Утром Скарлетт встала с тяжелой головой. Почти всю ночь сидела в Интернете и изучала мистическую историю Хайгейта. Почему-то она думала, что информации будет намного больше, чем оказалось на самом деле. Почти все это минувшим вечером было рассказано мистером Уайльдом. И к тому же думы о Ричарде не оставляли ее ни на минуту. И то фото из Интернета тоже не давало покоя. Уж очень изображенный на нем молодой человек был похож на Ричарда. Его зловещая, даже угрожающая аура, которая его сопровождала, меня не пугала, а, наоборот, еще больше к нему притягивала. В его поведении, безусловно, было что-то отталкивающее. Он был дерзок и самонадеян. Колкость и сарказм сопровождали его повсюду. Но Скарлетт казалось, что все это было каким-то щитом, за которым он прятался, не желая показать свое истинное лицо или свою человечность. И этим утром она наконец-то призналась сама себе, что Ричард ей интересен. Интересен как мужчина. Но все же, несмотря на притяжение, что-то внутри нее подсказывало, что нужно держаться от него подальше. Но, как известно, девочек всегда тянет к плохим парням. И она решила рискнуть попробовать узнать его поближе. С этими мыслями Скарлетт спустилась позавтракать, а затем ей нужно было помогать Мелисе с проведением городского Хэллоуина, а впереди еще предстояло Рождество и Новый год. Мелиса хотела все и сразу, у неё это все и получалось. Только она могла разобраться в своем бардаке, царившем в голове. Такие классные праздники до Мелисы никто не устраивал. Она предпочитала обо всем думать заранее. Очень заранее, можно сказать, чересчур заранее. Она давно мечтала организовать праздник в честь столь значимого события, как Рождественский городской бал, который проводится с самого основания Хайгейта. И довольно скучного занятия быть у Мелисы на побегушках и выполнять все её приказы было не избежать. Она заметно нервничала, ведь это было для нее очень важно, так как в дальнейшем она мечтала занять место мэра. Ну или хотя бы его помощника. И к тому же Скарлетт показалось, что Мелиса на нее обиделась за то, что Ричард не обратил на неё никакого внимания, а просто-напросто отшил. И зная Мелису, Скарлетт понимала, что сдаваться та точно не собирается. Она из тех, кто не терпит поражения, как никак задето её самолюбие и женское эго. Как назло, Ричард тоже участвовал в подготовке к мероприятию. Он записался волонтером еще два месяца назад. То есть избежать встречи с ним, как бы Скарлетт этого ни хотелось, не получится.

Городской Хэллоуин должен был проходить в одной из лесопарковых зон Hampstead Heath. Местные жители называли её городским лесом. В центральной части были накрыты столы с алыми сатиновыми скатертями и белыми льняными салфетками. Еще украшением на столах служили свечи, вставленные в бутылки из-под вина с восковыми подтеками. Кованые стулья с белыми подушками с красными бантиками завершали атмосферу старинной элегантности. Ночью парк должны были освещать гирлянды, развешанные на деревьях. А на перилах маленького мостика через искусственный водоем висели гирлянды с маленькими оранжевыми тыковками, красными и желтыми огоньками, что, без сомнения, добавляло вечеру мистики. Мелиса то и дело кого-то отчитывала, требуя идеального выполнения поставленных задач. И вдруг она заметила идущую к ней на подмогу Скарлетт, несущую коробку со свечами.

— Привет, извини, что опоздала. Ты как? — спросила Скарлетт у Мелисы, ставя коробку на стол, где лежал всякий реквизит. — А то ты вчера так быстро ушла.

— Все в порядке, — ответила Мелиса с фальшивой улыбкой радости. А ее глаза, наполненные печалью, говорили совсем обратное, и руки пытались найти себе какое-нибудь занятие. Увидев довольно знакомое поведение подруги, Скарлетт принялась успокаивать переживающую по поводу фиаско Мелису.

— Извини, что так получилось, я не знала, что все так выйдет, — сказала Скарлетт, помогая вставлять свечи в пустые бутылки из под вина, глядя на Мелису исподлобья, как провинившийся ребенок, рассчитывая, что это хоть немного её успокоит. Не дав ей договорить, Мелиса перебила подругу, давая понять, что ей не интересны ее речи и к тому же внутри она все прекрасно понимает. Насильно мил не будешь.

— Скарлетт, перестань. Ты не должна извиняться. Ты не могла предугадать поведение некоторых гостей, — намекая на Ричарда, говорила она. — И я тоже хороша! Возомнила, что смогу понравиться самому завидному жениху во всей округе. А у меня и с обычными парнями отношения не очень складывались. Так что… — вдруг Мелиса внезапно замолчала, глядя куда то в сторону и замерла на месте. Скарлетт проследила за ее взглядом. Мелиса смотрела на Ричарда, который вешал фонарики на деревья и поглядывал в их сторону, как будто слышал, о чем они разговаривают. «Что он здесь забыл?» — пробормотала Мелиса себе под нос. Ей стало немного не по себе, когда она заметила, что взгляды Скарлетт и Ричарда встретились. Неловкая пауза повисла в воздухе. Скарлетт еле оторвала взгляд от Ричарда. Ее что-то притягивало к нему. Но обида за Мелису мешала ей признаться в этом даже самой себе. Она в смущении опустила глаза вниз, убрала волосы за ушко и сказала:

— Пойду спрошу у мисс Бэрил, чем я могу еще помочь.

Мелиса молча кивнула в ответ, пытаясь натянуть на грустное лицо улыбку. Она все поняла, когда увидела, что Ричард подбежал к Скарлетт и что-то начал говорить, сопровождая ее к мисс Бэрил. Между Ричардом и Скарлетт безусловно что-то происходило. Что-то, о чем она могла даже и не мечтать. Грустно вздохнув, как будто смирившись со своим одиночеством, Мелиса продолжила втыкать свечи в пустые бутылки из-под вина. Одна из свечей сломалась прямо у неё в руках. Кинув сломанную свечку на землю, Мелиса пошла проверить, как обстоят дела у остальных, заодно и развеяться, сублимировав свой гнев куда-нибудь.

Закончив помогать Мелисе с подготовкой к Хэллоуину, Скарлетт поняла, что на сам праздник оставаться ей не хочется. Весь день прошел в напряжении и неловких паузах. И, чтобы развеяться, она решила пойти пешком домой, никому не сказав, что уходит. Прогуливаясь по парку, свернула на лесную тропу, дабы сократить путь. Свежий вечерний воздух, безусловно, то, что ей было необходимо. А так как Хайгейт считается самым экологически чистым районом в Лондоне, он особенно лечит душевные раны. На узкой, достаточно темной тропе Скарлетт мерещилась всякая всячина. Мотыльки принимались за блеск чьих-то глаз, а кривые пни издалека напоминали маленьких троллей. Шелест листвы, с которой играл ветер, можно было принять за шаги идущего за тобой зверя. Пройдя еще немного, прямо на середине пути, она увидела какой-то комок. Он был достаточно внушительных размеров, и вряд ли это был мешок с мусором. Подумав, что это очередной пень или кочка, девушка смело продолжила свой путь. Но подойдя поближе и разглядев в слабом освещении помеху, поняла, что это лежало окровавленное тело оленя. Она ринулась к бедному животному в надежде, что его можно еще спасти, но вскоре поняла, что уже поздно. В страхе Скарлетт начала оглядываться по сторонам, убеждаясь, что никого нет и никто не сможет ей навредить. Вдруг достаточно резкий, но до боли знакомый запах ударил девушке в нос. Она долго не могла понять, где же его слышала. И тут ее будто поразило молнией. Это был тот самый запах, исходящий из бутылки испортившегося дядюшкиного вина. Без сомнений, это был запах крови. Но что кровь делает в бутылках, где должно быть вино? Может, он держит ее как ингредиент к своим фирменным кровяным колбаскам? В любом случае это очень странно. Позвонив шерифу Эллиоту, Скарлетт сообщила о необычной находке и, не желая задерживаться в столь мрачном и жутком месте, немедленно поспешила домой. Внутри все тряслось, и дыхание перехватывало. Все то, что раньше она воспринимала с юмором, теперь навевало страх и ужас. Скарлетт подскакивала и оборачивалась на любой шорох. И проклинала свою идею прогуляться пешком до дома через парк и лесную дорогу. С божьей помощью она вернулась домой уже под вечер. Дядюшка был уже дома и заказал готовой китайской еды. Скарлетт это поняла по специфическому запаху.

— А что так рано? Я думал, ты вернёшься только поздно вечером, — жуя какой-то морепродукт сомнительного происхождения, спросил дядя, не вставая с кресла и уткнувшись в телевизор, стоящий на кухне.

— Дядя, кто-то убил оленя в парке, — не отходя от входной двери, сказала Скарлетт. Она была в таком шоке, что не торопилась проходить в дом и стояла в оцепенении, смотря в одну точку. Длинный шарф в крупную полоску обматывал шею испуганной Скарлетт и свисал почти до пола. Ее пальто было полностью расстёгнуто. Увидев такую картину, Буттч подбежал к племяннице. Сначала он заглянул ей в глаза. Убедившись, что все в порядке, усадил бедняжку на стул, стоящий около тумбы с телефоном, и начал помогать снимать верхнюю одежду. Скарлетт сидела и никак не могла выкинуть из головы то бедное животное и его необычные, рваные раны на шее. Вопрос, кто же мог сделать подобное, не выходил у неё из головы. Взяв племянницу под руку, Тревер помог пройти в гостиную и сесть на диван. Выдав Скарлетт порцию гречневой лапши с курицей, осторожно спросил:

— Дорогая, а как так случилось, что ты оказалась одна в этой части парка?

— Я решила прогуляться пешком. Мне нужно было подышать свежим воздухом. Там творилось что-то странное. Как только я нашла бедное животное, сразу же позвонила шерифу Эллиоту. Он сказал, что разберется с этим и чтобы я ничего не трогала, — еле ворочая языком и продолжая глядеть в одну точку, сказала Скарлетт. Она сидела, держа свою тарелку в руке, и никак не могла отойти от того шока, который испытала. Никогда в жизни она не видела тело убитого существа, да так близко, что аж чувствовала запах его свежепролитой крови. Видя переживания своей дорогой Скарлетт, Буттч уселся рядом с ней и, гладя по плечу и чуть приобняв, заговорил.

— Поешь, дорогая. Я завтра заскочу к Эллиоту и все подробно узнаю, — глубоко вздохнув, успокаивающим тоном сказал Буттч. На самом деле старик догадывался, в чем тут может быть дело, и всерьез насторожился.

Проводя тихий и спокойный вечер с дядей, Скарлетт набралась смелости задать ему мучающий ее уже довольно давно вопрос.

— Дядя, а ты знаешь, кто такая Луиза? — спросила она с надеждой, что он сможет объяснить довольно странное поведение Ричарда и кто всё-таки такая эта таинственная Луиза, именем которой Ричард назвал Скарлетт. Услышав вопрос, Тревер напрягся. Ведь эта тема для него была неприятна и закрыта уже очень давно. А тут вдруг Скарлетт задает вопрос, напрямую связанный с секретом всей его жизни. Он понимал, что изворотливостью и переводом темы в другое русло делу не поможешь, так как вопрос поставлен ребром. Да, рано или поздно это должно было случиться, и оттягивать этот момент больше не имело смысла. Но все же надежда умирает последней, и Буттч решился на всякий случай уточнить некоторые нюансы, прежде чем станет открывать все карты.

— А почему ты спрашиваешь? — настороженно переспросил дядюшка, глядя своим недоверчивым взглядом исподлобья. Как будто Скарлетт спросила про тайну Пентагона.

— Просто Ричард меня как-то назвал Луизой. Вот мне и стало интересно. Может, ты знал какую-нибудь Луизу и почему Ричард меня назвал этим именем, — по поведению дяди, Скарлетт поняла, что ему что-то известно и не очень-то хочется об этом с ней говорить. — Дядя, кто такая Луиза? — более настойчиво спросила она, еще раз увидев его реакцию и убедившись, что за этим кроется достаточно любопытная история.

Тяжело вздохнув, он встал с дивана и предложил Скарлетт подняться к нему в кабинет. Находясь уже в кабинете, он вынул из кармана часы. Такие раньше носили на цепочке. Положил их перед собой на письменный стол и оперся на него обеими руками, глядя в окно, расположенное напротив.

— Я смотрю, от тебя ничего не скроешь. Как я ни пытался уберечь тебя от этого, да вижу, от судьбы не уйдешь. Это было очень давно, — продолжал он уже повернувшись к Скарлетт лицом. — Всего я и не упомню, но я никогда не забуду встречи с ней. Дело было уже под закрытие кладбища. Мы с мистером Освальдом делали последний обход, чтобы убедиться, что все в порядке. Проходя мимо одной из могил, мы увидели окровавленную девушку. Разумеется, мы не бросили бедняжку в беде. Мы думали, что это снова нападение животного. Тогда часто происходили подобные случаи.

— Но последние были зафиксированы в 1863 году. Как вы могли присутствовать при этом? Ты, верно, что то путаешь, — с изумлением спросила Скарлетт.

— Ты ошибаешься, дорогая Скарлетт, последние были зафиксированы в 1968 году. Но ты права: и в 1719, и 1863, и в 1899 были зафиксированы зверские нападения животных на людей, — сделав паузу и теряя терпение, дядя спросил: — Так ты хочешь узнать историю моей встречи с Луизой или тебе охота потрепаться? — его глаз сверкал и бегал, он явно нервничал и не хотел говорить об этом. Его выдавал бегающий взгляд и покусывание нижней губы изнутри. Во избежание дядюшкиного гнева Скарлетт решила повременить со всеми своими вопросами. Как говорится, сначала лекция, а уже потом вопросы.

— Да, разумеется. Извини, — ответила девушка, полная надежд, что благодаря этой истории хоть капельку да откроется завеса тайн, которые ее преследуют, как только она въехала в Хайгейт.

— Так вот, — успокоившись и отложив какую-то книгу, которая мешала ему опереться о стол, продолжил дядя: — Около 35 лет назад стали снова появляться сообщения о странных происшествиях в районе Хайгейтского кладбища. Нашелся даже один журналист, который писал, что это дело рук демонов ночи, а не животных, и утверждал, что это они нападают и терзают людей. Писал о том, что встречался с вампирами и ему удалось истребить их всех в Хайгейте. Этим журналистом был Шон Манчестер, работающий в лондонской прессе. Настоящая заноза в заднице. Он очень умело распространял слухи о вампирах на Хайгейтском кладбище, из-за чего в Хайгейт и стали приезжать туристы. Очень умело писал, чертила! То на прохожих будто бы нападали жаждавшие крови вампиры, то в темноте выплывали навстречу фигуры без плоти, исчезающие неизвестно куда. Писал про то, как убить вампира. Его подробности поражали не только своим разнообразием, но, что самое пугающее, и правдоподобностью. Это было в 70-х годах прошлого столетия. И мы с мистером Уайльдом были непосредственно в центре самых пикантных событий. В конце концов все кровавые разборки связали с дикими животными, обитавшими на территории заповедника, которые нападали на жителей. На самом деле это были вампиры-убийцы, — дядя остановился и пристально посмотрел Скарлетт в глаза.

— Вампиры? Ты серьёзно? — еле слышно пробормотала она, глядя ошалелыми глазами на собеседника. Никак не отреагировав на комментарий племянницы, выдержав паузу и не спуская с нее глаз, Тревер продолжил свой рассказ.

— Так вот, когда мы ее нашли, было принято решение отнести девушку в дом Освальда и оказать ей первую помощь. Ему и пришла эта идея в голову. Это было довольно рискованно, так как на тот момент не было известно о том, что вампиры снова посетили Хайгейт. Никто из жителей, впрочем, как и всегда, даже и не подозревал, что происходило на самом деле. Много поколений назад, под носом горожан проходила настоящая война между вампирами и людьми. И никто ничего не заподозрил. Все грешили на обезумевших диких животных. Тогда много братьев наших меньших пострадало из-за человеческого страха. Мы же с Освальдом давно все поняли и начали без промедления действовать. Мы внесли бедняжку в дом, пытались сделать все, что в наших силах, чтобы спасти ее, но она потеряла много крови и долго не протянула. Перед смертью, она успела нам сказать, кто это с ней сделал. Будто бы в бреду повторяла: «Вампир, вампир».

— Но кем он оказался? Он жил среди вас? Она просто сказала вампир. Может, действительно бредила? — с легкой ухмылкой и каплей недоверия сказала Скарлетт.

— Это не все, что она сказала. Было еще кое-что, — с интригой продолжил Буттч. — Она назвала имя. — В этот момент сердце Скарлетт чуть ли не остановилось, а глаза от любопытства и желания поскорее услышать это имя чуть не выпали из орбит. С таким предвкушением она даже не ждала результатов сдачи государственного экзамена. — Ричард, — произнес дядя. Это имя прозвучало в ее ушах, словно раскат грома, который оглушил ее. Мысли в голове Скарлетт обрушились, как книги с полки. Она могла думать только об одном — о племяннике мистера Уайльда. Неужели он вампир? Не может быть! Это просто нелепость какая-то. Мало ли на свете Ричардов! Свет клином на нем, единственном, не сошелся же.

— Ричард? Тот самый Ричард? Он же не родился тогда еще на свет! — И тут Скарлетт вспомнила про загадочное фото в Интернете, про странное поведение Ричарда. Все сходилось. Каскад ее мыслей прервал дядя, продолжив рассказ.

— Она произнесла имя своего возлюбленного. Ричард и Луиза любили друг друга, — дядя пристально смотрел на Скарлетт, как будто хотел о чем-то предупредить. Но явно чего-то недоговаривал. Обрывал фразы, а на некоторые вопросы просто отвечал, что это пока рано знать, всему своё время, или вообще, огрызаясь, говорил, что Скарлетт стоит покинуть Хайгейт и никогда больше не приезжать. Такое поведение дяди ещё больше разожгло любопытство Скарлетт. Раз дядя не дает ответов на вопросы, она решила узнать у Ричарда, кто он на самом деле. Является ли он тем, про кого говорят люди.

— Дядя, а мистер Уайльд тоже… — Скарлетт боялась произнести вслух слово «вампир» и только губами произнесла его. Мистер Тревер не мог не удивиться смекалке своей племянницы. И понял, что нужно ей все рассказать.

— Дорогая моя Скарлетт. Я долго оберегал тебя от всей этой грязи, но вижу, что пришло время тебе рассказать все как есть. Твои догадки правильны. Ричард и мистер Уайльд — вампиры. Не спрашивай меня сейчас, как это возможно и почему мы так дружны с Освальдом. Это отдельная история. А вот что касается меня, то мне далеко не семьдесят пять, а намного больше. Если тебе будет угодно, я так называемый современный Ван Хельсинг. Те бутылки в тайном погребе, которые ты нашла, — с заговоренной особым заклинанием вампирской кровью. Она-то мне и продлевает жизнь. Это своего рода эликсир молодости. Но не со всякой вампирской кровью можно такое сотворить., а только с той, которую вампир добровольно отдал для этих целей. И в том погребе кровь моего лучшего друга Освальда.

Разговор с дядей продлился около двух часов. Этим вечером Скарлетт узнала о главной тайне их древней семьи. Она слушала очень внимательно все, что рассказывает дядя, и ей казалось, что она уже это знала. Видимо, борьба с нечистью у них действительно в крови.

Было уже поздно, и Скарлетт решила отложить разговор с Ричардом. Да и в голове был кавардак. Надо было разложить все по полочкам и проанализировать сказанное дядюшкой. Все же она чувствовала, что он ей толком ничего и не рассказал, несмотря на насыщенность и довольно большое количество информации. Ну, утро вечера мудренее. К тому же, ей мешал страх перед неведомым, чтобы разговаривать с Ричардом. Может, это все хэллоуинский бред. И она, как маленькая, повелась на старые страшилки? Тогда почему дядя был так серьезен и убедителен? Скарлетт надо было придумать способ развязать ему язык. Эта история про Луизу, безусловно, была недосказана и дядюшка явно чего-то недоговаривал. Это лишь еще больше разожгло в девушке любопытство. Рано или поздно, но дядюшке придется рассказать правду. Скарлетт не помнила, как уснула, мысли о Ричарде и дядюшкина история по-прежнему не оставляли ее. Она все пыталась сложить какой-то смысловой пазл, в котором не хватало многих элементов, и ей предстояло их открыть.

Праздник Хэллоуин был в самом разгаре. Переодетая в вурдалаков и всякого рода монстров молодежь, разыгрывая друг друга и опустошая запасы горячительных напитков, веселилась до упада. Тем временем Мелиса не собиралась сдаваться и при первой же возможности, когда увидела Ричарда, который стоял и наблюдал за весельем, решила идти в наступление. Расталкивая всех на своем пути, она целенаправленно шла к нему. Тот факт, что он ее отверг, Мелису не устраивал, и она была полна решимости исправить ситуацию. Ричард, увидев идущую в его сторону подвыпившую Мелису, пробормотал: «Опять она!» Сделав шаг назад, с подозрением посмотрел на нее и, прищурив глаз, тихо улыбнулся. Его рука была занята бокалом шампанского, а вторая спрятана в карман брюк. И выглядел он, как всегда, сногсшибательно в своей темно-синей рубашке с запонками из черных бриллиантов и белого золота. Такая улыбка бывает у тех, кто задумал что-то шальное и ему непременно надо это исполнить. У него было полно идей, как избавиться от назойливой поклонницы, но для Мелисы он сделает исключение. Она даже не представляла, какую роль ей отвела судьба в отношениях с Ричардом. Он стоял и терпеливо ждал, когда девушка подойдет к нему. Когда Мелиса подошла, Ричард уже точно знал, чем закончится его вечер. Он настолько был в восторге сам от себя, что был не в силах сдерживать победную улыбку на устах.

— Привет! — поздоровалась, улыбаясь во весь рот, девушка, не ожидая, какой «сюрприз» ей приготовил предмет её обожания. Вынув руку из кармана для приветствия, Ричард приобнял Мелису за талию и, прижав к себе, поцеловал в покрасневшую от смущения щечку.

— Ну привет, — томным голосом произнес он, разглядывая прелести девушки с близкого расстояния и, как бы облизываясь, пожирал ее глазами. — Пойдем прогуляемся? — с неуловимой улыбкой предложил Ричард, выставив вперед согнутую руку с полной уверенностью, что отказа от его нынешней спутницы не поступит. Сияющая от счастья Мелиса с радостью приняла приглашение, взяв под руку Ричарда. Допив шампанское и взяв с ближайшего столика новый бокал, они удалились в парк. Под предлогом прогулки наедине Ричард отвел Мелису в самую безлюдную часть парка. За разговорами девушка не заметила, как далеко они зашли. Находясь в эйфории и счастье, девушка шла навстречу, возможно, своей кончине. Продолжая что-то рассказывать, Мелиса поняла, что Ричард как-то отстал от нее и больше рядом не идет. Подумав, что Ричард с ней заигрывает, Мелиса сразу не поняла всю серьезность ситуации, в которую она попала. Перепугавшись, она стала звать его по имени и оглядываться по сторонам. Ее дыхание участилось. Она сама могла слышать биение своего сердца. Вдруг ей показалось, что кто-то прошмыгнул позади неё, и она поспешила обернуться, но никого не было.

— Не меня ли ты потеряла? — сказал, внезапно появившись из ниоткуда, Ричард, заставив своим неожиданным появлением взвизгнуть бедную девушку от страха.

— Боже мой! Ты меня напугал до безумия! Не делай так больше! — немного переведя дух, возмутилась Мелиса. И принялась снова заигрывать с юношей.

— Как напугал? Так? — с наглой ухмылкой спросил Ричард и снова куда-то исчез за доли секунды. И снова появился за спиной у испуганной Мелисы. От страха она попятилась назад, спотыкаясь об торчащие из земли корни деревьев. Прислонившись спиной к одному из них и почувствовав себя немного в безопасности, девушка смотрела на приближающегося к ней Ричарда. Еще никогда она не видела его столь зловещим, как сейчас. Его глаза блестели, а выражение его лица было как у хищника, загнавшего свою жертву в угол и предвкушавшего вкус её плоти. Он приблизился к ней так близко, что Мелиса могла чувствовать его дыхание. Он прижал ее своим телом к дереву. Заглянув в глаза трясущейся от страха девушки, Ричард заговорил:

— Я знаю, чего ты хочешь, — нежно проводя рукой по щеке, затем по шее и спускаясь все ниже, говорил он, давая девушке ту ласку, о которой она так долго мечтала и добивалась. Когда девушка поняла, что ей ничего не угрожает, её руки сами начали обнимать и ласкать Ричарда. Но несмотря на бурю эмоций, Мелиса чувствовала в его взгляде и поведении что-то плотоядное. Когда Мелиса догадалась, что легенды про вампиров — не сказки, было уже поздно. И даже после того как поняла, кто перед ней стоит, она стояла и не могла ни пошевелиться, ни закричать. Ричард полностью овладел её разумом.

— Ты знаешь, чего хочу я, — прошептав ей это на ушко, Ричард без замедлений впился в шею потерявшей бдительность девушки. Её кровь была сладка, словно нектар. Глоток за глотком, он наслаждался, а Мелиса совсем не сопротивлялась, как будто хотела того, что с ней сейчас происходило.