Ох, бедная моя голова…

Будучи обессиленным, я каким-то чудом дополз до дома, разбросал одежду по полу, забив на то, что пачкаю и без того грязный линолеум чужой кровью, затем прошёл в ванную и пустил в неё воду. Моё тело настойчиво требовало отдыха, но на полноценный сон я рассчитывать не мог, как оказалось, слишком уж многое стоит на карте. Слишком многое зависит от меня сейчас. Я полазил по холодильнику и нашёл давнюю заначку — самодельную настойку на каких-то травах. Помнится, я попробовал не очень давно содержимое фляги Семёна, и мне очень понравилось, в результате я выцыганил у него целую бутылку этой жгучей, но весьма вкусной жидкости. Налил в самый большой стакан, что я нашёл в шкафу, и вернулся в ванную, отмокать. Горячая вода приятно грела застуженное тело и пощипывала свежие царапины, но я быстро привык к этому. И вот так, лёжа у себя в квартире в ванной, я принялся размышлять.

Как всегда, вопросов было гораздо больше, чем ответов, но те несколько людей, которые могли мне рассказать, за что я сражаюсь, сейчас были мертвы. Все до одного, а это означает, что я завалил задание, которое мне дал этот «Светлый Путь». Не видать ни фанфар, ни праздничного торта с открыткой, ни дружеского похлопывания по плечу со словами «было тяжело, но ты справился, я горжусь тобой», ни тем более вознаграждения. То, что «Светлый Путь» уже каким-то образом узнал о смерти всех членов клуба «Кассандра», я не сомневался. Но они не знают, что это сделал Риппер, они так же могут не догадываться о том, что он так же узнал все фрагменты тайны. Сколько у меня есть времени, прежде чем я замечу те самые изменения, о которых говорил Артур? Час, месяц, год, или, быть может, пока не покажется дно бутылки с настойкой? Мне ведь не сложно сходить за ней, но что-то мне подсказывает, что я не хочу замечать эти изменения. Меня вполне устраивает и моё текущее положение дел, я готов поспорить, что эти изменения отнюдь не хорошие. Хотя, Артур не сказал, что будет Апокалипсис или Рагнарок. Хотя, погодка на улице прямо на него намекает, того и гляди, покажется гигантская пасть Фенрира, и окажется, что солнца нет именно из-за него. Ну или из ванной появится грудастая валькирия и призовёт мой дух из мёртвого тела в Вальгаллу.

Я отхлебнул из стакана, проглотив эту мысль и затолкав тем самым её куда подальше. Пусть лучше потом всплывёт, сейчас есть и другая пища для размышлений.

Артур своим самоубийством хотел… нет, намеревался защититься от Риппера, но, как видно, не успел. Это даёт мне сомнительное преимущество, ну, по крайней мере, я теперь буду знать, что я могу попробовать в любое удобное для меня время утопиться, чтобы не попасть к нему в лапы. Хотя, как показывает практика, здесь не всё так просто. Риппер, похоже, не проникает мгновенно в чужое тело, ему требуется время на подготовку, моральный настрой, или что он там делает для этого. Залезает постепенно и незаметно, и замечаешь его уже тогда, когда что-либо делать уже поздно. С телом можно делать всё что угодно, носитель не погибнет до тех пор, пока Риппер будет сидеть внутри. И даже если он покинет тело, то эффект его присутствия будет продолжаться ещё некоторое время, как я успел дважды убедиться. Но при этом он может с лёгкостью вернуть контроль над телом, если вспомнить бедную старушку. В случае с Артуром он не стал возвращаться, то ли посчитав, что я мёртв и поэтому не представляю проблемы, то ли потому что подумал, что ему теперь по фигу на всё, ибо тайну он узнал. В каком-то он смысле прав.

Я сделал ещё один глоток. Вкусно, хоть и проклятый спирт жжёт глотку.

Кто-то, скорее всего сам Артур, предусмотрел крайний вариант, резервную кнопку на случай «всё накрылось медным тазом». Телефонный номер и сообщение. Кому? Без понятия. Вполне может быть, что это «Светлый Путь», а может, что и кто-то другой, вплоть президента или соседки бабы Нюши. Плохо то, что умирающий мозг Артура под конец начал путаться, так что вполне может оказаться, что ни один из этих двух номеров не будет верным. Буду надеяться, что это не так, закон Мёрфи же не должен работать всё время в таких случаях, да? Допустим, я дозвонюсь, прилетит курьер на голубом вертолёте и покажет кино в виде каких-то двух адресов. Два последних живых члена клуба, два телефона, два адреса. Почему у меня тогда стакан только один? Не честно! Я понятия не имею, что мне делать с этими адресами, но логично предположить, что мне надо будет их посетить, и тогда, быть может, я всё пойму. А может, и нет, наверное, мне эти два места надо будет защитить от Плохого Парня. Не знаю, странно это всё как-то. Тайны, адреса, телефоны, места явок — напоминает шпионский триллер. Сдаётся мне, я ничего не пойму, когда приду на эти адреса, не может быть всё так просто. Артур утверждал, что нужны именно все кусочки мозаики, и я не думаю, что обычный звонок и поездка чёрт его знает куда поможет мне обойти эту преграду.

Я сделал ещё один глоток. Проклятье, содержимое стакана тает на глазах.

Риппер. Очень серьёзный противник. Я без понятия, как ему противостоять. Здесь не поможет ни моя хвалёная телепатия, ни никак не поддающийся тренировке телекинез, на даже привычная травматика. Я не знаю, кто он, я не знаю, где он, я толком не знаю, по каким правилам он играет, какие у него ограничения в даре. У всех есть ограничения, и он — не исключение. Каждый платит свою цену за дар. Артур говорил, что Рипперу нужно, чтобы он хотя бы раз увидел человека, пусть даже и чужими глазами, а это означает, что природа его способности в чём-то схожа с моей. Он тоже должен чётко представлять, в кого он вселяется, и здесь не будет достаточно ни фотографии, ни видеозаписи в новомодном 3D. Во всяком случае, для меня это не работает, и я очень надеюсь, что данное правило действует и на него. Хотя меня он всё равно видел, так что это бесполезно.

Но зато Артур упомянул Селеева. Причём здесь Семён? Блин, вот я дурак, Семён же не единственный Селеев на свете! По закону совпадения вероятностей, я не думаю, что это какой-нибудь однофамилец. Сын Семёна, Артём, вроде бы, так нехорошо попавшийся на зверском и кровавом убийстве, сейчас сидит в тюрьме. Помнится, место преступления, а так же жертва были покрыты странными символами, а сам Артём что-то твердил то ли про демонов, то ли про их изгнание. Всё это очень хорошо вписывается в текущую картину. Слишком хорошо. Надо проверить.

Я допил остатки настойки. Чёрт, стакан закончился слишком быстро.

Артур ещё что-то говорил про девочку из телевизора, что от неё зависит благополучие мира. Она как-то связана с тайной, которую охранял клуб? Вполне может быть, но тогда опять встаёт вопрос: зачем такие сложности с охраной секретов, если всё так просто? Значит, здесь либо кроется что-то ещё, либо же девочка не имеет никакого отношения к клубу «Кассандра».

Я слил грязную воду, после чего принял горячий душ, вымылся, и вылез. Убираться в квартире совершенно не хотелось, но вид окровавленной одежды на полу меня изрядно пугал, так что мне пришлось всё-таки этим заняться. Попытался отстирать одежду, но, как оказалось, уже успевшая подсохнуть кровь практически не вымывается. Ладно, оставлю замачиваться, потом чего может и придумаю. Но зато в кои-то веки помыл полы.

Я прошёл на кухню и стал готовить себе обед из всего, что годилось по сроку годности для этого. Попутно снова и снова проворачивал произошедшие со мной последние события, и мне они нравились всё меньше и меньше. Я всерьёз опасался, что из-за того, что я засветился уже на двух убийствах и одном неудачном террористическом акте в метро, на меня вполне могут объявить охоту. Фоторобот, составленный благодаря охранникам метро, меня теперь волновал куда меньше, тот водитель маршрутки меня почти успокоил, но вот отпечатки пальцев — это уже совсем другой разговор. Мои отпечатки в полиции были, как и отпечатки любого другого сотрудника правоохранительных органов и некоторых других граждан, так что снять их и пробить по базе данных труда особого не составит. Дальше доблестные сотрудники находят одно единственное совпадение, затем всплывают мои данные, и бравый отряд спецназа уже на всех парах летит в сторону моей квартиры.

Блин, надо поменьше появляться дома. Если они что и обнаружат, то я в любом случае буду максимум подозреваемым. Труп старушки найдут быстро, а вот с Артуром будет всё сложнее, судя по всему, о нём мало кто будет беспокоиться.

Я в отчаянии бросил взгляд в окно, и это помогло мне: за окном по-прежнему шёл снег, но уже не метель. Белые хлопья мухами летали перед окном, тихо и плавно опускаясь вниз под действием силы тяжести. В отличие от меня, их ни что не могло взволновать. Ни тебе убийства, ни угроза мировому порядку, но подгорающие на плите макароны, минут пять уже как прижарившиеся ко дну кастрюли. Только и знай, что тихо падай вниз и кружись, кружись, кружись. Снег был густой, плотный и тихий. Он убаюкивал меня.

— Чёртов снег, — недовольно проворчал я. — Сколько можно?

Наскоро поев, я воскресил в памяти оба телефонных номера, и, набравшись духу и провернув быстренько в голове возможный вариант диалога, натыкал номер и дождался гудка. Секунда, две, три. Никто не берёт трубку. Жду тридцать секунд. Тишина, по-прежнему никто не торопиться отвечать на мой звонок. Минута.

— Они там умерли что ли? — раздражённо спросил я у телефона.

Отменил вызов, затем снова на всякий случай повторил набор этого номера. То же самое.

— Хорошо, допустим, этот номер как раз неправильный, — я пожал плечами и послушно набрал второй номер.

Нервно взглотнул. Одна секунда. Пять секунд. Десять. Наконец, из динамика слышится треск поднимаемой трубки, гудки тут же замолкают, и до моего уха доносится слегка осипший от частого курения не совсем приятный женский голос.

— Типография, — сообщил голос таким тоном, будто я звонил туда уже в пятидесятый раз и успел всех там заколебать.

— Э… — растерялся я. — Что?

Голос вздохнул:

— Типография, чего не понятно?

Что за чёрт? Какая ещё типография?

Я секунду недоумевал, после чего задал оба вопроса вслух.

— Эй там, — возмутилась женщина. — Выбирайте выражения! Типография «Кадмус», печатаем: открытки, А4, А3, А2, постеры, наклейки… что там ещё… рекламные щиты всякие…

— Рекламные щиты?

Я задумался.

Похоже, что омертвение клеток мозга повлияло на корректность мышления Артура гораздо сильнее, чем я предполагал. И он ошибся в обоих номерах.

— Переплёты книг, дипломов, — продолжала тем временем женщина. Говорила она таким тоном, что сразу становилось ясно, что она читает в данный момент с бумажки. — Ну так что будем заказывать?

— Ничего, — ответил я. — Извините.

И повесил трубку. Но перед этим успел расслышать начало фразы «ну и на фига ты звонишь тогда». Мне стало как-то неудобно, но с этим ощущением я быстро справился, нечаянно больно ушибившись о дверной косяк мизинцем на ноге. Меня слегка пошатывало. Похоже, настойка оказалась крепче, чем я предполагал, хотя я при этом не чувствовал себя пьяным. Странно, обычно с одного бокала, даже большого, так не кроет, хотя, это, наверно, из-за того, что я принял на голодный желудок.

Поскольку я недавно замочил одежду, в которой я только что был на улице, а скоро, как я предполагал, мне снова понадобится выйти на свет божий, я решил, что уж лучше я буду ходить в слегка попахивающей, но с виду чистой одежде, чем в окровавленных лохмотьях. Знаете ли, народ меньше косится. Хотя, какой народ в такую погоду? Я вышел на промёрзший и наполовину занесённый снегом балкон и подошёл к висевшей на верёвке верхней одежде, которую повесил туда, кажется, вчера. Или позавчера? Чёрт, уже не помню. В любом случае, она хоть и проморожена, но внешне выглядит куда лучше.

— Оттает, — сказал я, на всякий случай понюхав одежду. — Сойдёт.

И тут я заметил небольшую странность: чучело совы. То самое, которое я получил по почте. Не уверен, что я лично ставил его на балкон, я вроде бы только собирался, но странно было не это, поскольку я, бывает, совершенно забываю вот такие вот мелочи. Дело в том, что сова, удобно расположившись на старом сломанном комоде, который принадлежал хозяйке квартиры, была уже по щиколотку в снегу из-за расположенного совсем рядом открытого окна. Не знаю, есть ли у сов щиколотки… в общем, лапы у неё были в снегу. Всё рядом с окном было в снегу, он покрывал любую поверхность на добрую пару сантиметров. Но не сову. Её башка, короткий клюв, крылья и тело не были покрыты снегом.

Я некоторое время постоял в ступоре, глядя на неё, после чего, вздрогнув и слегка поёжившись от холода (ладно, я слегка испугался), я вышел с балкона и закрыл за собой дверь, после чего постарался выгнать из головы заметавшиеся там образы, предполагающие, каким образом такое могло произойти. Положил джинсы на батарею, чтобы быстрее оттаяли, нашёл иголку с подходящими нитками и уже спустя минут пять усердно заштопывал длинный разрез на штанине, как раз в том месте, где у меня была царапина на ноге. Я честно старался сделать шов как можно незаметнее, но портной из меня был такой же, как из Ромы лауреат премии «меценат века», так что пришлось в итоге довольствоваться тем, что я хотя бы зашил все дырки.

Закончив все свои домашние дела, я снова вернулся к телефону. Опять набрал первый номер, и оттуда снова послышались длинные гудки. Кому бы я ни звонил по этому номеру, торопиться отвечать он явно не собирался, хотя, быть может, его просто не было сейчас дома. Середина рабочего дня, как-никак. Поэтому я снова набрал номер типографии, но мой палец в самый последний момент замер на кнопке вызова. Зачем я снова звоню в эту типографию, если и так понятно, что это не то место, которое мне нужно? Но ведь я не знаю, кто именно мне нужен, человек, который должен принять у меня сообщение, может быть кем угодно, я уже говорил это!

Чёрт.

Я нажал на кнопку вызова.

— Ну, — через небольшую паузу донеслось из трубки.

Это снова была та женщина с прокуренным голосом.

— Это снова я, — сказал я.

Женщина на другом конце вздохнула.

— Опять… ты уже решил, что тебе надо? Может, срочный переплёт диплома?

— Нет, — я помотал головой. — Со своим дипломом я уже пару лет назад разобрался, спасибо, больше не хочу.

Женщина снова вздохнула. Я молчал, так как пытался сообразить, как же мне выйти на того, кто мне нужен.

— Слушай, ты зачем сюда позвонил? — возмутилась женщина. — Ты понимаешь, что отвлекаешь меня от работы?

Я усмехнулся. Ну да, в мелкой типографии с таким отношением к клиентам, вне всяких сомнений, работы выше крыши всегда. Она, поди, только и успевает, что менять кофе в кофе-машине. Ну или чем они там балуются в подобных заведениях…

— Вы знаете некоего Артура… — начал было я, но меня резко перебили.

— Да не знаю я никаких Артуров! — вспылила женщина. — Слушай сюда: если ты ещё хоть раз…

— А клуб «Кассандра»?

Моя собеседница внезапно замолчала. Блин, неужели, я попал в точку? Надо было сразу с этого начинать, а я, дурак такой, всё ходил вокруг да около!

— Так ты рекламщик что ли? — спросила женщина.

Лопни моя селезёнка!

— Я…

— Если ты не собираешься через нас ничего рекламировать, то тогда немедленно повесь трубку и больше никогда не звони сюда, понял?! — взвизгнула она.

При этих словах я почувствовал, что меня словно кипятком окатили. Уж лучше бы я сейчас столкнулся с Алексеем, который закорешился с Риппером. Против них обоих и то легче сражаться.

— Короче, — я собрался с духом и продолжил говорить, несмотря на её протесты. — Мне нужно передать сообщение. Я не знаю, кому, это уж вы сами там разбирайтесь. Но оно очень важное и срочное! Значит так: клуба «Кассандра» больше нет, Риппер его уничтожил полностью. Вы поняли? Это сделал Риппер, который Потрошитель! Не я! Мне так же сказали, что ко мне должен прийти курьер и принести записку, так что, как я понимаю, мне следует назвать себя и дать свой адрес. Записывайте, а то забудете.

— Да не буду я ничего записывать! — возмутилась женщина. — Ишь ты, какой важный тут нашёлся!

Но я всё равно назвал своё имя и адрес.

— Ладно-ладно! — сдалась женщина. — Записала.

— Точно? — не поверил я. — Поймите, это очень, очень важно!

— Да записала я, — снова возмутилась она и продиктовала мои данные. — Но раз оно такое важное, может, тебе надо было в полицию позвонить, а?

— Нет, полиция, боюсь, тут не поможет.

— Тогда, извини, какого хрена ты звонишь сюда?

— Артур дал этот номер и сказал, чтобы я передал сообщение.

— Опять этот твой Артур… ладно, поспрашиваю по офису, может, кто и знает его.

— Спасибо, — и я повесил трубку.

На всякий случай я попытался снова дозвониться по первому номеру, но там было тихо, как в могиле. Я так думаю, что человек, который должен ожидать плохих вестей, не будет шляться где попало, верно? Тем более что Артур дураком не был, он вовремя понял, что происходит что-то не ладное, и попытался собрать всех оставшихся в живых на тот момент членов клуба. При этом, я готов поспорить, он наверняка сам же и позвонил по правильному номеру и предупредил о том, что происходит. Я не знаю, в какой момент он понял, что за ними гонится Риппер, но из-за этого факта мне жутко интересно, как он вообще о нём узнал. Риппер явно не болтливый человек, тем более, оставляющий за собой необрубленные концы. А это означает, что он придёт в конечном итоге и за мной. Он словно набросил на мою шею длинную удавку и теперь ждёт, пока я не начну трепыхаться. Подождёт, развлечётся, а когда я ему надоем — прикончит каким-нибудь изощрённым способом. Например, заставит вилкой проковырять самому себе висок до мозга. Ну или не вилкой, а собственными ногтями.

Что же, дело сделано, теперь нужно только ждать. Но я понятия не имею, когда придёт этот курьер, да и придёт ли? Типография — явно не то место, которое мне нужно. А другой номер маловероятно что окажется верным. И что теперь, мне действительно остаётся разве что сидеть здесь и ждать, пока не придёт этот посыльный? А если та женщина соврала о том, что передаст моё сообщение? А если она всё-таки передаст, но типография окажется не тем местом, и меня там тупо засмеют? Господи, да они же теперь знают, как меня зовут, и где я живу! А если правильный номер всё-таки первый? А что если Риппер уже давным-давно добрался до курьера и всех остальных, кто был на этом завязан? Проклятье! Одни «если», и я везде завишу от других людей. Ненавижу, когда подобное происходит! Предпочитаю, когда моя судьба находится только в моих руках.

Хотя, у меня есть ещё другой вариант, который можно попробовать самостоятельно. Самому найти Риппера и победить его. Безумие, конечно, но кто сказал, что у меня абсолютно нулевые шансы против него? Ах да, я сам же это и говорил, точно! Брехня, справлюсь! Нужно только понять, каким образом.