Венеция

Когда самолет сел в аэропорту «Марко Поло», в Венеции уже стояла ночь. Преш невольно вспомнила, как совсем недавно она прилетела сюда вместе с Дарьей и Сильвией, как бережно несла сверток со свадебным платьем. Какой же счастливой она была тогда!

— Полагаю, Венеция вызывает у вас тяжелые воспоминания, — с сочувствием сказал Сэм.

— Да, вызывает, — призналась Преш. — Но я не хочу думать о грустном.

Тем не менее, когда их водное такси проплывало мимо церкви Санта-Мария делла Салюте, она зажмурилась, чтобы не видеть это величественное здание, освещенное ночной подсветкой.

Водное такси не спеша пришвартовалось к пристани отеля «Бауэр», вышколенная прислуга тут же перенесла багаж новых постояльцев из лодки в гостиницу. Пока шла регистрация, Преш спросила у портье, не оставляла ли ей какого-нибудь сообщения госпожа Сун, которая, как ей известно, тоже проживает в отеле «Бауэр». Портье проверил полочки с корреспонденцией, для Преш Рафферти никаких писем не было.

Сэм сказал, что хочет взглянуть на город, и поэтому выйдет прогуляться, но, как ни странно, он не предложил Преш пойти вместе с ним.

Поднявшись к себе в номер, она раздвинула шторы, и перед ней, по другую сторону канала, возникла из темноты церковь, где так и не состоялось ее венчание. Белые купола сияли в холодном лунном свете. Неужели от прошлого никуда не деться? Преш прошла в душевую, где вместе с дорожной усталостью постаралась смыть все свои печали и слезы. Но боль, тисками сжавшая сердце, никак не желала ее отпускать.

Наступил вечер. Лили проснулась еще более взвинченная, она плохо спала и не чувствовала себя отдохнувшей. Взяв в руки телефон, она вспомнила, что отключила его, следовательно, никаких сообщений не поступало. Она села в постели и тревожно огляделась вокруг. Но, если рассудить здраво, никто ведь не знал, где она находится, кроме ее кузины Преш, которая, наверное, уже едет к ней.

Приняв душ и одевшись, она решила заказать еду в номер, но затем передумала. Она ведь в Венеции, в одном из самых прекрасных городов в мире! Нет, она обязательно должна увидеть своими глазами волшебную Венецию, а поесть можно где-нибудь в местном ресторане.

Лили задумчиво бродила по узким венецианским улочкам, пока не очутилась на знаменитой площади Святого Марка, откуда открывался потрясающий вид на Большой канал и морской залив. Услышав звуки органа, она зашла в огромный собор. Начиналась вечерняя месса, Лили замерла, благоговейно разглядывая позолоченные украшения, старинные росписи и мозаики, фигуры святых, скрытые в полукруглых нишах, и высокий пышный алтарь. В тот миг, когда послышалось пение церковного хора, на сердце у Лили стало вдруг легко и спокойно.

В глубокой задумчивости она вышла из собора и пошла вдоль канала, целиком погрузившись в мечты о будущем: какой огромный новый мир, какие возможности откроются перед ней после продажи ожерелья.

Свернув в переулок, она зашла в крохотный ресторанчик. Ей понравилась его скромная обстановка и почти домашняя атмосфера. Она заказала макароны с морепродуктами и бокал белого вина. Когда она вышла на улицу, уже стемнело. Вокруг не было ни души. Ускорив шаг, она торопливо направилась в сторону большой улицы, шедшей вдоль канала. По счастью, набережная оказалась рядом, ее каменные плиты блестели в свете луны. Лили остановилась, любуясь ночным городом.

Удар по голове застал ее врасплох. Она вскрикнула, инстинктивно подняв руки кверху, прикрывая голову. Теплая кровь сочилась из-под пальцев. В глазах у Лили потемнело, ночные огоньки Венеции погасли, как будто кто-то их выключил. Последовал еще один удар, она зашаталась и упала в воду. Темные воды канала сомкнулись над ее головой. Идеальное убийство.

Преш решила прогуляться. Она быстро оделась — джинсы, свитер, ботинки. Сверху накинула белый шерстяной жакет, который ей дала тетя Гризельда. Обмотав шею длинным голубым шарфом, сбежала вниз на набережную.

Преш брела по лабиринту узких улочек, поеживаясь под порывами зимнего ветра. Каждая улица, каждый перекресток будили в ней воспоминания, казалось, даже булыжная мостовая и потрескавшиеся от времени фасады домов несли на себе отпечаток ее романтической влюбленности. Запах кофе мешался с дымом печных труб, приятно щекотал нос аромат пиццы. Освещенные витрины магазинов соблазняли своими богатствами, и отовсюду слышался неумолчный плеск воды о камни венецианских набережных.

Повернув за угол на одном из перекрестков, Преш внезапно очутилась перед палаццо Рендино. Ноги помимо ее воли сами привели ее сюда. Окна палаццо не светились огнями, они были темны. Ее сердце опять пронзила щемящая боль, она подошла к тому месту, где они расстались с Беннетом.

Ей хотелось верить, что есть какое-то логическое объяснение происшедшему. Ей так хотелось, чтобы Беннет извинился перед ней, сказал, что любит ее. Увы, она никак не могла вырваться из плена призрачных иллюзий. Она прошла чуть дальше и оказалась на огромной площади Святого Марка. Ее сразу окружило море света, звуки человеческих голосов и воркование голубей. Слева, подсвеченная прожекторами, вздымалась величавая громада собора, справа тянулась старинная каменная аркада. А за площадью открывалось самое прекрасное зрелище во всей Венеции — Большой канал, лагуна и острова, прячущиеся в тумане.

Решив, что в такой холодный день ей не повредит фирменное венецианское угощение — чашечка двойного эспрессо с граппой, виноградной водкой, Преш толкнула стеклянную дверь кофейни «Куадри». В воздухе вился сигаретный дым, слышался смех и струнная музыка. Вдруг кто-то окликнул ее по имени. Обернувшись, она увидела Сэма, сидевшего за одним из столиков, перед ним стоял стаканчик водки со льдом.

Она обрадовалась и присела за его столик.

— Мне кажется, сейчас самое подходящее время, чтобы промочить горло, — сказал Сэм. — Что вы предпочитаете?

— Эспрессо с граппой. Как же иначе, если вы в Италии…

Она позвонила в отель и опять поинтересовалась, нет ли для нее сообщения. Портье ничем ее не обрадовал.

— По-прежнему никаких известий от Лили, — сказала она Сэму. — Таинственная женщина.

— Грета Гарбо и Мата Хари в одном лице, — согласился Сэм. — Поскольку Лили нет, давайте где-нибудь поужинаем.

Преш повела его в знакомое уютное местечко — бывшую монастырскую трапезную, которая освещалась канделябрами. Ужин оказался превосходным: вареные крабы и традиционное для Венеции блюдо — телячья печень с луком. За едой Преш так увлеклась, рассказывая Сэму о Венеции, что напрочь забыла о Лили.

В баре отеля Мэри-Лу, сидя напротив Беннета, допивала третью чашку эспрессо.

Он махнул рукой официанту и заказал вторую порцию граппы, не забыв и о Мэри-Лу.

— Судя по твоему виду, тебе не обойтись без граппы, — заметил Беннет с презрительной усмешкой.

Сделав глоток граппы, она передернула плечами: ее желудок обожгло огнем. Черная замшевая сумочка лежала перед ней на столе, внутри под шелковой розовой подкладкой была спрятана новая «Беретта». Переложив сумочку себе на колени, Мэри-Лу почувствовала себя увереннее.

Беннет сказал:

— Наша единственная надежда, что она держит ожерелье в чемодане или спрятала его в сейфе номера. Ключи от ее номера у нас есть. Если тебя увидит горничная, ты назовешься Лили.

Мэри-Лу знала, что он не отпустит ее одну. Дрожа от волнения, она пальцами ощупала выпуклый бок сумочки, где лежал пистолет. Она так ненавидела Беннета, что готова была застрелить его, лишь бы не позволить ему завладеть ожерельем.

Вдвоем они прошли к лифту, а затем по коридору к номеру Лили. Дежурная на этаже, пожелав им доброго вечера, проводила их взглядом. В номере горел свет, кровать была не убрана. Нераспакованная сумка Лили стояла на подставке для багажа. Мэри-Лу быстро обшарила ее содержимое.

— Здесь нет, — прошептала она.

— Проверь сейф.

Мэри-Лу открыла сейф. Пусто. Она в отчаянии села на кровать и заплакала. Все рухнуло, она осталась ни с чем.

Беннет молча вышел из номера. Мэри-Лу ему больше не нужна. Ему нечего бояться ее, она по уши увязла в этом деле и, конечно, не осмелится идти в полицию. Она сыграла свою роль, теперь пусть возвращается домой, как послушная девочка.

Он бродил по ночной Венеции и размышлял, куда Лили могла спрятать ожерелье. Внезапно его осенило. Конечно, ожерелье должно быть у Преш Рафферти, ее кузины.

По возвращении в отель Преш первым делом проверила, нет ли сообщений от Лили, однако писем на стойке не было, а красная лампочка автоответчика в номере не моргала. Преш позвонила в номер Лили, никто не брал трубку.

Она взглянула на Сэма:

— Что же делать?

Он лишь недоуменно развел руками:

— Попытаемся связаться с ней завтра утром.

Они расстались, пожелав друг другу спокойной ночи. Но встревоженная Преш никак не могла уснуть. Она позвонила Дарье в Бостон и рассказала ей обо всем, что случилось за последние дни. Дарья не на шутку разволновалась.

— Преш, мне все это очень не нравится. Кроме того, здесь замешан Беннет, а от него можно ожидать чего угодно.

— Да, но я единственная, кто может помочь Лили. Кроме того, я не одна. У меня появился новый друг. Его зовут Сэм Найт. Возможно, тебе знакомо это имя.

— Что? Ты вместе с Сэмом Найтом? Преш, как ты с ним познакомилась?

— Ты не поверишь. Я встретилась с ним в кафе «Купол» в субботу вечером, во время снежной бури.

— И ты вот так запросто с ним познакомилась?

— Да, именно так. Он застрял в Париже — все вылеты отменили, аэропорт закрыли. А в чем дело? Что тебе не нравится?

Дарья тяжко вздохнула:

— Тебе следует отдать должное, ты умеешь сходиться с мужчинами. Только учти, три года назад у Найта пропала жена.

— Как пропала? Что ты имеешь в виду?

— Об этом происшествии писали газеты. Сэм сообщил в полицию, что в последний раз видел жену в доме на побережье. Он ушел рыбачить. Но его жена не любила моря.

— Что же с ней случилось?

— В доме не было обнаружено никаких следов насилия, ничего не пропало. Собака вела себя как обычно, телевизор работал. Но женщина бесследно исчезла. Все в точности как в его детективных романах. Полицейские обшарили весь дом, но ничего подозрительного не нашли. Лейлани Найт пропала без вести. Полагаю, Сэм Найт по-прежнему под колпаком у полиции. Его подозревают в убийстве.

— А я в это не верю, — возразила Преш. — Не убивал он ее. Возможно, она сбежала с другим.

— Неужели ты всерьез думаешь, что полиция не нашла бы ее, если бы она с кем-нибудь убежала? Ведь уже три года прошло.

Преш стиснула трубку. Вот почему Сэм с такой неохотой рассказывал о Лейлани… Может, он и впрямь убил ее?

— Обычно все в жизни намного проще, Дарья. Я здесь с Сэмом, мы ищем Лили, хотя мне очень интересно, почему он поехал вместе со мной.

— Будь осторожна, — предупредила Дарья. — А еще лучше — возвращайся домой ближайшим рейсом. Без Сэма Найта. Я прошу тебя, Преш. Брось ты эту затею.

Пообещав, что она так и сделает, Преш положила трубку. Она выключила свет и, лежа в темноте, стала размышлять.

Худощавое лицо Сэма стояло у нее перед глазами. Она вспомнила, как он подсел к ней в «Куполе», хотя вокруг хватало пустых мест. Впрочем, в таком же стиле действовал и Беннет. И как быстро Сэм согласился сопровождать ее в Венецию! А не могло быть так, что Сэм каким-то образом причастен к истории Лили?

О боже! Она приехала в Венецию с человеком, которого подозревают в убийстве! Что она наделала?

Сэма мучила бессонница. Он пил всю ночь. Еще не рассвело, когда он часу в шестом вышел из отеля и решил прогуляться вдоль канала. Пошел дождь, ледяные капли затекали за шиворот, холод пробирал до костей. Он поднял воротник, застегнул куртку и, не обращая внимания на дождь, пошел дальше. Светало.

Лодки с фруктами и овощами плыли с утра пораньше в сторону рынка Риальто. Впереди виднелся полицейский катер с мигающим синим маячком. На берегу собралась небольшая толпа. Сэм подошел ближе, пригляделся: полицейские что-то вытаскивали из воды.

— Наверное, какая-то туристка, — произнес по-английски кто-то из зевак. — Лодка, груженная рыбой, наткнулась на нее. Азиатка. Похоже, напилась и свалилась в воду. Бывает.

Сэм развернулся и пошел назад, не разбирая дороги, пока не оказался перед входом в кафе. Он встал у стойки рядом с другими мужчинами, судя по всему клерками, которые в одной руке держали сложенную газету, а в другой чашечку кофе. Сэм заказал двойной эспрессо, бросил в чашку сахар, выпил все почти залпом и заказал вторую чашку. Закурив сигарету, поморщился от горького привкуса во рту. Часам к восьми утра кофеин рассеял винные пары в его голове.

Вернувшись в отель, он остановился возле стойки портье и попросил забронировать одно место на рейс до Нью-Йорка. Поднявшись к себе в номер, он сразу позвонил Преш.

— Не слишком ли рано для первого звонка? — ледяным тоном спросила Преш.

— У меня есть кое-какие новости. Оденьтесь. Я буду у вас через пять минут.

Он положил трубку, скользнул взглядом по пустой бутылке из-под водки, затем перевел глаза на мини-бар. Нет, пора завязывать. У него есть дела поважнее.

Преш в джинсах и майке открыла дверь. Под глазами темные круги, вид усталый.

— Итак? — равнодушно спросила она.

Сэм сразу заметил в ее поведении непривычную холодность, даже отчужденность. Странно.

— Рано утром полиция нашла в канале тело женщины-азиатки. Полагаю, это Лили.

— Боже мой, — прошептала она. — Я так и знала. Я чувствовала что-то неладное. Она прищурилась: — А как вы узнали об этом?

— Так вышло, что сегодня рано утром я оказался там, где полиция доставала из канала тело.

— Вот это да! Неужели вы гуляли ночью именно там, где полиция нашла тело? Какое удивительное совпадение! Вы не могли найти свою жену, зато сразу нашли тело Лили. Что случилось с Лейлани, Сэм? Случайно не то же самое, что произошло с Лили?

Сэм пожал плечами. Теперь он понял причину ее внезапной неприязни.

— Вы, вероятно, слышали эту историю, к чему прошлое ворошить?

— Потому что я хочу услышать ее от вас.

Он помолчал, а потом сказал:

— Моя жена страдала от приступов депрессии. Она была очень болезненной, неуравновешенной и замкнутой. Той ночью она оставила меня, но сколько раз до этого она угрожала покончить с собой! Она не хотела больше доставлять мне «неприятности». «О каких неприятностях ты говоришь?» — спрашивал я ее и сердился, потому что она не понимала, как сильно я любил ее. Кроме того, Лейлани ненавидела океан. Он страшил ее. Именно поэтому она оставила Гавайи и переехала жить в Санта-Фе, а я, как эгоист, увез ее оттуда. Я не знаю, что произошло с Лейлани, но предполагаю, она осуществила то, что все время угрожала сделать. Оставила меня, чтобы не причинять больше «неприятностей». — Сэм поднял глаза на Преш. — Лейлани была очень замкнутой, а я не мог рассказать никому о ее страданиях. Иначе газетчики растрезвонили бы об этом повсюду. Так что я держал язык за зубами. В конце концов, я был всему виной. Я забрал ее оттуда, где ей было так хорошо, так спокойно, и перевез туда, где она сошла с ума.

Вопреки опасениям Преш, рассказ его звучал искренне и вызвал у нее сочувствие.

— Вы думаете, что она… — Преш не осмелилась сказать «покончила жизнь самоубийством».

— Я так не думаю, — резко возразил Сэм. — По крайней мере пытаюсь не думать. Днем удается лучше.

Преш поняла, что он хотел сказать. Ночью, когда лежишь один в темноте, тебя вновь одолевают вопросы: почему, как, зачем.

— Я понимаю, — сказала она, веря и не веря ему одновременно.

— В самом деле? — спросил он холодно, однако подошел к ней и сел рядом. — Нам надо поговорить о Лили. Вам следует позвонить в полицию и сообщить, что вы собирались встретиться здесь с вашей кузиной. — Его взгляд встретился с ее взглядом. — Они захотят, чтобы вы опознали тело.

Преш в ужасе тихо вскрикнула:

— Как же я могу опознать ее, ведь я ни разу ее не видела. Я даже не знаю, как она выглядит.

— Ее паспорт должен быть у портье или в ее номере.

Дрожащими руками Преш налила себе стакан воды из пластиковой бутылки. Вода была теплой и безвкусной.

— Они не будут тянуть со вскрытием. Затем тело покажут вам. — Сэм взглянул на часы. — Пора кончать со всем этим.

— Вы ведь пойдете вместе со мной?

— Я не могу, — тихо ответил он.

Пораженная, она уставилась на него. Нет, он не может вот так просто взять и уйти, оставив ее разбираться в этом запутанном деле.

— Нечего смотреть на меня такими глазами, я уже испытал нечто подобное. И мне совсем не хочется проходить через все это опять. Вы знаете обо мне достаточно, так что понять меня не трудно. Я улетаю в Нью-Йорк, Рафферти. Прошу меня извинить.

Они постояли, молча глядя друг на друга. Затем он кивнул на прощание и вышел.

Взяв себя в руки, Преш позвонила тете Гризельде и рассказала о том, что стряслось.

— Ничего без нас не предпринимай, — посоветовала ей испуганная тетя. — Мими и я срочно вылетаем к тебе вместе с адвокатом.

Преш металась по номеру, снова и снова мысленно возвращаясь к словам Сэма. Конечно, она понимала его: человека, которого подозревают в убийстве, вполне могут заподозрить еще в одном. В который раз она задавала себе один и тот же вопрос: ради чего он впутался не в свое дело? Может, ему что-то было известно о Беннете? Кому понадобилось убивать Лили?

Как бы ей хотелось никогда в жизни не слышать ни о Лили Сун, ни о Сэме Найте, чье прошлое было не менее мрачным и загадочным, чем прошлое Лили. Он был возле канала, когда вытаскивали тело. Он возможный свидетель и не имел права покидать город.

Тетя Гризельда, как и обещала, прилетела вместе с адвокатом на частном самолете.

— Неважно выглядишь, дорогая, — первое, что сказала тетя, пытаясь успокоить племянницу. — А где же наш доблестный рыцарь Сэм Найт?

— Мне так тяжело, — призналась Преш. — Найт оставил меня одну отвечать за свои поступки. Но я не виню его, — еле слышно вымолвила она. — Он уже прошел через подобное, когда бесследно исчезла его жена.

— Что? — вскрикнула Мими, а тетя Гризельда ойкнула от удивления.

Преш вкратце рассказала им все, что было ей известно о Сэме и его жене.

— Как вы понимаете, — подытожила она, — он первый подозреваемый в деле об исчезновении его жены.

— Такой приятный мужчина, кто бы мог подумать! — удивилась Мими.

Однако Гризельда, фыркнув, заметила: насколько ей известно, все мужчины одинаковы, и никому из них нельзя доверять.

— За исключением мэтра Дешана, — спохватившись, прибавила она и сладко улыбнулась прибывшему с ними адвокату. Это был высокий седовласый француз, за плечами которого сорок лет адвокатской практики.

— Благодарю вас, графиня, — ответил адвокат. — А теперь позвольте мне вместе с мисс Рафферти проследовать в полицейский участок.

Тут мэтр Дешан строго взглянул на свою подзащитную и добавил:

— А вы, моя дорогая, обещайте, что не откроете рот до конца нашей встречи. За вас буду говорить я.

Преш пообещала держать язык за зубами. Мэтр Дешан предупредил Гризельду и Мими, что никого из них не возьмет с собой, потому что на собственном опыте убедился, что Гризельда порой забывается и несет невесть что.

Допрос в полиции оказался не столь мучительным, как предполагала Преш. Мэтр Дешан объяснил, что Преш приехала в Венецию, чтобы встретиться со своей кузиной из Шанхая, в ответ капитан полиции любезно сказал, что не считает гибель женщины особо загадочной, туристы часто падают в канал и тонут — по всей видимости, погибшая слишком много выпила. Капитан поблагодарил обоих за сотрудничество и пообещал сообщить на другой день о результатах вскрытия.

Самолет, на котором летел Сэм Найт, совершал промежуточную посадку в Париже, вероятно поэтому салон был наполовину пуст. Пока лайнер пролетал над Альпами, Сэм сидел и пил виски, намеренно стараясь стереть из памяти события прошедших дней.

Оглядываясь по сторонам, он заметил в соседнем ряду азиатку с очень привлекательной внешностью — блестящими черными волосами и миндалевидными глазами цвета янтаря. Он невольно задал себе вопрос: что она могла делать в Венеции? Конечно, странно было бы рассчитывать на то, что она знала Лили Сун, тем не менее Сэм отметил совпадение.

Он оставил Рафферти по двум причинам. Он не мог позволить себе увязнуть в этом деле, кроме того, он больше ничем не мог ей помочь. Все кончилось. Или еще нет?

Он представил себе, как ее расспрашивают в полиции, как она вступает в права владения вещами Лили, оформляет документы для отправки тела на родину. Он опять заказал порцию виски, но даже сквозь окутанное спиртными парами сознание до него явственно доносился ее голос: «Вы ведь пойдете вместе со мной?» — и видел перед собой ее глаза цвета морской волны.

Самолет приземлился в расчищенном от сугробов парижском аэропорту. Сэм направился было к терминалу, чтобы зарегистрироваться на рейс до Нью-Йорка, как вдруг передумал и, пройдя к кассам «Чайна Пасифик», взял билет на рейс до Гонконга, чтобы оттуда перелететь в Шанхай.

Преш снился страшный сон: она видела, как тело утопленницы медленно уносит от нее течением. Вода струилась по ее запрокинутому лицу, женщина протягивала к ней руки, словно взывая о помощи.

Преш проснулась вся в поту и села в кровати. Взглянув на часы, она застонала. Полпятого утра. Сколько еще ждать, пока полиция установит личность погибшей? Вчера она думала, что ее попросят опознать ту женщину. В ее воображении возникла картина: холодный морг, покрытое клеенкой тело, прозектор приподнимает край клеенки… Она от страха зажмуривается. Нет, она должна сделать это, кроме нее некому.

Бессонная ночь тянулась бесконечно. Утром Преш зашла в номер своих тетушек, чтобы вместе с ними позавтракать, и тут как раз позвонил мэтр Дешан.

— Можете не волноваться, — сообщил он. — Полиция опознала труп без вашей помощи, по паспорту и отпечаткам пальцев. Сожалею, но это Лили Сун. По-видимому, она поскользнулась на мокрых камнях, свалилась в канал и утонула. В легких обнаружена вода. Скорее всего, это несчастный случай. Мой вам совет: отправьте тело на родину, пусть там ее похоронят, и забудьте о том, что она говорила по телефону.

— Ну, вот и все, — сказала Преш, кладя телефонную трубку. — Тело опознано, и его готовы передать родственникам. Теперь только надо оформить надлежащие бумаги и отправить Лили в Шанхай, чтобы ее похоронили.

— Но кто будет ее хоронить?

— Ее друзья. Были же у нее какие-нибудь друзья!

Преш вместе с тетушками прошла в номер Лили, которая не успела даже распаковать вещи. Перебирая одежду Лили, Преш подумала: какими заброшенными выглядят вещи, когда их хозяина уже нет в живых! Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

— Я обязана присутствовать на ее похоронах, — решительно заявила она.

— Я полечу вместе с тобой, — предложила тетя Гризельда.

Однако Преш понимала, насколько тяжелым будет подобное путешествие для пожилой дамы, как бы та ни храбрилась.

— В этом нет необходимости, — заверила тетю Преш. — На похоронах я буду представлять всех нас. Я обо всем позабочусь.

На ночном столике Гризельда обнаружила кожаную записную книжку Лили.

— Ого, книжка фирмы «Смитсон» на Бонд-Стрит в Лондоне. Твоя кузина знала толк в хороших вещах, — с одобрением заметила она.

— В дорогих, ты ведь это хотела сказать, тетя, — уточнила Преш, листая книжечку. В кармашке под обложкой лежало несколько визиток. Среди них была только одна на английском с именем Мэри-Лу, с тем же самым адресом, что и на визитке Лили, отличались только номера телефонов.

Предположив, что Мэри-Лу работает у Лили, Преш позвонила по указанному номеру, но никто ей не ответил. Преш не оставила сообщение о смерти Лили, решив, что будет лучше, если она позвонит еще раз.