Остаток дня был скуден на события.

Ведомые доктором, все, кроме полковника, отныне принадлежавшего к иной касте людей, проследовали к месту отдыха, представлявшего собой пять раздельных комнат-спален, пропитанных элементами спартанского убранства.

Каждая из них имела выход в общее, большей площади, помещение, посреди которого стоял круглый стол, обрамлённый десятью стульями. А у свободной стены примостился кухонный уголок с барной стойкой.

Спальняьня вмещала две тесные койки и два, соответствующих обстановке, малых вещевых шкафчика, в каждом из которых, подминая друг друга, едва уживались три комплекта одежды.

В качестве основного одеяния, хозяевам спартанского жилища любезно предлагался подбор практичного и к тому же удобного униформенного одеяния серо-зелёного защитного цвета.

Стараниями Шефа и Коно Сумаи была устроена совместная трапеза. Тем самым, Дине и Артуро представилась дополнительная возможность влиться в наскоро собранный, но уже устоявшийся коллектив.

Компанию составляла разношерстная публика, по воле случая оказавшаяся за одним столом.

Рорк как всегда молчал, Сумаи травил анекдоты, близнецы Коллинс без умолку смеялись над его шутками.

Феш, вроде бы поддерживал беседу, но его глаза внимательно следили за каждым, кто находился в комнате.

Неожиданно Артуро встретился с ним взглядом и какое-то время они пристально изучали друг друга.

Что из себя представлял этот человек с бездонными голубыми глазами, Артуро никак не мог понять. Внешние проявления Феша были иллюзией, совершенно не отражающей его внутренней сути. Умело подбирая модели поведения для каждого соответствующего момента, он как бы оставался в тени, в то же время, имея влияние на окружающих. Искусно управляя эмоциями, он мог изобразить радость, грусть или гнев когда и где это было необходимо. И в то же время, от него веяло таким спокойствием, которому позавидовал бы каменный валун, о который веками разбиваются волны, не в силах причинить ему мало-мальского вреда.

Даже после ужина, когда все разошлись по своим комнатам, и Дина уже видела первые сны, ворочаясь на неудобном лежаке, Артуро продолжал размышлять о странном персонаже по прозвищу Феш, остальной команде, а также о событиях прошедших и ещё предстоящих.

«Какая странная компания.

В обычной жизни мы вряд ли бы встретились. Единственное. Что нас связывает, это нежелание потерять что-то важное, без чего дальнейшая жизнь не представлялась возможной или виделась, как минимум, окрашенной в тёмные тона.

Практически для всех это была потеря физической дееспособности. Для меня же — Дина, едва не покинувшая этот мир.

Рэдхорн, словно демон, воспользовался нашими слабостями, только вместо душ он скупил наши тела и отправил их на помойку. — Уже дремля и не совсем различая, что реальность, а что вымысел, Артуро представлял полковника нечистью с багрово-красными глазами и злобным хохотом. — Не понятно только. За что продался Феш?

В течение всей застольной беседы он несколько раз уходил от ответа на вопросы типа, чем вызвано его желание начинить себя катанитием?

По нему не скажешь, чтобы он о чём-то сильно переживал или чему-то несказанно радовался, как это делал Сумаи, всегда, когда разговор заходил о их трансформации. Фешу, похоже, без разницы, умрёт он завтра или будет жить вечно.»

Мысли начинали путаться, медленно погружаясь в туман.

«Вот кто и может прожить или просуществовать вечно. Так это „Анимус“. Создавая новых роботизированных помощников, которые будут обновлять его электронную составляющую, он может бесконечно развиваться, совершенствуя свою программную часть.

Каким образом, из лояльной к человечеству, разумной машины он превратился в беспощадного монстра? Этому должно быть логичное объяснение.

Он сам мог переписать только набор программ, ограничивающих его действия, но программное ядро, которым по сути и является „Анимус“, остаётся прежним.

Опыт и осознание себя в окружающем мире непосредственно связаны с этой частью искусственного интеллекта.

„Анимус“ вряд ли захочет потерять свою индивидуальность. По нашей задумке он должен ощущать себя уникальным разумом, являющимся неотъемлемой частью всего живого и неживого на это планете. К тому же, он не захочет терять опыт, приобретённый за многие месяцы своего развития. А обновление ядра обязательно к этому приведёт.

Так что, Ани, как сокращённо называли „Анимуса“ его создатели, и сейчас остаётся самим собой, только правила „поведения в обществе“ у него изменились не в лучшую сторону.

Допустим, срыв электронной психики могли вызвать человеческие парадоксы.»

Артуро вспомнил, как под давлением вышестоящих инстанций приходилось переписывать программы, затрагивающие основные задачи, ради решения которых и был создан «Анимус».

Одним из множества постоянно реконструируемых, был экологический вопрос, решение которого зачастую било по карманам крупных корпораций. И те, в свою очередь, пользуясь влиянием на определённых политиков, настоятельно рекомендовали внести различные программные коррективы, соответствующие их планам «восстановления экологии».

«Кому понравиться, если у него постоянно будут копаться в мозгах, заставляя выполнять противоречащие здравому смыслу действия? — Артуро из последних сил пытался бороться со сном, намереваясь докопаться до истины и поставить точку в своих размышлениях. — Однако, почему Ани ополчился на весь род людской?»

Усталость наконец взяла своё, и сознание Мазони отправилось на перерыв до утра следующего дня.