Как–то узнала луна от пролётного ветра, что у солнышка и дождя есть дети, радугами называются. Красивые такие. Много. Особенно летом. У луны тоже дети были радуги ночные. От тумана. Как узнали лунные дети про солнечные радуги, собрались они вокруг мамы и говорят, что им скучно, надо бы гостей пригласить, повеселиться. Но гостей — не взрослых, а детских.

Мама всё поняла и отправила утренний ветерок с приглашением к солнышку. Передал ветерок солнышку лунное приглашение. Радуги солнечные услышали, набежали и давай в гости отпрашиваться. Так они нежно, так искренне просились, что даже дождик всплакнул от умиления. Отпустили.

А в гости–то далеко добираться по небу. У радуг ножки быстро устали. Что делать. И тут им ветерок подсказал. «А вы», — говорит, — «перевернитесь, как лодочки, и плывите по небу, как по морю: и легко, и быстро». Радуги перевернулись, стали похожи на лодочки и поплыли быстро–быстро. А ветерок им помогал.

Первым их сорок–белобок заметил. И как начал он трещать над лесом: «Караул! Радуги вверх тормашками плывут!» Услышали его бурундучки, выхухоли, зайцы. Смеются. Никто не верит. «Да, вы на небо–то поглядите!» — крикнул сорок–белобок и улетел. Поглядели зверушки на небо. А там… А там радуги вверх тормашками плывут. Красивые! Много! Стали зверушки прыгать и веселиться. А как иначе? От радуг ведь одна радость всем, известное дело.

А как смеркаться началось, над лесом даже сова захохотала: — Диво дивное! Радуги плывут! И тут радуги побледнели, солнышко–то далеко–далеко. А потом и вовсе невидимыми сделались. Доплыли до луны. Вкруг неё лунные радуги собрались. Ждут. А никого им не видно. Губки надули. Вот–вот заплачут.

— Не плачьте, сестрички и братики. Мы здесь. Только мы теперь невидимые до самого утра.

Перестали лунные радуги кукситься. Побежали всех за стол звать, чай пить. С тортиком! А потом в догоняшки играли. Ну, и пусть гостей не видать, зато слыхать очень даже хорошо. На всё небо!