Мнение командиров и офицеров миноносцев “Бесшумный”, “Бесстрашный” и “Беспощадный”, выведенное за время военных действий

30 сентября 1904 г.

Состоявшие до войны командирами миноносцев капитаны 2 ранга, как кандидаты в командиры судов II ранга, были в начале войны переведены на другие должности (кроме одного, оставшегося начальником отряда миноносцев), и их прежний опыт принес мало пользы для миноносцев. Многие из командиров, присланные из Петербурга перед самым объявлением войны, выходили в море для военных действий, не будучи знакомыми с побережьем, в особенности с мелкими бухтами, не посещаемыми большими судами, но очень важными для миноносцев, а некоторые из командиров никогда не плавали на Дальнем Востоке. Почему, командиров миноносцев необходимо назначать из лейтенантов, до назначения их старшими офицерами, и непременно из плававших ранее на миноносцах.

Флотские офицеры на миноносцы должны назначаться не сразу из корпуса, а из плававших уже на эскадрах или отрядах, чтобы они действительно могли заменить командира в случае его убыли; к тому же им приходится быть и штурманами, и артиллеристами, и минерами. Во время войны, кроме убитого на “Сильном" старшего инженер-механика Зверева, никого из положенных по штату механикомв в звании старшего инженер-механика на миноносцах не было, и их обязанности исполнялись вполне успешно младшими инженер-механиками и помощниками старших инженер-механиков. Почему полезно, чтобы на миноносцы назначались механики из помощников старших инженер-механиков.

Существующая организация отдельного состава команд для миноносцев оказалась хорошей. Число машинной команды, рулевых и сигнальщиков на миноносцах недостаточно. Люди очень быстро утомляются. Необходимо иметь не менее 3-х смен вышеуказанных специалистов, рассчитывая машинную команду на непрерывный полный ход. Обучение личного состава может производиться только на ходу и в море, а потому миноносцы должны постоянно находиться в кампании и поступать в резерв только на время починок, выводящих миноносец из строя.

Нахождение миноносцев в вооруженном резерве от 9 до 12 месяцев в году, при котором все учения производились в гавани, следует считать главной причиной неподготовленности их в бою, также как и частой их неисправности, происходившей от отсутствия навыка личного состава к требованиям постоянного плавания при больших ходах. Постоянная 12-часовая готовность тоже оказала дурное влияние, так как нужнейшие исправления откладывались; последствием этого были большие поломки механизмов в военное время. Кочегары плохо умеют держать пар, скоро устают, заставляют усиленно пользоваться искусственным дутьем, что вызывает появление крайне опасного в военное время выбрасывания пламени из труб.

Знания и других специалистов, особенно рулевых и сигнальщиков, тоже неудовлетворительны, так как обучение было главным образом теоретическое, а не практическое, которого было мало.

Миноносцы должны делиться на отряды из 4–5 однотипных судов, постоянно плавать в составе своих отрядов, практикуясь главным образом в совместном ночном плавании при условиях военного времени. Особое внимание надо обратить на изучение побережья, как своего, так и своих вероятных противников.

Отряды миноносцев эскадры Тихого океана, состоявшие из 10–12 судов, были слишком многочисленны и потому трудно управляемы. Кроме того, они состояли их разнотипных судов и не были напрактикованы в совместном плавании.

Миноносцы, как и всякое другое оружие, должны удовлетворять требованиям времени и места и соответствовать качествам противника. Миноносцы типа Шихау: “Бесшумный”, “Беспощадный", “Бесстрашный” и другие, будучи хороши в Немецком море, где возможный враг — Германия находится недалеко, в Тихом океане не удовлетворяют вовсе требованиям местных условий, где наши возможные враги — Япония, Англия и Америка (Манила) находятся далеко от нашей базы и куда наши миноносцы должны быть в состоянии дойти, если следует признать, что они должны ходить с эскадрой.

В этой войне наши миноносцы были слабее японских по артиллерии (75-мм и 47-мм против 75-мм и 57-мм). Кроме того, особенность японских миноносцев в том, что они имели 75-мм пушки на корме.

Новые английские миноносцы в 520 тонн на 25 узлов и предполагаемые в 700 тонн на 28 узлов будут иметь артиллерию еще более сильную; поэтому, чтобы иметь преимущество перед врагами, придется иметь не 75-мм, а 100-мм — и таких пушек хорошо иметь на миноносце четыре, упразднив вовсе 47-мм, как оказавшиеся совершенно ненужными и в войне не употреблявшиеся. Во всяком случае артиллерия должна быть одного калибра.

Опыт показал, что нужно иметь шрапнель для обстреливания берега. Боевые запасы могут быть относительно меньше, чем на больших судах. Следует избегать располагать носовую пушку слишком близко от командирского мостика, что очень мешает управлению. Прицелы должны быть светящиеся. Следует иметь пулеметы с ружейными патронами. Запасные мины все излишни. Мины желательно иметь лучших №№ от Уайтхеда; в настоящую войну наши мины были во всех отношениях хуже японских. Нужно иметь приспособление, чтобы ставить мину на глубину от одного до пяти метров, не вынимая ее из аппарата, и в любой момент. Все прицелы иметь светящиеся, также и у боевого фонаря, который ставить на корме. Минные аппараты следует лучше приспособить к выдерживанию качки. Вместо 3-х аппаратов поставить два двойных, облегченного образца. Иметь на миноносцах приспособления для постановки мин заграждения, наподобие выработанных во время войны, но хранить их на берегу или на больших судах.

Иметь ход на 3–4 узла больше лучших неприятельских крейсеров. Испытания миноносцев вести при боевом углублении, которое обозначается особой маркой на корпусе, и перегрузка в дальнейшей службе миноносца не допускается. Испытание на полный ход должно быть 6-ти часовое; испытание должно иметь продолжительность времени полного расхода полного угольного запаса; при последнем испытании из труб не должно выбрасываться пламя. Каждая машина должна быть в отдельном помещении, которое по бортам должно иметь помещение для хранения запасных частей и вообще запасов; это должно заменить все ныне имеющиеся отдельные помещения. Необходимо устроить хорошую искусственную вентиляцию в машине и иметь особые, не тающие при температуре 60° свечи. Паровые трубы иметь ниже ватерлинии. Систему холодильников следует улучшить, но можно оставить и существующую, если к ней прибавить приспособление для естественной циркуляции, так как при стоянке на мелких местах приемный кингстон засоряется, и циркуляционной воды для очистки его не хватает. Эксцентрики и золотники слабы.

В кочегарках иметь мусорные эжектора. Питание котлов водой обеспечить лучше, а при испытаниях пользоваться исключительно своими кипятильниками, а не водой из цистерн. Штоки от клапанов паропроводных труб должны быть выведены наверх. Уголь должен иметь для перехода вместе с эскадрой (Япония 1300 миль, Манила 3000 миль), а также, имея пары во всех котлах, на 10 часов боя при скорости 20 узлов. Запасы иметь: машинные — в зависимости от хода, прочие и провизию — на две недели только.

Корпус строить в зависимости от предъявленных требований: артиллерии, мин, хода и угля, принимая во внимание, что в настоящее время крепость корпуса миноносцев типа Шихау достаточна. Таран не нужен. Все медное заменить алюминием. Якоря должны убираться внутрь без ката и фиша и не задевать за киль. Канаты иметь только цепные в 100 сажен.

Миноносцы типа Шихау имеют большую циркуляцию. Желательно достигнуть радиуса циркуляции, не превышающего полторы длины корпуса; при этом отнюдь нельзя допускать введения носовых рулей, как подверженных частым поломкам. Паровых рулевых машинок иметь две или одну, но в корме ниже ватерлинии. Второй штурвал иметь в самой корме, всегда готовым к действию в любом положении руля, и сообщение его должно быть у штурвала.

Компас должен иметь приспособление для его освещения такого рода, чтобы свет нисколько не проникал наружу, но чтобы легко можно было ночью следить за курсом. Также нужен стол для карт, который для этого лучше располагать под мостиком в освещенной рубке, из которой на мостик вывести перископ, дающий возможность командиру следить за прокладкой.

Во время войны все японские миноносцы были снабжены телеграфом без проводов, которым широко пользовались. Желательно устройство такого же на наших миноносцах.

При полном ходе ничто не должно стеснять действий артиллерии и минных аппаратов.

 

Из рапорта командира эскадренного миноносца “Бесшумный” Командующему флотом Тихого океана

30 августа 1904 г. № 584 Доношу Вашему Превосходительству, что 23 июля соединенному отряду из 5 миноносцев обоих отрядов: “Бесшумный”, “Бурный", “Бойкий”, “Сторожевой” и “Разящий” было приказано под моим начальством ставить мины к югу от Ляотишана. По заранее составленному плану, сообщенному и командирам миноносцев, выйдя в 3 ч 15 мин на рейд и пройдя бочки заграждения, пошли 20-узловым ходом по курсу S; за нами пошли другие миноносцы сводного отряда. “Бойкий" скоро повернул, имея повреждения в машине. Навстречу шли японские миноносцы I класса и открыли огонь. Мы, не уменьшая хода, шли по курсу, отвечая на огонь японцев, а охраняющие миноносцы отстали и 15–20 минут не принимали участие в перестрелке с неприятельскими миноносцами.

Придя в 4 ч 30 мин на остовую оконечность Ляотишана, на 45° позади траверза, повернули на SW 80°. В 4 ч 42 мин повернули на SW 25° и в 4 ч 57 мин подняли “Щ”, означавшее постановку мин, и звстопорили машину. Поставив первую мину, через 2 минуты в расстоянии 75 сажен поставили вторую и спустили “Щ", обозначавшее, что “Бесшумный" готов. Когда все четыре спустили "Щ”, пошли таким же ходом обратно. Японские миноносцы, по-видимому, не поняли цели нашей экспедиции и собрались против входа. В 5 ч миноносцы вернулись в гавань. И.д. начальника эскадры объявил миноносцам благодарность за выполнение поручения.

25 июля неприятельский перекидной огонь нас мало беспокоил, и мы приняли уголь.

26 июля в 6 ч 30 мин утра миноносцы 1 отряда: “Бесшумный" (начальник отряда), “Бесстрашный", "Бдительный”, “Грозовой”, “Выносливый" и “Бойкий” вышли на рейд и стали на якорь. На рейд вышли мореходные канонерские лодки “Гремящий” и “Бобр”, крейсер “Новик”. По сигналу с “Гремящего”, в 9 ч 30 мин пошли в бухту Тахэ “Новик”, миноносцы и “Бобр”. По приходу в бухту Тахэ, миноносцы подошли в строе фронта возможно ближе к берегу, на расстоянии 5-ти кабельтовых, и открыли огонь по видневшимся кое-где цепям и резервам, а также, в виду хороших прикрытий, бывших там в большинстве случаев, — и по местам, где можно было предполагать их присутствие. Действительно, там были обнаружены войска, о чем можно было судить потому, что оттуда после каждого попадания снаряда выбегали солдаты.

К 10 ч к отряду присоединились миноносцы “Беспощадный” и “Властный". В 11 ч 25 мин показались идущие от острова Кэп японские крейсера — “Мацусима”, “Итсукушима”, “Хашидате” и броненосец II класса “Чин-иен” и миноносцы. Стрельба велась на расстоянии от 5 до 28 кабельтовое. В 12 ч 20 мин с берега японцы открыли по миноносцам огонь из 75-мм орудий, но где стояла батарея не было видно. Снаряды ложились очень хорошо. В 12 ч 15 мин, по сигналу с “Новика", прекратили огонь и пошли в Артур, где начали готовиться к походу.

В то место бассейна, где стояли миноносцы, за все время бомбардировки ни один японский снаряд не попал.

По свидетельству штаба крепости, стрельба по Дагушану принесла большую помощь нашим батареям и остановила наступление двух дивизий, причем у японцев потери были 14 тысяч. [Так в документе. Ред.)

27 июля миноносцы не выходили, а продолжали приемку угля и боевых припасов и приготовлялись к походу.

28 июля в 8 ч утра первый отряд миноносцев вышел на рейд, в составе: “Выносливый”, (начальник отряда), “Властный”, “Грозовой", “Бесшумный", “Бесстрашный", “Беспощадный”, “Бурный” и “Бойкий”. В 8 ч 45 мин эскадра снялась с якоря, имея впереди землевозы, второй отряд миноносцев, и построилась в кильватерную колонну в таком порядке: головной — броненосец “Цесаревич” (флаг командующего эскадрой Тихого океана), за ним “Ретвизан", “Победа”, “Пересвет” (младший флагман), “Севастополь”, “Полтава" и крейсера “Аскольд" (младший флагман), “Диана”, “Паллада” и “Новик”. Миноносцы разделились на 2 полуотряда и держались по сторонам эскадры: с правой “Выносливый", “Властный", “Грозовой" и “Бойкий”, с левой “Бесшумный”, “Бесстрашный”, "Беспощадный" и “Бурный”. Эскадра пошла курсом S.

В 9 ч командующий эскадрой известил сигналом, что флот идет во Владивосток по желанию ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА. В 9 ч 10 мин крейсер “Новик” был выслан вперед форзейлем. В 10 ч 30 мин тралящие суда отдали тралы и под охраной второго отряда миноносцев, канонерских лодок и минных крейсеров пошли в Артур. Когда тралившие суда очистили проход эскадре, она повернула в том же строе и взяла курс SO 60°, ход 8 узлов. В то же время на горизонте показались 7 неприятельских миноносцев, а к 11 ч число их увеличилось до 12; они пересекли курс нашей эскадры, идя малым ходом, что вызвало предположение, что они ставят мины заграждения, и это предположение впоследствии подтвердилось.

Из Порт-Артура во Владивосток!

К 12 ч на горизонте были видны слева по носу шесть больших неприятельских судов и справа один бронированный крейсер и три крейсера II класса. Согласно инструкции, миноносцы перешли на правую сторону и вступили в кильватер начальнику отряда. Неприятель стремился к тому, чтобы окружить нашу эскадру. Командующий эскадрой, чтобы избежать этого, начал маневрировать и привел все японские суда на правую сторону. Тогда все миноносцы снова перешли на левую сторону и отошли от броненосцев, чтобы не быть под выстрелами.

В 12 ч 20 мин неприятель открыл огонь, наша эскадра ему отвечала. К этому времени выяснилось, что со стороны японцев было: 4 броненосца и бронированные крейсера “Ниссин” и “Кассуга"; на соединение с ним шли: бронированный крейсер “Якумо" и крейсера II класса “Касаги”, “Читозе” и “Такасаго”.

В 1 ч 30 мин я увидел 4 неприятельских миноносца, шедших с носа на нашу эскадру, надеясь, вероятно, поставить перед самой эскадрой несколько мин заграждения. Я дал самый полный ход и пошел на них; три из них повернули немедленно, а четвертый продолжал приближаться; сблизившись на 28 каб., я открыл огонь из 75-мм орудия и несколькими удачными выстрелами заставил его отойти обратно к своим миноносцам. В 1 ч 33 мин японцы встречным курсом разошлись с нашей эскадрой и стали отрезать нас от Порт-Артура; но видя, что мы опять легли на старый курс, повернули, а в 2 ч опять начался бой. В 3 ч 10 мин японцы отошли на W.

После боя наш крейсерский отряд в строе кильватера вышел из линии и отошел на левый траверз эскадры на расстоянии около 15 каб. В 4 ч 20 мин японская эскадра обогнала нашу и пошла на нее в строе пеленга. В 4 ч 50 мин снова начался бой на расстоянии 40 каб., причем японцы сосредоточили огонь на 2 головных и на “Полтаве", много отставшей. В 5 ч 55 мин видно было попадание снаряда в боевую рубку “Цесаревича”, после чего он начал описывать циркуляцию влево, чем произвел беспорядок в эскадре. “Ретвизан сначала повернул за ним, но скоро снова вошел в линию между “Пересветом” и “Севастополем", а “Победа” шла ему в кильватер, “Пересвет” же вел эскадру. “Цесаревич" быстро исправил повреждение и взял курс N; за ним пошли “Полтава” и “Севастополь”, а немного позже и “Победа”. “Пересвет”, оказавшись много впереди всей эскадры, принял на себя огонь всей эскадры, получил большие повреждения и повернул на Артур. “Ретвизан", шедший за ним, прибавил ход и пошел к нему на помощь.

После поворота “Пересвета” “Ретвизан" оказался ближе всех к японцам, но, несмотря на страшный огонь, продолжал с ней бой, идя на сближение; этим он дал возможность нашей эскадре отойти беспрепятственно. Когда он увидел, что японские броненосцы более не опасны нашим, он пошел к нашей эскадре, которая в это время, идя на N, встретила: японские крейсера I класса “Токива”, II класса Матсусима”, “Итсукушима” и “Хашидате”, и броненосец “Чин-иен”. Во время боя “Ретвизана” и “Пересвета”, миноносцы "Бесшумный", “Беспощадный" и “Бесстрашный” держались вблизи них в расстоянии около 10 каб., чтобы защитить их в случае, если японцы пошлют свои миноносцы на них в атаку, а их скорострельная артиллерия будет сбита, или если японские броненосные суда захотят их таранить. Когда “Ретвизан” соединился с нашей эскадрой, миноносцы, следуя инструкции, пошли к крейсерскому отряду, который шел на S, чтобы отогнать легкие крейсера и миноносцы, число которых к тому времени дошло приблизительно до 50.

Затем, видя, что “Аскольд” и “Новик” стараются прорваться на S, я решил сделать то же и сообщил об этом на другие миноносцы, спрашивавшие меня — что я думаю делать? Пошли отдельно от крейсеров ввиду того, что они дали большой ход, а мне после взрыва было опасно форсировать машинами на большие переходы, и кроме того, у меня хватило бы угля до Владивостока, только идя небольшим ходом. Курс взял О, на то место, где были видны японские броненосцы, с намерением атаковать их, а если в продолжение ночи не найдем их, то прорываться во Владивосток.

Около 9 ч вечера разошлись с тремя японскими двухтрубными миноносцами. Сначала хотели таранить одного из них, но затем, видя, что это небольшие номерные миноносцы, и зная, что после таранного удара вверенный мне миноносец придет в негодность продолжать плавание, я отклонил это намерение и прошел у них под кормой; мины же нельзя было выпускать, потому что они были поставлены на большую глубину против больших судов и прошли бы у них под килем, а кроме того, мы разошлись слишком большим ходом, так что выстрела миной не успели бы сделать. Курсом О шли до 11 ч 30 мин ночи, после чего повернули на S и ход имели возможно больший, но такой, при котором из труб не вылетало пламя. Так дошли по счислению до точки 36° 40’N и 125° О.

В продолжение ночи броненосцев не нашел, а увидел их только в 4 ч утра прямо по носу. Они погнались за мной и отрезали от Владивостока. Я взял курс в SO четверть, но японцы взяли на пересечку и пришлось изменить его в SW четверть. Таким образом менял курсы несколько раз; наконец, в 5 ч удалось проскочить под носом у японской эскадры в расстоянии 50 кабельтовое. Она погналась за мной, но видя, что я ухожу от них, эскадра прекратила погоню, но отделила за мной наиболее быстроходное из бывших в эскадре судно — крейсер типа “Ниссин”, который в 6 ч уже один продолжал преследование и открыл огонь, причем выпустил один 10-дм или 8-дм снаряд и два 75-мм, которые легли в расстоянии 10–15 сажен.

На горизонте справа был виден один миноносец, но он не подошел, а прошел к броненосцам вне моих выстрелов. Крейсер медленно отставал, так что мне удалось постепенно удалиться ближе к S, но оставаясь в SW четверти. Из сравнения впоследствии курсов моих, броненосца “Цвсаревич” и курса японской эскадры, когда она меня еще не заметила. Я предполагаю, что погоней за собой я задержал ее на 2 ч, чем дал возможность“ Цесаревичу” незаметно пройти на S. В 8 ч 45 мин крейсер прекратил погоню, а через 15 мин у меня повредилась правая машина (вывалился белый металл у эксцентриковых бугелей цилиндра низкого давления и сломался золотник цилиндра среднего давления), так что ее пришлось остановить.

В это время открылся берег, по которому приблизительно определились, а так как при поврежденной машине и при недостатке угля нельзя было дойти до Владивостока, то я решил зайти в Киау-Чау, где исправить машину и принять уголь, и идти дальше. Курсом SW 80“ шли до 10 ч утра, когда повернули на SW 70°, ход около 16 узлов. Около 12 ч была повреждена и остановлена на 15–20 мин и левая машина. В это же время за кормой видны были дымки, а потому я подготовил подрывные патроны, для взрыва погребов, в случае, если в то время, когда я стоял без хода, крейсер догонит меня. В 5 ч вошли в Киау-Чау, куда скоро пришел и “Новик”.

По приходе в Киау-Чау немедленно приступили к исправлению машин, приемке полного запаса угля, воды и масла и к выгрузке лишних тяжестей на хранение на берег. От губернатора города Тзингтао получил уведомление, что могу остаться в Киау- Чау до 6 ч вечера 2 августа. Напрягая все силы машинной команды, надеялся как-нибудь исправиться к 4 ч дня, но 2 августа в 10 ч 30 мин утра получил второе устное и письменное уведомление от губернатора, что, по соглашению с нашим правительством, все корабли должны разоружиться в 11 ч утра, что я и сделал.

Насколько была утомлена и усиленно работала машинная команда, видно из того, что за два месяца осады Артура был лишь 1 больной, за время же стоянки в Киау-Чау заболело 30 % машинистов и кочегаров, из которых 5 отправлено в госпиталь. В заключение можно сказать, что, по мнению всех офицеров, меткость огня японцев превосходила меткость нашего огня, что приписывают оптическим прицелам и лучшим дальномерам, имеемым у японцев, но, по личному моему разумению, причина поворота эскадры обратно в Артур отнюдь не была в зависимости от потерь личного состава (около 4–5%) или материальных повреждений, и даже большая меткость японцев является спорной, принимая во внимание число 12-дм, 10-дм и 8-дм орудий — единственно которые действовали, а также более частый огонь неприятеля, в 1,5 раза превосходящий наш. Лучшие проценты попадания не могли иметь места, если потери японцев в 250 человек показаны верно.

Причину поворота в Артур следует искать в неверии в свои силы и в нежелании оставить Артур, а отчасти и в инструкции выхода флоту — избегать боя, который был неминуем, но, главное, в потере адмирала, ведущего эскадру.

При переборке машин оказались следующие повреждения: в правой машине расплавился белый металл бугелей ЦНД, разорван клапан воздушного насоса и перерван один золотник ЦСД; в левой машине лопнуло 7 пружин набивочных поршневых колец и погнута втулка золотникового штока.

Лейтенант Максимов 3-й.

 

Из донесения о бое 28 июля мичмана с миноносца “Бесшумный” Сахарова

28 июля с 5 ч утра начался выход больших судов, а к 8 ч на рейд вышел 1 отряд миноносцев и присоединился к эскадре. В 12 ч 20 мин начался бой. Миноносцы отошли от эскадры и держались вне выстрелов.

В 1 ч 20 мин, увидя, что 4 неприятельских миноносца приближаются с носа к нашей эскадре, и предполагая, что они хотят бросить перед ней мины заграждения, мы пошли им навстречу, чтобы отогнать; три из них повернули, а четвертый продолжал идти на эскадру. Сблизившись с ним на расстояние 28 кабельтовое, открыли по нему огонь из 75-мм орудия; после первого же выстрела он начал быстро удаляться, было произведено еще три выстрела, причем снаряды легли очень удачно, и один, вероятно, даже попал в корму. Около 1 ч 30 мин за кормой слева показались 4 японских крейсера: I класса “Якумо" и II класса “Читозе”, “Касаги” и “Такасаго". Бой продолжался до 3 ч 10 мин, причем японская эскадра, разойдясь с нашей на контр-галсах, повернула последовательно и пошла параллельным курсом; наша же эскадра шла тем же курсом SO 60°.

В 12 ч ночи увидели на расстоянии около 1,5 кабельтова идущие навстречу 3 японских номерных миноносца, но скорость сближения была так велика, что мины нельзя было выпустить.

Утром 29 июля в 4 ч открыли по носу японские броненосцы, которые старались не допустить нас прорваться на S, но к 5 ч это удалось делать, проскочив у них под носом а расстоянии 50 кабельтовое. Японцы, видя, что броненосцы не могут догнать нас, отделили в погоню за нами крейсер “Ниссин”; с большим трудом миноносец уходил от него, так что только 8 ч 45 мин он отказался от погони, а через некоторое время правая машина испортилась, и ее пришлось совсем остановить. Около 6 ч к японским броненосцам присоединился миноносец, насколько можно было судить — быстроходный истребитель, и удивительно, что он не попытался вступить в бой с “Бесшумным"; в таком случае “Бесшумный” едва ли спасся бы, тогда как он почти не рисковал, так как, если бы он был сильно поврежден, то подошедший за это время крейсер нас бы потопил, а его бы отвел в порт. За время погони истратили большую часть своего запаса угля, и дойти до Владивостока было немыслимо, а потому пошли в Киау-Чау, куда пришли к 5 ч дня.

Рассматривая действия наших миноносцев за время войны выясняются некоторые очень важные недостатки. Одним из наиболее крупных надо считать слишком малый ход, даже того хода, который был дан на пробе, теперь они далеко не дают вследствие перегрузки, а это делает почти невозможным дневные походы миноносцев вдали от своих берегов, в доказательство чего можно привести то, что миноносец “Бесшумный" уходил от 20- узлового крейсера в продолжение 5 ч и только после этого достиг своей цели, а равно и другие однотипные миноносцы — “Бесстрашный" и “Беспощадный" с трудом ушли от преследования крейсеров. Оказывается, что и для исполнения прямого назначения миноносца — атака ночью больших судов, также необходимо увеличить их ход, так как нужно большое преимущество в ходе, а при современных скоростях больших судов эта разница очень невелика. Кроме того, даже и того полного хода, который на небольшой промежуток времени, нужный для минной атаки, мог бы быть дан, нельзя дать в силу того, что на больших ходах из труб миноносцев вылетает пламя, и таким образом его важнейший шанс на успех — неожиданность- пропадает.

Переходя же к роли наших миноносцев, как истребителей, т. е. судам, способным вести артиллерийский бой, видно, что за все время войны приходилось вести бой на больших дистанциях и пользоваться исключительно 75-мм орудием, что 47-мм не были пригодны и что их следовало бы совсем исключить и заменить хотя бы меньшим числом, но большего калибра; к тому же выводу приходим, если припомнить, что миноносцы неоднократно посылались для обстреливания берегов, из чего можно сделать еще один вывод, а именно, что на судах желательно было бы иметь шрапнель.

Во все времена войны пришлось миноносцам выполнять совершенно новую функцию, к которой они не были совершенно подготовлены, — это к постановке мин заграждения, и потому очень желательно было бы сделать на них такое приспособление, которое позволяло бы делать эту постановку с большим удобством, чем пришлось нам зто делать в Артуре. Такое приспособление могло быть съемным, чтобы не иметь постоянного лишнего груза, неожиданной же постановки мин трудно ожидать, так как на миноносце нет помещения для хранения мин заграждения; если же окажется возможным принимать мины в море с большого судна, то возможно будет и с того же судна принять и приспособление.

Мичман Сахаров

 

Из донесения о бое 28 июля помощника старшего инженер-механика миноносца “Бесшумный”

За последнее время перед выходом эскадры 28 июля миноносцы все время были под парами, выполняя различные поручения. Накануне же выхода эскадры было приказано принять полные запасы угля и провизии, так что о какой-либо переборке машин нечего было и думать. Во время боя, а затем и ночного похода, машины, как и колы, по-видимому, были в исправности. Шли во время боя и ночью от 15 до 20 узлов. Ночью приходилось несколько раз уменьшать ход, ввиду появления факелов из труб.

Ввиду постоянной возможной встречи с неприятелем, все время приходилось стоять на вахте боевой смене, хотя, в видах сохранения сил команды, было позволено во время малых ходов выходить по очереди из кочегарок и машины для отдыха.

С рассветом мы увидели неприятельскую эскадру, идущую на юг; пришлось дать полный ход, чтобы уйти от нее, и тогда от эскадры отделился крейсер “Ниссин” и погнался за нами, стараясь отжать нас от берега, к которому мы взяли свой курс. Погоня продолжалась часа 4, причем расстоянием между нами и крейсером почти не изменялось, из чего можно заключить, что мы имели ход узлов 20–22, но большего хода развить не могли, отчасти от перегрузки миноносца, отчасти от усталости команды, не спавшей и всю ночь простоявшей на вахте в жаре, доходившей до 50° R.

В конце погони был замечен стук в правой машине в эксцентриках ЦНД, но об уменьшении хода нечего было и думать. К счастью, "Ниссин” кончил преследование, и когда он скрылся за горизонтом, то с разрешения командира я разобрал бугеля эксцентриков и нашел, что белый металл вылился. Ввиду того, что оставалась только одна машина, было решено зайти в Киау-Чау, для исправления и для погрузки угля. Идя под одной машиной мы увидели на горизонте несколько дымов; считая их за неприятельские миноносцы, мы дали полный ход одной машины, пустивши другую вхолостую для уменьшения сопротивления. Вскоре на левой машине разогрелись направляющие золотника ЦНД; пришлось несколько уменьшить ход и охладить его, что и было исполнено. Во время остальной части пути никаких происшествий не случилось, и мы благополучно прибыли в Киау-Чау.

После переборки машин выяснилось, что повреждены:

в правой машине: а) бугеля, масленки на кулисе и зубчатые шестерни у нажимных втулок, б) перерван один золотник ЦСД, в) разорван клапан воздушного насоса;

в левой машине: а) погнута нажимная втулка золотникового штока, б) сломаны 7 распорных пружин у набивочных поршневых колец.

Из этих повреждений видно, что машины миноносца нашего типа мало приспособлены к продолжительному ходу при большой скорости.

Бросая общий взгляд на деятельность миноносцев за время войны, можно сказать, что миноносцы работали почти без отдыха, и на нежность и хрупкость их машин не обращалось никакого внимания, а потому временами дело доходило до того, что из 20 миноносцев могли выйти в море не больше 5.

Этот случай ясно характеризует, какую непосильную работу предъявляли миноносцам, а также и их машинным командам, среди которых был очень большой процент заболеваний.

Помощник старшего инженер-механика Михайлов

 

Из рапорта командира эскадренного миноносца “Беспощадный” командующему флотом Тихого океана

10 августа 1904 г. № 499

Доношу Вашему Превосходительству, что 28 июля в 8 ч утра, по приказанию, полученному от начальника 1 отряда миноносцев, снялся со швартовов и вышел на наружный рейд, где, следуя движению других миноносцев, остановил машины в ожидании выхода “Полтавы” и крейсеров “Диана" и “Паллада”.

В 8 ч 30 мин утра, по сигналу начальника отряда: “сняться с якоря”, дал ход машинам и вступил в кильватер миноносцу “Бесстрашный", шедшему за “Бесшумным” по левой стороне эскадренных броненосцев, которые в строю кильватера следовали вдоль Ляотишана за тралившими землесосами и пароходами.

По проходе параллели Ляотишанского маяка, эскадра повернула на S, и когда эскадра прошла еще около 5 миль, то тралившие суда и сопровождающие их лодки и миноносцы были отпущены. В это время с миноносца были замечены шедшие от островов Миао-Тау 4 неприятельских крейсера, из которых один броненосный типа “Якумо” и 3 неброненосных типа “Такасаго”. В том же направлении был виден отряд из 4 неприятельских миноносцев, шедший к отряду крейсеров от двух крейсеров 3 класса типа “Матсусима”, находившимся за островом Кзп и, по-видимому, быстро уходящих по направлению к Дальнему. На горизонте на SO виднелись дымки нескольких японских миноносцев. Миноносцы второго полуотряда, следуя движению головного, прорезали линию броненосцев и, вступив в кильватер первому полуотряду, шли в одной колонне по правую сторону броненосцев.

В 11 ч 40 мин утра на SO показалась японская броненосная эскадра, шедшая с севера в одной кильватерной колонне. Вскоре по тому же направлению появились три крейсера типа “Акаши", шедшие на S и имевшие при себе большое число миноносцев. По появлении неприятельской эскадры, миноносцы снова прорезали линию броненосцев и построились в кильватерную колонну по левую сторону эскадры. При сближении наших броненосцев с неприятельскими на 70 кабельтовое, броненосец “Цесаревич" повернул влево, чтобы избежать набросанных японскими миноносцами мин. Вслед за поворотом наших броненосцев, неприятель открыл огонь, следуя расходящимся курсом на SSW. Наша эскадра шла на OtN со скоростью 13 узлов.

После начала боя наши миноносцы увеличили ход и отошли от линии своих судов, чтобы по возможности быть наготове к атаке и в то же время быть вне слишком частого падения снарядов. С крейсеров “Ниссин" и “Кассуга" пользовались возможностью стрелять на расстояние более 100 кабельтовое и делали по несколько выстрелов специально по миноносцам фугасными снарядами, причем, хотя попаданий не было, снаряды ложились довольно близко. Увеличив ход до полного, с вверенным мне миноносцем занял место возле миноносца “Бесшумный” на левом крамболе эскадры а расстоянии 15–20 кабельтовое от флагманского корабля, который шел со скоростью 13–14 узлов.

В зто время отряд японских миноносцев пытался пройти впереди нашей эскадры, с вероятной целью поставить мины по ее курсу, но, увидев наши миноносцы, из которых “Бесшумный” открыл по нему огонь, он быстро удалился.

В 3 ч дня огонь прекратился и обе эскадры продолжали двигаться по тому же курсу.

Около 4 ч дня, пользуясь перерывом боя, командам был дан ужин. Тогда же начальник отряда миноносцев был потребован к адмиралу, для получения приказаний, а по семафору передали приказание: “крейсерам ночью не светить боевыми фонарями”, “миноносцам держаться при крейсерах’’. Тоже сделали и наши крейсера, повернув вдруг на 4 румба влево и увеличив ход. Я с вверенным мне миноносцем держался впереди крейсеров, по направлению движения всей эскадры, в расстоянии 20–30 каб. от “Цесаревича".

В 5 ч 55 мин дня “Цесаревич" повернул влево и начал кружиться на месте и чуть не протаранил “Пересвет". “Ретвизан" и “Победа” последовательно повернули за ним. Броненосец "Пересвет” продолжал идти по прежнему курсу, ведя за собой “Севастополь” и сильно отставший броненосец “Полтава”. По-видимому, на “Ретвизане” и “Победе” было замечено, что перемена курса на “Цесаревиче” была аызвана каким-либо крупным повреждением и не входила в предположение адмирала, так как эти броненосцы снова бросились на головную часть неприятельского флота, огибавшего нашу эскадру с юга. Другие броненосцы последовательно повернули за “Цесаревичем” и пошли к N.

“Ретвизан" и “Победа” долго задерживали своим огнем неприятельскую эскадру, дав нашим судам в особенности “Цесаревичу" и “Пересвету", хоть сколько-нибудь оправиться. Затем “Победа” тоже повернула за эскадрой. “Ретвизан" же в течение по меньшей мере 15 минут принимал на себя огонь всей неприятельской броненосной эскадры с расстояния от 10 до 15 кабельтовое, а затем повернул и полным ходом догнал уходившую на север нашу эскадру.

В течение этого периода боя, с вверенным мне миноносцем поворачивал — то в SO, то в NW, четверти, в зависимо от общего его направления. Когда крейсера повернули к броненосцам, пошел за ними на NW, причем прорезал линию броненосцев позади “Пересвета”, у которого видел сильно поврежденный борт и сбитыми обе стеньги. В это время неприятельская эскадра шла по восточную сторону нашей. Весь горизонт от W через N до О был полон миноносцами, которых можно было насчитать до 45 штук. Единовременно из NO четверти компаса показались три японских крейсера 3 класса типа “Матсусима” и броненосец “Чин-Иен”, а немного западнее — шедший отдельно крейсер “Асама”, открывший огонь по нашим судам с расстояния около 40 кабельтовое.

Ясно было видно, как один снаряде броненосца “Пересеет" попал в крейсер типа “Матсусима”, причинив на нем пожар и заставив его уклониться в сторону и сильно накрениться.

В SW части горизонта собрались все неприятельские небронированные крейсера, виденные нами утром. Крейсера “Аскольд” и “Новик” пошли к югу, с целью прорваться во Владивосток. Миноносцы следуя за “Аскольдом", тоже взяли курс на юг. При наступившей темноте японские броненосцы и крейсера тоже повернули к югу и шли сходившимися курсами. “Аскольд" и “Новик" шли как раз между сближающимися отрядами крейсеров и броненосцев, причем подвергались сильному огню неприятеля. Видя невозможность без потери миноносца следовать за “Аскольдом", вследствие сильной противной зыби и большого числа падавших снарядов, а также заметив, что “Аскольд" начинает поворачивать в SW четверть, я повернул обратно и присоединился к миноносцам своего полуотряда — “Бесшумный", “Бесстрашный” и “Бурный”.

Переговорив с командирами миноносцев своего полуотряда, решил исполнить приказание ЕГО ИМПЕРАТОРСКГО ВЕЛИЧЕСТВА, сообщенное нам сигналом адмирала, и следовать во Владивосток, попытавшись прорваться Корейским проливом, пользуясь пребыванием главной части японской эскадры в Печелийском заливе.

Следуя за “Бесшумным” и “Бесстрашным", повернул на О, где встретил три японских миноносца, но, несмотря на крайне близкое расстояние до одного из них (прошел по правому борту), вследствие слишком большой взаимной скорости и близости створившего с ним миноносца “Бесстрашный” мне не удалось выпустить по нему мину, но зато, только благодаря той же высокой скорости, я имел возможность увернуться от таранного удара. Вероятно, в это время начались по нашим броненосцам минные атаки, так как была слышна стрельба в N части горизонта. После встречи с японскими миноносцами уже более не видел миноносцев “Бесшумный” и “Бурный”. Уменьшив ход и переговорив с командиром “Бесстрашного", решил продолжать совместно следовать во Владивосток". Пройдя до островов Sir James Holl, около полуночи повернул на S, а в час ночи на SO, предполагая следовать к Корейскому проливу вдоль берегов Кореи.

В 4 ч 30 мин утра заметил на S шедший к югу японский крейсер 3 класса, но так как в это время восходило солнце, то должен был отказаться от мысли атаковать и был вынужден уклониться от него к О и увеличить ход.

В 6 ч утра, полагая свое место на SW от острова Clifford в расстоянии 30 миль, взял курс на остров Ross. В 6 ч 30 мин утра увидел на SSW отряд из 5 японских крейсеров, три из которых начали за нами погоню. Во время погони один крейсер типа “Такасаго” шел, сильно дымя, непосредственно за миноносцами, повернувшими на О, а затем проследовавшими к N. Другой крейсер того же типа шел все время по горизонту, не позволяя прорываться к югу и держа наши миноносцы в пределах видимости со своих мостиков. Третий держался на виду в западной части горизонта. Крейсер, шедший в кильватер миноносцам, прекратив около 10 ч утра непрерывную погоню, стал держаться на W от миноносцев, не позволяя даже на короткий срок уменьшить ход. Стоило остановить машины для переговоров с командиром миноносца “Бесстрашный", как гнавшийся крейсер снова начинал сильно дымить и преследовать.

В полдень, получив место по обсервации и проверив его по пеленгам, оказались у устьев реки Сеул.

В 1 ч 15 мин дня, решив с командиром “Бесстрашного" попытаться прорвать линию неприятельских крейсеров, которые в это время скрылись за горизонтом, взял курс на Южный Шангтунский маяк, с целью зайти в Киау-Чау, где пополнить более чем наполовину уменьшившийся запас угля, воды и масла, для дальнейшего следования во Владивосток, а также чтобы перебрать питательные и трюмные помпы. Пройдя около 8 миль по курсу и увидев на W японский крейсер типа “Такасаго", из числа принимавших участие в погоне, повернули обратно и укрылись под берегом. В это время видели очень маленький пассажирский пароход, шедший с севера, но, боясь потерять время на его осмотр и своз с него пассажиров в присутствии японских крейсеров на горизонте, решил его не трогать.

В начале 4 ч совместно с миноносцем “Бесстрашный” лег на SSO и, идя 18-узловым ходом, прошел, постепенно меняя курс к W, в зависимости от проявления дыма на горизонте, к Южному Шантунгскому маяку, определившись по которому, в 1 ч ночи взял курс на остров Тшалиен-тоу.

В 10 ч утра 30 июля вошел в бухту Киау-Чау, где по указанию портового начальства подошел к угольному пароходу, у борта которого стоял, отшвартовавшись, миноносец “Бесшумный”, прибывший накануне. На рейде застал эскадренный броненосец “Цесаревич" и германские — крейсер “Hansa” под флагом контр- адмирала и лодку “Tiger", а в большой гавани крейсер “Hertha”. К сожалению, вследствие питания котлов соленой водой, из-за поломанных питательных помп, я не мог ни в коем случае быть готовым у выходу ранее трех суток, так как котлы и машины, после двухсуточного большого хода и при сильной солености котельной воды, требовали основательной чистки.

По осмотру, на миноносце оказалось: 1) у одной питательной помпы согнутым золотник, у другой пробитыми все прокладки от золотниковой коробки и вышибленной втулка сальника золотникового штока; 2) лопнувшая трубка для прокачивания параллелей обеих машин, следствием чего было стирание двух смен золотников трюмной помпы; и 3) в котле № 3 потекло около 300 трубок в вальцовке верхнего коллектора.

“Беспощадный” в Циндао. 1904 г.

Объяснив и.д. губернатора, прибывшему на миноносец с заявлением о необходимости уйти в течение 24 ч на основании декларации о нейтралитете германского императора, о невозможности выхода до истечения этого срока, я получил от него ответ, что относительно нашего пребывания в Тзингтау (Циндао — германское название Киао-Чао, — Авт.) им будет сделан запрос у своего правительства в Берлине.

1 августа прибыл на миноносец лично губернатор, вернувшийся из кратковременного отпуска, и передал мне, что германский император разрешил вверенному мне миноносцу остаться в Тзингтау до 12 ч ночи с 3 на 4 августа, с указанием, что, в случае моего неухода, мне придется разоружиться, вслед за тем я получил письменное уведомления о том же, но с увеличением срока пребывания до 6 ч утра 4 августа.

На следующий день, 2 августа, в 10 ч утра я получил новое уведомление, которым, совершенно для меня неожиданно, согласно повелению германского императора, срок пребывания был отменен, и мне предлагалось в 11 ч утра спустить флаг и вымпел и приступить к разоружению, согласно личному указанию губернатора, оставив команду жить на миноносце.

Считаю своим долгом донести Вашему Превосходительству об отличной службе всего личного состава миноносца. Особенно трудные испытания пришлось выдержать машинной команде, действовавшей без устали при поврежденных помпах, как питательных, так и трюмной.

Лейтенант Д. Михайлов 2-й.

 

Описание боя 28 июля, составленное лейтенантом с миноносца “Беспощадный” Н. Иенишем

По разному ходу эскадренных броненосцев, по метаниям кораблей в разные стороны, по полному отсутствию какого бы то ни было строя было видно, что эскадра во второй фазе боя находилась без всякого управления, и каждый корабль действует как находит более целесообразным для себя. Более всего нас поразили крейсера, шедшие на две противоположные стороны горизонта.

Мы все время ждали или семафорных приказаний, или сигнала с “Аскольда” или с флагманских судов, но ничего не получили. Аскольд" ходил от нас на S, “Новик" бросился на пересечку курса “Асамы”, открывшей по нему и по миноносцам сильный огонь с расстояния около 35–40 каб. “Новик” отвечал, причем два снаряда попали в “Асаму”. Миноносцы пошли следом за “Аскольдом ”, но так как с SO начала идти довольно значительная зыбь, то держаться за ним мы не могли. Не имея возможности следовать за “Аскольдом”, мы бросились на W, но там шли несколько отрядов японских миноносцев и проходил крейсер “Асама"; повернули на N, и командиры, переговорив, решили идти во Владивосток согласно ВЫСОЧАЙШЕМУ ПОВЕЛЕНИЮ.

Весь горизонт был в это время полон миноносцами, насчитали их до 45. Повернули на Ost; в то время уже совершенно стемнело, и мы никого не видели. Первый полуотряд миноносцев повернул значительно раньше и скрылся из вида. Остались только миноносцы: “Бесшумный”, “Бесстрашный", “Беспощадный” и “Бурный". Минут через 15 мы встретили японский миноносец, прошедший между нами и “Бесстрашным” в расстоянии около 5 саж., но взаимная скорость была так велика, а появление его так неожиданно, что пустить мину было невозможно. Вслед за ним появился второй миноносец (номерной) и прошел в таком же расстоянии от нас. Я крикнул “пли”, минер уже начал двигать ручку аппарата, но в тот момент я заметил, что “Бесстрашный” состворился с японским миноносцем и находится от нас на расстоянии сажен 15; я успел схватить минера за руку, крикнул: ‘отставить" — и таким образом мина не была выпущена. После этой встречи мы с Бесстрашным” потеряли “Бесшумный” и “Бурный” из вида. В той части горизонта, где должна была находиться наша эскадра, в то время появилось зарево и слышались глухие раскаты выстрелов. Более уже в ту ночь мы не встречали никаких судов.

Многие моменты боя запомнились хорошо и именно вследствие тех опасений, которые возбуждало маневрирование нашей эскадры в виду японской. При стрельбе по нашим миноносцам при различных их операциях японцы всегда обнаруживали очень хорошую пристрелку с больших судов. Бывали случаи, например, 2 мая, что наши миноносцы днем, благодаря туманному горизонту, не видели японских судов, а те стреляли с расстояния от 60 до 40 каб. и очень хорошо.

При пристрелках с миноносцами выяснилось следующее: японцы стреляют на более далекие расстояния, нежели наши миноносцы, и на больших дистанциях их снаряды все же ложатся хорошо. Японские миноносцы стреляют по нашим всем бортом из 75-мм и 57-мм пушек, в то время, когда мы можем отвечать из одной 75-мм. Наши 47-мм почти всегда бездействовали, за исключением ночных стычек и тех случаев, когда приходилось обстреливать берег, но для последней цели эти пушки не имели подходящих снарядов: шрапнелей нет, а гранаты снабжены слишком малым количеством взрывчатого вещества.

Артиллерия на наших миноносцах слаба для того, чтобы они могли считаться истребителями, так как миноносцы обладают большей живучестью. Например, попавший в наш миноносец 120-мм снаряд, произведший большое разрушение силой взрыва, не причинил никаких серьезных повреждений, если не считать перебитие штуртроса, проходившего в 1,5 футах от места разрыва снаряда. Калибр 75-мм для истребителей мал, и кроме того на корме также ощущалась необходимость иметь орудие большего калибра. Японцы имеют на своих истребителях 75-мм пушку на корме и, таким образом, не остаются безответными при уходе от наших миноносцев. Представляется желательною установка на миноносцах бортовых орудий, действующих хотя бы на 3–5 каб., но бросающих снаряды с большим количеством взрывчатого вещества, которые действовали бы при попадании силой взрыва, подобно минам.

Неоднократно в ночном бою, когда миноносцы сходятся до нескольких сажен, являлась потребность в такого рода оружии, как равно и в пулеметах, которыми снабжены японские миноносцы.

Если рассматривать миноносцы как суда, предназначенные главным образом для минных атак, то является желательною установка на миноносцах немецкого типа вместо трех простых аппаратов — три двухтрубных, что в значительной мере поможет исправить крайнюю неточность стрельбы минами ночью, и все шесть мин, имеющихся на миноносце, могут быть использованы в одну атаку, а три запасные мины, представляющие только лишний груз, не будут пропадать.

Стрельба с миноносца минами при существующих условиях представляется почти невозможной, не имеющей шанса на успех. Определить курс неприятеля ночью, при тщательно скрытых кораблями огнях, крайне трудно, настолько, что в некоторых случаях нельзя даже определить — приближается корабль или удаляется. Минные прицелы совершенно не годятся, раз они не снабжены светящимися визирами и делениями, которыми можно было бы пользоваться, не освещая их.

Личный состав совершенно не подготовлен практически для стрельбы минами при боевой обстановке и для действия боевым фонарем.

Оба эти дела требуют постоянной практики в мирное время. Стрельба минами должна быть и темной ночью по кораблям без огней, курс и ход которых заранее не известен и которых, кроме того, еще надо найти, а также и по кораблям на ходу с открытыми прожекторами. Считаю необходимым упомянуть, что миноносец “Беспощадный", например, за период времени больше года сделал только три минных выстрела, и притом из двух аппаратов. Стрельба производилась на 14-узловом ходу, на расстоянии 600 футов, с совершенно отжатым диском и с рулями, застопоренными вверх.

Нужна неустанная практика в мгновенном открывании прожектора и направление луча на предмет, который нужно осветить; иначе совершенно нельзя пользоваться фонарем как средством временно ослепить неприятеля с целью лишить его ориентировки. Японцы очень искусно пользовались своим прожекторами при столкновении с нашими миноносцами в начале войны. Большой ход миноносца при приближении к неприятелю не может быть использован, так как из труб вылетает все время пламя, ясно указывающее место. 10 июня все миноносцы японцев открывались далеко по факелам из труб. Только миноносцы немецкого типа позволяют держать большой ход, почти не имея искр.

Неоднократно за время войны, а в частности 28 июля, являлся вопрос, почему мы не пользуемся совершенно беспроволочным телеграфом, тогда как японцы пользуются им весьма широко. Объясняется это не системой телеграфирования, которая, если и значительно ниже японской, то в тех пределах, в каких приходилось нам ею пользоваться, является безусловно удовлетворительной, а почти полным незнакомством личного состава с современными способами телеграфирования. Этим объясняется то обстоятельство, что на “Полтаве”, на Ляотишанской станции всегда (даже когда гора бывала совершенно окутана туманом), а ранее и на “Петропавловске", в последнее же время и на “Победе" телеграммы японцев свободно принимались, в то время, когда на Золотой горе и на других судах эскадры телеграмм не получалось. Лишены мы были возможности телеграфировать только тогда, когда телеграфировали японцы, но и то не во всех случаях. Телеграф без проводов является желательным и для миноносцев, тем более, что можно на некоторых довольствоваться только отправительной станцией.

Считаю долгом еще прибавить, что желательно иметь приспособление, позволяющее быстро переводить глубину мины с 1,5 м на 4 и обратно, не вынимая мину из аппарата. За неимением такого приспособления, приходилось все время иметь или две мины на 3 м и одну на 1,5 м, или наоборот, в зависимости от того, какая встреча была более вероятна ночью. 28 июля мины были поставлены на 3 и одна на 1,5, и по встретившемуся миноносцу пришлось бы стрелять миной, поставленной на большую глубину. Приказать же пустить мину из кормового аппарата офицеру, находящемуся у носового, невозможно, так как звук голоса заглушается совершенно стуком машины.

Лейтенант Н. Иениш

Циндао 1904 г. Командир миноносца “Беспощадный” лейтенант Д. Михайлов 2-й на мостике своего корабля

 

Рапорт судового механика младшего инженер-механика Кузнецова командиру миноносца “Беспощадный”

2 августа 1904 г.

Согласно словесному приказанию Вашего Высокоблагородья, доношу о всех неисправностях по механизмам вверенного вам миноносца, равно как и о причинах, повлекших за собой таковые.

28 июля, при выходе миноносца с эскадрой из Порт-Артура и во время всего боя, миноносцу весьма часто приходилось давать полные ходы, доводя временами до 320 оборотов, и потом сразу давать малый ход, что влекло за собой травление пара в атмосферу, и я, для пополнения запаса пресной воды, принужден был ввести в действие оба имеемые кипятильники. В 9 ч вечера того же 28 июля, во время самого полного хода, у главной питательной помпы продуло фланцы золотниковой коробки парового цилиндра, и побеги пара сделались настолько значительны, что кипятильники оказались бессильными для поддержания запаса пресной воды, и я принужден был вновь пустить главную помпу и пополнять нехватку воды из-за борта. В это время лопнула труба для прокачивания параллелей главных машин, и вода настолько прибыла в машинном отделении, что закрыла мотыли. Для осушения машины в помощь трюмной помпы был поставлен брандспойт и пущен эжектор, отчего расход пара еще более увеличился.

С 10 ч вечера 28 июля ход был убавлен до 220 оборотов и забортное питание прекращено. В 5 ч утра 29 июля началась погоня японских крейсеров, которая продолжалась до 10 ч 30 мин. утра, и я был вновь принужден к забортному питанию. Благодаря присутствию соли, в котлах стали происходить частые вскипания и выкидывания воды в машину, отчего все сальники и прокладки были прошиблены. Об этом мною было сейчас же Вам доложено, но хода убавить не было возможности. Наконец расход воды через пробитые фланцы сделался так велик, что мне пришлось испросить у Вас разрешения прекратить пары в котле Ns 1. По прекращении погони ход был убавлен до 220 оборотов, но вскипания были так сильны, что я, из боязни вышибить крышки цилиндров, просил Вашего разрешения не давать более 145 оборотов.

30 июля в 8 ч утра у главной питательной помпы продуло крышку парового цилиндра и, несмотря на все принятые меры, утечка пара была так велика, что помпа могла действовать самым малым ходом, а у вспомогательной питательной помпы согнулась тяга золотника, и она перестала действовать. Вода в котлах была упущена, в котле № 3 внутренние ряды трубок нагрелись до темно-вишневого каления, и пары в нем пришлось прекратить и залить жар из опасения разрыва водогрейных трубок.

В настоящее время работа по механизмам находится в следующем положении: котлы №№ 1, 2 и 4 очищены от соли и наполнены водой; котел № 3 при наполнении водой дал течь в вальцовке трубок верхнего коллектора, и на приведение его в исправность понадобится не менее 8 дней. Золотники главных машин были вынуты, очищены от соли и поставлены на место, за исключением правого золотника цилиндра среднего давления левой машины, который до сих пор не удалось еще вынуть из коробки. Набивка всех сальников, заменена новой и обе питательные помпы приведены в полный порядок. Кроме того, считаю безусловно необходимым произвести тщательную чистку шеек подшипников, равно как и очистку рабочих поверхностей и поршней паровых цилиндров.

Не имея возможности все время следить за действиями противных сторон в бою наших кораблей с японской эскадрой 28 июля, и из боязни неточности при описании тех немногих моментов, свидетелем которых мне привелось быть, я не буду вдаваться в описание боя и позволю себе отметить только несколько явлений, особенно меня поразивших.

Во-первых, страшно растянутый строй наших кораблей (6 броненосцев занимали около 3 миль).

Во-вторых, большую неточность в направлении нашего огня, так как громадное количество снарядов ложилось значительно впереди японской эскадры.

В-третьих, замечательную точность японского огня, даже при дистанциях 90 каб.

Как не специалист, я не могу разбирать вышеозначенные явления и перейду к изложению тех конструктивных недостатков механизмов миноносца, которые были ясно подчеркнуты при маневрировании миноносца в бою и на последующем его переходе.

1) Для питания всех четырех котлов имеются только две помпы, такой остроумной, но весьма нежной и ненадежной системы, как система Вира, и в случае порчи одной из них, другой приходится работать с большой перегрузкой для поддержания уровня воды в котлах при полном ходе или при таких резких переменах ходов, какие были в бою, когда пар приходилось травить в атмосферу, чтобы не испортить и без того весьма слабые холодильники. Непосильная же работа помпы ведет к порче ее, что и было на миноносце, когда поврежденная помпа могла работать только малым ходом, и мне пришлось из-за недостатка воды вывести из действия два котла.

2) При проектировании миноносца не было принято во внимание то обстоятельство, что у механизмов должны находиться люди; только этим я и могу объяснить полное отсутствие в машинном отделении вентиляции, где температура даже при открытом люке доходила до 58° R, благодаря чему большинство машинистов не выдерживает даже одного часа на вахте, и уход за машиной становится почти невозможен.

3) Помпа для осушения машинного отделения весьма слаба и ненадежна, и для откачивания воды, поступающей через систему заливания трущихся частей, приходится пускать эжектор, что сопряжено с громадным расходом пресной воды, столь драгоценной на миноносце.

Кроме того, как показала практика войны, проводка паровых и питательных труб миноносца весьма неудовлетворительна, как по своему расположению под самой палубой, что делает их легко повреждаемыми, так и при отсутствии разобщительных клапанов между машинами, и на питательных трубах между котлами; так что, при порче питательной трубы в любом месте котлы сразу остаются совершенно без питания. Штоки стопорных и питательных клапанов не выведены на верхнюю палубу, и потому, при значительном повреждении одного из котлов или трубопровода, гибнут все котлы, так как часто люди не имеют возможности закрыть их снизу у поврежденного котла. Расположение машин в одном отсеке допускает возможность одновременного повреждения их, чему и есть примеры.

В заключение не могу не упомянуть о тех нежелательных последствиях, которые влечет за собой практика миноносцев в мирное время на ходах, не превышающих 16 узлов, благодаря чему команда оказывается совершенно неподготовленной к работе на полном ходе, равно как и стояние миноносцев в резерве, когда, живя месяцами на берегу, команда до того отвыкает от своего дела, что при начале кампании часто не в состоянии поддерживать ход даже в 20 узлов.

Младший инженер-механик Н. Кузнецов.

 

Рапорт командира эскадренного миноносца “Бесстрашный”наместнику Его Императорского Величества

4 августа 1904 г.

Доношу Вашему Высокопревосходительству, что 28 июля в 7 ч 45 мин утра, согласно приказанию заведующего 1 отрядом миноносцев, снялся со швартовов из Восточного бассейна Порт- Артура и вышел на внешний рейд, где вместе с прочими миноносцами держался под парами до сигнала старшего флагмана “сняться с якоря", последовавшего в 8 ч 5 мин.

Броненосцы начали сниматься и выходить в море в сторону Белого Волка. Миноносцы 1 отряда держались по обе стороны броненосцев, по одному полуотделению с каждой стороны. Усмотрев, что крейсер “Аскольд" направился на юг, с очевидной целью прорыва, аза ним шел “Новик”, я имея в виду приказание, “ночью держаться у крейсеров”, и в то же время памятуя Высочайшее повеление идти во Владивосток, решил идти в кильватер “Новику", но, встретив противную зыбь от S, зарылся 3 раза носом, и понял, что по этому румбу миноносец полного хода, нужного для прорыва, не даст, и потому отстал и повернул на N0. Подойдя к миноносцу “Бесшумный”, спросил — что он намерен делать, и оба решили идти к Корейскому берегу для следования во Владивосток. К нему подошли в это время миноносцы “Беспощадный” и “Бурный", с той же целью. Через несколько минут мы вплотную прорезали 3 японских миноносца настолько близко, что нельзя было выпустить мину, что, впрочем, для нашей главной цели — прорыва, было бы вредно, так как привлекло бы внимание неприятеля. После этого случая мы потеряли “Бесшумный", который ушел вперед, и “Бурный”, который отстал. Мы остались вдвоем с “Беспощадным” и с ним решили идти соединенно.

В 7 ч утра мы увидели на горизонте в SW четверти 5 судов, по всем признакам отряд военных судов, от которых мы повернули на О. Тогда два из них погнались за нами, а один начал обходить, с явным намерением отрезать нас от S. Этого последнего мы ясно признали за японский крейсер 3-го ранга типа "Читозе”, — из остальных, один, который дальше всех за нами гнался, был побольше и мог быть крейсером II ранга из быстроходных, так как мы при самом полном ходе очень долго сохраняли первоначальную дистанцию, и только много спустя он, по-видимому, начал отставать и наконец около 10 ч бросил погоню и начал скрываться за горизонтом. Тот же крейсер, который обходил нас с юга, все время держал нас в виду, и если мы уменьшали ход, чтобы, сблизившись, сговориться относительно дальнейшего плана действия, он сейчас же приближался и таким образом заставлял нас давать полный ход. Наконец в 12 ч нам показалось, что он нас покинул, и в то же время нам удалось точно определить свое место по берегу, а также получить полуденную широту.

В это же время для нас стало ясно, что мы с оставшимся налицо количеством угля и масла дойти до Владивостока не можем, а потому решили, что остается идти пополнить свои запасы в Киау-Чау. Но как только мы попробовали двинуться от берега в море, мы сейчас же увидели знакомый нам двухмачтовый крейсерок, и нам опять пришлось вернуться под берег. Только а начале 4-го ч нам удалось обмануть его бдительность и лечь на курс, но прямо на Шантунг мы все-таки идти не рискнули и отгребли к S несколько более, чем обыкновенно нужно, и при очень благоприятной погоде полным ходом проскочили через Желтое море и в 1 ч 20 мин ночи увидели на траверзе Шантунгский маяк. В 11 ч утра пришли в Киау-Чау.

В порт вошел с вполне исправной машиной, если не считать легкого стука в цилиндрах, как потом оказалось, ничего серьезного из себя не представлявшего, но менее чем с половинным запасом угля и совсем без деревянного масла. На рейде, кроме германской эскадры, нашел “Цесаревич” и миноносец “Бесшумный”, имевший повреждения в машине. Распорядившись тотчас же приемкой угля и масла в более, чем полном количестве (Ют брикета и две бочки масла на палубу) поехал на “Цесаревич”, где я надеялся получить приказания. Там я узнал, что начальник штаба контр-адмирал Матусевич только что отвезен в госпиталь в полубессознательном состоянии и что к нему нельзя ни с чем обращаться. Я обратился к командиру броненосца с вопросом — может ли он дать мне какое-нибудь приказание, а именно, должен ли я идти на север или на юг, пробираться в Сайгон или оставаться в Киау-Чау.

В ответ на это капитан 1 ранга Иванов сказал мне, что он не считает себя в праве давать мне какие бы то ни было приказания и что кроме того он сдает сегодня броненосец, так как сам отправляется в госпиталь. Капитан 2 ранга Шумов тоже приказания мне никакого не дал, но советовал никуда не выходить, ввиду невозможности успеха. Имея в виду, что и.д. губернатора словесно сообщил нам, что о сроке нашего пребывания он посылает телеграмму в Берлин и что для получения ответа мы во всяком случае имеем право оставаться в порту, я решил, что так как к этому же времени будут, вероятно готовы ‘Бесшумный" и "Беспощадный”, то я подожду их, чтобы во всяком случае идти вместе. С другой стороны, я выгадывал этим время для отдыха машинной команды, измученной полными ходами в течение двух суток, не спавшей две ночи и, если бы мы сразу пошли на север, имевшей не спать еще 3 ночи; приходилось же опять предвидеть полные ходы, когда машинная команда работает вся без вахты.

В Киао-Чао

1 августа получил предписание губернатора, в котором мне назначался последний срок выхода 6 ч утра 3 августа. Остальным миноносцам назначены были те же сроки, но они готовы быть не могли. Оставался я один. К этому времени я собрал кое-какие сведения в порту и в городе. Во-первых, вопрос об южном направлении отпадает, вследствие полученных тайфунных предостережений, официально объявленных. Кроме того, появились известия о том, что не вдалеке от Киау-Чау держатся японские крейсера и миноносцы. Это известие было настолько настойчиво, что германский адмирал высылал свои миноносцы в море дежурить ночью, а суда были в полной боевой готовности. Не поддаваясь впечатлению этих рассказов, я старался сделать подсчет времени — каким образом можно одному миноносцу проскочить до Владивостока. Выгоднее всего было выходить из Киау-Чау ночью, чтобы пройти незамеченным, буде перед входом есть крейсера, а для того также, чтобы подойти к Корейскому проливу перед ночью.

Но расстояние от Quelpart’a до Цусимы невозможно было успеть пройти до рассвета. Встретить же в проливе или близ него кого-нибудь днем — значит быть согнанным с прямого пути и стать в то положение, в каком я был 29-го числа, т. е. много миль полного хода в сторону и громадная трата на это угля и масла, результатом чего будет та же нехватка этих материалов до места назначения, или гибель миноносца.

Не скрою, что мне очень хотелось выйти в море, и офицеры миноносца также, по-видимому, очень желали того же.

Оставался еще один исход — выйти с определенным намерением кого-нибудь атаковать и таким образом погибнуть не даром. Но ни одно благоразумное, основанное на расчете, соображение не допускало успеха дела. Для этого пришлось бы прежде всего идти и разведывать, где и кого можно найти, а в этом случае естественно предположить, что многочисленным японским крейсерам легче выследить одинокий миноносец, чем обратно. Тем более, что, при множестве японских шпионов в Цингтао, они о выходе его отлично будут осведомлены, и тогда никто меня до атаки не допустит. Взвесив все эти обстоятельства, я решил принять на себе тяжелую ответственность, и может быть, жестокие нарекания, но не жертвовать даром миноносцем и его командой.

Счастлив буду я и все служащие миноносца, если Бог приведет нас опять вступить на палубу действовавшего корабля и там получить возможность еще послужить Царю и России.

2 августа получил предписание, которое и исполнил, спустив флаг и вымпел и сдав портовой комиссии: замки, патроны, ружья, зарядные отделения мин, балансир воздушного насоса и золотники цилиндров высокого давления.

Гг. офицеры и команда здоровы; после перехода имел пять больных машинной команды от переутомления.

Лейтенант Трухачев 1-й.

Во время испытаний на одном из миноносцев типа “Касатка”. 1900 г.

На фото вверху: миноносцы “Скат” (два фото вверху) и “Кит”

На фото справа: (сверху вниз) миноносцы “Дельфин” и “Скат”. Стоянка в Киао-Чао (два фото внизу)

Миноносцы “Кит” (вверху) “Касатка” (в центре) и “Дельфин"

Миноносец “Бдительный” в Порт-Артуре

В Порт-Артуре

Миноносец “Бесшумный ” в доке. Май 1904 г.

Миноносец “Бесшумный” в доке. Май 1904 г.

Миноносец “Беспощадный” в доке.

На стоянке во Владивостоке. 1907 г.

“Бесшумный” (слева) и “Капитан Юрасовский" (внизу) на рейде Владивостока.

На фото справа: миноносец “Беспощадный” в годы Русско-японской войны (вверху) и эскадренный миноносец “Капитан Юрасовский” во время якорной стоянки

Эскадренные миноносцы ‘‘Капитан Юрасовский” (два фото вверху) и "Инженер-механик Дмитриев”

Эскадренный миноносец “Лейтенант Сергеев” (вверху)

На рейде Владивостока. 1915 г.

На фото вверху: эскадренный миноносец “Инженер-механик Зверев”

На фото внизу: эскадренный миноносец “Инженер-механик Дмитриев” в Кронштадте. Фото сделано до установки на корабль артиллерийского вооружения

Эскадренные миноносцы “Инженер-механик Зверев” (фото вверху) и “Бдительный” (два фото внизу)

На фото ниже: эскадренные миноносцы “Бурный” у борта линейного корабля “Император Павел I” (два первых фото) и "Боевой"

На фото слева: эскадренные миноносцы “Инженер- механик Зверев” (два фото вверху) и “Боевой”

На фото вверху: эскадренные миноносцы “Выносливый (вверху), “Бурный” и “Инженер-механик Зверев” (в центре) и “Бурный” и “Выносливый”

Эскадренные миноносы “Бдительный" (два фото вверху) и “Внимательный” (внизу)

На фото вверху: эскадренные миноносцы “Внушительный” (вверху), и "Внимательный" в 1920-е гг.

На фото: (сверху вниз) эскадренные миноносцы “Выносливый”, “Бдительный" и “Внушительный”

Тральщик “Мартынов” (быв. ЭМ “Внушительный”) в Кронштадте. Начало 1920-х гг. Экипаж “Выносливого”. Начало 1920-х гг.

Эскадренные миноносы на параде в Неве. 1 мая 1918 г.

Не удивительно, что приступая к воссозданию Российского флота после русско-японской войны, Морское министерство при разборке проектов новых миноносцев (по терминологии того времени — минных крейсеров) в очередной раз обратилось к фирме “Ф. Шихау”. Разработанная на базе миноносцев типа “Касатка” — “Инженер-механик Зверев”, проектная документация на паровую яхту водоизмещением 570 т легла в основу постройки четырех кораблей типа “Финн” — эскадренных миноносцев с увеличенным водоизмещением и усиленным артиллерийским вооружением.