Гроб Христа всегда пользовался уважением мусульман. Сам Иисус признавался святым Кораном, как один из наиболее почитаемых пророков. В течение пяти веков Иерусалим находился в руках арабов, и на протяжении всего этого времени христиане свободно приходили на поклонение к Святому Гробу. В том случае, если христианину приходилось искупать совершенное убийство или другое тяжкое преступление, церковь обычно предписывало ему епитимью в виде паломничества. Прикосновение к гробнице Христовой было наиболее действенным способом искупить свои грехи. Кающиеся паломники, небольшими группами садились на корабль, обыкновенно в одной из итальянских гаваней, плыли в Сирию и дальше караванами шли в Иерусалим. Босые, они приходили приложиться к Святому Гробу, искупаться в Иордане, уносили с собой пальмовую ветвь с Иерихона. И, хотя, мусульмане позволяли им беспрепятственно совершать богослужения, европейцам казалось, что освобождение Святого Гроба от нечестивых было бы делом приятным Христу. Дело пошло осенью 1095 года после зажигательной речи папы Урбана на Клермонском соборе, где присутствовали четырнадцать архиепископов, двести епископов, четыреста аббатов, тысяча рыцарей из южной Франции и несметное количество простого народа. Урбан призвал рыцарей взяться за оружие, чтобы защитить Христа от неверных сыновей Агари.

– Пусть каждый отречется от себя, – напомнил он им слова Евангелия, – и возьмет крест.

Толпа, охваченная религиозным экстазом, разразилась криками «Так хочет Бог, так хочет Бог». Эти слова стали боевым кличем крестоносцев. Епископ Адемар Монтейльский стал на колени и попросил папу благословить его на поход. Многотысячная армия последовала его примеру. Урбан поспешил сделать это. Затем он издал указ относительно похода.

«Всякий, – гласил декрет, – кто отправится в Иерусалим для освобождения церкви, а не для приобретения денег или почестей, заслужит своим путешествием полное отпущение грехов». Монахи и священники стали объезжать Францию и Германию, проповедуя крестовый поход.

Итак, принято считать, что причиной крестовых походов была клермонская речь папы Урбана, произнесенная на соборе 18 ноября 1905 года, возбудившая религиозный пыл европейцев. Однако собака зарыта не только в Клермоне. С тех пор, когда сельджукский султан Алп-Арслан, к которому восходил род принцессы Малики-Хатун одержал победу над византийскими войсками и взял в плен царя Романа Диогена, Константинополь чувствовал себя довольно неуютно. К тому же печенеги, близкие родичи сельджуков все чаще тревожили империю. В 1088 году они разгромили войско императора Алексея Комнина при Дерстре, и захватили в плен многих знатных византийцев. Сам император едва спасся бегством. Следующей зимой печенеги зимовали в виду самого Константинополя и совершали вылазки. Морские пути были перекрыты турецким пиратом Чахой. Обладая большим количеством кораблей, он полностью контролировал Босфор и Мраморное море. Когда стало известно, что он ведет переговоры с печенегами о совместных действиях против Константинополя. Император разослал письма с просьбой о помощи. Он обратился к половцам, к русским князьям и к западным правителям. Вот, что он писал в числе прочего графу Фландрии Роберту Фризу:

«Святейшая империя христиан греческих утесняется печенегами и турками, они грабят ее. Убийства и поругания христиан неисчислимы. И так страшны, что способны возмутить самый воздух. Земля от Иерусалима и Греции подверглась их нашествию. Остается один Константинополь, и если не подоспеет помощь верных христиан, то они угрожают взять и его. Именем Бога умоляем вас, спешите на помощь мне и греческим христианам. Мы отдаемся в ваши руки, предпочитая быть под властью латинян, нежели под игом лучников. Святыни, украшающие Константинополь дороги и для вас, они не должны достаться лучникам, ибо это будет великая потеря для христиан. Если, вопреки ожиданию вас не одушевляет мысль о христианских сокровищах, то я напомню вам о бесчисленных богатствах, накопленных в столице нашей. Сокровища одних церквей Константинополя достаточны, чтобы украсить все церкви мира. Нечего говорить о той неисчислимой казне, которая скрывается в кладовых прежних императоров и знатных вельмож. Спешите же со всем вашим народом, напрягите все усилия, чтобы такие сокровища не достались туркам и печенегам. Действуйте, пока есть еще время, дабы христианское царство, и, что еще важнее, Гроб Господень не были для вас потеряны, дабы вы могли получить не осуждение, но вечную награду на небеса».

Воззвание Комнина произвело на западе сильное впечатление, и крестовый поход состоялся бы и помимо папы. Европа была готова к этому движению. Когда Урбан произвел свою знаменитую речь, движение в пользу крестовых походов в рыцарских замках и деревнях уже набирало силу. К тому же началу походов предшествовало семь неурожайных лет. Народ бедствовал, в деревнях свирепствовал голод. Все это сопровождалось ростом религиозных настроений. Сельский житель воспринимал стихийные бедствия по-своему. Неурожай, голод, засуха, чума, – все это представлялось ему карой небесной, за людские грехи. Отсюда поневоле и возникала мысль, о необходимости искупления грехов, мученичества за веру! Папа лишь вовремя присоединился к этому движению, как это водится у политиков, и благословил. Однако, за то время, что на западе шли приготовления, ситуация в Византии изменилась. Пока запад воодушевлялся религиозным пылом. На помощь Алексею Комнину безо всякого воодушевления пришли соседи, а хороший сосед, как известно лучше родственника. Императора спасли половцы и русские. Сорокатысячные половецкие отряды Тугоркана и Боняка, а также войско князя Василька Ростиславовича уничтожили печенегов, а их остатки перешли на службу в Византию. Пират Чаха был захвачен и убит Никейским султаном. Поэтому крестоносцы были немало удивлены тем обстоятельством, что нападавшие на них турки и печенеги состояли на службе императора. Сам он более не нуждался в помощи Запада. Опоздали. Этого они не знали, поэтому возмущались тем, что император не испытывал к ним никакой благодарности, не сдавал им города, казну и прочее имущество, которое живописал в письме. А напротив, требовал ленной присяги и выговаривал города, которые они, завоевав, должны будут отдать ему. Сами византийцы были удивлены нашествием латинян и видели в них врагов, прежде всего и угрозу государственности. Крестоносцы прибыли в Константинополь осенью 1096 года и были поражены видом этого огромного города с широкими улицами, мраморными лестницами, золотыми куполами церквей. Первая же встреча обнаружила ненависть, которую питали друг к другу католики крестоносцы и греки византийцы. Богатство последних вызывало зависть крестоносцев. Крестоносцы, бродя по Константинополю, дивясь роскоши и богатству, не имея денег, чтобы покупать, стали брать товары силой. Начались столкновения с полицией.

В первом крестовом походе движущей силой был народ. Люди искренне считали, что идут освобождать гроб Христа из рук неверных. Это было заслугой проповедников. Самым знаменитым из них был Петр Амьенский по прозвищу Пустынник. Вторым известным проповедником был некий бедный рыцарь по имени Вальтер. Они собрали огромную толпу из франков, швабов и лотарингцев.

Первые отряды шли под предводительством Готшалька и графа Эмикона Лейнингена. Следуя через Германию, они попутно перебили в немецких городах вдоль Рейна всех евреев, как врагов Христа, и разграбили их дома. Пройдя Германию, они спустились к Дунаю, направляясь в Константинополь. Там уже о них были наслышаны. Венгерский король Каломан встретил их с войском. Он заявил, что пропустит их, и снабдит продовольствием, если они будут вести себя прилично. Крестоносцы согласились, взяли продукты, но свое слово не сдержали. Тогда Каломан напал на них и перебил всех. Другой отряд был уничтожен в Чехии, князем Брячиславом. Отряды Петра и Вальтера шли наученные горьким опытом, скромно, особо не распускаясь. Тем не менее, их изрядно потрепали в Болгарии. На границе Византии их ждали послы императора, которые, снабдив их продовольствием, проводили до Константинополя. Алексей Комнин принял эту толпу с радушием, уговаривал их дождаться рыцарских отрядов на европейском берегу. Благочестивые крестоносцы жаловались, что их удерживают на европейском берегу и не дают переправиться в Азию, чтобы вступить в борьбу с врагами Христа. Император внял их просьбам и переправил на азиатский берег. Там двухсоттысячное ополчение расползлось во все стороны, не желая слушать приказов Петра Амьенского, и все было перебито турками-сельджуками.

Рыцарские отряды стали подходить с весны 1096 года. Они состояли из ста тысяч рыцарей и шестисот тысяч пехотинцев. Один отряд под предводительством папского легата и тулузкого графа Раймунда состоял из провансальцев и итальянцев. Германцев и северных французов вели герцог нижней Лотарингии Готфрид Бульонский, его брат Балдуин. Третий отряд нормандских рыцарей и итальянцев шел под началом Боэмунда Тарентского и его племянника Танкреда. Однако первым прибыл брат французского короля Гуго Вермандуа. У берегов Византии буря выбросила его корабль на сушу, где его в жалком виде нашла береговая стража и доставила в столицу. Комнин оказал ему почет и уважение и убедил его дать вассальную клятву. На запад слухи об этом дошли в искаженном виде, мол, Гуго дал ленную присягу, находясь в плену. Герцог Готфрид Бульонский, узнав об этом, послал в Константинополь требование освободить Гуго и начал грабить области, по которым проходило его семидесятитысячное войско. Расположившись возле Константинополя, он не стал входить в город, боясь западни. Император пригласил его для переговоров, но Готфрид отказался и стал ожидать прибытия других вождей. Алексей дожидаться их не стал, оцепил его лагерь печенежскими и русскими отрядами. Готфрид прорвался сквозь цепь осады и подступил к стенам Константинополя. Комнин прибег к посредничеству Гуго, но герцог в ответ на его уговоры презрительно ответил: «Ты сын королевский, ставший рабом и меня хочешь обратить в рабы. Не хочу я давать ни ленной присяги, ни в Азию переправляться». Тогда император отдал приказ о штурме, и крестоносцы потерпели поражение, в результате которого герцог вынужден был дать ленную присягу. После этого войско герцога было переправлено в Азию. Прибывший следом Боэмунд Тарентский и его племянник Танкред, норманнский князь южной Италии, спокойно дали ленную присягу. После него остальные вожди – Роберт Фландрский и Роберт Нормандский давали клятву без особых колебаний. И только граф из Тулузы Раймунд был непоколебим, на него не подействовали ни просьбы, ни угрозы. Комнин добился от него только обещания – не предпринимать ничего против чести и жизни императора. Все отряды были переправлены на азиатский берег Босфора и двинулись к Никее. Император взял на себя доставку продовольствия и пообещал в скором времени лично присоединиться к крестоносцам.

В Никее была столица Конийского султана – Кылыдж-Арслана. Последний, уничтоживший отряды Петра и Готшалька, совершенно не ожидал нового нашествия, был вдали от Никеи. Население вокруг Никеи, преимущественно состояло из греков и армян, которые, будучи христианами, склонились на сторону крестоносцев. Когда Кылыдж-Арслан направился на помощь Никее, крестоносцы двинулись ему навстречу и разбили его. Султан был вынужден удалиться, бросив столицу на произвол судьбы. Крестоносцы осадили Никею одновременно с суши и на лодках со стороны Асканиева озера. Они готовились к приступу. Однако город достался византийцам. Их стратег, войдя в переговоры с комендантом крепости, вынудил последнего открыть ворота. Возмущенные крестоносцы в ответ на свое недовольство услышали напоминание о данной ими ленной присяге. После этого крестоносцы двинулись вглубь Малой Азии, испытав многие лишения, жажду, голод, мор, которые преследовали их в безлюдной жаркой стране. Крестоносцы стремились к Гробу Господню, чтобы исполнить обет, но их вожди, прежде всего, думали о собственных княжествах на Востоке.

После взятия Никеи, крестоносцы через Дорилей, Иконию и Гераклею направились к Антиохии. Кылыдж-Арслан поджидал их на этом пути. Первым с ним встретился отряд Боэмунда. В этой битве Кылыдж-Арслан вновь потерпел поражение. После этого он удалился вглубь страны и ограничивался уже редкими нападениями на крестоносцев. Последние добрались до гор Киликии, где армяне, изменив турецким владыкам, оказали им помощь. Крестоносцы сказали армянам, что если они будут помогать им, то освободятся от турецкого ига. Армяне с радостью согласились и выгнали из своих городов, турецкие гарнизоны и турецкое население. Так в городе Тарс, когда армяне подняли мятеж, малочисленный турецкий гарнизон изъявил желание сдаться крестоносцам. Между Балдуином, братом Готфрида и Танкредом возник спор из-за права владением городом. Разгневанный Танкред вырезал турецкий гарнизон и выгнал Балдуина. Герцог отправился в Эдессу, где царствовал армянский князь Форос, вынудил князя отречься от власти и сделался графом Эдессы. После этого он убил Фороса.

Следующим осажденным городом была Антиохия, осада его продолжалась более года и была взята лишь благодаря опять же предательству начальника одной из крепостных башен, армянина-ренегата, состоявшего на службе у антиохийского эмира. Ночью армянин позволил крестоносцам беспрепятственно взобраться на башню и овладеть ею. Затем крестоносцы атаковали город, перебили мусульман и разграбили их дома.

Штурм Иерусалима продолжался всего полтора дня. С осадной башни фламандцам удалось перекинуть несколько балок на крепостную стену. Одновременно с другой стороны была пробита в стене брешь норманнами. Крестоносцы ворвались в Иерусалим и перебили всех, кого нашли в городе, мусульман, греков, иудеев. В мечети Омара, где спрятались мусульмане, пролитая кровь доходила до колен рыцаря, сидевшего на коне. Они ненадолго прервали резню, чтобы отправиться босиком на поклонение Гробу Господню, то есть к другой стороне двора, а затем снова принялись убивать. Королем Иерусалима единогласно был избран Готфрид Бульонский.

Первый крестовый поход продолжался три года. Результатом его было возникновение христианских государств-княжеств, в Эдессе, Антиохии, Триполи и в Иерусалиме. Однако положение их было непрочным. У христиан осталось слишком мало войска, чтобы удерживать завоеванные города. Требовалось подкрепление из Европы. Атабек Мосула Имад ад-Дин Зенги в скором времени завоевал Эдессу. Этот факт послужил толчком для возникновения второго крестового похода. Он состоялся в 1147 году. Крест приняли Людовик VII, король Франции и Конрад III, король Германии. Общее количество войска, собранного ими, доходило до ста пятидесяти тысяч рыцарей. Немцы двинулись через Дунайскую область и Фракию, разграбив по пути области и предместья Константинополя. Торопясь начать войну с неверными, они шли в Малую Азию кратчайшим путем, через Никею и Конию. Турецкие всадники постоянно нападали на них, совершая молниеносные вылазки. Тяжеловооруженные рыцари выбивались из сил, пытаясь преследовать их. Большая часть их была перебита или погибла от лишений в пути.

Французы обошли Малую Азию берегом моря. Через Смирну, Эфес и Лаодикею. Им пришлось переходить через горы, где они подвергались нападениям турок. Из двух армий в Палестину прибыло лишь несколько отрядов рыцарей. В Иерусалиме под влиянием короля они совершили поход против Дамаска, закончившийся полной неудачей и вскоре после этого вернулись в Европу.