нам, зачем им нужны жители деревень, из какого города он и его солдаты и насколько силен там гарнизон. После того как он рассказал нам все, мы отдали его жителям деревни. Вот так мы узнали, что Застрос забрал из гарнизона всех солдат, кроме ста двадцати человек, оставшихся там в Са-банополисе, этом торговом средних размеров городке. Он находится сразу же за болотом на отвесном берегу и имеет хорошие стены. Некоторые болотники говорили, что город построен на вершине того, что ранее было Божьим Городом. Но нам было все равно. Вообще-то мы всегда побаивались соваться далеко от берега, но мы составили себе план.

Мы надели цепи на большинство жителей деревни, но таким образом, чтобы они могли легко их сбросить, они все спрятали кинжалы и короткие мечи под рубашками. Мы сочли, что Янекос больше похож на эллинойского офицера, чем я. Так что мы надели на него разукрашенную кирасу, и... это была трудная работа, миледи. Он большой, как и его живот, и нам пришлось уложить его на землю, усадить двух больших матросов на горловину нагрудника, прежде чем мы сумели застегнуть эту штуку.

И Александрос и Ванскеми широко усмехнулись, а толстый Янекос из-под опущенных век прожег их взглядом и буркнул под нос что-то неприличное.

Ванскеми продолжал:

– Мы одели сотню наших моряков в одежду пикейщиков и на закате следующего дня подошли со стороны суши к Сабанополису. Они, конечно, закрыли ворота – дело к ночи, и все такое. Послушали бы, однако, Янекоса. Он орал точно как вельможа! Он орал, что устал, что ему необходимо помыться, что, если через секунду ему не откроют ворота, он оторвет им то, что делает их мужчинами, и бросит собакам. Ворота открыли, мы строевым шагом вошли в город, и это была плохая ночь для Сабанополиса, да. Убив стражника, мы захватили речные ворота, чтобы впустить остальных наших моряков и болотников, которые поднялись по реке на биремах. Мы вышли на рыночную площадь, и там сидел этот толстяк в золотых доспехах и на большом красивом коне. За ним было нечто, похожее на пятьсот пикейщиков, и мы решили, что это наш последний бой. Но оказалось, что это корабельщики и факторы, одетые в старые доспехи. Они не могли отличить один конец копья от другого, и когда стало ясно, что им придется воспользоваться своими сверхдлинными копьями, они побросали их и разбежались. Ну, наши мальчики убили всех, кого смогли поймать, а старина Янекос, все еще сидевший на коне, погнался за парнем в золотых доспехах и чуть было не упустил его. К тому же не могу не пожалеть их бедных коней, тащивших на себе двух подпрыгивающих и подскакивающих ушата с медузами,

– Хватит, ты, красномордый боров! – капитан Янекос стукнул твердой рукой по столу.– Ты называешь меня болтливым, а сам растянул короткий рассказ больше, чем на добрую четверть часа.

Он обратился к Море:

– Миледи, моим пленником оказался королевский губернатор Сабанополиса, некий Дайдос. По его приказу городская крепость была отперта, и, когда мы избавились от всего гарнизона, Дайдос показал нам казну, которая сделала наш поход таким прибыльным,– тридцать фунтов серебряных монет и почти двенадцать золота,– собранные налоги и акцизные деньги для отправки в столицу. Наши мальчики еще немного почистили город, а потом не пожалели времени, чтобы свалить главные ворота, и после угона всех лошадей, которых они смогли найти, в щепы разнесли все лодки. Это чтобы замедлить преследование.

Дайдос рассказал, что он может дать хороший выкуп за себя от своего короля и своей семьи, поэтому я отправил его на бирему капитана Ванскеми, так как она больше моей. Мне приглянулась дочь Дайдоса, а Ванскеми связался с каким-то купеческим отродьем, поэтому мы разрешили нашим мальчикам захватить несколько девок с собой, чтобы сделать их счастливыми в обратном плавании, и отправились на Морские Острова.

Он криво усмехнулся, показав крепкие желтые зубы.

Александрос перехватил нить рассказа:

–. К тому времени, когда я впервые переговорил с губернатором Дайдосом, он был в плохом состоянии – он никогда прежде не был в море, а бирема не самое комфортабельное судно для плавания по неспокойному морю. Он говорил со мной без всякой уклончивости, как один из эллинских джентльменов говорил бы с другим. Он рассказал мне, что обманул капитана Янекоса. Его семья доведена до нищеты гражданской войной, и он знал, что его король слишком занят, чтобы заботиться о выкупе какого-то незначительного чиновника. В обмен за свою жизнь он поручился своей честью и честью своего дома сооощить мне сведения, которые, вполне возможно, спасут мое Королевство. Его слова возбудили мое любопытство, поэтому я согласился не убивать его, если его история окажется правдой.

Дайдос сказал, что все корабли восточного флота и треть западного собирались в Нианополиси, их огромном порту, сразу к северу от мертвого болота, которое отделяет Южное Королевство от Королевства Ведьм. В то же время Застрос собирает огромную армию, созывая войска даже с такого далекого запада, как Океанская река. Вы знаете, что после пяти лет войны по всему королевству его вассальные княжества, должно быть, кишат солдатами-ветеранами, и Застрос предлагает им все, что по его мнению, может привлечь их – симпатию и земли знатных, которые сражались против него, прощение беглым рабам, превосходное жалованье наемникам и горы добычи всем. И они стаями стекаются под его знамена. За неделю до своего пленения Дайдос получил надежные известия, что у Застроса уже почти сто двадцать тысяч солдат!

Одна кавалерия насчитывает сорок тысяч всадников, и у него есть пятьсот бронированных колесниц, каждая из которых запряжена парой северных коней. Кроме того, у него есть другие животные, я не могу сейчас вспомнить, как там Дайдос называл их; по описанию, они похожи на огромных дрессированных кабанов. Если он не преувеличивает, они более трех метров высотой, четыре толстые, как деревья, ноги, клыки длиной с высокого человека и длинный нос, который волочится по земле, но гибкий, как змея, и который может метать дротики или камни, или рубить трехметровую мачту. Звучит совершенно фантастически, не так ли? И все же Дайдос клялся, что все это правда.

Мора медленно кивнула.

– Такие звери существуют в Южном Королевстве, лорд Алек-сандрос, хотя я не знала, что их обучили и приспособили для войны. На нашем языке они называются «элефаси», местные жители их зовут элефантами. Короли Южного Королевства веками разводили их. Я видела их стада примерно сто пятьдесят лет назад.

Она с минуту посмотрела на свой кубок, а затем прибавила:

– Я бы предложила, что Кенуриос Эласбудет наиболее логичным объектом нападения орды Застроса, поскольку мы подчинили себе уже большую часть Каролиноса.

– Да, миледи,– согласился Александрос,– но он лелеет также и более грандиозные замыслы. Его флот должен плыть параллельно его армии вдоль побережья, подняться вверх по течению судоходных рек, чтобы помогать сухопутным силам, где это возможно и необ ходимо. Они намереваются захватить и закупорить наш флот в этой реке, сохранив, если возможно, неповрежденным.

Когда Кенуриос Элас будет захвачен, Застрос пошлет свой флот взять штурмом Морские Острова или, если это не удастся, блокировать нас и голодом принудить к капитуляции.

Очевидно, этот сумасшедший никогда не видел Морские Острова и имеет о них слишком скудные сведения. Наша центральная лагуна и се острова – неприступны. Существует всего лишь один извилистый узкий канал с моря, в остальном же наше морское побережье – это непрерывное кольцо скал, где самая низкая, по крайней мере, в два раза выше здешней стены. Они представляют собой естественные укрепления, а в тех, немногих местах, где могут забраться искусные скалолазы, мы добавили камня.

Если же он думает уморить нас голодом, то ему и его флоту придется ждать куда больше, чем, по-моему, можно себе позволить. У нас мало пахотной земли и растет мало пригодного в пищу, но именно по этой причине наши скалы всегда забиты до отказа. Кроме того, в лагуне обычно полно рыбы.

– Нет, миледи, моему королевству и мне совершенно не страшны никакие войска и корабли Застроса, но вам и вашим людям придется потрудиться, чтобы одолеть собранную им орду. Я командую сорока тремя биремами и кучкой торговых судов, снабженных неводами: в целом примерно пять тысяч самых свирепых бойцов в мире.

– И вы хотите связать свою судьбу с Кенуриос Элас? – Мора была искренне удивлена.– Но почему? Почему, лорд Александрос? Почему Вы предприняли такое долгое и трудное плавание с единственной целью предупредить нас об опасности? Почему Вы теперь станете рисковать своими кораблями и людьми ради нас?

Александрос вновь наполнил свой кубок и откинулся в кресле, вытянув перед собой длинные ноги.

– Это, миледи, длинная история, но я расскажу ее, чтобы Вы знали, что честь моего дома, а не алчность побудили меня сделать свое предложение.

Это началось сорок лет назад, когда ваши соплеменники и союзники угрожали этому городу и королевству.