Непосредственно после того, как ушёл Гиллан, мы встретились с Оззи обсудить, не собрать ли нам вновь старую команду. Так случалось раз или два, когда мы рассматривали возможность его возвращения. Если бы дело было только в нас, то это бы произошло. Но Дон не хотел иметь ничего общего с Шарон, а Шарон не желала иметь дел с Доном. Во всём было виновато вечное недовольство менеджмента какими-то деталями, и это не давало нам сделать то, что мы хотели.
Нам всё еще был нужен новый вокалист, поэтому в Лос-Анджелесе мы с Гизером опять отслушивали плёнки, целые коробки плёнок, присланных молодыми ребятами, мечтавшими присоединиться к Black Sabbath. Один из них, Рон Кил (ron Keel), выслал кассету, и я сказал Гизеру: “Этот парень довольно неплох. Послушай его.”
Он прокрутил запись и ответил: “О, да!”
Мы пообедали с ним, выпили. И по ходу вечера я сказал Рону: “Мне очень понравилось то, что ты прислал.”
“О, благодарю.”
Я продолжил: “Там был третий трек, то-то и то-то...”
А он мне: “А это не я.”
“Что значит не ты? Это было на твоей плёнке!”
Он ответил: “Так я был на другой стороне.”
Он прислал плёнку со своей записью на одной стороне, на второй был другой вокалист. Мы явно тут дали маху. Вообще-то у Рона позже сложилась неплохая карьера, так ка он достаточно добротный вокалист. Просто он не был тем, кого мы искали. Мы так и не выяснили, кто был вторым парнем, но после этого случая с нас было достаточно, так что мы наняли продюсера, который проверял вокалистов, приславших приличные записи. Это как в “Х-Факторе”: вы имеете дело с тьмой малолеток, которые поют в душе и полагают, что они круты. Большинство из них было полным отстоем.
Мы хотели кого-то, кто выглядел бы соответствующе, обладал бы хорошим голосом и был в состоянии петь старые песни, так как это то, что люди хотят слышать, кроме всего прочего. Когда пришёл Ронни, он сильно отличался от Оззи, но в то же время он мог петь все эти старые вещи, по-своему, но они звучали правильно. Большинство людей, которых мы пробовали, просто не так звучали. Многие не могли брать высокие ноты. Если так подумать, то как раз это мог делать Майкл Болтон.
Самым многообещающим кандидатурам мы давали больше времени. Вроде Дэвида Донато (David Donato), которому мы дали пару недель, чтобы обосноваться. Кроме того, мы записали с ним несколько треков. Одной из песен была “No Way Out”, которая, после множества изменений, превратилась в “The Shining” с альбома “Eternal Idol”. Другой вокал, другой текст, другая аранжировка, но тот же вступительный рифф. Дейв выглядел в тему и был довольно милым парнем, но у него был слегка странный, высокий голос. Мы ещё не определились, а Дон уже отдал фотки в журнал “Kerrang!”, несмотря на то, что мы твердили: “Мы не хотим обнародовать это, ничего еще не решено!”