Напала на выхухоля тоска. И так он от неё уворачивался, и эдак. Нет. Вцепилась в горло, не отпускает. Побарахтался выхухоль в речке. Вылез. Отряхнулся. Посмотрел на воду. Тоска зелёная. Посмотрел на небо. То же самое. Куда деваться?

И пошёл, тоскливый, куда глаза глядят. Подальше ото всего. Шёл, шёл, видит: впереди нет никого. И сзади тоже. И сбоку. Вообще нигде никого нет. А тоска рядом. Никуда не пропадает. Сел на землю и завыл волком только тоненько так, потому что сам маленький.

Через некоторое время ответный вой послышался. А потом красные волки появились. Немного, правда, штуки три. А следом за ними дзерен приплелся и ещё козёл безоаровый. Те не выли, потому что блеять умеют. И вот собрались они все вокруг выхухоля, молчат, прислушиваются.

Они молчат, и выхухоль рот закрыл, на них глазеет. А они на него. Смотрели, смотрели, а потом вдруг улыбаться начали. А потом кто–то хихикнул нечаянно. Козел, наверное. А, может, и волки. Не важно.

Но как только это хихиканье проскользнуло, так вся тоска куда–то и пропала. Потому что всем вдруг стало смешно. И как начали они смеяться, как начали!.. Никак остановиться не могли. Выхухоль вообще на пузико от смеха свалился, лапками перепончатыми дрыгает, глазки прикрыл, ухахатывается весь.

А кто–нибудь из вас видел смеющихся красных волков вперемежку с козлами? Вот это зрелище! И не хочешь — расхохочешься!

Смеялись долго, до слёз, до кашля. Кое–как успокоились. А потом дзерен и спрашивает у выхухоля: «Ты зачем выл? Откуда в тебе тоска–то такая завелась?»

Задумался выхухоль. Помолчал маленько, а потом и говорит так серьёзно и тихо:

— Не знаю я — почему тоска. Но я — русский. Понимаете? И она — тоже. А русские — своих не бросают.

— Не кручинься, брат–выхухоль. Ты теперь не один. И мы тебя не оставим. А тоска пусть себе ждёт, когда мы уйдем. А мы не уйдём, друг, не бросим тебя. Не доставим тоске удовольствия.

И обнялись они все крепко. И рассмеялись опять — громко–громко, от всей души.