Ах, это все чрезмерно странно, Как Грандиссоновский роман… И эта повесть так туманна, Зане в то время был туман… И некто в серой пелерине, Большой по виду ферлакур, Промолвил даме в кринолине Многозначительно: «Bonjour.» И долго там в тумане некто С ней целовался неспроста От Вознесенского проспекта До Поцелуева моста. Но кто ж она-то?.. Как ни странно, Без лиц ведется сей роман!.. Ах, эта повесть так туманна, Зане в то время был туман… И некто в черной пелерине, Столкнувшись с ними, очень хмур, Промолвил даме в кринолине Многозначительно: «Bonjour». И долго там в тумане некто Бранился с нею неспроста От Поцелуева моста, До Вознесенского проспекта…