Вскоре Деревянное копытце остановился, и Павлик увидел, что они стоят на белом поле, у самого края шахматной доски. Конь ударил три раза о крышку столика ногой, и, к немалому удивлению Павлика, белый квадрат подобно лифту пополз вниз. Спуск длился недолго. Вот лифт обо что-то легко стукнулся и остановился. В тот же миг перед Павликом открылась большая ярко освещенная комната – зала. Как только они сошли с белой клетки, лифт тут же пополз вверх.

Лампочек или каких-либо других светильников Павлик в зале не увидел. Свет струился из бирюзового высокого свода над головой. Он мягко освещал без единой тени резные стены и полированный пол. Пол был набран из белых и чёрных квадратиков. Стены же были украшены мелкими жёлтыми и коричневыми клетками, которые были искусно вырезаны. Каждая клетка вырисовывалась чётко и ясно. «Инкрустация – подумал Павлик, – Здорово как».

Не успел Павлик как следует осмотреться, как конь куда-то поскакал. Тут было не до осмотров, пришлось крепко вцепиться в луку седла, чтобы не упасть. Вскоре они очутились в строю шахматных фигур. Теперь эти фигуры, когда он был таким же маленьким, как и они, для Павлика были не беззащитными игрушками, а грозными воинами.

По левую руку от Павлика стояла на колёсах ладья-крепость. Верхняя её часть имела форму площадки, обнесённой зубчатой стеной, за которой были укрыты три деревянные пушки и сложены горками деревянные ядра. Около каждой пушки стояло по два артиллериста с белыми перьями на шлемах. Нужно отметить, что вся крепость была сложена из маленьких деревянных кирпичиков и имела единственный вход, который охраняли два грозных рыцаря с длинными копьями.

Павлик посмотрел в другую сторону и увидел рядом с собой деревянного пешечного рыцаря, а рядом с ним ещё и ещё. Он насчитал восемь рыцарей, выстроившихся в один ряд. Все они были как две капли воды похожи друг на друга. На рыцарях были надеты кольчуги из деревянных колечек, которые не может разрубить меч и пробить копьё. В руках они держали длинные копья и резные круглые щиты. Ноги их до колен не были, как у Павлика, прикрыты латами. Забрала на их шлемах были открыты. Павлик знал из книжек, что перед боем забрала опускают, оставляя для глаз узкие щёлочки, в которые не пройдёт неприятельское копьё.

Самое же удивительное было то, что все они, рыцари, кони и ладья-крепость могли передвигаться самостоятельно. В лицах их не было суровости, а скорее наоборот, из-под шлемов выглядывали добродушные весёлые физиономии. Маленькие рыцари очень понравились Павлику.

Павлик посмотрел на свою одежду и был удивлен своей похожестью на них. Единственное, чем он отличался от других пеших рыцарей это эмблемой рода войск – на его груди и щите была нарисована голова шахматного коня, а у них были нарисованы обычные пешки. «Значит, дедушкины шахматы непростые, – подумал Павлик, – для людей они обычные деревяшки, а когда их сложат в ящик и они остаются одни, то превращаются в настоящих воинов».

Павлик во все глаза рассматривал рыцарей. Конечно, он их уже видел раньше, в ящичке, но здесь они ходили, разговаривали, раскланивались, отдавали честь. Всё это было так необыкновенно!

Рядом с собой Павлик увидел хмурого высокого рыцаря. Как и на всех, на нем были деревянные латы, грудь и спину закрывал деревянный панцирь, на плечи был накинут длинный плащ, а на голове красовался высокий остроконечный шлем. Несмотря на то, что Павлик сидел на коне, голова рыцаря была вровень с его головой. В одной руке он держал высокий треугольный щит, а в другой – меч. На щите был нарисован боевой слон с бивнями и хоботом. Павлик понял, что этот высокий рыцарь в переводе на шахматный язык и выполнял в бою функцию шахматного слона. Да, это был шахматный слон, только в виде человека. По всей видимости, он был одним из командиров пешечных рыцарей. Рассматривая рыцаря-слона, Павлик подумал о том, что лучше бы было, если бы вместо рыцаря-слона здесь стоял настоящий индийский слон или слонёнок, но и этот воин-гигант был несравненно хорош.

Павлик хотел было посмотреть на тех воинов, что стояли дальше, но тут заиграла боевая труба, и вперёд вышел высокий военный. Ростом он превосходил Павликова соседа – слона и одет был гораздо красивее. Шлем его украшали перья, и меч в руках был длиннее.

– Это воевода-ферзь, – шепнул конь Павлику.

И только ферзь вышел вперёд, как всё затихло, рыцари подровнялись и повернули головы в его сторону. Воевода сделал знак рукой, и все встали по стойке «смирно». Затем он громко сказал, что сейчас с войском будет говорить сам король и все услышат сообщение великой государственной важности.

Едва он это произнёс, как стоящие впереди рыцари расступились, сделав шаг вперёд и в сторону. В образовавшийся проход вышел сам шахматный Белый король. Он был высокого роста. Голову короля украшала корона, из-под которой до самых плеч спадали длинные седые волосы. В отличие от других он был без доспехов, в руке его поблёскивала одна шпага. Одежда короля была самой богатой. Королевское шитое золотом и серебром платье блестело и слепило.

Дойдя до воеводы, король остановился, повернулся к строю, поклонился и проговорил громко:

– Славные рыцари преславного могущественнейшего белого шахматного королевства! Настал ответственный час, когда мы должны доказать всем свою правоту. Чёрный король не менее славного чёрного королевства подверг осмеянию ход нашего левофлангового слона!

Тут рыцарь-слон вышел вперёд и, приложив руку к груди, раскланялся перед строем.

– Почему король без доспехов, ведь если следовать шахматной игре, он также участвует в боевых операциях? – спросил Павлик у Деревянного копытца. На что тот ответил:

– В начале сражения король редко надевает доспехи, делает он это потом, по мере необходимости. Ведь его задача – прежде всего, руководить сражением. Все боевые доспехи короля в походном шатре.

– И он умеет хорошо драться?

– И-го-го! Ещё как. Ни слон, ни я с ним не можем сравниться в силе и искусстве, несмотря на то, что он старше нас всех по возрасту.

– Мы все знаем заслуги нашего воина, – продолжал король, – мы знаем его боевую мудрость и должны защитить его шахматное открытие, в бою проверив надёжность этого хода. Назвав этот ход бесперспективным и утопическим, Чёрный король может сбиться с правильного пути, который ведёт к вершине шахматной науки. Если же в этой игре-сражении победим мы, то ещё больше упрочим славу нашего королевства. Мы не можем потерпеть жалкого насмехательства над нами, и поэтому мы по договоренности с Чёрным королем и его народом, во славу шахматной науки, решили на поле брани найти истину.

Он помолчал, сделал паузу, а затем спросил, согласны ли его подданные и равноправные граждане шахматного государства участвовать в предстоящем сражении?

– Желаем! Желаем, – раздался хор голосов. – Веди нас, король. Мы хотим знать шахматную истину!

– Хорошо, – сказал король, – сейчас, по традиции, унаследованной от предков, мы обменяемся с Чёрным королем рукопожатиями, исполним королевский гимн и начнём сражение.

И тут Павлик увидел, как передняя стена залы заколыхалась и медленно стала раздвигаться в разные стороны. «Так это штора», – подумал Павлик, и в эту минуту на другом конце залы, за шторой, увидел другое готовое к сражению войско. Оно походило на большую шевелящуюся чёрную массу, ибо все воины были одеты в чёрные одежды. Даже шатер у короля и тот был чёрным. Павлик не успел толком рассмотреть войско неприятеля, как

Белый и Чёрный короли вышли на середину зала, сняли свои шлемы, украшенные деревянными перьями, поклоном поприветствовали друг друга, заиграла музыка, и они вместе запели:

У королей забот немало, У королей полно забот, Чтоб даже пешка в схватке не пропала. Чтоб даже пешка в схватке не пропала, А было всё наоборот.

Следующий куплет пел уже один чёрный воевода-ферзь, выступив из строя своего войска, короли же продолжали стоять в средине залы:

Расчёт – таков у нас закон, И интуиция не в счёт, Она как явь, она как сон, Она как явь, она как сон. Всего опаснее просчёт.

После того, как чёрный воевода-ферзь спел, ему в пику стал петь белый воевода-ферзь, так же выступив из рядов своего войска:

Расчёт, конечно же, хорош. Он привлекателен и моден. В цейтноте же – цена расчёту грош, В цейтноте же – цена расчёту грош, Он для цейтнота вовсе непригоден.

Воеводы поклонились друг другу и заняли свои места в шеренгах.

После этого хором запело всё чёрное войско.

Мы математики с рожденья, Мы с интегралами на «ты». Расчёт – не цифр нагроможденье, Расчёт – не цифр нагроможденье, А гимн великой красоты.

Чёрные рыцари замолчали, дальше пели уже белые воины, прославляя, как и чёрные, только свой стиль игры:

Расчёт хорош, но действие не то. Вальяжен, он порыва не заменит, А интуиция зато, А интуиция зато, Весь ход сражения в мгновение изменит.

После того, как воеводы и их воины обменялись словесными ударами по стратегическим центрам военной мысли каждого, они вдруг все вместе запели. Да, да… белое и чёрное войско пели хором:

Да, мы романтики, мечтатели, Иная жизнь – нам просто мука. В позициях – кладоискатели, Бой – наша жизнь, а не наука. Бой – наша жизнь, а не наука.

Дальше пели вместе одни короли. Они произносили слова, отражающие думы единомышленников, свято верящих в великую шахматную справедливость, и по словам можно было понять, что это были не только стратеги шахматных баталий, но и заботливые отцы-командиры:

У королей одна забота, У них другой заботы нет, Чтоб улучшалась жизнь народа, И был прогресс, и был прогресс, И был про-о-гре-е-сс…

Этот куплет они пропели даже два раза, и второй раз гораздо громче, чем первый.

Потом прозвучали гимны каждого королевства. Короли стояли посреди залы с обнажёнными головами. Наконец перестали звучать государственные гимны, короли раскланялись друг с другом, обменялись рукопожатиями и разошлись, каждый к своему войску. За королями вперёд вышли воеводы. Они также сошлись на середине и, сверив часы, разошлись.

– Смотри, Павлуша, – сказал конь, – как только воеводы встанут на свои места – сразу и начнётся сражение.

Белый Ферзь зачем-то подошёл к королю, они о чем-то посовещались, затем белый воевода поднял вверх руку. Это был знак, призывающий к вниманию. Ферзь громко крикнул:

– Да поможет нам в бою фантазия, талант и наша дерзкая мысль.

Поднять флаг королевства! – Взмыл вверх в чёрно-белую клетку флаг с белой короной посредине. Ферзь встал на своё место. На одной из стен обозначились, а затем всё сильнее стали светиться стрелки больших часов. Часы на стене пробили три раза, и всё пришло в движение. Засверкали над головами полированные деревянные мечи, послышался стук копыт, отрывистые команды ферзя и слонов. Где-то заиграла музыка, и пешечные рыцари, шагая на месте и выставив вперёд копья, запели:

Мы отважная пехота! Когда идём – мы не стоим, Когда стоим – мы не идём, И бой у нас – одна забота. Мы все отважны, как всегда, Назад не делаем и шага. И если к нам придёт беда, И если к нам придёт беда, Нас выручат лишь смелость и отвага. А если пешка в тыл пройдёт — Для неприятеля напасть. И если очень повезёт, И если очень повезёт, То ферзем тоже может стать. Нас уважает сам король, В поход мы выступаем смело. В бою, рискуя головой, В бою, рискуя головой, Воюем храбро и умело.

Они пели весело и громко, и с ними, не зная почему, запел и Павлик. Он размахивал копьём в такт песни, и в глазах его был восторг. В это время пешечный рыцарь, что стоял впереди Белого короля, сделал два шага вперёд, остановился и, прикрывшись щитом, стал ждать товарищей. Ему навстречу из чёрного войска тоже выступил рыцарь, сделав два шага вперед, и схватка началась.

Белые рыцари двигались навстречу чёрным, чёрные навстречу белым. То тут, то там, слева и справа вспыхивала рукопашная. Павлик видел, как белые и чёрные рыцари наскакивали друг на друга, звенели от ударов копий щиты. Павлик смотрел, как ловко орудовали копьями два стоящих друг против друга пешечных рыцаря. Силы их были равными, никто не хотел уступать, и неизвестно, чем бы их поединок закончился, не подоспей на помощь чёрному его сосед справа. Белому рыцарю было довольно легко обороняться от того, что стоял напротив. Прикрывшись щитом, он был практически неуязвим для его копья, а вот зашедший с фланга был много опаснее.

Павлику очень хотелось помочь белому рыцарю, и он сказал об этом Деревянному копытцу.

– И-ого-го! Ты храбрый мальчик, – сказал конь, – но не спеши, скоро будет и для нас работа. Выступим, как только поступит приказ.

Павлик замолчал, наблюдая за пешечным рыцарем. Правда, теперь он был не один. Пока Павлик разговаривал с конём, на помощь белому рыцарю пришёл сосед слева. Правда, он не мог копьём дотянуться до чёрных рыцарей, так как стоял немного сбоку и чуть сзади своего товарища, но поддержка друга в бою очень много значила. Пешечный рыцарь воодушевился и стал нападать на зашедшего с фланга особенно яростно. Тот, видимо, не ожидал встретить такое сопротивление и всё больше оглядывался назад, на строй чёрных воинов, ожидая подмоги, но её не было. И вот, когда он в очередной раз оглянулся, белый рыцарь воспользовался этим моментом и нанёс ему сокрушительный удар. Чёрный пешечный рыцарь упал, а белый занял его место.

– Молодец! Браво! – крикнул Павлик в восторге, обрадованный первой победой. Однако восторг его тут же сменило удивление. Теперь чёрный рыцарь и белый стояли рядом, почти что касаясь плечами, но никаких воинственных выпадов друг против друга не делали.

– Почему они друг на друга не нападают? – спросил Павлик коня.

– Они просто ничего не видят через закрытые забрала, – сказал Деревянное копытце. – Пешечные рыцари никогда не дерутся друг с другом в таком положении, равно как и не нападают сзади.

И в этот момент произошло непостижимое. Сосед погибшего чёрного рыцаря, решивший, видимо, отомстить за товарища, пошёл вперёд сразу на две клетки. Он так торопился, что даже не закрылся щитом, а только яростно размахивал копьём, и это предрешило его участь. Белый храбрец, рядом с которым он должен был пройти, успел нанести ему удар копьём, едва тот сделал один шаг, наступив на чёрную клетку. Раненный чёрный пешечный рыцарь всё же достиг второй белой клетки, но тут же свалился замертво. Белый рыцарь гордо встал на ту клетку, на которой поверг своего противника. «Это же взятие неприятельской пешки на проходе», подумал Павлик, вспомнив правила шахматной игры.

Павлик так засмотрелся на сражающихся пешечных воинов, что совершенно упустил из внимания другие участки поля боя. Там тоже вовсю кипела схватка. Грохотали пушки, ржали кони, свистели стрелы.

– Теперь пришла и наша пора, – сказал Деревянное копытце и, крикнув «Держись!», поскакал, прыгая из стороны в сторону и уворачиваясь от копий, ядер и стрел. Павлик крепко держался за луку седла, боясь вывалиться и быть смятым. Деревянное копытце с неимоверной быстротой носился по полю, совершая громадные прыжки и далеко внизу оставляя пешечных рыцарей, слонов и крепости-ладьи с их пушками и ядрами. Раз он перепрыгнул через шатёр Белого короля. Король даже помахал им носовым платочком. При каждом таком прыжке Павлик мог видеть сразу всё поле боя. Но он даже боялся глянуть вниз. Единственной его мыслью было удержаться в седле.

Наконец и Павлику пришлось вступить в бой. Деревянное копытце вдруг крикнул ему: «Защищайся!» и Павлик едва успел поднять щит, как в него тут же вонзилось копьё. Чёрный конный рыцарь стоял совсем рядом и уже занёс руку для второго удара, но Павлик, изловчившись, опять вовремя подставил щит. Чёрный рыцарь искуснее владел копьём, и неизвестно, как закончился бы бой, не подоспей на помощь Павлику другой белый рыцарь. Противник не выдержал его нападения и отступил.

Голова у Павлика кружилась от множества впечатлений. И ему хотелось одного – чтобы это всё поскорее закончилось. Деревянное копытце, как будто догадавшись, что за мысли одолевают его седока, проговорил: «Потерпи, Павлуша, осталось совсем немного. Скоро всё кончится. Сейчас ударят часы, и бой прекратится до следующей ночи».

И точно, вскоре пробили большие деревянные часы на стене, и бой прекратился. Рыцари застыли в том положении, в котором их застали первые звуки. Сразу же стало тихо-тихо, как будто здесь и не было никогда жаркой схватки.

– Бежим скорее отсюда! – крикнул конь. – А то погаснет свет, и мы не сможем подняться на поверхность шахматного столика. Но Павлик не торопился, ему было очень интересно видеть, как на полном скаку застыл чёрный конь, как встал на дыбы, да так и остался другой. Вот замахнулся белый ферзь своим длинным мечом на чёрного слона и замер, не довершив удара. А вот деревянное ядро, вылетев из жерла пушки, так и остановилось, зависло в воздухе, и замерли на крепостной стене артиллеристы в неудобных позах.

На поле боя были разбросаны копья, щиты, латы, сёдла, шлемы… Павлик мог рассматривать всё это ещё долго, но Деревянное копытце торопил его.

– Быстрее, Павлуша! – говорил он. – У нас очень мало времени, а я должен успеть вернуться на своё место, иначе я не смогу попасть в шахматное королевство. Да и тебе ещё нужно отдохнуть и найти деревянного рыцаря.

Павлик вскочил на коня, и они поскакали к клетке-лифту. И только они выбрались на поверхность, как Деревянное копытце опять погрустнел и сказал, что если к двенадцати часам следующей ночи Павлик не найдет рыцаря или не придёт сам, то воины навсегда останутся в том положении, в котором находятся сейчас. Павлик не успел сказать ни одного утешительного слова, как конь ускакал прочь со словами: «За-по-мни-и это, ма-а-ль-чик! Панвлу-у-ша-а-а!»

Как только Деревянное копытце скрылся из вида, Павлик испугался. Он забыл спросить, как ему снова стать большим? Но стоило ему лишь спрыгнуть с шахматной доски, как он тут же принял прежние размеры. «Вот это да!» – с восторгом подумал он.