Ректор сидел за своим столом и что-то писал. Похоже, он не услышал, как я появилась. Но почти сразу ощутил мое присутствие. Он поднял глаза, и удивленно замер.

— Лазарева, я вас разве вызывал?

— Нет, магистр Корнелиус. Я сама появилась.

— Это как вы могли сами появиться?

— Как привет от Эларда Готье.

— Эларда Готье?

Ректор резко вскочил, обогнул стол и приблизился.

— Вы видели Эларда Готье? Как он?

— Сказал, что уходит в Чертог.

Ректор как-то резко сник.

— Эх, учитель, так и не пришлось еще встретиться.

Вот это уже интересно. Оказывается, Элард ГОтье был учителем Нивуса Корнелиуса.

— А еще он просил передать через меня для вас два драконьих яйца, — и я глазами показала на сумки, висящие у меня по бокам, — а также вот этот фолиант, показала я на пачку бумаг в руках. После чего подошла к столу и шлепнула этой пачкой об стол.

— И еще… он сказал, что теперь я и мой напарник являемся «говорящими с драконами». Вот.

Растерянность ректора была полной. Он заметался, не зная, что сделать в первую очередь. Потом подошел ко мне и попытался снять сумку с плеча. Не получилось.

— Похоже, Элард передал вам еще умение создавать антигравитацию.

Ректор прекратил попытки снять сумку с моего плеча. Он снова обошел стол, что-то нажал на стене, и в ней открылась тайная дверь, куда меня и пригласили кивком.

Войдя, я поняла, что эта комната предназначена для отдыха. Вдоль длинной стены стоял огромный и широкий диван, с разбросанными там и сям небольшими подушками. У дивана с обеих сторон стояли два таких же огромных кресла, в которых было по две подушки. Диван и кресла были обиты желтой кожей. Между креслами стоял длинный невысокий столик.

Больше ничего рассмотреть не удалось, потому что ректор, подойдя к ближнему креслу, взял подушки с него и выложил их так, что ближе к спинке оказалось углубление.

— Кладите яйца сюда.

Я подошла к креслу, осторожно сняла одну сумку и погрузила ее в углубление. Потом туда же отправилась и вторая сумка. И только теперь я почувствовала, какую тяжесть держала на плечах. Ноги буквально тряслись от перенапряжения, а плечи невероятно болели.

Увидев мое состояние, ректор поддержал меня за плечи и буквально вывел в кабинет, где усадил в кресло.

— Кто ваш напарник?

— Вероятно, Карл Густлов, хотя не уверена до конца.

— Ладно, примем вашу версию.

— Маря, — позвал он кого-то, глядя прямо перед собой.

И тут я увидела домовушку, о которой много слышала, но ни разу не видела. Она появилась буквально из воздуха и встала перед столом. Росточком она была с полметра, но одета как настоящая женщина.

— Маря, пожалуйста, срочно пришлите ко мне Карла Густлова, первокурсника.

Домовушка кивнула и исчезла. Ректор открыл дверцу тумбы стола, достал оттуда бутылку с налитой в ней жидкостью и фужер. Открыл крышку бутылки и налил полфужера этой жидкости.

— Пейте, вам нужно, чтобы восстановить силы.

Понять, что я пила, было невозможно. Явно не вино, потому что было крепче вина, но и не коньяк, потому что мягче. А еще пахло травами. Но, как бы там ни было, к тому времени, как я осушила фужер, мне стало явно легче. Ректор, казалось, неотрывно следил за мной. Увидев, что мой тонус стал повышаться, удовлетворенно хмыкнул и убрал со стола бутылку с фужером. Дальше мы сидели молча.

Минут через десять в дверь раздался стук, и после разрешения войти, в кабинет буквально ввалился Карл, отчаянно дыша.

— Магистр Корнелиус, вызывали?

Голос Карла был встревоженный, шутка, сам ректор вызвал на ковер.

Ректор покосился на меня:

— Он?

И когда я кивнула, попросил.

— Школяр Густлов, пожалуйста, покажите свое левое запястье.

Я была удивлена, ведь о картинке дракончика я ничего не говорила. Но, вероятно, ректор выдел такой рисунок у таинственного Эларда, который оказался учителем Нувиса Корнелиуса.

Карл поспешно потянул вверх рукав мантии на левой руке, и на свет появился рисунок дракончика. М-да, где вы художники? Вот бы нарисовать портрет Карла в тот момент, когда он увидел на своем запястье невесть откуда появившийся рисунок дракона. Причем, это был именно рисунок, а не тату.

— А теперь вы, Лазарева, пожалуйста, покажите свое левое запястье.

Я тут же продемонстрировала своего дракончика. Шок Карла почти перешел в обморок. Он держался из последних сил и только что мог, так это переводить округленные глаза с моего рисунка на свой и обратно.

— Что это означает, магистр Корнелиус? — спросил он потрясенно, с хрипотцой в голосе.

— А означает это то, что теперь вы с школяркой Лазаревой являетесь напарниками не на словах, а на деле. А еще вы оба являетесь «говорящими с драконами».

— Ке-е-м? — простонал Карл.

Ректор сделал знак в воздухе.

— Так, я накрыл кабинет пологом неслышимости. Теперь ваш выход, школярка Лазарева. Расскажите мне и школяру Густлову все, что сегодня произошло с вами. И постарайтесь поподробнее.

Потом посмотрел на Карла.

— Школяр Густлов, проходите и садитесь, — и он приглашающее указал на второе кресло, стоящее у стола.

Карл на деревянных ногах дотопал до кресла и буквально упал в него.

А я кивнула и начала рассказ. О том, почему пошла в город, как встретилась со стариком у таверны, как этот старик оказался каким-то таинственным Элардом Готье, который утащил меня в горы, где, по всей вероятности, была его пещера. Рассказала и о том, как Элард переводил картинку со своего запястья на мое. После чего предупредил, что точно такой же знак появится у моего напарника.

Здесь я повернулась к Карлу.

— Прости, что втянула тебя в историю.

Руками взмахнули оба мужчины. Жест Карла означал, что уж теперь? Ну, а ректор показал, чтобы я не отвлекалась на мелочи.

— Во-о-т, продолжила я. — Потому он подвел меня к куче камней, на которых лежали яйца в двух холщевых сумках. Взвалил их на меня, всунул в руки вот эту инструкцию, — я кивнула на кипу бумаг на столе, — Сказал, чтобы я передала вам привет от него. И сказал буквально следующее, — тут я наморщила лоб, вспоминая, — И последнее. Передай привет вашему ректору от меня. И скажи, что Элард ушел в Чертог. Пусть окажет тебе и твоему напарнику максимальную помощь.

— После чего я и оказалась в вашем кабинете. Ф-с-ё-ё-ё, — выдохнула я и замолчала.

Наступила тишина, Молчали все. Мне сказать было нечего, Как говорится, ХАУ, я всё сказала. Карл молчал потрясенный услышанным. Действительно, с точки зрения логики, я несла чистый бред. Как тут поверить? Тем не менее, на его левом запястье красовалась картинка дракончика в миниатюре. И это тоже не поддавалось никакой логике. О чем молча думал ректор, осталось невыясненным.

Наконец, он зашевелился, посмотрел на меня и Карла.

— Обо всем, что было здесь сказано, никому ни слова. Это понятно?

Дождавшись нашего совместного кивка, ректор продолжил.

— Яйца будут храниться в нашем школьном спецхране… в стазисе. Пока не найдем варианта, чтобы их высидеть.

— Не скрою, что о яйцах мне придется доложить Ректору Академии. А уж он, как Верховный маг, доложит королю.

— Королю? — вскричали мы одновременно.

— Королю, — подтвердил ректор. — Ему так всенепременно нужно доложить. Поставьте себя на его место. В мире, где никогда не было драконов, вдруг появились целых два дракона. Что он скажет придворным, а те народу? Навеяло? Тут ведь и до бунта недалеко.

— Если кто увидит ваши рисунки, скажите, что решили сделать совместное тату, чтобы подтвердить, что вы напарники. Понятно?

— Ну, и готовьтесь к аудиенции с королем.

Тут уже пришла пора удивиться не только Карлу, но и мне.

— А как же, — ответил на мо недоуменный взгляд, ректор, — король Сван очень любознателен. И узнав, что в королевстве появились два яйца драконов, всенепременно пожелает узнать из первоисточника, т. е. от вас, школярка Лазарева, как это произошло.

Аут. Влипла по самые помидоры. Мне еще с королем не хватало встречаться.

Я жалостливо посмотрела на ректора, но его встречный взгляд был непреклонен. Нет, его не уговорить. И я смирилась, будь, что будет.

— Если вопросов нет, вы свободны. И поменьше разговоров на данную тему. Даже между собой. Помните, что и у стен есть уши.

А я вспомнила о Варге с его феноменальной способностью к слежке. Пожалуй, ректор прав. Нужно молчать. Как рыба об лед.

Мы встали. Ректор махнул рукой в направлении двери и углубился в изучение бумаг, лежащих на столе. Ну, мы и пошли в указанном направлении, т. е. прочь из кабинета ректора.

Бедный Карл, он так и вышел из кабинета на деревянных ногах и с пришибленным видом. К тому же ему не давали тоника, как мне. Так что, придерживая его за локоть, я довела его до первой же скамейки, где мы и приземлились.

Карл долго молчал, потом встрепенулся и посмотрел на меня.

— Дина, скоро у меня появится устойчивое выражение, которое я буду повторять как минимум утром и вечером, как заклинание.

— Что за выражение?

— Дина, ты полна неожиданностей.

— Карл, хоть ты не наезжай. Самой тошно. И потом, кто же знал, что этот старик втянет меня в историю с яйцами? На вид был обычный старик, хоть и в тулупе, но явно замерзший. Вот и захотелось помочь.

— Ты что действительно не понимаешь, что источником всех твоих проблем являешься ты сама? Это ты их притягиваешь.

— Ты отказываешься быть моим напарником? — поперла я буром.

Карл даже отшатнулся при этих словах.

— Я этого не говорил. Просто мне нужно пройти переформатирование.

— В смысле?

— Осознать, наконец, что у меня в напарниках девушка с необыкновенной способностью притягивать всякие чудасии. Ты ж понимаешь, это ведь не просто быть напарницей магини… Нет, не обычной магини, коих полна ваша общага. Это общение с необычной магиней… которая полна неожиданностей под завязку. А это значит, что не закисну в мирской суете… хехе, которая, честно говоря, надоела.

— Ну, и что нам делать?

— Для начала пойдем ко мне в комнату. Я заныкал бутылку вина на Новый год. Но, видать, не судьба ей дожить до этого срока.

— А как же ваш комендант? Говорят, он строгий дядька.

— А мы не будем его беспокоить, а проберемся с заднего хода, — помолчал, и резко встав, решительно сказал, — Пошли.

Комната Карла решительно ничем не отличалась от нашей.

— А где твой сосед?

— Где-то носится, он гоблин, а у них знаешь какие сильные внутренние связи? Уууу… Держатся друг за дружку очень сильно. Так что, наверное, сидит где-нибудь в компании других гоблинов.

Карл помог мне снять куртку и бросил ее на кровать соседа. Сам достал из тумбочки бутылку и два стакана. Я удивилась, стаканы в общагах были редкостью. Если что-то пили, то обычно из чашек и кружек.

— Откуда такая редкость? — спросила я, указывая на стаканы.

Карл мельком глянул.

— Из дому привез. Не могу я вино пить из кружки.

Он разлил вино по стаканам, и мы оба сели на его кровать.

— Ну, давай выпьем за наше знакомство, Дина, и за то, что мы теперь «говорящие с драконами». Хотя спинным мозгом чую, что с этим делом будут у нас бааальшие проблемы. Ничего, прорвемся.

Он поднял свой бокал, приглашая выпить, и приложился к своему.

Вино было терпким, но приятным. Карл снова потянулся к тумбочке, и на свет появилась коробка конфет.

— Тоже новогодний атрибут? — и я кивнула на коробку.

— Ага, — коротко ответил Карл и впал в задумчивость.

Я не мешала, понимая, что ему нужно разложить по полочкам в голове все то, что он только что узнал.

— Кстати, — вспомнила я, — Элард Готье был учителем нашего ректора.

— Вот как? — вскинулся Карл.

— Да, ректор сам проговорился, когда в первые минуты был в таком же шоке, что ты сейчас. Потом, правда, он взял себя в руки, и больше об Эларде, как учителе не вспоминал.

— Интереснооо, — почти пропел Карл.

— Ага, почти что тайны Мадридского двора.

— Это что еще за двор? — удивился Карл.

— Это у нас, в стране Испания. При дворе постоянно плелись всякие интриги. Потому и появилось такое выражение. А потом оно стало синонимом вообще любого феномена, связанного с тайнами.

— Понятно, — покачал головой Карл. — Значит, и у вас есть дворяне?

— Ой, Карл, уже почти не осталось никого. Вымерли как класс. Есть отдельные представители древних дворянских дворов… и все, пожалуй. У нас сейчас правит буржуинство. Ну, по местным меркам, банкиры и ремесленники.

— Разве ж можно этому самому, как ты сказала, буржуинству власть доверять?

— Оказывается, можно.

Карл только покачал головой.

Покончив с бутылкой, мы вышли на улицу и сели на ближайшей лавочке. Посидели молча.

— Ладно, Дина, дуй к себе, а то опять в окнах вашей общаги появились любопытствующие зрители. Чую опять слухи о тебе появятся. — И он кивнул в сторону женской общаги.

И тут только я сообразила, что мы сидим у всех на виду, что у тех, кто в женской общаге, что у тех, кто в мужской. Ситуация была отпадная. Действительно, не стоит лишний раз давать повод для сплетен.

Я вскочила, махнула Карлу, прощаясь, и быстрым шагом зашагала к себе.

Встретила меня недовольная Фиона.

— Ну, и где перчатки?

Блин, за всеми заморочками, я совсем забыла, с чего все началось. Пришлось импровизировать.

— Ой, Фиона, сегодня не мой день. Сначала мне встретился Карл, и уговорил сделать с ним совместное тату, которое якобы укрепит наше партнерство. Ну, мы и сделали. Вот.

И я показала картину дракона на запястье.

— А почему дракон?

— А это все Карл, он такой затейнипк, и буквально влюблен в драконов.

— Что затейник, могла бы и не говорить. Наблюдала только что.

Я сделала вид, что застеснялась, и замолчала.

— Ладно, не красней, рассказывай дальше.

— А дальше мы наткнулись на одного старого деда, как говорится «в старом зипуне», точнее, тулупе, и я его пожалела и дала монету. А потом оказалось, что на перчатки денег-то и не хватает. Так и пришлось возвращаться несолоно хлебавши.

— Погоди, наговорила столько, что в голову не вмещается. Чего это на тебя вдруг благотворительность напала? Мало что ли ты видела в городе бедняков или попрошаек? Откуда вдруг щедрость такая?

— Ну, Фионочка, он сидел на морозе такой замерзший, такой скукоженный. И вроде, как в тулупе, но тулуп старый-престарый. Дырок, правда не заметила, но ведь дедок мог и зашить их. Так что сердце не выдержало, и я отдала ему монету.

— И теперь до следующего месяца будешь ходить в варежках, — закончила Фиона.

Я деланно вздохнула и развела руками.

— Значит, буду ходить в варежках, что поделаешь?

— Дура ты, Дина, мягкотелая дура.

— Ага, — согласилась я.

На том разговор и закончился.

А вот вечером, когда я пришла на очередной урок к Нате, получилось, так сказать «продолжение банкета».

Оказалось, что Ната уж в курсе всего, что произошло со мной. А мне подумалось: «Вот же трепло, этот ректор. Говорил, что кроме верховного мага никому ничего нет сообщит».

Фея уловила мою мысль.

— А кто тебе сказал, что я узнала новости про тебя от Нивуса?

И она стала выкладывать такие подробности моей встречи с Элардом, о которых я или не знала, или забыла, или пропустила. Я была в полном недоумении.

— Вы знали Эларда Готье?

— Умница, догадливая девочка. Да, я знала Эларда, еще в те времена, когда он был ректором Школы. А было это, дай Бог памяти, лет триста назад.

Триста лет! У меня в голове не укладывалась эта цифра. А сколько же лет самой фее?

И опять фея уловила мою мысль.

— Ну, чтобы тебе были понятны временные параметры, скажу так: я гожусь Эларду в бабушки. Ну, а Нивусу, естественно, в прабабушки.

Писец… мозги отказывали напрочь. И мне оставалось только хлопать ресницами, и пытаться что-то сказать, что, впрочем, получалось не совсем удачно. В том смысле, что рот-то я раскрывала, и даже чего-то пыталась сказать, но вместо связной речи изо рта вырывались только нечленораздельные звуки.

Фея не стала меня успокаивать. Она закрыла глаза и вроде бы как впала в сон. И это ее умиротворяющий вид, а может быть и ментальное внушение, кто знает, вывели меня из состояния истерики.

Я пару раз глубоко вздохнула. В это время фея раскрыла глаза. И как ни в чем не бывало, продолжила.

— Я знавала Эларда, когда он был юным и подающим надежды магом Элардом Готье. Со временем он здорово развил свои качества, и по праву занял место ректора Школы. И, да, Нивус Корнелиус был его учеником, причем преданным учителю безмерно.

Но вдруг Элард отказался от должности, передал ее Нивусу, а сам исчез. Через много лет я узнала, что он, как и ты, случайно встретил «говорящего с драконами», и стал его учеником. Учитель Эларда было настолько древним, что сам забыл свой возраст. Потому было естественно, что он не знал Грамоты. Так что Эларду самому пришлось составлять инструкцию, которую он тебе и передал. Кстати, потому она и имеет столь затрапезный вид. Сама понимаешь, что в тех условиях, в которых существовали Элард и его учитель, было не до эстетики.

— Магистр Фарго у меня два вопроса. Первый таков. Я досконально изучала карту Междумирья, но таких гор, какие были там, куда меня перенес Элард, не припомню.

— А почему ты решила, что эти горы находятся в Междумирье?

— ???

— Попробуй мысленно воссоздать образ той местности, куда перенес вас Элард.

О, это завсегда пожалуйста, воображением не обижена.

Фея какое-то время всматривалась в пространство, потом сказала.

— Скорее, это горы где-то во Фриландрии. Местность знакомая.

Ага, значит, Элард не просто перенес меня из местности в местность, но из мира в мир. Ясно.

— Тогда второй вопрос. Может быть, драконы, что должны вылупиться из яиц, и являются моей целью, как агента?

Фея подумала и сказала.

— Вряд ли. Скорее это средство для достижения цели.

— Тогда еще один вопрос: когда же появится возможность появления драконов из яиц?

— Не будь нетерпеливой. Раз боги дали тебе средство, а также напарника, с которым ты будешь идти по жизни, значит, и все остальное дадут… со временем. Нужно быть терпеливой, я бы даже сказала, смиренной, и все придет в свое время.