В той комнате под чердаком,

В той нищенской, в той суверенной,

Где старомодным чудаком

Задор владеет современный,

Где вкруг нечистого стола,

Среди беды претенциозной,

Капроновые два крыла

Проносит ангел грациозный, -

В той комнате, в тиши ночной,

Во глубине магнитофона,

Уже не защищенный мной,

Мой голос плачет отвлеченно.

Я знаю — там, пока я сплю,

Жестокий медиум колдует

И душу слабую мою

То жжет, как свечку, то задует

И гоголевской Катериной

В зеленом облаке окна

Танцует голосок старинный

Для развлеченья колдуна.

Он так испуганно и кротко

Является чужим очам,

Как будто девочка-сиротка,

Запроданная циркачам.

Мой голос, близкий мне досель,

Воспитанный моей гортанью,

Лукавящий на каждом «эль»,

Невнятно склонный к заиканью

Возникший некогда во мне,

Моим губам еще родимый,

Вспорхнув остался в стороне,

Как будто вздох необратимый.

Одет бесплатной наготой,

Изведавший ее приятность,

Уж он вкусил свободы той

Бесстыдство и невероятность.

И в эту ночь там, из угла,

Старик к нему взывает снова,

В застиранные два крыла

Целуя ангела ручного.

Над их объятием дурным

Магнитофон во тьме хлопочет,

Мой бедный голос пятки им

Прозрачным пальчиком щекочет.

Пока я сплю — злорадству их

Он кажет нежные изъяны

Картавости — и снов моих

Нецеломудренны туманы.

По улице моей который год

Звучат шаги — мои друзья уходят.

Друзей моих медлительный уход

Той темноте за окнами угоден.

Запущены моих друзей дела,

Нет в их домах ни музыки, ни пенья,

И лишь, как прежде, девочки Дега

Голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж; да не разбудит страх

Вас, беззащитных, среди этой ночи.

К враждебности таинственная страсть,

Друзья мои, туманит ваши очи.

О одиночество, как твой характер крут!

Посверкивая циркулем железным,

Как холодно ты замыкаешь круг,

Не внемля увереньям бесполезным.

Так позови меня и награди!

Твой баловень, обласканный тобою,

Утешусь, прислонясь к твоей груди,

Умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,

На том конце замедленного жеста

Найти листву и поднести к лицу

И ощутить сиротство как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,

Твоих концертов строгие мотивы,

И — мудрая — я позабуду тех,

Кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,

Свой тайный смысл доверят мне предметы.

Природа, прислонясь к моим плечам,

Объявит свои детские секреты.

И вот тогда из слез, из темноты,

Из бедного невежества былого

Друзей моих прекрасные черты

Появятся и растворятся снова.