Глава 1

По случаю дождливого вечера, к тому же холодного совсем по-осеннему, в придорожной таверне было особенно многолюдно. Это широко известное всей приграничной округе заведение называлось «У Ведьминой горы», поскольку на заднем плане, в убедительной близости к небольшому огородику, действительно просматривалась означенная возвышенность в форме приземистого равнобедренного треугольника. Собственно, гор в здешних краях было предостаточно, только дурную славу заработала именно эта. Изрытые пещерами склоны сплошь поросли густым темным лесом, в котором, согласно местным поверьям, испокон веков пряталось несметное количество всевозможной нечисти. По этой причине желающих поискать в этой непролазной чаще что-нибудь вроде грибов, ягод или приключений на какое-нибудь жизненно важное место со временем почти не осталось. Особенно после бесследного исчезновения некоторого количества этих самых желающих…

Тем не менее в народе таверна пользовалась популярностью, в основном благодаря фирменной термоядерной настойке – личному изобретению Хромого Хмыря Хнорта, владельца заведения, который берег секрет изготовления этой «Дьявольской росы» пуще собственного глаза. Впрочем, для придорожной забегаловки условия были вполне сносные, а кухня – даже с претензией на разнообразие и некоторый изыск. Время от времени случались и культурные мероприятия – когда попутным ветром заносило какого-нибудь бродячего певца на смену местным бардам, успевшим изрядно поднадоесть однообразием репертуара.

Сегодня на руку хозяину оказалась и непогода, и отшумевшая в ближайшем городке ярмарка, так что в просторной трапезной зале шумно, людно и суетно. Кухонный чад и перегар основательно разбавлен дымом от факелов, пристроенных по стенам, и свечей в простеньких канделябрах, водруженных на столы по желанию отдельных клиентов. Фигуристые девицы в красно-клетчатых передниках шустро снуют от кухни к столам, ловко лавируя между подвыпившими посетителями. Основательно нетрезвое трио заезжих музыкантов вдумчиво терзает потрепанные инструменты, выдавая на удивление недурное подобие кантри.

За приоткрытыми окнами шумит проливной дождь. У одного из них, в маленькой нише «на троих», молча глядя в сырой сумрак, неподвижно и прямо сидит молодая женщина – рослая, длинноногая и белокожая. Пышные сажево-черные волосы, вопреки обычаям, острижены в каре ниже плеч, с «рваной» челкой до переносицы. Лицо начисто лишено выражения, но пара тонких вертикальных морщинок, успевших залечь между ровных черных бровей, да едва заметные «лучики» у внешних уголков глаз говорят о том, что ей не чужды эмоции. Только цвет этих самых глаз не определить – просто бездонно-темные, какой по осени бывает вода в маленьких озерах, затерянных в лесной глуши…

Одета она тоже нетипично для большинства здешних женщин, хотя это не привлекает особого внимания – в приграничье полно разнообразного люда. Ладно скроенные штаны заправлены в голенища высоких сапог, приталенная рубашка навыпуск с частой шнуровкой у ворота перепоясана широким ремнем, на котором висят ножны в компании с парой-тройкой кожаных мешочков. Рукава закатаны до локтей, открывая красивые сильные руки с крупными кистями. На груди овальная брошь из нездешнего странного камня – плотная оранжево-желто-красная масса пронизана тонкими черными прожилками. Небольшой медальон с изображением клевера-четырехлистника на фоне пары пересекающихся под прямым углом двусторонних стрел проясняет ситуацию, недвусмысленно указывая на принадлежность хозяйки к числу странствующих знахарей. Об этом же говорит и приоткрытая объемистая сумка, притулившаяся у ножки массивного деревянного стола – в глубине явственно поблескивают многочисленные склянки. Дела идут, по всей видимости, неплохо: на дне кружки плещутся остатки не воды, не дешевой «тошнилки» и даже не местного «самодура» с добавкой привозной дурь-травы, а вполне приличное вино…

Негромкий хлопок ладонью по столешнице привлекает внимание одной из разносчиц. Она притормаживает около странной посетительницы, бросает быстрый взгляд на пустой стол и спрашивает:

– Свинина или рыба?

В ответ следует манипуляция кистью: пальцы сложены вместе и полусогнуты, потом сжимаются в кулак; затем – щелчок ногтем по зазвеневшей стенке кружки, два пальца вверх… Рыжеватая толстушка принимает молчаливость как должное, понятливо кивает и устремляется в сторону кухни в обход расходившихся гостей, отплясывающих что-то зажигательное в центре залы.

Еще один признак определенной популярности среди местного населения – уже через пару минут с деревянного подноса на стол перемещается широкая тарелка, на которой солидная порция прожаренных до хрустящей корочки свиных ребер соседствует с горкой чищеных печеных орехов и вареного картофеля, обжаренного с луком и шкварками. Соленые огурцы тускло зеленеют в отдельной плошке, прикрытые краюхой серого хлеба, пустая кружка заменяется на полную, почти вдвое большую по размерам. Короткий кивок, и мелкая серебряная монета ловким щелчком «не глядя» отправлена в недолгий полет. Разносчица привычно ловит ее и снова исчезает в гомонящей все громче толпе…

Но спокойного ужина не получается, причем дело совсем не в местных ухажерах и заезжих ловеласах. Первые в свое время поочередно испытали море неожиданных ощущений, когда в самый разгар активного ухаживания в опасной близости от горла или еще чего-нибудь столь же уязвимого, но полезного в жизни вдруг обнаруживалась острая закаленная сталь, зажатая в недрогнувшей руке. Это явно не стоило предполагаемых удовольствий от близкого общения с немногословной пришлой «лапулей»!..

Вторые, даже если не сделали правильных выводов, глядя на первых, смогли на личном печальном опыте убедиться, что их похотливые желания и непрошеное внимание встречаются на ура далеко не всеми представительницами прекрасного пола, как бы странно это ни звучало. Не менее печальный и неожиданный опыт получили в свое время и те, кто пытался проверить наполненность кошелька нездешней особы, не являясь при этом сотрудниками королевской налоговой службы. К тому же им явно не следовало выбирать для встречи позднее время и совсем неподходящее место на глухой окраине, где проживал очередной испросивший помощи страждущий… И уж совсем не стоило игнорировать небольшую нашивку на рукаве поношенной знахарской куртки – череп с окровавленным оскалом недвусмысленно обещал: «Приду за тобой даже с того света!..»

Нашлись, правда, «герои», привыкшие разрешать возникающие трудности коллективными усилиями. Немного – всего шестеро, но все как один – явные поклонники экстрима из числа тех, кому в мирное время спокойно не живется. Вот и посчитали – то ли в столбик, то ли с интегралами, – что сообща приведенные аргументы быстрее убедят нелюдимую строптивицу в пользе совместного времяпрепровождения… В чем именно был ими допущен просчет, история умалчивает, но вот о том, что таковой бесспорно имел место, наглядно свидетельствовало многое. Например, одинаковые «фонари» почти на всю правую половину лица и сломанные в одном и том же месте правые руки незадачливых любителей групповухи. Они даже хромали одинаково и заикались примерно одно и то же количество дней… Молва утверждала, что у всех шестерых были еще и обширные отметины пониже спины, а именно – свежие ожоги в форме четырехлистника, но проверить эти слухи так и не удалось.

Впрочем, все подобные разногласия с местными рэкетирами сами собой улеглись после того, как их главарю после неудачной охоты пришлось оценить лично качество работы и уровень мастерства необщительной целительницы. Поэтому недавно появившаяся из ниоткуда знахарка и сейчас наслаждается отдыхом в одиночку, пока чья-то рука с нарочитым грохотом не отодвигает стоящий рядом и доселе пустовавший стул.

На скрипнувшее сиденье опускается высокая грузноватая фигура в длинном, насквозь промокшем плаще, с которого на пол часто капает вода. Рука в потертой кожаной перчатке сдвигает на затылок потемневшую от влаги шляпу с поникшими полями, широко и глубоко посаженные глаза бесцеремонно разглядывают одинокую брюнетку. Она же никак не реагирует на появление новых персонажей, а продолжает поглощать содержимое тарелки, демонстрируя при этом завидный аппетит. Небрежно двинув под столом носком сапога звякнувшую сумку, мужчина задумчиво роняет негромким басом:

– Так ты, значит, и есть Молчаливая Трэра?

И что с того, если даже и я?! И не только есть, но и пить: вино неплохое, а денек, пусть и без учета погоды, выдался тот еще – хлопот и пеших перемещений перепало куда больше обычного… Зато сейчас времени у меня навалом, почему бы не позволить себе расслабиться на честно заработанные деньги? Что, собственно, не устраивает этих двух верзил?! Я без труда засекла их еще на подступах к харчевне – уж очень резало сенсоры красноватое пульсирующее свечение, характерное для сильно беспокойного состояния, приправленного нешуточным страхом. Правда, пока неясно, за чью именно жизнь…

– Собирайся, пойдешь с нами.

Ага, бегу и спотыкаюсь о собственные уши! Я смачно захрустела облюбованным пупырчатым огурцом, тщательно слизывая с пальцев ароматный рассол. Что ни говори, золотые руки у супруги Хромого Хмыря…

– Ты что, еще и глухая вдобавок?!

Я шумно, со вкусом отхлебнула из полупустой кружки, неспешно выбрала ребрышко помясистее и, по-прежнему ни на кого не глядя, деловито вгрызлась в поджаристую корочку – для меня-то совсем не секрет, что у этих двоих с раннего утра маковой росинки не было не только во рту – даже в мыслях…

– И долго ты еще будешь рассиживаться?!!

Пока все не съем, само собой! А то еще Янолька – одна из разносчиц – говорила что-то насчет свежих пирожков с черничным вареньем… И холодец должны были вчера вечером сварить – с курьими ножками и свиными ушками!..

– Госпожа ждать не любит!

А вот это уже ее сугубо личные трудности, кем бы она ни была! Я даже хмыкнуть поленилась.

– Быстро вставай, и пошли!!!

Тяжелая рука гулко хлопнула по столу, отчего почти пустая кружка подскочила и звякнула о край плошки с последним огурцом. Ах, так?! Свиная кость в моих руках звучно хрустнула, и в следующий момент удобно перехваченный отломок обглоданного ребра оказался воткнутым в столешницу, причем острый край ушел в старое дерево на добрых полдюйма. Под моим немигающим взглядом в упор невоспитанный собеседник изменился в лице, но сказать ничего не успел – из-за его спины раздался гулкий бас:

– Ик-к! Слышь, травницц-а… эт-ти два хр… м… чудака – что, мешают?

Как подобная громадина смогла подобраться настолько незаметно?! Двухметровый «шкаф» – подручный здешнего мельника, являющий собой живую иллюстрацию к высказыванию «сила есть – ума не надо», – уже закатывал рукава, покачиваясь от меня в трех шагах и разливая в душноватом воздухе волны убойного перегара. Судя по всему, он и его собутыльники успели созреть для качественной пьяной драки, совершенно необходимой для гармоничного завершения вполне состоявшегося «вечера отдыха». Причем не важно, по какому поводу посчастливится почесать кулаки…

Только вот меня совсем не радовала возможность стать этим самым поводом, поэтому я торопливо замотала головой, состроив самую что ни на есть убедительную физиономию. Признательный полупоклон в сочетании с прижатой к груди ладонью довершили дело – верзила, вразнобой шевеля кустистыми бровями, поизображал на грубоватом лице тяжкие раздумья, пожевал губами, разочарованно крякнул, неохотно развернулся и громко утопал в соседний угол к друзьям, воодушевленно горланящим совсем не в лад какую-то не совсем приличную песню. А заезжий доставала, прокашлявшись, опять завелся на прежнюю тему – правда, громкости, эмоций и прыти у него поубавилось:

– Тебя велено доставить в замок, причем срочно!

Приподнятая бровь придала моему лицу настолько саркастическое выражение, что второй посланник, помоложе, до сих пор молча стоявший рядом, едва заметно усмехнулся и тронул коллегу за плечо:

– Дай-ка я попробую, ты ведь совсем разучился разговаривать с женщинами! Лучше за лошадьми присмотри, а то народец тут…

Он проводил глазами удаляющегося в сторону выхода спутника, сел на освободившийся стул и неторопливо пристроил мокрую шляпу на коленях. Я между тем вернулась к прерванному занятию, демонстрируя полное безразличие к смене собеседника. Он, в свою очередь, не обратил внимания на мою невежливость, придвинулся ближе, раз-другой кашлянул и зажурчал негромко и доверительно:

– Прошу извинить нашу вынужденную бесцеремонность и назойливость, уважаемая, но время и впрямь не терпит! Мы служим у почтенного сетте́на Дере́нтра, сын которого вчера сильно пострадал на охоте. Свои лечебных дел мастера, несмотря на опыт и старание, почти ничего не смогли сделать, поэтому госпожа спешно разослала людей по всей округе с единственной целью – найти стоящих умельцев, дабы спасти наследника от смерти… Здешние жители в один голос молятся на новую помощницу местного знахаря, поэтому мы здесь. Не скрою, в этом есть у нас и личный интерес, поскольку размер награды и проявление благодарности со стороны господ будут напрямую зависеть от степени полезности «добычи». А в случае неудачи…

Говоривший многозначительно помолчал и продолжил, еще больше понизив голос:

– Поймите, наш господин уже немолод, а кроме Толларта других сыновей нет… Ради его спасения родители не поскупятся! И потом – разве кодекс членов знахарской гильдии позволит оставить без внимания просьбу о помощи страждущему?!

Я с невольным интересом ждала окончания монолога – оказывается, тактика «злого и доброго полицейского» проникла даже сюда! Но ведь и в самом деле умеет уговаривать! Ему бы в столицу, в дипломатический сектор королевской канцелярии!.. Ладно, в самом деле долг зовет…

Я, сохраняя непроницаемое выражение лица, тщательно вытерла руки о полу чужого плаща – мой собеседник даже глазом не моргнул, – встала и двинулась к выходу. Галантный посланец, понятливо подхватив мою сумку с пола и куртку со спинки стула, поспешил следом. Правда, ему все-таки пришлось подождать, пока мы с Янолькой решим вопрос насчет отоваривания меня вожделенными пирожками.

Дождь уже закончился, превратив большую часть просторного двора в огромную лужу, подернутую мелкой рябью, а главную дорогу – в широкую полосу непролазной серо-коричневой грязи, щедро присыпанной тускло-желтыми листьями, сбитыми ветром и водой с ближайших деревьев. У края коновязи нас ждал незадачливый переговорщик, хмуро кутаясь в промокший плащ. Рядом, пофыркивая, переступали копытами три упитанные рыжие лошади, к одной из которых подвели меня и подсадили в седло. Мой сопровождающий – Тлор – поехал впереди; Скил, что-то бурча про себя, замыкал нашу небольшую процессию.

Резвиться на дороге по колено в топкой жиже ни у кого из нас желания не возникло, поэтому выбор был сделан в пользу малоезженой лесной тропы. Кони, словно почувствовав скорое окончание пути, довольно шустро забрались на холм и двигались бодрым шагом, переходя на рысь на открытых местах, звучно хлюпая по лужам и перефыркиваясь. Мужчины устало молчали, а я привычно пыталась прикинуть в уме предстоящие хлопоты. Да, за последние пару месяцев пришлось основательно попрактиковаться в непростом деле врачевания, к тому же без возможности использовать собственную энергию для ускорения процесса. Хорошо хоть дар «ви́дения» по-прежнему при мне: что ни говори, точный диагноз – половина дела. И полученные в свое время знания дорогого стоят – честь и хвала терпеливым наставникам!..

После недолгих беспорядочных скитаний мое беглое величество подалось в сторону ближайшей границы, здраво рассудив, что в тамошних обширных древних лесах проще затеряться. Сменить внешность с помощью нэфи было парой пустяков; правда, на теперешнем образе я остановилась не сразу. Мысль стать на время мужчиной отпала еще в полуфинале, поскольку пришлось бы еще и вести себя соответствующим образом, чтобы не вызывать кривотолков и подозрений, а к чему мне лишние напрягательства?! Превратиться в древнюю старушку с наружностью пострашней? Тоже вариант, но есть большая вероятность, что откровенная беззащитность может спровоцировать лишний и совсем ненужный раж окружающих на проявление агрессии… а то и сжечь попытаются, если заподозрят наличие злых намерений в сочетании с колдовскими способностями – так, на всякий случай!.. Нет, с нэфи мне ничего такого всерьез не грозит, но опять же – оно мне надо?!

Посему было решено оставаться тем, кто есть, разве что с небольшими поправками. Гораздо сложнее было заработать репутацию умелой знахарки, но удалось и это. В настоящий момент я осела в небольшом, хорошо укрепленном городке. Местный мастер лечебных дел даже предложил мне почти двуспальное койко-место в пристройке и постоянную работу под его чутким руководством, поскольку ему преклонный возраст уже не позволял часто выезжать. Я не стала отказываться, ведь жилье, хоть и не шикарное, и жалованье, хоть и небольшое, никогда не будут лишними, особенно в моем нынешнем положении!..

Дабы сократить общение до минимума, я давно перестала говорить вообще, а в ответ на недоумение окружающих возводила очи к небу и рисовала кончиком пальца крест поверх своих сомкнутых губ. Собеседники понимающе кивали – мол, ясное дело, против воли небожителей не попрешь! – и вынуждены были довольствоваться только звуками собственного голоса. Постепенно все привыкли к моим странностям и перестали доставать нежелательным вниманием… Кстати, не подумайте плохого по поводу той черепастой нашивки на рукаве – мне и в горячечном бреду не пришло бы в голову вступить в общество Непримиримых Мстителей! Просто во время скитаний по лесам «посчастливилось» наткнуться на давно остывшие трупы парочки этих злопамятных ребят, до которых кто-то добрался, невзирая на риск стать персонажем в свежей истории про восставших мертвецов, так что на этом свете в помощи они уже не нуждались. Я всего лишь прихватила зловещую нашивку с одежды одного из них и нацепила на свою, дабы в случае чего дать предпоследний шанс окружающим призадуматься, прежде чем идти на остроэмоциональный контакт со мной…

А про почтенного сеттена слышать приходилось, и не раз: представитель древнего уважаемого рода, королевский наместник, доблестный служака – суровый, но справедливый. Приграничье – территория, мягко говоря, не самая спокойная, но Дерентр каким-то образом ухитряется поддерживать в округе убедительный порядок, даже незваные «из-за-бугорные гости» не особенно шалят…

Копыта зацокали по булыжникам – из леса мы выехали на неширокую, зато вымощенную камнем дорогу. Прямо по курсу на фоне дальних гор прорисовался темный зубчатый контур внушительного сооружения. Тлор, обернувшись, махнул рукой вперед:

– Вот и замок! Через час будем на месте.

К дому лошади рванули резвым галопом, только подковы звенели, так что вскоре перед нами уже распахивали небольшие боковые ворота, едва заметные на фоне добротной крепостной стены. Я еще на подходе прочесала «скрытым зрением» всю округу, задерживая внимание на заинтересовавших объектах, и теперь чувствовала себя вполне уверенно, хотя… витало в здешней атмосфере что-то малоприятное, пробегая холодком вдоль спины. Перед глазами на несколько мгновений возникло видение – три игральные карты, два короля и дама, которых почему-то бьет валет, чье изображение в верхней и нижней половине совсем несхоже по цвету и стилю оформления. Странно, с виду все вполне благопристойно – основательные постройки, двор вылизан до блеска, деловито снующая челядь, во всем чувствуется достаток и наличие твердой хозяйской руки…

Мы спешились и передали поводья Скилу. Он, буркнув напоследок что-то совсем невразумительное, увел вконец измотанных скакунов налево, а Тлор с моей сумкой зашагал впереди, показывая мне дорогу.

Внутри замок тоже не подкачал – в краткой форме впечатления выражались в словах «респектабельность» и «порядок» (я невольно поправила воротник и лишний раз одернула рубашку). Сразу из просторного холла вверх вела широкая лестница, разделявшаяся далее надвое. На площадке в царственной позе стояла дородная женщина лет сорока, тщательно причесанная и одетая по столичной моде. На ухоженном лице застыло сурово-требовательное выражение, наверняка являющееся повседневным украшением, однако мне почти не составило труда разглядеть, чего стоило хозяйке удерживать эту маску. В сенсорном поле зрения были четко различимы следы, которые остаются после бессонной ночи на нервах и долгих искренних рыданий…

На заднем плане изваяниями застыли еще две особы, помоложе и постарше, которых с первого взгляда можно было принять за родственниц, настолько похожими делало их одинаково хмурое и обеспокоенное выражение лица. Видимо, это была домоправительница с помощницей или кто-то из домочадцев – ни гадать, ни уточнять я не стала…

Мой сопровождающий коротко представил нас друг другу – я добросовестно изобразила почтительный поклон. Госпожа Нати́лла кивнула, повернулась и двинулась вверх по боковой лестнице. Мы молча, быстрым шагом последовали за ней.

Еще в коридоре мне в руку сунули небольшой, но увесистый кошель. Видимо, дела и вправду плохи, раз эта хозяйственная особа расщедрилась на предоплату для стимуляции моего усердия. Можно подумать, я в ней нуждаюсь! Еще и откажусь, если случай совсем уж безнадежный, поскольку претендовать на роль бога или его подручных даже в мыслях никогда не было… Впрочем, посмотрим по обстоятельствам.

Которые не порадовали с самого начала. По мере приближения к нужной двери в моем сверхчувствительном организме откуда-то взялось и стало пугающе быстро нарастать ощущение сильного дискомфорта. Затем вдруг по внутренностям хлестнуло жгучей болью, отчего потемнело в глазах, затошнило и подогнулись колени. Я вынуждена была остановиться и ухватиться за того, кто оказался ближе всех. Да что там – просто повисла на чужой руке мешок мешком, встряхивая отяжелевшей головой и скрипя зубами.

Тлор – а это именно ему повезло стать моей временной точкой опоры – успел подхватить меня под локоть и поддержал, давая перевести дыхание. Причем не выказывая при этом никаких эмоций, в отличие от остальных, которые тоже остановились, недоуменно переглядываясь. Хозяйка недовольно выгнула бровь, но промолчала. Я кое-как отдышалась, выпрямилась. Кивком поблагодарила спутника и двинулась дальше, осторожно ступая на все еще дрожащих ногах. Судя по столь многообещающему началу, работка впереди ожидала та еще!

Что ж, и на сей раз предчувствия не обманули… Яркое неровно пульсирующее сияние насыщенного багрово-красного цвета, плеснувшее в глаза прямо на пороге, заставило болезненно поморщиться. Кто бы сомневался, что случай будет не из простых!.. Я даже не сразу обратила внимание на других присутствующих в комнате. Два почтенных благообразных старца – у обоих на лицах застыло озабоченное выражение, заплаканная полная женщина лет пятидесяти, три одинаково одетые девушки, явно служанки, суетившиеся у постели… Одна из них сейчас меняла компресс на лбу пострадавшего, а другая капала с ложечки воду в его приоткрытый рот.

Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы заставить меня сильно и неприятно удивиться, что в последнее время случалось не так уж часто. Я едва удержалась, чтобы не присвистнуть и не высказаться вслух – разумеется, не лирическими стихами. Дела были не просто плохи, состояние раненого почти соответствовало уровню точки невозврата… Интересно, кому его скормить пытались? И почему в последний момент передумали?!

Местные деятели от народной медицины хорошо знали наше общее дело, но не в области исправления внутренних повреждений такой степени сложности… В ответ на мой вопросительный взгляд один из коллег мрачно пояснил:

– Недавно в округе появилась пара взрослых акаратисс, и молодому господину стало угодно попытаться совершить подвиг, достойный воспевания и прочих почестей…

Дальше можно было не продолжать. Акаратиссой называлась разновидность местной нечисти, достаточно редкая, но широко и печально известная. Справедливости ради следует заметить, что они, как правило, обосновывались в местах поглуше и подальше от человеческих поселений и первыми на людей не нападали. Внешне хищник слегка напоминает росомаху, только размером с большую корову; добавить к этому длинные когтистые лапы, гибкий цепкий хвост с шипастой «метлой» на конце, узкие раскосые глаза, которые даже днем горят жутковатым белым пламенем, и способность плеваться чем-то вроде крепкой кислоты – словом, очаровашка!.. К тому же осенью, в брачный период, у самцов на морде и шее появляются пышные пучки тонких подвижных кожистых выростов чуть ли не по метру каждый, которые окрашены в самые радужные цвета и светятся в темноте. Что интересно – если добыть эту экзотику в разгар ухаживания, то хороший мастер-чучельник без труда сумеет сохранить во всей красе вышеперечисленные запоминающиеся детали, так что трофей и впрямь получится достойный, даже по меркам самой переборчивой столичной аристократии. Особенно если учесть, что добровольно расстаться с головой акаратисса никогда не соглашается, а злобности, живучести, коварства и силы ей не занимать!

И очень похоже, что мой новый пациент в полной мере испробовал все это на себе…

После глубокого сканирования, как обычно, я представляла себе не только фронт работ, но и ход минувших событий. Молодой аристократ не пошел на подвиг в одиночку – пригласил в соавторы будущего летописного сюжета местного лесничего и дюжину хорошо вооруженных воинов. Они с помощью своры натасканных на подобную дичь собак вполне грамотно выследили желанную цель и устроили у логова засаду, но предполагаемая добыча решила сама добыть незадачливых добытчиков после неудачной попытки запугать. Более мелкая, шустрая и громкоголосая самка увела за собой отряд поддержки, а самец взялся провести показательные занятия по прикладному нечистеведению. Наследник сеттена, твердо вознамерившись оставить след в истории, рвался в бой первым, и акаратисса наглядно продемонстрировала в деле, чего стоят все данные природой приспособления для выживания. Напарник не остался в стороне – ценой неимоверных усилий сумел отбить господина и нанести несколько серьезных ран разъяренному зверю, но все дело испортила самка. Она оторвалась от преследователей, бросив их на произвол судьбы в каком-то гиблом болоте в непосредственной близости от чертовых куличек, оставила от собак «мелкие клочки по закоулочкам» и вернулась к разоренному жилищу как раз вовремя, чтобы спасти от верной гибели своего избранника…

Дальнейшие события просматривались отрывочно, нечетко и расплывчато, со многими пропусками, что неудивительно, учитывая состояние обоих охотников. К счастью, хищница не стала добивать врагов, а поспешила увести едва живого самца как можно дальше в совсем уж непролазную чащу, куда местные жители не смели забираться даже в сказках. На долю молодого лесничего выпала почти непосильная задача транспортировки изувеченного и обескровленного себя и покалеченного до полного беспамятства господина в сторону дома. Благо еще на полпути они наткнулись на отряд воинов, посланных на их поиски сеттеном и его супругой, которые правильно истолковали появление у стен замка перепуганных и перемазанных кровью лошадей без седоков как недобрый знак…

После без малого трех часов непрерывной работы на износ я сама была близка к тому, чтобы растечься тонким слоем по любой горизонтальной поверхности (причем не важно, какой степени мягкости!), лишь бы окружающие ничего не отдавили и не мешали дышать. Хорошо еще, что мои пожилые ассистенты в самом деле оказались на высоте и понимали меня без слов, иначе впору было бы сменить облик на что-нибудь очень многорукое… правда, не уверена, что от этого был бы толк… Запас лечебных средств основательно поубавился, перевязочных, включая хозяйские запасы, – еще заметнее, а уж собственных сил хватало только на регулярное моргание… Вытирая отмытые руки поданным полотенцем, я бдительно следила за тем, как мои подручные накладывают последние повязки, время от времени раздраженно шипя и указывая пальцем на огрехи. Наконец и это действо дошло до закономерного завершения. Девушки, пугливо на меня оглядываясь, поспешили к выходу, чуть позже удалились и знахари, а в комнате у постели раненого мы остались втроем – с кормилицей и служанкой постарше.

Я после недолгих раздумий прилегла на широкой лавке, стоявшей вдоль стены, так, чтобы любым способом видеть лицо своего подопечного. Не совсем удобно, конечно, только это и к лучшему – полностью расслабиться не получится при всем желании, причем дело не только в необходимости следить за состоянием раненого. Где-то на границе с подсознанием назревало что-то иное, пока непонятное, но убедительно малоприятное. Подобные «полунамеки» со стороны моей сенсорной системы обычно беспокоили меня куда больше явных проявлений опасности – как раз в силу своей неопределенности. Когда еще не знаешь, откуда ветер дует и до чего додуется в конце концов…

Кормилица, утирая слезы, обильно струившиеся по ее широкому доброму лицу, продолжала негромко причитать по поводу печального происшествия и неразумного поведения наследника:

– …Дались им эти подвиги, не живется спокойно на всем готовом… пропади пропадом все это зверье-нежитье…

Мне без труда удалось пропустить бурлящий поток негативных эмоций мимо сознания, а вот когда речь пошла о его же слабом здоровье, навострить уши пришлось поневоле. Вперемешку со всхлипами и шмыганьем звучало почти без передышки:

– …от того все, что не доходила матушка срока… хоть и родился ладным, да с тех пор хвори так и липнут… как ни крути, семь-то месяцев – не девять…

Странно! Сказки, уважаемая, сказываешь, если не выразиться грубее! Повидала я недоношенных деток, и у всех, независимо от роду-племени, пола и возраста, есть некоторые характерные особенности, заметные, впрочем, только мне и при очень глубоком сканировании. Но на этой-то «картинке» ничего подобного не наблюдается! Жизнью, конечно, не поручусь, но я бы сказала, что маменька моего пациента в свое время даже переходила недельку, а то и две. Так что можете и дальше килограммами вешать спагетти на уши легковерному супругу, но вводить в заблуждение того, кому доверяешь здоровье, по меньшей мере неразумно…

Впрочем, дело прошлое и хозяйское! То есть – совсем не мое…

 

Глава 2

В комнате было почти темно, если не считать мерцающей на столе свечи в затейливом канделябре, и тихо, лишь потрескивали в камине догорающие поленья. Приставленная ко мне помощница вовсю клевала носом, сидя у изголовья кровати, успевая встрепенуться и поймать утерянное равновесие за миг до того, как свалиться с приземистого табурета, и всякий раз опасливо косилась в мою сторону. Правильно, не буди лихо!.. За разгильдяйство при исполнении сам бог велел проявить недовольство в любой доступной для субъекта форме, только… не до нее сейчас.

Мне по-прежнему не давало расслабиться ощущение невнятного беспокойства, которое чем дальше, тем сильнее перерастало в основательный дискомфорт. Просто на месте не сиделось, не спалось и не елось… последнее, правда, по другой причине. То ли сработала привычка ничего не есть и не пить в стане потенциального врага до выяснения всех нюансов, то ли еще какое предчувствие остановило, но предпочтительней показалось даже не подходить к столу. Хотя красовавшийся на нем большой поднос, плотно уставленный тарелками с разнообразной аппетитно пахнущей снедью, выглядел очень даже привлекательно…

Моя помощница уже мирно сопела, умостив голову поверх рук, пристроенных на резные украшения кроватной спинки. Оно и к лучшему… Я дождалась, пока все домочадцы и слуги почтенного правителя не затихнут в своих «апартаментах», и только тогда осторожно приоткрыла дверь в темный коридор. Почему передвигаться нужно было именно на цыпочках? Зачем понадобилось тащить на позднюю прогулку еще и свою совсем не маленькую сумку? Спросите что полегче, в самом деле!.. Но я упорно придерживалась тех мест, где темнота была совсем непроглядной, ступала как можно тише и перед каждым новым поворотом, коридором или дверью затаивалась, почти не дыша и усиленно сканируя пространство.

Вот и последний лестничный пролет, самый дальний… Меня уже нешуточно колотит и скручивает в жгут от чужой боли, а перед глазами плавают багровые пятна… Кому же здесь настолько невесело?! Похоже, сейчас и узнаю!

Запертый замок помешал открыть неказистую дверь под самой лестницей так быстро, как хотелось. Вышибать с ходу плотно пригнанные доски показалось неразумным, пришлось немного задержаться и вспомнить уроки, преподанные когда-то Призраком. Тогда я освоила хитрую технику бесшумного вскрытия практически любых запоров, не усиленных магическим воздействием, из чисто спортивного интереса и желания проверить уровень ловкости собственных рук, а вот поди ж ты – пригодилось!

Отстегнуть большую булавку, приколотую с обратной стороны широкого ворота, было делом пары секунд, чуть больше заняло вдумчивое ковыряние в замке – вуаля! Не в первый раз пришла мысль – может, не то ремесло я выбрала для добывания хлеба насущного? Нет, все-таки то, подаваться в медвежатники было бы как-то… непедагогично со всех возможных сторон!..

Мне уже было настолько плохо физически, что я, спеша добраться до цели, дабы побыстрее устранить причину, чуть не выдрала замок вместе со скобами, а дверь чудом осталась на петлях. Пожалуй, от излишне резких движений меня удержала только необходимость блюсти секретность и тишину – так, на всякий случай. Шагнув за порог, я, как обычно, зажмурилась, давая время глазам привыкнуть к окружающей кромешной темноте, а «скрытому зрению» включиться и прочесать пространство. На первый взгляд ничего выдающегося и особенного – довольно просторная подсобка, заставленная ведрами, метлами да лопатами, низкий скошенный потолок, широкая лавка у дальней стены, заваленная каким-то старым тряпьем…

Руки сами собой нашарили в сумке свечной огарок и маленькую плошку. Добыть огонь даже с помощью кресала не проблема, и теперь я могу рассмотреть цель своей незапланированной прогулки, не напрягая сенсоры лишний раз. Все стало ясно со второго взгляда, и немалых усилий стоило подавить кипучую волну ледяной ярости. Я только зубами скрипнула, подходя ближе к убогому ложу. Ведь на охоту хозяйский наследник ездил не один…

Интересно, с чего бы вдруг мне «забыли» предъявить второго пострадавшего?! По всему выходит, что к нему знахарей звать в принципе не собирались… Видимо, в наказание за преступную нерасторопность в благом деле подставления под клыки нечисти своей шеи вместо господской! А может, и просто сэкономить решили, да еще и прислуге запретили отвлекаться «на всякие пустяки» от важных дел домашних… Его, наскоро перевязав еще в лесу, оставили без присмотра и помощи среди всякого барахла в темной душной каморке по принципу «не маленький, выживет сам – хорошо, а не выживет… мало ли в Бразилии Педров, и не сосчитать!..». Нет уж, не выйдет, какими бы ни были мотивы столь откровенного наплевательства на чужую жизнь! Здешним стряпухам придется найти другой повод насчет завести блинов побольше…

Все же – каков типаж! В целом состоянии наверняка был предметом воздыханий не одной местной красотки: ладно скроен, крепко сшит, рост где-то метр девяносто, на редкость пропорциональная фигура, и мускулатура впечатляющая, но никаких грубых «банок» и перекачанных квадрицепсов… Ровно очерченные брови с волевым изломом, густющие ресницы бросают зыбкую тень почти на пол-лица…

Это великолепие отметилось почти машинально – мое внимание было поглощено беглым сканированием. Все-таки странно, что его бросили здесь одного и даже не позволили хотя бы кому-нибудь из прислуги хотя бы раны промыть хотя бы водой… Кому же ты настолько помешал, сокол ясный, что не хватило великодушия и совести хотя бы добить, чтобы не мучился напоследок?! Только теперь «фиг вам» они получат, а не твой труп – хотя бы в силу вредности моего характера, не зря же меня сюда ноги принесли!

Суровые мысли прервал едва различимый шорох у приоткрытой двери. Я машинально дунула на свечу и затаила дыхание. Кому еще не спится в ночь глухую?! Три неслышных шага в темноте – и мои пальцы стискивают чье-то запястье, а другая ладонь крепко зажимает приоткрытый для крика рот. Предупреждающе шиплю в чужое ухо – человек быстро кивает несколько раз и перестает вырываться, а я, осторожно разжав руки, отступаю назад и снова нашариваю на боковой полочке плошку с оплывшим огарком. Так, что за полуночники здесь водятся?!

Это девушка, невысокая, но изумительно сложенная, длинноногая, с пышной волнистой пепельно-русой гривой, которую безуспешно пытались наскоро собрать в толстую, уже полураспустившуюся косу. Миловидное личико с остреньким подбородком выглядит совсем девчоночьим благодаря редкой россыпи мелких светлых веснушек по скулам, хотя ей наверняка больше восемнадцати; дрожащие руки комкают на груди старую шаль, наброшенную поверх домашнего простенького платья. Да и вся она, сдавленно всхлипывая, трясется как осиновый лист, но при этом не отрывает взгляда от ложа в глубине каморки, где чуть слышно стонет оставленная на волю случая жертва звериной агрессии и человеческой подлости. Правда, потом она все-таки поднимает на меня огромные зеленовато-прозрачные глаза, из которых ручьями льются слезы:

– Трэра… скажи правду – он умирает?!

Не дождетесь! Чтобы я да так просто позволила извести великолепный экземпляр?! Мое гневное фырканье словно лишило полуночницу опоры под ногами – она вдруг повисла на моей руке, давясь рыданиями:

– Помоги ему… помоги!.. Все, что захочешь!!!

Я едва сдержалась, чтобы не зарычать, остановила лишь необходимость блюсти конспирацию. Времени без того в обрез, а тут еще местных слабонервных красоток успокаивай! В приграничье ведь живут, пора бы уже и усвоить, что соплями… пардон! – слезами делу не поможешь! Я буквально за шиворот подняла с колен убитую горем девчонку, похлопала ее по щекам, ободряюще подмигнула в ответ на полубезумный взгляд и подтолкнула ее к выходу, предварительно быстрыми жестами пояснив, что мне потребуется для работы. Она исчезла бесшумно, как привидение, только пламя свечи заколебалось…

Я снова присела на край лавки возле раненого, привычно перенастраиваясь на глубокое сканирование. Так, переломы ребер и крупных костей правой руки налицо… и ключица, и еще… Машинально шепча заговоры, я только головой качала – попал бы ты ко мне на день, хоть на полдня раньше, насколько проще пошел бы процесс!.. А теперь – нате вам подарочков, хоть экскаватором греби! Черные, достаточно длинные жесткие волосы плотно укатаны в кровавые сосульки, через правую глазницу наискось тянется неровная царапина, багровая и вспухшая, но глаз уцелел, а лицо с правильными четкими чертами сплошь покрыто глубокими разрезами и кровоподтеками… Воспаленные рваные раны по всему телу, отравление степени «тушите свет…», сочащиеся вспухшие ожоги разной величины и тяжести, глубокое беспамятство, жесточайшая лихорадка, да и крови в нем осталось – кот наплакал… Хорошо еще, чья-то добрая рука наложила на места явных переломов грубые, но прочные лубки. По крайней мере не придется терять время, собирая сместившиеся кости заново…

В коридоре скрипнули половицы, но я обернулась, только закончив заговаривать боль, и… наткнулась на пристальный взгляд вприщур. Тлор?! В ответ на мою недоуменно-недоверчивую мину он коротко пояснил, кивая на девушку:

– Элси́я – моя сводная сестра, младшая. А его зовут Ренни́р… тебе ведь нужно знать имя?

Конечно, так будет намного легче достучаться до затуманенного сознания, но это развлечение отложим на потом, сейчас телесной оболочке прежде всего требуются человеческие условия. Недавний провожатый понимающе кивнул в ответ на мою выразительную жестикуляцию:

– Мы за этим и пришли. Лучше будет перенести его в мой дом.

Я ничего не имела против, и помощники тут же захлопотали, бережно пакуя бесчувственное тело в принесенное одеяло. За дверью ждал еще один доброволец в плаще с низко надвинутым капюшоном, так что его личность осталась для меня неизвестной. Снаружи было по-прежнему сыро, к тому же стало намного холоднее: дыхание повисало в неподвижном воздухе белесой взвесью; под ногами хлюпало и чавкало. Моя помощь не потребовалась, благо идти пришлось не особенно далеко, и через некоторое время можно было вздохнуть свободнее, не боясь привлечь ненужное внимание.

Пострадавшего уложили на низкой широкой лавке в отдельной комнатушке с жарко натопленной печью. Рядом уже стояли ведра с горячей и холодной водой, Тлор сосредоточенно рвал принесенную холстину на аккуратные полосы, а девушка деловито выставляла на табурет посуду.

Следующие два-три часа были не из тех, которые захотелось бы часто вспоминать. Я выложилась до зеленых кругов перед глазами – при том что помощники мне достались на зависть. Элсия, взяв себя в руки, вполне уверенно манипулировала перевязочными средствами, а ее братец безропотно толок в ступке все, что дали, подливал в котелки воды, когда сделают знак, отсчитывал нужных семян и листочков, сколько показано, и добросовестно мешал варево длинной деревянной ложкой строго в указанную сторону… При обработке открытых переломов и восстановлении лубков его помощь и вовсе была неоценимой. В завершение довелось повозиться с очень трудоемкой манипуляцией на скорое восстановление кровопотери, поскольку до переливания здешняя наука еще не дошла. Пришлось колдовать над сложным составом, в который кроме редких трав требовалось добавить не менее трех порций свежей крови от разных людей. Да и сам заговор явно составлялся человеком обстоятельным и неторопливым…

Теперь молодой лесничий выглядел намного лучше. Перестал метаться, дыхание выровнялось; ожоги обработаны, воспаление почти совсем снято, лубки наложены заново, раны зашиты и перевязаны, отмытая кожа поражала белизной, помноженной на бескровную бледность… Редкий типаж для здешних мест, и своеобразная форма двух пальцев на каждой кисти…

Еще одна особенность бросилась мне в глаза, когда я «высматривала» поломки в скелете – небольшое, с ноготь, округлое отверстие в грудной кости. Сначала я решила, что это след от проникающего ранения, только ни на одежде, ни на коже, ни в мягких тканях вокруг не нашлось никаких попутных повреждений – ни старых, ни свежих. Я озадачилась не на шутку, но потом припомнила, что подобные особенности могут быть и врожденными, на том и успокоилась.

Я тщательно вымыла руки остатками теплой воды и присела на свободный табурет, привалившись к бревенчатой стене и прикрыв ладонями глаза, отчаянно саднящие, несмотря на многократное промывание специальным отваром. То ж был денек!.. Что ни говори, а два совсем не легких случая на один вечер – это вам не литр клубничного варенья!.. Видимо, я ненадолго задремала, потому и не слышала, как брат и сестра двигались по комнате, прибираясь и перемещая раненого на кровать…

Очнулась от осторожного прикосновения к моему плечу и некоторое время оторопело хлопала глазами, пытаясь вспомнить, что, собственно, я делаю здесь и кто эти люди. Тихий стон из дальнего угла комнаты моментально привел меня в чувство, включив сенсоры намного раньше, чем память. Беглый осмотр – и можно вздохнуть с облегчением: в ближайшее время попасть на собственные поминки лесничему не грозит!

– Самое время выпить за его здоровье! – Неслышно подошедший Тлор протягивал мне объемистую кружку с вином. – Да и за твое не помешает…

Надо полагать! От этого предложения отказываться я не стала и без лишних уговоров подсела к небольшому столику в углу, где стараниями моих помощников был накрыт простой, но добротный ужин. Только сейчас я ощутила, как мой пустой желудок бурно возмущается вынужденным бездействием. Впрочем, против аппетитного запаха жареной дичи не устоял бы и сытый, а копченое сало мне вообще лучше не показывать в любое время года… Еще была миска с местными овощами (крупная белая редиска и жутковато-фиолетово-пятнистое, но неожиданно вкусное подобие помидора), приличный пучок влажной зелени, крупный и совсем не злой чеснок, сыр вроде брынзы, свежий серый хлеб и большой котелок с травяным отваром, а я очень кстати вспомнила о свертке с пирожками, так и пролежавшими до сих пор в бездонной знахарской сумке. Густое красное вино из пузатой оплетенной бутыли наливалось от души, едва пустели кружки.

После первого же тоста все заметно расслабились. Я, с энтузиазмом уничтожая трехэтажный бутерброд, повела взглядом в сторону спящего и вопросительно вскинула бровь. Тлор меня понял:

– У него нет семьи. Мать родом издалека, попала в наши края еще ребенком и умерла молодой, лет восемь назад. А отец… замуж она не выходила, сына же родила, говорят, от кого-то из хозяйских заезжих гостей. Редкой красоты была женщина, и руки золотые до всякого рукоделия…

Что ж, тогда многое становится понятным. Я заинтересованно прищурилась в сторону еще бледной Элсии. Он понимающе кивнул:

– Собирались на свадьбе погулять в начале зимы, только… такие вот дела…

У девчонки снова задрожали губы, а глаза мигом оказались на мокром месте, но я отрицательно покачала головой.

– Думаешь, обойдется?

Я возмущенно фыркнула – что за дурацкий вопрос?! Дотянулась, поочередно похлопала их по рукам и подмигнула.

– Все в наших руках, значит? А ты присмотришь? – впервые за все время улыбнулся Тлор с явным облегчением. – Будет сделано, госпожа! Твое здоровье!..

Когда мы прощались, он попытался вручить мне интригующе звякнувший кошель, но я отвела протянутую руку. Нет, сомнений в успешности своих усилий вовсе не было, просто у каждого собственные правила и добрые приметы. Лично я в подобных случаях предпочитаю получать вознаграждение за труды из рук самих пациентов – бывших…

 

Глава 3

Кто бы сомневался, что моя ночная прогулка не останется незамеченной! Только-только последние петухи пропели, а меня уже вызвали «на ковер». Скил, носивший спросонок еще более сумрачную и недовольную жизнью физиономию, чем в другое время дня, нарисовался в дверях временной палаты. В ответ на мою удивленную мину он сдержанно зевнул в кулак и без лишних слов кивнул в сторону апартаментов хозяйки. С каждым шагом по коридору во мне крепла уверенность, что госпожу Натиллу волнует совсем не вопрос о состоянии сына, ведь насчет этого она как раз в курсе во всех деталях просто потому, что за ночь наведывалась к нему в комнату не раз и не два… Да и приставленная помощница, в отличие от меня, речью владеет в достаточной степени, чтобы просветить всех желающих на интересующую тему. Хотела бы я ошибиться!

Тем не менее первым из уст супруги почтенного сеттена прозвучал вопрос о том, как долго наследник будет без сознания. Госпожа, умытая и с убранными в красивую прическу волосами, возлежала на пышной необъятной кровати среди горы подушек и попивала свежеприготовленный отвар. Я невольно усмехнулась, уловив знакомый запах – сложный травяной сбор, заметно способствует поддержанию и умножению любовных сил и сохранению молодости. Делается на заказ и стоит очень дорого, поскольку его составляющие надо собирать в разных гибельных местах, долго и небезопасно, да еще каждый в свое время…

С ответом я не торопилась. Меня почему-то не прельстила перспектива стоять у порога навытяжку, поэтому я, больше не дожидаясь приглашения, шагнула вглубь комнаты и присела на ближайший пуфик. Хозяйка поджала губы:

– Я тебя звала не на посиделки! Когда мой сын сможет говорить?

Подумав, я показала на пальцах: через шесть-семь дней. Может, конечно, и раньше оклемается, учитывая качество ухода, но торопиться не стоит. Натилла кивнула, отпивая из расписной с золотом чашки:

– Что ж, ты неплохо справилась, но не надейся, что это время будешь бить баклуши!

Я изобразила на лице глубочайшее недоумение, едва удержавшись от резкого комментария вслух, и получила в ответ:

– За жизнь Толла́рта отвечаешь головой! А посему будь любезна все время находиться при нем, а не шляться по замку! Недоглядишь – пеняй на себя!!!

Правильно, слышали уже, а вот насчет пространства за пределами замка разговора, между прочим, не было! И если уж на то пошло, мои «шляния» наследничку никак не повредили! Помощь ему оказали в первую очередь и по высшему классу, в ближайшие сутки никаких изменений в состоянии не предвиделось, а я вообще не привыкла спрашивать кого бы то ни было, чем заниматься в свободное время. Смена выражений на лице и мой взгляд, устремленный в голубую даль, заставили строгую госпожу сдвинуть брови.

– Все прочее, что происходит здесь, тебя не касается! Я плачу за спасение моего сына, так что даже не надейся на прибавку!

Намек – прозрачней некуда. Я, по-прежнему глядя мимо нее, только плечом повела. Брови на грозном лице сдвинулись еще суровее.

– А с дерзкими ослушниками у меня разговор короткий!

Да, конечно, особенно если учесть, что на сей раз ослушница – птица вольная и в принципе ни с кем не разговаривает!.. Что-то в моем взгляде в упор хозяйке не понравилось, она даже в лице изменилась, но сказать ничего не успела – открылась дверь, и почтенный Дерентр шагнул через порог.

Несмотря на ранний час, он был полностью одет, разве что с непокрытой головой. Пристальный взгляд проницательных карих глаз на несколько мгновений задержался на мне, вставшей при его появлении. Затем он коротко кивнул, прошел в комнату и с тяжелым вздохом опустился в массивное кресло. Супруга аккуратно поставила на тумбочку опустевшую чашку и вкратце прояснила мужу положение вещей на сегодняшнее утро. Некоторое время он сидел, глядя в сторону и барабаня пальцами по подлокотнику, потом снова вскинул на меня глаза:

– Что тебе понадобится для работы?

Я вытащила из кармана и протянула ему сплошь исписанный кусок пергамента, заготовленный заранее, а знаками объяснила, что мне потребуется как минимум однажды покинуть замок, дабы пополнить запасы необходимых трав. Он задумчиво покивал, затем повернулся к супруге с каким-то вопросом. Я не вникала в суть завязавшегося разговора, поскольку была поглощена увиденным. Собственно, ничего такого уж особенного… но это опять же – как посмотреть!

Начать хотя бы с руки, которая все еще держала пергамент. Хорошая рука, я бы сказала – надежная, крепкая, внушающая доверие, вполне в моем вкусе, но главными на текущий момент стали детали совсем иного рода. Укороченный мизинец и слегка искривленная средняя фаланга безымянного пальца… И на другой кисти то же самое! Следовательно, травма тут ни при чем. В глаза, конечно, не бросается… вернее – бросается, но не каждому. А уж мои сенсоры такую особую примету не пропустят! Я пристальней «вгляделась» в сидящего передо мной мужчину: вот они, пожалуйста, брови с четким изломом и характерные затылочные кости… А своеобразное небольшое отверстие в грудине я уже «видела» совсем недавно у другого человека! Интересная в итоге получается картина – маслом по бутерброду с инкрустацией икрой!..

Я, конечно, не доктор Кости из одноименного сериала, но с памятью пока дружу, да и два и два сложить не проблема. Правда, получается совсем не четыре, а бог знает что… Вот, значит, от кого из «хозяйских заезжих гостей» родился в свое время сын у красавицы-белошвейки! А насчет семимесячности потомка здешней строгой владычицы меня и раньше сомнения брали…

Супруги были заняты разговором, временно забыв о моем присутствии, воспользоваться этим было совсем не грех. Я недолго думая нашарила в кармане один из выданных авансом золотых и сжала в пальцах, прикрыв глаза. Ну же, дар божий, не подведи!.. Процесс шел с трудом – слишком недолго пробыла монета в руках у дражайшей половины почтенного сеттена. Я сделала глубокий вдох-выдох, сосредоточилась… Перед глазами сильно зарябило, поплыли разноцветные круги, трансформируясь в четкие предметы и образы. Всего лишь несколько ярких динамичных «картинок», отобранных из общей пестрой мешанины, дали ответы на все вопросы. Приграничье, что ни говори, владения беспокойные, Дерентр частенько совершал долгие поездки в дальние наделы, а до соседнего замка рукой подать, а хозяин его помоложе, покрепче и, по всему видать, посимпатичнее оказался, на хозяйкин вкус… да и делами не столь загружен…

И потом, женщину не проведешь – госпожа Натилла наверняка была в курсе шалостей супруга с красотками из окрестного простонародья, поэтому не особенно мучилась угрызениями совести, выдавая нагулянного на стороне сыночка за единственного наследника древнего аристократического рода, тем более что для матери обеспечить своим детям будущее – святое дело… А внебрачного мужнина потомка, пока секрет не раскрыт, сослала в отдаленные леса с глаз долой и при первом же случае постаралась от греха подальше сжить со свету под благовидным предлогом – скончался от ран, полученных на охоте, какие могут быть вопросы, на все воля богов! Только не учла одного – что небожители, изъявляя эту самую волю, спрашивать у нее совета и согласия совсем не собирались…

«Эскадрон моих мыслей шальных» галопом проскакал по сознанию, оставив полный сумбур в гудящей голове и смятение в душе. Как же мне теперь объяснить это все почтенному аристократу?! Насчет «надо ли» не было ни малейшего сомнения – надо, и чем быстрее, тем лучше. Сам Реннир еще беспомощен, как новорожденный котенок, а невеста, хоть и с братом, не самая надежная защита при таком-то раскладе в благородном семействе, а женушка многоуважаемого наместника – особа весьма решительная, тем более будут затронуты дела наследные, а это совсем-совсем не шутки!..

Дерентр еще раз пробежал взглядом поданный мной список, кивнул, передал его супруге и поднял на меня глаза. То ли боги ему подсказали нужную формулировку, то ли он что свое имел в виду, но вслух прозвучало именно то, что меня более всего устраивало:

– Хорошо. Делай все, что считаешь нужным. Оплатим достойно, препятствий никаких не будет, а если возникнет в чем нужда – обращайся прямо ко мне.

Я же, пользуясь тем, что его благоверную срочно заинтересовало состояние собственных ногтей, стрельнула глазами в сторону и подмигнула. Хозяин дома, недоуменно вскинув брови, открыл было рот, но я нахмурилась и демонстративно прикусила кончик собственного языка. Сеттен секунду помедлил, звучно кашлянул и повернулся к супруге:

– Я скоро вернусь, дорогая, только проведаю сына.

Как в воду глядел! Именно это я и имела в виду, когда повела Дерентра мимо двери в комнату, которая служила больничной палатой Толларту, в боковой коридор, из которого можно было быстрее и проще попасть во двор.

– Послушай, уважаемая, не время для шуток!..

Я нетерпеливо тряхнула головой и знаками показала: раненый спит, с ним все в порядке, а нам нужно в другое место, и чем быстрее, тем лучше! Он озадаченно нахмурился, но, к счастью, возражать не стал и двинулся вслед за мной, время от времени так же переходя на трусцу.

По дороге мне пришлось усиленно шевелить извилинами, решая не последний по значимости вопрос: каким же образом исхитриться, чтобы просветить наместника насчет его родственной связи с другим пациентом и при этом не выйти из роли, сохранив свою немоту?! Но в итоге все оказалось даже проще, чем предполагалось. Правда, произошла небольшая заминка в самом начале, когда мой спутник помедлил у порога чужого дома и повернулся ко мне с явным намерением задать парочку назревших вопросов, но не успел – навстречу вышел Тлор и, тоже ничего не объясняя, приглашающе распахнул двери перед господином. И еще одна – когда Дерентр шагнул в комнату, увидел тело моего нелегального подопечного, плотно упакованное в холстинные бинты, и остановился, с откровенным недоумением разглядывая мумиеподобную фигуру.

Я подошла к ложу и жестом подозвала своего спутника, нетерпеливо притопнув ногой, когда он замешкался. Взяла Дерентра за широкое запястье и осторожно приподняла горячую кисть больного… Когда две руки оказались рядом, сходство само бросилось в глаза. Почтенный сеттен замер, неотрывно глядя на получившуюся композицию, а я, немного выждав, пока пройдет первый шок, продолжила демонстрацию обнаруженных улик. Откинув с высокого лба Реннира пряди влажных волос, кончиком пальца провела по густым бровям, потом повторила то же движение в воздухе вблизи лица наместника. Тем же манером обратила его внимание на схожесть линий затылка и приостановилась. Черт побери, а как предъявить ему самое главное доказательство предполагаемого родства?! Не делать же вскрытие по живому, ведь по нашу сторону Границы о рентгене даже в страшных сказках еще не упоминается!..

Но в этот момент мой спутник, успевший основательно побледнеть за последние пару минут, неожиданно сам проявил инициативу. Он склонился над раненым, осторожно повернул его голову влево и попытался отогнуть бинты. Я, вдруг поняв смысл его действий, сняла несколько витков полотняной ленты и аккуратно приподняла прикрывавший рану кусок холста, сложенный в несколько раз и пропитанный специальным настоем. На припухшей покрасневшей коже у самой линии волос явственно просматривалось небольшое темно-коричневое родимое пятно, похожее на толсто выписанную букву N… Видимо, подобная особая примета имелась у матери моего пациента, царство ей небесное!

Я невольно покачала головой, с трудом удержавшись от комментария вслух – что-то в этом году везет мне на приключения с «киношным» привкусом! Сначала события развивались так, что впору было за хорошие деньги продавать идею в Голливуд, а теперь происходящее все больше напоминало сюжет индийского сценария. Во всяком случае в наличии уже имелись любовные многоугольники, хитрые отрицательные герои, утерянное и вновь обнаруженное родство и родимые пятна в качестве опознавательных знаков! Оставалось только похлопотать о создании соответствующего антуража и перейти к индивидуальному и коллективному распеванию задушевных песен, куплетов этак на двести, с посильным исполнением традиционных танцев…

Сдавленный возглас «О боги!» вернул меня к действительности. Я догадливо подвинула ближе табурет, на который Дерентр тут же опустился, не сводя взгляда с неподвижно лежащего парня и распуская шнуровку на вороте плотной рубашки. Протянутую мной кружку он принял не глядя и осушил до дна. Пока хозяин замка приходил в себя, я успела привести в порядок повязки, напоить пациента и присесть на лавку.

К чести новоявленного папаши, с шоком он справился на удивление быстро. Не успела я подумать, что надо бы вернуться в замок, пока нас не хватились, как он встал, одергивая камзол:

– Нам пора!

И зашагал впереди меня через двор в непонятном пока направлении. Оказалось – к потайной двери, ведущей в узкий темный коридор, через который попасть к нужным покоям удалось быстрее раза в четыре. Всю дорогу Дерентр молчал, но перед очередной дверью задержался и повернулся ко мне.

– Кто еще знает кроме тебя?

Я парой метких жестов изобразила его благоверную. Он помрачнел, нахмурился, потер подбородок и снова взглянул на меня.

– Что ж, теперь многое прояснилось. Он будет в опасности, пока официально не признано родство, а на это потребуется время… Сделаем так: на моей совести разговор с супругой и формальности, ты же продолжай делать свое дело. Надеюсь… впрочем, не думаю, что ты нуждаешься в моих советах и просьбах об особом внимании!

Я коротким кивком выразила согласие.

– Охранять его – тайно – будут мои самые проверенные люди, но если что сама заметишь, сразу дай мне знать! За свою жизнь тоже можешь не опасаться.

Он кивнул в ответ на мой признательный полупоклон и взялся за витую ручку.

Как уж тот разговор происходил, не знала не только я, но и никто из вездесущих слуг, как бы странно ни выглядел подобный факт. В принципе не столь значимо, какие применялись методы убеждения и аргументы, важен итог – Реннира в тот же день с осторожностью переместили в комнату немного дальше по коридору от покоев моего первого пациента. Обитатели замка, дав разгуляться фантазии и вволю посудачив, пришли к выводу, что это своего рода признание хозяевами заслуг молодого лесничего в деле спасения наследника на неудавшейся охоте. На том и успокоились, а мне стало гораздо проще выполнять свои обязанности, по крайней мере не было необходимости в скрытной беготне на время.

Сеттен слов на ветер не бросал – двое вооруженных людей постоянно были при пострадавшем, укрытые в потайной части комнаты, которая отделялась от основного пространства ложной стеной с вращающейся дверью. Дважды в день лично ему в руки я подавала письменный отчет об изменениях в состоянии, с подробным описанием любых подозрительных происшествий – на этом Дерентр настаивал особо и каждый раз при мне сжигал очередной опус после прочтения (надо полагать, потому что знал свою дражайшую половину как никто другой!).

Госпожа Натилла продолжала регулярно навещать сыночка и наблюдать за моими манипуляциями, но уже ни во что не вмешивалась. Более того – ни словом, ни жестом не дала понять, как относится к распоряжению своего супруга, однако непроницаемо-суровое выражение ее лица вызывало сильное беспокойство. Мне, кроме прочего, совсем не нравилась мысль, что с парнем все-таки случится что-нибудь вредное для здоровья, а крайней станет нерадивая знахарка – сама бы подстроила нечто в таком духе, будь я отрицательным персонажем! Поэтому поневоле пришлось удвоить бдительность и утроить подозрительность…

Например, пару раз отправить обратно приготовленную для раненого еду. Нет, ничего конкретного уловить не удалось, но я предпочла принять во внимание не мину оскорбленной невинности на лице служанки, а смутную тень подозрения, мелькнувшую на самой границе с подсознанием. Решив, что профилактика не повредит, прогулялась на кухню и демонстративно продегустировала решительно все, что могло считаться съедобным. При этом долго принюхивалась к каждой пробе, нацепив на лицо выражение крайней степени недоверия, и периодически морщилась и отплевывалась… не особенно вглядываясь, в кого попадаю.

Неизбежные возражения со стороны местного шеф-повара, возмущенного таким неделикатным вторжением, я решительно прервала в самом начале, доходчиво пояснив жестами, куда именно следует ему пойти прямо сейчас и с кем и чем именно и в какой последовательности заняться… Нет, хамство я сама не приветствую, но самое интересное состоит в том, что после моего беспардонного демарша никаких сомнений в качестве пищи почему-то больше не возникало!..

Спать вполглаза мне тоже не привыкать, хотя на этот счет можно было и не утруждаться. С ночными бдениями нэфи легко справился бы сам, да и чувство юмора у него, как оказалось, имелось нисколько не мягче моего собственного. И все же я по-прежнему проводила темное время суток в кресле в дальнем углу комнаты Реннира, особо не афишируя свое присутствие, и результат не заставил ждать. В одну из ночей мы с Фадиком одновременно засекли медленно движущийся по коридору объект. А точнее – здоровенного полуодетого детину, который, не открывая глаз, брел нога за ногу прямиком к «палате», где я в силу сложившихся обстоятельств предпочитала проводить большую часть своего досуга.

Без труда узнав помощника кузнеца, которому в такое время суток полагалось видеть примерно десятый сон в людской на первом этаже, я даже не стала тратить время на догадки о том, что вдруг могло ему понадобиться в этой части замка. Достаточно было увидеть, как он скупыми точными движениями подворачивает рукава длинной белой рубахи, а потом достает из голенища короткого, обутого на босу ногу сапога что-то вроде стамески и без видимых усилий открывает массивную, окованную металлом дверь, напрочь свернув голову замку.

Самое интересное, что, если бы даже он при этом шумел пуще спятившего слона в посудной лавке, тайная охрана и ухом бы не повела. Оба стража, как выяснилось чуть позже, спали крепче убитых, осев кто где в неудобных позах и разя при этом перегаром так, что резало глаза от порога. Каким образом они умудрились так нализаться – тоже интересный вопрос, особенно если учесть, что двумя часами раньше я лично убедилась в их вполне работоспособном и вменяемом состоянии…

Впрочем, с этими шарадами пусть развлекается их работодатель, наше дело – предотвратить недопустимое! Я, не вставая с нагретого места, почесала Фадика за ушком, и мы одновременно подмигнули друг другу. Нэфи неслышно спрыгнул с моего колена и, превращаясь на ходу в плотную струйку дыма, двинулся к порогу, на котором замер, покачиваясь, незваный гость. Смотрелся он довольно эффектно – массивный черный силуэт на фоне дверного проема, освещенного зыбким светом факелов… жаль, что кино здесь пока не изобрели, а то я бы только за этот год на ужастиках состояние сделала!.. Не возьмусь утверждать, на самом ли деле громила страдал жесткой формой лунатизма или был на редкость одаренным актером-самоучкой, только в чувство ему пришлось прийти поневоле.

Процесс возвращения к реальности сопровождался дикими прыжками в сочетании с протяжными пронзительными воплями, невнятной бранью и визгом, доходящим почти до ультразвука, чего лично я никак не ожидала услышать от мужичины такой комплекции… С другой стороны, его несложно понять – о какой сдержанности может идти речь, если из-под ног вдруг начинает стремительно расти огненная змея толщиной с тебя самого, у которой по мере удлинения увеличивается число голов на шеях с раздувающимися капюшонами?! А уж когда жуткая тварь обвилась вокруг трясущегося тела пламенеющим кольцом и заглянула в лицо несчастной жертвы сразу всеми четырнадцатью огромными немигающими глазами, каждый из которых имел щелевидный вертикальный зрачок, сочащийся мертвенно-синим сиянием…

На крики сбежалось множество перепуганного спросонок народу (кроме охранников, которых смена кое-как добудилась только на следующий день). Я постояла на пороге, демонстративно зевая в кулак и недоуменно пожимая плечами, когда ко мне обращались вопросительные взгляды. Общими усилиями незваного ночного посетителя удалось усмирить, связав на всякий случай, и увести, бурно и громко делясь впечатлениями от странного происшествия. Проводив гомонящую процессию взглядом, я захлопнула дверь и снова устроилась в кресле, попутно благодарно чмокнув ненаглядного хранителя в холодную влажную пуговку носика. Фадик снисходительно фыркнул и привычно свернулся клубком на моих коленях.

Спорю на что угодно, финал сюжета задумывался иной! Чем плох такой сценарий: не устоявший перед чарами ночного светила мордоворот забредет во сне – совершенно случайно! – в комнату, где мирно спит раненый (опять же в силу нелепого стечения обстоятельств оказавшийся той самой персоной нон грата, присутствие которой наверняка лишило хозяйку дома как минимум аппетита!), коего нечаянно придушит подушкой. Причем будет уверен, что расправляется с увиденным в кошмаре гигантским тараканом, и с чувством выполненного долга прикорнет на этой же постели. Утром выяснится, что произошла страшная ошибка и трагическая случайность, но будет поздно рвать волосы где бы то ни было…

Меня, чего доброго, еще и лечить бы его заставили – без малейшей надежды на успех, если дело было в хорошем заклятии. В этом, кстати, я уже не сомневалась, ибо успела разглядеть характерный синеватый оттенок живого свечения вокруг фигуры полуночника… Потом, после недолгих разбирательств и поисков крайних, горе-киллера показательно казнили бы, а горе-знахарку, которая не уследила за подопечным, да и в целом не позаботилась вовремя отрастить руки из нужного места, с позором вытолкали бы взашей – в лучшем случае…

По спине радостно прогалопировала приличная толпа отборных ледяных мурашек. Несколько раз подряд и в разных направлениях… Наверняка так оно все и должно было произойти, так что незадачливый убийца, сам ставший жертвой стороннего воздействия, легко отделался! В ближайшее время скучать ему не придется, потому что теперь кроме качественно отрепетированного (или хорошо наколдованного) лунатизма у него будет самый взаправдашний энурез, да еще и с элементами заикания в качестве бонуса. Нет, не постоянно – лишь когда начнет говорить… например, пытаясь рассказать, как на него, мирно следующего ночью в сортир (какая разница, в какую сторону?!), без повода и предупреждения напал кошмарный призрак огромной змеи-мутанта…

Напоследок в голову пришла еще одна мысль, вполне закономерная, но от этого не ставшая более радостной или обнадеживающей: независимо от результата ночное происшествие являло собой прямую угрозу мне самой! Если даже не открытое объявление войны, то по меньшей мере предупреждение… Судите сами – вывести из игры охрану не составило труда, легко зомбирующихся исполнителей полон замок, а высокий уровень используемой магии не вызывает сомнений. Да, сразу наносить удар не стали, но это, скорее всего, лишь потому, что в моих услугах до сих пор остро нуждается официальный потомок почтенных аристократов, а вот как только… так сразу и…

Ч-ч-черт, этого мне еще не хватало!!! Но что сделано, то сделано, и остается только продолжать начатое, ведь если взялся за душ, не говори, что не муж… нет – если телом не дюж, не околачивай груш… тьфу! Что-то сегодня моя память не в ладах с перлами народной мудрости, а значит, как всегда: поживем – увидим!..

 

Глава 4

Следующие два-три дня выдались на редкость спокойными, если не считать хлопот по уходу за ранеными, но с таким количеством помощниц, которыми снабдили меня хозяева, это не было проблемой. Самочувствие подопечных постепенно улучшилось настолько, что я начала подумывать о прогулке по ближайшим лесам – наконец-то можно стало себе позволить отлучиться хотя бы ненадолго, как раз для сбора некоторых трав сроки подошли. К тому же и случай представился благоприятней некуда…

В замок пожаловали одна за другой делегации сразу из нескольких поселений, расположенных к западу на разном удалении. Схожее состояние ходоков наводило на мысли о том, что кто-то – или что-то – пугало их настолько сильно и долго, что это сказалось на здоровье. Ничего конкретного рассказать они не смогли, но просили наместника об одном и том же – прислать знахарей или колдунов, которые смогли бы разобраться с напастью, одолевшей всех поголовно и оказавшейся не под силу местным умельцам.

В итоге сеттен решил не откладывать благое дело в долгий ящик, и мне было дано добро на конную прогулку после того, как оставлю подробные письменные указания по поводу лечебных мероприятий на ближайшее время. Следом выдвинулись двое посланных Дерентром вооруженных воинов. По дороге, перетряхнув так и этак информацию, которую удалось получить при общении с доведенными почти до невменяемости людьми, можно было догадываться, с чем придется иметь в этот раз дело.

На подходе к первой же деревушке стал проявляться основательный дискомфорт. Начать с того, что с обычным зрением творилось неладное – линия горизонта вздумала вдруг «ломаться», и откуда-то взялось навязчивое чувство страха. Нет, я себя чувствовала прекрасно благодаря защите медальона, это чужие ощущения настойчиво пытались вытеснить мои собственные. Ничего удивительного, я давно привыкла к своей способности пропускать через себя чужую боль, особенно физическую… Мои спутники все чаще выказывали беспокойство и озирались в тщетной попытке обнаружить неведомую угрозу – и это при том, что ехали мы по ровной и пока безлесной территории, а сканеры добросовестно показывали полное отсутствие всякого присутствия любых опасных объектов!

Дальше – больше. По мере приближения к уже видневшимся впереди первым домикам у служивых сильнее кружилась голова, звенело в ушах, нарастала слабость и дрожь в мышцах, пересохло во рту, а чуть позже им пришлось распрощаться с недавно съеденным обедом. Перепуганные местные жители в полном составе встретили нас у околицы, но возвращаться в деревню отказались наотрез. Все они поголовно имели в разной степени бледный вид в сочетании с кашлем и побелевшими от страха глазами.

Ничего вразумительного добиться от них так и не удалось, но мне картина уже была почти ясна, не зря в свое время приходилось много читать о воздействии на организмы звуковых колебаний разной частоты. Оставалось отыскать и устранить источник инфразвука, попутно гадая, откуда бы ему тут взяться.

В дальнем поселении все происходило по тому же сценарию. Совсем позеленевшую охрану я оставила с народом – присматривать друг за другом, сама двинулась вперед, понукая дрожащего и сопротивляющегося коня. Дело кончилось тем, что пришлось его бросить в ближайшей роще и дальше идти на своих двоих. Больше всего «радовало» то, что искомый объект мог находиться не в одном часе пути, учитывая особенности этого явления, но интуиция подсказывала, что соседнее государство тут все-таки ни при чем.

Равно как и упоминаемые в справочниках традиционные источники инфразвука: землетрясения здесь попадают в категорию «небывалое и невозможное», океан слишком далеко, и уж ни о каких компрессорах, локомотивах, вентиляторах и двигателях и речи быть не могло. Кроме того, судя по разнообразной реакции организма, сила и частота звука все время менялась, а из этого следовал единственный возможный вывод – его издавало живое существо. И я, пожалуй, догадывалась, какое именно…

Чтобы удостовериться окончательно, пришлось отмахать не один километр по бурелому и непроходимой чаще. Солнце успело сесть, уступив место упитанному серпику меньшей луны, а я только-только закончила продираться через густые заросли не в меру колючего кустарника и вышла к заболоченной части леса.

Это был тот самый случай, когда ошибка доставила бы куда больше радости… На невысоком пригорке сидела акаратисса и выла, задрав к звездному небу окровавленную морду. Неподалеку обнаружилась причина глубокой тоски, которая была явственно слышна в рвущем душу низком хриплом стоне. Самец при всем желании сейчас не смог бы проявить мстительность и подлость натуры, он просто медленно угасал от полученных увечий. А верная подруга, после тщетных попыток зализать его раны, спрятать и защитить от преследователей, изливала отчаяние в низкочастотном вое, заставляя все живое метаться в беспричинном, казалось бы, ужасе…

На меня обратили внимание только тогда, когда я шагнула из кустов на открытое место. Самка одним прыжком заняла позицию между мной и умирающим зверем. Спина выгнулась горбом, шипы на хвосте устрашающе встопорщились, с оскаленных зубов капала слюна, с шипением прожигая дымящиеся дыры в плотной моховой подушке. Удлиненные глаза, горящие жутким белым пламенем, смерили меня взглядом, не обещающим ничего хорошего. На плече беспокойно завозился и заурчал нэфи, но я успокоила его, погладив кончиками пальцев пушистую спинку:

– Не шуми зря, нам ничто не грозит!

Если рассуждать здраво, глупее поступка не придумаешь: добровольно соваться в пасть раненому и озлобленному хищнику! Но акаратисса почему-то не спешила нападать… Я медленно протянула вперед руки, показывая, что в них нет оружия.

– Ты же видишь – я не враг! И пришла одна… Позволь мне подойти!

Акаратисса издала низкое рычание, от которого меня согнуло пополам: пришлось убрать защитное поле, чтобы зверь мог «прощупать» мое сознание и убедиться в отсутствии у меня подлых помыслов. Но инфразвук такой частоты мне долго не выдержать… Риск себя оправдал – в моих мыслях не обнаружилось никакого негатива, только искреннее участие и сострадание, и ее верхняя губа медленно вернулась на место, пряча жуткие сдвоенные клыки. Я давно подозревала, что эти существа не так уж опасны для человека и гораздо разумнее, чем принято считать, а что касается агрессии и злопамятности… Кому, интересно, понравится, когда к нему в дом постоянно лезут незваные гости с опасными для жизни хозяев намерениями?! Видимо, поэтому способность к звуковому воздействию появилась именно у самок, а может, это результат мутации?.. Впрочем, для изысканий на подобные темы не самый подходящий момент!

Потребовалось некоторое время, чтобы отдышаться, унять головокружение, тошноту, звон в ушах и противную дрожь в мышцах, а заодно убедить сердце вернуться на свое законное место. Нэфи недовольно урчал и фыркал, но пока не вмешивался, а потом и вовсе принял вид безобидного украшения. Хищница умолкла окончательно и нехотя попятилась, давая мне пройти. Я опустилась на колени у неподвижно лежащего массивного тела, машинально отметив, насколько пропитались кровью земля под ним и ближайшие островки седого мха.

Напрасные надежды – ничем не смогу помочь… Нет, лесничий то ли в силу должностных обязанностей, то ли в силу благородности натуры несколько раз попытался просто и без лишних выкрутасов отрубить опасному зверю голову, которая, собственно, и являлась вожделенным трофеем – по крайней мере смерть была бы мгновенной! Но вот молодого аристократа какая-то добрая душа научила пользоваться оружием с наконечником, носившим изящное название «красная лилия». Это изобретение здешних оружейников представляло собой несколько лезвий-«лепестков», сделанных из особого сплава специальной закалки. Они упруго сворачивались в одно длинное коническое острие-бутон и, достигая цели, расходились и выворачивались наружу, пластая в мелкую фигурную лапшу все, что подвернулось под их бритвенно-острые края. К тому же охотничка подвели нервы, надо было без особой суеты устроить всего лишь пару точных попаданий в убойные места, но где там… И сейчас я сквозь горячую пелену гневных слез могла только любоваться зрелищем сплошной кровавой мешанины в местах многочисленных ударов, щедро нанесенных старательной рукой куда придется…

Любое другое существо таких размеров погибло бы в первые же сутки от ран, болевого шока и потери крови, но акаратиссы слишком живучи, себе на беду. Мощный организм будет бороться до последнего, только продлевая агонию. Но ведь можно хотя бы прекратить страдания!.. Самка словно подслушала мои мрачные мысли – едва слышное жалобное поскуливание резануло и слух и душу… Нет, с этим надо покончить! Я поднялась, дошла до брошенной в кустах сумки, достала небольшую бутылочку темного стекла с плотно пригнанной пробкой и оторвала кусок от чистой холстины. В свое время зелье удалось мне на славу! По крайней мере он перестанет страдать, просто вдохнет и уснет, очень быстро и крепко… навсегда…

Я стояла и смотрела на бездыханное остывающее тело, не замечая собственных слез, которые горячими ручейками бежали по лицу, капая на рубашку. Несколько дней назад это был великолепный зверь, венец творения здешней эволюции, полное сил существо, которое просто хотело жить… Эх, люди, самим не живется мирно и другим не даете!.. Самка, не переставая жалобно скулить, принялась царапать когтями плотную, переплетенную корнями почву, и предупреждающе зарычала, когда я протянула руку с ножом к приоткрытой пасти мертвого хищника.

– Успокойся! – тихо сказала я, стараясь не делать резких движений. – Мне трофеи не нужны, только возьму немного яда, ведь ему он уже ни к чему…

Я осторожно нащупала бороздки на задней стороне ядовитых зубов, пристроила лезвие так, чтобы мутноватая струйка стекала по нему прямо в широкогорлую склянку со специальным фиксирующим раствором. Потом зашнуровала сумку, подобрала подходящий толстый и острый сук, встала бок о бок с хищницей и тоже принялась ковырять сырую дерновину. Не стоило бросать безвременно погибшую живность на растерзание кому попало, тем более радовать здешних охотничков за головами… Уж они-то не погнушаются безболезненно «добыть» экзотический трофей, не замарав ручек, а потом еще и вымудрят на зависть прочим недоумкам поучительную балладу о героическом сражении с кровожадной, смертельно опасной тварью. Нет уж, пусть распугивают гостей своими собственными портретами… а хоть и чучелами!!!

Лучи рассветного солнца пробились через плотные кроны вековых деревьев и придали золотисто-розовый оттенок всклокоченной шерсти акаратиссы, понуро сидящей у свежезакопанной ямы. Я закончила маскировать захоронение ветками, мхом и хвоей, наскоро стряхнула землю и мелкий сор с рук и штанин и выпрямилась, потирая усталую спину. Светящиеся мертвенно-белым глаза хищницы взглянули на меня в упор. Я покачала головой:

– Тебе нужно уйти – чем быстрее, тем лучше!

И, не обращая внимания на оскал и хриплое рычание, продолжила, стараясь говорить короче, тише и яснее:

– Они боятся твоей мести, поэтому в покое не оставят, пока не убьют. А ты еще можешь успеть найти себе другую пару, только подальше отсюда… Уходи сейчас, иначе будет поздно!

Нет, сразу она не ушла. Еще повыла – уже в обычном звуковом диапазоне, сидя на пригорке и глядя в никуда потускневшими немигающими глазами. Затем встала, пристально посмотрела на меня, словно запоминая, потом встряхнулась и, не оглядываясь, неслышно растворилась в густой тени среди непролазного подроста…

Я с облегченным вздохом привычно вскинула на плечо сумку и спустилась в ближайший овраг, на дне которого приветливо журчал ручеек. Вода – чистая, ледяная, быстротекучая – как раз то, что мне сейчас необходимо!.. Я, несмотря на утренний холод, не удержалась – разделась и наскоро ополоснулась целиком, отыскав место поглубже, а потом, стуча зубами, снова натянула одежду, выбралась наверх и долго сидела на замшелом стволе давно поваленного дерева, подставляя солнцу мокрое лицо. Нэфи, который по-прежнему не очень-то любил находиться в виде неодушевленного предмета, перебрался ко мне на колени, свернулся уютным клубочком и гулко мурлыкал, вылизывая мохнатые когтистые лапки.

– Ну что, друг, дело сделано… разомнемся?

Довольное фырканье сопровождало короткий процесс трансформации. Одежда и сумка подождали там, где их оставили, пока мое тигроморфное величество наперегонки с «котенком» пробежалось по ближайшим окрестностям, старательно «печатая» свои следы где рядом, а где и поверх оставленных акаратиссой. Наверняка найдутся-таки желающие попытать счастья насчет обзавестись трофеями на халяву, вот пусть и поломают свои светлые головы на предмет неожиданного пополнения родной фауны!.. Заодно и редкими травками разжилась.

Я заканчивала одеваться, когда нэфи, сидевший на поваленном стволе и лениво чесавший за ухом, вдруг насторожился, вперив пристальный взгляд куда-то в самую гущу ветвей. Тут же распущенная «поисковая сеть» выдала вполне мирную картинку, только почему-то настораживало небольшое округлое пятно, непроницаемое для сканеров и подозрительно подвижное. К тому же его изображение сильно рябило, что не просто говорило, а криком кричало о наличии магического прикрытия. И с чего бы в такой глуши на этих старых соснах начинать расти подобным «фруктам»?!

Долго мучиться в догадках не пришлось. Длинная тонкая струя красно-белого пламени, почти неразличимого в солнечных лучах, прицельно угодила в самый центр непонятного явления. Секундная пауза, и к подножию векового дерева упал пылающий комок, а я, подбежав, успела сбить пламя курткой до того, как жертва обуглилась до неузнаваемости.

Это была птица, очень похожая на дятла, только пепельно-серая с частыми черными рябинками по спине и такими же полосами по краю крыльев и хвоста. С первого взгляда и не понять, чем она привлекла внимание, но вот «скрытым зрением» очень хорошо различимо неясное мерцание слегка синеватого оттенка, окутывающее нижние конечности птахи. Я осторожно, самым кончиком пальца потерла жесткие чешуйки на ее «подошве», убедилась, что теперь так же начала мерцать и моя кожа, и подняла голову. Пришлось несколько раз перенастраивать сенсоры и сильно сузить охват «поисковой сети», прежде чем удалось разглядеть на стволах и ветках некоторых деревьев следы той же светящейся субстанции. Неровная цепочка мерцающих отметин вела в ту сторону, откуда не так давно я пришла на это живописное местечко…

И кому бы это вдруг приспичило узнать, где я гуляю в свободное от перевязок время?! И главное – зачем?!! Первым делом пришла в голову мысль, что это проделки того иномирского колдуна, который давно и всерьез озаботился воцарением над всеми и вся в этом измерении, немного споткнулся о нашу теплую компанию, но, надо полагать, от замыслов своих не отказался. Нет, вряд ли, он бы замутил что-нибудь соответствующее своему запредельному уровню владения магией и уж точно не допустил бы, чтобы его соглядатай так бездарно спалился в полном смысле слова! Значит, имеем дело с мастаками местного значения, хотя тоже не из последних…

Кстати, если пораскинуть мозгами пошире, то и на второй вопрос ответ найдется. Пока что я рассекретила лишь одну часть скрытой временем информации о наличии у почтенного сеттена внебрачного потомка, но что касается происхождения сыночка, считающегося законным наследником… следовало крепко подумать. Между нами, та еще дилемма: сдавать или не сдавать? В смысле – стоит ли раскрывать глаза супругу на истинный моральный облик дражайшей половины? Вполне возможно, что тогда пострадают интересы Толларта, но ведь парень-то не виноват, что его родили совсем не от отца, положенного по штату!..

По мне, так пусть бы эта часть истории оставалась во мраке, когда-никогда сами разберутся без моего участия, главное – не дала невинной душе сгинуть зазря, остальное дела сугубо семейные. Но на месте госпожи Натиллы я бы тоже всерьез обеспокоилась тем, что взрывоопасная тайна стала известна третьему лицу, и приложила бы все усилия, чтобы это самое лицо уж точно не смогло ни с кем ею поделиться… Отсюда и слежка, и наверняка не за горами тот счастливый момент, когда необходимость в моих услугах отпадет и можно будет считать руки развязанными, а значит… Значит всего-навсего, что я по самые брови в… очередном приключении, будь оно тридцатижды неладно! Можно подумать, мне до сих пор скучно жилось!!!

Предаваясь подобным жизнеутверждающим размышлениям, я наскоро прикопала там же под старой сосной воняющую паленым птичью тушку и тщательно упаковала собранный гербарий. Затем прикинула с помощью карты, что здешний безымянный ручей служит притоком речке, на берегу которой и стояли злополучные деревни, закатала штанины до колен, разулась и вскинула на плечо сумку.

Первые осторожные шаги по каменистому дну вызвали сильный озноб, даже зубы застучали, но вскоре ноги притерпелись. Ничего, на пару километров здоровья хватит, пусть поломают свои премудрые головы и впустую ждут меня там, где логичнее всего было бы выйти из этих дебрей, а мы пойдем кружным путем… Кто бы ни был озабочен погружением чересчур длинного носа в мои дела, я не собиралась облегчать ему жизнь и упрощать затеянную им же игру в следопытов!

 

Глава 1

На следующую вылазку в окрестные леса удалось выбраться через несколько дней, уже в одиночку, и я снова засекла за собой слежку. Неужели в самом деле думают, что у меня настолько плохо с головой?! Нет, скорее всего, психическая атака… что ж, никто и не настраивался расслабиться, пока эта история не закончилась! Поэтому пришлось третью прогулку сделать последней… без предупреждения. Оба пациента уверенно шли на поправку, мое отсутствие вряд ли повредит, а деньги… да бог с ними, окончательный расчет – не самое важное событие в жизни, особенно если речь идет о ее сохранении!

Если кто-то посчитает, что у меня разыгралась паранойя на почве обострения мании величия вследствие раздутого самомнения, то пусть попробует по-другому истолковать некоторые моменты. Когда из-за немоты не принимаешь активного участия в разговоре, о тебе, как правило, вскоре забывают или начинают считать неодушевленным предметом, у которого заодно и органы восприятия отсутствуют. Благодаря этому мне удалось почерпнуть немало полезного из болтовни служанок и шушуканья прочего персонала.

Например, тот факт, что у строгой хозяйки замка имеется дальний родственник, весьма сведущий в магии, у которого в поместье частенько подолгу гостят разнообразные мастера жезла, зелья и заклинания… Или тот, что почтенного сеттена неожиданно задержали вдали от дома некие вдруг обнаружившиеся дела высшей степени срочности, о важности которых и говорить не стоило… Или тот, что именно в эти дни как-то многовато было послано гонцов и почтовых голубей… А уж тайный, хоть и кратковременный визит под покровом ветреной дождливой ночи гостя, пожелавшего остаться неизвестным, никак не смог пройти мимо моих сенсоров!..

Так что не понадобилось вспоминать основы высшей математики, чтобы сложить всего лишь два и два, но получить что-то вроде квадратного корня из минус тринадцати, помноженного на ноль. Из подобных мелких крупиц довольно быстро сложилась картина, подтверждающая мои худшие опасения в отношении намерений госпожи Натиллы. Все правильно – нет человека, нет проблемы, да и другим неповадно будет не вовремя расширять спектр оговоренных и почти оплаченных услуг!

Жаль, конечно, покидать здешние места, неплохо в общем-то прижилась, однако… В городок возвращаться ни к чему, там искать будут в первую очередь, пора двигаться дальше, только из тайника вещи заберу… И я направилась в сторону ближайшего питейного заведения, которым снова оказалась таверна «У Ведьминой горы». Нет, наливаться «Дьявольской росой» с горя или радости – не мой стиль, просто сегодня снова дождь пришелся на выходной день, значит, в посетителях недостатка не будет, а среди людей безопасней и затеряться легче.

На всякий случай я не стала заходить сразу, а скользнула вдоль стены к освещенному окну, благо по случаю непогоды желающих задерживаться под открытым небом не нашлось. Так, в целом ничего особенного, публика вполне обычная, но вон те четверо при детальном рассмотрении все-таки выделяются на общем фоне, а именно – особым оттенком едва уловимого синеватого свечения, характерного для носителей заклятия. Вполне может оказаться, что это пешки, задействованные посторонними крупными фигурами совсем в другой игре и по иным правилам, но подстраховаться не мешает…

Одна из разносчиц как нельзя более кстати вышла во двор через заднюю дверь, взяла фонарь и, погремев ключами, спустилась в погреб. Я улучила момент, на цыпочках просочилась внутрь и дала себе время отдышаться и сменить облик. В трапезную залу зашла уже уверенно, поправляя на ходу оборки клетчатого фартука, и только самую малость задержалась у раздачи, составляя на широкий поднос наполненные кружки и тарелки. Никому не обязательно знать, что за зелье было в маленьком флакончике, зажатом в моем левом кулаке… Интересующая меня четверка сидела здесь, видимо, недавно, потому что не стали ворчать по поводу чересчур долгого ожидания, лишь один из них что-то буркнул себе в усы, рассчитываясь. Остальные оживились и, тут же ополовинив кружки, набросились на еду. Надеюсь, Хнорт и сегодня не пожалел чеснока для соуса к баранине… Чем быстрее подействует мое снадобье, тем лучше для всех: подозрительные кадры отключатся, успев забыть, зачем вообще пришли, а я, подкрепившись на дорожку, спокойно удалюсь в нужном направлении!

Можно было бы уйти прямо сейчас, но лучше все-таки выждать и убедиться в том, что настой подействовал как надо, без накладок, и в том, что я не ошиблась в отношении количества засланцев. Поэтому я выскользнула наружу, подождала за углом, пока Янолька, нагруженная кувшинами, пройдет внутрь, и зашла снова, уже в собственном обличье.

Несмотря на приличный наплыв посетителей, свободное местечко для меня нашлось быстро, за маленьким столиком на троих был всего лишь один клиент, и тот уже похрапывал, привалившись к стене. Я, как всегда ни на кого не глядя, но не переставая удерживать в сенсорном поле душноватое помещение и подступы к нему, со вкусом усидела приличную порцию тушеной капусты с мясом. Заодно загрузила припасами сумку – обошлось, никто не проявил к моей особе никакого внимания. Значит, расчет оказался верным… Я расплатилась, нарочно выбрав монету из числа полученных в качестве гонорара за последнюю работу. Ведь наверняка меченые, пусть после отслеживают и разбираются между собой, кто именно проворонил мое появление! Заставить недругов лишний раз понервничать – это святое, с чего бы мне отказывать себе в невинных удовольствиях?!

Сумрачное небо снова разродилось обильным дождем, что было мне только на руку… вернее, на лапу. Правда, сбрасывать и укладывать одежду в мокрых кустах то еще удовольствие, зато для тигра ни расстояние, ни погода помехой не станут… Вскоре я, отдышавшись и пристроив на замшелом пне поклажу, замерла в самой гуще зарослей кустарника, сосредоточенно принюхивалась и прочесывала пространство «поисковой сетью», неприятно удивленная тем, что выдали мои сенсоры. А именно – признаки присутствия посторонних людей на территории, которую я привыкла считать своим запасным аэродромом.

Эта сильно покосившаяся охотничья избушка стояла тут с незапамятных времен, когда от всевозможной потенциальной добычи просто не было проходу, если верить рассказам старожилов, и местная знать регулярно устраивала шумные многодневные вылазки на природу. За Темные годы положение изменилось не в лучшую сторону: дичь выбили почти всю, пушного зверья осталось еще меньше, и хождения в эти дальние леса потеряли всякий смысл, по крайней мере на ближайшие несколько десятилетий.

Я наткнулась на нее почти случайно, когда рыскала в поисках нужных мне растений и была застигнута непогодой. Ноги сами привели меня на большую поляну на берегу быстрой и чистой речушки. Детальный осмотр находки порадовал: дверь закрывалась, несмотря на ржавые петли, крыша протекала всего лишь в двух местах, а у печки единственным дефектом был забившийся дымоход, и даже половицы не слишком просели. Про мелочи вроде осиных и мышиных гнезд, пауков и мелкого сора и говорить не стоило…

Пара дней добросовестных усилий с перерывами на обед – и заброшенная недвижимость перешла в категорию вполне пригодных для обитания на крайний случай. С тех пор я хранила здесь основную часть запасов лечебного сырья, немного еды, смену одежды и некоторые трофеи, будучи спокойна за их сохранность. Пробиралась каждый раз новым кружным путем, часто используя речку для заметания следов… И вот пожалуйста – к моей потаенной развалюшке принесло-таки незваных гостей!..

Неплохо было бы узнать, какого… в смысле – зачем они сюда пожаловали, поэтому я, скрытно подобравшись к поляне с подветренной стороны, удобно залегла на одной из давно присмотренных и обжитых лежек и наблюдала за действиями визитеров, попутно размышляя о своем. И не могу сказать, что мысли были очень уж веселыми…

Угораздило же меня понавытаскивать чертову кучу мирно спящих скелетов из шкафов местного дворянства! Стояли там себе в темноте и забвении много лет, покрываясь пылью, плесенью и паутиной, и еще сто раз по столько бы стоять, пока события за давностью лет утратят актуальность окончательно, так нет же – занесло не в добрый час в эти благословенные края мое беглое величество! Теперь ни покоя костям, ни нормальной жизни паукам и тем более людям, начиная с меня самой… Гораздо безопасней было бы расковырять гнездо матерых шершней-мутантов! С другой стороны, как можно было проигнорировать очевидный факт, что меня свыше практически за шиворот затащили в эпицентр событий и ткнули носом в разгадку здешней ситуации? Разве после этого смогла бы я предоставить самому себе неугодного кому-то пострадавшего (читай – обречь на долгую и мучительную смерть) и мирно удалиться восвояси, радуясь щедрому заработку и хорошей погоде, несмотря на позднюю осень?! И долго и счастливо жить с этим камнем на душе?!! То-то и оно…

И все бы ничего, да вот, с третьей стороны, похоже, мое человеколюбие начинает выходить мне же боком. Пожалуй, только сейчас я по-настоящему прочувствовала, какой переполох вызвало мое вмешательство в семейные дела здешнего наместника. Его властная супруга явно не собиралась отступаться от своих далеко идущих планов без борьбы, равно как и оставлять безнаказанными непрошеные деяния не в меру активной советчицы! Для этого достаточно было задействовать многочисленные родственные связи вкупе со всеми возможными способами, чтобы отминусовать из числа живущих мою скромную персону. Например, для того чтобы другим ясновидцам и очевидцам неповадно было совать свой чересчур чуткий нос туда, куда не велено…

Сейчас «поисковая сеть» вылепила в пространстве целые две группы желающих угодить своим хозяевам. Полдюжины вооруженных до зубов молодчиков двинулось по моим относительно свежим следам к дальней окраине леса. Бон вояж, ребята, надеюсь, больше не увидимся… Нет, я не пошла за ними – просто не было нужды. Прогулка у них и без того выйдет на диво нескучной. Для начала поплутают по здешним дебрям, где в буквальном смысле не ступала нога человека (в основном из-за риска быстро и болезненно потерять эти ноги вместе со всем остальным не менее важным для жизни набором), затем выйдут на обширную холмистую равнину в предгорье, ограниченную с другой стороны широкой и бурной рекой…

Лично мне то дивное местечко напоминало заливной луг, на котором не так давно резвились и рьяно точили когти неведомые гигантские существа. Как иначе можно было бы объяснить появление в природе столь странной формы рельефа? Повсюду, кроме вершин холмов, почти параллельно друг другу и течению реки тянулись узкие рвы, заполненные водой – одни длиннее, другие короче, но все без исключения глубокие настолько, что вполне хватит утонуть любому желающему. Тем более что дна у них практически не было – так, липкое черное вонючее месиво с ярко выраженными засасывающими свойствами. А влажная рыхлая земля удерживалась на кочковатых краях, не осыпаясь постоянно, только за счет переплетения корней бурно разросшихся трав. Которые, кроме прочего, еще и замечательно маскировали точное расположение этих самых краев от тех, кто пользовался лишь традиционным для человека зрением…

Казалось бы, согласно элементарной логике напрашивался вывод: где, судя по четким следам, прошло одно крупное наземное существо, могут пройти другие. Теоретически – да, но на практике… Я-то решала проблему передвижения по этой пересеченной местности достаточно легко – совершая длинные прыжки с основательной помощью энергии нэфи, а вот моим преследователям, не умеющим летать, повторить подобный трюк будет непросто. К тому же маршрут я выбирала не как попало, а руководствуясь исключительно «любовью» к ближним, а посему этим самым ближним, которым не сидится на месте, за материалом для наведения переправы через коварные топкие барьеры придется топать в обратном направлении к лесу…

Еще одна милая маленькая деталь: эти мини-водоемы были обитаемы. Не считая всяческой типичной мелочи, в них водились крупные, длиной с мужскую ладонь, лилово-крапчатые пиявки. Вечно голодные по причине редкой посещаемости здешней местности возможной добычей и потому предпочитающие в целях сохранения энергии находиться в состоянии легко нарушаемого покоя. Малейшие колебания воды приводили этих забавных тварюшек в состояние боевой готовности, а стремление опередить сородичей побуждало их выпрыгивать из воды почти на два метра, что, несомненно, являлось для будущих невольных доноров неприятным сюрпризом.

На месте укуса оставался заметный след в виде синеватого круга диаметром в дюйм-полтора с тремя глубокими прорезями в центре, из которых кровь сочилась еще несколько часов. Самой же отталкивающей чертой вышеописанной живности была манера оставлять в ране кладку микроскопических яиц, из которых выводилось два-три десятка юных пиявочек. Они пару месяцев росли и хорошели под кожей жертвы, причем постоянно страдали от голода, несмотря на то что источник свежей крови был всегда при них…

Впрочем, и это еще не все! В начале и финале столь тщательно проложенного мною маршрута следопытов ожидали сюрпризы в виде большого количества умело замаскированных капканов, самых здоровенных, какие только было под силу выковать местным кузнецам. Собственно, предназначалось это изобилие мне, любимой, как автору заинтриговавших всю округу следов, но почему бы при такой широте натуры не поделиться острыми (в полном смысле слова!) ощущениями с любым количеством желающих?!

Бог им в помощь и вечная память (на всякий случай)! В настоящий момент меня гораздо больше интересовали оставшиеся двое, которые, вдумчиво изучив отпечатки, старательно оставленные конечностями обеих моих ипостасей, пришли к неизбежному выводу, что неизвестный доселе зверь часто бывал здесь вместе с интересующим их человеком. Они скрупулезно прочесали окружающую территорию и с умом выбрали удобные для засады места. Что ж, посмотрим, кто кого пересидит!.. Конечно, можно было с ними разобраться, не откладывая этого темного дела в долгий ящик, и навсегда скрыться в тумане, только меня терзали настойчивые подозрения, что в самый неподходящий момент наша компания может сильно увеличиться в количестве. Потому-то я и не спешила покидать ранее облюбованную лежку, твердо решив сначала дождаться выхода на сцену всех действующих лиц тщательно спланированной трагедии, в которой мне отводилась главная роль.

Густой кустарник вроде нашей голубой жимолости послужил мне прекрасным укрытием, да и нэфи расстарался. Теперь обнаружить меня было примерно так же легко, как инопланетного охотника за черепами из нашумевшего в свое время фильма «Хищник»: то ли капли росы в бликах, то ли сгусток воздуха, то ли просто игра теней. Плотное переплетение ветвей для сенсоров препятствием не являлось, поэтому быть застигнутой врасплох мне никак не грозило, даже если бы вздумалось вздремнуть… что, кстати, было бы совсем не лишним!

Примерно минут по двадцать на каждый глаз урвать все-таки удалось, прежде чем внезапный выплеск энергии, болезненно хлестнувший по нестандартной сигнальной системе, мгновенно привел меня в готовность номер один. Предчувствия не обманули – пожаловали-таки, долгожданные, да сразу трое, да через портал, да еще и качественно сработанный, без всяких там побочных шумовых и световых эффектов! Не поскупилось родовитое семейство, мага «сосватали» не из последних! Не забыть бы погордиться потом, когда со временем будет посвободней…

Ожидавшие с прибывшими наскоро посовещались, очень тихо, но с бурной жестикуляцией. Мое тигриное величество навострило сенсоры. «Картинка» приблизилась – хоть руками трогай, и звуки различаются великолепно, только с каким-то металлическим эхом. Профессионалы, сразу видно, и о защите от нежелательных свидетелей позаботились, только мне их прикрытие – что «Черному дрозду» перистые облака! Следует отдать им должное, захват меня они спланировали грамотно, с поправкой на непредвиденные обстоятельства, разве что не учли характер этих самых обстоятельств. К примеру, откуда им было знать о том же нэфи…

Колдун отошел в тень старого развесистого дерева, воздел руки над головой – раздался хлопок, едва слышимый даже для меня, и высокая сутуловатая фигура стала невидимой для обычных глаз. Но в сенсорном поле абрис мужчины в длинном плаще различался как нельзя лучше, хотя изображение было полупрозрачным и часто рябило, как всегда в случае использования сильной магической защиты. Один из прибывших воинов, приземистый широкоплечий бородач, неслышной тенью скользнул в заросли тальника на берегу речушки, растворившись в шелестящем полумраке, а другой залег в кустах на противоположной стороне полянки. Двое оставшихся решили подождать меня в избушке.

Надо бы определиться, кому из них первому повезет понять, что человеческие и тигриные следы принадлежат одному и тому же существу… Статус «вне конкурса» безоговорочно достался магу, который интересовал больше прочих как возможный источник свежих новостей. Я повернула голову в сторону старой березы – Фадик, временно примостившийся на моей макушке, взвился в прыжке и цепко ухватился когтями за толстую ветку, сплошь поросшую пышным кружевом серо-зеленого лишайника. Покачался на ней, как заправский атлет на перекладине, лихо подтянулся и удобно устроился в развилке на уровне головы чародея, не сводя взгляда с его затылка. Расширившиеся зрачки нэфи замерцали, наливаясь мертвенно-синим свечением, которое быстро сфокусировалось на цели двумя тонкими лучами…

Не устаю поражаться многофункциональности своего хранителя! Надо будет еще разок-другой-десятый поблагодарить родственничка за такой ценный… вернее, бесценный презент!.. Лишить мага способности думать и действовать удалось только на короткое время, но Фадику хватило этого с лихвой, чтобы запрыгнуть мужчине сзади на шею и пристроить передние лапки на его сонных артериях. До жути острые кончики выпущенных до отказа когтей ощутимо кольнули кожу, недвусмысленно поясняя положение вещей на текущий момент и предостерегая от поспешных поступков. Теперь можно и мне показаться на глаза, разумеется, в человеческом виде и ненавязчиво, из-за кустов, дабы не привлекать внимания остальных, и знак соответствующий подать…

К чести жертвы нашего произвола, дураком он не был и намек понял на раз. Не рискуя кивать, моргнул, мол, согласен, и закрутил пальцами изящный пасс, посылая в бреющий полет вокруг нас маленький сгусток туманной субстанции, которая исходила струйками дыма, почти не заметными в лесном полумраке. Через несколько мгновений темный след замкнулся в правильное кольцо, раздался едва слышный шелестящий звук, по сенсорам плеснуло вспышкой сине-фиолетового света и холодом – и картина окружающего мира изменилась до неузнаваемости…

Колдун и впрямь оказался не из последних – далеко не каждый способен сворачивать пространство, пусть и небольшое, в замкнутую сферу, непроницаемую практически ни для каких органов чувств и любых воздействий извне. Интересно, что заставило его при таких-то способностях предпочесть возможную карьеру в крупном городе случайным заработкам в приграничье?! В силу обстоятельств оказался в долгу у знатного семейства, засветился не по-хорошему перед старейшинами гильдии магов или просто не хочет ответственности, неизбежной при поступлении на службу?.. Впрочем, сейчас бы со своими проблемами разобраться, благо условия позволяют – оставшиеся за пределами этого «пузыря» свидетели ничего не услышат и не заметят, разве что потом, в процессе восстановления прежнего положения окружающее пространство слегка всколыхнет…

Я уже не таясь выбралась из колючих зарослей, встала напротив него, скрестив руки на груди, и вопросительно вскинула подбородок и левую бровь. Что интересно – ни удивления, ни агрессии, ни страха мое появление не вызвало, пристальный взгляд вприщур выражал только живой интерес. Уголок рта дрогнул от сдерживаемой улыбки.

– Чему обязан таким вниманием такой прекрасной дамы к своей такой скромной персоне?

Ого, и воспитан ко всему, изо всех сил и не на шутку! Не влюбиться бы ненароком… Я жестами постаралась передать всю глубину и степень своего негодования по поводу появления незваных визитеров, да еще и с подарками не по хозяйскому вкусу. Видимо, удалось, потому что собеседник опустил глаза, нацепив на лицо покаянное выражение и придав голосу соответствующий тон:

– От лица всех присутствующих приношу извинения за вторжение, но… мы тут по делу!

И добавил в ответ на мое подчеркнуто выраженное недоумение:

– Семья небезызвестных вам аристократов… да-да – особенно госпожа Натилла! – глубоко опечалена преждевременным и неожиданным окончанием столь интересного и полезного знакомства, поэтому они без малейших раздумий и колебаний приложили массу средств и усилий, дабы ускорить момент новой долгожданной встречи… пусть и независимо от желания объекта их внезапно возникших симпатий!

Под более мирное настроение и при других обстоятельствах я и сама не прочь постебаться, но сейчас была склонна думать, что эта повышенная вежливость все больше смахивает на издевку, поэтому подмигнула Фадику. Из-под когтей нэфи вниз по шее моего чересчур многословного собеседника потянулись тонкие струйки крови, отчего цвет его лица заметно изменился, как и выражение. Оно стало еще более интересным, когда раздвоенный язычок моего хранителя прошелся по выбившейся пряди волос у самого уха – ощутимо запахло паленым. И куда только девались игриво-насмешливые нотки в голосе умельца от магии, когда до него дошло, что в моем исполнении ответные шутки будут сугубо из области самого черного юмора!.. Теперь он вещал кратко и четко, проясняя многие до сих пор непонятные моменты.

Присев на замшелый ствол старой, выросшей в наклон березы, я внимательно выслушала отчет о том, как меня пытались выследить обычными способами, потом с помощью магии, но медальон делал свое дело. После нескольких безрезультатных попыток родилась гениальная догадка о наличии помощника. Сначала, после случая с подручным кузнеца, меня заподозрили в контактах с призраком, которого я умудрилась покорить своей воле… Впору было благодарить за комплимент, ведь подобный финт под силу лишь магам самого высокого полета или жрецам из числа Посвященных, но странные звериные следы, обнаруженные чуть позже, навели на иные мысли.

Дело в том, что пришельцев из других миров почти невозможно вычислить путем поиска их самих, но иногда удается пойти в правильном направлении от противного. Соблюдается принцип действия сонара – при недоступности объекта изучается отраженное от него «эхо», только вместо физического воздействия используется магическое…

На сей раз я не стала сдерживаться и от всей души поаплодировала рассказчику и даже не поленилась бросить ему тут же сорванный рядом цветок – похоже, девясил… Нет, в самом деле, везет мне в последнее время на суперталанты от магии! Это, скажу вам честно, высший пилотаж, особенно если учесть, что нэфи – только часть сущности индивидуума, который лишь наполовину не-человек!

Плененный чародей чуть кивнул, помня о когтях на своей шее, и слегка расслабился. Во всяком случае мой следующий вопрос у него замешательства не вызвал.

– Я что – сам себе враг, чтобы лгать?! К тому же происходящее нравится мне чем дальше, тем все меньше: мало доблести толпе вооруженных мужчин тропить по лесам одинокую женщину! Так что если никто не вернется…

С чего бы приписывать мне подобную кровожадность?! Ведь разумнее попробовать как-то договориться… Я недолго думая показала знаками, мол, давайте разбежимся без потерь – мальчики направо, девочка налево – или наоборот, без проблем! – и ставим крест на этой заварухе. Маг невесело усмехнулся и покачал головой.

– Не выйдет, милашка! Им так мозги промыли, что теперь не остановятся, пока не сделают все, за чем их послали… Да, за твоей головой! А в комплекте со всем остальным или без – разница только в цене…

В ответ на мою жестикуляцию усмешка стала шире.

– Нет, я работаю по доброй воле, за деньги. Сначала-то шла речь о том, что знахарку требуется вернуть потому, что состояние раненых еще внушает опасения. Вот и подрядился отследить интересующую персону по магическим следам и защищать отряд от колдовства… Только вскоре мне дали понять, что доставить надо любой ценой, а я не собираюсь участвовать в лишении жизни! Равно как и биться до последнего вздоха за интересы нанимателя, так что, если поладим, уйду по-тихому.

Если верить моим сенсорам, и в этот раз не врет… Мы с Фадиком переглянулись, он совсем по-человечьи качнул головой и фыркнул, заставив моего собеседника сильно вздрогнуть. Мог бы и не напоминать, сама знаю, что грешно причинять вред зачарованным! Тогда что же остается – позволить этим самым зачарованным помочь мне отдать Богу душу, лишь бы не брать на нее греха?! Как-то это не совсем… вернее, совсем не вяжется с моими представлениями о счастливом финале!.. Пришлось крепко подумать, прежде чем просемафорить следующий вопрос. Ответ, правда, снова не порадовал:

– Нет, в голову к остальным не полезу, не уговаривай и не пугай! Понимаю, что тебя гневить не стоит, но все равно помочь им не смогу, не тот уровень. Там такой мастерила работал – ему в столице не каждый чета… Хотя… если выдашь им большого зверя, который тут наследил, сможешь выиграть время!

Надо ли уточнять, каким образом выглядел мой ответ? Ничего лучше неприличного жеста подобное предложение в принципе не заслуживало! Но в целом настроение упало намного ниже грунтовых вод – уж очень «обрадовала» необходимость ликвидации преследователей… Ведь они при таком раскладе просто не смогут быстренько передумать и тихо свалить в обратном направлении, забыв о моем существовании. Это тем более сложно при наличии хозяйки в лице госпожи Натиллы, которая, используя методу кнута и пряника, явное предпочтение отдавала кнуту, а пряники светили в перспективе крайне редко, да и то для особо отличившихся в служебном рвении!

Так, сиди не сиди… Я, приняв трудное решение, кивнула своему хранителю. Нэфи втянул когти, встряхнулся и приземлился уже в виде огненной кобры, которая плавно подползла ко мне, оставляя за собой след из тлеющей травы и мха, и приняла боевую стойку, раздув узорчатый капюшон и не сводя с бывшего пленника немигающего взгляда. Тот глубоко вздохнул с видимым облегчением, подождал, пока мы скроемся в ближайшем кустарнике, и раскинул руки в стороны…

Удивил напоследок, ничего не скажешь! Совместить разные заклинания так, чтобы при разворачивании пространственной сферы открылся еще и портал, причем без всяких там побочных эффектов, действительно суметь нужно!.. Такого деятеля упускать из виду никак нельзя… Особенно заинтриговал меня знак, отчетливо видимый в моем сенсорном поле через одежду. На груди умелого чародея, чуть пониже надключичной ямки, красовался сложный символ, заключенный в овальную рамку из последовательно расположенных мелких, тщательно вычерченных рун. Нет, не тату, а отметина, которую наносили с помощью специальных заклинаний маги гораздо более высокого уровня… причем рисунок совершенно незнакомый! Вот станет со временем посвободнее, озадачу кого надо наведением справок…

Что ж, пора осчастливить и остальных своим драгоценным вниманием, а то как-то неудобно получается: топали-тащились в такую непроходимую даль по несусветным колдобинам и бурелому, а перед смертью даже удивиться не успеют… Нет, я не сразу отважилась так вот запросто лишить людей жизни, но дело в том, что в противном случае мне самой откровенно грозила подобная неприятность. Хотя бы потому, что добровольно сдаваться на чью-то милость мне и в голову не пришло бы! Им, по крайней мере, в отличие от меня гарантирована кончина гуманная, без мучений… Поэтому терзания совести длились недолго. Я, конечно, попробую расстаться с ними по-хорошему, несмотря на мизерность шансов, но если уж они заупрямятся… На войне как на войне! Объявляла ее не я, значит, в случае чего в живых останется лишь один… вернее, одна. Как там говорилось в старом анекдоте? «Если кто-нибудь из нас таки выживет, я, пожалуй, подамся на курорт…»

Эти не очень-то радостные мысли проносились в моей голове, когда я плавно скользила на полусогнутых лапах к прибрежным зарослям. Острый человеческий запах и без помощи сенсоров легко навел меня на цель, которая успела основательно подготовиться к встрече. Только вот неосмотрительно с его стороны было устраиваться спиной к реке: совсем не Амазонка, мелковата, прикрытие так себе, зато журчание воды, хоть и такое тихое, звуки глушит что надо… тем более мягкую тигриную поступь!

Искомый индивид удобно расположился за давно упавшей старой ивой, откуда через прореху в густых ветвях открывался изумительный вид на всю полянку. На стволе дерева он пристроил взведенный арбалет, причем, как тут же отметила я, из числа последних разработок лучших мастеров. Могу еще раз начинать гордиться: спровоцировать членов почтенного семейства на такие траты ради ликвидации помехи в святом деле устройства счастливого будущего своих отпрысков – это надо суметь! А я снова, как и пять лет назад, умудрилась возглавить список трофеев повышенной ценности!..

Так, лирику в сторону, что тут у нас?! Мое внимание привлекло едва уловимое свечение странного зеленоватого оттенка, окутывающее маленькую изящную стрелу, загодя заправленную в желоб непривычно миниатюрного, но дальнобойного оружия. Какой-то незнакомый яд, хотя… что это я, в самом деле, – очень даже знакомый! От нахлынувших воспоминаний по спине совсем нешуточно продрало холодком. Подобное зелье пытались использовать ради поимки Дина, когда мы, все теми же пятью с половиной годами раньше, будучи на положении вне закона, по необходимости забрели в благословенный городок со звучным названием Гранец. Тогда моими стараниями обладатель коварного средства до цели добраться не сумел, но каверзные свойства эволюционного усовершенствования экзотической хищной птицы с далеких островов мне запомнились надолго, если не до гробовой доски. Жертва, пораженная этим редким и о-о-очень дорогостоящим ядом, обездвиживалась, но могла дышать, слышать, видеть и, самое главное, чувствовать, что давало весьма широкий простор для полета фантазии щедрых и изобретательных пленителей…

Но поскольку выступать в качестве мишени в мои планы не входило, придется помочь гостям изменить свои. В дюжине метров перед затаившимся человеком неслышно возник женский силуэт, заставив охотника сильно вздрогнуть. Что за чудо мой хранитель, как точно меня скопировал!.. Фантом отчаянно замахал поднятыми руками, в которых явно ничего не было, потом знаками показал – уходите, прошу, и я уйду, и никто ничего не узнает! Ответ получился на диво быстрым и убедительным – бородач хмыкнул и спустил курок. Он почти не целился, но мерцающий кованый болт прошил «мою» фигуру точнехонько в области сердца, заставив настоящую меня поежиться от невольно всплывших малоприятных воспоминаний, и с глухим звуком почти целиком ушел в моховую кочку позади. Пораженная цель укоризненно покачала головой, безнадежно махнула рукой и… растаяла в прохладном воздухе, оставив легкий дымок… Стрелок привстал, оглядываясь и явно не веря своим глазам, едва слышно выругался и снова припал к земле, не забыв перезарядить арбалет.

Н-да-а-а, не раз приходилось мне убеждаться на личном опыте, что надежда – глупое чувство, но ведь все равно умирает последней… Под широкими тигриными лапами не хрустнула ни единая веточка, когда я заходила в тыл ушлого засадчика (может, правильнее будет сказать – засадильщика? Или засадиста? Впрочем, не важно – ему теперь уже точно все равно). Постояв с полминуты за спиной у неподвижно лежащего человека, я наступила сразу обеими передними лапами на его любезно подставленную и оставленную без внимания «пятую точку», не забыв при этом до отказа выпустить когти. Сдавленный возглас откровенно нецензурного содержания и выражение ужаса, исказившее до неузнаваемости перекошенное лицо, меня даже позабавили… правда, недолго. Силен мужик, сумел-таки обернуться, несмотря на неудобную позу и немалый вес тигриного тела, да еще и попытался оружием воспользоваться, какой храбрец… был! Не подумайте плохого, долго мучиться ему не пришлось…

Второй любитель отдыха на свежем воздухе – плотный рыжеватый здоровяк – успел сменить место и теперь держал меня на прицеле, сидя высоко на старом развесистом подобии наших кедров. Кстати, стрела и в его мощном арбалете знакомо отсвечивала зеленым… Твердо решив придерживаться выбранной тактики, я вырулила из прибрежных зарослей вальяжной походкой, села неподалеку и принялась неспешно умываться, всем своим видом демонстрируя мирное настроение и отсутствие агрессии. У вас ведь наверняка возникло сильное желание покрутить пальцем у виска? Не спешите с выводами – я не настолько сошла с ума, доверяя вооруженным людям, и жить мне совсем не надоело! Просто нэфи уже некоторое время сидел на том же дереве парой веток ниже, поэтому и можно было позволить себе такого рода провокацию…

Которая вполне удалась: доблестный охотник довольно осклабился, прищурился, целясь в беззаботную жертву, и почти нажал на спуск, но… вдруг отпрянул назад, вытаращив глаза и выронив оружие, которое глухо стукнуло о заросшую травой землю. Неудивительно – у самого его лица шевелила раздвоенным языком огромная огненная кобра, и ее раздутый капюшон открытым текстом говорил о дурном расположении духа.

У меня оно было нисколько не лучше, поскольку попытки мирно разойтись одна за другой накрывались неприличным словом, а хрупкая надежда на то, что мой недавний собеседник сгустил краски, говоря о своих подельниках, рассыпалась мелким прахом. Поэтому я подождала, пока тело незадачливого стрелка не рухнет сверху вместе с пережженным у основания суком, на котором он сидел. Затем коротким, но точным ударом лапы перевела его из ошарашенного состояния в бессознательное и за шиворот утащила в глубину почти непроходимых зарослей подальше от избушки. При этом количество колючек, собранных его… скажем так, тыльной стороной организма при транспортировке волоком, почему-то меня совсем не беспокоило.

Пока он приходил в себя, лежа в холодке на сыром песочке у самой речки, я успела принять человеческий облик, одеться и потерять остатки терпения в процессе методичного и детального обыска. Конечно, маг в достаточной степени просветил меня насчет положения вещей на сегодняшний день, можно было и не тратить время на разговоры, но меня интересовало еще кое-что. Например, как давно принято использовать на охоте запрещенные яды и откуда у них подобная экзотика… Так, а это что за новые штрихи в «картинке»?!

Нет, у меня сегодня просто практикум по нестандартным приспособлениям для лишения жизни себе подобных – незапланированный, зато насколько познавательный! Спешите видеть: новинка сезона из далекого Бальдиара! Крупная выпуклая пуговица, вполне подходящая для мужского кафтана, декорированная простеньким узором, вырезанным по кругу, да еще странный маленький символ в центральном углублении, который, собственно, и указывает на особенности ее использования. Таким значком у них маркируется все, что может служить колющим оружием, убивающим на расстоянии. А интереснее всего то, что на ввоз подобных «игрушек» в последние годы наложен запрет, значит, имеем дело с контрабандой! Вот и еще одна тема для душевного разговора – новинки заграничной моды… Кстати, адресок шустрого «портного» тоже не мешало бы узнать!..

По-осеннему студеная вода, которую мои руки щедро плескали на лицо «языка», заметно ускорила процесс возвращения к реальности.

– Солнышко мое, вставай! – негромко пропела я, зажимая ему нос пальцами.

Здоровяк замычал, мотнул головой и приоткрыл один глаз. Не поверил увиденному и после нескольких неудачных попыток распахнул оба. Картина не изменилась – перед ним сидела живая и здоровая цель, небрежно пересыпая из ладони в ладонь оторванные с его кафтана пуговицы и лучезарно улыбаясь. Он машинально провел по одежде рукой, убедился, что ни одной не осталось, нахмурился и выругался сквозь зубы. Я состроила укоризненную мину:

– Это все, что можешь сказать красивой женщине? Да еще в такой располагающей обстановке?! Нет, не те нынче мужчины…

Пленник дернулся было в мою сторону, только я даже в лице не изменилась, продолжая улыбаться, лишь игриво подмигнула:

– Не советую!

Пояснять ничего не понадобилось – тихое шипение над самым ухом и огненно-чешуйчатый змеиный хвост, недвусмысленно сдавливающий шею, говорят лучше всяких слов… Я кратко и четко перечислила все, что меня интересовало, убедительно посоветовала не строить из себя героя и добавила:

– Считаю до двух. Потом пеняй на себя!

Вместо ответа невоспитанный собеседник изобразил неприличный жест и злорадно улыбнулся, глядя куда-то поверх моего плеча, но я не купилась на этот старый трюк и не стала оборачиваться, на что он, похоже, рассчитывал всерьез. Тут же включившиеся сенсоры выдали детальное изображение всего живого, что находилось позади, в том числе и антропоморфного объекта нехилых габаритов, который плавно и тихо перемещался неровным зигзагом от одного укрытия к другому в нашем направлении…

Притомился, видно, маяться в четырех стенах, на свежий воздух потянуло или стало невтерпеж при виде меня… или решил, что лучше провести время втроем… Зря он это затеял, конечно! Я, не меняя позы, просто подождала, когда осторожные шаги приблизятся на опасное расстояние, потом резко пригнулась. Сгусток мертвенно-синего пламени с шипением стремительно пронесся над головой, чуть не опалив распущенные волосы, – раздался сдавленный вскрик и глухой звук падения… Значит, увернуться не успел, в чем, собственно, и не было сомнений!..

Я не стала заглядывать в гущу кустарника, из которой тянуло дымом, – ничего лишнего не сгорит, а любоваться на обугленный труп… увольте! Надо побыстрее заканчивать этот несмешной водевиль и подаваться отсюда чем дальше, тем лучше… Я аккуратно ссыпала в сумку опасные «пуговицы», кроме одной, встала и жестом велела подняться почему-то сильно побледневшему пленнику. Взяла его свободной рукой за шиворот и, прикрываясь массивным телом, двинулась к избушке, для скорости энергично пиная живой щит под зад, ибо таиться дальше не было смысла.

Временное пристанище встретило меня приветливо распахнутой дверью, позволявшей увидеть якобы безлюдное жилое пространство. Только вот в самом дальнем углу появилось нечто новое, незаметное для обычного зрения и плохо различимое для сенсоров. Для какой же это пакости понадобилось устанавливать магическую защиту?! Надо взглянуть поближе и, само собой, из-за прикрытия…

Осмотреться от порога помешал «живой заслон», которому приспичило именно сейчас попытаться вырваться из моих рук. Он-то наверняка был в курсе, чем именно занимался его подельник внутри моей хибары, пытаясь хоть как-то скоротать время до появления долгожданной меня, только, похоже, в детали принципа действия ловушки его посвятить забыли… Во всяком случае, он сослужил добрую службу, подняв активную возню и вызвав удар на себя. Мне бы точно угодило в область четвертой чакры, а этому верзиле разнесло всю брюшную полость…

Пришлось повозиться, пока удалось избежать участи несчастного ежа, на которого в памятном детском стихотворении села «слониха, вся дрожа», и свалить обмякшую тушу в угол за печью, исхитрившись даже не запачкаться. Причем он был еще жив и даже продолжал пытаться меня задержать. Уж не знаю, была ли такая живучесть ему дарована природой или дело в наложенном заклятии, только процедура принудительного расставания заняла некоторое время. В процессе энергичного барахтанья, сопровождавшегося подходящими случаю комментариями, я поневоле выпустила из виду еще одно действующее лицо, за что тут же чуть всерьез не поплатилась как минимум здоровьем. Проворонила противника, проще говоря, но выручила по-прежнему быстрая реакция, и тонкая, почти невидимая сеть с едва уловимым звуком накрыла место, где меня уже не было.

Возиться дальше с подранком не имело смысла, поэтому я без малейшего сожаления сжала, ослабила и снова сжала пальцы, удерживающие в безопасном состоянии редкий трофей. Как вишневой косточкой пульнула, разве что результат получился гораздо эффектнее. «Пуговица» с тихим щелчком раскрылась еще в самонаводящемся полете, выбрасывая длинную изогнутую иглу, которая сделала единственный стежок, прошивая насквозь одежду, кожу и мышцы на груди. «Скрытое зрение» тут же выдало картину, от которой меня сильно передернуло: беспорядочно трепыхающееся сердце, нанизанное на смазанное ядом острие…

Впрочем, долго любоваться не пришлось, ведь был еще один «гость», усиленно претендующий на мое внимание. Причем совсем не склонный к мирному общению и вдобавок великий поклонник рукопашного боя… Ему что, больше не перед кем было покрасоваться?! Что за балаган он тут устроил с криками и прыжками «на публику»? Кто и чему их только учил?! Тем более что в моем случае цветов и денег за это самодеятельное шоу все равно не светит… и представление-то так себе!.. Темнота криворукая… и косоногая к тому же!!! Знал бы, кто в свое время натаскивал меня, – утопился бы заранее в дальнем болоте, чтобы не позориться!.. Вот, пожалуйста, опять левый бок неприкрытым оставил… а зря!

В промежутках между этими отрывочными мыслями я успевала уворачиваться от ударов и попыток подловить меня на ложный выпад. Вскоре вся эта канитель стала надоедать – сколько можно-то пыль утаптывать? Я что, железная?! Видно, похожие мысли пришли в голову и моего соперника, и он вдруг резко сменил тактику: вместо выматывания решил озадачить и неожиданно проделал хитрый финт. Я даже осмыслить происходящее не успела, как тело среагировало само и удар на поражение меня дал врагу возможность поразиться самому… Я сгоряча вскочила на спину грузно рухнувшего мордоворота и так приложила его лбом о пол, что старая толстая доска треснула вдоль почти во всю длину, а с потолка тонкими частыми ручейками посыпалась труха. Остальное – дело техники…

Мудреным нездешним приемам когда-то научил меня Дрогар – темная память ему и земля горячей стекловатой! Все же не пропали даром изнурительные многочасовые тренировки, которыми в свое время столь добросовестно меня изводили… Можно было, конечно, использовать возможности нэфи, но в таком контактном поединке это стало бы чреватым для меня самой. Ничего, своими силами обошлась… Я отдышалась, поднялась на дрожащие от перенапряжения ноги, перешагнула через обмякшее тело и, вытащив из-под стола сумку, начала упаковывать свои немудреные пожитки. Жаль, но придется и отсюда уходить в спешном порядке: того и гляди, пожалует следующая партия непрошеных гостей, обеспокоенная долгим отсутствием этих молодчиков…

Я отошла подальше, встала лицом к избушке, сняла свою «брошь» и повернула ее выпуклой частью вперед. Ничего выдающегося не произошло, просто неяркий блик света дважды скользнул наискось по замшелым бревенчатым стенам, рисуя символический крест на этом отрезке жизни, но пламя занялось на зависть хорошему газовому факелу. Вот и славно: и концы в воду… вернее, в огонь, и погребальный костер не отходя от кассы…

 

Глава 2

К вечеру следующего дня мое беглое величество смогло тигриной трусцой покрыть расстояние до следующего городка. В планы, разумеется, не входило пугать привратников, поэтому пришлось подождать в рощице у развилки дорог. Я даже успела найти подходящее местечко в густых зарослях можжевельника и вздремнуть под присмотром бдительного нэфи. Он же и разбудил меня, когда по направлению к местному центру цивилизации проследовала группа жриц из храма Бога Времени. Согласно традициям, подобные узкопрофильные святилища строятся на достаточном удалении от крупных поселений, дабы горожане имели возможность выражать небожителям свое почтение, но не отвлекали суетой служителей, которые выходили в люди по сезонным праздникам. Вот и сейчас – по дорожной пыли бодрым пешетопом двигался целый взвод рослых девиц в характерных головных уборах, свободных серебристо-полосатых одеяниях и с витыми посохами в руках.

Как известно, дерево прятать лучше всего в лесу… Сил у Фадика вполне хватило и на придание моему неповторимому образу недостающих штрихов, и на притупление внимания невольных попутчиц ровно настолько, чтобы они не заметили прибавления в своих рядах. Мы миновали городские ворота перед самым закатом, и я почти сразу покинула славную компанию. Девушки проследовали к резиденции здешнего мага, мне же показываться там не было никакого резона, поэтому пришлось искать ближайший укромный уголок для смены внешности, а потом устраиваться на постой в первой же более-менее приличной ночлежке. Чтобы не провоцировать у населения всплеск совсем ненужного мне сейчас любопытства, мы подправили привычный облик – теперь я была не знахаркой, а знахарем, полным, длинноносым, бородатым и слегка в годах.

После примитивного, но сытного ужина я со вздохом облегчения растянулась на узкой скрипучей кровати. Хоромы, конечно, перепали те еще и проигрывали даже в сравнении с моей лесной избушкой, но усталому организму было уже почти все равно. К тому же у этого временного пристанища имелся некоторый плюс в виде второго выхода – через низенькую дверь в углу на общую веранду, которая опоясывала приземистое одноэтажное здание с трех сторон. Просканировав напоследок окружающее пространство и не обнаружив ничего, на что стоило бы обратить внимание, можно было наконец-то позволить себе расслабиться…

К сожалению, ненадолго. Не спрашивайте, как удалось меня выследить, – могу только предполагать. Почему высшие силы вообще допустили такую ситуацию – им видней… Наверное, и это было тоже для чего-то надо. Хотя бы для того, чтобы в деле проверить, на что я гожусь по жизни в качестве простого смертного… Во всяком случае после задавать вопросы было уже некому, а на тот момент меня больше интересовали реальные шансы ускользнуть в звездную ночь как можно быстрее, бесшумно и по возможности бескровно и без последствий. Но на сей раз преследователей оказалось больше, да и подготовились они лучше.

Например, учли ошибки своих неудачливых предшественников и применили магическое прикрытие неизвестной мне природы, чтобы красиво использовать фактор внезапности. Мои сенсоры сработали как надо, и от всплеска острой боли я подскочила на кровати, мгновенно стряхнув остатки сна, только поздно – через выбитое окно влетела и беззвучно взорвалась над головой круглая склянка с какой-то мелкосыпучей субстанцией. Эта дрянь шустрыми клубами белесой пыли моментально расплылась по всей каморке, проникая в малейшие щели. У меня тут же немилосердно защипало глаза, слезы хлынули Ниагарским водопадом, а в отекшее саднящее горло перестал проходить воздух…

«Чтоб вам в гробу так дышалось… и все оставшееся время до него!..» Сознание вернулось как-то вдруг и сразу, будто нажали нужную кнопку. Глаза по-прежнему жгло, поэтому я рискнула только чуть приоткрыть один из них. Мне связали ноги, руки за спиной и швырнули как пришлось на развороченную кровать, забросав сверху моей же одеждой. Что интересно – благоприобретенная чужая внешность бесследно исчезла. Значит, кроме прочих специалистов преследователи снова задействовали умелого мага, да и неглупого к тому же, который умудрился меня расшифровать и снять наведенные Фадиком чары… Не иначе приложил руку сам расхваленный коллегами по цеху умелец от нездешней магии – родственничек высокочтимой госпожи Натиллы!

Видимо, я провалялась в бессознательном состоянии достаточно долго, потому что беспардонные визитеры успели перевернуть вверх дном все в моем скромном жилище в поисках чего-нибудь ценного. А еще – прикончить обнаруженный провиант в виде припасенных на завтра в дорогу бутербродов с копченой свиной грудинкой и корзинки яблок и очень образно, хоть и вполголоса, прокомментировать отсутствие веселящих напитков. Собственно, я и очнулась в самый разгар обмена авторитетными мнениями…

В настоящий момент они были заняты досмотром и упаковкой моих пожитков, не пропуская ничего, даже такой мелочи, как сломанная расческа или пустые пузырьки из-под настоек и притираний. То, что здоровенные мужики работали столь аккуратно, методично, бесшумно и сноровисто, пугало больше всего: это явно был не разбойный налет в целях поживы и не хулиганская выходка от избытка в организме дурной энергии! Они скрупулезно и тщательно уничтожали все следы моего пребывания на этом краю Вселенной. А звуконепроницаемый купол успели поставить еще на подходе к моей скромной обители, поэтому прочие постояльцы ночлежки продолжали мирно почивать и ухом не вели…

Последняя склянка с коротким жалобным звяком исчезла в недрах безразмерного мешка. Высокий бородач, окинув цепким взглядом каморку, в которой остались лишь хлипкий столик с парой табуретов да кровать с тощим соломенным тюфяком, символической подушкой и полупрозрачным одеялом, поднялся и кивнул:

– Уходим!

– А ее как – потащим?

– Много чести! Сама пошагает, ножками!..

Говоривший подошел к убогому ложу, на котором я продолжала изображать глубокий обморок, и с размаху ткнул меня кулаком под ребра.

– Вставай, красотка! Прогуляемся при луне!

У меня основательно перехватило дыхание от подобной любезности. Н-да-а, кавалеры здесь на зависть, галантные до потери пульса и дара речи… И где бы это ему примерещилось искомое светило – в первый-то день двойного новолуния?! Чему их только учат… Я упорно продолжала маскировать признаки жизни, чем и спровоцировала еще более впечатляющий тычок в то же место:

– Тебя что, уговаривать?!

Вот пристал, всем банным листьям на зависть! Придется-таки ожить, не отстанет же добровольно, а ребра свои, не казенные… Хрипло застонав, я с видимым усилием разлепила опухшие веки:

– Что за?.. Пошли все… отсюда!

– Какая разговорчивая! – Сурово настроенный мордоворот снял с моих ног веревку и отвесил мне щедрую оплеуху, от которой почти в буквальном смысле искры сыпанули из глаз и зазвенело в голове. Зря он так со мной, конечно… Нет, никаких способностей оказывать активное сопротивление в связанном состоянии вдруг не прорезалось, а вот Фадик осерчал не на шутку. Все это время он в виде упавшей и откатившейся броши мирно лежал в самом дальнем и темном углу под столом, но теперь…

Тонкая неприметная струйка дыма зазмеилась вслед за нашей небольшой процессией в направлении к запасному выходу, почти касаясь когда-то крашенных половиц. Правильно, не стоит устраивать ночное представление в густозаселенном районе, тем более бесплатно… тем более что по этой же причине вряд ли меня станут «воспитывать» именно здесь! Немного подумав, я отказалась от соблазнительной мысли потрепать нервы похитителям путем оказания сопротивления или криков и ругани – еще сдуру повредят что-нибудь в моем ценном организме, возись потом с лечением, только этого не хватало!.. Наверное, стоило сказать новым знакомым о своем здравом решении, но поздно – мне довольно бесцеремонно влили в рот какой-то едко пахнущий настой. Судя по ощущениям, зелье должно было сделать из жертвы безвольную марионетку, мне же в худшем случае грозило лишь расстройство пищеварения. Тоже, конечно, не подарок, но я не сильно разозлилась, наоборот – покладисто соорудила на лице примороженно-равнодушное выражение, вперила взгляд в никуда и вяло зашоркала ногами. Пусть уж порадуются… напоследок!

Мы довольно быстро выбрались из городка, не беспокоя стражу необходимостью отпирать для нас ворота. Просто немного попетляли по темным безлюдным улицам, потом нырнули в подпол в каком-то ветхом сарае на каких-то задворках, а после в какой-то низкий тоннель, то и дело спотыкаясь о корни каких-то деревьев. То, что пришлось пройти через портал, говорило о сильной спешке, а то, что в этом подземном коридоре порядком сквозило и практически не было паутины, могло значить одно – им пользовались достаточно часто. Интересно, с какой целью?! Надо будет заняться этим вопросом… разумеется, попозже, когда с более насущными проблемами разберусь! Например, избавлюсь от неприятной и явно неподходящей компании. Кстати, тот факт, что мои провожатые нисколько не позаботились о сохранении тайной информации, важной для любителей совершать прогулки в обход городской стражи, наводило на совсем невеселые мысли. Например, об их уверенности в том, что я наверняка не смогу после ничего никому разболтать…

Наземный мир встретил нас непроглядной тьмой, влажным ветром и характерными звуками ночного леса. Сканеры любезно просветили хозяйку о расстоянии до города, который остался на удивление далеко, и о наличии особи, обладающей магической силой, – в неприятной и настораживающей близости от нас. Нэфи проявился на «картинке» мерцающим сгустком огня, предусмотрительно замершего чуть в стороне.

– Долго же вы копались! – недовольно пробурчали за спиной, и меня встряхнули за шиворот, разворачивая лицом к говорившему.

Я невольно сощурилась – характерное синеватое свечение резало глаза, что, впрочем, не помешало в деталях рассмотреть нового персонажа, который стоял скрестив руки и подпирая плечом вековой дуб. Вот, значит, какой ты – северный олень… Особо ничего примечательного, кроме того что голова непропорционально велика для такого субтильного тела да взгляд – колючий и пронизывающий, который на редкость плохо сочетается с умильно-слащавой улыбочкой, искривившей тонкие бледные губы.

– Какая приятная встреча… и долгожданная! Привяжите ее к дереву и пошли вон!

Громилы мигом выполнили приказ, отступили в стороны и растворились в темноте. Нэфи шевельнулся было, но я едва заметно качнула головой – не сейчас! Посмотрим сначала, что будет в очередной части Мерлезонского балета…

Вопреки ожиданию, ничего действительно интересного так и не случилось. Колдун окинул меня долгим внимательным взглядом, улыбнулся еще противнее и хмыкнул:

– До чего же людьми не ценится спокойное житье! Сидела бы себе в своей глуши, в травках копалась да запоры лечила, так нет же… Приспичило сунуть нос куда не звали! А теперь вот придется грех на душу брать…

– Так давай я тебе его отпущу! – Ради благого желания помочь ближнему не жаль было даже имиджем пренебречь. – Заснешь спокойно, прямо здесь и надолго!

– Как-нибудь обойдусь! – Его ничуть не удивило мое внезапное излечение от немоты. – Одним грехом больше, одним меньше…

– А как же душа?! – укоризненно покачала я головой. – Зачем ей вечные муки?

– О своей побеспокойся! – снова хмыкнул собеседник, подошел ближе и вытянул из нагрудного кармана небольшую плоскую бутыль с широким горлышком, которую поднес к моему лицу. – Самое время… причем недолгое – он успел проголодаться!

В сенсорном поле существо, заключенное в стеклянную тюрьму, выглядело как бурая, длиной сантиметров пятнадцать гусеница, у которой вместо конечностей на нижней стороне морщинистого тела просматривалось четыре ряда мелких воронковидных присосок. Одинаковые «голова» и «хвост» медленно шевелились, тычась в стекло, или двигались так, будто принюхивались к чему-то. Заметив мою невольную гримасу, колдун снова расплылся в несимпатичной улыбке, звучным шлепком убил на своей щеке крупного комара, аккуратно снял его с кожи и бросил внутрь сосуда. Тварь оживилась, исторгла из обоих концов тела две лужицы маслянистой жидкости, в которой тельце насекомого с хорошо различимым шипением растворилось прямо на глазах, и принялась поглощать присосками получившуюся жижу… Я с трудом подавила приступ тошноты и попыталась отвернуться, но мешал сучковатый ствол. Добрый дядечка зашелся в дребезжащем смехе, приблизив посудину так, что холодное горлышко уже касалось моих губ, а от едкой вони резало глаза.

– Прекрасный экземпляр, не правда ли? Здесь ему неуютно, гораздо лучше он себя чувствует внутри тела, которого надолго хватит, особенно человеч…

Договорить натуралисту местного разлива не удалось – длинный узкий язык бело-красного пламени рассек темноту и прицельно прошелся поперек предплечья его вытянутой в мою сторону руки. С глухим звуком отсеченный фрагмент упал на влажные листья, «гусеница» вывалилась наружу и обрадованно устремилась к свежей, обильно кровоточащей органике, но ее накрыл следующий «плевок» огненной кобры…

Темная клякса оплавленного стекла, пузырясь, остывала на сырой земле, а колдун, забыв об изувеченной конечности, не мог оторвать взгляда от немигающих глаз огромной разъяренной, до предела раздувшей капюшон змеи, которая замерла от него в двух шагах, раскрыв клыкастые челюсти.

– Не может быть! Не верю…

– Тоже мне – Станиславский, б-б-блин!..

Я больше ничего не успела ни сказать, ни сделать. Пламенная пасть распахнулась шире, огненный шквал пронесся так близко, что едва не опалил мне волосы, от истошного вопля заложило уши – к счастью, ненадолго… Веревки, удерживающие меня, ослабли, пушистый котенок привычно вспрыгнул на мое плечо и потерся о щеку с громким урчанием. Я машинально растерла ноющие запястья, почесала хранителя за мохнатым ушком, погладила теплую спинку и, еле двигая вдруг ослабевшими ногами, отыскала брошенный неподалеку мешок с моими пожитками. В сторону костра, все еще горящего, несмотря на возобновившийся дождь, оглядываться не хотелось…

Откуда-то из темноты донеслись невнятные звуки, пришлось навострить сенсоры. Увиденное обрадовало мало – какие-то вооруженные люди, что-то не поделившие с теми, кто меня сюда притащил, суета, удары, крики, в основном неприличные… Мне показалось или сквозь общий шумовой фон действительно прорезался голос почтенного сеттена?! Нет, скорей делать ноги отсюда, тут становится слишком уж весело!..

На раздевание и трансформацию времени не было, поэтому первые два-три километра пришлось продираться через мокрую чащу человеческим манером. Никто меня не преследовал, но расслабляться было рано. Все-таки давали о себе знать последствия отравления пакостной субстанцией, надо бы принять на грудь кое-что из числа своих же снадобий и отлежаться в укромном уголке хотя бы час-другой, чтобы наконец избавиться от этой выматывающей сиплой одышки, першения в горле и сухого кашля почти при каждом выдохе…

Добравшись до неглубокой, но достаточно широкой речушки, я позволила себе передохнуть и продолжила путь в более удобном обличье, для пущей верности проплыв приличное расстояние вверх по течению. Потом был затяжной марш-бросок сквозь дождь и непролазные дебри, пока к вечеру лапы не вынесли меня на берег другой реки, побольше, где над самым обрывом обнаружилась очередная заброшенная избушка-ночевуха. Крохотное покосившееся окошко зияло пустотой, крыша местами протекала, но это было какое-никакое укрытие.

С трудом удерживая в открытом состоянии слипающиеся глаза и спотыкаясь от усталости, я снова стала человеком, с помощью подходящего сука кое-как отодрала деревянные бруски, которыми была забита дверь, ввалилась внутрь и села прямо у порога, переводя дыхание. Самой бы мне ни за что не заставить гореть сырые поленья, но с помощью нэфи удалось и это. Последним подвигом стало развешивание насквозь мокрых одежек и максимально удобное размещение тигриного организма на узкой лежанке…

Разве можно выспаться за два… пусть и за три часа?! Если кто умеет, научите, на всю жизнь обяжете! Сигнал резко включившихся сенсоров заставил меня подняться и буквально в прыжке принять человеческий вид. Одевалась я как по тревоге, благо вещи успели просохнуть, и к моменту приближения незваных гостей мы с Фадиком уже заняли удобную позицию у окна. Впрочем, «присмотревшись», я с облегчением выдохнула – на таком расстоянии легко читались индивидуальные отличия живого свечения приближающихся персон, и по меньшей мере одна из них мне была с некоторых пор достаточно хорошо знакома… Только не глюк ли это, с чего бы почтенному аристократу гулять в такой глуши?!

Темные силуэты бесшумно рассредоточились вокруг приземистого строения, часть скрылась в прибрежных зарослях, двое замерли у двери. Нет, судя по всему, не меня собираются брать измором, а остерегаются тех, кто может прийти следом… Раздался деликатный стук. Я вытянула из петель тяжелый засов и отступила назад. Стучавший помедлил и вошел, лишний раз доказав, что с моей дополнительной сигнальной системой полный порядок. Это действительно был сам Дерентр, которого сейчас трудно было узнать в одежке, больше подходящей для среднезажиточного фермера из какого-нибудь захолустья, давно и надолго забытого богами. Он тяжело опустился на замшелый чурбачок, бросив на стол потрепанную шапку, и устало потер ладонями лицо. Потом поднял на меня покрасневшие от недосыпания глаза:

– Удивлена? Я и раньше мог бы тебе помочь, но для этого моим людям пришлось изрядно побегать по всей округе – ты слишком хорошо путаешь следы!

Я криво усмехнулась, красноречиво пожала плечами: не мы такие – жизнь такая, особенно если с незваными помощниками повезет! – и выжидательно воззрилась на позднего гостя. Он устроился удобней и заговорил, словно продолжая давно начатую беседу:

– Кроме прочего, я тебя толком и поблагодарить не успел! Реннир пока не в состоянии сам выказать свою признательность, поэтому говорю от имени нас обоих. Ты много сделала для нашего рода и, значит, имеешь право знать, как развивались остальные события. Два дня назад знахарь, приглашенный из ближайшего отдела королевской канцелярии, по моей просьбе совершил при свидетелях положенный для установления отцовства ритуал и подтвердил… хм!.. сказанное тобою. После чего я публично признал бывшего лесничего своим старшим сыном и главным наследником, переписал завещание и отдал его на хранение служащим того же учреждения. Постарался при этом не обделить никого из членов семьи, но самое основное оставил своему настоящему потомку.

Я невольно зажмурилась и передернула плечами, представив, какая буря бушевала в почтенном семействе, несмотря на вмешательство и присутствие официальных лиц. И потом – для людей алчных и предприимчивых никакой документ не помеха, можно ведь внести свои поправки в течение событий… Дерентр понимающе кивнул:

– Ничего, супруга должна будет смириться, никуда не денется, разве что не скоро… А на случай возможных неприятных происшествий в жизни моего мальчика в тексте есть оговорки, так что теперь с него будут пылинки сдувать, лишь бы не скончался раньше срока! К тому же он, как только поправится, поселится отдельно, в другом нашем фамильном замке, в южной части владений. Научится управлять имением, да и свадьбу решили надолго не откладывать…

Я довольно улыбнулась – что ни говори, люблю хеппи-энды, особенно если сама к ним причастна!..

– Так что в третий день первого месяца весны ждем в гости. А теперь, как мне кажется, самое время рассчитаться… Ты в каком виде предпочитаешь получать вознаграждение?

Я прищурилась и повела подбородком.

– На мое усмотрение? Что ж!..

Похоже, мудрый сеттен предвидел и такой вариант, поскольку долго не раздумывал. Для начала на столешницу с многозначительным приглушенным звяком возлег вышитый кожаный мешочек. Я аккуратно подцепила мизинцем витой шнурок, стягивающий горловину, и покачала – вес впечатлял!.. Тем временем передо мной оказался свиток с печатью, украшенной четким изображением уже знакомого фамильного герба. Так-с, полюбопытствуем!.. Да уж, скупердяем этого высокородного аристократа не назовешь – в моих руках была оформленная по всем правилам дарственная на обширный участок леса, расположенный меж двух рек у самого места впадения их в Сизое озеро… И до кучи на само упомянутое озеро, небольшое, но широко известное в народе благодаря лечебным свойствам воды и грязей. Словом, все условия для того, чтобы бросить бродяжничать, осесть на месте, соорудить приличный санаторий государственного значения и жить себе припеваючи… Жаль, что мне в ближайшее время будет как-то не до этого!

Я отвесила почтенному собеседнику благодарный поклон, только он почему-то не спешил удалиться. Еще некоторое время сидел, задумчиво разглядывая меня с ног до головы, потом кашлянул и негромко произнес:

– Разумеется, двери моего дома всегда будут открыты для тебя, но… возможно, я смогу чем-то помочь уже сейчас?

И в ответ на мой недоумевающий взгляд пояснил:

– Согласись, когда молодая красивая женщина бродит в одиночестве по нашим… хм!.. неспокойным дорогам, забравшись в дебри приграничья дальше некуда, говорить ни с кем не желает и долго нигде не задерживается – это явно неспроста! Нет, я не собираюсь ничего выпытывать и лезть не в свое дело, но…

Я невольно усмехнулась – в проницательности этому дядечке все-таки не откажешь! И в широте души тоже… Как жаль, что воспользоваться любезным предложением нет никакой возможности! Я отрицательно покачала головой, отвешивая дополнительный благодарный поклон.

– Что ж, – Дерентр на удивление легко поднялся и шагнул ко мне, – тебе видней. Только возьми еще и это, не помешает.

Я приняла и сразу развернула небольшой свиток. На тонком пергаменте четким убористым почерком были выписаны имена и адреса каких-то людей, живущих в самых разных местах западной оконечности королевства. Сеттен, заметив мое недоумение, пояснил:

– К любому из них можешь обратиться в любое время и с любой бедой, помогут обязательно, только надо будет сказать…

И едва слышно шепнул мне на ухо пять простых слов, не связанных смыслом. Самое интересное, что сказано это было на языке горных шушек, причем того самого клана, где главенствовала моя старая знакомая Гиса. Тем лучше, значит, и впрямь наш человек… Да, чуть не забыла! И я, встав, принесла сумку и высыпала на стол смертоносные «пуговицы», которые отобрала у одного из своих преследователей, царство им всем небесное… Сеттен окинул тускло поблескивающую кучку быстрым взглядом, вскинул бровь и поднял на меня глаза – мне оставалось только развести руками. Он кивнул одному из стоящих поодаль воинов, тот подошел и сгреб мои трофеи в горсть, а Дерентр взял у него еще один кожаный мешочек и положил на столешницу со словами:

– А это – за помощь в поиске товара, прошедшего мимо таможни!

Уже на пороге пожилой аристократ обернулся, поклонился мне – как равной, на глазах у всех своих людей! – и вместе с ними растворился в сгустившейся предрассветной мгле.

 

Глава 3

Оставаться и дальше в этих краях не имело смысла, если не сказать больше. Почтенный Дерентр не зря дал мне список надежных явок – чем это еще могло быть, как не прозрачным намеком на то, что хорошо бы мне пока держаться от здешних благословенных мест подальше? Пусть все официальные нюансы улажены в лучшем виде, но куда деть властную злопамятную бабу с полудивизией родни под стать, особенно с учетом последних событий?! Мне для полного счастья не хватало еще скрытых военных действий с повсеместной травлей!.. Поэтому я, добравшись до третьего попавшегося на пути городка, срочно вылечилась от немоты и сменила внешность на совсем непримечательную, причем каждый день разную. Ночевала тоже всякий раз на новом месте, благо сей городишко стоял на пересечении местных торговых путей и приезжего люда в нем хватало, равно как и желающих на них заработать, хотя бы пуская на постой.

Я не просто убивала время, а ждала знака свыше, поскольку моя хваленая интуиция молчала упорнее самого стойкого героя партизанской войны. Метаться по всей округе почему-то не хотелось, тем паче – наобум пускаться в дальнее путешествие… Да и отдохнуть после недавних событий тоже было совсем не грех, поэтому пришлось основательно запастись терпением, которое высшие силы, к счастью, не стали слишком долго испытывать…

В очередной базарный день я позволила себе поспать подольше и проснулась оттого, что под окнами чересчур оживленно галдела детвора, да и взрослые судачили о чем-то громче обычного. Не открывая глаз, я некоторое время пыталась уловить обрывки сказанного, потом рывком села на постели. Кажется, дождалась!

Через полчаса, успев позавтракать и привести себя в порядок и в новый образ, я пополнила своей персоной поток пестро одетых людей, спешивших добраться до одной из главных улиц, ведущих на центральную площадь. Именно там, согласно сводкам последних городских новостей, обосновались для выступления заезжие артисты. Судя по царившему оживлению, событие было из числа редких и запоминающихся.

Еще на подходах к площади до моего слуха донеслись до боли знакомые звуки, спутать которые с чем-либо другим для меня было бы совершенно немыслимо. Достаточно вспомнить, сколько раз мы слушали под аккомпанемент этих волшебных импровизаций еще более волшебные песни, которые неустанно сочинялись для собственного исполнения самым потрясающим бардом всех времен и народов… по крайней мере в этом измерении!..

Вальгранарх Ликуартисский… Кроме прочего, еще и давний друг семьи Ледяных Правителей, знал родителей Дина и к нам с мужем относится по-отечески. Уникальный в своем роде индивид потрясающей красоты, вечно молодой стараниями небожителей: в его роскошной темно-медной гриве нет ни единого седого волоска, несмотря на то что ее обладатель вот-вот разменяет третью сотню лет. Он давно покинул родной остров – самый большой среди многих в Окраинном архипелаге, хотя периодически возвращается, чтобы навестить многочисленных детей, а в последнее время и внуков. Много лет назад лишился зрения, но не утратил ни вкуса к жизни, ни чувства юмора, ни тяги к перемене мест и проводит в странствиях почти все время, умудряясь оказываться если не в самой гуще выходящих из ряда вон событий, то как минимум их свидетелем. Не остался в стороне и от памятных событий пятилетней давности… Вникать в детали происходящего помогает подарок небес – двухголовая змейка, найденная им однажды в храме Семи Богов. С тех пор они неразлучны… Гичи, успешно играя роль экзотического ожерелья, каким-то образом умудряется видеть за них обоих, поэтому во впечатлениях нет недостатка, и этой на редкость творческой личности не составляет труда выполнять условие небожителей, даровавших ему дополнительный жизненный срок за особые заслуги: ежедневно дарить миру хотя бы одну новую песню собственного сочинения. Причем каждая из них вполне могла бы претендовать на то, чтобы стать хитом по меньшей мере сезона, народ не зря дал своему любимцу второе имя – Папаша Хелль!.

Я по-прежнему неспешно двигалась «по течению» в плотной ярмарочной толпе, а на удивление уместные слова под чарующий аккомпанемент проникали не в уши – в самое сердце: не всегда на небе тучи, пройдет и ночь – день будет лучше… и предательства не бойся, другу верному откройся – как-то так… Я ничего не видела и не слышала, кроме голоса, давно ставшего почти родным, только слезы текли и текли без остановки. Тоска и напряжение последних дней постепенно отпускали мое измученное сердце, словно растворяясь в дивных звукосочетаниях, а с души один за другим падали накопившиеся камни, отчего на ней становилось легко и светло, и даже дышалось теперь свободнее…

На последних словах припева меня вынесло к самому краю низкого, ярко разукрашенного помоста, на котором живописной группой расположились бродячие артисты. Медноволосый бард с Ликуартиса уже раскланивался на все стороны перед восторженной публикой, но уйти ему не удавалось – пылкие поклонники (а пуще того поклонницы) ни за что не хотели даже на время расставаться с народным любимцем. В конце концов он уступил уговорам и завел очередную балладу. Как сейчас понимаю, выбор он сделал совсем не случайно: это было повествование о событиях пятилетней давности… Да-да, тех самых, что благополучно завершились нашей победой в памятном сражении в Туманной долине в День Весеннего Равноденствия! Нахлынувшие вдруг воспоминания непроницаемым колпаком отделили меня от галдящей суматошной толпы…

Очнулась я в тот момент, когда на сцене уже готовились к выступлению другие члены труппы, а слепой певец превратил сбор честно заработанных денег в комедийную импровизацию. Он обходил зрителей со старым трофейным шлемом в руках, живо комментируя каждую брошенную монету, и отвечал на шутки, не забывая между делом отвешивать комплименты местным красоткам. Я тоже не поскупилась на гонорар, и не успели золотые пополнить щедрый урожай своих собратьев, как Вальгранарх выдал:

– Да вознаградят боги тебя, юная красавица, за… истинно королевскую щедрость!

И преклонил передо мной колено в приветствии, которым положено встречать именно персон королевских кровей. Комплимент пришелся в самую точку, особенно учитывая то, что я сейчас была прилично, но тускло и безвкусно одетой почтенной матроной лет под шестьдесят и о-о-очень впечатляющих габаритов, с бородавкой на подбородке, усиками на верхней губе и внушительным носиком-картошкой, украшающим простоватое лицо коренной жительницы самого дальнего из местных горных захолустий. Придерживаясь выбранной роли, я в срочном порядке заставила себя покраснеть и, стыдливо потупив часто моргающие глазки, сипло кудахтать что-то невразумительное, отбиваясь от попытки поцеловать мою не запятнанную скупостью руку. Не удалось…

Притихшая было толпа взорвалась криками, солеными шутками, оглушительным хохотом и поздравлениями по поводу обретения певцом очередной кандидатки на почетную роль второй половины. Пришлось покраснеть еще больше, громко всплакнуть от смущения, трубно сморкаясь в изысканно вышитый гладью платок размером с небольшую скатерть, и почти потерять сознание от осознания привалившего наконец-то счастья в личной жизни… К чести ликуартисца, он отвлек внимание на себя – снова запел, только теперь что-то злободневное на тему действительных и мнимых радостей семейных будней. Поклонники рьяно взялись ему подпевать по мере сил, а я получила возможность раствориться среди плотной массы хохочущих людей. Можно сказать, отделалась на удивление легко, а ведь могли бы с народной помощью и пожениться мимоходом! Нет, как вариант он очень даже ничего, если не сказать больше, только тогда я залечу, что называется, по полной – по статье за двоемужество!.. И хотя опять же не смертельно, да дети не поймут…

Но напоследок я успела заметить, как чешуйчатые головки Гичи приветственно качнулись, левый глаз непревзойденного певца едва заметно подмигнул мне, а свободная рука небрежно махнула в сторону ближайшего постоялого двора, скрытого сейчас разноцветным полотнищем циркового фургона. Что ж, культурная программа на вечер обеспечена, можно пока заняться делами… А точнее – упаковать пожитки да прикупить все необходимое для дальней дороги, не зря же пересеклись пути беглой меня и барда-самородка, странствующего всю свою сознательную жизнь!..

В сгущающихся сумерках высокая фигура, закутанная в длинный темный плащ с глубоким капюшоном, проплыла по ставшей малолюдной улице и свернула к черному ходу того самого постоялого двора. Коренастый рябоватый охранник окинул наметанным взглядом очередного «ночного жаворонка», пропустил в дверь, принял в ладонь мелкую монетку и мимоходом проверил качество товара путем щипания пониже талии. Привычно увернулся от пощечины, но тут же нарвался на следующую, более увесистую – с другой руки. Выслушал в качестве бонуса новую нецензурную версию житейской истины в духе «не заплатил – не лапай!» и, сочтя свою миссию выполненной, кивнул в сторону полутемной лестницы.

Преодоление ступенек на цыпочках не обмануло утонченный слух ликуартисца и на этот раз – он встречал гостью, стоя в проеме распахнутой двери, которую сразу же запер. Я подождала, пока он повернется, и медленно распахнула плащ, наблюдая за его реакцией на мой новый облик. А посмотреть было на что…

Мелкие смолисто-черные кудри до пояса, густо подведенные зеленые глаза, вздернутый носик, пухлые губки бантиком… Жесткий корсет, затянутый туже некуда ради осиной талии, блузка с рукавами-«фонариками» и низким вырезом, в котором примерно двенадцатый номер представал во всей своей внушительной прелести почти без купонов. Далее шла пышная юбка длиной – страшно сказать! – всего лишь до середины голени да легкие сандалии на тонких ремешках – не по сезону, зато сексуально подчеркивающие стройность загорелых ножек…

– И как тебе такой образ? – Я поправила оборку и крутнулась туда-сюда, кокетливо подбоченившись.

Обе головки Гичи закатили глаза и обвисли обрывками пестрого каната, вывесив на разные стороны раздвоенные язычки, а почтенный бард схватился обеими руками за сердце, качая головой и сипло выдохнув:

– О боги, за что мне все это?!

– В смысле – столько счастья сразу и еще в этой жизни? – уточнила я. – Значит, не так уж плохо получилось. А то меня терзали смутные сомнения насчет фасончика и количества косметики…

– Совершенство ничем не испортишь! – «Клиент» отвесил наигалантнейший поклон.

– Подлецу все к лицу! – согласно кивнула я, и мы одновременно расхохотались. – Ну, здравствуй, вечно молодой бродяга!..

Мы обнялись, поцеловались, прослезились… К накрытому столу, посреди которого ненавязчиво синела узкая высокая бутылка с тарнигальским белым вином, я выставила давно любимое певцом, но редкое в этом году бальдиарское «Зеленое особое».

– Надеюсь, вкусы моего названого папеньки не успели кардинально измениться?

– О нет, в отношении женщин и вина – никогда! – тряхнул медно-рыжей гривой Вальгранарх. – Порадовала доченька, грех жаловаться!

Для тех, кто не знает или забыл, – мы в самом деле в определенной степени родня. Он всегда относился ко мне как родному чаду, благо с его настоящими дочками я сдружилась не на шутку. В день моей свадьбы передавал меня с рук на руки жениху как названый отец и с тех пор носит это звание с гордостью.

Мы с удовольствием воздали должное ужину, обсудили новое из жизни самого всенародного любимца и членов его впечатляюще большой семьи… Вспомнили «дела давно минувших дней», боевых товарищей, славные походные денечки, судьбоносную битву в Туманной долине… Выпили, помолчав, за тех, кто с той поры не с нами… Между делом я в очередной раз высказала почтенному барду восхищение по поводу его боевых навыков. Он в ответ пожал плечами:

– Моя королева, несмотря на прозорливость, что-то путает – я всего лишь скромный сочинитель и певец, лишенный зрения! В тот памятный день я ничего примечательного сделать просто не мог, всего лишь воодушевлял наших воинов задорными песнями…

– Попутно круша неприятельские головы теренахской булавой, сработанной на заказ?! – Я тряхнула головой, отгоняя всплывшее из глубин памяти видение: продуманно выбранное укрытие в начале узкого ущелья, где крупные организмы могли протискиваться максимум по двое, и потемневшие от пролитой крови пластины здоровенного шестопера, с неутомимой регулярностью рассекающие прозрачный морозный воздух…

– Не мог же я позволить себе замерзнуть, стоя на таком сквозняке без движения! – Папаша Хелль одарил меня безмятежно-лучезарной улыбкой. – Мой голос – достояние нашего славного королевства, как можно им разбрасываться! Да и ребятам какая-никакая была помощь…

– Вот-вот, именно так ты тогда и улыбался, когда сносил черепа несчастным беззащитным наемникам, вероломно усыпив бдительность своим небесным пением! – Я обличающим жестом наставила на него палец. – Никаких шансов беднягам не оставил…

– Могу совершенно безвозмездно предложить свою компанию для рыданий в унисон, дабы оплакать их тяжкую судьбу и бесславную кончину, – серьезно предложил народный любимец, скручивая пробку с новой бутылки. – Хотя… может, лучше просто еще раз выпьем за встречу?

– Конечно, лучше! – Я подставила бокал.

В процессе беседы мы коснулись и «дел наших скорбных». Мне стало намного легче, когда я вкратце поведала «папеньке» историю своих нынешних скитаний. Он покачал головой, но воздержался от увещевательных речей, лишь спросил, насколько я в курсе последних событий. Пришлось признаться, что меня все это время в основном интересовали мои двойняшки-короляшки, о прочем же знала постольку, поскольку оное попадало в «кадр» при просмотре очередного выпуска детских новостей по «огненному каналу». Вальгранарх призадумался, но вскоре встряхнулся и поведал, что король вместе с придворным чародеем, Светлым Вождем и свитой заканчивают ревизию дел на периферии, а монаршее семейство в компании за-Граничных старых и новых друзей задержалось в наших фамильных владениях радоваться прелестям золотой осени. Самозваный несостоявшийся лжемонарх, разоблачение, как и само существование которого по-прежнему держалось в тайне от широких масс, пребывает в заговоренной башне – в соответствующих рангу условиях, но под жесточайшей охраной, – и останется там до решения его участи…

Так и не дождавшись от меня реакции на сказанное, он перевел разговор на другое. В итоге мы, как и в добрые прежние времена, засиделись почти до утра. Золотой Голос Королевства любезно предоставил свое скромное ложе в распоряжение величества, донельзя утомившегося в процессе наливания организма вином до бровей. Сам же, закутавшись в мой плащ, выскользнул за дверь и вернулся уже на рассвете. Судя по довольной улыбке, затеянное им удалось в полной мере, но делиться впечатлениями он не спешил. Я же давно взяла за правило не проявлять никчемушное любопытство, посчитает нужным – поведает сам…

Главное – закончились мои одинокие скитания! Теперь я путешествовала по родному с некоторых пор краю в не самой многочисленной, но дружной, веселой и, безусловно, приятной компании. Меня представили как одну из младших дочек нашего вечно юного любимца небожителей, и с вливанием в новый коллектив никаких проблем не возникло, встретили в полном смысле слова как родную. Видимо, старые друзья привыкли к периодическим появлениям на горизонте таких вот «последствий» тяги прекрасного ликуартисца к не менее прекрасному полу, широко известной среди своих и неугасаемой, несмотря на возраст…

Первый же вечер совместных странствий был отмечен скромным пиром. Много было выпито вина и сказано теплых слов, еще больше спето душевных песен, в том числе и новая – в мою честь, исполненная неповторимо талантливым автором. Все это меня так растрогало, что спровоцировало на редкий подвиг – попытку попробовать свои силы в стихотворчестве. Судя по реакции окружающих и в первую очередь «папеньки», которому, собственно, и посвящался мой экспромт, результат оказался не так уж и плох:

И замелькали дни – яркие, непохожие один на другой, заполненные новыми впечатлениями… вперемешку с тоской. И все оно вроде бы сложилось к лучшему, если бы не… как в той песне «бестолковая любовь, головка забубенная», в которую так и лезет непрошеное… Особенно в пути, когда можно расслабиться, сидя в повозке, и любоваться живописными окрестностями, пока дорога наматывается на поскрипывающие колеса… Или под шелест ветра и стук дождевых капель по пестрому пологу… Или на стоянке, когда переливчатое пламя танцует, потрескивая, под аккомпанемент невнятных ночных звуков и мирного храпа новых друзей…

Меня за последнее время не раз, не два и даже не десять начинали терзать сомнения – стоило ли так остро реагировать на неосторожное высказывание своего супруга? И столько же раз не находилось ответа… Вот что я, спрашивается, должна была предпринять в той ситуации? Притвориться, что не расслышала вопроса? Почти так и сделала, толку-то… Даже если бы в третий раз допытываться поленился, убедил бы себя, что «это ж-ж-ж неспроста»!.. Отшутиться? Тоже было, с тем же результатом… Махнуть рукой, мол, думай что хочешь? Так он и без того надумал по самое некуда!.. Спокойно рассказать обо всем, что было тогда, разложить по полочкам, объяснить в деталях, почему возникли подозрения и как именно я увиливала от исполнения супружеских обязанностей? Возможно, только втолковывать подобное тому, кто убежден в «очевидном» (опираясь на собственный опыт, не иначе!) и в том, что твердо знает, как поступают «любые на моем месте», – как правило, пустые хлопоты… Не тратить время и силы на бесполезный спор? Это значило бы согласиться с тем, что его представления о ходе событий и есть истина, только на самом-то деле ничего подобного!..

Я до сих пор твердо стою на том, что «любить – значит верить!», и стараюсь этому следовать сама… Так с чего бы мне признаваться в несодеянном?! Да еще ладно бы заподозрил меня в похищении яблок из общественного сада или пожертвований из храмовой казны! Как раз в этом случае, может, и согласилась бы с клеветой – для смеха, но ведь ему же примерещился куда более крутой сценарий!.. Черт бы побрал все эти сложности!!! Он-то наверняка окончательно уверился в своей правоте, как же: бегство – признание вины, а ведь я просто испугалась того количества дров, которых запросто могла бы наломать сгоряча!

Если бы мое исчезновение было продуманным планом, например, в отместку за обидные подозрения и недоверие доставить беспокойство недалекому партнеру, можно было бы что-то и пересмотреть. Или устроить ему веселую жизнь – например, отправиться на свидание к его братцу, который все еще дожидался решения своей судьбы, сидя в башне со всеми удобствами, провести с ним ночку-другую – а если понравится, то и больше! – и потом предоставить муженьку самый подробный отчет в ответ на некстати заданный вопрос… Вот это действительно удалась бы месть всем на зависть, которая на раз научила бы думать, прежде чем произносить что-то вслух… и одновременно положила бы начало бесповоротному окончанию прежних отношений.

Да, я очень хотела вернуться, сердце рвалось прежде всего к детям, к родне, к друзьям, в обжитой и уютный замок, но… как только в мыслях доходила до своего ненаглядного, эмоции вскипали с новой силой. Причем совсем не те, которые должны бы возникнуть после долгой разлуки… Но что еще можно ждать от меня?! С одной стороны, подозрения мужа вполне понятны, а ревность объяснима, ведь его попросту использовали в качестве бульдозера на свалке для разгребания всевозможных ненужностей на пути к престолу с перспективой выбрасывания за ненадобностью в итоге, в то время как братец должен был получить все и даром… Самозваный заместитель жил припеваючи, пока Дин томился в плену, а потом в рабстве у озабоченной, свихнувшейся от собственного могущества колдуньи, к тому же не имея никакой возможности даже себе помочь, а уж о том, чтобы что-то изменить, и речи быть не могло! От одной этой мысли можно ненавязчиво спятить…

С другой стороны, мой возлюбленный мог бы и сам оценить по достоинству тот факт, что я так быстро… нет – что я вообще смогла обнаружить подмену и раскрыть этот подлый заговор! Если бы я, в самом деле поддавшись на обман, приняла его близнеца вплоть до постели, мне в принципе не пришло бы в голову начинать копаться в малозначительных деталях, с которых, собственно, все и началось. Вот, по-моему, единственно правильный вывод, который следовало бы сделать Ледяному Королю, потрудись он должным образом напрячь извилины в своей венценосной голове, прежде чем задавать вслух дурацкие вопросы.

С очередной стороны, допускаем, что Дин все-таки до сих пор меня любит, потому и не смог справиться с приступом ревности и удержать язык за зубами… Но с противоположной стороны, если любишь – значит доверяешь, а еще – заботишься и бережешь, поэтому ради спокойствия дорогого тебе человека совсем не вредно лишний раз включить мозги, прежде чем что-то сказать или сделать! Хватило же у меня великодушия и терпимости не напоминать его Ледяному Величеству, чего стоило мне все это время, пока длилась наша спасательная кампания, не зацикливаться на том, что долгоиграющая заваруха с последствиями началась именно с его прогулки на сторону!..

Я уж и не говорю о том, что действительно любящий муж мог бы хоть раз призадуматься, каково мне стало, когда выяснился род его занятий при дворе беловолосой ведьмы! Да, конечно, какой с него, зачарованного, спрос, только ведь и я могу начать озвучивать неприятные вопросы, причем вполне закономерные. Например, так ли уж сильно был он заколдован, когда день за днем ублажал эту с-с-с… сильную чародейку, к тому же раскрасавицу каких мало?! И опять же – за дочкой нашего соседа-правителя (чтоб ему быть здоровым, когда я до него доберусь!!!) мой дражайший супруг поплелся в укромный уголок совершенно добровольно, будучи в здравом уме и практически трезвой памяти!.. В конце концов, я всего лишь человек и нервы у меня не железные, и даже моему терпению имеются пределы, как ни печально это сознавать!

Вот почему при одной мысли о встрече со своим благоверным у моей тигриной ипостаси вставала дыбом шерсть на загривке, а в человеческом виде начинало сильно щипать глаза от навернувшихся слез гнева и обиды. Нет, рановато мне возвращаться, ничего хорошего из этого не выйдет… Поэтому я скрепя сердце решила последовать старому и не раз проверенному совету насчет обстоятельств и отношения к ним. Попросту оставить все как есть и плыть по течению… В кои-то веки полностью довериться судьбе, не пытаясь повлиять на события и дожидаясь какого-нибудь убедительного и недвусмысленного знака свыше. Наверное, это просто проявление малодушия, для меня в общем-то нехарактерного… но – будь что будет, всему свое время!

 

Глава 4

На сей раз, меняя внешность, я дала себе волю. Показалось довольно занятным узнать, каково быть натуральной блондинкой, к тому же припомнился давешний интерес к фэнтезийным персонажам. Эльфийским принцессам, например, – почему бы мне и не размечтаться хоть раз в жизни?! Вернее, расшалиться… Поэтому Вальгранарх получил в дочки небесное создание со слащавых открыток с душещипательными надписями о любви, в основном безответной. Теперь я была особой лет восемнадцати по нашим меркам, не больше, высокая, изящная, стройная до невозможности, с ногами от верхних коренных зубов, гривой светло-пепельных кудрей и невинными прозрачно-голубыми глазками на пол-лица с ресницами почти до бровей. Правда, на первый раз я, видимо, с разгону немного перехватила с формами, если судить по тому, как обе головы змейки начали шипеть, попеременно заикаясь. Во всяком случае перемещаться стало намного труднее – сильно перевешивало вперед и не всегда удавалось вписываться в повороты без риска добавить синяков на кормовой части организма. Кроме прочего, следовало учитывать необходимость блюсти душевный покой нынешних товарищей по скитаниям, поэтому пришлось быстренько свести габариты к более умеренным.

Имя выбирали долго. Для начала, бесполезно помучившись некоторое время, я попыталась наехать на своего названого папеньку с претензией – мол, при таком количестве деток, если даже считать одних законных, мог бы уже научиться подбирать имена прямо на ходу, между делом! На что получила вполне серьезный ответ: имя – носитель судьбоносной информации, посему подбор на ходу не делается, и вообще этим занимаются мамочки, поскольку кровно связаны с чадом и лучше чувствуют, что к чему. Крыть было нечем, до родной мамочки далековато, пришлось пыхтеть самой – как ни крути, кровная связь в моем случае ближе некуда…

Что там говорилось насчет судьбоносности? Поразмыслив, я предложила на выбор следующие варианты: Тиранида, Мегерина, Доставальса, Ужастина, Уморина и Торнадэлла. Вальгранарх, поперхнувшись питьем уже на второй версии, авторитетно заявил, что певицу с подобным имечком люди слушать просто не придут, поскольку за несколько последних спокойных годков еще не успели отойти от ужасов Темных лет и вряд ли кого-нибудь потянет на экстрим, а нам деньги зарабатывать надо. И потом, кто-то из нас двоих (не будем показывать пальцем!) собирался на данном этапе жизни оставаться как можно более незаметным, а при таком-то имечке… да в сочетании с выбранной «скромной» внешностью!..

Пришлось усерднее напрячь извилины. В конце концов, остановились на Белладонне: имя благозвучное, интригующе нездешнее, что вполне объяснимо при образе жизни моего «родителя». К тому же и по смыслу вполне подходит, если знать, о чем речь…

Напоследок мне пришло в голову сменить и голос. Нэфи возмущенным фырканьем развеял возникшие было сомнения насчет его возможностей в этой области, так что после недолгих размышлений мой альт редкого тембра сменился на сопрано в духе Монтсеррат Кабалье. Нескромно? Может быть, не спорю, но раз уж есть возможность… Неизвестно, куда кривая вывезет, а получить удовольствие от процесса я просто обязана, поэтому… гулять так гулять!

С репертуаром получилось и сложней, и проще, как посмотреть. Сочинительство – не самая сильная моя сторона, да и авторское творчество требовалось только от Золотого Голоса Королевства, мне же можно было позаимствовать и чужих шедевров, благо память у меня на зависть любому Бонду. Вот когда пригодилось давнее увлечение женской половины моего родного семейства! Основательно покопавшись в закромах детских и юношеских воспоминаний, удалось-таки дословно воссоздать шлягеры из репертуара многих весьма популярных на моей исторической родине личностей. Труднее было выбрать из них те, что подошли бы по содержанию к местным условиям, не вызывая недоумений у населения, но нам удалось и это. В конце концов, основные проблемы бытия для всех разумных одинаковы…

Самые современные хиты моего родного измерения категорически отпадали еще в полуфинале, да и в целом упоминание в тексте деталей, неподходящих для данного места и времени, было бы ни к чему. К тому же темы должны быть волнительными для всех, иначе не видать нам фанатов как своего затылка!.. Пораскинув мозгами дуэтом, решили, что на моей совести будет прекрасная часть населения, значит, в срочном порядке следовало вспомнить все, что знала про любовь – желательно несчастную, сложности быта, разлуку и разлучниц…

На долю Вальгранарха остались, как и прежде, мужиковские радости жизни: ратная доблесть, охота, путешествия, посиделки под выпивку с последующим поиском приключений на различные части организма, девушки нетяжелого поведения и амурные похождения. Кроме прочего, «папеньке» изумительно удавались вариации (большей частью скабрезные) на тему повседневной жизни фольклорных и экзотических персонажей. Вот где был воистину бескрайний простор для неуемной фантазии, щедро сдобренной богатым жизненным опытом!..

Вскоре я решила, что должна поддержать престиж своей исторической родины и, основательно помучившись, припомнила-таки слова некоторых «сказочных» песен Высоцкого. Наш дружный коллектив лежал вповалку, едва дыша от хохота, слушая в моем исполнении «Сказку о несчастных лесных жителях», «Про любовь в каменном веке», а особенно – «Про дикого вепря» (правда, не уверена, что их забавляло именно содержание). Подобное дополнение к репертуару свою роль сыграло – во многих забегаловках в поздний час до сих пор можно услышать в нестройно-хоровом исполнении: «Чуду-юду я и так победю!..»

Труппа за достаточно долгое время существования успела давно и прочно завоевать среди народных масс широкую популярность, а пополнение в моем лице вызвало мощный приток дополнительного количества местных ценителей искусства, что, кроме прочего, добавило проблем. Дело было в устрашающем росте числа моих личных поклонников, которые, к сожалению, не ограничивались выражением симпатий в денежно-цветочно-подарочном эквиваленте. Были разной степени массовости мордобои с целью выяснения, кому именно предназначался воздушный поцелуй, попытки похищения новой солистки прямо со сцены, потом – из фургона во время переезда, а в комнату на очередном постоялом дворе один из фанатов заявился прямо с местным жрецом и родней почти в полном составе. Избежать повторного брака мне удалось только благодаря объединенным усилиям коллег-артистов и кого-то из небожителей, неравнодушных к благополучному разрешению моих проблем.

Впрочем, новые друзья в целом были не в обиде за незапланированные развлечения такого рода, ибо скачок всеобщего интереса сказался и на толщине кошельков. Конечно, с государственной казной не сравнить, но на жизнь вполне хватало даже с учетом периодически возникающего желания побаловать себя, любимых. К тому же Папаша Хелль по секрету от прочих познакомил меня – как близкую родственницу – с парочкой надежных людей, которые брали совсем небольшое вознаграждение за хранение нашей части накопленного капитала. Я была почти уверена, что эти «верные руки» были чем-то сильно по жизни обязаны моему «папеньке», но не стала никого ни о чем спрашивать: меньше знаешь – крепче спишь! Да и не в моем характере лезть напролом в чужие дела, сам расскажет, если захочет.

Единственное, что я себе позволила, – подколоть медноволосого сердцееда по поводу необходимости быть запасливым в силу многочисленности кандидаток на алименты. Он в ответ лишь философски пожал плечами: «Деля с женщиной постель, надо быть готовым разделить и возможные будущие трудности, хотя бы отчасти. Другой-то помощи от меня в хозяйстве немного…»

Кроме прочего, наша труппа стала чаще выступать в частных владениях на семейных праздниках, званых вечерах и тому подобных мероприятиях для избранных. Поэтому никого не удивило полученное вдруг и весьма категоричное по форме «приглашение» от «отца» очередного города, в котором нас угораздило задержаться подольше. Мэр был не на шутку озабочен достойной встречей короля, который с многочисленной свитой следовал из очередной поездки через его благословенные владения в сторону столицы. По этому поводу затевался пышный прием для всей местной аристократии, а мы должны были явить собой часть культурной программы. Заплатить обещали щедро, но сообразно успеху, так что имело смысл постараться… как для себя!

Вначале перспектива появления пред светлыми очами законного супруга повергла меня в дикую панику, но потом дошел комизм и пикантность возникшей ситуации, поэтому я развила бурную деятельность по приведению себя, любимой, в самый неотразимый вид. Не стоит понимать буквально – я вовсе не собиралась пополнять своей персоной вампирье племя, просто любое зеркало теперь должно было треснуть от стыда по причине безуспешности усилий, пытаясь отобразить этакое совершенство хотя бы в малом приближении к оригиналу!..

Дворец местного градоправителя блистал огнями и пышным декором. Окинув наметанным взглядом открывающееся прямо от парадных ворот великолепие, мое величество только присвистнуло – вполне достойно для приема короля! Правда, вдоволь налюбоваться не довелось, не для того нас пригласили на этот праздник жизни высшего света. Нашу бравую команду стражники быстро передали с рук на руки помощникам церемониймейстера, которые проводили в уже заполненное народом помещение примерно девять на двенадцать и оставили дожидаться своего часа. Собратья-артисты держались группками, негромко переговариваясь и ревниво разглядывая конкурентов, а я подобралась к плотно закрытым дверям посреди дальней стены. Замочная скважина располагалась достаточно высоко и явно предназначалась для ключа впечатляющих размеров, поэтому парадная зала просматривалась как нельзя лучше.

В общем и целом, ничего оригинального: богато накрытые столы, выстроенные буквой П, в центре уже восседает монарх со свитой, напротив них сцена-возвышение, на которую, надо полагать, будем выходить из этих самых дверей, парадный караул у входов и выходов, масса цветов, гирлянд, свечей и разодетого народу. Сбоку – оркестр, конечно, не Большой симфонический, но тоже ничего… Лица у музыкантов напряженно-улыбчивые, на инструменты, начищенные до зеркального блеска, больно смотреть… Микрофонов, естественно, здесь не водится; впрочем, сто́ящего певца будет слышно и так – никто не станет мешать хорошему исполнению, а плохое и слушать незачем за разговорами о своем…

Нам перепало почетное право «открыть навигацию». Надо же, оказывается, меня все еще бросает в дрожь, когда вижу перед собой больше десяти человеческих лиц, хотя должна была бы привыкнуть к выступлениям на публике! Или дело в том, кто находится среди этой пестрой гомонящей массы?! Нет, не стоит об этом думать, а то сдадут нервишки в неподходящий момент – и пиши пропало… Так, для начала можно завести песню посерьезнее, пока гости на трезвую голову способны хоть что-то соображать. Я глубоко вдохнула, постаралась унять остаточную дрожь в коленках и пустила пробный шар:

– Призрачно все в этом мире бушующем…

Вопреки опасениям, прошло на ура! Первый успех меня основательно приободрил, и я уже увереннее завела «Маленький плот», «Я пью до дна за тех, кто в море» и даже отважилась на «Штиль» из репертуара Кипелова. Я очень быстро вошла в раж и продемонстрировала новые вокальные данные во всей красе и силе, так что на высоких нотах посуда на столах начинала тоненько позванивать. На низких же пламя свечей трещало и трепетало, едва не отрываясь от фитилей, а многоярусные люстры явственно покачивались, издавая негромкий, но душераздирающий скрип. Затем на время пришлось уступить место другим выступающим, а передышку использовать с толком для себя, дегустируя шедевры здешних асов от кулинарии. Кстати, весьма запоминающиеся – почтенный мэр явно уделял большое внимание полноценному питанию…

Правда, полной воли себе мы давать пока не стали – в объевшемся состоянии не очень-то попоешь! К тому же нас довольно скоро снова попросили на сцену. Теперь было самое время для «жалостливой» части сегодняшней программы. Для начала на здешней публике опробовалась проблема «Виновата ли я» и еще кое-что из репертуара Бичевской.

С удовлетворением отметив наличие умиленного выражения на лицах большинства присутствующих, я выдала им «Луч солнца золотого», затем «Белый шиповник» – с таким чувством, что сама под конец едва не разрыдалась в голос, а уж гостям, особенно дамам, сдерживаться было незачем. И под занавес, не дожидаясь, пока будут утерты все выплаканные слезы, довела слушателей до кондиции очередным давно любимым хитом: «То берег, то море, то солнце, то вьюга…»

Уже на втором куплете народ попритих и окончательно забыл о налитом вине. Что ни говори, стихи Окуджавы – это стихи Окуджавы, да и пела я от души. Глядя в никуда поверх разномастных затейливых причесок, не обращая внимания на чьи-то перемещения за спиной, не замечая собственных слез, бегущих по щекам… Папаша Хелль, вопреки успевшей сложиться традиции, не стал мне подпевать, лишь вдохновенно выплетал на струнах своего сложного музыкального агрегата берущие за душу импровизации.

Король прервал светскую беседу с местной аристократией и сидел, подперев голову рукой, задумчиво щурясь в мою сторону и водя кончиком пальца по витой ножке недопитого кубка. Когда стихли последние звуки чарующей музыки, я встряхнула своей роскошной, продуманно уложенной гривой и склонилась в поклоне. Градоправитель, изящно промокнув заметно увлажнившиеся глазки огромным шелковым платком с вышитыми по углам вензелями, повелительным жестом подозвал меня к столу. Я направилась к нему, наскоро утерев лицо и принимая на ходу комплименты, в основном от мужской половины собравшихся. Вальгранарх неотступно следовал за мной – так, на всякий случай…

– Могу ли я узнать имя той, что несказанно порадовала нас чудесными песнями?

Да уж, мой возлюбленный в этом весь, галантность – его второе имя, даже при общении с бродячей артисткой!.. Он и за свой стол нас пригласил, но мы рассыпались в извинениях вперемешку с изъявлениями благодарности за высокую честь: мол, делу время – потехе деньги, праздник в разгаре, мы тут на заработках… Дин тут же в деликатной форме предложил нам оплатить время, потраченное на общение с его величеством, но «папочка» еще деликатнее отбоярился тем, что не имеет морального права лишать остальных почтенных присутствующих внезапно привалившего счастья, в смысле – возможности снова услышать неподражаемых нас.

Подобная ярко выраженная скромность почему-то вызвала у монарха сильный приступ искреннего веселья, но взял в руки он себя на удивление быстро, состроил подходящую случаю понимающую физиономию и опять принялся рассыпать комплименты в мой адрес. Я старательно краснела, усиливая сквозняк трогательным хлопаньем ресниц и норовя спрятаться за крепкое плечо здешнего «родителя», но мое новое имя скрывать мы все-таки не стали. Король подмигнул старому другу:

– И которая же из твоих дочек так подросла? Наверняка из числа «неучтенных», ведь среди законных спутниц твоей богатой событиями жизни в последние пару десятков лет блондинок вроде бы не попадалось?

– Память и прозорливость нашего благословенного богами величества не знает границ! – Ликуартисец отвесил изысканный поклон. – В отношении блондинок и не-блондинок я никогда не сомневался – однообразие вредит здоровью! А дочурка и впрямь удалась на диво, вся в свою почтенную незабываемую маменьку!

– Губа у тебя всегда была совсем не дура! Впрочем, от папеньки тоже досталось немало, даже не считая голоса! – утешил его монарх, откровенно разглядывая скромно потупившую взгляд меня. – Постарался как на заказ!.. Надеюсь, прекрасная дева не откажется выпить с нами?

– С двумя такими старыми и прожженными пошляками и ловеласами?! Вряд ли! – покачал головой Папаша Хелль.

– А может, это ты ей запрещаешь, возомнив себя строгим праведным отцом?!

– Ей запретишь, пожалуй… но вот насчет «праведного» в самую точку, ваше Ледяное Величество! – расхохотался Вальгранарх, а следом за ним и все остальные, с интересом следившие за развитием диалога.

– Вино запрещено, но есть четыре «но»… – Это мне вздумалось припомнить кое-что из любимых творений Хайяма.

– Хорошо сказано! – Дин одобрительно кивнул и подмигнул певцу. – Интересно, за какие же из доблестей боги столь щедро наградили тебя детишками на зависть? Вроде бы никогда в святошах не числился?

Король уже протягивал мне кубок… с белым вином.

Причем не с каким-нибудь, а с тарнигальским! Интересно, где он его взял, ведь в пределах видимости нет ни одной емкости с подобным шедевром заграничного виноделия, что неудивительно, учитывая текущие внутренние неурядицы во владениях тамошнего правителя?! Под шумок наколдунячил, не иначе… Мне удалось удержать на лице маску почтительного восторга, когда я с поклоном, обеими руками принимала объемистую посудину, которую поспешила пригубить – срочно требовался допинг.

Между тем почтенный мэр что-то нашептывал на ухо королю, исподтишка постреливая в мою сторону глазами. Я навострила сенсоры.

– …угодно будет продолжить наслаждаться ее сладкозвучным пением наедине?

Ах ты… пузатый… старый… и сводник! Не будь я связана сейчас по рукам обстоятельствами, ты у меня живо научился бы плясать быструю ламбаду с элементами чардаша и ползунца, несмотря на застарелый ревматизм и одышку! Да еще останавливать пришлось бы! А весь твой пестрый придворный курятник запомнил бы этот праздничек надолго – как никогда! Причем помощь нэфи даже не понадобилось бы – уж поверьте, справилась бы и собственными силами как надо!!! Чтобы ненароком не выдать взбурливших эмоций, я совсем уткнулась в свой кубок – черт, бездонный он, что ли?! Хотя сейчас это мне только на руку… а почему, интересно, величество медлит с ответом?

– Благодарю за хлопоты, почтеннейший, но… это ни к чему, подобное дополнение к удавшемуся вечеру будет излишним.

Я оторвалась от вина и успела перехватить взгляд сапфировых глаз, брошенный вскользь, а король все так же негромко продолжал:

– Видите ли, я слишком люблю свою супругу, с которой в настоящее время спешу воссоединиться после долгой разлуки, а потому все помыслы только о ней!..

Так я тебе и поверила!!! Вон какие глазки масленые, так и раздевают взглядом прямо на ходу!

– А может, опозориться боишься – сноровку растерял или еще что?! – Вальгранарх весьма непочтительно хлопнул монарха по широкому плечу и расхохотался первым.

– Подобные вопросы лучше задавать моей благоверной! – Дин скромно потупил взор.

– Договорились: как только с ней увидимся, первым делом и допрошу с пристрастием… не подумайте плохого – только из искреннего беспокойства за ваше семейное благополучие! – Мимоходом названый отец буквально пригвоздил меня к месту движением бровей – и вовремя, ведь я чуть было не высказалась прямо сейчас, раз уж мы все так удачно встретились. Да и подкрепить слова действием за мной не заржавело бы, как раз настроение подходящее… особенно после вина!

Все же пришлось, вспомнив о конспирации, продолжить услаждение слуха собравшихся высокородных господ. Разве что песни теперь стали гораздо веселее – хвала Творцу за мою память! И дело конечно же было совсем не в том, что наш всенародно обожаемый король вздумал явить собой пример воздержания, достойный подражания!..

Хитромудрый градоправитель не зря затеял этот импровизированный конкурс, ибо все участники, стремясь огрести обещанную награду, старались превзойти самих себя. Наш слаженный дуэт сделал всех, как не мечталось ни одному тузику с его несчастной грелкой! Нам даже оказали неслыханную милость – выделили двух вооруженных сопровождающих, дабы злые завистники не смогли заставить нас поделиться честно заработанным гонораром. Правда, при первом же взгляде на ро… пардон! – лица наших спутников мы с «папенькой» одновременно подумали вслух, что никаких других грабителей может и не потребоваться, но от предложенных услуг отказываться не стали – пусть уж лучше будут перед глазами. Да и прочие желающие поживиться за наш счет убедятся, что им уже ловить нечего…

На всякий рисковый случай у нас нашлась бы в рукавах пара-тройка внушительных козырей, которые, к счастью, не понадобились. Неизбежные же поползновения одного из провожатых насчет проверить на мягкость пятую точку юной прелестницы быстро прекратились после того, как мой локоть одним точным попаданием в нужное место проверил на прочность его пресс. А отпечаток пятерни, приложенной со всей силы, только добавил его физиономии, тщательно выбритой в честь праздника, толику интригующей пикантности…

 

Глава 5

Несколько следующих дней не отличались ничем примечательным. Как правило, раньше всех просыпались те, чья очередь была кашеварить на всю компанию, ходили за водой, приводили лошадей, готовили завтрак, будили остальных… Затем Вальгранарх на правах старшего и по возрасту, и по званию выносил на общий совет план действий на день грядущий. Затем сворачивали лагерь и трогались в путь. Но в то незабываемое утро мои сладкие предрассветные сны были распуганы одним словом, сказанным едва слышным шепотом. Не подумайте плохого, это было всего лишь мое здешнее имя, производное от выражения «Благословленная видеть скрытое», которое так впечатляюще звучало в сочетании со всеми титулами. Только мои-то нынешние друзья-однотруппники знали меня совсем в другом качестве, поэтому я на раз определила, кому сказать спасибо за столь раннюю побудку.

– Что-то случилось?

– Скорее да, чем нет.

– Плохие новости?!

– Скорее нет, чем да.

– Папенька, причем вроде бы любящий, хорош дитятко мытарить! – разворчалась я, протирая сонные глаза. – Скажу вам прямо: дело дрянь пучить мозги в такую рань!.. Тьфу! С кем поведешься… Давай сразу к делу, а то лопну от любопытства!

– Это лишнее! – безапелляционно заявил мой названый родитель, сохраняя полную серьезность. – Ни к чему нам сейчас траты, еще и по такому поводу! К тому же тебя надлежит в целости и сохранности переправить на Ликуартис.

– За нами что, снова гонятся из-за меня?! – Память включилась в работу с полоборота, заставив поежиться от малоприятных воспоминаний.

– Нет, хвала богам! Тебе следует как можно скорее предстать пред пламенными очами тамошних драконов.

– Зачем бы это?! – Сонные извилины наотрез отказывались шевелиться.

– Новые знакомства такого рода всегда на пользу!

– Настолько, что начинать им радоваться нужно еще здесь и до рассвета?!

– Кроме того, – продолжал он, игнорируя мой вопрос, – глава их правящего клана буквально пылает желанием выразить любыми возможными способами общую признательность всем причастным к спасению своего внучатого племянника. Все время со дня похищения его помнили, оплакивали потерю, но продолжали искать, не теряя надежды…

– Пока добрые боги не оправдали их чаяния с помощью вездесущих и неугомонных нас? – Я окончательно проснулась. – Как удачно все сложилось!..

– Трудно спорить с очевидным, – кивнул Вальгранарх.

– Но что за срочность?

– Драконы стараются закончить все дела прошедшего года до того, как залечь в зимнюю спячку.

– Ты, кстати, так и не сказал, откуда новости.

– Голубиная почта! – пожал плечами мой собеседник, не вдаваясь в подробности. – Прочие соучастники доброго деяния уже в курсе и почти все в пути, осталось доставить главную виновницу событий.

– Чуть что – сразу я!

– Но если бы ты не вознамерилась во что бы то ни стало вернуть себе любимого супруга, перебаламутив столько народу, кто знает, посчастливилось бы похищенным стражам хоть когда-нибудь увидеть снова родные пейзажи! Так что поневоле придется держать ответ как самой главной заводиле…

– Придется – подержу, куда же теперь деваться… Значит, наш спасенный в порядке?

– Теперь – да. Говорят, с ним пришлось повозиться, уж насколько был плох, но когда и люди помогли – твой друг маг, например, и мои дочурки, да и прочие лучшие травники не остались в стороне, – общими силами справились. Он успел поправиться до конца сезона драконьей активности, очень кстати дав повод повелителю собрать всех нас именно сейчас, а не через полгода.

– Вот это в самом деле хорошие вести! – У меня даже на душе потеплело.

– Причем не последние.

– Есть еще?!

– Найдутся, разве что не настолько значимые для других. – Вальгранарх загадочно улыбнулся.

Мой инквизиторский взгляд не дал ему додержать эффектную паузу. Впрочем, гораздо большую роль, похоже, сыграли эмоции, грозившие вот-вот хлынуть через край, – или я ничего не понимаю в картинках, выдаваемых сенсорным полем!

– Давай уже хвались, не тяни!

– Одна из моих старших наследниц настоятельно зовет в гости, поскольку считает, что я непременно, и чем скорее, тем лучше, должен взглянуть на ее дочек… тройняшек!

– Ух ты, вот это мать-ударница… и отец – молодец! Так ты теперь аж трижды дедушка?! – восхитилась я.

– На самом деле гораздо больше, – скромно улыбнулся Папаша Хелль. – Мои многочисленные дети успели одарить меня достаточным количеством внуков, чтобы я мог носить это звание с гордостью, но так, чтобы три сразу – действительно повезло впервые… да еще и внучки!

– А это наверняка добрый знак…

– Еще бы! Когда чаще рождаются девочки, говорят, что боги обещают мир и благополучие на долгие годы, значит, и впрямь есть чему порадоваться!

Что ж, неплохой финал для затянувшейся прогулки! Почему бы не заехать в гости к хорошим людям… и не только людям, пока морские пути не перекрыло зимними льдами? Когда еще представится случай побывать на островах без шума и ажиотажа, неизбежного при визите венценосных особ! Только без подарков являться не подобает, но кое-какие задумки у меня уже были… Правда, пришлось прибегнуть к помощи Фадика, чтобы через некровного родственника связаться с придворным чародеем. Тханимар в числе прочих тоже был приглашен драконами на предстоящее чествование команды спасателей похищенных и обделенных, но не торопился с выездом, поскольку имел возможность в считаные часы перебросить свою персону через порталы куда угодно в пределах родного измерения. Разве что государственные границы из-за магических ловушек пришлось бы пересекать способом традиционным для обычного человека, только сейчас в этом не было необходимости. Уверена, что нашему штатному мастеру жезла, зелья и заклинаний не составит особого труда сделать лишний скачок в королевский дворец и обратно…

Остальных членов труппы в детали, касающиеся меня, посвящать не стали. Зато дали повод порадоваться за нашего предводителя и как следует отпраздновать прибавление в его семействе. Затем все единогласно решили завернуть в крупный портовый город на пару недель раньше, чем собирались вначале, и вскоре наши крытые повозки бодро скрипели колесами по хорошо наезженной лесной дороге. Поздний отбой и ранний подъем не особо располагали к бурному общению, поэтому артисты мирно дремали, уютно устроившись на соломенных тюфяках. Я облюбовала местечко в задней части фургона у отогнутого края тента и предалась размышлениям, большей частью радостным. О том, как увидимся с друзьями, поделимся новостями, наговоримся вволю… О том, как пройдет церемония, ведь с островными драконами до сих пор не было случая познакомиться поближе… конечно, если не считать вынужденной драки с единственным их представителем, попавшимся на пути!.. О том, как снова побываю в гостях у своего названого папочки – во время прошлого визита мы повеселились от души, с чего бы скромничать на этот раз, тем более по такому поводу… О том, как наконец-то вернусь домой и обниму детей…

Сенсорное поле полыхнуло тревожным светом, словно специально дождавшись этой самой греющей душу мысли. Дальнейшее проделывалось мной на автомате и очень быстро. Во-первых, встряхнуть коллегу, храпевшего ближе всех ко мне, во-вторых, крикнуть возницам «Стойте!» так громко, что проснулись все остальные, в-третьих, сигануть через низкий бортик и кубарем уйти в придорожные кусты. Лошади передней пары встали на дыбы с беспокойным ржанием, фургон со скрипом затормозил, заставив следующую за нами повозку от резкой остановки развернуться почти поперек дороги, недоумевающие люди окликали друг друга, спрашивая, что случилось…

Эти звуки оставались для меня едва различимым фоном, все внимание привлекло происходящее впереди, куда я и кралась, попутно разбудив нэфи. Густые заросли, скрывающие поворот, сводили на нет эффективность обычного зрения, да и от слуха толку было немного. Велик был соблазн перейти для удобства во вторую ипостась, но пока не было острой необходимости, а засвечиваться лишний раз даже перед своими ни к чему.

С помощью «скрытого зрения» не составило труда узнать расположение интересующих объектов. Так, шестеро забрались на деревья, не иначе подышать воздухом посвежее – раз! У тех троих пикник на обочине – два. И бревно с ними: стоит одним концом в придорожной траве, удерживаясь вертикально только за счет натянутых веревок, и при первой же возможности рухнет наземь – три. Оно явно заготовлено для того, чтобы показывать на нем гимнастические номера!.. Вот еще примерно дюжина ярких сгустков выжидательно притихли в кустах поблизости, видимо, устали в поисках грибов и отдыхают – четыре! О, еще один, забрался выше всех на вековую сосну… Для высиживания птенцов уже вроде не сезон… может, нашел белкин схрон со свежими орехами?!

Так, а теперь серьезно! Полагаю, с помощью бывшего дерева предполагалось устроить нам неожиданную остановку, чтобы освободить от мучений над вопросом, куда же девать честно заработанные деньги… Заодно и выполоть из наших рядов особей женского пола, дабы найти им лучшее применение, благо с идеями на этот счет проблем не будет, что ни бандюга – то затейник, если по-прежнему верить тому, что рисуется в сенсорном поле… Черт, под этакие мысли я точно не удержусь в человеческом облике!

То, что мы не захотели попадать в засаду, заставило разбойников пересмотреть планы. Они быстро перестроились и двинулись в нашу сторону, расходясь так, чтобы окружить наверняка. От своих намерений уголовнички отступать не собираются, это ясно… И оружия у них достаточно, чтобы сделать грядущую встречу незабываемой! Загвоздка в том, что у наших компаний разные вкусы в отношении впечатлений, достойных запоминания…

Жаль, что не догадались взять в труппу настоящего чародея вместо фокусника… Сейчас не помешало бы немного качественной боевой магии! А так впору отбиваться бутафорскими шпагами, которые могут в самый неподходящий момент стать букетом бумажных цветов, или закидать грабителей кроликами из шляпы… которые, впрочем, быстро закончатся, если даже научатся размножаться со скоростью бактерий! Нет, кое-какие поделки из хорошо закаленной стали у нас тоже имеются, и в долгие странствия никто не пускается, не умея обращаться хотя бы с дубиной, но численный перевес нападающих и богатый опыт разбойной жизни, основа которого наверняка заложена в их уголовном прошлом, со счетов сбрасывать нельзя! Значит, надо искать способ как-то разрядить ситуацию до того, как она станет критической.

Можно попробовать зайти с тыла… только надо бы убрать с пути недоумка, занявшего выгодную для стрельбы позицию, как будто ждал именно меня. Против профессионала не мне пыжиться, а для такого «вольного стрелка» у меня, пожалуй, найдется парочка сюрпризов!.. Главное, чтобы не начал стрелять не вовремя… впрочем, теперь уже и нечем! Тонкая прицельная струя пламени от нэфи сначала заставила разжаться руки, потом лишила тетивы упавший арбалет… Выбить нож и отключить бородатого верзилу щедрым ударом ноги с разворота проблемой не стало, управилась почти без шума.

Я перевернула бесчувственное тело, стянула бандиту руки его же поясом, выпрямилась… и замерла, явственно ощутив, что кто-то пристально смотрит мне в спину. Странно, Фадик ведет себя спокойно, и в сенсорном поле никаких цветовых выплесков, характерных для близкой опасности. «Поисковая сеть» прилежно вылепила трехмерное изображение двух массивных фигур. Да неужели?! Я медленно повернулась – и встретила немигающий взгляд узких раскосых глаз, горевших жутким белым огнем…

– Давно не виделись… Какими судьбами?!

Старая знакомая – это была именно она, если судить по оттенкам живого свечения и левому уху, недавно располосованному! – растянула углы пасти, словно улыбаясь, и посмотрела в сторону ближайших кустов. Оттуда светил глазницами еще один, особо крупный экземпляр, явно самец, поскольку голова и шея были украшены ярко окрашенными кожными выростами.

– О, поздравляю!..

Тревожно-багровая вспышка в сенсорном поле загубила на корню лирический момент. Я машинально чертыхнулась и подобрала упавший нож. Акаратисса перевела взгляд на лежащий у моих ног организм, потом снова на меня и вопросительно фыркнула. Я кивнула:

– И остальные тоже. Но те, кто в повозках, – наши!

Хищники переглянулись и беззвучно растворились среди густо растущих деревьев. Я поспешила к месту начинающегося действа, придумывая на ходу самые бесчеловечные кары на головы этих недоделанных любителей экстремального заработка… И в очередной раз пожалела, что не привезла с собой видеокамеру – впрочем, потом пришлось бы самой изобретать электричество, иначе куда бы ее здесь включать?! Разве что педальный привод выручил бы…

Основное количество разбойников было на виду. Часть уверенно держала на прицеле арбалетов согнанных вместе артистов, другая уже начала досмотр багажа. Сенсоры резануло чужой болью. Значит, кое-кто из моих друзей успел оказать сопротивление, но не справился с численным перевесом, и на них отвели душу в назидание остальным… Зря вы так с нами, господа лесные душегубы, ой зря!.. Порадовало, что и нападавшим перепало свежих травм, – знай наших!

Еще с десяток вооруженных мордоворотов ошивалось в тылу притихших жертв. К ним-то и направился нэфи, успевший стать струйкой дыма. Внимание остальных отвлек низкий хриплый рык, грянув подобно грому и заставив замолчать. Отвисшие бандитские челюсти дали понять, что зверь выбрал отличное место, чтобы показаться во всей красе… и опасной близи. Приветливый оскал очень клыкастой пасти почему-то не вызвал ответных положительных эмоций у вооруженных мужчин, а когда от капнувшей слюны зашипел и задымился мох, взведенные арбалеты развернулись к новой цели, но ни одна стрела не успела покинуть желоб. Волна переменного низкочастотного воя накатила из-за спин, заставила одних попадать на землю, хватаясь то за голову, то за грудь, а других при первых же звуках в панике рвануть со всех ног в чащу напролом.

Да, конечно, пострадали обе стороны малопродуктивного диалога, но такова уж природа инфразвука, направленно воздействовать им не получается… Зато эффект налицо, даже от недолгого воздействия! К тому же для «наших» была я, защищенная медальоном и подоспевшая с помощью. «Не нашим» пришлось подождать, оставив на неопределенное время прежние корыстолюбивые – а у кое-кого и садистские! – замыслы в попытке справиться с внезапным недомоганием.

Внимание привлекли сдавленные крики в духе «Помогите, мы же уже сдались!», доносившиеся из ближайших зарослей. Мы вместе с успевшими оклематься артистами поспешили туда и узрели дивную картину: куча обгорелого, выведенного из строя оружия и одиннадцать крепких парней, которые лежали с поднятыми обожженными руками, носом в пыльную примятую траву. Я на глаз определила первую и вторую степень ожогов. Н-да, штаны без посторонней помощи, конечно, уже не снимешь, но ничего смертельного!..

Фадик предусмотрительно принял вид броши, закатившейся под кустик, росший поодаль. Я направилась прямо к нему, чтобы подобрать, но меня остановила болезненная вспышка чувства близкой опасности. Значит, кого-то мы упустили… пока! Пришлось делать вид, что рыскаю по краю поляны в поисках своей вещицы, потихоньку занимая позицию между потенциальным врагом и моими друзьями. Приманка в моем лице сработала как надо: с дерева скользнула бесшумная тень, сильная рука приподняла меня за шиворот, а кожу на шее неприятно свело от прикосновения холодного лезвия тесака впечатляющих размеров.

Я даже ненадолго умилилась – как в кино! «Наши» ринулись на помощь, но вынуждены были остановиться и разоружиться, подчиняясь командам коварного захватчика. Он же, прикрываясь мной, не стеснялся в пожеланиях: и подручных его на волю отпустить, и ценные вещи самим упаковать и сложить в один фургон поновее, и лошадей от другой повозки отпрячь, и друг друга связать… Ему так и не удалось огласить весь список, потому что у нэфи, как я понимаю, закончилось терпение и он решил напомнить наглецу, что до Нового года еще далеко, мы на Деда Мороза не работаем, а он слишком плохо себя вел, чтобы раскатывать губу на подарки!

Острое лезвие все-таки царапнуло кожу – так, чуть-чуть! – и трудно винить за это человека, на котором вдруг сзади загорелась одежда и волосы. Я вывернулась из его хватки, упала наземь, и вовремя – кованый болт, пущенный старшим акробатом из тут же подхваченного арбалета, поставил точку в этом импровизированном спектакле.

Оставалось привести в порядок актерский состав, прибрать сцену и подбить баланс. Мы отделались небольшим ущербом в отношении здоровья некоторых членов труппы, «романтикам с большой дороги» досталось гораздо серьезнее. Кроме того, в плюс пошло приличное количество самых разных колющих, режущих и стреляющих «инструментов» и разбойничьи трофеи, которые обнаружились в многочисленных тайниках по всему лесу. В поисках нам здорово сэкономили время четвероногие помощники. Кто лучше способен пройти по следам, как не хищники, а отследить их перемещения во время рысканий по самым глухим закоулкам леса – вполне посильная задача для моих сенсоров!..

Напавший на меня, похоже, был заводилой в этом одичавшем коллективе. Во всяком случае подавал остальным пример собственной лихостью, да и нательная живопись побогаче, особенно «опознавательные знаки», характерные для каждой банды. У прочих эти метки были небольших размеров, но в его случае неведомый художник размахнулся от запястья до самого плеча. Мастерски выполненная татуировка изображала четырехголовую змею с угловатым рисунком по толстому, сложно закрученному телу и с человеческими руками, сжимающими увенчанную черепом рукоять красно-черного кинжала. Наверняка эта картина краской по коже отыщется среди описания особых примет какого-нибудь рецидивиста, и мои новые друзья еще и награду получат, положенную за раскрытый «висяк» и помощь правосудию в славном деле уменьшения поголовья безнадежно преступных элементов.

Догонять сбежавших «работников ножа и топора» не стал никто… из людей. Звери с этим справились гораздо лучше и быстрее… Что именно творили акаратиссы под покровом лесного полумрака, не особенно меня интересовало. Почему? Очень просто: да, разбойники тоже люди, но – сделавшие свой выбор. Причем уже давно, так что у них было достаточно времени, чтобы передумать и свернуть с кривой дорожки, а посему… за что боролись, на то и напоролись! При верности такому ремеслу не стоит рассчитывать на гуманное отношение со стороны окружающих и почести при погребении.

Я дошла с акаратиссами до ручья, петлявшего по дну извилистого, сплошь заросшего оврага. Не пожалела слов для выражения признательности, в знак особого доверия позволила самим убедиться, что в незащищенном сознании только самые искренние чувства, пожелала удачи – как близким друзьям, проводила их взглядом… Они уходили бок о бок, то и дело касаясь друг друга плечом или носами… И смейтесь на здоровье все, кому охота! Хищница, поотстав, задержалась и оглянулась, прежде чем вслед за самцом уйти по воде, привычно путая следы. Мне показалось или полыхающий белым пламенем глаз действительно подмигнул?!

Тех, кто не пережил нашей встречи, уложили рядом с главарем, аккуратным рядком посреди поляны. Всем, кому потребовалось – без исключения! – оказали помощь. Затем плохих мальчиков усадили в связанном виде парами, спина к спине, под охраной наших атлетов и метательниц кинжалов. Вальгранарх тем временем извлек из клетки с голубями нужного, я привязала к лапке записку с кратким описанием событий, миг – и крылатый курьер устремился вдаль. Через несколько часов здесь будут стражи порядка, которые разберутся и с живыми, и с мертвыми.

Повозка, ритмично поскрипывая, снова плавно покачивалась на неровностях дороги. По тенту барабанил мелкий дождь, колеи постепенно заполнялись водой, становясь местом проведения регаты для множества желтых и красных листьев, сбитых ветром с ближайших деревьев. Артисты, утомленные событиями слишком насыщенного дня и последующим отмечанием его благополучного завершения, добросовестно смотрели сны. Нам с «папенькой» пока не спалось, поэтому мы устроились у заднего борта фургона, грызли орехи, которых успели набрать, пока дожидались местных блюстителей закона, и вяло перебрасывались фразами, наблюдая, как постепенно меняется хмурый сумеречный пейзаж.

– Вот и лето прошло…

– Словно и не бывало, – поддержала я. – Время быстро летит…

– Особенно когда богато перипетиями…

– Кому-кому, а мне было бы грех жаловаться! – хмыкнула я.

Названый отец шевельнул бровью:

– Мне казалось, что приключений в последнее время достаточно даже для тебя.

– Действительно… – Трудно было не согласиться! – Еще и с лихвой…

– Думаю, мы прибудем вовремя и успеем хотя бы раз выступить в городке. – Он вытряхнул наружу ореховую скорлупу. – А ведь эти «веселые ребята» могли бы всерьез помешать нашим планам…

– Да как нарочно знакомая акаратисса шла мимо…

– Полезное знакомство, что и говорить! Главное, не дала слишком сильно влипнуть в очередное опасное для жизни происшествие. – Голос медноволосого певца стал серьезным, даже строгим, как никогда. – Как ни крути, это знак для тебя, девочка, – пора возвращаться!

– Похоже на то… Вряд ли стоит спорить с высшими силами, значит – так тому и быть!..

 

Глава 1

Керронокст – «убежище в скалах» – заметен издали благодаря сторожевым башням оригинальной конструкции, которые венчают собой всегда обледенелые утесы. Когда-то это была просто качественно укрепленная крепость, защищавшая от нападения с моря. Дорога здесь одна, в обход через неприступные горы будет ломиться разве что безнадежно сумасшедший, поэтому в большом гарнизоне потребности не было. Рыбы в здешних водах водилось мало, и бухта использовалась рыбаками лишь в качестве укрытия во время бурь, благо многочисленные гранитные выступы, торчащие поперек узкого входа как обломки зубов из челюсти, разбитой вдрызг, играли роль природных волноломов. По мере налаживания отношений с жаждущими того соседями с этой стороны границ акваторию стали чаще использовать, благоустроили, поселение разрослось и превратилось в небольшой, но шумный портовый город, в котором жизнь кипела почти круглые сутки.

Почти одновременно с нами в порт прибыл «Укротитель бурь», на котором теперь Лоитта стала капитаном по единогласному выбору команды. Встреча с друзьями получилась трогательной и ожидаемо бурной. Тарглан даже подумал вслух, что разразившийся в этот же день шторм целиком на нашей совести. У меня еще мелькнула мысль, что причина, скорее всего, в другом, но я не придала этому значения. Предпочла радоваться тому, что закончились мои скитания, что снова вижу близких мне людей, что наша дружная команда опять собралась вместе на сей раз по приятному поводу…

За пересказом новостей незаметно пролетела ночь. Я, конечно, всегда была в курсе всего, что происходило с детьми, но прочие события волновали не меньше. Теперь мне стало известно, что король, закончив с разъездами, заправляет делами в Синегорье, Лан по-прежнему ожидает решения своей судьбы под охраной в особой башне, надежно изолированной от окружающего мира. Моя дублерша так же успешно играет роль меня, в чем ей немало помогало присутствие Вячеславны. В настоящий момент, пока Норка путешествует по северо-западной территории, фиктивная королева со свитой, детьми, телохранительницей, магом и няньками в сопровождении Эрриана и Фадиндара направляется в столицу, куда после поездки вернется и подлинная «видящая»… Или у меня другие планы? Я поспешила уверить, что ничего подобного – домой, однозначно и бесповоротно домой!!!

Наутро выяснилось, что наше отплытие все еще задерживается из-за погоды. Артисты отправились на центральную площадь веселить народ, у Призрака и мага тоже были дела в городе, а мы с госпожой Леоной решили прогуляться. Прошлись по торговым рядам, присмотрели себе по изящной резной деревянной шкатулочке и по вместительной сумке из тисненой кожи местной выделки. Потом набрели на лавочку, где торговали шелковыми платками. Я выбрала сине-зеленый, Вячеславна – серо-голубой… Надумали перекусить на ходу и, доверившись моей интуиции, рискнули отведать пирогов с копченым мясом и грибами, запивая отваром из фляжек. Распробовали, пришли к выводу, что стоит запастись вкусной выпечкой в дорогу, вернулись к обрадованному лоточнику и забрали весь товар. Вдоволь налюбовались эффектными, хоть и суровыми пейзажами со смотровой площадки на почти безлюдной набережной…

Уставшие и продрогшие на холодном порывистом ветру, решили не возвращаться на постоялый двор, до которого теперь было далековато, а выпить подогретого вина с пряностями, пока будем поджидать наших друзей в ближайшей приличной на вид таверне. Подруга помедлила у входа, разглядывая броскую вывеску с явным сомнением. Вполне понятным, кстати: заведение в порту, множество разного люда, в разной же степени желающих развеяться после пребывания в обществе одних и тех же особей во время долгих странствий через моря-океаны… Пришлось лишний раз напомнить, что знахари нашего ранга почитаются независимо от расовой принадлежности, хотя бы потому, что никто не застрахован от попадания в их умелые ручки.

Внутри было шумно, людно и тепло, а за дополнительную монетку нам нашли маленький столик в углу. Первую кружку мы одолели залпом, перевели дух и наконец расстегнули куртки. Налили по второй, но я медлила, словно бы заинтересовавшись тем, что происходило за окном.

– Что-то случилось?! – Норка перестала улыбаться.

– Нет. – Я, не поворачивая головы, изучала проявившуюся в сенсорном поле картинку. – Просто всплыло кое-что… вернее, кое-кто из недавнего прошлого.

– И о ком бы это речь?

– Только что зашел, говорит с хозяином у стойки.

Вячеславна как заправский конспиратор, делая вид, что продолжает слушать меня, скользнула рассеянным взглядом по заполненному людьми помещению и засмотрелась вроде бы на теренахского моряка, сидевшего в многолюдной компании у дальней стены. Н-да, фигура и впрямь колоритная, особенно татухи-бицухи плюс прочая мускулатура, и шейный платок в тон глаз – его соседа справа… Только на самом деле объектом ее внимания безошибочно стал обычный с виду мужчина средней внешности без особых примет, если таковыми не считать высокий рост в сочетании с худощавостью и некоторой сутуловатостью. Он тоже ненавязчиво разглядывал мою скромную персону, видимо пытаясь удостовериться, не обознался ли.

– Тот шатен с бородкой в коричневом плаще и бахромчатой сумкой, не так ли?

– Так ли, так ли… Один их тех, кто бегал за мной по лесам.

– Надо полагать, не враг, иначе досюда вряд ли добежал бы… по крайней мере настолько целым. Значит, новый поклонник? – оживилась подруга, подмигивая.

– Можно и так сказать, – усмехнулась я. – Почему бы и не попоклоняться тому, кто оставил тебя в живых и вдобавок избавил от преследования со стороны недовольных нанимателей?

– Так вот о каком недавнем прошлом речь… Но ты же сейчас выглядишь иначе?!

– Само собой. Он тоже. – И пояснила в ответ на невысказанный вопрос: – У него на груди знак, увидеть который могут лишь немногие, включая меня, а для него, как для мага особого уровня, совсем не проблема засечь мой медальон.

И обернулась, дав ему возможность встретиться со мной взглядом, и приглашающе качнула головой в сторону свободного стула. Он едва заметно улыбнулся в ответ, что-то сказал пробегающей мимо девахе в оборчатом переднике и подошел к нам. Следом была доставлена внушительная бутыль вина – конечно, не тарнигальского, но самого дорогого из приличных, которые были доступны здесь и сейчас, – а также печенье, сыр и фрукты. Начали мы с тостов за встречу и знакомство, продолжением был обмен положенными любезностями, а затем наше внимание привлек вдруг усилившийся шум. Это мой названый отец, известный повсюду как Золотой Голос Королевства, обнаружился поблизости от облюбованного нами питейного заведения и теперь двигался к подобию сцены, сооруженному в углу залы. Его, как всегда, сопровождала стремительно растущая толпа поклонников и поклонниц, которые наряду с изъявлениями восхищения талантами певца успевали подраться за право помочь ему нести его сложнозамудренный музыкальный инструмент. Я так и не смогла выучить, как правильно произносится название этого отдаленного и усложненного подобия ситара, не говоря уж о том, чтобы научиться извлекать из него удобоваримые звуки. Вальгранарх же владел им в совершенстве, что и собирался продемонстрировать прямо сейчас, как только допьет кружку бодрящего вина. Чтобы народный кумир да отказал народу в удовольствии послушать его дивные песни еще один совсем не лишний раз!..

Норка тактично дополнила собой толпу оживленно галдящих слушателей, а мы с чародеем разговорились как добрые друзья. Странно, пересекались всего лишь раз в жизни, но такое ощущение, будто знакомы чуть ли не с детства! Много чего было мне поведано, в том числе нашлись и ответы на давно интересующие вопросы… Когда мощность восторженных криков почитателей Вальгранарха стала зашкаливать, беглый маг мимоходом установил непроницаемый для звуков, но незаметный для посторонних купол и поинтересовался, каким ветром в эти края занесло меня.

– Попутным, – отмахнулась я, не считая нужным вдаваться в подробности. – Образовались кое-какие дела на островах, да из-за шторма здесь осели на пару дней… А ты в которую степь навострился?

– Сам не знаю. – Он задумчиво крутил в руках пустую кружку. – По-хорошему бы, чем дальше отсюда, тем лучше…

– И насколько далеко тебя устроило бы? Всего лишь соседний материк?

– А что, есть выход в более отдаленные края?! – Он поднял на меня вдруг потемневшие глаза.

– Пожалуй, – медленно проговорила я, сама удивляясь внезапно промелькнувшей мысли. – Только вернуться будет сложновато…

– Возвращаться ни к чему и не к кому!..

Я колебалась недолго. Судите сами: если индивиду все равно куда податься, лишь бы не обратно, а вселенское равновесие только выиграет от перемещения человеко-единицы взамен вошедшей во вкус подруги… почему бы и нет?! Надо было видеть, как разгорались глаза моего собеседника по мере того, как он узнавал детали уклада жизни в моем родном измерении!..

– Так как, не передумаешь?

– Если ты и впрямь поможешь перейти Границу, обретешь должника до конца дней!

– Это как раз нетрудно, лишь бы жалеть потом не пришлось!

– Это вряд ли! – усмехнулся он. – Вообще не имею такой привычки.

– Что ж…

Искать бумагу или пергамент было не ко времени, поэтому я достала свой платок с вышитой в углу семейной монограммой, развернула и кончиком пальца написала на нем короткое послание, адресованное моему полудемоническому родственничку. Нэфи, который все это время вдумчиво наблюдал за ходом разговора, понятливо фыркнул и выдохнул небольшой сгусток пламени. Чародей невольно отшатнулся, но все уже закончилось, теперь буквы, начертанные мной, выделялись на тонком полотне коричневатыми подпалинами. Как быстрее добраться до фамильных владений, объяснила на словах.

– Последняя из известных и действующих «дверей» в тот мир находится в главном храме Семи Богов. Добраться до него тебе посодействуют, а уж договариваться будешь сам!

– Что я должен тебе за помощь?

– Брось! – отмахнулась я. – Не корысти же ради, хотя… если уж очень хочешь удружить, сожги, когда будешь в храме, свиток с благодарственной молитвой перед алтарем Богини Земли. Укажи – от дочери с признательностью, там поймут как надо…

Считается, что слова, отправленные к небесам таким способом, гораздо весомее произнесенных устно, поэтому их пишут на особой бумаге, которую можно приобрести за дорого в специализированных лавочках. Лично мне казалось, что это всего лишь один из способов заработать чуть больше денег на содержание храмов, но не мне осуждать и уж тем более менять здешние традиции…

– Хоть пять! – разулыбался мой собеседник. Щелкнул пальцами, снимая купол, встал и вскинул сумку на плечо. – Что ж, счастливо оставаться!

– И тебе удачи!..

Он шагнул прочь и затерялся среди вдохновенно, хоть и вразнобой, подпевающих кумиру слушателей. Освободившееся место сразу же заняла Норка, вынырнувшая из толпы в обнимку с корзинкой фруктов.

– Что, кого-то грабанула под шумок? – Не могу при удобном случае удержаться от подколки!

– Если бы надумала, то уж этим не ограничилась бы! – фыркнула она в ответ. – Пока вы тут ворошили прошлое, наш знаменитый бард предложил присутствующим девушкам поучаствовать в представлении в качестве подтанцовки…

– А ты была в числе первых на правах знакомой и так дала гари, что затмила всех и отхватила приз зрительских симпатий?

– Ты сегодня догадиста как никогда! – подмигнула подруга, пристраивая ношу на стол.

– А судьи кто – и они же спонсоры? Не те ли красавцы с теренахского корыта?

Вячеславна помедлила, потом рассмеялась:

– Чуть не спросила, откуда ты знаешь?!

– Да тут и ясновидеть незачем, достаточно взглянуть на их улыбки до ушей и попытки состроить дебиль… сорри! – умильные рожи в твою сторону!

– Может, как раз в твою?

– Это вряд ли! Не я же отжигала чуть ли не фламенко вокруг народного любимца!

– Так ты все видела?!

– Обижаешь!.. Ладно, быстренько посылай своим поклонникам прощальный воздушный поцелуй, и рулим к выходу – наши на подходе!..

Светлый Вождь порадовал известием, что погода вроде бы налаживается, и капитан нанятого нами судна советовал не мешкая погрузиться на борт, чтобы отчалить при первой же возможности. Мы поспешили на постоялый двор за вещами. Пока упаковывали сумки, успели обсудить неожиданную встречу.

– Все-таки странно, что ваши пути пересеклись именно здесь и ни раньше, ни позже! Может, и вправду это дело рук высших сил? – припомнила подруга давешние рассуждения Призрака.

– Кто их знает, кому бы они отчитывались! Может быть… но не удивлюсь, если все именно так и обстоит!

– А ты уверена, что с этой междуизмеренческой математикой все в порядке? – продолжала сомневаться Вячеславна, что-то прикинув на пальцах. – Считай сама: твой дедушка исчез неизвестно куда, потом ты да я, а обратно попадет всего лишь один этот колдун?!

– Во-первых, дедушка сначала попал в наш мир из этого, потом уже нашел способ уйти дальше. Во-вторых, он ведь наверняка учел необходимость блюсти равновесие между мирами, поэтому настраивал портал так, чтобы тот открывался при попадании в поле действия достаточно крупного объекта.

– Думаешь, это сработало?

– Думаю, да… Видишь ли, вскоре после его исчезновения в тех краях обнаружился странный зверь вроде почти бесшерстного волка-переростка, так что потом долго ходили всякие слухи об оборотнях, местных версиях чупакабры и еще черт знает о чем в том же духе. Причем никто и не удивился особо, ведь у этой аномальной зоны всегда была дурная слава…

– Но, насколько я знаю, обмен должен быть равноценный в смысле не только массы, но и уровня разумности?

– А кто теперь скажет, насколько то создание было разумным? Погибло быстро, видимо, траванулось чем-то на местной заводской свалке, а изучить не успели, потому что его останки быстро куда-то делись, то ли в реке утонули во время переправы в грозу, то ли в машине сгорели тогда же, то ли просто кто-то спер… На одних легендах весомых выводов не сделаешь!..

– Значит, я могу не мучиться угрызениями совести за нарушенный баланс? – подытожила Вячеславна. – Что ж, не может не радовать… Со мной-то все понятно, а вот с чего этому кадру под родным небом не сидится?!

Пришлось вкратце поделиться с ней услышанным от нашего случайного знакомого. Он был одним из тех «счастливчиков», на которых незаконно коронованная особа обратила свое внимание. Вначале происходящее действительно можно было считать везением, поскольку отношение было благосклонным, жалованье – сказочным, положение – завидным… Но по мере того как Черный Король входил во вкус правления, его требования изменялись и все чаще заставляли задумываться о том, насколько необходимость участия в подобных деяниях сочетается с элементарной порядочностью, не говоря о более серьезных жизненных принципах. Когда же стал истекать предначертанный десятилетний срок, а настоящий наследник оставался вне пределов досягаемости, не желая сдаваться властям или добровольно сложить голову, самозваный правитель совсем слетел с катушек и стал добиваться цели во что бы то ни стало. Если раньше от магов требовалось указать местоположение наследного принца, то теперь они должны были его уничтожить. Стереть с лица планеты любым способом, лишь бы наверняка! При этом Крониган от пряников быстро перешел к использованию кнута, и первый же отказ привел к тому, что неосмотрительный ослушник лишился всей своей семьи…

– Вот же!.. – вскипела Норка. – Теперь понятно, почему его здесь больше никто и ничто не держит…

Большинство чародеев поддалось устрашению и удесятерило служебное рвение, но шестеро из них во главе с моим недавним собеседником, объединив усилия, смогли ускользнуть и вынуждены были скрываться до самого судьбоносного сражения в Туманной долине. Тот знак на груди они стали носить, чтобы суметь узнать товарищей по несчастью в любом обличье. Троих все же настигла кара бывшего работодателя, остальные уцелели и по мере сил посодействовали восстановлению законной власти. Во время сражения погиб еще один из них, так что теперь осталось только двое когда-то беглых магов…

– Но что за нужда им скрываться от нынешнего правителя?

– Вполне понятная осторожность. Как ни крути, а они какое-то время служили Черному Королю, были среди чародеев, которые выполняли его самые зверские поручения, теперь пойди разберись, кто виноват больше, кто меньше! Чаще всего в таких случаях долго не заморачиваются поиском смягчающих обстоятельств, судят всех причастных оптом, воздавая поровну… Эти шестеро в любом случае в самом начале службы как минимум помогали травить изгнанного младшего брата, поэтому не видели причины обольщаться насчет его отношения к ним…

– Но ведь они отказались от злодеяний, рискуя жизнью, пострадали от гонений, а после помогли вам победить!

– Значит, предпочли не рисковать. Согласись, у них есть основания не доверять власть имущим… Однажды убедившись, какую цену приходится платить за воплощение честолюбивых замыслов, невольно призадумаешься, а стоит ли оно того. В конце концов, человек волен решать сам, где ему спокойней…

К ночи действительно распогодилось, и наши корабли смогли покинуть порт. Плавание не шло ни в какое сравнение с недавним путешествием – холодно, море после шторма еще не успокоилось, ветер гонял по низкому небу и перемешивал слои серых косматых туч, из которых периодически начинал сыпаться мелкий ледяной дождь. Хорошо еще, что никто из нас не страдал морской болезнью, не то сочетание бортовой и килевой качки обеспечило бы уйму незабываемых впечатлений! А так пришлось просто сократить прогулки до минимума и коротать время за игрой в карты да беседой под горячие напитки. Даже выспаться успели впрок…

Мы еще в пути обсудили, где поселиться на время визита. Друзья наотрез отказались от мысли поднимать пафосную шумиху вокруг нашего присутствия на Ликуартисе. Золотой Голос Королевства безапелляционно заявил, что мы просто должны разместиться у него на эти несколько дней и никаких возражений он даже слушать не собирается. Меня такой расклад устраивал больше остальных, поскольку я по-прежнему предпочитала путешествовать инкогнито. К чему провоцировать ненужное внимание посторонних людей к внутренним делам правящей фамилии? Совсем необязательно все мои похождения переводить в категорию общеизвестных, лучше после кинуть в массы определенную толику выверенной информации для последующего контролируемого превращения в очередную легенду…

Конечно, можно было воспользоваться законным правом венценосной особы на приют в самом богатом жилище самого знатного аристократа в любом населенном пункте… Для этого хватило бы предъявить хозяину королевский перстень-печать или такой убедительный довод, как моя «выездная» корона (слегка упрощенный вариант парадной, специально для мероприятий вне столицы), доставленная мне из дворца друзьями, сказать что-нибудь о том, как я рада осчастливить это пристанище своим присутствием, – пожалуйста! К нашим услугам было бы самое лучшее, а все живые обитатели облюбованных апартаментов наперегонки бросались бы выполнять малейшие прихоти венценосной особы, к тому же «видящей»… но потешу гордыню как-нибудь в другой раз!

Корабли вошли в порт с первыми лучами солнца вслед за уходящими на север тучами. Старший сын Вальгранарха, встречавший нас у причала, порадовал догадкой, что это мы привезли на острова хорошую погоду, погрузил нас в экипаж и развлекал всю дорогу до дома. Мы с удовольствием дегустировали местные деликатесы, потом нас развели по комнатам и тактично оставили в покое, давая возможность отдохнуть. Аудиенция у правителя драконов намечалась на вечер, и весь этот день Вячеславна переживала из-за незнания особенностей здешнего этикета.

– Было бы в честь чего так метаться, – ворчала я, окидывая критическим взглядом очередной наряд. – Нет, это не пойдет… Бери пример с «паучихи» – вот уж кто нисколько не комплексует по этому поводу! К тому же ничего такого уж особенного в тех правилах нет!

– Но я и в других не особенно сильна! Как-то не до того было…

– Вот именно! Будет время – изучишь досконально.

– Ложка дорога к обеду!

– Просто делай как я.

– Но ты у нас коронованная особа…

– Тем более! Значит, и спрос выше! Так что не ошибешься… Главное, все время смотри хозяину в глаза. Если прячешь взгляд – значит, прячешь темные мысли!

– Можно подумать, за невинным взглядом всегда стоит ангельская суть!

– Не всегда, – не стала спорить я, прикидывая новый ажурный пояс к наконец выбранному платью. – Дракон легко и с любого ракурса просчитает сущность человека, просто это – дело принципа, когда по доброй воле открываешь душу. А Ледяной Королеве разве что выкажут чуть больше почтения, как официальной коллеге, потому что для них гораздо весомее титулов личные заслуги и доблести…

– Которых у тебя хватит на многих!

– И ты туда же! – махнула я рукой и отвернулась от зеркала. – И как тут не загордиться?!

К назначенному часу мы прибыли к пещере в обычной карете, без эскорта, только в сопровождении друзей и соратников плюс Вальгранарх на правах названого отца и почитаемого в народе представителя населения Ликуартиса. С незапамятных времен жители этого самого крупного в Окраинном архипелаге острова находятся в теплых добрососедских отношениях с представителями чешуйчатого племени, своего рода жрецы и посредники при общении с крылатыми разумными ящерами. В то же время наличие таких огнедышащих друзей основательно снижало вероятность появления нежелательных гостей с недобрыми намерениями…

Замшелые своды быстро сменились на ступенчатые плоскости, украшенные рядами разноцветных сталактитовых неровностей, затем пошли залы, украшенные натеками кальцита и колоннами сталагнатов, которые светились голубым и нежно-зеленым. Через огромное подземное озеро нас перевезли на плоту, который двигался сам по себе – на первый взгляд. На второй же в бездонной, таинственно мерцающей глубине обнаружилась огромная тень. Она плавно скользила впереди нашего плавсредства, заставляя потревоженную воду переливаться яркими сполохами.

Постепенно мы приблизились вплотную к самой дальней отвесной скале, но прежде чем кто-то из нас успел задать вполне закономерный вопрос о способе вскарабкивания на такую высоту, влажный гранит бесшумно разошелся в стороны. Вода с тихим плеском устремилась в открывшийся проход. Нас мягко покачало на волнах и вынесло к широкому каменному причалу, на котором неподвижно стояли рослые рыжеволосые воины, все как один – кандидаты на титул Мистер Вселенная и в ритуальных доспехах. Они казались одинаковыми из-за специфических причесок и своеобразной раскраски: от подбородка по щекам струились языки пламени. Они мерцали как настоящие, кажется, даже рассыпали искры при каждом повороте головы…

Как только мы сошли на берег, они перестроились в два ряда по обеим сторонам заранее расстеленной бесконечной дорожки, салютуя нам оружием, пока мы шествовали, попирая парадной обувью густой бордовый ворс.

Главная зала резиденции драконьего правителя поразила высотой потолков и неожиданным обилием света. Многочисленные колонны радиальными рядами расходились от обширного пространства с возвышением в центре, проходы между ними заканчивались проемами в стенах. Беглый взгляд не заметил бы особой роскоши, но более наметанный в состоянии оценить напольную мозаику из платиновых, золотых и серебряных брусочков, а уж то, что каждая колонна была выточена из цельной глыбы какого-нибудь из всемирно знаменитых шиламугайских самоцветов…

Нас ожидали. Широкое, как стол, возвышение было сделано из неизвестного мне камня, который излучал серебристое сияние. В этом свете особенно эффектно смотрелся неподвижно лежащий дракон с характерным расположением шипов на голове, определенной формой гребня и потрясающим сочетанием всех мыслимых оттенков черного цвета в виде широких разводов по крупной чешуе.

Мы с Норкой переглянулись. Да, именно этот представитель огнедышащего племени был изображен на одной из картин, принадлежавших кисти моего биологического дедули, которые мы в свое время нашли на чердаке дачного домика обожаемой бабули, светлое место ей в раю! Даже настроение поднялось, как бывает, когда встретишь давнего хорошего знакомого!..

Торжественный обмен приветствиями несколько затянулся, поскольку мы являли собой сборную группу из представителей разных народов со своими традициями и правилами. После вперед выступили два ликуартисца со свитками в руках, до сих пор стоявшие позади возвышения. Они по очереди зачитывали ответную речь, в которой перечислялись наши заслуги в целом и по отдельности вперемешку с восхвалением достоинств каждого из упомянутых героев дня – и все это еще и в рифму! Хорошо, что нам было не обязательно соревноваться с хозяевами в стихосложении…

Сам спасенный представитель древней расы благодарил нашу дружную команду лично, для чего спустился со своего места по левую руку от правителя, обнял каждого крыльями и, глядя в глаза, произнес настолько заковыристое слово слогов примерно из девяти, что даже пытаться не буду его воспроизвести хотя бы приблизительно. Пока он возвращался на свое место, я успела шепотом пояснить изнывающей от любопытства подруге, что это незамысловатое действо сделало нас и островных драконов почти родственниками на много поколений вперед.

Устной благодарностью дело не закончилось. Правитель вскинул голову и послал длинный язык ослепительно-белого пламени к потолку, где среди сложных барельефов тут же высветилась овальная пластина с каким-то затейливым символом, линии которого были словно выписаны огнем. От него потянулись вниз тонкие лучи, мерцая и усиливая свечение по мере приближения к нам, замерли, угодив каждому на левую руку повыше локтя, и угасли с яркой вспышкой напоследок. Я невольно зажмурилась, а в сенсорном поле проступило изображение моей собственной конечности, на которой теперь красовалось подобие широкого браслета. Вокруг плеча тянулась цепочка странных знаков, словно выписанных тушью с помощью тонкого пера, сверху и снизу ее ограничивали еще две линии, составленные из похожих символов, но гораздо более мелких. Причем искать их на коже было бы напрасной тратой времени – необычный отпечаток нанесли на ауру, значит, будет виден только посвященным.

Вслед за этой процедурой нам объявили, что с этих пор мы можем добавить к своим гербам небольшую, но весомую деталь – стилизованный язычок пламени, своего рода материальное подтверждение образовавшегося родства. Напоследок из темноты дальнего коридора прошествовали, шагая в ногу, ящеры помоложе. У каждого в зубах были зажаты ременные петли, на которых покачивался груз, поставленный затем перед каждым из нас. Это, по словам главного дракона, были небольшие сувениры – так, на память…

Оно конечно, по сравнению с размерами его самого было бы о чем говорить, а вот лично мне «сувенир» доставал до пояса… Одинаковые сундуки почти кубической формы, высотой примерно в метр плюс-минус несколько сантиметров. Стенки украшены вставками из инкрустированного перламутром каменного дерева и самоцветов, металлические части покрыты резьбой. Сама по себе каждая такая «коробочка» стоила целое состояние… Одному презенту не хватило хозяина, поскольку Нортиса больше с нами не было, но мы клятвенно пообещали, что проследим за доставкой подарка его семье. Учитывая, что у нашего друга остались две младшие сестренки, одна из которых была уже всерьез на выданье, столь щедрое подношение оказалось как нельзя кстати.

Приличия требовали ответного жеста от нашей стороны, но нас тут же заверили, что мы уже сделали подарок, причем самый бесценный и бесконечно дорогой сердцу. Единственное, что попросили взамен (и то, если эта просьба не станет чересчур обременительной), – прислать наши портреты, которые будут выставлены в специальной галерее, «дабы увековечить в памяти ныне живущих и наших потомков светлые образы достойнейших и прекраснодушных представителей человеческого рода»… Уж на что я за эти годы привыкла к разного рода славословиям, но даже у меня перехватило дух от того, как это было сказано!.. И у кого бы язык повернулся отказать?!

Пока наше новое имущество переправляли к выходу из пещеры и грузили в экипажи, мы приняли приглашение выпить за знакомство, здоровье и прочие важные моменты в жизни. Нас проводили в небольшой уютный зал, посреди которого красовался накрытый стол. Если не вдаваться в подробности – угощение было поистине королевским, какое подают по великим праздникам… или в честь особо знаменательных событий. После первого же бокала беседа стала живой и непринужденной. Драконье величество оказался настоящей душой компании: делал изысканные комплименты дамам, находил, что по-настоящему лестное сказать каждому из мужчин, шутил, рассказал множество занятных историй из жизни чешуйчатого племени… При этом проявлял живейший интерес к деталям событий на острове, тактично обходя причину, по которой нас вообще понесло в такую даль.

Расходились уже глубокой ночью. Прощаясь, правитель пригласил захаживать в гости, когда потеплеет, и заверил, что в случае чего – не дай боги! – мы можем обращаться в любое время к любому из них за помощью, тоже любой. Нам пришлось напрячь память и воображение, чтобы найти подходящие компоненты для составления словесных конструкций, достойных слуха благородного собеседника и при этом достаточно выразительных, чтобы донести до него всю полноту нашей благодарности за оказанную честь, радушный прием и проявленную заботу.

Выпитое вино оказалось на диво коварным: вроде бы легкое, не подействовало ни на речь, ни на координацию, но к тому моменту, как нас доставили к порогу дома, все мы практически не вязали лыка. Правда, еще пытались петь что-то жизнегадостное… вернее, радостное… в смысле… наверное, просто устали… или… Эта мысль так и не смогла додуматься, потому что безнадежно запуталась в густой жаркой темноте, подступившей незаметно и заботливо укрывшей мое сознание словно мягким пуховым одеялом…

 

Глава 2

Вдумчивый досмотр подарков мы смогли устроить наутро, сразу после завтрака, щедро сдобренного подколками по поводу степени помятости каждого из нас после вчерашней дегустации раритетов из драконьего винного погреба. Безмерная признательность, как того и требовали приличия, была нами выказана сразу же, не выходя из подземной парадной залы, но в полной мере оценить презент получилось лишь на трезвую голову.

– Наконец-то взглянем вблизи на столь торжественно преподнесенные ларчики, а то вчера их толком и рассмотреть-то не удалось: вначале было неудобно прерывать беседу, а потом их слишком быстро унесли…

– Сейчас и посмотрим, и пощупаем, благо в гости званы только после полудня!..

За разговорами мы с Вячеславной дошли до комнаты, в которой поселились вдвоем, и первым делом расстегнули дорожные кожаные чехлы на предметах, скромно занявших место у боковой стены.

– Да-а-а… ни себе чего ларчик!.. – задумчиво протянула подруга при виде сундука, богато инкрустированная крышка которого была ей чуть выше пояса. – Карманная шкатулочка, да и только…

– По масштабам наших огнедышащих друзей – в самый раз! – хмыкнула я. – Смотри, даже позаботились о том, чтобы мы наверняка не перепутали подарки!

В центре каждой плоскости одной «шкатулочки» красовался мой личный вензель на фоне королевских цветов. Норка полюбовалась на изображение своего свежесочиненного герба на поверхностях другой и снова взглянула на меня.

– Даже как-то боязно открывать!

– Теперь-то уж точно бояться нечего! – рассмеялась я, поворачивая ключ, заботливо вставленный в замочную скважину. – Не думаю, что после всех наших похождений тебя смогут напугать «несколько незатейливых, но, надеемся, приятных сувениров на па…».

Окончание фразы, взятой из вчерашней проникновенной речи в наш адрес, повисло в воздухе. Просто говорить с отвисшей челюстью не совсем удобно… Сувениры, значит? Несколько, значит?! И в самом деле незатейливые – камни как камни, да и металлы вполне знакомые… Что ж, стоит приплюсовать к драконьим доблестям еще и нечеловеческую скромность! Я за эту пятилетку худо-бедно попривыкла к созерцанию подобной роскоши, но и то – при виде столь изысканных экземпляров, притом в таком количестве, у меня надолго перехватило дыхание. Что же говорить о Вячеславне, лицо которой выражало сейчас крайнюю степень ошарашенности и полного недоверия собственным глазам!.. Я тоже заглянула в ее сундук, присвистнула, успешно скрывая замешательство, ибо такого не ожидала и сама, и потрясла остолбеневшую высокочтимую госпожу за плечо.

– Подруга дней моих суровых, ты вообще жива?!

– Чтоб я знала! – сдавленным голосом отозвалась она. – Это сон?.. Ущипни меня!

Долго просить не пришлось. Для верности я решила не ограничиваться одним разом. Заойкав, Норка машинально потерла пострадавшие мягкие места, наконец-то вышла из ступора и стала помогать мне перекладывать листы тонкой кожи размерами аккурат от стенки до стенки вместилища. На них, подобно символам на страницах диковинной книги, были плотными рядами прикреплены разнообразные украшения…

Добравшись до самого дна, мы переглянулись и так же молча сложили все обратно. Госпожа Леона еще некоторое время созерцала игру света на камнях впечатляющей композиции, украшавшей центр самого верхнего листа. Я сочла своим долгом пояснить:

– Это так называемый драконий гарнитур. Они делаются с учетом их четырехпалости и отсутствия ушей. Видишь, все, кроме сережек: браслеты, колье, диадема и шестнадцать колец, по одному на каждый палец.

– А это для всех обязательно – кольца еще и на ногах?!

– Конечно нет!

– И никто не обидится?

– Абсолютно! Важно, чтобы ты носила подаренное вообще, особенно в их присутствии, а уж на какое место и в каком сочетании тебе захочется надевать «сувениры» – сугубо твое личное дело! Кстати, не забудь подобрать что-нибудь из этой красоты, когда будешь позировать художнику для обещанного портрета!

Вячеславна все-таки смогла оторвать взгляд от мерцающего чуда и повернуться ко мне.

– С ума сойти!!!

– А вот этого делать в любом случае не стоит! – назидательно изрекла я, аккуратно прикрывая тяжелую крышку от греха подальше. – Ничего такого уж особенного не произошло: между делом обзавелась полезным знакомством, почти родней, и вполне приличным приданым, да и обратную дорогу скоротать будет проще – пока все это перемеряешь во всех возможных сочетаниях…

– Не пройдет и недели, как заикаться перестану, а там, глядишь, и в привычку войдет, еще и маловато покажется! – подхватила подруга, окончательно приходя в себя. – Но все же каков размах – считай, кубометр эксклюзивных драгоценностей как с куста!..

– Знать бы еще, где такие кусты растут! Всякое в жизни случается, особенно если учесть широту драконьей души. То ли еще будет!

– Что это ты мне опять пророчишь?! – подозрительно прищурилась Вячеславна.

Я, пожав плечами, взяла ее под руку и развернула в сторону балкона.

– Пойдем-ка, подышим свежим воздухом!..

Потребность прийти в себя возникла не только у нас, и остальных не миновала чаша сия… Зато какая перепала тема для разговора во время общей прогулки по саду! Я высказала сомнение насчет возможностей нашего судна в смысле транспортировки подобного дополнительного груза, причем особо ценного и особо тяжелого. Друзья вдоволь порезвились, обмениваясь креативными идеями, заранее попереживали насчет разбитых во время шторма переборок и прочих возможных поломок в корпусе и остановились на предложении выбросить ко всем чертям балласт, заменив его драгметаллическими изделиями… Запаса шуток хватило до самого обеда.

С размахом отгуляв день в нашей компании, «морские паучихи» после сердечного прощания отбыли в сторону родины, торопясь проскочить северные моря до начала движения льдов. Мы же немного задержались в гостях – надо же было еще и отпраздновать начало сразу трех новых жизней! Нам организовали чудесную прогулку по всем примечательным уголкам острова, благо погодка установилась на диво, затем привезли к дому, где проживало счастливое многодетное семейство. Тханимар не подвел и доставил все просимое мною из дворца, и теперь внучки Вальгранарха могли щеголять в эксклюзивных вязаных костюмчиках от самой королевы – каждый сезон в новых. Мамочке досталась роскошная ажурная шаль из тонкой шерсти – плод моей фантазии, сооруженный долгими зимними вечерами, а папа обзавелся вязаным жилетом, которые с моей легкой руки уже почти год являются последним писком столичной моды.

Остальные подарки тоже относились к полезным и запоминающимся. После было шумное застолье с многочисленными друзьями и родственниками, которое мы покидали на следующий день с большим сожалением. Золотой Голос Королевства, проводив нас до пристани, вернулся к семье – эту зиму он решил провести на родине.

Стоя на корме отплывающего судна, мы с подругой любовались, как высокие крыши и яркие флюгера городка тают в легкой дымке, подсвеченной косыми лучами закатного солнца.

– Наконец-то закончилась беготня по нестандартным причинам и поводам, начнется нормальная семейная жизнь и обычная «коронная» рутина.

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовалась Норка.

– Ничего интересного, повседневные королячьи хлопоты: бюджет, внешняя политика, прием засланцев – своих и зарубежных, разбор полетов по каждому отдельно взятому княжеству, дела армейские, судебные заседания – высшая инстанция, как ни крути!..

– Так странно слышать подобное от тебя! – покачала головой Вячеславна. – Ты же, помнится, всегда говорила, что карьера, власть и подобная ответственность – совсем не твое.

– Что поделать, смирилась как с неизбежным злом. Вообще, заметь, чем больше что-то не любишь, тем чаще приходиться с этим сталкиваться…

– Твоя бабуля в таких случаях говорила: небеса учат нас терпению! – Подруга задумчиво улыбнулась, глядя в лазурную даль.

Я проснулась посреди ночи. Вернее, подскочила на месте от укола в сердце, настолько болезненного, что свело мышцы пресса и перехватило дыхание. Давненько мое пробуждение не доставляло мне столько эмоций… да каких сильных! Расслабилась, милая, вот и хватай теперь воздух распахнутым ртом, как вытащенная на берег рыба!.. Кое-как вспомнив, что такое нормальный вдох и выдох, я поднялась и по стеночке, пошатываясь, выбралась из каюты. Оказывается, дело не только в расстройстве равновесия – корабль изрядно качало. На шторм не тянет, но все же…

В коридоре дышаться лучше не стало, пришлось подниматься на палубу, спотыкаясь, балансируя и хватаясь за что придется. Резкий ветер ударил в лицо, едва не сбив с ног, и умыл солеными брызгами, заставив закашляться до слез. Потом стало легче настолько, что я смогла добраться до рубки. Если мое появление и удивило команду, то вида они не подали, а после стало не до того. Я только и успела пожелать всем доброй ночи, как тут же пришлось в этом усомниться – по сенсорам хлестнуло багрово-красной вспышкой такой силы, что на некоторое время оба вида зрения отключились вообще. Я кое-как объяснила, где именно «человек за бортом», а потом скромно сидела в уголочке на каком-то сундуке и слушала, как продвигаются спасательные работы. Надо отдать должное мореходам, они умудрились проделать все с ювелирной точностью и в ночном бушующем океане успели выловить потерпевшего всего со второй попытки до того, как он окончательно захлебнулся!..

Спасенного доставили в свободную каюту вместе с фрагментом какой-то деревянной конструкции, в который он вцепился мертвой хваткой. К тому времени мои сигнальные системы пришли в норму и теперь усиленно давали знать, насколько ему плохо. Матросы помогли разлучить несчастного с его «соломинкой», вытрясли из него воду, так что делать искусственное дыхание не понадобилось, но над остальным предстояло потрудиться. Мне, как всегда, потребовалась полная картина, пришлось добросовестно просканировать бесчувственное тело во всех возможных направлениях. К тому моменту, когда в дверях появилась Норка, зевая на ходу в кулак, я уже терла саднящие глаза.

– И что у нас в программе на сегодня? – Само собой разумелось, что подруга не останется в стороне и будет, как обычно, еще одной моей рукой.

– Переохлаждение, обезвоживание, истощение, травмы средней тяжести, явное сотрясение мозга, кровопотеря, несколько трещин в костях, – добросовестно перечислила я, морщась от рези под веками.

– С чего начнем?

– С того, что схожу за сумкой и навещу кока – пусть воды накипятит. – Я шагнула к выходу. – А насчет остального сама решай. Когда вернемся, определю тебя на учебу по знахарской части. Думаю, экзамены сдашь экстерном…

– А молодым специалистам подъемные положены? – подмигнула Вячеславна, закатывая рукава.

– Ты, главное, сдай, а там уж положим все, что нужно!..

Несмотря на сильную качку, справились достаточно быстро. Теперь несостоявшийся утопленник – высокий худощавый старик с темным, сплошь морщинистым лицом, седой бородой и длинными, абсолютно белыми волосами – лежал отмытый, отогретый, расчесанный, смазанный-перевязанный, с лубками на нужных местах. Мы сидели напротив и потягивали горячий отвар из небольших забавных закрытых посудин с плоскими носиками, придуманных как раз для удобства распития разного рода жидкостей в такую погоду.

– Как же его угораздило здесь оказаться?

– Мало ли, дело случая… Плыл себе, шторм – упал – поскользнулся – очнулся: вода!

– В этих широтах только и практиковать оздоровительные круизы для престарелых! Куда же его понесло на старости лет и на зиму глядя?!

– Наверное, были весомые причины… Меня другое удивляет: как он от холода не погиб за столько времени?

– За сколько, по-твоему?

– Может, я и ошибаюсь, но… Из нашего порта вышел только наш корабль, другие уже стали на прикол. Все это время других посудин, которых могло занести в эти воды, вокруг не наблюдалось, гарантирую. Значит, это жертва прошлой бури, а она утихла вчера. Вспомни – мы как раз дожидались удобного момента, чтобы отправиться домой, а в порт заходил небольшой торговый парусник…

– Не повезло бедняге!..

– Как сказать. – Я привстала, дотянулась и поправила на нем сползшее одеяло. – Нас тут вообще-то не должно было быть, это из-за шторма отклонились от курса…

– Плюс на борту оказалась ты со своей немыслимой сверхчувствительностью! Да, если подумать – в рубашке родился…

– Тогда уж в спасательном жилете! – Я не удержалась и зевнула во всю ширь.

Подруга тут же отреагировала:

– Думаю, нет нужды ошиваться тут вдвоем. Дежурим по очереди. Я – первая!

– Так и быть… Но если что – буди сразу!

Обошлось без «если что». Все наши вызвались нам помогать, даже капитан заглядывал, интересовался, не надо ли чего. Старику постепенно становилось лучше, пока на третий день общие усилия перестали давать результат. Он так ни разу и не пришел в сознание, и состояние было все еще критическим. Словно застыло на одной отметке, как мы ни бились. В чем же дело?! В его возрасте, в том, что сильнее всего пострадала именно голова, или?..

В тот памятный вечер я заступила на вахту в нашем «лазарете» раньше обычного, собираясь понаблюдать за больным и пораскинуть умишком на месте. Что-то меня во всем этом сильно смущало… Нет, не странное устройство сердца – для тех, кто имел дело с моим супругом или его соотечественниками, это давно уже не повод удивляться. И то, что я до сих пор ни разу не видела именно этого представителя древней нездешней расы, к которой принадлежал Дин, тоже ни о чем не говорило. Их вообще осталось не так уж много, чтобы встречать на каждом углу…

Тогда почему собственное сердце у меня не на месте?! И это не чувство надвигающейся опасности, не беспокойство за тех, кто сейчас вдали от меня, и уж тем более не метеозависимость разыгралась на непогоду… Скорее ощущение какой-то ненатуральности, двойственности, будто я что-то пропустила, смотрела и не увидела или поняла не так, но что, черт возьми, что?!!

Наверное, нэфи почувствовал мое состояние, потому что без видимой причины впервые за время плавания принял облик пушистого зверька. Помурлыкал мне на ухо, сидя на плече, затем спрыгнул на кровать пациента и обошел его, аккуратно ступая мягкими лапками. Вот и Фадик ведет себя спокойно, даже слишком… чего же мне-то неймется?!

Я отвернулась и теперь смотрела не отрываясь в забрызганный иллюминатор, но не видела ни волнующейся массы темно-зеленой, словно загустевшей от холода воды, украшенной пенными гребнями, ни тяжелых темных облаков, причудливо изменяющих свои очертания во время торопливого бега по низкому хмурому небу под резкими порывами совсем по-зимнему студеного ветра… Мне вдруг вспомнилось, как в самом начале знакомства со своим прекрасным принцем вот так же сидела у изголовья постели, когда он балансировал на грани жизни и смерти, растерзанный почти в клочья хищной летучей тварью, насланной «любящим» братцем, который во что бы то ни стало желал сохранить на своей голове незаконно захваченную корону… Тогда только благодаря моим целительским способностям удалось не позволить смерти досрочно забрать его с этого света, а сейчас…

Сейчас бы хорошую порцию моей кипучей энергии да несколько раз подряд – разом бы ожил! Как было просто раньше, стоило лишь руки приложить… Я с досадой взглянула на свои ладони, потерла их привычным, но с некоторых пор бесполезным жестом… и вдруг ощутила уже подзабытое покалывание, которое словно шло волной, начинаясь где-то в районе локтей и усиливаясь по мере приближения к подушечкам пальцев. В тут же включившемся сенсорном поле было прекрасно различимо мягкое золотистое свечение, разливающееся вокруг моих кистей… Что за фокусы?! Не может быть! Меня же лишили этого дара, но… сейчас ощущения были один в один те самые, что и шесть лет назад, когда впервые пришлось в полной мере использовать заложенные возможности для спасения чужой жизни!

Что значит быть практикующим знахарем: я тут же решила оставить неуместные сейчас теоретические изыскания на потом и, не теряя времени, воспользоваться неожиданно вернувшимися способностями по назначению. Кто знает, на какой срок моим рукам снова дана сила, умозаключения подождут сколько надо – у меня пострадавший в коме здесь и сей момент и добровольно выходить из нее не собирается!

Я отработанным жестом положила одну руку на лоб едва дышащего пациента, другую – на затылок. Кисти запульсировали теплом, и я, тихо радуясь, наблюдала, как тонкие золотистые струйки энергии просачиваются в самые потаенные уголки черепа, заставляя гаснуть очажки беспокойного красного свечения. Но почему одновременно с этим поднимается буря в моей собственной голове? Почему организм, на который воздействую, откликается так знакомо?! Именно это ощущение никогда и ни с чем не перепутаю, ведь своего возлюбленного приходилось врачевать не однажды! Да ну, не может быть! Наверное, просто случайное сходство…

Может, и случайное, только пришлось очень уж ко времени, попутно разбудив массу воспоминаний. Наверное, именно сейчас я как никогда остро почувствовала, как мне его не хватает, и даже успела пожалеть о безвозвратно потерянном времени, что мы провели не вместе… Слезы словно ждали момента, чтобы пролиться наперегонки. Я не успела отнять руки и отойти, поэтому несколько соленых горячих капель упало на лицо лежащего без сознания человека…

Он вдруг забеспокоился, сначала со стоном замотал головой, будто хотел увернуться от чего-то, потом заметался на кровати, безуспешно царапая слабыми пальцами повязки в тщетной попытке их сорвать. Его трясло и выгибало, потом он забился так, что слетел бы на пол, не удержи я его на месте. Я уже хотела звать на помощь, но вдруг он успокоился и затих в неудобной позе, сильно изогнувшись и запрокинув голову.

Под руками стало горячо. Я отдернула их, отскочила прочь и замерла, не в силах ни двигаться, ни говорить, ни думать, просто смотрела на происходящее в режиме замедленного кино. Похоже было на то, что мои слезы неожиданно запустили странную цепную реакцию. Кожа, там, где ее коснулась влага, посветлела до прозрачной и начала расползаться, словно истлевать, превращаясь в невесомую пыль. Причем старику происходящее не причиняло дискомфорта, он лежал спокойно, ровно и глубоко дыша… Его прежний облик быстро таял, осыпался мерцающим, тут же исчезающим прахом, являя моему ошеломленному взору типичную нестареющую внешность кровного потомка законных правителей Северного Королевства…

 

Глава 3

Дин шевельнулся, повернулся на бок и открыл глаза. В глубине сапфировой сини замерцали до боли знакомые золотые искорки…

– Здравствуй, любимая!..

Окружающий мир вздрогнул, время двинулось дальше в обычном темпе… Я смогла наконец вдохнуть и… никогда еще Ледяной Король не был настолько близок к неожиданной и моментальной смерти!

– Какого дьявола ты здесь делаешь?!!

– Пытаюсь избавить любимую женщину от печали по поводу нашей разлуки.

Он что, мысли мои прочитал?! Вряд ли, просто элементарная логика, ведь и в самом деле много времени прошло с тех пор, как мы расстались… так не по-хорошему…

– С чего ты взял, что я в печали?!

– Хочешь сказать, что я ошибаюсь?

– Я ничего не хочу сказать, – прорычала я (ох, только бы удержаться в человеческом облике!). – Когда задают вопросы, хотят услышать ответы от других!

– Я здесь потому, что больше не хочу возвращаться в дом, где нет тебя. И потому, что хочу – вернее, надеюсь! – получить шанс исправить свои ошибки. Я здесь для того, чтобы понять, чего хочешь ты, – отчеканил глубокий, все еще чуть хрипловатый голос.

И что я должна была на это сказать?! Вот именно…

– Для начала узнать, как ты сюда угодил!

Он вздохнул с явным облегчением. Правильно, первая реакция вполне могла быть такой, как он предполагал, причем не без оснований. Может, он даже на это надеялся, чтобы иметь весомую причину для полного разрыва?! А я, такая непредсказуемая, взяла и не оправдала надежд… Нет, хватит бредить, в самом деле, так можно совсем до чего попало допредполагаться! Не мешало бы сначала послушать…

– Очень просто – на корабле. Я знал, что вас ждут на Ликуартисе, и отправился вдогонку, но не успел. Пришлось плыть вслед, а после мы попали в шторм, во время которого меня и смыло за борт.

– И ты вот так запросто бросил все дела?!

– Для ведения дел государственных имеется немалая рать советников и прочих лиц, знающих в этом толк, а вот сложности семейной жизни приходится улаживать самому, и никак иначе!.. Поэтому я отправился в храм и попросил небожителей вернуть все на свои места, ведь за мои ошибки совсем не обязана рассчитываться ты! Для начала тебе вернули твой дар, взяв мой взамен…

– Так ты лишился своих магических способностей?!

– Окончательно и бесповоротно! Теперь в этом отношении ничем не отличаюсь от простых смертных, даже к самой завалящей ведунье в ученики не попаду…

– И видимо, в довершение ко всему окончательно спятил! Почему ты не воспользовался порталами?

– Это было бы слишком легко. К тому же никто, даже боги, не могли поручиться за то, какое ты примешь решение. Поэтому мне предложили испытать свою судьбу таким вот замысловатым способом, где финал истории зависел от того, насколько ты хочешь и дальше видеть меня рядом с собой…

– А если бы ты все-таки погиб?! Это же как надо было раздружиться с головой, чтобы одному пуститься в рискованное плавание на чем попало и с кем попало, не имея ни единого козыря в рукаве, даже без магии…

– В том и смысл затеи – довериться судьбе полностью и не пытаться изменить ход событий.

Затея, на мой вкус, была так себе. Если бы я любила его чуть меньше или решила позлиться чуть подольше и не видеть своего благоверного еще пару ближайших лет… Продержаться столько времени в экстремальных условиях даже его повышенная живучесть не помогла бы! Страшно подумать, чем закончилась бы вся эта безумная история, но… не закончилась же! Высшие силы пошли навстречу нашим желаниям, пусть и скрываемым даже от себя самих, свели нас в нужном месте и в нужное время, значит… Значит, именно так и должно быть! Так, и никак иначе!!! И все происходящее – безоговорочное тому подтверждение!..

На этом месте ход моих размышлений, до сих пор более или менее упорядоченный, был вконец нарушен бурным всплеском эмоций – словно плотину прорвало… Дин взял меня за руку и усадил рядом. Слезы, которые сдерживались уже из последних сил, прорвались наружу, погрузив окружающий мир в горячее зыбкое марево… Да какое мне сейчас было дело до этого самого мира, когда главная и необходимая его составляющая наконец оказалась в пределах досягаемости!

– Как только тебе такое в голову пришло?!

– У меня было много времени на размышления. Когда ты ушла так неожиданно…

– Неожиданно?! После того как я тебя не раз предупреждала, каким образом отвечу на действительно серьезную обиду?

– Ты…

– Вот именно – ни за что не стану опускаться до припоминания в ответ всех твоих грехов, равно как бить лицо своему обидчику или наносить урон его прическе… Просто уйду, исчезну как рассветный туман, хотя бы потому, что не считаю нужным и мига лишнего потратить на того, кто мной не дорожит! Но тогда ни о каком прощении не стоит и думать…

– Никогда не замечал за тобой злопамятности!

– Да, я не злопамятна – сделаю зло и не помню! – Усмешка вышла невеселой. – А если серьезно… чего я в самом деле не умею, так это забывать и возвращаться! Уж не знаю, к сожалению или к счастью…

– Но ко мне ты все-таки вернулась! – тихо проговорил Дин, глядя на меня бездонно-темными глазами.

Я тряхнула волосами:

– Просто потому, что на самом деле и не уходила! Это было скорее бегством, вынужденной мерой, чтобы сгоряча не натворить чего-нибудь ужасного, о чем потом придется долго и горько сожалеть… Но каким чудом это мне тогда удалось – даже не спрашивай!

– Даже не буду. Просто скажу, вернее, попрошу: прости! Я дал волю эмоциям, позволил ревности затмить мой разум и высказал вслух то, о чем не должен был и думать… но додумался, так уж вышло! Меня просто в жгут скручивало от одной мысли о том, что кто-то другой, хоть и родной брат, ни с того ни с сего получит всю твою любовь, твое тепло… тебя!.. Одни боги знают, как я разума не лишился!

– Ты уверен?! – Против моей воли ирония в голосе зашкаливала. – Если судить по тому, на что ты решился…

– А что мне оставалось?!

– Псих! – обреченно выдала я, пряча лицо у него на груди. – Ненормальный! Сумасшедший! Идиот – полный и безнадежный! Трижды квадратный из круглых дураков по эту сторону Границы! Спятивший и выживший из ума кретин!!!

– С этим трудно спорить…

– И не надо! – вдруг воодушевилась я. – Теперь же можно с полным правом упечь тебя в психушку самого беспросветного режима где-нибудь раз в семь подальше чертовых куличек и единолично править королевством! Йо-хо-хо, уж тогда я разгуляюсь!

– Как скажешь! – выдохнул Дин мне в шею, продолжая ненавязчиво расцеловывать мое взбудораженное величество. – Если ты действительно хочешь именно этого, я даже помогу тебе с выбором самых дальних куличек!

– Ну нет… – разочарованно протянула я, ловко уклоняясь от очередного поцелуя. – Так неинтересно! Ни тебе интриги, ни сопротивления… Никакого, понимаешь, экстаза от успешно устроенной гадости! Кстати, насчет ревности… завязывал бы ты с этим! Неблагодарная затея, между нами! Да и мне дурной пример подаешь…

– Хочешь сказать – ни разу не ревновала до сих пор?!

– Тебе как ответить – вежливо, честно или чтобы душу радовало? – все-таки спросила я, подумав.

– Честно, и никак иначе! – Он даже задумываться не стал.

– Если бы за каждую нервную клетку, безвременно погибшую по этому поводу, мне давали по мелкой монетке, то ими уже можно было бы вымостить весь внутренний двор королевского замка в столице… причем не в один слой!

– С ума сойти!.. – недоверчиво протянул он, разглядывая меня, словно видел в первый раз. – Я, конечно, замечал кое-что… иногда, но мне и в голову не приходило, что могу стать причиной переживаний такой степени накала!

– Не прибедняйся! Или решил напроситься на комплимент?

– Пожалуй, не стоит, но… кажется, самое время загордиться!

– Так и быть, гордись! – Моему великодушию не было предела. – Только сделай выводы – вовремя и желательно правильные!

– Уже сделал.

– Уверен?

– Вполне.

– Иначе за последствия не отвечаю!

– Могу себе представить! – Уголок его рта дрогнул от сдерживаемой улыбки. – Вернее, теперь знаю наверняка. Ибо деяния того масштаба, что ты успела насовершать за лето, до сих пор упоминались разве что в легендах…

– Во-первых, я была не одна!

– Да, но именно с твоей подачи все завертелось! И без твоего участия так и закончилось бы ничем.

– А во-вторых… тебе не кажется, что надо бы составить подробный список всех твоих симпатий, поклонниц, да и бывших пассий заодно – мало ли что кому из них взбредет в прекрасную головку, не отягощенную другими заботами, кроме личной обездоленности, наступившей после твоего законного бракосочетания?! Так хоть сразу буду знать, чье королевство разнесу в следующий раз, и постараюсь разнообразить свои действия, чтобы самой не скучно было… И график составлю, чтобы никого не обидеть невниманием!

Дин почему-то не спешил с ответом. Я бросила взгляд искоса – он смотрел в сторону с каким-то странным выражением лица.

– Знаешь, любимая, – долгожданной реплике предшествовал глубокий вздох, – не думаю, что это стоит затевать. Во-первых, следующего раза не будет! Во-вторых, подобное развлечение вряд ли доставит удовольствие тебе самой… Не стану врать, что многие годы являл собой образец воздержанности, но все это было задолго до твоего появления в моих снах, так что хорошо бы прошлому остаться в прошлом. И может, будет лучше, если я здесь и сейчас на всю оставшуюся жизнь зарекусь игнорировать твое мнение и оставлять без должного внимания просьбы, даже самые пустячные?

– Нечто подобное ты уже сделал в день свадьбы! – не удержалась я и отстранилась. – В письменном виде, с подписью и печатью – но это тебя не остановило!

– И разлучило нас так надолго!.. Позволь мне теперь напомнить кое-что другое…

– Что же? – Я отвернулась и смотрела в иллюминатор, как будто больше всего на свете меня интересовало усилившееся волнение.

– Надеюсь, ты не успела забыть, как я признавался тебе в любви?

– Да ты оскорбить меня хочешь?! – Усмешка вышла до того принужденной и горькой, что горло сдавил горячий ком и защипало глаза.

– Вовсе нет! Я хочу снова сказать, что без тебя мне ничего не нужно в этой жизни! Я просто не могу дышать, когда тебя нет рядом… Я прошу твоего прощения, потому что люблю тебя и только тебя!

– Нет уж, на сей раз ты так легко не отделаешься! – Надеюсь, мне удалось незаметно смахнуть слезы. – Теперь одной любви мне мало! – Повернулась и пояснила в ответ на недоуменный взгляд мужа: – Без полного доверия говорить не о чем!

– Ты права, – кивнул он, сжал мою ладонь и, глядя прямо в глаза, тихо, но твердо произнес: – Клянусь, что никогда не позволю возникнуть и тени сомнений на твой счет!

– Ох, не зарекайся! – покачала я головой, утирая слезы уже в открытую, ведь все равно дрожь в голосе скрыть не удастся. – Жизнь – штука длинная, особенно твоя!..

– Никогда! – Дин упрямо нахмурился. – Скажу больше: ни на этом свете, ни на том!

– Ладно, – не стала спорить я, – жизнь покажет, боги рассудят… но насчет того света ты не на шутку меня заинтриговал. Что, даже там найдется к кому приревновать?! Хотя конечно – дурное дело-то нехитрое…

– Поживем – увидим, умрем – узнаем! – парировал муж, улыбаясь краем рта, и с облегченным вздохом привлек меня к себе. – Пока что я предпочитаю радоваться твоему обществу здесь, на грешной земле! Тем более когда уже убедился, что вхожу в число любимчиков самых мощных высших сил…

– Которые тем не менее не упустили возможности проверить, насколько ты в состоянии оценить подарок по достоинству!

– Но я же вроде бы справился?

– Вроде бы, – согласилась я после тщательно выверенной паузы. – Потому что иначе меня просто уже не было бы – здесь и сейчас!.. А может, оно и к лучшему, если бы сгинула – дети давно не грудные, а такую взбалмошную мамашу и впрямь нужно держать от них подальше…

– Не говори глупостей! – перебил он меня почти сердито. – Ты, может, и не самая идеальная мать из живущих среди миров…

– Спасибо, утешил!

– …но кто из смертных без греха? – невозмутимо продолжал супруг, не давая сбить себя с толку ехидными репликами. – А уж готовность защищать свою семью любой ценой ты доказала всем неверующим сразу в двух измерениях, куда там героям древности!..

– Скажешь тоже!

– Что же до жизненно важной необходимости твоего присутствия в каждой отдельно взятой судьбе… в отношении своей могу прояснить ситуацию прямо сейчас!..

Вот за что еще ценю своего возлюбленного, так это за то, что у него слова не расходятся с делом, и за отсутствие привычки откладывать обещанное в долгий ящик! Да, чуть не забыла – еще за умение находить самые убедительные аргументы!!!

– Я уже получил редкую, хоть и непрошеную возможность попытаться обходиться без тебя…

– И как оно?

– Лучше не спрашивай! – Голос его звучал глухо и надтреснуто. – А еще обиднее от того, что мне досталась в этой истории самая неблагодарная роль – пассивной жертвы…

– Прибедняться изволите, ваше величество? – прищурилась я и получила в ответ недоумевающий взгляд.

– О чем ты?

– О том, что твой идеально подготовленный двойник почему-то прокололся на некоторых мелочах!

– И что?

– А то! Никогда не поверю, что ты даже в самом сильном гневе или в обиде смог бы забыть, что я терпеть не могу обращение «дорогая», что совсем не ты подарил мне кольцо с «глазом» и уж точно то, что при нашем первом поцелуе рядом не было никаких сосен!!!

– А может, это моя ущемленная долгой опалой мужская гордость подтолкнула на то, чтобы тебя тоже уязвить – показать, что важные для тебя трогательные детали до такой степени для меня ничего не значат, что их даже в памяти держать не стоит?!

– Такими темпами у тебя получится уязвить меня прямо сейчас, не сходя с этого места! – Я фыркнула, сердясь уже почти по-настоящему. – Получается, твоя супруга совсем не знает, с кем столько времени живет?! Насколько я вообще что-то понимаю, подобная мелкая месть просто не в твоем стиле! И потом, тебе слишком дороги здоровье и душевный покой, чтобы выводить меня из себя по пустячному поводу…

– Видишь ли, думаю, дело именно в тебе. Ты настолько не вписываешься в привычные рамки, что даже знающим тебя людям нелегко приходится. А мы с тобой уже немало времени вместе и много раз обменивались энергией…

– Хочешь сказать, что заразился от меня непредсказуемостью и склонностью быть во всем поперечиной?

– Примерно так. Поэтому даже в бессознательном состоянии какая-то часть моего разума исказила или скорее затуманила, сделала нечеткими некоторые воспоминания.

– Причем не что-то глобальное, что вызвало бы подозрения, а сущие мелочи, значимые только для двоих…

– Но этих мелочей тебе хватило, чтобы зацепить ниточку и размотать весь клубок, соединяя оборванные концы!

– Значит, в кои-то веки способен признать, что склонность к буквоедству и дотошность могут сослужить неплохую службу?!

– Не в тот огород камешки! – тряхнул серебряной гривой супруг. – Я, помнится, и пять лет назад относил все вышеперечисленное к списку твоих достоинств!

– Ты действительно все помнишь?! – В глазах почему-то защипало, в горле откуда-то взялся горячий ком, и голос окончательно сел.

– А как же иначе?! – Дин тоже перешел на шепот. – Ведь это касается тебя… и нас обоих!

Он обнял меня – бережно, словно я была сгустком тумана, способным развеяться от неосторожного движения. У меня напрочь вылетело из головы все, что я еще хотела высказать…

– Пожалуй, рискну спросить. – Он первым нарушил неожиданно повисшую паузу.

– О чем? – Глаза открывать не хотелось… но пришлось.

– Ты ведь знала о моей измене… Почему же все-таки пошла за мной?

– Только и всего?! Почему бы просто не радоваться результату, не копаясь в причинах?

– Потому что это не лезет ни в какие ворота!

– Я тебе уже советовала, что делать, когда что-то не лезет в ворота! – буркнула я сердито, поняв, что на сей раз отвертеться не удастся, и отстранилась. – Напрягите вашу хваленую память, наше величество, – вам об этом уже говорилось. И не однажды!

– Так повтори это еще раз, для особо… одаренных!

– Если только для особо… тогда записывай! – Я тяжело вздохнула и заговорила монотонно, словно диктовала нудный текст: – Во-первых, своих в беде бросать не приучена. Во-вторых, чту правило: если что-то пойдет во вред врагам, значит, мне на пользу – и наоборот! В-третьих, не терплю, когда меня пытаются выставить полной дурой, да еще и обобрать при этом…

– Но ведь это не все?

– Неужели хочешь, чтобы я снова сказала тебе?..

– Конечно! Ты так редко произносишь это вслух…

– Потому что подобное признание нужно еще заслужить!

– Полагаю, мне придется основательно постараться, чтобы заново заслужить очень многое! – вздохнул Дин. – Твое доверие, например…

– Будем считать, что первые шаги ты уже сделал!

И я спрятала зареванное лицо на его широкой груди. Последнее четкое воспоминание за этот вечер – прикосновение горячих губ и самые важные, самые нужные и долгожданные слова, сказанные тихим шепотом в самое ухо…

О том, кем на самом деле оказался выловленный из моря страдалец, я поведала друзьям на следующий день. Тарглан узнал обо всем первым, когда рискнул постучаться в мое сознание, обеспокоенный моим долгим отсутствием на людях, но деликатно помалкивал, предоставив мне самой право удивить и порадовать соратников. Они тут же связали появление короля и последовавшее за этим выяснение наших с ним отношений с небывалой силы штормом, который налетел внезапно и непонятно с какой стороны и явился сюрпризом для всей остальной команды. К слову, почему-то для нас двоих осталось незамеченным то, что килевая качка намного усилилась и помножилась на бортовую, а в иллюминаторы с убойной регулярностью хлестала соленая ледяная вода…

Зато потом, когда страсти улеглись, наши друзья и помощники смогли полюбоваться сразу сорока девятью ослепительно-яркими радугами. Они раскинулись, вопреки обыкновению, не в туманной дали, а по всему обозримому пространству, в том числе и прямо над головой. Словно небо вдруг растаяло и пролилось на еще волнующуюся водную поверхность мерцающими потоками, которые переливчато сияли многоцветьем до тех пор, пока ветер окончательно не разогнал обрывки сизых туч, а солнце зацепило краем горизонт… Все были настолько поражены невиданным природным явлением, что никому даже в голову не пришло позвать и нас полюбоваться неожиданной красотой. Потом они конечно же наперебой оправдывались, что просто не хотели отвлекать влюбленных друг от друга и все такое прочее, но я уж не упустила возможности потешить свою злопамятность обещанием напоминать означенным друзьям об их неслыханном эгоизме до самой гробовой доски… вернее, до погребального костра!

Все оставшееся время пути мы с вновь обретенным супругом не покидали каюту, ведь впервые за долгий срок получили возможность спокойно, без помех и спешки, поговорить обо всем наболевшем и просто невыясненном. Остальные отнеслись к этому с пониманием и не беспокоили нас. Только у дверей каюты периодически появлялся плотно уставленный поднос, на который потом сгружалась опустевшая посуда. Вот и на этот раз появление очередной порции вкусностей совпало с появлением эха в желудках.

Главного церемониймейстера хватил бы удар на месте и надолго, если бы он увидел, как венценосные особы булькают элитное вино прямо из горлышка и по очереди откусывают от булки с чем-то вроде семечек и кольца колбасы. А про то, как мы дурачились, истребляя печеных моллюсков, раковины которых были похожи на небольшие красно-желто-полосатые цветки каллы, вообще лучше никому не рассказывать… Синяя сосулькообразная бутылка быстро пустела, и Дин галантно уступил мне остаток. Это навело на кое-какие воспоминания.

– Признайся, ты же узнал меня на том приеме у градоправителя?

– У какого именно?

– В Торноксте. Ой, только не надо делать вид, что не помнишь названия крупнейшего порта на западном побережье!

– И в мыслях не было! Прекрасно помню и порт, и прием, и даже, пожалуй, смогу пересказать, о чем пела «внебрачная дочурка» нашего народного любимца… Но тебя тогда я не узнал!

– А вино?

– Что – вино?

– С чего вдруг ты стал угощать незнакомку моим любимым вином?!

– А чем я должен был угощать молодую девушку, к тому же дочку старого друга – дешевой дрянью из портовой харчевни?! – пожал плечами Дин, очень убедительно изображая оскорбленное достоинство. – Или – еще того пуще! – «Дьявольской росой»? Белое тарнигальское любой способен оценить по достоинству, я же какой-никакой, а все-таки король!

– Но ты так на меня смотрел…

– Знаешь, любимая, в следующий раз, когда тебе не захочется привлекать внимание, выбери внешность попроще… я же, как ни крути, всего лишь мужчина!..

– Кто бы спорил! – фыркнула я, припоминая заодно свои давние подозрения. – Мне до сих пор любопытственно – с чего бы вдруг Вальгранарха на зиму глядя потянуло в далеко не самые милые сердцу места вдоль западной границы?

– Ты не того спрашиваешь, а вообще… На то и бродячие артисты, чтобы путешествовать, где вздумается!

– После многолетнего перерыва, именно в тот момент, когда там резвилась я?!

Дин снова красноречиво пожал плечами, но я уже поняла, что расспросами ничего не добьюсь. Хорошо, пойдем другим путем! Я не стала вредничать, когда он попытался меня обнять. Наоборот – приложила все усилия, чтобы развести его на поцелуй, который получился долгим и запоминающимся… Не спорю, может быть, это и нечестно – копаться в чужой памяти без разрешения, пользуясь тем, что ее хозяин благодаря моим стараниям начисто потерял бдительность, но гораздо лучше, чем погибать на корню от сомнений и неудовлетворенного любопытства!

Теперь мне все было понятно. Первым звеном в цепи тех интересующих меня событий стало выявление истинного наследника почтенного сеттена Дерентра. Подобные интригующие перемены, затрагивающие наследственные дела потомков древнего и достаточно прославленного рода, не могли остаться без внимания и вызвали пристальный интерес даже столичной аристократии. Служащие королевской канцелярии, разбирая присланные документы и заодно проверяя дошедшие до них вдобавок слухи, быстро выяснили, что в деле замешана никому не известная, но не в меру прозорливая знахарка, которая затем исчезла в неустановленном направлении. Да и с местной живностью творилось что-то неладное – одни странные существа по непонятным причинам уходили со сцены, зато появлялись новые, доселе невиданные…

Мой мудрый супруг сложил два и два, получил в итоге примерно пять с половиной, поэтому как можно быстрее нашел способ связаться со старым другом, которому по-прежнему не сиделось дома, несмотря на почтенный возраст… Идеальный вариант развития сюжета: позволить горячо любимой, но своенравной женушке, матери обожаемых детей, устроить игру в прятки с догонялками по всему королевству, если уж ей настолько приспичило выпустить пар, но при этом обеспечить ненавязчивый присмотр и поддержку на совсем непредвиденный случай! Вот и кто он после этого?! Правильно!..

И я наконец шепнула ему на ухо те самые слова на древнем языке, которые впервые были сказаны мною в храме Семи Богов, сразу после завершения брачной церемонии. Дин смотрел на меня во все глаза, явно не веря своим ушам и напрочь позабыв о необходимости моргать хотя бы время от времени. Он ведь наверняка приготовился к очередному взрыву моих эмоций, даже присмотрел, куда и как будет спасаться в крайнем случае… и уж само собой, ожидал чего угодно, только не произнесенного вслух изысканного признания, что для меня он по-прежнему – ненаглядный, и самый желанный, и единственный на свете…

– Ты серьезно?!!

– А в каком из мест это похоже на шутку?! – огрызнулась я и поспешила отвернуться, чтобы супруг не заметил, как я краснею от смущения.

– Да я тебя просто не узнаю!.. Дорогая, а ты уверена, что тебя саму не подменили?!

– «Дорогая»?!!

Некоторое время в каюте звучало дивное сочетание моего возмущенного кошачьего шипения и счастливого смеха венценосного провокатора. Дело, как и в большинстве подобных случаев, кончилось крепким поцелуем… и не одним…

– Но я… что, даже не буду побит хотя бы подушкой за самовольное вмешательство? – Дин восстановил дыхание первым.

– Если ты так хочешь – пожалуйста! Дважды просить не придется!

– Нет, если ты так хочешь!

– Нет, ты!..

К счастью, недостатка в подушках не было. Когда на их разбрасывание и уворачивание от метких попаданий израсходовались последние силы, мы рухнули рядом на кровать, пытаясь отдышаться.

– Помнишь, ты когда-то неосторожно пообещал простить мне все что угодно, даже непрошено?

– Почему неосторожно? Вполне осмысленно и от своих слов отказываться не собираюсь!

– Тогда ты, может быть…

Я не договорила – и горло сжал горячий тугой ком, и нужные слова куда-то растерялись… а ведь в кои-то веки созрела, чтобы попросить извинения за возможные перегибы в святом деле демонстрации окружающим самых темных сторон своей сложной натуры!.. Дин, как это было у нас в обычае, снова понял меня с полувзгляда и полувздоха.

– Даже не сомневайся, любимая!

Он обнял меня так, как мне нравилось больше всего – сразу всю, и зарылся лицом в мои распущенные волосы, отчего теперь голос его звучал тише и глуше:

– И сейчас, и когда потребуется, и на много раз вперед, авансом!..

Я с долгим всхлипом уткнулась носом в широкое плечо и крепко зажмурилась – глаза щипало все сильней и сильней… Давненько слезы не приносили мне такого облегчения – словно живая вода бережно смывала с наболевшей души толстую колючую накипь сомнений, страхов, боли, тревог, печалей, подозрений, обманутых надежд, обид и разочарований…

– Теперь придется переодеваться. – Дин, отстранившись, обозревал свою рубашку, основательно промокшую сбоку от ворота почти донизу. – Народ не поймет…

– Может, лучше уплакать ее и с другой стороны, для симметрии, – я все еще хлюпала носом, – и сделать вид, что так и было задумано?

– Угу! А потом повесить ее вместе со мной на рее – проветриться!..

– Остался бы магом, высушил бы одним щелчком!.. Кстати, с чего вдруг тебе пришло в голову отказаться от своего дара?

– Потому что тебе в голову подобное пришло гораздо раньше!

– Сравнил! – Я даже присвистнула. – Тогда возникла жестокая необходимость предложить небожителям достойную плату за помощь в поисках похищенного тебя!

– А я посчитал себя обязанным вернуть своей любимой то, чего ее лишили по моей вине! Разумеется, предложив равноценную замену…

– И не жалеешь?!

– Нет! – Он даже доли секунды не раздумывал. – Ради тебя…

– Ой-ой-ой! Ради меня, можно подумать!!! – Недоверчиво-ехидная гримаса удалась мне как никогда. – Признался бы уж честно, что ради себя, любимого! Ведь вся жизнь, считай, впереди, а жена лечебных способностей лишилась, а другим лекарям свое драгоценное здоровье доверять уже как-то и боязно…

– Вот сейчас никаких сомнений, что ты в отличной форме насчет пакостей! – Дин заливался по-детски счастливым смехом, ловко сводя на нет мои попытки попасть по нему самой большой подушкой. – Может, проверим лишний раз и насчет остального?

Приняв мое молчание за знак согласия, он встал, добрался через устроенный совместными усилиями кавардак до двери, запер ее на оба замка и пояснил, подергав для верности за витую ручку:

– Теперь, чтобы установить защитный купол, опять придется просить о помощи мага, но бегать по всему кораблю за Тханимаром именно сейчас мне почему-то не хочется!..

 

Глава 4

На обратный путь времени потребовалось больше, поскольку пришлось обходить плавучие льды. Неудивительно – северные воды, поздняя осень… В день, вернее, вечер нашего прибытия портовый город почти до крыш укутали низкие темные облака, щедро исходящие мокрым снегом, дул холодный порывистый ветер, но, чтобы омрачить наше настроение, таких мелочей оказалось недостаточно. Все радовались возвращению, окончанию запутанной истории с подменой короля и путешествия в частности. Конечно, можно было бы еще ко многим на островах зарулить на огонек, подольше отдохнуть в гостеприимном доме Папаши Хелля или уже на материке попутно посетить владения надхов, дабы порадовать визитом боевую подругу Лингу, но пришлось эти греющие душу задумки перенести на попозже. В столице ждали важные дела, которые не следовало бы откладывать в долгий ящик. Решение судьбы не в добрый час приобретенного родственничка, например…

Я не очень люблю каскадные пространственные переброски с помощью порталов, но в этот раз готова была перемещаться без необходимых перерывов – до такой степени душа рвалась домой!.. Пришлось, конечно, брать себя в руки, но догадливый Тханимар ускорил процесс насколько смог. Не стану описывать, как прошла встреча с детьми, друзьями-подругами, – просто не найду подходящих слов, чтобы передать все, что творилось на душе… Впрочем, думаю, оно и так всем понятно!..

Как бы ни хотелось после долгой разлуки проводить больше времени с близкими, следовало помнить о долге. Главным оставался вопрос о будущем самозваного короля, который до сих пор сидел под арестом в отдельной башне, изолированной от нашего измерения. Само собой, никто не стал устраивать никаких принародных судилищ и показательных процессов, ибо все заинтересованные лица единогласно сочли, что ни к чему посвящать широкие народные массы в детали развития отношений внутри венценосной фамилии. А посему было решено утрясти возникшие разногласия в узком, почти семейном кругу.

Обосновавшись в Малом королевском кабинете сразу после раннего завтрака, наша дружная команда принялась шевелить извилинами. Прийти к единому мнению мы так и не смогли, хоть и рассмотрели все возможные варианты, от гуманной казни до предоставления в пожизненное пользование в самом дальнем и маленьком из монастырей строгого режима отдельной кельи. Желательно хорошо запираемой снаружи единственным ключом и с видом на Северный полюс… Принимать окончательное решение без уточнения степени вины не стали, поэтому вскоре усиленный почетный конвой доставил к нам причину коллективной головной боли.

Брат Ледяного Короля держался с достоинством, спокойно дал ответ на все интересующие строгих судей вопросы и, казалось, был абсолютно равнодушен к тому, как события развернутся дальше. Лишь под конец он вежливо попросил позволения кое-что выяснить у нас. Ему хотелось бы знать, какова была причина провала столь тщательно продуманного и безукоризненно подготовленного плана.

– Вот она! – чуть ли не в один голос произнесли друзья и соратники, указывая на величественную меня.

Наши взгляды встретились… не знаю, что уж он увидел в моих глазах, но прежнее бесстрастие как дождем смыло. Бывший лжекороль подался вперед, крепко взявшись за край столешницы:

– Надеюсь, моя… так и несостоявшаяся супруга проявит любезность и согласится просветить меня, в чем же я все-таки ошибся?

– Проявит, – не стала вредничать я. – И согласится. Только не гарантирую, что мое объяснение будет понятным.

– О, не стоит сомневаться в своих способностях…

– Я сомневаюсь в твоих! – Попытки дерзить следовало пресечь в самом начале. – Хотя бы потому, что ты, похоже, до сих пор не уяснил, насколько хорошо я умею пользоваться своими!

– Да уж, есть чем гордиться – результат налицо! – принужденно улыбнулся мой собеседник, но пронзительно-синие глаза источали полярную стужу. – Итак, если позволите, во-первых?..

– Во-первых, любой факт может быть истолкован как минимум двояко. – Никаких уничижительно-покровительственных ноток в моем голосе не было, наоборот, словно школьнику объясняла, почему он получил двойку за годовую контрольную. – Вот и вы кое-что из того, что считали в памяти у Дина, поняли неправильно. В основном потому, что взяли за основу поведение и реакцию большинства обычных людей, а в отношении меня это – самая большая ошибка!

– Будем считать, что пока мне все ясно. – Лан, помедлив, кивнул.

– Во-вторых, вы, похоже, даже не допускали мысли о том, что могли ошибиться, настолько были уверены в себе, а подобный самообман, как правило, выходит боком…

Он едва заметно поморщился, но промолчал, продолжая выжидательно смотреть на меня.

– В-третьих… – Я по-прежнему не была уверена, стоит ли озвучивать главную причину. – Судя по всему, здешним небожителям было угодно, чтобы в мире не происходило не одобренных ими изменений…

– Да просто потому, что ее способности постоянно развиваются, и до каких пор это будет продолжаться – один бог знает, а когда еще и любишь кого-то без меры, то все возводится в степень до бесконечности! – не выдержала моя подруга. – И запудрить ей мозги не получилось, поскольку вы даже не представляли, с чем вам придется иметь дело!

Лан протяжно присвистнул, качая головой и меряя брата сочувственным взглядом.

– Надо полагать, потому что и он сам не представляет этого в полной мере? И при такой супруге позволил себе рисковать, бегая налево?!

– Это при какой же «при такой»? – осведомилась я, подозрительно щуря начавшие зеленеть глаза.

– В смысле – обладательнице столь дивного и гармоничного сочетания неоспоримых и неповторимых достоинств! – Младшенький отвесил в мою сторону почтительный полупоклон, а старшенький счел нужным уточнить:

– Он скорее имеет в виду твою повышенную проницательность!

Лан сдержал улыбку и, снова придав своей физиономии сочувственно-укоризненное выражение, продолжил, обращаясь к Ледяному Королю:

– Что я тебе скажу, братец… ты действительно дурак, да такой, каких этот свет еще не видывал! Это же чистой воды самоубийство!

– Считай, что он его таки совершил! – Мое мрачное как никогда величество метнуло в сторону примолкшего мужа многообещающий взгляд. – Причем абсолютно добровольно, я разве что настроение подходящее обеспечу да советом помогу… Может, и впрямь не стоит спешить с праздничным пиром – так бы заодно и поминки справили, чтобы два раза народ не собирать?..

– Экономия опять же! – согласно кивнул экс-лжесупруг.

– Спелись! – констатировал Ледяной Король, переводя взгляд с меня на брата и обратно. – Месяц вынужденной жизни в браке для них даром не прошел…

– С кем поведешься… – пожал плечами Лан.

– А вы друг друга стоите! – закончил Дин, пытаясь испепелить его гневным взором свысока. Тому, впрочем, все было как с упитанного гуся вода.

– Тогда, может, оставим все как было до твоего возвращения? Народу почти без разницы, кто сидит на троне, – была бы наша фамильная кровь, профиль на монетах перебивать не придется, в делах государственных мы и мыслим и смыслим одинаково, с королевой, как выяснилось, у меня полное понимание, детишек я успел полюбить как родных – да оно, собственно, так и есть!..

– Минуточку! – вмешалась я в его вдохновенный монолог. – Вот насчет полного понимания с королевой… Ты абсолютно уверен?!

– В основном – да! – Похоже, родственничек моего мужа в принципе не знал, что такое смущение. – Насчет воспитания детей мы тоже во взглядах сошлись, а что касается постели… вот уж не о чем голове болеть! Было бы как в прочих порядочных королевских семьях: дела «коронные» – вместе, дела сердечные – у каждого свои.

– Кое-кому из присутствующих не мешало бы начать думать – хотя бы иногда! – прежде чем что-то высказывать вслух! – Преувеличенно ласковые нотки в моем голосе заставили говорившего передернуть плечами, но не замолчать.

– Кстати, – он повернулся к уже всерьез накалившемуся Дину, – я тоже считаю, что единственная дочь нашего соседа с юго-востока чудо как хороша!

Я невольно хмыкнула – надо же! У близнецов и впрямь полное совпадение вкусов!.. Но поразмышлять обстоятельней на высоконаучную тему не удалось – Лан продолжал развивать мысль, и это самое продолжение порадовало меня еще меньше:

– Есть, правда, недостаток – почему-то неравнодушна к тебе уже столько лет… Как думаешь, она согласится сменить объект обожания на более достойный? Я-то ее с первой встречи забыть не могу, только вот сам проверить не успел за всеми этими хлопотами…

Давненько я не была так близка к тому, чтобы придушить человека без какого-либо суда и следствия, просто голыми руками! Причем делала бы это медленно, со вкусом, чтобы в деталях разглядеть и запомнить, как будут постепенно гаснуть эти нахальные бесстыжие глазенки, в которые, как в той поговорке, все божия роса, хоть наплюй, хоть… Но пока удерживалась, хоть и с трудом, даже от увесистых выражений, только промурлыкала, машинально разминая пальцы:

– Вот когда выясняется самое интересное! Значит, пока меня пытался охмурить и умурлыкать, строя из себя обиженного и обделенного муженька, сам прикидывал, как бы подбить клинья к соседской дочурке?!

– А что мне оставалось делать, если законная супруга строит из себя недотрогу и не желает охмуряться?! Вот и собрался на сторону… И знать об этом тебе совсем было бы необязательно!..

Друзья, до сих пор сидевшие молча, возмущенно зашушукались. Из общего фона выбился гневный голос Норки:

– …кастрировать без наркоза ржавым тупым секатором – раз пять на бис!

Но развить свежую идею никто не успел – у Дина закончилось терпение. Ледяной Король медленно поднялся с места, не сводя с почему-то изменившегося в лице братца тяжелого взгляда бездонных глаз цвета грозовой полуночи, в мрачной глубине которых явственно проблескивали фиолетовые сполохи.

– Думаю, хватит – и не только на сегодня! Мы все наслушались достаточно, теперь прошу определиться с решением насчет его дальнейшей участи.

– Было бы что решать! – буркнул младшенький, все же не рискуя паясничать и дальше. – Задуманная комбинация устроила бы даже небожителей, ведь я такой же сын Делемнора и Фелиссы, как и ты, разве что родился на пару минут позже… Так что ничего предосудительного я не сделал!

– Ничего? НИЧЕГО?! – Дин медленно и глубоко вдохнул. – А то, что, кроме прочего, твои подельнички бросили меня на растерзание полоумной некромантке-извращенке, взбесившейся от безделья, – это, я полагаю, не в счет?!

– Но я-то никоим образом к подобным гадостям руку не прикладывал и даже ничего не знал об этом! – пожал плечами окончательно посерьезневший Лан, по-прежнему не отрывая настороженного взгляда от лица короля. – Меня все время уверяли, что никто не собирается зря проливать кровь представителей угодного небожителям правящего клана! Ты просто выполнил свое предназначение – убрал с дороги всех соперников и восстановил законную власть, поэтому тебе не причинят никакого вреда, сохранят жизнь, поместят в райские условия в приятном обществе, разве что в другом измерении… так это и к лучшему!..

– Не врет! – с большим сожалением констатировала я в ответ на быстрый взгляд, который Дин метнул в мою сторону. – И ведь не придерешься, выполнили все дословно…

– Вот именно! – воспрянул духом подсудимый. – Другое дело, что супруга оказалась… очень уж несговорчивой, отсюда и проблемы!

– Как хорошо, когда есть кого сделать крайним! – гневно фыркнула я.

– Но ведь именно с твоих фанаберий все и началось!

– С моих?! А многолетний заговор с привлечением иномирских колдунов, спятивших от мании величия, значит, ни при чем?!!

– С твоих, – упрямо буркнул, отворачиваясь, Лан. – Начальный этап удался нам в лучшем виде, но потом именно ты все поставила с ног на голову! К тому же я, не считая виденного, располагал всеми воспоминаниями того, кого угораздило на тебе жениться… Потому и пришел к выводу насчет возможной опасности… э-э-э… близких с тобой контактов! И, как показали дальнейшие события, оказался прав! Пришлось предпринимать меры – жить-то как-то надо…

– В самом деле, что еще оставалось делать бедному и обездоленному самозванцу?! Мало того что ты без спросу надел мою корону, сел на мой трон и залез в мою казну… и в постель…

Я как-то умудрилась воздержаться от комментариев, только смерила супруга увесистым взглядом вприщур: вот, значит, как – именно в такой последовательности моего супруга раздражало происходящее?! И он говорит об этом вслух и при людях, пусть даже только при своих?!! Ох, не раз ему еще это припомнится!!!

– Мало того что из-за тебя моя семья была вынуждена столько времени болтаться врозь и где и с кем попало…

А вот это зря: чем, например, не устраивает мое фамильное гнездо или общество друзей, того же Папаши Хелля?! Впрочем, понятно и это – ввернул для пущей важности сказанного, и насчет «врозь» прав как никогда…

– Так ты еще собирался изменять моей жене?!

– Пожалуй, нет – слишком велик риск не вовремя засветиться. Просто предусмотрительно подыскал мне достойную замену на весьма вероятный случай своего внезапного, но радующего душу овдовения! – выдала я неожиданно даже для самой себя.

У окружающих это заявление и вовсе вызвало легкий шок с переходом в тяжелый, хоть и кратковременный ступор, а Лан заметно спал с лица, что лишний раз убедило меня в правильности давешних догадок насчет собственной судьбы. Повисла тяжелая пауза. От возросшего напряжения воздух, казалось, начал явственно искрить… Многие из присутствующих машинально пригнулись в ожидании неизбежного взрыва – но, к всеобщему изумлению, стихийного бедствия не произошло. Я, сама удивляясь вдруг поразившему меня приступу миролюбия, повернулась к супругу:

– Вот и решение всех проблем! Пусть себе тешится на здоровье – за границей!

– За которой? – Дин вмиг подхватил свежую мысль.

– За юго-западной, к примеру. Бальдиар – вполне приличное курортное местечко, правители ни территорией, ни ресурсами, ни казной не обижены, плюс узаконенное многоженство…

– …а полный набор для полного семейного счастья сразу же и перепадет ему в полном составе!

– Причем со стороны всех восьми «половинок» любвеобильность, верность и обожание гарантированы как минимум пожизненно, ведь они еще с каких пор наповал сражены вашим фамильным обаянием!

Норка не удержалась и прыснула в кулак, а мой венценосный супруг невольно передернул плечами – видимо, вспомнил детали той давней истории с несостоявшимся сватовством. Я же получила море удовольствия от небывалого развлечения, наблюдая эволюцию выражений на лице не в добрый час обретенного родственничка: от «ой, да ладно!» через «да ну, не может быть!» и «вы что, серьезно?!» до «все, полный!..». Нет, обычное зрение фиксировало полную бесстрастность «фасада дивной красоты» – королевское воспитание никуда не денешь! – но в поле «скрытого зрения» предстала картина совсем иного плана, богатейше раскрашенная переживаемыми эмоциями… Это просто надо было видеть!!!

– Впрочем, – продолжила я, вволю налюбовавшись дивной картиной, – есть и более гуманный вариант… или более изощренный, как посмотреть!

Глаза Лана, тоже успевшие потемнеть и украситься фиолетовыми всполохами, пронзили меня взглядом вприщур. Есть чем гордиться – нашлась-таки управа и на эти железные нервы! Что ж, никто на его месте не стал бы слишком рассчитывать на милосердие с моей стороны… только быть все время предсказуемой – так скучно!

– У нас появилась возможность красиво завершить список добрых дел за эту неделю… а то и за весь год! – сообщила я присутствующим, теша сенсоры зрелищем возрастающей интенсивности тревожного свечения вокруг фигуры мужнина родственника. – Причем опять же не без выгоды решим кое-какие внешнеполитические вопросы! Бальдиар, конечно, край благословенный и находится соблазнительно далеко, но сомнительное и однажды обманувшее следует все же держать под присмотром… Да и головные боли непосредственных соседей лично меня волнуют не в пример сильнее! Как ты думаешь, будет ли его величество Так-его-растак-мудрисий Тринадцатый нам признателен за помощь в деле пристраивания замуж капризной и непослушной дочурки?

– Клематиротисий Третий, – педантично поправил меня муж, меряя братца задумчивым взглядом. – Думаю, да. Причем глубоко и сильно, к тому же и обязан по самое некуда, ведь столько бесплодных попыток устроить будущее своего единственного несговорчиво-переборчивого чада кого угодно до ручки доведут…

– Вот и ладненько! – пропела я медовым голоском. – Что значит хорошо подумать – столько проблем одним махом с рук долой!.. А много ли потребуется времени, чтобы уладить формальности с бракосочетанием?

– Недели четыре, от силы пять, – вслух прикинул Дин.

– Прекрасно! Убьем всех возможных зайцев сразу: братец жив и при деле, наши мореходы беспрепятственно плавают в нужном направлении, король-сосед может спокойно идти на заслуженную пенсию и вплотную заниматься выращиванием столь милой его сердцу герани, принцессе – флаг в руки… в смысле – воплощенную мечту в качестве награды за долготерпение и верность идеалам, а народу – внеочередной праздник!

Друзья одобрительными восклицаниями поддержали здравое решение, но тут подал голос обсуждаемый индивид:

– Я не хочу жениться!

– Не сметь перебивать старших по званию!.. Подожди-ка, что значит – не хочу?!

– То и значит!

– Что за детские капризы?! – наконец-то рассвирепела я. – Когда ты готовился к авантюре с подменой Дина, само собой подразумевалось наличие семьи!

– Вот именно – когда готовился! Расклад был совсем иной, а при нынешнем положении дел не вижу причин связывать себя брачными обязательствами! Такая возможность пожить для себя – пусть и под арестом…

– Тебя что же, еще и уговаривать придется?! – Похоже, у Ледяного Короля запасы терпения окончательно приказали долго жить. – Пощадили на свою голову, а он теперь норовит на шею сесть!

– А ты для брата места в паршивой башне пожалел?!

– Ах, для брата? – Дин медленно и глубоко вдохнул и вышел из-за стола. Голос его упал почти до шепота, что соответствовало высшей точке накала эмоций. – Значит, в паршивой?! Знаешь, кто ты после этого?

– Знаю! И до, и во время, и даже после смерти, когда бы она ни случилась – Аланиорр Демирнейл Гроллсторн Лоан-Ксорр-Локк! – вскочил и младшенький, который откровенно не собирался сдавать позиции без боя.

Старшенький с ходу продолжил:

– Запятая, и далее самым крупным почерком: подлый заговорщик, дешевый паяц, гнусный подлец, мелкий пакостник и завистник, неблагодарный паршивец!..

В ход пошли выражения из древнего языка, причем, надо полагать, совсем не те, что используются в любовной лирике… Теперь братья стояли нос к носу, ощетинившись как мартовские коты, с преувеличенно любезными выражениями лица и речи припоминая друг другу все, что накипело за последнее время… да заодно и за предыдущее. Остальные же, переглянувшись, деликатно, почти на цыпочках двинулись к выходу из кабинета, стараясь при этом громко не хихикать, ибо не стоило мешать монаршим потомкам выяснять семейные и прочие отношения, пускай себе тешатся хлопцы… Картина была та еще! Вячеславна, засмотревшись на них через плечо, нечаянно сшибла стоявший при входе монументальный канделябр, а он, падая, гулко приземлился прямо на шлем замершего навытяжку стражника, но близнецы-корольцы, поглощенные «теплой» беседой, даже не оглянулись на шум падения двух столь увесистых предметов, один из которых был, к тому же, еще и в доспехах….

«Разбор полетов» получился долгим и основательным, ведь биться насмерть в планы не входило, в смысле природных данных и обученности шансы были примерно равны, разве что козыри в рукаве у каждого свои… После традиционного поединка в три этапа от одежды, оружия и доспехов остались лишь разнокалиберные НЛО (неопознаваемые лоскуты и обломки), но пыл поединщиков угас ненамного, и они продолжили выяснение отношений без подручных средств.

К обеду они вернулись к людям, прихрамывая и в набухших кровью повязках на скорую руку, но без несовместимых с жизнью повреждений. Оба щеголяли одинаковыми свеженькими «фонарями» под левым глазом и одинаково разбитыми носами и губами. Впрочем, разница все-таки была: если мое сокровище носило эти отметины с гордостью, как ордена высшей степени, то с младшеньким случай был гораздо сложнее.

Мало того что Лан (как я понимаю, из чистой вредности, да и хохмы ради) добрых полдня ходил за нами следом, плакался вслух на несовершенство мироздания вообще и отсутствие родственных чувств у братца в частности… Мало того что довел меня до колик от смеха своими причитаниями по поводу моей черствости, поскольку я не только не захотела врачевать его свежие раны, которыми посоветовала гордиться как знаками оказанного монаршего внимания, а еще и пообещала добавить новых… Мало того что два следующих дня рвал на груди рубашку (одну и ту же в целях экономии), убедительно оплакивая свою изувеченную красоту – так он еще чуть было не отказался ехать на смотрины!

Тогда-то мы за него взялись всерьез. В самом деле, он что себе думает? Затратить к тому времени столько сил и фантазии (про средства уже и не говорю!), чтобы обставить процедуру официального знакомства с перспективной кандидатурой и последующего обручения как всенародный праздник на два королевства – и чтобы все это накрылось медным тазом или вовсе чем-нибудь неприличным?! Нет, я, конечно, понимаю: веселый нрав, детство, играющее в известном регионе организма, непосредственность, кипучая энергия, милые шутки – но не до такой же степени!..

Вот и пришлось меньшому брату выслушать мою краткую (всего минут на сорок) лекцию о возможном вреде для здоровья подобных «затейников» затевания подобных пакостей в отношении ближних. Дин тоже не упустил случая прокомментировать происходящее в очень цветистых и образных выражениях… Лан, поразмыслив, принял мудрое решение и вовремя прекратил кривляться, разве что ехидно заметил напоследок, что женитьба на мне явно пошла старшенькому на пользу – мол, подобных высказываний он до сих пор ни в одном порту не слыхивал!

На том выяснения отношений и закончились. Для обывателей местными средствами массовой информации после недолгих споров и множества уточнений была предложена версия, недалеко ушедшая от истины. Теперь все знали, что в одной из дальних стран ценой долгих поисков и неимоверных усилий магов и прочих могучих сих обнаружился брат-близнец ныне здравствующего правителя. В глубоком детстве, пользуясь неразберихой, неизбежной для смутных времен, он был похищен иномирскими злодеями, но милостью небожителей не сгинул и все-таки нашелся! Мало того, еще и невесту себе успел присмотреть…

Наконец-то выдалось долгожданное затишье в делах! Нет, хлопот, связанных с предстоящей свадьбой близкого родственника, никто не отменял, но по сравнению с недавними перипетиями это было уже что-то на уровне пареной репы… И вот тут-то неожиданно для меня самой начали заново прорастать некие смутные сомнения в отношении былых событий. Судите сами: вроде бы факт измены Дина действительно имел место, с чего, собственно, и началась вся незапланированная заваруха, и сам возлюбленный супруг не отрицает оного… казалось бы, ясно все как погожий день в июле! Но почему же за все это время в моих видениях ни разу не мелькнуло ни одной картинки на эту тему?!

Не то чтобы я настолько жаждала подробностей – чего-чего, а уж эротики за последнее время пришлось насмотреться по самое застрелиться, независимо от настроения и желания!.. Просто подобная недостача соответствующего фрагмента в закромах мужниных воспоминаний более характерным было бы как раз для следующего периода его жизни, когда он играл роль зомбированной секс-игрушки! А во время визита в соседнюю державу он был в своем уме, вполне здравом, и памяти трезвее некуда, так что должен помнить происходившее хотя бы на уровне подсознания… Но получается-то с точностью до наоборот!..

Мои сомнения подкреплял еще такой нюанс: похоже, младшего брата нисколько не напрягал тот факт, что его будущая супруга… скажем так – провела некоторое время наедине со старшим. Оно, конечно, мы с Ланом практически незнакомы, а чужая душа в любом случае потемки, но… как-то это ни с чем не вяжется… После того как я еще несколько специально подстроенных раз убедилась, что Дин категорически не подходит в качестве источника искомой информации, не оставалось ничего другого, как настроиться на ожидание. На свадьбе так или иначе получится хоть разок пересечься с невестой, вот и попробую копнуть – авось что и выясню!..

Мероприятие удалось на славу. Само собой, у меня и Дина все было гораздо интереснее и разнообразнее, просто свежепроявившемуся родственнику не настолько повезло с друзьями-приколистами. Не то не миновать бы как минимум подмены счастливой избранницы младшего принца кем-нибудь совсем неподходящим на эту почетную роль – в основном благодаря все еще царившему в здешних краях обычаю паковать невест в плотную многослойную фату, а так обошлось… Да и совсем необязательно каждый раз безудержно импровизировать и устраивать балаган по вполне серьезному поводу! Поэтому церемония прошла как положено – торжественно, роскошно, со всей возможной пышностью и с обоснованной претензией на незабываемость. Особую приподнятость настроению приглашенных со стороны жениха придавало сознание того, что все их чаяния и задумки осуществлялись разом…

Погода удалась как по заказу, разнаряженные гости веселились от души, счастливый папенька новобрачной то и дело заливался слезами умиления, промокая их шелковыми платками с вензелями по углам, в итоге обеспечив королевскую прачечную работой на пару недель вперед. Блистающая красотой и свежестью невеста выглядела умопомрачительно в изумительно-изысканном наряде цветов королевского флага и больше напоминала пышный бело-зеленый букет ландышей, щедро украшенный золотыми лентами. Жених был ей под стать, плюс повышенно сногсшибательное фамильное очарование, так что Дину пришлось во время застолья усиленно бороться с внеочередными жесточайшими приступами жгучей ревности. Нет, он вполне добросовестно маскировался и как никогда успешно играл роль души общества, но я-то поневоле была вынуждена любоваться на небывалой яркости и силы багровые переливы живого свечения вокруг силуэта своего ненаглядного супруга!

Отчасти в том была и моя вина: я решила, что стоит проверить, не завалялась ли толика интересующей меня информации в недрах сознания Лана как главного действующего лица недавних пертурбаций. Поэтому не возражала, когда он пытался меня коснуться, лишний раз поцеловать по-родственному или чуть плотнее положенного приобнять в танце. Новобрачный, надо полагать, не упустил возможности хоть по мелочи досадить ревнивому родственнику, чем я и воспользовалась. Не подумайте плохого, все было в рамках приличий, но моему благоверному и этого хватило выше крыши…

Еще один минус – затраченные усилия ни к чему не привели. Сенсоры отработали выше всяких похвал, быстро и качественно прочесав предоставленное им сознание во всех возможных направлениях, но не обнаружили ничего, кроме уже известного мне. Теперь я была уверена в том, что и младший брат не в курсе насчет подобных деталей похищения старшего… правда, пока не знала, радоваться этому или огорчаться.

Во время поздравлений молодых я позволила себе небольшую хулиганскую выходку. Обнимая своего новоявленного деверя, мое величество, выдав ему на ухо негромкий и короткий тигриный рык, шепнуло с нежной улыбкой:

– Только попробуй хоть что-то изменить в принятых ранее соглашениях! Дело будешь иметь со мной!!!

– Я похож на самоубийцу?! – процедил он сквозь зубы, профессионально удерживая на лице ослепительную светскую улыбку, хотя, судя по голосу, горло у него перехватило нешуточно.

– Пока нет, но в случае чего будешь просто вылитый он! – И заговорщицки подмигнула, послав еще и воздушный поцелуй. Лан страдальчески закатил глаза, но промолчал, а я отошла от него в прекрасном настроении.

После поздравления новобрачной мое величество чувствовало себя так, словно довелось в ударном темпе и успешно закапывать вручную Гранд Каньон. Дело в том, что сканирование лучше всего удается при наличии хотя бы минимального телесного контакта, вот и надо было использовать первую же возможность на всю катушку, чтобы после не тратить время зря на повторную сортировку сведений. Давненько я не выкладывалась до такой степени – мало того что пришлось в рекордные сроки перетрясти огромное количество информации, перегрузив сенсоры до предела, так еще и сохранять при этом солнечное выражение лица и в словах не сбиться!

По такому особому случаю и речь я заготовила особую. Поздравления – само собой, цветистые выражения бурной радости по поводу состоявшегося родства – многократно и разнообразно, немного советов для поддержания счастливого брака – на правах более опытной, как же без этого! Плюс пожелания, поцелуи – все как положено в подобных случаях… Свежая мысль была такова: раз уж мы замужем за братьями, почему бы не считаться отныне сестрами? Предложение было встречено с восторгом, особенно после того, как Лан принародно признался, что кольцо, которое он при обручении надел на палец невесты, являет собой подобие того, что украшало мою руку. Только крупный центральный алмаз был белым, а не голубым, и красовался в компании не сапфиров, а изумрудов. Это я предложила создать копию фамильной драгоценности, поскольку видела в этом некий символизм, своего рода залог еще и душевного родства… И потом – если у мужчин этого венценосного рода в традиции окольцовывать жен ювелирным изделием именно такой конструкции, то чем вторая невеста хуже?! И уж точно не ее вина в том, что до сих пор не возникала необходимость в наличии еще одного экземпляра…

Да простят меня все, кому положено по штату! Каюсь: использовала трогательный момент чужой жизни для решения своих проблем… но с другой стороны – для свежеиспеченной сношеницы вреда никакого, а для меня все ближе к истине и душевному равновесию… которое, кстати, очень даже положительно скажется на дальнейшем развитии родственных отношений!

Только вот полученные сведения вместо того, чтобы успокоить, озадачили дальше некуда. В качестве «поисковых работ» сомневаться причины не было – мои ощущения на этот счет еще ни разу не подводили, с чего бы сейчас начинать?! Но заданных «файлов» так и не обнаружилось… причем ни признаков блокировки памяти, ни следов работ в ней же по удалению каких-либо эпизодов тоже не нашлось! И скорее всего, просто потому, что их и не было!!!

Это не могло не навести на определенные мысли. В самом деле, почему вдруг у двух разных людей обнаруживаются одинаковые провалы в памяти по поводу одного и того же события?! Предположим, об этом позаботились те мудрилы, что заварили кашу с подменой короля… спрашивается – зачем?!! Какое им дело до того, что увидит, как воспримет и насколько паршиво будет чувствовать себя тот, кто сможет покопаться в закромах подсознания обоих участников предполагаемого адюльтера? Стали бы они напрягаться ради моего, например, спокойствия – держи карман шире!.. Лично я на их месте и пальцем бы не шевельнула, не то что стала бы тратить время и силы на сортировку и маскировку чьих бы то ни было воспоминаний… Тем более с учетом того, что этот «кто-то» в итоге все равно должен был пополнить – вернее, возглавить! – список предназначенных на убой в обозримом будущем! Думаю, они на своем месте поступили точно так же…

Поэтому все мои умозаключения в итоге свелись к одному единственно возможному выводу: измена попросту не состоялась! Да, поползновения к сему недостойному действу были, как то: наша юго-восточная соседка абсолютно недвусмысленно проявила свои давние симпатии в отношении гостя, а мой благоверный добровольно и безропотно увязался за раскрасавицей-принцессой в ее роскошные апартаменты. Его состояние открытым текстом говорило о том, что ее чары достигли цели, но… дальше поцелуев дело так и не пошло!

Последнее, что сохранило сознание обоих «подследственных», – совместное распитие алкоголя. Картинка рисовалась четче некуда: вот прелестница, лишившаяся пока только верхней прозрачной накидки, собственноручно разливает из высокой фигурной бутыли темно-красное, почти черное вино, причем при этом загораживает столешницу собой, предоставляя для обозрения свой безупречный тыл, затем с улыбкой подает Ледяному Королю бокал… Ну да, мне-то сейчас не составило труда «разглядеть», что на его содержимое наложен «прицельный» заговор, который подействует на одну лишь конкретную особь, а вот он вряд ли мог об этом догадаться, с такой-то защитой… Затем – чоканье, сопровождающееся тонким хрустальным звоном, и медленное поглощение изысканного напитка, неотрывно глядя друг другу в глаза… Вот впечатляющая сцена пылкого лобзания с постепенным переходом к откровенным ласкам, а дальше… В сознании моего супруга – полный провал, беспросветный и долгий, в памяти коварной совратительницы – вид сверху на его же тело, распростертое на полу возле столика с напитками, да короткая беззвучная вспышка открывающегося портала… Темные фигуры в длинных одеяниях с глубокими капюшонами, настолько тяжелые, что на густом ворсе ковра изысканной расцветки надолго остаются примятые следы… Они, действуя как автоматы, без единого лишнего движения, пересекают комнату, шустро подхватывают бесчувственную жертву заговора и так же безмолвно исчезают в мерцающем тумане перехода в иное измерение…

Причем, если судить по доступным для меня оттенкам чужих ощущений, подобный финал затеваемой интриги стал сюрпризом для самой главной исполнительницы. Видимо, ей обещано было другое, и принцесса рассчитывала на то, что успеет довести процесс обольщения до закономерного финала… Даже здесь иномирские затейники не обошлись без пакости, которая порадовала и меня… мелочь, а приятно!

На радостях я не стала скупиться на принародное проявление своего теплого отношения к новым родственникам, так что Дин в конце концов стал ревновать в открытую. Вот и пришлось при каждом удобном случае находить способ, чтобы то явно, то втихаря от окружающих продемонстрировать ему свою повышенную благосклонность. Особенно расшалиться удалось, когда начались танцы, ведь и во время самого церемонного всегда можно улучить момент, чтобы шепнуть на ушко партнеру заветное словечко… или даже сразу несколько… Нет, парадно-нейтральное выражение лица наш правитель сохранил – королевское воспитание, куда деваться! – но глаза уже просто исходили золотым сиянием, как вдруг проснувшийся вулкан лавой… Пришлось из гуманных соображений едва ли не раньше всех покинуть шумное застолье, бушевавшее до самого рассвета.

Конечно, можно было бы оставить при себе злободневное откровение – как ни крути, виноватый супруг самый тот объект для манипуляций, но, на мой вкус, муж благодарный – куда более интересный вариант! В силу той же радости не было предела моему великодушию, которое пролило бальзам на истерзанные нервы моего возлюбленного и было оценено по достоинству… Так что еще неизвестно, у кого из братьев эта ночь получилась более запоминающейся!..