Пролог

По коридору я кралась тихо. По крайней мере старалась. Страх, постоянный мой попутчик и верный помощник. Последние дни только он помогает мне избежать неприятности. Последние дни… Да нет, недели. Долгие и мучительные. То, что попасть домой в скором времени мне не светит я поняла быстро. Легче, конечно, от этого не стало, но желания жить не убило. Так что, по коридору крадусь медленно.

Сейчас мне надо попасть на кухню. Вернее в то помещение, которое в этом мире его заменяет. Быть наказанной в который раз за строптивость не хочется. А если быть честной, то страшно. Ведь первое же наказание станет трагедией. Я потеряю все, что ценно для меня здесь и сейчас. Своего ребенка. Пускай еще не родившегося, но уже растущего под моим сердцем.

Ребенок. Непозволенная роскошь для меня и мне подобным здесь. И поэтому я по коридору крадусь тихо.

 

Глава 1

Раннее утро. Серое и безмолвное. Суровое в каждом своем проявлении. Но оно каждый раз радует тем, что малыш будит меня своим шевелением.

Каждый раз я благодарю бога за то, что в этом мире мне досталось тело не стройной красавицы-блондинки (как оказалось это модно не только на Земле), а крепко сбитой смуглянки-поселянки. Вот и не видно пока мое интересное положение.

А вот и кухня. Заглянула в бак. Ну конечно, воды нет. Через семь десятин появится старший кухарь и первое, что он сделает это сунется к баку за водой. Так что, беру ведра и начинаю носить воду из колодца. Вода чистая, студеная. Цвет у нее только зеленоватый, но вкус приятный. Видно поэтому даже простая пища получается вкусной, а что уж говорить о деликатесах для хозяйского стола.

Воду ношу понемногу. Ну а что поделать то. Не хочется вредить своему сокровищу. Да и колодец недалеко. За три десятины бак заполнен. Вот теперь и начинаю делать то, за что я и отвечаю по всей, так сказать, строгости: протираю все столы и печи, выкладываю рядами доски, ножи, просматриваю кастрюльки, противни, сковороды. И наконец, ставлю опару для хлеба и сдобы. Еще две десятины. И вот теперь пора и крупу перебрать и овощи начистить. Когда прошло две с половиной десятины появился старший кухарь. Опять чем-то недовольный. Ну-ну… Я все успела. И те пол десятины, на которые он припозднился, я использовала по максимуму. Крупа отмокает в миске, опара подходит, остались овощи только. Вот и сижу, нацепив на себя маску недалекой смазливой кухарки, работаю.

Место на кухне мне терять нельзя. И тому много причин. Во-первых, тепло и сытно. А для женщины, ждущей ребенка, это важно. Во-вторых, старший кухарь хоть суров, но мужик справедливый. Вот и сейчас он развернулся ко мне спиной и делает вид, что не видит как я время от времени тихонько срезаю чуток морковки и быстренько съедаю. А что?! Витамины нужны. В-третьих, униформа кухарки, особенно широкая и длинная юбка и фартук, помогают скрыть намечающийся живот. А платок прячет волосы, не отросшие пока до нужной длины. Короткие волосы — позор, оскорбление. Женщина с короткими волосами априори изгой. И не дай бог, что с косой случится!!! Все, назад ходу не будет. Отвернутся все. И родители, и знакомые, и друзья. Не найти тогда ни работы, ни приюта. Разве что в придорожных борделях и только. Не будет ни дома, ни семьи. Суровый мир здесь, жестокий. Европейское средневековье ХVII века в чистом виде. Даже инквизиция в наличии. Поэтому берегу платок как зеницу ока. Не положено мне такой роскоши как ошибка, не положено. Ну и самое главное, здесь меня никто не видит. Да и зачем хозяевам на кухню заходить. Вызовут в столовую старшего кухаря, а там, или похвалят за вкусный обед, или пожурят, если что не по нраву пришлось. А уж потом мастер Астан или промолчит, или взгреет всех не различая кто провинился, а кто нет. Но лучше уж так, на задворках княжеских.

Морковь и лук дочистила, пошла свекла, а вот картошка не радует. Здесь у нее кожица твердая, но не это огорчает. Она мелкая как каштан и времени на нее уходит много. Так что картошку чищу в последнюю очередь.

— Маяна, — слышу голос старшего кухаря за спиной, — сними пробу.

Я застываю с ножом в руках. Нет, этого просто не может быть. Приподнимаю голову и недоверчиво смотрю на старшего кухаря. Но он уже развернулся к печи и колдует дальше. А на столе в тарелке лежат два оладика.

Сижу я и смотрю на них. Правда, я не знаю как быть. Как быть то?

— Что смотришь? Ждешь когда все придут? А ну давай быстрей.

Я поднимаюсь со своей скамеечки, кладу нож и иду к рукомойнику смыть грязь с рук.

— Сметану возьми. Скажешь если кислит.

Удивительно. Я тихо подошла к столу, вытерла руки фартуком и беру ложку. Сметана свежайшая и не кислит. Оладьи бесподобные.

— Ну как?

— Сметана не кислит. Она свежая. Наверно вечером только сняли. В оладьи б патоку что-ли доложить. Хозяин послаще любит.

Старший кухарь хмурит брови, кивает головой и начинает оглядываться ища нужную банку. Я иду к шкафам и возвращаюсь с искомым.

— Вот, мастер. Только не делайте все сладкими. Хозяйка фигуру бережет, не оценит.

И мы продолжаем дальше. Мастер Астан печет оладьи, а я чищу картошку. Чищу и думаю над тем, что сейчас это такое было. Никогда, никогда старший кухарь так не поступал. Да, ругался. Бывало, что даже сковородки летали в нерадивых младших кухарей, но чтоб позвал и накормил как сейчас. Такого не было. По крайней мере пока я здесь точно. А здесь я по земным меркам месяца четыре. У них вообще не неделя а декада — десять дней. В месяце декад тоже четыре. И в году-весне десять месяцев. Время меряют десятинами — что-то вроде десяти минут. А вот час у них пятидесятник.

Когда я закончила возиться с картошкой наконец стали подтягиваться и другие. Два кухаря и четыре кухаренка. А вот где мучница?!

Опара подошла. Пора хлеб замешивать, да и булочки к завтраку печь самое время.

— Где Лаира? Кто видел эту негодницу?

На кухне тихо. Только слышно как шипят оладьи на сковороде.

— Нет ее, мастер. Мы в комнату к ней стучали. Она не отозвалась, — рыжий кухаренок быстро протараторил и как ветер вылетел в подсобку.

— Сбежала таки, дура! Дурааааа!!!

Все быстро зашевелилась, забегали. А что поделать?! Старший кухарь гневается. Да и как тут не гневаться ему, ведь Лаира его племянница. Дочь единственного брата, покойного нынче. Да, гонял ее мастер, ругал, держал в строгости. Но ведь все для ее ж блага. Да вот только нравилось племяннице старшего кухаря совсем другое. Уж слишком охоча до мужского внимания да ласки была Лаира. Все мечтала охомутать богатого женишка и заиметь свой дом, слуг.

— Маяна!!!

Я застыла опять.

— Что стоишь?! Быстро за сдобу принимайся, а мне еще кашу варить. Или думаешь не знаю, что ты Лаире помогала. Хлеб после пойдет.

Ну вот и тебе и доброе утро. Ладно, чего уж там. Младшие кухарята и так знали, что чаще всего сдобу за Лаиру пекла я. Она хлебом то и занималась потому, что и проще, и быстрее.

Три десятины проносятся в суете быстрее чем стрелы.

Так что, когда хозяйский служака приоткрывает дверь, все практически готово. Астан поднял голову посмотрел на вошедшего и кивнул головой. Франк ничего не говоря развернулся и быстро удалился. Вот и все. Через десятинку младшие кухарята отнесут подносы в хозяйскую столовую и слуги накроют на стол.

Тихо ухожу в подсобку за мукой. Пора заняться хлебом. Но время еще есть и я могу немного передохнуть. В углу стоит перевернутый короб. И я присаживаюсь на него и спиной опираюсь об стену. Закрываю глаза и кладу ладони на живот. И мысленно спрашиваю: как ты мой хороший (или хорошая)?

Пара минут мне нужны как воздух. Тихо здесь, спокойно. Как будто и не было утренней суеты. И все же, куда Лаира делась-то? Что ж ты наделала глупенькая.

Дверь негромко скрипнула, я приоткрыла глаза и посмотрела на вошедшего. Мастер. Стоит и хмурит брови.

— Маяна! Тебе плохо? — голос его тих.

— Нет, мастер Астан. Я сейчас. Не выспалась просто.

— Маяна, скажи честно. Ты, ты знаешь где Лаира?

Мастер подошел, пододвинул другой короб и сел напротив меня. Взгляд у него тяжелый. Видно и впрямь переживает. Наблюдаю за ним из-за полуприкрытых век. Черные волосы острижены ежиком, практически не тронуты сединой, ровный нос, серо-зеленые глаза. Кожа светлая, черты лица крупноваты, но не отталкивающие. Мастеру по земным рамкам можно дать лет сорок. А вот сколько в реальности я просто не знаю. Люди живут здесь в среднем лет 150–200. Он сидит и буравит меня взглядом, не хуже рентгеновского аппарата.

— Нет, мастер. Я не знаю. Мы ведь не особо дружны. Своих тайн она мне не рассказывала. Но скажу честно, я переживаю за нее. Слишком она доверчива.

— Знаешь, ты бы за себя переживала, — вдруг резко и зло говорит мастер и поджимает губы, — Лаире я и сам задам жару так, что неделю сидеть не сможет. А ты вот сама такая недоверчивая да правильная, а вляпалась так, что впору тебя саму жалеть. Хорошо, что мать хозяина про ребенка не в курсе, даже не знаю, где бы ты сейчас была.

Меня накрыло моментом. Сразу и по полной программе. Как? Откуда он в курсе? Никто ж не знает. Я смотрю на мастера в ужасе и только спустя какое-то время понимаю, что по лицу текут предательские слезы.

Мастер встал и вышел из кладовки. Вернулся быстро, с ковшом воды в руках. Сунул в руки и сел на свое место. Я вздрогнула.

— Не дергайся. Не сдам. Ума у тебя все же больше чем у Лаиры. Не повезло тебе просто. Но старайся поменьше людям на глаза попадаться. Тяжести не таскай, ребенка пожалей. И юбки начни попышней носить. Придумаем, что-нибудь.

Мастер встал со своего импровизированного стула, постоял, пнул его ногой и пошел к двери. Перед тем как открыть ее и выйти, резко остановился, о чем то задумался и не смотря мне в глаза сказал:

— Через пятидесятник опять пойдешь сюда. Сама придумаешь чего не хватает. Поняла? Долго не рассиживайся, хлеба сами не испекутся.

И не дождавшись моего ответа вышел. А я осталась сидеть на своем коробе с удивленными глазами. Что он этим хотел сказать не знаю? А уж, что задумал тем более. Но прав мастер Астан в одном — хлеба сами не испекутся.

Вставать не хотелось. Желание было лишь свернуться клубочком и затаиться, спрятаться от всего мира. Но увы, это невозможно. Он везде, он окружил меня непреодолимой преградой, давящей и мрачной, как и все, что здесь меня окружает.

Тихонько встаю, но что-то делать дальше не тороплюсь. Прислушиваюсь к себе. Тошноты нет, голова не кружится. И только потом беру глубокую мису и начинаю наполнять ее мукой, не забывая просеять. Через приоткрытую дверь вижу как суетятся кухари, как побежал самый младший кухаренок Витар с ножом на улицу. Видно на грядку за зеленью.

Вот и хорошо. Иду на кухню и начинаю замешивать тесто. Слова старшего кухаря время от времени проскакивают в моей голове. Но время течет вальяжно медленно. Четыре десятины. Вроде не много, но длятся они так мучительно для меня.

Но все проходит. Прошли и они. Чувствую на себе тяжелый взгляд старшего кухаря. И понимаю, что время. Опять беру мису и иду за мукой.

 

Глава 2

Я стояла спиной к двери, положив руки на крышку ларя с мукой. Стояла и ждала. Дверь негромко скрипнула и старший кухарь проскользнул вовнутрь. Тихие шаги. И вот он стоит за моей спиной.

— Маяна…

Я повернулась и напоролась на его взгляд. Он смотрел на меня и ждал. Чего?! Я не знаю, но сделав шаг вперед, закрыла глаза и спрятала лицо на его плече. Кухарь не оттолкнул, просто обнял и стал мягко поглаживать по спине. Он молчал. Я молчала. Но было в этом молчании что-то такое, что дорого стоило.

— Маяна. Ты не бойся. Я не скажу никому. Сама только не выдай себя. Хозяин ведь не запомнил кого «облагодетельствовал» в ту ночь, пьян был вусмерть. Все ходил и пытался вспомнить с кем это он так душевно «отдохнул». Лес потом раза два прочесали, но ты успела уйти. Даже не знаю как у тебя это и получилось. Да и я, как мог, подчистил следы. А уж если узнает, что это была ты да еще понесла, то не видать тебе покоя и своего малыша тем более. Отберет, как родишь. Наследник ему нужен, а жены нет. Привык он жить, как ему хочется. И вдруг такой подарок. Самое лучшее, что сделает — это сошлет куда подальше. И то не факт.

Каждое слово было камнем, падавшим на меня сверху и больно бившим по нервам. Я стояла и дрожала, если могла двинуться, то выбежала б моментально, но на меня напал такой жутчайший ступор, что даже пальцем пошевелить не могла. Страх опутывал лучше всяких оков, сжимал горло, мешая дышать. Но слез не было.

— Да не дрожи ты так. Выход всегда есть. Сделаешь, что скажу?

Астан приподнял мое лицо и заглянул в глаза.

Я замерла и медленно кивнула.

— Хорошо. Ночью придешь ко мне. Сразу говорю — не трону. Просто иногда будешь приходить. Посидим, поговорим. Надо, Маяна, надо. Дети с неба не падают. А так хоть объяснение будет. Да и мне от косых взглядов тошно. Ну, беги.

Я повернулась и пошла к двери.

— Муку возьми, — в голосе мастера мне услышались смешинки.

Вот же ж конспиратор, а прятаться то зачем? Если он хочет чтобы нас «засекли», то надо сплетникам дать шанс.

— А вы и принесите муку, — я усмехнулась и вышла из кладовой, замечая удивленный взгляд вмиг остолбеневшего мужчины.

На самой кухне меня тоже ожидали удивленные взгляды, но уже кухарей и кухарят. Посматривали они искоса, невзначай.

 

Глава 3

День тихо клонился к своему логическому окончанию. Вслед за обедом прошел и ужин. Так как князь Аррский отсутствовал княгиня-мать решила не утруждать себя и ужинала в своих покоях. А это, согласитесь, для слуг куда приятнее. Никаких помпезных церемониалов, никакой суеты и беготни. И кухари тоже были рады. Не надо было готовить чего-то сверхгениального, как порой начинал требовать хозяин. Княгиня ужинала мало и скромно.

Уходила я не самая последняя. Напоследок проверила все ли готово к завтрашнему дню, все ли продукты убраны: быстро портящаяся еда и продукты в холодильный ларь, а остальное в кладовку, убраны ли в шкаф специи, начищены ли сковороды и кастрюли. Так как вроде все было готово и лишь в углу кухарята заканчивали дочищать чан, я спокойно вздохнула и решила пойти отдыхать. Но так как мастер Астан обсуждал пожелания хозяйки на завтрашний день с экономкой Бертой, пришлось задержаться. Я тихо стояла в сторонке и ждала своей очереди, но старший кухарь решила по-другому.

— Маяна, что-то нужно?

— Нет, нет, мастер Астан. Я хотела узнать могу ли быть свободной.

— Конечно, иди. И помни о моей просьбе.

— Я помню о том, что вы просили. Сегодня это необходимо?

— Сегодня особенно, — голос мастера немного задрожал. — Иди.

Я улыбнулась Берте и пошла к выходу. В углу тихо замерли кухарята. Краем глаза я заметила как они переглянулись и быстро стали дальше драить чан. Не видели они ничего, не слышали. Ну да, конечно! Думаю, что через пару десятин как эти два болтуна закончат ошиваться на кухне, поместье будет в курсе произошедшего. Как оказалось я была очень даже права. Только я не думала насколько прав оказался старший кухарь в своих предположениях и от чего он меня спас. А вот чего он не смог, так это помочь непутевой Лаире, но об этом ни я, ни сам кухарь еще не знали.

Уже в своей каморке, убогой и темной, свет в нее попадал только через маленькое окошко, практическое подвальное помещение все таки, я поняла как устала. Сняла я только фартук и, как была, в одежде, свернулась клубочком на лежанке. Не было сил даже умыться, хотя таз и помятый медный кувшин стояли в углу. Там же стоял колченогий стул, с висящим на нем куском ткани заместо полотенца, а на полочке, прибитой к стене, лежали мыло, расческа и осколок зеркала, маленький и облезлый. Этот осколок был тем единственным, что сталось мне от моей прошлой жизни. Именно поэтому я берегла его и когда было особенно тяжело он напоминал мне о цели, которая для меня была главной — вернуться в свой мир.

У стены под окном, стоял маленький стол, на котором всегда находилась баклажка с водой и кружка.

В другом углу стоял грубо сколоченный сундук, в котором я хранила свои скудные пожитки.

Я лежала на жесткой лежанке и пыталась уснуть. Сон не шел, сегодня ему было не до меня. Так что мысль наведаться к старшему кухарю была уместной. Разговор то предстоял серьезный.

Вставать не хотелось, я чувствовала, что не отдохнула. Все же медленно села, сунула ноги в грубые башмаки (эх, где ж вы мои туфельки на шпильке) и вышла из комнатушки. Плотно прикрыла дверь, замков ведь не наблюдалось. Хорошо, что каморка моя была в самом конце коридора и идти ко мне мало кому приходило в голову. Лень, вездесущая лень, бич всех миров и народов, служила мне верой и правдой.

Голова стала кружиться в тот момент, когда я дошла до лестницы. Я еще как-то поднялась на первый этаж. Шагнула в ближайшую нишу, в которой стоял какой то рыцарь в проржавевших доспехах. По стеночке тихо сползла вниз и уткнулась лицом в колени. Спина вмиг заныла от холода, камни были просто ледяными. Но это и хорошо, через какое-то все прошло, но я понимала — встать пока не смогу. И я сидела, благодаря всех известных мне богов, что не слетела с лестницы и не свернула себе шею.

Шаги, которые мне послышались со стороны лестницы, были тяжелыми. Шли двое. Один точно это начальник стражи Мартин. Второго я определила только по голосу — Франк, личный слуга хозяина. Переговаривались они тихо. Но то, что я расслышала было ужасным и отвратительным. Они обсуждали судьбу Лаиры. Как оказалось, далеко сбежать ей не удалось.

— И где вы их поймали? Неужели наши голубки сумели далеко улететь?

— Да какой там далеко. Они границы княжества даже перейти не смогли. Все же у хозяина охрана на границах вышколена как надо. Да и я свой хлеб не зря ем. Эти двое из леса даже выйти не успели. Ох и порезвились мы. Князь доволен. Когда б еще гончих то в деле проверил.

— Как бы хотелось посмотреть. Видно хорошее было развлечение. Вон, аж светишься.

— Еще бы. Девку хозяин особо отличившимся оставил на ночь. Выживет на Порубежье будет свиньям хвосты крутить и солдат ублажать.

— А парня куда? Он же вроде как не простолюдин.

— А что парень. Загнали его гончими как кабана да порвали. Да и кому до него дело. Пятый сын какого-то мелкопоместного барона с Юга. Кто его искать то будет. Вот думаю, что зря я приехал. Надо было в лесу остаться. Девка ж хороша, огонь. В самом соку. Снять пробу после хозяина можно было рискнуть.

Я сидела зажимая рот руками. Лицо уже было мокрым от слез. Как же так, ведь хозяин всегда ценил мастера. Мог ведь пожалеть его племянницу. И что будет с Астаном если он выяснит ее судьбу? Что если пойдет разбираться?

— А что не остался-то? — любопытство Франка просто зашкаливало.

— Да хозяин наказал матушку предупредить, что еще к соседям наведается. Вроде как зазывал его маркиз Рурский. Все не знает как дочку свою ему в жены навязать. Даже в приданное Левобережье обещает. Вот князюшка с половиной стражи туда и отбыл. Меня же направил сюда.

— Ну а чего ты терялся? Мог же обождать, пока князь закончит баловаться да уедет и с девкой успел поразвлечься, кто б, что сказал поперек?!

— Так он ведь изначально дал все указания, а потом уж кухарку оприходовал, — похотливо ухмыльнулся Франк. — И ведь повезло то дуре — первый мужик у нее князь был, а не абы кто.

— Думаешь повезло ей? Как же. Хозяин с девками не ласков. А на нее давно поглядывал. И так, и эдак мимо хозяйской койки б не прошмыгнула. Сама себе приговор подписала.

— Это уже ее проблемы. А ты вот, что, мой тебе совет, с Бертой поговори и других предупреди, чтоб не дурили и потише вели себя. Лишний раз чтоб не попадались князю на глаза от греха подальше. Ладно. Пойду я к хозяйке. Надо ж приказ исполнять.

Мартин быстро стал подниматься по лестнице на третий этаж. Хозяйские и гостевые покои были именно там. Франк постоял еще немного и затем быстро пошел по коридору. К Берте. К ней он частенько по вечерам похаживал. Само собой ясно по какой нужде. Но сейчас ему надо было пересказать новости. Заодно и наказать ей служанок приструнить.

Встать я так и не смогла. Ноги дрожали от слабости. Так скукожившись просидела я еще десятины две, Франк вернулся с растрепанной заплаканной Бертой.

— Ну и чего ревешь? Жалеешь, да? А вот не надо было ей бегать. Не надо.

— Франк, но ведь девочка ж совсем. Семнадцатая весна только. И на Порубежье ж не легко. Холодно всегда, ветрено. Вокруг одни солдаты. Как же так. Лучше бы выпорол и в коровник отправил, Нара ж родила на днях. Лишние руки не помешали б.

— Молчи, не твое дело. И помни, Берта, молчок. Девкам своим скажешь, что ее просто поймали, на месте выпороли и утром отправят в Порубежье. И мастеру так скажем. Лучше волосы поправь, а то ведьма ведьмой.

— А если мастер прознает?

— Это вряд ли. Он вон, в юбках Маяны заплутал, некогда ему. Вот и проворонил племянницу.

— У Маяны? Надо же. А вроде тихоня тихоней. Да и поглядеть не на что.

— Ой да ладно. Все вы бабы на один манер скроены. Вот кухарь и нашел и на что поглядеть, и за что подержаться, — похабно осклабился слуга, — идем давай.

Они еще какое-то время переругивались, хотя о чем именно я уже не слышала. Но судя по шагам, Берта и Франк спускались вниз, чтобы через черный вход выйти во двор к флигелям, в одном из которых располагались комнаты служанок.

С большим трудом я выползла на четвереньках из ниши, кое как смогла подняться и ровно встать.

Надо было дойти до комнаты мастера. Ноги предательски дрожали и подгибались. Что сказать ему я не знала, и вообще стоило ли рассказывать об услышанном. Мысли судорожно метались из одной крайности в другую.

Вот и представьте как я добиралась до нужной точки. Хорошо хоть шла по прямой и держалась за стенку.

 

Глава 4

В глаза старшему кухарю я так посмотреть не решилась. Не решилась сказать и того, что сделали с Лаирой перед отправкой в Порубежье. Не смогла. Сидела на кровати и плакала. А он сидел рядом, понурив голову и закрыв глаза.

— Маян, а что с парнем то?

— Мартин сказал, что псам отдали на потеху. Порвали они его, живьем загрызли. А Лаиру утром выпорют и в Порубежье сошлют.

Старший кухарь сгорбился еще ниже, закрыл лицо руками, уперев локти в колени. Дышал он тяжело, рвано и как то странно подрагивал. И только через какое то время до меня дошло: он тоже ПЛАКАЛ! Наш суровый мастер плакал. Я обняла его и стала утешать. Говорить что-то было пустым занятием. Я просто гладила его по плечам и думала, как помочь помочь ему в этой ситуации?! Но в голову путного ничего не приходило.

— Иди к себе, Маяна, поздно уже, — голос у мастера был хриплый и немного дрожал, — я в порядке.

— Не уверена. Я еще побуду. Итак уже слухи поползли чем мы тут занимаемся. Франк считает, что это из-за меня вы Лаиру прозевали.

— Франк в койке Берты может думать все, что угодно.

Астан встал и подошел к темному квадрату окна.

Поздняя весна уже давно заявила свои права. Во всю отцветали фруктовые деревья. Их сладкий запах кружил голову, дурманил мысли и порождал странные желания.

— А скажи-ка, девочка, что ты ела сегодня? Не считая утренних оладьев.

Неожиданный вопрос как обух опустился мне голову. Я аж подпрыгнула на месте. Повернулась и посмотрела на старшего кухаря, задумалась. А ведь и правда, не помню.

— Ну как что?! Ела я, не запомнила правда что, но ела. Да и не обо мне сейчас думать надо.

— Правильно, не о тебе. О ребенке, которого ты носишь. О нем то ты хоть думаешь? Еще скажи, что я неправ.

Астан подошел к столу. Блики свечи, одиноко горевшей на столе, играя мерцали на его лице. Он о чем то подумал и подошел к двери. Открыл ее и посмотрел на меня. — Подожди меня. Я сейчас, — и вышел, притворив за собой дверь.

Вернулся он достаточно быстро и принес с собой кувшин и еще что-то объемное в завернутое в ткань.

— Иди сюда, мать ты наша непутевая.

Я встала и подошла к столу. За это время мужчина выложил на стол хлеб, сыр, кусок окорока и начал быстро все это нарезать.

Умереть с голоду в этот вечер мне точно не грозило. Но я вспомнила и другой. Мрачный и дождливый. Вечер, когда я четко поняла, что мир вокруг меня не тот, в котором я родилась. И люди другие. Воздух и тот другой.

— Держи, — старший кухарь стоял уже рядом и протягивал мне импровизированный бутерброд, — а еще лучше пошли к столу.

Чуть позже, допивая чашку травяного отвара, подслащенного медом, я все же спросила:

— Мастер, а мне то как быть, что делать?

— Не знаю, Маяна, не знаю. Самому бы разобраться, да не знаю с чего начать. Но в одном уверен — тебе нужен отдых. Воду ты больше не таскаешь. Четыре малолетних лоботряса на кухне имеются. Будешь заниматься хлебом, пирогами и сдобой. И не смотри на меня так. Итак самому тошно.

— Мастер, вы утром сказали, что о вас не то думают. Я не поняла все же к чему это.

Мужчина икнул, посмотрел на меня и усмехнулся.

— Даааа. Ребенок ты еще, ребенок. Чистый и не испорченный. Иди лучше спать. И чтоб раньше меня на кухне и не появлялась.

Уже лежа в своей каморке я поняла что и к чему. Ребенок?! Неее, дура. Он взрослый мужчина. Нет, не просто мужчина, мужик. Но никто и никогда не видел рядом с ним женщины. Согласитесь, это наводит на странные мысли. Вот он и страхуется. Есть женщина. Вернее есть я. А скоро и живот виден будет. Значит отношения были и раньше. Но вот только зачем ему нужно, чтобы люди думали, что ребенок от него? Ладно, по совету небезызвестной Скарлет О'Хара, об остальном я подумаю завтра.

 

Глава 5

То, что день не совсем задался я поняла сразу. На кухне был уже не только старший кухарь, но и Франк. Оба мужчины стояли и быстро о чем-то негромко говорили. Я поздоровалась, повязала фартук и пошла к рукомойнику ополоснуть руки. Самое время ставить опару на хлеб, печь булочки и хорошо бы блины успеть.

Слуга глянул в мою сторону и пошел к выходу. Мастер двинулся за ним и, проходя рядом со мной, мягко погладил меня по плечу и улыбнулся. У Франка, стоявшего в дверях, глаза были как два блюдца из дорогущего рамейского сервиза из приданного княгини-хозяйки. Видела я этот сервиз всего раз, но его красота очаровала меня окончательно и бесповоротно. Хочу! Хочу себе хотя бы чайную пару из такого фарфора.

Скрип двери, закрывшейся за мужчинами, вернул меня из призрачного мира мечтаний. Подхватила мису и рванула за мукой в кладовку. В углу все также стоял пресловутый короб, мой кухарский трон, по полкам располагались мешки с крупами, банки с приправами, и другая снедь.

До прихода мастера я успела замесить тесто на булочки, опара для хлеба стояла в тепле, накрытая полотном, а я сама пекла блины. Первый неудавшийся успела даже надежно спрятать, предварительно полив его медом. Вот и позавтракала.

— Маяна, скажи, может Франк и Мартин еще о чем-нибудь говорили? Такое ощущение, что недоговаривает этот лис.

Я не стала поворачиваться к старшему кухарю, смотреть в глаза не хотелось, стыдно было. Да и боялась — вдруг поймет, что вру.

— Вроде нет, я же все пересказала. И с Бертой они ничего такого не обсуждали. Разве, что он ей рассказал о нас и потребовал служанок предупредить, чтобы на глаза князю не попадались.

— Ладно. Время покажет.

— Мастер, — я повернулась к мужчине и спросила, — Франк сказал, что с Лаирой? Как она?

Мой голос предательски дрогнул.

— По словам Франка, перед рассветом, десять солдат-новобранцев отправили на Порубежье. И ее с ними. Выпороли как селянку. Пятнадцать плетей. Представляешь, моей девочке пятнадцать плетей! И ведь сказать то ничего не могу. Хоть волосы не остригли. Кухарка гарнизонная она теперь, вот кто. Старая на Порубежье не справляется, та, что на Дальнем кордоне. Вот и будет Лаира у ней на подмоге как отлежится. А потом и вовсе заменит.

Не хотелось говорить мужчине, что лучше б ее выпороли. Каков князь Миан Аррский в койке я знала по себе. Мне хватило и одного раза. Пускай я в своем мире была замужняя женщина, не зажатая комплексами, да еще благодаря интернету просвещенная, но насилие всегда трудно принять и пережить. Тот факт того, что после князя с Лаирой забавлялись еще остальные солдаты (неизвестно в каком количестве), наводил меня на не очень хорошие мысли. После такого и взрослой женщине с ума сойти не долго. А тут девочка, пускай вздорная, пускай амбициозная, но ведь девочка, с этой стороной жизни не знакомая, которая толком жизни не видала. И не увидит. Что ее ждет в гарнизоне? Кухня? Но это же днем. А кто ж за нее по ночам заступится?!

— Чего хмуришься?

— Да так, ничего.

— Маян, спасибо тебе. Спасибо, что хоть как-то пытаешься помочь. Переживаешь вон. Только вот сделать то ничего не можем пока. Пусть время пройдет, страсти поулягутся. А там и решение придет, может и придумаем что.

Старший кухарь замолчал. Молчала и я. Сказать мне ему было нечего. А вот молчать нам было комфортно. В какой-то момент я осознала, что понимаю старшего кухаря и без слов. Его мимику, жесты, взгляды. В наше молчание не вклинивался никто. Кухари, пришедшие чуть позже, делали свое дело, споро работая то ножами, то поварешками. Кухарята носились как угорелые…

Молчание прерывалось лишь короткими указаниями Астана. Но не более. Все тревожно ждали чего-то. Ждала и я.

Поэтому когда открылась дверь и заглянул Мартин, все мы дружно уставились на него. Но Мартин смотрел только на мастера. Видно за ним и послали. Значит князь вернулся и теперь желает поговорить. Старший кухарь вытер руки чистым полотном, снял фартук и ушел. Мы знали только одно: надо ждать.

Ждать пришлось долго. Целый пятидесятник, а то и все шесть десятин. Хоть работы было много, но мысли были только о том, как там? Что там происходит? О чем говорят? Осознание того, что истину в поместье знают не многие, а также то, что со мной сотворят если поймут, что и я в курсе, меня не радовало. Я боялась не только за себя, Астан сам мог натворить что угодно, ну или ребенок пострадать. Да много чего могло быть.

Горло пересохло от волнения. Я взяла ковш и, зачерпнув из бака воду, стала потихоньку пить. Дверь отворилась внезапно и забежала запыхавшаяся Берта.

— Маяна, Маяна, ты где? Хозяин зовет. Быстрее же.

Я прикрыла бак крышкой, положила на нее ковш. Вытерла о фартук руки и пошла за Бертой. В коридоре экономка схватила меня за руку и быстро потащила к лестнице. Нырнув в темный уголок за лестницей, женщина быстро зашептала:

— Маяна, слушай меня внимательно и запоминай: будь аккуратна. Князю не перечь. Во всем соглашайся. Тут уже все в курсе ваших отношений. Хотя Франк и сказал, что хозяин доволен таким ходом. Но это ничего не значит. Понимаешь меня? НИЧЕГО!!! Старайся в глаза князю не смотреть. Ну все, большего сказать не могу, не успеваю. Да и сама всего не знаю. Пошли.

Я все время кивала. Было полной неожиданностью, что Берта проводила мне такой подробный инструктаж. Она, конечно, не была вредной женщиной, но и ангелочек из нее никудышный, один ее роман с Франком чего стоит.

Лестница в поместье крутая, хорошо ступеньки не такие высокие, поэтому поднималась на третий этаж я без опаски. Повернули вправо к хозяйским покоям. У двери стоял Франк. Увидев его Берта резко развернулась и ушла назад. Слуга постучал в дверь, приоткрыл ее, заглянул и только потом втолкнул меня вовнутрь.

Тишина. Опять тишина. Я стою, опустив лицо вниз, и делаю вид, что изучаю пол. Красивый такой пол, покрытый золотистым сантонийским ковром. Мыслей нет. Никаких. Только страх. Только бы не узнал. Только бы не понял, что там, в лесу была я. Это за мной он гнался как дикий зверь, зажимал рот и бил по лицу. Это я кричала, срывая голос, от боли и унижения. Но сейчас я молчу. Ему не надо знать, что это была я. Поэтому мне надо быть спокойной. Быть сильной. Быть спокойной. Просто быть.

А князь сидел в своем кресле, поигрывая пальцами по подлокотникам, и разглядывал меня как иноземную зверушку. Сильный и красивый, самоуверенный и такой жестокий.

— Ну что, Астан, ну хоть мордашка у нее и ничего, но все же, — голос у князя был с хрипотцой, — чего ж на кухарку-то потянуло? Сам ведь познатней будешь.

— Характером вышла, да и какая мне разница сейчас-то. Хоть кто-то рядом.

— И то верно. Сейчас тебе никакой разницы. Не то, что пять весен назад. Ладно свободны. Любитесь коли любится, но на брак разрешения не дам, пока. А там чего не бывает.

Миан лениво потянулся и хохотнул.

— Идите, голубки. Но чтоб на кухне порядок был. Хватит мне одной беглянки. И кто теперь матушке ее любимые булочки печь станет? Разберись с этим.

— Так разбираться тут не в чем, Маяна и станет, — старший кухарь говорил тихо. Затем он подтолкнул меня по направлению к двери, открыл ее и быстренько вытолкнул в коридор. Вышел сам. Закрыл дверь и, схватив меня за предплечье, потащил за собой. По коридору и лестнице мы не прошли и даже не пробежали. Мы пролетели как два реактивных самолета. Мужчина затянул меня к себе в комнату и только там отпустил мою руку. Подошел к столу, налил мне в стакан воды и сунул в руки.

— Пей, пей. И не бойся, слышишь, не бойся. Лаиру не уберег, но тебя постараюсь. Ты только слушайся меня и на глаза ему не попадайся. Все будет хорошо. Нам бы месяц-другой продержаться. Тогда можно и о ребенке сказать. Все подумают, что он мой. Слышишь. Потом скажем, что раньше срока родила или придумаем еще что. Только не бойся, не бойся.

Я слышала. Каждое его слово. Каждую букву. Каждый его вдох и выдох. И это было прекрасно. Его голос разрушал страх, сковавший мое тело, и боль, рвущую мое сердце. Он грел мою душу как нежное весеннее солнышко и ласкал как легкий летний ветерок.

Это были лучшие мгновения за последние два года и четыре месяца моей жизни. То время, которое я провела здесь. И именно поэтому я обняла мастера, спрятала свое лицо на его груди и замерла. Время текло так медленно. Казалось, что прошла вечность, резкий и настойчивый стук в дверь прервал нашу идиллию. Я подняла голову и посмотрела в глаза мужчине. Серо-зеленые, добрые, какие же красивые у него глаза.

— Маяна, я спущусь вниз и посмотрю как там, а ты полежи и отдохни. На кухню сегодня не ходи. Не надо. А вечером мы вместе пойдем и ты заберешь свои вещи. Я думаю, что так будет лучше. Одной тебе ходить опасно.

— Можно я лягу?

— Конечно. Запри за мной дверь поспи. Хорошо?!

Я так и сделала.

Мастер пришел когда стемнело, опять принес с собой травяной отвар на меду, хлеб, цыпленка, жаренного на вертеле, сыр и яблоки. Как и вчера, он ловко нарезал все на куски и ласково посматривая на меня, сидевшую тихо как мышонок на его кровати.

Вкусно было неимоверно. Мы ели и тихо смеялись. Это было так волнительно. А потом мы крались по темному коридору в каморку за моими пожитками. Мои вещи были перенесены нами за один раз, ведь их было немного.

Первый раз за время нахождения в поместье я засыпала умиротворенной и спокойной. С ощущением полной безопасности. Жаль, что не абсолютной.

 

Глава 6

Утро было ласковым и безмятежным. Я проснулась от того, что кто-то поправил одеяло и погладил меня по волосам.

Кровать глухо скрипнула и этот кто-то стал тихо ходить по комнате. Сначала я инстинктивно сжалась, страх быстро стал предлагать разные варианты того, где я нахожусь. Сон резко сошел на нет и я подняла голову, осматриваясь.

— Надо же, а вроде старался не шуметь, вот же медведь медведем, — мастер все равно говорил полушепотом. Он стоял у стены в одних подштанниках и босой, — я сейчас вернусь.

Я закрыла глаза и блаженно улыбаясь откинулась на подушку. Воспоминания вчерашнего дня потоком полились откуда то извне. Вот только!? Стоп, а мастер-то куда делся? Я снова села на кровати и стала озираться. В сером мареве только намечающегося утра увидеть что-то было трудно. Быстро встав с кровати я непроизвольно замерла, тошнота подкатила так резко, да что такое… Ну как что, токсикоз родимый. Кто ж еще. Пришлось вновь сесть на кровать, но тошнота уходить не торопилась. Она накатывала волнами, сжимая все внутри. Инстинктивно легла, укрыла ноги одеялом и свернулась клубочком. Так и лежала.

— Что с тобой? Ты такая бледная, — невесть откуда появившийся мужчина говорил тихо, в голосе проскальзывали тревожные нотки.

— Нет, нет. Ничего страшного. Это нормально. Так бывает.

— Это из-за вчерашнего? Скорее всего ты переволновалась.

— Нет. Тут другое. Такое бывает у женщин, понимаешь, когда она ребенка носит. Не переживай, наоборот, это хорошо. Где ты был?

— В купальне.

— Где? В купальне?! У тебя есть купальня? — меня просто подкинуло на кровати. Как хорошо, что она сделана из цельного дерева и с малым количеством деталей. Иначе от моего прыжка могла и развалиться.

— Ты чего так разволновалась? Да, у меня есть купальня. Дойти сможешь?

Вот же я слепая! Дунька я, Дунька!!! В углу комнаты была дверь, маленькая, неприметная. Именно за ней скрывалась купальня. Моя золотая мечта в этом мире! Она была небольшая и в ней, конечно, не было таких наворотов как у нас. Но была полутораметровая деревянная бадья, достаточно широкая и хорошей глубины, стоявшая у стены напротив двери. Был даже наипростейший кран, расположенный на стене так, чтобы можно было наполнить бадью водой. Имелся даже сток для использованной воды.

Само собой, что вода подавалась только холодная. Да и ладно. Главное, что она была и носить ее не надо было. У двери по левую сторону стоял небольшой узкий шкафчик на ножках. А справа у стены стоял умывальник. Вот только дверь не запиралась.

Я замерла в дверях в восторге и предвкушении. Мастер подошел сзади и положи руки мне на плечи.

— Нравится?

— Еще как.

— Ну так как, просто умоешься или бадью набрать?

Я задумалась и вынесла свой вердикт:

— Думаю просто умоюсь, а вот вечером, — и я мечтательно прикрыла глаза…

Но домечтать не дали, меня просто отодвинули в сторону. Мастер вошел в комнату, достал из шкафчика чистое полотно, повесил его на крюк в стене возле умывальника. А затем этот паразит вернул меня на начальную позицию, постоял немного, подумал, шлепнул меня по попе, заталкивая тем самым в купальню. Я успела только развернуться, чтобы увидеть лишь то, как дверь захлопывается аккурат перед моим носом. Финиш! Слов нет, сказать, что одни эмоции, тоже не то… Маловато будет…

Ладно, буду пока умываться. Решение само придет. Но все равно задуматься стоило: ни у Берты, ни у Франка купален не было. Про кухарей, кухарят и служанок и другой персонал промолчу. Все удобства на улице. И колодец, и отхожее место. А значит наш шеф-повар, а иначе как на земной лад именовать старшего кухаря, мастера на все руки, человек не простой. И весьма, ведь не послышалось же мне, что мастер наш «познатней будет». Познатней кого? И слова князя про то, что было пять весен назад, тоже припомнила сразу. Очень бы хотелось знать, о чем именно говорил князь, но к нему за ответами я не пойду.

К тому, как я вышла, мастер ушел. Я прибрала кровать, собрала и сложила по местам раскиданные вещие (ох уж эти мужчины), стала сама собираться. Работу мне не отменял никто. А так как господа в полном сборе то и стоит ожидать дополнительных пожеланий. Хорошо, что фуагра и пекинская утка здесь не известны. А может им роллы накрутить, вот будет фурор. Хотя и без них головной боли хватает…

Утро прошло спокойно. Спецзаказов и особых пожеланий не было. Правда, Франк спускался к пару раз, отводил мастера в уголок и что-то шептал ему на ухо. Старший кухарь морщился, но кивал головой. И Франк исчезал в мгновение ока.

В полдень мастера вызвал в коридор Мартин…

Сердце тревожно вздрогнуло, когда я увидела выражение лица, с которым старший кухарь вернулся. Он шел и не видел куда идет. Губы сжаты так крепко, что стали просто нитью, нахмуренный лоб, запавшие глаза. Он чуть не снес маленького чернявого Витора, несшего кастрюлю воды. Хорошо, что та была холодная. Иначе б Витору не поздоровилось.

— Да чтоб…

Я чуть воздухом не подавилась. Такого набора слов и эпитетов я даже в своем мире, активно использующем ненормативную лексику, не слышала. А так как я была рядом с дверью кладовки, то туда я и нырнула. Мне все чаще хотелось побыть в одиночестве. Шум кухни меня начинал раздражать. Увы, зря. Кухарь резво влетел вслед за мной, наглухо закрыл дверь, облокотился на нее спиной и приказал:

— Быстренько села, и запоминай: завтра в поместье приезжает наследный принц Донован. Это плохо. Это очень плохо.

 

Глава 7

И это реально было очень плохо. Игрок, бабник и конченый алкаш принц Донован Виаллийский не отличался покладистым характером. Наш король, его Величество Дитрих IV первый раз женился, заключив династический брак с соседями с Севера. На тот момент ему было всего лишь 28. Принцесса Аурелия Саррийская была на 2 весны младше. По здешним меркам они были еще юны. Почему и что не задалось между молодыми лишь Бог Единый знает. Но после того как родился принц Донован, молодые быстренько разбежались по разным поместьям. Благо их у правящей семьи было много. Дитрих вернулся к учебе в Виаллийской академии в столице Дормуте, а вот Аурелия уехала во второй по величине и значимости город Виаллии Рианею. Что происходило в Рианее неизвестно. Но… через 4 весны принцесса Аурелия второй раз забеременела. Скандал неизбежен. Да еще какой. Ведь за все это время принц Дитрих больше и близко к ней подходил.

Но ближе к родам случилось непоправимое — Рамею накрыла черная хворь. Принцесса сгорела не приходя в сознание за 3 дня. Сгорела как и половина жителей Рамеи. Ее тело как и тела других умерших сожгли, дабы зараза не распространялась.

Где похоронили непутевую принцессу никто не знает. Дитрих для вида погоревал положенные 4 декады, походил в трауре одну весну, но жениться больше стал. Хотя его отец, живой еще на тот момент король Дитрих III и пытался подсунуть ему то одну, то другую перспективную невесту. Но единственное чадо не соглашалось.

Из академии до окончания обучения наследник даже носа не показал, чего ему это стоило никто не знает. Король ругался и бесился, не зная, что предпринять, чтобы выманить сына. Принц-студент жил практически припеваючи. На территорию академии власть короля не распространялась, а там были и трактиры, и всяческие лавки. Девушки в академии тоже были, они учились лишь на целительском и ведовском факультетах. Так что проблем с женским вниманием и лаской у принца не было. Мать-королева Виаллийская Сиана свое чадо без денег не оставляла, прикрывала как могла и занималась внуком. Вернее баловала малыша как могла. Результат известен. Принц через 4 весны закончил академию на отлично. Хоть что-то хорошее. Король к тому сильно приболел и скоропостижно скончался через всего то лишь одну весну. Свеже коронованный Дитрих IV потер ручки и начал править. Не подумайте дурного, правил хорошо. Но женился повторно лишь пару весен назад и детей у короля от второго брака пока не было. А принцу Доновану уже 30. Жениться наследник не торопился, да и соседи, знавшие распрекрасно о его похождениях не стремились активно предлагать невест, оберегая своих дочерей.

Не в пример отцу, академию принц закончил не ахти как. Спасало только то, что он наследник и бабушка разрешала все его проблемы, платила по долгам, используя всю свою власть, знакомства и деньги. Принц этим пользовался по полной: гулял напропалую, пил, дебоширил, дрался на дуэлях, слыл заядлым игроком и был достаточно злопамятным. Конфликт с наследником означал приговор для оппонента. И исполнялся он не сразу, завуалированно. Сплетни ходили, и были они неприятного содержания.

И вот этот красавец, а принц реально был привлекателен: высокий, хорошо сложенный голубоглазый блондин с мягко вьющимися до плеч волосами, ласковым, наивным взглядом и холодным сердцем, гроза девичьих сердец, завтра и должен был посетить наше поместье.

Я слушала мастера внимательно. И чем дальше, тем все меньше и меньше радовала меня складывающаяся ситуация.

Но вот чем это может грозить мне? Он что, на кухню заявится? Думаю — нет. Так что переживать надо бы Берте и ее подопечным. У нас лишь добавится головной боли по рецептуре, наличию продуктов и заморских деликатесов и времени. А вот девченки реально на виду и что взбредет в голову этому охальнику страшно подумать.

— Маяна, а теперь главное, принца его Величество Дитрих IV ссылает на Порубежье. В наказание, Дитрих думает, что может суровая обстановка и ответственность повлияют на парня. Но я так не думаю.

— Астан?! Как на Порубежье? Там же Лаира! Девочка и так пострадала, в себя еще не пришла.

— Мартин сказал, что Лаиру сразу отправили на Старый кордон. Он крайний, на самой границе с Дикими землями, а на сколько я знаю Донована, он там и не появится. Слишком далеко, развлечений нет. Ну может если до Заречного доберется. А от него до Старого два дня пути. На Заимку он тоже не сунется. Но я все равно попросил Мартина связаться с комендантом и присмотреть за ней еще утром. Большего для нее я сделать просто не могу.

— Мастер, а вы знакомы с наследником? — я была очень удивлена. Такого хода событий я никак не ожидала.

Старший кухарь негромко вздохнул, судорожно сглотнул и стал говорить дальше.

— Да, я его знаю. И знаю его так, как никто другой. Не спрашивай откуда, не надо тебе этого, целее будешь. Учти только одно, что наш князь учился вместе с наследником. Он его хороший приятель, они даже жили в одной комнате. Кутили вместе, дрались, по борделям таскались и много еще чего делали вместе. Было в их компании всего-то человек 5–6. Но головной боли от них было столько, что и не передать. Сейчас главное, чтобы ему не донесли о моем нахождении здесь. Князю не выгодно сдавать меня. Есть такой момент. Донован же будет в поместье одну ночь. Но случиться может всякое.

— Мне что делать?

— Не светиться. Платок на лицо приспустишь. Поняла. С кухни ни ногой. А сейчас пошли, пора и за работу.

 

Глава 8

Вот интересно, как мне быть: сначала поговорить с мастером или понежиться в ванне? Решила подождать Астана. Пришел он достаточно быстро. И опять принес с собой немного снеди. Был даже мясной пирог, а он у кухаря получался бесподобно. Ну и само собой травяной отвар на меду.

— Долго ждешь?

— Нет, не дольше десятины.

Я улыбнулась и, встав со стула, пошла ему навстречу. Забрала кувшин с отваром и закрыла за ним дверь.

— Что делать будем?

— Как что, давай ты пока накрывай, а я быстро ополоснусь. Потом поедим и договорим заодно. И я организую тебе ванну. Ты ведь хотела понежиться. Но смотри, очень горячую делать не буду.

В принципе план действий был рациональным и я согласилась. Так что, через десятину старший кухарь сидел рядом со мной за столом, и мы шептались. И опять я опростоволосилась, как я не уловила схожести нашего маленького Витора и хозяина. Оказалось, что мальчик бастард старого князя. Но ему не повезло в том, что князь Ангус Аррский умер и не признал сына, а мать пропала без вести. Ушла со всеми в лес за травами и не вернулась. Аглаю искали, но не долго. Никому бедная женщина не была нужна. О ней быстро забыли, а о ребенке тем более. Вот и прибился мальчишка на кухне. А уж когда в поместье появился Астан, тот сразу все понял и забрал мальчишку под свое крыло. Иначе малой просто пропал бы. На тот момент Витору было не больше 6 или 7 весен. Мальчик это знал и слушался беспрекословно.

— Мастер, а может переселить Витора в мою комнату? А что, там теплее же чем в пристройке.

— Не надо. Витора с мальчишками в общей массе не разобрать. А будет один, так сразу вопросы появятся от чего и почему.

— А что, если нары поставить? Там можно будет всех мальчишек разместить.

Кухарь задумался. Не было здесь двухярусных кроватей. И я стала объяснять что и как.

— А ведь идея хорошая. Умница. Занятно придумала. Как Миан уедет с плотником решим, обговорю с Франком и переселим.

Ха, дружок, а я еще на машинке строчить умею и крестиком вышивать. А что?! Идея!

Машинки нет, но вышивать можно начать, умею же. И вязать тоже спицами могу, а так скучно по вечерам. И как я про это не вспоминала. Зимы здесь холодные, снежные. Вот и буду утепляться заранее. Единственно решу вопрос со спицами и крючком. Пряжу на домотканое полотно я видела. Сгодится. Картинки замелькали перед глазами одна за другой. И как вяжу, и как работаю с вышивкой. Проблемы со светом не было. В этом мире было немного магии, которая позволяла создавать магические светильники, артефакты для связи или подогрева воды. Они конечно стоили недешево. Но они были.

— Чему ты так радуешься? Аж светишься.

Ну вот, я резко вынырнула из мира грез.

— Я? Замечталась о ванне, — мои слова позабавили мужчину и он негромко рассмеялся. Затем встал и ушел посмеиваясь в купальню. Выйдя через пол десятины он в шутливом поклоне известил о том, ванна готова.

Ну что ж. Я готова. Подхватила импровизированное полотенце, чистую сорочку и с гордо поднятой головой прошла мимо него. Игривый шлепок по попе испортил все мое истинно королевское шествие. Нет, ну что это такое? Вот зачем руки распускать то.

— Иди, иди, давай. Я подожду тебя. Нам еще есть, что обсудить.

Кивнула соглашаясь головой и нырнула в комнатку. Мастер прикрыл за мной дверь. Все же какой предусмотрительный. Возле бадьи стоял стул, на котором висел халат. Мужской конечно. Ладно, рукава подверну. Над водой курился дымок, а в самой бадье лежал мешочек с душистыми травами. Про мыло мужчина не забыл, оно тоже лежало на стуле, как и кусок более грубого полотна. Мочалок в этом мире не было. Я быстро разделась и нырнула в воду.

Как же мало надо человеку для счастья. Как же мало. Конечно поваляться в воде долго не получалось, остывала она слишком быстро, но релакс свой я получила. А осознание того, что наконец то еще и помылась по-человечески, прогрела свои косточки так пьянило. Поэтому выходила я счастливая и довольная.

Мастер сидел у стола и ждал меня. Вначале я не поняла чем он занят. Перед ним на грязной тряпице лежали ножи непонятной формы и какой то брусок. Мужчина посмотрел и глазами указал мне на стул по другую сторону стола. Дошло до меня внезапно — мастер точил ножи. И это были боевые ножи, похоже метательные. Но и это было еще не все. Мастер прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Через секунд 15 он открыл глаза, медленно выдохнул и вот тут случилось странное: воздух вокруг как-будто загустел, стал переливаться перламутровыми отблесками и замер.

— Что это? — мне реально было не по себе.

— А ты что-нибудь чувствуешь?

— Такое ощущение, что воздух вокруг загустел как кисель.

— Надо же! Не думал, что ты чувствуешь магию. А ты не так проста оказывается.

— Магию? Но… я не маг.

— Ну да, магию, ты почувствовала, как я поставил полог тишины. А уж то, как ты описала ее действие, говорит, что ощущаешь ее как субстанцию, а значит, можешь ею управлять. А это в свою очередь означает, что ты маг.

— Я маг? Не может быть! Да какой из меня маг? Нет, нет, просто не верю.

— А ты поверь. Наличие твоей магии проверим, когда Донаван уедет. Он хоть и хиленький, но все же маг, как и все представители королевской семьи.

— А наш князь? — я напряглась и затаила дыхание.

— У нашего Миана уровень побольше будет. И ведь сам же во всем виноват, ему б развивать свой дар, огонь все-таки, а он предпочел кабаки и драки.

Мда, интересно девки пляшут. Осталось лишь узнать ламбада это или кадриль…

— Только учти, до конца я ничего не смогу сказать более точно ни о твоей стихии, ни об уровне, пока не родишь. И учить не смогу. Это вредно для ребенка. Да и редко когда у женщины дар просыпается.

Я грустно вздохнула.

— Жаль, я думала может есть способ, который сделает меня неприметной.

— Есть, я утром дам тебе артефакт. Активируем его только когда принц приедет. Он конечно слабенький, но нам сойдет. Нам главное, чтобы на тебя внимания не обращали. И еще, Маяна, здесь, в комнате, когда мы одни, зови меня по имени.

Я кивнула соглашаясь. Мастер встал, потянулся, лукаво улыбнулся и деланно сурово рявкнул:

— А теперь бегом спать. Нам с тобой вставать рано и силы нужны

 

Глава 9

Я проснулась по привычке затемно. На своей половине сладко посапывал кухарь. А я лежала и структурировала свои мысли и догадки. Мастер у нас все же не кухарь, он у нас маг. Вчера полог тишины поставил особо не напрягаясь, а это говорит, что уровень силы большой. Интересно, какая ему стихия подвластна? Вариантов, почему князь его от принца прикрывает несколько, но наиболее жизнеспособны две: во-первых, князь от него имеет пользу. И эта польза такая, что он даже наследному принцу не хочет его сдавать. В другой вариант верить не очень хотелось. Не радовала меня мысль о шантаже или чем-то незаконном. Но кто в нашем мире не грешен…

Идем дальше. В большинстве своем те немногие маги, что здесь есть — это аристократы, среди простого населения их так мало, что становится понятно, почему князь упомянул о «не простоте» мужчины. Выходит Астан сам тоже аристократ. Маг. Но вот кто у нас была девушка, тело которой мне досталось?! Откуда у нее магия. Этого я не знаю. Остаточные воспоминания у нее были скудные. В наследство из полезного мне досталось только полное знание виаллийского языка. Были еще какие-то отрывистые клочки ее жизни, сумбурные и дерганные, как плохо записанная видеозапись. Но время от времени, проскальзывали автоматические действия, мысли и движения, вероятно двигательная память давала о себе знать или рефлексы срабатывали. Сама же девушка еле читала и плохо писала. Но мне хватило и этого. Главное, что меня первую декаду не трогали, а усиленно лечили и дали оклематься. Я же лежа на печи и не мешая никому внимательно за всеми следила и запоминала кого и как зовут, с какими предметами и что делают, как ведут себя, общаются между собой или с посторонними и многое другое. Да и первое время меня особо не грузили. Я сама стала понемногу помогать «матери», готовить, прибирать, шить, прясть. Освоить предстояло столько, что я, городская девушка, не знала с какой стороны начать. В доме всегда много хлопот.

Мужчина рядом зашевелился во сне, повернулся на бок ко мне лицом. И вздохнул, видно снилось ему что-то невеселое. Хорошо, что кровать широкая. Мы не мешаем друг другу. Мне спать с кем-то привычно. Все же в своем мире я оставила мужа. Детей вот не успела завести. Да и хорошо. Лишние переживания мне ни к чему. А муж мой, Мишка, а что ему станется, кабельеро неисправимый, наверно уже давно женился. Жаль было только отца и брата младшего. По ним я скучала жутко. Но как вернуться не знаю. Все мои знания этого мира ограничивались бытовухой поместья и скудными религиозными, географическими, экономическими и политическими знаниями. Есть король, кабинет министров, 6 княжеств. Из них наше хоть и не самое маленькое, расположено весьма как то неудачно, на отшибе. Религия какая-то куцая, но одна на всю страну и ближние 4 государства, потому и верховного бога называли Единый. А вот двух сыновей его, контролировавших противоположные силы бытия так и упоминали Светлый и Темный. Храмы строили только Единому, статуя которого всегда стояла в центре ритуального зала на вытянутом четырехугольнике постаменте. Также на постаменте находился жертвенник в виде глубокой чаши. Светлый (Лоир) стоял в небольшом удалении за правым плечом Единого, соответственно Темный (Нуар) за левым. Перед ними тоже были жертвенники. Естественно они были меньше. В большие праздники простые поселяне из маленьких поселений, не имевших храмов, шли в более крупные, там, где были они были. Как таковых праздников было немного. Особо почитались зимний солнцеворот, от него считалась новая весна (новый год по нашему), весною праздновали день сева, а осенью сбор урожая.

Мужчина рядом неожиданно заворочался, застонал, голова заметалась по подушке. Он что-то невнятно бормотал, звал кого-то, как-будто уговаривал. Я пододвинулась поближе, хотела разобрать, что именно он говорит во сне, но мастер обнял меня, крепко прижал к себе, судорожно вздохнул и затих.

Что он видел во сне, что его так мучило? Как мало я о нем знаю… Если быть честной, то я о нем не знаю ничего. Как и он обо мне. Два незнакомца в огромной Вселенной.

Надрывно за окном залаяла собака, мужчина опять вздохнул и я поняла, что он проснулся. Небо за окном стало сереть.

— Доброе утро, Астан, — шепнула я и повернулась на бок к нему лицом.

— Доброе.

Он все еще лежал и обнимал меня.

— Плохой сон видел? Ты стонал и звал кого-то.

— Наверно, не помню.

Ну как же. Не помнит… Судя по вздоху помнит.

— Наследник во сколько приедет?

— Ближе к вечеру. Переночует и уедет на следующее утро в Порубежье. Так должно быть. Но он может по старой дружбе задержаться на день или два. Сама понимаешь.

— Ты говорил про артефакт.

— Помню. Хорошо, что и ты помнишь. Но учти, я его сам на тебе активирую. Сама не смей. Помни, что можешь детям навредить.

— Я помню, что нельзя. Да и не умею.

— Вот и хорошо.

Все это время мы лежали лицом к лицу, и он обнимал меня. Странная какая то ситуация. Муж в где то в другом мире, я здесь, рядом чужой мужчина, беременна вообще от третьего. Да уж, Мариша, романтику ты получила бесподобную. Я усмехнулась, а в ответ почувствовала, как шевельнулся ребенок и замерла, только руку положила на живот.

— Ты чего? — в голосе старшего кухаря слышалась тревога. Я опять легла на спину, нащупала его руку и положила себе на живот. Ребенок продолжал проказничать. От неожиданности мужчина вздрогнул, и хотел отдернуть руку как будто обжегся. Ребенок задвигался активнее и ладонь мужчины уже наоборот плотнее прижалась к животу. Даже ткань сорочки, грубая и плотная, не была помехой.

— Чувствуешь? Он тоже проснулся, — я негромко засмеялась.

— Это не он, это они. Мальчик и девочка.

— Что?! Точно?

— Еще как. Шевелится мальчик, а девочка еще дремлет. Хорошие детки. Здоровые, аура чистая. Надо же. Нечасто такое бывает.

— Ты прям как заправская повитуха, — я тихо засмеялась, погладила ладонь мужчины и прикрыла глаза. Он тоже засмеялся и неожиданно мягко коснулся губами моего виска в легком поцелуе. А потом приподнялся на локте, нависая надо мной, его ладонь так и осталась на моем животе. Что он сделает я уже почему то знала и поэтому, когда мастер поцеловал меня еще раз, просто закрыла глаза и растворилась в его нежности. Он не настаивал на близости, это был просто поцелуй, но какой! Время текло медленно и лениво. И мне было хорошо. Как же мне было хорошо…

Как жаль, что все хорошее заканчивается. Мужчина еще раз коснулся губами моего виска, погладил по щеке и встал. А я так и осталась лежать с закрытыми глазами.

 

Глава 10

Принц приехал в обед, обозленный на весь белый свет. Когда его кортеж въезжал в поместье и все в ажиотаже рванули смотреть на это действо мастер затолкал меня в подсобку, заблокировал дверь стулом и второпях активировал артефакт. Теперь меня могли увидеть лишь если я сама начинала говорить. Заняло это минуты две. А потом мы опять до одури целовались. Он обнимал меня как редкую и ценную вазу трепетно, нежно.

Это было очень волнительно. Даже с Мишкой у меня не было таких ощущений, хотя я выходила замуж по большой любви. Да вот к к концу пяти лет нашего брака любовь ушла по-английски. Мы не ссорились, нет. Но все чаще я понимала, что дело идет к разводу.

Из кладовки кухарь ушел первым, а я осталась. Постояла, подумала, взяла из корзины грушу и села на свой любимый короб. Фрукт оказался спелым и сочным. Я сидела и наслаждалась ее вкусом. Дверь на кухню скрипнула и кто-то вошел. Я затихла. Разговор мастера и незнакомца услышала от первого до последнего слова, благо вошедший не таился и говорил достаточно громко.

— Ну, и как поживаешь? Видишь, вот и встретились как я говорил. Только я на коне, а ты в дерьме по уши.

Незнакомец здороваться не торопился, зато захохотал во всю глотку.

Мастер молчал.

— Чего молчишь? Что, не нравится? Жаль дар тебе не заблокировали. Дитрих все же ценит тебя. Но не бойся. Приговор обжалованию не подлежит. И гнить ты здесь будешь до конца своей никчемной жизни.

— А ты, значит, приперся позлорадствовать. И что, потешил свое самолюбие, успокоился? — Астан говорил негромко и невозмутимо, — или тебе что то еще надо? Не хватило моих денег, должности.

— А что мне надо? Мне ничего уже не надо. Королю твоя судьба теперь уже безразлична. Пророчество не сбудется. Так что, все твои усилия пошли прахом. Кому ты нужен? Дай догадаться — никому!

— А ты значит нужен. И кому? Уж не Доновану ли? Ты поэтому так стремился на мое место? И как? Удобно?

— Еще как!

— То-то вас на Порубежье отправили. И как, кого теперь травить будешь?

— Мразь. Убью…

Шум завязавшейся драки был для меня полной неожиданностью. Я быстро подошла к чуть прикрытой двери и выглянула. По кухне носились два сумасшедших смерча. Они сносили все на своем пути. Вот только силы были неравны. Противник моего кухаря хоть и был одного с ним роста, но он был вооружен и защищен легкой кольчугой. А у моего драгоценного мужчины даже меча ржавого не было, только мясной топорик. Решение пришло в голову быстро и неумолимо. Дело в том, что для жарки я присмотрела себе изумительную чугунную сковороду с длинной ручкой. И вот она как раз таки и лежала в доступной близости от меня, я быстренько дернула ее к себе. Перехватила за ручку двумя руками как биту для лапты. И замерла, укрывшись за дверью кладовки. Мужчины продолжали яростно драться. Меня они даже не заметили. Я подождала удобного момента, когда они будут поближе ко мне, сделала два шага вперед, размахнулась и… Бомммммммм.

От удара незнакомец просто по инерции сделал два пьяных шага по диагонали и рухнул лицом вниз. Я же замерла со сковородкой наперевес.

Мастер стоял и озирался. Я изначально не поняла, потом наконец вспомнила об артефакте. Конкурс на звание Мисс Склероз я бы выиграла в чистую. И это в мои то 32 земных года. Настоящей Маяне было 24–25. Рановато…

— Я здесь.

Шагнула вперед. Мастер наконец заметил меня. Брови от удивления пошли вверх. Я коварно улыбнулась, пожала плечами и положила сковородку на место.

— Ты как, милая?

— Да я то ничего. А вот с ним что делать?

Мужчина посмотрел на лежащего и задумался. Я молча раскладывала утварь по местам. Все так же молча ушла в подсобку и вернулась с веревкой. Подошла к мастеру, сунула ее ему в руки.

— Свяжи своего друга и быстро в кладовку. Накинь на него полог тишины. Пускай посидит до ночи. Благо недолго осталось. Да быстрее же. Сейчас все придут.

Мы переглянулись. Мастеру повторять не надо было, он шагнул к своему оппоненту, присел, завел ему руки назад и стал завязывать их быстро и четко. Я же сама тоже огляделась. Схватила первую попавшуюся тряпку, окликнула кухаря и кинула ее ему. Он тряпку поймал на лету. Быстро сформировал кляп и заткнул рот мужчине. Через пол десятины хорошо завязанный незнакомец уютно расположился в самом темном углу кладовки укрытый от посторонних глаз пустыми мешками, мастер вышел, плотно прикрыл дверь и начал мне помогать. Мы споро в 4 руки убирали остатки погрома. Хорошо, что дрались они недолго, и готовящаяся еда не очень и пострадала.

К тому, как все вернулись, мы успели все убрать. Правда, несколько горшков разбились, пара котелков погнулись. Зато я успела подмести черепки и мусор выкинула та, что никто и не увидел. А горшки мастер сам принес. Зато как он знатно поорал когда через десятину стали возвращаться подчиненные.

— И куда вас к Темному понесло, а? Я что ли пахать за вас должен? Воды нет, каплуны не дочищены, зато они принца увидели. И что, он как, без вас с коня б не слез, — это было культурное содержание его речи, ну а остальное, некультурное, я упоминать не буду. Кухари, задергались, кухарята забегали.

Я тоже не сидела без дела. Достала хлеба из печи, заложила пироги с мясом. И оглянулась по сторонам. Все работали быстро, наверстывая упущенное. Нашла глазами мастера и глазами указала на кладовку. Он понял сразу, кинул нож на стол и ушел в подсобное помещение. Вышел достаточно быстро, держа в руках еще утром забитого гуся.

— Сиран, этого надо к вечеру зажарить с яблоками покислее. Наследник любит, надо бы угодить.

Один из кухарей кивнул и забрал гуся. Мне ж мужчина подмигнул и улыбнулся. Вот и прекрасно. Вот и хорошо.

В целом день прошел спокойно. Правда, канцлер Тесс «куда-то делся». Ну да ничего. Мы ведь его быстренько оттащили в конурку, где я обитала раньше, устроили с комфортом на моей бывшей лежанке. Естественно уже после того как мастер вечером по быстрому разогнал всех. А потом я отнесла Астану еще и кувшин с самогоном, как он просил, и сама ушла в нашу комнату. Мастер пришел через две или три десятины. Опять наложил полог тишины и сел на стул. Вид у него был уставший.

— Как ты, Астан?

Он посмотрел на меня и коварно улыбнулся.

— Что ты с ним сделал? Ведь его будут искать?

— Залил ему глотку бормотухой по уши. Память подчистил. Если к утру проспится ничего и не вспомнит.

Значит все хорошо. Я аж вздохнула свободнее, груз тревоги, пол дня державшей меня в своих лапах, свалился с плеч.

— Я воду набрала, травы тоже положила. Правда не нагрела, не умею же. Может ополоснешься?

Мужчина встал, потянулся как дикий зверь и ушел в купальню. Вслед я ему смотрела завороженно. До меня только дошло, что мужчина, всю ночь проспавший рядом со мной, хорошо сложен. Оооочень даже хорошо. Можно было бы конечно напроситься потереть ему спинку и голову помыть, но быстренько одернула себя — рано. Не стоит пока мне этого делать. Не жена я ему. Да и вряд ли буду.

Я вздохнула и легла, укрываясь одеялом. Уже через сон я почувствовала как мастер лег рядом, поправил мое одеяло, прижал к себе покрепче, его ладонь легла на мой живот и он шепнул мне на ушко:

— Спи, мой ангел, спи. Даже не знаю за что мне такое счастье.

Заснула я с улыбкой на лице

 

Глава 11

Вечер. Мрачный и давящий. Любимое время Темного.

Я одна и заблудилась в лесу. Диком и непролазном.

Мне страшно. Мне очень страшно и жутко.

Я слышу вдалеке лай собак и крики загонщиков. Но точно знаю, что вот туда мне идти не стоит. Там зло. И оно меня ищет. Оно пришло за мной. Именно поэтому я разворачиваюсь и бегу в противоположную сторону. Я несусь через кусты, так быстро как могу. Задыхаюсь, теряю платок, но бегу, пока не цепляюсь за что-то подолом и падаю. Пытаюсь встать и понимаю, что пропала. А он уже здесь.

Он рядом, он наклонился надо мной и заглядывает мне в глаза. Нет сил даже сопротивляться. Я не успела…

Не успела…

Мамочкааа…

Не хочууууу…

— Маяна! Милая, проснись. Маяна, ну проснись же!!! Все, все. Это сон. Всего лишь сон.

Я вздрагиваю и окончательно просыпаюсь. Мастер притягивает меня к себе, прижимает, обнимает как ребенка и утешает, старается губами собрать все мои слезы. И теперь я лежу на его плече и часто дышу. Слезы на моем лице еще не высохли до конца. Сердце бьется как птичка в клетке. Боже мой, или Единый, как его там… это был всего лишь сон. Всего лишь сон.

— Что тебе снилось, расскажешь? Ты так кричала. И ведь это не в первый раз.

Я поворачиваю голову, пытаюсь заглянуть ему в глаза. Но слишком темно. Ночь все скрывает. Откуда он знает? Потом узнаю.

— Ты и до того кричала по ночам.

— А ты откуда знаешь?

— Знаю. Поверь. Так что тебя мучает, а? Говори, не молчи. Тебе легче станет. Вот увидишь.

— Сон, один и тот же сон снится. Только если сначала я просто убегала от кого-то по лесу, бежала и не знала от кого, то теперь этот кто-то меня догнал. Лица, правда, не рассмотрела. Я упала, а он догнал меня, нагнулся и в этот момент ты меня и разбудил. Только волосы и помню: светлые и длинные. И то, что мне было так страшно.

— Совсем, совсем не помнишь. Глаза, фигуру. Может, говорил что?

— Нет, абсолютно ничего. Да и молчал он.

— Ну все, все, — он зашептал мне на ухо, обнимал. Но страх свои позиции не сдавал, я все еще дрожала от бурлящего в крови адреналина и переизбытка эмоций. Инстинктивно я искала убежища, прижималась к мужчине всем телом, прятала лицо на его груди. Я сама не поняла как, но мастер сорвался. Он не оттолкнул меня, нет. Мужчина как и вчерашним утром, начал меня целовать.

Ласковые и мягкие губы стирали охвативший меня ужас и дарили тепло. Я плавилась как воск. Таяла и одновременно взлетала высоко-высоко. Парила над Вселенной. Руки мужчины постепенно начинали свой древний танец на моей коже. Они ласкали меня изысканно и уверенно, подчиняя себе и освобождая от прошлого. Понемногу они опускались ниже и ниже. В какой то момент я поняла — время пришло! Или сейчас я соглашусь на его безмолвный вопрос, или надо отказаться, остановить его. Но вот услышу ли я его потом повторно? Дадут ли мне второй шанс? Ведь этого может и не быть. Нет, я шанса своего упускать не буду. Только не здесь, только не сейчас. И поэтому я уверенно разорвала поцелуй, заглянула в туманящиеся глаза и затем шепнула своему мужчине:

— Да…

Я согласна на все. На все, что ты мне можешь дать. На все, что могу тебе дать я.

Интуитивно я знала — жалеть не о чем. Пусть будет, что будет, остальное не важно…

А за окном была ночь. Звездная, ясная. Наша ночь. Одна на двоих. Первая, и слава Единому, не единственная.

Астан встал и как был нагой ушел в купальню. Он вернулся немного позже. Подхватил меня на руки и понес в купальню. Бадью он уже наполнил и как был со мной на руках опустился в теплую воду. Это было приятно, очень приятно: чувствовать заботу, быть защищенной. Меня мыли как маленького ребенка, ласкали, целовали. А я все нежилась и таяла, смеялась и пыталась запомнить каждый миг этого нечаянного счастья. Потом меня опять переместили в комнату, усадили на кровать и стали сушить и расчесывать волосы. Вот в процессе этого действа я и заснула по новой, но уже без кошмарных и мучительных сновидений.

Любовь самое лучшее снотворное, которое есть у человека. Поэтому я проснулась выспавшейся и бодрой. Малыши поприветствовали меня активной возней и я положила ладони на живот, радуясь их забавам. Закрыла глаза и стала негромко с ними разговаривать. Я рассказывала как люблю их, как жду того момента когда смогу взять их на руки.

— Милая, а с кем это ты разговариваешь? — удивленный голос мастера зазвучал прерывая мой монолог.

— С детьми.

— Но они ведь еще не родились?! Вряд ли они понимают тебя.

— Зря ты так думаешь. Они слышат речь, и даже реагируют на песни. У нас даже специально поют для не родившихся деток.

— Милая, а у вас это где?! Вот не знал, что в селах так музыку любят?

Блин, сама ж себе капкан поставила. Быстро стала перебирать варианты ответа, даже на ходу выбрала тот, который наиболее жизнеспособен. Вот только неожиданный стук в дверь кардинально изменил ситуацию.

Астан подошел к двери и открыл ее. На пороге замер один из слуг князя.

— Что случилось, Тео?

— Хозяин спрашивает, не видели ли вы вчера канцлера Тесса? Мы ищем его и не можем найти, а наследник скоро должен отбыть.

— А вы его везде искали? На всех этажах? В пристройке там, внизу?

— Нееет, там мы не смотрели.

— А вот и зря. Быстро сбегай в пристройку, посмотри в конюшне, в полуподвале. Да, блин, сад прочешите. На кухне его точно не было. Потом отчитаешься сразу мне. Если его и там нет, подумаем где еще этот пропойца может быть.

— Да, мастер, — оторопевший парнишка быстро развернулся и рванул к выходу.

Как только дверь закрылась, я быстренько встала и, подхватив одежду, рванула с купальню. Быстро умылась, оделась и вышла в комнату. Астан еще не ушел, ждал меня.

Опять раздался стук в дверь.

— Да заходи уже, — рявкнул мужчина.

Тео быстро заскочил и затараторил:

— Нашли, нашли. Но он в таком состоянии.

— В каком? Что с ним?

— Мастер, он пьян. Вусмерть.

— Ну и что? Это ж не наша вина. Пусть у наследника голова болит. Князю надо доложить. Главное, что нашелся. Бегом давай.

Тео быстренько выскочил, громко хлопнув дверью.

— Ну вот и все. Вроде как пронесло.

— Вот именно что вроде. Когда уедут, тогда и вздохнем свободно. Рано праздновать победу, — была в корне согласна с такой постановкой вопроса.

— Как ни удивительно, но я с тобой согласен. Ладно, за работой легче ожидание переносится. Пойдем, что ли.

Новый день начался.

 

Глава 12

И я оказалась права.

Никто и никуда в этот день не уехал. Канцлера пожалели, уволокли на третий этаж в гостевые покои, а вот князь, пошептавшись с матушкой, быстренько организовал охоту на кабанов. Закадычные друзья набрали провианту, запаслись выпивкой и бряцая оружием унеслись в лес в сопровождении слуг и еще непонятно кого (по крайней мере для меня). Глядя им вслед мне почему-то вспомнилось, как сосед по прошлому миру дядя Веня ездил на рыбалку. Уезжал он с таким количеством груза, что машина, которая за ним приезжала, багажником елозила по асфальту. Привозили же его обычно дня через два в невменяемом состоянии. Только с удочкой. Супруга его тетя Нина тяжело вздыхала и шла отпаивать рассолом своего благоверного. Папа же тихо смеялся и говорил, что на этой рыбалке не пострадало ни одной рыбы.

Как только охотнички покинули поместье Астан ушел наверх к хозяйке. Вечером намечался праздничный ужин. Увы, но это означало, что наш относительный покой накрылся медным тазом. А еще он хотел поговорить насчет переселения кухарят из пристройки. Вернулся он довольным. Княгиня идею одобрила и решено было после отбытия Донована мальчишек в мою каморку перевести. Все же, какой он у меня молодец.

Оба кухаря и Сиран, и Пол стояли и грустно слушали перечень блюд, одобренных княгиней. Особых изысков не предвиделось, но работы предстояло немало, одни гуси чего стоили.

Хлеб утром я напекла в избытке, а вот пирогов надо было много. Еще надо было успеть хоть чем-то помочь другим. Все же отсутствие Лаиры сказывалось, да и мое интересное положение надо было учитывать (а учитывал его только Астан, все другие решили, что это его поблажки. Ну, ну). Хорошо хоть мука была в подсобке с запасом.

К закату появились и охотники. Трофеи свои они привезли на телеге, сами охотники подстрелили двух молодых кабанчиков, на заводи егеря настреляли уток и в лесу куропаток. Увидев столько дичи бедный маленький Витор чуть не расплакался (ему всегда доставалось чистить птицу), кухари тяжко вздохнули, а мастер опять упомянул чью-то родительницу. Я тихо шмыгнула в кладовку от них подальше. И правильно сделала. В этот момент на кухню зашел сам князь и приказал в первую очередь заняться кабанчиками. Через неплотно прикрытую дверь, практически не дыша, я рассматривала князя. Он говорил громко, но не кричал. С гордо поднятой головой, идеальным разворотом широких плеч, высоченный и поджарый, он был весьма хорош. Длинные волосы собраны в низкий хвост, в глазах еще отсвечивал запал охоты. Я рассматривала его с умыслом — все же детей родить от него мне как ни крути, а придется. Он немного наклонил голову влево и нахмурил брови. Что-то меня нервировало. Я не могла понять, что именно. Это проскакивало мимо меня. Но я понимала, что это является чем-то важным. Князь повернулся и пошел на выход. Мне же ничего не оставалось, как стоять и наблюдать как он уходит.

Я покинула свое убежище не сразу. Банально трусила. Да. Да. Именно так. Мастер меня не торопил, да и тесто только-только подошло. Так что я еще с пол десятины постояла и только потом вышла с миской чищенных орехов, горшком меда и споро взялась за пироги, ближайший пятидесятник мне ни до кого не было дела. Успеть бы. Только иногда кухарь подходил, что-то спрашивал и иногда нечаянно касался меня, как-будто невзначай, гладил рукой по ладони, или клал свою на мое плечо. Его прикосновения мне нравились. Сейчас они были тем якорем, который удерживал от пучины нервного срыва, той, что придавала мне уверенности и надежды.

Вечером он сам выдворил меня с кухни и довел до комнаты.

— Помни, Маяна. Ты будущая мать. Нельзя себя перегружать. Я скоро приду.

Но пришел он очень поздно и вымотанный. Я очень пожалела, что послушала его и ушла. Могла же помочь ему, но он даже слушать не хотел. Гости угомонились лишь под утро, а в моем состоянии все это время быть на кухне опасно. Нагрузка нешуточная. Слава Единому в залу к гостям его не позвали, обошлось. Принц оценил гусей. Князь налегал на керейское вино и куропаток. А вот канцлер наседал на мои пироги с орехами. Сахара в этом мире не было и я заменяла его, когда медом, когда патокой. В зависимости от того, что было посвежее под рукой. Получалось вполне сносно. Так что Тесс порывался посмотреть на исполнителя шедевра, но князь быстренько просек, что он так может лишиться ценных кадров и вместо пирогов и булочек остаться с сухарями. Поэтому разговор свернули, а через пару пятидесятников канцлера вообще «не стало». Его опять унесли в гостевые покои и расположили с комфортом. Кстати, о схватке на кухне он даже не вспомнил. Франк жаловался, что канцлер все искал служанку, которая его так коварно напоила и оставила в каморке одного. Вот же ж мастер, вот же ж выдумщик. Надо его предупредить, что такие истории для прикрытия дело провальное. А если б пошли искать несуществующую служанку?! Меня ж могли вытащить на опознание и проколоться я могла запросто.

С наследником было проще: тот любил, как говорится, тупо «пожрать» и с деликатесами не дружил, ну не разбирался он в них. Хорошая выпивка в неограниченном количестве и приличная закуска. Этим описанием охарактеризовал его пристрастия Астан. По мне так латентный алкаш. У нас таких пол офиса было. Они обычно в рабочие дни еще держались, но вечер пятницы и суббота всегда были отданы пьянке-гулянке. Огорчало, что еще и бывший муж чем дальше, тем больше подпадал под это описание. Но теперь это не моя проблема. Не моя.

Обрадовало зато то, что князь решил проводить наследника и проехаться с ним до ближайшего кордона — Тихого. Было до него два дня пути. Светлый, лишь бы не передумал. Хоть вздохнем спокойно несколько дней.

Поведав мне все новости, кухарь как был в одежде рухнул на кровать в позе звезды, раскинув широко в стороны руки и ноги и закрыл глаза. Присела рядом, сжала в своих руках его руку, стала ласково поглаживать. Мастер вполглаза наблюдал за мной, под глазами залегли тени. Я кожей ощущала его усталость. Тихо спросила:

— Набрать тебе бадью? Хоть ополоснешься. Усталость смоешь.

Кухарь блаженно зажмурился и кивнул головой.

Стоит сказать, что я не только ему ванну набрала, но и голову помыла, и спинку потерла, да и вообще он у меня чудо, а уж какой темпераментный и неутомимый затейник (сколько ему все таки лет?). Даже уставший. Хорошо, что про беременность мою не забывал. Берег.

Засыпала я в кольце сильных рук, довольная и счастливая. И вот что радует, токсикоза сегодня не было практически. Слегка иногда подташнивало, но не более того. Я поерзала по одеялом, стараясь устроится поуютнее, получила поцелуй в макушку и сладко уснула.

 

Глава 13

Утро ознаменовалось отбытием князя и наследника. Все опять дружно пошли глазеть на это событие. Мы с мастером опять до одури целовались в подсобке. Потом он орал на них за задержку. Ну короче, как всегда.

После обеда мужчина ушел к княгине, обговорить нюансы переселения кухарят, еще надо было взять добро на работу столяра. Не спать же мальчишкам на полу. Еще Астан хотел попросить кого-нибудь из деревенских женщин для помощи. Ну там, посуду помыть, овощи почистить. Кухарей грузить лишним не хотелось, и так со своим фронтом работы еле успевают. Кухарят же просто не стоило. Мелкие еще. После фортеля Лаиры мы решили, что нужна будет именно зрелая женщина, семейная, чтобы за место держалась и головой думала, что потеряет.

Как только старший кухарь ушел, мальчишки громко зашушукались. Они были рады убраться из пристройки. Сырая и неотапливаемая, она изначально не предназначалась для проживания, поэтому и условий в ней не было никаких. Два кухаря жили в отдельном флигеле вместе с другими слугами. Вообще флигелей для слуг было два. Этакие общаги. В одном обитали женщины. Мужчины в другом. Только Франк, Берта и Астан жили в основном здании. Да еще меня закинули в полуподвал, комнаты в женском флигеле мне не хватило, Лаира потесниться не пожелала, хотя место там было. Так я очутилась в своей каморке. Но из нее я успешно выселилась. А комната Лаиры все еще пустовала. Конечно, ее могла занять и я, но Астан даже не захотел слушать, и вот как-то я не рвалась. А уж полежав в бадье с теплой водой, смиренно опустила голову и согласилась с каждым доводом.

Я краем глаза внимательно следила за кухарятами. Они были такие смешные в этом своем маленьком счастье. Самой же мне предстояло поговорить вечером с Астаном. Я привыкла всегда четко планировать свои действия и поступки. Это мое качество было приобретенным и воспитанным в еще ходе обучения в институте. Помогало оно мне и в работе, и в семейной жизни. Так что забывать о нем я не собиралась. Опять широким потоком нахлынули воспоминания о папе, о младшем братишке, о любимой работе. В своем офисе крупной строительной компании я работала в отделе кадрового производства. Работу я любила, поэтому и знала ее от и до. Нас было трое. Начальник отдела Вера Петровна и мы два инспектора — я с Леночкой. Наш маленький и дружный коллектив был для меня второй семьей. И Веру Петровну я воспринимала как любимую тетушку. По ней я тоже скучала. Невысокая, сухонькая и очень домовитая. Она знала бесконечное количество рецептов, мелочей кухонной бытности. Так что, в какой то момент я поняла, что со временем могу забыть те советы, которые давала начальница, рецепты, которые помнила. А значит мне надо будет улучшить свои знания. Читала с грехом пополам, каких то слов вообще не понимала. Свое спасение я видела в книгах. В поместье была большая библиотека, богатая. Это тоже стоило обговорить. У меня самой из-за своего положения и статуса доступа к библиотеке не было. И сами подумайте как бы это выглядела, стою значит я такая вся красивая, в платочке и фартучке, с животом. Одной рукой похлебку помешиваю, а в другой книга. Пррррелесть. Да я ж сразу на приватный разговор в пыточную к жрецам Единого попаду. Домострой видно начинали писать в этом мире. Женщины здесь в большинстве своем малограмотны. Ну прочесть что-то типа названия лавки или товара по слогам, написать корявыми буковками список покупок с тремя ошибками в одном слове. И хватит. Арифметика на уровне что и сколько стоит. Да, есть небольшая прослойка грамотных, но это в основном аристократки, да еще те, кто академию закончил. А я то ж кухарка! Вот в чем засада. Мне не положено.

Выход я определила сразу. Мастер у меня человек «не простой», вот пусть и начнет меня учить, книги из княжеской библиотеки таскать. Уж он точно к ней доступ имеет. Только надо будет подгадать момент и так все преподнести чтобы отказаться у него варианта не было. А там, я покажу себя как гениального ученика. А может и не очень гениального. Главное, чтобы я получила доступ к бумаге, пишущим принадлежностям.

Мастер спустился через пятидесятник. Задержала его княгиня. Но и результат был. Мальчишки могли переселиться хоть сейчас, но комнату надо было убрать, выкинуть мусор. Нары сделают за два дня. Потом шкафчик и полки. Ну да ничего, зато там не так сыро и уж точно потеплее.

— Ну что, Сиран, на тебе обед для хозяйки. Пол на тебе похлебка и жаркое для обслуги. Маяна хлеб для всех и выпечка для хозяйки. Витар тебе поможет. Остальные в помощь Сирану и Полу. А я сейчас приду.

И ушел, не забыв на всех строго глянуть. Мальчишки вздохнули тяжко. Витор улыбнулся довольный распределением, ему нравилось работать со мной. Мы нашли общий язык. Да и как было его не найти. Мальчишка был смышленый, все схватывал на лету. Его глазки, зеленые и огромные на пол лица, светились добротой. Но самое приятное — он не ленился. Думаю, что именно на него я переложу заботы по выпечке. Не знаю, куда я денусь после родов и что со мной сделают, но Витор сможет меня подменить. Даже сейчас, когда мальчик работал со мной всего то лишь пару дней, я поняла, что он чувствует тесто. Лепит булочки заправски, пускай пока без начинки. Думаю, что это с мастером вечером я тоже обговорю.

Так что, я занимаюсь булочками, Витор возится рядом со мной, тихонечко напевая. Смотрю на него. Как же мне хочется, чтобы мой мальчик был похож на него. С такими же глазами, в обрамлении длинных ресниц, черными волосами, мягкими и пушистыми. Для себя я еще давно решила, что за мальчишкой я в меру своих сил буду присматривать. Как могла подкармливала, что-то перешивала, подлечивала. У других мальчишек родители были. Витору же не повезло. Хорошо хоть хозяйка не срывается на нем, не гнобит. Вот и тянется ко мне. Чувствует неподдельное внимание и заботу. Моя маленькая и нечаянная радость. Единственно чем он внешне похож на брата это глаза. И если какие-то жесты, походку, мимику можно списать на желание походить на хозяина. То схожесть не спишешь, а так, глаза и глаза. Вот и слава Единому, вот и хорошо.

Мастер еще несколько раз уходил, возвращался, съездил в деревню, к рыбакам. Управленец он качественный, грамотно ко всему подходит. Стоит за себя порадоваться. Постаралась как можно незаметнее взглядом указать ему на подсобку и сама в нее нырнула. Через пол десятинки зашел и кухарь.

— Соскучилась? — охрипшим вмиг голосом прошептал кухарь и стал ко мне подбираться.

— А до вечера не потерпит? — тихо отступаю к ларю с мукой.

— Неееет. Не терпит. Я вот соскучился. Очень.

Мужчина сделал быстрый рывок и я стою прижатая попой к ларю, в капкане сильных рук. Серьезный разговор сорвался. Астан не стал продолжать, он просто обнимал и не хотел отпускать меня.

— Скажи, почему именно я? Ведь в поместье много женщин. Да и в деревне сколько их. Неужели никто не люб был?

— Сама ответила: никто. Ни у кого не было таких глаз. Никто не говорил так мягко. Шанса ты мне не оставила, — мы так и стояли обнявшись, — ты хотела мне что-то сказать? Какие мысли в твоей голове?

— Я вот о чем подумала, мне ж недолго осталось то, как я буду с детьми все успевать? Тем более их двое. Ну вот что ты делаешь?

Хлопаю его по наглой длани, легшей мне на живот.

— Не мешай, дай детей проверить. Ага… Хорошо. И что ты предлагаешь?

— Давай я Витора подучу. Он сможет. У него талант просто.

— Думаешь?

— А то. Он булочки за два дня какие делать стал. Лойс не любит тесто. У Зака не получается. А Витор самое то.

— А еще кое-кто нашел с ним общий язык. Думаешь не увидел?!

— Да ладно…

— Вечером скажу княгине. Постараюсь, чтобы одобрила.

— Астан, а что будет, когда про беременность мою узнают? Мне даже страшно подумать. Так страшно, что даже…

— А ты не бойся. Вот нашла себе занятие бояться. Лучше с Витором поработай. Это ты правильно ухватила. Давай, давай, ужин скоро.

Вот так мы и разбежались. Я ушла, прихватив мешочек с орехами и мак для булочек, а мастер по своим делам. Правда пригрозил, что за Витора мне еще придется с ним расплачиваться. Ха! Тоже мне, напугал… Уж с тобой то я рада платить по счетам. Со всеми осторожностями, конечно.

После ужина на кухню заглянула Берта, поманила меня в коридор и повела к хозяйке. Сама она не понимала зачем меня позвали. Да и не надо ей знать. Пока не надо. Я же шла и думала о том, чем может закончиться этот разговор. В одном я была уверена, что это хорошее время обсудить вопрос моего предстоящего материнства. Отсутствие князя придавало мне уверенности и спокойствия. Без него я этот разговор точно выдержу. А вот без своего мужчины вряд ли.

 

Глава 14

Еще в коридоре, идя за Бертой, я не знала позовет ли княгиня-мать Астана или нет. Поэтому, когда я зашла в покои хозяйки и замерла в ее любимой позе подчинения с опущенной головой, то первое, что я постаралась сделать, то это поискать его незаметно глазами. Мастера я обнаружила, стоящим рядом с креслом, в котором сидела княгиня и грела свои ноги у разожженного камина.

Красивая, очень красивая женщина с голубыми глазами и золотыми волосами, собранными в сложную прическу, разглядывала меня как какую-то дворняжку.

— Мдаааа. Ну и вкус у тебя.

— Какой есть, миледи Дориана.

— Ну и какой срок? Чего молчишь, кухарка?

И так унизительно это прозвучало в ее исполнении. Я себя так паршиво почувствовала, что захотелось ее стукнуть. Сильно, сильно. Больно, больно. Мечты, мечты…

— Чего задумалась?

— Три с половиной.

— Декады? — княгиня аж подпрыгнула от радости.

— Месяца, — теперь уже ухмыльнулась я. По договору с кухарем я специально на месяц срок уменьшила.

Княгиня сощурила глаза и сжала губы.

— А у нас ты сколько служишь?

— Четыре с половиной.

— Месяца надо полагать, — ее голосом можно было заморозить наверно все вокруг. — Ну и кто намечается? Не поверю, что не знаете.

— Двойня. Мальчик и девочка, — Астан ответил сам и с вызовом посмотрел в глаза княгине.

— Быстро вы однако. Иди сюда. Ближе.

Я подошла к княгине. Та быстро положила руку мне на живот. Я вздрогнула и со страхом подняла глаза и посмотрела на мастера. Он молчал. Но по его глазам я поняла, что все идет как надо.

Княгиня убрала руку и отвернулась.

— Пошла вон. А ты, Астан, задержись-ка, нам еще есть что обговорить.

Не стала спорить, статус у меня не тот, поэтому быстренько вышла. Закрыла дверь. Сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Все же дыхательные практики из йоги для нервной системы бесподобная штука. Как только я поняла, что сердце бьется ровнее да и не трясет меня уже так сильно, спустилась в нашу комнату. Стоять у покоев хозяйки и ждать не стоило. Из-за дверей не слышно было ровным счетом ничего. Еще в первую декаду своего нахождения в поместье молоденькая и говорливая горничная княгини Вилма шепотом поведала, что полог тишины хозяйка ставит как никто другой. Откуда у нее такая информация я даже знать не хочу. Что-то было в этом неприятное, особенно удивило меня с каким восхищением горничная мне поведала тайну. И она очень огорчилась когда я просто пожала плечами. Ну ставит и ставит. Не буду ж я ей говорить, что это не та инфа о хозяйке, которую стоит озвучивать незнакомому человеку. И уж точно я не удивилась, что через три декады Вилма неожиданно «уехала». И уж «ехать» за ней очень не хотелось. Реалии мира, из которого я прибыла.

Мне подсказывали, что дальше одного из кустиков в ближайшем лесу она вряд ли отбыла. Поэтому я мало говорила и больше слушала.

Вот и сейчас закрыла дверь, постояла, подышала успокаивая нервы, и медленно пошла к лестнице.

Уже в комнате, я стала понимать, какую то неправильность, которой просто фонила вся ситуация. Княгиня на мастера не повышала голос. Да, она была недовольна, но… недовольство было направлено только на меня. По отношению к мужчине негатива как такового не было. Попахивало банальной бабской ревностью.

Ай да я!!! Ай да молодец! Влипла таки.

Надо, надо поговорить с Астаном. Буду ждать. Ноги гудели от усталости. Села на кровать. Мысли продолжали сумбурно метаться в голове. То что поведение мужчины как-то странно не походило на то как себя ведут подчиненные. Он вел себя как хозяин. Нет, не то. Как ХОЗЯИН! И княгиня это понимала. И она его признавала.

Прошел один пятидесятник. Потом другой. Я устала сидеть и легла. Заснула незаметно. И даже не поняла когда мужчина пришел, как закрыл дверь, как он раздел меня, укрыл одеялом и лег сам.

Проснулась как-то резко. Просто открыла глаза и поняла, что не сплю. Я лежала на боку, спиной прижатая к широкой груди мастера. Он по-хозяйски, крепко прижал меня к себе и умиротворенно дышал мне в затылок, зарывшись лицом в мои волосы. Ладонь опять на животе. Детки тоже спали. Прямо семейная идиллия.

Там, за окном, во всю надрывалась какая-то пичужка. До рассвета скорее всего еще долго. Не буду вставать, потом опять времени присесть не будет. Но тот, кто лежал за моей спиной тоже проснулся.

— Не спишь, — шепнул на ухо.

Я аккуратно развернулась к нему лицом.

— Как ты?

— Кто ты?

— Не понял?

— Кто ты, Астан? Кто? Почему княгиню так беспокоят наши отношения, ты о чем-то подолгу общаешься с князем за закрытыми дверями, Франк заискивает перед тобой. И никто, никто из них тебе не перечит. Так кто ты, Темный тебя побери?

Сказать, что мужчина был удивлен это было мягко. Но в руки себя мастер взял очень быстро. Он удивленно хмыкнул и шепнул в ответ:

— А мне вот хочется знать кто ты? Откуда женщина, которая никогда не выходит из кухни так осведомлена о том, как долго я беседую с князем, что беспокоит Дориану? Откуда у тебя магический дар и нестандартный стиль мышления? Ведь ты думаешь как очень образованный человек, ведешь себя как аристократка.

Теперь зависла я. Быстро он сообразил как меня подловить. Ну ну…

— Тебя интересует от кого родила меня мать? Сам подумай откуда я это могу знать. Она ж мне не отчитывалась. Да и отец вряд ли в курсе. И не тебе ли знать как болтливы слуги. А сплетни так вообще любимое их дело.

— Маяна, ты со слугами практически не общаешься.

— Астан, я не глухая, а они не немые, даже когда едят.

— Ты не ответила.

— Я спросила первая.

— Баш на баш. Я открываю свои секреты, но и ты рассказываешь о себе.

— Полог ставь…

 

Глава 15

— Вот даже как.

— Именно…

— Хорошо.

И опять было ощущение сгустившегося до состояния киселя воздуха. Опять вокруг стало мерцать. Необыкновенное ощущение. Божественное.

— Что именно ты хочешь знать?

— Я уже спросила: кто ты на самом деле старший кухарь князей Аррских Астан? Кем ты был и как сюда попал?

— Это уже три вопроса.

— И что? Я же не спрашиваю о чем то сверхсекретном, не прошу раскрыть государственных тайн?

— Вот именно что спрашиваешь.

— Ты обещал!!!

— Да. Обещал. Вот только не нужна тебе эта правда.

— Это уже я сама решу нужна она мне или нет.

— Знаешь, а ведь чем дальше, тем я все больше убеждаюсь, что у тебя самой секрет на секрете. Я никогда еще не видел селянки с таким уровнем интеллекта. И такой настойчивостью. А уж то как ты держишься.

— Ты еще долго будешь время тянуть? Говори, а. Понимаешь, мы толком не знаем друг о друге ничего. Ты ведь не просто здесь. Маг, с недюжинным уровнем силы.

— Хм… Ну что же. Могу сказать только одно. Со мной тебе не повезло.

Мужчина отпустил меня, и сел. Я попыталась погладить его по спине. Он как то нервно вздрогнул.

— Тебе очень со мной не повезло.

— В чем именно?

— Да, я маг. Бывший придворный. Бывший аристократ. А теперь преступник в ссылке.

— За что тебя сослали? В чем обвинили?

— Меня обвинили в предательстве интересов короны и покушении на жизнь королевы. Я потерял столько, что и подумать страшно. Меня не примут ни в одном порядочном доме, хотя раньше ни один из них не смел держать закрытыми двери передо мной.

— Кому же ты настолько мешал? А? Кому? Неужели никто из друзей не мог помочь?

— Пытались. Но все было так аккуратно сфабриковано. Человек, подставивший меня, очень хорошо изучил все мои привычки, ход моих мыслей. Он просчитал все, каждый мой шаг. Мне повезло, что не казнили.

— А могли?

— Запросто. Высшая мера за предательство самое распространенное наказание. Но меня пожалели, видно за былые заслуги, и теперь я здесь.

— А княгиня конечно же в курсе.

— Конечно в курсе. Мы часто с ней встречались. Я был дружен с ее мужем.

— А как же твоя семья?

— Моя семья, ее больше нет. Жена отвернулась от меня, подала на развод и получив его, продала все мое имущество и уехала. Хорошо хоть детей нет.

— А Лаира?

— Дочь единственного брата, он погиб года за три до этого.

— Могу я задать еще один вопрос?

— Конечно.

— Свое настоящее имя можешь назвать? Ну, как тебя звали до всех этих событий?

— Астан Лебре де Рран, граф Орнезский, бывший канцлер его Величества короля Дитриха IV. Как то так. Теперь ты успокоилась? — мужчина вздохнул, встал с кровати и подошел к окну. Он стоял ко мне спиной и смотрел куда то в темноту.

— Да. Хотя я, честно говоря, переживать стала после твоего рассказа.

— А почему именно сейчас? Что я такого сказал, что тебе так не понравилось?

Я села, немного подумала, и решительно переместилась к Астану. Теперь мы сидели рядом. Он был так напряжен. Поэтому я посильнее прижалась к его теплому боку, вынуждая его обнять меня. Что он и сделал.

— Ну вот сам подумай, как твоей жене дали развод. И ведь это у нас, и это наши жрецы Единого дали развод, так? А они просто так НИЧЕГО не делают. Так почему твоей жене так быстро пошли на встречу?

— Опасные вопросы ты задаешь, милая?

— Ой ладно. Ты еще к жрецам сходи и просвети их по этому поводу, — я тихо засмеялась и потерлась об его плечо.

— Опасная ты женщина. И непростая… Как думаешь, заслужил я твои ответы но уже на мои вопросы?!

— Ну что вы, лорд канцлер… Как я могу отказать. Только вот уточню небольшой нюанс. Маленький такой и очень скромный.

— Ну если маленький и скромный..

— Я просто хотела знать сколько тебе весен, не более того.

— И правда, скромный. Мне еще жить да жить, если не прикончат за ненадобностью, — рассмеялся бывший канцлер, — всего то лишь 78 весен. Постарше Дитриха буду. Ну да ладно. А вот теперь твоя очередь. Я жду… И учти, я чувствую ложь. Врать мне бессмысленно.

Оттягивать варианта уже не было. С одной стороны мне надо было выговориться, практически неполных два с половиной года я была закинута непонятно куда. С трудом находила и систематизировала крупицы информации об этом мире. Сейчас был момент, когда я стояла на перепутье. С одной стороны я могла довериться этому мужчине до конца, но… Я чувствовала, что лорд-канцлер, с приставкой «бывший», мне чего-то не договорил. Поэтому я опасалась рассказать полностью о себе. Врать я не буду, но до конца все рассказывать о себе не буду.

— Этот мир, Астан я помню четко всего лишь две весны и четыре месяца. Я себя стала четко воспринимать в тот момент, когда меня спасли. По рассказам близких, мне на тот момент было 22 весны. В тот злополучный день я ушла на реку полоскать белье. Как упала не помню. Когда я пришла в себя, то никого не узнавала. Я не помнила ни своего детства в поселении, ни своих сестер и братьев, никого. Сказать тебе откуда у меня магия я тоже не могу, — я говорила медленно, старалась тщательно подбирать слова и поэтому голос у меня дрожал. — У меня так сильно была разбита голова, что волосы пришлось остричь. Я не вставала практически декады две. Чем меня только не отпаивали, жуть, но все равно поправлялась я медленно. Именно поэтому стала помогать матери готовить. Что еще… Вроде читаю, но плохо. Пишу еще хуже. Младшие братья и то лучше меня с этим справляются. Кстати, ты можешь меня подучить немного, ну если тебе не трудно?

— Надо же, не думал что попросишь об этом?

— Почему? Я просто хочу рецепты начать собирать. И Витору будет где подсмотреть. Мы будем с ним потихонечку собирать записи, просматривать, обсуждать, и он будет более уверен в своих силах.

— А ведь хорошая идея, Маяна. Весьма хорошая.

— Думаешь? А как так вышло, что ты вдруг стал кухарем? Канцлер и вдруг так резко поменял свои увлечения.

— Ну, тут проще простого. Я ведь был маленьким непоседой в детстве. Шалил так, что мать не могла меня успокоить, — мужчина рассмеялся так радостно, так заразительно, что было понятно, это приятные воспоминания, — Остановить меня мог только отец. Ох, влетало же мне. В какой то момент я начал прятаться в подсобке. Там меня и нашел в один распрекрасный день наш кухарь, старенький-престаренький Нест. Помнится что-то я там расколотил, вазу дорогущую. Светило мне плетей от отца. Вот Нест меня и приодел поваренком и я полдня ему помогал. Влететь мне конечно влетело, но отец к тому остыл, так что было терпимо, а потом я уже и сам стал сбегать к Несту. Брат у меня был только один и намного старше. Играть мне было не с кем. Так что «играл» я со стариком. А он «играл» со мной. Кто ж знал, что потом это мне пригодится.

— Да уж. Никто не знает где и что для него Единый приготовил.

— Маяна, ты ответишь мне если я спрошу тебя о не очень приятном?

Я замерла. Внутри все сжалось. Неужели понял, что я не договариваю. Но сказать «нет» я не могла.

— Я постараюсь.

— Не пойми ничего такого, просто хотелось знать, как так вышло, что ты в тот день попала в лес?

— Заблудилась. Банально заблудилась. Меня отправили в лес, к травнице, и я сбилась с тропы. Пробродила весь день, у меня даже сил не было убежать. И отбиться я тоже не смогла. А тут он.

— Ты хоть поняла, как повезло тебе. Ведь если б на тебя нарвался Донован, а он там был, тебя просто не нашли бы.

— Астан, я могу понять, что ты меня принял. Но ты принял и этих детей. Почему?

— Маяна, ты интересный человек, неординарный. Но ты еще к тому же и маг. Необученный, но маг. И дети у тебя потенциальные маги. Да и потом, я наблюдал как ты Витора опекаешь, и знаешь, так вдруг захотелось, чтобы и мне досталось немного этого тепла. И чтоб ты знала, у мальчика очень яркая аура. Это будет сильный огневик. У нас такого лет триста не было.

— Астан, ты понимаешь, что теперь мне просто необходима грамота. Мне надо магию начать хотя бы теоретически учить. А я даже читаю через букву. Я понимаю, что магичить нельзя. Но читать то мне можно.

— Можно. Еще как можно. Но давай договоримся, что книги тебе я сам подберу. Покажу, что именно читать. И очень прошу, не практикуй до родов. Это вредно для детей. Ты можешь нечаянно затронуть детский резерв, они в этом случае навсегда останутся без магии. Тебе это надо?

Я внимательно слушала мужчину. Мне надо было знать четко все нюансы, которые касались моих детей. Еще я очень хотела, чтобы магия присутствовала в их жизни. Так как большинство людей магией не владели, они зависели от тех немногих, которые имели ее. Наличие магии позволит моим деткам обеспечить себя и жить в достатке. Но был один вопрос, который мне надо было выяснить и решить как можно быстрее.

— Астан, ты сказал, что у мальчика очень яркая аура. Так? Меня очень беспокоит вот что: аура может показать кровное родство? Ты же понимаешь, чем мне это грозит.

— Говорю же, что ты интересный человек. Задаешь абсолютно правильные вопросы. Еще как может. Но ты не бойся, я понемногу ауру детей глушу. Для них это безопасно. А другие видят обыкновенных детей, без магических способностей. Только раз в два или три дня защитный контур надо подпитывать. Так что если проснешься, с моими руками на животе не торопись драться. И кстати, хорошо вспомнили про контур. Давай-ка я его подпитаю.

Меня ласково уложили на бочок, пристроились сзади, укрыли одеялом и ладонь мага легла на живот. Она была такая теплая.

— Ну как? Боли нет?

— Наоборот. Очень приятно. Такое тепло идет.

— Значит и ты, и дети не воспринимаете мою магию как чужеродную, и она вам не враждебна.

— Скажи, а если вдруг Дориана бы поняла, что это ее внуки, что бы она сделала?

— Дориана не такой сильный маг чтобы различать четко структуру и особенности ауры. Она вообще слабенький маг. А вот Миан может, он сильнее матери. И именно от него надо беречься.

— Помнишь Вилму? Так вот, она говорила, что княгиня бесподобно ставит полог тишины.

— Вилма дура. За что и поплатилась. Дориана бесподобно управляется не с пологом, а артефактом тишины, а это даже младенец сможет.

— Вот даже как, ай да княгиня! А что стало с Вилмой?

— Даже не знаю как тебе сказать. Короче, она понравилась кому-то из друзей князя, и ее ему подарили. Но я думаю, что ее сплавили за длинный язык.

— Ужасно то как, — меня аж передернуло.

— Увы… Я ничего не мог поделать. Давай ка лучше поспи. У нас еще есть время на сон.

— Но с одним условием…

— Каким?

— Я не хочу чтобы ты уходил. Побудь рядом.

— Договорились.

На улице залаяла собака… и опять все стихло. Ночь продолжалась.

 

Глава 16

Проснулась я на редкость отдохнувшая. Светало. За окном начиналось утро. Я собиралась на кухню. Мастера не было, он ушел раньше меня. Не стал будить, наверно посчитал, что мне надо отдохнуть после вчерашних откровений. Если б он знал, ах, если б знал, сколько всего он не услышал и не узнал. Спасибо Единому и тому багажу знаний, который я получила в свое мире. Еще неизвестно куда я б попала за свои откровения? Или на жреческий очищающий костер, или в Академию к магам, или на общение с канцлером Тессом и его подчиненными в Тайной службе. Первый и третий варианты были наиболее превалирующими. Магам бы меня просто не отдали. А уж кто из этой парочки бы выиграл значения не имеет. Итог был бы один — печальный. Долго бы я не прожила. Поэтому я молчу, прячусь, и не забываю того, что мне рассказывал дедушка о Великой Отечественной. А так как он у меня партизанил на Смоленщине, то рассказал он мне очень много. И научил тоже. Так что какое-то время в лесу прожить я могла, особенно летом. Были бы нож, веревка и котелок. А еще я в поселении научилась разжигать огонь без спичек с помощью огнива. Моя псевдо-мать тоже научила многому. Иногда, я отсылала ей весточку, немного продуктов, деньги слать боялась, могут не отдать. И сама получала от нее в ответ то кусок полотна, то лечебные травы. Я была ей благодарна за эту скупую заботу.

Думаю, что травма у меня была тяжелая, как пить дать сотрясение средней тяжести. Голова в первое время болела нещадно и смотреть на свет просто не могла. Хотя иногда видела, как она поглядывает на меня как-то странно, с какой-то печалью и тоской.

Все же Астан прав, магии у меня быть не должно было. Отец поселянин, мать была младшей дочерью бедных горожан. И вот откуда взяться магическим способностям? Правильно, неоткуда. А значит мать чего-то недоговаривала. Или это идет отдача от детей. Попозже спрошу у Астана.

Вот за такими думами, я быстро убралась в комнате, умылась оделась и спустилась на кухню. Астан вовсю готовил завтрак, Сиран лениво перебирал крупу. Он посмотрел на меня таким недовольным взглядом. Ну надо же какая цаца!!! Ах, ну что вы, что вы!!! Не барское ведь это дело кашу княгине варить.

Астан налил мне молока и положил кусок вчерашнего пирога с яблоком. Завтрак подан. Я улыбнулась и поблагодарила за заботу, сразу же спросила поел ли он сам. Так и знала, не поел. Мужчина сказал, что будет кашу и сурово глянул на кухаря. Тот стоял с отвиснувшей челюстью и с удивлением наблюдал за нами. Тяжело ему придется по жизни, ох, тяжело. Дальше своего носа ничего не видит. Кухарята, вон, сразу просекли все, на лету. Посмотрим, как отреагирует Пол.

Перед тем как позавтракать я быстро поставила опару для хлеба и замесила тесто для утренних булочек под недовольное ворчание Астана, что себя не берегу и детей голодными держу. И только после села с чистой совестью за стол. Пол продолжал вяло перебирать крупу… Мда… Думаю, это чудо нас быстро покинет.

Во дворе залаяли собаки и послышался шум. Кто-то приехал. Но нам было некогда. А мне вот так особенно. Кушаю я, кушаю. Астан положил мне в молоко ложечку меда. И от пирога отложил середочку, там, где начинки побольше. Знает же, как меня побаловать. Я пила молоко и щурилась от удовольствия. А он смотрел на меня и улыбался. Светлый, как же хорошо сейчас, как спокойно. Как же хочется, чтобы эта идиллия длилась подольше. Я согласна пахать на кухне с утра и до вечера. Мне не надо ни украшений и дорогих платьев. Пусть только каждое утро вот так как сейчас сидеть за столом, пить молоко и смотреть, как возиться возле печи мой мужчина.

С сожалением поняла, что молоко закончилось и пирог тоже. Пора, пора отбирать у Сирана крупу иначе княгиня Дориана и мой мужчина останутся без завтрака. Быстро дочистила и принялась варить кашу. Наконец появился и Витор. Заглянула Берта и поманила меня пальчиком. Я вышла в коридор, доверив кашу Витору.

— Это правда? — я аж подпрыгнула от вопроса Берты, — ты правда беременна от мастера?

Я опустила глаза в пол и «стесняясь» кивнула головой.

И тут Берта сделала то, что я от нее меньше всего ожидала. Она захохотала. Она смеялась так заразительно, чуть не хрюкала. У нее аж слезы от смеха появились. Насмеявшись, она погладила меня по плечу и сказала:

— Ты хоть знаешь, что княгиню обставила? Она ж на мастера давно глаз положила, а он на нее даже внимания не обращал. А ты за несколько дней, как оказалось, сделала то, что у нее за четыре с половиной года не вышло. Она вчера чуть не плакала от злости, накричала на Фиону, в Тару туфелькой запустила. Ой, Маяна, Маяна. Слушай, а хозяйка правду сказала, что у тебя двойня?

Я подтвердила, что да, двойняшки. Берта обняла меня и от наплыва чувств даже в щеку поцеловала.

— Ну ладно, я в обед забегу еще, поговорим. А так, хозяйка оладьи хочет. Ты уж быстренько сообрази. Я через две десятины Фиону пришлю.

На том мы и разошлись.

Оладьи я «сообразила» словами Берты быстро. А чего их соображать то. Пара минут на тесто, благо все продукты под рукой, и сковородку чугунную на печку. Завидно так, у них все сковородки и противни чугунные, а на чугуне все вкуснее выходит. Зато как ворчал Астан, ой как ворчал и все порывался отобрать сковородку.

Прибежала Фиона. Егоза. Не очень красивая девушка весен где-то двадцати, но ответственная и руки у нее золотые. Поэтому Берта ее рядом с собой и держит, первая ж ее помощница. Мы с ней минуты три пошушукались пока Сиран собирал ей поднос. Заодно я ей оладик скормила и молока налила. Не ела еще бедная девчонка, а ведь с раннего утра на ногах. А силы нужны. Вот с моей помощью червячка заморила, сил прибавится и будет дальше трудиться. Фиона быстро справилась с поставленной задачей, поблагодарила и понесла поднос хозяйке.

— Маяна, ты такая добрая, — тихо прошептал Витор, а я даже и не заметила как он подошел.

— А ты молодец, кашу хорошо проварил, — я погладила его по черной шапке волос, — вот только надо как-то волосы прибрать, чтобы не мешали. И не дай то Светлый вдруг в еду упадут, княгиня осерчает. Может острижем как мастера, а?

Витор аж вздрогнул от ужаса и глянул на меня такими глазами, что я сразу поняла — стрижка отменяется.

— А давай я тебе шапку сошью. Ну, или платок повяжем. Найдем какой нибудь кусок яркой ткани и будет красота.

— Не надо платок, — Витор аж пригорюнился.

— Тогда будем тебе шить поварскую шапку, — улыбнулась я и сразу же в глазах мальчишки заплясали чертята, а на лице ярким цветком расцвела улыбка. Как же мало надо ребенку для счастья. Как же мало.

У меня в сундуке лежал кусок плотной шелковистой ткани цвета морской волны. Он был небольшой и если сшить шапочку для Витора, то она будет изумительно гармонировать с глазами мальчика. Форму будет держать хорошо. А если ему еще и на фартучек хватит то будет вообще изумительно. А если еще сшить каждому из кухарят такой же комплект как будет классно. Маленькие цветные чертята будут бегать по кухне и радовать глаз. А потом сошьем униформу и для других кухработников. Моя фантазия понеслась вперед галопом.

В обед следующего дня, как и обещали, привели женщину из поселения. Это оказалась наша соседка, матушкина закадычная подруга Хеда. Увидев меня она так обрадовалась. Мы тихо нырнули в подсобку и всласть посплетничали. Поспрашивала о своих родственниках в этом мире. Какая никакая, но все же семья. Матушка и отец, слава Единому живы и здоровы, старший брат Даг осенью будет сватов засылать к соседям. От души порадовалась за него. Он давно ухаживал за Риной. Девушка была миловидная, спокойная и трудолюбивая. Да и матери нужна помощь. Она без меня не справлялась. А младшие сестры не были так расположены к готовке. У настоящей Маяны было четыре брата и пять сестер. Она была вторым ребенком и старшей из девочек. Так что у Нарны, так звали мать, Маяна была основной помощницей.

Долго поговорить нам не удалось потому, что в подсобку заглянул Астан. Я познакомила его с Хедой. Мастер быстро объяснил женщине круг ее обязанностей. Меня же попросил позже сводить Хеду во флигель показать ей место, где женщине предстоит жить. Хеда обрадовалась, когда мастер ей сказал, что на два дня в месяц ее будут отпускать домой. У нее было пятеро детей и муж, покалечившийся зимой при рубке леса. Теперь ей предстояло хоть как-то обеспечивать и себя, и семью.

Еще два дня прошли спокойно и без происшествий. Но меня это как-то напрягало. Я все время нервничала и чего-ждала. Астан ругался и просил не думать о плохом, пока Темный дремлет.

Я замешивала тесто под пироги с яйцом и луком, когда со двора раздался истошный собачий лай. И кого там несет с утра пораньше… Через пятидесятник мы узнали кого. Это приехал гонец от князя. Тот оповещал свою матушку, что вернется через два дня к вечеру. Как и предполагал Астан дальше ближайшего кордона Донован не уехал. Так и завис. Чем они занимались неизвестно, но князь был по возвращении помятый и с жуткими мешками под глазами. Я смотрела и как он тяжело слез с лошади и пошел к дому. Вокруг бегали слуги. Конюхи быстро уводили лошадей, а он медленно шел по двору в своем черном плаще, обшитом серебристым кантом. Через мутноватое стекло окна на первом этаже было плохо видно его лицо, но то как князь Аррский двигался и какую обстановку создавал вокруг себя мне не нравилось. Что-то не давало мне покоя, нервировало.

Мартин шел за своим хозяином как цепной пес. Раздавал указания охране, покрикивал на слуг.

Встречаться с Мианом я мне не хотелось поэтому я быстро пошла к лестнице и спустилась вниз. Да, в полуподвальном помещении не было таких больших окон, зато там безопаснее.

Через два пятидесятника угрюмый Франк зашел на кухню. Понятно, за Астаном. Мы с кухарем переглянулись. И он ушел за слугой. Не к добру все это. Ой не к добру. Сердце замирало в тревоге: зачем позвал князь? Что задумал? Неужели Тесс все вспомнил? Но мужчины все не было и не было.

Мы сами заканчивали возиться на кухне. Помня какие указания Астан дает обычно на утро, я быстро разрулила ситуацию. Сама же стала все раскладывать по местам, протирать, ополаскивать. Хеда уходила последняя. То, что она хотела поговорить без свидетелей было ясно. Как и тема разговора.

— Маяна, это правда, что ты в тягости? — строгий у нее голос однако.

Я посмотрела на нее спокойно. Глаз не прятала.

— Да, Хеда.

— Ты понимаешь, что не правильно это. Ты живешь с мужчиной и Единый не освятил ваш союз. Дите вот будет.

— Да мы б и рады, но князь пока не дает своего разрешения. Думаешь, мне самой так хотелось или мастеру?

— Как не дает?

— Да вот так. Он когда узнал, что мы сошлись так и сказал нам. Сама слышала. И ведь не знаю даже почему.

Хеда всплеснула руками и прижала ладони к груди. Я стояла с опущенной и головой и тоскливо мяла фартук.

— Да как же так, девочка, что ему не нравится то. И пара вы хорошая. Мастер обращается с тобой вон как хорошо. Сразу видно любит, бережет. И выгода есть. Пара в деле куда как больше пользы принесет.

— Хеда, я, правда, не знаю, — голос у меня дрогнул и неожиданно я расплакалась как девченка. Хеда шагнула ко мне обняла, прижала к себе и начала гладить по спине успокаивая. Она шептала что-то ласковое мне ухо. Уговаривала о чем-то, обещала. А я все плакала и плакала. Слезы лились потоком. Наконец женщине видно надоело быть моей жилеткой, она отпустила меня, взяла ковшик, набрала воды из бака и заставила меня выпить.

Руки тряслись. Жестяной ковшик время от времени норовил выскользнуть из рук.

— Не переживай ты так. Ну не надо. Срок то хоть какой?

— Три месяца с половиной, — я решила сказать тот срок, который мастер озвучил Княгине.

— Однако, — удивилась Хеда, — быстро ты с мужиком разобралась! Молодец!

И я опять зависла. Вот тебе и поселянка. А женщина заговорщицки мне подмигнула и стала развивать тему дальше.

— Нарне говорить пока не будем. Не зачем ее беспокоить. А вот мастеру я кое-что выскажу. И не зыркай так на меня. Иногда мужик должен понимать, что девушка не безродная бродяжка. Что за ее спиной какая-никакая семья, но есть. У самой две девки по лавкам. Потихоньку дитю надо пеленки собирать, шапочки сшить. Все будет хорошо.

Женщина говорила и говорила. Ее негромкий голос успокаивал, а нехитрая житейская мудрость дарила какое-то подобие надежды. Да вот только до конца спокойной я все равно не была.

В коридоре послышались шаги. Я успокоено вздохнула. Идет.

— Вы еще здесь? — голос у кухаря был вроде ровный, глаза, правда, не очень спокойны.

— Маяна, ты иди, а я мастеру сама помогу, да кой-чего поспрошаю. Очень, знаешь ли, надо, — проговорила Хеда, улыбнулась и быстренько выставила меня за дверь.

А мастер стоял и удивленно смотрел на нас.

Подслушивать я опять не стала. Сами пусть разбираются. Думаю, Хеда с него спросит как со знающего. Вот, что значит женская солидарность. Пусть даже и мир другой.

 

Глава 17

Набрав в бадью воды и согрев ее артефактом, как научил Астан, я закинула в нее душистых травок, которые мне прислала матушка, и подождала пока она немного настоится. И вот теперь я лежала в импровизированной ванне и наслаждалась тишиной и покоем. Как же хорошо. Как же очень хорошо. Прикрыла глаза и мурлыкала себе нос русские народные…

— Какие интересные песни ты поешь, — мужчина стоял в дверях и смотрел на меня.

— Нравится? Хочешь я и тебе спою. Матушка много песен знает и меня научила.

— А вот Хеда не только песни знает.

— И что она напела тебе?

— Ну не знаю как песни, а вот о тебе она беспокоится.

— Прими как должное, все-таки она подруга матери.

— Ах вот оно в чем дело… А я то испугался наивный, что она за всех радеет.

— Ну она пока радеет лишь за меня. И да, никому и ничего говорить она не будет, тем более матери или отцу. А вот хотелось бы знать мне откуда она так быстро узнала? Я то ж не говорила. Может Берта нашептала, как думаешь?

— Не важно, это уже не важно…

— Ты прав, это не важно уже. Важно то, что князь тебе сказал. Ты хоть и держался уверенно, но я как поняла, хорошего ты узнал мало.

— Да уж, хорошего мало. Надо тебя направить работать к Тессу в Тайную службу, дознаватель из тебя выйдет хороший, — усмехнулся Астан. Он вошел в купальню, прикрыл дверь. Присел на край импровизированной ванны лицом ко мне и одновременно поставил полог тишины.

— Лаира сбежала.

— Как? — я чуть не выпала из бадьи.

— Да вот так. Точно как все случилось я пока не знаю. Отправил весточку своему человеку на кордон. Может хоть что-то станет известно. Я не знаю даже, как быть и что думать.

— И не надо ничего думать. Подождем известий, — я понимала, что сейчас ему нужна хоть какая-то поддержка и понимание с моей стороны.

И это я могла дать ему с лихвой. Что и сделала. По полной. Уже когда он спал, обняв меня покрепче, и тихо дышал мне на ухо, я сжала его немаленькую ладонь в своих руках и стала мягко гладить ее, а в голове прокручивать складывающуюся ситуацию. Картина вырисовывалась неприятная. По всем статьям выходило, что Лаира опять кинула дядю. Второй раз за неполные две десятины. Да она ж его своим поведением подставляет по полной. Он и так не знает, что поделать после ее побега из поместья, а тут с Дальнего кордона сбежать. Не могла она сама это провернуть, ой не могла. Связей как таковых не имеет. Мне она умной не казалась. Гонористой — да. Избалованной три раза да. А значит эта не в меру взбалмошная девица просто нашла еще кого-то и сбежала. И тут меня осенило: а никого она не находила. Да и не надо было. Она ж всего-навсего с Мианом договорилась. Ее просто привезли к Миану и там она уже развернулась, а значит не туда отправил Астан запрос, не туда. И я стала быстро будить его.

— Проснись, Астан, да проснись же.

Он проснулся не сразу, по ходу чуть не придушив меня.

— Да что ж ты мне спать то не даешь, женщина!

— Ты как отправил весточку о Лаире на Дальний кордон?

— Тебя только это ночью тревожит? Так я ж всегда могу помочь, ты только намекни, — и его руки загуляли по моему телу.

— Да прекрати ты, ненасытный! Как отправил, ну?

— Как? Голубиной почтой. Как же еще.

— А кто посоветовал? Миан?

— Ну да.

— Не туда надо было отправлять, ой не туда.

— То есть как не туда, Маяна ты о чем?

— Никуда она не сбегала, Астан. Никуда. Ведь Лаира же была знакома с князем, так?! Так. И наследника она знала. Милый, тебя просто обманули. Нет, даже не так, они нас всех обманули. И голубей надо было слать не на Дальний, а на тот кордон, до которого доехали князь и наследник. Думаю, что ее туда и привезли. И с Дальнего тебе вряд ли пришлют нормальный ответ.

— Почему ты так решила?

— А как ты думаешь? Ведь тебя к ней не подпустили близко после ее побега. Как она уезжала ты не видел. Надо еще узнать кто был на облаве и с ними пообщаться. Мы ж ни с кем не поговорили обстоятельно, просто поверили словам князя. А потом…

Тихий протяжный рык оборвал мой словесный поток, мужчина слетел с кровати и в чем мать родила стал метаться по комнате. Он был похож на дикого зверя, которого только что поймали и закинули в клетку. В какой-то момент ему видно стало не хватать воздуха и он рванулся к окну, толчком раскрыл его настежь. Свежий ночной ветерок разметал занавеси, а бывший канцлер стоял, упершись руками в подоконник, и, закрыв глаза, глубоко дышал. Временами по его телу проходила волнами судорожная дрожь.

Я тихо слезла с кровати, прихватив одеяло, пошла к нему. Мягко укрыла его плечи. Бедный ты мой, бедный. Да и я хороша тоже.

— Маяна, вот скажи, как? Как я мог быть таким идиотом? Как я поверил на слово?

— Не надо, не кори себя. Она сама творит свою судьбу.

— Творит? Она ее разрушила. Как я мог быть таким слепцом? Почему я не обратил внимание на ее странности. Ведь все было на виду. Она часто стала выходить. Ни с кем в последнее время не общалась. Тебя в комнату к себе не пустила подселить. А какая она была дерганная в последние дни.

— Астан, хватит себя обвинять! — рявкнула я, — сколько можно! Она взрослая женщина. Ты и так дал ей столько, что иные родители не дают. Почему ты себя во всем винишь. Почему ты не видишь, что она больше месяца всем врала. Такие решения одномоментно не решаются. И вообще, ты не думаешь, что она втайне встречалась с Мианом. Нет? А жаль, жаль… Ты человек, Астан, человек. Ты не можешь видеть все и отвечать за всех. Все!!! Идем, идем. Тебе надо отдохнуть… Лучше б я не говорила ничего…

— Дурочка моя… Ты все сделала правильно. Все правильно. Хватит. Отдохнул пять весен. Совсем распустился. И да, надо спать.

— Надо, мой хороший, надо. Утро вечера мудренее… У нас так говорят…

Мужчина как-то странно глянул на меня, но послушно пошел за мной. Я уложила его. Сама тоже легла рядом. Укрыла нас одеялом. Повернулась к нему лицом. Поцеловала в плечо и стало мягко поглаживать по груди успокаивая.

Но Астан Лебре де Рран, граф Орнезский, бывший канцлер его Величества короля Дитриха IV, не спал. Он лежал молча и думал о чем-то своем. И это меня не радовало. Я закрыла глаза и прижалась щекой к его сильному плечу.

 

Глава 18

Что то произошло. Точно!

Сон как рукой сняло. Я открыла глаза и резко села. Астана не было. Этот факт меня озадачил. Так, что мне делать? Умыться и привести себя в порядок — это без вариантов. Быстро пошла в купальню, приоделась. Прибрала комнату, завязала платок и спустилась на кухню. Мужчины там тоже не было. Там вообще никого не было. Где он? Где? Лишь бы дел не наворотил.

Начала быстро каждодневные свои обязанности. Хлеб. Булочки. Крупа для каши. Есть не хотелось. Опять немного подташнивало. Налила себе отвар. Пью маленькими глотками. Итак таскаюсь до нужника чаще чем все. Мужики не понимают почему. Им и не надо.

Он пришел с опозданием на целых три десятины. Живой. Светлый, спасибо. Молча стал разжигать печи. Пробовать на остроту заточки ножи. И все молчит и молчит. Ну не хочешь и не надо. Я насупилась обиженная, взяла миску и ушла в подсобку. Принцу надо будет яйца отварить. Мужчина занырнул за мной.

— Не обижайся. Ну не надо. У нас же все хорошо. — он подошел сзади и обнял, вынуждая откинуться ему на грудь.

— Просто здесь говорить не могу. Княгиня могла подслушивающих артефактов напрятать. Да стой же спокойно, — его руки легли на живот. Тепло от прикосновения ласкало, я ощутила, как мягко заворочались мои детки. Магия мужчины им точно нравилась. Они прямо тянулись к нему. Почему? Он ведь им же чужой, не родной я имела в виду. Или?… Тайны мадридского двора. Ладно, понежусь пока еще есть вариант.

Особенно мне нравилось, что после его «процедур» меня не накрывал токсикоз. Как же это изумительно. Ешь как нравится и что нравится, пей. Ну, естественно в рамках разумного. Хватало где-то дня на два. Точно. Надо ему вменить в обязанность подпитывать защитный контур через день. А пока стою и нежусь. Как же приятно откинуться на сильное мужское плечо.

— Хорошо. Очень хорошо. Но грустную весточку все же скажу. Увы, но до родов близости не будет. Детки развиваются идеально. Не стоит нарушать этот процесс. Магия у них сильная. И знаешь, что скажу, у девочки магия сильнее, чем у мальчика. Больше того, у нас никогда не было еще магессы такой силы. Я в восторге от нее. И так магов рождается крайне мало, а тут такой феномен. Скорее всего, она маг воздуха. А вот мальчик маг огня. И знаешь, еще не родившись он уже оберегает ее, его сила и аура перекрывают ее. Прячут ото всех. Изумительный тандем. Надо бы им имена подобрать.

— Думаю, Астан, что обстоятельно мы про это поговорим вечером в комнате. А пока никого нет…

Я усмехнулась про себя. Мысленно потерла лапки и сделала то, чего мастер, но же канцлер не ожидал. Не выскальзывая из кольца его рук, я повернулась к нему лицом, притянула к себе и поцеловала. Я вложила в поцелуй все, что было во мне: все эмоции, нежность, страсть. Всю мою благодарность за его внимание, терпение и понимание. Ответ не замедлил себя ждать. Меня сжали с такой силой, что…

— Я, конечно, все понимаю, но может кто-нибудь нальет для князя отвару. Господину пить хочется с утра.

Франк стоял в дверях и сверлил нас тяжелым взглядом.

— Франк, а давай-ка я лучше князю налью рассолу из под огурчиков. Ой, как он от похмелья помогает знатно. Первейшее средство, — я высвободилась из рук своего мужчины. Вышла на кухню, слегонца подвинув Франка от двери, прошла к столам. На поднос, покрытый красивой тканой салфеткой, выложила два бокала. В один налила отвару, а в другой ковшом налила рассол, предварительно набрав его из бочки с огурчиками. Ну так как бочка находилась в подсобке, я продефилировала туда и обратно мимо мужчин. Те стояли и пристально за мной следили. Про чудодейственные свойства рассола в этом мире не знали. А жаль, жаль…

— Ну что, держи Франк, надеюсь, что наш господин останется доволен, — я ласково улыбнулась.

Когда Франк с подносом испарился Астан рассмеялся. Хотя нет, используя жаргон моего мира, он заржал.

— Эко ты его красиво выпроводила. Он уже хотел нотации нам прочитать.

— Ага, сейчас. Пусть с Бертой разберется. А то крадется к ней по вечерам как лис в курятник. А мы ж не таимся. Князь нам добро дал. Княгиня тоже не против. Хотя, думаю, что лично меня она быстро выставила из поместья в два счета, если б тебя не боялась.

— Милая, она тебя не просто выставила, она б тебя удавила не церемонясь.

Последние слова мужчины ударили меня как обухом по голове. Я развернулась и испуганно посмотрела на Астана.

— Да не бойся ты так. После того как Дориана удостоверилась, что ты беременна я ее предупредил, что если она даже косо на тебя взглянет, я разнесу к Темному все ее поместье вместе с ней и ее сыночком. А на что я способен она знает. Я ведь тоже маг огня, и не слабенький. Так что не переживай, но и нарываться тоже не стоит. И лучше посмотри как там у тебя дела с выпечкой.

Мы быстренько стали возиться на кухне. К тому же появился Пол, через пару десятин нагрянула суровая Хеда. А чуть попозже и все остальные. Работа закипела.

Астан уехал за продуктами, мальчишки носились под руководством Сирана и Пола. Мы с Хедой возились с тестом. Тишь да гладь.

Франк зашел резко и окликнул меня:

— Маяна, держи поднос. И скажи, а рассол ты чистый наливала?

— Конечно, его не надо разбавлять. А что, полегчало нашему лорду то?

— Не то слово, через десятины две все сняло как будто бы и не было. Спасибо. Сама ж знаешь, что после веселого вечера он по утрам головой мается. А тут выпил и отпустило. А потом еще отвару попил и совсем хорош стал.

— Вот и чудно. У нас соленые огурчики всегда в подсобке лежат. Так что с решением этого вопроса проблем нет. Когда завтрак подавать? Каша и яйца сварены. Булочки минут через пять достану. Отвар свежий настаивается. Так что слово за тобой.

Франк довольный кивнул и сказал:

— Хорошая ты баба Маяна. Повезло Астану с тобой. У тебя только один минус, только один. Твое происхождение. Хоть бы бастардом была б чьим-то. А то ж и жениться то король ему, скорее всего, на тебе не даст. Берта аж измучилась вся. Все за тебя переживает.

— Спасибо за заботу, Франк. И Берте спасибо, большое. Но что поделать, даже если матушка меня и родила от кого, то это только от батюшки.

Краем глаза я наблюдала за Хедой. Женщина внимательно прислушивалась к нашему разговору. Она, конечно, старалась не подавать виду, но у нее это плохо получалось. Ай да красотка, держит руку на пульсе событий. Это конечно хорошо, но надо что-то предпринимать, а то я из-за нее и шага спокойно сделать не смогу.

Как только Франк ушел я пошла в подсобку, одновременно кивком головы указывая Хеде, что она мне нужна. Через пару минут женщина забежала в помещение и закрыла за собой дверь.

— Ну как вы вчера поговорили? Что ты сказала мастеру?

— Ну как что, как что. Я сказала, что негоже так с девушкой обходиться. Кому ты нужна будешь с ребенком, если он тебя бросит? Правильно — никому. В поселении все будут на тебя пальцем показывать. Ребенку тоже жизни не будет. Заклюют. А так, если в храм сходите, даже если просто скрепите брак, все поймут, никто и слова то не скажет. Ты пойми, Маяна, ты девушка с характером, упорная, выдюжишь. А вот дите то оно в чем виновато? Почему ваши ошибки должны ему жизнь рушить. Так что даже ничего не говори в ответ. И мужик твой со мной во всем согласился. Так что думаю, к жрецам вы скоро прогуляетесь. Без лишнего шума и празднований пышных. Ну и не страшно. Зато муж у тебя будет законный, вот.

— Но князь то запретил…

— Э, неееет, князь не запретил, он не одобрил. А вот запретить — не запретил. Ты поняла меня? Смысл уловила?

Да уловила я, уловила. А вот кое-кто мне много чего не договорил вечером. Поспрашивать надо, причем с пристрастием.

Мы разошлись с женщиной по своим маленьким делам, я хлеб формовать, она свеклу и морковь чистить.

До вечера я еле дотерпела. Быстро выбежала в коридор, но далеко уйти не успела. Меня позвали в покои к княгине. Интересно, что она от меня хочет то? Я же стараюсь не наглеть, на глаза не попадаться. Не мешать ни в чем. Инструктаж запомнила наизусть.

В покоях княгини царил полумрак. Княгиня сидела в домашнем шелковом халате с распущенными волосами. Она даже не повернула головы в мою сторону.

— Ну и как? Хорошо тебе в койке у моего мужчины?

— Простите, госпожа…

— Дурочкой прикидываешься? Как ты посмела! — Княгиня развернулась ко мне лицом и начала вставать.

Я не успела даже ответить как дверь неожиданно открылась от сильного удара. Мастер стоял в дверях и молчал. Он ничего не сказал даже тогда когда подошел, приобнял меня за плечо и вывел из комнаты. Оставил меня в коридоре.

— Подожди меня здесь. Я сейчас.

Он вернулся в комнату. О чем они говорили я не поняла, но говорил он с ней таким резким тоном, что мне время от времени становилось просто не по себе. Затем он вышел, схватил меня за руку и быстро пошел к лестнице, но не к той, по которой ходили слуги, а к другой, для хозяев и их гостей. Мы быстро спустились вниз к главному входу, вышли во двор и направились к карете, которая стояла неподалеку. В карету меня закинули так легко, как будто пушинку.

— Куда мы едем, Астан? Что происходит?

— Все потом, потом, Маяна. Дориана совсем с ума сошла от ревности. Надо принимать меры. Срочно, меня обняли, прижали к себе и стали ласковой целовать в макушку.

Ехали мы не долго, где-то через две десятины карета остановилась. Астан вышел и помог выйти и мне. Мы приехали к храму. Он повел меня к главному входу, там уже стоял один из жрецов и ждал как оказалось нас.

Отец Арон посмотрел на меня сурово, затем зыркнул на мужчину, но ни чего не сказал. Заведя нас вовнутрь храма и закрыв за нами дверь он спросил:

— Вы понимаете, что делаете, господин?

— Да.

— Вы понимаете, что развода в данном случае не будет никогда?

— Да.

— Ну что ж.

И вот тут-то я только и поняла, что задумал мужчина. Повернулась и заглянула ему в глаза.

— Ты уверен? Может все же не надо?

— Надо. Вот теперь-то как раз и надо.

Голос жреца сухо проскрипел:

— Идемте, потом разберетесь между собой.

Мы прошли к центру храма, туда, где стояла величественная статуя Единого Бога. Два его сына стояли за его спиной в тени и как будто следили за нами.

Мы стояли лицом к Богу, чтобы он видел нас. Чтобы мы не могли отвернуть свои глаза от его лика. Он беспристрастно взирал на нас с высоты постамента. Я стояла и завороженно смотрела в его лицо. Спокойное, умиротворенное. Глядя на него создавалось впечатление, что он как будто парил над нами. Я потерялась во времени, где-то там глухим фоном слышался голос жреца. Кто-то погладил меня по руке. От неожиданности я вздрогнула и как будто рухнула с высоты.

— Согласна ли ты женщина взять этого мужчину в супруги? Быть ему верной и преданной во всем, слушать и почитать его как господина своего?

— Да, я согласна, — мой голос негромкий, но четкий прозвучал в полнейшей тишине.

— А ты мужчина, согласен ли ты принять эту женщину, дать ей свою защиту, стать ее господином?

— Да, согласен.

— Ну что ж. Принесите свою жертву и если Единый примет ее, то вы отныне муж и жена.

Астан отвязал от пояса кошель с деньгами и отдал жрецу. Взамен молоденький жрец принес ему поднос с небольшим круглым хлебом и кубком. Будущий супруг отломил небольшой кусок от хлеба и отдал мне, каравай положил в жертвенную чашу. Затем он что-то еще взял с подноса и подошел ко мне. У него в руках были две серебристые ленты. Молодой жрец с подносом подошел ближе. Астан из-за голенища достал кинжал и мягко посмотрел на меня.

— Потерпишь?

Я кивнула головой.

— Дай левую руку.

Когда я протянула руку он поцеловал мою ладонь и когда я улыбнулась быстро надрезал запястье. Я даже испугаться не успела. Жрец протянул кубок и мужчина подставил его под мою руку. Кровь неспешно стекала и смешивалась с родниковой водой, которая наполовину наполняла емкость. Через какое-то время Астан аккуратно намотал на мое пораненное запястье одну из лент. Потом он протянул мне свою левую руку. Мне было жутко страшно причинять ему боль. Но мужчина протягивал свою руку и улыбался. Мне была так трудно нанести ему рану, но я все таки решилась, забрала у него кинжал как можно аккуратнее надрезала запястье. И он также добавил своей крови в кубок, а я повязала его руку серебристой лентой.

Отец Арон подошел и забрал кубок. Он медленно пошел к статуе Единого. И одновременно с первым шагом, откуда то сверху, послышался голос. Печальный и чарующий. Я не понимала слов, но это было завораживающе. Жрец подошел к статуе и вылил содержимое в жертвенную чашу. Прошло наверно секунд десять. Песня лилась и окутывала. Жрец стоял возле чаши. Ничего не происходило, мы ждали. Дверь храма открылась так внезапно, что все мы вздрогнули. И только отец Арон стоял возле жертвенной чаши.

— Неееееееет! — истошный крик тысячью отголосков разнесся по храму. Княгиня вбежала как сумасшедшая, растрепанная она и вела себя как умалишенная.

Она быстро огляделась, нашла глазами Астана и рванулась было к нему. Но замерла, затем упала на колени и завыла, раскачиваясь из стороны в сторону.

А в храме становилось все светлее и светлее. Но откуда? Ламп я не заметила, решила осмотреться, развернулась и замерла. Жрец стоял к нам спиной, раскинув руки в стороны, а из чаши вырывался вверх столб белоснежного пламени. Потом по левой руке внезапно прошла ужасающая судорога и она дико заболела, как будто ее ошпарили. Это длилось буквально три или четыре секунды.

И внезапно все резко закончилось.

Я стала осматривать руку. Ленты не было, как и не было разреза. По запястью шел серебристый рисунок, напоминающий арабеску. Мягкое плетение линий было таким красивым, что я невольно залюбовалась.

— Нравится? — услышала я голос уже своего мужа.

— Очень.

Я подняла голову и посмотрела на него. Он стоял и смеялся. Счастливый, такой красивый и радостный.

— Вы хоть знаете, что сейчас было? — голос отца Арона дрожал от волнения. Он подошел к нам и, взяв мою руку, тоже стал рассматривать рисунок. А после продолжил:

— Единый не просто, одобрил ваш брак, он дал вам свое благословение. Я много раз читал хрониках об этом, а вот сам увидел впервые. Идеальный брак идеальной пары. А я то, глупец, еще сомневался сочетать вас браком или нет.

Как интересно. Но я ж не аристократка. Ну да ладно все потом. А вот где наша княгиня. Стала оглядываться и увидела ее. Дориана покачиваясь шла к выходу, ее плечи подрагивали. Женщина плакала.

 

Глава 19

Я стояла и смотрела ей вслед. Несчастная женщина. Ладони мастера, уже мужа легли на мои плечи. Он мягко коснулся губами моего виска и негромко сказал:

— Не расстраивайся. Ты ничем ей не можешь помочь. А она не понимает того, что мир вокруг нее одной не вертится.

— Мне все равно ее жаль.

— Ну что поделать… Пошли?

— А ты покажешь мне свою руку, а? Я ведь так и не увидела твою брачную татуировку.

— Конечно. Она правда не такая изящная как твоя.

— А мы сравним. Вот. Как приедем так и сравним сразу же.

Но это были всего лишь наши мечты. Увы… В поместье Астана сразу по прибытии отозвал какой то офицер и стал на ухо что-то шептать. Глаза мужа полыхнули яростью, дикой и безудержной. Я стояла и ждала пока он переговорит. Почему то подумалось, что прилетел голубь из Дальнего кордона. И новости были не из хороших.

— Где князь? — голос супруга был жесткий.

— В кабинете, депеша срочная из столицы пришла.

— Ах депеша! Ну, ну!

Астан широкими шагами рванул к главному входу. Вдруг резко остановился и стал оглядываться кого ища. Нашел меня взглядом и быстро произнес:

— Маяна, я прошу тебя иди в комнату и, пока я сам за тобой не приду, никуда не выходи. Поняла? Никуда.

Я все поняла. Поэтому развернулась и ушла к черному входу. По дороге встретила Хеду. Как же она обрадовалась, когда я ей показала брачную татуировку. Она любовалась ею как самой редкой ценностью, какую еще не видела ни разу. А когда я сказала ей о благословлении Единого она практически дышать перестала.

— А вот теперь можно и Нарну порадовать.

— Думаешь, может надо подождать?

— Самое время. К тому же, ты ведь не сможешь приехать на свадьбу Дага. А свою беременность до свадьбы ты как объяснишь то? То то. Я чуток подумаю, обмозгую и скажу что получилось. А там и решим что говорить, а что нет. Ну, иди в комнату. Тебе отдохнуть надо. Столько переживаний за один день в твоем то положении это не шутка. И мужа надо слушаться.

За время нашего разговора мы дошли до входа для слуг. Радостная и довольная Хеда ушла на кухню, а я поднялась в нашу с Астаном комнату. Уже в комнате умывшись и переодевшись я поняла как устала. Ноги налились такой тяжестью, что я с трудом доползла до кровати и рухнула как подкошенная. Сон моментально навалился на меня тяжелой липкой пеленой. И я опять бежала по лесу. Опять меня догоняли и теперь уже я видела лицо. Лицо князя, довольное поимкой своей добычи. Слышала его дикий и сумасшедший хохот. Опять дралась с ним защищаясь. По новой ощущала его удары по лицу и телу. Его ненависть и злоба вкупе с сильным опьянением и животной похотью были ужасны. Вырваться не получалось. Опять я чувствовала как рвется платье, как зажимают рот и княжеские руки бесцеремонно мнут грудь, лапают бедра и ягодицы. Как он наваливается тяжелый и огромный. Я старалась проснуться и не могла. Я потерялась в этом сне и не находила выхода. Больно, как же больно. Отпустите, я не хочу, не хочуууу…

Проснулась я рывком. Открыла глаза. Я все также лежала на кровати. Лицо было мокрым от слез. Горло дико пересохло и ныло. Наверно опять кричала во сне. Но рядом не было мужа, он бы меня разбудил. Он бы… А где он, если судя по мертвой тишине за окном уже давно заполночь. Выйти из комнаты не могла, пообещала же. С трудом дошла до стола и налила в кружку воды. Хотела выпить, но ее запах мне не понравился. Запах. Вода не пахнет. А пить так хотелось. Решила, что не буду рисковать. С княгини станется еще и отравит. Я поплелась в купальню, умылась и попила воды там. Немного полегчало.

Это был сон, всего лишь сон. Опять пустила воду и стала смотреть как она течет.

Вода текла и текла, и мне понемногу становилось легче. Это сон, всего лишь сон… Просто игра подсознания. Прав был дедушка Фрейд, ой как прав. Опять плеснула холодной воды на лицо. Кое-как успокоившись я вышла в комнату. Подумала и подошла к окну. Раскрыла его настежь. Свежий воздух бы мне просто необходим. Ветерок трепал занавеси, высушивая воду на лице. Астан, где же ты…

Прикрыла створки окна, прошла к кровати и села на ее край лицом к двери.

Он пришел под утро. Но не тот мужчина, которого я знала до этого. Перед мной стоял сам милорд Астан Лебре де Рран, граф Орнезский, канцлер его Величества короля Дитриха IV. Пусть хоть и бывший, но государственный муж и политик. Сильный, властный и уверенный… Даже при неровном свете свеч он был такой мужественный, такой привлекательный. Он завлекал меня не той слащавой красотой, быстро приедающейся и надоедливой, а именно своим обаянием и мужественностью. Я порой ловила себя на том, что могу подолгу смотреть и любоваться им.

— Не спишь?

— Уже нет. Недавно проснулась.

— Ты все-таки мало спала.

— А ты вообще не спал.

— Я привычный.

— Да и я вроде как тоже привычна.

— Сейчас ты отвечаешь не только за себя.

— Я хорошо себя чувствую, не переживай. Но вот ты мне остался должен.

— Да? И что же я пообещал и не сделал?

— Ты не показал свою брачную татуировку, — я негромко засмеялась и протянула к нему руку.

— Сейчас, хоть воды выпью. Жажда бешеная, — муж улыбнулся и шагнул к столу.

— Стой. Не пей оттуда. Вода как-то странно пахнет. Я сама не рискнула пить, — я встала, взяла кружку со стола и принесла воды из купальни.

Наверно Астан пока меня не было успел проверить воду потому, что он сразу спросил:

— Ты правда не пила из кувшина?

— Нет, не рискнула.

— Правильно сделала. В воду добавлен яд. Налили немного, но того что есть хватит, чтобы навредить и тебе и детям. К вечеру следующего дня у тебя был бы выкидыш. В последствии, ты вообще могла бы просто не забеременеть. «Черная кровь», если не выпить противоядия в первую десятину, наносит непоправимый вред.

Как я не рухнула так и не поняла. Доползла до окна. Воздух. Мне нужен воздух. Опять раскрыла окно настежь. Да что ж это такое то!

Астан подошел ко мне сзади и обнял. Его дыхание согревало мне макушку. И все-таки как же хорошо когда мужчина высокий, когда можно откинуться назад на его грудь и чувствовать себя защищенной.

— Может приляжешь?

— Давай немного постоим. Мне дышать тяжко. Как думаешь, кто мог добавить яд?

— Как кто?! Дори.

— Княгиня?

— А ты как думала? Придется еще раз ей объяснить, что она не права. Мало ей того, что она брату жизнь испортила, теперь еще в мою вмешивается.

— А брат твой причем? Чего то я не понимаю.

— Ребенок ты еще, ребенок. Ладно, объясню. Давай только ляжем.

Астан закрыл окно и утянул меня к кровати. Раздел меня, потом разделся сам. И уже после того, как мы уютно расположились под одеялом, продолжил:

— Дори была любовницей моего брата. Они начали встречаться еще до того как она вышла за князя. И Миана она родила тоже от Трея. Брат, конечно, знал об этом. Хотя отцовских чувств особо и не проявлял. Его устраивало все. Вот только меня это не устраивает. Мне не нужна женщина брата. Пусть даже и бывшая. Не по себе как-то.

— А Миан знает о вашем родстве?

— Еще как знает. Думаешь, чего я здесь, а?! Все он знает… Но я также знаю и тот факт, что и князю Шелтону Аррскому добрые люди тоже глаза на сей факт раскрыли. Он запил. Причем весьма сильно. И даже решился подать на развод.

— Подать на развод?! — хорошо, что я лежала иначе точно бы упала.

— Ну да. Только он не дожил. Трагически погиб по пьяни. На охоте лошадь понесла. Он, великолепный охотник и отличный ездок, не удержался в седле и сломал шею.

— Как удачно.

— И не говори. Ведь если бы факт измены был доказан, то Дориану бы остригли, изгнали из рода и ее имя вычеркнули из родовых книг. Так что это явно не совпадение.

— Боже мой, Астан. Это же чудовищно.

— Естественно. И сына она воспитала также. Избаловала и развратила как могла.

— Мне страшно, а вдруг они узнают про детей. Единый, это ж страшно подумать, что будет.

— Ну не узнают это точно. Ты даже не представляешь какое чудо твои детки. Девочка очень сильный маг. Очень. Скажу прямо — такой силы магессы у нас не было. Скорее всего, она маг воздуха. Пока точно не разобрался. Вот мальчик хоть и не такой силы, но точно маг огня. И знаешь, что интересно, уже сейчас он закрывает ее, бережет. Я такого еще никогда не видел.

— Скажи, почему ты так радуешься этим детям? Ты ж на них просто помешался. Ведь у нас же могут быть и свои дети.

— Маяна, ты пойми, ведь они все же моей крови. А из нашего рода оставались только я и Трей. Я не могу оставить внуков своего брата. Тем более будущих магов. Их отец, хоть и мерзавец, но он мой племянник. И, Маяна, мне тяжело говорить тебе, но я никогда не смогу подарить тебе ребенка. С бывшей женой мы прожили несколько лет и Единый не дал нам детей.

Я развернулась на кровати, приподнялась на локте и нависла на мужем.

— Астан, причем здесь Единый? Надо сходить к лекарям. У магов и целительниц спросить.

— Милая, был я у них. Был. Они и сказали.

Блииииин. Вот она проза жизни. Такой мужик харизматичный. Да от него рожать и рожать. И вот на тебе. Это как же ему было паршиво то когда он узнал о своем диагнозе. Теперь понятно, почему он так о детях печется. Какая-никакая а своя кровь.

Муж спокойно развернул меня к себе спиной. Прижал. И опять его ладонь легла на мой округлившийся животик. Она была теплая и мягкая. Меня накрыло такой волной радости и умиротворения. Как же хорошо.

— Чувствуешь как они рады?

— Так это их эмоции?

— Да. Они чувствуют родственную магию и отвечают как могут.

— Астан, но ведь может же быть, что тот магический фон, который ты у меня заметил, быть отголоском их силы.

— Нет, это вряд ли. Для такого уровня силы у детей оба родителя должны быть магами. Просто так ничего не получается. И у тебя магия, как бы объяснить, своего оттенка что ли. А теперь давай хоть немного поспим. Все же я устал достаточно сильно.

Я накрыла его руку своей ладонью, еще плотнее прижимая к своему телу. В ответ меня поцеловали за ушком и куснули за мочку. Хулигааааан. Уснула второй раз я быстро. Но теперь уже кошмары меня не мучили. Мне было комфортно и уютно

 

Глава 20

Проснулась я рано. Муж тихонько посапывал рядом. Ну как посапывал. Ну, похрапывал так тихонько. Ну чуть-чуть. Это посапывание-похрапывание мне однозначно подняло настроение.

Встала осторожно, чтобы не разбудить. Все же вчера он так поздно лег. Как можно тише, не зажигая свеч скользнула в купальню, прикрыла дверь и начала умываться. Одежду я тоже взяла с собой и потому оделась тоже в купальне. Было уже не так темно, так что делала я все это спокойно.

Но пока я приводила себя в порядок что-то не давало покоя. Все время мне казалось, что я упустила какой то факт. Вот он. На ладони. Возьми и все станет ясным.

Открыла дверь и замерла… К кровати, на которой спал безмятежно мой муж кто-то крался. Весь в черном, в тусклом свете только рождающегося утра было не разобрать мужчина это или женщина. Факт был только один. Этот кто-то меня не видел и угрожал моему любимому. Поэтому я быстро развернулась и схватила стул, стоявший у бадьи. Добежать не успевала и тогда я просто его метнула в этого непонятного человека. Откуда только силы взялись стул то тяжеловат. И ведь попала.

Астан от грохота подскочил на кровати и резво прыгнул к столу, на котором лежало его оружие. Вот что значит выучка.

Непонятный человек рванул к двери, но было поздно. Муж за шкирку рванул его на себя, а затем отточенным движением приложил головой о стену. Тот просто сполз по ней на пол.

Все это время я стояла в дверях купальни. Может и стоило наверно закричать, разбудить кого-нибудь в поместье. Но вот не хотелось мне омрачать свою первую законную ночь с мужем истерикой. И муж это оценил. Усмехнувшись он подцепил этого неудачника за шиворот и подняв встряхнул как следует.

Парнишка был незнакомый. На вид лет двадцати среднего роста. На правом виске у него было какое то пятно. Когда муж разглядел наличие пятна я услышала достаточно новых эпитетов и высказываний. Первое, что сделал Астан выговорившись это он связал ему руки своим ремнем, закинул его на плечо и быстро наказал мне с кухни не уходить никуда, успел еще дать указания по завтраку. Сам же уволок куда-то этого недомерка.

Ну вот, а мне опять на кухне одной маяться. Молоко с медом делала себе сама, пирог отрезала тоже сама. Вот тебе и первое утро замужней жизни. Но что поделать, есть еще малыши и значит кушать надо. А работа подождет.

Первое озарение пришло резко. Мартин, он же рассказывал Франку что князь развлекался с Лаирой. Но Миан же знал, что девушка племянница мастера. И Астан сказал, что князь знал, что сам является сыном Трея. А значит… Они хоть и сводные, но они брат и сестра. Опааа. Детки сговорились. Но о чем? Так. Жду мужа. Жду. Жду. Жду.

Быстренько поставила опару на булочки. Стала заниматься опарой на хлеб. Никого… Да что ж такое. Крупу на кашу перебрала. Стала промывать. Прибежал Витор. Стало полегче, мы быстро стали возиться с завтраком. Мальчишка тихо поглядывал на меня, а потом тихо подошел и заглянул мне в глаза. Его вопрос меня просто огорошил:

— Маяна, а ты уже не будешь шить мне шапочку, да? — он грустно вздохнул и опустил свои глаза.

— Что ты?! Конечно сошью, я ведь обещала.

Вот как, ну вот как я могла забыть про шапочку. Вечером сяду и начну. Надо только снять мерки с головы. Я погладила мальчишку по щеке.

— Витор, а ты поел? Ну конечно нет. Эх ты.

Я быстро стала разогревать молоко. Подумала и решила что и мне не повредит. Через пять минут мы уже сидели над ореховым пирогом с дымящимися чашками. Я объясняла как правильно готовить начинку, мальчишка внимательно меня слушал. Мы так увлеклись, что не услышали как вошел Франк.

— Доброе утро, Маяна. А мастер то наш где?

— Доброе, доброе, Франк. Спасибо Единому. Вышел куда-то. Помочь чем?

— Ай, Маяна, да что тут поделаешь то. Вчера князь с матерью разругался. Потом депешу какую то получил из столицы. Все не слава Единому. Так что давай доя начала рассол твой чудодейственный и отвар. И думаю Рамона пришлю десятины через три за завтраком.

Затем он поманил меня пальцем и когда я подошла быстро зашептал на ухо:

— У нас тут гости важные намечаются. Шороху то будет.

— Какие еще гости? День ото дня не легче.

— Вейс к нам едет. А это сам королевский шут.

— Шут? — я весело рассмеялась, — шута то чего бояться. Франк, не передергивай.

— Ты не понимаешь. Он не просто шут. Он правая рука Дитриха. Его глаза и уши. И если он приехал то значит что-то намечается.

— Франк, не переживай ты раньше времени. Накликаешь ведь.

— Твоя правда.

Франк стоял грустный. Таким я его еще не видела. Ну едет к нам этот Вейс. Ай, ну его. Опять собрала поднос для князя. Отдала Франку. Открыла для него дверь и занялась завтраком. Быстренько пожарила яичницу с ветчиной. Параллельно Витор под моим руководством пек оладушки. Каша была готова. Меня удивило только одно, почему всех нет. Пол свою выволочку получил первым. Потом кухарята. Сиран явился последним. Хамство неприкрытое. Еще бы мужа дождаться.

— И вообще, что это такое?! Почему вы пришли только сейчас? Ну как так можно?!

— Ну как можно, да вот так. И не просто можно но, и нужно. А вы вообще повели себя нечестно. Зачем артефакт тишины активировали? — Сиран смотрел на меня насупившись.

— В смысле! Вы что, подслушивали?

— Ну а как же. Первую брачную ночь обязательно надо. Чтобы дети глухими и немыми не были. Что ты как маленькая то. Как-будто не знаешь.

А я то и не знала.

— Да мы полночи не спали. Сначала мастер под утро пришел, потом вы артефакт включили. Не по-людски как то.

Да тьфу на вас извращенцы.

— Сиран, а Сиран. А ну иди-ка поближе, дружок.

Полотенце было аккурат под рукой. Сиран скумекал быстро, но удрать не успел. По спинке все же получил. И не один раз. Безобразник. Это ж надо такое придумать, подслушивать. Это хорошо, что Астан настроил артефакт так, что он сам включается, когда мы заходим в комнату. Он его только подпитывает. Они ж могли мои крики услышать. И что им тогда объяснишь, что я сон плохой видела… Ну да… Они ж решат, что супруг меня насилует или еще что не то. Астан ведь говорил, что когда меня мучили кошмары и я спала еще в каморке, то кричала весьма громко.

Так, не переживаю, не переживаю. Спокойствие, только спокойствие. Мне через 3 месяца рожать наиталантливейших детей. Опустила руки на живот, поглаживая, и прикрыла глаза. Дети в ответ мягко толкнулись. Какое же это непередаваемое ощущение чувствовать своих детей. Не важно, что мне пришлось пройти через насилие. Неважно. Они есть и это самое главное.

Когда открылась дверь я быстро глянула на вошедшего. Нет, не Астан. Пришел Мартин. Оказалось, что за мной. Меня звали к князю.

Я пошла за мужчиной не торопясь. Ходить уже становилось тяжеловато. Мужа я увидела в кабинете Миана. Они сидели в креслах и негромко о чем-то говорили. Слава Единому и Светлому, не ругались.

Астан встал, приставил к своему креслу еще одно, стоявшее до этого у стены и усадил меня. Надо ли говорить, что глаза у князя Аррского были как два блюдца. Большие такие. Круглые.

— Маяна, вот теперь вспомни досконально тот момент, когда я пришел, мы дверь закрыли?

— Да, ты сам ее запер на засов. Еще и подергал.

— Миан, ты понял?

Тот кивнул головой и задумался.

— А теперь можешь в деталях рассказать как ты этого гостя увидела?

Конечно я могла. И рассказала. Во всех подробностях. Да и что там было рассказывать, как я умывалась или одевалась? Но я не понимала, что же все-таки произошло. Естественно, что и спросила об этом.

— Да так, дорогая. Позже поговорим.

Князь сидел и смотрел за нашим общением с непонимающим выражением лица. Он, и правда, не понимал, как можно что-то обсуждать с женщиной. Этакий яркий представитель средневековья, для которого женщина элемент интерьера.

В итоге я провела в кабинете князя около трех десятин. От князя старалась держаться подальше. Муж это понимал и быстро отправил меня на кухню под предлогом обеда. Сделал он это очень быстро, князь рта раскрыть не успел даже. Я немного замешкалась, но меня наградили таким суровым взглядом, что в дверь вынеслась пулей. У лестницы немного перевела дыхание и уже спокойно стала спускаться.

Остановилась я случайно. Ну, вот просто остановилась, задумалась над происходящим. А оказалось, что спасла себя. Над одной из ступенек пролета от первого этажа вниз было что-то натянуто. И заметила то случайно. От увиденного сдали нервы и без сил я опустилась на ступеньку. Именно там меня и нашла Хеда. Когда я ей показала на натянутую струну, та ничего не сказала. Она сняла ее аккуратненько, подхватила меня за руку и увела в нашу с мужем комнату. На кровать я рухнула как подкошенная. Сил не было никаких. И слез не было.

О том, что надо приготовить на обед я ей объяснила с трудом. Мысли путались. Осознание того, что я могла просто слететь и свернуть себе шею, было жутким. И ведь боялась то не за себя. Страх за детей спеленал такой липкой паутиной, что даже дышать было невмоготу. Я просто, обхватив подушку и спрятав в ней лицо.

Хеда принесла мне воды. Чистой. Из купальни. Кувшин с отравленной муж убрал на окно. Он ему зачем то нужен был. Женщина изначально хотела налить мне воды оттуда, но принюхалась, что то пробурчала и ушла уже после набирать воду в купальню. На меня навалилась такая апатия, что я даже не обратила внимание на то, что Хеда по запаху влет определила содержимое.

— Маянушка, родная, ты из кувшина пила? — свой вопрос она задала тих. Ласково. Поглаживая меня по голове.

— Нет, Хеда. Я не пила. — язык с трудом меня слушался.

— Вот и хорошо. А кто кувшин принес?

— Да откуда я знаю то.

Я спрятала голову под подушку, показывая тем самым, что говорить не намерена.

— Полежи, милая, полежи, — Хеда погладила меня по руке, укрыла и ушла.

 

Глава 21

Мыслей не было. Сон не шел. Я просто лежала с закрытыми глазами. Сколько времени прошло даже не знаю.

День закончился, за окном уже давно стемнело. Меня не искали. Да и основное я утром сделала. Витор, мой маленький помощник с ласковым взглядом зеленых глаз, дальше без меня справился б на все сто процентов. За это я не беспокоилась. Я думала только над одним, как мне быть, что делать в этой ситуации. Ведь это уже было второе покушение за несколько дней. Если так пойдет, я просто не доживу до родов. Как выжить эти три месяца я просто не знала. А выход искать надо было, срочно. Можно конечно сбежать, но куда и как. Охранка у князей Аррских работала четко. Мышь не пробежит, муха не проскользнет. Значит Астан, он должен, он просто обязан как-то помочь. Муж все-таки. А я больше так не могу. Не могу.

А как же Витор? Боже ж ты мой!!! Витор! Он хоть и бастард, но реально единственный кровный представитель князей Аррских. Это сейчас Миан и Дориана не принимают его в расчет, но как только он подрастет, мальчишке грозят неприятности. Значит, его тоже надо забирать. Его я точно не оставлю им на расправу.

Астан тихонько приоткрыл дверь и вошел в комнату, подошел к кровати и присел на краешек. Стал поправлять одеяло.

— Я не сплю, — говорила я не громко, да и зачем горланить. Все равно мы в комнате одни. Полог стоит, нас никто не услышит.

— Как ты себя чувствуешь? Хеда мне все рассказала.

Я резко села на кровати, потянулась к мужчине. Он понял меня, подсел поближе и обнял, прижал и стал успокаивающе поглаживать.

— Мне страшно Астан, очень страшно. Не за себя, я за детей боюсь. Почему, почему она так меня ненавидит? Мне хочется куда-нибудь спрятаться, быть подальше от всего этого. Не хочу, чтобы эта грязь затронула моих деток. И Витора хочу забрать. Они его тоже сгноят со временем.

— А Витор то причем?

— Как причем? Ты ж сам говорил, что он бастард последнего князя. Это сейчас Миан или Дориана его не трогают, мальчик просто в работе и на глаза не попадается. Угрозы от него еще нет, вот и забыли о нем. Но не вечно же он будет ребенком. Кто-то и напомнит. И что тогда? Сам-то как думаешь?

Астан задумался.

— Ты вот что, не трави себе душу и накручивай понапрасну. Все идет как надо.

— Как надо? Ты это называешь как надо? Астан, Лаира сбежала не просто так. Миан что-то надумал, иначе чего это вдруг сестричку куда-то дел.

— А это не он. Тут другие люди замешаны.

— Как не он?

— А вот так. У нее с Донованом и Тессом договоренность была. Да, сбежала она с мальчишкой. Но это был доверенный Тесса. Никто не разобрался до конца и парня затравили прямо там, не допросив. А Миан не стал ничего афишировать. Всыпал сестричке и отправил на Дальний. А та и оттуда умудрилась сбежать. Интересно, как она с Тессом то связь держала.

— Что?! — моему удивлению не было предела.

— Вот то… Выяснять будем. Через два дня к нам приедет Вейс. Это королевский шут. Но вряд ли кто знает, что он был моим помощником. И мы с ним и королем все решали на троих. Большинство государственных дел точно. Еле уговорил его прибыть к нам. В столице тоже не спокойно. Дитрих рвет и мечет. Раскрывают заговор за заговором. Так что нам надо дотянуть до его приезда. На кухню и назад отводить буду лично. Ни с кем и никуда не ходить. Ты меня поняла.

— Астан, меня тревожит то, что ты о Лаире рассказал. Очень. Зачем она связалась с Донованом и Тессом? Зачем? После общения с канцлером…

— Выясним. Мы все выясним. Надо только дождаться Вейса. Я отправлю тебя с ним. И тебя, и Витора. Это первое, что я потребую у Вейса. Сейчас ваша безопасность важнее всего. Дориана заигралась. Мало ей было Трея.

— Почему она так на тебе зациклена? Ведь роман то у нее с Треем был. Сколько она с ним встречалась то. И ребенка от него родила.

— Понимаешь, Маяна, маги они не только отдают, но ни забирают энергию. Вот она и кормилась сначала от Трея. Потенциал свой поддерживала, молодость и красоту. А потом и я ей время от времени кое-какие излишки отдавал. А теперь она осталась без подпитки. Ты ведь почувствовала, что и беременность идет легко, и сама не болеешь.

— Так это ты? А я то, наивная, думала, что это дети так благотворно на меня влияют, — от удивления я даже забыла как дышать.

Муж усмехнулся.

— Что, не ожидала?

— Нет, как видишь.

— А вот Дориана просчитала все. И то, что я на тебя излишки потрачу, детей вниманием не обижу. Да и гордость взыграла аристократическая. Как же так, ее княгиню и проигнорировали.

— Но ведь это же не могло долго длится. Как это можно было не понимать.

— Маяна, это ты у меня умница-разумница. А вот княгиня это другой случай. Избалованная, изнеженная. Всеми захваленная.

— Да поняла я, поняла. Астан, а как же ты без нас то будешь? Ведь мы с Витором вон сколько всего делали.

— С Хедой я уже все обговорил. Так, что не надо переживать. А вот ты в курсе, что твоя соседка ведьма неинициированная?

Я притихла обдумывая услышанное. Хеда? Ведьма?! Да как же такое может быть! А хотя, что я о ней знаю. Правильно, ничего. Только то, что матушка говорила. И днем она ж с лету распознала «черную кровь». Вот тебе и объяснение.

— А ты мне ничего не хочешь сказать, милая? Ты у меня кто?

Супруг отодвинул меня и, обхватив ладонями мое лицо, заглянул мне в глаза.

— Кто ты? Ты не Маяна, это точно. Ту мне описали от и до. И то, что та не отличалась ни сообразительностью, ни грамотностью тоже сказали. А тут абсолютно другой человек. Маяна, мне надо знать, с кем или с чем я имею дело. О детях хоть подумай.

Я не знала как быть. Не знала, что делать. Поверить, рассказать? Скинуть с души груз, который давит больше двух с половиной лет или молчать дальше.

А он шептал, целуя лицо, уговаривал:

— Скажи, доверься. Я помогу, ты же видишь, ты для меня сейчас все.

— Только сейчас? А потом.

— Навсегда… Маяна, навсегда. Мне просто нужно знать. Ведь если я не смогу помочь тебе, я не прощу себе, что не уберег ни тебя, ни детей, и столько было в его голосе надрыва и тоски, что я не выдержала.

 

Глава 22

Молча я выпуталась из объятий мужа, аккуратно встала, все же живот хоть и не такой большой для моего срока, но мешал. Немного постояла, чтобы набатом ухавшее сердце чуть успокоилось и голова не так кружилась. Подошла к столу. Говорить что-то глядя Астану лицо мне было трудно и боязно. Поэтому я просто встала к нему спиной.

— Скажи, Астан, а что вы… Что ты знаешь о других мирах?

— У нас мало знаний об этом. Мы просто понимаем, что они есть. Говорят, что ведьмы, особо сильные и инициированные, могут связываться с ними. Но у магов такой возможности нет.

— Я не зря тебя спросила.

— Понял. И что ты мне хочешь этим сказать?

— Только то, что я не из этого мира.

Хорошо, что было темно, что я не видела его реакции, его выражения лица. Я не стала долго молчать и продолжила. Мне не нужны были его вопросы. Стыдно сказать, но в тот момент я боялась, что он меня не поймет. Не примет такую, какая я есть. Поэтому заговорила быстро, путаясь в словах и сбиваясь:

— Не спрашивай меня как это вышло. Я не знаю, как и почему это произошло и почему. Я просто очнулась и поняла, что это не мой мир. Первое время вообще меня спасало только то, что все считали меня больной и не трогали.

— Но как так может быть?

— Не знаю, Астан, не знаю. В своем мире я жила просто и спокойно. У нас нет магии. У нас есть совсем другие приспособления. Мы живем удобнее и комфортнее за счет создаваемых механизмов — это называется технологии. Именно поэтому я и просила книги. В них я надеялась получить более точные знания о вашем мире.

— То есть, ты не ведьма в своем мире и не магиня.

— Абсолютно. Я всего лишь специалист кадрового отдела.

— Какого, какого отдела?

— Ну, я работаю, вернее до всего этого работала в строительной организации…

— Пресветлый, ты еще и работала.

— Конечно. И здесь я тоже работаю. Как же без дела быть? В наших с тобой мирах есть и общие черты, например, просто так не кормят, — я нервно засмеялась.

Вот только мой муж не засмеялся в ответ на мою шутку. Он молчал. И меня это задело. Неужели факт, что я не из этого мира столько значит? Как же так?

Глаза наполнились слезами. Опять перехватило дыхание. Единый, ну вот как на меня плохо беременность то влияет. Ну вот, истеричка истеричкой.

— Ну что ты, родная, ну не плачь, — голос мужа раздался за моей спиной. Меня развернули и обняли. Я уткнулась ему в грудь и затихла. — Не плачь. А что именно ты делала? В чем были твои обязанности?

— Ну, мы следили, чтобы люди, которых нанимают, были мастерами своего дела. Чтобы не пропускали работу без надобности. Если кто уйдет, то на его место нового подбирали. Мы ведь дома строили для людей. Жилые. А у нас они совсем другие, чем здесь.

— Какая хорошая служба. Вот почему ты так умеешь ладить с окружающими.

— Ну да. Нас учили этому специально. И занятия проводили. Тренинги называются, чтобы не ругались, не ссорились по мелочам и работали лучше в команде, — я старалась подбирать более простые и понятые слова, терминология нашего мира была трудна для понятий этого. Да и слов таких попросту не было.

— А семья, родные?

— Отец и брат. Мама умерла. Муж тоже был. Но отношения с ним были уже не те. Думаю, что если б я осталась в своем мире, то уже давно бы развелась с ним. У нас с этим намного проще.

— А что ты можешь сказать о том, что ты сейчас в теле Маяны?

— Ничего. Абсолютно. Даже версий никаких. Я открыла глаза и уже была ею. Иногда что-то делала по наитию. А порой всплывали обрывки ее памяти. Но не полностью, какие-то кусочки и фрагменты ее воспоминаний. Я думаю это то, что, по ее мнению было важным или значимым событием в ее жизни. Но того как она упала и ударилась головой в ее памяти не было.

— Жаль. Очень жаль.

— Да я сама понимаю, что может это имеет важное значение. А может и не имеет. Кто его знает.

— Ты права. Это могло бы помочь. А как тебя звали в твоем мире? Скажешь?

Я пожала плечами. А чего таить? Имя у меня было созвучное с нынешним, потому наверно я и приняла его быстро. И откликалась на него охотно.

— Марина. Это означает «морская».

— Красивое имя. А род?

— У нас нет родов, у нас фамилии. Я по фамилии Ларина. А отец у меня Николай. Значит, в нашем мире полное имя у меня будет звучать так: Марина Николаевна Ларина. Марина, дочь Николая из фамилии Лариных.

— А имя, которым тебя здесь стали звать? Не вызывает отторжение?

— А что имя, — я пригорюнилась, — мое прошлое имя, как и моя иномирная жизнь, осталось там. Вот только, что делать теперь я не знаю. Даже Берта и Франк меня жалеют. Сокрушаются, что я даже не бастард, а селянка простая.

— Да и слава Светлому, что ты не бастард. Но и не простая селянка. Ты, милая, вернее, Маяна, была приемышем. Узнать бы только где тебя нашли и кто потерял…

Час от часу не легче. Да отчего ж мне так везет то, по-черному!!!

— А теперь спать. Ты слишком перенервничала. И тебе обязательно надо отдохнуть.

Попыталась сказать, что отдохнула, но меня просто не стали слушать. Помогли снять платье, подняли на руки, отнесли в кровать и уложили. Минуты через две, по тому, как прогнулась и заскрипела кровать, поняла, что и муж лег. Быстренько юркнула ему под бочок. Блаженно прикрыла глаза. И опять почувствовала, как его ладонь привычно легла на живот, проверяя все ли в порядке с детками.

— Знаешь, а у нас есть такое приспособление, оно позволяет видеть, что у человека внутри происходит, — я шепотом стала рассказывать мужу, — мы его УЗИ называем.

— О как!

— Да. Но с твоими руками оно не нужно, они у тебя лучше, чем узи.

— Вот таки и лучше.

— Ну да. Ну да, они ж теплые и приятные.

Муж фыркнул, потрепал меня по щеке и, посмеиваясь, проворчал:

— Спи, давай. У нас тяжелые дни намечаются. Надо отдохнуть.

Уже сквозь сон я краем уха услышала:

— Вот и хорошо, что лучше. Вот и ладно.

А теплая и ласковая ладонь нежно поглаживала мой живот.

 

Глава 23

Выспалась я знатно. Вот что значит, когда тебя оберегают, холят и лелеют. Изумительное ощущение. Оно не покидало меня до обеда, пока Астан не уехал в деревню по делам. Вернулся он через два пятидесятника. Мы уже и господ накормили, и сами поели, и других работников не обидели.

Мастер, быстро оглядев свои владения, проверив, что сделано, а что еще готовится, отвел меня сторонку и стал расспрашивать меня о том, что было в его отсутствие. Мы тихо переговаривались, когда зашел Мартин и отозвал мужа. Новости видно были не из приятных, потому что мне опять было приказано без его разрешения никуда не ходить, а сам бывший канцлер, ведомый начальником охраны, покинул кухню.

Сиран тихонько вышел за ними из кухни и вернулся через десятинку. Так мы узнали, что в камере удушили того парня, который до этого пытался убить мужа. По всему выходило, что в поместье был «засланный казачок». И он активно вмешивался в размеренную жизнь, преследуя только ему известные цели. Успокаивало, что незнакомца не отравили, иначе мы бы все попали под подозрение. А это нам нигде не надо.

Кухарята попритихли и быстренько носились по кухне, выполняя то одно, то другое поручение. Хеда в углу чистила овощи, Сиран и Пол возились у плиты. Хлеб я поставила в печь и потому была какое-то время свободна. Не зная, что делать, пошла в подсобку. Села на свой любимый короб в углу и задумалась о своей жизни. Да, мне повезло. Я получила второй шанс на жизнь. Пускай в чужом теле, но все же. Да, мне пришлось привыкать к другим людям, к иному укладу жизни, но я влилась, так сказать, в «новый коллектив». Мне повезло даже удачно замуж выйти. Огорчал только факт насилия со стороны князя. Хорошо, что он вроде как не искал меня больше. С содроганием вспоминала как избитая и полуголая я добралась до травницы. Как она отмывала меня, смазывала лечебной мазью побои и отпаивала успокоительным настоем. Уже на утро лицо и тело были практически чистыми. Домой она меня проводила лишь через день, предупредив меня сказать матери, что я ей будто бы помогала по хозяйству. И именно она подсказала мне к вечеру сходить к Берте, искавшей себе помощницу. Так, я попала в поместье.

Берта быстро пристроила меня на кухню, ибо помощница к тому времени у нее уже была, а вот на кухне работы было много и кухари сами не справлялись там, где нужна была женская рука. Именно травница меня и надоумила, спрятаться от князя под его носом. Думаю, что она прекрасно знала, что экономка уже нашла себе подходящую девушку и просто договорилась за моей спиной обо всем. Я не была на нее в обиде. Она сделала для меня много хорошего. И я подумывала над тем как ее отблагодарить за доброту и помощь. Через десятину Хеда поедет домой на два дня, может через нее и передам гостинец. Матери деньги я отложила. Нужны будут, ведь осенью Дагу свадьбу справлять. Астан сказал, что возьмет в кузне пару топоров и кинжал, а если получится то и жеребенка раздобудет. Это уже для брата и отца.

Под конец своих размышлений я пришла к выводу, что надо бы послать травнице Лее меду и специй. Вот чему она будет рада от всей души.

Посидев десятины две я вышла, проверила хлеба и взяв нож подсела к Хеде. Мы сидели и тихо обсуждали будущую поездку домой. Представляли как обрадуется матушка новостям от меня, подаркам. Мы так увлеклись, что не заметили, как забежала служанка княгини Марка. Девушка быстренько присела возле нас на корточки и шепотом стала быстро передавать указания Дорианы:

— Княгиня велела приготовить праздничный ужин, вот. Гость сегодня уже приедет. Мы на завтра рассчитывали, а он видно торопился к нам, порталами прибыл, представляете.

— Как сегодня?! — моему удивлению просто не было предела. Уж я то знала кто прибудет. Поэтому рада была безмерно, но виду не подавала.

— Да вот так Маяна, вот так. Так что пирог с орехами и мясом печь придется. И еще княгиня плюшки и булочки с вареньем и медовые коржики требует.

Вздохнув, я тяжело поднялась со скамеечки, извинилась перед Хедой, и пошла ставить по новой опару. Хорошо хоть Витар у меня есть, сразу же посадила его колоть орехи. Мед в кладовке был. И огурчики тоже были, как раз новую бочку открыли вчера. Рассолом обеспечены утром будут все. Вечер будет суетным. А так хотелось полежать, ноги ближе к вечеру начинали гудеть. Набираемый вес давал о себе знать. И тут мой канцлер-кухарь помочь мне мало чем мог.

Пока руки делали свою работу, в голове крутились непрошенные мысли. Вот зачем так резво Вейс прибыл? Значит что-то действительно серьезное. А вот что? Муж точно не скажет, тот еще партизан. Прям как мой дед Семен. Повадки одинаковые. Мужики, одним словом.

Время от времени забегали служанки то за кипятком, то за уксусом. Видно драили по-быстрому гостевые покои.

До вечера мы все успели, пироги у меня вышли знатные. А булочки, коржики и плюшки так вообще загляденье. Мы с Витором стояли и любовались как дети малые. Ну, кухаренок то это ясно. Он дите. А я-то чего так отреагировала сама и не поняла. Плохо на меня влияет беременность. Сентиментальничаю ужас как.

— Вижу вы готовы, — голос мужа за спиной произвел на меня эффект внезапно разорвавшейся бомбы. Я чуть на месте до потолка не подпрыгнула. А этот нехороший человек отвел меня в сторону и сказал, чтобы я уходила и не мельтешила на кухне. За что и почему, я до конца не поняла, но понурив голову, вся такая грустная и обиженная пошла за мужем.

— Ну не огорчайся. Просто не хочу, чтобы тебя ненароком придавили в суете. А потом еще и сказали, что это случайно вышло.

— А в комнате случайно меня как будто могут не придавить? — огрызнулась я, — вчера твой засов не помог. Вскрыли без помех, ты даже не проснулся.

Кухарь остановился и задумался.

— Правду говоришь, — и он, резко поменяв направление, пошел в мою бывшую каморку.

— Вот так будет лучше. Здесь тебя никто и не подумает искать.

 

Глава 24

И ведь прав оказался. Когда я в полночь под его конвоем добралась в нашу комнату, на нее страшно было смотреть Целым оставалось только окно, а еще входная дверь и бадья. Разломали даже дверь в купальню. Еще я не поняла, кому и чем мешал умывальник, но тот, кто это делал, точно знал об активном артефакте тишины. Без грандиозного шума такое провернуть было просто невозможно.

Что делать и как быть я просто не знала. Так и стояла как истукан в дверях. Астан стоял вторым каменным изваянием за моей спиной. Отмер он однако быстрее меня, кликнул кого-то из слуг и отправил за князем и гостем.

Вейс пришел раньше князя. Вернее сказать вместо него. Миан не пришел вообще, опять напился.

Шутом оказался среднего роста коренастый мужчина, одетый неброско, но дорого. Он сыпал шутками и своим поведением полостью оправдывал занимаемую должность. Вот только глаза, необычного темно-серого оттенка, были невеселые, и взгляд пронзительный.

Для меня принесли стул. Поставили его к стеночке и заботливо усадили. Да мне и самой не хотелось мешаться под ногами. Я оглядывалась и оценивала нанесенный ущерб. Жалко было комод. Не знаю почему. Вещи мои порвали, мешочек с деньгами исчез, как и нехитрые украшения, принадлежавшие истинной Маяне. Так что матери слать было уже нечего. Обидно то как.

— Не плачь, девонька, все ж хорошо.

— Да чего ж хорошего то? Вон, обокрали, мелочью не побрезговали, — пробормотала я, вытирая внезапно набежавшие слезы. Шут внезапно подошел, встал рядом и начал пристально разглядывать меня. Взял меня за левую руки и стал, поглаживая пальцами запястье, рассматривать брачную татуировку.

— Как интересно. Ой, как интересно. А иди-ка сюда и ты поближе, сынок, — поманил он к себе канцлера-мастера, — ручку то покажи.

Муж недобро усмехнулся, но подошел. Вейс быстренько цапнул его за кисть и с силой подтянул к себе.

— Ух ты! Даже так, — удивился шут, разглядывая руку мужа, его брови резко пошли вверх.

— Что, не нравится?

— Да я то что. Вот как ты это Дитриху объяснять будешь, вот в чем дело.

— Не твоя забота.

— А и верно, не моя. Вот сам ему и объяснишь, как ты без его разрешения…

— Вейс, сказал же сам разберусь. Ты вот лучше скажи, есть след или как?

— Есть, есть. Хороший такой, четкий. И больно уж знакомый.

— И…? что делать будем?

— А ничего пока не будем, ничего. Комнату опечатаем. Я с княгинюшкой пообщаюсь. А вы спать подниметесь ко мне, голубки.

— Спать успеем, а ты вот Вейс, ты понимаешь, что Маяну надо увозить отсюда.

— Ишь ты, как занервничал, как задергался. А не ты ли говорил Дитриху, что, мол, тут такого страшного, все будет хорошо, а потом у королевы выкидыш был?

Я испуганно вздрогнула на стуле. Астан заметил и рыкнул на шута:

— Вейс!

— Что Вейс?! Слушать мня надо. Старших всегда слушать надо.

— Ты не понимаешь, ты же просто не понимаешь.

— Да все понимаю. Но и ты меня пойми, мне еще с Диртихом разбирать надо, что ты тут натворил, молодожен (дальше пошли непереводимые идиомы)…

— Вейс, да услышь же ты меня, — муж схватил шута за плечи и тряхнул его, — Дори уже пару раз пыталась избавиться от Маяны. Да и Витора надо выводить из под удара.

— А это еще кто?

— Не поверишь, но это бастард старого князя.

— Да ну! — удивился шут, — как тут лихо люди живут. Даром, что глубинка.

— Вейс, времени нет для шуток, Маяна беременна.

Шут резко повернулся ко мне и стал внимательно рассматривать. Я сидела и не знала, что делать и куда себя деть.

— А и правда, беременна. Какая прелесть. Почти пять месяцев. Хороший срок. Дорогу выдержит, порталы правда придется ставить покороче, — вынес шут свой вердикт, — и кто там у нас намечается?

— Мальчик и девочка у нас намечаются. Вейс, ты увезешь ее? — рявкнул муж.

— Да ты что! — всплеснул руками Вейс, — увезу, увезу. Вот теперь точно увезу. Дурная у вас Дориана. Дурная и бешеная. А она знает, что девочка в тягости?

— Уже знает. Потому и прошу. Она дошла до того, что «черную кровь» подкинуть приказала, а на лестнице струну натянули. Маяна чудом не упала.

Муж подошел к окну, присел. Возле окна валялись черепки от разбитого кувшина с отравой.

— Разбили, поганцы.

Шут подошел, взял один из черепков, понюхал. Затем достал из кармана чистую тряпицу и завернул в нее улику. А дальше пошла чистая магия. Вейс щелкнул пальцами и рядом с ним появилось что-то вроде марева. Вот в это марево он и сунул сверточек. Думаю, что это пространственный карман. Надо, срочно надо учиться. Вот рожу и сразу же начну осваивать все премудрости магии.

— Дори в своем репертуаре. Ну ничего нового не придумала. Все по-старинке.

Шут подошел ко мне, немного наклонился и, заглянув в глаза, мягко спросил:

— Поедешь со мной, девочка? У меня такая усадьба в Дормуте пустует. Роскошная, а жить в ней некому. Один я, одинешенек.

Я тихо улыбнулась и кивнула головой соглашаясь. А потом неожиданно прищурила глаза и сурово рявкнула:

— Без Витора не поеду.

Шут от неожиданности выпрямился. И… захохотал.

— Слышь, а она у тебя ничего, зубастая. Прелесть просто. Тебе именно такая и нужна. Не то, что твоя бывшая.

— Веееейс, — теперь уже рявкнул муж.

— Так, голубки мои, собирайтесь и бегом ко мне в покои. А я тут еще чуток побуду. И мальчишку сразу забирайте. Утром отбудем. Чем быстрее вернусь к Дитриху, тем лучше.

Муж помог мне встать и подняться в гостевые покои, приготовленные для шута, и ушел опять в нашу комнату. Так что, я сидела одна в комнате на изящной банкете и грустила. Немногим позже привели Витора. Мальчик испуганно оглядывался и, когда увидел меня, быстренько притулился рядом. Я обняла его и покрепче прижала к себе. Сам шут пришел через пятидесятник весьма довольный.

— Ну что, молодые люди, надеюсь со всеми попрощались? — спросил он, потирая руки.

— Нет.

— Ну так прощайтесь, мы сегодня отбываем.

— Да как же так! Лорд Вейс!

— Можно просто Вейс. Чай не прынц, переживу.

Шут веселился как мог. А вот Витор растерялся. Он не понимал ничего и выглядел потерянным. Бедный ребенок.

— Хорошо, Вейс. Мне еще с мужем поговорить надо.

— Поговоришь, поговоришь. Вещи иди, собери.

— Да нет у меня больше вещей. Подрали все. Собирать нечего, — пригорюнилась я. Хотя печалилась я по иному поводу. Как я буду без мужа? Пускай вместе мы были недолго, но я привыкла к нему, к его теплу, поддержке, заботе. И уезжать было боязно. Как он будет без меня?

— Да хорошо будет. Не переживай. Он тут четыре с половиной года без тебя как-то же жил.

Не поняла! Он что, мысли читает?

— Ну не прям-таки все и читаю, но немного менталистикой балуюсь. А тебе надо учиться блоки ставить, — посмеиваясь проговорил мужчина.

Вот тебе и шут.

 

Глава 25

Прощалась я с мужем по-быстрому. Попросила с Хедой передать гостинцы для родных и травницы, получила наставления как вести себя, что говорить, а о чем молчать. Потом Астан меня обнял и так мне стало грустно, такая тоска накатила, что еще чуть-чуть и я б точно заревела.

— Все, голубки, пора, — голос шута был уже стальным, без веселых ноток. — Пора нам. За тобой я пришлю месяца через два. Так что еще и к родам успеешь.

— Вейс, — муж отозвал шута и они стали быстро о чем-то говорить. В начале я не прислушивалась. Но потом с удивлением поняла, что слышу знакомые слова. Нет, это был не русский язык, но я понимала, о чем они говорят. Каждое слово. Виду я не подала, но слушала внимательно. Оказалось, что комнату вскрыли очень грамотно и явно не люди Дорианы. Не было у нее таких умельцев и сама она как маг слаба. Да, струна была ее рук дело, а вот «черную смерть» княгиня отрицала. И подкопаться под ее слова было трудно. Не было у нее варианта снять защиту с комнаты. Миану это не зачем. А еще шут рассказал, что княгиня была в курсе похождений Лаиры. И было это указанием Донована. А связь эта парочка держала через артефакты, которыми их снабжал Тесс. Они вообще давно миловались. Причем очень так грамотно, что никто даже не заподозрил их в любовной связи. В курсе были только княгиня и канцлер. Вот такие выяснились тайны мадридского двора. По мне так это была только вершинка айсберга. Тесс не мог просто так прикрывать эту парочку. Имел он интерес. Шкурный. И вот этот интерес меня пугал и манил одновременно. Я понимала, что если буду знать, легче мне не станет. Наоборот, Тесс попытается меня со свету сжить. Но хотелось, ой как хотелось быть в курсе происходящего. Как жаль, что здесь нет средств массовой информации как в моем мире или интернета. Хорошо, что хоть артефакты связи есть. Вот правда, мне сказали, что пообщаться я смогу лишь раз в два-три дня, да и то будет только звук и по времени минуты три. Но за три минуты можно столько всего обсудить. Лишь бы на связь вышел, лишь бы был жив и здоров. Не надо мне иного. Не надо.

Мужчины быстренько договорили и маг увел меня и Витора в точку через портал. Пикнуть даже не успела. Не было никаких тоннелей или пространственных извилин. Просто опять появилось мерцающее марево, но уже довольно большое. Маг толкнул в него Витора, а затем шагнул сам и потянул меня за собой. Я только еще услышать:

— Маяна жди меня, слышишь. Жди…

Так и вспомнились симоновские «жди меня и я вернусь. Только очень жди…»

Шут сразу же куда-то ушел, а я осталась стоять в непонятной комнате. Пустой и пыльной. В нескольких шагах от меня на полу, грязном и замусоренном, лежал Витор. Мальчик был без сознания. Я сразу же кинулась к нему. Нащупала пульс, села на пол и уложила его к себе на колени, прижимая к груди его кудрявую голову. Скорее всего, мальчик перенервничал и нервы сдали, вот он и потерял сознание. Тонкая натура. Нет, правильно я сделала, что потребовала забрать его вместе с собой.

Просидела я так долго. Наконец пришел Вейс, молча подхватил Витора на руки, и мы пошли куда-то. Шли мы не долго. Какими-то закоулками, пустыми темными коридорами. Наконец вышли в коридор. А из него и во двор. Там нас ожидала закрытая карета, невзрачная и холодная.

Вейс нас быстро усадил. Сам подозвал двух солдат, дал им указания и быстро вернулся в здание. Вышел он в сопровождении какого-то мужика, который с трудом тащил за ним большую корзину, прикрытую куском полотна. Как оказалось, это был наш провиант в дорогу. И мы тронулись.

Только в этот момент я решила рассмотреть транспорт, который повез нас к следующему месту телепортации. Это с виду карета была в прямом смысле этого слова никакая. Внутри она была весьма удобна и комфортабельна. Конечно, сиденья были жестковаты, зато подушечки и несколько покрывал компенсировали достаточно эту неудобный момент. Я закинула несколько подушек под себя и за спину. Надо было видеть лицо Вейса, когда он за этим наблюдал.

Витор, который к этому времени уже вполне пришел в себя, опять свернулся в клубочек под моим боком и задремал. Пусть спит. Сон благотворно влияет на нервную систему. Бедный мой мальчик.

Мы ехали всю ночь. Надо ли сказать, как я устала. Потом был опять телепорт. И снова постоялый двор, на котором мы до обеда отдыхали. И опять дорога до следующей точки перемещения. Так продолжалось четыре дня.

Когда мы доехали в Дормут я уже не хотела НИЧЕГО! Даже есть. Только ванну, пардон, бадью и спать. В таком же состоянии был и Витор.

 

Глава 26

Новый день начался для меня шумом дождя за окном. Я свернулась клубочком, укрылась с головой одеялом и попыталась еще раз уснуть, но у меня не вышло. Сон не шел. Немного еще полежала, решила встать. Тихонько откинула одеяло и села на кровати. Осмотрелась. Слава Светлому, я была одна, а значит, могу спокойно освоить территорию. Комната большая, намного больше чем у Астана. Очень уютная, она была отделана в золотистых тонах.

Большое окно, практически во всю стену, было прикрыто занавесями шоколадного оттенка с золотистой отделкой и крупными, золотистыми же кистями. Напротив окна располагалась входная дверь белого цвета. Кровать, слава богу, без балдахина, своим изголовьем была придвинута к левой стене, напротив, по центру правой стены был расположен камин с небольшим круглым столиком и двумя креслами. В углу, ближнем к входной двери, была дверка, скорее всего купальня, или гардеробная. В другом углу, у окна располагался огромнейший комод.

Другую дверь я рассмотрела, когда уже встала, и она была справа от кровати. Само собой, что лежа я ее не увидела. Я на ходу передумала и решила проверить сначала, что там располагается. Ну что ж, это была купальня, тоже в золотистых тонах. Круглая, белоснежная с золотистыми прожилками каменная ванна располагалась по центру помещения. Окно здесь было с матовым молочного цвета стеклом, с золотистыми разводами. Да сколько ж здесь позолоты то!

Справа от двери был умывальник. Дальше оглядывать комнату я уже не стала. Быстро шагнула, пустила воду и начала умываться. Тошнота накатила так быстро и сильно, что я просто вынуждена была упереться руками в раковину. А потом и вовсе сползла на каменный пол. Спазмы скручивали один за другим. В тот момент, когда я думала, что уже все, вот он мой конец, меня кто-то подхватил, поднял на ноги и вывел в комнату.

— Да что ж ты творишь то, девонька! — этот недовольный голос я за четыре дня запомнила накрепко. Вейс быстро уложил меня, укрыл одеялом и недовольно бурча пошел к двери.

— Вейс…

— Я сейчас, — ответил он мне даже не повернув голову в мою сторону.

Он и правда, вернулся через минуты две.

За ним с опущенной головой шли две женщины. Одна, скорее всего экономка, а вторая горничная. Вейс остановился, повернулся к ним и начал выговаривать все, что думал. А думал он ой как много. Судя по тому, что он сказал им, мне обеспечивалась райская жизнь, ибо исполнять велено было любой мой каприз. Любой.

Почему-то я вспомнила Лаиру, вот кто хотел бы таких условий. Я же желала другого. Сейчас мне хотелось только, чтобы муж был рядом.

— Веееейс, — опять позвала я шута.

На этот раз он оборвал свою тираду и подошел ко мне. Присел на кровать и взял меня за руку.

— Что, девонька? Болит что-нибудь?

— Вейс, Витор где?

Шут оторопел:

— Милая, чего-то ты не о том, думаешь. Тебе сейчас о себе думать надо. А мальчик в порядке. Спит он. И ты поспи. А вот эти две дамы пусть озаботятся, твои покоем и состоянием здоровья.

Сказал, как отрезал. Ишь ты, какой строгий. Но женщины вздрогнули и еще ниже опустили головы.

— Хорошо. Я просто спать уже не хочу.

— Тогда полежи. А вот здесь есть колокольчик. На его звонок к тебе придут. И ради Светлого постарайся им пользоваться почаще.

— Хорошо, — я виновато опустила голову, но сразу же спросила, — Вейс, а от Астана новостей нет?

— Нет пока, но обязательно будут. Не переживай. Может, что то хочешь? Воды? Покушать?

— Я спросить у тебя кое-что хочу? Вы ведь тоже владеете магией, как и муж?

— Ну есть маленько. Не так как у твоего благоверного. Но есть.

— Я просто хотела узнать, можно посмотреть, как мои детки? Волнуюсь за них. Дорога была длинная и утомительная.

Вейс повернулся к женщинам и отправил их, дав указания приготовить мне одежду и накрыть завтрак.

Как только женщины поклонились и вышли, шут пересел ко мне поближе и улыбнулся заговорщицки.

— А мне разрешишь посмотреть?

— Вам? — удивилась я. Надо же. А почему бы и нет.

— Я ведь тоже в Академии учился. Правда, окончить не успел. Всего-то лишь полгода оставалось. Ну так что? Можно?

Я кивнула головой, постаралась лечь поудобнее и откинула одеяло.

Ладонь шута мягко легла на живот. Я прикрыла глаза и постаралась расслабиться. Это было тяжеловато, привыкла я к другому мужчине, другим ладоням. Но надо. Поэтому мысленно я стала уговаривать детей не пугаться и довериться незнакомцу. И дети откликнулись незначительным шевелением. Отреагировал и Вейс. Его рука стала мягко поглаживать живот и от нее также шло тепло. Но это тепло былое иное чем у супруга. Более резковатое что ли. Я на уровне инстинктов понимала, что детям оно не очень нравится. Но, что поделать. Надо было потерпеть.

— Да, прав был Астан, — голос шута был довольным, — хорошие детки. Очень. Тебя, и правда, надо было поберечь. Сейчас понимаю, что передвигаться надо было помедленнее. Но, что сделано, то сделано. Полежишь дня два. Отдых тебе нужен. А детки хороши, ой как хороши. А контур защитный муженек ставил?

— Да. Он его чрез день подновлял. И старался поддерживать меня, чтобы я лучше себя чувствовала.

— Так вот почему тебя накрыло. Ну что ж, подпитывать я тебя сам буду. Другим просто не доверю. Полежи-ка еще чуток.

Мужчина прикрыл глаза и замолчал. Притихли и дети. На меня же накатило такое умиротворение, что я прикрыла глаза и чуть не уснула.

— Ну вот и хорошо. Вот и ладно.

— Спасибо, Вейс.

— Тебе спасибо, девонька. Это ж какое ты счастье нашему охламону то принесла. Фиона то ему нервов потрепала. Говорил я ему, не верь ей. Не верь. Все эта стерва подстроила. И детей не родила, и обобрала до нитки. А тут вон оно как Единый отблагодарил за терпение. Лежи, лежи.

Лежать мне не хотелось. И попросилась посидеть.

Вейс привстал, взял с прикроватной тумбочки небольшой колокольчик с ручкой и позвонил. Минуты через две прибежала вторая женщина.

— Жанна, принеси халат и помоги леди встать. Выведешь ее в столовую. Покормим нашу гостью, — Вейс встал. Вернул колокольчик на тумбочку и, прикрыв меня одеялом ушел.

Жанна быстренько сбегала в гардеробную вынесла мне изумительной красоты домашнее платье молочного цвета и голубой халат. Я выбрала платье. Женщина помогла мне одеться и, аккуратно поддерживая под руку, повела в столовую. Пришлось спускаться на первый этаж. Оказалось, что моя комната была на втором этаже. Пока шли я спросила Жанну о мальчике. Вейс был прав, Витор еще спал.

— Он вчера долго плакал. К Вам просился леди Маяна. Потом уснул. Лорд Вейс велел не трогать его. Ребенок должен отдохнуть. Но к обеду мы его все равно разбудим. Не гоже голодному спать.

Так мирно беседуя мы и дошли до столовой. Хозяин уже сидел во главе длинного стола, застеленного красиво вышитой белоснежной скатертью. Он встал, сам подошел ко мне и помог сесть. Кивнул служанке и та быстро покинула помещение. На стол накрывали двое мужчин. Управлялись они так споро и ловко, что я залюбовалась. Ай да королевский шут, как прислугу выдрессировал, иначе и не скажешь. Или скажешь. Вышколил. Вот. Люди ж не собаки. У меня не получилось бы. Для этого мира я слишком гуманная.

Вейс сам налил мне отвар, пододвинул мед, блюдо с порезанными и очищенными дольками яблок и груш, варенье, в тарелку положил пару оладьев.

— Поешь, девонька, поешь. Голодать тебе нельзя никак.

Я медленно пила отвар и жмурилась от удовольствия и покоя. Шут сидел и смотрел на меня довольными глазами.

— Ну как, хорошо?

— Хорошо, Вейс, очень хорошо. Еще б от мужа вес точка была бы. Совсем стало бы прекрасно.

— До обеда связаться должен со мной. Не волнуйся так за него. Он у нас опытный интриган. И сейчас, когда ты в безопасности, руки у него развязаны. Так что жалеть придется тех, кто ему помешает. А расскажи ка мне поточнее, что там Лаира учудила. Чую, не все сказал.

Вейсу я рассказал все. И то, как она пропала, и про разговор Мартина и Франка я тоже рассказала. Единственно попросила не говорить это мужу. Вейс хмыкнул и заговорщицки подмигнул мне.

— Даже не сомневайся. Это ж надо как девчонка распоясалась. И ведь головой не думает. Вообще не думает. Она и здесь такого наворотила. Сам не знаю, как нашему красавчику сказать то. Это ж она королеве подсунула отвар с настойкой, от которой та ребенка выкинула. Вот так вот.

Все мое настроение куда-то испарилось. Я сидела как воду опущенная. Как же так.

— И что теперь делать то? — мой голос предательски дрожал.

— Тебе? Ничего. Ты тут вообще не причем. Да мы и сами недавно только про это узнали. И не только она замешана. Донован тоже. И Тесс. Вот такая вот ситуация, девонька.

— А Миан?

— А что Миан? Он в это время в поместье был. Думаю, что даже не в курсе того как его дружок отличился, — шут откинулся на спинку стул и скрестил руки на груди. — Вот она благодарность сыновняя. Продал отца за возможность стать правителем. Одного только не знает, что править ему не придется. Тесс быстренько б его под свою лапку прибрал, так что даже и шелохнулся бы.

— Вейс, но как Лаира то могла, как же она осмелилась. Сотворить такое.

— А легко. Ее соблазнили браком с Донованом. Вот эта дурочка и повелась. Одно только не учла, Дитрих давно уже в тайне сговорил сына на брак с принцессой Марсальской Герианой. И зачем принцу простая аристократка, когда есть особа королевской крови? Правильно — незачем. Вот так. Свадьба в следующем году.

— Единый, как же так!

— А вот так. Теперь я боюсь даже представить, что будет с Астаном.

— Не понимаю, — я удивленно посмотрела на шута.

— А что тут непонятного то. Это покушение на королевскую семью. Осознанное. За это только одно наказание — казнь. Вот теперь и я не знаю, как ему сказать, что его племянница оказалась убийцей.

Господи Иисусе Христе, Единый и все его сыночки забылись моментально, да что ж такое то! Дурная девченка. Наворотила дел. Своим гонором и запросами загнала себя в западню. Теперь ведь и дядя ничего не сможет сделать. Закон суров, на то он и закон.

— Иди, девонька, отдохни. Хочешь полежи, а хочешь Жанна в гостиную проводит. У меня там очень диваны удобные есть.

Я решила подняться в комнату, которая отведена мне. Видеть никого не хотелось. Полученная информация расстроила меня. По дороге, заглянула к Витору. Мальчик спал сладко. Я поправила его одеяло, погладила по волосам и поцеловала в висок и тихо вышла.

Попросила Жанну разжечь камин. Она принесла мне еще отвара с медом и немного фруктов. Я свернулась в кресле и задумалась над тем, что мне делать в сложившейся ситуации. Пока что надо было ждать. Просто ждать. Для каких-либо действий мне нужна была информация. А вот ее то как раз у меня и не было.

 

Глава 27

В ожидании мало-мальски значимой информации прошло две десятины. За это время с мужем я смогла пообщаться только три раза. Конечно мало, но я хотя бы знала, что он жив. Астан мне многое не успевал рассказать, но я знала самое основное. Родители были в шоке, когда Хеда им принесла новость о моем замужестве и беременности. Но маменька быстренько обдумала, сложила что к чему, просмотрела присланные мною, а значит и зятем, подарки и через день кухарка уже передавала Астану с поклоном пояс и кнут. Про кнут я не стала расспрашивать, Вейс мне потом объяснил, что это отец передает так права на дочь зятю. Мол, теперь она в твоей власти, хочешь милуй, а хочешь и наказывай. Пояс передает мать, признавая зятя сыном.

Муж все-таки отправил жеребенка отцу. Наша лошадь была уже стара и этот подарок оказался весьма кстати. Теперь все поселение завистливо поглядывало на моих родственников. Такие роскошные и дорогие подарки редко кому делали. Соседки забегали к Нарне «по делам», заодно выспрашивая как и что. Мать гордо рассказывала какая я у нее умница и как удачно вышла замуж. А что, не всякая сможет женить на себе старшего кухаря самой княгини. Вот ее девочка смогла. Показывала мои гостинцы и смотрела на своих товарок свысока. Астан еще приложил от своих щедрот 5 золотых монет. Так что постройка отдельного дома для Дага проблемой больше не была. Отец был скромнее. А он и всегда был молчаливым и уравновешенным, но хотелось бы мне посмотреть на его реакцию когда привели жеребенка во двор и стали выкладывать ножи, топоры и другой инвентарь, такой необходимый в хозяйстве.

Вернувшись из поселения Хеда с собой привезла еще кусок белого полотна и чашу с медом и маслом. Эти подарки родители невесты слали родственникам мужа, чтобы показать свое уважение и как пожелание сытой и счастливой жизни. Вот только родственников у Астана не было. Миан не в счет. Короче говоря, все нюансы были соблюдены, родители довольны, да и мне стало спокойнее.

Матушка, конечно огорчилась, когда узнала, что приехать проведать не получится и меня отправили из поместья. Но быстро отошла после озвучивания куда именно я уехала. Ох, селянки, селянки… Мир другой, а нравы все те же. Все стремятся в столицу или детей отправить.

Княгиня Дориана вроде как присмирела, успокоилась. Больше не доставала мужа. А как по мне так затаилась. Притих и Миан. С ним у супруга был отдельный разговор. Мужской.

Ну это было из приятных новостей. А вот дальше шел один негатив. Лаира так и не нашлась. Как сквозь землю провалилась. Меня это не удивляло.

Как то не радовала меня эта ситуация. Тесс меня впечатлил за нашу единственную встречу так сильно, что связываться с ним не хотелось. А девчонка не просто с ним связалась, а еще и плясала под его дудку. И как плясала, отчаянно, резко! А грех какой взяла на свою душу. Нерожденное дитя убила, королевской крови.

Донован тоже не утихал. Катал с одного кордона в другой и устраивал регулярные пьянки. Тесс побыл с ним десятину и уехал к себе, вроде как приболел. Причем уехал глубокой ночью в зашторенной карете и не один, как говорили люди, с каким-то пареньком. Кто был этот юноша и откуда никто так и не узнал. Была у меня догадка, что именно так и исчезла наша беглянка. И искать Лаиру надо будет у Тесса.

В столице жилось мне хорошо. Жанна и экономка Яра быстро взяли меня в оборот. Экономка так вообще оказалась из тайных поклонниц моего мужа. Это сыграло со мной дурную шутку. Она следила за мной как курочка за своим выводком. Порой ее заботы было слишком много. Но я не обмолвилась об этом ни одним словом. Пускай, может эта маленькая радость будет для нее чем-то значительным.

По вечерам частенько мы с Вейсом сиживали в моей комнате и душевно общались как дядюшка с племянницей. Шут расспрашивал меня о моей жизни и покачивал головой, внимательно слушая повествование. Сам он о себе рассказывал немного. Видно было, что не сладко и гладко строилась его жизнь. Помотало, потрепало. Да, бывает и такое, не у всех жизнь как леденец, вкусная. Семьи как таковой у него не было. И все силы он тратил на Дитриха. Старые и закадычные друзья, король и шут много времени проводили вместе. Третьим в их компании был мой супруг. Вот такие виаллийские три богатыря.

В один из вечеров я все же решилась и попросила подучить меня грамоте. Вейс лукаво усмехнулся, но кивнул головой и со следующего дня сам начал меня обучать грамоте. У шута оказалась прекрасная библиотека. Порой именно туда я и сбегала от Яры и ее заботы. Мне подобрали несколько книг по истории Виаллии и сопредельных государств. А еще легенды и сказания, очень кстати интересные и поучительные. Я читала с таким удовольствием, что пару книг забрала к себе в комнату. А еще у Вейса был ухоженный маленький садик с беседкой, куда я уходила в погожие и ясные дни.

Яра мне достала немного ниток, и перекрутив их как мне надо, я начала вязать пинетки и шапочки. Жанна смотрела за моим рукоделием и восхищенно охала. Потихоньку я и ее стала учить вязанию. Так что иногда Яра теряла и меня, и свою подчиненную. Но так как хозяин приказал глаз с меня не спускать, то и она быстренько поняла как это обратить для своей выгоды. Экономка просто выпроваживала меня и Жанну в беседку, а сама с двумя оставшимися служанками развивала бешенную активность.

В одно утро за завтраком Вейс сообщил, что к обеду у нас намечается гость. Сказал спокойно так, буднично. Так, как будто это простой человек, а в итоге приехал король.

Я сидела в беседке и как всегда вязала. Солнышко ласково грело и ненавязчиво щебетали птицы. Тишь да благодать. Меня так расслабила благостная атмосфера, что я захотела пить и Жанна ушла за отваром. И именно в этот момент Дитрих и наведался к нам. А вернее они с Вейсом навестили меня в беседке. Я обрадовалась шуту и спокойно продолжала сидеть. Ну вот откуда я могла знать, что этот мужчина лет пятидесяти, просто одетый и без регалий и есть король.

Нет, я конечно поздоровалась. Дитрих лукаво глянул туда, где когда-то была моя талия и расплылся в довольной улыбке. Ничего не подозревающая я ответила скромной улыбкой и предложила мужчинам присесть. Вежливость никто не отменял. И вот, в этот момент и появилась Жанна. И сорвала двум великовозрастным интриганам всю комедию. Король расстроился, шут пообещал Жанну за болтливость уволить, а та расстроилась, расплакалась и убежала.

Реакция Дитриха мне все же понравилась. Он так заразительно хохотал. К концу нашей встречи я все же расслабилась и мы мило пообщались. Король сам решил удостовериться, что я ношу двойню и я теперь могла ходить с гордо поднятой головой и не мыть живот, потому что его касался Его Величество король Виаллии Дитрих IV. Когда я это озвучила, у Вейса началась просто истерика. Насмеявшись он предложил на этом делать бизнес ибо в бюджете Виаллии был дефицит, а на этом можно было реально заработать. Дитрих пообещал, что Вейс заработает. Плетей и побольше. Эти двое так веселились, что у меня от смеха просто лицо заболело. Король побыл еще около пятидесятника, пообедал с нами и отбыл во дворец. Он мне очень понравился. Позитивный мужик, сильная личность и харизматичный деятель. Виаллии очень повезло. А вот Лаиру за содеянное хотелось придушить…

 

Глава 28

Именно это я и сказала Вейсу.

— Я не понимаю, Вейс, как? Как можно было это совершить? Вроде и не дура же. Но подлить королеве такую гадость.

— Мы сами не понимаем, девонька. Тесс все хорошо продумал. Он вывел из игры Астана, оставил нас с Дитрихом без такой необходимой поддержки. Если б ты знала какая у твоего муженька светлая голова. Какие гениальные идеи он может предлагать. Так что все Тесс продумал, единственно, что ни я, ни Дитрих ни разу не поверили в его измену и заговор против короны.

— Астан очень ответственный. Ни за что не поверю, что мой муж желал бы плохого Дитриху. Он всегда упоминал о короле с уважением. Всегда, — я и правда верила в своего мужа. А и как иначе.

И опять пошли дни полные ожидания и тревог. Астан выходил на связь нечасто. Но каждый раз первое, что меня интересовало это то как он, здоров ли? Муж смеялся и уверял, что все хорошо. И меня это успокаивало на какое-то время. Я слушала такой дорогой голос и пыталась запомнить каждое его слово.

Так прошел еще месяц. А потом на поместье напали…

Это случилось ночью. Я спала, когда Вейс разбудил меня, закутал в теплую шаль и сонную куда-то повел. Первые минуты я ничего не понимала. Но непонятные глухие разрывы и лязг меня напугали так, что в какой то момент я не смогла даже идти.

Вейс подхватил меня на руки как пушинку и понес. Я уцепилась за него покрепче руками, как за спасительную соломинку, а шут только усмехнулся и продолжил свой путь.

Он спустился в подвал, прошел по длинному мрачному коридору и опустил меня на пол. Сам подошел к стене и стал ее поглаживать, ну мне так показалось. Стена, вернее ее часть, отъехала и за ней оказался еще один проход. Именно в него шут и вошел.

— Идем, девонька, идем.

Но я не сделала и шага. Тогда мужчина уже не стал церемониться. Он просто опять подхватил меня на руки и понес. Прямо в темный проход.

— Вейс, что случилось? Куда ты меня несешь. Зачем?

— Потом, девонька, все потом.

Шел он буквально минуту и когда остановился, опустил вновь на пол и щелкнул пальцами. В комнате, в которой мы находились, сразу же стало светло. Загорелись несколько магических светильников. Помещение было небольшое. Но в нем была и кровать, и комод, и стол со стульями. Судя по небольшой двери и купальня тоже имелась.

— Ты побудь здесь. Нельзя, чтобы ты пострадала. Я сейчас вернусь, а ты отдохни.

И шут быстро ушел. Я же была так ослаблена, что еле доплелась до кровати и легла. Спать не хотелось. Поэтому я просто лежала.

Ждала я его долго. Очень. Даже не знаю сколько времени прошло прежде чем Вейс вывел меня из убежища. Как оказалось был полдень. Солнце ярко светило. Но меня отвели в комнату. Нет, не в мою. В другую. По дому ходили какие-то незнакомые люди. Что-то стучало, скрипело.

Еду мне тоже принес сам Вейс. Вот тут меня и прорвало.

— Вы ничего не хотите мне сказать? Что произошло? Где Яра, Жанна? — я просто негодовала, — да что же вы молчите?

Шут вздохнул и подошел к окну. Он молчал и смотрел куда-то далеко. В какой-то момент он повернулся и посмотрел на меня.

— Тут понимаешь ли какое дело, девонька, — голос у мужчины был невеселый и говорил он как-то без огонька, — тут вроде как вчера тебя хотели выкрасть.

— Меня? — я сидела и не знала как быть, что делать.

— Тебя, милая, тебя.

— Зззачем? — я аж заикаться стала, — дда ззаччем я им?

— Да сама ты Тессу нигде не сдалась, а вот как средство давления на твоего мужа ты очень даже подходишь.

— Но как узнали, что я у вас? Ведь на улице я не бываю, меня не видел никто выходящей или заходящей. Неужели был осведомитель.

— Был, милая, как оказалось, был. А вернее была. Наша несравненная Жанночка. Вот так вот.

Сказать, что я была в шоке это мало. Я была ошеломлена. Как же так? Как милая и уравновешенная Жвнна могла быть осведомителем Тесса. Не верю. Нет, это неправда.

— Это правда. Она открыла ночью калитку и впустила наемников. Пострадало несколько человек. Хорошо, что охрана у меня большая и натасканная. Мы с Дитрихом ожидали чего-то в этом роде. Но не думали, что это случится так быстро.

— А Жанна то сама где сейчас?

— Ее увезли в королевскую темницу. Скорее всего, уже допрашивают.

— Но это же ужасно, — я всплеснула руками и расплакалась как маленькая.

— Нет, милая, ужасно не это. Ужасно то, что мы не смогли должным образом тебя оградить. Ужасно то, что Жанна работала у меня 6 лет. Ты понимаешь? Все это время у меня под боком был предатель, который в любой момент мог меня или тебя убить.

И ведь шут был прав. Жанна, если бы захотела, могла спокойно расправиться с каждым из нас. Скажем, тихо так ненавязчиво отравить. Но я понадобилась живой. И это меня спасло.

— Вейс, а Яра? Где она?

— Яра ухаживает за раненными. Придет чуть позже.

— А можно мне в свою комнату?

— Увы, но нет. Пока солдаты моей охраны рубились с наемниками, я успел отвести тебя вниз. Как только мы ушли Жанна провела пару человек в твою комнату. Когда они поняли, что тебя нет то разнесли ее, мерзавцы. Ну да ничего. Отремонтируем.

Я пригорюнилась. За полтора месяца к комнате я привыкла. Даже излишки позолоты в отделке не так раздражали.

Увидев как я огорчена шут рассмеялся:

— Да не расстраивайся ты так. Вещи купим, сломанное выкинем. Главное, что все живы. Зато через десятину приедет Астан. Правда, дома у него уже в Дормуте нет, так что поживете у меня.

Десять дней. Только десять дней. И опять услышу родной до боли голос, загляну в дорогие глаза.

Десять дней! Как же это мало… и как же долго…

И тут я вздрогнула. За все это время ни разу никто из нас не вспомнил о Виторе. Светлый, как же я могла то так опростоволоситься!!!

— Вейс. Стой, — я подскочила и быстро пошла к шуту, — Вейс, а Витор. Он где?

— Ну как где?! Как всегда, выносит мозг моему старшему кухарю, — засмеялся мужчина. — Хороший паренек. Быстро соображает.

— Он не пострадал при нападении? Я переживаю за него, Вейс. Он все же ребенок.

— Не стоит. Этот ребенок, как ты говоришь, вовремя понесся будить отдыхавших солдат на подмогу. Так что будет из него толк. Хороший солдат получится. А теперь марш спать. Не забывай, что тебе рожать скоро.

Ну да. С таким забудешь. Но он был прав. Отдых мне нужен. Я закрыла дверь за Вейсом, а сама ушла спать. Хватит мне впечатлений на сегодня.

 

Глава 29

Утро было пасмурным и тоскливым. Настроение было еще хуже. Поэтому я решил из кровати не вылезать. И этот день проходил для меня под лозунгом: Лень наше все! А что, не заслужила?

Ближе к обеду все же встала, оделась и как оказалось не зря. Ко мне забежал Витор. Дети в любом мире это дети. Активные, любопытные непоседы. Никакая неприятность надолго не испортит им настроение. И это хорошо. После всего случившегося именно он был моей путеводной нитью из этого клубка темных мыслей и лучиком света для моей заплутавшей души. Я смотрела в его искрящиеся любовью и доверием глаза и понимала, что если даже придется остаться одной, без любви и поддержки других, мне будет достаточно лишь его присутствия. Его взгляда. Его улыбки. Никому не отдам!!!

Мальчик как будто понял мое состояние, прочитал мои мысли. Вот, только что он стоял рядом и с увлечением мне что-то рассказывал, а потом вдруг резко подался вперед, обхватил своими руками и прижался крепко-крепко. Обняла его в ответ, как мне это позволял живот, поцеловала в темную кудрявую макушку, прижалась к ней щекой и внезапно услышала тихий шепот:

— Мама, мамочка…

Внутри что-то ухнуло, на какой то миг замерло и так судорожно и рвано забилось. Это было мое сердце. И я зашептала в ответ:

— Все хорошо, все хорошо… Никому тебя не отдам. Слышишь. Никому. Ты самый хороший, мой мальчик, самый лучший…

Мальчишка замер. Я слышала его дыхание, чувствовала его тепло.

В какой то момент поняла, что стоять тяжело. Не отпуская ребенка дошла до кровати. Села сама и усадила его рядом. Так нас сидевших в обнимку и обнаружил Вейс.

Шут постоял, помолчал и усмехнулся:

— Идиллия просто.

Помолчал немного и добавил:

— Шли б вы обедать что ли… — и тихо вышел.

Идею мы поддержали и пошли вслед за мужчиной. Надо ли говорить, что с Витором мы шли держась за руки.

После обеда мальчик убежал на кухню, а я вышла в сад. Дождь уже закончился. Было свежо и дул теплый ветерок. Решила посмотреть как там беседка. Шла медленно, а чего торопиться то. Шаги, догонявшего меня сзади человека, услышала еще издалека. Вздохнула с сожалением. Так хотелось побыть одной. Но голос короля обрушился на меня гром среди ясного дня.

— Леди Маяна, подождите.

Я остановилась и повернулась к королю. Хотела поклониться, но он подходя ко мне замахал руками, как бы говоря что это лишнее.

— Как вы? Как самочувствие? Если необходимо я пришлю лучших лекарей.

— Не надо, Ваше Величество, не стоит. Я в порядке. Лорд Вейс позаботился обо мне.

— Это хорошо. Но все же…

— Не беспокойтесь, — искренняя забота Дитриха была мне приятна, — давайте лучше погуляем.

И мы неторопливо пошли по направлению к беседке. Король шел рядом со мной. Высокий, статный. Он мне напоминал тигра. Всегда насеку, готов к отпору. Рука на мече. Ни секунды на передышку. Не хотелось бы так жить. Ежеминутно ожидать подвох и предательство. Незавидная доля. Дитрих как будто бы понял меня и спросил:

— О чем вы думаете, вас что то тревожит?

— Скажу честно, о Вас, не хотелось бы мне жить вашей жизнью, Ваше Величество. Может многие и завидуют, хотят оказаться на Вашем месте. А я вот не хочу. Постоянно быть на линии удара, переживать за жизнь и здоровье близких, нести ответственность за государство и подданных. Это слишком тяжелая ноша. И дело даже не в моих хрупких плечах.

— Надо же, а многие хотят власти, рвутся к ней любой ценой.

— Глупцы…

— Удивительная вы женщина, Маяна. Загадочная. В первый раз вижу, чтобы леди не хотела богатства, почета…

— Да что есть богатство, почет, слава… Деньги не согреют, почет не вечен, слава не дарует понимание и искренность.

Король слушал меня и улыбался, но глаза его были серьезными и веселья в них не было ни на грамм. Мы подошли к беседке. Кусты вокруг нее были немного примяты и покалечены. Видимо во время нападения здесь дрались. Само строение особо не пострадало. Только в нескольких местах на белом камне колонн виднелись выбоины. Видимо от ударов оружием. Мы вошли вовнутрь и король как и подобает галантному кавалеру помог мне сесть. Я улыбнулась и поблагодарила.

— А давайте-ка я гляну как там малыши. Вы ведь не будете против? — Дитрих мне подмигнул и подсел поближе.

Ну что сказать, я против королевской диагностики ничего не имела. Поэтому кивнула головой и король опустил свою немаленькую ладонь на мой живот. Я прикрыла глаза и постаралась расслабиться.

Дитрих ушел весь в себя и мягко водил рукой по животу. Его магию я практически не чувствовала. Было какое непонятное ощущение то ли щекотки, то ли покалывания, но не более того. Наконец Дитрих закончил свой сеанс сканирования и вынес вердикт:

— Все в норме. Ну, думаю, что десятины через три или четыре родишь. А Астан хитрец. Я ж только сейчас понял, что он на них защитный контур поставил. Папаша заботливый.

— Ваше Величество, можно спросить Вас?

— Можно, можно…

— Что теперь с ним будет то? У него ж ничего не осталось? Бывшая жена ведь все распродала.

— Ну почему все? Все да не все, — Дитрих посмотрел на меня с улыбкой, — южные поместья мы успели в пользу короны забрать. А еще имение в пригороде Дормута. Особняк, правда, эта мерзавка умудрилась продать. Но и его мы успели перехватить. Это хоть и не половина того, что было, но жить вам есть где и будет на что.

Это была хорошая новость. Прекрасная просто. А король продолжал:

— Фамильные драгоценности спасти не удалось. Графиня сбежала и увезла все, что смогла. Ну да ничего, камушки дело наживное.

В этом я была с ним согласна.

Но был один вопрос, который я решила тоже обсудить с королем. Имена для детей. Мужа не было, Вейс ничего путного не предложил, так что Дитрих был к месту со своей заботой.

— Имена? Давай так, муж пусть даст имя мальчику. А мы с Ее Величеством дадим имя девочке. Я ей сегодня скажу и пусть озадачится.

Идея мне понравилась. На том мы и сошлись. Минут через пять король откланялся и покинул меня. А я осталась сидеть с беседке и мысленно прокручивать наш разговор.

Через пятидесятник Яра увела меня в дом, начинался дождь. Да и проголодалась я знатно.

Декада после нападения прошла спокойно. Королева с радостью откликнулась на мое предложение и передала с гонцом письмо, в котором согласилась быть крестной и указала имя для моей дочери — Ингрид. Вот только муж так и не приехал. И на связь не вышел. Я дергалась и переживала. Яра пыталась меня успокоить. Вейс костерил как мог. И только Витор прибегал, обнимал и, заглядывая мне в глаза, шептал:

— Мамочка, все будет хорошо.

Так прошла еще одна декада. Нервы были на пределе. Я металась по особняку Вейса как безумная. Время родов неумолимо приближалось. А мужа все не было и не было…

Где же ты? Где?

 

Глава 30

Ее Величество королева Ариана Виаллийская навестила меня незадолго до родов. Красивая и статная, невероятно величественная и благородная. Вот уж действительно Королева. Женщина с большой буквы.

Высокая голубоглазая блондинка с идеальной молочной кожей. А как она говорила! Единый, этот голос завораживал, обволакивал. Ее хотелось слушать и слушать. У Дитриха не было ни малейшего шанса.

В гостиной нас было трое, я. Вейс и королева. Слуги быстро накрыли небольшой столик и мы уютно устроились в креслах вокруг маленького столика. Первое, что спросила Ариана это одобряю ли я имя для малышки.

— Ваше Величество, имя прекрасное. Я благодарю вас за то, что Вы откликнулись на наше предложение и подобрали девочке такое красивое имя.

Королева рассмеялась и с улыбкой произнесла:

— Дорогая, давайте договоримся, когда мы одни называйте меня просто Ари. Весь этот придворный политес меня просто утомляет. А так хочется поговорить с кем-то просто по душам.

Я с удовольствием согласилась. Мне и самой этого не хватало. Не подумайте что-либо плохого, но хотелось иногда пообщаться с образованным человеком, читающим, разбирающимся в искусстве. Простому человеку в средневековье было не до книг, театра и музыки. Выжить бы. Накормить детей, одеть и обуть.

— Ари, ты сама как, — Вейс отпил из бокала вино и глянул на королеву, — была у лекарей?

— Да была я, была, но они ничего путного не говорят. Только и слышу, что надо выпить ту настойку или этот отвар. Устала я от их лечения, — Ариана устало закрыла глаза и потерла виски пальцами.

— А вы не думали, что просто надо отпустить ситуацию? Поехать отдохнуть, сменить на время обстановку. Иногда чрезмерная зацикленность на желании забеременеть приводит к тому, что зачатия просто не происходит, — я говорила негромко, но мне так хотелось поддержать эту женщину.

— Не вы, Маяна, а ты.

— Хорошо, Ари, — я улыбнулась, — отдых просто необходим. А еще овощи и фрукты. Прогулки на свежем воздухе. Иногда ведь надо совсем немного.

— Ты так думаешь?

— Надо отпустить ситуацию. И все получится.

— Спасибо тебе, Маяна. Огромное.

— За что, Ари? — удивилась я.

— За твою поддержку, понимание. Я ведь вижу, что каждое твое слово и пожелание идет от чистого сердца.

Я смутилась. Ведь королева действительно мне понравилась. А Вейс улыбнулся и сказал:

— Я так и знал, что вы подружитесь.

— Вейс, — я посмотрела на шута, — что-нибудь известно о муже? Я уже не знаю, что и подумать?

Шут опустил глаза и отрицательно покачал головой. Ариана с сочувствием посмотрела на меня.

— Все будет хорошо, Маяна, Астан вернется. Надо верить.

— Я верю. Но мне его так не хватает. Это так трудно быть в неведении.

 

Глава 31

И опять пошли серые и тоскливые дни. Теперь уже я просто сидела и смотрела в окно. Мне не хотелось ничего: ни общаться, ни вязать, ни гулять. Только Витор и спасал. Он прибегал каждую свободную минутку, ластился как котенок и начинал мне рассказывать все, что случилось. Его улыбка и сияющие глаза были тем, что удержало меня от падения в омут тягчайшей депрессии. Я обнимала мальчика и его тепло грело меня тянуло вверх из этой безнадеги.

Теперь я передвигалась тяжело. Хоть я и не располнела сильно, но живот увеличился ой как. Двойня все таки. Мы решили, что имя сыну не будем заранее придумывать. Астан приедет и даст. Это его право.

Я проснулась ночью от какого-то непонятного ощущения. Какого-то предчувствия. Медленно встала, подошла к окну. Ночь. Темная. Глухая. Вздохнула и решила, что все же лучше лечь. Дело было к осени, поэтому по ночам было прохладно.

Дойти я успела только до середины комнаты, как неожиданно меня скрутило так, что я упала как подкошенная. Боль накатывала волнами, сжимая тисками живот, начиная от поясницы и отдавая по всему телу. Одна волна за другой. Без остановки. В какой-то момент я поняла, что терпеть не могу и закричала громко и надрывно. Через минуту хлопнула дверь комнаты, и кто-то заскочил, но я уже не понимала кто это. Мне было все равно. Боль заполнила собой все.

Временами я слышала чьи-то голоса. Меня пытались успокоить, что то давали пить, просили дышать. В какой-то момент боль на чуть-чуть отпустила и смогла открыть глаза. Возле кровати стояли Яра и еще какая-то женщина. Она наклонилась ко мне и погладила по голове.

— Как ты милая?

Я попыталась что-то сказать, но с трудом прохрипела, что в порядке. Женщина оказалась повитухой.

— Ты потерпи, еще немного осталось. Мы на немного сбили боль, но только на несколько минут, чтобы ты отдохнула. Хорошо? Старайся меня слушаться и тужиться, когда скажу.

Я кивнула головой.

— Вот и хорошо.

Боли не было еще пару минут, как и сказала повитуха. И опять началось все сначала. Меня ломало и крутило безбожно, но теперь я знала, что со мной и старалась услышать, что мне говорят и делать что просят. Повитуха оказалась мастерицей и через две десятины моих мучений я услышала тихий писк, а затем громкий голос Яры:

— Девочка. А какая красавица.

Повитуха погладила меня по руке и похвалила.

— Молодец, ну теперь еще второго надо родить и будешь отдыхать. Давай, надо потрудиться. Надо.

Да вот только теперь мне было плохо, реально очень плохо. Голос повитухи я практически не слышала. Чувствовала, что меня стараются удержать, но было все равно. А потом наступила темнота. Я куда-то плыла, покачиваясь на волнах небытия. Там, впереди была пустота, чарующая и великолепная и она меня звала, манила. А за мной была боль, через пелену которой иногда слышались голоса. И один из них, резкий и незнакомый, звал меня громче всех. Он умолял, просил, уговаривал. И вдруг меня так встряхнуло, что я резко открыла глаза.

Возле кровати стоял король, а рядом Вейс и еще какой-то мужчина. Они негромко переговаривались о чем-то. Вид у Его Величества был потрепанный, да и Вейс выглядел не лучшим образом. И стояли они понурые, а вот неизвестный активно жестикулировал и что-то им втолковывал.

Жутко хотелось пить. Попыталась привлечь к себе внимание мужчин, но я была так слаба. Да что ж такое то! Наконец неизвестный случайно глянул на меня, увидел, что я открыла глаза и поспешно рванул ко мне.

Склонился и стал щупать мой лоб, заглянул в глаза, взял руку и и проверил пульс, и, наконец, спросил:

— Как вы себя чувствуете, леди?

— Пииить… — еле слышно шепнула. Мужчина быстро кивнул головой и опять наклонился ко мне со стаканом отвара. Пресветлый, каким же вкусным он мне показался. Закрыла глаза и расслабилась.

— Леди, как вы? — голос Дитриха был взволнованным.

— Спасибо, Ваше Величество, вроде хорошо, — я попыталась улыбнуться, но получилось у меня это с трудом, — но так хочется спать.

— Потерпите, леди. Я вас осмотрю и тогда решим, что делать, — незнакомец погладил меня по руке, — только постарайтесь не уснуть. Я вот этим двум господам еще пару слов скажу.

Мужчина вывел короля и Вейса из комнаты и закрыл плотно за собой дверь. Но я все равно слышала, как он выговаривал короля за излишнюю самоуверенность, так я узнала, что чуть не умерла, что мои переживания не способствовали правильному течению родов. Но самое главное, что дети в порядке. Единый, спасибо! Спасибо!

Через минуты три маг-лекарь вернулся и быстро осмотрел меня. Он остался доволен результатом. Пододвинул стул, присел и стал объяснять мне, как себя вести. Вставать ближайшую декаду мне запрещено. Но детей мне будут приносить. Кормить их мне придется самой, ибо магини обязаны хотя бы полгода это делать, считалось, что это помогает поддерживать магический потенциал потомства. Многих это раздражало, как оказалось, а я вот обрадовалась, что лекаря очень удивило. Мы еще немного пообщались и лекарь ушел.

Зато ко мне быстро наведалась Яра со служанками. Меня быстро обмыли, насухо вытерли, уложили в кровать с уже чистым бельем.

Яра быстро укрыла меня одеялом и велела принести бульон. Вот когда я поняла, что дико голодна. Уничтожала я его резво, когда меня озарила мысль.

— Яра, а сколько сейчас времени то?

— Дело к утру. Вот мы вас сейчас покормим, уложим спать и сами отдохнем. Если вы не против, а то практически сутки все на ногах.

Единый, сутки! Целые сутки все были заняты только мной. А как же Витор? А детки мои?

— Яра, конечно. Обязательно чтобы все отдохнули. А с детьми кто? Витор как?

— С детьми Клара. Такие малыши славные. Девочка такая нежная и изящная, а вот мальчик активный, громкий, — Яра аж расцвела, рассказывая о малышах, — Витор уже спит. Он так намаялся, так переживал. Ведь его к вам не пускали.

— Бедный мой мальчик. А когда маленьких ко мне принесут? Я так хочу их увидеть.

— Лорд Григор сказал принести их утром на первое кормление. Вам надо восстановиться и отдохнуть. Так что, поспите, будьте спокойны малыши под присмотром.

Яра собрала посуду на поднос. Попрощалась, пожелала мне спокойной ночи и ушла. А я осталась опять одна в комнате. Теперь уже мама двоих, нет, троих детей. Уснула быстро, все же была еще слаба. Да и лечебный сон мне был необходим.

 

Глава 32

Утро нового дня был ярким. Солнце днем еще не потеряло своей летней силы, но приближение осени ощущалось. Дни стали короче пусть и на немного, а ночи прохладнее.

Первая утром ко мне наведалась Яра. Она помогла мне сесть и умыться, а затем накормила и заговорщицки улыбнувшись позвонила в колокольчик. Двери открылись и торжественно вошли две женщины. Со сверточками.

Я чуть с кровати не слетела. Экономка меня с трудом удержала на кровати. Еще и отругала как следует. Она помогла мне сесть поудобнее на кровати, подложила сзади подушки и действо началось.

Первой я взяла дочку. Ингрид. Какая же ты маленькая, моя девочка. Невероятно сладкая. Я сидела на кровати и прижимала к себе свою крошку. Она дремала сладко и безмятежно посапывая. Зато другой сверточек стал активно крутить головой и кряхтеть. Мой мальчик, пока еще безымянный сыночек, всеми силами привлекал к себе внимание.

Я отдала Яре Ингрид и взяла сына. В первый момент он притих, зато потом заворочался и закряхтел активнее. Ах ты ж маленький боец. Прям как Александр Македонский. Точно, если муж сам не определится с именем, быть тебе Сашкой. Экономка помогла мне с сорочкой, и я приложила сына к груди. Было немного некомфортно, все-таки в первый раз кормлю, не знаю что и как делать правильно, но я отнеслась к кормлению со всей серьезностью и старалась делать все так, как мне подсказывала одна из нянек. И дело пошло. Мелкий присосался к груди как пиявка. Надо же какой голодный.

В комнате воцарилась гробовая тишина, слышалось только активное почмокивание. Я подняла глаза и чуть не рассмеялась. Няньки стояли рядом с кроватью и с таким умилением наблюдали за процессом, какого я от них и не ожидала. Чуть подальше стояла Яра. А вот рядом с ней обнаружился шут. Вот присутствие кого я пропустила. Как он появился я и не заметила. Вейс тоже улыбался, наблюдая за стараниями малыша. Да и как было не улыбнуться, ведь в этот момент дети такие милые, что от взгляда на них растает даже самое черствое сердце.

С Ингрид все прошло просто идеально, оправдывая значение ее имени «красивая». Вот именно так она себя и вела — красиво, изящно, чуть прикрыв свои глазки. Принцесса. Не зря ж у нее крестная сама Ее Величество.

Когда няньки унесли детей я поняла, что устала. Вроде и не делала ничего, но сил не было. Яра быстро принесла мне теплого молока и после того как я его выпила, помогла мне обратно лечь. В этот раз она не ушла, а наоборот, придвинула стул и села рядом.

Я лежала, закрыв глаза, и слушала как она восхищалась детьми. Надолго меня не хватило.

— Яра, скажи, от мужа никаких известий не было? Может, кто из мужчин что-нибудь говорил?

Женщина печально вздохнула и отрицательно покачала головой. Ну как же так! Вейс же говорил, что Астан успеет к родам. Обещал ведь. Я полежала еще немного и попросила Яру позвать Вейса. Было видно, что женщина не хотела этого делать, но все же она встала и пошла за шутом, а я стала собираться с силами к серьезному разговору. Меня тревожил факт полного отсутствия информации о муже. И теперь уже меня никто не остановит. Детей я родила. Вот приду в себя, наберусь сил и начну активно осваивать магию. По другому никак нельзя. Но в первую очередь — муж. Так, что когда Вейс вошел в комнату я была готова к конструктивному обсуждению волновавшей меня проблемы.

 

Глава 33

А вот Вейс готов не был. Я говорила, он молчал. Я задавала вопросы, он молчал. Не произнес ни слова, ни звука. Только отворачивался и старался не смотреть мне в глаза. И вот тогда я испугалась. Я реально испугалась за супруга. За себя мне бояться было нечего, а вот он… Он был там, практически на передовой. Там был одуревший от постоянных пьянок Донован, сходящая с ума от ревности Дориана. Да и Тесса скидывать со счетов не стоило. А еще никто не знал где бывшая жена. И что мне делать в этом случае?

— Вейс, не молчи. Сколько можно то… Скажи хоть что-нибудь вразумительное.

— Что, что мне сказать? Мы ничего не знаем, Маяна, ничего. Он рано утром выехал к ближайшему кордону встретить Донована и пропал. Принц его не видел, в поместье он не вернулся. Мы не знаем что произошло.

— Что сказал Дитрих?

— А что он мог сказать то? Искать. И пока не найдем не успокаиваться. Мы перерыли всю округу. Поместье прочесали раза три с собаками. Его нет. Маяна, нам очень жаль. Но в данный момент у нас никакой информации. Остается только ждать. Ничего более, — шут сидел напротив меня опустив голову.

— Ничего более? — я взорвалась от негодования, — да как же так! Вейс, вы же говорили, что он ваш друг. Или это были всего лишь слова? Вейс, так нельзя. Нельзя сидеть, опустив руки, если ваш друг в опасности. Тесс итак испортил ему всю жизнь. Жена обобрала и кинула. Не удивлюсь, что она действовала с подачи канцлера. А мы должны сидеть и ждать.

Случайно, абсолютно случайно, я стряхнула левой рукой мушку, которая ползла по одеялу, и мой взгляд остановился на брачной татуировке. И меня осенило.

— Вот скажите, Вейс, что вы знаете о свойствах брачных татуировок? Могут ли у них быть дополнительные какие то свойства, о которых не всем говорят?

Вейс поднял голову и посмотрел на меня так пристально, что мне стало не по себе. Опять же молча он резко встал и вышел.

Дура, какая же я дура! Тревогу надо было бить раньше. Не ждать новостей, а действовать. Ага, и как? Бегать по полям с животом наперевес до ближайшей кочки, упасть и не выжить при родах? Нет, нет, это не решение проблемы. Мне надо было выносить и родить малышей. Я это сделала, а значит пока все делаю правильно.

Что касается татуировки, что там говорил про нее отец Арон? Практически ничего. Он только сказал, что наш брак освящен Единым. Не просто одобрен, а именно освящен. Что это значит, какие свойства приобретает татуировка?

Я лежала и прокручивала в голове все, что знаю, а знаю я немного. Это означает, что мне надо бы найти того, кто знает больше. Эх, жаль, как жаль, что нет рядом Арона. Вот бы кого я порасспросила с пристрастием. Но зато я знаю примерно, что надо делать.

После родов прошел только день. Сил нет, я еще даже в купальню дойти не могу сама. Надо сказать, чтобы мне книги, что ли принесли. Иначе загнусь от бездействия. Именно это я и сказала Яре, когда она заглянула узнать как я. Стоит ли сказать, что ее удивлению не было предела. Но стопки книг появились у моей кровати через пятидесятник. И я начала свои изыскания…

Таким образом я отлежала три дня. Занималась детьми и читала, читала и читала. Я заставила перерыть всю библиотеку шута.

Как только я поняла, что более или менее в порядке, то велела перенести детей ко мне в комнату. Теперь я могла контролировать как няньки ухаживают за ними. Ночью их правда уносили в детскую, чтобы я могла поспать, ну и ладно. Но зато весь день они были со мной. Няньки поняли сразу, что я им спуску не дам и поэтому за детьми присматривали как полагается. Да и много ли надо грудничкам: сухие пеленки и кормить вовремя.

А вот на третий день я поняла, почему у кормящих матерей бывает такое блаженное выражение на лице при кормлении. Это такое удовольствие. Его ни с чем не сравнить. Обидно было только одно, что мужа нет рядом. Он ведь столько положил сил, столько магии влил в меня, чтобы детки родились здоровыми, а меня не мучал токсикоз. Именно поэтому я должна выяснить, чем мне может помочь брачная татуировка. Интуитивно я понимала, что она поможет, даст ниточку, которая позволит найти Астана.

Прошла неделя, я перелопатила всю библиотеку Вейса. Ничего! Абсолютно. Шут, Яра и няньки порой смотрели на меня с таким удивлением. Но я считала, что это их проблемы.

Хотя в один прекрасный день чуть не вляпалась. Вейс просто глянул на меня и в лоб спросил, какого этого самого я разворошила всю его библиотеку. До меня поздно дошло, что мое поведение не типично для простых виаллиек. Дурында. И вот что теперь ему сказать?

— Зачем? Вейс, а вот вы как думаете, что я должна делать? Вставать мне нельзя, мне вы ничего толком не говорите. А по-вашему я что, должна лежать и тупо пялиться в потолок? Нет, я так не могу.

— А книги? Что тебе могут дать книги по магии? И вообще, Маяна, кто надоумил тебя читать о магии и зачем?

— Кто? Астан. Сам. Просто в один из дней мы выяснили, что у меня есть зачатки магии. Но я была беременна и тогда он объяснил мне, что пока пользоваться магией мне нельзя. Мы позже еще раз обсудили с ним эту ситуацию и пришли к выводу о необходимости моего обучения. Здесь уже я стала заниматься с Вами.

— Даже так! У тебя есть магия? А я ведь даже и не подумал об этом, — Вейс был ошарашен.

— Вот в этом и есть ваша ошибка, Вейс. Вы не подумали, а супруг мне втолковал, что если я даже и не могу пользоваться магией, то обязана хотя бы освоить азы магических знаний. А для этого должна читать и учиться. Пока мы были в поместье, Астан сам приносил из библиотеки Миана книги. Сам мне объяснял и показывал на примере что и как. Он приучил меня к поиску необходимых знаний. Вот я и пытаюсь теперь использовать все, чему он меня научил, и найти информацию о брачных метках.

— Понятно, ты уж прости меня, старого дурака, девонька. Я ж не думал, что у тебя есть магия. Хотя это так странно.

— Да, я знаю. Астан тоже был удивлен, когда обнаружил у меня магию. Мы долго с ним анализировали это. Может у меня в роду были маги и это передалось по наследству? Не знаю. Но я лично думаю, что именно наличие у меня магии и привлекло ко мне внимание моего супруга, — я посмотрела на шута и улыбнулась. А что! И ведь не соврала. Да, муж первый мне сказал, что у меня есть магия. Да, он меня учил грамоте и таскал книги. А я делала вид, что умею только чуть-чуть читать и все. Писать я правда не умела.

— Вейс, я не нашла в вашей библиотеке ничего путного. Увы.

— Ах, девонька, девонька, — грустно улыбнулся шут, — так и не найдешь. Не у меня надо искать.

— А где? — я аж встрепенулась.

— Ну как где. В соборе центральном. Так я уже и поговорил с Верховным отцом Каллием. Со дня на день должны дать ответ. Ты правильно отметила. Брачная татуировка несет в себе не только соблюдение обета верности. Она, примеру, показывает жив ли супруг. Если б Астан погиб, то татуировка исчезла бы полностью. Так что следи за ее состоянием. Поняла? Даже если просто поблекнет и чесаться начнет сразу говори.

Я машинально прижала руку к груди. Единый, только не это, только не это. Пусть татуировка не исчезнет.

— Вейс, я прошу только об одном. Сразу же сообщите мне, что станет известно. Конечно, хотелось бы самой пообщаться с Верховным. Такое возможно?

— Конечно возможно. Как только ты окрепнешь, мы должны будем детей освятить в соборе. Единый должен взять их под свое крыло.

— Но у мальчика пока нет имени.

— Это пока не обязательно. Мы принесем детей. Проведут процедуру принятия Единым и заодно поговорим с Верховным отцом Каллием. Так что в твоих же интересах оправиться побыстрее. И учти, я проверю сам твое состояние.

 

Глава 34

И опять пошли тоскливые дни. Верховный не объявился ни на второй, ни на третий день. С ним мы встретились лишь через десятину. Каллий встречал нас у дверей храма.

Он мне не понравился сразу. С первого взгляда. Бегающие глаза, тонкие, крепко сжатые губы, жилистые паучьи руки. Мутный какой то. Говорить с ним я не стала. Посмотрела только на Вейса, вздохнула и все. Это тип мне доверия не внушал. Жаль не было возможности пообщаться с отцом Ароном. Вот кто мне понравился безоговорочно. В его глазах светилась житейская мудрость, а каждое слово было сказано в нужный момент и без лишних подтекстов.

Сам вот обряд принятия мне понравился. И в первую очередь тем, что занял он от силы минуты три или четыре. Как вспомню как крестила сына своей подруги Леси Антошку, как стояли в храме, как мальчишка плакал… ох… А тут Вейс и Ее Величество занесли детей в храм, мы зашли следом за ними, встали в уголочке. Стояла тишина. Верховный подошел к статуе Единого. Шут и Ари стояли за Каллием. Началась служба и в ее ходе откуда то сверху начали кружась падать светящиеся снежинки. Они кружились и падали, осыпая стоящих у статуи Единого. Это было так завораживающе. Я стояла и любовалась. Яра стояла рядом и утирала слезы.

— Леди Маяна, как же это хорошо. Принял Единый деток, принял. И даже замаливать не пришлось. Порой пятидесятник, а то два просить приходится. А тут сразу.

Ах вот оно что, а я то думала снежинки. А это Единый так свою милость показал. Спасибо тебе, боженька, спасибо. Береги моих деток от дурного глаза, от лихого человека, от плохого слова. Береги…

Дома устроили маленький праздник, накрыли стол, меня поздравляли, да вот радости не было. Тоскливо мне было, одиноко. Сидела за столом и гладила татуировку. Я теперь часто ее гладила. Это все, что мне оставалось. Порой, прикрывала глаза и представляла, что говорю с мужем, звала его, умоляла вернуться. Иногда мне начинало казаться, что рисунок переливается и как то мерцает. Но чаще всего я просто себе надумывала все это, вернее это я себе внушала.

— Маяна, ты знаешь, я ведь никогда не была крестной, но это оказывается так волнительно, — королева сидела за столом напротив меня и покачивала Ингрид. — Знаешь, я думаю, что если Единый одарит меня таким счастьем как дочь, то тебе придется подбирать ей достойное имя. Это будет справедливо.

— Ари, это же такая честь, — я даже не знала, что и сказать. Вот это да. Стать крестной принцессы. — А как отнесется к этому Его Величество?

— Ну как. Сам и предложил, — королева рассмеялась как простая девчонка. — А знаешь, я ведь даже немного тебе завидую.

Глаза у королевы немного затуманились.

— Мне? Но почему?

— Ну как же… Ведь тебе позволено возиться с детьми и даже кормить их. А у меня все по церемониалу, вплоть до ограничения времени нахождения с ребенком. Этикет, будь он неладен.

Ну да, тут ничего не поделаешь. Что и сказать… Слава Светлому, я не отношусь к монаршей семье.

Сидеть долго и праздновать я не могла. Извинилась перед всеми и ушла с детьми. Пока возилась с детками, кормила их, укладывала спать прошел пятидесятник. В какой то момент заглянула Яра и позвала с собой. Надо было проводить Ари. Оказалось все это время королева терпеливо ожидала, когда я освобожусь. Ну надо же!

Я оглядела комнату: детки спали, няньки были начеку. Оправила платье и пошла к Ее Величеству.

Королева Ариана стояла у окна и любовалась осенним садом. Я подошла и встала рядом с ней.

— Ари, я думала ты уехала.

— Нет, Маяна, не уехала. Так не хочется во дворец. Кроме Дитриха мне там не с кем поговорить. Все лебезят, выпрашивают подачки, ждут милости и готовы перегрызть друг другу горло. Смотрю на человека и думаю, что он сделает, если я повернусь к нему спиной. А здесь мне так спокойно. Вейс, и теперь ты, те люди с которыми я могу поговорить спокойно.

Я слушала и так мне было жалко эту женщину. Я понимала ее как никто другой. Наши ситуации были схожи. Как в том фильме: чужой среди своих… Вон, Лаира ей как подгадила, это ж как надо было желать власть чтобы пойти на такое преступление. Бедная Ари.

Мы еще пообщались с Ее Величеством и она отбыла во дворец. Все это время Вейса с нами не было. Шут словно давал нам возможность спокойно поговорить. Он объявился лишь в тот момент когда мы с Ари прощались.

Как истинный джентльмен приложился к ее ручке, помог сесть в карету и ушел в дом вместе со мной, галантно пропустив меня вперед. Ах, Вейс, Вейс… Сколько бы женских сердец разбилось в моем мире из-за твоих лукавых глаз и заманчивой улыбки…

 

Глава 35

Королева приезжала к нам еще раза два. Привозила подарки деткам, нянчилась с Ингрид. Мне было так больно на нее смотреть. Она выплескивала все скопившиеся чувства на мою малышку. А как она ее держала девочку — как будто это самая большая драгоценность во всей Виаллии.

Вейс качал головой, но ничего не говорил. Да и что он мог ей сказать.

В один день я не выдержала и сказала Вейсу, что кое кого бы я прибила собственноручно. Тот хмыкнул, но добавил, что в очереди на расправу я далеко не первая. И даже не пятая. Оно и понятно…

Моим деткам было уже три декады, когда случилось то, что напугало меня до смерти.

Был теплый осенний вечер. Я покормила детишек и мы с няньками уложили их спать. Вейс сидел в гостиной и я спустилась к нему. Спать еще не хотелось. Яра быстро принесла мне молоко с медом. И мы сидели и тихо беседовали. И вот в этот момент мою руку как будто свела судорога. Резко и очень больно. От неожиданности я вскрикнула, а стакан выпал из рук. Молоко залило ковер. Но меня это не волновало потому, что рука просто разрывалась от боли. И что самое странное она не проходила.

В начале я не до конца понимала, что происходит, но вот потом до меня дошло. И это осознание происходящего не радовало. Болела и стреляла брачная татуировка. А значит с Астаном была беда.

Вейс сразу же послал гонца во дворец. Я сидела в кресле, прижимала руку к груди и плакала. Единый, не надо. Не надооооо… Не забирай его у меня… Я понимаю, что эгоистична, но он мне, он нам с детьми так нужен.

Король и придворный маг Теократ прибыли через пару пятидесятников. Меня быстро увели в отдельную комнату, уложили на диван. Маг не стал ничего говорить. Он сел на стул рядом со мной, сразу же взял мою руку, расположил свои ладони поверх татуировки и попросил мня закрыть глаза. Я выполнила его просьбу сразу же. В какой то момент я как-будто «поплыла». Голос мага я слышала издалека. Он шептал мне на ухо, инструктировал меня:

— Отпусти все мысли, ни о чем не переживай… Так, хорошо… А теперь дыши спокойнее. Мягче… Вот так… да… Позови мужа.

И я позвала… сначала тихо, робко. Не надеясь даже на то, что он меня услышит.

— Астааааан. Где ты? Милый, ты гдеееее? Откликнись.

Вокруг было только сумрачное марево. Непролазно тоскливое и серое. Оно вдруг стало давить на меня, как будто бы я мешала и ему понадобилось непременно от меня избавиться. А я звала и звала… Не знаю сколько прошло времени, я в нем потерялась. Силы таяли, горло саднило, я охрипла, но продолжала звать. Никто не откликался…

В какой момент пришел отклик так и не поняла, но он пришел. Слабый, далекий. Я почувствовала его и потянулась к нему. Это не описать словами Нет, это был не голос. Даже не знаю назвать, какие то эманации. Энергетические позывы что ли. Но я их уловила. Потянулась к ним, но меня отшвырнуло с такой силой, что я подскочила на диване.

Теократ удерживал меня за плечи. За его спиной стояли Вейс и король.

— Что? Что ты видела? — голос Вейса дрожал от напряжения.

— Я не знаю как это описать. Но я почувствовала его, я потянулась к нему, но меня так сильно оттолкнули. Да, да, именно оттолкнули. Не пустили близко. Такое ощущение, что он за преградой и до него мне не дали дотянуться.

Мужчины переглядывались и молчали.

— А сколько я была в этом состоянии? — меня очень волновал этот вопрос. А вот ответ удивил. Оказалось, что около двух или трех десятин. Надо же.

Теократ сразу же заявил, что мне нельзя повторять сеанс. Ни в коем случае.

— Леди, вы и так выложились по полной. У Вас не осталось ни капли магии. Вам необходимо восполнить Ваши силы и не забудьте, у Вас дети. Я навещу Вас завтра и посмотрим как идет восстановление. А пока усиленное питание. Лорд Вейс. Надеюсь, вы в силах обеспечить это?

Вейс кивнул и так строго на меня посмотрел, что понятно было сразу — проследит.

Меня оставили на попечение Яры, которая сразу же взялась за меня. Она быстро наведалась на кухню и принесла мне поднос с отваром и булочками. Светлый, как же оказывается я была голодна. Я съела все. Нет: я съела ВСЕ! Все, что было готовым на кухне в этот момент. Кухари Вейса были в шоке. Это ж сколько энергии я потратила, ужас. Зато Яра была довольна. Что она и прокомментировала:

— Очень хорошо, а то клевала как птичка, а детям молока надо много.

Зато после того как я поела на меня напала сонливость. Меня быстро утащили в комнату, уложили и будили только тогда, когда надо было покормить детей. Так я проспала до обеда следующего дня. И разбудил меня уже Теократ.

Ну как разбудил. Просто в какой-то момент я открыла глаза и поняла, что в комнате кто-то есть. Кто-то посторонний. И это меня раздражает.

— Добрый день, леди Маяна, — голос архимага был неожиданностью для меня. А он продолжил, — как вы себя чувствуете? Голова не болит?

— Здравствуйте, — как обращаться я сообразила и поэтому немного помолчав продолжила, — нет, не болит.

— Вот и хорошо. Попробуйте сесть.

Я так и сделала. Собралась с силами и села на кровати. Теократ помог устроиться мне поудобнее. Затем он взял меня за руку и на какое-то время прикрыл глаза.

— Ну что ж, неплохо. Очень даже неплохо, — архимаг удовлетворенно кивнул головой.

— Могу ли я узнать о своем состоянии? Что Вы скажете? Что посоветуете?

— Вы, леди, практически восстановились. Но говорю сразу, вызов можно будете повторить не ранее чем через два дня. Иначе вы просто перегорите и лишитесь магии. У вас конечно прекрасный уровень силы, но и расходовать надо с умом, и давать восстановиться себе.

— Могу ли я задать Вам кое-какие вопросы о своих магических силах? Понимаете, я ведь недавно узнала только, что владею магией. Супруг запретил мне во время беременности вообще даже о ней вспоминать. Он со мной только теоретические вопросы магии обсуждал. Мы думали проверить мои магические силы после родов. И вот теперь я даже не знаю как мне быть. С кем посоветоваться и как действовать дальше. Может Вы мне как-то посодействуете?

Архимаг улыбнулся. Его глаза лучились таким добром, что я поняла — обратилась по адресу.

— Леди, конечно же я помогу. В первую очередь, вы должны восстановиться. Затем мы проедем в Академию и проверим на артефакте силы ваш уровень и принадлежность к стихии. Сразу же могу сказать одно, Вам точно подвластен воздух.

— Супруг мне тоже так и сказал, что, скорее всего, я владею воздухом. И дочь тоже. А у сына скорее всего — огонь. Астан говорил, что это их родовая стихия.

Архимаг выслушал меня очень внимательно. Как я поняла, мои объяснения он принял к своему сведение, так как иначе бы не расписал наши действия на будущее.

— Там же мы повторим ритуал вызова. Нам вообще надо было делать вызов из Академии. Вы бы не так сильно были истощены. Магические потоки в Академии поддержали б Вас и контакт бы был более длительным. Но говорю сразу. В академию мы поедем только через три дня. И ни днем раньше. А пока правильное питание и отдых. Вам нужно восстанавливаться.

Я была полностью согласна с магом. Да вот только время, как же жалко было время, которое утекало и уносило с собой возможности помочь мужу. Прошло больше трех месяцев со дня прибытия в столицу и не было ни дня, когда не вспоминала о муже. Ни дня, когда я не переживала за него. Мой сын остается без имени, мои ночи одиноки, а он сам в опасности…

 

Глава 36

Три дня прошли как-то незаметно. Все же возня с детьми отвлекает от неприятных мыслей. Но не настолько, чтобы не плакать по ночам в подушку от бессилия.

В Академии было шумно… Студиозусы во всех мирах веселый и крикливый народ. Мы с Вейсом шли и я с любопытством рассматривала стайки юных магов и магесс. Такие беззаботные и радостные. Сколько же еще в них беспечности то… Они еще не знают всех тревог и препятствий взрослой жизни.

Я шла и вспоминала свои студенческие годы. Как познакомилась с Мишкой. Его робкие ухаживания, свой первый поцелуй. Как же я была наивна… Воспоминания, воспоминания…

Наконец мы дошли до нужного нам административного корпуса. У дверей нас уже ожидал архимаг. Теократ тепло с нами поздоровался, да и я была рада его видеть. После приветствий он повел в обход здания к другому трехэтажному строению. Факультет воздушников, как объяснил Вейс. А Теократ пояснил, что именно там наиболее комфортные условия для вызова. Да и я сама воздушница.

— А как же проверка уровня моих сил?

— Вот там и проверим, — улыбнулся Теократ. — Артефакты для установления принадлежности к стихии и уровня силы есть на факультете воздушников и водников. Так, что все успеем. И проверим, и вызов повторим.

Я успокоилась. Мы дошли до нужного здания, поднялись на второй этаж и прошли по длинному коридору до небольшой и скромной двери. Кто бы мог подумать, что эта неприметная дверка способна скрывать за собой мое будущее. А за ней меня уже ждали: Его Величество и еще трое мужчин, которых я не видела до этого. Три декана факультетов водников, воздушников и магов земли. А вот Теократ оказался ректором Академии, что меня немного удивило. Ожидала я чего-то в этом роде, но максимум на должности декана.

Дитрих усмехнулся, поняв мое удивление, и все же начинать надо было, поэтому он стал объяснять для чего мы здесь.

— Ну что, господа, сегодня нам предстоит важная миссия. Во-первых, необходимо установить уровень магической силы этой симпатичной девушки и ее принадлежность к стихии. А вот следующая наша задача будет посложнее. Мы проведем ритуал вызова.

Архимг повернулся к одному из деканов и спросил его:

— Амелис, вы принесли накопители?

— Конечно, ректор. Как вы и просили, шесть накопителей, — он указал на небольшой столик у стены комнатки. На нем лежали шесть темных кругляшей. Теократ подошел, осмотрел накопители и удовлетворенно кивнул головой.

Комната в которой мы находились была квадратной формы. В самом ее центре располагался каменный прямоугольный постамент, размерами примерно метра два в длину и метр в ширину. Постамент был достаточно высокий. По его бокам шли рисунки и письмена, напоминающие руны. А вот верхняя часть наоборот была чистая и отполированная до блеска. Сейчас на постаменте находилась черная матовая полусфера.

Архимаг подошел к постаменту и попросил подойти и меня. Мы стояли с ним по разные стороны, а вот деканы и Его Величество встали по углам.

— Ну что ж, леди Маяна, постарайтесь не касаться алтаря.

Ага, значит, этот постамент является алтарем. А ректор продолжал:

— Обхватите ладонями артефакт и закройте глаза. Почувствуйте его, постарайтесь принять его как свое продолжение. Представьте, что вы даже дышите с ним в одном ритме.

Я так и сделала. Положила ладони на камень, закрыла глаза и стала прислушиваться к происходящему. Вначале артефакт был холодным и каким-то колючим, но вот затем он потеплел. Мне это тепло понравилось и я потянулась к нему. Тепло радовалось мне, а я ему. Мы играли друг с другом, а там за моей спиной, ну так мне казалось, шептались ректор и деканы.

— Воздух.

— Да, воздух, но есть же и земля.

— Но ее мало. Воды больше.

— Но воздух ведущая стихия.

— Хорошо, что огня нет, иначе был бы диссонанс.

— Хорошо, что Герда нет, он бы обиделся.

— Да, в последнее время огневик стал весьма обидчив. Что вы хотите — возраст.

— Но все же. Красиво то как.

— Давно, давно у нас универсалов не было.

— Вы бы ее малышей видели. Девочка — воздушница посильнее ее. А мальчишка — маг огня. Но она сама по себе уникальная девушка.

— А супруг кто?

— Граф Орнезский.

— Ну, понятно теперь почему мальчик огневик.

Затем наступила тишина, но мне было все равно — я играла с теплом. Вот только разрешили мне играть недолго. Теократ начал меня звать и мне пришлось откликнуться. В какой-то момент он приказал мне открыть глаза и посмотреть на артефакт, что я сделала. Камень был уже не черным. Нет, он был белоснежным, а по нему проходили время от времени то зеленые, то синие всполохи. Но синих было больше. Это было так красиво. Всполохи перемешивались и получались узоры, такого красивого дизайна, что страшно было отвернуться и пропустить хоть один из них.

— Нравится? — спросил меня один из деканов.

— Очень. Вы объясните, что к чему? — я улыбнулась мужчине, но потом опять стала любоваться игрой красок на артефакте.

— Белый цвет это цвет магии воздуха. То, что артефакт стал белым значит, что Ваша ведущая стихия это воздух. Зеленый цвет магии земли, а синий соответственно воды. Что касается силы, то как маг воздуха Вы очень сильны. Из пяти уровней четвертый. Как маг воды второй, а как маг земли первый, так что Вы маг-универсал, у Вас владение тремя стихиями. Это редкий дар.

Я внимательно слушала и впитывала информацию. Значит я универсал. Хорошо это или плохо обсужу или с Теократом наедине, или с Вейсом, но уже дома. Теперь то, что меня волнует больше всего — ритуал вызова. Поэтому я посмотрела на Вейса, за тем на архимага и спросила:

— А как теперь быть с вызовом?

Мужчины, до этого что-то активно обсуждавшие, разом смолкли и дружно развернулись ко мне. Ответил мне Теократ:

— Мы не можем начать.

— Почему?

 

Глава 37

— Артефакт должен успокоиться, — улыбнулся архимаг.

А камень действительно «играл» красками и не успокаивался. Не знаю почему, но я опять шагнула к алтарю и положила руки на полусферу, прикрыла глаза и постаралась почувствовать ее силу. В этот раз он откликнулся сразу. Мы мысленно «шептались» и я просила его дать мне шанс провести вызов. Вначале, он не хотел этого, просил поиграть с ним, но потом, видимо смирился и его тепло стало постепенно затухать, а через какое-то время камень вновь был холодным и я открыла глаза. Полусфера опять стала черной. Она все еще стояла на постаменте и уже не была такой привлекательной. Грустно вздохнула и отошла от алтаря.

— Гринд, убери артефакт, — прозвучал голос Его Величества.

Я закрыла глаза и постаралась успокоиться. Сердце просто рвалось наружу от волнения и колотилось изнутри о ребра. Я очень переживала. Мне так было страшно, что не вызов не получится. А вдруг мы не успели, а вдруг все зря и нет никаких надежд. Брачная татуировка с руки не исчезла за эти три дня, но она значительно посветлела. Я предупредила Вейса об этом, единственно, что он мне сказал, что скорее всего Астан болен или у него мало магии, но ничего критичного. Тоже мне успокоитель, приболел. Как же. Ранен, мой муж ранен… А может и при смерти…

— Леди, Вам придется лечь на алтарь, я помогу. Вы не против? — ко мне подошел Алмерис, декан факультетов воздушников. Естественно, что против я не была. И меня уложили на алтарь.

Камень холодил спину, но это было не важно. Главное, чтобы я дозвалась, достучалась до супруга. Мужчины опять расположились по углам алтаря. Вейс стоял по одну сторону алтаря и держал на подносе накопители, а Теократ находился по другую. Наконец архимаг взял меня за руку и мы начали.

Привычно я закрыла глаза, и отринула все мысли и эмоции. Они не нужны, они мешают. Глубокий вдох, длинный выдох. Еще раз. Начинаю звать мужа. Отклика нет… Еще… Пусто…

Опять приходит это серое марево… Хорошо. Ведь именно оно скрывает Астана. Зову, не смотря ни на что. Начинаю вспоминать то, каким был его отклик. Это было что-то нематериальное. Значит надо звать по-другому. Вспоминаю как на меня отреагировал артефакт и начинаю целенаправленно рассылать воздушные потоки в разные стороны.

Неожиданно марево начинает волноваться. Ага, значит, я делаю все правильно. Но сколько же сил это занимает. Теократ сказал, что у них есть накопители. Великолепно. Их всего шесть штук, прекрасно. Сил не жалею. И вновь, когда я начинаю думать, что все, не получается, чувствую отклик. Тянусь на него. А сил то уже мало. Теократ, миленький, не успею ж уцепиться. Силы, мне нужны силы, энергия. И архимаг меня услышал. Извне пришел такой сильный поток, что меня буквально швырнуло в ту сторону, откуда пришел отклик. Я пролетела через марево как будто раскаленный нож через мягкое масло. Да! Есть! Вот он. Я его вижу.

Нашла…

Я его нашла.

Он висит на стене, прикованный непонятными какими-то цепями. Еле дышит, но живой. На шее металлический ошейник. В углу куча дурно пахнущей полугнилой соломы. Железная дверь, темное помещение.

— Леди, Вы видите его? Видите?

С трудом шепчу:

— Да, вижу. Он прикован. На шее ошейник. На руках непонятные браслеты. Эти браслеты закреплены к стенам. Он распят на стене и сейчас без сознания.

Где-то вдалеке слышу шепот. Это маги, Вейс и король.

— Теократ, фиксируй, слышишь, фиксируй где она, — это король.

— Да она не дает это сделать.

И опять голос короля:

— Маяна, стой. Замри, слышишь меня, замри. Ничего не делай, ты тянешь слишком много энергии и сбиваешь поиск. Нам надо понять, где он. Иначе не вытащим. Стой и не двигайся. И молчи. Молчи. Не трать силы. Стой там как можно дольше.

И я стою. Стою и плачу. Не знаю как долго, но я стою. Я сделаю все. Все, чтобы спасти тебя. Ты жив и это главное. Твое лицо в крови, губы разбиты, тело в ранах и ушибах, но ты жив.

Единый, спасибо, спасибо, что он жив!

Издалека опять шепот:

— Все, есть фиксация.

— Где? Где он?

— Не поверите! На расстоянии трех пятидесятников от столицы. В замке Корн.

— Что?! — голос короля как меч разрезал пространство, — Вейс, бери три отряда и бегом туда. И чтоб ни одна мышь не знала, куда вы отправились и зачем. Но перед этим вызови в мой кабинет канцлера. Хватит. Надоело. Поиграли в прятки и шарады.

Кто-там ходил, кто-то что-то говорил. Я не видела этого. Я стояла напротив мужа и плакала. Вернее стояла моя энергетическая проекция. А вот плакала я по-настоящему.

Простояла я так достаточно долго. Скорее всего обо мне просто забыли. И тогда и сделала то, о чем никому из присутствующих после не сказала. Им это знать не надо. Я сделала шаг вперед. Вначале робко, неуверенно, но шагнула. Затем еще и еще. Вплотную приблизилась к мужу, обхватила руками израненное тело Астана и спрятала лицо в лохмотьях, в которые превратилась его одежда. Какой же он был холодный, какой безучастный. Сердце билось еле-еле. Покрепче прижалась и стала представлять, как поток моей силы плавно перетекает к мужу. Вот нахожу его ауру, рваную, бесцветную и начинаю питать ее. Латаю дыры и шепчу ему как мне без него плохо, как я соскучилась, что детки родились, девочку назвали Ингрид, вот сын остался без имени и что мы ждем его. И вдруг слышу тихое:

— Леон.

Единый! Это же он прошептал. Леон? Не поняла, но переспросила, причем тут Леон.

— Мальчика назови Леон.

Я поднимаю глаза и смотрю ему в лицо, но он опять без сознания. Ничего, теперь уже все будет хорошо. Точно знаю. Силы я ему добавила, ауру подлатала как могла. Но пока меня не трогают хоть постою рядом, но… Увы… не получилось. Как я еще успела мужу помочь?! Меня выдернули. Причем так резко, что мне стало плохо. Голова кружилась, во рту был солоноватый привкус, взгляд сфокусировать не получалось. Я лежала на алтаре как беспомощный котейка. Все суетились, не зная что делать. Наконец ситуацию разрешил Дитрих. Рявкнул на одного, дал пинка другому.

Мне помогли выпить непонятный напиток с жутко мерзким вкусом. Но после него мне стало значительно легче и появились силы нормально осмотреться. Зря. Лучше бы лежала с закрытыми глазами и делала вид, что мне все еще не по себе. Я получила такой нагоняй от Теократа.

— Вот скажите, леди, что вы делали? Не поверю, что просто стояли.

Я сидела, опустив глаза как ученица начальных классов, и молчала.

— Вы хоть понимаете, что опустошили три, слышите, три накопителя!!! И хорошо, что они были. Ведь Вы бы себя убили этим. Не просто угробили свой магический резерв, а убили бы себя, причем раза два точно. Чем Вы думали, а?

— Да она, скорее всего, вообще не думала, — сказал Дитрих, — она считает, что супруг нам после всего этого памятники по всей Виаллии выстроит. За то, что супругу, мать его детей, угробили. О которой он, между прочим, нас просил позаботиться.

Я сидела на алтаре и молчала. Фигушки, вот не скажу я вам, что сделала. А с другой стороны, ну и Темный с ними, с накопителями. Зато мужа подпитала. Зато теперь у сына имя есть.

Меня еще распекали долго-долго. Ай, ну и ладно. Зато я успокоилась. Все у меня будет хорошо. Теперь все хорошо. А мать я хорошая. И жена примерная. И тут меня как торкнуло: мать я хорошая!? Как же! У меня ж дети голодные.

— А скажите, сколько времени прошло с того как мы начали ритуал вызова?

— Три или четыре пятидесятника, а что? — ответил мне один из магов, кажется Алмерис.

Из всей толпы меня понял только Теократ. Он быстро подошел к королю, что-то пошептал ему на ухо. Дитрих кивнул головой, быстро подхватил меня на руки и понес к двери.

Я закрыла глаза и без лишних политесов положила голову ему на плечо. Король нес меня как пушинку, как будто во мне не было роста и веса. А ведь Маяна то была девушка не малого роста и не астеничного телосложения. Силен правитель, ой силен. Какого мужика себе Ариана отхватила. Буквально за десятину меня донесли до кареты. А потом еще десятины за три довезли до дома. Лошадей гнали нещадно.

Пока мы ехали Дитрих задал мне только один вопрос с мрачным видом:

— Леди, у Вас есть, что мне сказать?

— Есть, — также, не улыбаясь, ответила я.

— И что же Вы мне скажете?

— Только одно, что моего мальчика зовут Леон.

Король замер. Внимательно посмотрел мне в глаза.

— Уверены?

— Более чем.

Я замолчала, отвернулась и стала смотреть в окно. Дитрих тоже молчал. Анализировал сказанное мною.

Как оказалось, я была права, в моей комнате царил маленький ад. Ингрид тихо хныкала, а вот Леон надрывался за двоих. Я быстро прошла в купальню, помыла руки и, вернувшись в комнату, подхватила сына на руки. Малыш сразу же успокоился, закрутил головенкой, причмокивая губами и жмуря глазки от предвкушения. Села на кровать и стала кормить свое чадо. Леон, мой красавец, мой львенок, моя надежда. Краем глаза посматривала за Ингрид. Доча лежала на руках у няньки и терпеливо ждала. Красавица моя, умница.

— Яра, у меня есть очень хорошая новость, — я улыбнулась и посмотрела на женщину.

Яра быстро подошла ко мне и села на кровати напротив меня. Она была вся во внимании.

— Нашего мальчика зовут Леон. Вот, — меня очень интересовала реакция Яры на новость. И она меня не подвела.

— Единый, это прекрасная новость. Сегодня, Вы, леди отдохнете, наберетесь сил. А я тем временем переговорю с хозяином, и завтра устроим небольшой праздничный ужин. Надо отметить такую чудесную новость.

Я была с ней полностью согласна.

Когда с кормлением было покончено, Яра решила, что пора заняться и моей персоной. Мне быстро набрали ванну, взбили пену и, несмотря на все мои возражения, усадили в горячую воду и начали мыть в четыре руки. Экономка меня никому не доверила, но одну из нянек призвала к себе на помощь. Затем меня быстро насухо вытерли, облачили в халат, вывели в комнату и сразу же усадили за столик у камина. Единственно, что я успела подумать: «Началоооось!»

Съесть все я просто не смогла чисто физически. Еды было очень много. Тарелки перед мною менялись одна за другой. К концу ужина я клевала носом. Как заснула, не поняла, все же устала я за сегодня знатно. Да и сил потратила много. Но этого того стоила. Татуировка приняла свой обычный цвет.

 

Глава 38

Проснулась утром на рассвете. Первые солнечные лучи только начинали золотить край неба. Сразу же проверила брачную татуировку. Нет, не посветлела. Очень хорошо. Вспомнила как меня распекал Теократ. Я спустила целых три накопителя. Это ж сколько силы то я угробила, ведь архимаг сказал, что я могла умереть раза два без подпитки. Ну и что, не умерла же.

Сладко потянулась, хорошо то как! Пора вставать и в купальню, купаться-умываться.

Яра застала меня, когда я заплетала косу, одетая в теплое домашнее платье.

— Леди, вы так рано встали.

Я радостно засмеялась. Да, сегодня день удался. Хоть и осень, и деревья желты как бананы и в багрянце. Можно в полдень в беседке посидеть с детками.

Проведала деток. Леон спал, сжав маленькие розовые кулачки. А вот Ингрид уже проснулась. Покормила свою принцессу. Завтра обещалась приехать королева. Уже официально. С подарками как полагается крестной матери.

Леон проснулся видимо на запах молока, деловито закряхтел, стал толкаться ножками. Джуди, нянечка, рассмеялась на его шалости по-детски открыто и задорно. Яра было на нее шикнула, но я ее остановила. Пусть радуется. Детей должна окружать атмосфера радости, любви и счастья. Поэтому я быстро отдала девочку и забрала сына. Ингрид, сытая и довольная, блаженствовала. Леон вовсю утолял свой голод. А мне было спокойно и уютно. И только Яра ходила и кряхтела, что дети бы еще подождали пару десятин, что я голодная.

— Яра, все хорошо, вот докормлю Леона, и пойду сама позавтракаю. Ты лучше скажи, хозяин проснулся?

— Как же. Проснулся. Он еще и не ложился. Приехал только под утро. Перекусил по-быстрому и в кабинете заперся. К нему два господина каких-то приехали. Военные. Не простые причем.

— Ну хоть поел, — взгрустнула я. Это не дело, нельзя мужику быть голодным. Откуда силы то брать, если не поест.

— И еще, хозяин попросил, чтобы, когда вы встанете и позавтракаете зашли к нему.

А вот тут я напряглась. С чего бы это? Странно как-то. Да еще и посторонние у него. Неспроста это, ой, неспроста.

— Яра, пока я кормлю Ингрид, попросите принести завтрак сюда. Не думаю, что уместно накрывать для меня одной в столовой.

Экономка со мной согласилась, но за завтраком ушла сама. По ее мнению, так будет быстрее.

Пока ее не было, я докормила дочь. Поправила платье и прическу. Быстро позавтракав я не стала долго раздумывать и пошла в кабинет. Не нравилось мне сказанное Ярой. Отдавало каким-то странным ощущением грядущих неприятностей. И ведь накликала.

Как только вошла в кабинет и поздоровалась, Вейс первым делом взял меня за руку и стал рассматривать татуировку. После осмотра шут успокоенно вздохнул и кивнул двум генералам, стоявшим у стола.

— Могу я все-таки узнать, в чем дело? Господа, что происходит? — говорила я негромко, но постаралась придать своему голосу строгости.

— Мы опоздали, — Вейс тоскливо вздохнул и опустил глаза в пол.

— Куда вы опоздали? Объясните поточнее. Я не понимаю вас.

— Мы опоздали в замок Корн. Пока добрались, пока пробивались вовнутрь казематы были уже пусты. Они ушли порталами десятины за три до нас. И там был не только ваш супруг, леди Маяна. Там была и Лаира. И Джоана.

— А это еще кто?

— А это бывшая супруга графа Орнезского, — ответил мне один из генералов. Жесталь кажется.

И вот тут у меня задрожали ноги. Я еле доползла до кресла и рухнула в него как подкошенная.

— Значит ли это, что эта самая Джоана и Лаира были заодно с канцлером?

Вейс помолчал, облизнул судорожно губы, но все же ответил:

— Именно так. Леди, когда мы просили Вас ничего не делать и просто стоять Вы нас не послушали. В камере остались следы Вашей ауры и применявшейся силы. Граф Корнский грамотный маг, пусть не такой сильный как Астан, но грамотный. Именно этим он и брал там, где ваш супруг или я добивались успеха за счет своей магии. Он ведь сразу все понял. Понял и принял меры. Несомненно Астан ему нужен живым, это гарант его неприкосновенности. Дитрих не тронет его, чтобы не навредить Астану. Тесс это прекрасно осознает. Те оковы и ошейник, о которых вы говорили, это магические артефакты, они блокируют внутреннюю магию человека. Он может жить долго, но все равно магия, не имея выхода сама убьет своего хозяина.

У меня внутри все сжалось. Я смотрела на мужчин и не знала, что делать или что сказать. Единственно на что меня хватило, это спросить сколько времени есть у моего мужа. Время было. Около года. Единый! У него есть еще год. Но он будет все это время слабее новорожденного котенка или щенка. Он даже защитить себя не сможет.

— Леди, мы сделаем все, что в наших силах. Время есть. Просто следите за своей брачной татуировкой.

Я ничего не ответила. Молча кивнула головой и покинула кабинет. Шла по коридору с опущенной головой как побитая собака. Неужели я так все испортила? Сама, своими же руками. Испортила. Ну как же так… как же так.

Мысли скакали в голове из одной крайности в другую. В комнате села в кресло, откинулась на спинку и закрыла глаза. Что делать? Как быть? Информации никакой. У кого спросить не знаю. Нееет, знаю.

— Яраааа, — быстро выскочила в коридор. Экономка тут же отозвалась на мой призыв, — Яра, пусть приготовят карету. Мне срочно надо по делам. Я пока переоденусь. Джуди мне поможет.

Женщина кивнула и ушла выполнять распоряжение. Я вернулась в комнату, шепотом подозвала нянечку и попросила помочь мне переодеться. Через пятнадцать минут я уже на всех парах неслась в Академию. Еще через десятину сидела напротив Теократа.

 

Глава 39

— Доброе утро, — я старалась улыбаться как можно искренней и невинней. Планы у меня были реально грандиозные и Наполеон мне не упирался по всем направлениям боевых действий.

— Доброе утро, леди. Как ваше самочувствие?

— Прекрасно, лорд Теократ. Могу я у вас проконсультироваться по нескольким вопросам? Мне очень нужна Ваша помощь. И как я поняла, кое-какие вопросы только Вы и можете мне разъяснить.

— Ну конечно, леди. Итак, что именно Вас волнует?

Зря, зря он задал мне этот скромный вопрос. Ведь волновало меня много чего. В итоге общались мы больше пятидесятника. Зато и узнала я очень много интересного и весьма занимательного.

Как оказалось, брачная татуировка связывала супругов на ментальном уровне достаточно крепко. Тем более, если Единый одарил будущих супругов своей милостью. Так, я могла не просто чувствовать состояние здоровья своего супруга, но и о похождениях «налево». Это конечно дело нужное, но вот не радовало меня. Более важным я посчитала тот факт, что могла передавать эмоции своему мужу. Общаться не получалось, а вот показать свое волнение и радость без проблем. Неплохо, неплохо… Значит у меня возможность хотя бы как-то его поддерживать. И то хлеб.

То, что касалось израсходованных накопителей было архимагом отнесено к незначительным растратам. Он еще раз поспрашивал меня о кандалах и ошейнике. Объяснения Вейса Теократ подтвердил. Да, магия супругу была не доступна с такими украшениями. Я еще как то могла передать свои переживания ему, а вот отклик получить нет. Расстроилась конечно. Но главное, что я его могла ощущать. И старалась не зацикливаться на том, что наличие татуировки говорило, что мой супруг жив. Есть татуировка — есть человек. А вот если нет ее… Нет нет нет… Рисунок есть. Его не может не быть.

А потом Теократ начал свой допрос по полной программе. Маг стал расспрашивать, что я делала. А я что, я ничего не делала. Я ж только просто подошла, обняла мужа и прижалась к нему. Все. Больше ничего. Теократ смотрел на меня с прищуром и само собой не верил мне. Я невинно хлопала глазами и отбивалась. Ну не обучена я пользоваться магией. Не умею. Не делала я ничего. Честно. Обнимала? Да. Каюсь. Не удержалась. А там он сам видно потянулся к моей магии. Неосознанно. А я не могла регулировать поток. Я ж только проснувшийся маг, учить нельзя было. Ведь родила я только неполных шесть декад назад.

Теократ от меня так ничего и не добился. Держалась я как кремень. Маг сидел хмурый. Но все же объяснил, что канцлер быстро собрался и ушел порталами из своего родового замка. Резвый мужик, однако. Но меня все равно что-то смущало. Не мог он так быстро собраться. Именно это я и сказала магу. В какой-то момент спросила о тайных ходах и потайных помещениях. Ведь могли и затаиться, сбить со следа пустышками-телепортами, следы почистить. Кто знает, что придумал этот талантливый и хорошо подкованный злостный гений. Но, Теократ эту мою версию отверг сразу же, замок просканировали магически, проверили все пустоты. Нашли много чего интересного. Например, родовые и не только драгоценности князей Орнезских, тайный кабинет канцлера с кое-какими весьма интересными документами. А еще лабораторию, в которой были такие зелья и ингредиенты к ним, что маг потирал от удовольствия руки. Сказать, что я была удивлена, это ничего не сказать. Ну надо же! Вот значит куда их Джоана подевала. Не удивлюсь, что она была не просто сообщницей, но и любовницей Тесса, и что все они продумали вдвоем. И то, что состояние оприходовала и поместья она продала так быстро подтверждает мои догадки. Все документы были тупо заготовлены заранее на подставных лиц, она их переоформила за один день и спряталась. Вот и все. Легко и просто, не напрягаясь и по закону. Мужа моего, эта мерзавка, кинула знатно. Вопрос вот только в одном, что ей не нравилось? Почему она так поступила с ним? Ведь могла же жить припеваючи. Отказа ей не было ни в чем. Хочешь пряники ешь, хочешь халву. Ладно, это ее проблемы. А мне вот бы мужа найти, хоть больного, хоть без сознания. Но найти. Я ж не сволочь как Джоана.

 

Глава 40

Домой я приехала жутко уставшая и разобранная. Экономка сразу поняла мое состояние. Быстро увела меня в беседку и приказала принести туда же детей. Погода за время моего отсутствия не испортилась, наоборот стало очень тепло. Служанки сновали с подносами. Меня сразу же усадили, стали быстро кормить и рассказывать о детях. Ах, какая прелесть наша Ингрид! Это же ангелочек сущий. И спокойная, и ласковая, не то, что Леон. Хоть и маленький, а характер еще тот показывает. Я слушала вполуха, мысли то были совсем в другой степи. Да и ела не очень охотно, как такового голода не ощущала. Но Яра свое дело знала, она говорила и говорила, ее голос не давал мне замкнуться в своих переживаниях. Дети дремали в своих корзиночках. Нянечки над ними бдили как два цербера.

Война войной, но и у малышей обед как у солдат должен быть по расписанию. А я отвлеклась от своих переживаний. Некогда мне было, дети знаете ли, пеленки, распашонки.

Уже ближе к вечеру сковавшее меня напряжение отпустило. Я поднялась в кабинет к Вейсу и села за стол. С шутом мы договорились, что я могу пользоваться комнатой когда мне необходимо. Так что, я просто села за стол, пододвинула к себе бумагу и чернильницу и взялась за перо. Я накидывала черновой план своих действий на родном русском языке. Для меня это было удобно. Сами подумайте, никто кроме меня его не поймет. Могу еще и на английском. Ну, это так, на всякий случай. Шутки шутками, но в свете происходящих событий страховаться стоит всегда. Астан меня поймет, а мнение других для меня не так важно.

Итак, что же у меня получается. Есть муж, который пропал, и двое детей, слава Единому, они рядом. Пока что есть крыша над головой. В наличии в подругах королева, крестная дочери. Это хорошо. Как и факт положительного отношения ко мне Его Величества. А вот то, что в противовес идут канцлер, бывшая супруга мужа и до безумия ревнивая Дориана радости не доставляет. В этой всей каше непонятно как себя поведут Миан, принц Донован и Лаира. Ну и как располагать всех этих товарищей по ролям и степени участия в своей судьбе?

В дверь тихонечко постучали и вошли. Я подняла голову и посмотрела на вошедшего. Джуди. Нянечка. Улыбнулась ей, женщина робко улыбнулась мне в ответ подошла поближе и быстро-быстро зашептала.

— Леди, меня Яра послала Вас предупредить. Принца убили. Во дворце суматоха. Король в бешенстве. Королеву везут к нам от греха подальше.

Ух ты! Как интересно!

— А к нам то зачем? — этот вот факт меня и правда удивил.

— Так ведь, все улики показывают, что как будто бы наша королева и организовала убийство принца, — голос у нянечки срывался от волнения.

— С ума сойти! Что у них там во дворце творится то! Ариане это вообще не за чем.

— Леди, мы все это знаем. Ее Величество прекрасный человек и не способна отдать приказ убить кого-либо.

— Джуди, а сама Яра где?

— Госпожа экономка, спустилась организовать встречу Ее Величества. Она прибудет через десятину.

— Спасибо. Иди, милая. И вот еще что, с детей глаз не спускать. Джуди, ты понимаешь, что это все не просто так. Одних их не оставлять.

— Что Вы, леди! Я только на минуточку к Вам забежала. А сейчас я к детям.

Когда Джуди ушла, я откинулась на кресло и закрыла глаза. Надо обдумать свои действия. Во-первых, следует разместить королеву. Во-вторых, обеспечить безопасность детям. По ним ударят, как пить дать. Потом на повестке дня продолжить поиск супруга. И то, что королева будет рядом тоже благо. Женщина она просвещенная, знает все порядки, законы и иные нюансы жизнеустройства Виаллии. А значит, будем использовать ее по полной. Прости, дорогая Ариана, но так надо.

Итак, что у нас дальше. Где может быть мой супруг? Этот вопрос все время крутится в моей голове. Посмотрела на татуировку. Она не поменяла цвет и это радует.

Додумать не успела, так как за окном раздался шум, обозначавший, что королева приехала. Времени не было на дальнейшие раздумья, собрала бумаги стопочкой, поправила волосы и вышла из кабинета. По пути к лестнице и пока, я спускалась никто не попался, значит уже все там, встречают Ариану.

 

Глава 41

Я успела вовремя, ибо как только я встала рядом с Ярой, подъехала карета и слуги быстренько понеслись по лестнице вниз кто открывать дверь, кто помочь королеве выйти и забрать ее багаж.

Ингрид было не узнать. Приехала не величественная красавица, а уставшая и бледная девочка, с заплаканными красными глазами. Когда я увидела ее состояние, то сразу же стала спускаться к ней навстречу, подошла и обняла женщину. Видимо я интуитивно понимала и сделала то, что именно в данный момент было нужно Ее Величеству. Она сама обняла меня в ответ и мягко шепнула на ухо, так чтобы никто не услышал:

— Спасибо, дорогая.

Я разорвала наши объятия, посмотрела ей в глаза и с улыбкой ответила:

— Ари, я конечно не самая могущественная и богатая, но на мою помощь и поддержку ты можешь рассчитывать всегда, — затем я подозвала Яру и попросила проверить готова ли комната для гостьи, приготовить ей душистую ванну а пока принести в гостиную свежесваренного морсу, выпечки и еще что-нибудь чем можно быстро перекусить.

Королева не захотела идти в дом, поэтому мы быстро изменили место для своей приватной беседы и направились к беседке. Было еще не так темно и горячий морс приятно грел руки. Одна из служанок споро принесла нам цветастые пледы и мы уютно устроились на свежем воздухе. Если бы я только знала, чем это закончится, то настояла бы на гостиной. Но, увы!

Мы любовались закатом и негромко обсуждали последние события. Ариан понемногу успокаивалась и меня это радовало. Было видно, что ее очень волновали последние события. И я решилась в какой-то момент на откровенный разговор.

— Ари, ты была знакома с бывшей женой моего мужа?

Королева поморщилась, но ответила:

— Да, Маяна. Мне приходилось с ней общаться. И вот, что я скажу — очень неприятная особа. Пусть и привлекательная женщина, но очень, очень неприятная. Я не любила с ней общаться. Мы с Дитрихом так и не поняли почему Астан на ней женился. Они абсолютно разные, такой спокойный и уравновешенный наш канцлер и эта интриганка, пусть и с хорошей родословной, но с отвратительным характером и жадная до денег. Ты другое дело. Ты идеально ему походишь.

— Ари, зато родословная у меня отвратительная, — я улыбнулась и отпила из чашки горячий напиток.

— И что? Я вот тоже из не очень известного рода. Да, мои предки когда-то относились к династии правителей, но это было так давно, что даже и говорить не стоит.

— Но Дитриха это не остановило.

— А его вообще трудно остановить. Ты бы видела как он со своим отцом воевал, пока тот жив был. Он ведь практически выкрал меня. Его отец Дитрих III уже присмотрел ему в жены мою младшую сестру принцессу Занию, они приехали на смотрины и даже не пойму, как он меня заметил? Ей тогда было 7 весен. Отец наш себе ни в чем не оказывал и после смерти нашей матушки менял фавориток чуть ли не каждый месяц. Мы с сестрами жили отдельно и на приемах практически не бывали. Потом отец выдал замуж одну из своих надоедливых любовниц. Вот тогда меня и заметили. Отец после этого запретил нам приходить на приемы. Но дело было сделано. Зания, конечно, в планы мужа не входила. Мала была. А вот я в самый раз но он не знал где меня искать. Так что пока он выяснял кто я и что из себя представляю, прошел год.

— И что в итоге? Как же вы встретились?

— А очень просто. Они прибыли с отцом к нам на очередные переговоры. На следующий день его люди подстроили нашу встречу. Муж оделся весьма скромно и я даже не знала, что это принц. Мы «случайно» столкнулись на улице. Ну и в итоге через день он удачно так подловил меня в храме и быстренько уладил все формальности. Бракосочетание провели так быстро, что Верховный наш жрец не успел ничего предпринять. Что было во дворце, когда это стало известно, если б ты видела! — Ее Величество развеселилась, — Дитрих III рвал и метал, король был в шоке, отец оказывается успел договориться на мой счет.

— А ты? Как же ты, дорогая?

— А что я? Только по приезду в Дормут до меня дошло в какую игру я ввязалась. Меня не принимали вообще. На приемы не приглашали, в самом дворце игнорировали практически все. Первые месяцы я просто боялась выйти из покоев.

Я слушала Ариану с таким ужасом. Это ж через какой прессинг прошла эта женщина. Сколько силы в ней и выдержки перетерпеть такую всеобщую ненависть.

— Ари, я просто в шоке. Нет, ну правда. Ты то причем? Дитрих отстаивал свои интересы, только свои. У тебя не было никакого умысла.

— О! Маяна, я была виновата уже в том, что понравилась ему. Я была виновата в том, что влюбилась, что неожиданно и сама понравилась ему. Ведь уже года через два он с трудом, но признался, что увидев меня, влюбился сам. Сразу. Потерял голову как мальчишка.

— А ты сама?

— О, если б ты знала каким очаровашкой может быть Его Величество. Как он галантен, а как он может красиво говорить. У меня не было просто шанса.

Мы развеселились. Да, Ариана, все же приятная собеседница.

Наш разговор нас так затянул, что мы вовремя не заметили как стало темно. А когда решили, что пора идти было уже поздно. Ловушка захлопнулась. Буквально в какие-то мгновения вокруг беседки заклубился туман и я просто потеряла сознание.

В себя я приходила медленно. Мне было очень плохо. Я лежала в полной прострации. Мыслей не было. Пыталась открыть глаза и не могла. Было ощущение, что на веках бетонные плиты. А потом пришли голоса и один из них был мне знаком.

Алиен Дион де Тесс, граф Корнский, собственной персоной. А он то откуда?

— Герард, песий сын, сколько эта паршивая бабенка будет еще без сознания.

— Мой лорд, я сейчас. Сейчас.

Ко мне кто-то подошел, подхватил за голову и стал что-то твердое и холодное прижимать к губам. В рот тоненькой струечкой полилась жидкость, рефлекторно сделала один глоток, другой. Жидкость была теплая и приятная на вкус. Попить мне дали немного, эх… Ну да ладно. Я полежала еще минуть десять и поняла, что могу открыть глаза, что и сделала. Ощущение было, что я в непролазном тумане. Так и хотелось позвать: лошадкааааааа, ты гдеееее!

— Ну вот, видите. Пришла в себя, — раздался рядом скрипучий голос неизвестного для меня Герарда. Дымка по чуть-чуть развеивалась и, в конце концов, я смогла увидеть, где нахожусь.

Такая же сырая и темная комната как та, в которой я нашла своего супруга. Та же кладка каменных стен. А вот запах. Я старалась дышать через раз, но и это не спасало. В комнате воняло нещадно, но, по иному. Сладковатый и тяжелый, этот запах неумолимо заполнял мои легкие, от него резало в глазах.

Лежала я на жесткой лежанке у стены, а по центру был то ли стол, то ли верстак. Что именно я не поняла. Попыталась повернуть голову и рассмотреть что это именно, но меня так скрутило, что я чуть не упала на пол.

— Пару минут отлежится, придет в себя и Вы, господин, сможете узнать все, что Вам так надо.

— Жуко готов к работе?

— Господин, может пока просто задать вопросы, — голос Герарда был заискивающим, — зачем так утомляться? Да и она пока еще не совсем адекватна.

— Заткнись, зови Жуко.

И вот тут я стала понимать, что вот как-то общаться с этим Жукой мне не хочется ни при каких обстоятельствах. Но меня и не спрашивали, просто схватили как котенка за шкирку и куда-то потащили. Ну как куда. На верстак. А вернее на пыточный стол. Вот, что это было. И когда до меня дошел этот факт я стала отбиваться как могла. Я кричала, царапалась как кошка, но что может слабая женщина против откормленного бугая, каким оказался этот Жуко. Под два метра ростом, с маленькими свиными глазками-пуговками. Схватив цепко за волосы он протащил меня по грязному полу и швырнул на стол как кусок мяса. Больно, это было так больно и унизительно. Это для них я колхозница-крестьянка, но я ж эмансипированная женщина ХХI века. Ну да, ну да… Хорошо, что Астан понял меня и принял такой какая я есть. А если б не принял, то давно б эмансипированная женщина (а они и слов то таких не знают) сгорела на костре виаллийской инквизиции.

Сломанной куклой я лежала на столе. Лежала и думала известный российский вопрос: что делать? Но все уже было решено. Меня опять схватили за волосы и резким рывком оторвали от пыточного стола. Напротив меня стоял мужчина неопределенного возраста в черном. Лица его я особо не видела из-за текущих слез, но то, что это был канцлер Тесс я не сомневалась.

Вырваться из рук Жуко я не могла, да и куда мне было сбежать-то. Именно поэтому я не сопротивлялась и вела себя тихо. Дурочка, я же просто тихая деревенская дурочка. Единый, слава тебе, что детки далеко, Вейс присмотрит, а Дитрих не бросит. Себя не жалко, но лишь бы они не пострадали.

Итак, первое, что начала делать это я стала всхлипывать. Слезы уже текли, да и от нервного потрясения меня потряхивало знатно..

Маленький неприметной внешности человек притащил кресло и поставил его за канцлером. Тот сел и молча рассматривал меня как диковинную зверушку.

— Вот скажи мне, Герард, что он нашел в этой бабенке?

— Не знаю, хозяин. Она какая то грязная. Да и одета к тому же. Не видно.

— Точно. А ну-ка, Жуко, помоги раздеться барышне. И умой ее.

Я замерла. Громила рванул свободной рукой мое платье и отшвырнул в сторону. Я пикнуть даже не успела. Он его как-будто бумагу порвал. Та же участь постигла мою нижнюю рубашку и белье. Затем он стащил меня со стола и окунул в ведро с ледяной водой, стоявшее у стены. Стена вообще была какая-то странная, с крючьями, на которых висели какие то железные палки, молотки, щипцы. Рассмотреть не успела, меня опять зашвырнули на стол.

— Вытри ей лицо, Герард. Накрашена как ярмарочная кукла.

Герард метнулся в к остаткам моей одежды, подхватил то, что было когда-то нижней сорочкой и посеменил ко мне. Вытирал меня этот прохиндей странно. Лицо этот гаденыш обтер быстро, а вот грудь и живот тер почему то долго.

— Хватит, — рявкнул канцлер и Герард быстренько отошел, — Жуко, а ну-ка приподними ее.

Меня больно потянули за волосы вверх, принуждая приподняться. Я попыталась прикрыть руками грудь, но не вышло.

— Придержи руки ей.

И теперь Тесс рассматривал меня с сальной улыбочкой.

— А что, неплохо. Учитывая, что родила недавно, очень даже неплохо.

— А еще она маг, необученный, правда. И говорят универсал, — быстро зачирикал Герард.

Вот же мразь. Интересно кто сдал меня.

— Да ты что! — удивился канцлер, — а я то думал на мордашку купился. А нет, нет, продуманный как всегда.

— Да, да. С хорошим уровнем силы, — щебетал на ухо Тессу этот гаденыш. Воздушница. Сильная. Четвертый уровень. И еще магия земли и воды. Вот.

Этот з…ец сдал меня по полной. А сидевший напротив канцлер потирал лапки и облизывался.

— Да ты что! А теперь вы двое. Внимательно меня выслушали. Чтоб даже волосинка с ее головы не упала. Мне она нужна ЖИВАЯ и ЗДОРОВАЯ. Герард, ты меня понял?

Герард как китайский болванчик закивал головой.

— Жуко, теперь ты. Антимагические браслеты и ошейник. Отведешь в особую комнату. Одну не оставлять ни в коем случае. Даже если по нужде надо. Пусть дежурят Руна, Айла и Гиба. Ножи, кинжалы, острые предметы не давать.

Все продумал, ничего не забыл, ну и фигушка с тобой. Терпение и еще раз терпение.

— Беречь как зеницу ока. Герард, нейди Орса и сюда его. Жуко, приготовь ее.

Более унизительного со мной еще не проделывали. Этот отморозок буквально распял меня на этом столе, как мышку для препарации. Хорошо, хоть Герарда не было. Жуко накрыл меня до пояса какой-то рогожкой. Сам Тесс даже не шелохнулся. Он сидел и задумчиво меня рассматривал.

 

Глава 42

Расположился он очень удачно. За его спиной горел камин, в то время как комната была практически затемнена, так что отбрасываемый им свет маскировал лицо канцлера.

Лежала я тихо, ибо понимала, ну не вариант мне сбежать. Не вариант. Истерика не поможет. А значит — бережем силы. Вот только слезы все еще текли по лицу. И грудь ныла. Наполненная молоком она нуждалась в опустошении. Но детки были далеко.

Неожиданно Тесс бесшумно встал и подошел к столу. Его ладонь мягко коснулась моей щеки, вытирая слезы.

— Не плачь, девочка. Я тебя не обижу, но потерпеть тебе придется. Вот не знаю, где тебя нашел этот болван, но ты для меня идеальная находка. Каких изумительных детей я могу от тебя получить! Воистину божественный подарок судьбы, — этот умалишенный даже глаза прикрыл от удовольствия. Он нависал надо мной как мощный утес, но затем неожиданно наклонился еще ниже, заглянул мне в глаза. Еще ниже. Потерся носом о мою щеку. Глубоко вдохнул, смакуя мой запах, и вдруг резко выпрямился и заорал:

— Гераааааард. Ты где, сучий потрох!

Герард появился вместе со светловолосым мужчиной средних лет с неказистой внешностью. Как оказалось это и был маг-целитель. Он же Орс-чернокнижник. Канцлер удовлетворенно кивнул головой, вернулся к креслу и сел. Маг же наоборот подошел к столу наклонился ко мне, накрыл одной ладонью мой лоб, другую положил мне на область солнечного сплетения. Он какое-то время постоял, как-будто прислушиваясь к чему-то, потом резко выпрямился, посмотрел на канцлера и невозмутимо сказал только три слова:

— То, что надо!

Он снял с меня импровизированное покрывало и вопросительно посмотрел на Тесса. Тот кивнул головой и откинулся назад. Ладонь Орса переместилась на живот, и опять мужчина замолчал, прикрыв глаза. Я не чувствовала абсолютно ничего.

Через какое-то время маг заговорил вновь, обращаясь к своему хозяину.

— Мой, лорд, женщина в порядке. Она полностью Вам подходит. Прекрасный выбор.

— Она сможет родить мне еще детей?

— Да, мой лорд. Она родит Вам еще много красивых и здоровых детей. Ей надо дать декады две на полное восстановление, ведь первые роды были всего лишь месяц назад. Добавим еще дня три или четыре на подготовку к зачатию и можно проводить обряд. Только, сами знаете, для зачатия полноценного мага, ее собственные магические силы должны свободно циркулировать.

— Знаю, Орс, знаю. Вот в этом то и проблема.

— Мой лорд, надо просто подумать как это сделать. А пока могу ли я предложить Вам выход?

— Конечно, Орс, и что же ты предлагаешь?

— Я ее сейчас усыплю и сниму антимагические оковы. Она поспит, наберется сил. А мы решим как быть. Думаю суток на поиск выхода из этой ситуации будет достаточно.

— Прекрасно. Приступай, когда усыпишь перенесите ее на нижний ярус в серебряные покои.

— Куда деть ту, что там сейчас?

— Избавься от нее. Она мне надоела, как маг слаба, как женщина неприятна. Каждый раз со своими упреками и нытьем.

— Можно ли ее направить на восстановление Пирима? Мальчик плохо идет на поправку.

— Делай, что хочешь, Орс. Просто избавь меня от нее.

— Да, мой лорд. Благодарю вас.

Тесс встал, опять бесшумно подошел ко мне, погладил по щеке. Его ладонь легла на мою обнаженную грудь. Он ее нежно погладил, подушечкой большого пальца обвел сосок и с улыбкой сказал:

— Скоро, очень скоро эта грудь будет кормить моих детей.

Что было дальше просто не знаю. Я провалилась в сон.

Пробуждение не принесло никаких неприятностей или проблем. Традиционно чистая и уютная комната, мягкая постель. Не было только окна, и дверь была заперта. Ну, этого следовало ожидать. Опять вернулась к кровати, села. Проверила татуировку. На месте. Цвет не изменился. Успокоилась и легла, укуталась в одеяло.

Мне было не по себе. Грудь неприятно тянуло. На душе было мерзко. Во-первых, я не знала, где мой муж и что с Ари. Во-вторых, никто не знал, где я. В-третьих, как быть в этой ситуации? Что задумал этот псих?

Четко помню, что канцлер и маг усыплять меня решили на сутки! Целые сутки мои дети без меня. Мой львенок и моя принцесса. Как вам без меня?

Лежать на боку было неудобно. На животе тоже не очень. И подушка пахла мерзко. Сладкими духами. Этот запах мне кого-то напоминал. Тесс сказал, что эта женщина ему надоела. Она его замучила и к тому же маг. Интересно, кто это мог бы быть? Батюшки. Это же Лаира!!! Да, да, это она. Что он там Орсу разрешал: использовать ее для восстановления Пирима, а потом избавиться? Они что, убьют ее что ли? Единый, как же так!!!

Я подскочила на кровати, подхватила покрывало и ушла в угол комнаты. Не хотелось ничего. Абсолютно. Мне было так омерзительно знать, что я лежала там, где до этого спал другой человек. Да, я ее в душе не понимала и осуждала. Да, мне хотелось бы ей надавать капитально за ее свинское отношение и подставу дяди. Но СМЕРТИ я ей не желала. Поэтому я закуталась в покрывало и забилась в угол. Закрыла глаза и стала ждать… Поглаживала брачную татуировку и ждала. Мысленно просила у Астана прощения, за то, что попала по своей неосмотрительности в эту ситуацию, что скорее всего пострадает Лаира, что не могу никак ему помочь. Как же мне горько и больно на душе. Как же мне одиноко…

Дверь открылась. Но мне было все равно. Я даже не шелохнулась.

— Леди, почему Вы на полу? — Герард был встревожен.

— Я не могу.

— Но почему?

— Не могу. Вы бы хоть перестелили ее. Воняет нещадно.

— Как? Вас уложили в грязную постель?!

Раздались шаркающие шаги и затем возмущенный его голос изрек:

— Вот же поганцы! Потерпите пару минут.

Он быстро вышел. Практически сразу вошло несколько человек. Я открыла глаза и увидела двух девушек и высокую женщину. Затем вошел сам Герард.

— Айла, вот сколько раз тебе надо было сказать, чтобы ты поняла — эта леди господину очень, очень важна. Если с ней что то случится, то мало не покажется никому. Кровать перестелить. Леди искупать и накормить. Поняли? А теперь быстро за работу. Чтоб через три десятины все сделали. Приду и проверю.

Кровать девушки перестелили быстро, и пока слуги принесли бадью и наполняли горячей водой, они успели еще прибраться. Айла ушла за едой, а девушки стали меня купать. В итоге, когда Герард пришел я лежала чистенькая в кровати и меня кормили.

Он осмотрел меня. Удовлетворенно кивнул головой.

— Герард, можно ли вам задать вопрос? — мой голос немного подрагивал. — Сколько я спала?

— Немногим более суток.

— Что со мной будет?

— Ну как что? Вы удостоены чести родить великих магов для Виаллии. Ваше имя будет прославляться во всех летописях. О Вас будут слагаться песни и легенды. Великая мать! Идеал женщины!

— А вас не смущает, что я замужем?

— Это решаемо. Разведем и все. Господин канцлер, самый выгодный жених в государстве. А если все получится то и будущий правитель.

Не знаю, как я не подавилась воздухом. Ну, Тесс! Вон о чем он замечтался. Ему б еще стать владычицей морскою. Но главное о татуировке молчать. Кто знает, что сделают когда узнают, что наш с Астаном брак разводу не подлежит. С них станется избавиться от моего супруга самым радикальным образом. Этого позволить я не могу. Быть вдовой не входит в мои планы, ой как не входит.

Дико хотелось пить. Стесняться не стала и попросила чистой ключевой воды. Герард ушел. И как только он закрыл за собой дверь я стала аккуратно ненавязчиво потягиваться. Одновременно рассматривая татуировку. Вот было у меня ощущение, что за мной подглядывают. А значит надо быть аккуратной в каждом движении. Даже оно может стоить моему супругу жизни.

Татуировка была на месте. Прекрасно. Цвет не потускнел. Значит, состояние его здоровья не ухудшилось. Что ж… И то хлеб.

Принесли воду. Как я и хотела холодную, ключевую. Напилась всласть. Я так оказывается хотела пить. Орс пришел через пятидесятник. Пододвинул кресло и развалился напротив меня. Взгляд бесцветных глаз Орса был жуткий. Он как будто сканировал меня от и до. Ну что ж.

— Закрой глаза.

— Зачем?

— Не твое дело. Ложись и закрой глаза.

— Нет!

Орс усмехнулся и хлопнул в ладоши, дверь открылась и вошли воины.

— Держите ее!

Меня просто вжали в кровать и зафиксировали руки. Орс наклонился, ухмыльнулся и начал негромко напевать. Магию я почувствовала сразу. Она была тяжелая, тягучая. Глаза сами начали закрываться, отяжелели руки и ноги и накатила апатия. Меня отпустили, но мне было неважно где я и что со мной.

Меня подняли и поставили босой на пол. Орс ходил вокруг меня кругами и напевал около пяти минут, затем он подошел и одел мне на шею кулон. Но мне было все равно. Ну, кулон. Ну, стою.

— Иди и ложись.

Я подошла к кровати и легла на спину.

— Спи. Проснешься завтра в полдень.

 

Глава 43

Открыла я глаза четко в полдень. Почему-то я была абсолютно уверена, что полдень. Я лежала и тупо пялилась в потолок. Сколько прошло времени не знаю. У служанки, которая вошла в руках было платье и домашние легкие туфли. Она помогла мне встать, умыла, одела, расчесала. После всех манипуляций пришел Орс. Оглядев меня он остался довольным.

— Вот теперь можно и к хозяину.

Меня привели в роскошно обставленную комнату. Тесс сидел во главе стола, за его спиной в струночку вытянулся Герард. Орс подвел меня и усадил справа от Тесса. А сам сел по левую руку. Герард подозвал слуг и указал на меня и Орса. И нас быстро стали обслуживать. Принесли, тарелки, столовые приборы, фужеры, стали подкладывать всякую снедь.

Орс поднял на меня глаза и коротко приказал:

— Ешь.

Я стала есть. Тесс с любопытством наблюдал за всем этим. Следующим своим вопросом он просто насмешил Орса.

— А сколько она будет есть то?

— До того момента пока вы ей не прикажете прекратить принимать пищу.

Тесс расхохотался:

— Орс, ты мне вот скажи, а трахать то ее как? Я люблю женщин с огоньком, а бревна и так в достаточном количестве.

— Хозяин, вот пусть родит сколько надо детей, снимем заклятие подчинения и вы получите такую темпераментную женщину, — захихикал маг. — Народ поговаривает, что наш общий знакомый из комнаты выходил весьма довольный, а после заключения брака так вообще порхал.

— Маг, ты меня просто соблазняешь. А нельзя ли ее как то оживить для этого дела то?

— У нас еще две десятины. — улыбнулся маг. Затем он повернулся ко мне и сказал. — Хватит есть. Ты уже сытая.

Я положила вилку и села как кукла, сложив руки на столе перед собой. Поесть толком не дали. Но ответить я не могла, что-то держало меня, давило инициативу на корню.

— Хозяин, леди практически не поела. Она голодна, — Герард прошептал на ухо канцлеру. Тот отреагировал ухмыляясь:

— Леди, продолжайте есть.

И какая-то внутренняя сила заставила меня взять вилку и продолжить есть.

Наконец, когда господа посчитали, что я поела достаточно, меня отправили в комнату. Через пятидесятник ко мне зашел канцлер. Я сидела на кровати, сложив руки на коленях. Тесс подошел, зажал в ладонях мое лицо и заглянул мне в глаза.

— Хороша, если бы ты осознавала, как хороша. О, как в тебе играет магия. Как жаль, что твой темперамент принесет мне лишь неприятности, что ты не сможешь ответить мне взаимностью сама, по собственной воле.

Он смотрел мне в глаза, мягко улыбался и неожиданно наклонившись поцеловал. Я не чувствовала ничего, только неприятное давление на губы. Мыслей не было, эмоций тоже… Я просто сидела и смотрела перед собой. Где-то в глубине я понимала, что это неправильно. У меня есть супруг и я его, вроде как, люблю. Как же так! Ну почему, почему мне ничего не хочется. Где то есть дети. Но и о них не думается. Ну и зачем меня целовать.

То ли воля, то ли неволя — все равно.

Мужчина отпустил меня. Он дышал судорожно и глаза блестели. Ну вот, еще один дегенерат в мою коллекцию. Миана мне хватило за глаза. Но почему меня не волнует это? Спать. Как же я хочу спать. С каждым днем все сильнее и сильнее…

Прошла десятина.

Тесс приходит и теперь спит в одной постели со мной. Зачем?

Он ложится, поворачивает меня на бок, к себе спиной, крепко прижимает к себе. Первые минуты он просто зарывается лицом в мои волосы. Спиной я чувствую его возбуждение. Если бы было можно он бы не сдерживался и овладел бы моим телом не церемонясь. Но Орс на то и чернокнижник, что четко разъяснил Тессу как опасно меня трогать до обряда зачатия. Дурак, если бы он знал, что Единый освятил мой брак. Благословение Единого редко когда нисходит на заключающих брак, дает не только защиту молодоженам, но и привязывает их до такой степени, что развод невозможен. Супруги априори не могут быть с другим. Нет, смерть одного не приведет к гибели другого, но и быть с кем-то человек не сможет. Мой супруг жив, и видимо поэтому, когда Тесс начинает меня гладить или перебирать волосы, я сжимаюсь, а внутри нарастает паника. А в какой момент, когда Тесс не удержался и начал слишком активно меня целовать и ласкать, брачная татуировка просто запульсировала дикой болью. Внутри стал нарастать непонятный жар. Я не понимала что со мной. А кардинал реально испугался. Он как был, в брэ, выскочил из комнаты. Я лежала с закрытыми глазами, и ломало меня нещадно, но сил не было даже пошевелиться.

Орс и канцлер пришли быстро. Маг осмотрел меня, отвел канцлера в сторону и затем начал ему выговаривать.

— Вы что делаете, мой лорд! Брак пока не аннулирован. Мы не можем рисковать. Не переходите границы дозволенного.

— Орс! Ты как мне хамить посмел? — канцлер стал наступать на мага, явно ожидая сломать его своей мощью и авторитетом. Но не вышло.

— Мой лорд. Я не преступаю рамок дозволенного. Но остановить Вас я обязан. Иначе не видать Вам детей своих. Итак мы упустили этого прохиндея. Даже не знаю откуда у него магия появилась, да еще в таком количестве, чтобы сломать антимагические оковы как щепки и разнести пол замка к Темному.

Канцлер нахмурился. Он отступил и сжал кулаки.

— Не напоминай. Но ее я не отдам. Она все равно будет моей.

— Конечно будет, мой лорд. По другому никак. Ведь на кону наши жизни.

— Хорошо, что ты это помнишь.

— Но и Вы, мой лорд, помните это. Сейчас с ней что-то происходит. Я пока не могу понять, что именно. Но думаю, что это издержки заключенного брака. Так, что Вы отдохните, а я пороюсь в своей библиотеке. Посмотрю по летописям.

— Хорошо, Орс. Иди.

Маг поклонился и ушел, закрыв за собой дверь. Канцлер опять лег, придвинул меня к себе как он это всегда делал и негромко сказал в темноту:

— Не отдам. Не отдам я ее тебе. Она слишком для тебя хороша. Такая сильная, такая завораживающая…

Потом он тихо шепнул:

— Спи, моя леди…

И что поделать, но я уснула.

Когда на следующий день меня утром привели на завтрак канцлер сидел мрачнее тучи, а Орс был бледен как мел. Меня подвели к столу и оставили стоять. Мужчины смотрели на меня как на какой-то непонятный экспонат.

— Ну? И что ты можешь мне посоветовать? — голос канцлера был резок. Он постукивал пальцами по столу и было видно, что очень нервничает, — Вот как она могла это сделать? Не хочешь подсказать?

— Леди, скажите, кто из жрецов Единого проводил ваш свадебный обряд? — вопрос Орса был из разряда лишних.

— Отец Арон.

— Вы уверены?

— Да.

— Этот жрец что-то говорил о вашем браке? Имеется в виду, что-то необычное.

— Да.

— Что именно он говорил?

Орс задавал вопросы резко, отрывисто. Где-то в глубине души я понимала, что нельзя говорить. Да вот противостоять заклятию не могла. И я отвечала на вопросы, понимая, что поставляю мужа.

— Он сказал, что наш брак уникален. Идеальный брак идеальных супругов. Брак, освященный благодатью Единого.

— А видела ли ты свет?

— Да, свет был, очень яркий.

— Мой лорд. Развод невозможен. Этого гаденыша надо убить. И это единственный выход. Пока он жив, леди не забеременеет. Скажу даже больше, в тот момент как только мы или начнем обряд зачатия, или вы без обряда захотите с ней переспать, леди может просто умереть, а вы будете прокляты.

— Умереть? Но почему так радикально?

— Не знаю. Непонятная какая-то защита.

— А что за проклятие?

— В летописи было указано, что отнимаются ноги, не поднимаются руки, слепнут глаза и немеет язык. Человек становится бревном.

Тесс заскрежетал зубами…

— Ну что ж. Зачем она нам тогда, мертвый груз.

— Ее нельзя трогать, мой лорд. Она наш гарант безопасности. А если хотите отомстить, то не проще ли вернуть антимагические оковы.

— А что, Орс! Хорошее решение. Трахнуть нельзя, убить тоже. Так пусть наш друг мучается. Обязательно надо устроить так, чтобы он был в курсе. Пусть попереживает, — настроение у канцлера улучшилось.

— Куда теперь ее девать? Может перевести в дальнюю комнату.

— Да не стоит, пусть где была там и сидит. Глаз с нее не спускать. Орс, и чтоб волосинки с нее не упало. Сам за нее головой отвечаешь.

Маг кивнул, взял меня за руку и повел в комнату моего заточения. Я шла за ним покорная и безжизненная как робот. Уже в комнате Орс приказал меня покормить и ушел, оставив меня сидеть на кровати.

 

Глава 44

Дни шли за днями. Я их не считала. Пустые, похожие один на другой. Кто-то незнакомый приходил, одевал, расчесывал, водил меня в туалет, иногда купали, ухаживали как за цветком. Да я и была цветком. Видела, слышала, что-то даже запоминала, но не могла ответить или пошевелиться без приказа. Разве что дышать.

Слава Единому, что меня не спросили про мужа. Как хорошо, что они даже не подумали, что я могла передать супругу энергию из накопителей.

В один из дней появился Орс. Но пришел он только лишь за тем, чтобы проконтролировать как за мной ухаживают и надел антимагические оковы. Они безумно мешали на руках, а блокирующий ошейник просто душил. Иногда накатывало беспощадное желание сорвать их. Но оно быстро уходило.

Грудь больше не ныла. Видимо молоко пропало. Мои детки остались без материнского прикорма. Хорошо хоть какое-то время я их успела покормить сама.

А потом был непонятный гул. Он то нарастал, то отдалялся. Мне он не мешал. Разве что иногда незначительно начинало потряхивать помещение. Есть мне хотелось чем дальше тем все меньше и меньше. А потом дня два я и вовсе не ела. Орс видимо узнал, в один из своих проверочных приходов приказал мне есть все что принесут. Приказ само собой исполнялся безоговорочно.

В тот день Орс пришел как и всегда неожиданно. Открыл дверь, быстро заскочил и плотно так ее захлопнул. Сразу же пошел к креслу и сел. Было видно, что мужчина устал. Очень устал. Итак невзрачный, он стал какой то совсем серый. Стали глубже морщины, кожа на лице напоминала пергамент. Под глазами залегли тени.

Он тяжело вздохнул и откинулся назад. Закрыл глаза. Было видно, что маг кого то ждал. Время от времени он судорожно облизывал губы.

Наконец дверь снова открылась, на этот раз пришел канцлер.

— Ты уже здесь?

— Да, мой лорд. Что будем делать?

— Давай пока чуть передохну. Ни одной путной идеи к сожалению.

Канцлер подошел к кровати, сел, а потом и вовсе лег раскинув руки в стороны.

— Мой лорд, я думаю, самое время уходить. Времени на сборы достаточно. Я сейчас пойду и заберу все мало мальски важные документы из кабинета. Герард подготовит одежду и провиант. Возьмем еще Руну. Она присмотрит и за леди, и как дополнительная охрана. А вы поспите.

— Хорошо, Орс. Приступай. Мне и впрямь надо отдохнуть.

Канцлер заснул моментально. Я сидела рядом на кровати и тупо смотрела перед собой. Да, где то там, на задворках сознания копошилась мысль достать кинжал, который был виден за голенищем сапога канцдера, и прирезать его. Но я не могла. Что поделать. Я просто сидела.

Так прошло пятидесятника три. Канцлер спал, я сидела.

Орс пришел уже посвежевший. С ним была женщина в мужской одежде. Среднего роста и с шрамом по левой щеке, от внешнего края глаза до подбородка. О том что она не просто какая то тетка или легкомысленная дамочка говорили ее крепко сжатые губы и стальной блеск в глазах.

Руна, а это была именно она, подошла ко мне, заставила встать и затем резко рванула мое платье, разрывая его напополам. С собой она принесла дорожную одежду и легкие сапожки. Переодевала она меня споро, при этом ворча как старуха, что она не нянька. Орс, который все это время о чем-то шептался с проснувшимся канцлером, не выдержал и прикрикнул на нее.

— Руна, потише. И не надо так грубо. Это наш спасительный билетик. Пока леди с нами у нас есть шанс вырваться. Лучше приготовь для леди пару перемен одежды и белья. Обувь не забудь. Давай, времени мало.

Руна кивнула головой. Быстро женщина закончила меня одевать. Надела на меня сапожки и вышла.

Канцлер и Орс продолжали совещаться.

— Орс, ты уверен, что именно там мы сможем пройти? Ведь это самый верный оплот короля. Да и дорога длиннее.

— Мой лорд, там нас не ждут. Половину людей мы пустим по двум направлениям. Пусть погоняются за ними. Зато время выиграем. Сами же пойдем по Грэмскому направлению. Полную невидимость использовать не будем. Магию такого уровня засекут моментально. Порталы тоже по этой причине нет смысла использовать. А вот легкий отвод глаз не заметят.

— Хорошо. Ты как всегда прозорлив, маг. Собираемся и через пятидесятник уходим. Проверь готовность и в дорогу.

Маг улыбнулся на похвалу хозяина.

Я так и не поняла до конца где мы были. Да и не важно мне это было. Мне сказали чтобы я шла и не подчиниться шанса не было. Мы шли, шли и шли. Сначала коридорами, потом лестницами. Вниз и вниз. Потом опять был тоннель, темный, сырой и узкий.

Ноги болели, заплетались, но я шла. Меня толкала вперед внутренняя сила. В какой-то момент я стала все чаще спотыкаться и падать. Но на меня никто не обращал внимание, видимо знали, что я не смогу не подчиниться заклятию. И я поднималась и опять шла. Кроме канцлера, Орса и Руны с нами шло еще три мага и семь воинов. Кое кто нес магические факелы. Все мужчины были с большими заплечными мешками. Но все равно они шли достаточно быстро, как будто бы за плечами у них были синтепоновые мешочки.

Наконец мы дошли места где тоннель выходил в круглую залу с высоким куполообразным потолком. Потолок мерцал и создавалось ощущение нахождения в сказке. На противоположной стороне залы был еще один проход.

Канцлер пошел ко второму проходу, но Орс окликнул хозяина:

— Мой лорд, людям надо дать передохнуть. Дальше будет подъем и нужны силы. Да и леди устала с непривычки. Пятидесятника хватит.

Канцлер поморщился, но промолчал. И мы начали устраиваться на отдых. Меня посадили на одеяло и сунули в руки кусок ржаной лепешки, кусок сыра и полоску вяленого мяса. Руна дала мне еще яблоко. А чуть позже и горячий отвар.

Наконец привал закончился и мы двинулись дальше в путь.

Теперь тоннель был с подъемом. Орс был прав, шли мы чуть более двух пятидесятников. К тому моменту как мы дошли до выхода на поверхность я выдохлась окончательно. Когда все остановились перед монолитной плитой, я просто села на пол.

Орс подошел к плите ему подсветили с двух сторон. Маг внимательно осмотрел ее, затем положил на две только ему известные точки и стал нараспев что то говорить. Вначале ничего не происходило, но потом плита задрожала и стала уходить в сторону. Орс приказал всем идти дальше. Один из воинов просто закинул меня на свое плечо и понес.

Уходил маг последним. Догнал он нас десятины через две и сразу же начал отчитываться канцлеру.

— Ну все, как только мы выйдем на поверхность я активирую заклинания и тоннель обрушится в самом его начале. Так они не смогут еще долго разобрать завалы. Магические завалы просто так не разобрать. Уйдет много времени. Дней шесть.

— Но если они дойдут до залы.

— Мой лорд. Ввход в залу и выход из нее на двадцать шагов в ту и другую сторону под сигналками. Как только кто то приблизится, то произойдет взрыв такой силы, что вся зала обрушится.

— Орс, да ты до невозможности подстраховался.

Орс зловеще расхохотался.

 

Глава 45

Минуть пятнадцать мы поднимались по лестницам. Воины несли меня по очереди. Они просто перекидывали через плечо мое безвольное тело и шли.

Выход был в дремучем лесу на заросшем диким кустарником склоне оврага. Выходить сразу не стали. Один из магов и еще один воин ушли на разведку, а оставшиеся стали располагаться на ночлег.

Орс отправив разведчиков вернулся в тоннель и начал давать указания. Два воина ушли за ветками для лежанок, еще два за дровами. Один из магов и два воина были на охране. Без дела была только я, да и толку то от меня.

Сам канцлер и маг вышли наружу и беседовали на свежем воздухе.

Мне было невероятно холодно и я дрожала всем телом. А вот потом пошли судороги. Первым мое состояние заметил маг, готовивший поздний ужин, ибо уже была глубокая ночь. Он позвал Орса и указал на меня. Маг быстро осмотрел меня и позвал канцлера.

— Что с ней маг? Вроде ж все было в порядке.

— Думаю это из-за оков. Все же я их сниму. Скорее всего они очень негативно на нее влияют. Она очень нежна и не выдержит если оковы полностью подавят ее магический потенциал.

Канцлер был хмур, но что поделать, этим мерзавцам я была нужна живая. За меня можно было выторговать свою жизнь и они этот шанс терять не хотели. Маг снял с меня оковы и ошейник, растер кожу какой то вонючей мазью и заставил выпить восстанавливающее зелье. В это время пришли воины и принесли ветки. Они быстро сделали лежанку, накрыли меховым плащом и меня расположили на ней с минимальным, но комфортом и приказали уснуть на один пятидесятник. Что я и сделала.

Когда я проснулась ужин уже был готов и путники ели. Я лежала и смотрела, голод меня мучил жестко, но что поделать — приказа не было и я тихо лежала и смотрела в пустоту. В какой то момент Тесс обернулся и заметил, что я не сплю. Мне приказали подойти и приказали поужинать. Каша с мясом была какая то странная. Я просто не поняла ее вкуса.

После ужина меня опять отправили спать. Теперь уже до утра.

Все поднялись на рассвете бодрые и свежие. Двое воинов быстро делали завтрак. И только я лежала, но не долго. Руна быстренько меня подняла поправила одежду, расчесала и переплела косу.

Покидали мы свое укрытие через пятидесятник. Шли мы теперь по лесу. Было раннее ясное утро. Такое какое я и любила. Осень полностью вступила в свои права и землю укрывал ковер из пожухлой травы и опавшей листвы. Как один из магов угадывал куда идти не знаю. Но мы шли наконец стало ясно куда.

Мы вышли на поляну, она была абсолютно круглая и на ней нас ждали. То что это были люди канцлера было ясно по тому как они склонились в поклоне. Их было четверо высоких, черноволосых и смуглых каррийцев. С собой они привели лошадей и добротную повозку, в которую меня и Руну сразу же и усадили. Ехать в повозке Руна не хотела и на нее прикрикнул Орс. Женщина сразу же успокоилась. Меня уложили на кучу соломы и приказали лежать и молчать. Я должна была исполнять роль немой девушки. А вот матерью моей назначили Руну. Это ее совсем не обрадовало. Она сидела в повозке обиженная и хмурая.

Тесс быстро распределил людей по местам и мы тронулись. Ехать в повозке было неудобно, ее все время трясло, про рессоры здесь не знали. Зато хоть пешком идти не надо было. На ночь мы с Руной тоже расположились в повозке. А вот мужчинам не повезло. Они спали на земле.

Так мы продвигались три дня. Маги бдили, а воины были всегда на чеку. Напали на нас неожиданно. Вернее разбойники думали, что неожиданно, а вот воины их ждали. Маги заранее указали где и в каком месте находятся люди и в каком они количестве. Так что порубали их знатно. Подобных нападений за следующие три дня было еще два. Воины им радовались как дети малые. И размялись, оружием помахали, и добычу даже получили знатную.

Но был случай, который меня потом еще долго мучил во сне. В одной из шаек обнаружилась девушка. Очень красивая. Сантонийка, светловолосая, высокая и стройная. Хоть и в обносках, но стать и гордая посадка головы выдавали в ней аристократку. Как оказалось потом это была единственная дочь высокопоставленного сантонийского придворного. Воины Тесса ходили вокруг нее и облизывались. Девушка была лакомым кусочком. Поэтому добычу забрали с собой, один из воинов перекинул ее через седло и так продержал всю дорогу до вечернего привала. Около двух с половиной пятидесятников. Ее скинули как мешок, возле нашей повозки. У девушки не хватило сил даже подняться. Она только прижалась к колесу и так просидела пока воины обустраивали наш отдых. Ей даже поесть не дали. Разве что Руна кинула кусок черствой лепешки, а один из магов дал кружку воды.

Зато потом канцлер дал своим воинам оторваться по полной. Эти уроды насиловали бедную девочку полночи. Сначала она еще как то отбивалась и кричала, потом видимо силы стали ее покидать и она просто скулила, а под конец и вовсе затихла.

Орс брезгливо смотрел на все это действо и морщился. На что канцлер, похлопывая его по плечу, укорял:

— Что ж ты так баб то не любишь. Уж не на мальчиков ли тебя тянет?

— Что вы, мой лорд, как можно то. Но они б ее хоть мыли после очередного. Ну или из ведра окатили. А то ж один утолил свою похоть, а другой в его семя свой член сует. Нет, вот будем в Раменсе, я Вам, мой лорд, такой элитный бордель покажу, о! Самые изысканные женщины. Глядя на них внутри все замирает.

— Ай да ладно. У них на это времени нет. Вон как без бабы оголодали. Да и Раменс далеко.

— И что? А вдруг она больная какая.

— Орс, ты сам же ее сканировал. Девственница, и здоровая. А солдатам надо пар выпустить. Не леди же им отдавать. А Руна еще и покалечит.

И мужчины захохотали. Насмеявшись, канцлер приказал заканчивать веселье, игрушку отмыть, связать и смотреть чтоб не сбежала.

Пробыла девушка с нами не долго. Дня четыре. По вечерам солдаты усиленно отдыхали, а днем везли по очереди.

Мы приближались к границе с Сантонией и девушка стала представлять из себя лишний груз. Поэтому Тесс приказал избавиться от нее. Девченку просто сдали в придорожный бордель. А меня по ночам еще долго мучили ее крики и довольный гогот воинов.

 

Глава 46

Границу между Виаллией и Сантонией мы пересекали под видом семейной пары, везущей больную дочь (то есть меня) на лечение в Лиосу к известной целительнице. Родители это Руна и канцлер само собой, маги изображали слуг, воины были охраной. За два дня до границы меня перестали кормить и я так отощала, что необходимость показать меня лекарям просто даже объяснять не надо было. Руна сидела рядом со мной, держа за руку, и тяжело вздыхала.

Границу наш маленький караван пересек без проблем. Тесс оплатил пошлину, ему указали направление и мы двинулись дальше. Но до столицы Сантонии — Лиосы нам доехать было не суждено. Караван попал в очередную засаду. Да вот только ни Орс, ни маги не помогли. Орса сразу же сняли со спины. Он упал, обливаясь кровью с топором между лопатками. В моем мире говорили, что против лома нет приема. Истинная правда. Магия не помогла. Потом неизвестные разделались с другими магами, а воинов просто расстреляли из арбалетов. Тесс в пылу боя сбежал. Вот просто взял и исчез. Сопротивлялась лишь Руна. Ну как сопротивлялась, хоть попыталась. Ее просто оглушили, связали и закинули в повозку. Позже добавили еще и Орса. Маг оказался весьма живуч, только ранен тяжело.

Всей операцией руководил из леса всадник, которого практически видно не было. Он все время находился за деревьями и приблизился только после окончания боя. Он доехал до повозки, спешился и тут же к нему подошел еще один человек.

— Ну что тут у нас? — голос у мужчины был глухой и дребезжащий, — мда, не густо.

— Этот прохиндей таки сбежал, Давур.

— Руан, — ответил Давур, — а я что, не предупреждал об этом?

Тот, кого назвали Руаном кашлянул и виновато проговорил:

— Предупреждал.

— Вот теперь сами и доложите королю что проворонили виаллийского стервятника. И я уверен, что Хенрикс вас не похвалит.

— Но мы хоть его мага, но сняли.

— Не мы, а я. А вас вон его баба чуть не отметелила. Позорники! — Судя по голосу Давура, он был не в восторге.

— Ну ты, ты…

— А еще ты заметил, что женщин то две. Интересно, кто вторая?

— Да мне тоже любопытно. Обрати внимание, она маг. Причем универсал. Но на ней такого уровня подчинение, что я даже не знаю как снять.

— Универсал? Женщина? А не сошел ли ты с ума?!

— Нет, она точно универсал. И именно поэтому они так обезопасились.

— Так, Руан, давай в Раменс. И к Сигурду. Пусть Его Величество сам решает. А мага надо нейтрализовать, во избежание сюрпризов. Давай разбирайся быстренько и в портал, пока король не разозлился.

На Орса быстро надели ошейник, так что теперь о магии он мог забыть. А я все также продолжала лежать и бесстрастно смотреть в небо. Бедная, бедная я.

Поле битвы быстро вычистили. Раненных и убитых собрались и порталом переместились в Раменс. Мне из повозки виден был лишь кусок неба над головой. В углу скрежетала зубами Руна, да время от времени стонал Орс.

К вечеру мы прибыли королевский дворец и наконец меня достали из повозки и поставили на ноги. Орса унесли, меня повели за руку, а Руну подталкивая погнали за нами.

Руан и Давур негромко переговаривались пока нас вели в кабинет к королю. Первой решили судьбу Руну. Ее просто отправили в тюрьму. Затем вывели меня и поставили перед Его Величеством Сигурдом Сантонийским.

Король был высокого роста плотным живым мужчиной. Он внимательно меня рассматривал и хмурился.

— Лорд Давур, и Вы говорите, что эта женщина маг-универсал? Шутить изволили?

— Что Вы, Ваше Величество, это заключение ректора Руана. А он редко ошибается.

— Но она стоит как столб! Как с ней поговорить то?

— Ваше Величество, девушка под подчинением. На бедняжку столько всего понавешали. Даже предполагаем кто. С ястребом был и маг. Орс-чернокнижник. Сейчас он в тюремной лечебнице. Я его сразу вывел из строя иначе бы не справились. Как только приведем его в более или менее нормальное состояние узнаем кто эта девушка.

— Давур, ты идиот! Зачем мне ждать чего-то, когда Дитрих мне ответит на большинство моих вопросов. Берт, артефакт связи в кабинет и обеспечь связь с Дитрихом. Быстро.

Секретарь принес шкатулку и с поклоном поставил ее на стол перед королем.

Король достал из шкатулки необычного лилового цвета кристалл и аккуратно положил его на стол и поднял руку. Все затихли.

Его Величество положил ладонь на артефакт и прикрыл глаза. Через несколько минут он убрал руку. Теперь оставалось только ждать. Его Величеству Дитриху IV Виаллийскому сообщат о вызове из Сантонии и обеспечат их общение.

Разговор состоялся через две десятины.

Правители общались по-дружески. Потому Сигурд сразу после приветствий перешел к сути.

— А скажи ка мне, друг Дитрих, не терялась ли у тебя какая-нибудь леди. Причем магиня.

— А ты, Сигурд, ее нашел.

— Ну а ты как думал, — усмехнулся сантонийский правитель, — бдим. Как же иначе то.

— А теперь кроме шуток, у нас выкрали графиню Лебре де Рран. Супругу нашего Астана. Женщина только месяца два как родила. Изумительные дети, друг мой. Даже наша Ари даже соизволила стать названной матерью для девочке. Так что вот так. И да, графиня действительно маг-воздушник четвертого уровня. Редкой силы. Мало того, она универсал. У нее еще магия воды и земли.

Король замолчал, видно обдумывал что-то, затем добавил:

— Мой шут с ума сходит, ведь графиню выкрали из его имения. Она в этот момент принимала у себя Ари. Но на королеве был защитный артефакт и он моментально перенес ее во дворец. Вот теперь она и пилит меня за подругу нещадно.

— Ну надо же какие у вас женщины суровые, — рассмеялся Хенрикс, — ты скажи Астану пусть успокоится, нашли мы вашу графиню. Жива, тощая правда, одни кости. И да, на ней столько заклятий подчинения, что даже не знаю, как их снимать будете.

— Кого еще взяли? И как вы выследил их?

— Рядовых магов и охрану убрали сразу, толка от них никакого, одна морока. Взяли еще Орса-чернокнижника и Руну-артистку. А вот ястребок то ваш улизнул. Хитрый гаденыш. Присылай своих в нашу портальную через пятидесятник. А мои маги пока посмотрят, что можно сделать с вашей графинюшкой. Да и накормить девочку надо, судя по всему ее особо и не кормили. И успокой Вейса, Орсу его защита скорее всего не была особой помехой. Этот мерзавец тот еще затейник.

— Ты шутишь, Хенрикс?

— Кроме шуток, Дитрих. Тесс через границу перешел весьма грамотно, только не учел, что мы его уже ждали. Давур и Руан их встретили. И хорошо, что мага сразу вывели из строя, иначе не знаю, что и было бы. Так что кроме шуток.

— Графиня точно в порядке?

— Точно. Только, сказал же, худая очень. И молчит. А взгляд так вообще никакой. Жутко… Короче, забирай.

— Сигурд, благодарю. А тот наш граф землю всю взрыл, беседку Вейсу чуть не разворотил. С ума сходит. Девочка то еще и ходящая.

— Да ты что! Их же лет двести как не было. Дитрих, ты где такое чудо нашел?

— Это не я. Это наш граф ее нашел. И как думаешь где? Она у него в ссылке на кухне помощницей была. Из поселения на помощь вызвали.

— Однако!!! Выходит, не там ищем.

— А я о чем! Ну ладно. Через пятидесятник мои будут.

— Хорошо, Дитрих.

Сигурд закончил разговор и посмотрел на Давура.

— Ну что? Понял кто она?

— Понял. Супруга бывшего канцлера. А он не дурак.

— А он никогда дураком не был. У них там вообще дураков мало. Наследник разве что. Тот еще горлопан был. Хорошо помер. Ладно, а теперь слушай внимательно…

 

Глава 47

Через пятидесятник я искупанная, переодетая, расчесанная и накормленная стояла в портальной комнате. Кроме меня в комнате находились еще маг-портальщик, генерал Давур и несколько офицеров. Пришли за мной в четко указанное время, приказали закрыть глаза, подняли на руки и куда то понесли. Когда попросили открыть глаза я была в кабинете короля, теперь уже нашего.

— О, Единый! Жива, жива, Дитрих, она жива, — ко мне бросилась королева. Она обняла меня и расплакалась.

— Бедная моя, на кого же ты похожа? Дитрих, ты только посмотри. Худая то какая.

Меня быстро потащили в покои королевы. Но не тут то было.

— Так! — рявкнул король, — быстро оставили графиню в покое. Не до этого сейчас.

— Ваше Величество, ее хотя бы кормили?

— Ари, поверь, твой отец обо всем позаботился.

Я стояла и безучастно смотрела на все происходящее вокруг меня. Люди бегали, суетились. Меня куда то вели, потом везли. В Академии меня, как оказалось, ждали маги. Теократ несмотря на свой возраст шустро порысил к нам на встречу. Меня сдали на руки Амелису и еще одному высокому и крупному мужчине, оказалось это и есть Герд, декан огневиков. Меня опять отвели в комнату с алтарем и как в прошлый раз уложили на него. Там меня и нашел муж.

Астан рванулся ко мне, раскидывая всех на своем пути. Но его быстро остановили и Теократ, отведя в сторону, стал быстро что-то нашептывать на ухо. Муж стоял окаменело, смотря в одну точку перед собой. Он все равно подошел ко мне и склонился, заглядывая мне в глаза.

— Маяна, девочка, как ты? Ответь. Ну ответь же, — я лежала и смотрела в потолок. Не было ничего, ни мыслей, ни эмоций. Муж растеряно смотрел и не знал, что делать. Ситуацию разрешил Теократ.

— Амелис, уведи графа. Герд, мне нужна Ваша помощь. Леди, закройте глаза. Лежите и не шевелитесь.

Чьи-то теплые руки легли мне на виски.

— Герд, видите как наложены заклятия?

— Да, ректор. Силы вложено много, но работа топорная.

— Я думаю иначе, работа неплохая.

— Не соглашусь с вами. Заклятия снимутся легко, только по времени на месяц или два затянется. Хотите, даже скажу кто умелец.

— Рискните, коллега.

— Орс-чернокнижник. Его рук дело. Что, не прав?

— Правы. Предлагаете снимать ступенчато?

— Да. Понемногу.

— Резон есть. Девушка ослаблена. Скорее всего они держали ее в оковах. Видимо боялись, что она будет использовать магию.

— Вы правы, она нестабильна. Тут по другому и не выйдет. Снимаем слой за слоем и все. Она даже не поймет и не пострадает. Но она должна быть здесь все время. Будет необходим надзор целителей.

— Согласен. Начинайте, Герд. Графа оставьте мне. И все таки как она его вытащила, Герд. Ее ни в коем случае нельзя оставлять без внимания.

— Жаль, что она не огневик…

— А вот Амелису повезло.

Мужа ко мне так в этот день и не подпустили. После сеанса меня унесли к целительницам. Девушки быстро меня устроили. Как стая веселых птичек они носились вокруг меня и хлопотали как няньки. Искупали, сделали массаж. Потом накормили легким ужином и уложили спать.

Утром меня разбудили и опять началось все с начала. Девчонки радовались как малые дети. Видимо в куклы не доиграли. Но Теократ быстро все пресек и меня увели на этот раз к огневикам. Герд занимался мною лично. Астана ко мне не пустили. Лишь иногда ему позволяли издалека посмотреть на меня, чтобы удостовериться что со мной все в порядке.

Со стороны снятие заклятия выглядело как простое сканирование. Декан укладывал меня на алтарь, становился к его изголовью и его ладони обхватывали мою голову. Первые несколько дней ничего не происходило, разве что мужчина после сеанса выходил бледный и немного пошатывался. А вот на шестом сеансе пришла боль. Мою голову просто разрывало от нее, а слезы градом катились по лицу. Первое время я молчала, декан меня уговаривал кричать, выплескивать эту боль, увещевал, он говорил, что слезы смоют все, а крик позволит запустить процесс восстановления, но меня что-то сдерживало. Ну не могла я, кусала губы, корчилась, но не кричала. И все же Герд был упорен и добился своего, в какой-то день я начала издавать звуки. В начале просто очень тихо стонала. Потом все громче и громче, а чуть позже, дней через пять закричала в полный голос. Декан в первый раз остановил процедуру минут через пятнадцать, усадил меня, обхватил руками и прижал к себе. Я плакала как маленькая, слезы катились по лицу градом, меня дико трясло. Декан что-то кому-то объяснял, кого-то подзывал, давал указания. Он обтирал мне руки, лицо и шею салфетками, смоченными в каких-то настоях. Чуть позже он меня отпустил и передал другому человеку. Тот, другой, шептал мне на ухо, как я ему дорога, какая умничка, какая смелая, какое мужество я проявила спасая его из темницы. Он рассказывал мне о моих детях, а я сидела, сжавшись клубочком на его коленях, и выплакивала ему в плечо всю свою боль.

— Все будет хорошо, милая, все будет хорошо. Мы выдержим, мы все сможем.

Герд принес воды, меня напоили и, усыпив, унесли к целителям.

С этого дня все пошло куда быстрее. Я теперь сама без приказа засыпала и просыпалась, ела, умывалась и ходила по нужде. Маловато, но и это прогресс, учитывая, что до этого я была просто болванчиком. Мужа теперь ко мне пускали почаще, так как Герд считал, что мне нужны положительные эмоции и любовь родных. Астан приходил и уводил меня в кабинет Герда, декан оставлял нас какое-то время одних под каким-нибудь предлогом и уходил по делам. О, у мужа в этот момент просто сносило голову. Он зацеловывал меня до умопомрачения, и если до этого я сразу откликалась на его ласку и нежность, то сейчас я реагировала очень медленно, но ведь реагировала. Астан, будь его воля, сразу уволок в бы особняк Вейса и наверстывал упущенное, но я пока не могла полностью отвечать за себя, да и процесс избавления от заклятия еще не закончился, и никто не знал как я могу себя повести. Да и целительницы хорошо страховали. Было пару раз, что ночью у меня начинались приступы удушья. Хорошо, что оба раза декан огневиков был на территории Академии и вместе с целительницами выводил меня из этого состояния. Теократ даже предположил, что таким образом, Орс защищал свое заклятие от снятия. Да вот только Герд был на уровень выше чернокнижника и снимал подчинение по другим каналам, и именно поэтому приступов было только два.

Но пришел день, когда я первый раз улыбнулась просто так. Девочки-целительницы собирались на завтрак, а я уже умылась и сидела у окна, ожидая их. Там, за окном была ранняя зима. Снег как таковой еще не выпал, и деревья стояли голые, по их ветвям задорно скакали птицы, похожие на наших воробьев. Именно эти птички, невзрачные и суетливые, подарили мне первую улыбку.

Я смотрела как они бурно между собой общались, шалили и шумели. Я следила за ними и вспоминала свою земную жизнь, озорных воробышков, вальяжных голубей на асфальте, шаловливых синичек и снегирей с красными грудками, и то, как мой Мишка гонялся за ними потому, что хотел подарить «эту класную птычку» мамочке. Я даже не поняла, что стала улыбаться, а еще облокотилась о подоконник и подперла голову руками. Целительницы притихли и наблюдали за мной. Кто-то быстро вызвал Герда. Декан сразу же пришел и стоял вместе с девушками, наблюдая за мной. А я сидела и любовалась действом за окном. Уже не такая худющая, за эти три десятины набрала небольшой вес и уже не напоминала скелет, ушли темные круги под глазами. Медленно я возвращалась к жизни.

А через два дня ко мне привезли детей. Они похорошели, мои малыши. Конечно, за те два месяца, что меня не было, они отвыкли от меня, но все равно было такое ощущение, что дети чувствовали меня.

Нам предоставили отдельную комнату, что-то вроде гостиной и я несколько пятидесятников возилась со своими детьми.

Молока у меня по известным причинам не было, но Вейс все же извернулся и нашел кормилиц, причем с магическим даром у каждой. Одна из женщин, Юлия, являлась хоть и слабеньким, но магом воздуха, была из обедневшей аристократической семьи и положение у них было бедственное, порой не хватало и на хлеб. Есть надо было, а для аристократки кормить ребенка грудью, а уж тем более быть кормилицей считалось позорным. Вейс клятвенно пообещал сохранить тайну того, как женщина зарабатывает деньги и она согласилась. Но к чести шута стоит сказать, что деньги кормилицам платили немалые.

Юлия кормила Ингрид. Дочка обычно не капризная, как поделилась со мною женщина, с трудом признала ее, и первое время много плакала. А вот Леон наоборот, тот даже внимания не обратил практически. Надо же какие они у меня разные. Такие разные, но одинаково родные. Мои детки, мои кровиночки.

 

Глава 48

Домой, вернее к Вейсу в особняк, меня отпустили через два месяца. Я уже пришла в себя, только небольшая эмоциональная холодность и молчаливость пока еще имели место. Я просто замолкала и могла просто сидеть смотреть в одну точку. Но Герд уверил, что это нестрашно. Издержки производства, так сказать.

Астан приехал за мной сам. Закутал в серебристую шубу и на руках отнес в карету. Целительницам выплатили такую сумму денег, что девушки несколько лет могли спокойно обучаться, не переживая за траты.

Из кареты супруг меня не выпустил, а опять, подхватив на руки, понес в дом. У дверей толпилось столько людей, что я немного даже смутилась. Пришли встречать меня практически все, не только Вейс, Яра, но и нянечки, и кормилицы, все слуги, приехала даже Ее Величество и отец Арон. Ариана стояла вместе с шутом впереди толпы встречающих и как только Астан опустил меня на пол шагнула и первая обняла.

— Маяна, дорогая, слава Единому, ты вернулась! Мы так переживали, — голос королевы дрожал от волнения, а в глазах стояли слезы.

— Все хорошо, не плачь, Ари, не плачь. Так вышло. Никто не знал, что Тесс планировал.

— Ваше Величество, Маяна права. В том, что случилось Вашей вины нет, — поддержал меня Вейс, — а вот если мы заморозим нашу драгоценную Маяну, то это будет не очень хорошо. Так, что все в дом. Праздничный стол уже накрыли.

Меня быстро завели в дом, сняли шубу и проводили за стол. Слуги суетились, каждый старался подойти и сказать как рад моему возвращению. Это было так приятно. Да я и сама была счастлива тем, что все закончилось. Слугам в честь моего возвращения тоже накрыли отдельный стол и шут выделил им из своих запасов бочонок дорогущего саррийского вина. Все было так сумбурно, так шумно, что только за десертом мы с королевой смогли спокойно посидеть и обсудить произошедшее. Мужчины спорили о чем-то своем и им было не до нас.

— Маяна, ты попала к ним случайно. Ведь удар был направлен на меня. Только меня похитить не удалось. Артефакт сразу отреагировал и перекинул меня во дворец.

— И хорошо, что вышло именно так, Ари. С тобой бы не церемонились. Меня первое время спасало лишь наличие высокого уровня магического потенциала и желание Тесса получить наследников. Сама слышала, как они злились. Тебя бы убили сразу. И еще, передай Дитриху, что Тесс задумывается о перевороте. Он планирует занять его место.

— Да пусть мечтает. Как говорят, это не вредно, — рассмеялась королева, — но неприятно то, что Донован был с ним заодно.

— И не только Донован. А Лаира! Ведь она взяла на себя такой грех.

— Да уж. Я просто не пойму, как она могла ему верить?

— Тесс ее очень грамотно обработал, — я то хотела сказать, что зомбировал, но в этом мире таких слов не было, — но он ее и наказал.

— Правда? — королева нешуточно удивилась, — но как?

— Когда меня похитили, то привезли в один из тайных магических схронов канцлера. Я еще не была под подчинением, когда Тесс и Орс обсуждали куда бы меня поместить. Канцлер распорядился освободить покои, в которых до этого жила Лаира. И Орс попросил канцлера разрешения использовать ее для восстановления какого-то Пирима.

Когда я закончила говорить, то увидела, что все замолчали и внимательно меня слушали.

— Милая, что именно он сказал? — голос мужа дрожал.

— Дословно Орс спросил, может ли он использовать ту женщину, которая до этого занимала серебристые покои, для восстановления некоего Пирима. Ведь мальчик плохо восстанавливается. И Тесс дал добро, сказав, что ему данная женщина уже надоела, слишком много требует, скандалит и ведет себя неадекватно.

— Что ты сказала? — Вейс смотрел на меня ошарашенно.

— Да, Вейс. Именно так. Изначально я не думала, что это может быть Лаира. Но у нее были духи которыми она иногда душилась в поместье князей Аррских… Особенные, меня их запах раздражал. Когда меня привели в эти покои, то они просто пропахли ею. Вернее теми духами. Вот я и думаю, что это была она.

Муж сидел, закрыв глаза и откинувшись на спинку стула. Вейс потирал подбородок. Королева молчала. Что-то было не так и я решила уточнить происходящее.

— Вы можете мне объяснить, что означают их слова? Что они с ней сделали?

— Дочь моя, то, что сделали с Лаирой это просто ужасно. Ты жила в провинции и не знаешь, что так казнят особо опасных преступников, а еще предателей, садистов и некромантов. Это страшная кара. У человека забирают всю магию. А порой и жизненные силы. После ритуала это старик и живет самое больше ну год или два. Процесс необратим.

— Какой ужас. Они же фактически убили ее.

Праздничное настроение пропало. Все сидели и молчали. Веселиться после такой новости было кощунством. Поэтому мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись. Королева во дворец перешла порталом. Поздно, да и обстановка была еще неспокойная.

Я напоследок пошепталась с нянечками и поцеловала своих деток пред сном. Идти в свою комнату было боязно. Нет, не поймите меня приватно. Чувства к мужу у меня не остыли, но я понимала, что предстоящий разговор легким не будет. Тянуть не стала и отправилась к супругу.

В комнате было темно. Даже свечи не горели. Только отблески от пламени камина скакали воздушными мотыльками по стенам, и легкое потрескивание дров нарушало тишину. За зашторенным окном буйствовал ветер. Был поздний вечер. Самое время для тайн и любви.

Мужа я заметила не сразу. Он сидел в кресле, развернув его к камину, смотрел на огонь. Я не знала с чего начать. Но делать что-то надо было, поэтому я подошла к камину и села напротив мужа в другое кресло. Астан ничего не сказал, мягко улыбнувшись он просто поманил меня к себе. Также молча я встала и подошла к нему. Он притянул меня к себе и усадил на к себе колени, прижалась к широкой мужниной груди. Вокруг царила тишина и мне было отчетливо слышно как бьется сердце супруга. Мы сидели и молчали. Как по песне: и каждый думал и молчал о чем-то, о своем. Впервые за последние месяцы я чувствовала себя спокойно и защищенно. Мне было хорошо. Мне было комфортно. Как долго я была лишена этих объятий, этого тепла.

Муж нарушил тишину первым. Он посильнее прижал меня к себе, как-будто боялся, что я пропаду. Распустил мои волосы и перебирая пряди негромко сказал:

— Знаешь о чем я мечтал все это время?

Я улыбнулась. Надо же в такой сумасшедшей череде событий он еще мечтать успевал.

— О чем? Расскажи мне.

— Да вот об этом и мечтал, что настанет время, когда закончится это непонятное противостояние. Мы будем с тобой одни. Только ты и я. Ты будешь сидеть на моих коленях. И во всем это мире мы будем одни…

Голос у супруга был печальный, задумчивый.

— Но я вернулась. Ты, слава Единому, жив. Я молила всех богов, чтобы они берегли тебя.

— Ты, моя богиня, ты меня спасла. Там в темнице, я думал, что брежу, но когда в меня стала буйным потоком литься магия, я понял, это ты. Ты нашла меня. Ты отдавала свои силы мне. Никто, никто и никогда так не жертвовал собой для меня. Маяна, ты ведь могла выгореть.

— Меня страховали. Когда от тебя долго не было вестей мы все запереживали. Первый наш поиск был неудачен. Орс надежно тебя спрятал. Но во второй раз Теократ и деканы меня страховали. Они даже запасные накопители принесли. Дитрих сам присутствовал.

— Надо же! — удивился Астан, — никогда б не подумал, что ректор будет так за меня переживать. Вот же старый мошенник.

— Ну почему?! — я удивилась. — Он очень переживал. И ритуал поиска сам проводил. Но они так тебя спрятали. Так перекрыли все, что я с трудом смогла к тебе пробиться. Помогли накопители.

Резко я развернулась, обхватила его лицо руками и стала покрывать поцелуями.

— Милый, хороший мой. У меня сердце остановилось, когда я увидела, что они с тобой сделали. Ты практически не дышал. Весь в ранах, в крови. Я так испугалась, так испугалась, — мой голос дрожал, я плакала и продолжала целовать мужа, — ты понимаешь, я не могла просто так уйти, не могла. Я должна была что-то сделать для тебя. Хоть подлечить, хоть что-то…

— Хоть что-то? Ты называешь это хоть что-то? Ты меня спасла. Слышишь. Спасла. Ты у меня уникальная, светлая, самая лучшая… Лучшая во всем этом миру! Но самое главное — ты моя!!!

Дальше слов не было. Да и они уже не были нужны. Мы выплескивали друг другу все свои чувства, все эмоции, все, что накопилось за эти долгие месяцы.

Я засыпала в кольце сильных рук, в объятиях любимого мужчины. Засыпала счастливая и радостная.

 

Глава 49

— Леди, леди Маяна, — тихий голос Юлии слышался издалека.

Ах, как сладко мне спалось. Но этот мягкий и легкий голос звал и звал. Юлия, Юлия, что ж тебе не спится то…

— Милая, проснись, наша малышка не успокаивается, — добавился голос супруга.

Упоминание Ингрид возымело свое действие. Материнский инстинкт сделал свое черное дело. Я открыла глаза, села на кровати и посмотрела на кормилицу. Женщина стояла у дверей с прижатыми к груди руками и тревожно смотрела на меня.

— Юлия, что-то случилось?

— Ингрид плачет, леди, не успокаивается. Вроде и покормила вовремя. И молока было много, — у женщины был такой виноватый вид.

— Юлия, ничего. Идите, я сейчас. Буквально пара минут.

Как только кормилица вышла, я быстренько поднялась, сбегала в купальню, плеснула холодной воды в лицо, натянула свой шелковый халат и быстренько направилась проведать дочь. Закрывая дверь я обернулась и краем глаза посмотрела как там супруг. Астан, остался досыпать, он был такой милый. Легкая небритость ему была к лицу.

А в детской был маленький дурдом. Моя маленькая принцесса хныкала и крутила головой. Джуди и Юлия со слезами на глазах не знали уже как с ней быть. В другом углу возились с Леоном, тот басом поддерживал сестренку. Мой приход даже не заметили.

— Ну и что происходит? — рявкнула я как можно громче.

Все затихли. Дети в том числе. Я подошла к Юлии и забрала Ингрид. Малышка молчала. Молчал и Леон. Тишина стояла гробовая. Я тихо села на диванчик и стала укачивать Ингрид. Глазами указала Селии, нянечке Леона, сесть рядом. Так мы вдвоем и сидели. Я негромко напевала колыбельную, а дети засыпали. Что произошло я так до конца и не поняла. Маленькая революция в рамках одной отдельно взятой детской. Детвора соскучилась и требовала маму в массы.

Когда утром я рассказала про бунт малышни Астану, тот был в удивлении. По его словам, дети мало капризничали, все время, пока меня не было, они были практически спокойны и не донимали нянечек и кормилиц. Что с ними произошло этой ночью он тоже объяснить не смог. Мужская логика сей факт не могла понять.

— Астан, а скажи, почему меня Витор не встречал?

— Маяна, а тебе разве не сказали, что Витора Дитрих и Вейс пристроили в начальную военную школу. Мальчик даже не знал, что ты пропала. Мы не говорили ему о твоей пропаже.

Я сидела в легком ступоре. Витор, мой мальчик, в военной школе. А я, как же я? Как же мне без него то? И ведь когда успели!!!

Астан обнял меня, мягко целуя в висок.

— Не расстраивайся, милая. Он мальчик, будущий мужчина. Не место ему за женской юбкой. Он будущий князь. И образование должен получить соответствующее. Ну не расстраивайся. Вот уляжется вся суматоха и мы поедем с детьми проведать его. Вейс каждую декаду навещает его.

Я была удивлена этим фактом так, что даже забыла как дышать.

— Вейс? Навещает Витора? Но… он ведь даже забирать с собой его не хотел.

— Ну да, не хотел. Вот в чем фокус, он так к нему прикипел, что даже обсуждал с Дитрихом вопрос об его усыновлении. Когда же я рассказал, что Витор единственный кровный потомок князей Аррских, сама понимаешь, эту информацию утаивать не стоило, король, не раздумывая приказал отправить мальчишку на обучение. Так что карьерный рост ему обеспечен.

Я не знала радоваться мне или плакать от огорчения, но то, что судьба Витора решена в лучшую сторону это факт. Да, за моей юбкой ему делать нечего. В этом мире женская юбка мужчину не красит. Даже если это подобие шотландского килта.

— А как сам Витор относится к обучению в военной школе?

— Он доволен. Очень доволен.

— Но ведь он так хотел обучаться и быть кухарем.

— Хотел. Да, не спорю. Но… После того как я поведал историю мальчика Дитриху, король решил, что мальчик должен знать о своем происхождении — это первое. Во-вторых, он сам должен осознать, что с такой родословной и всю жизнь быть на кухне это неправильно. Он ведь последний носитель древней крови. Ну и третье, король сказал ему, что с этого дня он под его опекой. Его обучение оплатит казна, он ни в чем не будет иметь отказа (в рамках разумного конечно) и титул свой он получит по достижению совершеннолетия.

— А как же Миан?

— А причем тут Миан? У моего племянника итак было много вариантов как себя реализовать. Не смог? Ему никто не виноват. Уедет в имение своего истинного отца. Тем более оно пустует. Ну и что, что оно не такое большое. Вот пусть и покажет себя, проявит.

— Это понятно, но что делать с княгиней? Она ж просто так не отдаст свои титулы.

— Да уже сделали. Дориана рвет и мечет. Баронесса Ворнская из нее получилась знатная. Баронство ее не устроило, — шутливо подытожил супруг, поправляя на мне одеяло. — Имение князей Аррских месяц как под арестом, также описаны все фамильные драгоценности, документы и все, что представляет хоть какую-нибудь ценность. Король на данный момент подбирает управляющего на время до совершеннолетия Витора.

— Я не удивлюсь если это будешь ты, — я просто не удержалась от шпильки. Астан поморщился. Но видно было, что я угадала.

— Да я, я. Чего уж таить. Всегда поражался твоей прозорливости.

— Астан, чтобы понять как распорядится король много не надо было. Мальчика ты знаешь, мало того для него ты авторитет. Да и не только для него, для всех нас. Так что выбор Дитриха очевиден.

После этих моих слов авторитет применил ко мне незаконное оружие — просто закрыл мне рот поцелуем. Ну правда был не только поцелуй, супруг яростно наверстывал упущенные месяцы. Да и я вроде как не была против. А сказать по правде, то всеми конечностями ЗА.

Сладко потянувшись я вынырнула из под одеяла. Астан не хотел меня отпускать, но на повестке была парочка бунтующих малышей. Так что ему пришлось смириться, а мне по-быстрому приводить себя в порядок и идти с инспекцией в детскую.

Слава Единому, у детей было тихо. Парочка бунтарей тихо посапывала в своих кроватках. Ночь прошла спокойно. Это меня порадовало, поэтому я перешла ко второму пункту своего плана. А именно к приготовлению завтрака. Сегодня я хотела сделать это собственноручно. Я приготовила оладушки, заварила отвар, быстро нарезала и красиво выложила в тарелки фрукты, булочки, сыр, холодное мясо. Накрыла на стол тоже сама. Кухари Вейса смотрели на меня с удивлением. Да, леди умеет не только рожать, но и готовить. И как готовить!!! Видели б они еще мужа с поварешкой…

Астан как-будто чувствовал спустился четко в тот момент, когда я ставила на стол розетки с медом, сметаной, тремя видами варенья. Я увидела его не сразу. Просто в какой-то момент поняла, что в комнате есть еще кто-то, оглянулась и увидела его. Мой мужчина стоял в дверях и наблюдал как я вожусь. Сколько ж нежности было в его глазах, сколько тепла и счастья. Нет, я не стала ничего говорить, просто улыбнулась и указав рукой на накрытый стол жестом пригласила его. Супруг как-будто ждал именно этого, степенно подошел, поухаживал за мной и после сел напротив меня. Мы смотрели в глаза друг другу, в двери подглядывали слуги и Яра, но нам было так все равно, что даже их шушуканье не мешало.

— Ну и долго вы будете сидеть? — Вейс был в своем амплуа. Он разбавил наше молчание своим шумным весельем.

— Ну что, голубки, вот и у вас счастье. А то наблюдать как вы мучаетесь порознь уже и сил то не было. Ну чего умолкли. Маяна, ну хоть поухаживай за стариком что ли.

Оцепенение спало и я ожила. Вейс всегда любил домашнюю выпечку, поэтому я сразу же положила ему булочек, пододвинула сыр и мед, налила отвар. А вот Астану я положила оладушки. Любит он их, ой как любит.

Вот так и началось новое утро моей совсем уже иной жизни. Спокойной и умиротворенной. Я засыпала на плече своего любимого мужчины и просыпалась в его объятиях. Возилась с детьми, навещала Витора. Мальчик был счастлив. И пусть он никогда не называл меня мамой, но всем своим поведением и отношением ко мне он давал понять, кем я для него являюсь. И это было прекрасно. Имение князей Аррских процветало, муж подобрал грамотного управляющего и регулярно наведывался с инспекцией, так что к совершеннолетию Витор получал богатое наследство и титул.

А ребенка я мужу все же родила. Вот так. Кудрявую зеленоглазую Катриону. Через три года. Как и Ингрид малышка оказалась сильным магом воздуха. Но вот в отличие от уравновешенной и манерной старшей сестренки эта красотка была настоящим тайфуном. За ней не успевала ни одна нянька, и муж тихо посмеиваясь шутил, что ему и сын не нужен. Все равно до шалостей Кат не дотянет.

Лаиру так и не нашли. А Орс стоически вынес все пытки, но так и не сказал ни слова. Вот же ж характер у мужика то оказался. Тесс все таки умело подбирал себе кадры. Да и Темный с ним. Все равно бывший канцлер исчез как будто его и не было. Главное, что через год у Ари и Дитриха наконец родился долгожданный наследник. Мальчика нарекли Бертраном и наш Леон получил прекрасного товарища для своих игр.

 

Эпилог

Вот вроде бы и все, но очень долго меня мучил вопрос о предсказании, которое когда то было невзначай упомянуто. Ждала долго, но в один из вечеров, когда мы отдыхали с супругом в своей комнате у камина, я все же спросила у мужа о нем.

— Предсказание? Ты знаешь, дорогая, была когда-то легенда, что раз в триста лет небо дарит людям самый драгоценный подарок. Шанс на спасение, шанс на счастье. И тот, кто получит его будет нести в этот мир радость и благоденствие. Я вот этот шанс получил. У меня теперь есть ты… Ты, мой шанс выжить в этом аду, выдержать все невзгоды и сделать для этого мира что-то действительно стоящее и важное…