Тем не менее в этот период Египет действительно пережил тяжелый кризис, в немалой степени из-за продолжительных междоусобных конфликтов в Верхнем Египте. После десятилетий войн Интеф Великий (Одиннадцатая династия, ок. 2125–2112 гг. до н. э.), номарх Фив, взял верх над другими, овладел шестью южными номами и объявил себя «Великим верховным правителем Верхнего Египта», записав свое имя в царском картуше и присвоив себе титул царя. Он также построил для себя огромную гробницу сафф — длинный и глубокий двор, украшенный вереницей (по-арабски сафф) вырубленных в скале колонн по обеим сторонам, которые вели к погребальной шахте — это был откровенный разрыв с погребальными традициями Древнего царства, который знаменовал формирование новой, фиванской культуры.

Брат самозваного царя Интеф II (ок. 2112–2063 гг. до н. э.) развязал войну против царей Десятой династии из Гераклеополя, захватил Абидос, ключевой центр администрации Верхнего Египта, а потом двинулся к Асьюту в Среднем Египте. Между Абидосом и Асьютом начались военные действия, растянувшиеся на несколько десятилетий, однако мы крайне мало знаем о подробностях этой войны. Окончательная победа Фив над Асьютом стала началом конца владык Гераклеополя, чья власть рухнула, когда местные правители соседних номов разорвали союзнические отношения.

Среднее царство (ок. 2055–1650 гг. до н. э.)

Окончательную победу над Гераклеополем одержал Ментухотеп II (ок. 2055–1650 гг. до н. э.), вероятно, сын Интефа III (ок. 2063–2055 гг. до н. э.); эту задачу облегчила ранняя неожиданная смерть царя Гераклеополя Мерикары, случившаяся через несколько месяцев после начала очередной войны. Разрушенные погребальные сооружения возле города свидетельствуют, что Ментухотеп не проявлял милости к побежденным, однако его действия позволили объединить Египет, заложив основания для долгого периода процветания, новых художественных достижений и политической целостности, известного как Среднее царство.

За 51 год царствования Ментухотеп II имел достаточно времени, чтобы укрепить власть и превратить Фивы из провинциального центра в столицу возрожденного Египта. Под руководством этого фараона заново начались разработки в копях Синая, где добывали золото и бирюзу, были открыты заброшенные каменоломни, восстановлены международные торговые связи, позволявшие ввозить в страну иностранные товары; кампании в Нубии обеспечили доступ к золотоносным месторождениям, потерянный в годы смуты; стремительно возрастал объем строительных работ; был дан импульс возрождению искусства, письменности и архитектуры. Произошел колоссальный прорыв, и успехи Ментухотепа не были забыты египтянами и через тысячу лет после его смерти.

Он уничтожил или изгнал номархов, которые поддерживали правителей Геракл еополя, назначил везде своих чиновников, чтобы держать ситуацию в стране под контролем и укрепить центральное правительство. Ментухотеп вел себя как настоящий царь, в его иконографии присутствуют знаки божественности правителя, он присвоил себе, например, имя «сын Хатор», инициировал ряд крупных строительных работ, среди которых погребальный комплекс в виде каскада террас в Дейр эль-Бахри на западном берегу, напротив Фив, который соответствовал типу фиванских гробниц сафф и мастабам, характерным для Древнего царства. Все это доказывает, что Ментухотеп претендовал на роль божественного правителя, как минимум на пять веков опередив фараонов Нового царства, требовавших для себя божественных почестей. Идею погребального комплекса в Дейр эль-Бахри заимствовала и развила царица Хатшепсут (ок. 1473–1458 гг. до н. э.), построившая свой храм чуть дальше к северу — именно это сооружение сделало Дейр эль-Бахри широко известным.

Начало Среднего царства было благоприятным, но сама династия уже завершалась; после смерти Ментухотепа II его преемники правили не более двадцати лет. Из двоих наследников Ментухотеп III (ок. 2004–1992 гг. до н. э.) вел активное строительство; он первым из фараонов Среднего царства предпринял путешествия в страну Пунт за экзотическими товарами. Ментухотеп IV (ок. 1992–1985 гг. до н. э.) послал рабочих для добычи камня под руководством главы правительства Аменемхета в Вади Хаммамет. Существуют предположения, что в связи со смертью Ментухотепа III произошел династический кризис, и Ментухотеп IV захватил трон. Как бы то ни было, он, судя по всему, был не царского рода и его впоследствии исключили из династического списка. О нем известно крайне мало, невозможно сказать, умер ли он естественной смертью или нет, был ли у него законный наследник. Однако в итоге власть оказалась в руках главы правительства Аменемхета, основателя Двенадцатой династии (ок. 1985–1773 гг. до н. э.).

Аменемхет I и новая столица Итауи

Аменемхет I (ок. 1985–1956 гг. до н. э.) пытался восполнить свое незнатное происхождение историями о божественных знамениях, которые являлись еще во время его путешествия в Вади Хаммамет при Ментухотепе IV; они должны были подтвердить, что новый фараон избран на царство богами. Другим элементом «пропаганды» было «Пророчество Неферти», вероятно, написанное в годы его правления; собственно говоря, это даже не пророчество, а восхваление царя:

Желая, вероятно, подчеркнуть символический разрыв с недавним прошлым и заявить о новом начале, Аменемхет решил перенести столицу из Фив в город под названием Аменемхет-Иттауи («Аменемхет владетель обеих земель»), обычно называемый просто Иттауи. Считается, что он находился неподалеку от царского некрополя в Лиште, примерно в 48 км к югу от современного Каира. Точное местонахождение до сих пор неизвестно. Переезд, возможно, помог Аменемхету защитить страну от набегов ливийцев и «азиатов» (так египтологи расшифровывают термин «ааму» в «Пророчестве Неферти», который обозначает людей Ближнего Востока).

Считается, что Аменемхет I ввел систему «соправителей», которая призвана была обеспечить плавный переход власти от одного фараона к другому, поскольку избранный царем наследник вступал в права уже при жизни предшественника. Усилия Аменемхета помогли легитимировать его правление и консолидировать государство, но их было недостаточно, чтобы спасти самого фараона от убийц. Мы знаем об этом преступлении из «Указания Аменемхета I» — литературного текста, представляющего историю убитого фараона, словно он из загробного мира разговаривает со своим сыном и преемником Сенусертом I (ок. 1956–1911 гг. до н. э.). Сенусерт в момент убийства возглавлял военный поход в Ливию, и «Указание» составлено по его требованию, чтобы подтвердить права на трон. Мертвый царь заявляет: «Я проснулся в борьбе, но никто не силен ночью, никто не может сражаться в одиночку. Это случилось со мною, когда тебя не было рядом, когда мой двор не знал, что я собираюсь передать трон тебе».

Международные отношения

Ментухотеп II сумел расширить пределы власти на Нижнюю Нубию и установил военный форпост в Элефантине; при нем внешняя политика страны стала намного более агрессивной, что вообще характерно для дальнейших правителей Двенадцатой династии. «Пророчество Неферти» утверждает, что Аменемхет I не боялся вести войны и стал первым фараоном Среднего царства, проводившим кампании против врагов Египта на Ближнем Востоке. Также он построил «Стены правителя» — самую прославленную крепость того времени, точное местонахождение которой неизвестно. Она охраняла пути на северо-восток Египта, как и другие твердыни Нижней Нубии. Сын Аменемхета I Сунесерт I был не менее воинственным, он сам называл себя «горлорезом Азии»; он и его наследник Аменемхет II (ок. 1911–1877 гг. до н. э.) неоднократно вторгались на Ближний Восток и на Синай, вырезали и порабощали многие сотни людей. Согласно надписи, последний из названных правителей пригнал домой из одного только похода 1554 азиатских раба.

Сенусерт I и Сенусерт III (ок. 1870–1831 гг. до н. э.) — самые воинственные фараоны Среднего царства, путаные устные предания об их сражениях стали основанием для появления легендарной фигуры царя Сесостриса (греческий вариант египетского имени), ярко представленного в сочинениях Геродота и Манефона. Оба реальных фараона затеяли жестокие войны с нубийцами; Сенусерт I выстроил крепость в местечке Бахен, возле Второго порога, включив этот регион в состав Египта в качестве провинции, а Сенусерт III сумел установить свою власть вплоть до Третьего порога, благодаря постройке или обновлению целой вереницы внушительных кирпичных крепостей и последующей экспансии в годы правления его сына, Аменемхета III (ок. 1831–1786 гг. до н. э.). Форты и гарнизоны в Нубии дали Египту возможность контролировать богатый минеральными ресурсами регион, из которого привозили золото, а также бирюзу, гнейс, медь и аметисты.

Сенусерт III, один из наиболее воинственных фараонов Среднего царства

Отношения Среднего царства с Ближним Востоком были гораздо более сложными. Несколько царей Двенадцатой династии вели военные кампании против Леванта, но, судя по всему, не ставили целью оккупацию и колонизацию региона, предпочитая укреплять существующие торговые связи с такими важными городами, как Библ. Нет сомнения, что азиатские лидеры испытывали сильное влияние Египта, принимали титулы фараонов и строили погребальные сооружения на египетский манер. Кажется, главной задачей военных вылазок был захват рабов и удержание азиатских кочевников от желания переселиться в район Дельты. В годы правления Сенусерта III ксенофобия в отношении азиатов достигла пика, судя по значительному количеству ближневосточных имен в «текстах проклятий» — списках злых людей и врагов, нанесенных на кувшины или фигурки, которые потом разбивали и погребали с соблюдением определенных ритуалов, призванных причинить урон названным персонажам или географическим объектам. Подобное отношение египтян к соседям нельзя назвать совершенно необоснованным: к концу Тринадцатой династии (ок. 1773–1650 гг. до н. э.) увеличившиеся в численности азиатские народы, проникавшие в Дельту, стали причиной падения Среднего царства.

Торговые маршруты вели в Левант и Сирию, а дальше начинались не вполне стабильные пути в Вавилон, на Кипр и в Анатолию. Фараоны посылали экспедиции в африканские государства Куш (Верхняя Нубия) и Пунт за предметами роскоши. Находки фрагментов минойской керамики в Египте дают основания предполагать и контакты с Критом, которые привели и к попыткам имитации крито-микенского стиля; египетские предметы были обнаружены и на Крите.

Искусство и архитектура

Среднее царство в последующие эпохи рассматривалось египтянами как золотой век искусства и архитектуры. Культурное возрождение многое заимствовало из Древнего царства, и в правление Ментухотепа II провинциальный фиванский стиль рельефной резьбы был освоен камнерезами Пятой династии из Мемфиса, что отражало стремление оживить образы славного прошлого Египта. В гробницах правителей Двенадцатой династии вновь появились комплексы с пирамидой в центре, например в некрополях Лишта, Гавары, Лахуна и Дашура вокруг столицы. Самым знаменитым и богато украшенным было погребение Аменемхета III (ок. 1831–1786 гг. до н. э.) в Гаваре. Обширный комплекс включал поминальный храм с десятками пересекающихся колоннад и внутренних дворов и сотнями комнат, соединенных извилистыми коридорами; он стал известен авторам классического периода под именем «Лабиринт». Среди этих авторов существовало мнение, что именно этот Лабиринт послужил образцом для Дедала, который строил лабиринт для Минотавра. Они также считали этот комплекс более впечатляющим, чем пирамиды Гизы, и Геродот называл его «чудом, на описания которого не найти слов». Плиний заметил, что там были палаты для представителей каждого нома, а также храмы для многочисленных египетских богов, к которым вели пандусы и лестницы, их окружали величественные порфировые колонны, внутри были подземные камеры, статуи царей, резные изображения божеств и чудовищ. А Диодор Сицилийский сообщал, что «невозможно было без чрезвычайных усилий найти выход, пока свет, падающий через проем, не укажет на него». Также он утверждал, что комплекс «был совершенным». Это сказано в I веке до н. э., но к нашему времени от комплекса сохранились лишь руины.

Фараоны Среднего царства возвели десятки храмов по всему Египту. Один только Сенусерт I установил памятники от Нижней Нубии до Таниса на севере Дельты, а самым важным его творением стал храм местного фиванского бога Амона в Карнаке, в период Нового царства превратившийся в главное святилище Египта, когда Амон стал верховным божеством страны. «Белая часовня» — сооружение в виде лодки, вырезанной из алебастра и украшенной высокими рельефами — один из наиболее известных монументов Карнака.

Самый крупный архитектурный проект Среднего царства — ирригационная система Файюма, основная схема которой была разработана, вероятно, в правление Сенусерта II (ок. 1877–1870 гг. дон. э.); в результате ужасные болота этого района превратились в плодородные земли. Сеть ирригационных каналов и рвов вела в стороны от Бар-Йусефа, водного пути, связывавшего Нил с озером Мерида (современное озера Кварун) в центре Файюмской впадины; эта система собирала воду из окрестных болот и озера и позволяла орошать засушливые участки. Сенусерт II уделял особое внимание Файюму и построил в тех краях много памятников, например пирамиду в Лахуне. Неподалеку от развалин пирамиды найдены следы большого поселения рабочих, где остались строительные инструменты, сельскохозяйственное оборудование, мебель и домашняя утварь, кожаные сумки, музыкальные инструменты, ювелирные изделия, косметика и детские игрушки. И хотя основная часть наших знаний о жизни в Древнем Египте получена из анализа царских захоронений и погребений важных чиновников, деревня в Лахуне дает возможность взглянуть на быт рядовых египтян. Среди находок — фрагменты папирусов, в которых упоминаются повседневные дела, от производства зерна до скотоводства, математические формулы, завещания, советы по поводу женского здоровья. Деревня была разделена на огороженные стенами районы, рабочие жили в маленьких глинобитных домах, стоявших ровными параллельными рядами, а жрецы и чиновники наслаждались гораздо более просторными и приятными жилищами.

Среднее царство было временем архитектурных новаций, и очень жаль, что так мало построек той эпохи дошло до наших дней. Многие были сделаны из сырцового кирпича, который не способен противостоять влиянию времени, в то время как каменные сооружения были разобраны фараонами Нового царства на новые постройки. В результате то немногое, что сохранилось от памятников Среднего царства, не идет в сравнение ни с пирамидами Древнего царства, ни с роскошно декорированными могилами и храмами Нового. Однако художественное наследие Среднего царства, пусть менее грандиозное, превосходит по качеству лучшие рельефы Древнего Египта, достигая изысканности и выразительной статичности, — трудно спутать с другими изображениями утомленные глаза и опущенные углы губ Сенусерта III, например, — а ювелирные изделия той эпохи специалисты называют непревзойденными шедеврами Древнего мира. Появились новые технологии в области обработки золота, такие как гранулирование, и ремесленники получили в распоряжение разнообразные дополнительные навыки, включая штамповку и технику клуазоне, о чем можно судить по великолепным образцам украшений, найденных в могиле принцессы на территории погребального комплекса Сенусерта II в Лахуне.

Литература

Среднее царство оказалось временем фантастического расцвета литературы, и тексты той эпохи воспринимались последующими поколениями как образец литературной формы. Хорошая подборка сохранившихся сочинений дает обзор разных жанров, таких как поучения, погребальные песни, гимны и художественные новеллы. Среди наиболее знаменитых историй можно назвать такие, как «Потерпевший кораблекрушение» (по форме это сказка внутри сказки внутри еще одной сказки) и «Рассказ Синухе» (или «Странствия Синухе», рассказ о приключениях дворцового чиновника, который бежал из Египта после убийства фараона — видимо, художественная обработка слухов о гибели Аменемхета I). Среди погребальных текстов одним из наиболее примечательных является «Диалог между тем, кто устал от жизни, и его душой» (герой задумывается о самоубийстве, но душа ба убеждает его в прелести жизни).

Гимны и поучения часто посвящены придворным событиям и деяниям фараонов, но поразительно то, что многие произведения связаны с людьми низкого ранга. Например, «История Хунинпу», которую также называют «Красноречивый поселянин», рассказывает о простолюдине, которого ограбил по дороге на рынок слуга важного чиновника. Хунинпу находит этого чиновника и сообщает ему о случившемся, но так витиевато и красноречиво, что чиновник спешит доложить фараону о таланте обычного крестьянина к ораторскому искусству. Фараон намерен выслушать образчик красноречия и хочет, чтобы простолюдин составил петицию, а для того ему дают понять, что его семья дома голодает, хотя на самом деле о ней прекрасно заботятся по велению царя. В конце концов фараон выносит справедливое суждение, наказывает слугу чиновника и вознаграждает крестьянина за его талант. Очень важно, что честность простого крестьянина противостоит бесчестности более влиятельного персонажа, который становится причиной страданий простолюдина. Эту историю можно толковать и как обвинение коррумпированной власти, и как свидетельство эгалитарных тенденций, нараставших внутри общества эпохи Среднего царства, в котором добродетели и заслуги частного лица из низшего класса могли быть вознаграждены так, как и в голову никому бы не пришло в период Древнего царства.

«Демократизация загробной жизни»

То, что положение «простого человека» в египетском обществе заметно возвысилось, видно и по погребальной практике. В эпоху Древнего царства единственный способ обрести достойное место в загробной жизни заключался в близости к фараону, который возрождался после смерти, как Осирис, повелитель подземного мира. В период Среднего царства распространилось убеждение, что любой человек, не только царь, может в смерти воссоединиться с Осирисом, а потому каждый имеет шанс войти в вечную жизнь.

Перемены начались после крушения Древнего царства и ослабления власти фараонов, когда подданные перестали смотреть на царя как на «гаранта» загробной жизни. Богатые египтяне стали полагаться на собственные ресурсы, строить самостоятельные гробницы и заимствовать фрагменты из «Текстов пирамид», ранее предназначенных исключительно для захоронений фараонов, дополнять их новыми формулами в зависимости от обстоятельств. Они украшали свои гробницы надписями на основе этих текстов, которые называют сейчас «Текстами саркофагов»; надписи призваны были обеспечить покойникам безопасный проход и благополучное существование в загробном мире. Иначе говоря, «Тексты саркофагов» всем давали возможность возродиться после смерти, независимо от степени близости к царю; этот процесс можно охарактеризовать как «демократизацию загробной жизни». В эпоху Среднего царства демократизация укоренилась настолько, что даже низкорожденные, которые не могли позволить себе ни саркофагов, ни настоящих могил, верили, что обретут жизнь после смерти, если будут жить праведно и честно.

Утвердилось мнение, что Осирис принимает окончательное решение о том, кто достоин вечной жизни, и культ этого бога сделался невероятно популярным. Изначально этому богу поклонялись в Бусирисе, в районе Дельты, но во времена Среднего царства Осирис появился на стенах гробниц первых египетских правителей в Абидосе, в дальнейшем — центре его культа. Желая получить участок для могилы поближе к жилищу бога, богатые люди заботились о том, чтобы их мумифицированные тела после специальных обрядов были перевезены к храму Осириса в Абидосе. Другие заказывали изображения лодок на своих саркофагах и стенах захоронений или брали с собой в могилу модели судов, что символически означало путешествие в Абидос после смерти. Тысячи погребальных стел установлены в Абидосе в период Среднего царства — так было дешевле всего приблизиться к Осирису, если не хватало денег на полноценную могилу или поминальное святилище.

Сенусерт III первым из фараонов Среднего царства построил кенотаф в Абидосе, но интерес царей к Осирису возник уже в начале той эпохи. Статуя Ментухотепа II с телом, окрашенным в черный цвет, и скрещенными на груди руками напоминает традиционные изображения Осириса. Ритуалы и мистерии Осириса также ассоциируются с главными церемониями двора фараонов, обозначая ключевые этапы: вступление на трон, коронацию, юбилеи, а также естественные периоды жизни и смерти, которые представляет Осирис. Во многом культ Осириса оставался тесно связанным с божественностью власти фараонов, несмотря на то что сам загробный мир стал доступен широким кругам населения Египта.

Бессмертие, впрочем, не гарантировалось; принятие в загробную жизнь становилось результатом взвешивания души на «Суде мертвых», в котором участвовали 42 божества во главе с Осирисом. Каждому египтянину после кончины полагалось предстать перед этим судом. Покойник должен был заявить о своей невиновности каждому из богов, произнося «негативную исповедь» — отречение от злых дел, которых никогда не совершал при жизни. Затем Анубис, бог бальзамирования с головой шакала, брал его сердце и опускал на чашу весов, а на другой чаше лежало перо богини Маат, персонификации истины и вселенского порядка. Для древних египтян сердце, а не мозг было местом нахождения ума, памяти и эмоций, и потому оно могло быть отягощено дурными мыслями и поступками. Если весы склонялись в сторону сердца, значит, оно было полно фальши, и его бросали кошмарному зверю, помеси крокодила, леопарда и гиппопотама, известного под именем Аммот, который его пожирал; осужденный умирал «второй смертью» и погружался в небытие. Если сердце оказывалось не тяжелее пера Маат, значит, человек говорил «истинным голосом», такой вердикт выносил Тот, бог письма и учености с головой ибиса, затем вносивший имя покойника в список допущенных в загробный мир, который называли «Поля тростника», страну Осириса. Там человек получал зеленый участок плодородной земли, которая никогда не подвергалась ни засухе, ни эпидемии и всегда давала добрый урожай. Для бедных это был настоящий рай, но те, кто наслаждался привилегиями в земной жизни, старались избежать труда на полях мертвых, а потому брали в могилу десятки миниатюрных фигурок ушебти, на которые были нанесены надписи-указания работать на хозяина в ином мире.

Обыкновенные египтяне

Большинство египтян были простыми крестьянами, которые день за днем трудились на полях, одетые лишь в набедренную повязку или короткую юбку; именно они кормили всю страну. Немногие счастливчики были хозяевами своих участков и могли обменивать излишки продукции на рынке, но подавляющую массу крестьян составляли крепостные, работавшие на царских и храмовых полях, и у них практически не было возможности улучшить свое положение. Даже «дар Нила» не делал жизнь крестьян заметно легче, хотя приведенный ниже фрагмент из «Сатиры на торговцев», текста для тренировки писцов, безусловно, страдает явными преувеличениями:

Крестьянин тянет ярмо, которое с годами заставляет его согнуться, а на шее его вздуваются волдыри и гниющие язвы… Он трудом загоняет себя в раннюю могилу… Пальцы его раздуваются и воняют до небес. Он изможден из-за того, что постоянно стоит в грязи; одежды его порваны и изношены…

Когда созревал урожай, крестьяне ожидали приезда сборщиков дани. Наказания за отказ от уплаты налога были весьма суровыми:

Когда он приходит на поле… он не видит зеленых листьев. Трижды засевает он зерно, взятое взаймы. Его жена пошла к купцам, ей нечего было обменять. И вот возвращается сборщик налогов. Он осматривает урожай. За ним стоят помощники с палками, нубийцы с палицами. Один из них говорит: «Руки прочь от зерна!» Он отвечает: «Ничего нет». Его жестоко избивают. Его связывают и опускают в колодец, окуная с головой. Его жену связывают у него на глазах. Его дети закованы в цепи. Его соседи отрекаются от него и бегут прочь. Когда все кончено, нет зерна («Папирус Лансинг»).

Основными зерновыми культурами были пшеница-двузернянка и ячмень, зерна тщательно растирали на жерновах и речных мельницах, пока не получали муку, из которой пекли хлеб и готовили пиво — два столпа египетской системы питания на всех социальных уровнях. Например, рацион воина включал двадцать хлебцев в день, а традиционная молитва, которую писали на стенах могил, включала просьбу к богам о даровании «тысячи хлебов и тысячи глотков пива». В хлеб попадал гравий, песок и осколки от жерновых камней, что, судя по останкам, наносило существенный ущерб состоянию зубов египтян. Пиво, которое обычно считается египетским изобретением, изготовляли из толченых ячменных сухарей, которые замачивали в воде и приправляли солодом; иногда в него добавляли специи, мед или финики. Оно не всегда содержало алкоголь, зато было очень питательным и гораздо более безопасным для здоровья, чем речная вода. Зерновую основу питания дополняли овощи (в основном лук и чеснок, а также порей, сельдерей, редис, салат-латук, огурцы и бобы), а также рыба и дикая птица. Мясо крупного скота было роскошью, которую регулярно могли позволить себе только богатые люди; и хотя в стране разводили скот и держали домашнюю птицу, цена одной коровы равнялась годовому доходу среднего ремесленника. Вино, приготовленное из винограда, произраставшего в районе Дельты, тоже было удовольствием исключительно для высших слоев общества.

Жизнь крестьянина была трудной, но лишь немногие виды деятельности можно назвать более опасными и непопулярными, чем труд каменотеса и горного рабочего. На рудниках приходилось откалывать породу кусок за куском в открытых шахтах, если повезло, или в узких и темных подземных проходах. Еще хуже приходилось горнякам, которые ползком пробирались по глубоким, ничем не укрепленным туннелям за золотом и бирюзой. Если они избегали смерти под обрушившейся породой, значит, им грозила ранняя кончина из-за легочных заболеваний, вызванных постоянным вдыханием пыли. Неудивительно, что на горные разработки, как правило, направляли осужденных преступников и рабов, захваченных в военных походах.

Металлы и полудрагоценные камни из рудников, как и твердые заморские породы дерева, являлись царской монополией, так что ремесленникам трудно было открыть собственное дело. Большинство работало на государственных «мануфактурах» и мастерских при храмах; несмотря на высокую квалификацию и прекрасные навыки, платили им крайне мало. Но, по крайней мере, сами они свысока относились к обычным египтянам; например, в одной из надписей в могиле скульптора можно прочитать следующие слова: «Я — художник, достигший совершенства в своем искусстве, человек, знаниями своими превосходящий заурядного пастуха». Конечно, жизнь пастуха была далека от искусства и связана со стадом: он жил рядом с животными, которых перегонял с одного пастбища на другое и защищал от хищников (крокодилов и гиен), переносил больных животных на собственной спине.

В сильно стратифицированном обществе лишь немногие наслаждались такой свободой, какая была у жителей болот Дельты. Они охотились и ловили рыбу, чтобы прокормиться, собирали папирус, который продавали на рынке. Папирус, геральдическое растение Нижнего Египта, был весьма востребованным товаром, который шел на изготовление корзин, лодок, писчего материала, сходного с современной бумагой (не случайно во многих европейских языках само слово «бумага» происходит от термина «папирус»). У жителей болот было изобилие пищи, что позволяло им вести необычайно независимое существование.

Правительство

Растущая власть египетских номархов (наместников в провинциях) стала одной из сил, которые привели к падению Древнего царства и к последующей политической нестабильности первого переходного периода. Ментухотеп II не мешкал с устранением чересчур влиятельных и потенциально опасных номархов. Те, что остались, вынуждены были согласовывать каждый шаг с дворцовыми чиновниками, их независимость была сильно ограничена. Когда Аменемхет I примерно в 1985 году до н. э. захватил престол и положил начало Двенадцатой династии, он счел необходимым восстановить некоторые привилегии номархов, так как его позиции были шаткими и он нуждался в поддержке. Номархи держали собственные дворы, собирали налоги, в их распоряжении были вооруженные отряды, так что каждому фараону приходилось соблюдать баланс между приобретением их верности и недопущением чрезмерного их усиления.

Лицевая сторона золотой пекторали, на которой изображен фараон Аменемхет III, поражающий врагов — в данном случае азиатов

Один из наиболее уважаемых правителей Среднего царства, Сенусерт II, кажется, нашел решение этой проблемы, установив правило: сыновья номархов с самого детства воспитывались при царском дворе. Таким образом, они не только становились верными фараону, но получали образование, позволявшее им приносить пользу в самых разных сферах управления государством. За ними хорошо ухаживали, они получали высокий статус, так что причин жаловаться у них не было. Мало-помалу пост номарха исчез из административной структуры, и основная нагрузка по поддержанию порядка в провинциях легла на плечи чиновников, в частности наместников в крупных городах. В царствование Сенусерта III известно только о двух оставшихся номархах, очевидно, последних в Среднем царстве. Исчезновение института номархов сопровождалось внезапным прекращением строительства роскошных провинциальных гробниц для знати, так как богатство и власть перетекли в столицу Египта.

Более серьезные структурные перемены произошли к концу долгого и эффективного правления Аменемхета III. Огромный размах строительных работ и горных разработок привел фараона к необходимости увеличить число работников с Ближнего Востока. Приток азиатских работников в Египет в конце концов подорвал сложившийся порядок и стал причиной падения Среднего царства. Однако это был постепенный процесс, который дал результат лишь десятилетия спустя после смерти Аменемхета «Благополучного».

Падение среднего царства

Царствование Аменемхета III оказалось исключительно долгим и успешным, но в последние годы его 45-летнего правления серия низких паводков Нила тяжело сказалась на объеме сельскохозяйственного производства, положив начало лишениям и общему спаду в экономике. Ситуация не исправилась и после его смерти, и преемник фараона Аменемхет IV (ок. 1786–1777 гг. до н. э.) занимал трон сравнительно недолго. Вероятно, он был женат на сестре — царице Собекнефру (ок. 1777–1773 гг. до н. э.). Она стала последней правительницей Двенадцатой династии. Об этих монархах известно крайне мало, но включение в имя царицы имени бога-крокодила Собека, популярного при следующей династии, центр культа которого находился в Крокодилополе, в оазисе Файюм, очень важно. Царица Собекнефру приняла мужские титулы, соединив традиционные одежды фараона-мужчины с элементами женского стиля, что указывает на попытки успокоить тех, кто возражал против появления на престоле женщины. В любом случае, она царствовала менее четырех лет.

Два коротких правления в конце Двенадцатой династии, вероятно, установили стандарты для Тринадцатой династии (ок. 1773–1650 гг. до н. э.), которая представляла собой череду быстро сменяющихся фараонов, явно принадлежавших разным семьям, в то время как знать понапрасну пыталась создать устойчивую преемственность царей. Временами скорость смены правителей была так велика, что некоторые фараоны оставались на престоле лишь несколько недель или несколько дней, и можно предположить, что эта система включала «карусель», при которой цари регулярно сменяли предшественников на троне, хотя прямых доказательств тому нет. Любопытно, что аппарат Среднего царства исправно функционировал на протяжении первой половины существования Тринадцатой династии, словно на нем никак не сказывалась стремительная смена фараонов. Столица по-прежнему находилась в Иттауи, собирались налоги, армия удерживала контроль над завоеванными землями в Нубии, процветали искусства, а царские строительные работы шли по всей стране — хотя, судя по уцелевшим сооружениям, эти памятники уступали по качеству постройкам Двенадцатой династии, что, вероятно, связано с истощением ресурсов в распоряжении фараонов.

Недостаток стабильности и преемственности на пике развития дал себя знать приблизительно в середине Тринадцатой династии. Стесненные обстоятельства правления фараонов нарушили целостность границ Египта, и в последние годы XVIII века до н. э. не попавшие под прямое влияние египетской культуры азиаты стали проникать на северо-восток Дельты, особенно в районе Авариса — сегодня там находятся археологические раскопки Тель эль-Даба. Город в значительной степени населяли азиаты, которые попадали в Египет в качестве пленников, прислуживали в богатых домах, трудились на строительстве царских и общественных зданий. Сам Аварис являлся стратегическим пунктом на перекрестке дорог к Синаю и в Сирию, а значит, и центром торговли и базой для организации горных разработок. Постепенно азиаты заняли важные позиции в администрации города, стали контролировать импортные и экспортные операции с Ближним Востоком. Через некоторое время они уже взяли в руки управление городом, его окрестностями, местным населением и доходной внешней торговлей. Сначала они признавали главенство египетского фараона, но вскоре после царствования Собехотепа IV Ханаферре (ок. 1720 г. до н. э.), последнего правителя Тринадцатой династии, захватили реальную власть, и управляющий Авариса Нехеси принял решение основать собственный царский дом — это была таинственная и малоизвестная Четырнадцатая династия. Вскоре последовала череда восстаний на захваченных нубийских землях, которая привела к появлению самостоятельного правителя из местного населения, а столицей стал город Керма в стране Куш. Поскольку ни один царь не мог претендовать на управление всем государством, Среднее царство, второй этап расцвета Египта, завершилось. Наступил Второй переходный период, когда единство распалось, а в разных провинциальных центрах правили царьки, о которых почти ничего неизвестно.

Гиксосы

Цари Четырнадцатой династии (ок. 1773–1650 гг. до н. э.) правили из Авариса, в то время как цари Тринадцатой династии сохраняли традиции Среднего царства в прежней столице Иттауи. Однако примерно в середине XVII века до н. э.

группа, известная под названием «гиксосы», захватила Аварис и Нижний Египет, основав Пятнадцатую династию (ок. 1650–1550 гг. до н. э.) и подорвав остатки власти в Иттауи; традиционная египетская администрация переместилась дальше на юг, в Фивы и другие центры Верхнего Египта, где жили фараоны Шестнадцатой (ок. 1650–1580 гг. до н. э.) и Семнадцатой (ок. 1580–1550 гг. до н. э.) династий, существовавших одновременно с гиксосами.

Название «гиксосы» является греческим искажением египетского «хекау кхасут» — «правители чужой страны», обычно так называли тех, кто говорил на западносемитских языках Ближнего Востока. Как в точности произошел переход власти от царей Авариса к гиксосам, какие отношения существовали между ними — неизвестно. Иосиф Флавий («Против Апиона») цитирует Манефона, рассказывая о полномасштабном вторжении гиксосов:

…и из восточных стран внезапно напали на нашу землю люди рода бесславного, полные отваги, и завладели ею легко, без боя и насильно. Они покорили всех бывших в ней князей, затем беспощадно сожгли города и разрушили храмы богов. С жителями они поступили самым жестоким образом, убивая одних, а других вместе с женами и детьми обращая в рабство. После этого они избрали царя из своей среды, имя которого было Салитис. Последний основал свою резиденцию в Мемфисе, обложив данью верхнюю и нижнюю землю и поставив гарнизоны в более подходящих пунктах… .

У нас крайне мало археологических свидетельств, которые могли бы сказать об уровне разрушений, упоминаемых Иосифом, гораздо вероятнее, что гиксосы поднялись к вершинам власти из азиатского населения Авариса, в котором за десятилетия иммиграции ближневосточных народов в Дельту сложилось новое общество. Вряд ли это было простое вторжение чужаков извне. С другой стороны, Мемфис действительно попал в сферу их влияния и оказался более удобной базой для управления Нижним Египтом и резиденции царя, чем Аварис. Гиксосы установили пограничный пункт в Кузе (возле современного Маллави), примерно в 250 км к югу от Мемфиса, где брали налоги со всех въезжающих в страну.

В отличие от коренных египетских царей того времени, гиксосы, кажется, наслаждались относительной стабильностью: шесть царей в целом правили 108 лет. Многое в их образе жизни в Аварисе и системе управления было заимствованным у египтян, что тоже позволяет предположить постепенный переход власти, а не внезапное нашествие. Они использовали прежние административные структуры, прежние официальные титулы, но изменили планировку города и способ постройки домов, хоронили покойников в пределах жилой зоны, что ясно свидетельствует об иноземной культуре. Что касается религии, гиксосы поклонялись богу Сету, который, видимо, на самом деле был сирийским богом грозы и бури; это показывает важность погоды для этого народа, полагавшегося на международную торговлю, в том числе и по морским путям через Средиземноморье. Они ввели в Египте много новых технологий, принесенных с Ближнего Востока, среди которых не последнее место занимали военные новшества: колесницы, составной лук, сделанный из нескольких слоев дерева и рога, что придавало большую крепость и позволяло пускать стрелы дальше, новые сплавы бронзы, позволявшие изготовлять более острое и твердое оружие, — преимущества, которые позволили Египту в эпоху Нового царства стать воинственной империей. Также гиксосы принесли гончарный круг, вертикальный ткацкий станок, новые овощи и фрукты, дополнительные виды домашнего скота, включая овец, дававших шерсть, и горбатых коров-зебу, а еще музыкальные инструменты — бубен и арфу.

Судя по всему, гиксосы с огромным почтением относились к египетской культуре, и в царствование Апопи (ок. 1555 г. до н. э.), самого влиятельного и долго жившего фараона этой династии, отдавались приказы копировать и сохранять все великие памятники египетской письменности, которые уже тогда считались древними. Среди них был поразительный медицинский трактат, восходящий к раннединастическому периоду; он известен как папирус Эдвина Смита. Этот папирус содержит точные указания, как лечить целый ряд недугов, в том числе переломы, растяжения, раны и отеки. Так называемый папирус Ринда также скопировали для последующих поколений в период правления гиксосов; сегодня он считается старейшим математическим документом в мире.

Куш и Фивы

Гиксосы поддерживали отношения с нубийскими царями страны Куш, центром которой был город Керма, к югу от Третьего порога, важный пункт на торговом пути через Западные оазисы к египетской территории. Фиванские цари также сотрудничали с нубийцами, от которых получали ценные минералы и горные породы — аметист, диорит и золото. Цепь нубийских крепостей, выстроенных в эпоху Среднего царства, оказалась теперь в руках кушитов, там размещались отряды лучников, наводивших ужас на врагов. Египтянам приходилось платить за право передвижения по Нижней Нубии.

Это было трудное время для «коренных» египетских царей: значительные части страны оказались под властью чужеземных правителей; Египет потерял прямой доступ к важным торговым зонам в Азии и Средиземноморье, а с усилением Куша стало крайне сложно получать экзотические товары с юга. Самым же скверным было то, что священные тексты, находившиеся в хранилищах знаний в Мемфисе, оказались вне пределов досягаемости. Это побудило фиванцев составить новый комплекс текстов для совершения похоронных ритуалов и одно из древнейших собраний заговоров, известных сегодня как «Книга мертвых», — его нашли в гробу царицы Шестнадцатой династии. Фиванцы имели весьма ограниченные ресурсы для воспитания новых поколений писцов и ремесленников, а художественных стандартов Среднего царства достичь так и не удалось. Материальная культура заметно обеднела. Грубые гробы из сикаморы (платана) заменили прежние, великолепно исполненные саркофаги из кедра, а могилы либо оставались неукрашенными, либо напоминали захоронения раннего периода.

Дайте понять, для чего дана мне сила! Один правитель сидит в Аварисе, другой в Куше, и здесь я сижу бок о бок с азиатом и нубийцем! Каждый человек имеет свой кусочек Египта, разделяя землю со мною, — так жаловался царь Камее (ок. 1555–1550 гг. до н. э.), последний правитель Семнадцатой династии, который решил, что печальное положение государственных дел не должно длиться дольше. — Я вступлю в схватку с ним, чтобы разрезать ему живот! Я желаю спасти Египет и поразить азиатов!

Война с Аварисом

Антагонизм между Аварисом и Фивами был уже достаточно острым ко времени, когда Камее дал обет очистить Египет от азиатов. Согласно истории, написанной 350 лет спустя, гиксосский царь Апопи послал оскорбительное письмо к Секененре Тао II, предшественнику Камеса (ок. 1560 г. до н. э.), заявив, что ревущие фиванские гиппопотамы не дают ему спать по ночам. Секененра вызвал советников, однако заключительная часть папируса утрачена, и неизвестно, какой ответ составили египтяне. Судя по всему, эта переписка стала преамбулой к войне между царствами, продлившейся не менее тридцати лет и закончившейся воссоединением Египта. Очевидно, сам Секененра вскоре погиб, его останки показывают, что у него вдребезги разбиты скула и лоб — результат удара азиатского боевого топора. Вероятно, он упал на спину, так как у него сломалась шея, что ускорило кончину.

Из напыщенных надписей на двух памятных стелах мы узнаем, что Камее поднял фиванцев против Апопи: «По воле великого Амона я не оставлю вас в покое. Я не позволю вам идти по полям, не взяв верх над вами. О, злые сердцем, отвратительные азиаты!» Сначала он укрепил южную границу, изгнав кушитов из Нижней Нубии до города Буген, а затем обратился на север и дошел по суше и по морю до пограничного пункта в Кузе. Затем он двинулся дальше, к Аварису, по дороге перехватил гонца, направлявшегося в Куш с просьбой о помощи, и сразу после этого послал армию на запад, чтобы разгромить оазис Бахарийя, разорвав, таким образом, связь между владениями гиксосов. Подойдя к столице, Камее окружил ее, поставил флот в окружающих водах, а пешие войска на берегах. Надписи торжественно повествуют о его успехах: «Я буду пить вино с ваших виноградников, которое отожмут для меня захваченные в плен азиаты. Я разрушу ваши жилища, я срублю ваши деревья. Я отправлю ваших женщин в корабельные трюмы, я прогоню ваши колесницы». Войска Камеса разграбили земли, где правили гиксосы, забрав «золото и лазурит, серебро, бирюзу и бесчисленные бронзовые топоры… масло, благовония, жир, мед, драгоценную древесину». Камее насмехался над противником: «Я полностью изгнал их, я не оставил от Авариса камня на камне».

Камее вернулся в Фивы героем, египтяне обожествляли его в течение нескольких столетий, однако кампания имела относительный успех, поскольку ему не удалось объединить страну и полностью изгнать гиксосов. Вероятно, история повернулась бы иначе, если бы Камее не умер вскоре после победы, но его кончина дала обеим сторонам время для перегруппировки и накопления сил. Новый фиванский царь Яхмос (ок. 1550–1525 гг. до н. э.) взошел на трон ребенком, и его мать Яхотеп взяла власть в царстве в свои руки в ожидании совершеннолетия сына. В результате прошло не менее одиннадцати лет, прежде чем фиванцы оказались готовы возобновить войну.

Изгнание гиксосов

Яхмос приступил к последней атаке на гиксосов, направив корабли по Нилу во время разлива, и захватил Гелиополь. Когда в октябре уровень воды упал, он пустил в ход колесницы и напал на Тель эль-Хабуа на северо-восточной границе Дельты, чтобы не дать гиксосам уйти на Синай. Затем он осадил Аварис. Согласно Иосифу Флавию, гиксосы не выдержали осады и сдались, их царь Хамуди заключил договор, по которому они должны были покинуть Египет. Согласно оговоренным условиям, гиксосы забирали все движимое имущество и уходили из Египта в пустыни Сирии.

Археологические находки на месте Авариса и Мемфиса показывают, что в то время полностью исчезла керамика азиатского типа, однако нет ни малейших следов резни, так что история, рассказанная Иосифом Флавием, выглядит вполне правдоподобной.

Яхмос захватил обширные территории, оставленные ему гиксосами, дополнив победу взятием города Шарухен в Палестине после трехлетней осады. Он также предпринял поход на юг, к установленной его предшественником границе с нубийцами в районе Бугена, подавил два внутренних восстания, а затем восстановил некоторые величайшие религиозные центры Египта: Гелиополь, Мемфис, Абидос и Карнак. Он разрушил дворец гиксосов в Аварисе и выстроил собственный, примечательный фресками в крито-минойском стиле с орнаментом в виде лабиринта, быками и прыгающими на их спинах акробатами, чуждыми египетскому изобразительному канону. Вероятно, после бракосочетания с критской принцессой он подпал под влияние супруги.

К моменту объединения Египта и обеспечения безопасности его границ динамичное правление Яхмоса подошло к концу. Хотя он происходил из той же линии, что и фараоны Семнадцатой династии, его достижения имели столь долговременный эффект, что Яхмоса принято считать первым царем новой, Восемнадцатой династии (ок. 1550–1295 гг. до н. э.), пожалуй, самой знаменитой в истории Египта. Он создал основания новой империи и положил начало несравненным богатствам и власти периода Нового царства.