Глава I

Уйгурский каганат

В III–IV вв. уйгуры входили в союз племён «гао-гюй». В 742 г. они с карлуками и басмалами восстали против власти тюркского кагана. С окончательным падением Восточно-Тюркского каганата уйгуры под руководством Бильге основали своё государство, заняв доминирующее положение в Центральной Азии. Он принимает титул Кюль-Бильге-кагана, но признаёт себя вассалом империи Тан. К тому времени уйгуры находились под влиянием культуры Китая, заимствовали китайскую административную систему, стали их верными союзниками.

В 747 г. во главе каганата становится сын Кюль-Бильге-кагана по имени Маянчур, хотя для этого ему пришлось подавить недовольство и сопротивление удельных властителей и помогавших им киданей. Ведущими, но не господствующим племенами в каганате были тогуз-огузы. Они не просто подчинили басмалов и карлуков, а приняли их в свою среду как равных. Также шесть телеских племен – буту, хунь, тайырку, тонгра, сыче и киби – в правах и обязанностях были приравнены к тогуз-огузам (86).

Уйгурский каганат. http://images.yandex.ru

В середине VIII в. границы Уйгурского каганата на востоке уже распространялись до Манчжурии, на западе охватывали Джунгарию. Кыргызы, потерпев поражение, признали старшинство уйгур и платили дань соболями. Маянчур создаёт постоянную армию, опытные воины которой побеждают практически во всех битвах, укрепляя власть уйгур. Союз с империей Тан на первых порах принёс немалую выгоду уйгурам, особенно после того, как его правители оказали поддержку императорскому дому в подавлении восстания и в освобождении от мятежников столицы Лоян.

В 755 г. один из крупнейших военачальников китайской армии Ань-Лушань, выходец из благородной тюркской семьи, воспитанный на согдийской культуре, во главе сильного отряда тюрков поднял мятеж против императорской власти и захватил обе столицы – Лоян и Чанъань. За помощью император обратился к уйгурам. Маянчур послал в Китай сына.

После победы тот вернулся, чтобы участвовать в походе против взбунтовавшихся кыргызов. В 761 г. в Северном Китае снова вспыхивает гражданская война. Император, опередив предводителей восставших, которые собирались обратиться к уйгурам, вновь заручился поддержкой последних, заплатив золотом. Бегю-каган (Идигань) (759–779) лично во главе профессиональной армии вступил на территорию империи и в течение восьми лет восстанавливал там порядок, спасая династию Тан. Тем вновь за это пришлось платить, но ещё больше китайцы заплатили за то, чтобы спасители ушли. Тюрки неохотно уходили с китайских земель…

Бегю-каган ежегодно получал богатые дары шёлком и монетами, которые наряду с выгодной пограничной торговлей и возможностью контролировать караванные пути сослужили немалую роль в процветании уйгурского государства. Строились города, развивались ремёсла, совершенствовалась система управления, многое в которой перенималось у китайцев.

Исследователями подчёркивается высокий уровень культурного развития в государстве уйгуров (56, с. 52–54). На местах стоянок строились настоящие города, развивалась торговля.

Уйгурские укрепления VIII–IX вв. в Туве. http://images.yandex.ru

Так возник «беловатый лагерь дворец» с крепостными стенами у чиков на территории современной Тувы (67). В последствие там возникает целая линия оборонительных сооружений из крепостей с глинобитными и каменными сооружениями, вероятно служивших защитой в противостоянии с кыргызами (57, с. 66–80). Со временем сложилась обширная городская инфраструктура – столичный город Хара-Балгас (Орда Балык) на берегах Орхона, административные центры, провинциальные города и военные крепости для обороны от внешних противников. По степени урбанизации в IX веке каганат не уступал многим обществам, достигшим так называемой цивилизационной стадии (22).

Наряду с традиционным кочевым хозяйством тюрков здесь развивалось земледелие, разнообразные ремёсла. Значительную роль в каганате играли согдийские мигранты, которые во множестве оседали в городах и участвовали не только в торгово-экономической деятельности, но и культуре. Со временем они стали контролировать торговые связи с Китаем, Индией, Арабским халифатом, выступая в роли посредников. В столице функционировал огромный рынок, имевший международное значение. Наряду с племенными органами управления в регионах создаётся сеть провинциальных чиновников, исполнявших государственную службу.

Постепенно древние тюркские руны заменяются согдийским письмом, привнесённым торговцами из Согда, писавшими амбарные книги, расписки и торговые договоры. На его основе создаётся особая уйгурская письменность. Это письмо вертикальное, пишется сверху вниз, по направлению налево. Оно оказалось более совершенным в сравнении с древним руническим письмом, способствовало распространению грамотности. Позже на нём будут созданы известные всему миру научные труды. Например, «Диван Лугат ат-тюрк» Махмуда Кашгари (1029–1101) (69). Для овладения письмом функционировали обучающие школы.

На рубеже VIII–IX вв. в Евразию с востока и запада начинают проникать религиозные учения. Буддийские, христианские, мусульманские проповедники вступают в соперничество за умы народов, проживающих на земле от Дуная до Тихого Океана. И, надо отметить, многие из них добивались успеха, предлагая стройные системы взглядов на происхождение жизни на земле и правила поведения в мире. Вероучения, пришедшие на смену мировоззрений кочевников с культом Тенгри, легко ложились на их представления о главенстве Неба над всем, что есть на земле и в небесах, так как теперь становились чётко прописанными.

В 762 г. Бегю-каган, пребывая в танской столице, открыл для себя манихеев – последователей синкретической религии, составленной из вавилонско-халдейских, иудейских, христианских, буддийских и др. религиозных учений. Основателем её был Мани (216–276) из города Мардине в Вавилонии. Проповедники манихеев сумели очаровать кагана философией и взглядами на жизнь. Он пригласил их в свою столицу – роскошный по тем временам город, обнесённый крепостными стенами.

Манихейство становится официальной религией государства, но распространяется преимущественно среди уйгурской элиты, тогда как простой народ в большинстве оставался привержен культу Вечного Синего Неба и языческим традициям. Манихейство представляло собой смесь сказаний и ритуалов. В его основе лежало пессимистическое учение об изначальности зла с неприятием жизни, отрицанием семьи. Ритуалы нередко сопровождались сексуальными оргиями и распутством; жестокостью отличались его последователи.

В Синьцзяне и Ганьсу распространялись и другие религиозные учения, в частности несторианское христианство. Найдены также иудейско-персидские документы в Кашгарии на иврите, датируемые 800 годом.

Сохраняя союзные отношения с китайской династией Тан, уйгурская армия ведёт длительную войну с Тибетом. Но постепенно с самими китайцами отношения ухудшались. Там императорское окружение стало выражать недовольство сложившимися торгово-экономическими отношениям с уйгурами, более походившими на отступные за сохранение союза. В обмен на дорогие шелка в империю отправляли скот и лошадей, в большинстве своём не нужных китайцам. Это было не чем иным, как скрытой данью за лояльность. При такой системе обмена скота на шелк, например, лошадь оценивалась в два раза больше своей настоящей цены.

Благополучие Уйгурского каганата продолжалось недолго. На рубеже VIII–IX вв. восстают карлуки, но были разгромлены. А в 816 г., когда уйгурская армия вела очередные боевые действия с Тибетом, в тылу у них вновь подняли восстание кыргызы, потерпевшие двадцатью годами ранее сокрушительное поражение при подобном восстании. Одной из причин этого восстания называют неприятие кыргызами, так же как и карлуками, манихейства в качестве государственной религии каганата. Это воспринималось как покушение на основы родовых традиций и разрушение семьи последователями Мани. На этот раз кыргызы сумели освободиться от вассальной зависимости, сформировав собственное государство.

В 841 г. уже вся Халха и столица уйгуров в Каракоруме оказались в руках кыргызского хана. Слабостью уйгур воспользовались китайцы, выдавив их из Ордоса. Тех, кто нашёл приют в Маньчжурии, разгромили кыргызы. Захват Орду-Балыка привел к уничтожению каганата, расселению уйгуров в разных направлениях и быстрому опустению городов. К 861 г. от некогда великого Уйгурского каганата осталось два небольших княжества на северо-западе Китая в нынешних провинциях Ганьсу и Турфане.

В Х веке часть уйгуров в Ганьсу называли «сары-уйгуры» или «уйгуры с жёлтой головой». Вероятно, это были татары, в результате продвижения ислама вытесненные на восток из бассейна Среднего Тарима. Имя «отуз-татар» выбито в Большой надписи в честь Кюль-тегина.

После того как тангуты уничтожили самостоятельность уйгурского княжества в Ганьсу, татары могли смешаться с истинными уйгурами. К XI веку осталось одно небольшое уйгурское княжество, просуществовавшее до рождения Чингисхана. Возможно, эти отуз-татары и закладывали основы культуры монгольской империи и поставляли ей административные кадры. Потому неслучайно подавляющее большинство подданных империи Чингисхана в последующем называли «татары».

Благодаря тангутскому нашествию в 1028 г. сохранилось богатое собрание полотен и многоязычных манускриптов (преимущественно китайских и тюркских) в пещере, служившей убежищем в Дуньхуане. Эти сокровища были обнаружены в 1900 г. и находятся сегодня в Британской национальной библиотеке. Там хранятся и тысячи страниц рукописей, большая часть которых до сих пор не опубликована. Написаны они в самых разных жанрах, в форме заметок и деловых писем, в том числе документ, найденный в городе Урумчин, о продаже девушки-рабыни за сто кусков золота, датируемый VIII веком (14, с. 54). Есть и сказки, религиозные трактаты, в большинстве переведённые с китайского языка и санскрита. Памятники письменности косвенно указывают, что было много грамотных людей, принадлежащих к разным этническим группам, и не только среди духовенства и политической элиты, но и среди рядового населения каганата (62, с. 99–118).

При знакомстве с образцами юридических документов тех времён приходится поражаться, насколько развита была правовая система уйгур. Там присутствовали почти все виды торговых и кредитных операций, характерных для современности. Существовал, например, даже термин «tьє», обозначавший понятие «процент» (84).

Уйгуры создали новое по тем временам общество. В одном городе здесь могли проживать манихеи, буддисты, христиане, последователи культа Тенгри. На улицах проповедовали мусульмане, иудеи и представители других учений. Но принятие манихейства элитой общества отделило их от народа. Губительным последствием манихейства стало разрушение семьи и её вырождение наряду с ослаблением единства общества. К середине IX в. Уйгурский каганат как значительное государство остаётся в прошлом истории.

Глава II

Кыргызский каганат

Енисейскими кыргызами называют тюркоязычный народ, сложившийся в Минусинской котловине из саянских динлинов и предков современных хакасов – гяньгуней – в IV–III вв. до н. э. В древних китайских источниках о динлинах написано: «жители вообще рослы, с рыжими волосами, с румяным лицом и голубыми глазами. Чёрные волосы считались нехорошим признаком, а с карими глазами почитались потомками Ли Лина [китайский военачальник – прим. авт.]» (16). Древние хакасы имели «орлиный нос, русые волосы и голубые глаза, были отважны и мужественны» (17, с. 268).

Реконструкция мужского костюма эпохи бронзы, выполненная А. Л. Петренко. Кожа, бронза. Минусинский региональный краеведческий музей им. И. М. Мартьянова

К середине VI века одновременно с возникновением Тюркского каганата в Минусинской котловине появляется сильное государство во главе с вождём рода кыргыз (100). По расовой принадлежности древних кыргызов относят к европеоидам. Антропологический тип обитателей Саяно-Алтая того времени убедительно подтверждён современными археологическими находками в древнейших захоронениях VI–III вв. до н. э. Пазырыка и Укока.

О высоком уровне развития народов Южной Сибири раннего средневековья свидетельствуют не только необычайно высокая технология обработки железа, но и культура земледелия. В захоронениях археологи нашли жерновок ручной вращающейся мельницы. Об использовании кыргызами ручных мельниц сообщают и китайские источники (21, с. 25). Широко использовалось орошение, для чего прорывались каналы до 10–15 км длиной. От каналов в поля отходили узкие канавы; по мере необходимости они открывались или перегораживались большими камнями. При всём том кочевое скотоводство имело значительно большее значение в хозяйствовании древних кыргызов, нежели земледелие (14, с. 151).

Но известны крепостные сооружения кыргызов, города с остатками дворцов и административных зданий, возведённых из сырцового кирпича или дерева. Так, в Западной Сибири обнаружены тюркские курганы с кладками из сырцового кирпича, датированные концом I – началом II тысячелетия (72). В дельте реки Уйбат раскопаны останки столичного города кыргызов. Сохранилась крепостная стена длиною 259 метров (59, с. 144).

В делопроизводстве, в отличие от уйгуров, кыргызы продолжали пользоваться орхоно-енисейским руническим письмом. Как у многих народов распавшегося Тюркского каганата, в мировоззрении доминировала вера в Вечное Синее Небо, в верховенство Духа Тенгри над всем, что есть на Земле и в небесах. При этом почитались и младшие божества, «хозяева» гор, лесов, воды.

Хозяйство средневековых кыргызов. Железные наконечники к плугам, железные серпы, крючки, стремена и другие предметы лошадиной сбруи. Минусинский региональный краеведческий музей им. И. М. Мартьянова

Развивалась металлургия с кузнечным делом. Остатки поселений кузнецов тянутся непрерывной цепью вдоль побережья Енисея и его главных притоков. Изделия из железа в Саяно-Алтае становились источником накопления богатств в руках племенной знати от их продажи, что вело к расслоению общества.

Несмотря на длительное сопротивление тюркам Ашина, кыргызы всё же вошли в состав Великого Тюркского каганата с сохранением относительной самостоятельности (67, с. 36). Кыргызские правители стремились к проведению своих интересов и ограничивались в отношениях с сюзереном выплатой дани, проводя независимую политику в отношениях с соседями. Достоверно известно, что они имели дипломатические отношения с империей Тан, обмениваясь посольствами (64, с. 56).

С падением Тюркского каганата в 744 г. кыргызы обрели независимость. Но уже в 758 г., потерпев болезненное поражение, вынуждены были признать старшинство уйгурского кагана и были отрезаны от свободных отношений не только с империей Тан, но с Восточным Туркестаном, Семиречьем и всей Средней Азией (11, с. 128).

Границы кыргызского государства в VIII веке на севере простирались от Абаканского хребта Западного Саяна до Байкала вдоль реки Ангары. На юге кыргызы и союзные им племена продолжали соперничать с уйгурами, построившими линию укреплений на территории современной Тувы. В 820 г. кыргызский вождь из рода Яглакар начинает большую войну, которая длилась двадцать лет и закончилась в 840 г. полной победой кыргызов над последним уйгурским каганом Чжан-Синем (14). Далее они захватывают всё Присаянье, Алтай, северо-восток Казахстана до среднего течения Иртыша на западе и устье Селенги на востоке.

Это было государство с авторитарным правлением. Административный аппарат делился на шесть категорий: министры, проконсулы, комиссары, резиденты, генералы и дакан. Всего было семь министров, три «проконсула», десять «комиссаров», пятнадцать резидентов и неизвестное количество генералов и тарханов (74, с. 178–182).

До начала Х века сохраняется гегемония кыргызских правителей на значительной части земель, некогда подвластных тюркским каганам. С течением времени, как это часто бывало в средневековых государствах, с усилением удельных князей ослабевает центральная власть. Часть кыргызов по неизвестной пока историкам причине покидает многие земли Центральной Азии. Но столица каганата остаётся в Минусинской котловине (12, с. 47–48).

Следует заметить, тенденция продвижения на запад племён и народов из центра Азии можно отследить на протяжении многих сотен веков, начиная с древних сарматов и гуннов. Вряд ли это можно связать только с возникновением неблагоприятных климатических условий, засухой или похолоданием в Великой Степи. Возможно, имело значение перенаселение, в результате которого небогатые растительностью предгорные степи не могли прокормить большое количество скота. На западе они смешивались с обитавшими там аборигенами, а их потомки становились малоспособными сопротивляться новой волне кочевых мигрантов с востока – непревзойдённых воинов, с детства приученных сражаться верхом.

К концу XI в. светловолосых кыргызов в центре Азии остаётся не так много и среди них начинает преобладать монгольский элемент. Но даже в XIII веке в Европу приходят «монголы», возглавляемые светловолосым ханом Батыем, великим полководцем Чингисхана, рыжим Субэдэем. Да и сам потрясатель вселенной обладал высоким ростом, светлыми волосами и голубыми глазами; вплоть до 1215 г. в роду Чингисхана все его дети и внуки рождались светловолосыми, а род Борджигинов слыл голубоглазым (78, с. 10–16).

На востоке усиливаются кидане – потомки древних монголоязычных дунху. Впервые под этим этнонимом они выступили в 479 г. В начале Х века их вождь Амба-гань покоряет значительную часть Монголии, а в 907 г. вторгается в Китай, объявив себя императором (17, с. 271). Кыргызам приходилось воевать не только с киданями, но и с найманами. Будучи расселёнными на огромных территориях, они чаще оказывались в малом числе и не могли оказать достойного сопротивления превосходящим силам противника. Начинается бегство тюрок на запад с оставлением земель монголоязычным племенам бассейна Амура и Манчжурии (11, с. 128). В XI в. известно лишь небольшое княжество кыргызов в Минусинской котловине, сохранявших государственность до конца XIII века, когда окончательно распалось под натиском монголов (43). Его воины пополняют войска империи «Менгэ Эль», созданной Чингисханом.

Глава III

Кимакский каганат

В китайских источниках упоминается племя «яньмо», обитавшее на северо-западе современной Монголии. Яньмо называли в числе предков кимаков. Начиная с середины VII века кимаки (имаки, каи) с кипчаками, в большинстве своём расселяются к северу от Алтайских гор до средних течений Иртыша и Тобола, на запад до Урала, на юг до бассейна реки Сырдарья. Это был период ослабления Великого Тюркского каганата, когда его вожди попали в зависимость от китайских императоров. В том числе, нежелание подчиняться китайцам, вероятно, побуждало к продвижению на запад. В начале VIII века на востоке они граничили с кыргызами, на юге с карлуками и тогуз-огузами. Кипчаки селились западнее кимаков. Хотя, кипчаками могли называть часть кимакских и других тюркских племён, в том числе древних татар, как обитателей степи «Дешт-и-Кыпчак». Так, Гали Еникеев (2012) считает средневековых татар предками современных татар, башкир и других тюркских народов (39, с. 91–99).

В Х веке араб Ибн Хаукаль на своей карте отметил, что кипчаки, кимаки, огузы кочевали в степях севернее Аральского моря. И другие арабские источники свидетельствую о тесных контактах и совместных кочёвках этих племён (53, с. 63). Отдельные орды располагались по берегам Каспийского моря. Фирдоуси в великой книге царей «Шахнамэ» называет море Кимакским.

До распада Тюркского каганата вождь кимаков носил титул «шад-тутук», позже его уже называют более высоким титулом «ябгу».

Из-за отсутствия достоверных сведений в источниках и упоминаний в большой и малой Надписях в честь Кюль-Тегина о противостоянии каганам тюрков можно предполагать, что кимаки и кипчаки активно не участвовали в восстаниях за независимость. Или же, находясь на достаточно большом удалении от столицы Тюркского каганата, могли чувствовать себя относительно свободными. Но в середине IX века после распада Уйгурского каганата к кимакам присоединяется часть племён, подчинённых прежде уйгурам. С этого времени начинаются набеги на тогуз-огузов, печенегов с последующим подчинением их. Вождь союзного объединения племён, где кимаки играли роль «старшего брата», принимает титул кагана, завершив таким образом строительство единого государства Западной Сибири и Северного Казахстана от Алтая до Южного Урала.

Культура и образ жизни в Кимакском каганате мало отличались от таковых у других кочевых тюркоязычных народов, прежде входивших в состав Великого Тюркского каганата. Та же вера в Вечное Синее Небо с культом Тенгри, поклонение Солнцу, Луне, Земле, духам огня, воды, гор и лесов с почитанием духов предков. Как для пратюркской, и для древней тюркской эпохи характерны погребения по обряду трупоположения в сопровождении животного (коня, барана) или без него, и кыргызские могилы с захоронением сожжённых человеческих костей под каменными выкладками (91, с. 62–88).

У кипчаков курганы насыпались из камня или обкладывались ими, умершие укладывались головами на восток, рядом также головой на восток помещали целые туши коня или конские чучела с ногами, отчленёнными по колена. Кони нужны были для «быстрого переезда» из одного мира в иной. Но с течением времени погребальные ритуалы менялись при смешении различных племён и этносов. Каменные насыпи стали заменяться простыми земляными. Менялась и ориентировка: сначала коней – головами на запад, затем и самих покойников. Только один этнографический признак Кимакского каганата оставался неизменным: это возведение святилищ, посвящённых культу мужских и женских предков. Этот обычай имел место и тогда, когда кипчаки пришли в южнорусские степи. Причём, если в VI–IX веках у тюрков и уйгуров в аналогичных святилищах от каменных оградок с памятником умершему ставились в ряд «балбалы» – камни, символизировавшие убитых им врагов, – кипчаки ограничивались квадратными оградками из битого камня и щебня. Над ними ставили памятные стелы и памятники-статуи. Каменные статуи часто обрабатывались только спереди, очерчивая лицо, руки и атрибут кочевника в виде ремня на животе. На женских статуях выделялись груди (80, с. 36, 46).

Изваяние мужчины из гранита. Найдено на берегу Енисея в устье р. Сайгдан (Тува). Эпоха раннего средневековья. Минусинский региональный краеведческий музей им. И. М. Мартьянова

Монументальные памятники и стелы, в том числе раннего скифского времени, до настоящего времени археологи находят над древними захоронениями от Саяно-Алтая, Монголии и китайского Синьцяна до Западной Европы. Они имеют стилистическое сходство, причём как возведённые в эпоху бронзы, так и в эпоху железа (52, с. 68). Обычай огораживать памятники над захоронениями сохранился в современной России.

Общественный строй кимаков идентифицируется как раннефеодальное общество. Столица каганата располагалась в городе Имакия на Иртыше. Кимаки вели полуоседлый образ жизни, о чём свидетельствовал в XII в. араб ал-Идриси. Кроме кочевого хозяйства они занимались земледелием, сеяли пшеницу, ячмень и даже рис. Строили хорошо укреплённые города. Казахские археологи тщательно исследовали останки таких городов и пришли к выводу: кимаки прошли обычный для кочевых народов путь развития от временных стойбищ кочевых аристократов до оседлых поселений и городов. Весь каганат делился на 11 или 12 уделов. Худуд-ал-Алама писал об 11 управителях, уделы которых передавались по наследству. Они находились в вассальной зависимости от кагана, являясь его военачальниками. За службу получали удельные владения. У них, в свою очередь, в подчинении были более мелкие управители – племенные и родовые вожди и старшины, составлявшие аристократическую верхушку каганата (53, с. 98–107).

Со временем удельные правители богатели, стремились к большей самостоятельности и захвату земель, а рядовые кочевники чаще беднели. В результате центральная власть ослабела, начались междоусобные войны и деление некогда единого каганата на отдельные племена и межплеменные союзы. Усиливаются кипчаки и на рубеже X–XI вв. становятся полностью независимыми.

Кипчаки (половцы) в некоторых древних источниках именовались «жёлтые», или «шары». Многие исследователи отмечают, что кипчаки были белокурыми и голубоглазыми, связывая их происхождение с динлинами, обитавшими в степях Южной Сибири конца I тысячелетия до н. э. (80, с. 41).

В Х веке начался массовый исход тюркоязычных народов на запад, на юг и заселение оставленных ими земель в Монголии и Прибайкалье монголоязычными племенами. До конца не выяснено, с чем это связано. В числе причин исхода называют давление китайцев или усиление монголоязычных племён. Но это не объясняет причин прежнего расселения тюркоязычных народов на землях более благоприятных для обитания человека на западе, начавшееся за сотни, а может быть, и тысячи лет до описываемых событий. Сомнительным представляется движение тюркоязычных гуннов («Великое переселение народов») и захват ими чуть не всей Европы в античные времена, как «бегство 40 000 гуннов, разбитых китайскими войсками». В результате «бегства» гунны завоевали Европу! Не объяснить подобным образом и экспансию тюрков, возглавляемых родом Ашины в середине VI века с подчинением тюркоязычных и других племён, обитавших в степях от Урала до Чёрного моря после распада империи гуннов. Ещё сложнее так объяснять возникновение Государства тюрок-сельджуков в X–XI вв.

В начале XI века кипчакские орды двинулись на запад. В это время, как отмечает известный специалист по истории кочевников Светлана Плетнёва, входившие в состав феодального государства «жёлтые кипчаки» вновь переходят на более низкую стадию экономического и социального развития. Подобный переход характерен для кочевников, попадавших в аналогичные ситуации, когда они начинали завоевательные походы. В южнорусских степях их называют половцами. Здесь половцы встречаются с тюркоязычными печенегами, хазарами, огузами, булгарами, а также со славянами и другими народами. Антропологическое обследование черепов кочевников X–XIII вв. в тех регионах показывает, что население внешне почти не отличалось от жителей этих степей VIII – начала Х веков (80, с. 44).

С. Плетнёва считает, что кипчаки и кимаки быстро смешались с обитавшими до них этническими группировками и «через одно-два поколения изменились физическим и отчасти культурным обликом». Надо полагать, стали европеоидами… Она не считает, что половцы были преимущественно светловолосыми, указывая: «…среди половцев были и отдельные белокурые особи, однако основная масса тюркоязычных с примесью монголоидности кимако-кипчаков была черноволосой и кареглазой» (80, с. 41).

Никаких объяснений причин, по которым «основная масса тюркоязычных “особей”» должна была иметь примесь монголоидности, автор не приводит, используя известный приём советской науки – «так должно быть». Но если учитывать доминирование монголоидных расовых признаков в смешанных браках, вряд ли физический облик обитателей южнорусских степей с приходом туда монголов мог измениться в сторону европеоидных черт. Правильнее было бы предположить: здесь со времён Великого Тюркского каганата, а может быть, с эпохи скифов и Великого переселения народов обитал один и тот же антропологический тип людей. А в начале XI века половцы заняли доминирующее положение в степях Восточной Европы. Отсюда преимущественный антропологический тип! Потому столь редки у антропологов находки монголоидных признаков в черепах из могильников южнорусских степей.

Половец из Квашниково XII–XIII вв. Реконструкция Г. В. Лебединской, создана в 1989 г. Погребение близ села Квашниковка Саратовской области. Раскопки Саратовского краеведческого музея. http://images.yandex.ru

Пришлые кипчаки-половцы вступили в широкий культурный и этнический контакт с местными аборигенами, в том числе с потомками гуннов, россомонов и славянами. К концу XI века они уже доминируют в степях до Дуная. Северная граница «Поля Половецкого» проходила на Левобережье – в междуречье Воркслы и Орбели, на Правобережье – в междуречье Роси и Тясмина. На юге включала северокавказские, приазовские, крымские и причерноморские степи (93, с. 91).

За 200 лет обитания в восточно-европейских степях быт кочевников половцев мало менялся. Археологи находят те же захоронения по типу «трупоположения» с оружием и трупами животных. Над могилами умерших ханов насыпали курганы из камня, земли, возводили святилища с каменными статуями. Половецкие статуи отличаются хорошим качеством резьбы, моделировки человеческой фигуры. Найдены стоячие, сидячие, поясные изображения с руками и без рук, с фоном и без него. Большое число женских статуй, которые количественно даже преобладали, свидетельствует о высоком положении женщин в половецком обществе.

Основным типом половецкого жилища были войлочные юрты на телегах и на земле, глинобитные дома. Какая-то их часть, по-видимому, проживала в подвластных им крымских городах. Из одежды обращают внимание высокие кожаные сапоги, края которых достигали середины бедра. В половецком захоронении середины XIII в. у села Заможное в Украине обнаружены останки мужчины возраста 40–50 лет, мощного телосложения и ростом 180 см. Одет был в богатый кафтан, украшенный цепочкой из электровой проволоки. Найдены три шёлковых пояса, золотые перстни, а в правой руке зажат символ власти – золотой стержень из кручёного золота. По левую сторону от покойника лежало оружие: сабля, колчан со стрелами, костяное налучье, нож для правки стрел, щит, кольчуга и шлем. В состав погребального инвентаря входили также: кресало в шёлковом мешочке, серебряная позолоченная курильница. (55, с. 143–144).

Такие же сапоги носили древние скифы задолго до начала нового летоисчисления или саянские кыргызы. В захоронениях находят деревянные ковши с золочёными ручками, бронзовые котлы как символы власти кочевников. Можно предположить, что одежда кочевых обитателей Великой Степи мало менялась от скифских времён до половцев.

Котёл кочевника с ручками, на ножках. Национальный музей Республики Тыва им. Алдан Маадыра. Фото М. Чооду

Непросто складывались взаимоотношения русов с половцами. Большинством исследователей подчёркивается антагонизм земледельческой Руси с кочевниками.

Начало такому суждению, возможно, было заложено в русских летописях. Писались и переписывались они христианскими монахами, воспитанными на неприятии безбожников, каковыми для них являлись кочевники.

Кроме того, в междоусобицах князей Киевского каганата чаще основной воинской силой становились призванные на помощь той и другой стороной половецкие князья, с какими киевские состояли в родственных отношениях. Страдал от этих войн в первую очередь простой народ, который видел злых кочевников, разоряющих их селения, а не княжеские раздоры. Это запечатлелось в сознании, пересказывалось в сказаниях и былинах.

На самом же деле судьба половцев куда более трагична, нежели тех, кто писал древние русские летописи. Отказавшись подчиниться тем, кого назвали «монголы», с нашествием хана Батыя часть половцев ушла дальше на запад, сначала в Венгрию, а затем в Болгарию.

Другая их часть задолго до этого практически растворилась в русском обществе, принимая православное крещение. Немало половецких воинов влилось в монгольское войско, став ордынскими казаками. Так или иначе, как этнос половцы-кипчаки потеряли свою историю.

Глава IV

Государство тюрок-сельджуков

К концу Х века влияние кимаков на тогуз-огузские племена начинает ослабевать. Их вожди ведут борьбу за независимость, в том числе выступают против своего вождя, формально подчинявшегося кимакскому кагану. Глава одного из огузских племён Сельджук ибн Тугак создаёт племенной союз, впоследствии получивший название «держава Сельджукидов».

По свидетельствам арабов, отец Сельджука по имени Тугак слыл выдающимся полководцем хазарского кагана, и будущий основатель сельджукского государства воспитывался при дворе. В результате каких-то причин его отец поднял бунт, о чём свидетельствует запись в книге Абу Ал-Ала Ибн Хассула от XIII в.: «Поранил царя мечом и ударил булавой…» и покинул дворец (1).

После разрыва с хазарами тогуз-огузы набрали значительную силу и отказались подчиняться кагану кимаков. К огузам присоединилась часть кипчаков, туркмены и карлуки. Сельджук создаёт постоянное войско, начав завоевательные походы в Хоросан, Гурган (Ургенч), в Северный Афганистан и Западный Иран. Основу войска составило туркменское ополчение и карлуки, жившие на землях от среднего течения Сырдарьи до Джунгарского Алатау, между озерами Иссык-Куль и Балхаш до отрогов Тянь-Шаня.

Карлуки в IX в. представляли значительную силу Семиречья. После распада Уйгурского каганата они создали своё государство. Их кочевья тянулись на огромные расстояния от долины Таласа до Тарима в Восточном Туркестане, контролировали здесь караванные пути. В наши дни селения с названием «Карлук» встречаются даже в Иркутской области. С падением Уйгурского каганата вождь карлуков с титулом Билке Кюл Кадыр-хан обосновался в Кара-Орде, объявленной столицей нового каганата. Он объединил карлуков, чигилей, ягма и тюргешей в единое государство, позже названное Караханидским каганатом по имени основателя династии ханов – Абдул-Керим Карахана. Карлуки и чигили сыграли важнейшую роль в образовании Караханидского государства, а высшие посты военачальников занимали наиболее воинственные тюрки ягма. Историки считают: карлуки наряду с хазарами сумели сдержать натиск ислама на север, сохранив приверженность культу Вечного Синего Неба. Тем не менее последователи пророка Мухаммада постепенно распространяли своё влияние в Средней Азии.

Объявление Сельджуком ислама государственной религией, возможно, стало одной из причин разрыва с иудейской Хазарией. Следует признать, в целом ислам дал толчок к расцвету культуры, искусства средневекового востока и научным достижениям того времени. И сегодня большая часть человечества пользуется арабскими цифрами. Даже алгебра пришла из арабского востока, а с именем математика аль-Хорезми (умер в 850 г.) впоследствии связали прикладной метод отчёта алгорифм. Авиценна перевёл труды Аристотеля, во многом сохранив их от забвения во мраке средневековой Европы. Именно на Востоке первыми поняли гениальность трудов античного мыслителя. Араб Ибн аль-Хайсам (965–1038) в книге «Сокровище оптики» подарил миру идею очков и телескопа. Философ аль-Фараби (870–950) синтезировал идею эманации со сферической моделью строения мира Аристотеля и Птолемея. Считается, даже «аль-ке голь» изобрёл арабский алхимик Рагез как способ получения чистого спирта.

Как оказалось, принятие новой религии благоприятно сказалось на пассионарном подъёме тюрок-сельджуков. Их наступление стало столь неожиданным и стремительным, что за считанные десятилетия была создана империя Сельджукидов, простиравшаяся от левобережья Амур-Дарьи и Каспийского моря до Средиземного моря. Имели значение и политические усилия сельджуков. Так, поддержав династию Саманидов в Мавераннахаре в соперничестве с карлуками, они заставили Караханидский каганат присоединиться к сельджукам. Затем приходят в Хорезм, в Хорасан – вассалам государства Газневидов – и расселяются на землях современной Туркмении. Хорасан включается в состав Сельджукидов. Под властью некогда могущественных Газневидов остаются только их владения в Афганистане и Пенджабе.

О Газневидах следует рассказать отдельно. В 962 г. выходец из тюркских гулямов, полководец Алп-тегин, попал в опалу саманидского двора. Он бежал в город Газну в Хорасане (на территории нынешнего Афганистана) и создал своё независимое княжество. В 977 г. его преемник Себук-тегин основывает государство, названное государством Газневидов. В дальнейшем с глубокой иранизацией газневидского двора, где основным языком стал персидский, и принадлежностью большей части населения к иранскому миру тюрки отошли в нём на вторые позиции. К концу правления султана Махмуда (998–1030) государству Газневидов будут принадлежать земли от Ирака и Каспийского моря до реки Ганг в Индии, а Газна превратится в огромный город, по количеству населения равный Багдаду.

В 1043 г. сельджукская армия во главе с Тогрул-беком и Чагри-беком вторглось в пределы Хорезма и приступила к осаде столичного Кята. В конце концов хорезмская знать и измученные голодом горожане выразили покорность сельджукам. После чего Хорезм входит в состав государства Сельджукидов. Лишь через сто лет в 1157 г. после смерти сельджукского султана Санджара вновь приобретёт независимость Хорезм, заявив о себе как об империи в Центральной Азии, а хорезмшахи объявят себя светскими владыками мусульманского мира. Но до этого было ещё далеко…

В 1055 г. Торгул-бек захватил Багдад. Вожди сельджуков начинают именовать себя «султанами» и усиливают экспансию на запад, вторгаясь в Армению, Грузию, во владения Византии. Власть Сельджукидов признают правители Азербайджана. В 70-е годы XI века правитель Шададитов в Азербайджане Фадлун III сумел восстановить независимость, но в 1086 г. сельджукские войска во главе с полководцем Бугаем осадили столичную Гянджу. Несмотря на ожесточённое сопротивление местного населения, сельджуки захватили город, правитель Фадлун III был пленён, и таким образом был положен конец столетнему царствованию здесь династии Шададитов.

В 1071 г. армия сельджуков во главе султана Алп-Арслана в битве при Малазгирте (Манцикерте) к северу от озера Ван в восточной части Малой Азии разбила византийскую армию, которой командовал император Роман IV Диоген, открыв дорогу для беспрепятственного продвижения на запад. Сельджуки утверждаются на большей части Анатолии, а в 1072 г. захватывают Сирию и часть Палестины.

Во времена правления султана Малик-шаха (1072–1092) Сельджукская империя достигла наивысшего могущества.

Они прочно обживаются в Малой Азии, основав столицу неподалёку от Константинополя в Изнике (Никея). Но в 1097 г. крестоносцы I крестового похода вынудили сельджуков оставить город и перенести столицу г. Конья (Икониум) в центральной части Малой Азии. В 1176 г. султан Килидж-арслан II наголову разбивает армию византийского императора Мануила I Комнина, после чего наблюдались относительно стабильные отношения между сельджуками и византийцами.

Государство Сельджуков в период правления султана Малик-шаха. http://images.yandex.ru

Мир окончательно понял, что завоевание сельджуков – это не случайный эпизод. Малая Азия стала тюркской, хотя была этнически и культурно смешанной проживавшими там разными народами. С древних времён здесь жили арабы, армяне, греки, евреи и другие народы. Тюрки в Малой Азии стали называть себя «сульджуками Рума» в отличие от «Великой империи сельджуков» в Иране и в Ираке. С началом завоевательных походов крестоносцев Византия вынуждена была затрачивать огромные усилия на отражение католиков-крестоносцев, а потому мирные взаимоотношения с Сельджукидами имели для неё огромное значение. Она так и не смогла оправиться от разграбления Константинополя в 1204 г. рыцарями IV крестового похода и последующей латинской оккупации с 1204 по 1261 гг. (102).

Тюркская аристократия, получая крупные земельные владения, стремилась к самостоятельности. Потребовалась чёткая система управления разрастающимся государством. Создавая административный аппарат, султаны стали опираться на иранскую чиновную знать, имевшую опыт государственного управления в городах. Так, в правление султана Малик-шаха известен везир Абу Али Хасан Туси (Низам аль-Мульк), ставший автором знаменитого трактата об управлении «Сиасат-наме». Он выступил инициатором реформ, направленных на усиление государственного контроля и справедливого управления. Его взгляды на то, что несправедливость во власти ведёт к деградации общества, актуальны и сегодня (73).

Сельджуки Рума разделились на несколько эмиратов. Эмират Данишмендидов контролировал земли северной и центральной частей Малой Азии. Эмиры Салтукиды правили в Эрзеруме, на юго-востоке обосновались Артукиды и так далее. С течением времени усиливающиеся эмиры утрачивали желание беспрекословно подчиняться центральной власти. В первую очередь отошли дальние восточные правители в Ираке, Иране.

Конец независимости сельджукского Рума наступил 1243 г. с приходом войск потомков Чингисхана, которые вначале покорили государства-преемники сельджуков в Иране и Средней Азии, затем вышли к Средиземному морю. Когда в Египет, где правили мамлюки, прибыл один из отрядов войска «монголов» Хулагу, им переводчики не потребовались (92, с. 42). Татары монгольской империи разговаривали на одном языке с мамлюками.

Потомкам остаётся удивляться тому, с какой лёгкостью тюрки сумели подчинить государства Индии, Ирана, Кавказ и арабский восток, приняв господствовавшую там исламскую религию, став основой воинских формирований мусульман.

Глава V

Печенеги и мадьяры

Племенное объединение печенегов кочевало в заволжских степях северо-восточнее хазар между мадьярами, кипчаками и огузами. Считается, в это объединение входили и какие-то угорские народы. Относительно происхождения этнонима «печенег» существуют разные точки зрения. Возможно, он происходит от имени племенного вождя Бече, а может, от слова «печэнэк», что в переводе с татарского языка означает соломинку, сухую травинку, подчёркивая преимущественный цвет волос народа. Византийцы их называли «пацинаками» или «пачинакитами».

С ослаблением Хазарского каганата в конце IX в. печенеги приходят на его земли. В целях защиты каган договорился с огузами. Те разгромили печенежское войско. Обратившись в бегство, печенеги двинулись на запад и остановились в пределах Днепро-Донского междуречья восточнее владений венгров (мадьяр), где те обосновались по приходу из Южного Урала.

Византийский император и писатель Константин Багрянородный (905–959) называл венгров турками. Они стали союзниками хазарского кагана, который дал их вождю в «жёны благородную хазарку» (9, с. 15–16). Район расселения венгров назван Этелькез, или Ателькуза, что в переводе и означает «Междуречье». О том же сообщается в «Повести временных лет». Материальная культура венгров в период их обитания в Ателькузе, несмотря на ряд отличительных черт, имела салтово-маяцкие черты. Этим, вероятно, объясняется трудность вычленения её специфики и этнической атрибуции как венгерской. Основой хозяйственного уклада было кочевое скотоводство и плужное земледелие, то есть полукочевой быт. Современный венгерский язык сохранил группу слов аланского и болгаро-тюркского происхождения (93, с. 24–29).

В 898 г., воспользовавшись ситуацией, когда войско венгров было в походе, печенеги опустошают стоянки мадьяр, не жалея женщин и детей. Впоследствии те вынуждены были уйти через Карпаты в Подунавье, а печенеги сделались фактически единственными хозяевами приднепровских, донских степей. Малоактивная беднейшая часть печенегов осталась в прежних кочевьях, подчинясь огузам, и самостоятельного значения здесь они уже не имели (80, с. 14–15).

Константин Багрянородный в книге «Об управлении империей» писал, что страна печенегов состояла из восьми фем (орд), четыре из них находились на левобережной стороне Днепра, а другие четыре – на правобережной стороне. Он отмечал: «От Руси Печенегия отстоит на один день пути». Фемы возглавлялись выборными «архонтами» и состояли из сорока частей (по пять на фему), управлявшихся «архонтами» более низкого порядка. Наследование власти велось не от отца к сыну и не от старших братьев к младшим, а от старших к младшим двоюродным братьям, что утверждалось законом и древним обычаем. (9, с. 155).

В 915 г. печенеги появляются у границ Киевского каганата. «В лъето 6423. Придоша печенъзи первое на Русскую землю, и сотворише миръ со Игорем, и придоша к Дунаю» (77, с. 31). Дальнейшие взаимоотношения русских и печенежских князей («архонтов») складывались по-разному. Источники свидетельствуют о неизменном проникновении их в дела друг друга, в том числе участие в междоусобицах на той или иной стороне.

Но русо-печенежские отношения определялись не только в Киеве или печенежском стане, а также в Константинополе. Часто позиция Византии оказывалась решающей в этих отношениях (93, с. 48). Выгода Византии практически всегда была тогда, когда русы и печенеги находились в состоянии войны друг с другом. Вот как к этому относился византийский император: «…Знай, что и у царственного сего града ромеев, если росы не находятся в мире с пачинакитами, они появиться не могут ни ради войны, ни ради торговли, ибо когда росы с ладьями приходят к речным порогам и не могут миновать их иначе, чем вытащив свои ладьи из реки и переправив, неся на плечах, нападают тогда на них люди этого народа пачинакитов» (9, с. 39).

Тем не менее в войне русов с Византией в 944 г. печенеги выступают союзниками князя Игоря. Участвуя в походе на Константинополь, они возвратились с богатыми дарами, которыми император откупился за прекращение похода. Впоследствии печенеги получали дары из Константинополя уже за нападения на русов и других соседей, играя весьма значительную роль в истории восточно– и центрально-европейских народов и Византии. Особенно страдали от печенегов венгры и болгары (там же, с. 41).

В середине Х века Хазарский царь Иосиф в письме испанскому еврею сановнику арабского (кордовского) халифа Хасдаю ибн Шафруте рассказывал о печенегах бегло, не упоминая того, что к тому времени они фактически захватили территорию каганата и расселились на ней, плотно окружив враждебным полукольцом домен самого кагана. При этом царь ещё и приврал, сообщив, что все печенеги платят ему дань (80, с. 18). Впоследствии именно печенеги уничтожили Хазарский каганат, разрушив его экономику. В 965 г. киевскому князю Святославу в союзе с печенегами оставалось лишь нанести завершающий удар в окончательном разгроме Хазарии.

Теперь уже Киевский каганат становится объектом печенежских набегов. Значительная доля вины на том лежит на князе Святославе. Затеяв войну на два фронта – против Хазарии и Византии, – он не просчитал возможностей печенегов. После разгрома Хазарского каганата те уже не беспокоились за свои тылы и могли предпринять активные действия против Киева. Нет ни малейшего сомнения также в том, что Византия теперь с печенегами согласовывали свои действия против русов. Политика империи «разделяй и властвуй» проявлялась здесь в полной мере.

В 969 г. печенеги совершили неожиданный набег на Киевское княжество, когда там отсутствовал Святослав с войском. Дело чуть не закончилось падением города. Спас положение черниговский князь Претич, оказав помощь горожанам. По возвращению из похода князь Святослав отогнал печенегов далеко в степь. Вскоре же они заключают мир и участвуют в совместном походе на Византию.

Памятник Святославу Игоревичу. Скульптор Вячеслав Клыков

Этот поход оказался трагическим для Святослава. Вначале византийские войска окружили и разбили войско печенегов, а затем и дружинников Святослава. Князь Святослав заключил сепаратный мир с императором. Этого не простил хан Куря и в районе днепровских порогов разгромил возвращавшиеся войска Святослава. Погиб и сам князь, из черепа которого Куря приказал сделать чашу для питья. Этот обычай кочевников Великой Степи прослеживается от древних скифов.

Согласно летописным описаниям и византийским сведениям князь Святослав со своими воинами мало отличался от печенегов, ведя, по существу, кочевой образ жизни. Носил такие же усы, брил голову и в быту был так же неприхотлив. У печенегов продолжались и другие степные традиции, проявлявшиеся в золотой и серебряной посуде, ювелирных изделиях, оружии. Разве что утратился классический звериный стиль в украшениях, сменившись своеобразным орнаментом и смешением восточного рисунка с византийским искусством. В погребениях сохранялись скифские и тюркские традиции по обряду трупоположения, хотя и головой на запад, а не на восток. Иногда для захоронения использовались старые скифские катакомбы. Над погребениями знатных воинов и вождей устанавливались каменные изваяния (93, с. 64–65).

Последующие пятьдесят лет русо-печенежские отношения характеризуются периодами взаимной вражды, сменявшиеся миром и совместными походами против общих врагов, в том числе участие в борьбе наследников за великокняжеский престол. Последнее крупное столкновение печенегов с русами отмечено летописью 1036 годом под Киевом, где одержали победу войска князя Ярослава Мудрого (77, с. 102).

С тех пор имя печенегов всё реже упоминается в источниках. Часть их интегрировалась в другие кочевые племена, в первую очередь половецкие, огузские. Другие сели на землю, растворяясь в русском населении. Причём начиналось это много ранее. К примеру, в 979 г. во времена правления в Киеве Ярополка Святославовича: «Пришёл Ярополку печенежский князь Илдея, отдаваясь ему в службу. Ярополк же приял его милостиво, дал ему городы и волости и имел его в чести великой» (90, с. 54).

Нельзя исключать и возможность и другого варианта межэтнического взаимодействия, когда в результате синтеза этнического суперстрата и субстрата возникает новая общность. Русы Поднепровья в VIII веке существенно отличались от народа Киевского каганата периода распада на независимые княжества в XI–XII вв. К этому времени потомки разбойников-мореходов, тюрок и славян не только сели на землю, но стали неплохими всадниками, усвоив навыки кочевников. Это представляется очевидным, если отказаться от привычки связывать печенегов, как позже половцев, с образом современных халха-монголов. Не случайно нет сколько-нибудь значимых антропологических подтверждений их причастности к современному монгольскому этносу, кроме образа жизни кочевников от времён древних скифов. Но историки не называют скифов монголами…

Араб ал-Бекри в XI веке писал, что главнейшие из племён севера говорят по-славянски, потому что смешались со славянами, и в числе их называл печенегов и русов (54, с. 39).

Глава VI

Хазарский каганат

О хазарах известно со времён европейской империи гуннов IV–V вв. н. э. В период становления Великого Тюркского каганата они поддержали Истеми-кагана и участвовали в походе на Грузию и Азербайджан (6, с. 146–152).

История возникновения и таинственного исчезновения Хазарского каганата – могущественного государства Евразии – до сих пор вызывает интерес исследователей. В ней много тайн и противоречий, которые не поддаются объяснению, а письменные свидетельства не могут их объяснить. Археологические находки дали не так много, хотя участие в палеографических, археологических экспедициях начала 60-х годов прошлого столетия позволили Льву Николаевичу Гумилёву сделать важные для изучения истории хазар выводы. В том числе то, что в XIII–XIV вв. долины низовий Волги залили воды Каспийского моря и наносы преобразовали её облик. Почему археологи и не могли обнаружить остатки столичного города хазар Итиля.

Хазарами называют потомков гуннов и сармат, которые после распада гуннской державы в степях между Тереком и Волгой соседствовали с болгарским племенем барсилов. Позднее они слились в единый народ. Кочевой быт хазар с исчерпывающими сведениями о народе освещён в письме хазарского царя Иосифа сановнику халифа Абдрахмана III Хасдаи ибн Шафруту в Испанию от Х века. Они были прирождёнными всадниками, питались мясом, кобыльим и верблюжьим молоком. Постепенно происходил процесс перехода к земледелию, а население делилось на оседлых и кочевых людей. Важное, может быть определяющее, место в экономике занимала торговля. Хазария утвердила контроль над важнейшими путями международной торговли из Европы в страны Передней Азии, Причерноморским рынкам. В период расцвета власть хазарского кагана простиралась на Северный Кавказ, Крым, Волжскую Булгарию, а в даннической зависимости были восточнославянские союзы племён: поляне, северяне, вятичи и, по-видимому, славяне-анты (93, с. 30–31).

Государство это следует рассматривать как один из осколков Великого Тюркского каганата, где доминирующим этносом стали тюрки во главе с ханами из рода Ашина. Со временем в его состав включаются аланы, болгары, буртасы, мадьяры, печенеги, марийцы. Его образование стоит в непосредственной связи с историей Западно-Тюркского каганата, а именно с обретением независимости в результате смуты 630-х гг. либо после его падения в конце 650-х годов. Но Хазария до конца оставалась верной тюркским ханам, а после смерти последнего Западно-Тюркского кагана они приняли его потомков, оставили за ними хазарский престол (5, с. 241).

Первой столицей нового государства стала крепость Семендер, построенная у берегов Терека для предотвращения вторжений из Закавказья ещё в период становления Великого Тюркского каганата. Это крепость со стенами из саманного кирпича. Со временем Семендер превратился в цветущий город, по свидетельствам современников не уступавший богатством и многочисленностью населения Итилю. Сады и виноградники Семендера были известны всему Ближнему Востоку. Жилищами служили палатки и деревянные дома с горбатыми кровлями (30, с. 174).

Карта хазарской экспансии (по С. А. Плетневой). http://discover-history.com/chapter_014.htm

В 723 г. нескончаемые нападения арабов вынудили хазарского кагана перенести свою ставку на берега Волги. По арабским источникам и письму царя Иосифа сановнику Хасдаи ибн Шафруту, Итиль был большим городом на острове и берегах Волги. С правым берегом остров соединялся мостом.

В VIII веке хазары уже далеко не просто кочевники – они практикуют отгонное скотоводство, садоводство, земледелие и рыболовство с охотой, живя по берегам Волжской дельты и Терека. Неслучайно, когда в результате резкого подъема уровня воды в Каспийском море в середине Х в. хазары потеряли около 2/3 своей территории, преимущественно пахотных земель и садов, экономика Хазарии приходит в упадок (30, с. 16–24).

К VIII веку Хазарский каганат превращается в мощную державу, остановившую натиск арабов и объединившую практически всю Юго-Восточную Европу. Хазары устанавливают определённый порядок в степях от Аральского до Чёрного морей, чем способствуют развитию караванной торговли. Богатеют купцы-посредники на транзитной торговле. В большинстве своём ими оказались евреи, которых в Хазарии было не так много (37, с. 164–165).

Караванная торговля между Китаем и Европой оказалась в руках евреев-рахдонитов, позволявшая наживать огромные богатства. Как бывает в таких случаях, те, кто имели финансовую власть, возжелали обладать властью политической.

Евреи пришли в Закавказье двумя путями. Когда в конце V – начале VI вв. в Персии разразилась междоусобная война, там они в поддержке каждой из противоборствующих сторон разделились на два лагеря. Вельможа Маздак, предложивший шаху новую систему управления страной, развернул массовый террор против защитников «мрака» с близкой манихейству теорией мироустройства. В итоге он был повешен. Примкнувшие к маздакитам евреи бежали на Кавказ. Но не только они оказались в Хазарии. Основной путь эмигрантов из Персии пролегал не через северокавказские степи, а через Малую Азию и Чёрное море к устью Днепра, в Русию и Европу, где уже были колонии западной ветви евреев, оставшихся после распада Западной Римской империи (32, с. 560–565).

В Западной Европе того времени большое значение принимал ссудный процент и добавочная стоимость, легшие в основу зарождения новых экономических отношений, базировавшихся на капитале. Если в рабовладельческих государствах с древних времён взаимоотношения рабов с их владельцами складывались на основе силового принуждения, теперь людей обращали в долговую зависимость. Нечто подобное происходило и в Хазарском каганате. Только через несколько столетий человечество осознает, что долговая зависимость формирует не менее рабскую психологию у народа, нежели рабство в прямом смысле этого слова.

Двести лет после бегства из Персии евреи жили между Тереком и Сулаком в соседстве с хазарами, в дружбе, не навязывая своих обычаев и религиозных взглядов. Когда арабы начали войну на Кавказе, они вместе отражали их натиск, понимая, что в случае поражения грозила гибель мужей и продажа в рабство жён и детей. Когда мощь арабов временно угасла из-за внутренних усобиц, хазары перенесли военные действия сначала в Азербайджан, а потом в Армению (721–722 гг.). И здесь им помогали евреи. Их вождь с тюркским именем Булан отличился в походе, чем добился особого уважения и восстановил еврейские обряды для своего народа (32, с. 569).

Несомненно, совместное проживание разных народов приводило к смешению этносов; дети от смешанных еврейско-хазарских браков и даже сами евреи в Х веке уже называли себя хазарами. Арабы различали «чёрных» и «белых» хазар (81). Л. Н. Гумилёв вводит два термина: «иудео-хазары» и «тюрко-хазары» (30, с. 292).

Когда в V веке Приск Панийский писал об одной из народностей, покоренных гуннами, которую называл «акацирами», скорее всего, речь шла об «ак-хазарах», или «белых хазарах» (в отличие от «черных» кара-хазар). Не исключено, арабы под «белыми» хазарами подразумевали светловолосых тюрков с Алтая. Так же, как историки выделяли «шаров» (саров) или «шары-кипчаков», отмечая их светлые волосы (80, с. 47). И неслучайно на Руси кипчаков называли половцами. Половый в русском языке означает палевый, изабелловый или бледный, белесовато-соломенный цвета, как полова (33).

Хазарское государство имело хорошо структурированную систему управления. На верхней ступени находилось два человека: каган и его заместитель – бек (93, с. 31). Так продолжалось до начала IX века, когда иудей бек Обадия совершил государственный переворот. В результате кагана лишили фактической власти, оставив формальным главой государства. Титул «бек» применяли теперь только для внутреннего употребления, а в сношениях с иностранцами бек стал именоваться царём или маликом (6, с. 280–281). От смены власти выиграли не хазары и не хазарские евреи, а приезжие иудеи, еврейская община в целом. Они и организовали переворот, сохранив при этом легитимный принцип. Законный хан из рода Ашина стал иудеем, то есть перешёл в веру матери и был принят в иудейскую общину. Всё это произошло благодаря тому, что тюркские вожди сохраняли обычай многожёнства, женились на прекрасных еврейках, а сыновья их, оставаясь тюркскими царевичами, становились членами иудейской общины (32, с. 580–584).

С принятием иудаизма в качестве государственной религии в Хазарский каганат стали стекаться иудеи из разных стран. Вновь прибывшие евреи, гонимые в христианских и мусульманских странах, быстро заселили целые кварталы хазарских городов. Каганат превратился из тюркского государства в еврейско-тюркский. Основную массу составляли тюрки, а правили ими, по сути, евреи. Несогласные с таким положением дел племенные вожди хазар выступили против власти, и в степях между Волгой и Доном вспыхивает гражданская война с религиозным оттенком. Сначала хазарские цари покупали себе сторонников нового порядка среди мадьяр, огузов и печенегов, а позже перешли к использованию наёмного войска из мусульман, в том числе для подавления недовольства среди собственного народа (6, с. 406–407).

Таким образом, в Хазарии создалось правительство, не отражавшее интересов большинства народа, рассматривая его лишь как источник получения доходов. По характеру хозяйства и быту хазары находились на том же уровне развития, что и соседние с ними русы, но с той существенной разницей, что киевская военно-демократическая верхушка сумела слиться со своим народом. А правительство Хазарии сделало ставку на союз с иранскими купеческими кругами, и пропасть между царём и народом не заполнялась, а углублялась.

В 872 г. в Тегеране шииты захватили власть и вторглись в Юго-Восточное Каспийское побережье, лишив хазарских иудеев удобного караванного пути и поставок наёмников из Гурганджа. Началась война Хазарии с мусульманами. Для этой войны хазарский царь пригласил варягов, в частности дружину Хельги (Олега), посулив раздел Восточной Европы и поддержку в захвате Киевского каганата. Конунг Олег в 882 г. овладел Смоленском и Киевом, а уже к 885 г. подчинил себе бывших данников Хазарии северян и родимичей. С той поры варяги из Киева платят хазарскому царю «дань кровью», посылая подчинённых ими славяно-русов умирать за торговые пути рахдонитов (30, с. 314).

Следует заметить, война хазар с арабами началась задолго до этого и в целом продолжалась чуть не столетие. Мусульмане были остановлены войсками Хазарского кагана в продвижении на север. А в 732 г. после одной из побед хазар будущий император Восточной Римской империи Константин V (741–775) женился на хазарской принцессе. Их сын стал императором Львом IV (775–780), известным под именем Лев Хазар.

Но государство, утратившее доверие и поддержку своего народа, обрекает себя на гибель. В конце IX века на западе от Хазарии созревают условия для возникновения нового государства. Торговый путь «из варяг в греки» успешно соперничает с волжским путём «из варяг в хазары». Быстро растут города на этом пути, в особенности Киев. Князья Олег (879–912) с Игорем (912–945) сумели объединить вокруг себя разные племена, в том числе народы, не желавшие власти еврейского царя-узурпатора. От Хазарии отлагается Волжская Булгария, печенеги заключают союз с Киевом. Против хазар выступают огузы, и только горцы иранского Мазендарана остаются на службе хазарского малика.

В 965 г. печенеги в союзе с киевским князем Святославом Игоревичем окончательно разгромили Хазарию. Впоследствии часть хазар приняла ислам, а их потомки позже растворились в Золотой Орде, государственной религией которой во времена хана Узбека стал ислам. Иудейская верхушка, вероятно, бежала к единоверцам на Кавказ, а терские хазары-христиане устремились к бродникам на Дон, принеся им технологию производства саманного кирпича для строительства зданий (6, с. 406–407).

На Дону смешению хазар-христиан с крещёными князем Владимиром русами не препятствовало ничего. К тем временам основным разделяющим фактором этносов становились не столько различия способов хозяйствования, сколько принадлежность к вере, которая приводила к определённому единообразию культуры народов. А потому нетрудно предположить, что бродниками называли в том числе наследников древних хазар (30, с. 179).

Впоследствии они вступают в борьбу с новыми пришельцами с востока – половцами – и воюют с ними даже после того, как те стали союзниками и родственниками русских князей. Неслучайно в известной битве на Калке в 1223 г. бродники помогали монгольскому полководцу Субэдэю против объединённого войска русских и половцев. Во времена Золотой Орды бродников начинают называть тюркским словом «казаки». Но как этнос сформировались они значительно раньше. По мнению историка казачества Евграфа Савельева (1860–1927), их предки были и в авангарде войск Аттилы (87).

Глава VII

Волжская Булгария

После распада европейской державы гуннов в низовьях Днепра, Дона в Предкавказье возникает государство, получившее название «Великая Болгария». В него входят потомки распавшейся гуннской державы, том числе россомоны и анты и пришедшие сюда новые тюркские и угорские племена из-за Урала. Хотя есть мнение, что родственные гуннам болгары имеют историю даже более древнюю, нежели сами гунны в Европе. Вот что свидетельствует по этому поводу Булгарская летопись Гази-Барадж тарихи: «…Булгары, подчинявшиеся кара-масгутам, примкнули к Булюмару при поднятии им родного асского стяга Бараджа в виде войлочного Шатра красного цвета с пучком разноцветных лент над ним». Булюмар – вождь гуннов Баламир, а кара-масгутами болгары иногда называли скифов и сарматов Причерноморья (26, с. 11).

Согласно своду этих летописей современные русские и булгары являются потомками древних волго-уральских народов – «сакланов», пришедшими тысячи лет назад из глубин Азии. Здесь они смешались с финно-уграми. Одна часть сакланов сохранила язык и название «сакланы» (славяне), другая часть влилась в финно-угорские народы, а третьи стали называться булгарами (26, с. 14–21).

В начале VI в. их именуют «гунно-болгары». В VI–VII вв. болгары проживали совместно с хазарами и аланами. Во многом общей была их культура, известная в археологии как салтово-маяцкая. Её памятники свидетельствую, что одним из основных хозяйственных занятий народа было земледелие и оседлое скотоводство (93, с. 18).

Хан болгар-унногундуров Кубрат воспользовался ослаблением Западно-Тюркского каганата и расширил владения. В 610 г. он посещает Константинополь и заручается поддержкой византийского императора, после чего заявляет о независимости от Западно-Тюркского кагана. В Причерноморье возникает новое государственное образование. В период наивысшего рассвета этому государству принадлежали земли вокруг Азовского моря, Крым, современная Воронежская область и Приднепровье, в том числе приграничная крепость, впоследствии названная Киевом.

Кубрат принадлежал роду Дуло, тогда как хазарские правители были из рода Ашина. Враждебные отношения у них сложились ещё во времена Западно-Тюркского каганата, а с его ослаблением противостояние обострилось. В 619 г. хан Кубрат принял крещение, что усилило его позиции в Причерноморье.

Это было время «возникновения» здесь многочисленного славянского этноса или славянизации тюркоязычных и других народов. Исследователи до сих пор не могут найти единые корни этногенеза славян. Кочевники же в массовом порядке оседают на земле, чему в немалой мере способствовали необычайно благоприятные климатические условия для земледелия. Хан Кубрат объединяет довольно разные в этническом отношении народы, формирует сильное войско, способное на равных воевать с могущественными аварами. К 632 г. западные границы Великой Болгарии достигли Альп. Здесь они начинают открытую войну с Аварским каганатом. Родной брат хана Кубрата по имени Шамбат выступил во главе объединённого отряда, в том числе: «…булгар, анчийцев и сакланов-русов на врага. Ему удалось быстро разгромить авар и захватить их страну». Помогали Шамбату и предки башкир, называвшие себя «хонтурчы» (26, с. 14–21). Он отгоняет аваров дальше на запад и в Паннонии основывает ставку. Кубрат принимает титул кагана.

Великая Болгария в период наивысшего могущества. R.Kh. Bariev – Bulgar history Synopsis – TurkicWorld http://s155239215.onlinehome.us/turkic/25Bulgars/BarievBulgarSynopsisR

В это время Западно-Тюркский каганат распадается окончательно; на востоке тюрки попадают в зависимость танским императорам. И даже с началом второго Тюркского каганата после победы тюрков Ильтериш-кагана над китайцами дальние западные земли остались вне влияния тюркских каганов.

После смерти Кубрата у болгар начались раздоры. Великая Болгария распадается на две части. Тем воспользовались хазары, разгромив в сражении войска его преемников Аспаруха и Шамбата. В 60–70-х годах часть болгар во главе с ханом Аспарухом откочевала через восточно-европейские степи за Дунай. Здесь болгары становятся опасными соседями для Византии. Их воины не раз осаждали Константинополь. В 811 г. хан Крум разгромил войска императора Нисефора I, а из его черепа по тюркскому обычаю приказал сделать кубок для питья. В правление христианина царя Бориса I (852–889) на Дунае тюрко-болгары окончательно превращаются в славяно-болгар.

Другая часть болгар, вероятно так же со славянами (сакланами), уходит на север, на среднюю Волгу до Камы, где образует своё государство. Границы Волжской Булгарии совпадали с границами расселения так называемых именьковских племён, а название реки Волга могло сложиться позже из прочтения русскими латинских букв названия народа на европейских языках «Boolgar».

Именьковцы. Реконструкция жилища V–VII вв. н. э. Национальный музей Республики Татарстан

Они пришли на земли, где много веков до них обитали другие тюркоязычные и финно-угорские племена. С приходом болгар здесь складывается раннефеодальное государство «Волжская Булгария», откуда народ начинают именовать «булгары». Сильная военно-племенная знать булгар подчиняет местные племена, а значительная часть их народа полностью переходит к оседлому земледелию, которым занимались аборигены. Только могущество хазарских каганов было ещё столь велико, что правители Волжской Булгарии первоначально предпочитали войне с ними уплату дани.

В начале Х века завязываются тесные торгово-экономические и политические отношения между булгарами и Арабским халифатом. Арабы в Средние века стались главными торговыми посредниками между странами Востока и Запада. На большей части Евразии в качестве основной денежной единицы использовался арабский серебряный дирхэм. Булгарские правители были свидетелями культурного расцвета и военного могущества арабского Востока под знамёнами ислама. Стройное религиозное учение с верой в единого Бога, где нет границ между сакральными и мирскими нормами, давало возможность объединения народа и совершенствования государственного устройства. Мусульманская наука и культура раннего средневековья ушла далеко вперёд по сравнению с европейской. Книги в Халифате переписывались от руки, но существовали в невиданном для европейцев количестве, и вплоть до начала крестовых походов наука арабского востока была самой передовой в мире (27, с. 45).

И вот в 922 г. в столицу Булгар прибывает посольство халифа во главе с Ибн Фадланом (51, с. 121–148). Царь Альмуш, заручившись поддержкой халифа в противостоянии Хазарскому каганату, признаёт своё государство зависимым от Халифата. Ислам становится государственной религией большинства волжских булгар в отличие от ставших православными болгар дунайских. Во второй половине Х в. Волжская Булгария окончательно освободилась хазарской зависимости. Кроме столицы Булгара растут города Биляр, Жукотин, Сувар и другие центры ремесла и торговли. Налаживаются торговые отношения с Ближним Востоком, Китаем, Арменией, устанавливается прямой сухопутный путь с Киевом.

Одновременно с обретением независимости ухудшаются отношение с киевскими князьями. В 985 г. князь Владимир направляет войско во главе с дядей по матери Добрыней и конницей союзных огузов на Волгу, чтобы заставить волжских булгар платить дань. Поход для русов оказался неудачным. Добрыня рапортовал: «…Обутые в сапоги болгары дань давать не будут, надо искать лапотников».

Археологами выявлено более 2 тыс. булгарских памятников X–XIV вв. Среди них около 190 городищ и более 900 селищ. Письменные источники тех времён называют Волжскую Булгарию страной городов. Город Булгар, или «Великие Болгары» в русской терминологии, располагался на обрывистом берегу полноводной Волги в 30 км от впадения Камы. По размерам он был в три раза больше Парижа тех времён. В центре возвышался ханский дворец и Соборная мечеть. Имелись общественные бани с водопроводом, канализацией и централизованным отоплением, где горячий воздух по специальным ходам под полами подогревал их. Следует заметить, подобное отопление зданий отмечено было у гуннов в Южной Сибири ещё более двух тысяч лет назад. В городе чеканится собственный дирхем.

Волжская Булгария стала крупнейшим производителем пшеницы, мехов, кожи, изделий из металла и других предметов. Сапоги «булгари» были известны всему миру. Город Булгар становится центром торговли между Востоком и Западом. Наивысшего расцвета Булгарская держава достигла в период царствования эмира Габдуллы Чельбира (1178–1225). Численность населения могла составлять 1,5–2 млн. человек. Сегодня потомками волжских булгар считают жителей Татарстана и Чувашии.

В XII в. обостряется соперничество за владение волжским торговым путём с Владимиро-Суздальским княжеством. Постоянная военная угроза вынудила булгар перенести столицу вглубь страны в город Биляр. Совершаются набеги как с одной, так и с другой стороны. В 1219 г. булгары захватили и разграбили Устюг, но уже в 1220 г. русскими разграблен Ошель и некоторые другие камские города.

Город Биляр, реконструкция. http://images.yandex.ru

Кроме военных столкновений с русскими князьями булгары постоянно подвергались нападениям кочевников. Поэтому города строились с защитными сооружениями, рылись глубокие рвы, возводились мощные крепостные стены. Военное искусство булгар оказалось достаточным, чтобы отразить нападение монгольского экспедиционного корпуса в 1223 г., после того как те разбили объединённое войско русских и половецких князей на р. Калка. Воины Чингисхана под стенами Биляра потерпели, может быть, единственное своё поражение. Болгары взяли большое число пленных, которых затем обменяли на баранов в издевательском соотношении 1:1. Этого им не простили, и в самом начале похода на Запад хан Батый в 1236 г. полностью разрушил столицу Биляр, после чего он уже не восстанавливался. Были захвачены и другие города Волжской Булгарии, а в 1240 г. как самостоятельное государство она прекратила своё существование, попав под власть Золотой Орды.

Лишь с распадом Орды здесь вновь рождается самостоятельное государство, известное в истории как Казанское ханство.

Глава VIII

Киевский каганат

Многие современные исследователи, указывая на участие неславянских племён россомонов и славян-антов (полян) в этногенезе древних русов, «не замечают» гуннов: «…Потомки антов в IV в., победивших совместно с россомонами и гуннами готов, к началу IX в. имеют свой “каганат”, то есть суверенное государство с центром в Киеве и царя по имени Дир» (30, с. 303).

Ещё в VI веке Иордан писал о «вероломном народе россомонов», который помог гуннам в IV в. разбить готов, тем не менее в формировании древнего русского государства и даже в разгроме готов главными действующими силами теперь называют антов и их потомков. Что, мягко говоря, не совсем верно. То, что готы незадолго до пришествия в Восточную Европу тюркоязычных гуннов разгромили антов, уничтожив при этом десятки их вождей, истории известно, но упускается из внимания большинством исследователей. Россомоны также не не были главными силами, покончившими с владычеством готов в Причерноморье. Ими стали гунны, и вековое их присутствие не могло здесь не сказаться, в том числе не обошлось без них и формирование новых этносов! Плюс позже двести лет Тюркского каганата…

Имеет место и противоположная точка зрения, согласно которой именно тюрки являются основателями Киевской Руси (96). А Д. И. Иловайский, как уже отмечалось, вовсе относил гуннов и русов к славянским племенам. Называл гуннов славянами и Евграф Савельев (87). Подобное разночтение, вероятно, происходит из-за того, что история VII–IX вв. южнорусских степей слабо освещена не только в византийской историографии, где её народы называли скифами или сарматами, но и в других источниках того времени. Только в IX веке проявляется «Русь», громко заявив о себе нападением на Константинополь.

Со второй половины IX века начинают официальную русскую историю. О том писал в конце XIX века Д. И. Иловайский, сетуя на живучесть «варяжской» легенды происхождения Руси, почерпнутой из начальной летописи от 862 г.

«…Целый ряд почтенных тружеников науки потратил много учёности и таланту на то, чтобы объяснить, обставить эту легенду и утвердить её на исторических основаниях; напомним уважаемые имена Байера, Струбе, Миллера, Тунмана, Стриттера, Шлецера, Лерберга, Круга, Френа, Буткова, Погодина, Куника. Тщетно являлись им некоторые противники и с большим или меньшим остроумием возражали на их положения; каковы: Ломоносов, Татищев, Эверс, Нейман, Венелин, Кеченовский, Морошкин, Савельев, Надеждин, Максимович и др. В области русской историографии поле оставалось доселе за системой скандинавоманов; назовём труды Карамзина, Полевого, Устрялова, Германа, Соловьёва…» (40, с. 8, 75).

Но, отказываясь от норманнской гипотезы происхождения Руси, он впадает в другую крайность, помещая гуннов и россомонов в славянский этнос. Такая точка зрения вызывает не меньшие сомнения.

Представляется возможным рассматривать Киевский каганат как один из осколков окончательно распавшегося в середине VIII века Тюркского каганата и «Великой Болгарии». Термин же «Киевская Русь» искусственный, введён историками спустя много веков после упадка Киева (88, с. 70).

В течение первых трёх третей IX века в Северном Причерноморье доминировали русы, о чём указывают византийские источники, называя их кочевниками (27, с. 41). Сложнее обстоят дела с их происхождением. Пока известно лишь то, что они не были славянами.

Россию отгородили от сотен и тысяч лет истории народов, проживавших на земле от Чёрного моря до Тихого Океана, начав историю государства с эпохи Средних веков. Но те, кого сегодня называют русским народом, не могли свалиться с небес или выйти из болот и лесов только в девятом столетии новой эры! И в этногенезе народа, конечно же, участвовали не только славяне, происхождение которых до сих пор для учёных остаётся задачей со многими неизвестными. В том числе не определено время их поселения в Европе и география занимаемых мест в первых столетиях христианского летоисчисления. Многочисленные славяне «возникают» как-то сразу и вдруг за распадом европейской Империи гуннов. А. А. Шахматов (1864–1920) предполагал, что имели значение балтские предки славян, которые двинулись к Дунаю вслед за готами (19, с. 8). В этом случае возникает вопрос: каких славян-антов разгромили готы в южнорусских степях?

Сегодня ни один специалист не отрицает того, что в образовании древнерусской народности участвовало несколько различных этносов и название «Русь» имеет изначально неславянские корни. Есть непреложный факт, что в Х в. современники описывали русов и славян как два разных этноса! Так, Константин Багрянородный отделял Русь от славян, потому что она сама отличала себя от подчинённых ими славянских племён. Обычаи русов также резко разнились с таковыми у славян. Особенно явно это проявляется в описанном арабами погребении руса, которого хоронили по обряду трупоположения в «могиле, подобной просторному дому», куда помещали одежду и украшения покойного, монеты, ритуальную пищу и напитки, а также одну из любимых женщин (27, с. 16–17). Но известно, что так хоронили тюрки!

Русы брили голову, оставляя клок волос на темени, славяне стригли волосы в кружок. Русы жили в военных посёлках и «кормились» военной добычей, часть которой продавали хазарским иудеям, а славяне занимались земледелием и скотоводством (6, с. 289–295).

На враждебные отношения русов и славян указывают арабские авторы конца VIII – начала IX вв. Русы были прекрасными мореходами. Но так как арабы никогда не поднимались по Волго-Балтийскому пути выше Волжской Булгарии, некоторые исследователи делают вывод, что описываемые ими русы не могли быть варягами и жить на северо-западе Восточной Европы.

Е. С. Галкина считает, что в образовании «Русского каганата» принимали участие русы, аланы, славяне и праболгары. Притом русы составляли социальную верхушку государства. После удара мадьяро-оногуро-хазарского союза «Русский каганат» распался на отдельные племена, одни из которых мигрировали, другие остались на месте, но подчинились хазарам (27, с. 309).

По нашему мнению, наиболее вероятными предками древних русов в значительно большей мере, нежели славян, следует называть россомонов, о которых писал Иордан. Только вновь возникает вопрос: кто они – россомоны? Откуда в IV веке появились в Подонье и Приднепровье?

В качестве одного из возможных ответов хочется привести отрывок из поэмы современного кыргызского поэта Чоро Тукембаева «Россомоны и динлины»:

Вот так, по мнению поэта, из центра Азии в Европу пришли рослые голубоглазые блондины! За романтическими строками поэмы можно увидеть то, что сегодня проявляется не только в легендах, но в исторической науке, подкреплённой открытиями генетиков. Согласно результатам тех исследований гаплогруппа R1a1 в результате мутаций у человечества впервые появилась в Центральной Азии и разносилась потомками по миру – на Юг в Индию и Персию (вернее туда, где позднее возникли государства), на Запад, на Север, в том числе в Скандинавию. А потому в Индии жили не доноры, а реципиенты R1a1 (47).

Не противоречит это и своду Булгарских летописей Гази-Бараджа, согласно которой русы и булгары являются потомками древних «сакланов», пришедших тысячи лет назад из глубин Азии. Представители R1a1 в тех или иных процентных соотношениях сегодня составляют значительную часть населения Польши, Белоруссии, Украины, России, Шотландии, стран Скандинавии, севера Индии, Ирана и Пакистана. Но более всего эта гаплогруппа выявляется у алтайцев, шорцев, кыргызов и таджиков.

На основании изучения ДНК останков древних людей из археологических находок и генофонда современных людей обнаруживается несомненная генетическая связь населения восточного ареала андроновской культуры (Саяно-Алтай, Семиречье) с территорией Ирака, Ирана, Афганистана, Индии (24, с. 147–166). Видимо, неслучайно в древних китайских источниках обитатели Саяно-Алтая представлялись высокорослыми блондинами. А в некоторых более поздних источниках китайцы называют непосредственными предками русских центрально-азиатских усуней. Вот почему в поэме Чоро Тукембаева, возможно, ближе к истине отражена древняя история великого народа в сравнении с той, какой со времён царя Петра I придерживается официальная историческая наука в России.

В средневековой литературе сохранились лишь отрывочные сведения о славянах. Из чего можно сделать вывод, что они не участвовали в значимых исторических событиях начала тысячелетия. А вот тюрков, после распада государства которых образовался Киевский каганат, не балуют вниманием уже современные исследователи. Потому попробуем понять их участие в становлении и жизни Киевского каганата.

О том, что «Киевская Русь», так же как и Хазария, практически во всех древних источниках называлась государством во главе с каганом, повторять нет необходимости. И, чтобы не смешивать Киевскую Русь с Московской Русью, чего так не любят в современной Украине, предлагается называть её «Киевский каганат», что верно и с исторической точки зрения.

Этногенез любого народа – сложный процесс, в котором неизменно участвуют разные племена, в том числе враждебные и союзные. Воины завоеватели могут уйти или погибнуть в следующих сражениях, оставляя детей, рождённых женщинами завоёванных народов. В том числе так распространялся генотип R1a1 по планете. Ведь признак этот передаётся через мужскую Y-хромосому, которой нет у женщин. Детей чаще воспитывают матери. Они учат их говорить, прививают знания и культуру. Так возникает народ, предки которого по материнской линии в прошлом не сумели противостоять завоевателям, но в нём уже течёт кровь тех самых завоевателей. В Евразии этот процесс с определённой периодичностью происходил не единожды и не дважды…

Конечно, бывало и так:

Тем не менее, если у множества «мамок» одного потерпевшего поражение народа рождаются сильные дети от воинов-завоевателей, они будут воспитаны в материнской культуре. Возможно, и поэтому кочевники с востока неизменно растворялись в многочисленных завоёванных ими народах на западе.

Когда-нибудь учёные объяснят причины стремления обитателей центра Азии осваивать новые земли, отрываясь от образа жизни далёких предков, не только бегством от похолодания, засухи или более сильных соперников. Там, откуда они уходили, оставались менее пассионарные, по Л. Н. Гумилеву, люди, предпочитавшие спокойную размеренную жизнь неизвестностям судьбы вдали от родины. И нет ничего удивительного в том, что антропологические черты большинства современных обитателей Саяно-Алтая и прилегающих к Китаю с Монголией земель сегодня имеют отчётливые монголоидные признаки. Они доминантные, усиливались с каждым поколением у тех же центрально-азиатских кыргызов, предки которых ещё тысячу лет назад китайскими историографами изображались светловолосыми и голубоглазыми.

В XI–XII вв. монголоязычные племена вытеснили или подчинили немногих оставшихся тюрок в Ордосе и Прибайкалье. Менялись антропологические особенности обитателей Саяно-Алтая и восточных казахских степей. Но в эпоху Тюркского каганата с берегов Орхона ещё шёл древний генетический дрейф, разносящий признак на окраины ареала популяции. И степные богатыри в походах на запад награждали местных красавиц своей благосклонностью, а появлявшиеся потомки наследовали пассионарность отцов (32). Потому и несостоятельны попытки современных историков, археологов найти монголоидные признаки, например, у хазар лишь на основании того, что в одной из древних хроник описан эпизод, когда в 627 г. хазары совместно с византийцами осаждали Тбилиси, грузины вынесли на стену города тыкву, нарисовав на ней лицо тюркского кагана. Вряд ли можно называть это научным подходом. Нет сегодня у исследователей достоверных фактов, указывающих на монголоидные признаки у кочевников в Восточной Европе периода VI–IX вв., не говоря уже о более ранних пришельцах с востока.

В середине X века княгиня Ольга (правила с 945 по 962 гг.) приняла власть в Киеве и немедленно заключила договор с Византией, разорвав отношения с Хазарским каганатом, которому Киев в то время платил дань. В 957 г. она крестилась и, получив поддержку в Константинополе, начала войну против Хазарии. Уже в 965 г. её сын, юный князь Святослав Игоревич (правил с 945 по 972 гг., но вначале регентом была его мать), с печенегами и огузами захватил хазарские города Итиль, Семендер и Саркел на Дону (там же).

По другой версии, усиливающиеся огузы в 965 г. в союзе с киевским князем Святославом разгромили Хазарию. Русы после победы ушли, огузы остались на её земле (6). В дальнейшем, как уже говорилось выше, ушли и огузы, основав государство Сельджуков.

Скандинавские варяги, в своё время приглашённые хазарским царём, фактически узурпировали власть в русских княжествах. Но во времена регентского правления княгиней Ольгой там меняется этническая принадлежность правящей верхушки. Об этом свидетельствуют имена членов её правительства. Если старшее поколение носит ещё скандинавские имена, то у младшего – славянские. Таким образом, власть сосредотачивается в руках либо славян, либо ославяненных русов. Славянский элемент восторжествовал над норманнским и над россомонским, сохранив от последнего только само название: «поляне, яже ныне рекомая русь» (30, с. 326–327)

С принятием в 988 г. Киевским каганатом православного христианства в качестве государственной религии ситуация меняется ещё более. Церковь становится великой объединительной силой, ставшей впоследствии даже выше княжеской власти. Те же кочевники, принимая православную веру, становились подданными русских князей. Ярким примером тому служат взаимоотношения с новой волной кочевников – половцами, занявшими к началу XI века доминирующее положение в степях Восточной Европы.

Несмотря на принятые в русской литературе красочные картины антагонистических отношений Руси и кочевников, к XII веку половцы и русские составляли единую этносоциальную систему. При этом число русских достигало 5,5 млн, а половцев – несколько сотен тысяч (82). С половцами русские князья умели договариваться даже лучше, чем между собой, а народ, как и княжеские отпрыски, с великим удовольствием женился на «красных девках половецких». Их потомки становились запорожскими слободскими казаками.

По версии Александра Лудова (2014), казачество в Северном Причерноморье существовало во все исторические периоды, в том числе кай-саки, то есть царские скифы, в описании Геродота. Хотя автор выводит этноним «половцы» от места их обитания – в поле, а не полового цвета волос, он называет их прямыми потомками античных саков и сако-масагетов. Лингвистически в этнониме «кипчаки», предполагая его двухкорневую основу, во втором корне «чаки» Лудов видит искажённое традиционное название скифов – «саки». Первый корень «кай» «кий», «кав» и «кив» могут нести одинаковую смысловую нагрузку, означая принадлежность к царскому роду. Так, у древних арийских племён царская титулатура обозначалась словами «кив», «кав», «кави». Таким образом, по мнению автора, «греческие касаки или кивчаки грузинских летописей, арабские касаки и кипчаки персидских авторов есть не кто иные, как казаки, известные на Руси под прозвищем половцев и касогов» (65).

В том числе и крещёные потомки тюрко-хазар в XI в. отказались от своего этнонима и стали называть себя сначала по-славянски бродниками, а потом по-тюркски казаками. «Тогда этноним «хазар» сохранился за потомками евреев, но лишь до конца XI в., когда этнос исчез с исторической арены» (30, с. 292).

Чтобы лучше понять, почему Лев Николаевич Толстой утверждал, что Россию создало казачество, стоит обратиться к родственным взаимоотношениям половцев и Рюриковичей. Оказывается, чуть не все Рюриковичи Киевского каганата, состояли в родственных связях с половецкими князьями!

После смерти великого князя Ярослава Мудрого в 1054 г. начались обычные междоусобицы, связанные со смертью сильного правителя, с привлечением конницы половцев. Сын Ярослава Мудрого женится на Анне Половецкой. Она родила ему Ростислава и трёх дочерей: Янку, Ирину и Евпраксию – будущую императрицу Священной Римской империи.

В 1078 г. на дочери половецкого хана Осолука женился внук Ярослава Мудрого, легендарный князь Тьмутараканский и Черниговский Олег Святославович, двоюродный брат Владимира Мономаха. От неё он имел четырёх сыновей: Глеба, Святослава, Всеволода и Игоря. В 1094 г. ещё один внук Ярослава Мудрого, киевский князь Святополк Изяславович, скрепил мирный договор с Тугор-ханом женитьбой на его дочери Елене, которая родила от него четырёх сыновей: Мстислава, Изяслава, Ярослава, Брячислава – и двух дочерей: Предславу (будущую королеву венгерскую) и Сбыславу (будущую королеву польскую).

Владимир Мономах женил своего сына Юрия (впоследствии Долгорукий) на дочери половецкого хана Аепы Осеневича. От неё Юрий имел 11 сыновей: Ростислава, Андрея Боголюбского (вторая жена которого была половчанкой), Святослава, Ивана, Бориса, Глеба, Мстислава, Василько, Ярослава, Михалко, Всеволода (сват хана Юрия Кончаковича) – и двух дочерей: Елену, жену Олега Святославовича, мать князя Святослава (на три четверти половца), и Ольгу – жену Ярослава Галицкого, от которого она имела сына Владимира и дочь Евфросинью Ярославну, жену князя Игоря Святославовича Новгород Северского. И так далее. Уже в 1223 г. Мстислав Мстиславович Удалой женился на дочери знаменитого половецкого хана Котяна. Их дочь была выдана замуж за Даниила Галицкого, который в свою очередь женил одного из своих сыновей на дочери половецкого хана (65).

Похоже, «извечная борьба Руси со Степью» протекала преимущественно в княжеских постелях и в умах историков, а ко времени формирования Золотой Орды в Северном Причерноморье уже непросто было сказать, кто есть русские, а кто половцы. Почему и не стоит выдумывать причины союза русских и половецких князей, выступивших совместно против монгольского экспедиционного корпуса на реке Калке в 1223 г.

Уместно отметить, что междоусобные войны кочевников со времён распада Великого Тюркского каганата были не менее кровавыми, чем таковые между русскими князьями. И, когда появилась сила, способная всех объединить, нашлись её сторонники и противники. Казаки-бродники тогда приняли сторону новых кочевников с востока, решивших в очередной раз объединить Великую Степь. Половцы же стали одними из тех, кто не пожелал признать «старшим братом» ханов империи Чингисхана.

Идея «извечной борьбы Руси со Степью» явно искусственного, надуманного происхождения (76, с. 39). Не было в то время в степи никакого единства. Когда же в русских княжествах появилась объединяющая религия, усилились процессы метисации земледельцев и разрозненных степняков, лишённых такой силы. Кочевники южнорусских степей принимали стройную систему христианских взглядов на жизнь, её культуру, оседая на земле. Даже сын хана Кончака, Юрий, был крещён. Кроме того, практически до середины XIII в. половцы были союзниками русских князей и в противостоянии с католическим Западом, интересы которого представляли венгры с поляками, а позже Литва.

Наконец, воспеваемая сотни лет писателями и поэтами любовь простого русского народа к необъятным степным просторам, лошадям и лёгкость освоения казаками в XVII–XVIII вв. земных пространств современной России от Чёрного моря до Тихого Океана служат ярким подтверждением родства великороссов со степняками. С признанием этого родства триста лет ведётся борьба в исторических публикациях, в средствах массовой информации западно-ориентированными представителями русской интеллигенции и, к сожалению, Русской православной церковью. Церковь в изложении истории Древней Руси некритично полагается на мнение летописца Нестора, многие утверждения которого уже давно признаны, мягко говоря, ошибочными. Но официальные историки остаются привержены евроцентристски ориентированному изложению русской истории, прописанному ещё в XVIII веке западными учёными, когда казаков – создателей России – назвали сбродом бежавших от бояр и помещиков крестьян и холопов.

Глава IX

Татары

.

Второй по численности этнос современной России имеет, пожалуй, ещё более запутанную историю, нежели великороссы. До середины XVIII века 3/4 её территории на европейских картах обозначалась «Grande Tartarie». То есть на карте Евразии были «Московия» и «Большая Татария», притом более половины населения России в петровской переписи 1710 г. составляли татары. Возникает вопрос: куда они подевались?

Академик Василий Владимирович Бартольд (1869–1930) указывал, что в рассказах о монгольских завоеваниях у китайцев, у мусульман и на Руси завоеватели именовались «татарами» (11, с. 128). Также и немецкий востоковед Юлиус Геннрих Клапрот (1783–1835) писал, что те, кого назвали «монголами», на самом деле являлись истинными татарами (17, с. 174).

В конце XIX века Эдуард Паркер к татарам относил хуннов и тюрок, хотя этноним «татары» до II века н. э. и не встречался. В итоге двадцатилетних исследований Э. Паркер пришёл к заключению, что между указанными тремя народами существовала некая этнографическая связь. Он объединил «все народы, стреляющие из лука», называя их «татарами» (74, с. 7–25).

В XIII–XV вв. подданных монгольской империи и в русских летописях называли «татары», «татарове». Но в советской исторической науке древним татарам места не нашлось, а называли так преимущественно потомков волжских булгар. Руководством компартии была принята особая версия истории татар России (1944–1946) и наложен запрет на татарские исторические произведения: «О роде Чингыз-хана», «Идегэй», «Караца» («Карачу»), «Сборник летописей Кадыр-Али бека» и многие другие. Культивировалось мнение, что казанские татары являются исключительно потомками булгар. Нарушение запрета квалифицировалось как «антисоветская агитация и пропаганда», и предусматривалось максимальное наказание, вплоть до расстрела. В официальной романовской истории России утвердилась теория, согласно которой предки небольшого народа скотоводов халха, не имевшего опыта государственного устройства и своей письменности, в Средние века покорили полмира (39, с 9–10).

Одна из европейских карт Великой Татарии середины XVIII в. http://images.yandex.ru

Для объяснения русских летописей и памяти народа, в которых оставались «татары», было изобретено название нового этноса – «монголо-татары». Хотя, если за термином видеть татар империи «Менгэ Эль», это не противоречит истории…

Попытаемся обозначить древних татар в истории Великого Тюркского каганата. Смерть его основателей «оплакивали» в числе многих и вожди отуз-татар — тридцати татарских племён. Так повествует Большая надпись памятника Кюль-тегину.

Надпись VIII века свидетельствует именно о тридцати татарских племенах, а не о каком-то собирательном понятии «татары» у тюркоязычных народов. Другое дело, что впоследствии большинство подданных империи Чингисхана стали называть татарами.

В китайских источниках упоминаются «татары» и «татани». Это не означает, что речь шла о разных племенах, хотя татанями могли именовать какое-то из татарских племён. Татарами называли группу племён степи Шато между Монгольским Алтаем и Тянь-Шанем, откуда они могли кочевать на восток, вплоть до Манчжурии. Летописцы указывают на совместные действия в конце X веке тюрок-шато и татар против восставших в Китае, отмечая, что древние татары искусны в стрельбе, имели множество верблюдов и лошадей (20).

В анонимной персидской географии Х века «Худуд ал-Алам» татары указывались как «соседи и союзники токуз-огузов» (уйгур), а Восточный Туркестан назван «страной токуз-огузов и татар» (50, с. 132). После распада Тюркского каганата часть татар могла откочевать из Туркестана далеко на запад вместе с огузами, кимаками и кипчаками, обосновавшись в Поволжье.

Если основные места обитания древних татар близки к таковым у племён уйгуров, нет ничего удивительного, что культура и языки их близки (98). Вряд ли язык средневековых татар Чингисхана отличался от уйгурского. Как и современный язык казанских татар мало отличается от языка уйгур Синьцян-уйгурского автономного района Китая. Это объясняет, почему основатели монгольской империи писали более совершенным уйгурским письмом в сравнении с древним руническим. На нём велось делопроизводство. Тогда как на языке халха государственных документов монгольской державы не найдено, а «Сокровенное сказание» («Тайная история монголов») написано китайцами и переведено с языка иероглифов уже после её распада.

Несоответствие признанной в официальной истории версии о монголо-татарах прослеживается и в описаниях внешнего облика тех, кого называют «татаро-монголами». Напомним, в VI–VII вв. татар окружавшие их черноволосые племена называли «жёлтоголовыми» (20, с. 197–198). А ещё ранее в тех же местах обитали усуни, которых китайцы считают предками современных русских. И это не противоречит открытиям современной ДНК-генеалогии. «Жёлтоголовыми» называли и кипчаков-половцев. И, что не удивительно, таковым был род борджигинов, где родился Чингисхан.

Марко Поло после путешествия в ставку «потрясателя Вселенной» писал: «Китайцы по природе своей без бород, татары же, сарацины и христиане – с бородами». По поводу избрания Чингисхана он же написал: «…Случилось, что в 1187 г. татары выбрали себе царя, и звался он по-ихнему Чингиз-хан, был он человек храбрый, умный и удалой; когда, скажу вам, выбрали его в цари, татары со всего света, что были рассеяны по чужим странам, пришли к нему и признали государём» (83). Как видим, современник Чингисхана и очевидец тех событий народ монгольской империи именовал не иначе как «татары», не допуская двусмысленностей.

Все те «эпитеты», которыми награждали татар советские писатели или историки, возможно, отражали их действительные качества. Они были злыми, даже очень злыми, и беспощадными к врагам. Разве добрые могли справиться с армиями могущественных персидских царей Кира и Дария в VI–V вв. до н. э. или в IV–V вв. н. э. завоевать Европу, а в XIII в. обосноваться в половине обитаемого мира?!

Ровно те же эпитеты сегодня слышат русские от «западных партнёров». В современной Европе жив страх перед обитателями степей от Тихого Океана до Чёрного моря, закрепившийся с древних времён у людей чуть ли не на генетическом уровне. Это надо понимать и не удивляться тому, что «Россию не понимают». Именно русские сегодня получают «всеевропейскую любовь», которая аккумулировалась там более двух тысячи лет. До сих пор попытки на равных жить в общеевропейском доме, несмотря на то что «окно» прорубил ещё царь Пётр I, оканчивались неудачно.

Если учесть, что треть аристократических фамилий Российской империи ордынских корней и чуть не все князья-рюриковичи с половецкими генами, сомнения могут быть только у людей, не озабоченных поисками своих корней, – у тех, кого называют «не помнящими родства». Династия царей Романовых действительно имела другие корни. В том, что великороссы не имеют отношения к скифам и тюркам, и пытались убедить народ историки-политики династии Романовых, отмерив ему «одну тысячу» лет истории, лишив двух тысяч предшествующих лет. Продолжили эту политику советские идеологи, будто специально зарождая неприязнь к тем, кто сумел объединить большую часть осколков распавшейся империи Чингисхана – у народов союзных республик. Противопоставляя русский народ тюркам Центральной Азии и Кавказа, они создавали предпосылки к распаду Советского Союза в ХХ столетии. Вот почему тюрки там с воодушевлением восприняли освобождение от «русского ига». Чего добиваются историки современной России, продолжая стоять на сомнительном утверждении о некоем противостоянии Древней Руси тюрками Великой Степи, непонятно. Так как именно великороссов следовало бы называть потомками великих татар прошлого! Дело ведь не в этнонимах, а в деяниях, мыслях, в общности территории, наконец.