— Здравствуйте! Как ваше здоровье?

— Да, ничего! Нормально. А как ваше?

— И моё ничего. Так, помаленьку.

Поздоровались два человека и разошлись по своим делам. А здоровье осталось. Оно всегда остаётся какое–нибудь. Пока совсем не кончится. Стоит здоровье большое такое, здоровое, задумчивое. И мыслит о себе: «А как я на самом–то деле?» Смотрит: и другое здоровье тоже задумалось, отстало от своего хозяина. Молчит. Ногой землю ковыряет. Постояли они и к реке пошли: на себя посмотреть, какими они там, в реке, отражаются? Река ведь не соврёт, всё покажет.

Подошли к реке, а та бежит, всё бежит куда–то, кривляется берегами, ужимки строит, рожицы корчит, мол, некогда ей чепухой заниматься. Надулись на неё оба здоровья, воды напились из вредности, и пошла гулять губерния. Наплясались. Передрались. Оба битые, но довольные: есть что вспомнить потом.

Опять задумались. Оказывается, одному здоровью в драке память отшибло. Не помнит оно: чьим было? Кого искать? Куда возвращаться?

Поглядело на него другое здоровье и растерялось. Так совсем растерялось, что и не видно нигде. И как искать его — непонятно.

Пошло первое здоровье куда глаза глядят. Шло, шло, шло, шло, шло и… Раз! Человек лежит на земле, и здоровья у него — никакого. Жалко здоровью мужика, а поделать ничего нельзя. Не его это мужик, чужой. Того — второго, которое растворилось, как растворимый кофе.

Чует человек свою погибель. А та уже скачет за ним, песенки поёт. Но здоровье жалостливое было. Пожалело чужого мужика. Как ввалилось в него, как задышало: мужик сразу оклемался, встал и побежал от погибели прытью. Спрятался в лесу. Смотрит, а там, под берёзой первый мужик лежит. Здоровье своё проклинает.

Ну, что ж знакомого бросать? Стал второй человек с чужим здоровьем травки разные лечебные собирать, отвары варить, первого мужика на ноги ставить. И ведь поставил! Стоит больной, озирается, чувствует, как к нему здоровье возвращается. Прямо из воздуха лесного, щедрого, запашистого! Стоит, здоровье своё поправляет.

Пришло в себя его здоровье, а тут и первое опомнилось. Вселились они обратно каждый к своему, и живут со своими хозяевами с тех пор — душа в душу!