Жил в старые времена один старик с дочкой лет двенадцати. А всего добра у старика было: один верблюд, одна лошадь и один ишак.

Старик рубил в горах дрова и возил продавать в город, а дочка занималась хозяйством.

Вот как-то навьючил своего верблюда старик дровами и поехал на базар. Подошел к нему толстый бай и спросил:

– Почем дрова продаешь?

Старик запросил три теньги.

Толстый бай сказал:

– Возьми «как есть» десять тенег, только отвези дрова ко мне домой.

Старик с радостью согласился и привез дрова во двор к толстому баю.

Получил старик обещанные десять тенег, свалил на землю дрова и хотел уйти.

Вдруг толстый бай сказал:

– Привяжи верблюда! Удивился старик:

– Верблюд мой.

– Нет, – сказал толстый бай. – Я купил дрова «как есть», вместе с верблюдом. Стал бы я платить тебе, дураку, десять тенег.

Спорили они, спорили и пошли судиться к казию. Казий спрашивает старика:

– Правда ли, что ты продал дрова «как есть»? Старик говорит:

– Да, только, господин казий, верблюд-то стоит триста тенег.

– Ну уж это не мое дело. Сам виноват, не надо было соглашаться продавать дрова «как есть».

Приказал казий отдать верблюда толстому баю, а старик со слезами пошел домой. Только дочке так ничего и не сказал.

На другой день, навьючив дрова на лошадь, старик опять приехал на базар. А толстый бай тут как тут.

– Почем дрова продаешь?

– Три теньги. Толстый бай сказал:

– Возьми «как есть» десять тенег.

Забыл совсем старик, что было вчера, и согласился. Остался старик без лошади.

Пришел он домой печальный, однако дочке опять ничего не сказал. На третий день старик навьючил дрова на ишака и собрался уже совсем на базар, но дочка сказала ему:

– Отец, в прошлый и позапрошлый раз вы вернулись без верблюда и без лошади. Сегодня и ишака вам не оставят. Лучше я поеду дрова продавать.

Старик согласился. Девочка поехала на базар. Подходит к ней толстый бай.

– Почем дрова продаешь? Девочка запросила три теньги. Толстый бай и говорит:

– Возьми «как есть» пять тенег. Девочка отвечает:

– А вы дадите за дрова деньги свои «как есть»?

– Хорошо, согласен, вези дрова ко мне. Свалила девочка дрова и спрашивает:

– Дяденька, где прикажете вашего ишака привязать? Толстый бай показал место.

Привязала девочка ишака и попросила деньги за дрова.

Протянул толстый бай деньги, а девочка цап, схватила его за руку и говорит:

– Когда мы рядились, вы сказали, что дадите пять тенег «как есть». Отдавайте деньги вместе с рукой.

Спорили они, спорили. Соседи прибежали на крик и повели девочку и толстого бая к казию.

Крутил казий и так и эдак, придумывал тысячу хитростей, но девочка стояла на своем.

А народ кричит:

– Права девочка! Вот умница девочка!

Казий думал, думал и постановил:

– Отдавай руку,.

Заплакал толстый бай.

– Как же я без руки буду?

– Ну, плати выкуп 50 золотых тиллей.

Отсчитал бай девочке 50 тиллей.

Жалко стало толстому баю денег. Он и говорит:

– Давай побьемся об заклад, кто из нас будет лучше врать, тот должен платить еще 50 тиллей.

– Хорошо, – говорит девочка, – только вы, господин бай, старше меня годами, вы и начинайте.

Уселся поудобнее толстый бай, откашлялся и начал:

– Однажды я посеял пшеницу. Она у меня до того уродилась, что всякий, заехавший в поле верхом на верблюде или лошади, плутал десять дней. Как-то сорок козлов забрались в пшеницу и пропали. Когда пшеница созрела, нанял я батраков жать ее. Вот и пшеницу сжали, смолотили, а о козлах и помину нет. Однажды я приказал жене испечь лепешки, а сам сел читать коран. Когда лепешки вынули из печи, я отломил кусочек и начал есть. Вдруг слышу у меня на зубах – «Мэ-э-э!» Изо рта козел и выскочил, а за ним еще и еще. Козлы до того разжирели, что стали каждый с четырехгодовалого быка.

Захлопала девочка в ладошки, посмеялась и закричала:

– Отлично! Вы сказали правду, таких случаев на свете бывает много. А теперь послушайте меня. Однажды посредине нашего кишлака я вскопала землю и посеяла одно-единственное хлопковое семечко. И что же, вы думаете, получилось? Выросло громаднейшее дерево, тень от которого падала во все стороны на расстояние дневной езды от кишлака. Когда поспел хлопок, для очистки его я созвала пятьсот здоровых и крепких женщин с быстрыми руками. Очищенный хлопок я продала, а на вырученные деньги купила сорок могучих верблюдов, навьючила их дорогими ситцами и отправила с двумя своими братьями в Бухару. Три года не было от них никаких вестей. И вот, увы, меня недавно известили, что они убиты. А теперь смотрите, добрые люди, на толстом бае надет халат моего среднего брата, в котором он уехал в Бухару. Значит, вы, бай, убили моих братьев, завладели их товарами и верблюдами!

Толстый бай встал в тупик: если признать рассказ девочки правильным, станут его судить за убийство и не сносить ему головы, а если сказать, что рассказ ее ложь, то он должен в силу уговора уплатить ей 50 золотых тиллей.

Думал, думал, выложил деньги и говорит:

– Первый раз в жизни перехитрили меня.

А девочка забрала верблюда, лошадь, ишака и вернулась веселая домой к отцу.

Перевод М. Шевердина.