Поздним вечером корабль был готов к отплытию. Все, что было связанно с приливом, капитан учитывал при выходе из залива. Команда чётко выполняла приказы, ставились нужные паруса, выбирались и укладывались концы. Это была знакомая, нелегкая палубная работа, которую все выполняли быстро и вовремя. Вот, мимо борта в тёмной воде промелькнули корявые части рифов. Скалы и рифы, из-за которых большие суда с соответствующей осадкой в этот порт никогда не заходили.
Пассажиров покормили. В их рацион входила огромная миска с кашей и небольшой кусок рыбы. Пить предлагали травяной настой с мёдом. После ужина всем предложили отправиться спать. Ночь пронеслась торопливыми сменами вахт наверху на палубе и попутным ветром. Все ещё только привыкали к качке. Это было незабываемое явление, при котором даже ходить следовало учиться заново, под равномерный скрип настила и изменение центра тяжести. Страшнее всего было животным, те уже устали выть и потихоньку хрипели в своем загоне. За ними стоило убирать. Матросы принесли несколько вёдер воды, затерли всё там и окатили палубу. А сток принял все нечистоты.
Первые сутки прошли незаметно, затем погода испортилась. Начался дождь. Закрыли лишние отверстия, задраили двери. Беатрис с ужасом ждала приближения непогоды. Незаметно её сморило. Дальше она всё очень смутно помнит. Вероятно, что это был какой – то необычный, красивый сон. Было много яркого света, на борту судна ходили незнакомые, красивые люди. Кто-то наклонился к ней. Пощупал её руку (пульс), негромко что – то произнёс. Другой человек закатил ей рукав и сделал инъекцию, то есть Беатрис даже не знала, что он сделал с ней, но её сон стал глубоким и спокойным.
Пробуждение было кошмарным. У девушки болела голова, во рту было сухо, опухли ноги и затекли руки. Отец спал на полу, укрывшись домашней дерюгой. Что – то смутно тревожное витало вокруг, но никто ничего не мог объяснить. Слышались недовольный шепот и ругань. Пассажиры спали в общем помещении, немного загородившись тканью. Состоятельные клиенты имели отдельные каюты, но их были единицы. Теперь все нервно расхаживали, поочередно выходили на палубу – справить нужду. Утром гальюн – это то самое место, которое так называлось, всегда было занято. Слуга разносил воду для умывания, тоже не всем, а только тем, кто за такую услугу мог заплатить. Беатрис вышла за водой сама, она знала, где её можно было набрать из общего котла. Затем она разбудила отца, помогла ему умыться, он тоже заставил её умываться. Скорей всего это напоминало обычное протирание мокрым полотенцем. Тот кувшин с водой был мал для тщательного умывания двух человек, но всё же это было необходимо. Люди почувствовали себя бодрее. Теперь, когда грязную воду следовало вынести, Беатрис спросила отца о ночном кошмаре. Тот подтвердил, что ночь была крайне необычна, но он так ничего и не запомнил, очевидно, им мешают в чай какую – то траву, чтобы пассажиры спали.
Священник присоединился к ним на палубе, он принёс неплохую новость, очевидно, что погода улучшилась, тайфун прошёл стороной. На палубе было не так свежо, как должно быть. Дул тёплый ветер, и всем было душно в своей обычной одежде. Итак, несмотря на короткий срок плавания, пассажиры ощутили значительное потепление. Опытные путешественники говорили, что такого не должно быть, что до теплого течения или до теплых краев очень далеко плыть!
Всех пригласили к столу. Для пассажиров «не люкс класса» это были подвешенные цепями к подволоку столы. Они немного раскачивались, но к этому тоже привыкли. Таких пассажиров было немного, двенадцать человек. Их кормили в числе первых, затем шли члены команды, заступающие на вахту. После «боя» склянок ели те, кто только что сменился, сдал свои рабочие полномочия.
Всех угостили настоящим красным вином и объявили, что самое страшное позади. Благодаря навыкам команды, основная часть пути уже пройдена.
Тут чувствовался какой – то обман. Не могли они так быстро пересечь океан! Путешествие должно быть тягучим и малоинтересным, к этому все были готовы. Поэтому все стали возмущаться. Тогда дежурный офицер рассказал, что пассажиры буквально проспали всё путешествие, что благодаря новым методам появился иной способ путешествовать – просто спать в пути.
Оказалось, что сон был не просто глубоким, он был длинным! Всё, что пропустила Беатриса и другие пассажиры, это длительная швартовка в пути. Судно не просто причалило к чужому борту! Судно оказалось на борту другого корабля. Огромного железного плавучего здания. Его и ещё несколько таких же судов, их буквально всосало вовнутрь иного строения! Всё это они пропустили. Затем всех спящих вывезли на специальных тележках, чтобы они прошли медицинский осмотр. Что это такое, жители того времени описать бы могли с трудом. Визиты к врачам тогда выглядели времяпровождением несколько иного рода. Но каждого человека тщательно изучили и просканировали. Анализы брали самым необычным способом, с помощью обыкновенных маркеров и ватных тампонов. Многим тут же оказывали срочную медицинскую помощь, которая гарантировала этим невольным пациентам долгую здоровую жизнь. Особенно тщательно лечили зубы, но протезировать мосты и ставить коронки никто им не стал. Были сделаны зачистки опасных мест и элементарное пломбирование, которое так же пришлось маскировать под общий, прежний вид. Всё остальное напоминало конвейер. Неизвестные делали свое дело, и вереница людей буквально проходила все стадии непонятного им процесса.
А затем их всех вернули на прежнее место.
Ничего особенного они увидеть не могли, а сон в этом случае был самым лучшим защитным средством. Организм не смог бы быстро адаптироваться в таких условиях. Никто ничего объяснять пассажирам не собирался, они ехали покорять новые просторы. Старый корабль снова стал на время их родным домом.
В указанный заранее день судно буквально упёрлось в берег. Вернее, его сначала заметил матрос с марса. Он там сидел некоторое время спокойно, а когда бурые облака превратились в кромку земли, то радостно оповестил об этом остальных:
– Прямо по курсу земля!
Несколько сложных операций, и судно поменяло курс. Вот прошло десять часов, по борту увидели береговые огни. Это был нужный им порт. Тут Беатрис вспомнила песню маленькой девочки.
Выгрузка происходила в два этапа, сначала выгрузили груз, а затем вышли пассажиры. Пристань была очень большой и всё-таки свободного места там не было. Другие суда и корабли были заняты своей обычной работой, связанной с выгрузкой или погрузкой. Капитан и старший помощник попрощались с гостями и вышли по своим делам. Боцман остался за старшего, он был нервным и шумным, матросы старались его не волновать. В его руках был сухой линь, которым он не забывал пользоваться. Девушка ещё раз посмотрела на судно и села в телегу, которую уже собрал её отец. Вот всё было уложено и привязано, они уходили в числе последних. Священник мрачно перекрестился, и они тронулись.
* * *
– Что? Как вы сказали, сударыня? Это Америга? Вы до сих пор думаете, что это Америга? Нет, право, эта земля никогда так не называлась! Это Гринландпорт! Наша великая колония! – и старик опять изошёлся своим отвратительным хохотом.