В шесть утра Дэн позвонил Элли. Затем в семь.

— Плохо, — сказал он Карлосу, выслушав длинные гудки. — Мы возвращаемся.

Ортега не нуждался в объяснении. Он видел, как встревожен Дэн, к тому же знал: тот влюблен.

— Не беспокойтесь, сеньор, — сказал он по дороге в аэропорт Сан-Франциско, — все образуется. Поверьте мне.

Дэн бы и рад был ему поверить, да тревожное предчувствие не давало покоя.

Три часа спустя они въехали на ранчо «Быстрый конь». На автоответчике в кабинете мерцал красный свет. Молясь в душе, чтобы это была она, Дэн нажал кнопку воспроизведения.

— Говорит Чан. Может быть, вы знаете, где Элли. Без ее указаний я кафе открыть не могу. Пожалуйста, позвоните мне.

— Куда же, черт возьми, она подевалась? — Карлос нахмурил брови, размышляя:

— Она любила свою бабушку. Теперь вот все время в беспокойстве, горюет. Может быть, поехала в особняк «Приют странника»?

— Действительно. Как я раньше не подумал? — Дэн нашарил в ящике стола ключ, который оставила ему Элли.

Кованые железные ворота были закрыты. Дэн сказал Карлосу, что это ничего не значит. Элли вполне могла запереть их для безопасности.

Подъездная дорожка из гравия начала зарастать травой, лужайки поражали запущенностью. Красивый фонтан с дельфинами бездействовал. Окна тускло посверкивали на солнечном свете, парадную лестницу накрывали опавшие листья. «Приют странника» выглядел холодным, пустым, забытым. Но самое главное, «Чероки» Элли нигде видно не было.

Дэн взбежал по ступенькам и нажал звонок, уже зная, что никто не отзовется. Поспешил за угол, отпер дверь кухни и вошел. Все аккуратно расставлено по своим местам. Никакой посуды в раковине, нет кружки с остатками чая на стойке.

Гулко топая по каменному полу, прошагал в холл. Пыльно, как в давно закрытом музее.

— Элли, — громко позвал Дэн. — Элли! Ты здесь? — Взбежав по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, распахнул дверь в комнату Мисс Лотти.

Там до сих пор витал зловещий дух насилия. Комната была прибрана, но на зеленом обюссонском ковре проступали коричневатые пятна. Дэн услышал, как Карл ос открывает и захлопывает двери, зовя Элли. Встряхнул головой. Все это напрасно. Элли не приходила.

Может быть, она дома? Хотя маловероятно.

Движение на скоростном шоссе было небольшим, и час спустя, подъезжая к Санта-Монике, он позвонил Чану.

— Ее здесь нет, — растерянно проговорил Чан. — Сегодня мы, конечно, справимся. Но как быть завтра?

— Не отчаивайтесь, Чан, до завтра еще далеко, — решительно бросил Дэн и повернул на улицу, где жила Элли.

В садике у дома по соседству двое детишек играли с синим мячом. Улица выглядела абсолютно нормальной. Он нажал кнопку звонка, постучал кулаком в дверь. Ему ответила мертвая тишина. От отступил на несколько шагов и посмотрел на окно ее спальни.

— Элли!

Соседские дети подошли к забору.

— Там никого нет, — сказал светловолосый мальчик.

— Ты сегодня видел Элли?

— Нет, сэр. Ее и вчера не было. Обычно, когда мы встречаемся, она угощает нас печеньем. Мама говорила, что не стоит этого делать, но она сказала, что ничего не может с собой поделать. А печенье у нее вкусное.

Дэн улыбнулся. Как это похоже на Элли! Затем помрачнел, поблагодарил ребят и направился к машине.

Зазвонил телефон. Приглушив звук телевизора, Майя поискала трубку под журналами, салфетками и прочим барахлом, не отрывая глаз от экрана, где танцевали фокстрот Джинджер и Фред. Он во фраке и белом галстуке, она в светлом платье с отделкой. Шел фильм «Роберта».

Наконец телефон нашелся.

— Ну, кто там еще? Я в обмороке после стоматолога.

— Майя, это Дэн Кэссиди. — Она удивленно улыбнулась:

— Так-так, виноградарь, который сбил Элли со стези добродетели. Надеюсь, она с тобой и желает извиниться, что лишила меня бульона и шампанского. Тоже мне подруга! Покинула в час испытаний.

— Майя, никто не видел Элли уже два дня. Я думал, она у тебя.

Майя выключила телевизор. У нее засосало под ложечкой.

— Ты шутишь.

— Если бы!

— Но мы не виделись с позапрошлого вечера. Я оставила ее в кафе. Где же она?

— Я тоже очень хочу это знать. — Дэн вспомнил, что Майя настрадалась от зубной боли, и устыдился. Хватит с нее собственных проблем. — Не переживай, у Элли все будет в порядке, я уверен.

— Позвони мне, — пролепетала Майя. — Обязательно.

— Позвоню.

Майя положила трубку и уставилась на темный экран телевизора. Они с Элли были как сестры-близнецы. Она знала, о чем думает Элли, иногда даже прежде нее. Элли в беде.