– Вот и Понаеховск, – сказал довольный Алекс.

– Что? – не поняла Эл.

– Нерезиновка, говорю, считай приехали, сестра!

– Москва, – негромко сказала Эл.

Уже стемнело, и Москва встретила Эл золотыми огнями МКАДа. Мегаполис жил своей жизнью, едва ли заметив, отсутствие Эл. Пролетело еще полчаса и усталый, внедорожник Алекса, с неунывающим водителем, остановился перед домом Эл. Как и было обещано, Алекс довез ее до дома, до подъезда. Эл вышла из машины. Как ни странно, но она поймала себя на том, что рада видеть свой дом, свой двор, освещенные окна соседей. Алекс подал Эл сумки, и вот уже полминуты тряс ей руку, со словами: «Бывай, сестра, не поминай лихом! До встречи, на твоей новой выставке!». Алекс было собрался уже уходить, и тут его, как током ударило:

– Ах, я, старый агал! Чуть не забыл, подожди, сестра, – он открыл дверцу пассажирского сиденья, и взяв с него небольшой конверт, протянул его Эл, – тебе, от Ричарда.

– Мне? Спасибо, – Эл взяла конверт.

Сложив из пальцев латинскую букву «V», «на прощание», Алекс сел в машину, и через минуту, скрылся из вида.

Эл поставила сумки на скамейку у подъезда, и открыла, незапечатанный конверт. Первое, что она нащупала, оказалась старая черно-белая фотография, на которой были изображены баба Гертруда, и маленький Ричард, которых Эл узнала без труда. Она улыбнулась, но комок подступил к горлу. На обратной стороне были написаны адрес и телефон бабы Гертруды. Бабочки в животе взмыли в высь. Эл опять заглянула в конверт и достала из него еще одну фотографию, на этот раз цветную. На фото был Ричард, который сидел в гамаке, в Зоином саду, и смотрел на Эл, своим теплым взглядом, ее любимых глаз. Эл перевернула фотографию, на ней был номер телефона Ричарда и подпись:

«Ты не одна!».

Сердце Эл готово было выпрыгнуть из груди. Она подняла голову наверх, посмотрела на звезды и тихо произнесла:

«Спасибо!».

Конец