Шум падающей воды вытеснял из ущелья любой иной звук.

Наверняка, пышная растительность, уникальным образом, собравшаяся вокруг безостановочно низвергающейся водяной лавины, была полна разной живности, которая наполняла пространство звуками живой природы.

Но, водопад грохотал с такой силой, будто желал запугать каждого обитателя ущелья и вынудить признать своё неоспоримое главенство. В этом ему успешно помогало пресмыкающееся эхо, превращая оглушительный звук в нечто материальное, массивное и объемное.

Если учесть то обстоятельство, что ниспадающий водный поток являлся детищем освободившейся от каменных оков подземной реки, не удивительно было и его желание показать себя во всей красе.

Пробив вертикальную скалистую стену, он с грацией прыгуна в воду изгибался и устремлялся далеко вниз, где его встречала старая подруга — быстрая река, заблаговременно подготовившая дорогу для их совместного путешествия.

Каньон, посреди которого из стены, словно из огромной водяной пушки вырывалась вода, был рождён стараниями этой одинокой странницы, умудрившейся посредством всего лишь воды поделить грубые земные слои на два аппетитных куска, в разрезе очень напоминающих многослойный торт.

Возможно, потоки были не просто друзьями, соратниками или попутчиками, потому что плодом их встречи явился скромный оазис, занявший, расширенную под него, сторону ущелья. Они вдохнули в это место жизнь и лелеяли её, словно малое дитя.

Мириады невесомых водяных частиц, рождаемых в порыве страсти, лёгким полупрозрачным туманом покрывали зелёный ковёр, насыщая его влагой и защищая от знойного полуденного солнца.

Надежно спрятавшееся от посторонних глаз, это место жило своей размеренной жизнью и, похоже, так будет продолжаться всегда.