Марина просыпалась медленно. Сначала она почувствовала, что ей очень жарко, потом, что голова налилась свинцом, а правая нога затекла и почти онемела. Решив первым делом спасти себя от потери конечности, девушка покрутила стопой. Оказалось, что ее нога была прижата другой ногой, большой и волосатой. Явно мужской. Марина с великим трудом разлепила один глаз и тут же прикусила губу, чтобы не застонать, потому что увидела на соседней подушке голову своего любимого клиента. Она разлепила и второй глаз, чтобы уж точно убедиться.

Да, это определенно был Костя. И сейчас, и вчера ночью. Иванова аж губы сжала, чтобы не застонать, вспоминая, как они отжигали. Она некоторое время позволила себе просто лежать, воскрешая перед глазами эротическое действо, которое произошло накануне. Это занятие нагло прервала ее нога, которую начало покалывать от небольшого прилива крови. Марина дернулась, освобождая конечность, и попыталась сесть. Не получилось. Оказывается, ее бренное тело придавливала к кровати не только Костина нога, но и рука, которую он перекинул через Маринкину грудь. Сам Бирюков лежал на животе, отвернувшись к стене, и девушка могла видеть только затылок с торчащими в разные стороны волосами. Она посчитала, что так будет лучше. Не видеть лица.

Марина едва не упала с кровати, пока аккуратно выбиралась из Костиных объятий. Ей повезло. Он не проснулся. Девушка морщась трясла ногой, судорожно шаря по комнате глазами. Не без удивления она обнаружила, что Костина спальня очень уютная, очень девчачья. Марина никак не ожидала от своего брутального клиента постельного белья с сердцами и перышками в розовых тонах, кресел с оборками, симпатичного туалетного столика, на котором стояла лампа с абажуром, полок, которые ломились от безделушек…

«Прекрасно, у его подружки неплохой вкус, — подумала Марина, чуть скривившись. — Но где все-таки моя одежда»?

А одежда была в ванной. Марина поспешила туда, припоминая водные процедуры с контрастным душем, Костин томный шепот и сногсшибательный оргазм, который отрезвил ее на ура. Марина посчитала за лучшее, что Костя крепко спит. Она могла спокойно решить, что делать: выпить кофе или тихонько сбежать. И в данный момент девушка явно склонялась к первому варианту. Причем она была совсем не против доставить этот самый кофе Косте в постель, чтобы спокойно обсудить их приключение и рассказать ему о переезде в другой город, который все автоматически расставит на свои места. Ну и кроме всего прочего Маринка была не против спровоцировать его на утренний дубль. Ведь Бирюков намекал на это ночью, когда утрахал ее до сладкой боли. Девушка не собиралась жалеть или стыдиться. Она была достаточно взрослой, чтобы признать свое влечение к этому мужчине и чтобы расстаться без глупой подростковой неловкости, недосказанности.

Однако решение Марины вести себя как взрослая мудрая женщина тут же испарилось, едва она увидела, что вещи, которые они с Костей впопыхах побросали на пол, лежат на стиральной машинке. Его брюки и рубашка аккуратно сложены, ее платье бережно расправлено, чулки рядом.

«Неужели вставал ночью, и все сложил? — недоумевала про себя Марина, пока одевалась. — Не его же подружка так заботливо прибрала раскиданные шмотки».

Девушка пригладила волосы, заметив, что в ванной немало женских примочек. Утюг для волос, дезодорант, розовая щетка, депилятор, куча баночек со скрабами, кремами, молочко для тела. Марина выдавила на палец пасту, чтобы почистить зубы, прополоскала рот, вышла из ванной.

— Ой. Привет. Кофе будешь? — наткнулась на нее у двери маленькая блондинка в большом банном халате, который определенно принадлежал мужчине. Косте.

Марина едва в обморок не упала от страха.

— Я… Мне… — совершенно смутилась она, не зная, что сказать.

— Пойдем, пойдем, — кивнула в сторону кухни девушка, откуда действительно вкусно пахло свежим кофе. — Я как раз на двоих сварила, а Бирюков сто пудов до обеда дрыхнуть будет. После вчерашнего.

И блондинка захихикала, а Маринка залилась краской. Разум подсказывал ей бежать со всех ног, но она почему-то двинулась в сторону кухни, уселась за стол и наблюдала, как девушка достает чашки, наливает кофе, приговаривая:

— Даааа, давненько такого концерта не было. Девки-то частенько с Костиком орут, но вот чтобы он сам… Такое я первый раз слышу.

— О, — только и выдохнула Марина, не зная, как реагировать на подобное заявление. Она вроде смутно припоминала, что на фоне собственных криков слышала и Костины стоны, но была так поглощена процессом, ощущениями и желанием не сдохнуть от кайфа, что почти не замечала их.

Решив принять замечание девушки за комплимент, Марина дерзко выпалила:

— Это я еще не старалась.

— Даже не сомневаюсь, — снова захихикала блондинка, ставя на стол две чашки и запоздало представляясь: — Я, кстати, Сашка.

— Марина.

— Приятно.

— Взаимно.

Иванова изо всех старалась не думать, кто эта девушка, но извилины все равно усиленно шевелились. Мужской халат, варит кофе, чувствует себя как дома. Вариантов ответа немного. Только вот в голове у Марины никак не укладывалось, что можно спокойно обсуждать крики собственного мужика с его случайной партнершей, потягивая утром кофе на кухне, пока этот самый мужик отсыпается после бурной ночи. Такой формат свободных отношений, мягко говоря, обескураживал. Но иного объяснения у Марины не было. Не сестра же она ему. Хотя…

И тут ее осенило: какая разница? Все равно это странное утро с его подругой ничего не меняет.

Марина добавила в кофе побольше сливок, которые предложила Сашка, почти залпом осушила чашку и рванула к двери, бормоча на ходу:

— Спасибо за кофе, извини за беспокойство.

— Пока-пока, — пропела девушка.

Иванова тихо материлась, застёгивая сапоги дрожащими пальцами, снимая с крючка дубленку, которая висела под Костиной аляской. Рядом она приметила коротенькое пальтишко с мехом, зажмурилась, понимая, что оно принадлежит Саше.

— Марин, может, подождешь, пока он встанет? А хочешь, разбудим? — вдруг выросла из ниоткуда блондинка.

Если бы Марина подняла глаза, она бы увидела, что девушка хмурится, явно подозревая, что в этот раз ошиблась с выводами. Но Иванова не желала больше участвовать в этой комедии абсурда.

— Нет, спасибо, — только и ответила она, убегая прочь из Костиной квартиры.

Сашка еще некоторое время таращилась на дверь, но потом лишь пожала плечами и снова побрела на кухню, бормоча:

— Странная. Слишком приличная для Бирюкова.

А Марина, запахивая дубленку и наматывая шарф, брела к остановке. Она откровенно порадовалась, что Костя жил в спальном районе, и ей придется почти полчаса добираться до дома. Трясясь в скрипучем автобусе, девушка пыталась выбросить из головы мысли о Косте и его странной подруге, ведь ей нужно было сосредоточиться на Стасе. Иванова вытащила из сумки мобильный, на котором значилось 147 пропущенных вызовов. Не успела Марина обалдеть, как трубка завибрировала в ее руках. «Муж» — высветилось на дисплее. Сжав губы, она трусливо сбросила звонок, написала смс: «Скоро буду». Ответа не последовало, новых звонков — тоже.

Выйдя из автобуса, Марина долго стояла на остановке, потом возле своего дома, подъезда и закрытой двери квартиры. Так ничего и не придумав, она вошла домой. Уже в прихожей девушка почувствовала запах дыма. Она разулась и прошла на кухню, где сгорбившись сидел за столом Стас. В его пальцах тлела сигарета, пепельница была переполнена окурками.

— Я пришла, — только и проговорила Марина.

— Рад за тебя, — хмыкнул Стас, не поворачиваясь. — Где нас носило?

— Трахалась.

— Молодец.

— Знаю. Приму душ.

— Давай.

Дрожа от волнения, девушка сняла дубленку, прошла в ванную. Горячая вода смывала с нее запах секса и Кости, секса с Костей. Марина не без сожаления теряла с этот аромат, отчаянно жалея, что вряд ли ей представится возможность еще раз пропахнуть страстью этого мужчины. Она долго стояла под душем, потом сушила волосы, решая, решаясь. Наконец она покинула свое убежище, прошла в комнату, присела на кровать и уставилась в одну точку. Через минуту девушка встала, достала чемодан, стала складывать вещи.

— Что ты делаешь? — вырос в дверях комнаты Стас.

— Собираю вещи, — невозмутимо подняла глаза от чемодана Марина.

Она внимательно взглянула на мужа. Землистый цвет лица и замученные глаза откровенно признавались в бессонной ночи, полной терзаний. Но девушке даже от помятого вида Стаса не стало стыдно. Впрочем, она слегка запереживала по этому поводу, но как ни старалась, не могла почувствовать себя виноватой.

— Марин, хватит уже, — наконец повысил голос Стас. — Я оценил твой жест. Очень красноречиво. Благодаря сегодняшней ночи я, видимо, проживу лет на десять меньше. Тебе этого мало?

Марина бросила джинсы в чемодан, снова посмотрела на него, невозмутимо ответив:

— Немало и немного. С меня достаточно, Стас. Просто довольно.

Девушка прошла к шкафу, прихватив оттуда стопку трусиков и маек для сна. Муж подлетел к ней, хватая за плечи, заставляя ее выпустить из рук белье, которое разлетелось по комнате.

— Прекрати, Марин. Я все понял. Ночевала в гостинице? Или у подружки? У Наташки, да? Она наврала мне, так и знал. Молодец, я почти поверил. Все понятно, ты бесишься, потому что я не смог…

— Ты не захотел, — взвизгнула наконец Марина, вырываясь. — ТЫ — НЕ — ЗАХОТЕЛ. Это разные вещи, Стас. Я вот не могу, а ты тупо не хочешь. Вернее, я тоже уже не хочу. Надоело, блин, прикидываться. Пусти меня!

— Марин.

— Пусти, сказала!

Он разжал руки. Марина сходила в ванную, не глядя, сгребла в большую косметичку свои банки-склянки, помады-туши, станок для бритья, щетку.

— Т-т-ты уходишь от меня? — прозаикался Стас, начиная осознавать, что она не шутит, но все еще предпочитая думать, что Марина преподает ему жестокий урок.

— А ты хочешь жить со мной после того, как я переспала с другим мужчиной? Ложиться со мной в одну кровать, целовать меня, заниматься сексом? — с ядовитой усмешкой поинтересовалась девушка.

Стас не ответил, но по его прищуренным глазам и раздутым ноздрям Марина поняла, что он начинает ей верить. Она решила помочь мужу проникнуться правдой и далее.

— Хотя это тоже уже не важно, потому что я не хочу больше ни первого, ни второго, ни третьего.

Марина застегнула чемодан, подошла к шкафу, оценила количество оставшихся вещей.

— Я попозже заберу все остальное, постараюсь не пересекаться.

— На развод тоже сама подашь? — поинтересовался Стас.

— Не знаю, — девушка застыла, пытаясь сообразить, размышляла вслух. — Я, наверное, скоро уеду из города, меня переводят в другой филиал. Но если тебе горит, то могу подать сразу после праздников.

— Какой филиал? Какой город? — недоумевал муж, которого явно требовалось перезагрузить через выключение ввиду перенасыщения информацией.

— Перевод с повышением, — пожала плечами Марина, не собираясь посвящать Стаса в подробности.

— Ты это повышение всю ночь зарабатывала, да?

— Думай, что хочешь…

Марина устало повела плечами, засунула свой ноутбук в переноску, взяла в руки мобильник, чтобы вызвать такси. Едва она положила трубку и направилась к выходу, Стаса проняло.

— Марусь, Мариночка, солнце…

Девушку покоробило от последнего ласкового обращения. Она оцепенела в объятиях мужа, который пытался прижаться губами к ее щекам, глазам, шее.

— Родная, ну что ты творишь? Ты же не можешь уйти. Перестань, Марин. Я все для тебя сделаю…

— Поздно, Стасик, поздно, — проговорила она, отстраняясь.

Уже выходя на площадку, Марина услышала, как муж зарычал ей в спину:

— Даже не надейся, что тебе отломится что-то от этой квартиры. Я не собираюсь ее разменивать.

Марина зажмурилась, ненавидя себя за наконец пришедший стыд. Ей стало стыдно за Стаса. Она, конечно, понимала, что сейчас он в шоке, измотан бессонной ночью, ее предательством, ошарашен уходом, но все же девушка не ожидала такого. Они вместе выплачивали ипотеку в течение пяти лет. Квартиру им продали родственники Стаса почти за половину рыночной цены. По-хорошему, Марина, конечно, могла претендовать на дележку, наверное, должна была. Но сейчас ей просто стало больно, потому что, даже теряя жену, Стас думал только о своем комфорте. Он ненавидел переезды, суету, хлопоты, которые отрывали его от компа. Марина решила великодушно избавить его от этих перспектив.

— Да плевала я на квартиру, — тихо сказала девушка, обернувшись.

Марина подхватила чемодан и пошла вниз, предвкушая разговор с родителями, у которых собиралась пожить до отъезда. Такси оперативно прибыло, и Марина села в машину, мысленно переворачивая страницу своей жизни, в которой она была женой Стаса Иванова.

Примерно в это же время в своем спальном районе, в своей двухкомнатной квартире, на своей двуспальной кровати продрал глаза Костик. Он сразу расстроился, не обнаружив рядом с собой Маринку. Немного повалявшись, чтобы унять утренний стояк, Бирюков соизволил натянуть майку и шорты и пошел на кухню.

— Доброе утро, спящая красавица, — улыбнулась ему через плечо Сашка, которая что-то увлеченно строгала у плиты.

— Этот халат носят все, кроме меня, — заворчал Костя по привычке. — Где мой кофе, женщина?

— Ой, мужчина, сейчас я дорежу твой лук в твой суп и поставлю твой кофе. Хотя он был готов давным-давно, и его выпила твоя очередная вертихвостка, — отбрила его Нестерова.

Бирюков только застонал. Он очень надеялся, что Маринка убежала раньше, чем Сашка проснулась, и девочки не пересеклись. Но зря. Зря.

— Ты отдала ей мой кофе, систер? Это жестоко, — опять забухтел Костя, оттягивая разговор о Марине, который, он жопой чуял, не принесет ему хороших новостей.

— Жестоко вопить среди ночи, как банши. Ладно, я привыкла к стонам твоих баб, но ты сам-то чего разверещался, Бирюков? Я уж думала, она тебя там убивает.

— Саш, я тут живу вообще-то, — психанул Костик. — Хочу ору, хочу танцую.

Девушка замерла на миг, за который Костя понял, что зря повысил тон.

— Черт, прости, — он подошел к девушке, положил руку ей на плечо.

— Ты меня прости. Я перегибаю иногда. Это от зависти, наверное. Сто лет не трахалась. А уж с такими звуковыми эффектами вообще никогда. Правда, была у меня соседка. Светка, помнишь ее?

— Смутно, — пожал плечами Костя.

— Ой, да и фиг с ней, — махнула рукой Сашка.

— Везет тебе на горластых соседей, — хохотнул Бирюков, воруя чищенную морковку, которая готовилась быть искромсанной вслед за луком.

— Не говори, — Сашка вырвала морковь у него изо рта, едва не утащив с собой и зубы, которые Костя успел вонзить в овощ. — Мне кажется или ты изо всех сил стараешься не спросить меня о Марине?

— Не кажется, — снова насупился Бирюков. — Вы даже познакомиться успели?

— Ага. Она, конечно, была этому не особо рада, но я решила представиться. Надеюсь, ты взял ее телефон, потому что в этот раз твой выбор впечатляет. Не истеричка, не дура, нервы крепкие, вежливая, не малолетка. И похоже просто богиня секса. И симпатичная, конечно. Я сама ее немного хочу.

— Облезешь, — фыркнул Бирюков, потянувшись к турке самолично.

Сашка треснула его по руке.

— Я же сказала, сейчас сварю. Сядь. Только ведь мешаться будем друг другу.

Костик повиновался. Девушка сбросила в кастрюлю нашинкованные лук с морковкой, засыпала кофе в турку, залила водой, включила газ. Бирюков достал сигарету из валявшейся на столе пачки, но не прикуривал, крутя ее между пальцами.

— Она — мой бухгалтер, Сашк, — проговорил он, пялясь на сигарету. — Маринка — мой бухгалтер. Так что телефон ее имеется.

— Ого, — вздернула брови Сашка. — Ты вроде зарекался смешивать дела и койку?

— Угу, — кивнул Бирюков. — Зарекалась свинья не хрюкать.

— Костик, — Саша присела рядышком, забрала у него сигарету. — Мне кажется, или ты сейчас переживаешь, что она сделала неправильные выводы?

— Я пока не знаю.

— Как так?

— Понимаешь, Сашк… Она замужем.

— Пфф, — фыркнула Нестерова. — Я тоже замужем, и что с того?

— А то, что она живет с мужем, а не с его двоюродным братом, в отличие от некоторых.

Сашка снова напряглась, но в этот раз быстро взяла себя в руки, и Костя не заметил, что опять зацепил ее.

— Если б у нее с мужем все хорошо было, она б к тебе в койку не прыгнула.

— Почем ты знаешь?

Саша пожала плечами.

— Не такая она. Не сука.

— Это точно, — согласился Кос.

Девушка встала, налила им обоим кофе. Они синхронно отхлебнули, синхронно прикурили.

— Она подумала, что ты моя девушка? — наконец спросил Бирюков.

— Полагаю, что да, — кивнула Сашка.

— Дерьмоооово, — протянул Костя.

Они долго молча курили под кофе. Потом Сашка встала, выключила суп, накрыла кастрюлю крышкой и, резко развернувшись к Косте, сказала:

— Наверное, мне пора съезжать.

— Сань, — тут же поднял голову Бирюков. — Ну не дури.

— Я тебе мешаю, Кость. Ладно, когда твои девочки пугались и драпали со всех ног, едва меня увидев, но вот сейчас-то я реально всю малину тебе испортила.

— Ничего ты не портила. Да и не было никакой малины.

— Неважно. Я все равно уеду. Хорош уже. Загостилась.

Костя встал, подошел к Сашке, обнял.

— Ну куда ты поедешь, дурочка? На съемную? Перед новым годом? Не сходи с ума.

— К маме, — предположила Саша неуверенно.

— Оно тебе надо?

— Не очень.

— Обещаю, после нового года я сам тебя выгоню, а пока прекрати загоняться.

Костя разжал руки, погладил девчонку по спине. У нее был тяжелый период: развод, переезд из Москвы, дерьмовая работа, которую она ненавидела всей душой, да еще какой-то сомнительный проект на пару с одногруппником. Бирюков чувствовал свою ответственность за косяки Дениса, за свое молчание о его изменах, да и сама по себе Сашка была ему дорога. Поэтому он просто не мог допустить, чтобы сейчас она скиталась по съемкам, проматывая свои небольшие сбережения.

— Давай я ей позвоню, объясню все, — предложила Саша, чувствуя свою вину за Маринино поспешное бегство.

— Я сам позвоню, — решил Бирюков.

Только вот он не решил когда. И не решил, что должен сказать. Спасибо? Так они уже поблагодарили друг друга ночью. Прости? Вроде все было по обоюдному согласию, и Костя не жалел ни об одной минуте рядом с Мариной. А еще Бирюков был уверен, что после встречи с Сашей, его бухгалтер не захочет повторения. Да и сам он не был уверен, что нуждается в этом. Физически — да, безусловно, он был бы не против, очень даже за. Но влипать в сомнительную интрижку со своим замужним бухгалтером, навлекая на себя не только гнев ее мужа, но и Усманова. Компрометируя этой связью саму Марину. Нет, Костя предпочел бы все оставить, как есть.

— Вот и позвони. Тебе надо бабу нормальную, Кос. А Марина нормальная. Если не включишь мудака, то все у вас сложится, — напророчила Нестерова.

— Ой, чего ты несешь? Какое сложится? Я только от Паниной немного отошел.

— Вот и отойди еще дальше. С Мариной.

— Привязалась, блин. Пиявка, — Костик ткнул Сашку в бок, стараясь отделаться от скользкой темы. — Чего там в кастрюле-то? Щи? Пахнет классно.

— Они самые, — кивнула Саша и полезла за тарелкой, зная, что на утро после бурной ночи у Кости прорезается зверский аппетит. — Эх, Бирюков, жениться тебе пора. Тогда будут и щи, и борщ, и котлеты с картошкой.

— К чертям, насмотрелся я на некоторых женатиков. У меня ты есть, — упрямился Костя.

— Меня скоро не будет, дорогой. Я не собираюсь стоять у твоей плиты и ждать принца. Ты одних баб водишь. Съеду я, Кость…

— Саааш, — заныл он.

— Женись. Или сам учись готовить.

— Я даже не знаю, что из этого мне больше не нравится.

Сашка сдалась, осознавая, что Бирюков слишком зациклен на себе, чтобы услышать ее. Да и сама она понимала, что Костя хочет после разрыва с Викой побыть настоящим холостяком. Только вот со стороны было очень заметно, как на него повлияла ночь с Мариной. Обычно легкий и веселый Костик сегодня держал паузу, хмурился, что-то подолгу гонял в голове. Весь день он был сам не свой, даже пару раз хватался за телефон, но не решался позвонить. Вечером ему, видимо, все это надоело, и он утащил Сашку в казино, где играл неровно, а потом просто завис в баре. Сама же Нестерова очень надеялась, что Марина окажется умницей и помаринует этого придурка, дабы он достался ей хорошенько вымоченным и полностью готовым к употреблению. Саша прибывала в необоснованной, но твердой уверенности, что эти двое созданы друг для друга.