Третья эпоха. 261 год.
Арвен готовилась встречать гостей. Мать настоятельно просила выбрать красивый наряд и привести свои волосы в порядок. Хотя принцесса упорно делала наоборот — вовсю обучалась у братьев верховой езде на лошади, стрельбе из лука и сражению на мечах.
— Ты готова? — спросила Келебриан, заходя в комнату дочери. У той на кровати лежали многочисленные наряды, а в черных локонах застряли листочки и веточки. — Вижу, что нет. Арвен, я же просила!
— Мам, — чуть ли не всплакнула эллет, — я не могу распутать собственные волосы! Как я такой покажусь Леголасу?
Королева, вздохнув, принялась расчесывать запутавшиеся волосы дочери, попутно заплетая тонкие косы. Когда прическа была готова, Келебриан остановила свой выбор на небесно-голубом платье.
— Одевайся, — велела владычица Ривинделла.
Арвен оставалось лишь подчиниться. В зеркало она не посмотрела ни разу, не в силах сдержать волнение. Сегодня ей предстояло решить станет ли она женой Леголасу или все же предпочтет дружбу с ним.
Никогда решение не давалось так тяжко.
* * *
Леголас в нетерпении смахивал несуществующие пылинки со своего камзола. Трандуила же, казалось, ничего не беспокоило. Он поглядывал на огонь, рассматривал приемные покои.
Арвен вошла вместе со своими родителями. А Леголас остался смотреть на неё с приоткрытым ртом — так была принцесса прекрасной. Лишь небольшой тычок в бок заставил его прийти в себя и перестать так откровенно разглядывать подругу.
Ничего не предвещало беды. Однако Элронд, не доходя несколько шагов до кресла, вдруг повалился на пол. Келебриан принялась помогать ему.
Мужчина в серебряных доспехах с черными волосами уводил Арвен прочь от него. Площадь тонула в лепестках роз. На лицах присутствующих расцветали улыбки.
— Папа, что с тобой? — с беспокойством спросила Арвен.
— Боюсь, что помолвка не состоится, — ответил Элронд, опираясь на жену, — ты выйдешь за другого.
* * *
Третья эпоха. 861 год.
И грянула Тьма. И полилась кровь. И снова развязалась людская война. Королевство Арнор погрязло во мраке. Три брата разделили некогда могущественную державу.
Багрянцем окрасилась земля, потекли кровавые реки.
Тьма пробудилась. Тьма начала действовать, обращая к мести и ненависти людские сердца.
* * *
Третья эпоха. 1000 год.
Тьма расширялась. Она упорно захватывала Лес, заставляя эльфов уходить вглубь. Часть меллорнов в Лориэне погибло. В Зеленолесье начали гибнуть цветы, животные, эльдар…
Стражей Зеленолесья при продвижении вглубь государства уже ничто не могло спасти. Снова запылали погребальные костры. Снова раздался женский плач в соседних королевствах.
Отныне не существовало более Зеленолесья. Вместо него стало Лихолесье. И как бы не отважен путник, земли, отвоеванные Тьмой, страшны и опасны. Там нет тропинок и дорог. Там нет указателей. Там нет ничего, кроме черного полога смерти… и деревьев, которые могут заманить в сети.
Трандуил медленно обозревал свои владения, значительно уменьшившиеся. Он явственно чувствовал зло. Он чуял Тьму на бывших границах. И тем более нужно сохранять свет.
В святилище Валар запылал алтарь. Свечи, казалось, стали гореть ещё ярче. А фрукты и ягоды на чаше вдруг засветились серебристым сиянием и дворец опутала белесая паутина.
* * *
Третья эпоха. 1000 год.
Тьма добралась вплотную к Валинору. На Тол Эрессеа пала тень… А потом из-за гор Пелори восстал Король-чародей.
Жители Одинокого острова прятались в хлипких хижинах пока черная громадина проплывала над ними, вторгаясь в мир Средиземья.
— Мам, что это? — испуганно спросила маленькая девочка, которую обнимала женщина с рыжими волосами.
— Не знаю, милая, — вздохнула Эрунимора. — Талсалег, как думаешь, что это может быть?
— Ничего хорошего для эльфов и людей, — проговорил мужчина. Он все ещё смотрел в окно, смотря как черная туча движется все дальше. Затем он увидел корабль в лунном свете.
* * *
Волны мерно ударялись о берег. Морское дно обнажилось, показывая красиво обкатанные камни — стоял отлив.
Кирдан занимался корабельными снастями, когда увидел как по небу плывет черное облако. А затем он увидел свет. В Серые гавани заходило какое-то судно. Приглядевшись, опытный взгляд морехода заметил людей.
Те подплывали все ближе и ближе. Затем трап сам собой перекинулся на землю. И Кирдан увидел… стариков.
Пришедший первым имел благородный вид и осанку, волосы цвета воронова крыла и прекрасный голос — он был одет в белое. Он был искусен в ручных ремеслах и искусствах и почти все, даже Эльдар считали его главой Ордена. Остальные были: двое в одеяниях синего морского цвета, один в коричневом как земля, и последний, который производил меньше всего впечатления, менее высокий чем прочие, он казался более старым, был седовлас, одет в серое и опирался на посох.
— Кто вы такие? — грубо поинтересовался эльф.
— Мы прибыли в Средиземье по просьбе Валар, — ответствовал старик в белой мантии, — а тебе же, Новэ, стоит быть вежливее с гостями.
— Простите, — Кирдан склонился в почтении. — Добро пожаловать!
* * *
Тьма медленно поглощала свет и надежду.
Трандуил остановился перед дверью музыкальной комнаты. Среди тьмы, господствующей в его владениях, нуменорская принцесса Сильмариэн оставалась лучиком света наравне с сыном.
Арфа скрывалась под покрывалом. Пальцы коснулись ткани, освобождая инструмент от защиты. Затем коснулись корпуса, скользя по дереву, замерев над выгравированным именем. Потом коснулись струн и прекратили движение.
Из музыкальной выходил уже разозленный мужчина. Поймав первого попавшегося слугу, король Лихолесья велел найти того, кто посмел коснуться его арфы.
— Пап, что происходит? — спросил Леголас, увидел злого как тысяча орков Трандуила, спешившего выйти на террасу, чтобы успокоиться.
— Кто-то повредил арфу, — процедил эльф, — и он за это заплатит!
Трандуил преодолевал несколько каменных ступенек сразу. Хотелось вдохнуть свежего воздуха и привести свои чувства в порядок. Хотелось одиночества, чтобы подумать как быть дальше. И как защитить свое королевство.
Он уже почти дошел до террасы, но его снова остановил принц.
— Не нужно никого искать, — произнес Леголас, — это я повредил твою арфу.
— Что?! — воскликнул Трандуил.
— Я нечаянно. Я пробовал играть, а потом струна лопнула, — проговорил принц, рассматривая пол.
Король, казалось, сейчас задохнется от злости. Его грудная клетка неистово вздымалась, а руки сами собой сжались в кулаки. Леголас приготовился к самому худшему.
— Я найду мастера, который её починит, — проговорил Трандуил, — а теперь оставь меня одного.
Легкие шаги сына мужчина слышал несколько секунд, а затем все же достиг террасы. Здесь даже дышалось легче. Злость постепенно уходила, оставляя после себя горький осадок. В какой-то момент он захотел ударить сына и теперь корил себя за это. Всего лишь музыкальный инструмент, всего лишь арфа, которая напоминает о прошлом.
Всего лишь жизнь, которой больше нет.
Трандуил прислонился к стене, корона царапнула камень. Душевное спокойствие все же настигло короля.