Собрались как–то дождинки с землей целоваться. Принарядились снежинками, чтобы падать не так больно было, и полетели. Летят, друг друга взапуски перегоняют, по ветру туда–сюда. Раз–два! Вот и земля–матушка!

Целуют они её, целуют. Плачут от радости. Всю облепили. И засыпают потихоньку. И стала земля белой, как невеста в свадебном наряде. Сверкает платье её под солнцем раскрасневшимся с мороза–то. Стало солнце на землю засматриваться. День ото дня всё пристальней глядит, всё позже спать уходит. И потекли, потаяли снега её в реки, а реки в моря–океаны дивные.

Потемнела земля, и тут же пушком зелёным покрылась, травой–муравой, словно огнём изумрудным занялась. Поднялись ветры весёлые да весенние. Начали землю за листочки да травинки щекотать. Смеётся земля, шумят леса её голосистые, эхо по горам скачет с одной ножки на другую. Океан волны разлапистые к ней тянет, берега её песчаные да скалистые поглаживает.

Увидели это дождинки в облаках, потемнели от ревности, нахмурились тучами и давай вниз прыгать, океан от земли отталкивать. А — не получается. В воду океанскую шлёпаются, а землицу собой, как иголочками, покалывают. Солнце не стерпело — разогнало тучи, обняло лучами теплыми землю, отогрело. И зажелтели на ней нивы тучные, налились в нивах колосья солнышками, зазолотилась земля–красавица.

Собрались дождинки ещё раз над нею. Полюбоваться издали, солнцу ясному спасибо сказать за науку, земле поклониться за её терпение, за характер необидчивый.

Поклонились и упали нечаянно. И приникли к ней, и слились с нею навеки.

А что всё это было? Да, любовь, конечно. На ней одной всё только и держится: что на земле, что на небе…