Вернувшись домой, я благословил жену и детей.

Молча стоял я, торжествующий, на своей земле, со своей женой и детьми, когда в это время многие сотни тысяч евреев убиты, зарезаны, сожжены и погребены заживо, а те, кто еще живы, блуждают в полях и лесах или сидят в землянках.

Я склонил голову перед этой Землёй, Землёй Израиля, на которой построен мой дом, стоящий в саду, среди деревьев и цветов, и произнес стих "и жива будет душа моя благодаря тебе". После этого сделал Кидуш, сказал "шеихияну", отпил вино из бокала и дал отпить жене и детям. Не разбавил я вино слезами, что непросто для человека, чей город ушел из этого мира.

Я совершил омовение рук, благословил хлеб и дал всем по куску от чудесных халот, испеченных в форме, напоминающей Скрижали Завета, принесенные Моше с Небес.

По обычаю Израиля: если хлеб – от Земли, форма его – c Небес.

Сидели мы на праздничной трапезе, встречая Шавуот, и на столе были плоды нашей Земли, которую мы обрабатывали своими руками. Придя сюда, мы нашли Её неухоженной, нетронутой с того дня, как сыны покинули Её, а сейчас эта Земля плодоносит, на пользу хозяевам и всем нам.

Даже все традиционные на Шавуот молочные продукты были из молока коров, пасущихся неподалёку от нашего дома. Благословен человек, на чьем столе лежат плоды из ближних мест, а не из дальних, ибо все близкое – близко к изобилию. И хотя Шломо, благословляя "жену радетельную", говорит "приносит хлеб свой издалека", в дни Шломо все было иначе. Властвовал Шломо над всем и каждым, богатырем был, а жена подобна мужу была. Были "жены радетельные" в Израиле, оставляющие для слабых приносить "близкий хлеб", а сами старались и приносили хлеб издалека. В наше время, когда Земля стала карликом, а жители думают лишь о заработке, пусть лучше будет "ближний хлеб", чем "дальний"!