Пол

10 лет назад

Войдя в гараж, я ругнулся себе под нос. Двери были открыты. Чертов молокосос!

Опять, наверно, он. Приперло же богатенькому засранцу вчера погонять на внедорожнике по пляжу. Козел… Теперь придется проверять тачку, потому что его батюшка снимет с меня шкуру, если джип заглохнет из-за набитого в него песка. Я знал, что Форд старший с шефом Форманом завтра собирались на рыбалку, поэтому решил все-таки проверить машину в ущерб своему выходному дню. Это моя гребаная работа, мой хлеб… С маслом. Мне платят — я выкладываюсь.

— Она и правда милашка. Форд, — услышал я незнакомый голос, доносившийся из дальнего угла гаража.

— Ты хотел невинный рот, Люк. Получи — распишись, — грязно хохотнул в ответ Кевин.

Что за дерьмо тут происходит? Я замер, не желая стать свидетелем оргии этих извращенцев, и уже собирался пойти на кухню к Мишель, чтобы переждать там все это дерьмо.

— Кевин, пожалуйста, не надо… Не надо… — донесся до меня отчаянный, непривычно тихий голосок Кэсси. Кэсси Форман. Да что за дерьмо творится?

— И рот, и киску, Кевин, — проговорил незнакомец. — Она же не отсосет толком.

Придется трахнуть сучку.

— Она будет очень стараться. Правда, малышка Форман?

— Пожалуйста, Кевин, нет… пожалуйста… Не надо, — лепетала девочка.

Ни минуты больше не медля, не раздумывая, я рванул мимо дорогущих тачек.

Никогда не считал себя слабонервным, но съеденный завтрак буквально подкатил к горлу, когда я увидел, чем эти ублюдки удовлетворялись.

Форд сидел в кресле и сально лыбился, поглаживая свою ширинку. Кэсси…

Боже… Девчонка, которую я так любил подкалывать на кухне за обедом.

Наивная, маленькая, хорошенькая девочка, которая только-только начала превращаться в привлекательную девушку. Дочь шефа полиции Алекса Формана. Она стояла на коленях с замотанными скотчем руками, заведенными за спину. Ее худенькие плечики дрожали. От страха? От омерзения? Наверно, и от того, и от другого. Потому что над ней навис, покачиваясь, обдолбанный чернокожий мудак с расстегнутой ширинкой и торчащим смоляным членом в руке. Этот скот смеялся над ней. Видимо, находил очень забавным то, как девочка дергалась, уворачиваясь от его пениса, которым он пытался стукнуть по ее губам.

Проклятые мажоры были настолько окрылены наркотой и своими садистскими развлечениями, что даже не заметили меня.

— Давай, крошка Касс, отсоси Люку. Может, у тебя врожденный талант? Ублажи его. Тогда, возможно, он не польстится на твою целку, — глумился Форд, все сильнее натирая себя.

— Ооо, я думаю, даже суперминет не заставит меня отказаться от этого. Ты будешь вторым, Кевин. Только после меня, чувак. И будешь год потом торчать даром за эту целку. Клянусь, я куплю тебе весь кокс Оксфорда за ее первый раз.

— Отойди от нее! — заорал я, придя в себя от шока.

Форд свалился с кресла, Люк отпрыгнул от Кэсси, пихнув свое торчащее дерьмо обратно в штаны.

— Пол… — пискнула Кэсси.

Ее глаза встретились с моими. Клянусь, я никогда не видел, чтобы так смотрели.

С надеждой, с безмолвной отчаянной мольбой. Она словно связала меня этим взглядом. Словно кричала на ультразвуке: «Спаси меня!».

— Вали отсюда, Уотсон, — Кевин поднялся и уставился на меня угрожающе обдолбанным взглядом.

— С удовольствием.

Я уверенно шагнул к Кэсси, поднял ее на ноги и избавил запястья от скотча.

Девочка тут же спряталась за мной, сжав в кулачках ткань моей рубашки на спине.

— Пожалуйста, Пол, забери меня, умоляю, не отдавай меня им… — забормотала она еле слышно.

— Оставь девку и вали, Уотсон, — Кевин шагнул вперед, продолжая сверлить меня взглядом хищника, у которого отобрали недобитую жертву, — Или пожалеешь…

— Это ты пожалеешь, молокосос, — я с разворота его прямо по яйцам. Жаль, что они не могут разбиться всмятку, как куриные.

— Урод, — Кевин сложился пополам, проскулив: — Заплатишь…

— Чтоб я вас рядом с ней больше не видел, сраные извращенцы, — гаркнул я.

Трусливый Люк вжался в стену и не вякал. Кевин, озабоченный своим причиндалом, тоже заткнулся. Я затолкал Кэсси в ближайшую машину. По иронии — это оказался тот самый внедорожник. Сунув в рот сигарету, я завел мотор, прикурил, выехал из гаража. Отвезти девочку от этих ублюдков к отцу — меньшее, что я мог сделать.

— Помогает успокоиться? — спросила Кэсси бесцветным, но все еще дрожащим голосом, устремив остекленевший взгляд вперед, куда-то в пустоту.

— Что? — не понял я.

— Сигарета.

— Не знаю. Нет. — сбился я. — Отвлекает просто… Немного.

— Дай. — она протянула руку.

— Кэсси, ты же не куришь, и… — начал я лекцию о вредных привычках.

— Охерительный случай, чтобы начать, не находишь? — хихикнула она, словно пьяная, все так же таращась на дорогу через лобовое стекло.

Я не мог не согласиться. Она выцарапала у меня из рук пачку и зажигалку.

— Не затягивайся, — тупо присоветовал я, но она уже успела закашляться.

— Вот дерьмо.

— Кэсси, не надо.

Она только упрямо помотала головой, продолжая. Первичный кашель отступил, и она, закатив глаза, жадно втягивала дым. За первой сигаретой последовала вторая и третья. Я уже собрался отобрать у нее пачку, как девочка вдруг выдавила:

— Тормози!

Кэсси вылетела из машины, едва я успел съехать на обочину. Ее стошнило. То ли от выкуренных сигарет, то ли от осознания мерзости всего пережитого. Я думаю, от всего. А потом она села на землю и громко рыдала, уткнувшись носом в коленки. Я вылез из машины, бросился к ней, обнял крепко-крепко, чтобы успокоить хоть как-то. Такая маленькая, красивая девочка. За что ей это? Ну вот за что? Будь прокляты эти избалованные торчки-мажоры.

— Отвезу тебя к отцу, — проговорил я, когда она наконец затихла. — Расскажи ему все.

— Сначала до ближайшего телефона, — она помотала головой, словно пыталась вытрясти из нее лишние навязчивые мысли. — Позвоню маме. Она заберет меня.

— Конечно, — кивнул я, и мы пошли к машине.

Пока Кэсси говорила по телефону на ближайшей заправке, я вертел в руках сигарету, не решаясь прикурить. Передав ее в участке в руки шефа Формана, я уселся за руль и опять потянулся к сигаретам. Прикурил, вдохнул. Тошнота. От нахлынувших воспоминаний гребаная тошнота подкатила к горлу. Я выкинул сигарету, а следом за ней и всю пачку. День, когда Кэсси начала курить, стал днем, когда я бросил.

Алан

Настоящее время

Пол затушил очередную сигарету.

— С тех пор я не курю, — подвел он итог своему повествованию.

— Не понимаю… — пробормотал я. — Она рассказала отцу?

— Нет. Никому ничего она не рассказала. Я не знаю, почему. Форд старший уволил меня через неделю. Нес какую-то чушь про сцеженный бензин и пропавшие из сейфа наличные. Я взбесился и выложил ему все. — Пол невесело хмыкнул. — Он не поверил. А я не мог поверить, что Кэсси все скрыла. Я позвонил, пытался давить на нее, чтобы она выложила отцу правду. Девочка только потребовала, чтобы я поклялся хранить все в тайне. И я обещал ей.

Думаю, там было что-то еще… до того, как я пришел. Не знаю, что. Может, она просто боялась за репутацию отца? Не знаю. Картер.

Мы молча сидели. Я пытался представить свою маленькую девочку стоящей на коленях. Униженную, трясущуюся от страха и омерзения. Твари. Извращенцы.

Сраные наркоманы. Мои кулаки снова сжались. Засажу этого говнюка. Клянусь, он заплатит за все. А второй… И с ним разберусь. Уже знаю, как.

— Думаю, что официальный допрос отменяется? — уточнил Пол.

Я коротко кивнул. Он встал и, не прощаясь, вышел из бара. Я еще почти час сидел за столом, уничтожая оставшиеся сигареты. Подошло время обеда, в бар стали подтягиваться люди. За стойку вернулся Бен. Взяв себя в руки, поехал в участок. Злость на Кэсси испарилась. Я все еще не до конца понимал, почему она продолжала скрывать от меня правду, но… Но определенно было ясно, что она просто не желала вспоминать тот день, переживать заново эту грязь. Ей мерзко и… наверное, стыдно. А еще я чертовски хотел знать, как она оказалась в гараже вместе с этими уродами. Почему не сопротивлялась? Это же Кэсси!

Кэсси Форман с язычком-бритвой, непрошибаемая, упертая. Почему она допустила, чтобы это дерьмо сошло им с рук?

Подъехав к участку, я ругнулся себе под нос. Кэсси сидела на ступеньках крыльца, затягиваясь сигаретой. Она знала, что я знаю. Она ждала меня. Я вышел из машины, присел рядом.

— Пол звонил, — тихо сказала она.

— Понятно, — кивнул я. забрав у нее сигарету. — Завязывай с этим дерьмом.

Я затянулся, сморщился. Ментол. Терпеть не могу.

— Мерзость, — буркнул я.

Кэсси вдруг зашлась в рыданиях.

— Противно, да? Тебе противно? Я знаю! Я мерзкая. Я отвратительная… Я…

Они… — захлебывалась плачем моя девочка.

— О, господи, малыш, прекрати, — я притянул ее к себе, стиснув в объятьях, оправдываясь. — Ментол. Это сраный ментол. Я его ненавижу. Ты не отвратительная, не противная. Не смей… Ты моя, малышка. Моя!

Она снова заплакала, но уже не так отчаянно, скорее, облегченно. Я поглаживал ее волосы и спину, успокаивая, нашептывая нежности.

— Я тоже, — всхлипнула она, утихая.

— Что? — не понял я.

— Ненавижу ментол, но в магазине других не было, — оправдывалась она, подняв на меня опухшие глаза.

— Детка… — я засмеялся и прижал ее к себе снова.

Мы молча сидели. Я пытался подобрать слова, чтобы начать разговор. Не давить. Помочь. Дать понять, что все будет хорошо. Что она в безопасности со мной.

— Кэсси, помоги мне, — выдавил-таки, — помоги мне наказать его. Я смогу и без тебя, но… Кэсси, если ты все расскажешь — будет проще.

Она смотрела на меня какое-то время, а потом кивнула. Поднялась, потянув меня внутрь. Весь остаток дня мы провели в моем кабинете. Я старался не давить на нее — сам молча стучал по клавишам, описывал все увиденное на мониторе, только иногда уточняя у нее детали. Кэсси морщилась, но воспроизводила их с Фордом разговор, его угрозы, свои ответы. Это было тяжело слышать даже мне. Кулаки сами собой сжимались, но, стиснув зубы, я заставлял себя продолжать печатать.

Вытащив из принтера готовый текст с показаниями, я протянул его Кэсси. Она потянулась за ручкой, не глядя подписала. Я даже не стал настаивать, чтобы она перечитала.

Обняв Кэсси, чмокнул в лоб и пошел за кофе. Вернувшись, обнаружил ее сидящей на диване — протянул стаканчик. Она проигнорировала.

— Он снимал, — тихо проговорила Кэсси.

— Что?

— Кевин снимал то дерьмо на видео. Десять лет назад. Люк не знал. Форд сказал, что если я кому-нибудь расскажу, то все в Сэнди получат возможность подрочить на дефлорацию дочки шефа. Он специально сидел в стороне, чтобы не попадать в кадр. Только Люк… и… и я.

— Но… но… — в ужасе заикался я, хватая ртом воздух. — Они же не…

— Не трахнули меня, — закончила за меня Кэсси, изучая стену. — Я думаю, что и вида его члена у моего лица папе бы хватило, чтобы совсем не геройски скончаться от разрыва сердца. И даже если… Потом все бы его жалели. А он… он бы сдурел от этого. Я знаю. Он никому не позволял себя жалеть.

Это был не просто каприз. Не просто стыд. Она уехала, сохранив все в тайне, потому что говнюк ее шантажировал. Черт подери!

— Ты думаешь, запись?..

— Я не знаю… Но думаю, да… У него. И… Я не хочу, чтобы ты это видел… Это… это… — она опять спрятала в ладонях лицо.

Я тут же подлетел к ней. Что я еще мог? Только обнимать. Хотя… Я должен включить мозги и сделать все, что возможно. Оградить ее от этого дерьма.

Избавить от страха, быть еще больше униженной. Она не должна зависеть от Кевина и его извращенных пунктиков.

* * *

Я долго разговаривал с детективом из Портленда. Они желали сами заняться этим делом. Форд и им стоял поперек горла. Оставшийся день прошел в долгих разговорах. Я отдал дело, но при этом настоял, что сам выступлю обвинителем.

Благо, моя квалификация позволяла это сделать.

Кэсси сидела на диване — очень тихая, какая-то потерянная. Райан принес ей обед, в котором она ковырялась исключительно из вежливости. Только моя нудная речь о правильном питании и угроза наябедничать отцу заставили ее проглотить половину. Ближе к ночи мы вернулись домой. Истерзанная нервным днем, Кэсси приняла таблетку и провалилась в тревожный сон.

Я долго смотрел на нее, гоняя в голове миллионы разных мыслей. Еще днем, пока Кэсси выходила в уборную, я записал ее на полное медицинское обследование в Портленде. Завтра мы вместе поедем туда. Пока я буду общаться с копами — она проверится. И… Я понял, что должен действовать прямо сейчас.

— Алек, — проговорил я в трубку, выйдя в кухню.

— Алан. — ответил он так же сдержанно. — Я полагаю, пришло время платить по счетам, мой легавый друг?

— Ты стал еще забавней после отсидки, — поддел я его.

— А ты все такой же фараон-зануда, — обмен любезностями, как всегда.

— Завтра в семь вечера, твоя аптека на Пайк-стрит.

— О'кей. Буду ждать, — он положил трубку.

Я включил компьютер и вошел в сеть госдепартамента. Накопав достаточно информации на Кевина и Люка, я отпечатал данные вместе с их фото, сложил в конверт, запаковал. Завтра будет тяжелый день.

Вернулся в спальню, разделся и прижался к Кэсси. Даже после принятой таблетки она спала беспокойно. С ее губ то и дело слетали нервные вздохи и отчаянное: «нет, пожалуйста, не надо». Я просыпался от каждого звука, от малейшего дрожания любимого тела. Правильно сделал, что записал ее еще и к психотерапевту. Она не излечится от этого дерьма сама. Даже если Алек сможет мне помочь, Кэсси не отпустит прошлое. Ей нужна помощь. Страх так глубоко пустил корни, что заставлял бояться даже не Кевина… Кэсси пугал сам страх.

Она боялась саму себя. Это я понял точно, прежде чем вновь погрузиться в беспокойный сон.

Утро выдалось суматошным. Я разбудил Кэсси, отправил в душ. На кухне за завтраком, сам залил хлопья молоком, буквально насильно запихивал их в нее.

Она скулила и капризничала, как маленькая, требуя кофе и сигарету. Но я был непреклонен. Безусловно, она заартачилась, когда я объявил, что оставлю ее в клинике на обследование, пока сам буду занят в департаменте. Я опять пригрозил, что нажалуюсь отцу. Кажется, это будет моей коронной фишкой.

Саймон так очаровал ее, что Кэсси тушевалась, как только я произносил его имя.

Прежде чем выйти из машины, она, хитро прищурившись, сказала:

— Если я не хочу расстраивать твоего отца — это еще не значит, что меня можно шантажировать.

— Вали лечись, — притворно зло рыкнул я на нее.

— Картер, ты засранец. — она дернула меня за рубашку к себе, одаривая сладким поцелуем.

— А ты стерва, — простонал я, еле отдышавшись, указывая взглядом на приподнятый пах.

— По дороге будешь умножать столбиком? — хихикнула Форман и вышла из машины.

В департаменте меня ждали дерьмовые новости. Адвокат Форда не зря ел свой хлеб. Ублюдка собирались выпустить под залог в ближайшее время. Я, как мог, усложнил им процесс удовлетворения прошения. Мне нужно, чтобы этот говнюк сидел еще пару дней. Для начала… а там… Черт! Я обязан запихнуть его в кутузку на пару лет, как минимум.

Ближе к вечеру я забрал Кэсси из клиники. Она сидела в машине тихо всю дорогу, пока я вез ее к доктору Торес.

— Как все прошло? — нарушил я молчание.

— Очень странно. Почему-то все доктора, к которым я попала, были женского пола, — она картинно пожала плечами, изображая изумление.

— Совпадение, — я сжал губы, чтобы улыбкой не расписаться в собственном идиотизме. Я дебил. Не хотел, чтобы мужики ее трогали. Особенно после всего, что узнал.

— Куда это мы приехали? — удивилась Кэсси, увидев, что я остановился у высотного здания.

— Детка, прости, но я… Ммм… не пойми меня неправильно, но сейчас ты пойдешь в триста пятнадцатый офис. Я записал тебя на прием к психотерапевту.

— Что?! — взвизгнула она.

— Кэсси, милая, пожалуйста, просто пойди и поговори с ней.

Кэсси вдруг начала истерически хохотать.

— С ней? О, боже. Картер! Ты мне и шринка*-женщину нашел? Слушай, тебе бы самому не мешало провериться, — смеялась она, крутя пальцем у виска. — Чокнутый, придурошный собственник. Хотя это вроде не лечится.

— Хроническое, — хмыкнул я, заразившись ее смехом.

— Если что — для справки. Я не чокнутая, — попыталась стать серьезной она.

— Кэсси, завтра будет очная ставка с Кевином, — я вернул разговор к нашим насущным проблемам.

— Ох… — веселье как ветром сдуло, а глаза расширились в уже знакомом мне жутком страхе.

— А потом будет суд. Тебе придется быть с ним в одном помещении.

Рассказывать, что он сделал. Ты понимаешь это?

— Д-да, — заикаясь, проговорила она.

— Поговори с ней. Просто поговори. Она поможет тебе, научит справляться с эмоциями и страхами, — объяснял я.

— Хо-хорошо… я пойду, — кивнула она.

Я проводил ее прямо до кабинета Кармен Торес. Кэсси нервно заправила волосы за уши. Я поцеловал ее в лоб, пообещав забрать через час. Меня ждал Алек.

Алек Уорнер.

Он вышел на меня сам. Давно. Еще в Чикаго. Обаятельный, хорошо одетый парень заявился прямо ко мне домой, ссылаясь на важный разговор. В то время мой шеф вел весьма жесткую политику по борьбе с торговцами наркотой. И мелочь, и самая верхушка — все тряслись от страха быть пойманными. Алек Уорнер находился где-то в середине пирамиды этого бизнеса. Одаренный химик и фармацевт, предприимчивый делец, он прекрасно понимал, что настало время выйти из игры. Только вот отойти отдел оказалось не так просто.

Алек без колебаний согласился сдать своих ближайших подельников и сесть сам, чтобы не вызвать подозрений. Мы проработали план, в результате которого он оказался незапятнанным попавшимся дилером. Одним из многих. Ему «повезло» с адвокатом и судьей. Честно отсидев два года, он перебрался в Портленд, где открыл сеть аптек. Я знал, что он оброс в тюрьме связями и, так сказать, «поднял свой авторитет». Его легенда была безупречна. Бизнес прозрачен. На свободу — с чистой совестью.

Когда я принял назначение в Сэнди, Уорнер без обиняков позвонил мне, заявив, что долг платежом красен. Такой вот совестливый драг-дилер. «Если понадобится помощь — обращайся», — заявил он. Тогда я только посмеялся, заверив: «Как только — так сразу». Не думал, что действительно буду когда-либо нуждаться в подобного рода помощи. Как говорится — не зарекайся…

— Алан.

— Алек.

Мы пожали друг другу руки, как старые друзья. Я сразу протянул ему конверт.

Алек вскрыл его и вытаращился на меня.

— Я их знаю. Торчки. Шушера. Этот — богатый мудак, — он бросил на стол фото Люка. — Этот — поиздержавшийся богатый мудак, — охарактеризовал он и Кевина.

— Поиздержавшийся сейчас задержан, но скоро выйдет под залог. У него есть одна запись, — я в двух словах описал ее примерное содержание.

— Сукин сын, — буркнул Уорнер.

Я кивнул.

— Мне нужны все копии, — выдал я.

— Придется надавить, но думаю, это реально. У меня пара знакомых как раз с ним по соседству, — покивал в ответ Алек. — Что с Нигером?

— Просто выбить дух.

Алек опять покивал, а потом вскинул на меня глаза.

— Картер, прости за любопытство, на записи… твоя?..

— Да, — отрезал я.

— Понял. Все сделаю. Три дня есть?

— Не больше. Я и так в узел чуть не завязался, чтобы он не вышел прямо сегодня.

Прощаясь, мы вновь пожали друг другу руки. У меня еще оставалось время, чтобы спокойно вернуться за Кэсси. Она была немного взволнованной, но, как мне показалось, более уверенной в себе.

— Я думаю, мне стоит пройти курс терапии, — тихо произнесла Кэсси, когда мы сидели в маленьком ресторанчике, ожидая заказ.

— Позволь мне оплатить, — аккуратно начал я.

— Пффф, это же твоя идея. И у меня нет таких денег. Конечно, ты оплатишь.

С возвращением, стерва Форман. Я засмеялся.

Поужинав, мы вернулись домой. Кэсси отказалась принять таблетку, сославшись на то, что доктор Кармен, как она ее мило прозвала, не рекомендует подсаживаться на успокоительное. Ночь снова выдалась беспокойной. Утром мы оба проснулись разбитыми и уставшими. Кэсси крепилась, но по пути в Портленд на очную ставку выдала:

— Алан, можно я буду пока ходить с тобой на работу?

— Зачем? — удивился я.

— Доктор Кармен сказала, что нужно быть с тем, кому я доверяю. С кем я не боюсь.

— Конечно, малышка, — я ободряюще улыбнулся и сжал ее маленькую ладошку в своей.

— Ох, ради бога, только держи руль двумя руками, когда так гонишь. Это лихачество пугает меня до чертиков.

Я улыбнулся и вернул руку на руль. Кэсси мне доверяет. Кэсси со мной не боится. Я был почти счастлив.

* Shrink — психотерапевт. Американский мед. сленг.