Где лучше зародиться самоцвету? В земных глубинах, разогретых до нескольких тысяч кельвинов, образуется магма — огненно-жидкая субстанция, в состав которой входят большинство элементов таблицы Менделеева. Наиболее важную роль играют кислород, кремний, алюминий, железо, магний, кальций, натрий, калий. На долю остальных элементов остается менее полутора процентов.

Испытывая давление со стороны верхних слоев земли, магма стремится вырваться на поверхность по трещинам или проплавляя дорогу среди вмещающих пород. Если это удается, она в грохоте и дыме извергается из вулканов, огненными потоками лавы заполняет все впадины. Затем лава застывает, образуя вулканические изверженные породы (Вулкан — бог огня и кузнечного ремесла у древних римлян). Например, Армения — страна вулканического происхождения. Она сложена вулканическими туфами и базальтами.

Магма, не сумевшая вырваться из глубинного плена, остывает значительно медленнее. В этих условиях вырастают довольно крупные кристаллы различных минералов, которые образуют плутонические изверженные породы (Плутон — бог подземного царства в римской мифологии). В зависимости от содержания кремнезема изверженные породы бывают кислыми (до 70 процентов оксида кремния, гранит) или основными (до 40 процентов оксида кремния).

Образование вулканических и плутонических пород прекрасно описал М. В. Ломоносов: «Свирепая стихия огня, проникнув в недра земные и встретив противоборствующую себе влагу, ярясь, мутила, трясла, валила и мешала все, что ей упорствовать тщилось своим противодействием. Сгустив и смешав разнородные, знойным своим дыханием возбудила в первобытностях металлов силу притяжательную и их соединила».

Само собой разумеется, что минералы кристаллизуются из магмы не одновременно. Сначала выпадают тугоплавкие составляющие, затем те, температура плавления которых невысока (1000–700 кельвинов). В этом смысле магма напоминает молоко. При остывании вскипяченного молока образуется пенка — застывшие и всплывшие на поверхность капельки жира. Нечто подобное происходит и в магме. Легкоплавкие составляющие обладают малой плотностью, большой текучестью и проникающей способностью. Они всплывают наверх, заполняют трещины и другие полости вмещающих пород. Так образуются пегматитовые жилы (от греческого «пегма» — скрепление, связь).

Размеры кристаллов в пегматитах значительно крупнее, чем в других изверженных породах. Кристаллы кварца, например, вырастают до 5,5 метра в длину и 2,5 метра в диаметре, кристаллы берилла — до 6 метров в длину, причем масса их достигает двухсот тонн.

При температуре ниже 700 кельвинов в магме присутствует вода (в виде пара), различные силикаты и карбонаты. Минералы, кристаллизующиеся из водных растворов, называются гидротермальными (горный хрусталь, агат, яшма, гематит-кровавик).

Внедрение магмы в земную кору не проходит бесследно. Огнедышащая лава вступает в химическое взаимодействие с различными породами, например с известняками. При этом образуются новые минералы — нефрит, лазурит, родонит, гранат. Они называются метасоматическими (мета — превращение, сома — тело).

И вот магма полностью застыла. Все вулканические и плутонические горные породы, все пегматитовые, гидротермальные и метасоматические минералы образовались. Будут ли они изменяться в дальнейшем? Конечно!

Движения земной коры приводят к образованию зон с громадным внутренним напряжением. Близость магматических источников создает высокие температуры. Многие минералы не выдерживают таких критических условий и превращаются в другие минералы, которые называются метаморфическими (морфос — форма). Метаморфизованными вулканическими породами сложен остров Манхэттен, на котором стоит Нью-Йорк, и мелкосопочник Кокчетавской области к югу от Чебачьих озер. В эти породы, словно изюминки в тесто, вкраплены округлые кристаллы граната-альмандина. Кроме того, в метаморфических породах могут находиться яшма, лунный камень, рубин, сапфир.

А что происходит на поверхности земли?

Солнце, мороз, ветер, вода разрушают горные породы. Температурные перепады дробят, казалось бы, несокрушимые монолиты, вода окатывает обломки и откладывает их в руслах рек, ветер уносит пыль. Многие устойчивые минералы, обладающие высокой плотностью (золото, платина, алмаз, гранат, рубин, шпинель), собираются в одном месте и даже образуют крупные месторождения, которые называются россыпными.

Алмазная трубка. Пироп замечателен тем, что образуется рядом с алмазом при вулканических процессах. В первом приближении это выглядит так:

Все понятно: древний автор «Махабхараты» описывает извержение вулкана. Предположим, что изливающаяся магма имеет основной (кимберлитовый) состав. Представим далее, что жерло вулкана вдруг заклинило. Давление в кратере возрастает, вулкан дрожит от напряжения. Вот-вот он взорвется, как взорвалась однажды гора Кракатау. Но на этот раз обошлось без катастрофы. Стенки кратера выдержали, а в кимберлитовой магме в условиях высоких температур и давлений начал кристаллизоваться алмаз. А вместе с ним — пироп.

Потом магма затвердела, вулкан успокоился, склоны его покрылись кустарниками и деревьями, заросли травой. Деревья цвели, вымирали, заменялись другими породами. Прошли века… Нет, не века, а миллионы лет. К старому вулкану, который превратился в малоприметную сопку, пришли геологи. Они принялись проходить шурф — рыть глубокую яму, чтобы узнать внутреннее содержание сопки. С каждым днем все глубже опускается бадья. Все выше растет куча породы, выбранная из шурфа. Предоставим далее слово И. А. Ефремову:

«На верху кучи вынутой породы кусками лежала какая-то особенная, зернистая и в то же время плотная глина рыжевато-желтого оттенка. Чурилин поспешил поднять расколотый ночью камень. Это была тяжелая, жирная на ощупь сине-черная порода. Наружный слой камня был мягким и более светлого, синевато-серого оттенка».

Далее идет описание долгожданной находки алмазов. Опустим его. Нас больше интересуют не алмазы, а вынутая из шурфа порода.

«— Значит, эта рыжая глина и есть „иэллоу граунд“ — желтая земля африканских копей, — говорил Чурилин, — самая верхняя и вдобавок всегда обогащенная алмазами покрышка алмазной трубы. Несколькими метрами ниже пойдет „синяя земля“ — „блю граунд“, вот эта самая, черная, куски которой мы нашли в желтой земле. Это менее разрушенная, менее окисленная кимберлитовая порода. А наш еловый холм, без сомнения, оконтуривает границу алмазной трубки».

Примерно в том же духе, но менее квалифицированно, рассказывает об алмазной трубке лорд Рокстон, герой повести Конан Дойла «Затерянный мир»:

«— Вы, наверное, помните тот день, когда мы нашли логово птеродактилей в болоте? Так вот: я смотрел, смотрел на это болото и в конце концов призадумался. Я скажу вам, в чем дело, если вы сами ничего не заметили. Это была вулканическая воронка с синей глиной.

Оба профессора кивнули, подтверждая его слова.

— Такую же вулканическую воронку с синей глиной мне пришлось видеть только раз в жизни — на больших алмазных россыпях в Кимберли. Вы понимаете? Алмазы не выходили у меня из головы. Я соорудил нечто вроде корзинки для защиты от этих зловонных гадов и, вооружившись лопаткой, недурно провел время в их логове. Вот что я извлек оттуда.

Он открыл сигарную коробку, перевернул ее кверху дном и высыпал на стол около тридцати неотшлифованных алмазов величиной от боба до каштана».

Основным мировым поставщиком алмазов является Южная Африка. В конце прошлого века близ города Кимберли в бассейне реки Оранжевая были открыты крупные месторождения ювелирного камня. Добыча продолжается до сего времени. В 1982 году в шахте Окта найден алмаз весом 64,79 карата. Специалисты отметили высокое качество уникального камня и оценили его в 850 тысяч долларов. Как вы понимаете, это не верхний предел цены на алмазы. Найденный в 1888 году алмаз «Де Бирс» был недавно выставлен на аукционе в Женеве. Компания «Сотби парк Бернет» установила минимальную цену в три миллиона долларов. Алмаз весит 234,5 карата, таким образом, цена за карат составляет почти 13 тысяч долларов. Может быть, это верхний предел? Отнюдь нет. Алмаз «Куллинан» (рудник «Премьер», 1905 г.) весил 3106 каратов. Из него изготовили 105 бриллиантов общей массой 1063,65 карата. Начальная цена алмаза составляла 150 тысяч фунтов стерлингов, а в 70-х годах специалисты уже оценивали его в… 94 тонны золота!

Находки не прекращаются. В 1978 году на шахте «Куллинан» найден алмаз весом 354 карата, названный «Большая Роза». Из него огранили три бриллианта: грушевидный, весом 137 каратов, круглый в 32 карата и двухкаратную «Бэби Розу». В 1986 году рудник «Премьер» вновь разродился гигантским алмазом — 599 карат! Его назвали «Большим бриллиантом» и оценили в 30 миллионов долларов. Для обработки алмаза выбран гранильщик экстра-класса Гэби Толковский из Антверпена. «Алмаз сам заговорит со мной и подскажет, как это сделать», — заявил Толковский журналистам.

Богата алмазами и Западная Африка. Обширную территорию Республики Мали называют «Алмазным краем». Близ города Кенеба за последние годы найдены семьдесят алмазов общим весом до тысячи каратов. Двухсоткаратные камни обнаружены в бассейнах рек Диссе и Гара. Новое месторождение алмазов открыто в Северной Лунде (Ангола). К сожалению, молодая республика стала жертвой экономической диверсии. В апреле 1984 года в столице Анголы Луанде начался судебный процесс, на котором выяснилось, что похищенные камни попадали в США, Португалию, Бельгию, Швейцарию. Стране нанесен ущерб в 140 миллионов долларов.

Курьезный случай произошел в Сьерра-Леоне. Близ приисков Енгема в верхних слоях почвы обнаружили крупные алмазы. Немедленно началась алмазная лихорадка. Так как прииски являются собственностью государства, охотники за бриллиантами начали раскопки под собственными домами. Некоторым улыбнулась удача, и увлечение стало поголовным. Район словно попал в эпицентр землетрясения: многие дома покосились, а то и вовсе завалились набок и разрушились. В 1972 году на берегу реки Сева был найден камень весом 961,1 карата. Его назвали «Звезда Сьерра-Леоне». А за первые месяцы 1984 года страна получила от экспорта алмазов 45 миллионов леоне. Это в два раза больше, чем за тот же период 1983 года.

Наконец алмазная лихорадка разразилась в Австралии. В 1978 году в отдаленном районе на северо-западе материка было найдено около трехсот крупных камней. Затем нашли богатое коренное месторождение, которое тут же начали разрабатывать. О значении находки алмазов для экономики страны свидетельствуют следующие цифры. Австралийское правительство осуществляет политику так называемого регулируемого курса национальной валюты. Курс австралийского доллара по отношению к валютам основных торговых партнеров (Япония, США, Великобритания) постоянно изменяется. Так вот, в середине 1979 года австралийский доллар был на шесть процентов дешевле, а уже в 1980 году на два и в 1981 году на десять процентов дороже валюты партнеров. Сопоставьте эти даты с годом открытия алмазов и вы поймете причину резкого подъема курса австралийского доллара.

Самым удивительным в этой истории является то, что алмазы были найдены вблизи города Кимберли. Попробуйте объяснить парадоксальное совпадение названий городов в Южной Африке и в Австралии, вблизи которых открыты богатейшие месторождения алмазов!

Наиболее крупные алмазы, найденные в Якутии, называются «XXVI съезд» (332 карата), «Звезда Якутии» (232), «Революционер Иван Бабушкин» (171), «Великий почин» (135), «Большая Медведица» (114,5), «Мария» (106 каратов). Из последних находок отметим правильный октаэдр «Индира Ганди» весом 71,55 карата. В Алмазный фонд СССР поступили два скошенных октаэдра — «Саманта Смит» (32,7 карата) и огромный с желтоватым надцветом «Ломоносов» (105,6 карата).

Гипотезы о происхождении алмазов. Наряду с изложенной существуют и другие гипотезы о происхождении самого твердого минерала. Некоторые геологи считают, что алмазы кристаллизуются в условиях громадных перепадов давлений, которые возникают при движении магмы по замкнутым каналам с переменным сечением. Согласно уравнению Бернулли скорость течения магмы замедляется в том месте, где увеличивается диаметр канала. Соответственно резко возрастает давление, то есть создаются условия для образования алмазов.

Эту идею я попытался реализовать в повести «Кольцо удачи». Прочитаем отрывок из нее.

«Взгляните на модель „Тора“. — Директор института широким жестом показал на большого диаметра бублик с тонкими, бегущими к центральной оси спицами. В общем это было странноватого вида велосипедное колесо с прозрачной покрышкой, сквозь которую просвечивала шина. В нескольких местах она была сильно ужата. — Видите? Все достаточно просто. „Тор“ наполняют шихтой — смесью углерода с каким-нибудь растворителем, например, никелем. Вот эти нагреватели поднимают температуру до двух тысяч кельвинов. Затем „Тор“ начинает вращаться — сотни, тысячи оборотов в минуту. Давление скачком подпрыгивает до нескольких гигапаскалей. Но алмазов еще нет! — Усманов уже зажегся и темпераментно размахивал руками. — В этот момент оператор резко тормозит „Тор“. Огненный расплав по инерции с огромной скоростью струится по внутренней полости, по пережимам и расширениям. Локальные давления возрастают до десяти гигапаскалей! И алмаз начинает расти, поскольку выполнены все три условия Лейпунского: температура, давление, растворитель».

Научная фантастика дает возможность выдвигать самые различные гипотезы, подчас даже шуточные. Вот одна из них о происхождении алмазов. Итак…

«Икативарух осторожно спустился со скалистого берега к реке. Опустил щупальцы в лаву и на мгновение замер. Как хорошо! Он скользнул в оранжевые струи, наслаждаясь теплой радиоактивностью.

Спиралл долго плавал, загребая щупальцами и колотя по лаве треугольным хвостом. Часто нырял с открытыми глазами, пытаясь достать дно, но на глубине лава была горячей, и на него набрасывались стайки мелких скарабов, довольно ощутимо покусывая нежные щупальца спиралла. Рассердившись, Икативарух обдал их струей холодного расплава, и они тут же свернулись и канули на дно. „То-то же!“ — подумал Икативарух, вынырнул и поплыл к берегу.

Выбравшись на скальную плиту, спиралл резко потряс гибким телом. Капли лавы разлетелись в разные стороны, застывая на лету, и юркими шариками запрыгали вниз, к реке. Икативарух распластался на плите, отдыхая и раздумывая — сразу ли ему катиться на праздник извержения вулкана или заскочить в кристаллотеку? Он решил обменять прочитанные кристаллы, а то после праздника нечем будет заняться. Ивалгалла все еще сердится на него, а Биядегель наверняка возится в лаборатории с тяжелыми изотопами, даже на праздник не придет.

Икативарух глянул на мчащиеся по небу облака (любопытно, исполнится ли предсказание метеорологов?) и заспешил домой. Наскоро перекусив, он вложил в грудную капсулу прочитанные кристаллы и вышел на дорогу. Следов недавнего землетрясения не было заметно, дорожные рабочие успели залить трещины и убрать скальные обломки. Тем лучше, не будет никаких остановок! Икативарух дробно пробежал по отшлифованной лавовой дороге, набирая скорость, оттолкнулся хвостом и кувыркнулся через голову, завивая длинное тело в плотную спираль.

Он катился довольно резво, поддерживая скорость неуловимо быстрыми ударами хвоста, слегка наклонялся, вписываясь в крутые повороты. Полусферические глаза, далеко выступающие по обе стороны оси спирали, внимательно смотрели вперед и по сторонам. Вот промелькнуло знакомое лавовое озеро, Икативарух вписался в поворот и лихо выкатил на шумную магистраль, едва не задев незнакомого спиралла.

— Осторожней надо бы! — недовольно просигналил тот.

— Простите, — устыдился Икативарух и сбавил скорость.

В просторном помещении кристаллотеки два юных спиралла копались в груде разноцветных книг да старенькая Агузибилла медленно обходила стеллажи. Завидев Икативаруха, кристаллотекарь заспешила к нему.

— Уже прочитали? — ласково спросила она.

— Да. — Икативарух вежливо прикрыл глаза. — Хотелось бы посмотреть новинки.

— Мы получили последний роман Ичмасама.

— Не очень-то он мне нравится, — качнул головой спиралл. — Слишком необузданная фантазия.

— Вы имеете в виду „Путь спираллов“? А знаете, совсем недавно прошла конференция с участием видных ученых. Было много споров, но основные идеи Ичмасама признаны научно достоверными. Действительно, содержание радиоактивных элементов падает из века в век, Земля медленно остывает, и спираллам пора задуматься о своем будущем.

— И заселить звезды?

— В этой идее есть рациональное зерно.

— Ичмасам слишком мрачен. Вспомните душераздирающие картины застывших лавовых рек и озер с вмерзшими трупами спираллов!

— Конечно, писатель несколько сгустил краски, но ведь это литературный прием. Автор воздействует на наше воображение, заставляет активно мыслить.

— Земля никогда не остынет, это слишком невероятно!

— А вы сопоставьте данные исторической географии. Всего несколько поколений назад реки были шире, а озера многочисленнее. Извержение вулкана считалось заурядным явлением, нашим предкам в голову не приходило превращать его в праздник… Фантасты ошибаются значительно реже, чем вы думаете! Даже идея книг-кристаллов, малых по размеру, но емких и практически неуничтожимых, была подана ими… Может погибнуть цивилизация спираллов, — пошутила Агузибилла, — но книги останутся. Новые разумные существа, которые заселят остывшую Землю, будут находить кристаллы и удивляться им.

— Хорошо, — сдался Икативарух. — Я возьму роман Ичмасама, но дайте еще что-нибудь.

Кристаллотекарь удовлетворенно кивнула и принесла несколько удлиненных кристаллов со сверкающими гранями. Книга Ичмасама имела едва заметный желтоватый оттенок и безукоризненную прозрачность. Внешне она производила приятное впечатление. Икативарух поблагодарил, вложил кристаллы в грудную капсулу и покатился к вулкану.

Праздник еще не начался, хотя вокруг чуть подрагивающего исполинского конуса уже толпились спираллы, в основном молодежь. Икативарух сразу увидел Ивалгаллу и смущенно подошел к ней, но та смотрела на облака и делала вид, что ничего вокруг не замечает. Он все-таки стал рядом и тоже принялся смотреть вверх.

В небе творилось нечто редкостное. Над самым пиком вулкана плотность облаков явно уменьшалась. В желтовато-красной клубящейся массе появлялись разрывы, которые то расширялись, то сужались, обнажая непривычно темное, почти черное небо. Особенно резкий порыв верхового ветра вдруг расчистил небосвод, и потрясенный Икативарух увидел над головой оранжевый диск.

— Солнце! — закричал он. — Это же Солнце!

— Как прекрасно, — шепнула Ивалгалла, будто бы невзначай касаясь Икативаруха.

Спиралл замер, мысленно прославляя метеорологов за сбывшийся прогноз.

В этот момент началось извержение.

Земля содрогнулась, вершина вулкана окуталась густым желтым дымом, который затянул черное небо. Вслед за посыпавшимися камнями и пеплом из кратера выглянул огненный язык лавы и заструился вниз по крутому склону.

Молодые спираллы словно обезумели. Они с воплями носились вокруг вулкана, ловко уворачивались от крупных камней, ловили щупальцами мелкие, обсыпали друг друга пеплом, брызгались лавой. Старшие солидно стояли поодаль, укоризненно поглядывая на расшалившуюся молодежь. Но чувствовалось, что праздничное настроение охватило и их. Они не сердились, не читали скучных нотаций, а блаженно стояли под хлопьями теплого пепла, который толстым слоем оседал на их длинных телах.

Икативарух ликовал вовсю. Он гонялся за Ивалгаллой, с разбега тыкался ей в бок крутым лбом, валялся в мягком пепле. В самый разгар праздника появился Биядегель, бросив скучную лабораторию и изотопы. Друзья с двух сторон подхватили Ивалгаллу, занесли чуть ли не к жерлу вулкана и съехали вниз на потоке лавы. А потом долго отдыхали, зарывшись в легкий и пушистый пепел.

„Какое счастье! — думал Икативарух. — Какая радость — этот праздник! Какое блаженство — чувствовать рядом друга и любимую! И как скучен гениальный Ичмасам, который, наверное, и сейчас торчит у себя дома, придумывая очередную чепуху об остывающей Земле…“»

«Пирог» с рубинами и шпинелями. Коренным источником промышленных россыпей сапфира служат вулканические изверженные породы. В гидротермальных месторождениях спрятаны рубин и александрит. Цветные корунды могут образоваться при метаморфических процессах. Ну а россыпи, как мы знаем, богаты всяческими самоцветами. Особенно прославлен остров Цейлон, который под разными именами был известен всему цивилизованному миру. Арабы называли его Сарандибом (Приютом Львов), греки и римляне — Тапробаном, русские — Саллаби, персы — Целлум.

Горы Цейлона сложены ярко-красными гранитными породами. В гравии речных наносов юго-западной части острова находятся неисчерпаемые россыпи, содержащие сапфир, рубин, аквамарин, хризоберилл, циркон, турмалин, шпинель, аметист, цитрин, хрусталь, топаз и в особом изобилии — альмандин. Пласт с самоцветами (он называется «иллам»), словно слоеный пирог, переложен глинами и песками.

Лучшие в мире рубины находятся в Бирме, в 140 километрах к северу от Мандалая. Вмещающими породами здесь являются метаморфизованные известняки. Высоко ценятся васильково-синие сапфиры Кампучии. Абразивный корунд добывают в Трансваале (ЮАР), в штате Северная Каролина (США) и в канадской провинции Онтарио.

Природные кристаллы рубина могут достигать значительных размеров при безукоризненной чистоте и прозрачности. Легенды о таких самоцветах пришли к нам из глубины веков. Например, Бируни описывает знаменитый яхонт «Джабал» («Гора»), вставленный в перстень. Камень имел желтоватый оттенок и совершенную прозрачность. Отец легендарного Харуна ар-Рашида купил его за сто тысяч динаров. Весил же камень три мискаля, то есть чуть больше 13 граммов. Царю Сарандиба он показался бы дешевеньким пустячком, поскольку царь обладал куском яхонта в виде рукоятки ножа весом 55 мискалей (почти 250 граммов). Ни один ювелир не осмеливался оценить такое сокровище. Не оплошал только ас-Сабах, придворный ювелир Харуна ар-Рашида. Он приказал четырем слугам взять за концы большое покрывало и растянуть его наподобие гамака. Затем что есть силы подбросил яхонт над покрывалом. «Цена яхонта, — сказал ас-Сабах, — равна тому количеству золота, которое нужно уложить от земли до места, куда долетел подброшенный камень». Не правда ли, находчивость в чисто восточном стиле? Интересно, что бы сказал геммолог падишаха, если бы ему показали кучу рубинов, каждый весом в несколько килограммов. Такие монокристаллы выращивают на современных установках.

В конце XIII века Сарандиб посетил знаменитый Марко Поло. По-видимому, он вошел в доверие к царю, так как тот показал ему знаменитый яхонт в виде рукоятки ножа. Восторг мореплавателя был настолько велик, что он в несколько раз преувеличил размеры камня. Путешественник пишет: «Во владении короля самый большой рубин, какой только видели когда-нибудь: длиною он в пядень, а толщиною в руку, блестит чрезвычайно и не имеет ни одного пятна. Он огненного цвета и такой дорогой цены, что нельзя и оценить его на деньги. Великий Могол отправлял к нему (к королю) послов с просьбой уступить ему этот рубин, предлагая за него такую сумму, какой стоит город. Но король отвечал, что он не продаст его ни под каким условием, потому что эта драгоценность завещана ему предками».

Представляете огорчение Великого Могола? У этого несчастного было всего-навсего семь золотых тронов: один в алмазах, другой в рубинах, еще два в сапфирах и изумрудах. Он хотел цейлонским рубином хоть как-то прикрыть свою нищету. И тут отказ…

Коренные месторождения шпинели весьма редки и открываются людям по воле случая. Существует предание, что давным-давно в верховьях Амударьи произошло землетрясение. Со страшным гулом раскололась гора, обрушились скалы. В обломках были обнаружены кроваво-красные кристаллы. Практичные женщины истолкли их и попытались приготовить краску для ткани. Естественно, из этого ничего не вышло. Затем о камнях узнали люди, которые промышляли горным делом. Они-то и разнесли славу камня по всей Земле. Немало способствовал этому и Марко Поло. Он писал о Бадахшане: «В той области водятся драгоценные камни-балаши; красивые и дорогие камни; родятся они в горных скалах. Народ, скажу вам, вырывает большие пещеры и глубоко вниз спускается, так точно, как это делают, когда копают серебряную руду; роют пещеры в горе Шигкинан и добывают там балаши по царскому приказу».

Горная страна и сейчас не скудеет. В скалистых ущельях Западного Памира разведаны новые месторождения розовой шпинели, синего сапфира, розового рубина, густо-малинового граната с размерами зерен до 7–10 миллиметров. Все самоцветы поступают в кишлак Поршнев близ Хорога (центр Горно-Бадахшанской автономной области), где работает ограночный цех.

Украшение Каменного Пояса. Демантоид, как мы уже знаем, является редчайшим гранатом. В мире известны всего два месторождения. Оба находятся на Среднем Урале, оба образовались в результате гидротермальных процессов.

Издавна сысертские мужики мыли золото на реке Бобровке. В 1874 году отец и сын Калужные увидели среди золотых крупинок красивые золотисто-зеленые прозрачные кристаллы. Крестьяне, живущие вокруг уральских заводов, — люди многоопытные. Они прекрасно разбирались не только в золоте и платине, но и в самоцветах. Искрящиеся демантоиды не могли не привлечь их внимания. В курных избах на кустарных шлифовальных кругах они огранили первые камни, и слава об уральском демантоиде прогремела на весь мир.

«Малахитовая шкатулка» П. П. Бажова наполнена уральскими самоцветами. Пестрыми огнями среди них играет демантоид-хризолит: «Старичок есть один. Первейший мастер по огранке и с понятием. Он, видишь, всякие камни берет и после огранки продает, а эти камешки у себя оставляет. Огранит — и в сохранное место. Они, — говорит, — золотоцветню горы родня, их нельзя на пустяковые подвески держать. Хризолитовая особь для большого дела пригодиться может».

А немного дальше идет гимн Уралу — Каменному Поясу:

«Пояс и есть. Вишь какой! В длину тысячами верст считают, а сколь он широк и насколько в землю врезался, этого никто толком не знает. В поясах по старине, известно, казну держали. Оттого, может, и нашей горе прозванье досталось. Только, понятно, в таком поясе богатства не счесть.

По этому поясу земли, говорят, широкая лента украшений прошла из дорогих камней. Всякие есть, а больше сзелена да ссиня. Изумруды, александриты, аквамарины, аметистики. А по самой середке этой хребтины двойной ряд хризолитов. Видал этот камешек? Помнишь? Он и зеленый и золотистый. Веселый камешек. В сырце и то любо подержать такой на руке. Так весной да солнышком от него и отдает. Мы эти камешки золотоцветняками зовем».

В ювелирных качествах самоцвета уральские горщики не ошиблись. А вот назвали его неверно — хризолитом, что по-русски означает златокамень. То есть само-то название соответствует действительности, но под ним минералоги понимают желтовато-зеленую прозрачную разновидность оливина. По сравнению с демантоидом хризолит — просто замухрышка.

А. Е. Ферсман выяснил, что демантоид, по-видимому, был известен нашим предкам. При археологических раскопках в Хамадане (Иран) ученые обнаружили множество золотых и платиновых изделий, в которые были вставлены золотисто-зеленые демантоиды. Вполне вероятно, что в Иран эти самоцветы попали через скифскую страну с Урала. Возможно, «скифский изумруд», упомянутый в манускриптах Ирана, Индии, Греции и Рима, на самом деле является уральским демантоидом. От себя добавим, что сам набор драгоценностей (золото, платина, демантоиды) весьма характерен для месторождений именно Урала. Это может служить косвенным доказательством правоты А. Е. Ферсмана. Позднее о камне забыли, и лишь отец и сын Калужные заново подарили его миру.

Однако вернемся к месторождениям златокамня.

Полдневское месторождение состоит из двух участков, расположенных в полукилометре друг от друга. Первый участок высится на берегу реки Хризолитки. Ювелирного граната здесь не было. Выбирались лишь коллекционные образцы для минералогических музеев мира. Второй участок расположен у истока реки. Здесь старатели вырыли карьер глубиной пятнадцать метров и площадью около ста восьмидесяти квадратных метров. Именно здесь найдены лучшие ювелирные демантоиды, по сияющей игре превосходящие алмаз.

Другое уральское месторождение — Бобровское — находится в Свердловской области на правом берегу реки Малой Бобровки. Округло-овальные зерна демантоидов достигают в поперечнике 10 миллиметров. Цвет их изменяется от бледного яблочно-зеленого до яркого травяно-зеленого.

Кроме гидротермальных месторождений демантоида, на Урале были и россыпные, протянутые вдоль речных долин. Всего в 1912–1914 годах добыто 360 килограммов кристаллов, которые разошлись по всему миру. Ныне месторождения иссякли.

Перед советскими геологами стоит увлекательная задача — открыть новые месторождения демантоида на территории нашей страны. Обнадеживающие результаты получены на Камчатке и в Армении. За рубежом небольшие проявления демантоида найдены в Саксонии (ГДР), на севере Венгрии, в Италии и Заире.

Ильменский заповедник на Урале, знаменитая Мурзинка являются истинными сокровищницами, куда природа с необыкновенной щедростью сложила драгоценные камни. Особенно много здесь минералов кремнезема — бесцветный горный хрусталь, дымчатый раухтопаз, черный морион, фиолетовый аметист, загадочный волосатик, темно-красный авантюрин, луково-зеленый празем, желтоватый «кошачий глаз», нежно-белый кахолонг (разновидность опала). Уральское училище прикладного искусства ежегодно выпускает десятки мастеров по камню. В 1984 году на столичной выставке, организованной Министерством местной промышленности РСФСР, были показаны работы юных мастеров Нижнего Тагила. Прекрасные отзывы получила декоративная шкатулка «Ландыш» со вставками из кахолонга. Ее вырезал дипломник Юра Красноперов. Так что не перевелись на Урале, по выражению Бажова, «мастера по огранке и с понятием».

Кварц и золото. Однажды бульдозерист Райчо Маринов прорывал на окраине Варны (Болгария) канаву для кабеля. На глубине полутора метров он наткнулся на древние золотые вещи. Естественно, все работы были прекращены. Прибывшие археологи обнаружили на месте работ захоронение, относящееся к IV тысячелетию до нашей эры. Из него извлекли множество бесценных вещей, главными из которых были изделия из золота и кварца.

Германские рудокопы во время проходки шурфов и штолен обращались к богу с таким псалмом:

В монументальном романе Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» читаем:

Не странно ли — опять золото и кварц рядом! Может быть, это совпадение? Берем стихи современного татарского поэта Ахмета Юнуса:

В сказе «Золотая змейка» Бажов пишет: «Дошел до поперечной жилки, а там хрустали и золотая руда, самая большая». У Мамина-Сибиряка почти то же: «Весь дворик был завален кучками золотоносного кварца, добытого рабочими». Ну вот, теперь все понятно. Оказывается, не только в художественной литературе, но и в природе кварц встречается вместе с золотом. Это связано с тем, что в остаточных расплавах магмы накапливаются металлические соединения. Расплавы внедряются в земную кору в виде жилок и застывают. Вот и получается, что кристаллы кварца как бы пронизаны, прошиты золотыми нитками. Главная шахта австралийского месторождения Морнинг Стар до глубины 800 м пересекла свыше двадцати золото-кварцевых жил, расположенных почти параллельно друг другу. Такая же картина наблюдается на месторождениях Урала и Казахстана.

Видный советский поэт Н. Н. Асеев живо интересовался историей Урала. В одной из поэм он рассказывает:

Так в 1745 году было открыто Березовское месторождение на Урале. Рудное поле имеет очень сложное строение. Многочисленные гранит-порфировые дайки пересечены десятками тысяч кварцевых жил и прожилков мощностью 5–10 сантиметров. Нелегко в этих жилах отыскать коренное золото. Когда Ерофей Марков принес в Горную канцелярию свою находку, там поднялась буря. Крестьянину учинили строжайший допрос: где нашел золото? Его сажали на цепь, угрожали смертной казнью. Наконец выпустили на поруки: иди и без золота не возвращайся. Почти двадцать лет несчастный Ерофей Марков ходил с киркой по горам и лесам. Судьба улыбнулась ему, и он уже седым стариком обнаружил выходы коренного золота.

Иногда золото-кварцевые жилы залегают на глубине, вполне доступной старателю. Поиски одной из таких жил профессионально описаны в рассказе Дж. Лондона «Золотой каньон».

Вот золотоискатель вышел к долине небольшого ручейка. Противоположный склон горы покрыт травой и полого поднимается вверх. Золотоискатель внимательно осмотрел его. Весь предыдущий опыт подсказывал: здесь может залегать золотоносная жила, «сударыня Жила». Прежде всего герой рассказа промыл песок по руслу ручья в нескольких местах. Выше и ниже по ручью в промывочном лотке золотых крупинок не было, а вот в середине его количество золотых пылинок стремительно нарастало. Золотоискатель принялся рыть ямы на пологом склоне холма, промывая землю в лотке. Вскоре ряд черных рытвин обезобразил подножие.

Предоставим слово Джеку Лондону: «Отступив на несколько футов от первого ряда ям, человек начал второй. Солнце клонилось к западу, тени удлинялись, а человек продолжал работать. Он принялся за третий ряд. Поднимаясь вверх по склону, он изрезал склон горизонтальными рядами ям. Середина каждого ряда давала самые богатые золотом пробы, в то время как в крайних ямах золота не попадалось вовсе. И по мере того, как человек поднимался вверх по склону, ряды становились все короче. Они укорачивались так равномерно и неуклонно, что где-то, еще выше по склону, последний ряд должен был превратиться в точку». Там-то и должна возлежать «сударыня Жила».

Дни сменяются ночами, а человек работает. Напряжение растет. В воздухе пахнет золотом и кровью. «Четыре фута, пять футов, шесть футов — рыть становилось все труднее. Лопата звякнула, наткнувшись на твердую породу. Человек осмотрел дно ямы.

— Кварц, — последовало заключение, и, очистив яму от насыпавшейся в нее земли, человек обрушился на рыхлый кварц, выламывая киркой куски породы…

То, что он держал в руках, только наполовину было кварцем. В кварц было вкраплено чистое золото. Человек бросил его в лоток и обследовал другой обломок. Здесь лишь кое-где проглядывала желтизна, но сильные пальцы человека крошили рыхлый кварц до тех пор, пока в обеих ладонях у него не заблестело золото. Человек очищал кусок за куском и бросал их в лоток. На дне ямы было скрыто сокровище. Кварц уже так распался, что его было меньше, чем золота». Согласно законам жанра именно в этот момент золотоискатель почувствовал чье-то присутствие, и на него сзади упала черная тень убийцы. Однако дальнейшее выходит за рамки нашей темы. Желающих узнать, чем кончилась история золотоискателя и «сударыни Жилы», отсылаем к первоисточнику.

От себя добавим, что происхождение термина «кварц» до сих пор не выяснено. Некоторые ученые производят его от саксонского словосочетания «квирклуфтерц» (руда секущих жил). Так саксонские рудокопы называли мелкие, обогащенные кварцем поперечные жилки, часто с повышенным содержанием металлов, секущие главное рудное тело. Со временем термин рудокопов претерпел трансформацию по следующей схеме: квирклуфтерц — кверцер — кверц — кварц.

Коктебельские камешки. «Восточный Крым — богатая земля. О том, что скрыто в тамошней почве и в недрах единственного в Крыму потухшего вулкана Карадага, можно было догадываться по множеству камней, вымытых морем из подводных пещер.

Там было все: синий гранит, мрамор — то желтый, как слоновая кость, то розовый, то снежно-белый, дымчатые халцедоны, пестрые агаты, целебные сердолики, хризопразы, камни со странным названием „фернопиксы“, разрисованные сложными узорами, зеленая яшма, горный хрусталь, похожий на кристаллы воды, пемза, лава, маленькие кораллы и много других камней, сверкавших на сырых после шторма песках».

Мы начали раздел словами К. Паустовского из рассказа «Синева». А теперь взглянем на ту же самую Коктебельскую бухту глазами Марины Цветаевой:

Разберемся в некоторых терминах. Прежде всего, Паустовский недаром написал о сходстве горного хрусталя и кристаллов воды (льда). Еще древние греки называли лед «кристаллосом», откуда идут русские слова «кристалл» и «хрусталь». Горным льдом, или горным хрусталем называют кристаллы кварца, отличающиеся чистотой и прозрачностью. От эллинов достался нам и термин «хризопраз»: «хризос» — золото, «празос» — лук-порей. Халцедон-хризопраз имеет приятный зеленоватый или голубовато-зеленоватый цвет. Раньше его считали средством от дурного глаза, зависти и клеветы. Иногда попадаются и голубые хризопразы.

К. Паустовский употребил также загадочное слово «фернопикс», которого нет, видимо, ни в одном словаре. Но вот что пишет Инна Гофф в очерке «У потухшего вулкана» («Октябрь», № 3, 1985 г.).

«Сквозной камешек с продетой в него ниткой — „куриный бог“ — болтался на шее у каждого, будь то ребенок, зрелый муж или старец. Местный амулет. Его следовало найти для себя самому, но порой и дарили. Бог тех, кто, роясь в прибрежной гальке, отыскивал камешки — халцедоны, прозрачные и полупрозрачные, розовые сердолики, серые агаты, оливковую яшму. Попадались и смешанные виды — сердолик с агатом, агат с сердоликовой прожилкой. Некоторые прозрачные камешки были не вполне вылупившиеся из плотной желтоватой „кожурки“. На иных был как бы рисунок, нечто обозначающий, или узор, помещенный внутри и видный лишь на просвет. Это обозначалось словом „фернампикс“, которое нам перевели, как „некая штучка, изыск“.

Так и говорили — фернампикс на агате…»

Коктебельский берег, Коктебельскую бухту для русской литературы открыл поэт и художник Максимилиан Волошин. В начале века он построил на каменистом берегу моря просторный дом со смотровой башней. С тех пор сюда стремятся приехать все писатели, чтобы пройти маршрутами Волошина. А хозяин освоил окрестные холмы, дал имена бухтам: Лягушечья бухта, Сердоликовая бухта, Бухта-Барахта (здесь перевернулась лодка, и спутникам Волошина пришлось побарахтаться в соленой купели). Поэт сплошь исходил склоны потухшего вулкана Карадага (Черной горы), который был отцом всех пестроцветных кремнеземов. В туманное утро или вечер его вершина казалась сизоватой. Отсюда второе название — Коктебель (Голубая макушка, или вершина по-татарски).

Природа иногда выкидывает удивительные штуки. По ее прихоти склон Карадага, обращенный к морю, повторяет лобастый и бородатый профиль Волошина (или профиль громовержца Зевса). Сам поэт это первым и заметил:

Максимилиан Волошин первым на побережье заболел «каменной» болезнью — страстью к собиранию разноцветной гальки. Он и раньше много знал о самоцветах, украшал ими стихи:

Но только Киммерия (так называли древние греки Крым) наполнила его стихи глубоким лиризмом и человеческой скорбью.

Корней Чуковский в «Чукоккале» вспоминает: «Макс действительно каждый день в определенный час выходил в одних трусах с посохом и в венке на прогулку по всему коктебельскому пляжу — от Хамелеона до Сердоликовой бухты». Он всегда был рад гостям, ничем не стеснял их свободу. Крым, солнце, воздух, море — черпай полными горстями. Через десятки лет одна из гостий напишет: «Макс, посмеиваясь, нам говорил: „Ну, вот, как я рад! Как хорошо, что вы приехали! Отдыхайте. Сейчас вы заболеете „сонной“ болезнью, а потом „каменной“, но это ничего, это пройдет“. Он знал, что приезжающие первые дни без просыпу спали, а потом, лежа на пляже, увлекались собиранием красивых коктебельских камешков».

И действительно, после московской или петербургской сутолоки хорошо было вдруг одичать на берегу моря и с детским азартом выискивать среди блестящей гальки красивые самоцветы! Часто попадались хризопразы голубоватого цвета, красный сердолик, красная и зеленая яшма. Неизбежно возникало соревнование — кто соберет лучшую коллекцию. Устраивали выставки камней, конкурсы. Добродушный хозяин, похожий на Зевса, был неистощим на шуточные премии.

Дом Волошина и его матери, которую все называли Пра (сокращение от Праматерь), был заполнен книгами, картинами, этюдами, сухими горными и степными растениями в глиняных и керамических вазах. «На полках и на столах, — вспоминает Анастасия Цветаева, — шкатулки с вделанными в них коктебельскими камушками — агатами, сердоликами, халцедонами. Пра из них мастерит всевозможные узоры на тарелках россыпями — от них не оторвать глаз. Тут все болеют этой болезнью: ищут на берегу, находят, собирают… Марина от них без ума».

Это было лето 1911 года, лучшее лето в жизни Марины Цветаевой. Лето первой любви, поэзии и моря. Может быть, именно оно дало силы на ох какую нелегкую последующую жизнь вдали от родной земли. Но это еще не скоро… Две прекрасные девушки — Марина и Анастасия — лежат на камнях, перебирают сокровища Сердоликовой бухты, радуются счастливым находкам. Они во власти того лета, о котором девяностолетняя Анастасия Ивановна с молодым жаром вспомнит: «Лето, то есть Коктебель, Коктебель с Мариной, Святой горой, с Сюрию-Кайя, орлами, морским прибоем, с духом вольности, мощи — Пра, Карадаг, Макс, его живой каменный профиль!.. Псы бродячие, дикие; халцедоны и сердолики, скрип гравия под легкой ступней в чувяке — одиночество и молодость, кричащая в ветер, что все прошло, ничего не было — все — заново, все — впереди!..»

Несколько раз в Крыму был Осип Мандельштам. Он вместе со всеми гостями Волошина бродил по берегу, глядя под ноги. Однако собирал не красные сердолики, не прозрачные халцедоны, а какие-то особые камни, совсем некрасивые. «Брось, — говорила жена. — Зачем тебе такие?» Мандельштам отмалчивался.

В те времена было туго с бумагой (события происходили в 1920 году). И вдруг повезло: в магазине им дали целую кипу каких-то бланков. На них вполне можно было писать. Вечером Мандельштам начал диктовать эссе «Разговор о Данте». В процессе работы выяснилось, что структуру «Божественной комедии» он понял, перебирая некрасивые камешки. «А ты говорила — выбрось, — упрекнул поэт жену. — Теперь поняла, зачем они мне?»

Летом 1935 года, уже в воронежской ссылке, Надежда Яковлевна случайно обнаружила горсточку красивых коктебельских камешков и несколько дикарей, поднятых Осипом Мандельштамом. Разноцветная галька воскресила в памяти Крым, дыхание моря и давно прошедшее лето. В тот же день были написаны стихи:

И через много лет поэт сохранил приязнь к простым камешкам и выразил недоверие к красному сердолику. Может быть, с этим самоцветом у него было связано что-то неприятное?

В июле и августе 1925 года в вечерних выпусках «Красной газеты» публиковался цикл очерков «Путешествие по Крыму». Его автором был быстро набирающий популярность Михаил Булгаков. Приведем цитату — с некоторыми купюрами и без комментариев.

«В бухте — курорт Коктебель.

В нем замечательный пляж, один из лучших на Крымской жемчужине: полоса песку, а у самого моря полоска мелких, облизанных морем разноцветных камней…

Коктебель наполнен людьми, болеющими „каменной болезнью“. Приезжает человек, и если он умный — снимает штаны, вытряхивает из них московско-тульскую дорожную пыль, вешает в шкаф, надевает короткие трусики, и вот он на берегу.

Если не умный — остается в длинных брюках, лишающих его ноги крымского воздуха, но все-таки он на берегу, черт его возьми!

На закате новоприбывший является на дачу с чуть-чуть ошалевшими глазами и выгружает из кармана камни.

— Посмотрите-ка, что я нашел!

— Замечательно, — отвечают ему двухнедельные старожилы, в голосе их слышна подозрительно-фальшивая восторженность, — просто изумительно! Ты знаешь, когда этот камень особенно красив?

— Когда? — спрашивает наивный москвич.

— Если его на закате бросить в воду, он необыкновенно красиво летит, ты попробуй!..

Не мешайте людям — они ищут фернампиксы! Этим загадочным словом местные коллекционеры окрестили красивые породистые камни. Кроме фернампиксов, попадаются „лягушки“, прелестные миниатюрные камни, покрытые цветными глазками. Не брезгуют любители и „пейзажными собаками“. Так называются простые серые камни, но с каким-нибудь фантастическим рисунком. В одном и том же пейзаже на собаке может каждый, как в гамлетовском облике, увидеть все…»

А. Е. Ферсман в книге «Рассказы о самоцветах» вспоминает о посещении Крыма в 1915 году. Тогда на склоне Карадага ютилась маленькая мастерская. Хозяин ее занимался огранкой галечек агата и сердолика. Изделия продавал местным жителям или посылал столичным ювелирам. В последующие годы дело получило широкое развитие. В конце 1940 года в Симферополе было налажено производство ювелирных камней из крымских самоцветов. Ферсман оптимистически восклицал: «Энергии местных любителей мы обязаны тем, что на Карадаге добыто более тонны сердоликов, халцедонов и агатов и около полутонны яшм — зеленых, розовых, желтых и красных, самых разнообразных оттенков и блеска».

Мог ли Александр Евгеньевич предвидеть, что энергия местных (и не только местных!) «любителей» едва не погубит Карадаг и Сердоликовую бухту? Пользуясь попустительством местных властей, хищники варварски добывали самоцветы, разрушали взрывами скальные склоны потухшего вулкана, захламляли побережье. На защиту природной красоты уникального уголка Крыма встали советские писатели, и прежде всех Феликс Кузнецов. «Литературная газета» печатала тревожные статьи. Общими усилиями Коктебельскую бухту спасли. Ныне она находится в охраняемой зоне.

И. А. Ефремов, прежде чем попасть в Коктебель, проехал всю Монголию с севера на юг и с запада на восток. Он искал и находил «кости дракона» — скелеты вымерших динозавров. Заодно прошел школу сбора прекрасных монгольских халцедонов. В книге «Дорога ветров» он пишет: «Это были мелкие халцедоны, отполированные песком и ветром и похожие на кусочки льда, крупные слезы или жемчужины — в зависимости от поэтического вкуса собирателя. Все устремились искать красивые камешки. Это занятие увлекало, как сбор грибов, и сделалось нашим главным развлечением во время странствования по Монголии». В некоторых местах халцедонов было так много, что они создавали цветовую гамму пейзажа. Большие песчаные площади перед утесами имели красивый жемчужно-серый цвет. Небольшие холмики были сплошь покрыты россыпью крупных кварцев и красной яшмы. Такое изобилие не могло быть незамеченным местными жителями. На месте бывшего монгольского стойбища Ефремов обнаружил воткнутые в песок кусочки кварца, очертившие пунктиром круг около полуметра в диаметре. В центре круга лежали пестрые халцедоны. По-видимому, это была игровая площадка монгольских детишек.

Точно такой же круг, обозначенный белыми халцедонами, нашел известный геолог и путешественник С. В. Обручев на Чукотке. Он считал, что это план яранги, выложенный чукотскими детишками во время игры. Об этом написано в книге ученого «В неизведанные края».

Через несколько лет после монгольских экспедиций Ефремов вместе с женой Таисией Иосифовной приехал в Коктебель. Огромный, добродушный, общительный, он сразу всем понравился. Быстро возникли дружеские отношения с Марией Степановной Волошиной, вдовой поэта. Ефремов восторгается ею: «Поразительная женщина! В войну она немцев не испугалась. Все уберегла во время оккупации Крыма — рукописи, картины, книги. Даже огромный гипсовый муляж египетской царевны Таиах спасла — закопала в саду».

«Каменная» болезнь не минула Ефремовых. До сих пор в их доме хранится самоцветная галька того лета.

Теперь уже нет ни Волошина, ни Цветаевой, ни Паустовского, ни Ефремова. Остались книги, акварели, память. Остался коктебельский дом с обзорной башней, в котором отдыхают и работают писатели со всего Советского Союза. Остались разноцветные камешки в строчках стихов…

Максимилиан Волошин завещал похоронить себя на вершине огромного холма, с которого виден залив, черная громада Карадага и белеющие внизу домики поселка. Поэт В. Рождественский пишет: «Необычно тихо на этом открытом всем ветрам плоскогорье. Пахнет сухой степью, йодистыми водорослями. Невысокая удлиненная насыпь могилы, на которой ничего нет, кроме принесенных с побережья белых, обточенных камешков, вся заросла полынью и как бы слилась воедино с окружающей степью[3]К сожалению, в 70-х годах некоторые посетители вместо того, чтобы приносить гальку, стали уносить ее с могилы. Сувенир, видите ли. Поэтому М. С. Волошина установила на могиле плиту.
. По милому русскому обычаю, здесь всегда рассыпаны хлебные крошки, и редко-редко когда не видишь еще издали какой-нибудь одинокой степной птицы, перепархивающей с места на место. Каменные стрижи в свистящем полете задевают траву…»

Закончим рассказ о коктебельских камешках строками из стихотворения Е. Евтушенко «Паруса», которые были навеяны морем именно у крымских берегов:

Геммологические сенсации. Сапфир, рубин, лазурит сопровождали человека на протяжении веков. А вот буквально на наших глазах менее чем за десять лет всемирную славу обрел чароит. Самоцвет настолько молод, что описан всего в двух-трех книгах. Его твердость невелика — 5,0–5,5 по шкале Мооса, плотность 2,54–2,68, показатель преломления 1,550–1,559. Физические свойства непритязательны, но все искупается редчайшим в мире минералов шелковистым фиолетовым цветом.

В 1948–1949 годах советский геолог В. Г. Дитмар работал в среднем течении реки Чары (на границе Иркутской и Читинской областей). Он обнаружил в крупных грязно-серых глыбах породу, которую определил как куммингтонитовый сланец. Почти через 25 лет геологические исследования в этих местах возобновились. Рассказывают, что геолог Ю. Г. Рогов отбил молотком кусок сланца. Под серой выветрелой поверхностью в нем шелковисто заблестели сиреневые волокнистые и звездчатые агрегаты. После окончания полевого сезона геолог подарил любопытный образец своей жене, тоже геологу. В. П. Рогова определила его как канасит. Это уже было интересно, так как ранее канасит находили только в Хибинах. Дальнейшие исследования убедили, что минерал, хоть и похож на канасит, но таковым не является. Он представляет собой новый, доселе неизвестный ученым минерал. На новорожденного были заполнены необходимые документы, которые направили в Москву, в Комиссию по новым минералам.

Между тем ювелирные качества сиреневого камня в Иркутске были оценены по достоинству. В поле выехала Чарская геологическая партия под началом Ю. А. Алексеева. В течение трех лет она открыла коренное месторождение и подсчитала запасы.

В 1977 году Комиссия утвердила для нового минерала название чароит, а горняки начали разработку нового месторождения «Сиреневый Камень». Первооткрывателями его официально признаны Ю. Г. Рогов, В. П. Рогова, Ю. А. Алексеев.

Полированные поверхности чароита необыкновенно красивы. От экзотического фиолетового отлива в минерале трудно отвести глаза. Из чароита вырезают шкатулки, вазы, декоративные панно. Отшлифованный в виде кабошонов, он вставляется в кольца, браслеты, кулоны. Главный приз XI Международного кинофестиваля в Москве представлял собой земной шар, вырезанный из чароита. Чароиту предстоит долгая жизнь. Его сиреневые сумерки вдохновят поэтов, как на протяжении веков их вдохновлял белый день жемчуга и черная ночь гагата.

Раньше жемчуг с риском для жизни добывали ныряльщики. Теперь во многих странах культивируются плантации моллюсков, в раковинах которых растет скатный жемчуг. Например, жемчужные плантации Бирмы дали в 1982 году почти 223 тысячи каратов отборного жемчуга. Плантации расположены в Андаманском море и в Бенгальском заливе. Здесь температура и химический состав воды идеальны для развития моллюсков. Бирманский перл считается одним из лучших в мире. Кроме белого, здесь научились выращивать жемчуг розового, золотистого, черного цветов. Несколько лет назад в одной из раковин была найдена жемчужина диаметром 4 сантиметра. Это не абсолютный рекорд. Самая крупная жемчужина обнаружена в раковине гигантского филиппинского моллюска. Она весит 6,4 килограмма (почти 16,5 сантиметра в диаметре)!

Гагат, янтарь, жемчуг, кораллы имеют органогенное происхождение. На этом основании они вместе со слоновой костью и окремнелым деревом обособляются от остальных самоцветов. Для минералогов этот вопрос является принципиальным. Для геммологов детали происхождения камней носят второстепенный характер. Кристаллизовался ли он из магмы, сформирован ли коралловым полипом, выращен ли руками человека — он прекрасен. Нашу точку зрения разделяет и Бируни. В знаменитой «Минералогии» он пишет, что драгоценные камни «представляют вещественные ценности, достоинства которых заключаются в том, что они воспринимаются чувствами как прекрасное».

Основным поставщиком янтаря является Балтийско-Днепровская провинция, вытянувшаяся почти на две тысячи километров. Янтарь — общее название ископаемой смолы, в которой иногда заключены всевозможные насекомые. Древнеримский поэт Марциал писал:

Различия в физических и химических свойствах выявляют много разновидностей янтаря: сукцинит (самый распространенный), геданит, черный стантинит, очень редкие глессит и беккерит, а также «незрелый» янтарь — кранцит. В последнее время к ним добавился сахалинит, найденный на побережье о. Сахалина. По заключению прибалтийских специалистов, он не уступает лучшим образцам янтаря. Особенно хороши камни густого чайного цвета.

Кроме янтаря, сахалинские геологи нашли месторождения молочно-белого и пестрого агата с причудливым рисунком, голубовато-серого халцедона, родонита, редкой по цвету яшмы, нефрита и окремнелого дерева. Особенно обнадеживают кристаллы демантоида (полуостров Шмидта на севере Сахалина).

Самые большие изумруды добывают в Колумбии. В двух часах езды от Боготы расположены изумрудные копи Мусо, Коскуэс, Пеньясбланкас, которые разрабатывались еще инками. Ныне частные фирмы и отдельные старатели ведут хищническую добычу. По мнению экспертов, через несколько лет Мусо иссякнет. Вдобавок в Боготе находится штаб-квартира «изумрудной мафии». Ее дельцы незаконно добывают и вывозят за границу изумруды, подделывают их.

Богата самоцветами Бразилия. На месторождении «Тененти озориу» (центр страны) в 1983 году найден кристалл берилла весом 32 килограмма. В громадный монолит вкраплены аквамарины, разновидности берилла цвета морской воды. По некоторым данным, стоимость монокристалла оценивается в полтора миллиона долларов. В десять раз дороже оценили гигантский топаз, найденный в одном из карьеров штата Минас-Жераис. Он весит пять тонн. Самый крупный в мире ограненный топаз хранится в Нью-Йоркском музее естественной истории. Камень весом 4,3 килограмма огранен 221 фацеткой «под бриллиант». А вот малайзийские строители, прокладывающие дорогу в джунглях штата Пахонг, нашли аметист весом 6,6 килограмма. Хозяин ювелирного магазина в Куантане в затруднении: то ли гранить камень, то ли так продать.

Китай издавна славится нефритом и всевозможными поделками из него. Недавно на северо-западе страны открыто крупнейшее месторождение. Залежи нефрита занимают площадь в 10 квадратных километров в провинции Ганьсу. По предварительным подсчетам, запасы ценного минерала составляют до миллиарда тонн. Его можно добывать открытым способом. А в провинции Чжэцзян археологи обнаружили хорошо сохранившиеся изделия из нефрита — ритуальные дощечки, топоры, трубки. Они отнесены к позднему неолиту (тридцать веков до н. э.).

Было время, когда запасы малахита казались неисчерпаемыми. Из него вытачивали вазы для Эрмитажа и колонны в Исаакиевском соборе. Ныне случайная добыча камня исчисляется килограммами в год. Сенсацией прозвучало сообщение о том, что свердловский геолог М. Микрюков обнаружил в лесопарке 8 килограммов первоклассного «бархатного» малахита. Оказывается, им засыпали промоину на дороге!

Похожий случай произошел со свердловским геохимиком Э. Емлиным. Прогуливаясь с собакой в окрестностях города, он заметил в траве невзрачный с виду камень. Заинтересовался. Принялся палкой выкапывать камень, пес ему помогал. И вскоре из земли явился крупный кристалл аметиста! Он оказался неодинок. Вскоре на этом месте обнаружилась целая россыпь самоцветов, а под ними — коренное гнездо. Прибывший поисковый отряд объединения «Уралкварцсамоцветы» в первый же день добыл сотни килограммов фиолетового камня. Об этом в газете «Советская Россия» сообщила Д. Мальцева.

А вот рентгенолог Стив Майер из штата Северная Каролина (США) нашел крупный обломок хрусталя. Они с приятелем обследовали заброшенные карьеры вблизи города Кантон. Камень не показался Майеру слишком ценным, и он определил его в качестве пресса для бумаг. Прошло несколько месяцев. Однажды один из пациентов рентгенолога обратил внимание на необычное пресс-папье и посоветовал показать его ювелиру. Майер так и сделал. Малоценный хрусталь оказался голубым сапфиром! Гигантский кристалл, весящий немногим более трех с половиной тысяч каратов, внимательно изучен специалистами. По-видимому, это самый крупный голубой сапфир, и цена его составляет несколько миллионов долларов.

Подобные сюрпризы, конечно, редки, как редки крупные выигрыши в лотерею.

Один из жителей Южной Кореи купил не лотерейный билет, а некоторое количество ракушек-жемчужниц. Он хотел приготовить из них традиционное блюдо для скромного ужина. Вся покупка стоила 60 центов. И вот, разделывая одну из ракушек, пятидесятидвухлетний счастливец обнаружил редчайшую жемчужину черного цвета диаметром полтора сантиметра. Ювелиры оценили ее в 60 тысяч долларов. Таким образом, можно считать, что стоимость ужина окупилась с лихвой.

Различные месторождения кремнезема найдены в горах Памира. Минералы применяются во многих областях народного хозяйства. Прекрасное стекло выплавляют из кварца, добываемого в горах Карамазара и в долинах рек Такоб и Диамалик. Кварц залегает в виде жил среди гранитных пород. В Канибадамском районе есть месторождения кварцевого песка. Такие же пески добывают на месторождении Курганча и используют для производства оптических изделий. Водяно-прозрачный горный хрусталь встречается в бассейнах рек Бартанг, Ванч, Язгулем, Вазоб. Средний вес кристаллов колеблется в пределах 150–500 граммов, но попадаются монокристаллы весом в несколько десятков килограммов. Горный хрусталь применяется в оптике, в радиотехнике, а также для изготовления кварцевых ламп (ультрафиолетовое облучение больных).

Особое внимание привлекают памирские драгоценные камни. В последние годы художественный совет объединения «Союзкварцсамоцветы» одобрил около полусотни образцов ювелирно-художественных изделий из голубого кварца, оникса, цитрина, яшмы, лазурита, благородной шпинели и других памирских камней. Как правило, это бусы, запонки, изящные вазы и шкатулки.

В кишлаке Муджихарв (Карагетинский хребет) обнаружен аметист. Он образует щетки и гнезда размерами до 2 сантиметров в поперечнике. Аметистовая жила Канджола имеет протяженность около 10 километров при мощности от 20 до 100 метров. В пегматитовых жилах близ Хорога встречен светло-фиолетовый кварц и кварц-волосатик.

Из месторождений яшм отметим Карамазарское. Здесь, а также в Центральном Таджикистане обнаружены полосчатые и пятнистые массивные яшмы желтого, красного, коричневого, зеленого цветов. Окраска вызвана примесями оксидов железа и марганца. Яшмы используются в декоративных целях, а также для производства различных художественных поделок.

На Кавказе обнаружено месторождение алой яшмы. Здесь ежегодно добывают тысячи килограммов халцедона, оникса, агатов. Не уступают им в красоте кремни, кварцы и агаты Подмосковья. На отполированных плоскостях здешнего мохового агата или яшмы можно увидеть горы, пустыни, леса — десятки инопланетных и земных пейзажей.

По мнению опытного геолога В. Ковалева, горы Султануиздаг, расположенные в Каракалпакии (Узбекистан), заслуживают пристального внимания. В их недрах таятся многочисленные жилы и залежи сердолика, яшмы, гранатов. Образцы самоцветов полностью отвечают требованиям, предъявляемым ювелирами к этим видам драгоценных и полудрагоценных камней. Даже уральские мастера используют в своих изделиях каракалпакские камни.

В горах Тянь-Шаня — на Угамском, Пскемском и Каражантауском хребтах — геологи экспедиции «Средазкварцсамоцветы» выявили гранаты и аметист, в Киргизии — залежи лунного камня, в Центральных Кызылкумах — скопления кахолонга, в Казахском Каратау — цветные халцедоны. Материалом для витиеватых шкатулок, самобытных кулонов, колец и серег служат самоцветы, добываемые в Казахстане. Здесь и яшма, и халцедон, и моховой агат. На кремнеобрабатывающем участке, созданном при Центрально-Казахстанской геологической экспедиции, освоено изготовление удивительно красивых изделий. Они пользуются спросом не только в республике. Их пожелали приобрести ювелирные магазины Москвы, Ленинграда, прибалтийских городов.

Создание достаточной сырьевой базы в Узбекистане и соседних республиках позволило в начале семидесятых годов перевести обработку среднеазиатских самоцветов на промышленную основу. Многие ювелирные заводы страны обеспечены полуфабрикатами, изготавливаемыми в опытно-экспериментальном цехе экспедиции «Средазкварцсамоцветы».

На Кольском полуострове щетки горного хрусталя можно встретить в гранитных пегматитах и кварцевых жилах. Среди красных песчаников Терского берега распространены дымчатый кварц и морион. С конца прошлого века известен кольский аметист с включениями рутила. Его добывали в копях Волк-острова на Онежском озере. Кроме рутила, в кристаллах можно увидеть вкрапления соломенно-желтого гетита, красные пластинки гематита и черные шарики магнетита. Кольский аметист славен поразительно ровной окраской одинаковых по размеру кристалликов, собранных в щетки на красном песчанике. Аметистовые щетки беломорского побережья не имеют равных в мире. Мурманская фирма «Кольский сувенир» изготавливает из них различные украшения.

Отметим также «письменные» граниты из Ковдорского района. Удивительная структура камня обусловлена срастанием кварца и полевого шпата. Народы, издавна населяющие побережья Баренцева и Белого морей, считали «письменный» гранит священным и называли его «тамга-камнем». По их верованиям, духи поставили на граните свою тамгу — отметину.

Коль скоро мы заговорили о «священных» камнях, есть смысл закончить эту главу календарем камней. Еще со времен астрологов самоцветы принято относить к определенным месяцам и связывать с определенным цветом. Считалось, что камень будет приносить удачу, если носить его в соответствующее время. Ниже приводится список счастливых камней месяца (с дополнениями, сделанными советскими геммологами).

Январь (красный) — альмандин, пироп, родолит, розовый кварц, родонит. Февраль (фиолетовый) — аметист, чароит, скаполит. Март (голубой) — аквамарин, амазонит. Апрель (бесцветный) — алмаз, горный хрусталь. Май (зеленый) — изумруд, хризопраз, жадеит, демантоид, малахит. Июнь (голубовато-белый) — жемчуг, лунный камень, агат. Июль (малиновый) — рубин, шпинель, карнеол. Август (желто-зеленый) — хризолит, гроссуляр, нефрит. Сентябрь (синий) — сапфир, лазурит. Октябрь (пестрый) — опал, турмалин, яшма. Ноябрь (желтый) — топаз, янтарь, гелиодор, цитрин, сердолик. Декабрь (лазоревый) — бирюза, топаз.