Мне не хватало Дани ночью. Снилось, что он передумал и вернулся. Позвонил, и я бежала открывать дверь, снова умирала от его поцелуев, а потом засыпала рядом. Но утром моя постель была пуста. Он не вернулся. Уехал, оставил меня.

Как он мог меня оставить вот так?

Мне не хватало Милы утром. Ее трескотня или ворчание обычно раздражали, но сегодня я бы все отдала, чтобы слушать ее, а не свои мысли. Они не давали покоя. Вернее, одна мысль. Один вывод. Один паршивый, но бесспорный факт. Я проиграла.

Все, что навыдумывала вчера, оказалось ошибкой. У меня не было ни капли власти над Даном. Это он владел мной. Целиком и полностью подчинил своим желаниям, правилам, расписанию. Ночь со мной не вписалась в его распорядок дня, и он просто уехал. У него не было настроения заниматься безудержным сексом, и он спокойно отказался от меня горячей и готовой, а взял потом. В своем темпе, по своему желанию.

Я приняла все это. Я подстроилась под него. И просила остаться, хотя впору было самой пожелать, чтобы он уехал, дабы сохранить хоть каплю иллюзии независимости.

А все почему? Потому что я влюбилась в Даниила Ерохина. Самое ужасное произошло. Вчера я не вспомнила ни Милу, ни Полину. Мне было все равно, с кем он спит. С той или другой. Или с нами тремя. Я хотела его себе. На всю ночь. В свою постель. Меня не волновали последствия и перспективы. Просто хотелось провести с ним ночь. Одну конкретную. Вчерашнюю. А он уехал.

Я осталась с разбитым сердцем и жгучим желанием позвонить, чтобы услышать его голос.

В машине мне снова не хватало Милы. Радио не могло ее заменить, хотя и немного отвлекало от терзаний.

Когда же я успела? Как умудрилась вляпаться практически в ту же самую кучу навоза?

Более всего пугала мысль, что опять хочу жить в этой куче. Стать навозным жуком, катать шарики и считать это счастьем. Вообще, ненормально, что у меня с любовью такие ассоциации. Куда подевались былые бабочки и невесомое чувство полета, которые будоражили совсем недавно. Все перепуталось. Стереотипы сместились. Мир перевернулся с ног на голову.

— Лен, ты в порядке? — спросил Влад, когда я считала ворон вместо того, чтобы слушать его.

— Я… да. Извините, отвлеклась. Значит стадии КМ и КЖ уже готовы? Будем подписывать и сдаваться?

Я быстро нашлась, но Влада, казалось, больше не интересовала работа.

— У тебя все хорошо? Ты бледная.

— Все в порядке, Владислав Николаевич. Давайте вернемся к работе. Я постараюсь больше не отвлекаться.

Вместо ответа мне на плечо легла рука. Я вскочила с кресла, сделала шаг к двери.

— Пожалуйста, Влад, давай работать, — заскулила затравленно, — или я пойду.

Он шагнул вперед, наступая. Я не успела до двери, оказалась в его объятиях.

— Прекрати, пусти меня, — зашипела на него, стараясь избавиться от навязчивых объятий.

— Скажи, о чем ы думала. Ты обо мне думала? Я знаю это твое выражение лица, Ленок. Скажи! И я отпущу.

Я замерла, прекратив вырываться. Влад почувствовал это и сразу его руки заскользили по моей спине, плечам. Он знал, что мне это нравится и сразу пустил в ход.

— Ты любил меня? — выпалила я.

Он замер.

— Любил и люблю, Лен, — признался Самойлов.

— Нет. Когда мы первый раз переспали. Ты просто хотел секса или испытывал ко мне чувства?

— Конечно, испытывал.

— Любовь? Ты любил меня?

Влад не ответил. Да мне и не нужен был его ответ. Зачем я вообще спросила? Зачем я спала с ним? И с Даном. Все было проще без секса.

— Стадия КЖ скоро будет готова, да, — продолжил Влад, оставляя мой вопрос без ответа, — Думаю, если сдадимся без особых претензий и в срок, все сможет рассчитывать на хорошую премию.

— Отличные новости, — прокаркала я не своим голосом.

— Да. Подготовь заранее все стадии, чтобы не терять время. Оно пока играет на нас.

— Да, Владислав Николаевич. Поняла. Могу идти?

— Иди.

Не любил он меня. Мы напились на корпоративе, вместе оказались на улице, поцеловались, и я очнулась только в такси по дороге к дому Влада. Это было банальной похотью. Завязла в чувствах уже потом. И с совестью своей договаривалась тоже позже. Мне было весело целый год, пока Полина не вернулась из Англии. Вот тогда и стало ясно, что отказать себе во встречах с Владом я не могу, а он не собирается разрывать помолвку.

Наверно, даже хорошо, что у меня был такой опыт. Сейчас я понимала, как никогда, что нужно прекратить встречи с Даном. Не кончится это для меня ничем хорошим.

Если я выйду из игры, то не проиграю. И пусть не выиграю, но смогу сделать вид.

Вернувшись на свое место, я увидела, что на мобильный пришло сообщение.

Д. Ты как, малыш?

Сглотнув ком, ответила.

Л. Все хорошо. Спасибо, что вчера заскочил. Была рада увидеться. Как твоя тренировка?

Тренировка хорошо. Весь вспотел. Но ты меня выматываешь лучше. Увидимся в выходные?

Л. Думаю, да.

Отлично. Уже скучаю.

Л. И я.

Д. Позвоню вечером.

Л. Хорошо.

Вот так вот все у нас хорошо и отлично.

Он не позвонил, но прислал смс ближе к ночи. Опять был сослался на занятость, боялся разбудить. Я была рада, что не пришлось разговаривать. Нарушив все свои правила, пригласила Дана пообедать. Он опешил, но согласился встретиться. Мы поели, поболтали. Я была милой и даже приняла его поцелуи в машине. Заметала следы. Нельзя же все оборвать резко и сразу.

Мы договорились куда-нибудь съездить на выходных. Дан обещал подобрать какой-нибудь дом отдыха. Я не возражала, хотя знала, что никуда с ним не поеду больше. Хватит.

В пятницу отправила смс.

Срочное дело. Уехала из города.

Он писал, звонил, но я не отвечала. Сама набрала в понедельник утром. Он взял трубку, хотя я знала, что в это время уже начинается горячая линия, и лучше Ерохина по пустякам не беспокоить.

— Дань, я вернулась все в порядке.

— Господи, Лен! Разве можно так? — накинулся он сразу.

— Извини. Времени не было совсем.

— Что у тебя стряслось?

— Ничего.

— Как ничего?! — Дан почти орал.

— Не хочу говорить. Личное. Пожалуйста, не спрашивай.

— Здорово, — выдавил он саркастически.

А я стала закругляться.

— Ладно, Дань, созвонимся. Работать надо.

И сбросила звонок, не дав ему вставить и слова.

С тех пор я больше не брала трубку и не отвечала на сообщения. Стоит признать, он не так часто меня донимал. В тот вечер позвонил несколько раз. На следующее утро прислал смс и снова позвонил в обед. Далее только в выходные дал о себе знать. Причем звонок был единичный. Я сразу поняла — сдался. Больше он не звонил.

Я победила. Победила же, да? Последнее слово осталось за мной. Решение прекратить общаться — мое. Значить игра закончена, и я вышла из нее пусть не с призом, но вовремя. Чтобы опять не рыдать, не прослыть лузером и дурой.

Каждый день повторяла себе, как мантру, гоня прочь желание бежать к нему, обнимать, целовать. Еще разочек побыть его игрушкой. Пусть делает, что хочет, как хочет… Но еще раз. Один раз. Нет? Нет! Нельзя. Это слабость. Инстинкты, которые ведут в никуда. К черту секс. С ним все только хуже. Я не могу контролировать физику, как бы не пыталась. Интимная связь у меня всегда подразумевает эмоциональную привязанность. Не хочу быть таким образом зависима от Дана. Не желаю. И не буду.

Работа помогала отвлечься. Проект вошел в финальную стадию, и я часто была занята оформлениями, координированием, даже выезжала с Владом на объект несколько раз. Кроме того, никто не отменял мои основные обязанности. Думать о большом начальстве в таком режиме было некогда. Я едва ли видела, что происходит вокруг. Не прислушивалась к разговорам, передвигалась в ускоренном темпе, все время была в тонусе, и благодарила бога, что так удачно все сложилось. Почти не страдала по Дане. Разве что ночью чуть-чуть. Но спала хорошо. Сказывались энергичные будни.

Накануне сдачи проекта, когда я собиралась заняться сшиванием и прочим подведением итогов, раздался звонок от Милы. Мы едва успели расстаться на парковке, и меня сразу накрыло раздражением. Не хотела даже трубку брать. У меня куча дел. Не до ее болтовни. Но все же ответила.

— Ленка, ты не поверишь! — выпалила она.

— Возможно, — процедила я сквозь зубы.

— Тебя сейчас наверх потребуют. Ерохину нужен переводчик. Мне только что поступил запрос, и поиск выдает только тебя. Ты представляешь!!!

Что-то она путает. Какой из меня переводчик? Английским неплохо владею, но не настолько, чтобы я была единственной в фирме на уровне. Дан сам свободно общается на английском. Зачем ему переводчик?

— Не представляю, Мил. Ты что-то путаешь.

— Ничего я не путаю, — уперлась она и сразу начала обижаться. Даже по голосу стало понятно.

В этот момент вошел Влад, поздоровался. Я кивнула, готовая бросить трубку, но пока только вопросительно взглянула на шефа.

— Лен, подними смету по Тамбову, пожалуйста. Нужно кое-что проверить, — попросил Самойлов, притормаживая у моего стола.

— Конечно, Владислав Николаевич, — кивнула я, игнорируя Милу, которая продолжала болтать что-то мне в ухо.

— Сшиванием занялась уже? КЖ должен быть завтра — это последнее.

— Сегодня все сделаю. На завтра только КЖ и останется.

— Хорошо, — похвалил Влад, — Будь на связи. Ты мне понадобишься.

Он ушел к себе, а я быстро распрощалась с соседкой.

— Работа, Мил. Зашиваюсь. Давай все дома.

И положила трубку, чтобы погрузиться в праведные труды. Я сразу же выбросила из головы ее слова и занялась делом. А зря.

Менее чем через час раздался звонок коммутатора, и меня поприветствовали из отдела кадров. Не Мила, а ее шефиня. Она не распространялась, как моя соседка, просто велела явиться к Ерохину немедленно. Уточнила лишь, что я подхожу по кадровому запросу и нужна наверху для какого-то важного дела. Подробностей не сообщила, но сделала акцент на срочности.

Я растерялась. Это не было похоже на розыгрыш. Даже не на интриги Ерохина. Не стал бы он завязывать узлом весь кадровый отдел в честь меня. Я решила пойти и уточнить у Палны. Все подобные приказы проходили через нее. Как назло, Влада не было на месте. Куда-то укатил, сказав, что будет после обеда. Мобильный не брал. Пришлось отправить смс. На всякий случай оставила на мониторе компьютера стикер с идентичным сообщением: «Вызвали к Ерохину срочно».

— Леночка, ты разве записывалась на сегодня? — удивилась секретарь, увидев меня в приемной.

После того инцидента со злым Даном, который отказался подписывать автоматику, она прониклась ко мне. Мы иногда даже мило болтали во время обеда.

— Нет, Катерина Пална, — ответила я.

— О, слава богу, я уж думала, что пропустила заявку. Сегодня просто жуткий день. И Ерохин сам не свой из-за нового проекта, — обрадовалась и разоткровенничалась она.

Я улыбнулась ей, сочувствуя.

— Так ты чего зашла, Лен? Что-то срочное?

— Я и сама не знаю, — честно ответила я, — Меня вызвали через кадровое. Сказали срочно, но…

Этой информации секретарю хватило, чтобы все понять.

— Ох, так это ты! Конечно-конечно. Давай иди скорее, он ждет. Места себе не находит.

— Вы не предупредите? — опешила я.

Пална только замахала на меня руками, поторапливая. Сдается, все это плохо кончится. Для меня — так точно.

Я мысленно перекрестилась, поплевала через плечо, скрестила пальцы и пропела про себя мантру. В общем, сделала символическое подношения всем богам и демонам. На всякий случай. Что-то да сработает. Нет — так умру молодой и красивой.

Постучав в дверь, я тут же услышала, как с той стороны Дан рявкнул:

— Да. Открыто же!

Шоу начинается. Я вошла и осталась стоять у двери, надеясь, что все кругом ошиблись. Сейчас Ерохин просто выставит меня, заявив, что уж точно не нуждается в моих услугах. Да и какие таланты я могла ему предложить? Нет, определенно, кто-то крупно ошибся, отправив меня сюда что-то переводить.

Даниил ходил по кабинету, словно специально не замечая меня. Разговаривал по телефону, глядя в ковролин, который мерил шагами-циркулями. Чуть отвлекшись от предстоящего взрыва, я невольно залюбовалась им. Все такой же преступно красивый. Почему-то сегодня без костюма, только в рубашке с коротким рукавом. Ах, вон же висит пиджак на кресле, и галстук валяется на столе. Переминаясь с ноги на ногу, я невольно слушала его разговор. Кажется, звонил кто-то из Москвы.

— Слушай, у меня и так в Тамбове крыша чуть не рухнула. Я до сих пор последствия разгребаю. Кроме того три проекта сейчас вошли в финальную стадию. Получше время не нашли, чтобы еще работы мне подкинуть? Я сплю по пять часов, — пауза, несколько шагов по ковролину, а потом Дан взорвался, — Я хотел? Как я хотел? Я хотел спокойную управленческую должность, — снова пауза, — Относительно того, что было тут все спокойно. Но, черт подери, Миш, без этих архиважных заданий от совета все было бы прекрасно. И я не ною.

Он снова замолчал, вцепился себе в волосы свободной рукой, подергал, обреченно выдохнул.

— Да знаю, что это важно. Знаю. Ну, заведите себе специально обученного человека по всем этим сомнительным проектам, — Дан рассмеялся ответу в трубке, — Ну, умыл, Миш. Да, оптимизация труда по всем фронтам. Не думал, что и меня это коснется. Быстро учатся наши великие директора. Но все равно это свинство. Ладно еще в Чехию мотался, но Индия, Миш! И переводчик! Откуда у нас тут в глуши знаток хинди?

Услышав об Индии, я едва не лишилась чувств. Переводы? Единственный сотрудник? О, боже. Они не ошиблись.

— В отпуск я хочу. Вряд ли вы меня пошлете на Гоа. Нью-Дели? Супер. Всю жизнь мечтал.

Дан снова засмеялся, но я поняла, что ему ничуть не весело. Просто он смирился и держит лицо. В этот момент он увидел меня.

— Ладно, Миш. Я все понял. Держи связь, ладно? Угу. Будь.

Ерохин отбил звонок, криво улыбнулся, сложил руки на груди. Я бы приняла этот жест за неуверенность и желание закрыться, но скорее всего, Дан так обозначал, что мне нет хода в его личное пространство. Однако разговор он начал с весьма личного.

— Если ты зашла, чтобы ответить на все мои звонки, то поздновато, Лен. К тому же есть телефон. А еще я занят. Много работы, — выдал он, пройдя к столу, на который положил мобильный.

— Н-нет, — промямлила я, теряясь от его сурового и одновременно насмешливого тона.

— Чем обязан тогда? Только быстро.

— Меня вызвали, — голос снова задрожал.

— Я тебя не вызывал.

— Отдел кадров.

— Что? — Дан склонил голову, явно заинтригованный.

Я, наконец, собралась, даже немного разозлилась. Черт, некогда убаюканный, снова взял слово.

— Мне позвонили из отдела кадров, велели явиться перед ваши ясные очи, Даниил Ильич. Если это ошибка, я с удовольствием вернусь на свой этаж, к своей работе. У меня ее, к слову, вагон и маленькая тележка.

— Ты говоришь на хинди? — пропустил мимо ушей все мои слова Ерохин.

Пришлось признаваться.

— Да.

— Свободно?

— Относительно.

— Письменный текст разберешь?

— Вполне, — чуть смутилась от собственной уверенности, — если только диалект, могут быть проблемы, но в принципе…

— Откуда ты, черт возьми, знаешь хинди? — в его голосе было столько удивления, что напрочь исчезла враждебность, — Этого не было в личном деле. Я бы запомнил.

— Я просто знаю язык. У меня нет дипломов и грамот за это. Это… личная инициатива. Я указала только в анкете при поступлении на работу.

«Дернул же меня тогда черт», — проговорила по себя. А Ерохин словно в ступор впал. Правда, ненадолго. Он хлопнул в ладоши, перепугав меня до смерти. Я аж подскочила.

— Окей, — быстро нашелся он, прошагал к дивану и вытащил из сумки ноутбук, — Иди сюда, садись.

Я не очень хотела следовать этому приказу. Вдвоем с Даном на диване? Сомнительно и опасно.

— Лена, давай не тратить время на глупости. Оно нам обоим очень дорого будет стоить. Сядь за ноут, прочти письмо.

— Письмо? — проговорила я эхом.

— Именно.

Ничего мне не осталось, как послушаться. Присев на диван, я постаралась сохранить пионерское расстояние между нами. Все свое внимание обратила на текст.

Письмо оказалось небольшим, но достаточно личным. Мне стало немного неудобно, хотя Дан открыл его из рабочей почты.

— В двух словах расскажи, что он от меня хочет, — попросил Ерохин, видя мое замешательство.

— Похоже, хочет общаться, — проговорила я, — Нашел тво… ваш профиль в Facebook, увидел несколько репостов о кулинарных мастер-кассах. Очень рад, что проект поручили неравнодушному человеку.

— С ума сойти! — выпалил он.

Я не разделяла этого щенячьего восторга, напротив. Паршиво это пахло. Неприятностями и переменами. А Дан уже тараторил:

— Так сейчас обед и встретиться… Да, пару часов, — он потянулся к мышке и практически прижался ко мне, — Успеешь перевести четыре письма? Скидывай мне на почту каждое по мере готовности, окей?

— Но… нет. Я не могу!

Дан встал с дивана, не особенно оценив мое возмущение. Он мгновенно преобразился.

— А это не просьба, Елена, а прямой приказ руководства. Работайте. Я жду результат. Вернусь, будем обсуждать.

Ледяной тон не оставлял мне выбора.

— Кабинет в вашем распоряжении. Можете заказать еду в офис. Знаю, обед в этой конторе — святое. Сохраните чек, будет оплачено в честь ваших сверхурочных. И оставайтесь на связи.

Говоря все это, Дан одновременно просматривал какие-то документы. Что-то откладывал, что-то отправлял в портфель. В итоге он щелкнул замками, взял телефон со стола, бросил мне:

— Удачи, — и вышел из кабинета.

Хотелось сложить его ноутбук и запустить в закрытую дверь. Но я себе позволила лишь сжать кулаки, сосчитать до десяти… до двадцати трех. Немного успокоилась и принялась за работу. Конечно, никакой еды заказывать не стала. Правда Катерина Пална принесла мне кое-что перекусить из столовой. Еще и поругала:

— Даниил, как в воду глядел, что ничего не закажешь. Ешь давай, Лен, не геройствуй.

Она поставила передо мной контейнер и кекс. Кофе я сделала сама. Брезговать едой не стала. Глупо. Перекусив по-быстрому, вернулась к письмам. Заканчивая каждое, отправляла Дану на почту, как он и просил. Ерохин на мои послания никак не реагировал. Лишь приходили оповещения, что письмо прочитано.

Я почти закончила последний перевод, когда мой мобильный ожил в кармане. Влад. Отлично. А я так надеялась, что расквитаюсь со всем до его возвращения.

— Лена! — сразу заорал он в трубку, — Где тебя носит? Обед давно закончился.

— У Ерохина, — ответила я честно, — но уже заканчиваю.

— Какого черта так долго? — кипел Влад, — Где Тамбовская смета?

— Я не успела, Владислав Николаевич.

— Ты меня разыгрываешь? Чем занималась все это время?

— Так у… — собралась я опять свалить все на Ерохина.

— Ладно. Неважно. Быстро найди мне смету. Или я сам должен копаться?

— Я буду через пять минут.

— Через три, — гавкнул Влад и швырнул трубку.

Я по-быстрому закончила с переводом, сбросила Ерохину на почту и помчалась к лифту.

— Уже все, Лен? — спросила меня Пална.

— Да, закончила, — крикнула я, понимая, что лифт ждать как раз те три минуты, что отмерил мне начальник.

Я побежала по лестнице, едва не навернулась, но все же целой добралась до родного отдела. Монитор компьютера, как назло сто лет не рассеивал тьму сберегающего режима.

Наконец я нашла файл и послала на печать сразу на принтер Влада. Присев за стол, взяла тридцать секунд, чтобы перевести дыхание и решить, чем же заняться в первую очередь. Томами проекта или собственными расчетами, которые тоже начали поджимать по срокам.

Не прошло и десяти секунд передышки, как из коммутатора послышался голос Влада:

— Зайди ко мне.

Как же они оба сегодня утомили своими приказами. Но делать нечего, я поднялась и пошла на казнь. Оставила дверь кабинета открытой, рассчитывая, что Самойлов не будет отчитывать меня на весь офис. Не сбылось.

После долгой тирады о безответственности и разгильдяйстве, моих невнятных оправданий, почти со слезами на глазах, Влад соизволил сменить гнев на милость, спросил:

— Что от тебя Ерохин вообще хотел? Ты ему даже ничего не отнесла на подпись.

— Ерохин хотел, чтобы Елена дождалась его в кабинете, — раздался за моей спиной голос Дана.

Самойлов оторвал взгляд от сметы, которую изучал. Я вскочила с кресла. Кажется, понимаю теперь, как чувствуют себя приговоренные на смерть, когда за ними приходит палач лично.

— Даниил Ильич, я… — начала и ему бормотать бессвязно.

Пришлось поднять глаза, чтобы не выглядеть совсем уж трусливой зайчихой. Сразу же меня обжег стальной взгляд его глаз. Дан злился. Очень.

— Я… Меня….

— Я ей велел, Данил, — вступил очень вовремя Влад, — У нас работы куча. Не до глупостей.

— Полагаешь, я вызвал сотрудника к себе, дал задание и просил меня дождаться ради глупостей? — начал закипать и Ерохин.

— Откуда мне знать? — развел руками, Самойлов.

— Оттуда, Влад. Если я велел, значит — это важно.

— У нас проект готовится к сдаче.

— Меня не волнует. Распредели ее обязанности среди коллег. Елена не единственная сметчица в отделе, а секретарские дела можешь и на себя частично взять.

— Ты шутишь?

— Ни разу.

— Что за проект такой? Почему я о нем не знаю?

— Потому что не по рангу, — отрезал Ерохин, — Елена, со мной наверх.

У меня отвисла челюсть. А Влад не сдавался, не смотря на то, как его осадил Даниил только что и при мне. Да при всем отделе. Ведь дверь так и оставалась открыта.

— Стоп-стоп! Она сказала, что все закончила, — Самойлов преградил путь, — Вызовешь, когда понадобится. Зачем ей торчать наверху целый день?

— Я не знаю, когда мне понадобится ее помощь. И не желаю ждать, пока поднимется. Нет времени объяснять, Влад. И желания тоже нет, между прочим. Хотя… — Дан качнулся на пятках, — Отчасти ты прав. Я устрою Елене рабочее место наверху. По сетке сможете координировать с ней рабочие моменты, но только в свободное от моих задач время.

— О, ну спасибо. Ты просто гений, Дань, — огрызнулся Влад.

— Я знаю, — самодовольно усмехнулся Ерохин и подмигнул приятелю.

Он шагнул к двери, распахнул ее еще шире, приглашая меня на выход.

— Возьмите вещи, — присоветовал Дан, проходя мимо моего стола, — Я жду вас у лифта.

Я собиралась в звенящей тишине, почти почесываясь от пристальных взглядов коллег. Такого в нашем отделе еще не было. Ерохин, конечно, не первый раз заходил, но чтобы так эффектно и громко. Разговоров будет… Наверно, хорошо, что он забирает меня к себе. Я услышу только выжимку самых интересных интерпретаций от Палны. Переезд избавит от кучи вопросов. И от Влада.

Стакан всегда наполовину полон.

Я старалась думать, что Даниилу действительно необходимо мое присутствие. Он профессионал и не позволит себе вольностей. О секретаршах, которые стали его жертвами в Москве, я постаралась забыть. Мы будем работать и придерживаться деловых отношений. Субординация и все такое.

— Я велел дождаться меня, — проговорил Ерохин тем же стальным голосом, едва мы зашли в лифт.

— Разве вы не получили письма?

— Получил.

— Больше вы ничего не просили сделать. Владислав Николаевич настаивал, и я подумала…

— Не надо думать, Лена, — оборвал меня босс, — Делайте, что вам говорят. Подумаю я за вас сам. Это ясно?

— Да, Даниил Ильич.

Я опустила голову.

Деловые отношения. Субординация. Начальник и подчиненная.

Вряд ли это будет легко.