Эрунимора смотрела, как Трандуил обучает молодых эльфов. Через несколько лет эти мальчишки составят охрану королевства.
Взгляд принцессы выхватил из толпы одного эльфа. У того ничего не выходило и стрелы вокруг мишени составили целую картину. Внутри девочки боролись два противоречивых чувствах — хотелось помочь мальчику, но она все ещё побаивалась мужскую часть эльфов (эпизод с Руэлем давал о себе знать). Все-таки первое чувство победило и, глубоко вздохнув и успокоившись, Эрунимору отправилась к неумехе.
— Ты неправильно держишь лук, — сообщила Эрунимора.
— А как надо? — спросил мальчик.
Эрунимора даже показала как и что нужно делать — благо, Трандуил научил её этому. А сейчас Орофер упорно тренировал их обоих, когда время позволяло отвлечься от дворцовых дел.
— Спасибо тебе! — мальчик сиял как начищенная монета. — Меня зовут Леголас. А тебя?
— Эрунимора, — решила представиться девочка.
Леголас забавно округлил глаза, и она рассмеялась. Так было положено начало их дружбе.
* * *
Вторая эпоха. 1017 год. Зеленолесье.
Эрунимора смотрела на себя в зеркало. Рыжие волосы и черные глаза на бледном мраморном лице. Да, она не была типичной эльфийкой. Коричневый камзол с вышитым флагом королевства, зеленые штаны с поясом. И, конечно, маленький инкрустированный самоцветами кинжал. Так, на всякий случай.
Она перестала носить платья с тех пор как привлекла внимание Руэля десять лет назад. Зато кинжал, подарок отца, стал её верным спутником. Но, к её счастью, синдар не сильно пытались завести с ней знакомство. Леголас стал приятным исключением — они уже приступили к тренировкам на мечах.
Принцессе нравилась система обучения молодых эльфов боевым искусствам, придуманная её отцом. А вот чисто женским премудростям её учила Аканта. Они могли вечером на веранде дворца вышивать целые полотна, которые потом украшали разнообразные приемные и гостевые комнаты. Мать много рассказывала о своей прошлой жизни, о своих родителях. Но чаще всего она упоминала Сильмариэн.
В этом году весна поражала буйством красок. Зеленела трава, расцветали цветы, на деревьях распустились почки. И наступил праздник, полюбившийся эльфам. Встреча весны, Этуйл. В этот день звучала музыка, подданные танцевали на большой поляне, песнями встречая любимое время года.
— Эрунимора, мы сейчас опоздаем! — поторопила её Аканта. — Ты замечательно выглядишь.
— Мам, на твоем фоне я всего лишь бледная копия, — съязвила принцесса.
Аканте шли платья. Её гардеробу завидовала даже Галадриэль. Многочисленные наряды королева использовала с умом — одежда делилась на ежедневную и праздничную. Последняя была самой богатой.
Сейчас королева Зеленолесья предстала перед дочерью в темно-зеленом платье с v-образным вырезом и небольшим шлейфом. Они ждали мужчин — Орофер вел королеву, а Трандуил — жену и сестру.
— Ты прекрасно выглядишь, — заявил брат Эруниморы, — сразу покоришь сердце Леголаса.
— Мне это без надобности, — сообщила принцесса, гордо вскинув голову.
— По твоему наряду это не скажешь, — заметила Сильмариэн с улыбкой.
Сколько себя Эрунимора помнила — у брата с женой в отношениях проскальзывала фальшь. Сейчас же они стали больше проводить времени друг с другом и разговаривать. Разговоры могли длиться весь день. Сначала эллет не понимала причину таких перемен. Понимание пришло позже. Ответ был прост — чтобы заинтересовать ее брата, нужно бросить ему вызов.
* * *
Вторая эпоха. 1017 год. Лориэн.
Весна в Лориэне активировала медовый аромат в воздухе. Элронд ворочался в постели, пытаясь избавиться от плохого сна. Ему опять снилась нуменорская принцесса Сильмариэн. В конец измучившись, мужчина вышел на свежий воздух, чтобы не разбудить Келебриан.
Стояла звездная ночь. А ветер приятно холодил легкое одеяние эльфа. Задумавшись, Элронд не заметил как подошла Галадриэль.
— Что тебя беспокоит? — спросила владычица Лориэна.
— Я все никак не могу забыть одного человека, — торопливо проговорил Элронд, — она является в мои сны и просит о помощи.
— Это события дней минувших, — сказала Галадриэль, — тебе нужно развеяться. Посети Зеленолесье, там вовсю идет праздник.
— А как же Келебриан?
— Я за ней присмотрю, — пообещала Галадриэль.
Элронд с тяжелым сердцем ехал в соседнее королевство. Он и хотел, и боялся встречи с Трандуилом. Последний прервал с ним какую-либо связь и теперь не отвечал на письма.
Этуйл набирал обороты, когда Элронд проскочил заставу Зеленолесья. Музыка разносилась по лесу, мелькали фигуры в праздничных одеяниях.
Бросив поводья слуге, полуэльф вступил в круг не танцующих на поляне. Его внимание привлекла эльфийка с рыжими волосами, которая отказывала каждому, кто пытался её пригласить. Она будто пыталась слиться с деревом, возле которого стояла.
Элронд направился к эллет, на пару секунд опередив золотоволосого эльфа. Тот же, понурив голову, пригласил другую.
— Почему вы не танцуете? — спросил Элронд у эллет.
— Все из-за плохих воспоминаний детства, — ответила девушка, пытаясь отойти от мужчины как можно дальше.
— Не бойтесь, я друг вам, — успокоил эльфийку Элронд, — может, вы все-таки не откажете мне в танце?
Поколебавшись, Эрунимора вложила свою ладошку в ладонь эльфа. Аккуратно, будто она состоит из хрусталя, мужчина вел её в танце. Стараясь не смотреть в его лицо, принцесса сосредоточилась на руках и увидела кольцо на пальце.
— Где же ваша жена? — поинтересовалась Эрунимора.
— Она осталась с матерью в соседнем королевстве, — незамедлительно дал ответ Элронд. — Вы же знаете, что измен среди эльфов не бывает. Вряд ли бы наш танец можно было бы назвать изменой.
— Элронд?! — воскликнул Трандуил, направляясь к ним. — Как ты здесь оказался?
Полуэльф почтительно поцеловал руку Эруниморе и отошел поговорить с Трандуилом.
— Ты пользуешься успехом, — появилась рядом с принцессой Сильмариэн, — Леголас в тебя влюблен.
* * *
Вторая эпоха. 1045 год.
Пылающий Эрегион. Тысячи мертвых эльфов, везде кровь. Черное небо над головой и удушливый запах горящей плоти…
Элронд подскочил на кровати. Слишком реальным был сон. Нет, Эрегион не может погибнуть. Не должен! Ему нужно поговорить с Гиль-Галадом, поделиться опасениями.
— Милый, ещё слишком рано, чтобы беспокоить твоего друга, — в полусне произнесла Келебриан, заметив как муж спешно натягивает на себя штаны и камзол.
— Я должен предупредить Келебримбора. Зло не дремлет, это обманчивое спокойствие, — сказал Элронд.
— Ты же у нас видишь будущее, — согласилась Келебриан, переворачиваясь на другой бок, — представляю вытянутые лица этих полководцев, когда ты сообщишь, что видел во сне!
Элронд не стал дослушивать монолог жены. Они жили в Линдоне, в Ост-ин-Эдиль, во дворце Келебримбора. Это была, конечно, не пещера как в Зеленолесье, но стражи и переходов хватало.
Белокаменный дворец Келебримбора — и башня, и форпост, и отличная площадка для обзора королевства и соседей. Элронд спешил, чтобы застать короля, но опоздал. Стража не пропустила «провидца», как его здесь окрестили. Да и полуэльф все никак не мог найти пристанища — с Галадриэль он не ужился, в Ривинделл до сих пор не хотели приходить эльфы, а жить у Гиль-Галада в Линдоне казалось ему навязчивым.
— Если здесь меня не хотят слышать, мы поедем в Зеленолесье, — произнес Элронд, возвращаясь в свои покои, — Орофер уж точно меня послушает.
— Почему ты так в этом уверен? — спросила Келебриан.
— Потому что я участвовал в воспитании его сына, — ответил мужчина.
* * *
Вторая эпоха. 1045 год. Напротив Валинора.
Никогда не думал, что Валар так расщедриться на наказание. Мне! Обычному эльфу!
Сейчас я сижу в тюрьме на острове Тол Эрессеа. Тэлери, нолдор и синдар несут каждый день службу возле места моего заключения. А я смотрю, как солнце встает и уходит на закат. И буду смотреть на это ещё тысячу лет!
О, это сводит меня с ума. Если бы не эти записи, я бы уже остался ни с чем и превратился в бесплотный дух. Только воспоминания о прожитых годах держат меня.
Я не знаю, что стало с Эруниморой. Я каждый день думаю о ней и как идиот надеюсь, что она не забыла обо мне. Что я смог поселить в её душе страх, который привяжет её ко мне.
Руэль записывал все свои мысли. Валар не отобрали у него пергаменты и дневник, чтобы они скрашивали пребывание в заключении. За это эльф был благодарен им.
* * *
Вторая эпоха. 1045 год. Зеленолесье.
Эрунимора бежала по коридорам дворца. Её пытался догнать золотоволосый эльф. Звонкий смех эллет разносился по коридорам.
— Поймал! — крепко сложенный синда заключил девушку в крепкие объятия.
— Пусти, Леголас! — воскликнула Эрунимора. — Так нечестно! Ты…
— Что я? — удивленно вскинув брови, спросил парень. — Все честно. Мы бежали до святилища Валар, ты не успела. Признай поражение.
— Ни за что! — девушка предприняла ещё одну попытку освободиться из объятий. — Ты меня так скоро задушишь!
Леголас нехотя выпустил Эрунимору из кольца рук. Принцесса лихорадочно поправляла смятый ярко-зеленый камзол из-за его объятий. Внимательные черные глаза с интересом посмотрели на него, и парень отвел взгляд.
— Эрунимора! Немедленно поднимись в тронный зал! — крик Трандуила с третьего яруса дворца разнесся по пещере.
Леголас уже хотел что-то сказать, но принцесса, завидев стражу, увлекла его в святилище Валар. Это было круглое помещение с факелами. В центре стоял алтарь с полукруглой чашей. Она всегда была полна разнообразных подношений — фруктов, овощей, цветов.
Синда, воспользовавшись моментом опасности, стал максимально близко к эллет. Почти касаясь её лица, он слышал дыхание Эруниморы. Только он собирался поцеловать… как девушка дернулась, и он соприкоснулся со стеной. Почти.
— Увидимся потом, — бросила принцесса. В сотый раз пересчитывая ступени и переходы, она поднималась в тронный зал. Конечно, она знала, что отец хочет выдать её замуж, но ей вполне хватало дружбы с Леголасом, сыном главного советника короля.
— Принцесса Эрунимора, — произнес слуга, открывая двери в зал.
Девушка готова была увидеть все, что угодно. Даже предполагаемого жениха. Но нет — там стояли Элронд, её друг и советчик, и его жена Келебриан.
— Эру, как я рада, что это вы! — обнимая по очереди эльфов, произнесла девушка. — Я так скучала!
— Мы тоже, — улыбнулась Келебриан, — боюсь, мы принесли плохие вести.
* * *
Орофер мрачно слушал рассказ Элронда. И короля лесных эльфов совсем не успокаивали видения, описанные им.
В Средиземье грядут темные времена. Саурон не оставит просто так не повиновение Келебримбора. Его бездействие — затишье перед мощной бурей.