Пролог

— Варги должны умереть.

Син расхаживала по главному залу своего логова убийц, напряженно пытаясь осмыслить слова Бальтазара. Посланник Гильдии наёмных убийц стоял у холодного очага, держа в вытянутой руке свиток пергамента. Син выхватила свёрток у Низула, рост которого составлял футов семь, без учета его ботинок в готическом стиле. А с ними он вообще возвышался над Син, по меньшей мере, на два с половиной фута. Однако посланник Гильдии её не пугал. Син убивала демонов и покрупнее.

— Восемь? — уточнила она. — Восемь оборотней за раз?

Бальтазар кивнул. Его белоснежные волосы длиною до плеч были заправлены за остроконечные уши. Низул, так или иначе, были красивой расой, чья внешность смахивала на эльфийскую.

— Всю стаю.

Включая двухлетнего детёныша. Син бросила взгляд на скрытого тенью молчаливого мужчину, стоявшего в углу комнаты. Лукас, её единственный наёмник-варг, напоминал каменную статую. Его ничуть не смущало, что контракт прервёт жизни нескольких членов его народа. Не то, чтобы Син ожидала от него нерешительности. Лукас был профессионалом — холодным, искусным и беспощадным.

Подавив рвущееся ругательство, Син перестала мерить шагами комнату. Она не могла позволить себе нервозности или брезгливости. Гильдия, следящая за малейшими признаками слабости, воспользуется любым предлогом, чтобы раздавить Син и забрать себе её наёмников. Сейчас она должна проявлять больше безжалостности, чем когда-либо, потому что за три недели с тех пор, как стала мастером наёмных убийц, уже отказалась от дюжины контрактов.

Она изучила детали контракта, нацарапанного на пергаменте по-шеульски.

— Кому ещё предложена эта работа?

— Ты же знаешь, я не могу тебе сказать. — Рубиновые губы Бальтазара расплылись в похотливой улыбке. — Но если используешь на мне некоторые свои таланты суккуба, я в порыве страсти позволю нескольким именам сорваться с моих уст.

Как ни печально, она действительно испытала искушение трахнуть ублюдка, чтобы выудить из него нужную информацию. Син требовалось предложить свою цену, но с гарантией, что кто-то другой перебьёт её и отберет контракт. Сведения о конкурентах, предлагающих свои ставки, помогли бы определиться с суммой.

— Я бы посоветовала тебе катиться в ад, Бальтазар, но, уверена, ты и так владеешь большей его частью. — Нитулы были богатыми работорговцами, чьи владения включали в себя огромные территории Шеула, а будучи мастером-наемником низшего порядка, Бальтазар определенно двигался к тому же.

— Дет согласился бы на мое предложение, — промурлыкал он.

— Я бы этим не хвасталась, — Син изучила кольцо на указательном пальце своей левой руки, которое принадлежало ее мертвому боссу. — Дет трахнул бы даже колючую адскую крысу, если бы смог поймать хоть одну.

Бальтазар рассмеялся и направился к Син, двигаясь плавно, как змея.

— Твои наемники-рабы становятся беспокойными, полукровка. Неужели человеческая мораль мешает тебе ими управлять?

— У меня нет морали, — фыркнула Син. Возможно, та испарилась еще раньше, чем Син обнаружила, что родилась демоном. Но все прежние деяния, совершенные ею как по принуждению, так и добровольно, откололись от ее сердца и души, в которых теперь мало что осталось.

По крайней мере, до тех пор, пока она не наслала чуму, убивающую оборотней по всему миру. Что-то в этом происшествии всколыхнуло ее эмоции, подвергнув сожалению, которое застряло в ней, как камешек в ботинке.

А потом последовало таинственное увеличение заказов на устранение оборотней — или варгов, как они себя называли — и Син с трудом сбивала цены на контракты, по условиям которых пришлось бы выставлять против варгов своих наемников.

Она и без того уже убивала их десятками, даже не прикасаясь.

Син рассеянно потерла правую руку, отметив разницу температур между обнаженной кожей и резкими линиями татуировки, появившейся, когда ей исполнилось двадцать. Родовая метка — отцовская история ее демонского наследия — появилось вкупе с бушующим либидо и способностью передавать вместе с прикосновением болезнь, убивавшую за считанные минуты. Как бы отстойно это ни было, ее брату-близнецу Лору не повезло еще больше. Син хотя бы умела контролировать свой "дар". Лор же не мог прикоснуться ни к кому, кроме братьев, сестер и своей пары, не прикончив их.

— Ну, так что? — Бальтазар хрустнул костяшками пальцев, и этот раздражающий звук эхом отразился от гладких каменных стен зала. — Сделаешь свою ставку или позволишь рабам поднять мятеж?

Благодаря связи, соединяющей ее с рабами-наемниками через кольцо хозяина, они не могли поднять на нее руку… по крайней мере, пока Син оставалась в своем логове или в штаб-квартирах Гильдии наемников, или в месте, защищенном от насилия, например, в подземной больнице. Но они могли напасть в любом другом месте, в Шеуле или на поверхности земли, в человеческом мире… вот почему хозяева наемных убийц редко покидали свои логова.

В миллионный раз с момента принятия должности хозяина наемников она прокляла свое положение. Син не хотела этой должности, но никогда не позволит своему брату узнать, что приняла ее, чтобы уберечь его суженую — ангела Идесс — от принудительного вступления на пост, который она получила посредством убийства Детару. На этой работе Идесс потеряла бы свою душу, и Син, как она обнаружила, уже потеряла свою…

Ага. Не такое уж большое дело.

Вытащив из заднего кармана кожаных штанов двусторонний перочинный ножик, Син нацарапала на пергаменте абсурдно высокую сумму. Подписав, она перевернула перо ножа и полоснула по большому пальцу острым лезвием. На страницу упала капля крови, и по документу тут же растеклись красные жилки. В течение нескольких секунд пергамент из сухой, жесткой кожи превратился в гибкий, теплый лоскут плоти, который станет юридически обязательным договором, если кто-то примет ее предложение.

Скривившись от отвращения, Син вернула документ Нитулу. Когда демон направился к выходу, в ее желудке начал назревать бунт.

— Сложновато тебе это далось, — сказал Лукас после того, как за демоном захлопнулась огромная дверь. Стоя позади нее, он опустил руки ей на плечи и пальцами начал разминать мышцы, но от этого прикосновения она еще больше напряглась. — Прими мое предложение. Соединись со мной. Мы сможем править этим местом вместе.

— Ты глухой или действительно настолько глуп? — Ни разу с момента вступления в должность Син не опускалась до насилия в отношении подчиненных, но сейчас ей очень хотелось развернуться и познакомить свое колено с его яйцами. — Сколько еще раз мне нужно сказать "нет"?

Он потерся губами о кончик ее правого уха.

— Я тоже могу сказать нет.

Син напряглась.

— Лукас, это что, шантаж?

Сейчас он был одним из немногих ее любимых партнеров в постели. С тех пор, как она стала хозяйкой этого места, многие из наемников, с которыми она делила постель в прежние годы, начали ее сторониться или бояться. Она могла принудить их служить ей, но никогда не делала ничего подобного. Лукас предоставил свое тело в ее полное распоряжение, и вовсе не из-за знания, что она умрет без секса.

Он хотел получить ее должность, хотел сделать своей парой, чтобы вместе управлять логовом. Но как бы заманчиво ни выглядело предложение спихнуть принятие тяжелых решений на чужие плечи, Син не могла дать Лукасу желаемое. Она никогда и ни за что не станет чьей-либо парой. Никогда снова не будет кому-то принадлежать.

Забавно, что она всерьез раздумывала над предложением переспать с Бальтазаром ради информации и в тоже время не могла связать себя с мужчиной, чтобы постепенно передать ему неприятные, но необходимые обязанности, помогавшие поддерживать логово в порядке и делавшие наемников счастливыми.

В ближайшее время чем-то придется пожертвовать.

Поэтому она оттолкнула Лукаса и занялась тем, чего не делала с тех пор, как узнала про свою демонскую родословную.

Син молилась.

 

Глава 1

— Ты чертов ублюдок, дампир!

Кон захохотал в ответ на оскорбительный возглас Люка и не замолчал, даже когда тот кинул в него снежок с силой, достаточной, чтобы сломать бедренную кость человеку. Но Кон был дампиром — редким потомком оборотня и вампира — что делало его сильнее. Люк, будучи оборотнем, был таким же сильным, но едва ли столь же быстрым, как Кон, который выпрыгнул из вертолета перед Люком и нацепил лыжные очки.

Дважды подпрыгнув на лыжах, чтобы выбраться из снежного покрова, застилающего пики швейцарских Альп, Кон начал, петляя спускаться по склону горы.

Небо было голубым и ясным. Здесь, на вершине горы, тишину нарушали только отдаленный звук вращающихся лопастей вертолета и шуршание скользящих по свежевыпавшему снегу лыж.

Но убаюкивающая тишина длилась до тех пор, пока грохнувшийся в снег Люк снова не принялся выкрикивать в адрес Кона ругательства.

Звук удаляющегося вертолета стих, когда пилот, обзывавший их всеми возможными словами (но все-таки согласившийся за увеличенную в четыре раза оплату доставить их на самую высокую гору) быстро убрался обратно.

Чувак просто обалдел, когда Кон попросил его зависнуть на высоте тридцати футов вместо обычных тридцати дюймов, при которых позволял лыжникам спрыгивать с вертолета.

Но Кон никогда не выбирал легких путей, даже никогда не ходил дважды одним путем. Но в последнее их с Люком катание на лыжах прыжок с вертолета вышел менее затяжным.

И риск попасть под лавину был гораздо ниже.

Крутой склон на вершине горы покрывал толстый неустойчивый покров снега. Когда они с Люком доберутся до приютившегося в долине Хэррогейта, все мышцы на теле Кона будут ныть от усталости из-за усилий, прикладываемых им для удержания на лыжах.

Внезапно склон впереди превратился в отвесный обрыв. Кону пришлось прыгнуть и воспарить на лыжах в воздухе. Покрытая валунами земля показалась невероятно далекой, ветер хлестнул в лицо, легкие наполнил запах сосен, и по венам бурным потоком побежал адреналин.

Лучший способ жить… или умереть. В зависимости от того, как он приземлится.

Временами такие вопросы его вообще не волновали.

Он жестко опустился на ноги, подняв волну снега, и чуть не упал, но вовремя удержался. Прямо перед тем, как въехать на покрытый ледяной коркой участок, едва не отправивший его в новый полет.

Позади себя он услышал, как лыжи Люка заскрежетали на повороте… а следом раздался куда более зловещий звук.

Кон повернулся вовремя, чтобы увидеть прыжок Люка через заснеженный валун, но позади него начал трескаться и скользить гигантский пласт снега. Зарождалась лавина.

— Люк! — Сердце в груди Кона бешено колотилось. Он развернул и направил лыжи к Люку, когда от горы откололся огромный валун.

Люк не видел потенциальное укрытие, поскольку находился слишком близко к переднему краю несущей смерть белоснежной лавины.

Никогда не отличавшийся искусством маневрировать, а сейчас вообще позабывший о всяком изяществе, он несся вниз по склону, рассекая сугробы подобно нефтяному танкеру по бушующему морю, но (вот дерьмо!) его бы это все равно не спасло.

Лавина за спиной Люка нарастала, и хотя Кон мог уклониться от нее, свернув влево, он продолжил нестись прямо вперед.

Ветер хлестал ему в лицо, пока он набирал скорость, приближаясь к Люку… к скале… и к гребаной стене изо льда и снега.

У них была только одна попытка. Кон перестал оценивать ситуацию, став абсолютно спокойным, в последнюю секунду схватил Люка, свалил их обоих с ног и уволок под защиту валуна за секунду до того, как их накрыло снегом.

Кон рухнул сверху Люка и крепко схватил его за плечи, укрывая от осколков льда, отлетавших от защитившей их скалы.

Шум стоял просто оглушительный, гул был настолько сильным, что отдавался вибрацией во всем теле Кона, заставив сердце снова забиться в бешеном ритме.

Шестьдесят секунд спустя он поднял голову. Отлично. Они еще живы.

— Отвали от меня, чертов извращенец, — пробормотал Люк.

Кон слез с оборотня и вытряхнул снег из зазора между курткой и шеей.

— Отличный способ отблагодарить парня, спасшего твою ничтожную жизнь.

Люк сел и похлопал себя по телу, словно проверяя, все ли части на месте.

— Черт возьми, — выдохнул он. — Я твой должник.

— Чертовски верно. — Кон поднял ногу и обнаружил, что один ботинок выскочил из крепления, но, к счастью, лыжная страховка не позволила лыже отлететь далеко в сторону. — Не могу дождаться, когда ты мне отплатишь.

— Лучше не заставляй меня делать что-нибудь глупое, типа гонок с быками, — Люк сунул руку в карман куртки и вытащил флягу, — голышом.

Кон поморщился.

— Уж поверь, я не горю желанием увидеть твою бледную голую задницу. — Он выхватил у Люка флягу и отхлебнул, смакуя скользящий по горлу обжигающий ром. — Но был бы не против увидеть, как тебя, засранец, растопчут быки.

— Аналогично. — Люк отобрал флягу и сделал большой глоток. — Поехали?

Кон сунул ботинок в крепление.

— Ага.

— Что будем делать потом?

Живот Кона скрутило от сожаления. Призрак изолировал всех сотрудников варгов в больнице, чтобы они не заразились косящим их ряды вирусом, и Люк теперь фактически сходил с ума от безделья.

Хотя Люк с Коном и друзьями-то особо никогда не были. Они познакомились в драке в баре. Оба работали в больнице, иногда где-нибудь вместе тусовались, главным образом, чтобы посмотреть, кто кому надерет задницу в любом деле, которое бы они ни делали.

Но с тех пор, как Люка отстранили от дел, он буквально сорвался с цепи, совершая безумство за безумством. Кон воспринимал все это скорее как игру, но он имел работу и теперь из-за отсутствия Люка был загружен по полной.

— Мне нужно работать, но мы попрыгаем с парашютом на следующей неделе.

Люк кивнул, и хотя выражение его лица было как никогда каменным, Кон не упустил вспышку разочарования в темно-карих глазах парня.

— Когда ты последний раз занимался сексом? В Египте, с той цыпочкой? — Кон поднялся на ноги. — Тебе нужна женщина.

Люк усмехнулся.

— Женщины — заноза в заднице, — ответил он, и ведь был прав.

Вообще-то, самая большая заноза в заднице из всех, которых он встречал, оказалась ответственной за эпидемию, косившую варгов. Док Риз попросил (вернее, приказал) явиться к нему на встречу, и Кона терзало отвратительное предчувствие, что эта заноза в заднице, также известная как Син, сегодня тоже там появится.

Черт возьми. Кон еще раз выхватил у Люка фляжку, приложился к ней губами, допил содержимое, а потом помчался вниз с горы.

О, да. Ром и адреналин — отличное сочетание. Гораздо лучшее, чем он и Син.

* * *

Син вызывали.

Ее, главу гильдии убийц, руководящую более тремя дюжинами высококвалифицированных убийц, вызвали на встречу с братом, как какую-то посредственность.

К великому доктору-демону.

У нее уже взяли на анализ: кровь, ДНК, мочу, спинномозговую жидкость… что бы ни понадобилось доктору для исследований, она это предоставляла. В конце-концов, Син несла ответственность за эпидемию, поголовно косящую варгов.

О чем уже стало известно.

Несколько дней назад она даже пришла в подземную больницу, и в попытке уничтожить вирус направила свой дар в инфицированного больного. Но лишь ускорила распространение болезни. Она и не подозревала, что может сделать еще хуже.

Ругаясь себе под нос, Син шагала по темным коридорам больницы к кабинету Призрака.

Стук ее ботинок по черному каменному полу, который нуждался в хорошей чистке, гулким эхом отдавался от серых стен.

Она провела пальцем по надписи на одной — небрежно нарисованному кровью защитному заклятию от насилия. Это не могло не восхищать Син в собственных братьях. Больница обслуживала все виды демонов, многие из которых считались их заклятыми врагами.

Она завернула за угол, чтобы попасть в административный корпус, и смачно выругалась. Фантом — единственный из ее братьев обладатель голубых глаз, (которые не были даны ему от природы) и светлых волос — словно поджидая ее, стоял в дверном проеме.

Его руки были скрещены на груди, а родовой знак на правой руке гармонировал с кельтским орнаментом на футболке, умело подогнанным под слово "отвали".

— Гляньте-ка, неужели явилась Чума.

— Прочти надпись на своей футболке. — Син протиснулась мимо него в кабинет и застыла, увидев, что внутри находится не только Призрак, но и сукин сын Конэлл.

Здорово! В последнюю их встречу несколько недель назад они с вампиром-оборотнем повздорили из-за какой-то чертовой ерунды. Он приписал ей самые худшие качества, угрожал и вел себя как полнейший мерзкий придурок. И, конечно же, она позволила ему поверить, что намеренно начала эпидемию, убивающую его сородичей, варгов. Однако не будь Кон таким идиотом, возможно, она рассказала бы ему всю правду.

Не то, чтобы правда была намного лучше.

— Син. — Призрак остался сидеть за столом, его глаза цвета эспрессо были налиты кровью и обрамлены темными кругами. Короткие, почти черные волосы пришли в полный беспорядок, скорей всего из-за того, что он неоднократно запускал в них пальцы. Он выглядел как человек, из которого сам Дьявол выбил все дерьмо. — Сядь.

Приказной тон заставил ее вскипеть от злости, но она подцепила ногой стул и, дернув его как можно дальше от Конэлла, устроила на нем свою задницу.

— Что теперь? Во мне уже не осталось крови, и если ты думаешь получить образец кала, то можешь…

— Мне не нужен анализ кала, — прервал Призрак. — Мне нужна твоя помощь.

Она почувствовала, как серебристый взгляд Конэлла словно пронзает ее насквозь, и к ее огорчению, тело затопило теплом, словно оно вспомнило, как он пронзал ее в другом смысле. Такого больше никогда не повторится.

— Послушай, тебе следует знать, что Гильдию наемников просто наводнили заказы на убийство варгов. Не уверена, имеет ли это какое-то отношение к происходящему, но решила тебя предупредить.

Фантом резко перевел взгляд на Призрака.

— Я слышал то же самое. По улицам ходят слухи, что некоторые виды оборотней беспокоятся, как бы волки не разнесли болезнь, поэтому немного… опережают события.

Призрак и Кон одновременно выругались.

Син откинулась на спинку кресла, вынуждая себя сохранять спокойствие, когда на деле ей хотелось кричать от отчаяния из-за порожденных ею бедствий.

— Ты сказал, вам нужна моя помощь. В чем?

Прежде чем заговорить, Призрак дотянулся до бутылки воды на столе и сделал глоток.

— Благодаря Хэррогейтам и способности перемещаться в мгновение ока, вирус распространился по всем континентам, кроме Антарктиды. Число погибших растет. Заболевание имеет стопроцентную смертность, практически не существует инкубационного периода, и ни одна жертва не прожила более семидесяти двух часов после заражения. В принципе, к тому времени, когда пациент приходит, у нас почти не остается времени на лечение.

Боже правый! Все намного хуже, чем она думала.

— Вы достигли какого-нибудь прогресса?

— Не большого. — Кожаное кресло скрипнуло, когда он откинулся на спинку. — Мы обнаружили, что полдюжины варгов, которые подверглись воздействию, не заразились. Полк смотрителей-X пытается выявить причину их неуязвимости.

Паранормальное подразделение армии США тоже вовлечено? И Призрак с ними сотрудничает? Она знала, что Руна — подруга их брата Тени, раньше состояла в этой организации, а ее брат Эрик работает в ней до сих пор, но, вот дерьмо, помощь правительства подземной больнице просто не укладывалась в голове.

Особенно помощь невоенного подразделения, которое убивало, брало в плен и ставило опыты на демонах.

С другой стороны, у Подземной больницы имелось несколько хороших знакомств и в Эгиде — гражданской организации, занимавшейся, черт возьми, убийствами демонов. Призрак даже был связан с одной из ее Хранителей, и до сих пор от подобной связи выигрывали как подземная больница, так и Эгида.

— Так зачем я здесь? Вам нужны услуги по заказному убийству или что? — она выпалила это только чтобы вызвать реакцию своего чопорного, всегда все держащего под контролем брата, но, к ее удивлению, на подначку повелся Кон.

— Ты здесь, потому что варги умирают по твоей вине, — рявкнул он, и в его словах проступил британский акцент. Такое случалось в моменты сильнейшей злости и было до странного… возбуждающе.

Но она ему по-прежнему не нравилась, и Син повернула голову, чтобы пригвоздить Кона взглядом.

И план бы наверняка удался, не смотрись дампир так чертовски шикарно в своей черной униформе парамедика, отлично сочетавшейся с его загорелой кожей и красиво высветленными солнцем белокурыми волосами.

При одном взгляде в его мерцающие серебристые глаза она позабыла о своем намерении. Только восхищенно любовалась.

— А ты что здесь делаешь? — рявкнула она, раздраженная скорее своей реакцией на него, нежели чем-то еще. — Не думала, что болезнь волнует дампиров.

— Я состою в Совете варгов и обеспечиваю их информацией.

— Рада за тебя.

Призрак прочистил горло.

— На самом деле вы оба здесь по одной причине. Син, настало время приложить серьезное усилие в работе с твоим даром. Нам нужно найти способ использовать его в лечении болезни.

— Мы ведь уже пытались. Мой "дар" убивает. Он не лечит. — И она с радостью вернула бы этот дар своему отцу-Семинусу. Жаль, что он уже мертв.

— Да, ну, технически ты вообще не должна существовать, поэтому я не готов скидывать со щитов любые возможности.

Ага, она просто обожала напоминания о том, что была уродцем природы, единственной в мире женщиной-Семинусом. Смурфеттой, как любил называть ее Фантом.

— Так в чем состоит твой план?

— Ты же можешь использовать свой дар, чтобы понять, какая болезнь поразила тело? Прикоснувшись к зараженному, ты определяешь, чем он болен?

— Типа того. Я вроде как чувствую присутствие вируса или бактерии. И, заметив их, могу скопировать и превратить в определенную болезнь. — Она криво ухмыльнулась Конэллу. — И предпочитаю венерические.

Фантом захохотал. Конэлл побледнел. Призрак посмотрел на нее так, как будто она несла ответственность за каждый встреченный им в практике случай мучительно усохшего от болезни члена. Брат был настолько напряжен, что казалось, будто его нижнее белье накрахмалено.

— Как бы тревожно это ни звучало, — категоричным тоном произнес Призрак, — но я хотел услышать нечто другое.

Раздался стук в дверь, и Лор прошел мимо Фантома, который все еще изображал из себя вышибалу в дверях. Вернувшись, Лор держал в затянутой в кожаную перчатку руке папку, и Син подумала, что никогда не привыкнет к виду своего брата-близнеца в скрабах.

— Я прочитал первоначальный отчет полка смотрителей-X об иммунитете варгов, и кое-что привлекло мое внимание. Варги, не подхватившие ЛС, были рождены варгами. Поэтому я проверил тела в нашем морге и сделал несколько тестов. Конечно, не все инфицированные варги прошли через нашу больницу, но те, которые пришли к нам, были обращенными варгами.

Син нахмурилась.

— ЛС?

— Лихорадка Син, — излишне воодушевленно пояснил Фантом.

Лихорадка Син? Они назвали эту гребаную болезнь ее именем? Ублюдки!

Риз возбужденно пролистал папку.

— Я уж думал мы никогда не найдем связи между жертвами. Я позвоню в полк смотрителей-Х и поставлю их в известность. Отличная работа, Лор.

Несмотря на мрачные обстоятельства, Син не могла не порадоваться за брата — бывшего наемного убийцы, не знающего в своей жизни ничего кроме смерти и одиночества, который несколько недель назад вступил в связь, обрел счастье и нашел работу в больничном морге, где его смертельное прикосновение никого случайно не убьет.

— Погоди, — произнесла Син. — Так вы можете различить обращенных и рожденных оборотней?

— Рожденные варги обычно имеют на теле определенные родимые пятна, но мы не всегда можем на них полагаться. — Прежде чем Син успела спросить почему, Призрак продолжил: — Изгои обязаны их удалять, а некоторые из обращенных наносят их искусственно, поэтому приходится делать тест ДНК, чтобы определить рожденный варг или обращенный.

Хм. Кто бы мог подумать?

— Итак, что же вы от меня хотите?

Призрак поднял взгляд от бумаг. Круги под его глазами, казалось, стали немного светлее.

— Насчет этого… понимаешь, за тем я и позвал на собрание Кона.

Опустив мускулистые руки на колени, Кон поддался вперед. Когда он заговорил, его клыки сверкнули так же неистово, как глаза.

— О чем ты?

— Твой еженедельный анализ крови на ЛС возвращался отрицательным. До вчерашнего дня.

— Что? Я заражен? — Кон вскочил со своего кресла, но Призрак поднял руки в успокаивающем жесте.

— Не совсем так. Вирус присутствует у тебя в крови, но тело не атакует болезнь, а она не нападает на тебя. И ты не вырабатываешь антитела. Однако когда мы добавили кровь Син к твоей, твои белые кровяные тельца соединились с ее и атаковали вирус.

От нехорошего предчувствия по коже Син побежали мурашки. Призрак чего-то не договаривал.

— Хватит ходить вокруг да около. Что, в конце концов, ты от меня хочешь?

— Мне нужно, чтобы Кон покормился от тебя, — сказал он с нехарактерным для него смущением. — И мне нужно, чтобы это произошло сейчас.

"Мне нужно, чтобы Кон покормился от тебя".

Кон тихо выругался.

— Как бы сильно мне ни хотелось помочь, док, но я не могу выполнить твою просьбу. — Да, он уже пробовал на вкус кровь Син, и та оказалась чертовски восхитительной, но именно поэтому ему нельзя делать это снова. Он тогда увлекся ее кровью и не допустит повторения.

— Понимаю, что она не из твоих любимиц…

— Он сказал, что не может этого сделать, — прервал Лор. — Отстань от него.

Призрак постукивал карандашом по столу, и глухой стук ластика по дереву подчеркивал каждое слово:

— К сожалению, вариант "хочу — не хочу" здесь не рассматривается. Возможно, это наше единственное быстрое решение проблемы.

— Не понимаю, — произнесла Син. — Что ты имеешь в виду, говоря о решении проблемы?

Призрак развернул один из документов и показал Син и Кону небрежно написанную длинную колонку цифр.

— Я не могу вычислить количество крови Син, достаточное, чтобы уничтожить вирус у Конэлла, не убив его самого. Ему нужно проглотить ее. Будучи дампиром, он обладает двухкамерным желудком. Вторая камера доставляет кровь жертвы непосредственно в кровоток, поэтому, если мои расчеты верны, обычное питание позволит ему взять необходимую порцию крови, чтобы начать атаковать вирус. Как только это случится…

— Я смогу изучить его кровь и узнать, как она убивает вирус, а потом воспользоваться своим, даром и попытаться разрушить вирус самостоятельно, — закончила Син.

— Именно. — Призрак улыбнулся. — Тебе стоит работать здесь, а не с наемниками.

В какой-то момент, Син перестала подкидывать нож и принялась вертеть его в пальцах, и у Кона сложились ощущение, что скорость вращения напрямую связана со степенью ее волнения. Нож крутился, как лопасти вертолета.

— Укуси меня.

Призрак указал на Конэлла.

— Это и будет его заданием.

— Нет, — мрачно возразил Кон. — Должен быть другой способ.

— Поддерживаю, — когда Син поднялась на ноги, ее иссиня-черные волосы, всколыхнувшись, сердито обернулись вокруг талии. — Я никому не позволю запустить в себя клыки.

"Ты позволяла мне, маленькая лгунья. Горячая маленькая лгунья".Черт возьми, Кон хотел выкрикнуть это ей в лицо и напомнить, как она позволяла ему пить ее кровь, но как минимум двое из присутствовавших в комнате братьев, встали бы на защиту Син, а третьему вообще не требовалось повода, чтобы кого-нибудь убить. Хотя, если подумать, повода не требовалось ни одному из них.

Как и Кону.

— Если бы существовал иной путь, я бы его нашел. Но такого просто нет. — Призрак бросил скомканный листок бумаги в стоящую в углу переполненную корзину для мусора. — Ты заражен вирусом. Он просто не прогрессирует, и мне непонятно почему. Твой штамм немного отличается от того, который атакует варгов… он словно адаптировался к твоему виду, но способен в любой момент мутировать и атаковать тебя, именно поэтому от него нужно избавиться как можно скорее. Что касается варгов… в образцах крови, взятых полком смотрителей-X, есть что-то очень странное. Как-будто заболевшие относились к разным видам, и это не позволило определить вирус.

— Это типа как лошадь не может заразиться от человека? — уточнила Син, и Призрак кивнул.

— Точно. Я еще не выяснил, что именно отличает рожденных варгов от обращенных, — расстроенный голос Призрака соответствовал выражению его лица, когда он обернулся к Кону. — Даже ты со своей примесью вампира ближе к обращенным, чем рожденным.

Кона охватило беспокойство. Это был лишь один маленький грязный секрет расы дампиров, но он собирался поделиться им с доктором.

Кон пошел бы, на что угодно ради победы над проклятой эпидемией. Ну, почти на все. За исключением некоторых деталей.

Хотя с другой стороны, он не клялся хранить секреты своего народа, особенно после изгнания.

О, они не перестали за ним следить, потому что, в конечном счете, он был слишком ценен, чтобы просто от него избавиться. Но они его стыдились и с радостью за это наказывали.

— Дампиры рождаются несколько иным способом.

Призрак нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

Кон поддался вперед и уперся локтями в колени.

— Я имею в виду, что когда мы достигаем совершеннолетия, у нас появляются клыки и жажда крови… а потом мы заболеваем. В первую ночь полнолуния, после того как клыки полностью удлиняются, нас должен укусить варг, иначе мы умрем.

— Интересно, — пробормотал Призрак. — Значит дампиры по сути превращаются в оборотней, пьющих кровь. Это объясняет, почему ты справляешься с вирусом, но здесь есть над чем подумать.

Кону не понравился его тон. Совсем.

— Например?

Призрак медлил с ответом, словно подыскивал подходящие слова, и внутренности Кона скрутило в узел.

— Вирус внутри тебя, ведет себя не так, словно стремится тебя атаковать. Он хочет выбраться наружу.

— Ты имеешь в виду, — прорычал Кон сквозь стиснутые зубы, — что я носитель? Что я мог кого-то заразить?

— К сожалению, да. Судя по всему, болезнь передается как через прямой, так и косвенный контакт, а также воздушно-капельным путем, и, будучи бессимптомным носителем, ты можешь передавать ее любым способом. Я проверил твою слюну и обнаружил в ней вирус. Мы должны сделать еще несколько тестов, чтобы подтвердить результат, но поскольку Люк не заразился, то, вероятней всего, ты не передаешь его по воздуху или простым прикосновением. Тем не менее, тебе следует избегать близкого контакта с оборотнями и другими дампирами.

О, кровавый ад! Со сколькими женщинами он переспал и от скольких кормился за последний месяц? Кон принялся лихорадочно подсчитывать их количество, вычеркивая всех, не-оборотней. Лишь одна была варгом… обращенным варгом. И по иронии судьбы он позволял себе спать с ней на протяжении нескольких лет, потому что заботился о ней, и потому что она заслуживала намного большего, чем одноразовый перепих.

Вот дерьмо!

— Подожди, док.

Кон вытащил из кармана телефон, набрал номер, и после второго гудка на звонок ответил Ясашику — член Совета варгов.

— Кон. Ты пропустил встречу. Валко ведет себя как ошалевший щенок. Где ты?

— Я на работе. Буду у вас, как только смогу. — Кон отошел в угол комнаты и понизил голос. — От Нашики в последнее время что-нибудь слышно?

От молчания Ясашику у Кона все кишки скрутило узлом, в висках застучала кровь.

— Ты разве не слышал?

— Слышал что? — Не говори это. Не. Мать. Твою. Говори. Это.

— Она подцепила вирус, — произнес Яс, и от накала эмоций его легкий японский акцент стал намного заметнее. — Прошлой ночью она умерла.

Кон оцепенело, закрыл телефон, ничего не ответив. За тысячу лет жизни он совершил достаточное количество убийств, некоторые из них были оправданы, другие нет.

Но в получении удовольствия от убийства было что-то действительно отталкивающее. Тем более что много лет назад он спас Нашики от напавшего прайда оборотней-львов, и хотя обычно он не поддерживал отношения со спасенными, Нашики была особенной, веселой и яркой, одной из немногих встреченных им за всю жизнь людей, которых ничто не могло сломить.

Значит он спас ее… только чтобы убить.

Конечно не факт, что именно он передал вирус прекрасной, сладкой как мед женщине, которая не заслуживала того, что он трахал ее, представляя Син, и более того, заразил болезнью, превратившую ее органы в кашу.

Но время от момента заражения до смерти, совпадало.

Перед глазами у него поплыл багряный туман, к горлу поступила тошнота от осознания того, что он убил невинную женщину. Следом накатил гнев за то, что человек, ответственный за случившееся находился с ним в одной комнате.

Нужно прекратить это немедленно, риск повторного кормления от Син был наименьшим из его проблем.

Тем более что весь риск возьмет на себя Син.

— Кон? — сквозь шум в его голове прорвался глубокий голос Фантома. — Чувак, ты в порядке? Выглядишь, словно готов грохнуться в обморок.

— Тогда мне стоит покормиться, — голос Конэлла, когда он повернулся к Син, звучал холодно. — И, похоже, обедом станешь ты.

 

Глава 2

Вот же фигня.

Син понимала, что возможно это и есть ответ на их молитвы, но Кону не следовало смотреть на нее, точно на стейк с кровью. Он мог хотя бы подобно ей притвориться равнодушным.

— Садись, — голос Кона звучал настолько глубоко и проникновенно, что она едва не подчинилась ему, как хорошо дрессированная собачка.

— Мы собираемся сделать это здесь?

Кон приподнял светлую бровь.

— Ты бы предпочла палату? Или тебе больше по вкусу чулан?

Ублюдок! Они не пойдут в палату, где наличие кровати легко расположит к чему-то большему, а замечание о чулане вообще приравнивалось к удару ниже пояса — это первое и единственное место, где они были близки.

Син опустилась на стул.

— Отлично. Покончим с этим.

— Как мило, — съязвил Фантом. — Вы общаетесь, как пожилая супружеская пара.

Син показала ему средний палец, а Кон повернулся к ее братьям.

— Может, предоставите нам немного уединения?

— Нет, — Син ткнула пальцем в Призрака. — Ты. Остаешься. — Вообще-то, большую часть времени она вела себя как стерва, но трепет, появившийся в животе при мысли остаться с Коном наедине, был опасным знаком, подсказывавшим, что ей не стоит этого делать.

Лор шагнул вперед.

— Я останусь.

— Все нормально, братец, — произнесла Син. Меньше всего ей хотелось, чтобы Лор парился из-за нее и Кона. Он опекал ее тридцать лет, и для него, оказалось, непросто избавится от своей привычки. — Нам предстоит обычная медицинская процедура. Призрак в состоянии за всем проследить. — Медицинская? Это было правдой только наполовину, потому что она знала: погружение клыков Кона в ее плоть доставит ей куда больше удовольствия, чем она готова признать.

Син почему-то была уверена, что Лор станет с ней спорить. Его кулаки сжались, во взоре проступило негодованием, родовой знак недовольно извивался.

Как и у нее, метка Лора была лишь блеклым подобием тех, что имели их чистокровные братья, но реагировали ее с Лором знаки точно также — извивались, когда эмоции зашкаливали. Наконец Лор кивнул, метнул в Кона пламенный взгляд братского предостережения и вышел.

Она махнула Фантому на дверь.

— Ты тоже. Проваливай.

— Смурфи. — Фантом направился к двери, насвистывая на ходу мотив из "Смурфиков".

— Нам не нужен Призрак, — сказал Кон. — Я пил кровь в течение тысячи лет, и знаю, когда остановиться.

Син волновалась вовсе не из-за возможности потерять слишком много крови. В действительности она боялась, что без свидетелей этот процесс выйдет далеко за рамки обычного кормления.

По счастью, ей не пришлось ничего говорить, поскольку Призрак со строгим выражением лица прикрыл дверь, прислонился к ней плечом и скрестил ноги в лодыжках.

Он не собирался никуда уходить, и Кон, похоже, это понял, поскольку, пробормотав себе что-то под нос, опустился возле нее на колени.

Так их глаза оказались на одном уровне, и под пристальным взглядом Кона Син сглотнула.

— Протяни запястье, — велел он с холодной улыбкой, резко противоречащей исходящему от его тела жару. — А может, ты предпочитаешь горло? Или пах? Так, определенно, было бы быстрее, но вряд ли ты пожелаешь подобной степени близости. — В его глазах вспыхнул поддразнивающий огонек.

Син протянула левую руку.

— Ты абсолютно прав, не пожелаю.

Он осторожно взял ее запястье, как будто ему претило само прикосновение к ней. И может, на каком-то уровне так оно и было. Но Син еще не встречала ни одного вампира, который бы хоть немного не возбуждался во время кормления.

С проникновением его клыков, она испытала легкую боль, сопровождаемую искорками такого сильного удовольствия, что еле сдержала стон.

— Син, — тихо позвал Призрак, — во время кормления тебе нужно отслеживать уровень вируса в крови Кона. А сейчас ты должна определить его базовый уровень.

Точно, базовый уровень. Все что угодно, лишь бы отвлечься от того, как приятно чувствовать на теле губы Кона и его клыки внутри плоти.

Сконцентрировавшись, она воспользовалась своим даром. Татуировка на руке начала светиться, и Син схватила Кона за плечо.

Его мускулы под ее пальцами напряглись, словно в знак протеста, но сущность суккуба уловила признаки нарастающего возбуждения: учащенное сердцебиение, вздымание и опадание груди, повышенную температуру кожи.

Тело окатило потоком жидкого тепла, но Син стиснула зубы и сосредоточилась на проверке крови Кона.

С помощью своего дара проникла в Кона сфокусированным лучом и прошлась по венам и артериям.

При использовании дара для создания болезней ее жертвы ничего не чувствовали, но она никогда раньше не проделывала ничего подобного.

— Ты в порядке? — спросила она, и когда мерцающие глаза Кона вперились в нее, пожалела о своем вопросе. Кому какое дело, в порядке он или нет? Это из нее пили кровь, и это перед ее глазами начали расплываться темные пятна.

Он слегка кивнул и продолжил пить жадными глотками. Закрыв глаза, потому что комната стала вращаться, Син сосредоточилась на исследовании крови Кона.

В ее голове сформировались мрачные черно-белые картинки. Она увидела отдельные клетки, проходящие через узкие сосуды, а вместе с ними и вирус. Новые клетки присоединились к общему потоку: к ее, она была в этом уверена.

Присутствие свежих клеток как будто побудило клетки Кона к действию. Они накинулись на вирус подобно стае волков на раненного оленя.

— Это работает, — прошептала она, надеясь, что парни не заметят невнятность ее речи.

Кон начал медленно отстраняться.

— Продолжай. Тебе нужно больше моей крови, чтобы она вступила в борьбу.

Он промычал что-то похожее на отказ и начал медленно вынимать клыки из ее плоти. Син схватила его за голову, заставляя продолжать, хотя для этого ей пришлось приложить намного больше усилий, чем понадобилось бы в обычном состоянии.

— Почти готово, Кон. Мы можем убить его…

— Син! — сильные пальцы Призрака отцепили ее руку от головы Кона. Возможно, ей не следовало обращать внимание, насколько шелковисты его светлые волосы, но по какой-то причине, она это заметила. — Он должен остановиться.

— Ещё чуть-чуть…

Оторвавшись от нее, Кон отодвинулся. В его переливающихся серебром глазах промелькнуло сразу несколько эмоций: плотский голод, страх, что он зашел слишком далеко и желание идти дальше.

Когда она бросилась вперед, отчаянно желая дать Кону больше крови, Призрак схватил ее за кровоточащее запястье. Ей нужно еще время, чтобы понять, как вирус выживает и как погибает…

— Нельзя останавливаться сейчас!

Кон выругавшись, схватил ее руку, и на какое-то мгновение она подумала, что он собирается продолжить, но вместо этого, парень вырвал ее запястья из ладони брата, пытавшегося исцелить ее своим даром, и провел языком по проколам.

Они затянулись прямо на глазах, и тогда Син охватила необъяснимая ярость.

— Вы идиоты! — едва она поднялась на ноги, ее голова закружилась, а перед глазами заплясало еще больше темных пятен. — Вирус в нем накапливается. Он будет…

— Дерьмо! — когда пол ушел у нее из-под ног, ее окружили голос и руки Кона.

— Значит, говоришь, ты кормишься на протяжении тысячи лет? — саркастический тон Призрака задел каждый нерв в теле Кона. Он отнес Син в ближайшую смотровую и осторожно уложил на кровать.

Кон не мог оправдать свой поступок. Конечно, Син сама подстегивала его, говоря, что они почти справились, и это было ужасно, но еще ужасней был голод по ней, взявший верх над здравым смыслом и заставивший пить кровь дольше, чем следовало.

Кон радовался уже тому, что не повалил ее на пол и не попытался взять много больше, чем кровь.

— Исцели ее, — рявкнул он. Гнев на самого себя привнес в его голос злые нотки, которых Призрак точно не заслужил. И все же доктор только пожал плечами и принялся устанавливать капельницу, которую достал из шкафчика у кровати.

— Мой дар сращивает ткани и кости. Он не помогает вырабатывать кровь. — Призрак выложил инструменты на поднос и подкатил его к Син. — Тут нужен Тень. Его дар сможет заставить костный мозг вырабатывать кровь быстрее.

Кон убрал блестящие волосы Син с лица, выглядевшего сейчас очень бледным.

— Тогда приведи Тень, — упорствовал он. Син не грозила опасность, но ему не понравилось, как энергия была буквально высосана из нее. Впервые за все время она вела себя очень тихо. И по идее, ему следовало этому радоваться.

— Его не будет несколько дней. — Риз указал на шкаф позади Кона. — Подай мне пакетик ЛРР[1]

, содержит хлорид натрия

, хлорид калия

и хлорид кальция

, а также бикарбонат натрия

для коррекции pH

Применяется в медицине, в физиологии для изучения деятельности тканей вне органов, для перфузии

изолированных органов..

Кон взял пакетик солевого раствора для капельницы и бросил доктору.

— Так вызови его сюда.

— Руна больна, и он не может оставить тройняшек.

У Кона перехватило дыхание. Пара Тени была обращенным оборотнем.

— Это же не ЛС?

Призрак вставил иглу в вену на левой руке Син.

— Слава Богу, нет. Легкий кишечный вирус.

— Хорошо. — Кон не хотел бы увидеть, как что-нибудь случится с женщиной, благодаря которой работать с Тенью стало намного приятней. И, кстати, о работе… — Теперь, выяснив, что вирус не действует на рожденных варгов, ты вернешь Бастиена на работу?

Бастиен — рожденный варг, изгнанный своей стаей десятилетия назад за то, что появился на свет с кривой ногой, посвятил свою жизнь Подземной больнице, и Кон знал, что вынужденный "отпуск" убивает его так же, как Люка.

— Да, черт возьми, — Призрак указал на разбросанные по всему полу упаковки из-под марли. — Без него отдел уборки разваливается на части.

Как только Призрак прицепил на штатив пакетик физраствора, Син застонала и открыла глаза.

— Что… что вы делаете?

— Не вставай, — предупредил Призрак. — Наш мальчик немного увлекся едой.

Она слабо улыбнулась.

— Это потому, что я такая сладкая и неотразимая.

Кон фыркнул.

— Я бы применил к тебе другие эпитеты. — Ну, насчет неотразимой она не ошиблась, но у него имелись и куда менее приятные слова, которые тоже отлично ей подходили.

— Придурок, — пробормотала она, подняла руку и нахмурилась, увидев прицепленную к ней капельницу. — Мне это не нужно…

Кон схватил ее за запястье и вернул руку на матрац.

— Нет, нужно. Я взял слишком много крови.

Призрак бросил на нее суровый взгляд.

— Если бы ты сдала больше крови, как я просил, то я мог бы просто влить ее обратно в тебя вместо физраствора.

— Да, да. Неважно. Я быстро исцелюсь.

— Одно из преимуществ демона-семинуса, — буркнул Призрак, приподнимая спинку кровати так, чтобы Син смогла сесть.

— Есть и другие? — ее голос так и сочился сарказмом, но Призрак, проигнорировав сестру, проверил свой биппер.

— У меня на подходе пациент с травмой. Кон, оставайся с Син, пока не опустеет пакетик с раствором, а потом быстро дуй в лабораторию. Хочу взять у тебя крови на анализ и узнать, есть ли сейчас в твоей системе антитела. А ты, — он указал пальцем на Син, — веди себя хорошо.

Син закатила глаза, но хотя бы не стала в ответ ворчать. Вместо этого подождала ухода доктора и повернулась к Кону. Ее темные глаза светились яростью.

— Ты идиот!

Она была такая сексуальная, когда злилась.

— Сказал же, я сожалею, что взял слишком много крови. — Вообще-то он не сожалел, но чувствовал себя несколько неловко, поэтому решил, что признание сойдет за правду.

— Тебе следовало взять больше! Ты все еще можешь быть заразным.

— Эксперимент не стоит твоей жизни, — не то чтобы мысль об ее убийстве не казалась заманчивой.

— Ну, вообще-то, да. Но потеря еще одной пинты крови меня бы не убила.

— Определенно, убила бы. — Он порылся в одном из ящиков с комплектами для забора крови. — Почему ты не хочешь сдать кровь, как просит Призрак?

— Ты что, мой отец? Не твое дело. — Она поерзала на кровати, и от соблазнительного скрипа ее обтягивающих кожаных штанов о простыни его член дернулся. Возможно, она не нравилась Кону, но его член был менее разборчив.

— Если бы ты сдала кровь, я мог бы выпить ее, вместо того, чтобы дожидаться, пока твой организм выработает новую. — С расстроенным видом он рывком придвинул стул, сел и закатал рукав рубашки.

— Попробую ускорить процесс исключительно ради тебя, — сухо сказала она. — А ты тем временем постарайся не распространить болезнь еще больше.

— Смешно слышать это от тебя, не находишь? — фыркнул он. — Полагаю, что смогу справиться и не укусить или не трахнуть варга в ближайшие несколько дней. А тебе действительно есть до этого дело?

На ее щеках проступил багровый румянец смущения, и Кон уловил исходящий от Син запах раздражения.

— Да, ты прав. Я рада, что вирус убивает людей. Ура!

— Тогда зачем ты начала эпидемию?

— От скуки. Уже давно не было такого классного юмора, начиная с Испанской лихорадки в 1918 году.

— Сукина до… — Кон затянул резиновый жгут вокруг своего бицепса. — Можешь ты хоть раз ответить честно? — он резким, сердитым движением сжал в зубах конец трубки и сильно потянул.

Син зажмурилась, и на одно мгновение на ее лице промелькнула удивительная тень уязвимости. Это случилось настолько быстро, что Кон засомневался в увиденном. Син открыла глаза и вперила в него взгляд полный ненависти.

— Убийство — моя работа. Ты действительно думаешь, что для запуска эпидемии мне нужна причина?

Святые угодники. Он никогда не встречал женщины (или мужчины, если уж на то пошло) с такой толстой броней вокруг себя. Тихо выругавшись себе под нос, Кон вставил иглу в вену на локтевом сгибе руки.

— Да, я считаю, что тебе нужен повод. Может, ты и работаешь убийцей, но я еще никогда не встречал наемника, который бы тщательно не планировал каждое задание.

В ответ на его слова в ее черных, холодных глазах промелькнуло удивление.

— Большинство людей считают, что мы просто так бегаем и убиваем кого ни попади.

— Большинство людей идиоты. — Кон потянулся за пробиркой для сбора крови. — В основном охотники, будь то животное, человек или демон, весьма разборчивы и осторожны в выборе жертвы. Их ведь тоже могут поймать, ранить или убить. От охоты зависит их жизнь и смерть, если охотник должен питаться.

— Как ты.

— Как я. — Кон взглянул на нее, желая, чтобы она, наконец, прекратила ерзать и создавать непристойные звуки трением штанов о простыни. — Даже в облике варга я очень осторожно выбираю жертву.

— Я думала, вервольфы убивают всех подряд. — Увидев, как приподнялся один уголок ее губ, он понял, что она не серьезно.

— Рожденные варги и дампиры умеют сохранять контроль. Присматривать надо только за теми оборотнями, кого обратили, да и то лишь за молодыми. Чем старше варги, тем лучше они себя контролируют в полнолуние. Но молодые, как правило, убивают без особого мастерства и предусмотрительности.

Молодые оборотни, как правило, были теми, кто попадался в сети Эгиды, и теми, кто создавал оборотням репутацию монстров.

С другой стороны, чем старше становился оборотень, тем меньше "человеческого" в нем оставалось. И в этом заключался определенный баланс. Сохранение контроля в образе зверя и потеря связи с людьми в человеческой форме.

Кон защелкнул вакуумный контейнер в держатель, и трубка начала заполняться кровью. Син нахмурилась.

— Э-э, тебе нужна помощь?

— Неа. Я справляюсь и одной рукой.

— Даже не сомневаюсь.

Он усмехнулся, забавляясь ее предположением.

— Но мне не приходится. Женщины падают к моим ногам. — Только вот Син, когда они впервые встретились, не упала, а попыталась пнуть под зад.

Но, в конце концов, она уступила. Впрочем, будучи суккубом, Син могла уступить любому мужчине, встретившемуся ей на пути. И Кон понятия не имел, почему эта мысль внезапно вывела его из себя.

— В день, когда я упаду к твоим ногам, — произнесла она, растягивая слова, — я откажусь от пиццы.

— Пиццы?

— Ммм, обожаю ее. Всех видов. С тонкой корочкой и с поджаренной, обыкновенную, только с сыром… вкусняшка. — Она погладила себя по плоскому животу, и Кону пришлось сжать руку в кулак, чтобы не потянуться к ней. — Живот урчит. Мне нужна пицца.

— Вот что я тебе скажу. Ты объясняешь мне, почему начала эпидемию, а я принесу пиццу, когда вернусь с заседания Совета. — Кон также сделал мысленную пометку позвонить Люку и сообщить последние новости о ЛС, поскольку обещал держать его в курсе.

Она заколебалась, потом просто пожала плечами.

— Одно из заданий пошло не так. Я должна была убить оборотня, поэтому направила в него свой дар. Обычно он убивает быстро, но мне помешала Идесс.

— Женщина Лора? Почему она тебе помешала? — Кон вспомнил, как впервые увидел великолепного ангела, испускавшего сияние чистого добра, хотя по слухам, сейчас она стала человеком. Лор принес Идесс в больницу после битвы, в которой они пытались убить друг друга. А теперь они вместе, счастливы и практически неразлучны.

Син махнула рукой.

— Длинная история, но в общих чертах, Идесс была ангелом-хранителем и защищала того парня. — Син бросила на Кона косой взгляд. — Он первая жертва, которую ты доставил в больницу. Помнишь, как я стояла и ждала в отделении неотложной помощи?

Черт, да, он помнил. Когда он привез Чейза, Син находилась поблизости. Оставив умирающего оборотня в травматологии, Кон остановился перед дверью, чтобы заполнить бумаги. Син стояла неподалеку.

Она откашлялась.

— Эй, как там варг?

Кон удивленно поднял голову и увидел перед собой невероятно горячую штучку.

— Умирает. А что?

— Да так, — она потерла руки, скрытые рукавами джинсовой куртки. — Что с ним случилось? Он чем-то болен?

— Ты слишком любопытна.

Она пожала плечами.

— Просто обеспокоенный гражданин.

Он рассматривал девушку в течение нескольких секунд, позволяя своим обостренным чувствам вампира и варга распознать ее вид.

Высокая температура тела и ровное сердцебиение указывали на демоническую кровь, но она слегка пахла человеком. Значит, человек и демон, но вот какого вида демон? Кем бы она ни была, но истекала кровью, как и все остальные.

Он почуял в воздухе запах, и его рот наполнился слюной, а клыки удлинились. Будучи парамедиком он научился игнорировать дразнящий аромат и вид крови (Доктор Риз не одобрил бы, если бы его медики нападали на пациентов ради еды), но по какой-то причине остро отреагировал на стоящее перед ним сексуальное создание.

— Нужно, чтобы кто-нибудь осмотрел твою ногу.

Нахмурившись, она посмотрела на пятно крови, пропитавшее ее джинсы.

— О, это просто царапина…

Кон не стал дожидаться конца фразы. Его телом овладел голод, и не уберись он к чертовой матери от маленькой искусительницы, то очень скоро накинулся бы на Син и испытал на себе эффект заклинания «Убежище». Кон поспешно передал записи медсестре и направился к выходу на парковку.

— Итак, — подытожил он, — ты попыталась убить варга своим даром, но он прожил достаточно долго, чтобы заразить других.

Она согнула ноги в коленях, подтянула к груди и обхватила их рукой с татуировкой, предоставив ему шикарный вид на ее бедра и округлую задницу. Не то чтобы он смотрел.

— Ага.

— Почему бы просто не перерезать горло или застрелить? Зачем использовать болезнь?

— Почему бы и нет?

Еще один вопрос на вопрос. Невозможная женщина.

— Ты хочешь пиццу или нет?

— Сейчас что, пиццу выдают по талонам, и купить ее можешь только ты? Я убираюсь отсюда. — Она выдернула из руки капельницу и грациозно вскочила с кровати с легким стуком ботинок о пол. — У меня есть срочные дела, надо людей убивать, и я сама могу купить себе пиццу. — Из ее руки потекла кровь, и, несмотря на сытость, рот Кона наполнился слюной.

— Подойди сюда, — его голос прозвучал низко и грубо. Обернувшись, Син прямо-таки прожгла в нем дыру своим яростным взглядом.

— Да пошел ты.

— Уже был там и делал это, — прорычал он. — А теперь подойди.

Она показала ему средний палец и направилась к двери.

— Я не подчиняюсь приказам.

В следующее мгновение он вырвал из своей руки трубку и прижал Син спиной к стене.

— А что скажешь на это, маленький демон? Потому что сейчас я думаю перекинуть тебя через колено, выбить из тебя все дерьмо и посмотреть, что ты ответишь. — Син возмущенно ахнула, и это событие стало для него самым светлым пятном за весь сегодняшний дерьмовый день. — О, да, — промурлыкал он, прижимаясь к ней бедрами. — Ты мне ответишь. Ты очень хорошо отвечаешь на то, что я выплескиваю внутри тебя.

Когда она рассказала ему, что не может кончить, пока партнер не испытает оргазм, Кон очень удивился. И заставил ее кончить. Как следует. Он все еще помнил звук ее тяжелого дыхания, все еще мог чувствовать, как ее внутренние мышцы сжимаются вокруг него…

Син замахнулась, но прежде чем смогла выбить ему кулаком несколько зубов, зашипела и обеими руками схватилась за голову, когда в действие вступили охраняющие больницу противонасильственные чары. Син и ее братья не подвергались им, но только если сражались между собой.

— Забыла об охранном заклинании, а?

— Я тебя ненавижу, — рявкнула она, и это заставило его улыбнуться, он понятия не имел почему.

Мягче, чем она заслуживала, Кон отвел ее кровоточащую руку от головы и провел языком по проколу от иглы.

Боже, на вкус она была потрясающа, как глоток прекрасного бренди, и он не смог удержаться и не задержать язык на ее коже. Син напряглась и медленно опустила вторую руку.

Под его пальцами пульс на ее запястье забился быстрее, в унисон с его собственным бешено колотящимся сердцем. Воздух между ними раскалился и начал потрескивать, и когда Кон прижал ладонь к нежной коже на шее, желая почувствовать бег крови, его бедра дернулись.

Ах… черт. Его захлестнула энергия, как будто он только что замкнул цепь. Син была жизнью. И смертью. Она была самой опасной женщиной, которую он когда-либо встречал, и если он не дурак, то побежит от нее со всех ног.

Облизнув губы, Син сделала глубокий, судорожный вдох, закончившийся словами:

— Отпусти меня.

Сейчас это было последнее, что он хотел сделать, но все-таки отпустил ее. Она, возможно, и ненавидит его, но в то же время хочет.

Чувствуя легкое головокружение и гул ее крови у себя в венах, он отступил, но она удивила его, схватив за запястье.

Ее татуировка засветилась, и по его руке распространилось тепло.

— Просто проверяю уровень вируса, — произнесла Син хрипловатым от вожделения голосом, растекшимся по его телу подобно сиропу. — Тебе действительно следовало взять больше крови.

Кон устремил взгляд на ее горло и только наполовину серьезно сказал:

— Я все еще могу.

Ее глаза сверкнули озорством, когда она подвинулась и прижалась к нему всем телом. Все мягкие выпуклости Син идеально подходили к его твердым частям тела, но он уже знал об этом.

— Ну, давай же, — отвечая на его блеф, она подставила шею.

Она чертовски хорошо знала, что он не мог рискнуть и взять у нее еще больше крови, особенно учитывая, как в прошлый раз потерял контроль. И Кон вовсе не собирался пить у нее из горла. Слишком интимно, слишком близко и слишком много Син[2] для него.

Забавно. Слишком много греха. Он никогда раньше об этом не задумывался. Большую часть своей жизни Кон провел, совершая грехи и изобретая новые. Но этот маленький суккуб убивала его соплеменников, сделала его носителем болезни, а ее суперзащитники братья-демоны поджарят его яйца на вертеле, если он укусит и трахнет ее прямо здесь и сейчас.

Ты трахал ее в чертовой кладовке.

Да, и это было ошибкой. Которую он не прочь повторить. Конечно, он презирал ее, но от этого становилось еще только интересней, не так ли?

Разум затопили образы того, как она царапает ему спину, кусает за шею и борется, даже раздвигая для него ноги. Шестое чувство подсказывало, что она будет отдаваться так же страстно, как уже отдавалась, и без проблем проведет с ним даже худшие дни лунной лихорадки, когда спаривание может убить.

Стоп… стоп… Он резко вздохнул, отчаянно пытаясь сохранить контроль. Хотя до полнолуния оставалось еще две недели, кровь Син бурлила в его венах, пробуждая первобытные инстинкты.

Кроме того, не было такой породы суккубов, которые не крали бы чего-либо у мужчины. Будь то семя, душа, жизненная сила или сердце, они что-нибудь вытягивали и редко делились взамен.

Син определенно не произвела на него впечатление женщины, дающей что-то взамен.

Дверь с треском распахнулась. Кон, все еще находясь под действием первобытных инстинктов, развернулся и обнажил клыки, чтобы встретить угрозу лицом к лицу.

Внутрь своей обманчиво расслабленной походкой шагнул Фантом. Обманчивой, потому что взгляд его был хищным. Парень полностью осознавал, что сейчас прервал, и Кон достаточно хорошо знал этого хитрого ублюдка, чтобы понять: тот сохранит информацию и использует потом в своих интересах.

— Смурфетта, — протяжно произнес Фантом, хотя взгляд его был прикован к Кону. — Ты нужна Ризу в реанимации. Поступил варг, который сливается в канализацию.

Син нахмурилась.

— Сливается в канализацию?

— Умирает, — проскрежетал Кон. — Он умирает.

Фантом кивнул.

— Пришло время узнать, можешь ли ты не только забирать жизни, но и сохранять их.

 

Глава 3

Карлин Люсио гадала, что произойдет первым: замерзнет ли она до смерти или истечет кровью. Существовал также третий вариант, но она категорически отказывалась размышлять над возможностью оказаться обезглавленной охотниками из Эгиды.

Группой охотников, с которыми она работала на протяжении нескольких лет.

Правое плечо, в месте, куда вошла пуля, пронзала боль. Снег обжигал лицо, пока Карлин спотыкаясь, бежала сквозь густой лес, оставляя за собой кровавый след, который отследил бы даже слепой. Проклятая канадская глушь. Кому вздумается здесь жить?

Тому, кого тебе нужно найти.

Кар продолжала дрожать от холода, несмотря на все прикрывающие тело слои одежды. Споткнувшись об упавшую ветку, она рухнула лицом на покрытую ледяной коркой землю.

Раздался ужасный хруст, и деревянная ветка с треском разлетелась на мелкие щепки, пролетевшие в дюйме от щеки. Из груди Кар вырвался сдавленный крик, и она перекатилась за толстое бревно.

Трясущейся рукой пошарила в кармане своей парки в поисках пистолета… хотя вряд ли попала бы в широкую грудь демона-гаргантюа левой.

Пусто. Пистолет исчез.

Девушка в отчаяние огляделась и принялась рыться в снегу, ломая ногти и раздирая пальцы в кровь. На свежевыпавшем снегу оставались красные пятна.

Кар даже не услышала второй выстрел. Пуля попала ей в плечо и застряла.

Словно раскаленная кочерга ударилась в нее с мощностью грузовика. Девушка отлетела назад и врезалась в ствол дерева с такой силой, что из легких выбило весь воздух.

Оцепенело, растянувшись на земле, она почувствовала, как по венам разливается огонь, распространяясь по всему телу, и почти обрадовалась ему. Все что угодно, лишь бы больше не ощущать этот холод.

Снег и деревья начали сливаться воедино. Что-то хрустнуло совсем рядом, послышались приближающиеся шаги. Карлин обессилено посмотрела на остановившегося перед ней Уайда — мужчину Хранителя. Ствол его пистолета был направлен ей прямо в лоб.

— Сожалею, что до этого дошло, — хрипло произнес он. Его глаза выражали печаль, но также и решимость. Кар не ожидала ничего другого от Хранителя, вынужденного уничтожить того, кто обманывал и предавал Эгиду на протяжении многих лет. И неважно, что они сражались бок о бок, вместе работали над достижением цели — избавить землю от зла.

Теперь злом считалась она… и к тому же еще и предателем. Новая Эгида относилась к существам из Преисподней гораздо лояльнее, они даже шутили на этот счет: «Ничего не слышу, ничего не вижу, ничего не рассказываю».

Карлин могла взмолиться о сохранении ей жизни, но это ничего бы не дало. И по правде говоря, она никогда ни о чем не просила и не собиралась начинать сейчас. Кроме того, может, все случившееся к лучшему.

— Закрой глаза, — велел Уайд.

— Иди к дьяволу! — может, ей действительно лучше умереть, но это не значит, что она собирается облегчать задачу своему убийце. Уайду придется смотреть ей в глаза, когда он с ней покончит.

На сей раз, она услышала выстрел, но ничего не почувствовала. Кровь забрызгала деревья, снег и ее лицо.

Уайд, лишившийся выстрелом верхней части черепа, рухнул на землю. И над его телом встал самый настоящий оборотень, тот, ради которого она забрела в эту глушь.

И даже, несмотря на помутившееся зрение Карлин заметила, что, увидев ее здесь, он совсем не обрадовался.

Сукин сын.

Люк глянул на женщину-хранителя, смотревшую на него почти остекленевшими бледно-голубыми глазами, и понял, что она вот-вот потеряет сознание.

Когда он вставил приклад винтовки в снег, девушка, как и следовало ожидать, вздрогнула, словно умирающий жук. Лицо ее побледнело от кровопотери и холода, кровь горячей рекой вытекала на снег.

Карлин.

Господи Иисусе. В последний раз он видел её в Египте, где они познакомились и переспали, а потом расстались без единого слова. И Люк не ожидал встретить её когда-то снова.

Так какого чёрта она здесь делает? И почему бывшие дружки из Эгиды пытаются её убить? Неужели узнали её секрет?

Но сейчас это не имело значения. Она могла истечь кровью, а каприз природы — метель в конце весны, становилась все хуже и хуже. К тому же где-то там остался лежащим без сомнения еще один Хранитель. Охотники на демонов редко работали в одиночку.

Матерясь, Люк повесил винтовку на плечо, поднял Карлин на руки и направился назад в свой домик.

Девушка истекала кровью, но он не мог позволить Хранителю выследить его, поэтому возвращался назад длинной, дорогой вдоль ручья, чтобы скрыть свои следы, если метель не сможет.

Промокший, замерзший и измученный, он наконец-то добрался до домика. Внутри, в камине горел огонь, а в воздухе витал запах рагу из кролика. Женщина в объятиях Люка застонала. Ее слабый голос дрожал. Люку следовало поторопиться.

Он осторожно уложил ее поближе к камину, а потом откинул с пола медвежью шкуру в южном углу комнаты.

Сучья и прожилки натурального дерева скрывали люк, который к тому же был заколдован волшебницей, но хватило одного хорошего удара кулаком в определенную точку, и дверь открылась.

В тот же момент порыв ледяного воздуха смахнул с его лица черные волосы длиной до подбородка. Придется разжечь там огонь, иначе Кар замерзнет до смерти, прежде чем истечет кровью.

Люк осторожно поднял ее и понес вниз по крутым ступеням. Потайная комната была темной и освещалась только лучиками, пробивающимися сквозь половицы с верхнего этажа.

Люк уложил девушку на соломенный тюфяк, разжег огонь в очаге, дым от которого выходил через камин этажом выше и поспешил обратно вверх по лестнице.

Схватив свой походный мешок и пару одеял, Люк спустился вниз, встал рядом с Карлин на колени и быстро надел перчатки.

Ее слегка покрытое веснушками лицо было бледным, короткие светлые волосы спутались. Она больше не походила на жесткую сучку-Хранителя, ни в чем не уступавшую ему во время их возбуждающего сексуального сражения вервольфов. Она выглядела уязвимой, хрупкой, и сейчас он был ее единственной надеждой на выживание.

Работая быстро и четко, он проверил ее жизненные показатели: дыхание, кровообращение — и остался не в восторге от результатов. Пульс был учащенным и нитевидным, дыхание затрудненным, и, черт возьми, сейчас он хотел бы оказаться врачом, а не парамедиком.

Люк схватил ножницы и разрезал ее парку, свитер, специальную терморегулирующую рубашку и шелковую блузку под ней.

Девушка определенно подготовилась к холоду. Жаль, что она не подготовилась к двум пулям, разорвавшим ее плечо и руку.

Ее тело было изувечено, кость раздроблена. От раны по плечу и груди, словно лозы зла, расползались черные линии, удлиняясь и разветвляясь прямо у него на глазах.

Серебряные пули. Итак, Эгида явно знала, что Карлин рожденный варг. Он видел родимое пятно в форме полумесяца на ее ноге, когда они резвились голышом.

В противном случае оставил бы ее умирать на снегу, потому что не хотел рисковать. Но к счастью для Карлин, прямо перед ее появлением ему на сотовый позвонил Кон и сообщил последнюю информацию об ЛС. Заражению подвергались только обращенные варги. Не было ли это просто счастливой случайностью, как и все прочие, черт возьми, у этих рожденных ублюдков?

Раны оказались очень тяжелыми. Кар срочно требовалось попасть в Подземную больницу, но ближайший Хэррогейт находился в двух милях отсюда, и в такую метель дорога к нему займет несколько часов — если Люк вообще доберется.

У него имелся снегоход, но в такую погоду от машины мало пользы, к тому же шум двигателя может привлечь внимание какого-нибудь находящегося поблизости агента Эгиды.

До полнолуния оставалось две недели, значит, у Кар нет надежды исцелиться во время обращения.

Если он не добудет должного медицинского ухода, раны её убьют.

Чтобы выиграть ей немного времени, требовалось вытащить серебряные пули. Яд распространялся по телу и уже достиг живота, в таком темпе Карлин умрет в течение часа.

— Кар? — позвал он тихим успокаивающим голосом, одновременно вытаскивая из медицинской сумки щипцы. — Будет больно. — Она не ответила, и Люк понадеялся, что девушка провалилась в глубокий обморок и не почувствует его манипуляций.

Глубоко вздохнув, он запустил инструмент в рану. Пуля прошла через руку и застряла между четвертым и пятым ребром, Люк вытащил ее и бросил в мусорную корзину. Чертовы ублюдки из Эгиды!

Он ненавидел их более девяноста лет, с того дня, как они чуть не убили его, когда он обернулся из формы оборотня в человека. Но три года назад ненависть поднялась на новый уровень.

Ула.

Черт возьми. Люк не успел связаться с женщиной, которую хотел взять себе в супруги. Она умерла, и ее смерть от рук убийц Эгиды слишком часто являлась ему в ночных кошмарах.

Вытащить вторую пулю оказалось намного сложнее. Пришлось расширить рану с помощью надрезов. И хотя Кар не очнулась, все же застонала.

Серебряная пуля застряла в плече. Кость и вся плоть вокруг раны потемнели от яда.

Матерясь, Люк ухватился за пулю зажимом, и, когда потянул, чтобы вытащить, Кар закричала в агонии. Ее тело выгнулось, и Люку пришлось использовать свой вес, чтобы удержать девушку на месте.

— Все почти позади, — буркнул он, удерживая ее и ожидая, когда она успокоится. Это заняло минуту. Карлин притихла и замерла, к счастью, снова потеряв сознание.

Люк быстро принялся заканчивать работу, но зашивание и перебинтовка ран заняли кучу времени. И все равно его помощи было недостаточно.

Даже близко недостаточно. Карлин потеряла много крови, и, скорей всего, у нее открылось внутреннее кровотечение. Если быстро не доставить ее в Подземную больницу, девушка умрет.

* * *

Кинан Морган не мог поверить, что решился на это. Ни один человек в здравом уме добровольно не зашел бы в здание Совета варгов. Особенно, если тот человек — член Эгиды.

Но Кинан был не совсем человеком, наверняка помутился рассудком и, безусловно, имел защиту.

Нет, висящий на шее амулет Неофон возложил ему на плечи все тяжести мира, но также дал своему обладателю отменные чары непобедимости, которые ничего не значили, если вред ему захочет причинить падший ангел.

Просто прекрасно.

Ладно, Лор тоже мог убить Ки, но некоторое время назад они с ним разрешили свои разногласия. Ну, большую их часть. Демон по-прежнему любил доставать его, но и Кинан не оставался в долгу.

Он остановился на пороге старинного разрушающегося здания, в котором, по всей видимости, когда-то жили представители русской знати.

Сейчас дом находился в полном запустении, и когда темноволосая женщина с внимательными глазами махнула ему рукой, предлагая проследовать за ней, Кинан заметил, что внутри дела обстояли еще хуже, чем снаружи.

Взгляду предстали крошащиеся стены и потресканные каменные полы, прикрытые яркими коврами темно-красных и золотистых тонов. Горшечные растения и растущие прямо из пола деревья придавали комнатам первобытный вид, что казалось вполне понятным, учитывая, что Варги, особенно рожденные, по сути, были дикими животными.

Женщина остановилась у входа в комнату, служившую когда-то большой библиотекой. В ней и сейчас находилось много книг, но большинство из них пожелтели от времени и пыли.

В центре стояли двое мужчин, и, шагнув внутрь, Кинан почувствовал у себя за спиной какое-то движение.

Ему не пришлось оборачиваться, чтобы понять: он окружен. Варги определенно не желали рисковать.

Самый крупный из двоих, обладатель широкого носа и взлохмаченных рыжих волос, прищурился, глядя на Кинана.

— Ты наверняка знаешь, что никогда еще нога Хранителя не ступала в штаб-квартиру Совета варгов. Как ты нас нашел?

— У Эгиды есть свои способы. — Вообще-то они искали это место на протяжении десятилетий и не преуспели. Кинан и Фантом обнаружили его только вчера — демон мог найти что угодно, особенно сейчас, когда был зачарован так же, как Кинан. — Кто ты такой?

Рыжеволосый усмехнулся.

— Валко. — Он кивнул в сторону светловолосого. — А это Рейнор. Теперь назови свое имя, чтобы мы могли уведомить ближайших родственников.

Забавный парень.

— Я Кинан.

— Зачем ты сюда пришел, Кинан? — спросил Рейнор. — У тебя есть какая-то информация о чуме, которая убивает наш народ?

— Даже если он что-то знает, думаешь, скажет нам? — усмехнулся Валко. — Эгида ничего не желает больше, чем увидеть наше полное исчезновение с лица Земли.

— Это не так, — Кинан снял темные очки и убрал в карман. — Сейчас Эгида убивает намного меньше оборотней, чем когда-либо, и вы это знаете. — Благодаря Тэйле и Кинану, Эгида прошла через ряд изменений, которые включали в себя замену убийства большинства оборотней пленением.

Оборотней не трогали, пока они не причиняли вреда людям. Ну, во всяком случае, так планировалось.

Не все в Эгиде согласились с политикой, предполагавшей избегать убийств безвредных представителей Преисподней, и в отдельных маленьких ячейках было трудно уследить за выполнением новых правил.

— Так зачем ты здесь?

— Потому что мне нужна информация о новом виде оборотней.

Валко нахмурился.

— Новом виде?

— О том, который оборачивается не в полнолуние, а при новой луне.

От удивления у обоих варгов чуть глаза на лоб не повылазили. Выражение лица Валко стало каменным.

— Таких не существует.

— Существуют, — Кинан хрустнул пальцами, готовый, если потребуется, разбить чьи-нибудь головы, лишь бы получить ответы на вопросы. — Одна из них в бегах и преследуется Хранителями. Я пытаюсь спасти ей жизнь.

А потом разберусь с некоторыми ответственными за происшествие руководителями. Отец девушки-Хранителя, сам состоящий в Эгиде, в панике обратился к Сиджилу, опасаясь, что его дочь в опасности.

Разумеется, после небольшого расследования Кинан узнал, что группа Хранителей решили не передавать послание Сиджилу. Они проигнорировали новые правила и продолжили вершить правосудие по старому закону.

— Мы уже потеряли связь с охотящимися за ней Хранителями, — продолжил Кинан. — Поэтому я хочу знать, что, черт возьми, с ней происходит, и почему она направилась на северо-западные территории.

— Кем бы она ни была, ее нужно убить, — выпалил Валко, весьма удивив Кинана. — Мерзость всегда крайне опасна.

Рейнор застыл, и в комнате завибрировала подавляемая напряженность.

— Считаешь мерзостью всех, кто не родился варгом?

— Я сказал не это, — произнес Валко издевательски любезным тоном. — Вы, варколаки, слишком чувствительны. Разговор шел не про вас. — Он повернулся к Кинану. — Мы ничего не знаем о варгах, способных оборачиваться в новолуние. Я советую тебе убить женщину, и тем покончить с проблемой.

Валко врал, но определенно не собирался отказываться от своих убеждений. И поскольку никто, с кем говорил Кинан, включая Призрака и представителей полка смотрителей-X, ничего не слышали о варгах новолуния, Кинан оказался в тупике.

 

Глава 4

— Мы на грани вымирания.

Главный исполнитель Совета варгов сделал свое мрачное заявление, уперев кулаки в исцарапанную поверхность стола, за которым сидели еще девять участников собрания.

Подобно большинству рожденных варгов, Людольф был кареглазым брюнетом и имел склонность к драматизму.

— Ты преувеличиваешь, — спокойно произнес Кон, хотя внутри себя так не чувствовал.

Покинув Син, он сразу, даже не сменив форму парамедика, направился в тайный особняк в Москве. И хотя Конэлл ожидал обычного накала бушующих страстей между рожденными и обращенными варгами, все же не предвидел, что они накинутся на него подобным образом.

Стремясь как можно быстрее узнать информацию из Подземной больницы от единственного работающего там члена Совета, они почти затащили Кона в большой зал в подвале здания, которым Совет владел со времен переезда из цитадели в Румынии более века назад.

Едва Кон занял место за столом в качестве единственного представителя расы дампиров, как со всех сторон посыпались вопросы.

— Преувеличение? — глава Совета, Валко, саданул кулаком по столу. — Тебе так твой босс сказал? А я думаю, он скажет все что угодно, только бы защитить свою драгоценную сестру.

В этом не было ни малейшего сомнения. Но Призрак также изо всех сил старался найти лекарство. Обращаясь к присутствующим, Конэлл встал:

— У Призрака наметился прогресс…

— Какой прогресс? — послышалось со стороны Рейнора, одного из четырех самых старших членов Совета. — За причастность к эпидемии Син уже давно следовало убить.

По какой-то непонятной причине в груди Кона начало подниматься злобное рычание, но он сумел его подавить.

— Возможно, Син и есть ключ к лекарству, — выпалил он. — Пока мы разговариваем, Призрак экспериментирует с ее способностями.

— Призрак… — Валко сплюнул. — Я ему не доверяю. Он предал всех потусторонних существ. Тот, кто связывается с агентом Эгиды, достоин лишь презрения. — Его брови сошлись на переносице, а взгляд сделался убийственным. — Кстати об Эгиде. С тобой в больнице работает некто по имени Кинан?

— Я с ним работал, — признал Кон. — Он уволился некоторое время назад. — Уволился, чтобы стать старейшиной двенадцати членов Сиджила, управляющими всей Эгидой, но об этом Валко знать необязательно. — А что?

— То, что он ушел за несколько минут до твоего появления. Ты рассказал ему, как нас найти?

Кон моргнул.

— Кинан был здесь?

— Да. Похоже, Эгида охотится за варгом новолуния, и он хотел получить информацию.

Его слова вызвали среди собравшихся переполох. Созданные тысячи лет назад в результате противоестественного спаривания демона с варгом, получившиеся уроды были порабощены и разведены демонами для убийства других варгов.

И хотя теперь оборотни новолуния больше не жили в рабстве, они по-прежнему обладали врожденным инстинктом убивать варгов. Оборотней новолуния настолько презирали и боялись, что они даже не имели своего представителя в Совете. Наверное, потому что их убивали на месте.

Без исключений.

Верхняя губа Людольфа приподнялась, обнажая зубы.

— Ты ничего ему не сказал?

— Конечно, нет! — рявкнул Валко, потому что вопрос был по-настоящему глупым. Никто не хотел, чтобы Эгида узнала о варгах новолуния. Слишком велик был страх, что убийцы начнут использовать их для охоты на рожденных или обращенных варгов. — Я намекнул, что этот варг единственный в своем роде, и посоветовал ее убить. Но также направил вслед за ней группу.

— Я тоже направил, — добавил Рейнор.

Нда, теперь начнется соревнование между обращенными и рожденными варгами, чтобы узнать, кто первый получит голову женщины. И это не сулило бедняжке ничего хорошего, хотя сейчас у Совета имелись проблемы посерьезней.

Кон одного за другим оглядел каждого из членов Совета, семерых мужчин и трех женщины, начиная с низшего ранга обращенного варга и заканчивая Валко.

— Мы узнали, что вирус действует только на обращенных варгов.

В комнате воцарилась звенящая тишина. На какое-то мгновение все затаили дыхание, а в следующую секунду комната взорвалась проклятьями со стороны обращенных варгов и не слишком тихими возгласами "Слава богам!" со стороны рожденных.

Рейнор так резко вскочил на ноги, что его стул отлетел назад и врезался в стену.

— Слава богам? Ах, вы расистские сволочи!

Валко поднялся.

— Успокойся. Никто не рад такому повороту событий, но это означает, что варги не обречены на вымирание.

— Нет! — зарычал Рейнор. — Только мы, граждане второго сорта, но кому до этого дело, правда?

— Хватит! — рявкнул Кон. — Спорами ничего не решить. Важно то, что теперь мы знаем, кто находится в опасности.

— И как это нам поможет, дампир?

Кон ненавидел это оскорбление и терпел его только от Люка из-за их дружеских отношений.

Темперамент возобладал над рассудком, и Кон обнажил клыки на обращенную женщину, бросившую в него колкость.

Соня ответила ему тем же. На фоне роскошной темной кожи, которую он однажды ночью чувствовал под своими руками, ее зубы выглядели ослепительно белыми.

— Значит, рожденным варгам можно больше не прятаться, — громко выкрикнул Людольф, привлекая всеобщее внимание. — Мы можем собрать всех обращенных…

— И дать вам, «чистокровным», предлог обращаться с нами еще хуже? Вы собираетесь согнать нас в какой-то лагерь? — продолжал издеваться Рейнор. — Я не удивлюсь, если выяснится, что это «чистокровные» начали чуму, решив таким способом от нас избавиться.

Валко вышел из-за стола, излучая горьковатый запах угрозы.

— Это нелепо.

— Неужели? — рискуя остаться с разорванной глоткой, Рейнор двинулся навстречу более крупному мужчине.

— Не было никакого заговора против обращенных варгов! — Конэлл встал между двумя мужчинами. Его не заботило, перегрызут ли они друг другу глотки, но сейчас драка потребует его непосредственного вмешательства, и если он прольет кровь, то подвергнет риску заражения вирусом всех обращенных варгов в комнате. — Но одно можно сказать наверняка: нельзя допустить распространения подобных слухов. Если члены Совета, люди, обязанные сохранять здравомыслие, считают эпидемию результатом заговора, то подумайте о широкой общественности. Мы можем разжечь гражданскую войну.

— Так ты предлагаешь чистокровным гражданам и дальше понапрасну жить в страхе? — по пропитанному отвращением тону Людольфа было ясно, как он относится к такой идее.

— Ну конечно мы не хотим, чтобы драгоценные чистокровные страдали вместе с дворняги, — съязвил Ясашику.

Вот дерьмо! Собрание в любую минуту грозило превратиться в настоящие собачьи бои. Каждый человек в этой комнате был альфой и, хотя внутри любого сообщества варгов, будь то рожденные, обращенные или дампиры, существовала иерархия, за его приделами ранг ничего не значил.

Нарастающие в воздухе напряженность и агрессия обещали неслабую потасовку. Вот-вот полетят клочья шерсти.

— Конэлл, а что обо всем этом думаешь ты? — поинтересовался Валко. — Ведь твой вид не подвержен опасности, так выскажи свое мнение.

— Я его уже высказал. Сейчас новость необходимо держать в секрете. Нельзя позволить массовой истерии разобщить нас еще больше. — А заодно он намеревался скрыть и тот факт, что его вид, судя по всему, тоже подвержен болезни.

— Нас? — усмехнулся Рейнор. — Вас, дампиров никто не угнетает. Вы были рождены такими, а не обращены против собственной воли.

— Во имя любви к Сириусу, прекратите скулить! — гаркнул Людольф.

Соня повернулась к Людольфу.

— Ты нас упрекаешь?

Это было правдой. На обращенных варгов смотрели, как на низших существ. В Совет допустили крайне мало их представителей, и их слово весило меньше слова рожденного варга, а проблемы считались незначительными.

Они получили право голоса только два года назад, что до сих пор раздражало большинство рожденных членов Совета. С еще большим презрением относились лишь к варгам новолуния.

— Мы поставим этот вопрос на голосование. — Кон сжал кулаки, чтобы ненароком не столкнуть лбами тех, кто может высказаться против. Да уж, дипломат из него никудышный. — Кто за то, чтобы держать новость в секрете?

Все, кроме двух чистокровных членов Совета, подняли руки, таким образом закрепляя принятое решение.

— Значит, решено, — Кон снял со спинки стула свою кожаную куртку. — Если у Призрака наметится какой-либо прорыв, можно встретиться еще раз через неделю или раньше.

— Подожди, дампир, — остановил его Валко. — Остался еще один вопрос. Что делать с Син?

Кон ощетинился.

— Что ты имеешь в виду под «Что делать с Син»?

— Она должна ответить. Ты приведешь ее к нам.

Кон постарался скрыть удивление, сохранив невозмутимое выражение лица. Требование Валко о справедливом возмездии за что-то, являвшееся сугубо проблемой обращенных варгов, было очень необычно.

— Син начала эпидемию ненамеренно.

— Пьяный водитель создает аварию ненамеренно, но в человеческом суде он несет ответственность.

— С каких пор тебя волнуют проблемы людей? — парировал Кон. — Человеческие законы на Син не распространяются, и поскольку она демон-семинус, то и законы варгов тоже.

Валко с непроницаемым выражением лица сцепил пальцы рук.

— Мы представим ее для наказания перед Советом семинусов.

Ого! Ладно, это очень странно. Стремление Валко к справедливости, причем не просто казни, а осуществленной по официальным каналам, было почти невероятно. Он что-то замышлял.

— А если они решат, что она не сделала ничего плохого?

— Тогда мы привлечем к делу дилеров правосудия и Малеконсио.

Вот он, момент истины. Призрака вырастили демоны правосудия, чьей единственной целью в жизни было вершение справедливости, и в течение многих лет он служил у них дилером правосудия.

Если вовлечь в конфликт дилеров и Малеконсио — высший орган власти у демонов, осуществляющий контроль над всеми их Советами — то Призрак тоже окажется в него втянут, и, вполне возможно, его заставят исполнить приговор над Син, вероятнее всего, смертельный.

Валко презирал Призрака с того самого дня, когда доктору не удалось спасти сына Валко, подстреленного серебряной пулей агента Эгиды. А когда Призрак связался с Хранителем из Эгиды, Валко еще больше воспылал от ненависти. Он с радостью посмотрел бы, как Призрака заставят убить собственную сестру.

Кон окинул взглядом комнату. В глазах каждого варга промелькнуло предвкушение, как будто в воздухе уже витал запах крови.

— Син нужна Призраку для поисков лекарства и разработки вакцины.

— Тогда, возможно, нам стоит обратиться к дилерам правосудия прямо сейчас, — вмешался Рейнор. — Если заключить демоницу в тюрьму, у нее не останется иного выбора, кроме как подвергнуться тестам Призрака.

— Думаешь, она планирует сбежать? — спросил Кон. — Но Син сама хочет положить конец эпидемии.

Голос Валко сочился скепсисом:

— У вас есть одна неделя.

— Одной недели недостаточно…

Валко поднялся.

— На эту неделю ты станешь её тенью, а после приведешь девчонку к нам. Если Призрак не успеет найти лекарство, мы позволим Совету семинусов решать, что с ней делать. Но за содеянное она предстанет перед судом.

Кон, матерясь, направился к двери, ни минуты больше не желая оставаться в этой комнате. Два присутствующих здесь клана были бомбами замедленного действия.

А с болезнью, распространявшейся быстрее чумы, мир оборотней меньше всего нуждался в гражданской войне.

* * *

Когда все ушли, Валко и Людольф остались в конференц-зале одни. Валко доверял всем чистокровным членам Совета, но с Людольфом они выросли в одной стае, и этому безжалостному ублюдку, убившему и занявшему место их альфы, а потом передавшему контроль над стаей Валко, он доверял больше всех.

Людольф откинулся на спинку кожаного кресла, его тяжелый взгляд метался от закрытой двери к Валко.

— Думаешь, они клюнули?

— Клюнули на что, Долф? — изображая саму невинность спросил Валко.

Людольф фыркнул.

— Со мной можешь не притворяться. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты хитер и, едва узнав, что только обращенные варги подвержены чуме, тут же начал составлять план. — Людольф закинул ноги на стол. — Итак? Они клюнули?

Последовало долгое молчание, во время которого Валко оценивал уровень интеллекта каждого участника Совета. Большинство обращенных варгов были недоумками, наделенными жалкими инстинктами, но их не стоило недооценивать, особенно Рейнора.

Ко всему прочему, дампир Кон был весьма неглуп.

— Обращенные варги не особо верят в нашу заботу об их проблемах, но, полагаю, в искренность моего предложения они поверили. Потому что знают о моем желании убить Призрака. — О, да, о ненависти Валко к Призраку знали все, поэтому никто не заподозрит, что за предложением привлечь дилеров правосудия и Совет семинусов кроется нечто большее, чем стремление наказать Призрака и его сестру.

— А Син?

Вообще-то Валко не имел ничего против Син. По крайней мере, сейчас. Он даже хотел бы поблагодарить ее за создание эпидемии, убивающей обращенных варгов. Но на ее счет у него имелся план.

— Ты все еще поддерживаешь связь со своим братом?

Тонкие губы Дольфа расплылись в медленной улыбке. Его сводный брат в течение трех десятилетий скрывался за преступления, совершенные против других варгов, но они так и не потеряли контакт.

— Поддерживаю.

— Хорошо. Скажи ему, что если он отправит голову Син Призраку, да так, чтобы никто не знал, кто ответственен за ее смерть, Совет варгов простит ему все прошлые прегрешения и даст место в Совете. А если под перекрестный огонь попадет Кон, будет еще лучше.

— Ты весьма изобретателен. В возмездии обвинят обращенных.

— А мы спокойно понаблюдаем за их истреблением, если не вирусом, то нами, с полного согласия Совета семинусов. — Валко не смог сдержать в голосе нотки предвкушения.

— Ты действительно веришь, что Семинусы будут биться насмерть за какую-то женщину-полукровку?

— Конечно нет. Но они разозлятся достаточно, чтобы встать на нашу сторону, когда начнется война.

— Почему ты уверен, что она начнется?

— Потому что мы поспособствуем утечке информации о том, что заболеванию подвержены только обращенные варги, и когда убогие обращенные заголосят о теории заговора и обвинят нас в создании вируса…

— Они на нас нападут.

Дольф улыбнулся.

— И мы, наконец, получим столь долгожданный повод уничтожить этих тварей.

— И, — добавил Валко, — если дампиры встанут не на нашу сторону, сможем убрать и их. Таким образом, мир оборотней полностью очистится.

* * *

Выйдя из здания Совета через заднюю дверь, Кон почувствовал присутствие другого дампира. Прилегающая к дому территория походила на парк и занимала пол акра земли, а небольшая рощица у дальней стены дома скрывала единственный Хэррогейт в радиусе двух миль. Вокруг его ворот витал сильный запах варгов, и представитель любого вида, обладавший достаточным обонянием, чтобы его учуять, в тот же момент умчался бы со всех ног обратно в Хэррогейт или подальше от здания Советов варгов.

Если только не имел веской причины прийти сюда. Поэтому, когда из отбрасываемой рощей тени вышел Бран, Кон знал, что их встреча не сулит ничего хорошего.

Бран, как любили говорить многие дампиры, был страшным ублюдком.

Семифутовому, сложенному как бык парню не приходилось прилагать никаких усилий, чтобы отпугивать людей. Хватало одного вида его отсутствующего глаза и шрама, тянущегося от правого виска к левой стороне подбородка. Ну и конечно же безумия, сверкавшего в здоровом глазе.

Его длинные серебристые волосы были собраны в хвост, чтобы ничто не скрывало месива, в которое превратилось его лицо.

— Конэлл, — грубый голос Брана вибрацией отозвался в груди Кона, — нам нужно поговорить.

Кон скрестил на груди руки.

— Вряд ли ты проделал длинный путь в Москву, только чтобы выпить хорошей водки.

Наверное, разговаривать в подобном тоне со старейшим членом Совета дампиров было не самым умным поступком, но Кон уже давно ни перед кем не преклонялся и не пресмыкался.

— Айслинг ушла в ночь.

По коже Кона пробежала волна дрожи. Дампиры тщательно скрывали, что с ними происходит в момент смерти — вообще-то, это был их самый большой секрет. О нем запрещалось говорить даже среди своих собратьев, а с представителями других рас и подавно.

Благодаря воздействию магии, дампиры уже рождались неспособными говорить о деталях «ухода в ночь». Они просто не могли произнести ни слова, и никакая пытка не заставила бы их это обсуждать.

— Айслинг была так молода, — пробормотал Кон. Он любил свою кузину, успевшую прожить лишь три сотни лет. В сокращающемся сообществе дампиров ее весьма уважали. Родив двоих детей, она вынашивала третьего.

— Ребенок…

— Умер.

— Как такое случилось?

— Агрессивный водитель на дороге, — злобно приподнятая верхняя губа Брана сказала Кону, что человек на собственной шкуре испытал правосудие дампиров. — Нам повезло достать ее тело, прежде чем машина упала со скалы в океан.

— Я сожалею об Айслинг, но зачем понадобилось передавать эту новость лично?

— Потому что я хотел быть тем, кто сообщит тебе, что ты займёшь ее место в Совете и будешь участвовать в предстоящем сезоне размножения.

Кон резко вздохнул и выругался, пожалев, что бросил курить. Но курение было довольно скучным занятием, независимо от того, что он закладывал в трубку или скручивал в газету.

Как долго он мечтал попасть в Совет? Взять на себя обязанности отца, возглавить клан и привести к процветанию и удачным охотам. Но не таким способом. Не потому что Совету понадобилось заполнить освободившееся место последним оставшимся в живых взрослым из королевской линии отца. Дампиры должны были позвать его, потому что нуждались в опыте Кона. А не в его генах.

Внутренности скрутило, и он поднял взгляд на Брана.

— Нет.

Бран впечатал кулак в челюсть Кона. Это был слабый удар — маленькое наказание по волчьим меркам, но оно задевало.

— Щенок! Не смей отказывать своему альфе.

Очень медленно, чтобы не спровоцировать Брана, Кон опустил руки по бокам и укрепил свою позицию.

— У меня есть место в Совете варгов и работа в Подземной больнице…

— Ты их оставишь, — рявкнул Бран. — Место в Совете варгов займет Йордан, и я сильно сомневаюсь, что демоны в больнице станут по тебе скучать. — Огромный мужчина подошел ближе, так близко, что если бы Кон глубоко вздохнул, то соприкоснулся бы с ним грудной клеткой. — Ты вернешься домой и займешь свое место в нашем сообществе. Мы были с тобой довольно терпеливы, позволив пропустить предыдущий брачный сезон и разрешив свободно передвигаться за пределами наших границ, но сейчас пришло время остепениться и выполнить свой долг представителя королевской династии.

Разрешили свободно передвигаться? Остепениться?

— Сдается мне, старик, что ты спутал меня с юным щенком. Вы изгнали меня из клана. И только мольбы Айслинг убедили Совет позволить мне возвращаться во время полнолуния. А теперь ты ни с того ни с сего захотел, чтобы я вернулся и никогда больше не покидал клан, кроме как для ведения бизнеса и кормления?

Поскольку дампиры мужского пола имели склонность впадать в зависимость от крови той особи, от которой кормились слишком много раз, то определенно были вынуждены покидать убежище ради поисков пропитания. Хотя на деле, с той же легкостью могли пристраститься к чьей-либо крови где угодно.

В этом вопросе опыта у Кона было более чем предостаточно.

Бран зарычал, и Кон напрягся. Словесную перепалку он еще мог выиграть, но вот если Бран набросится…

Кон рухнул на землю, сбитый с ног здоровенным кулаком. Лицо охватила дикая боль, в ушах зазвенели колокола, и, если быть честным, из глаз посыпались искры. Бран пнул Кона по ребрам и… чертов сукин сын, это было больно.

Перекатившись по земле, Кон увернулся от очередного удара и повалил Брана наземь пинком сзади по коленкам. Когда противник упал на траву, Кон вмазал ему с такой силой, что Бран проскользил на заднице несколько футов. Кон наклонился и ударил еще раз. В свежем вечернем воздухе послышался хруст.

В конечном счете Кон собирался проиграть бой. О, он мог бы нокаутировать трехтысячелетнего дампира, но победу расценят как свержение альфы, и Кону придется не только вернуться в клан, но и занять место Брана.

Ярость на проигрышность ситуации подожгла фитиль, и Кон нанес несколько хорошо рассчитанных ударов, прежде чем перекатился на спину и позволил Брану, рот которого наполнился собственной кровью, прижать его к земле. Альфа вцепился Кону в горло, перекрывая дыхание.

— Ах, ты наглый пес! — зашипел Бран. — Испорченный негодяй, которого следовало поставить на колени еще несколько веков назад. Мы сжалились над тобой после смерти матери, но ты этого так и не оценил.

"Да пошел ты", — прошептал Кон одними губами, хотя его легкие начали гореть от нехватки кислорода.

— Тебя это вообще волнует? — голос Брана звучал как тихий хрип, словно альфа одновременно наслаждался и ненавидел насмехаться над Коном. — Ты сожалеешь о том, что впадаешь в зависимость от крови? Вспоминаешь когда-нибудь о женщине, погибшей из-за твоей оплошности? Ты когда-нибудь задумывался, как умерла Элеонора?

Пошел. К. Черту.

Бран медленно расцепил пальцы, и Кон сделал благодатный глоток воздуха.

— Ты вернешься и займешь место в Совете. Причем пойдешь со мной прямо сейчас.

— Не могу. — Кон начал выкручиваться из-под тяжелого тела Брана, и тот опять схватил его за шею.

— Я приведу тебя силой, Конэлл. — Он уперся коленом ему в пах, эффективно положив конец борьбе, а может даже и будущим детям. — Решать тебе.

— Болезнь, убивающая варгов угрожает и нам тоже, — выкрикнул Кон. — Ты получишь меня, когда минует опасность.

— Обнажи мне свое горло.

А чтоб его… Ему мало, что Кон специально проиграл бой, Бран хотел добиться полной капитуляции. До боли стиснув зубы, Кон отклонил голову в сторону, подставив яремную вену. В течение долгого момента Бран ничего не делал. Пульс Кона отсчитывал секунды, и чем дольше Бран удерживал его в таком унизительном положении, тем сильнее раздражался Кон, пока, наконец, не прорычал:

— Я тебя понял.

— Нет, я так не думаю, — произнес Бран с садистским смехом и приблизил губы к горлу Кона, сердце которого бешено заколотилось.

— Не делай этого! У меня в крови вирус.

Горячее дыхание Брана опалило кожу Кона.

— Как удобно.

Очень. Кормить собой того, кто стремился доказать свое доминирование, никогда не было приятным занятием.

Скрежет зубов у яремной вены заставил Кона напрячься, потому что Бран, подобно Кону, никогда не заботился о собственной жизни, и Конэлл не поручился бы, что этот безумец не укусит, несмотря на присутствие в венах инфекции.

Наконец Бран медленно поднялся на ноги.

— Даю тебе время до окончания эпидемии или начала брачного сезона, смотря, что наступит раньше. — Он шагнул в Хэррогейт, мерцающий занавес закрылся, и Кон остался во дворе один.

Один, с осознанием, что дни его свободы сочтены. В голове крутилась фраза о необходимости быть осторожным в своих желаниях.

 

Глава 5

— Пусть тела упадут на пол.

Песня "Bodies" в исполнении группы "Drowning Pool" неслась из iPod, и Син, направляясь с Фантомом в отделение реанимации, подпевала во весь голос.

Когда Кон ушел, бросив лишь "спасибо за еду", Фантом заставил Син зайти в кафетерий и перекусить, чтобы поднять в крови уровень сахара или еще какого-нибудь дерьма. По-видимому, великий доктор Призрак готовил ее к очередному тесту.

Сейчас Фантом хранил каменное молчание, хотя один уголок его губ изгибался в развязной ухмылке.

— Итак, — начал он, вынув наушники из ушей Син, — ты трахаешь парамедика?

Лучше бы он молчал дальше. Она с удовольствием уронила бы его тело на пол.

— Вообще-то, это не твое дело, но нет, — во всяком случае, не в последнее время.

— Но ты хочешь, — когда она открыла рот, чтобы возразить, Фантом оборвал ее на полуслове: — Тебе следует знать, что солгать инкубу насчет секса невозможно.

— Плевать, — буркнула Син и сунула наушники обратно.

Шаги Фантома звучали словно маленькие бомбы, взрывавшие обсидиановый пол и слышимые даже сквозь грохочущую музыку. С каждым таким шагом нервы Син натягивались все сильнее и сильнее.

Без сомнения, Фантом делал это нарочно. Син знала, что когда хотел, он мог передвигаться как чертов фантом. Демон снова дернул за провод гарнитуры.

— Он тоже тебя хочет.

— Ну и ну, а ты умнее, чем кажешься, — понимая, что битва проиграна, Син выключила крошечный MP3-плеер. — Ау, он же парень, к тому же вампир. Он просто отреагировал на кормление. — И на ее феромоны инкуба, которые привлекали всех мужчин неинкубов, даже если только на подсознательном уровне. — И тем не менее, к чему ты это сказал?

Фантом пожал плечами.

— Просто поддерживаю разговор.

Брехня. Он хотел выведать о ней как можно больше информации. Новые братья по-разному реагировали на ее существование: Призрак принял, как будто она прожила рядом несколько лет, Тень прилагал массу усилий по налаживанию отношений, Фантом… держал на расстоянии вытянутой руки, и у Син сложилось впечатление, что все так и останется, пока он не научиться ей доверять.

Она понимала его, потому что была такой же. Родственные узы еще не делали людей семьей. И уж конечно не делали их приятными.

Хуже того, семья могла причинить намного больше боли, чем любой незнакомец.

— Я тебе не нравлюсь? — спросила она.

— Я тебя не знаю.

Син остановилась посреди коридора.

— Кончай с этим дерьмом.

Он усмехнулся.

— А ты очень откровенная. Мне это нравиться.

— Но?

Голубые глаза Фантома заволокло дымкой, когда он устремил взгляд в пространство, мысленно переносясь туда, куда она не могла за ним последовать.

— У нас в семье было до черта настоящих придурков, начиная с отца и заканчивая Роугом. Лор уже зарекомендовал себя, но ты… темная лошадка. — Фантом перевел холодный, как арктическая тундра, взгляд на Син. — Я не позволю тебе навредить моим братьям.

— Навредить им? Может тебе следует вспомнить, что я спасла жизнь двум детям Тени? И вообще никогда не хотела с вами встречаться. Единственная причина, по которой я провожу с вами так много времени, это потому что Призрак и Тень не оставляют меня в покое.

Призрак звонил ей и просил встреч из-за эпидемии, Тень постоянно приглашал на обед со своей семьей в благодарность за то, что она сделала для его сыновей.

Конечно, тройняшки Рейд, Страйк и Блейд были милыми и все такое, но общение с маленькими слюнявыми спиногрызами явно выходило за пределы ее зоны комфорта.

— Однако сейчас ты здесь, в нашей жизни. Но что случиться, когда чума закончиться и тебе больше не придется приходить в больницу? — Фантом подошел ближе, используя свой рост в попытке запугать. — Ты исчезнешь?

Син запрокинула голову, чтобы посмотреть на него, категорически не желая отступать назад.

— Таков план.

Из его груди вырвалось низкое рычание.

— Я, конечно, могу быть пофигистом, но мои братья совсем другое дело. Лор беспокоится о тебе. Риз принял в свою семью и не собирается отпускать. Тень… уже потерял любимую сестру и теперь нуждается в твоей помощи, чтобы исцелиться. Он скрывает свои чувства, но даже тупица вроде меня иногда их замечает. Поэтому знаешь что, сестренка? Привыкай видеть меня рядом, я стану твоей тенью, пока не удостоверюсь, что ты не причинишь вред моей семье.

Син почти трясло от ярости.

— Не смей указывать мне что делать, — выпалила она. — И я не твоя «маленькая» сестренка. Я старше тебя, придурок.

— Ага, годы, которые ты провела в качестве ничего не подозревающего человека, не в счет, — он сощурился. — Просто помни мои слова. Не пытайся сбежать, потому что нет такого места ни на Земле, ни в Шеуле, где я не смог бы тебя найти, — его голос звучал рокочущим смертоносным шепотом. — И поверь, тебе не понравится мое преследование.

Он резко развернулся на пятках и направился дальше по коридору, оставив ее кипеть от ярости. Син так и подмывало догнать его, хотя она понятия не имела, что сделает потом.

— Син! — Призрак махнул ей рукой из-за распахнутых дверей, ведущих в отделение реанимации. — Ты мне нужна. Сейчас же.

Син выбросила из головы мысли о Фантоме и поспешила к Призраку, который даже не удосужился убедиться, следует ли она за ним. Он подошел к комнате, расположенной возле двери на парковку, и отдернул тяжелую штору.

На кровати лежал рыжеволосый подросток. В немногих оставшихся местах, не покрытых черными синяками, его кожа стала пепельной. Кровь сочилась из ушей, глаз и носа.

Дышать ему помогали аппараты, они же перекачивали кровь в венах и контролировали жизненно важные функции организма. Молодая, выглядевшая как человек медсестра (видимо, оборотень, судя по отметине в форме звезды за ухом) проверяла его показатели. Ее лицо выражало беспокойство.

К горлу Син подкатила тошнота.

— Он что, попал в аварию?

— Так проявляется болезнь, — Призрак снял карточку пациента со спинки кровати. — ВГЛ, или вирусная геморрагическая лихорадка. Она вызывает отказ всех органов, включая сосудистую систему. Органы отмирают, а вены фактически растворяются. Пациент истекает кровью из всех отверстий…

— Хватит! — спотыкаясь, Син в ужасе попятилась назад и врезалась в шкафчики у себя за спиной. Боже, что она наделала?!

— Владлена, дашь нам минутку? — обратился Призрак к медсестре.

— Конечно, доктор.

Когда медсестра ушла, Призрак схватил Син за плечи.

— Син, — его голос звучал намного добрее, чем она заслуживала. — Мне нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты направила в него свой дар и проверила сможешь ли остановить вирус.

— Я уже пыталась проделать это несколько дней назад с другим варгом. И ничего не вышло, а ведь он выглядел значительно лучше.

— Знаю. И сейчас тоже может не получиться. Но ты видела, как гибнет вирус в крови Кона, и, если сумеешь вызвать подобную реакцию у варга, возможно, у него появиться шанс.

— Проклятье, — выдохнула Син и сжала пальцы в кулаки, чтобы сдержать дрожь. — Да. Ладно.

Прошли десятилетия с тех пор, как что-то производило на нее столь сильное впечатление, и она сомневалась в своей способности справиться с волнением, кроме как запрятать эмоции поглубже, как поступала всегда.

Подойдя ближе, Син нежно взяла почерневшую распухшую руку варга.

— Почему столько синяков?

— Когда сосуды лопаются, образуется внутреннее кровотечение.

О, Боже! Она закрыла глаза, взывая к каждой унции своей холодной отрешенности. На протяжении многих лет Син была убийцей, она в буквальном смысле спустилась в ад и вернулась обратно, и видела вещи намного, намного хуже, чем это.

Вот только она не была их причиной.

— Почему он просто не может выпить моей крови, как Кон? — Син открыла глаза, но смотрела то на Призрака, то на стены и пол, лишь бы не видеть умирающего ребенка. — То есть… я знаю, что обычно варги не пьют кровь, но, может, это хоть как-то поможет?

— Такой способ сработал с Коном, потому что он наполовину вампир, и взятая от тебя кровь немедленно поступила в его кровеносную систему.

Фу!

— А если сделать парнишке инъекцию моей крови?

— Даже если твоя человеческая часть крови окажется такой же, как у жертвы, ты все равно наполовину демон. Инъекция твоей крови непосредственно в оборотня, его убьет.

Син оцепенело кивнула и посмотрела на мальчика. Он заслуживал попытки. Медленно, невыносимо медленно, ее ментальные стены наконец-то встали на место, блокируя ужас, печаль и чувство вины.

Ох, они восстанавливались крайне болезненно, но сейчас, чтобы справиться с работой, она нуждалась в щитах.

Сконцентрировавшись, Син открылась своим способностям, и от плеча вниз по руке до кончиков пальцев стало распространяться тепло, повторяя линии узора родового знака. Когда сила дара направилась в оборотня, татуировка засветилась.

Болезнь перетекла к ней в виде грязного потока информации, отчего рука и разум словно отяжелели. Перед мысленным взором предстали витиеватые спирали вируса, обвивавшие клетки и вытягивавшие из них жизнь.

Спирали вируса отличались от тех, что она видела у Кона. Син вызвала в памяти способ, которым его организм побеждал вирус, и энергично направила свой дар в варга.

При попытке обратить болезнь вспять, от плеча Син до кончиков пальцев пробежала волна жалящего покалывания.

И ничего не произошло.

Син сосредоточилась еще сильнее. На лбу выступили капельки пота.

По-прежнему ничего.

С глубоким вздохом она высвободила всю свою силу и почувствовала, как руку будто окутало электрическое поле, а в голове зажужжал целый улей разъяренных пчел.

Откуда-то издалека донесся голос Призрака, звавшего ее по имени. Глаза защипало от скатившихся в них капелек пота.

Некий отклик устремился вверх по татуировке прямо к голове Син… Что-то начало происходить. Клетки крови оборотня и все вокруг них завибрировало, вирус стал распадаться.

Сначала только несколько клеток, а потом, будто зерна попкорна, вдруг взорвались все остальные. И крошечные частички вируса потекли по кровеносным сосудам.

Воодушевившись, Син проверила сеть вен и артерий мужчины. Враг был уничтожен повсюду. Да! Справиться с болезнью оказалось так легко, так классно, и, когда в ее сознании возник красочный образ разрушенных вирусов, она улыбнулась.

Частички вируса устремились по венам столь плотным потоком… что начали оседать на стенках сосудов… и перекрывать их в узких местах.

Черт! Син перестала бороться с вирусом и мысленно сосредоточилась в области сердца варга. Внезапно раздался сигнал тревоги, и все вокруг активизировались.

Син мельком успела заметить, как сердце варга сжалось, а потом остановилось. Вены и артерии вокруг растянулись от переполненности.

Кто-то оттолкнул ее в сторону, и Син, ошеломленная и полная неверия, так и осталась стоять на месте, глядя, как Призрак с полудюжиной сотрудников пытаются спасти парню жизнь.

В комнату вошла Идесс — пара Лора и бывший ангел, в чьи обязанности входило сопровождать из больницы души умерших людей. Ее появление было очень, очень плохим знаком. Обращенный оборотень имел душу человека, вот почему здесь присутствовала Идесс…

Син не знала как долго простояла, просто наблюдая за происходящим, борясь с тошнотой и дрожа всем телом, но когда Призрак яростно выругался и объявил время смерти, она словно зомби вышла из комнаты, не понимая, куда идти и что делать.

Син осознавала лишь, что ее правая рука зудела, предупреждая о близившемся кровотечении.

— Син! Постой! — Призрак преградил ей дорогу. Когда он поднял руку, она приготовилась к удару в наказание. Но Призрак лишь схватил ее за плечи и заставил остановиться. — Это не твоя вина. Он бы все равно умер.

Син не стала напоминать, что смерть парня все-таки на ее совести.

— Расскажешь, что пошло не так?

— Да, — она вырвалась из его хватки. — Мою психичку-мать трахнул демон, и вот я здесь. — Син горько рассмеялась. — Мать всегда называла себя неудачницей. И, похоже, я унаследовала эту черту. То есть, она не смогла от нас избавиться даже съев демонской травы, выращенной исключительно для устранения «сюрпризов». И, не сумев убить, она предоставила это дело мне.

— Эй, — Призрак снова потянулся к ней, но Син отступила на шаг назад, и он опустил руку. В его глазах по-прежнему светилось сострадание. Сострадание, которого она не хотела и в котором не нуждалась. — То, что с тобой случилась в детстве, и то, что происходит сейчас… Мне очень жаль. Я был несправедлив к тебе…

— Проехали, — прервала она, чувствуя себя очень некомфортно от этих телячьих нежностей и желая поскорее найти укромный уголок, чтобы, когда рука начнет кровоточить, никто не увидел ее боли и не попытался остановить кровь. — Давай просто найдем способ покончить с лихорадкой.

Брат интуитивно почувствовал, что ей нужно сменить тему, и прекратил попытки извиниться, как-будто никогда и не начинал.

— Расскажи, что случилось с варгом.

— В его крови было слишком много вируса, и его погибшие частицы закупорили вены.

Призрак, казалось, задумался над сказанным.

— Думаешь, если проделать то же самое с кем-то менее зараженным, то получится уничтожить вирус без подобных последствий?

— Возможно. Но как тебе это поможет? Я не сумею вылечить таким способом всех зараженных.

— Нет, но поняв, как твой дар убивает болезнь, мы сможем использовать мертвый вирус для создания вакцины или лекарства.

Она нахмурилась.

— А ты не можешь использовать вирус оборотня, который только что… — Умер.

К счастью, Призрак избавил ее от необходимости произносить это.

— Я обязательно возьму образцы. Но проблема в том, что по мере развития заболевания вирус расщепляется. К моменту смерти пациента от его структуры не остается почти ничего пригодного для использования или изучения. И пока ни один из пациентов не выработал антитела. Полк смотрителей-X получили несколько образцов у недавно инфицированных варгов, но у них не получилось убить вирус даже в лабораторных условиях. Его ничто не берет. Он должен развиться и сам погибнуть. Это не человеческий вирус, Син. Он демонический, а значит, все исследования и процедуры ложатся на наши плечи. Только на наши. Он ведет себя иначе, чем любой из когда-либо виденных мной вирусов. С таким же успехом мы можем бороться с заразой из космоса.

Интерком издал пронзительный звук, вызывавший Призрака в регистратуру, и Син едва не подпрыгнула от неожиданности.

Призрак жестом велел Син следовать за ним.

— Я разберусь с этим. Подожди в… — он умолк, и Син проследила за его взглядом туда, где медсестра, покрытая шерстью Слотти, взирала на двух мужчин в черных комбинезонах — униформу карцерских тюремщиков, известных всем своими не слишком мягкими методами.

Один, с длинными до талии каштановыми волосами, двинулся навстречу ее брату. Другой, существо неизвестного вида, с любопытством оглядывался по сторонам.

И словно в отделении скорой помощи и так было недостаточно народу, из Хэррогейта вышел Кон.

— Призрак, — вампир протянул руку, и Призрак ответил крепким рукопожатием.

— Сет. Чем могу помочь?

Сет глянул на Син холодными голубыми глазами, отчего по ее позвоночнику пробежал холодок нехорошего предчувствия.

— Это твоя сестра? Син?

Призрак напрягся.

— А что?

Второй демон шагнул вперед, его большая верхняя губа приподнялась, обнажая острые клыки и раздвоенный язык.

— Мы пришли за ней. Она арестована, — ответил он.

* * *

"Мы пришли за ней".

Кто-то из Совета изменил свое решение. Сукин сын! Сначала Бран устроил ему засаду, а теперь еще и это. У него нет ни минуты покоя. Впрочем, как и у Син.

Кону доводилось бывать в карцерской тюрьме, и визит туда не напоминал прогулку по Диснейленду. Заколдованные камеры нейтрализовали все уникальные способности и потребности любого вида заключенных, так, чтобы вампиры не нуждались в крови, инкубы в сексе, а круэнти в убийствах.

И они также оставляли демонов абсолютно обессилившими и неспособными защититься от любого наказания, какому бы их только ни подвергали тюремщики.

Если они заберут Син, то смогут держать ее там многие годы. Система правосудия демонов работала по принципу «виновен, пока не доказано обратное», и могло затянуться на годы или даже десятилетия пыток и истязаний.

Кон знал это по собственному опыту.

Он небрежной походкой направился к Син, недоверчиво смотревшей на офицеров карцеровской тюрьмы: вампира и иссушающего дрейка. С абсолютно холодным выражением лица Призрак встал между вампиром и своей сестрой.

— В чём её обвиняют? — поинтересовался он.

— В том, что начала эпидемию, уничтожающую варгов, — голос Сета звучал на все отделение скорой помощи, будто он использовал громкоговоритель, и все в радиусе слышимости остановились, чтобы поглазеть.

Даже Бастиен, который никогда на работе не тратил времени попусту, застыл на месте со шваброй, зависшей над кучей мусора.

Любой обычный человек обделался бы с перепугу, но Син расправила плечи и без тени страха обратилась к одному из офицеров:

— И кто мой обвинитель?

— Такой информации нам не сообщили, — Сет вытащил из кармана неснимающиеся наручники. Разработанные судьями для подавления способностей заключенных всех видов, эти особенные наручники имели на внутренней поверхности маленькие шипы, предотвращавшие попытки сопротивления. — Ты пойдешь с нами.

Кон схватил Син за руку.

— Не сейчас, — прошептал он ей в ухо. — Только не дерись. Заклинание «Убежище» на них не действует. Они выбьют из тебя весь дух, а ты не сможешь себя защитить.

— Я не позволю им меня схватить, — прорычала Син.

— Как и я, — произнес он, и по исходящей от Призрака угрозе становилось понятно, что и он тоже. Иссушающий дрейк заслонил собой Хэррогейт, оставив Кону и Син лишь один выход — через отделение скорой помощи.

— Я пойду на парковку. Дай мне десять секунд, а потом беги к первой слева машине скорой помощи. Старайся не смотреть в глаза иссушающему дрейку. Он может за десять секунд превратить тебя в сморщенный мешочек из кожи. И восстановление не будет приятным.

Приходилось отдать Син должное, она не стала спорить, просто кивнула и встала за спиной у Призрака, оказавшись таким образом ближе к стеклянным раздвижным дверям, ведущим на парковку.

— Перед кем мне придется держать ответ? — спросила она Сета, одарившего ее долгим оценивающим взглядом.

— Перед Советом варгов.

— Это дела Совета семинусов, — вмешался Призрак, но вампир покачал головой.

— Демон, ты знаешь законы. Если два Совета не могут вынести приговор о наказании…

— Раньше меня не принимал ни один из Советов, — вмешалась Син.

— Варгам не нужны проблемы с Советом твоего вида, — ответил Сет. — Обычно тратить время дилеров правосудия на необоснованные иски не рекомендуется, но таков их выбор.

— Тебе повезло, что варги сразу тебя не убили, — скрипуче произнес дрейк скучающим тоном, и Кон заподозрил, что тот надеялся на сопротивление Син аресту. Его желание исполнится. Только потом он о нем пожалеет.

— Совет семинусов не оставил бы смерть Син безнаказанной, — ледяным тоном предупредил Призрак.

— Только если бы смог доказать причастность Совета варгов.

Так и есть. Если Син убьет какой-нибудь варг-одиночка, то он останется безнаказанным. Разве что семья Син отомстит лично или свяжется с дилерами правосудия, которые, несмотря на былые заслуги Призрака в качестве дилера, почти наверняка вынесут решение в пользу варга.

Кон не думал, что братья семы из тех мужчин, которые предпочитают легальный путь. Они куда больше походили на тех, кто "охотится и очень болезненно убивает".

Кон это понимал.

— Ну, Син, — громко произнес он, — желаю удачи. Риз, я отправляюсь в рейс.

Кон лишь на секунду поймал мрачный взгляд Призрака, но и этого хватило, чтобы донести ему безмолвное сообщение: «я выведу Син наружу».

Кон направился к раздвижным стеклянным дверям, косяк которых небрежно подпирал своим большим телом Фантом, он держал руки в карманах джинсов и наблюдал.

В его голубых глазах светилось предвкушение. Кон понятия не имел, когда демон появился, но был рад дополнительным мышцам. Фантом обожал хорошие драки.

Проходя мимо, Кон кивнул ему, потом забрался в самую новую из трех черных машин скорой помощи и завел двигатель.

Словно поворот ключа послужил неким сигналом, Син бросилась прочь из больницы. Фантом тоже вышел наружу, его кожаный плащ колыхался вокруг лодыжек, охранники карцерской тюрьмы выскочили следом, а за ними и Призрак.

Братья мало что могли сделать в стенах больницы, но парковка заклинанием «Убежище» не защищалась.

Син ринулась к скорой помощи, а Фантом тем временем без особых усилий свалил вампира-тюремщика ударом кулака в горло.

Призрак схватил иссушающего дрейка за руку, но все-таки не успел помешать тому выстрелить дротиком, который, попадая в цель, парализует жертву до прибытия в карцеровскую тюрьму.

Двигаясь со скоростью молнии, Фантом отбил дротик рукой, но тот отлетел в сторону и словно штопор угодил прямиком в бедро Син.

Брызнула кровь, Син вскрикнула, но бег все же не замедлила. Пока Призрак укладывал демона, а Фантом прижимал вампира к земле, не давая подняться, Син запрыгнула на пассажирское сиденье скорой помощи.

— Поехали! — крикнула она, хлопая дверью.

Кон нажал кнопку на приборной панели, задняя стена гаража замерцала, открывая взору парковку для людей на другой стороне.

Взвизгнув шинами, машина сорвалась с места. Едва они пронеслись сквозь портал, тот снова закрылся, превратившись в твердую бетонную стену. Никто из людей, если бы когда-нибудь нарушил эту границу, не увидел бы за ней реально существующую дверь.

Кон повернулся к Син, которая смотрела назад, проверяя не прорвались ли каким-то образом парни из карцеровской тюрьмы сквозь барьер.

— Ты в порядке?

— Да. А что?

— У тебя кровь идет.

Она зажала рану рукой.

— Бывало и похуже.

Сердце все еще бешено колотилось, Конэлл влился в утренний поток машин на Манхэттене, заработав агрессивным вождением больше, чем несколько гудков.

— Надави на рану. Через несколько минут остановимся и обработаем ее.

— Говорю же, я в порядке.

— Не веди себя как упрямая идиотка, — Кон ударил по тормозам, избегая столкновения с резко остановившимся впереди такси, но намеренно позволил скорой помощи содрать краску с другой машины, чтобы водитель обмочил от страха штаны. — Сейчас ты не можешь себе позволить подхватить инфекцию. — Кроме того, если не закрыть рану, запах крови сведет его с ума.

Син закатила глаза.

— Насколько серьезные неприятности у Призрака и Фантома?

— За противостояние офицерам карцеровской тюрьмы при исполнении? — он подумывал солгать ей, но потом решил, что Син справится. — Очень серьезные.

Кон не стал рассказывать, как палачи в течение долгого времени избивали его кнутом, палками и пытали на водяном колесе, поскольку сомневался, что ей есть до этого какое-то дело.

— Проклятье, — выдохнула она.

— С ними все будет в порядке. Риз знает, как общаться с системой, а Фантом… есть Фантом.

— Не хочу быть им чем-то обязанной. Они и так уже по горло в дерьме.

— Да уж.

— Да уж? — она отвернулась от окна и посмотрела на Кона. — Что это должно значить?

Наверное, она сильнее надавила на порез, потому что запах крови в воздухе усилился, и его клыки заныли.

Кон вздохнул, как делал всегда, не имея возможности покормиться или оперируя пациента с кровотечением. Но ведь он напился от Син всего несколько часов назад, и подобной реакции не должно было возникнуть.

От закравшегося подозрения по позвоночнику пробежался холодок. А вдруг у него уже началось привыкание? По идее, оно наступало не раньше шестого кормления, но Кон очень быстро осознал, что с Син все непредсказуемо.

— Земля вызывает Кона! — Син помахала рукой у него перед глазами, прервав неприятные размышления. — Что означает твое «да уж»?

— Мне просто интересно, почему ты вышла из себя, — он остановился на светофоре и стал наблюдать за первыми лучами утреннего солнца, показавшегося между двумя офисными зданиями. — Ты спросила не потому что беспокоилась за братьев, а потому что не хотела чувствовать себя им обязанной. Почему?

Удивительно, но Син не огрызнулась в ответ. Просто безмолвно и неподвижно сидела рядом, а дразнящий аромат ее крови еще больше усилился.

Кон глянул на ее ногу и просачивавшуюся сквозь пальцы кровь и еще крепче вцепился в руль, отчего костяшки пальцев побелели. Медик в нем хотел залечить рану, а дампир жаждал попробовать крови. Может, в фургоне скорой найдется запас первой положительной?

Син поерзала и откинула голову на спинку сиденья. От этого движения ее маленькая грудь выпятилась вперед, растянув черную футболку под кожаным жакетом.

Руль под его пальцами заскрипел, когда в схватку с медиком и дампиром вступил мужчина.

Проклятые суккубы. Кон крутанул рулем, и, завизжав шинами, скорая влетела на парковку.

— Что ты делаешь? — рявкнула Син. — Бог мой, ты водить-то умеешь?

Он вытащил парковочный талон, нашел свободное место и заглушил двигатель, абсолютно не заботясь, заметят ли их люди.

Заколдованная скорая не была невидимой для человеческого глаза, но отпечатывалась только подсознании. Люди реагировали на машину на дорогах, но не замечали в ней ничего необычного и не интересовались ее пассажирами.

Нет, сейчас Кона волновали только демоны.

И его собственное желание, которое тоже было своего рода демоном.

— Перелазь назад, — рявкнул он. — Я займусь твоей раной.

— Я же сказала…

— Мне плевать, — его голос был ледяным, тело горячим, а окружающий хаос сводил на нет все терпение. — Ты на моей территории, в моей машине, поэтому будешь следовать моим правилам.

Син пронзила его взглядом.

— А вдруг охранники нас найдут?

— Не найдут, — он потянулся между сиденьями и распахнул маленькую дверцу в заднюю часть машины. — Сначала они проверят самые очевидные места, а не городские парковки.

— А что будет, после того как ты обработаешь мою рану?

Хороший вопрос, настолько далеко вперед он не заглядывал. Возможно потому, что его мозг затуманил ее запах.

— Отвезу тебя домой, — наконец вымолвил он. — Ко мне домой.

 

Глава 6

— Я не поеду к тебе домой.

— Обсудим это, пока я буду обрабатывать твою рану, — Кон указал пальцем в сторону кузова машины. — Шевелись!

Син нехотя перелезла через передние сиденья и нырнула в дверцу, отделявшую кабину от кузова.

Пространство освещалось тусклым красным светом, на стенах были нацарапаны такие же символы заклинания «Убежище», как в больнице, но в остальном обстановка не отличалась от обычных человеческих скорых.

Пока Син передвигалась по узкому проходу между сиденьями и носилками, нога пульсировала от боли, но боль от раны не шла ни в какое сравнение с той, которая распространялась по руке.

Даже не глядя, она знала, что на бицепсе, прямо под татуировкой, открылась глубокая рана. Руку пронзила резкая боль, но Син как всегда терпела ее молча.

Убивая, она никогда не позволяла своим жертвам такой роскоши, как крик, поэтому решила, что сама заслуживает не больше, чем они.

Как не заслуживает, чтобы рана на руке была залечена. Она позволит Кону зашить рану на ноге, но к руке не подпустит.

Кон задернул на каждом окне черные прорезиненные шторки, вмиг поглотившие все лившиеся снаружи лучики света. Очевидно это было необходимо для транспортировки вампиров и других светочувствительных демонов в дневное время суток.

— Снимай штаны.

— Ого! И что, никакой прелюдии?

Несмотря на ограниченное пространство автомобиля, Кон развернулся к ней со смертоносным изяществом.

— На прелюдию я трачу часы, — произнёс он, медленно и сексуально растягивая слова. — А что насчёт тебя?

Её лицо залил румянец. В любом случае, Кон знал ответ. Знал, что она никогда в жизни не занималась прелюдией. Для Син секс был фастфудом, а не изысканной кухней.

О, с правильным партнером она получала удовольствие, но желание поваляться в постели и насладиться мужским телом было поддавлено в ней уже давно.

Теперь секс стал лишь способом выживания. А за последние тридцать лет превратился в рутину, быстрые перепихоны с кем-либо из убийц ее логова, и случайные связи на стороне для разнообразия с мужчинами, вроде Кона.

С тех пор, как заделалась мастером убийц, она редко покидала логово и лишь для того, чтобы посетить штаб-квартиру Гильдии или больницу, поэтому ее выбор был весьма ограничен и в основном сводился к Лукасу. Возможно, так будет продолжаться до конца ее дней.

— Прелюдию переоценивают. — Рана на руке нещадно болела, когда Син стянула штаны и забралась на носилки. Но кобуры на бедре и на лодыжке не тронула. Оружие, так или иначе, останется при ней.

— Значит ты неправильно ею занималась, — Кон надел хирургические перчатки, и почему-то это действие и сопровождающий его звук показались эротичными. — Тебе попадались хреновые любовники.

— Ты был одним из моих любовников, — заметила Син, но Кон не повёлся на провокацию.

— Только раз. И то, что между нами произошло, можно назвать лишь жестким быстрым перепихоном. — Его голос превратился в завораживающее мурлыканье. — Ничего похожего с медленным сниманием одежды и целованием каждый сантиметр кожи своего любовника. Облизыванием всех чувствительных мест, пока он не кончит. Изучением изгибов его тела пальцами, ртом… и зубами, — добавил он, блеснув клыками.

На нее накатил столь сильный голод, что пришлось бороться за вздох. И все же Син удалось ответить спокойным голосом, словно красочное описание Кона не оказало на нее никакого эффекта.

— Конечный результат тот же. Оргазм. Так зачем тратить время? За тот час, который займет облизывание любовника с головы до пят… Боже, ты серьезно?.. Я смогу кончить пол дюжины раз. — А если предположить, что она будет с мужчиной, способным кончить столько же раз… или с демоном-семинусом, чья эякуляция[3] заставляет женщину кончать снова и снова, даже после того, как он вышел из комнаты.

— Поверь, — пробормотал Кон, — Потраченное время того стоит. Получишь те же оргазмы, только лучше. Горячее. Более, черт возьми, ошеломительные.

Син почувствовала, что слабеет и становится влажной. Даже если бы не давление потребностей суккуба, Кон все равно завел бы ее.

— Прижми место пореза. — Резкая смена тона и темы разговора заставила ее моргнуть, но Кон отвернулся к застекленным шкафчикам за инструментами и, достав их, бросил на каталку рядом с Син.

Ее голова все еще кружилась от фантазий, которыми ее заполнил Кон, но Син выхватила из шкафчика у себя за спиной бумажное полотенце и приложила к кровоточащей ране.

По руке потекла теплая струйка крови вниз к ладони, и Син украдкой сунула еще одну салфетку в рукав куртки.

А потом принялась разглядывать прекрасную задницу Кона, обтянутую черными походными штанами. Когда он снова повернулся к ней лицом, Син с удовольствием отметила, как его взгляд упал на ее голые бедра и черные шелковые трусики, промокшие от возбуждения.

Чем дольше Кон на нее смотрел, тем быстрее стучало ее сердце, а в животе появлялся больший трепет.

В проклятой скорой помощи стало еще жарче.

Когда он наконец поднял серебристые глаза, потемневшие до богатого, насыщенного цвета олова, в них светился откровенный голод. Совсем неудивительно, учитывая тему разговора.

На одно мгновение Син задумалась, находится ли Кон под действием собственных нужд и, когда он опустился на мягкую скамейку напротив нее, почувствовала одновременно разочарование и облегчение.

— Это бессмысленно, — сказала она, хотя бумажное полотенце под ее пальцами промокло насквозь. — Я быстро восстанавливаюсь.

— Поразивший тебя дротик был покрыт антикоагулянтами, не позволяющими крови сворачиваться, чтобы легко тебя отследить, если дротик не прикрепится.

Умный ход.

— Откуда ты о них так много знаешь?

— Имел с ними некоторый опыт общения. — Он схватил ее за лодыжки, раздвинул ноги и потянул на себя, так чтобы протиснуться между ее бедер. Колени Син оказались прижатыми к его ребрам.

Син попыталась не обращать внимание на интимность позы, но ее тело не могло. Она напряглась, чувствуя себя в западне, хотя именно Кон был зажат между ее ногами.

— Тебя арестовывали? Что ты натворил?

— Как я уже сказал, у меня был с ними опыт общения.

— Ооо, — подразнивала она, проводя ступней по его спине. — Плохой мальчик. Давай, колись.

— Может, я просто ради удовольствия убил назойливого суккуба. — Его слова были грубыми, но, когда Кон приподнял полотенце, чтобы проверить рану на ноге, действовал пальцами очень нежно.

— Надеюсь, что сначала ты доставил ей кучу оргазмов с прелюдией, — Кон фыркнул, но не стал вдаваться в подробности о времени, проведенном с Церцерис.

Поняв, что не дождется рассказа, Син принялась изучать внутреннюю обстановку скорой помощи: шкафчики, скамейки и рабочее место в передней части машины, напоминающее миниатюрную химическую лабораторию по смешиванию препаратов.

— Итак, как вампир справляется с подобной работой? Разве вид и запах крови не пробуждает твой голод?

— Разве после того, как ты наешься за ужином в день Благодарения, тебе захочется бутерброд?

Это была шутка. Она не отмечала день Благодарения со смерти своих бабушки и дедушки. Но неожиданно ей захотелось индейки, мясного пирога и домашних булочек.

Она давно запретила себе поддаваться ностальгии, но сейчас та наполнила ее теплом, которое Син испытывала, когда их семья собиралась за ветхим, старым праздничным столом.

В детстве Син представляла, как в будущем она со своим мужем и детьми и с семьей дяди Лорена будут собираться по праздникам у дедушки с бабушкой.

Сейчас она понимала, что все это было лишь детскими мечтами. Син безжалостно сжала руку, позволяя боли вернуть ее обратно в настоящее, в котором она никогда не отмечает глупые сентиментальные праздники.

— Нет, я не испытываю голода после обильного ужина, но… О, так ты питаешься перед своей сменой?

— И вовремя тоже. Мы держим закуски в холодильнике. Так делают все медики в зависимости от их вида. Я работал с одним напарником, который всю смену обгладывал кости.

Отвратительно.

— А что если вопрос не только в диете? Вдруг, это что-то другое?

— Что, например? Потребность убивать или стремление поглощать боль?

Она пожала плечами.

— Или трахнуться.

Кон приподнял одну светлую бровь.

— Виды, которые бесконтрольно убивают, не могут быть медиками, но у нас работал парень, питавшийся чужой болью. Это была для него идеальная работа, пока он не решил, что предпочитает не облегчать пациентам боль. Что касается секса… не знаю. Думаю, все зависит от породы инкуба или суккуба. В течение короткой смены Тень прекрасно справляется. А почему ты спрашиваешь? Планируешь подписать контракт? Потому что, могу поспорить, тебе не составит труда найти партнера, который мог бы, э… помогать тебе во время смены.

О, подобный разговор с Тенью, отвечающим за набор персонала, наверное, будет забавным.

— Спасибо, но у меня уже есть работа.

Кон покачал головой, потом открутил крышку бутылки с какой-то жидкостью, смочил тампон и приложил к порезу.

— Это коагулянт Призрака, произведенный из слюны вампира. Самое эффективное средство для ран сверхъестественного происхождения. Он куда лучше любых лекарств, придуманных людьми.

— Фу!

— Ты предпочитаешь, чтобы я тебя облизал? — опасный, знойный тон его голоса обволакивал ее словно шелковая лента.

И как на это ответить? Потому что и «да», и «нет» будут одновременно и правдой, и ложью. Наконец ей удалось выдавить хриплое «нет» и понадеяться, что для него ответ прозвучал более убедительно, чем для нее самой. Син откашлялась и сменила тему:

— Слушай, ты можешь поторопиться? Мне нужно вернуться в логово убийц.

Кон оглядел ее веселым, бескомпромиссным взглядом, как будто она не имела абсолютно никаких прав распоряжаться своим будущим.

— Я же сказал, ты едешь ко мне. — Он закончил обрабатывать рану, которая благодаря смеси из вампирской слюны перестала кровоточить. — Церцерис тебя ищут, и в первую очередь они проверят все известные им места.

— Ну, товарищ командир, в логове есть охранники-головорезы. — Когда Кон перестал откручивать крышку бутылки с антисептиком и одарил ее взглядом «ты это, мать твою, серьезно?», Син вздохнула. — Я знаю, что они не смогут остановить Церцерис, но парни хотя бы предупредят меня.

— Уверена? Сейчас будет немного жечь… — он плеснул немного жидкости на рану, и Син стиснула от боли зубы. — Пособничество и подстрекательство являются серьезным преступлением. Твои охранники так сильно тебя любят?

Нет, они не любили. Волна вины медленно затопила Син, когда она подумала о том, как Призрак и Фантом пришли ей на помощь, хотя знали, чем рискуют.

И Кон тоже. Она наблюдала, как он нежно обрабатывал ее рану умелыми, затянутыми в перчатки руками. Такого она просто не ожидала.

С момента ее встречи с этим великолепным мужчиной, он всегда проявлял силу и жесткость. Прижимал ее к машине скорой помощи, в которой они сейчас находились. Поспорил со своим напарником парамедиком Люком, что заберется к ней в трусики.

И добился своего.

А теперь бережно обработал ее рану и пытался отвезти в безопасное место.

— Почему ты мне помогаешь? — выпалила она.

— Ты все еще должна мне десять баксов.

Она одарила его фальшивой улыбкой.

— Очень смешно. Но ты помогаешь мне не потому, что я поймала тебя на пари с Люком и забрала большую часть выигрыша.

— Ладно, а как тебе это? Ты положила начало эпидемии варгов, и, если тебя запрут в клетке, Призрак не сможет подобраться к тебе для создания лекарства. Кроме того, я в долгу перед твоими братьями.

Ну конечно. Он помогал не из-за симпатии к ней или чего-то в этом роде. Вот и отлично, потому что он ей тоже не нравился. И это не звучало слишком по-детски.

— Чем ты им обязан?

Он слегка пожал одним большим плечом.

— Я встал на тропу, ведущую к саморазрушению. Подрался в баре с Люком, и мы оба оказались в ПБ.

— Значит, Призрак спас тебе жизнь?

— Неа. Сейчас опять будет немного жечь, — он протер рану чем-то действительно обжигающим. — Ты встречалась с Владленой? Она медсестра. Оборотень-гиена. Несколько лет назад ее отец, док по имени Юрий, переживал из-за одной дерьмовой истории, произошедшей чуть раньше между мной и его сыном, поэтому натравил на меня Церцерис. Призрак сообразил, что если я застряну в тюрьме, то не смогу оплатить больничный счет, и вытащил меня. А расплатиться заставил работой на него в течении двух лет.

— Подозреваю, так ты там и завис.

— Думаю, да. Работа оказалась классной. Вызовы никогда не бывают одинаковыми, что держит меня в тонусе.

Син его понимала. Она тоже не выносила рутины.

— Ты уже закончил?

— Почему ты такая нетерпеливая?

— Потому что я уязвима в любом месте кроме логова, штаб-квартиры убийц или больницы. Вот почему должна вернуться к себе, а не ехать к тебе домой, даже если Церцерис будут искать меня в логове. — Ей также нужно было найти одного из партнеров по сексу. И побыстрей. Пока она не сорвалась и не набросилась на Кона.

— Уязвима для кого?

— Для моих наемников.

Он моргнул.

— Твои же наемники представляют для тебя угрозу?

— Некоторые из них желают получить мое место. Тот, кто меня убьет, получит в свое распоряжение логово.

— И как ты можешь быть в безопасности, если находишься среди них?

— Наемники связаны со своими хозяевами, поэтому не могут навредить им в стенах логова, штаб-квартиры или любого другого места, защищенного заклинанием «Убежище». Но за пределами этих мест… все правила отменяются. Несколько старых наемников умеют чувствовать местоположение своего мастера.

Кон выругался.

— Да ты настоящая заноза в заднице.

— Хреново ты умеешь обращаться с пациентами.

— О, я чертовки хорошо умею с ними обращаться, — произнес он, хрипло растягивая слова, напомнив Син, что ее тело болело, причем не от раны.

Пока Кон накладывал на рану большую повязку, его пальцы медленно двигались по ткани и коже, превращая медицинскую процедуру в одно из самых сексуальных переживаний в ее жизни.

Кстати, о трогательном.

Оставив руки там, где они были, он обхватил ее бедра и поднял взгляд. Его серебристые глаза встретились с ее. Казалось, воздух в машине уплотнился и раскалился… Тень что, умрет, если установит в этих штуковинах кондиционеры?

— Сними куртку, — пробормотал Кон.

Сердце Син екнуло.

— Я не буду заниматься с тобой сексом.

— Но, ты хочешь. — На его греховных губах промелькнула легкая, соблазнительная улыбка. — Но я прошу тебя раздеться не поэтому.

— Лгун. Тебе нравится забираться ко мне в трусики.

Он посмотрел на нее, как на полную идиотку.

— У тебя все еще идет кровь.

О… Как унизительно. Она фыркнула.

— Нет. Не идет.

— Я чувствую.

Проклятые вампиры.

— Отдай мне штаны.

— Сними куртку. Больше повторять не буду.

— Эту рану я тебе залечить не позволю, — Син выдернула ногу из его хватки, но в следующее мгновение Кон вскочил на ноги и сорвал с нее куртку, обнажив большую рану на бицепсе.

Син попыталась вырваться, но он с легкостью удержал ее, и его веселое настроение улетучилось.

— Как это случилось? Кто это сделал? Церцерис?

— Это сделала я, — рявкнула она и вздёрнула подбородок.

— Ты сама себя режешь? — он потянулся за марлевым тампоном, но Син перехватила его запястье.

Нет, она не резала, но объяснять что-либо Кону не собиралась.

— Не трогай рану, — ровно произнесла она. — Я буду драться с тобой и не отступлю.

Красивые, четкие черты лица Кона исказились от гнева, Син услышала скрежет зубов и увидела, как заходили его желваки.

— Нельзя оставить рану кровоточащей.

— Можно, и я это сделаю.

— Син, я уже сейчас на грани, — гортанно произнес он с легкой дрожью в голосе, которая передалась и его руке, за которую она держалась.

Черт. Ее кровь искушала Кона. Син закрыла глаза и мысленно выругалась. Однажды она уже позволила Призраку зашить ее руку, а не залечить целительным даром. Может, на сей раз….

Ее руку опалило горячее дыхание, и Син распахнула глаза. Рот Кона был так близко… так близко. О да, только один раз…

— Сделай это, — прошептала она, и все же он колебался.

Его дрожь усилилась, и Кон потянулся за бутылочкой с вампирской слюной. Не задумываясь, Син схватила его за затылок и притянула к своей руке.

Эта рана была глубоко личным страданием, и Син не собиралась лечить ее каким-то странным медицинским варевом. Но настолько ли хороша идея позволить Кону разделить ее боль?

Эмоции зашкаливали, и Син медленно выдохнула, не уверенная, сможет ли выдержать подобную интимность. Нет, она точно знала, что не сможет.

Когда она уже собралась его оттолкнуть, Кон застонал, судорожно выдохнул и прижался к ней всем телом. В следующее мгновение собственное беспокойство показалось Син таким незначительным.

Большое свидетельство возбуждения Кона прижалось к ее естеству, руки, все еще затянутые в хирургические перчатки, скользнули под ее майку и обхватили за талию.

Она не понимала, как, черт возьми, прикосновение кусочка латекса к коже могло дарить столь эротичные ощущения, но хотела, чтобы Кон либо переместил руки вверх на ее грудь, либо опустил их на лоно, и узнать, насколько еще эротичнее могут быть его касания.

К сожалению, Кон держал руки неподвижно и усилил хватку, словно боялся, что, расслабив пальцы, сделает именно то, на что она надеялась.

Медленно, осторожно он провел языком от основания до самого верха пореза. Успокаивающая ласка облегчила боль, и с каждым следующим медленным движением боль ослабевала все больше и больше, пока не осталось ничего, кроме приятного легкого жжения.

И пульсирующей похоти, проникавшей во все ее существо.

Мышцы под кожей Кона затвердели, тело напружинилось, и Син почувствовала в нем нечто темное, но старательно сдерживаемое.

— Кон? — она провела рукой по его спине, и мускулы под ее ладонью напряглись.

Кон произнес что-то на незнакомом Син языке, но она нисколько не сомневалась, что это было грязное ругательство. Он резко отпрянул, и в тот же момент кто-то постучал в заднюю дверь машины.

С другой стороны двери раздался рокочущий голос:

— Отдайте суккуба, или все, кто находится внутри, умрут.

* * *

Кон не раздумывал ни секунду. Действуя инстинктивно, он сбил Син с ног, толкнув на пол машины, и накрыл ее своим телом.

Десять секунд назад Кон боролся с жаждой крови и был поглощен ощущениями от ее крепкого тела, прижатого к его еще более крепкому телу, и ее ногами, обхватывающими его бедра, но сейчас желал только защитить Син.

Если она умрет, он потеряет единственную надежду избавиться от вируса в его крови.

К тому же ее братья его убьют. Жестоко.

— Кто это? — прошептал он.

— Не знаю, — прошептала она в ответ. — Я не узнала голоса. Наверное, Церцерис.

— Они не смогли бы найти нас так быстро. По крайней мере, без Хеллхаунда или охотника по крови. Скорее всего, это наемник.

Син выругалась.

— Дай мне встать.

Даже если бы он решил позволить ей встать, в проходе между сиденьями и носилками все равно было недостаточно места.

— Я собираюсь завести машину и вытащить нас отсюда. Оставайся лежать.

Син — о чудо из чудес! — не стала спорить. Кон поднялся с нее, медленно встал на четвереньках и попятился к свободному пространству между секцией для коробок и кабиной.

Он остановился возле крошечной двери и прислушался, используя свой суперслух, чтобы различить что-нибудь необычное.

Но уловил только обычные звуки города: трение шин об асфальт, сигнальные гудки, болтовню входящих и выходящих из метро пешеходов. Ничто не указывало на численность напавших, стоящих по другую сторону скорой помощи.

Заглянув в кабину, он увидел у окна со стороны водителя мужчину-демона. Черт. Кон поспешно отодвинулся обратно.

— Найтлаш спереди.

— С блестящим розовым кольцом в носу?

Кон выглянул еще раз.

— Ага. Очень мужественно.

— Это Зеф, — Син встала на четвереньки. — Второй, который стоит у задней части машины, это Рамрил по имени Трэг. Они напарники. Никогда не работают в одиночку.

— Твои наемники?

Она схватила свои штаны и быстро оделась.

— Ублюдки.

— Это значит «да»? — Кон выдохнул. — Я думал, ты не узнала голос.

— Трэг эксперт в маскировке. Но хорошая новость заключается в том, что я знаю, как он работает. — Син достала нож, легко удерживая его пальцами и готовая метнуть. — Возможно, они не знают о заклинании «Убежище», но определенно не собираются входить внутрь. Если ты не вытащишь меня наружу, они распахнут двери и, чтобы убить меня, воспользуются оружием дальнего действия.

— Пистолетами?

— Сомневаюсь. Скорее, используют дротики с ядом или огненные шары.

— У вас есть пятнадцать секунд, — крикнул мужчина, стоявший у задней двери, и Син проворно вскочила на ноги.

— Если я выскочу через боковую дверь, то смогу застать Зефа врасплох и убить, и если ты распахнешь заднюю дверь…

— У меня идея получше. — Кон встал на ноги. — Кто из них самый опасный? Самый сильный?

— Трэг, — ответила Син, и Кона охватило разочарование. С Рамрилами он уже сражался, но вот наемник Найтлаш будет для него чем-то новеньким. — Зачем тебе?

— Я возьму его на себя, — он посмотрел вверх на крышку люка, которую Тень установил специально для таких случаев. Демон предусмотрел все. Тем не менее, когда все закончится, Кон предложит установить снаружи скорой помощи оружие. — А ты займешься вторым.

— Постой…

Но Кон уже приоткрыл люк и бесшумно выбрался наружу. Медленно лег на живот и пополз к задней части машины.

Позади него тихо и изящно, благодаря гибким мышцам, вылезла Син. Внизу Трэг ударил в дверь.

— Время вышло.

Кон перегнулся через край и приземлился на Рамрила, резко сбив того с ног. Рога демона стукнулись об асфальт с ласкающим слух Кона треском.

Отлично! Из-за другой стороны машины долетел болезненный рык Зефа, но, получив кулаком по лицу, Кон полностью сосредоточился на своем противнике.

— Тебе меня не победить, парамедик, — выплюнул Трэг. — Я опытный убийца.

— Ошибаешься, — Кон двинул коленом по животу Трэга. — Парамедики точно знают, как надо убивать. — Все пережитые им в жизни драки многому научили Кона, но знания о функционировании тела сделали поистине смертоносным.

С этой воодушевляющей мыслью Кон проломил Рамрилу гортань, саданув кулаком по его толстой шее. Трэг издал крик агонии, который Кон заглушил двойным ударом в широкую переносицу.

Демон качнулся назад, но в мгновение ока восстановил равновесие и, пригнувшись, впечатал Кона массивными изогнутыми рогами в заднюю дверь машины.

Черт, это было больно.

Кон пригнулся, едва успев увильнуть от кинжала Трэга, ловко развернулся, заломил руку демона за спину и опрокинул его на землю.

Кон нанес еще один сокрушительный удар по горлу Трэга, которым разорвал сонную артерию и убил наемника на месте.

Тело Рамрила начало распадаться, как у большинства демонов, когда те умирали за пределами Шеула или построенных демонами зданий в человеческой реальности, и Кон не остался смотреть.

Он кинулся к передней части машины, где Найтлаш прижимал Син к двери водителя, держа нож у ее горла. Син положила руку на его плечо, ее татуировка яростно засветилась, и прежде чем Кон успел атаковать ублюдка, тот рухнул наземь. Его кожа стала пепельного цвета, а глаза впали.

Какую бы болезнь Син не запустила в демона, та поразила его мгновенно. И в гротескной манере.

Напоминание о том, кем она была и что сделала, словно удар в лицо, возвратил его сознание туда, где оно и должно быть, при работе с ней: в профессиональное русло.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Ага. — Син пнула мертвого демона ногой в бок и поморщилась, схватившись за бедро.

Кон выругался.

— Дай мне посмотреть твою ногу…

— Все в порядке. — Она развернулась и направилась к задней части машины, где от тела Рамрила ни осталось ничего кроме жирного пятна на асфальте. — Сукин сын! — выдохнула она и Кон мог поклясться, что расслышал в ее голосе нотки сожаления. — Он был чертовски хорошим убийцей.

— Не так хорош в рукопашном бою.

— Это его слабое место. — Утренний бриз сдул прядь волос на ее лицо и Кон едва удержался, чтобы не убрать прядь назад. — Он сфокусировался на своей цели и не достаточно сосредоточился на поединке.

— А в чем твоя слабость?

Син засунула кинжал в сапог.

— У меня нет ни одной.

— Если ты в это веришь, то заблуждение и есть твоя слабость.

— А ты видать умник, — произнесла она решительно. — Ладно. Моя слабость в том, что я суккуб. Но это очень редко приводит к проблемам, когда я работаю.

Кон в этом сомневался, и сейчас хотел пнуть себя под зад, за то, что не подумал о том, возможно он так сильно жаждал ее крови потому, что она была суккубом. Может дело было не в ее крови? Может это ее феромоны возбуждали в нем голод, а не надвигающаяся зависимость.

Если только…

— Какие у тебя потребности, как суккуба? — рявкнул Кон.

Ее чёрные брови поползли вверх.

— Э-э… секс?

— Нет, я имею в виду, что ты забираешь или порождаешь?

Син уперла руки в боки.

— Ну, я не забираю души, если ты об этом. Я не делаю ничего.

О, она делала что-то, так или иначе она знала это.

Позади Кона раздался свист как от спущенного колеса, когда тело Найтлаша растворилось. Он подождал пока звук стихнет окончательно, прежде чем спросить:

— Как скоро тебе понадобиться секс?

— Скоро. И все мои постоянные партнеры находятся в логове.

Что-то… шевельнулось у Кона в груди, заставив его содрогнуться. Это не могла быть ревность. Он никогда такого раньше не испытывал. Не из-за женщины. Но что-то определенно испортило его настроение, и он усадил Син на пассажирское сиденье. Его челюсть была так сильно сжата, что ему практически пришлось руками раскрывать ее, чтобы заговорить, когда он сел за руль.

— Мы что-нибудь придумаем, но мы не задержимся на долго в моём доме. — Кон завёл мотор. — Церцерис обыщут все места где ты бываешь, но ты можешь поспорить на свою задницу, что они так же займутся мной. Им не потребуется много времени, узнать где я живу. — У Кона было две резиденции… будем надеяться, что сначала они проверят его квартиру. — Нам нужно время, чтобы убраться и спланировать следующий шаг. — Как возможность передать Син одному из её братьев. Но казалось Син не слышит его. Она пристально смотрела в пространство и рассеянно потирала грудь. — Эй, с тобой всё хорошо?

Она моргнула.

— Конечно, да.

Ах, да. Никаких слабостей. Но Кон на это не купился. Ее собственные наемники пытались убить и занять ее место, и если только в ее жилах не текла ледяная вода вместо крови, то ее должно было это беспокоить.

И он также чертовски хорошо знал, что кровь ее была горяча, а не холодна.

— В груди болит?

— Немного. Это ноющая боль от потери двух убийц с которыми я связана.

Он скривился, не в состоянии представить себе какого это чувствовать чужую смерть. Кон тронулся с места, в то время как Син вытащила из кармана сотовый и стала набирать номер.

— Кому ты звонишь?

— Одному из моих парней. — Она замолчала, а затем сказала в трубку: — Лукас, что происходит?

Кон напряг свой обостренный слух дампира и стал прислушиваться к разговору.

— Ты на открытой местности. И ты цель, Син. — Мужской голос был слышан Кону так ясно, как будто мужчина сидел с Син на пассажирском сиденье.

Черт возьми! Парню надо бы находиться в задней части скорой помощи. Привязанному к каталке.

— Дерьмо! — Понизив голос Син отвернулась, как-будто не хотела, чтобы Кон слышал. — Где ты?

— В логове. Жду тебя.

Ладно, тогда привязанный к каталке и мертвый. Кон заскрежетал зубами, раздраженный собственной реакцией. У дампира не было абсолютно никакой причины для ревности, и не важно, как грязно бы ни звучал голос этого идиота.

— Что значит все охотятся за мной?

Последовала пауза, а затем в трубке послышалось низкое мурлыканье.

— Возвращайся в логово, Син. Поклянись связаться со мной, и я прослежу чтобы их отозвали.

Сукин… Кон сдержал проклятье, когда все его тело дернулось, а вместе с ним вильнула и скорая помощь. Кругом загудели сигналы и Кон вернул машину в нужный ряд, игнорируя пристальный взгляд Син.

Кону было плевать, что Син сделала, чьей «парой» она станет и что она делала со своим бизнесом наемников. Но этот ублюдок Лукас шантажировал ее, и вот это вывело Кона из себя. Внезапно всплывшая в голове картинка: ее… голой, под мускулистым телом… совсем не беспокоило его. СОВСЕМ.

Син побагровела от гнева, и Кон ждал, что она отбреет ублюдка своим острым язычком. Так что Кон чуть не свалился с сиденья, когда она устало ответила:

— Я сказала нет.

Кон практически мог слышать, как мужчина улыбается.

— Ты слабеешь, суккуб. И не займет много времени, прежде чем ты сдашься без боя.

Очень медленно, Син нажала кнопку «отбой», продолжая смотреть на экран БрэкБерри[4].

— Мудак, — пробормотала она.

Поняв, что вцепился в руль с такой силой, что оставил на нем вмятины, Кон заставил себя ослабить хватку.

— Сколько еще наемников могут охотится за тобой?

Ладони Син, лежавшие на коленях сжались в кулаки и она повернулась, чтобы взглянуть на Кона пронизывающим взглядом.

— Они все, — выговорила Син. — Они все охотятся за мной.

* * *

Люк попеременно выглядывал наружу то в одно, то в другое крошечное окошко, в поисках возможных неприятностей, когда услышал раздавшийся из подвала хрупкий голос Кары.

Люк спустился вниз и нашел девушку лежавшей там, где он ее и оставил — на тюфяке. Тем не менее, Кара повернулась на неповрежденный бок и смотрела на цепи, прикрепленные к бревну и каменной стене.

— Где… где я? — сипло произнесла она, ее техасский акцент был слегка различим сквозь боль в ее голосе.

Он присел возле нее.

— Ты в моей комнате, где я провожу Полнолуние. — Не то чтобы он пользовался ей в последнее время. Его больше не волновало, что он делает в ночь полной луны. Люк отказывался пристегивать себя цепями, предпочитая свободно передвигаться. В конце концов Эгида бы убила его или возможно охотник или скорей всего Фантом. Демон поклялся, что убьет Люка, когда тот потеряет последнюю крупицу человечности. И действительно, такое произошло, когда умерла Ула.

— Что ты помнишь?

Кара повернулась и поморщилась от боли, когда попыталась пошевелить рукой.

— Как за мной гналась Эгида.

— Очевидно они узнали правду о тебе.

Блики от камина мерцали на ее лице, игра света и тени делали абсолютно не читаемым ее выражение, но в голосе были слышны нотки веселья.

— Думаю, тебе больше нечем меня шантажировать.

Люк чуть улыбнулся. Они отсиживались в цитадели Эгиды в Александрии, Египет, когда ждали начала апокалиптической битве между добром и злом, и конкретно в данном конфликте Люк, братья Семы и многие другие демоны выступили на стороне Добра и Раздражающе праведных.

Вообще-то они заключили хрупкое, полное напряжения и недоверия перемирие с Эгидой.

Кара была там в качестве Хранителя, все из себя такая «я выше тебя», и вот тогда она и учуяла в нем оборотня.

А он учуял его в ней.

Уже заведенный ожиданием войны, его похоть просто взревела в нем. И Люк не был самым приятным парнем на земле, поэтому он заключил с ней сделку: она проведет с ним десять минут в голом виде, а он сохранит ее секрет.

Она возмущалась и рычала, но после объявления победы Праведной команды в Иерусалиме, дала ему пол часа.

Его плоть твердела даже сейчас, от одной только мысли о том, как он взял ее три раза за тридцать минут: стоя — прижав к стене здания, на земле — в миссионерской позе. На коленях сзади. Секс был грубым и жестким, так как это делали варги, особенно после жестокого сражения. Он покинул ее весь исцарапанный и испытывающий ноющую боль, но более пресыщенный, чем когда-либо за последнее время.

— Я уверен, что смогу найти чем еще тебя шантажировать, — буркнул он, положив ладонь ей на лоб, чтобы проверить температуру. — У тебя жар. — Его пальцы скользнули вниз на ее горло. — И пульс учащён. Я пойду принесу лед и лекарства.

Здоровой рукой Кара схватила его за запястье неожиданно сильной хваткой.

— Никаких наркотиков.

— Нам нужно сбить твою температуру.

Она облизнула губы, закрыла глаза, но не отпустила его.

— Ладно, но ничего такого, что повредит ребенку.

Он уставился на нее.

— Ты беременна?

— Да.

Должно быть это произошло во время сезона спаривания, наступившего всего несколько дней спустя, после того как он был с ней. Слава Богу, он не почуял его приближение. В противном случае, Люк был бы вынужден остаться и сражаться с любым другим мужчиной, собирающимся претендовать на нее.

Победитель бы спаривался с ней в течение трех дней и ночей при полной луне, как в человеческом, так и в животном обличии и если бы она забеременела в этот период, их связь стала бы постоянной.

— Где твоя пара?

— Погиб. — Ее глаза все еще были закрыты и Люк хотел, чтобы она открыла их, так бы он смог прочитать ее мысли.

— Эгида убила его?

— Да.

— Он рождённый или обращённый?

— Обращённый, — тихо ответила она.

Холодок пробежался по его позвоночнику.

— Детеныш может родиться человеком.

Девушка наконец открыла глаза.

— Я в курсе.

— Ты убьешь его? — У рожденных варгов были очень суровые законы относительно человеческих младенцев, их должны были убивать при рождении. И все же Люк слышал о нескольких матерях, которые оставили детей в человеческих больницах или на пожарных станциях, чтобы их смогли усыновить.

Она заколебалась, и на мгновение, он думал, что она скажет «да». Но затем ее глаза сверкнули, стальной блеск в них сказал, какой матерью она будет. Неистовой. Любящей.

— Я буду защищать своего ребенка ценой своей жизни. Вот почему я здесь. Вирус…

— А что с ним?

— Я боюсь. Ты знаешь, что происходит… у тебя есть связи внутри…

Он фыркнул.

— На случай если ты не заметила, я застрял в этой глухомани. Но я знаю, что вирус воздействует только на обращенных варгов, поэтому ты в безопасности. — По какой-то причине она не выглядела человеком, испытавшим облегчение. Все-таки она была больна от полученных ран и отравления серебром, а не зараженная «Лихорадкой Син». Он снова приложил ладонь к ее лбу, чертовски отлично зная, что лихорадка не ослабла. — Так вот почему ты здесь? Только по этой причине?

Она перевела взгляд на камин, безучастно уставившись в огонь.

— Когда Эгида узнала мой секрет, мне некуда было больше пойти.

— Тебе не следовало приходить сюда. — Это было по-уродски сказать такое, но с другой стороны он и был мудаком. С того дня, как он подвергся нападению оборотня, Люк заботился только о себе и плевал на всех остальных.

— Несомненно, это была ошибка. — Ее голос был таким тихим, что его почти что заглушал треск пламени.

— Да, была. — Он встал, бросил еще одно полено в огонь с немного большей силой, чем это было необходимо и искры с сердитым треском взметнулись вверх. — Последнее что мне нужно, так это заботиться о беременной женщине у которой на хвосте висят убийцы. В любом случае, как они узнали кем ты являешься? — Когда она не ответила, Люк повернулся. Ее глаза были закрыты, а дыхание ровным. Женщина снова потеряла сознание.

И Люк был в полнейшей заднице.

 

Глава 7

Они ехали в полной тишине порядка тридцати минут. Сначала Син была благодарна за молчание, пока в ее голове не закружили мысли, и она не осознала, в насколько серьезные ввязалась неприятности.

Лукас — слизняк, предатель и мудак. Син знала, что доверять ему нельзя, но надеялась, что он воспользуется хоть чуточкой своего значительного влияния, и сохранит большую часть ее наемников… без клятвы стать его парой.

И он оказался не прав. Она не ослабла. Каким бы ни было хорошим делом разделить бремя хозяина наемников, Син не могла ни с кем соединиться, особенно, не с таким членоголовым ублюдком как Лукас.

Проклятье. Она оказалась между собственными наемниками, которые желали ее голову на блюде, и офицерами Карстеровой тюрьмы, желающими заточить ее в клетку, от чего начала чувствовать себя оленем в сезон охоты.

Поэтому, когда ее мобильник начал не переставая звонить — приходили звонки и сообщения от Лора, Призрака, Тени и даже одно от Фантома — у нее окончательно сдали нервы и Син вырубила телефон.

— Они беспокоятся о тебе. — Кон бросил взгляд на ее Блэкберри. — Ты должна ответить.

— Я не нуждаюсь в их беспокойстве.

Его ответ оказался резким.

— Эгоистка?

Ладно, да, она эгоистка. С того дня, как они с Лором прошли через изменение, после которого у них появились татуировки, неконтролируемые сексуальные потребности и способности убийц, Син была вынуждена покинуть мир людей.

А это означало оставить мягкость, сострадание и любовь там, где они не будут причинять боль. Мир, в который ее втащил демон-работорговец спустя несколько дней после того, как Лор покинул ее, ожесточил Син и очень быстро.

Она век прожила среди демонов, кто дышал жестокостью словно воздухом и наращивание рубцовой ткани как физической, так и эмоциональной было единственной причиной, по которой она выжила.

А затем, тридцать лет назад, Син встретила Лора и его преданность сделала совсем маленькую трещину в ее щите.

И сейчас, причина, по которой она не отвечала братьям состояла не в том, что она не нуждалась в их заботе… хотя это было правдой. Она не отвечала, потому, что как бы сильно это ненавидела, но все же призналась самой себе, что беспокоилась о том, что Фантом и Призрак будут наказаны за оказанную ей помощь.

Но она не собиралась говорить об этом Кону. Озвучив происходящее вслух, она сделает это реальным с последующими жалостливыми, бесполезными фразами типа «Я сожалею» и «Все будет хорошо».

По коже побежали мурашки. Бабушка, растившая ее и Лора со дня их рождения, часто так говорила. «Все будет хорошо Синид. Твоя мама любит тебя. Она просто попала в неприятности вот и все». И «Все будет хорошо. Люди могут быть жестоки, но я всегда буду рядом».

Бабушка лгала. Мама не любила Син, бабушка не всегда будет рядом и все определенно не хорошо.

Радио в скорой запищало и напряженный голос Призрака пронзил тишину.

— Кон. Ответь.

Кон нажал кнопку на приборной панели.

— Риз. Мы в безопасности.

— Слава Богу! — Облегчение Призрака передалось по радио. — Не говори мне куда вы направляетесь, эта частота может прослушиваться. Син, держись подальше от всех мест, где ты когда-либо бывала.

— Да, так и сделаю. — Незнакомые искорки вины вспыхнули в ее животе, и она откашлялась. — Эй, э-э… ты и Фантом… я имею в виду… вы…

— Не беспокойся о нас, — заверил Призрак. — Просто доберитесь туда куда вы направляетесь, и мы поговорим позже. — Он отключился, снова оставив Син и Кона в напряженной тишине. На еще один чертов час.

Син провела это время глядя в окно на проезжающие машины, желая оказаться за рулем одной из них, направляясь на встречу судьбе, которую выбрала она сама вместо того, чтобы ехать с водителем на встречу той, которой она не желала и которая была выбрана высокомерным дампиром.

Высокомерного дампира, чьи мускулистые ноги сгибались, в то время как он выжимал педали газа и тормоза. Чьи большие бицепсы перекатывались и напрягались, когда он крутил рулем.

Широкие плечи заняли все водительское пространство и картинки того, как ее руки цепляются за них, в то время как Кон двигается между ее бедер, заполнили ее разум.

Она так остро реагировала на его присутствие, была так чувствительна к его теплу, его запаху, даже к звуку его дыхания, что не важно сколько раз бы не переводила взгляд на окружающий пейзаж, она обнаруживала, что ее глаза все равно возвращались к нему. Син почувствовала, как ее тело наклоняется к нему.

Он был такой занозой в заднице.

Когда наконец, пригород плавно перетек в пастбища и сельскохозяйственные угодья, Кон свернул с главной дороги на гравейку, вдоль которой вряд выстроились деревья.

— Я предполагаю, ты не часто ездишь на машине на работу? — размышляла Син.

— Меньше чем в четверти мили отсюда в лесу есть Хэррогейт, так что да, я не часто езжу. Двухчасовые ежедневные поездки на работу убили бы меня.

Под колесами машины скорой помощи похрустывал гравий еще где-то с пол мили, пока Кон не затормозил на подъездной дорожке старого, но ухоженного дома в стиле ранчо, стоявшего на против холма и спрятанного глубоко в лесу, который казалось был специально выращен чтобы скрывать его от посторонних глаз.

Син вышла и осмотрелась, в то время, как Кон выгнал из гаража черный «мустанг», чтобы спрятать скорую помощь. Там еще оказались: мотоцикл, снегоход и вездеход. Похоже парень предпочитал игрушки с мотором.

Кон загнал машину скорой помощи внутрь — она едва туда поместилась, и Син даже показалось, что она слышала скрежет металла о бетон. Похоже Тень оторвет ему голову за царапины на транспортном средстве.

— Классная тачка, — произнесла Син, проводя пальцем по гладкому буферу «мустанга». На машине все еще стояли номера из магазина.

Кон пожал плечами.

— Будет таковой до следующего года.

— До следующего года?

— Каждую весну я меняю на новую модель.

Она бросила взгляд сквозь тонированное стекло на кожаный салон.

— Любишь запах новой машины, да?

— Нет, — ответил он, стукнув кулаком по кнопке на двери гаража. — Я устаю от однообразия.

— Тогда тебе стоит приобрести самолет, — пробормотала она, и он кивнул так, словно она произнесла это серьезно.

— Я работаю над этим. Лицензия на пилотирование у меня уже есть.

Конечно есть.

Как только дверь в гараж опустилась, Кон включил сигнализацию и провел Син в дом, являвшийся настоящей холостяцкой берлогой.

Мебель в ней была старой, но в хорошем состоянии. На стульях и кушетке разбросана одежда, и Син задалась вопросом, а окна здесь, когда-нибудь мылись вообще? Чем-то было похоже на жилище Лора, только по новее и по больше. И более индивидуально.

Его полки и стены были заставлены какими-то древностями: глиняной посудой, копиями каменных соборов, оружием. Ее взгляд привлекла одна вещица — большой лук, висящий между алебардой и японской катаной.

— Впечатляюще. — Син провела пальцем по гладкой тисовой поверхности. — Не подозревала, что у тебя такое жилище.

— А где по твоему я должен жить? — Спросил он насмешливо. — В палатке?

Пожав плечами она ответила ему в тон:

— Большинство парней живут на съемных квартирах. Большинство одиноких варгов предпочитают более примитивный образ жизни.

Теперь настала его очередь пожимать плечами.

— Рожденные варгами предпочитают свободу, дикие места, но те, кто был обращен предпочитают жить по человечески вместе с другими людьми.

— Пока они не сообразят, что люди — это еда, и пристегивать себя цепями в квартире слишком шумно.

— Верно. — Он швырнул ключи от скорой помощи на обеденный стол.

— Как насчет дампиров? Вы сперва рождаетесь как все… а потом превращаетесь?

Его руки скользили вдоль пуговиц рубашки, когда он пронзил ее жгучим взглядом. Черт возьми, ей бы хотелось читать выражение его лица лучше.

— К чему ты клонишь?

Его ответ не содержал ничего определенного, и она не могла понять, что именно он пытался скрыть.

— Как в тебе проявляется варг? Что с тобой происходит? При полной луне я имею ввиду.

Он снял с себя рубашку санитара, и у нее чуть не отвисла челюсть при виде его крепкого торса с резко очерченным рельефом мускулатуры.

Син привыкла видеть мужчин в хорошей физической форме — ни один убийца не позволит себе стать дряблым — но у подтянутого тела Кона было как у атлета, функции которого использовали по полной и довольно часто. Он просто был создан для марафонов.

«Я трачу часы на прелюдию».

Ах, да марафоны.

— Уж точно я не сажаю себя на цепь. Я отправляюсь домой, туда, где родился.

Ей пришлось отвести взгляд от его груди, чтобы встретиться с его взглядом

— Где это?

— В Шотландии на родине дампиров. У единственного уцелевшего клана Дерхулс… там имеется прибежище. Акры земли, где мы можем свободно охотится во время лунной лихорадки.

Не опускай глаза… не опускай глаза.

— И сколько вас там?

— Нас осталось ничтожно мало. Настолько мало, что с наступлением брачного периода, все, не соединенные в пары мужчины и женщины обязаны принимать в нем участие.

Син пришлось прикусить щеку, чтобы подавить стон, который был готов сорваться с ее губ при слове "соединенные".

— Значит ты не "соединяешься", как другие варги? Я имела ввиду, что если женщина забеременеет от тебя, ты не будешь связан с нею навеки?

— Нет, — ответил он внезапно охрипшим голосом, и ей стало любопытно, так же на него воздействует предмет разговора, как и на нее. — Фактически мужчины редко создают постоянные пары.

Его кожа выглядела такой загорелой.

— Почему?

— Потому, что у нас имеется склонность убивать женщин.

Ах, да ладно. Не так уж это и круто.

Син прошлась по гостиной и пройдя дальше по коридору, обнаружила спальни. Да она вела себя подобно Любопытной Нелли, но похоже Кон не возражал.

— Как ты распоряжаешься всем этим? Закатываешь вечеринки и все такое?

Он поднял взгляд от автоответчика, который проверял.

— Нет, большинство моих друзей обычные люди. У них возникло бы масса вопросов.

— Люди? Ты общаешься с людьми?

— Не в последнее время. — Он подошел к окну и задернул шторы. — Недавно пришлось оборвать последние связи. Когда они начинают замечать, что ты не стареешь, значит пора "устраиваться на постоянную работу" в забытом Богом месте, где отсутствуют какие бы то ни было коммуникации. В данный момент я изучаю нематоды в Антарктиде.

— Ну, ты и придурок. — Но если серьезно… как странно, что он вообще заводит отношения с людьми. Он выглядит как типичный представитель подземного мира.

Зазвонил его сотовый, и Кон вынул его из внутреннего кармана штанов.

— Призрак, Да. Где ты?

Повесив трубку, Кон направился к двери и обнаружил там Призрака все еще одетого в медицинскую форму. Подле него стоял Тень с головы до ног упакованный в черную кожу, на нем были мотоциклетные ботинки куртка и темные очки, скрывающие его темные глаза. Он был похож на гребаного Терминатора.

— Как вы догадались, где нас искать? — Спросила Син.

— Я умею хорошо угадывать, — ответил Призрак, когда они с Тенью вошли. Он кинул Син сумку с вещами. — Одежда. Подумал, что она тебе пригодится после того как в тебя стреляли дротиком.

Кон закрыл дверь, окинув периметр взглядом.

— Руне уже лучше?

— Не совсем. — Тень убрал очки в карман куртки. — Она потребовала, чтобы я убрался, заявив, что я свожу ее с ума. К тому же я был обязан сходить за продуктами.

Син чуть не прыснула со смеху, представив представительного, одетого в кожу демона, толкающим перед собою тележку вдоль прилавков с овощами и «памперсами» в супермаркета.

— Мне как то трудно поверить, что ты оставил ее одну, больную и с тремя младенцами.

— Не одну. Джем и Тэй с нею. — Тэйла супруга Призрака и Джем ее сестра-близнец были на половину демонами Кромсателями душ — самой худшей разновидностью из худших, но если дело касалось заботы об их племянниках, то они становились мягкими и пушистыми. Джем была беременна, и Син полагала, что вскоре и Тэйла последует ее примеру.

Тень подошел к Син.

— С тобой все в порядке? Призрак говорил, что тебя ранили дротиком.

— Жить буду. — Она кинула сумку, и ушла на кухню, договария на ходу: — Кон подлечил меня до того, как убийцы на нас напали.

Оба уставились, словно две пары лазеров нацелились на нее, и Син догадалась, что сболтнула лишку.

— Убийцы? — Прорычали они хором.

— Да, — Кон вынул пиво из холодильника и кинул по бутылке каждому из них. Син перекатывала в руках свою. Любуясь его обнаженным прессом.

— Ваша сестра и шага совершить не может, не вызывая бедствия.

Тень сорвал пробку с бутылки и кинул ее в раковину.

— И кто это был?

— Убийцы, принадлежавшие мне. У меня словно мишень на заднице для неприятностей. — Она подняла левую руку, на которой поблескивало серебряное кольцо Детару. — Любой убийца, способный меня убить заберет кольцо и станет главным. Я — та на чью голову в данный момент охотится весь преступный мир.

— Адские колокола, — пробормотал Тень. — И как ты от них сумеешь защититься?

Она повела бровями.

— Помимо моей супер стойкости и навыков самообороны?

— Да, — отрезал Тень, похоже у парня было хреново с чувством юмора. — Помимо.

Я могла бы связать себя с Лукасом на веки вечные. Она пожала плечами.

— Все что я могу — это предугадывать их действия. Большинство не в состоянии меня обнаружить, но некоторые в состоянии меня ощутить. Возможно молва разнеслась среди всех наемных убийц. Мне лучше исчезнуть.

— Тебе также надо быть на шаг впереди Карсиес, — добавил Призрак.

— Ты спрячешься в пещере Руны, — объявил Тень так, словно решение уже принято, и ей необходимо исполнить его. — Вход в нее укрыт от глаз. Так что они не смогут туда войти, даже если выследят тебя.

— Ты плохо знаешь моих убийц, поверь мне, они отыщут способ. Я не стану ставить под угрозу твою супругу и детей.

Призрак провел рукой по волосам.

— Тогда мы будем сменять друг друга подле тебя.

— Сменять?

— Нас четверо, — произнес Призрак так, словно она не умела считать. — Один из нас всегда будет рядом с тобой.

— Не пойдет. — Она скрутила крышку со своей бутылки. — Я способна позаботится о себе сама. Я не нуждаюсь в покровительстве старших братьев. Кроме того, — она небрежно перехватила за руку Кона. — У меня есть уже один защитник дампир.

Кон напрягся, мышцы на его груди и руках стали словно каменными. В течение секунды она подумала, что он начнет возражать, но он удивил ее сказав:

— У меня нет выбора, мне нужна ее кровь, чтобы уничтожить вирус внутри себя.

— Ну, и дела, ты, по-моему, слишком доволен.

— Поверь мне, — произнес он решительно. — Это не так. К тому же у меня есть другие обязательства.

Тень отпил половину бутылки.

— Кон может остаться. И у тебя будет двое телохранителей.

Син резко отстранилась от Кона, сконцентрировав свое внимание на Тени, по большей части потому, что отсутствие на Коне рубашки ее серьезно отвлекало.

— Ты с первого раза не понимаешь? Я не желаю нести ответственность за ваши жизни.

— Ответственность? — Тень чуть не поперхнулся пивом. — Отвечать за нас?

— Да. Что если мои убийцы попытаются использовать вас, чтобы добраться до меня? Что если они убьют кого-нибудь из вас?

— Я полагаю, — произнес Тень уверено, — что ты нас не недооцениваешь.

Нет. Она конечно понимала, что ее братья в состоянии постоять за себя. Но никто не застрахован от смерти.

— Проблемы с Карсиес тоже никто не отменял, — напомнила она.

— Нас это меньше всего волнует, — заметил Призрак, но Син покачала головой.

— Меня волнует. И я говорю нет.

В следующее мгновение Тень оказался перед ней так быстро, что она не успела моргнуть. Стоявший рядом с ней Кон снова напрягся, и она спросила себя, возможно ли, что он был готов ее защищать.

— Это не обсуждается, — прорычал Тень. — В этой семье мы прикрываем спины друг другу и не допустим, чтобы ты осталась без защиты.

Син привстала на цыпочки, но все еще не доставала ему до плеча.

— Я СКАЗАЛА «НЕТ». Если бы я была братом, а не сестрой, ты бы не был так одержим идеей защитить меня, и ты это знаешь. Вы не будете относиться ко мне по-другому только потому, что у меня нет члена.

— Син…

Она оборвала Призрака, стукнув бутылкой по столу, расплескав при этом пену.

— Я не буду рисковать вами. — Когда-то она уже сделала это, приняв помощь Лора в деле с ее бывшим хозяином Детару, что стоило ее брату годы страданий. Она не могла так снова поступить с братьями и не позволит себе находиться рядом с ними. Если она застрянет с ними на двадцать четыре часа семь дней в неделю….

Син вздрогнула. Они и так были достаточно властными и с обостренным чувством защитника. А если они узнают ее поближе… она окажется в полной заднице.

— Ты не должна сражаться в одиночку. — Тень пальцами обхватил ее запястье, его хватка была нежной, но мертвой как кандалы. — Ты наша….

«Ты моя». Голос ее первого хозяина, кто забрал ее с улиц, где она голодала, жаждала вещей, которых не понимала, звучал у нее в голове. Он руководил преступным миром, который по большей части функционировал в мире людей — азартные игры, проституция, заказные убийства, торговля наркотиками и рабами. Он был ее первым хозяином, но далеко не последним.

«Ты моя. Ты принадлежишь мне. Ты наша». Слова, произносимые ее бывшими хозяевами продолжали звенеть у нее в голове, до тех пор, пока у нее не сдавило горло, а сердце не начало бешено стучать в груди.

— Ваша? — Син резко выдернула руку из захвата Тени и так быстро отступила назад, что налетела на Кона. — Я никому не принадлежу. — Боже, ее всю трясло, воздух застрял в легких, когда страх затопил ее.

— Ого! — Тень поднял руки вверх. — Эй, все в порядке.

Кон опустил ладони Син на плечи, вместо того, чтобы почувствовать себя еще в большей ловушке, его хватка почему-то успокоила ее.

— Я думаю парни, вы должны отступить.

Призрак и Тень глянули на Кона, золотые блики в их темных глазах выдали зарождающийся гнев.

— Я ценю то, что ты для нее сделал, — произнес Призрак скрипучим голосом. — Но она наша сестра и мы можем с этим справиться.

Повисшее в воздухе напряжение пронзало кожу Син словно картечь[5]. Она было открыла рот, чтобы рассказать им все, но Кон заговорил первым.

— Вы нужны ей, — произнес он тем же успокаивающим голосом парамедика, который использовал и с ней в машине скорой помощи. — Вы это знаете. И она это знает. — Он сжал ее плечо, посылая безмолвное послание, что она должна согласиться с тем, что он говорил. — Но, возможно, будет лучше, если вы позволите мне остаться с ней, пока вы разбираетесь с проблемами в ПБ.

Все словно застыли, затем Призрак сделал большой глоток пива и кивнул.

— Вы будете выходить на связь каждые несколько часов.

У Син сжались кулаки, но она предприняла усилие, чтобы не открывать рта. Возражать Призраку и Тени в данный момент было бы глупо, и она не станет давать поводов Призраку, чтобы он передумал.

— У меня всего несколько дней, а может даже часов, до того, как мне предстоит выполнить некоторые обязательства по отношения к клану, но мы постараемся что-нибудь придумать — пообещал Кон.

— Вот и славно. — Произнес Призрак, прислоняясь бедром к столешнице, и тут же выругался, поскольку пролитое на ней пиво намочило его штаны.

— Поскольку вы все равно в бегах, можешь отвести ее к варгам, которых коснулась эпидемия? Я могу обозначить для вас местоположение тех стай, откуда прибыли мои пациенты.

Кон нахмурился.

— Зачем?

— Поскольку до того, как Карсиес вмешались в наши планы, мы работали над антивирусом для варгов. Син не удалось получить искомый результат потому, что кровь варга оказалась слишком зараженной вирусом, и последствия его разрушений были столь масштабны, что с ними невозможно было справиться в лаборатории. Если ей удастся проделать тоже самое с заразившимися всего несколько часов назад, возможно у нее бы получилось. Мне нужен свежий образец уничтоженного не мутировавшего вируса.

— Интересно. — Кон наградил ее одобрительным взглядом, от чего по каким-то причинам она ощутила себя подобно счастливому щенку, которого похвалили за то, что он сделал свои желания снаружи, а не на ковре. Это так раздражало.

— Да, мы могли бы.

— Лор отметил все зафиксированные случаи в программе R-XR, созданной, чтобы отслеживать вспышки эпидемии и отследить ее распространение среди…

— Я полагала, что это касается только обращенных варгов, — прервала его Син. Почему это затронуло кого-то еще?

— Обычная предосторожность, на тот случай, если вирус мутирует, как это произошло с Коном. — Призрак вручил Кону листок бумаги с почерком Лора, на нем было небрежно написано: "Это пароль и логин".

Сердце Син оборвалось в груди.

— Как там Лор?

Тень приподнял одну бровь.

— Сходит с ума от волнения.

Она провела рукой по лицу. Господи, она всё бы отдала, чтобы это уже прекратилось.

— Я все поняла. Делайте, что считаете нужным парни. А за нас с Коном не беспокойтесь.

Оба брата посмотрели на нее с сомнением, а за тем на Кона с выражением, "если что-нибудь случиться с нею — ты покойник".

Кон воспринял их невысказанную угрозу с небрежным поклоном, отчетливо давая понять, что его она нисколько не тревожит. И Син не могла определить: то ли от того, что он уверен в том, что сумеет защитить ее, то ли потому, что просто не боялся ее братьев.

— Дай мне руку. — Тень протянул свою чтобы взять Син за руку. — Поскольку Кон намерен питаться твоей кровью, я собираюсь повлиять на твою кровеносную систему, чтобы увеличить ее воспроизводство. После чего тебе потребуется больше жидкости. Пей побольше воды.

Син вложила свою ладонь в его, и тут же тепло и легкое покалывание потекло от его пальцев прямо к ее костям. Она слегка осела и Кон с Призраком одновременно двинулись, чтобы подхватить ее. Кон оказался проворнее, и когда она очутилась в его объятьях в воздухе снова возникла напряженность.

Боже, эти парни просто невыносимы. Лор никогда не придавал особого значения этому, но теперь он был не в меру заботлив, потому, как испытывал вину из-за того, что случилось ночью так давно.

Однако он понимал ее потребности суккуба, о которых этому слаженному недалекому трио было вовсе невдомек. Значит настало время им кое-что разъяснить.

Она отстранилась от Тени и нарочито чувственным движением обняла одной рукой за шею Кона.

— Знаете, что мальчики. Кажется, вы считаете меня милой маленькой девственницей, все еще играющей в куклы. — Она вонзила ногти в кожу Кона и тот резко втянул воздух. Его клыки казались чертовски сексуальными. — Но это не про меня. Я — наполовину демон-семинус. Задумайтесь о том, что из этого вытекает.

В серых глазах Тени вспыхнул интерес. Призрак вздрогнул.

— Да. Мне необходим секс, или я умру. Так что я сыта по горло вашей предосторожностью, и не желаю, чтобы кто-нибудь из вас оказался поблизости, когда я им займусь, да вам и самим вряд ли этого захочется. — Она очаровательно улыбнулась им. — И еще, как только вы уйдете, я намерена оседлать Кона и совокупляться с ним, пока он не попросит пощады.

Призрак выдохнул. Тень выругался. А Кон пробормотал что-то невнятное на тему "пощады".

* * *

Часть напряжения покинуло дом вместе с уходом Тени и Призрака. Но часть, менее уловимая и куда более опасная оставалась висеть в воздухе. Ее излучала Син. Рядом с ней никто не мог расслабится. Особенно Кон.

«Я собираюсь совокупляться с ним, пока он не запросит о пощаде». Иисус. Ему еще повезло, что Тень с Призраком не прикончили его на месте. Черт, ее слов было для этого достаточно. Кровь закипала у него в венах, его кожу свербило и жгло, его член казался тверже стали.

Син стояла на кухне, обхватив кулаком пробку на пивной бутылке.

— Забавно вышло, — прощебетала она.

— Что у тебя за проблемы? — Его рык должен был заставить ее подскочить на месте, но мисс "Я в одиночку завоюю мир" ничего не имела против небольшой потасовки.

— Не поняла?

Он шагнул к ней, и чем ближе подходил, тем выше она задирала свой дерзкий подбородок.

— Ты меня слышала. — Он выхватил у нее из рук бутылку и резко поставил на стол. Син возмущенно воскликнула, когда он оперся кулаками о стол по обе стороны от нее, словно заключив в клетку. — Какая у тебя проблема с братьями? Почему ты так враждебно настроена?

Син толкнула его в обнаженную грудь, но он не сдвинулся с места.

— Отвали от меня!

— Ответь мне! — Он еще сильнее надавил на Син, прижавшись кожа к коже. Его бедра прижались к ее животу, и не потребовалось много времени, чтоб стало ясно, что он не так уж и ненавидел находиться от неё поблизости.

— Я не настроена враждебно! — Она стала вырываться, но как только поняла, что все ее телодвижения вели к тому, что они только еще сильней прижимались друг к другу, заставляя тереться интересными местами, она тут же остановилась и с раздражением сказала: — Я просто не знаю их.

— Почему нет?

Она выгнула шею, чтобы посмотреть на него.

— А ты что не знаешь?

— Не знаю, чего?

— Еще несколько недель назад я и не подозревала о существовании Призрака, Тени и Фантома. А они до прошлого месяца не знали обо мне. — Она снова дернулась. Сейчас, когда они были прижаты к друг другу, у нее больше не было рычагов давления. — Кончай уже!

Почему, черт возьми, его воображение должно было нарисовать эти два маленьких слова в его голове в виде их двоих?

— Это что, предложение? Ты собираешься воплотить в жизнь то маленькое объявление, которое сообщила своим братьям? Потому что ты та, кто будет молить о пощаде.

Кон пытался сопротивляться ей, но он знал, какого это быть в ней. Он знал какова она на вкус и как все грехи, она вызывала привыкание.

В прямом смысле слова.

Но реальность остудила его похоть, охладив пыл на несколько градусов.

— Это было не предложение, — проскрежетала она. — Я сцепилась с этими двумя тупицами, потому что им нужна была чертова встряска!

— Согласен, но в следующий раз засунь чьи-нибудь другие яйца в тиски.

— Но сжимать твои доставляет на много больше удовольствие, — промурлыкала она, невинно похлопывая ресницами. А затем она нахмурилась. Ее татуировка засветилась, а по груди Кона пробежало легкое покалывание. — Тебе нужно питаться.

— Нет не нужно.

— Может быть не из-за голода, но вирус снова образуется в тебе.

— Это может подождать. Ты до сих пор не восстановилась после последнего кормления, не говоря уже о потери крови после ранения. — Тень ускорил выработку ее крови, но Кон не хотел рисковать. И чем меньше времени его губы будут находиться на ее коже, тем лучше.

Син пожала плечами, от чего ее длинные шелковистые черные локоны взметнулись по его груди.

— Твое дело. Вот только мы направляемся в стаю варгов. Мне плевать, только потом не вини меня, если ты кого-нибудь заразишь.

Внезапный приступ ярости заменил оставшуюся похоть, бежавшую по его венам. С рычанием, он отскочил от нее на несколько метров.

— Я виню тебя за все!

Ее глаза сузились, превратившись в переполненные яростью черные щелочки.

— Да, я виновата. Ты когда-нибудь перестанешь мне об этом напоминать?

— Может быть тогда, когда мои друзья перестанут умирать. — Сжав кулаки так сильно, что заболели костяшки пальцев, он развернулся кругом, чтобы не смотреть на нее, чтобы не напоминать себе как он одновременно и хотел и ненавидел ее.

Его виски пульсировали от желания которому он отчаянно сопротивлялся, схватить ее и хорошенько встряхнуть, а затем раздеть и овладеть прямо на кухонном столе.

Неожиданно ее кулаки обрушились на его спину.

— Тупой сукин сын! Я облажалась и заразила кучу народу, но ты ведь не должен этого делать.

Она пихнула его с такой силой, что он в печатался в холодильник, оборвав последнюю нить контроля, стирая границу между его влечением и гневом.

Адреналин вспыхнул распространяясь по его венам, когда он резко обернулся схватил ее за плечи и приподнял.

Он понимал, что в его глазах она будет видеть отражение собственной злости. Его клыки резко выдвинулись, член затвердел, вот дерьмо, он был фактически на грани.

Но вместо злости он увидел вызыв.

— Уже сделай это, придурок. Укуси меня. Чего ты, мать твою дожидаешься?

Кон прижал ее к стене и погрузил клыки в ее шею. Син резко втянула воздух, и этот звук сопровождался тихим стоном.

Поскольку ее сладкая кровь струилась по его горлу, его либидо пришло в неистовство, так же как и в кабинете Призрака, только помноженное на сто.

Может потому, что они оказались наедине. Может быть из-за слишком плотного контакта их тел, и его ярость смела последние остатки разума.

Может быть от того, что с каждым укусом его тяга к ней возрастала.

— Кон… — его имя прозвучало словно выдох у самого его уха, и настала его очередь для его протяжного стона. Особенно когда ее ноги оторвались от пола и обвили его талию, усиливая контакт.

Ее ногти вонзились ему в плечи.

— Трахни меня, — прошептала она.

У большей части дампиров — как, впрочем, и вампиров — питание напрямую было связано с сексом, вот почему в данном вопросе он предпочитал женщин. Немногие из его вида были столь щепетильны в том, что касалось секса, постели и источников питания, но Кон давно определил для себя, что мягкая приятная женщина ему больше подходит.

Учитывая тот факт, что в Син не наблюдалось ничего мягкого и слащавого, а может именно благодаря ему на Кона это имело невероятное воздействие. Борьба, динамика… возбуждало его как ничто другое — да, и никто другой.

Да. Нет. Ах черт, его тело буквально скулило по ней, но его разум противился. Сближение с ней было не самой блестящей идеей.

Он был вынужден охранять ее, поскольку обещал ее братьям, и к тому же она служила ключом к нахождению вакцины от эпидемии, и этим, как предполагалось, отношения Син и Кона и ограничивались.

— Кон. — Ее атласные губы коснулись его щеки, и неприкрытая страсть, сквозившая в ее голосе, взломала его решительность. — Мне нужно.

Верно. Она же суккуб. Ему следовало заботиться о ее здоровье. Такое простое удобное оправдание.

Вряд ли он сумел бы справиться с ширинкой еще быстрее.

Син обняв одной рукой его за шею, другой пыталась разделаться с собственными штанами.

Он рывком усалил ее на столешницу и потянул ее штаны вместе с ремнем. Они застряли из-за ботинок, и он ворча от нетерпения порвал их покуда стаскивал.

— Скорей, — выдохнула она.

Сейчас было явно не до политесов, и он без лишних слов ухватил ее за бедра, развел их и погрузился рывком в ее атласные глубины.

Их крики страсти слились воедино. Он ощущал ее повсюду, своей кожей, в своей крови. Это походило на всепоглощающий экстаз, и он понятия не имел, отчего так сопротивлялся этому.

— Сильнее, — стонала она, и черт бы его подрал, если она не являла собой воплощение его мечты.

Он уперся руками в стену над ее головой, а она откинулась назад уперевшись руками и обхватив ногами его талию, как нравилось большинству мужчин.

Струйка крови от проколов стекала по ее шее, и он запечатал их проведя по ней языком. Он был способен кончить только от одного ее запаха.

— Мне нравиться ощущать тебя на вкус, — пробормотал он уткнувшись ей в горло. — Я хочу познать тебя всю. — Ему хотелось бы заполучить ее обнаженной и часы напролет покрывать поцелуями ее тело. Покусывая, посасывая наслаждаясь каждым дюймом ее кожи, уделив особое внимание тому манящему истекающему соком месту между ее ног.

— Да, — слово казалось слишком резким и тихим. — Давай, Кон. Сейчас.

Поскольку, чтобы сбросить напряжение ей была необходима сперма, идея о том, чтобы помучить ее, оттягивая этот момент была дьявольски соблазнительной, но он уже так далеко зашел, что не мог позволить себе подобной роскоши, не тогда, когда его член был плотно обхвачен бархатной перчаткой, сжимавшей и массировавшей его, так что он был почти на грани.

Он входил в нее неистово с такой безумной страстью, что их перепих в подсобке, когда они едва были знакомы казался ничем в сравнении с этим, поскольку тогда они торопились управиться до того, как ее братья застукают их и кастрируют его задницу.

Его бедро соприкасалось с кобурой, висевшей у нее на бедре, вызывая необычное эротическое ощущение, и она надавила так, чтобы ножны впились в его плоть, побуждая его к разрядке. Это породило в нем огненный поток лавы, несущийся от позвоночника во все стороны.

Кон кончил, и ее лоно сжалось, обхватив его, когда она присоединилась к нему в намеренно безмолвной разрядке. Как и первый раз, Син сдерживала себя.

Когда все закончилось, он опустился на локти, оперевшись на стену и припав к Син лбом отчаянно пытаясь отдышаться. Она тоже тяжело дышала, её лоно все еще сокращалось, принимая всё до последней капли.

Она села, и он выскользнул из неё. Син обхватила ладонью его бицепс, и в какой-то момент он даже подумал, что она пытается его удержать, но ее родовой знак светился, и он понял, что она проверяет состояние вируса в его крови. Когда она выругалась, он догадался, что новости неутешительные.

— Ты выпил недостаточно крови, он почти исчез. Еще бы пару глотков….

— Нет. — Он отстранился и натянул штаны. — Дадим тебе день, чтобы восстановить силы.

— За день вирус может стать неуправляемым.

— Поживем, увидим. — Он украдкой кинул взгляд на ее раздвинутые бедра с манящим соединением между ними, и это невероятно, но его эрекция тут же откликнулась. Он резко отвел взгляд. — Я в душ и переодеться. Если хочешь, можешь воспользоваться ванной для гостей. Если нет, можешь порыться в больничных отчетах и изучить карту эпидемиологических вспышек. Компьютер — в моем кабинете. Потом все обсудим. — Он ушел, не дожидаясь ответа.

После душа Кон влез в джинсы и белую хлопковую футболку. Он застал в кабинете Син с влажными волосами, одетую в кожаные брюки и черную на пуговицах спереди с коротким рукавом блузу, принесенные Призраком.

— Я распечатала местоположение всех, зараженных вирусом варгов, — сообщила она, не отрывая взгляда от монитора. На принтере лежало несколько страниц.

— Чудно. — Он сунул ноги в ботинки, подхватил страницы и отправился приготовить что-нибудь поесть на скорую руку. Чем-нибудь оказался потрясающий омлет на юго-западный манер.

Син подошла к нему сзади, пока он копался в холодильнике.

— Ты чувствуешь?

— Чувствую, что… — Кон ощутил покалывание на шее под волосами.

— Ложись! — Син, падая прижала его к полу, в то время как окружающий мир буквально взлетел на воздух.

Звук мощного взрыва ударил по перепонкам, и огненная волна опалила кожу. Перекатившись Кон закрыл тело Син собственным, стиснув зубы и ощущая шквал разрушенной древесины, осыпавшейся дождем ему на спину.

Ударная волна от следующего взрыва сотрясла их, словно он были подхвачены и отброшены к плите гигантской невидимой рукой.

Боль пронзила его плечо, но он не обратил на это внимание, схватив Син за руку, он пополз вместе с ней в направлении гаража.

— У меня есть потайной тоннель, — прокричал он, пока черный дым не въелся в его легкие, заполняя грудь.

Где-то в доме разбилось стекло, и автоматная очередь разорвала тишину. Кто-то был очень серьезно настроен, чтобы превратить их в покойников.

Гараж был уже объят пламенем, но Кон прикрыл лицо рукой от огня и стал пробираться к машине скорой помощи.

Кашляя, он забрался внутрь и схватил походную сумку. Он выскочил и сквозь завесу дыма взглянул на почерневшую машину.

Тень будет чертовски зол из-за абсолютно новой машины скорой помощи. Она не была еще и на десяти вызовах.

Син сидела на корточках там, где Кон ее оставил — у сейфа для оружия размером с холодильник, стоявший у дальней стены. Кон быстро нажал комбинацию цифр и крутанул колесом, чтобы открыть дверь. Внутри не было оружия, но в полу был скрытый люк, который он потянув, открыл.

— Клево, — сказала Син между приступами кашля.

— Поспеши, — Кон подтолкнул ее к отверстию. — Там внизу лестница.

Он бросил последний тоскливый взгляд на объятый пламенем дом. Кон любил это место, но все же думал, что не было никакого смысла горевать, так как в любом случае он должен был все бросить, чтобы присоединиться к клану в Шотландии. Мужчина просто надеялся, что с начало поможет разрулить ситуацию с болезнью варгов.

Пламя в форме гигантской руки вырвалось из стены и Кон попятился назад, когда пронизывающий, холодящий кровь вопль приморозил его к месту.

— Что, черт возьми это такое?

— Что бы это ни было — ничего хорошего! — Заорала Син. — Ну, давай же!

Кон начал спускаться вниз, но что-то за разбитым окном привлекло его внимание. Он моргнул и это исчезло.

— Кон? Что ты делаешь?

Он тряхнул головой.

— Я могу поклясться, что видел здоровенного чувака на лошади. И на нем были надеты гребаные доспехи.

 

Глава 8

Син спускалась по лестнице, ее кожа до сих пор ощущала жар пламени. Тьма окутала ее, становясь абсолютно непроглядной, когда Кон перекрыл отверстие люка.

Она услышала его приближающиеся шаги, и потом он врезался в нее, источая странную комбинацию запахов: дыма, соснового мыла, и чего-то только ему одному свойственного.

Это было скверно, тем более скверно, что это по-прежнему возбуждало ее, невзирая на то, что ей только что, удалось удовлетворить собственные потребности.

Но затем, она как всегда переключилась на грозящую ей опасность, а их у нее было — выше крыши.

Она услышала скрежещущие шумы и вспышки света в темноте.

— Неужели ты подготовился, маленький дампир? Наметил удобный путь побега?

Он жестом указал, куда уходит туннель.

— Никогда не угадаешь, когда придется спасаться бегством.

— А тебе частенько приходилось уносить ноги? — Она начала двигаться, ее шаги почти не производили никакого шума на грязном полу.

— Вероятно не больше, чем тебе, — сухо ответил он.

— Вероятно. — Ей всегда удавалось отыскать выход из затруднительного положения. Она с легкостью обходила выступы, с ночным зрением демона, которое наконец подключилось, это не составляло особого труда.

— Куда он ведет?

— Выходит рядом с Хэррогейтом. — Его голос, отраженный в ограниченном пространстве, создавал впечатление его близости, не смотря на то, что он шел в нескольких шагах позади нее.

— Врата будут охраняться, чтобы предотвратить наш побег.

— Вне сомнений.

Больше он не произнес ни слова, пока они шныряли, как крысы по туннелю, выход которого был умело замаскирован огромным валуном среди кустарника.

Шум бегущей воды поглотил звуки их появления, когда они выползли на опушке леса. Какое-то время они просто лежали в тишине, прислушиваясь к обстановке на предмет их преследования. Син уловила наличие Хэррогейта на юге, довольно близко от них.

Как только Кон убедился, что за ними никто не следит, он вылез из кустарника и указал на ручей, бегущий через лес.

— Хэррогейт — сразу за ним.

Син выудила нож из ботинка.

— С тобой поделиться? — Прошептала она.

— Неа. У меня проворные руки. — Ответил он, и ее тело восторженно отреагировало, подтверждая его правоту.

— Можешь расширить радиус воздействия.

Прячась в тени деревьев, они спустились вниз по реке. Там где она сужалась, и речные пороги ускоряли течение, между двух массивных дубов мерцал вход в Хэррогейт. Неподалеку, в тени листвы деревьев скрывался белокурый лев-оборотень — один из принадлежавших Син чертовых убийц.

— Твою мать. — Она было двинулась в его сторону, но Кон ухватил ее за руку.

— Позволь мне.

— Иди ты к черту. Он мой.

Губы Кона тронула едва заметная улыбка.

— Тот самый, что предъявил на тебя свои права?

"Он слышал об этом?"

— Неа, у Мараско уже и так шест женщин в прайде. Вряд ли ему понадобится еще одна. Прикрой меня. — Син повела плечами, освобождаясь от Кона и метнула нож. Полет его был смертелен и неотразим, но ее убийцы были неплохо обучены, И Мараско увернулся от лезвия, просвистевшего возле его уха.

Коренастый мужчина улыбаясь развернулся вскидывая на изготовку парализующую стрелу в правой руке и пистолет в левой. Он не брезговал огнестрельным оружием поскольку якшался с людьми гангстерами, немногие из сверхъестественных существ опускались до этого. Они не могли проникнуть в Шеул, но поскольку использовали человеческое оружие большинство демонов их презирало.

Кроме того, для большинства демонов ранение пулей равносильно укусу пчелы.

Син не входила в их число.

— Мараско, — проворковала Син, невинно хлопая ресницами, — После всего, что нас связывает, ты все-таки желаешь моей смерти?

Его широкий нос дернулся, по-видимому улавливая запах, принесенный ею. Кон надеялся, что стоит с подветренной стороны.

— Ничего личного, любимая. Хотя смерть суккуба — такая жалость. Они слишком редки.

Смеясь она отклонилась в право, в то время, как он устремился влево, так они медленно кружились между рекой и вратами Хэррогейта.

— Я такая редкость. Единственная в своем роде. Было бы досадно уничтожить меня.

Он кинул взгляд на кольцо на ее пальце.

— Полагаю обмен будет равноценен.

— Не для меня. Мне нравиться дышать. — Она поддерживала зрительный контакт, но продолжала периферическим зрением наблюдать за его руками. Очень умно, оборотень широко развел их в стороны, все время двигая ими, таким образом усложняя задачу держать их в поле зрения в одно и тоже время. — С кем ты работаешь? Я знаю, что ты не один и ты не достаточно долго работаешь наемником, чтобы почувствовать мое присутствие.

— Это действительно так важно? Все в логове желают твоей смерти.

Он рванулся вперед и в лучах солнечного света блеснул серебряный дротик. Син упала на землю, перекатилась, выхватив кинжал Гаргантюа из ножен на поясе и вскочила на ноги. Звук выстрела оглушил ее, когда пуля просвистела рядом и задела плечо. Син замахнувшись кинжалом, выбила пистолет из рук оборотня. Мараско зарычал и в следующее мгновение четырехсот фунтовый лев стал надвигаться на нее. Она закрылась одной рукой, а другой всадила кинжал ему в бок, но не удержалась и поднырнула под зверя. Она сильно ударилась позвоночником о камень, а здоровенные лапы льва прижали ее плечи к земле.

А затем внезапно, оборотень отлетел в сторону. Кон стоял около Син — кулаки сжаты, клыки удлинены, на лице блуждала легкая, довольная улыбка. И если бы Син не испытывала такой боли, то подумала бы, что он выглядел довольно возбуждающим.

Мараско врезался в дерево с такой силой, что сломал его, но приземлился на все четыре лапы, и прыгнул снова. Син метнула кинжал, запятнанный кровью Мараско, и теперь по любому кинжал достигнет цели и не даст осечки. Он пронзил ему грудь. Удивление вспыхнуло в глазах Мараско, и он споткнулся. Оборотень все еще оставался на ногах, продолжая движение, но импульс угасал, и он утратил форму льва.

Приняв человеческий облик, он свалился на бок, кровь струилась из его груди и текла изо рта. Проклиная свои медицинские принципы, Кон опустился на колени подле него. Син выругалась. Кон серьезно намеревался оказать ему медицинскую…

Он провернул нож. Мараско застонал, стиснув зубы, точно зная, как себя вести при любого рода пыток.

— Скажи мне с кем ты работаешь, — произнес Кон холодно, но Син была уверена, что лев ничего не ответит, по той же причине, что сдерживал стоны.

— Иди… к черту. — Золотые глаза Мараско потускнели и грудь прекратила вздыматься. В груди у Син что-то треснуло, поскольку разорвалась связь с этим убийцей.

Кон вытащил нож из тела льва-оборотня.

— Нам нужно идти.

— Нам нужно вернуться в дом. — Она взяла кинжал и вытерла о джинсы мертвого оборотня. — Мне нужно узнать с кем он работал…

Син вскочила на ноги от странного звука… цокота копыт?.. она не ослышалась?

Кон выругался.

— Сейчас же!

Он потащил ее за руку к Хэррогейту. Она едва успела прийти в себя, когда он втащил ее в капсуло-подобное помещение. В то время как туманная завеса уже начала окутывать их, портал пронзила стрела, едва не зацепив щеку Син и воткнулась между Австралией и Новой Зеландией на карте Земли.

— Кто это, дьявол его побери был? — прокричала Син, пока Кон водил ладонью по вспыхнувшей карте. От чего проявилось дюжина линий неонового цвета по всем четырем стенам из обсидиана.

— Это не один из твоих людей? — он выделил Европу, и она увеличилась в размерах, а другие исчезли. Он водил по нему пока не отыскал что-то в Румынии. Врата вспыхнули и открылись, и Син обернулась, чтобы вытащить стрелу… подчас оружие может многое рассказать о его владельце… но она уже исчезла. Сукин сын. Кто же мог использовать распадающиеся стрелы? Она даже не слышала о них.

— Никто из моих убийц не ездит верхом и не пользуется исчезающими стрелами. — Что могло означать, что это чертов рыцарь Круглого стола принадлежал к другому клану убийц. Черт бы его побрал! Она допускала, что ее ребята могут привлечь и других убийц, но действительность превзошла… ладно, она не могла представить себе подобного… как же они желали избавиться от нее. Вот теперь она действительно в полном дерьме.

Син вышла из Хэррогейта в пасмурный холодный мрачный день. Она предполагала, что день, но точно сказать было трудно, поскольку солнце было скрыто плотной завесой облаков.

— Куда мы направляемся?

— В крепость варгов. — Кон обернулся. — Проверь уровень вируса у меня в крови.

Она ощетинилась.

— А слово «пожалуйста» не помешало бы. — В ответ на его взгляд она только вздохнула. — Ладно. — Син схватила его запястье, вызвала свой дар и исследовала его кровь. — Ты только что питался, поэтому уровень вируса очень низкий.

— И все же я буду осторожен. — Его тон изменился. — Поэтому кусаться, трахаться или истекать кровью на кого-нибудь не обязательно.

— А ты постоянно истекаешь кровью на людях?

Он бросил на землю возле Хэррогейта сумку с медикаментами.

— Да ты настоящая приколистка, знаешь об этом? — Он двинулся вперед по травянистой, протоптанной дорожке, предлагая Син следовать за ним.

— Эй, — позвала она его. — В сообществе убийц меня все считают очень забавной. — Кон споткнулся. — Вот видишь? Это было смешно. — Было бы конечно еще лучше, если бы он грохнулся лицом вниз, но для Син и этого было достаточно.

Он игнорировал ее, продолжая идти. Вскоре они оказались по всей видимости у подножья горного хребта и растелившейся внизу долины, заволоченной туманом. Сквозь поредевший туман Син могла разглядеть окруженный стенами город. Из того что Син могла разглядеть только одна, находившаяся в плохом состоянии дорога вела в деревню и из нее. Было очевидно, что сюда мог забрести или потерявшийся или намеренно ищущий город человек.

— Что это за место?

— Мы недалеко от Молдавии. Родина предков, рожденных варгов. — Кон ступал большими шагами — один его шаг ровнялся двум ее. — Эта деревня является домом для самой большой в мире стаи рожденных варгов.

— Заколдованная?

— Конечно.

Так же, как и большинство сверхъестественных существ живущих в мире людей, варги должны зачаровывать свой город той же магией, что и машины скорой помощи Подземной больницы. Большинство людей или пройдут мимо города даже не заметив его или при приближении к нему испытают чувство глубокой печали. А те немногие кто все-таки пройдет внутрь надолго там не останутся.

— Так что здесь живут только рожденные варги?

— По большей части. Обращенные варги могут приходить и уходить, но они не могут жить в городе рожденных, если только не стали членами стаи.

Кон и Син подошли к главным воротам — представлявших из себя арочный вход в стене. Син была совсем не удивлена, увидев высокого, широкоплечего мужчину, стоявшего снаружи. Его поза была расслабленной, почти летаргической, но проницательные глаза не упускали ничего из виду. Наверно это был разведчик, член стаи, предупреждающий других об опасности. И хотя он не остановил Син и Кона, она знала, что он сообщит об их прибытии, как только они скроются из вида… если уже не сообщил.

Прежде чем они подошли к воротам, Кон приостановился.

— Ты когда-нибудь была в деревне рожденных варгов?

— Нет. А что?

Он глянул вдаль на по всей видимости главную улицу, которая сейчас казалась почти пустынной. Но Син чувствовала повсюду активность, и она не поверила ни на одну минуту, что за улицей не следят.

— У тебя есть такие же недостатки как и у мужчин-Семинусов? Если ты чувствуешь чье-либо возбуждение, тебе хочется облегчить его нужду?

— Нет, Слава Богу! — Это было интересное открытие о ее чистокровных братьях. Прежде чем обрести свои пары, они являлись рабами сексуального желания такого масштаба, что ее собственные проблемы по сравнению с их казались незначительными. Так же, как и Син, им нужен был секс, чтобы выжить, но ещё они были вынуждены удовлетворять похоть женщин всякий раз, когда чувствовали ее, а это значило, что в общественных местах, таких как бары, они могли оказаться в ловушке в течение нескольких дней.

— Хорошо. Тогда не отходи от меня и не смотри в глаза никому, если только я вас не познакомлю. Никому, ты поняла?

— Я могу позаботиться о себе.

— Не сомневаюсь. Но я не думаю, что даже ты можешь противостоять стае похотливых мужчин или женщин, кто посчитает тебя угрозой. И так как они смогут почувствовать в тебе демона, ты станешь легкой добычей.

— Я сказала…

— Да, ты сказала. Но я видел, как варг порвал другого на части голыми руками. Ты огорчишь стаю, и мы оба покойники.

* * *

И так, Кон оказался прав.

Син вдохнула аромат секса в легкие словно афродизиак, согревающий ее изнутри, в то время как ощущение его в воздухе разлилось по ее коже. Она как будто находилась под действием наркотиков — раскрепощенная, полностью окунувшаяся в мир фантазий. Кольца тумана клубились у их ног, когда они шли к центру средневекового города, добавляя сюрреалистичности миру в который они вошли.

— Кон? — Позвала она преднамеренно, чуть не застонав от близости его крепкого тела. — Может мне лучше подождать снаружи. — Она посетила бесчисленное множество борделей, оргий и гаремов, но никогда не сталкивалась с чем-то подобным, настолько первобытным, настолько интенсивным. Словно само поселение было перенасыщено первобытной страстью, и ничто не могло утолить этого вожделения.

Кон должно быть тоже ощущал это, в доказательство чего джинсы у него спереди изрядно топорщились.

— Ты будешь уязвима здесь, — пробормотал он. — Мы торопимся.

Он взял ее за руку и повел вдоль главной улицы, где кое-кто из жителей прогуливался по тротуару, а стеклянные витрины пабов, магазинов и кафе демонстрировали посетителей. Странно Син заметила всего несколько машин. Еще более странным было то, что время от времени она замечала пары, предававшиеся любовным утехам в закоулках и прочих укромных местах. Кое-кто из них был раздет, кто-то одет, кто-то как раз раздевался. И…

— Это что, деревня геев?

— Нет.

— Так почему большинство мужиков трахаются с мужиками?

— Рожденные варги очень похотливы, — грубовато ответил он и потащил Син мимо пары, которая казалось делала то, что подтверждали слова Кона. — Особенно вовремя по человеческим меркам соответствующее подростковому возрасту и равняющееся пятидесяти годам варгов. Ну, ты знаешь мужчины как кабели пытаются отыметь все что движется?

Сейчас бы, и она не отказалась отыметь кого-нибудь…Син сглотнула.

— Да.

— Примерно тоже самое происходит с юными варгами. У женщин сильнее контроль вожделения в их возрасте, таким образом мужчины избавляются от излишнего тестостерона бросая друг другу вызов который завершается сексом. Обычно оба стремятся к этому.

— Что объясняет, почему многие из них в крови.

— Победитель имеет побежденного.

Кстати говоря, она смотрела с нездоровым восхищением на двух молодых людей, колотящих друг друга, пока один из них не пригнул второго к земле и отымел. Проигравший тут же перестал сопротивляться и выражение удовольствия, отразившееся на его лице, а также его стояк говорили за то, что тут и не пахло насилием.

— Здесь вообще есть какие-нибудь правила?

Кон потянул ее, заставляя двигаться дальше.

— Нельзя: трахаться, ходить голыми или сражаться на главных улицах и в общественных местах типа ресторанов.

Человек в ней уважал правила, но демона, живущего в ней, так и подмывало совокупиться на главной площади, дабы хорошенько встряхнуть общественные устои. Она вздрогнула от этой мысли, ощутила влагу между ног и направилась к фонтану. Кон словно уловив ее мысли тихо и довольно сексуально рыкнув ухватил ее за руку и увел оттуда.

Они быстро свернули в переулок и наткнулись на трех сражавшихся мужчин. Удивленная и снедаемая любопытством, чем же это закончиться, Син остановилась и отказалась двигаться дальше, когда Кон потянул ее. Однако ей не удалось увидеть, чем закончиться сражение, поскольку Кон обхватил ее за талию и выволок оттуда. Она возможно сопротивлялась бы, но… ей так понравилось, как его руки обнимают ее талию.

Она вздрогнула от желания, буквально вырвавшегося из-под контроля, когда они оказались в пол квартале от сражавшегося трио, какое-то время он колебался, его пальцы впились в ее бедра, его дыхание участилось, соответствуя ее собственному.

— Почему тебя так сильно волнует все это? — Она схватила его за запястье, сожалея, что он не притянул ее ближе. — Ты же… вырос уже.

Он рассмеялся и его мелодичный смех отразился в ней приятной волной.

— По стандартам дампиров я довольно молод. — Он успокоился, наградив ее пристальным взглядом и глубоко вздохнув добавил: — Обычно я так сильно не возбуждаюсь. Дело в тебе. Ты вызываешь у меня неукротимое желание.

— Очевидно недостаточное, — пробормотала она.

Он или проигнорировал ее выпад или не услышал, но взял ее за руку и протащил еще сквозь пару, покрытых булыжником улиц, пока они не выбрались на окраину города на совсем узкую улочку, проходившую вдоль городской стены.

Она снова замедлила ход, поскольку странный отдаленный звук привлек ее внимание.

— Что это? Похоже на драку. И довольно масштабную.

Кон кивнул, не сбавляя шага.

— Когда агрессия разгорается в группе варгов, они перекидываются в не зависимости от положения луны и могут сражаться в животной форме.

Она присвистнула, тихо и продолжительно.

— Вы волко-люди превратили драку в своего рода искусство. Жить с вами, наверное, весьма забавно.

По какой-то причине он напрягся.

— Мы, люди-волки можем быть очень нежными по отношению к нашим семьям.

Достаточно честно. Из того что видела Син, Руна была тому наглядным примером.

В конце улицы находился глухой переулок с четырьмя маленькими с соломенными крышами домами, отделенными друг от друга несколькими метрами земли и густыми зарослями кустарников. Как только они приблизились, мускулистый мужчина, одетый только в джинсы вышел из одного домов, он устремил свой взгляд на Кона. Рядом с собой Син почувствовала запах агрессии, исходивший от Кона.

— Что происходит? — спросила она на одном дыхании.

Кон не ответил сразу и когда они подошли ближе, темноволосый мужчина склонил голову, хотя и с явной неохотой.

— Он альфа. — Наконец-то ответил Кон. — Но я старше, сильнее и еще в большей степени альфа. Мы выяснили это несколько лет назад.

Итак… Кон выбил дерьмо из этого парня. Должно быть это интересно.

— А ты занялся с ним дикой, страстной любовью после того, как доказал свое превосходство? — Она лишь частично дразнила его, представляя себе бой, секс… и снова первобытный инстинкт взывал к ней. Боже, она растечется лужицей если вскоре не получит Кона между своих ног.

Один уголок пухлых, великолепных губ Кона приподнялся.

— Эту часть я пропустил. — Мужчина не поднимал головы, пока Кон не остановился напротив него. — Данте. Рад тебя видеть.

Данте коротко кивнул.

— Себель внутри. — Он перевел взгляд на Син, выражение его лица потемнело. Опасность. — Кто эта женщина? Она не варг.

— Она моя коллега.

Губы Данте скривились в беззвучном рычание. Ясное дело, он и близко не хотел видеть ее около своей семьи, но Кон не дал ему шанса возразить. По-прежнему держа Син за руку, он вошел в дом, где от запаха жареной оленины рот Син наполнился слюной, и как только за ними закрылась дверь, ее возбуждение так резко ослабело, что она буквально повисла на Коне. Он подхватил ее, и удерживал ровно, пока она снова смогла стоять самостоятельно.

— Ты в порядке?

Она кивнула, радуясь временной передышке.

Откуда-то из дома послышался детский смех и высокая, рыжеволосая женщина в зеленых штанах и свитере вышла из-за угла. Увидев Кона, она заулыбалась.

— Отец! — Она поспешила к нему и опустилась пред ним на колени. Он поднял ее и крепко обнял.

— Отец? — поинтересовалась Син, в ответ он просто пожал плечами.

— Технически, я являюсь пра-пра-пра-пра-дедушкой Себель, но мы претворимся, что этих «пра-пра» не так уж и много.

— Что привело тебя сюда? — Себель тепло улыбнулась Син, прежде чем еще раз обнять Кона, уткнувшись в его шею носом и поцеловав, как щенки приветствуют пожилых собак. По какой-то причине от подобного проявление любви у Син комок встал в горле. — Хотите остаться на ужин?

— Я здесь только на минутку, — ответил он. — Нет времени даже присесть.

Нахмурившись, Себель отступила.

— Что происходит?

— Ты слышала о ЛС?

— Конечно. — Она пренебрежительно махнула рукой. — Мы поставили стражу у ворот, чтобы не впускать незнакомых варгов, которые могут принести заразу из вне.

— Ты должна забрать свою семью куда-то в другое место. Куда-то где вы будете изолированы.

— Но почему, если…

Кон сжал плечи Себель и заставил ее взглянуть в его до смерти серьезные глаза.

— Потому что вскоре станет известно, что только обращенные варги подвержены эпидемии и охрана на ваших воротах будет больше не нужна.

На какое-то мгновение в глазах Себель отразилась растерянность, в точности, как и в глазах Син, а затем от и так уже бледного лица Себель отхлынула вся кровь, превращая ее веснушки похожими на пятна далматинца.

— О, Боже!

— Это только вопрос времени, прежде чем разразится гражданская война между варгами, — произнес он мрачно. — Забери свою семью в безопасное место.

Она судорожно кивнула головой.

— Подожди одну минуту. — Она выскочила за дверь, оставив Син и Кона одних у входа.

— Я не поняла, что только что произошло? — спросила Син, все еще пялясь в сторону куда исчезла потрясенная женщина. — Почему новости об обращенных варгах так ужасны? Твоя дочь… что ли не дампир?

— Даже и близко. — Где-то в доме завизжал ребенок и Кон нежно улыбнулся. — В прошлом, когда наша численность была гораздо выше, женщины-дампиры довольно часто связывались с варгами. Восемьсот лет назад моя единственная дочь сделала тоже самое. Ее потомки последовали ее примеру и постепенно избавлялись от генов дампиров. Себель — рожденный варг, так же, как и ее пара.

— Сейчас я еще в большей растерянности…

— Один из ее щенков — varcolac[6].

О, черт!

— Как такое могло произойти? — Она ждала ответа. И… ждала. — Кон?

— Это не важно, — отрезал он. Отказ был таким явным, что вывел Син из себя.

— Если бы это не было важно, то для тебя не было бы проблемой сказать об этом, правильно? — Она скрестила руки на груди. — И что, кроме этого нам больше нечего делать.

— Это очень опасный секрет, Син, который может уничтожить мою семью.

Ее злость причинила ей резкую боль, от чего она разозлилась еще больше, потому что, черт возьми, он не должен был так на нее влиять.

— Ах, так ты думаешь, что я использую эту информацию, чтобы навредить им? Просто класс! Должно быть это настоящий ад засовывать свой член в кого-то настолько отвратительного.

Сердитые, гортанные слова слетели с его губ. Отлично. Он заслужил быть таким же разозленным, как и она. Когда его проклятья поутихли, он посмотрел на нее прожигающим словно лазер взглядом, на его напрягшемся лице было написано безошибочное предупреждение.

— Когда рожденный варг производит на свет человеческого ребенка, то убивает его прежде, чем тот успевает издать первый крик, но Себель не смогла этого сделать. Она укусила его и сделала ему татуировку рожденного варга.

— Итак, я могу предположить, что у нее будут серьезные проблемы, если кто-нибудь узнает о ребенке.

— По законам варгов, она и ее ребенок должны быть казнены.

Син скривилась, будто ничуть не удивилась. После сотни лет, прожитых в мире демонов, мало что могло ее удивить. Но сейчас она понимала его нежелание разглашать секрет.

— Если оба родителя рожденные варги, как мог появиться ребенок-человек?

Кон колебался, он прикрыл глаза и по ним ничего нельзя было понять. Наконец, он выдохнул и заговорил хриплым голосом.

— У Себель началась течка, когда она была в отпуске. Она связалась с обращенным варгом, но их прервали агенты Эгиды. Мужчина был убит. А спустя всего несколько часов, Данте нашел Себель и взял ее. Когда все закончилось, они были связаны. Когда подошло ее время рожать, она пришла ко мне и призналась, о подозрениях, что ребенок от умершего мужчины. Она родила разно яйцевых близнецов — одного варга и одного человека. Она укусила человеческого детеныша, сделала ему татуировку и вернулась в стаю. Даже Данте не знает правды.

Боже правый! Это действительно, очень большая гребаная тайна.

— Так поэтому им нужно забрать ребенка туда, где он не сможет подхватить чуму, после того, как откроют город и обращенные варги смогут свободно входить и выходить из него?

— Точно.

Син размышляла над тем, что он сказал, а потом выпалила:

— А где твоя дочь? Ну, ты понимаешь, дочь твоей дочери?

Печальная улыбка коснулась его чувственных губ.

— Она умерла при родах. Я не знал ее хорошо — к тому времени, когда она родилась, я покинул клан, но я почувствовал, ее смерть.

Син не успела вымолвить неловких слов соболезнования, потому что дверь распахнулась, Данте шагнул вперед, его большая рука обвилась вокруг шеи Себель. Ее зеленые глаза покраснели, а лицо было залито слезами.

— То что сказала моя пара правда? Роман родился… человеком? — Он произнес слово «человек» как «мерзкое насекомое».

Кон взглянул на Себель и та кивнула.

— Да, — ответил он. Его глаза были так же холодны, как и голос. — И если ты навредишь ребенку или Себель, я подвешу тебя за собственные кишки и заставлю страдать целый месяц прежде чем ты сдохнешь.

Дрожа от волнения так сильно, что даже Син могла чувствовать словно горьковатый дым запах его эмоций, мужчина-варг отпустил Себель и закрыл глаза. Когда он открыл их снова, на его ресницах блеснули хрустальные слезы.

— Я бы убил младенца, если бы узнал тогда, — произнес он и пропитанный болью плач Себель заставил его съежиться, а Кона зашипеть. — Но я уже больше не тот мужчина. Этот детеныш мой, и я буду защищать его ценой своей жизни.

Рыдая, Себель бросилась в объятья Данте, и он крепко ее обнял, рыдая вместе с ней.

Защитный инстинкт варга смягчил жесткую линию подбородка Кона.

— Вы заберете Романа куда-то в безопасное место?

— Мы уйдем в течение часа.

Син продолжала стоять в сторонке, в то время как все было оговорено, подготовлено и сказаны прощальные слова. И хотя они покидали этот дом с миром, Син была более чем счастлива свалить оттуда. Она могла справляться с вожделением гораздо легче, чем с сильными эмоциями.

— Пойдем. — Кон закрыл за ними дверь. — Я хочу убраться отсюда до того, как…

— Слишком поздно, — выдохнула она. Сильнейшая похоть, даже более интенсивная чем раньше переполняла ее тело, затмевая ум и до боли сжимая внутренние мышцы ее лона.

— Дерьмо. — Кон схватил ее за руку и заставил бежать, преимущественно стараясь передвигаться по главным улицам.

Безумно, но чем быстрее они бежали, тем больше нарастало возбуждение в ней. Каждый шаг только распалял ее и к тому времени, как они добрались до главной площади, она уже расстегнула рубашку, желая ощутить на себе руки Кона. Не способная больше ждать она заставила его остановиться. От него веяло желанием и опасностью, и она застыла протягивая к нему руки, собираясь осуществить задуманное.

— Син… нет. Не прикасайся ко мне. — Его глаза казались дикими и в них светилось желание. — Я утрачу контроль. Я возьму тебя прямо здесь.

Тяжело дыша ее тело откликнулось пониманием, ее ладони скользили по его животу, ощущая исходящий от него жар, по груди и остановились на его широких плечах.

— Я бы не возражала…

Низкий звук вырвался из его горла и в мгновение ока он перехватил ее запястья и прижал к ее собственной груди, подальше от себя.

— Я не стану унижать тебя.

Она рассмеялась, но звук был хриплым.

— Унижать? Ты серьезно? Учитывая через, что мне пришлось пройти — падать ниже просто некуда. — Удивление мелькнуло в его глазах и она поняла, что сболтнула о себе лишку. Больше, чем когда-либо говорила о себе кому-либо вообще. Она ударила ногой в его голень, не столько для того, чтобы отвлечь его внимание, сколько потому, что была на грани того, чтобы запрыгнуть на него. — И черт побери, ты уже сделал это отымев меня в кладовке, поспорив на меня. В чем различие?

Тень мелькнула на его лице, словно воспоминание заставило его устыдиться, без сомнения так и было; тогда он мало задумывался об этом, поскольку посчитал, что ей самой это необходимо. Он отскочил от ее ноги.

— Ты мелкий злющий демон. Твое прошлое должно извращенно повлияло на твой разум.

— Да пошёл ты, — но даже для ее ушей это прозвучало скорее, как предложение, чем отказ. — Ты ничего не знаешь.

Стиснув зубы он отодвинул ее от себя.

— Я знаю, что никогда не стану брать тебя на людях, даже в том месте, где публичный секс не возбраняется.

Она приподняла подбородок.

— А может это в порядке вещей для меня?

— В этом то я как раз не сомневаюсь, — произнес он таким тоном, что ему не хватало только соответствующего выражения глаз. — Я сомневаюсь, что это именно то, что тебе нужно.

Чтоб его. Чтоб его. Читать ее душу, словно открытую книгу. У нее защипали глаза, когда она развернулась и направилась к городским воротам.

— Син. — Она не ответила ему. — Син!

Его окрик остановил ее одновременно с тем, как вздыбились волосы на ее шее. Вокруг столпились молодые мужчины, открыто глазеющие на нее, в их глазах читалось вожделение. Откуда они взялись? И почему они смотрели на нее, перестав выяснять отношения друг с другом?

— Кон? — тихо спросила она. — Что происходит?

— Они почувствовали твое возбуждение, — пробормотал он. — И злость. Они намеренны поиметь тебя.

 

Глава 9

Это выглядело паршиво. Син могли принять за женщину варга во время течки, мало кто из мужчин откажется от таковой.

Предупредительно обнажив клыки, Кон ухватил ладонью Син за шею. Это был своего рода знак доминирования, показывающий приближавшемуся молодняку, что она принадлежала ему, и что им придется бороться за право ею обладать.

Ему. Нет определенна она ему не принадлежала, и никогда не будет. Даже если бы он не был обязан своему клану, вряд ли бы он стал связывать свою жизнь с нею — во всяком случае не эротическим способом. И тем не менее ярость, вибрировавшая в нем являлась захватывающей и неподдельной, и желание, охватившее его, было настолько мощным, что он едва мог ясно видеть.

Кое-кто из молодняка заколебался, но более агрессивно настроенные продолжали приближаться к ним, вожделение и жажда крови пылали в их глазах.

Воздух стал плотным, словно пропитанным ожиданием, Кон ощущал это собственной кожей, готовый перекинуться в любую минуту в форму животного, что было крайне нежелательно.

— Назад к воротам, — произнес Кон не членораздельно, подтверждая тот факт, что его клыки выросли. — Не прибегай к оружию. И ради всего, чем дорожишь, застегни рубашку.

Проклятье, он испугался. Син оказалась просто магнитом для неприятностей. Как ей удавалось проживать столько лет?

Один из молодняка сделал выпад. Кон вразумил его мощным ударом в челюсть. Повизгивая, он отскочил обратно в толпу.

Демонстрация немного правила уважения к нему. И расстояние между ним с Син и толпой увеличилось.

Они почти подобрались к стене, когда туман прорезал хриплый шепот Син:

— Ворота закрыты.

— …сын — Кон мельком глянул на часового, не сводившего вожделевшего взгляда с Син. — Я ненавижу долбаный менталитет стаи, — пробормотал он.

— У меня есть идея. — Син покинула его раньше, чем он сумел ее остановить. Несколько мужчин, ведомых инстинктом преследования, рванули за ней. Кон выпрыгнул перед ними в жуткой ярости, поохладившей их пыл. Они понимали, что он просто порвет их.

Он развернулся так, чтобы видеть преследователей и то, что собиралась сделать Син, и выругался, чуть не поперхнувшись

Видя, как часовой её тискает.

Парень прижал ее к стене, вжавшись в нее всем телом, готовый сорвать с нее рубашку. Дикая первобытная ярость разливалась по венам Кона. Его бы вывело из себя нападение на любую из женщин, но кровь Син все еще текла в его венах, он все еще ощущал ее, как часть себя, и слово "моя" гулким эхом прокатилось в его мозгу.

Он хотел ее, или ему была нужна ее кровь? И то, и другое представляло опасность, и ему было необходимо немедленно укротить оба желания.

Внезапно часовой оказался нейтрализован. Син скрутила его, с непроницаемым выражением на лице, но в ее глазах мерцал темный огонь.

Она что-то произнесла, и того вывернуло на булыжную мостовую завтраком.

Хотя его движения были вялыми и несвязными, он все же вынул из кармана ключ и вставил в замок на воротах, с лязгом ворота распахнулись, их петли протестующе заскрипели.

Мужчины ринулись к воротам, блокируя выход, но разъярённый рев неожиданно рассек туман.

— Оставьте их!

Кон выругался, заметив Валко, стоявшего на стене. Лидер совета варгов обратился к толпе, и те поджали хвосты, словно побитые собаки.

Кон мог бы поблагодарить Валко, но он не хотел отвечать парню, что именно он там делал.

По счастью, Валко только кратко кивнул, что означало, теперь Кон его должник, а затем скрылся в направлении северной башни.

Кон схватил за руку Син и быстро покинул город к чёртовой матери, они мчались пока не достигли врат Хэррогейта.

— Кем был тот чувак на стене? — спросила Син, когда они остановились.

— Главой совета Варгов. Этот город принадлежит ему. Его территория. — Кону что-то не нравилось в том, как вовремя Валко появился на стене, хотя ничего необычного в этом не было. Валко всегда был готов к появлению непрошеных гостей. — Теперь твоя очередь, что ты сделала с охранником?

— Я наградила его "Khile shi cock fire". — Губы Син тронула озорная улыбка. Господи, как же она была прекрасна, когда так улыбалась. — И сказала, что его мужское достоинство усохнет, если он тотчас не откроет ворота.

— Я думал, что ты не можешь излечивать заболевания, которыми заразила.

— Не могу. — В ее глазах сверкнул озорной блеск подстать ее улыбке, пока она делала вид, что рассматривает собственные ногти. — Ему предстоит скорая поездка в больницу для демонов.

Теперь улыбнулся он.

— Мило.

Кон упивался, любуясь: ее гордо вскинутой головой, уверенным взглядом, таким диким и решительным, черными волосами, которые растрепал ветер, создавая ореол вокруг ее лица и плеч.

Как сексуальный демон она не была создана для борьбы, но было в ней нечто воинственное.

Возможно это как-то связано с ее человеческой родословной, а может сказалась ее тяжелая жизнь, только это нечто взывало к его крови воина, буквально выворачивая его.

Ему хотелось прижать ее к земле, овладеть ею, в таком же первозданном неистовстве, не затронутом цивилизацией, словно горы на заднем плане. Он отметил бы ее своим запахом, своей спермой, своими зубами…

Черт его задери, ему стоило прекратить мечтать о том, чтобы его зубы оказались на ее горле. Он зарылся в память, пытаясь вспомнить, не походило ли это на его отношения с Элеонор, единственной женщиной, которую он истощил из-за сильной привязанности.

Он вспомнил, как бредил ее кровью, жажду физически причинявшую боль, но за всю его жизнь он не мог припомнить такого мощного сексуального влечения.

Улыбка Син медленно угасала, затем она смачно сплюнула.

— Сомневаюсь, что охранник чистил зубы в этом году.

У него возник странный порыв накрыть ее губы собственными и целовать до тех пор, пока не исчезнет все, кроме него Кона.

Понятное дело, они были слишком близко от поселения варгов, и он все еще ощущал их животные вибрации.

— Почему они все-таки так себя ведут? — Спросила она. — Я полагала, что варги более… цивилизованные.

Он оглянулся на поселение, ворота которого распахнулись и показался часовой, внимательно наблюдавший за ними сквозь туманную дымку.

— Рожденные варги по своей сути — волки в человеческом обличии. Вот почему они прячутся от людей. Вот почему они не уживаются с обращёнными. Они полностью контролируют себя даже в шкуре животного, и никогда не станут убивать человека, поскольку достаточно умны, чтобы подвергать себя опасности со стороны людей. Это одна из причин по которой они жаждут истребления превращенных варгов. Варколаки для них являются слишком большим риском.

— Вообще-то не показалось, что у них есть какие-то проблемы с тем, чтобы меня убить.

— Ты не человек.

— Спасибо за напоминание, — пробормотала Син.

Он был не в состоянии сопротивляться соблазну, так что протянул руку и убрал непослушную прядь ей за ухо.

— Ты так и не смирилась с тем, кто ты есть?

— Я не знаю кем являюсь на самом деле, — произнесла Син и отступила за пределы его досягаемости.

Его рука опустилась.

— Как ты могла столько прожить так и не узнать кто ты? — Кон был хорошо осведомлен кем являлся и давно уже смирился с этим, и временами его это даже не особо волновало.

Она пожала плечами.

— Я полагала, что действительно знаю. Я считала нас гибридными полукровками демонов, без каких-либо специфических проявлений. Мы особо и не задумывались на этот счет. Потом мы с Лором отыскали своих братьев. Теперь мы в курсе от какого демона произошли, но это ничего не меняет. Мы имеем представление о том, чем является демон Семинус, но от этого не много пользы, потому что мы другие.

Кону не доводилось переживать подобное. Но когда он вырос, и осознал кто он есть — дампир, нежелательный отпрыск, которого когда-нибудь высокомерный клан соизволит принять в свои ряды, не зависимо от его волеизъявления, нет он не являлся центром этой вселенной. Ему могла не нравится роль, отведенная ему в жизни, но по крайней мере он всегда о ней знал.

— Ты можешь установить собственные правила.

— О-о, произнесла она нараспев, — Я и впрямь создаю собственные правила. И никогда не нарушаю их.

— Например? Хоть одно из этих правил? — Он начинал полагать, что оно имеет какое-то отношение его дампирскому безумному вожделению.

— Никто и никогда не будет больше владеть мною. — Син вскинула подбородок с тем решительным выражением, которое так его восхищало. Особенно учитывая тот факт, что это движение открывало ее изящное горло, и при этом она так же выгибала спину, как тогда, когда он обладал ею. — Я больше не буду никому принадлежать… Я скорее умру, чем позволю этому произойти.

Он вспомнил как ее возмутило заявление Тени, что она принадлежит им, и ему стало любопытно насколько незыблемо это правило.

— Ты не могла бы уточнить Син? Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь владел тобой или твоим сердцем?

Она горько рассмеялась и ступила в Хэррогейт.

— У меня нет сердца, чтобы им кто-то завладел.

* * *

Кон вскинул свою сумку на плечо и вошел в похожий на пещеру Хэррогейт.

«У меня нет сердца, чтобы им кто-то завладел».

Брехня. Вполне возможно, что ей было наплевать абсолютно на всех кроме себя и быть может Лора, но однажды Кон стал свидетелем того, как она прикрыла своим телом ребенка Тени и Руны, чтобы спасти мальчика от злого падшего ангела.

Она использовала свое тело как щит, и беспокойство о ребенке заставило потемнеть выражение ее лица, когда Син увидела кровь на его коже — которая кстати оказалась ее.

Син была крепким орешком, но у нее определенно было сердце. И что-то внутри него взывало показать ей как она ошибалась. Но почему для него было так важно доказать свою черт побери, правоту?

Потому что она испытывает тебя. Потому что она дикая, непредсказуемая и ты примешь от нее любой вызов, даже если это будет казаться невозможным.

Ага, вот и настоящая причина. Ему все быстро надоедало, он постоянно искал новые пути, чтобы не свихнутся.

Это Кону не всегда удавалось. Его поиски острых ощущений пару раз чуть не свели его в могилу, водили по таким темным тропинкам и окольным дорожкам, что приводили к ситуациям, в которых он находился и по сей день.

Отчасти он стал прамедиком, потому что был обязан Призраку, но была и другая причина — его привлекала идея делать то, что он никогда не делал.

Он был напарником с Люком, кто также как и Кон был готов рисковать своей головой, и кто спровоцировал пари, в результате которого Кон забрался Син в трусики. Боже, иногда жизнь принимает странные, ухабистые повороты судьбы.

Кон положил ладонь на карту Северной Америки, и Син подошла ближе. Он мог чувствовать запах этого чертового варга на ней и его мышцы напряглись от потребности вернуться обратно в город и убить мужчину.

— Куда теперь? — спросила она, в то время как Кон набирал буквы на карте.

— Монтана. Северные Скалистые Горы, — произнес он резче чем намеревался. — Это одно из мест, которое Лор указал на своей карте вспышек заболевания.

— Ладно. — Она довольно крепко хлопнула его по плечу. — Какой же ты ворчун!

Дверь замерцала и открылась, холодный ветер, пахнущий хвоей заполнил небольшое пространство. Кон практически выскочил наружу в сумерки темного леса, испытывая потребность убраться от нее подальше.

— Ты чуть не убила нас, — выпалил он, осознавая, что не справедливо обвинять ее… но ее образ целующей этого ублюдка не выходил у него из головы.

— А еще я открыла ворота, — заметила Син и Кон сжал кулаки. — Мы могли убраться из города даже без помощи твоего приятеля Главы Совета.

— Это было безрассудно и глупо и ты больше никогда такого не сделаешь.

— Не сделаю? — она уперла руки в боки. — Не сделаю? Ты не будешь говорить мне что делать!

Челюсть Кона напряглась.

— Когда дело касается варгов, ты будешь слушать меня. Я знаю их. Знаю, как они реагируют, знаю, как они сражаются и знаю, как их похоть…

— О, да ради Бога, брось это женоненавистническое дерьмо! Я знаю, что делаю. Я чертовски хорошо убиваю и трахаюсь и буду использовать оба варианта как оружие…

Ослепленный яростью, он схватил ее за руки и прижал к себе, его рот накрыл ее губы. В этом поцелуе не было никакой нежности. Он просто хотел стереть образ другого мужчины из свое головы.

Речь шла о доминировании и превосходстве крутого парня. Он хотел убедиться, что их близость была основана на злости и похоти, потому что, не мог себе позволить размякнуть.

Не то что бы она позволила такому случиться. Син протестующе завопила и наступила ему на ногу, колотя руками ему в грудь. Затем она укусила его с такой злостью, что у него выступила кровь. Когда она ощутила вкус его крови, то резко дернулась, но острая боль только усилила его влечение, и он углубил поцелуй подталкивая ее ответить ему взаимностью.

Потом она просто перестала сопротивляться. Ей и не нужно было. Он ощутил прикосновение острого холодного лезвия к собственному паху и замер словно ледяная скульптура.

— Поцелуешь меня без разрешения еще раз, — прошептала она подле его губ, — я кастрирую тебя и продам твои яйца как специфическую разновидность субпродуктов в Ruthanian. Понял?

— Ты не сделаешь этого, — прошептал он в ответ. — Ты будешь по ним так скучать.

Син втянула воздух ноздрями и спрятала в кармане оружие отстранившись от него.

— Мужчины всегда переоценивают значимость собственных гениталий.

Гнев его испарился как по волшебству, он откинул голову назад и весело рассмеялся.

— Идем, — произнес он. — Нам есть чем заняться.

 

Глава 10

Они не прошли и десяти ярдов по звериной тропе, когда раздался выстрел, заставивший умолкнуть сверчков и разбежаться по норкам белок, вышедших на последний пробег перед наступлением темноты. Син и Кон побежали на звук выстрелов и всего через несколько ярдов услышали звук жестокого сражения и почувствовали запах крови.

Так много крови.

Запах усилился, когда они обошли скалу и нашли под кустами два мертвых тела, возможно оборотней.

— Варги, — прошептал Кон, подтверждая ее подозрения.

— Рожденные или обращенные? — Она не видела никаких признаков, указывающих, что это рожденные варги, но знаки могли быть прикрыты одеждой. Или кровью.

— Не знаю.

Душераздирающий крик разорвал тишину, и они кинулись сквозь кусты, не заботясь о том, что их заметят, и даже не тогда, когда идя по следу, попали в самую гущу бойни.

— О боже! — Син резко остановилась. Два небольших домика стояли, спрятанные в лесу, должно быть в них жили несколько семей. Они сражались, кто в форме варга, а кто все еще в человеческом обличье, используя топоры и ножи. Один мужчина стрелял из дробовика в нападающих оборотней.

Земля была пропитана кровью, а на крыльце лежал мертвый ребенок. Ребенок.

Огромный мужчина взмахнул рукой и когтями оторвал женщине голову, когда она молила о пощаде.

— Больные обращенные твари! — слава были искажены из-за его морды животного, но прозвучавшая в них ненависть была так же ясна, как и небо над головой.

Бешенная ярость всколыхнулась внутри Син и она бросилась на рожденного варга, чье боевое снаряжение отличалось от других. Одной рукой она вытащила ножи, а другой кинжал Гаргантюа. Она потеряла счет времени, и хотя Син знала, что Кон прорывался сквозь ряды рожденных как торнадо сквозь стоянку трейлеров, все ее внимание было сосредоточено на причинении боли.

Наконец-то больше никто не двигался. Онемевшая, Син стояла в центре маленького лагеря. Кон все еще был возбужден после сражения, о чём свидетельствовали — огромные клыки как у горного льва, и сокращающиеся мышцы. Син почувствовала темноту внутри него, в сражение и жажде крови под стать ее собственной, но на этот раз она просто онемела.

Рожденные варги предпочли убраться, чем стать жертвами ножа Син и рук Кона.

— Сукины дети! — взбесился Кон. Он все еще тяжело дышал после сражения. — Они все-таки сделали это. Кто-то слил информацию о том, что только обращенные подвергнуты болезни.

— И ты думаешь это один их членов Совета? Вероятней всего в ЦБ есть персонал, кто тоже знает об этом. — Она не упомянула, что его внучка и ее пара также знали.

Кон окинул местность своим серебристым взглядом, все его тело напряглось, выражение лица помрачнело.

— Возможно, это кто-то из ЦБ, но я могу дать голову на отсечение, что скорее кто-то из Совета. На заседании обращенные варги были в ярости. Я не уверен, что их лидера — Рейнора переубедили, что ЛС не была заговором с цель убить их всех. И Валко… использует любой предлог, чтобы рожденные уничтожили обращенных.

— Все становится только хуже и хуже. — Внезапно, острая боль пронзила правую руку Син.

Она прижала ладонь к плечу, где один из ее символов песочные часы раскололся на двое. Странно. Обычно рана, появлявшаяся на ее татуировке была ровной, а эта в форме идеального зигзага, не выходила за пределы очерченного черного круга.

Кон насупил брови.

— Ты ранена?

— Нет, — солгала она, потому что правда заключалась в том, что ей было плевать. Ее незначительная боль ничто по сравнению со страданиями, которые она принесла.

Кон поднял руку и дотронулся до ее щеки. Нежность его пальцев на ее коже была просто невыносима и проделала трещину в ее щите отстраненности. В груди у нее что-то сжалось, а в горле встал ком, все эти смерти были на ее совести. Это была ее ошибка и внезапно Син почувствовала, как-будто тонет в крови.

— Мне нужно все исправить, — прошептала она. — Я должна положить этому конец, Кон. Моя жизнь не может больше состоять из смертей.

— Это закончится, Син… — он замолчал, его светлые брови сошлись на переносице. — Ты это слышала?

Син начала в отрицании качать головой, но затем тихий крик нарушил тишину. Син не стала ждать Кона. Она кинулась бежать на звук, и ее сердце чуть не остановилось, когда она увидела женщину, лежавшую в дверях сарая позади домиков. Син сразу поняла, что это такое — хижина для зараженных. Для умирающих варгов.

Женщина отпрянула при приближении Син, в ее наполненных слезами глазах светился ужас.

— Привет, — мягко сказала Син, опускаясь рядом с ней на колени. — Все хорошо. Я не причиню тебе боли.

Кон присел рядом с Син на корточки и поставил на землю сумку с медикаментами.

— Ты ранена?

— Больна. — Она закашлялась и кровь брызнула на землю. — Моя семья… они….

— Мне очень жаль. — Кон вытащил из сумки две пары хирургических перчаток и протянул одну Син, но та только покачала головой. — Они не выжили. — В ответ на ее прерывистые всхлипы, Кон одной рукой, затянутой в перчатку осторожно взял женщину за запястье, возможно, чтобы проверить ее пульс. — Когда появились первые симптомы?

— Этим утром.

Кон встретился с взглядом Син и она кивнула.

— Возможно еще слишком рано для того, чтобы я попробовала. — Син убрала мягкие, каштановые волосы женщины с лица так нежно, как только могла. Кожа женщины была горячей, возможно чувствительной и Син не хотела причинять ей еще больше страданий. — Как тебя зовут?

— Памела.

— Памела, я собираюсь излечить тебя. Лежи спокойно, хорошо?

Дрожь сотрясла все ее стройное тело, но она кивнула. Положив ладонь на щеку Памелы, Син призвала свой дар. Знакомое покалывание прошлось по ее руке вниз к кончикам пальцев и в момент, когда энергия проникла в оборотня, женщина ахнула.

Успокаивающим, глубоким голосом Кон заверил Памелу, что все нормально и хотя Син не была в этом так уверена, она была признательно ему за то, что он такой спокойный, уверенный и… сочувствующий.

Возможно, он и взялся за эту работу, потому что Призрак его заставил, но медицина была его призванием и Син спрашивала себя, а осознавал ли он сам это?

Син пропустила свою силу сквозь тело Памелы, выискивая вирус. По сравнению с другими варгами, которых Син пыталась вылечить, у женщины уровень вируса в крови был очень низкий, и уничтожать индивидуальные очаги болезни было намного легче, чем Син думала. В конечном счете вирус был уничтожен. Исчез навсегда. Трепет волнения нахлынул на Син в равной степени, как и истощение. Она улыбнулась, выпустила Памелу и прислонилась к стене лачуги.

— Вирус исчез, — прохрипела она. — Я думаю, что ты здорова.

Кон, копаясь в медсумке, поднял на нее глаза.

— А что на счет тебя?

— Думаю, что могу проспать целый месяц, но я в порядке. — Син потянулась и помогла женщине сесть. — Как ты себя чувствуешь?

Помела покачнулась, но осталась сидеть.

— Я голодна.

— Это хороший знак. — Кон улыбнулся, и сейчас было не время и не место для Син оценить по достоинству мужественность Кона, когда он ее демонстрировал, ну… она определенно оценила. — Я собираюсь взять у тебя анализ крови, но ты все равно должна пойти в Подземную больницу.

— В больницу для демонов?

— Да. — Он вытащил из сумки резиновый жгут. — Ты найдешь медицинский символ внутри Хэррогейта.

Син наблюдая, как Кон берет кровь, надеялась, что это было началом конца для заболевания. Этот кошмар продолжался слишком долго, и погибло слишком много людей.

Когда Кон закончил, Син помогла Памеле подняться на ноги, становясь так, чтобы прикрыть собой от варга вид ее убитых друзей и семьи. Придерживая Памелу за плечи, она повела ее по направлению к тропе, ведущей к Хэррогейту, но застыла на месте, когда ее затылок стало покалывать. За ними кто-то следил.

— Син!

На окрик Кона, Син пригнулась, услышав свист лезвия, пролетевшего возле уха, а в следующее мгновение она услышала глухой стук и крик. Памела рухнула, топор, предназначенный для Син, торчал у Памелы между глаз. Ох… дерьмо!

Лес словно ожил, когда убийцы кинулись вперед, обнажая оружие.

Син нырнула за сарай, Кон следом за ней. Женщина — демон Кроуч спрыгнула с ветки дерева и все ее три глаза сфокусировались на Син, выражая смертельные намеренья.

Кон одним размытым движением скользнул демону за спину и обернул руку вокруг ее горла, а Син всадила ей кинжал в третий глаз.

Крик Кроуч был оборван, когда Кон свернул ей шею. Он отпустил ее и демоница рухнула на землю.

Это оказалось слишком просто — женщина явно не профессионалка, но вот остальные были.

Должно быть Кон пришел к такому же выводу, потому что он схватил Син за руку и потащил в лес.

— Мы должны бежать!

Звуки погони раздавались прямо у них за спиной, и вдруг откуда ни возьмись заржала лошадь. Син и Кон резко обернулись и… Святые угодники! Хуже уже быть не могло…

— Это тот чувак, которого я видел у своего дома, — выпалил Кон. — Только немного другой. Его доспехи подпорчены.

«Подпорчены» — не совсем то слово, которое бы применила Син. Доспехи были грязными, потертыми и черный ил просачивался из трещин.

Его конь — огромное белое животное с красными глазами, убивал копытами убийц. Смертоносные стрелы всадника пронзали их горла, головы и сердца.

— А сейчас мы должны бежать еще быстрее, — рявкнул Кон и… да, Син согласилась. Искренне и от всего сердца.

— В нескольких милях вверх по горе есть домик, — сообщил Кон, когда они неслись по лесу. — Он принадлежит моей старинной подруге — заклинательнице. Домик не защищен заклинанием «Убежище», но он не пропустит демонов.

Син нырнула под ветку, но ударилась подбородком о другую.

— В случае если ты не заметил, я — демон.

— Я могу провести тебя через ее мистическое минное поле.

Син на это надеялась, но судя по тому, как сегодня развивались события, она не собиралась полагаться на это.

* * *

Отец Призрака, Ресниак, относился к мужчинам, с которыми было очень трудно разговаривать. И хотя Призрак позволял очень немногим людям орать на себя, Ресниак — здоровенный демон Правосудия со строгим выражением лица заставлял кишки Призрака скрутиться узлом, и так было всегда.

Не имело никакого значения, что Ресниак не был его биологическим отцом — мужчина вырастил его как собственного сына, а демоны Правосудия были строгими родителями.

— Дилеры Правосудия не допускают никаких покровительств и привилегий, — отчитывал он, стоя в офисе Призрака, заполняя его не только своим большим зеленым телом и громадными рогами. Одно его присутствие как будто вытягивало весь воздух в офисе и заставляло сжиматься левую сторону груди Призрака, словно при нехватке кислорода.

— Я знаю, отец. И я признаю, что моя просьба основывается на том, что Син моя сестра. Но просьба является обоснованной. Син имеет право на расследование.

Ресниак лениво погладил кончик черной бороды.

— Расследование можно вести и в то время, пока она будет находиться в тюрьме.

— Согласен, — проскрежетал Призрак. Больше никаких споров. Или его отец посчитает его просьбу логической или нет.

Логика была тем, с чем Призрак вырос, но как у чистокровного демона Семинуса инстинкты и эмоции возобладали над логикой в самое неподходящее время. И в подходящее кстати тоже. По логике вещей, он должен был убить Тэйлу в первый же раз, когда увидел ее. Она пришла в его больницу раненой после убийства демонов. Вместо этого, он был очарован, и его страсть к ней уничтожила логику и здравый смысл.

И слава Богу!

Время тянулось медленно, а воздуха в офисе становилось все меньше и меньше. Наконец его отец коротко кивнул.

— Я не могу ничего гарантировать, но посмотрю, что могу сделать. Что касается наказания для тебя Фантома и Конэлла за вмешательство при аресте Син, я могу попросить об отсрочки, пока не закончится эпидемия. — Он вышел не сказав даже «До свидания», но то что он собирался потянуть за кое-какие ниточки, чтобы вытащить Син из неприятностей, было равносильно тому, что кто-нибудь прокричал на всю вечеринку «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!» Призрак с облегчением рухнул в кресло.

Заслышав шаги в коридоре, Призрак стал молиться, чтобы это не был его отец, решивший вернуться, и включил компьютер.

— Риз. Я ждал пока уйдет посол Вулкан. У нас проблема.

— Я не хочу ничего знать. И перестань называть демонов Правосудия Вулканами. — Призрак не поднял глаз от компьютера. Возможно, если бы он притворился, что Фантома там не было…

— Тогда у меня для тебя есть две проблемы.

Призрак наконец-то поднял голову и увидел Фантома и Кинана, стоявшими в дверях его офиса. Оба выглядели так, словно стояли на пороге Армагеддона. И поскольку не так давно они и вправду находились на пороге Армагеддона, это было серьезно.

— Что случилось?

Кинан вошел, со сжатыми в тонкую линию губами, и блеском в ярко-голубых глазах.

— Весь мир узнал, что чуме подвергнуты только обращенные варги. — И хотя голос Кинана всегда был хрипловат после травмы, полученной им в Армии, сейчас он звучал еще более грубо. — Они обвиняют рожденных варгов в начале чумы, а рожденные варги используют эту возможность, чтобы уничтожить обращенных варгов.

— Дерьмо, — выдохнул Призрак. — Мы должны приготовить отделение неотложной помощи к большому наплыву пациентов и предупредить персонал, являющийся обращенными варгами. — И хотя подобные сотрудники все еще были в изоляции, во избежание заражения, это не могло защитить их от истребления.

Кинан опустился в кресло и закинул ноги в ботинках на стол Призрака. Забавно, как раскованно стал вести себя человек с тех пор как стал зачарован ангелом и защищен от любых ран. С другой стороны, парень всегда был уверен в себе.

— Я уже предупредил Тень. Руна должна быть в безопасности в пещере, но он все равно будет на чеку.

В этом не было никакого сомнения. Призрак не колеблясь сделал бы тоже самое для Тэйлы.

— И еще кое-что, — произнес Фантом, потому что конечно же было еще что-то. — Кон не отвечал на телефон, поэтому я пошел к нему домой, чтобы проверить Син.

Призрак нахмурился. Странно. Фантом никогда не проверял никого по доброте душевной.

— И?

От того, как Фантом переминался с ноги на ногу и избегал его взгляда, Призрака пробрал холодок страха.

— Дом был полностью уничтожен. Не осталось ничего кроме дыма и пепла.

Призрак застыл на месте.

— Что?

Фантом сунул руки в карманы своего кожаного плаща, чтобы ощутить в руках оружие, как он всегда делал.

— Это было ужасно, Риз. Дом выглядел так, словно его закидали зажигательными бомбами. Землю вокруг дома затоптали пожарники, но я сделал разведку местности. Нашел отпечатки ног, возможно убийц, посланных за Син. Я также обнаружил следы лошадиных копыт, ведущих к Хэррогейту.

— Жеребца из Ада? — спросил Кинан.

Фантом покачал белокурой головой. Его волосы, зачесанные назад и подвязанные кожаным ремешком, яростно хлестнули его по плечам.

— Их копыта обугливают землю. А это были обычные следы. Большие как от клейдесдальской породы лошадей.

— Фантом. — Призрак откашлялся, но это едва ли помогло ему избавиться от хрипотцы в голосе. — Ты думаешь Син и Кон погибли?

Фантом сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, от чего сердце Призрака ушло в пятки. Когда Фантом наконец заговорил, его голос был сильным и уверенным.

— Я нашел свидетельства перестрелки возле Хэррогейта. Кон не выжил бы на протяжении веков, если бы был придурком, а у Син есть инстинкт. Мое нутро подсказывает мне, что они живы.

Поскольку нутро Фантома его никогда не подводило, и кроме этого у них больше ничего не было, Призрак позволил себе расслабиться.

— Лор знает?

— Неа. Я звонил ему несколько минут назад, узнать слышал ли он что-нибудь о Син. Он не слышал, и я не сказал ему про дом. Не вижу никакой причины волновать его, пока мы что-нибудь не узнаем.

— Согласен. — Призрак взглянул на часы. До рассвета оставалось еще несколько часов, когда Фантом вернется домой и не покинет своего сына и пару-вампира до сумерек, если только не произойдет чрезвычайная ситуация. — Ты можешь что-нибудь сделать, чтобы отследить Син и выяснить, кто стоит за нападением на дом Кона?

Фантом кивнул.

— Есть еще кое-что. Кто бы не спалил дом, он использовал адский огонь. Я чувствовал его запах в пепле.

У Призрака кишки скрутило узлом.

— Кто-то очень серьезно настроен убить Син и Кона.

— Что такое адский огонь? — поинтересовался Кинан.

— Похоже на напалм[7] преисподней, — пояснил Фантом. — Это дерьмо очень мощное, но характерно оно тем, что огонь вызывается духами огня в пламени.

— Оно выслеживает и сжигает любого в пределах досягаемости жара, — закончил Призрак. — Его использование в человеческом мире строго запрещено. Так что, тот, кто использовал его был готов рискнуть быть заживо сожженным Дилерами Правосудия. — Призрак выругался. — Мы должны найти Син.

— Я работаю над этим. — Фантом направился к двери, но Призрак остановил его.

— Когда будешь выходить, скажи Бастиену, что мне нужно с ним поговорить.

— Будет сделано. — Фантом ушел, оставив Риза с Кинаном.

Взгляд Кинана был спокойным, оценивающим. Как любила говорить Тэйла, когда вы смотрите на него, то знаете, что он просчитывает ситуацию на несколько шагов вперед.

— Ты собираешься звонит в Полк Смотрителей-X?

Занимая должность главы местной ячейки Эгиды, Кинан работал с паранормальным подразделением Армии — Полком Смотрителей-X на протяжении многих лет после нападения на него демона во время службы в подразделении регулярной армии как медика.

— Они уже переведены в режим повышенной готовности.

— Да, — вздохнул Кинан. — Это может переброситься и в человеческий мир. Эгиде нужно будет заниматься контролем нанесенного ущерба. Я схожу в штаб-квартиру на встречу.

— А что ты думаешь они сделают?

— Я не знаю. — Кинан провел руками по торчащим ежиком, темным волосам, взъерошив их еще больше. — Мы держим много обращенных варгов под наблюдением, чтобы убедиться во время полнолуния, что они пристегнуты цепями, но нам нужно перестать их охранять и начать просто контролировать. — Он засмеялся. — Как же это странно! Не так давно мы убивали их, а сейчас охраняем.

— Ты думаешь Хранители будут защищать оборотней? Одна вещь не убивать их, и совсем другая активно защищать их.

Кинан выглядел обеспокоенным.

— Да. Произошел один инцидент, который сделает мой аргумент не таким весомым. — Он скинул ноги со стола, широко расставил их и поддавшись вперед, оперся локтями о колени. Взгляд его стал еще острее, а военная выправка заметней. — Совсем недавно мы узнали, что один из Хранителей — оборотень. Помнишь я как-то спросил тебя, слышал ли ты о варгах способных обращаться и во время новолуния? Так вот, кем бы она не была, но ее ячейка пустила такой слух и преследовала ее в Канаде. Они упустили ее, но один Хранитель мертв. Плюс ко всему, то что происходило в Эгиде…

Призрак выругался. Кинану не нужно было заканчивать фразу. Много их того что происходило в Эгиде было по вине Тэйлы.

Из-за того, что Тэйла была на половину демоном, а также Хранителем, да к тому же главой довольно большой ячейки, привело к появлению нового течения инакомыслия, прокатившемуся по рядам Эгиды.

Женитьбы Кинана на Джем, сестре Тэй, еще больше подлило масла в огонь. И потом, пару месяцев назад Тэй приняла на работу Хранителя по имени Кейден, которого превратили в вампира после того, как они захватили его в плен во время рейда Эгиды на вампирское гнездо.

В настоящее время некоторые Хранители увольнялись, а другие призывались на службу. А эта новость с оборотнем могла стать последней каплей.

— Тэйла умеет подливать масла в огонь, — буркнул Кинан, как будто читая мысли Призрака.

— Тэйла не была бы сама собой, если бы всегда не оказывалась в самой гуще событий. — И Призрак не воспринимал это никак иначе.

— Ты спас ей жизнь, Риз. — Тихо произнес Кинан своим скрипучим голосом. — Она шла по кривой дорожке, а ты помог ей с нее сойти.

Успокаивающее, приятное тепло разлилось у Призрака в груди.

— Она тоже меня спасла.

— Ты большой романтик, — кинул Кинан, поднимаясь на ноги, и Призрак почти рассмеялся. Тэйла тоже обвиняла его в этом несколько раз. — Если тебе понадобится помощь с Син, дай мне знать.

— Ловлю тебя на слове. Удачи тебе в Сиджиле и с оборотнем-изгоем. — Кинан вышел, столкнувшись в дверях с Бастиеном.

Сегодня через двери в кабинет Призрака входило и выходило чертовски много народу.

— Бастиен, спасибо что зашел.

Варг кивнул, от чего копна его вьющихся волос упала ему на глаза.

— Что вам нужно, сэр?

— Я только что узнал, что между рожденными и обращенными варгами развернулась гражданская война. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Пальцы Бастиена сжались на ручке ящика с инструментами, который казалось всегда был у него в руках, но кроме этого он никак не отреагировал.

— Нет, сэр. У меня больше нет связей с моей стаей.

— Я просто хочу убедиться, что ты в безопасности. И что это не отразиться на твоей работе.

— Вы имеете виду не попытаюсь ли я навредить обращенным варгам, пришедшим в больницу?

— Да.

В течение долгого момента оборотень просто смотрел в пол, но когда наконец он поднял взгляд, его обычно мягкие, темно-карие глаза стали ожесточенными.

— Я предан этой больнице, доктор. И я вас не подведу.

Черт! Призрак любил это место. Управление больницей, переполненной десятками разных видов демонов, многие из которых в природе были врагами, иногда бывало довольно сложной задачей, но в конечном счете все они были здесь, потому что хотели помогать другим и Призрак очень этим гордился. И такие люди как Бастиен, «всего лишь» простой техник, и ни чуть ни менее важный, чем самый талантливый хирург.

— Спасибо Бастиен. Рад что ты вернулся.

После того как варг заковылял прочь, его здоровая нога ступала по полу тяжелее чем другая. Призрак набрал номер телефона. Эрик, брат Руны и один из руководителей Полка Смотрителей-X ответил со второго гудка.

— Что тебе нужно, демон?

Эрик был не самым дружелюбным парнем.

— Я хочу знать, в курсе ли ты, что рожденные варги устроили геноцид против обращенных?

Эрик выругался.

— Я только собирался тебе звонить по этому поводу. Мы получили сообщения из разных источников о том, что варги атакуют варгов, но не было подтвержденной информации, что рожденные нападают на обращенных.

— Фантом подтвердил это, и он плохо воспринимает подобное дерьмо.

— Мы присмотрим за этим, — ответил Эрик. — Есть что-то новое о ЛС?

— Возможно, но я не хочу рассказывать, пока не услышу новостей от моей сестры.

Повисло неловкое молчание. Эти ребята не любили, когда их держали в неведении, особенно если тот, кто держал их был демоном. И хотя сестра Эрика — Руна являлась парой Тени, ее брат все еще плохо воспринимал происходящее.

Наконец Эрик выдохнул.

— Я думаю, что должен привезти Руну в ПС-Х.

— Ты хочешь отвезти её в штаб-квартиру Полка Смотрителей-Х? — Призрак рассмеялся. — Тебе понадобится целая танковая дивизия, чтобы забрать Руну у Тени.

— И я это сделаю, если понадобится.

Призрак высыпал стакан со скрепками на стол и затем стал по одной забрасывать их обратно.

— Ты же знаешь, что их нельзя разделять.

— Тень и дети могут тоже поехать. Я не могу оставить ее без защиты.

— Поверь мне. Единственное место надежнее, чем пещера — это больница и если бы не тот факт, что я принимаю десятки варгов, они были бы здесь. Там у тебя такая же проблема. Возможно ты мог бы защитить их от рожденных варгов, но ты работаешь с вирусом. Можешь ли ты гарантировать, что Руна каким-то образом его там не подхватит? — Ответом Ризу было молчание. — Вот именно.

— Призрак, я не уверен, что у меня есть выбор.

Холодок предчувствия пробежался по спине Призрака.

— Ты приказал привести ее сюда.

— Это не был приказ. Скорее настойчивый совет.

— Зачем?

— Для ее же собственной безопасности, — ответил Эрик и как только Призрак собрался сказать ему, что это полная брехня, добавил: — И потому что ее способность меняться по желанию может предоставить ей некоторую сопротивляемость к ЛС или помочь нам найти лекарство.

Меняться по желанию она можем благодаря ПС-X. Они использовали ее в качестве подопытного кролика с экспериментальным лекарством от ликантропии, что в конечном счете не сработало, но дало ей возможность превращаться в оборотня по пожеланию. Призрак уже использовал ее измененное ДНК в уравнении с ЛС, совершил несколько тестов с ее кровью и вирусом, но так и не получил обнадеживающих результатов.

— Я пришлю тебе с Тенью образцы крови. Может тебе повезет больше чем мне. Но не смей перевозить Руну на базу, — предупредил он.

Эрик выругался.

— Я постараюсь оттягивать момент так долго, как только смогу. Сообщай мне об остальном как можно скорее.

— И ты тоже. — Призрак замолчал, вспомнив вопрос Ки на счет новой породы варгов. Может быть ведутся тестирования в новом направлении? — Эрик… ты что-нибудь знаешь об оборотнях, способных обращаться в новолуние вместо полнолуния?

— Неа.

— Так я и думал. Держи меня в курсе на счет остального дерьма.

Эрик повесил трубку и в следующее мгновение у Призрака за сигналил бипер. Поступали три зараженных варга. Пятерых доставили… уже мертвыми. Но не от болезни. От травм.

Похоже, что гражданская война набирала обороты полным ходом.

 

Глава 11

Каждое движение причиняло боль. Кар застонала. Она пылала от жара, хотя временами ее пробирал ледяной озноб. Она открыла глаза. Моргнула. Снова моргнула, в надежде, что зрение проясниться.

Нет. Она скорее всего находилась в… подвале? В тюрьме? Свет исходивший от стены позволил ей разглядеть земляной пол, покрытый кое-где соломой. Стены были каменными, поскольку это была пещера, выдолбленная в скале. В них были вбиты массивные кольца, с которых свисали цепи. Под потолком был прикреплён крюк для мяса.

Это служило укрытием оборотню. Она поняла потому, что имела такое же.

Память к ней возвращалась всполохами в мозгу. Она спасалась от Эгиды. Искала Люка. Ее поймали. Выстрел. Затем появился Люк. Они о чем-то говорили, хотя детали ускользали от нее.

Она принюхалась к воздуху, уловив запах горящего дерева, смешанного с мускусным ароматом варга и чем-то откровенно мужским, свойственным только Люку.

Что-то пришло в движение над ней, сопровождаясь скрипом дверного проема. Застонав она перекатилась на спину, сжав зубы от боли, внезапно пронзившей ее правый бок.

Люк, одетый в джинсы и синюю фланелевую рубашку спускался вниз, с дымящейся миской в руках от которой пахло чем-то мясным.

— Ты проснулась. — Проворчал Люк.

— Да, — согласилась, она хрипло.

— Ты беременна?

— Да

О, Боже, она сказала ему. Воспоминания завертелись у нее в голове, вместе с болью в животе. Он спрашивал ее намерена ли она убить ребенка, если он родиться человеком, таким беспристрастным тоном, от чего озноб пополз у нее по коже.

Ребенок мог родиться человеком не потому, что его отец был недостаточно родовит, а потому, что она сама являлась обращенной.

Он считал ее варколаком потому, что видел татуировку, оставленную колдуном, специализирующимся на мистических тату.

По счастью во время их сексуального рандеву в Египте, Люк не задавался вопросом, как варг мог оказаться в Эгиде. Тогда он вообще ни о чем не спрашивал. Даже ее имени.

Люк откинул чёрные волосы со своего лица, и встал на колени перед Кар.

— Я принёс тебе рагу.

Вкусный аромат кролика наполнил ее ноздри, и хотя у нее потекли слюни она не хотела есть. Ей хотелось спать, даже при том, что боль была невыносимой, ее кожа оказалась столь чувствительной, что Кар не могла лежать на грубом тюфяке, каждую соломину которого она ощущала ее поверхностью.

— Я не голодна.

Люк поправил подушку, чтобы приподнять ее голову, и поднес к губам ложку.

— Тебе следует поесть так, как это поможет поправиться. Не волнуйся, — произнес он, когда она собиралась возразить. — Это не повредит ребенку. — Он воспользовался тем, что она открыла рот, и запихнул в него ложку.

Даже при том, что она не испытывала голода, она застонала, наслаждаясь вкусом

— Восхитительно.

— Не так уж сложно положить немного мяса, воды и картофеля в горшок. — Он опустил ложку в миску и подхватил приличный кусок мяса. — Тебе нужно все это съесть.

Его требование не терпело никаких возражений, и хотя у нее едва хватило сил, она попыталась сесть.

— Я ценю твое беспокойство о моей жизни, но тебе не следовало убивать Гардиана и…

— Еще скажи, что мне следовало спасти его.

Ледяной озноб пробил ее, отчего она покрылась холодным потом.

— Ты мне чего-то не договариваешь?

— Ты была на волосок от смерти. И скорее всего умерла бы.

— Не сгущай краски.

Его выражение не отражало никаких эмоций, напомнив ей, каким непреклонным он казался вынуждая ее к сексу. Но холодная отстраненность исчезла, когда над презрением демона взяло верх страстное желание.

— Даже и не думал.

Она откусила кусочек от куска мяса предложенного им, чтобы иметь возможность подумать.

— И каковы мои шансы? — Спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, но все же к концу он дрогнул в негодовании.

— Нам нужно доставить тебя в Центральную больницу Преисподней.

В больницу для демонов? Сама идея пугала её больше, чем смерть.

— Я не знаю…

— Не вижу другого выхода. Я уже прицепил сани к своему снегоходу. Мы тронемся ночью, как только стемнеет, и никто не будет поджидать нас, чтобы заманить в засаду. — Ложка звякнула о миску, когда он подцепил другой кусок. — Если бы полнолуние было ближе, то ты могла бы обратиться. И восстановиться сама.

Непонятное тепло распространилось по ее коже, и Кар осознала, что если обратилась в период полнолуния, они бы разбежались или бы соединились в неистовой страсти. Она бы поставила на последнее.

Теплота перешла в покалывание, и у нее перехватило дыхание. О, Господи, как она могла забыть?

— Люк? Какой сегодня день?

Он нахмурился.

— А что?

— А то… — У нее снова перехватило дыхание. Боль и нега, которую она испытывала… были не только результатом ранения. Ее кожа натянулась, ее мышцы распирало.

— Ох, черт.

Глаза Люка широко распахнулись.

— Кар… — его голос был тихим рычанием наполненным беспокойством. — Скажи мне, что это не то, о чем я подумал.

— Прости, но не могу, — прошептала она.

Рыча он поднялся на ноги, отскочив назад.

— Нет. — Он покачал головой. — Ты не…

— Да. — Ее мышцы начали трещать, суставы выворачиваться, и она сжала зубы испытывая жуткие муки. — Я варг… Новолуния.

* * *

Варг-Новолуния.

Сыпля проклятиями, Люк схватил одну из цепей на стене и обвязал вокруг лодыжки Кар, пока она брыкалась и корчилась.

Хруст ее костей, треск кожи, и звуки обрастания мехом, заполнили ограниченное пространство, а Люк продолжал чертыхаться так, что она отчетливо слышала каждый произнесенный им слог.

Мать твою, варг-новолуния!

Ииисус. Перепрыгивая через три ступени, он понесся в свою спальню, где быстро открыл ящик бюро и погладил свою Берету. Внутри ящика находилась небольшая коробочка ручной работы, в которой он хранил серебряные пули.

Ему хватило бы одной.

Неприятный шум доносился снизу, подобный лязгу когтей о камень. Цепи были способны удержать его, но Кар являлась другим существом.

Она была гораздо сильнее, выносливее и ожесточеннее. И самое поганое, что укус варга-новолуния являлся смертельным для любого другого варга. Простая царапина от их зубов способна лишить жизни обычного варга.

Варги-новолуния являлись худшим из всех разновидностей оборотней.

Из-за этого обращенные и рожденные варги специально обучались отыскивать их в полнолуние, когда они принимали животную форму. Поскольку в человеческом обличье отличить их совершенно невозможно.

В результате этой травли их вид почти исчез, их тела так же уязвимы для серебряных пуль, как и любых других оборотней. Они являлись настолько редкими, что Люк не сталкивался с ними прежде — но знал об их существовании.

До этого момента.

Он ощутил, что она оборотень, но она скрыла от него свою "особенность".

Черт побери! Тяжело ступая Люк вышел из своей спальни. На улице в кромешной тьме ревела метель, окно распахнулось, и ветер завывал словно нарочно пытаясь отвлечь его внимание. Под полом перекрывая завывание ветра раздался вой Кар, и Люк крепче сжал пистолет.

Она беременна.

Блядь. Не имеет значения. Она убийца.

Так же, как и ты.

Игнорируя свой внутренний голос… который некоторые считают совестью, вот уж от чего он избавился давным-давно, он поднял люк. Шум, издаваемый Кар стал громче и резче. Он осторожно спустился по лестнице, прижимая к бедру оружие, и держа палец на предохранителе.

Кар сидела в углу, ее бурый мех мерцал в отблесках огня. Она была огромна, самая крупная из виденных им женщин-варгов, и когда она встала на ноги, то оказалась выше него.

Ему редко доводилось видеть, как перекидывается варг, человеческими глазами, и даже когда видел, у него не было достаточно времени, чтобы восхититься этим, поскольку сам начинал перекидываться.

Но сейчас… сейчас он мог в полной мере оценить мощную форму Кар, ее сильную мускулатуру, пушистый мех. Ее огромная морда была опущена вниз, ее внимательный разумный взгляд, наблюдал за ним, когда он отошел в поисках удобного положения для прицела. Он мог быть изрядным придурком, но он не хотел, чтобы она мучилась.

Она набросилась без предупреждения.

Точным движением он вскинул пистолет, целясь ей в грудь. С пронзительным лязгом цепей, отфыркиваясь она опустилась на четвереньки. Он был готов поклясться, что тревога отразилась в ее голубых глазах, делая их темнее. Почему? Она должна быть в ярости, стремясь разорвать его на части.

Что-то похожее на хныканье вырвалось из ее груди. Как медицинский работник он привык к стенаниям своих пациентов.

Он отгородился от этого. Возвел барьер, чтобы чужие страдания не касались его, и это помогало ему оставаться непредвзятым. Или возможно он не желал сострадать. Трудно сказать точно.

Но печаль, отраженная в странном звуке, издаваемым Кар проникла сквозь его безучастность и когда она присела, он нахмурился. Чертыхнувшись Люк резко выдохнул.

Она беременна. Вот дерьмо. Он понятия не имел становились ли беременные женщины более управляемыми, и он не понимал как ему поступить, но одно знал наверняка: она не пытается напасть на него. Что за игру она затеяла?

Она приехала в Канаду, чтобы убить его, но упустила свой шанс поскольку он приковал ее цепью, до того, как она успела осуществить свое намерение?

Он решил отложить казнь до того, как узнает правду, он опустил оружие.

— Ты, — проворчал он, — тебе чертовски повезло, что я в хорошем расположении духа.

 

Глава 12

В то время как Кон вместе с Син добрались до секретного убежища, уже почти стемнело, никто не шел по их следу, хотя они заметили пару жутких хищников в небе, их огромные покрытые чешуей крылья касались верхушек деревьев, они разыскивали Син. Кон терпеть не мог этих гребаных существ, послуживших источником для мифов о человеке-мательке, их было фактически невозможно уничтожить и от них вечно несло тухлятиной. Может потому, что им нравилось натягивать на себя кожу их жертв.

Син все еще изображала из себя ледяное безразличие, но время от времени ее внимательный взгляд возвращался к Кону, и подтапливал эту маску. Расправа над дюжиной беспомощных варгов настолько потрясли ее, а Кон задавался вопросом, как часто подобное происходило.

Он старался не думать об этом, изучая двух этажное бревенчатое сооружение, примостившееся на берегу горного озера.

— Не похоже, что Ривеста дома. — С другой стороны ее не часто можно здесь застать. У нее было множество домов, разбросанных по всему миру и Шеулу. И она предпочитала более теплый климат. Для июня было довольно прохладно.

— Откуда ты ее знаешь?

— Друг семьи, — ответил он.

Син изогнула темную бровь

— Близкий друг?

— В какой-то степени. — Ривеста не являлась типичным Найтлашем. Она отчасти унаследовала их жестокость, но ее человеческая натура в полной мере компенсировала это, так что она не связывалась с кем ни попади.

Что вовсе не означало, что переспать с нею являлось таким уж безобидным занятием.

Кон заметил один из амулетов Ривесты, свисающий с ветви ели. Он привлек внимание Син.

— Дай руку.

Син подчинилась без пререканий, что говорило о ее психическом состоянии куда больше, чем его скрученный от напряжения живот. Совсем недавно он был бы благодарен ей за тишину и сотрудничество, теперь же он хотел вернуть своего маленького злющего демона.

Проклиная себя, Кон перехватил ее запястье. Его пульс стучал как бешенный, когда он поднес ее ладонь ко рту и ухватил губами один из пальцев. Ее темные глаза вспыхнули, когда клык пронзил подушечку пальца. Кон ощутил привкус ее крови на собственном языке и еле сдержал стон. Быстро, пока желание не вышло окончательно из-под контроля он вскрыл собственный и приложил оба пальца к марлевому мешочку над их головами, их кровь просочилась в амулет, что-то ярко вспыхнуло, и у них было ровно пять секунд, чтобы пересечь невидимый барьер.

Они вбежали в парадную дверь, и ощутили, как барьер восстановился позади них.

Кон осторожно приоткрыл дверь. Защита Ривесты работала против потусторонних существ, но не воздействовала на охотников, мародеров и прочих бродяг.

— Я осмотрю все наверху, предоставив тебе первый этаж, — предложил он, и Син растворилась словно фантом.

Она была чертовски удивительной, он смотрел ей в след, и его сердце колотилось куда яростнее, чем ему следовало бы.

Проклиная собственную глупость, местами переходящую в идиотизм, приказав пульсу заткнуться, Кон отправился по винтовой лестнице вверх. Осмотрев спальню и ванную, он вернулся вниз к Син, стоявшей посреди просторной комнаты, разглядывая потухший камин, и обнимая себя так, словно ей было холодно.

На полу валялись осколки ее мобильного телефона.

— Аккумулятор накрылся. Как всегда, вовремя.

— И ты решила отомстить ему. — Констатировал он с усмешкой, но сдохший аккумулятор был плохой новостью. Они теперь были совсем отрезаны от помощи

— Эй. — Он протянул к ней руку, и она как обычно отстранилась от него. — С нами все будет в порядке. Никто не в силах преодолеть заклятие Ривесты. — Пока во всяком случае ее приятели не догадаются послать обычного человека. — Почему бы тебе не передохнуть, а я тем временем придумаю, как вызволить нас отсюда.

— Отдых — удел слабых, и перестань относиться ко мне как к ребенку. — Она резко отскочила выхватив словно из воздуха кинжал. — Отправлюсь наружу, осмотрюсь немного.

— Син, — произнес он устало. — Прекрати. Ты говорила, что устала. Тебе нужен отдых.

Она застыла в дверях. Ее связанные тугим узлом волосы свисали так, что их кончики касались родового знака на ее плече, и ему внезапно захотелось освободить эти локоны и зарыться лицом в ее волосах.

— Мне нужно кое-что сделать.

— Выйти наружу, подвергая свою жизнь опасности ради чего.

Она уставилась на него пылая негодованием, всем видом показывая, что и так была слишком осторожна, как он и желал.

— Ты видел тех людей, Кон? — Она махнула рукой наружу. — Ты уже забыл того растерзанного ребенка? Кого заботит его судьба? Кому есть дело до того умру я или нет? Смерть тех людей, вот что важно!

— Черт побери, Син. Да. Их смерть имеет значение. И того, чтобы беспокоиться об этом. — Она фыркнула, и он схватил ее, из-за всех сил сдерживаясь, чтобы как следует не встряхнуть. — Твоих братьев волнует твоя…

— Они пытаются, но у них не выходит. Как они могут это сделать? — Она ударила по его рукам и отошла подальше. — Все, что я делаю добавляет им проблем. Ладно, еще есть Лор. Он мог бы, но он теперь соединился и ему слегка не до меня.

— Верь мне. — Произнес Кон. — Он беспокоиться о тебе, и ты очень ему нужна.

Сомнение вспыхнуло в ее глазах и тут же погасло, и он понял, что она снова вспомнила о ребенке варге.

— Не имеет значения, — Син достала карту из своего кармана. — Отправимся в Германию. В Берлине замечена вспышка.

— Мы не можем просто так выйти. Нам нужен план. Ривеста, замаскировала выход. Мы его отыщем и выберемся отсюда. Но для начала тебе следует немного отдохнуть. Лучше дождаться рассвета. — Демоны, их разыскивающие, лучше видят ночью, чем днем, дневной свет их слепит, а сейчас солнце клонилось за горизонт.

Она впилась в него взглядом, медленно проводя пальцем по рукоятке лезвия, так что он не мог не задаться вопросом, не собирается ли она его прирезать. Затем, словно кто-то нажал выключатель и нож вместе с картой исчезли в ее кармане и ее выражение стало холодным и отстраненным. У нее была самая подвижная психика из всех известных ему женщин.

— Мне потребуется минута, — заявила она решительно. — Всего одна.

Он обреченно вздохнул.

— Пойду загляну в кухню, посмотрю, что там есть. Оставайся в доме. — Когда она напряглась реагируя на его командный тон, — он добавил: — Я серьезно, Син. Если ты не послушаешь меня, я тебя выпорю, как и обещал в больнице.

Яростное сопротивление вспыхнуло в ее глазах, вызывая в нем первобытные инстинкты, желание заставить ее капитулировать… под ним. Ему не следовало упоминать о порке, поскольку теперь его ладонь горела, а член напрягся в нетерпении, и все тело активизировалось в предвкушении секса.

— Хотела бы я посмотреть, как ты попытаешься. — Низкий голос Син вызвал вибрацию у него в паху. Распаляя кровь, поскольку его мозг рисовал одну картину ее порки за другой.

— Я не собираюсь пытаться, Син. Просто выпорю.

— Как скажешь, — заметила она равнодушно, неожиданно сменив тактику, покидая кухню. Он смотрел ей вслед. Ее неожиданное отступление ничуть не охладило жар разгоревшийся в его венах.

Хотя это являлось последним чему бы ему в данный момент следовало придаваться, так что он начал методично шарить по шкафам, переполненным консервами и банками с разнообразными продуктами.

Морозильник был полностью забит неопределимым на вскидку сырым мясом. Состроив мину он закрыл дверцу. За свою жизнь ему доводилось употреблять в пищу такое, вы и представить себе не можете, что способен демон употреблять в качестве еды.

В холодильнике в основном стояли бутылки с пивом и содовой. Кон прихватил пару бутылок с колой и вернулся в гостиную, где на кушетке расположилась Син.

В воздухе явно ощущался запах крови.

Ее родовой знак извивался и аккуратный разрез в форме буквы Z распорол округлый символ на ее плече. Кровь каплями сочилась из него, но рана казалась незначительной, его внимание привлекла более глубокая рана на ее бицепсе.

Кон кинул бутылки на массивный обеденный стол и ринулся к ней.

— Что ты творишь?

— Оставь меня в покое.

Проигнорировав ее протест, он схватил ее за руку и потребовал.

— Прекрати немедленно, Син. Где нож? — Когда она не удостоила его ответа, он рявкнул: — Где этот гребаный нож?

— Нет никакого ножа! — Крикнула она вырываясь из его хватки. Рана увеличилась еще на дюйм и продолжала увеличиваться, словно что-то изнутри ее раздирало. Вот черт.

Прежде, чем она успела остановить его, он стремительно провел языком вдоль раны, и она тут же закрылась.

— Ты идиот? — Воскликнула Син, вскакивая на ноги, наблюдая, как на ее руке образуется новая рана, за пару секунд разрастаясь от небольшого надреза до приличной пару дюймовой раны.

— Что ты творишь? — Кон снова ринулся к ней, но она отступила уклонившись, словно исполняя импровизированный танец.

— Я же сказала. Оставь меня в покое.

Ее правда. Просто отступи. Вкус ее крови все еще оставался на его языке, усиливая каждое из его чувств, в том числе и гнев, и вряд ли ее порадует, если он набросится на нее. Ее упертая задница стала бы еще более непреклонной.

— Тогда ответь мне, что происходит?

Какое-то время она просто смотрела, а затем произнесла:

— Так я ощущаю вину.

— Ты что?

— Таким образом из меня выходит чувство вины — Она опустила взгляд. — Я старалась научиться не ощущать этого. Вины, горя, сожалений. Но им все равно требуется выход. Вот они и выходят через боль.

У Кона перехватило дыхание. Он и прежде слыхал о том, что не проявленные эмоции могут проявляться на физическом плане.

И если происходило именно это, как же велико было, ощущаемое ею чувство вины. Кровь струилась по ее руке, капая на пол, и она казалась не замечала этого.

Когда он потянулся к ней, она отстранилась от него.

Уставший от ее упрямства и в конец, расстроенный он резко перехватил ее и прижал к подушкам на кушетке, затем перехватил ее руку и снова запечатал рану языком.

— Прекрати! — Она извивалась и отбрыкивалась, пытаясь нанести удар в самое уязвимое место, но он оказался готов к этому, придавив ее ноги собственным весом.

— Черт побери, Син, ты должна ощущать.

— Нет не должна. — Она резко мотнула головой, пытаясь укусить его за руку, но он переместил ее, и она просто щелкнула зубами.

Ярость переполняла его. Он просто не мог — не осудить ее за работу. Он и сам не был ангелом. Но она обманывала себя, и всех жертв эпидемии, которая разразилась по ее милости.

— Таким образом — ты больше ничего не должна всем тем, кто умер в результате эпидемии?

— Ничего? — переспросила она. — Да я истекаю из-за них кровью.

— Серьезно? — Он посмотрел на ее руку, рана на которой снова открылась. — Ты полагаешь, что у тебя достаточно крови, чтобы покрыть все смерти варгов, соприкоснувшихся с инфекцией? Как насчет того растерзанного ребенка?

— Заткнись, — гаркнула она.

Кон снова запечатал рану языком, и Син снова взбрыкнула, но он не сдвинулся с места.

— Ты будешь ощущать, Син. Я тебе это обещаю.

— Да пошел ты.

— Почувствуй, — его голос прозвучал более резко и грубо, чем того требовалось. — Вспомни всех, кто умер.

— Нет.

Рана на руке снова открылась. Он запечатал ее.

— Я не позволю тебе истекать кровью. Почувствуй.

— Да, кто ты такой чтобы говорить о чувствах, — возмутилась она. — Сильно ты переживаешь, когда обманываешь своих друзей людей?

— Мы не об этом говорим, Син.

— Ты хочешь, чтобы я была настолько несчастна? — кричала она. — Ты так сильно меня ненавидишь?

— Нет! — Гаркнул он. — Я о тебе же забочусь. — Он замер, не в состоянии поверить, что только что это произнес.

Син моргнула. Ее глаза, обрамленные густыми ресницами выражали неприкрытое удивление. Затем она ударила его свободной рукой, с такой силой, что он клацнул зубами.

— Ты, ублюдок. Лживый ублюдок. Я знаю, что ты очень обязан Призраку, но я не настолько глупа, чтобы повестись на эти романтические бредни.

— Иисусе. Я не говорил, что люблю тебя, или чего-то в этом роде. — Ох, дьявол нет. Никогда. — Но я не испытываю к тебе ненависти. — И когда он это произнес, он уже не был в этом так уверен.

— Что так?

— Ты явилась причиной эпидемии, но ты не желала этого.

Тело под ним немного расслабилось.

— Тогда зачем тебе нужно, чтобы я ощущала вину?

— Потому, что это не просто чувство вины, запертое в тебе — там заперто все. Ты должна освободить себя и учиться доверять собственным чувствам.

Ее рана снова открылась.

— Нет. — Но в ее голосе отчетливо звучали интонации сожаления.

Прижав ее еще крепче всем весом, он провел языком по ее ране

— Отпусти это, Син. Почувствуй.

— Я… когда я думаю о том ребенке и обо всем, что я натворила… — Ее тело сотрясала дрожь, и из глаз хлынули слезы.

Ее расстроенный вид зацепил его за живое, он дал слабинку, и она опрокинула его, в результате чего он очутился сидя на заднице на полу. Со всей присущей ей скоростью она метнулась к лестнице.

Вскочив на ноги Кон перехватил ее и развернул к себе лицом.

— Не глупи, Син. Это всего лишь чувства. — Он прижал ее руку к груди, где отчаянно колотилось ее сердце. Как и его. — Позволь себе чувствовать что-то к кому-то еще.

— Я ненавижу тебя, — её голос был так тих, что он едва разобрал слова.

— Хоть что-то, — произнес он мягко.

Ее глаза неожиданно наполнились слезами.

— Кон… — она судорожно сглатывала снова и снова.

— Позволь этому произойти.

— Я… боюсь.

Следуя импульсу, он обнял ее

— Позволь этому произойти.

Она дрожала так долго, что это стало невыносимо. А затем она вскрикнула. Это был крик испуганного затравленного зверя, так что у него замерло сердце.

— Как же это больно, — стонала она, — о, Боже.

Рыдания все нарастали, и он был вынужден признать, что доволен произошедшим, и все же Кон был готов на что угодно, чтобы успокоить ее.

Возможно он совершил огромную ошибку, он уже был готов отпустить и просить у нее прощения, но когда она начала отстраняться, Кон обнял ее крепче. Син сопротивлялась все сильнее, но ему было физически необходимо подчинить ее себе.

— Отпусти! — она пыталась откинуться назад, пыталась пнуть, оцарапать укусить его. И он позволил ей это, все что ей хотелось в данный момент. — Отпусти, — фраза прозвучала подобно мольбе, ее сопротивление также ослабло, и она снова принялась рыдать.

— Син, — выдохнул он ей в волосы, — шшш… — Немного ослабив хватку он подцепил пальцем ее подбородок и приподнял ее лицо. Темные глаза были полны слез, оставивших след на ее щеках.

Не раздумывая он принялся целовать ее лицо, сначала одну щеку, потом другую.

— Нет, — простонала она, но ее тело расслабилось в его объятьях. И когда их губы встретились, она уже цеплялась за него, словно за спасательный плот, опасаясь утонуть.

Кон осторожно провел языком по ее губам, не желая спугнуть момент. Она казалась такой крошечной и хрупкой в его объятьях, такой какой она вряд ли бывала прежде, такой какой он с трудом мог представить, что она вообще может быть, вызывая безумное стремление позаботиться о ней, побаловать, помочь обрести силу снова.

Хотя Син и не проявляла активности в поцелуе, и не сопротивлялась, он неторопливо погружался в глубины ее рта, поглаживая языком ее губы, затем их языки встретились. Кон действовал нежно, не взирая на нарастающий в нем жар, и так медленно, что она начала отвечать на его ласку.

Руки Син стали податливыми, ее спина прогнулась, и по мере того, как поцелуй набирал силу, ее прикосновения стали более настойчивыми, и в конце концов не только ее ладони, но и грудь скользила вдоль поверхности его груди.

— Вот так, — прошептал он отрываясь от ее губ, — Прикоснись ко мне.

Ладони Син сползли к его ширинке, но он перехватил их, останавливая ее.

— Не здесь. Пока что.

— Но…

Его поцелуй не дал ей договорить, став более нетерпеливым он опустил ее на пол. Одной рукой он ухватил ее за ягодицы, плотнее прижимая к себе, другой поддерживал затылок, желая снова поцеловать.

Ее бедра плавно покачивались соприкасаясь с его, маня и поддразнивая, заставляя его набирать темп, даже при том, что Кону хотелось, чтобы это длилось как можно дольше. Но его чресла уже распирало, кровь закипала в венах распаляемая животными инстинктами, взывая к его первобытной природе.

Требуя, чтобы он взял ее грубо и неистово, так чтобы они оба завыли от страсти. И как только она кончит, он насладиться вкусом ее крови…

От этой идеи его окунуло из жара в холод. Кону хотелось нечто иного, чем просто банальное совокупление, но в глубине его сознания таился страх того к чему он понимал, что подошел довольно близко.

Он не хотел, чтобы на его совести была еще одна смерть женщины от его ненасытной жажды крови.

Нежный язык Син коснулся его клыка, изучая его на ощупь, и Кон застонал, позабыв обо всем кроме нее. Прямо сейчас ему нужно было сконцентрироваться на том, чтобы доставить ей удовольствие. Заставить позабыть ее ужасы прошедшего дня, да и другие кошмары.

Ему стоило неимоверных усилий, чтобы не сорвать с неё одежду и не погрузиться мягкие глубины, особенно, когда она начала ритмично покачиваться против него, извиваясь изящным телом. Мягкое "Нет" сопровождало каждое прикосновение ее бедер. Ее тело желало, но ум все еще не был согласен с этим. Если бы он сделал то, что требовало его тело — жёсткий трах, ей было бы это понятно. Но нежность пугала Син.

— Легче, — пробормотал он, покрывая поцелуями ее шею, где под его губами неистово стучал ее пульс. — Если ты действительно не хочешь, я прекращу. Но, вроде для тебя, как раз вовремя?

Кон понимал, что это было не совсем так. Ох, она прямо-таки источала свойственное суккубам "возьми меня здесь и сейчас". Но помимо возбуждения, она испытывала страх от того, что еще и нуждалась в нем, а не потому, что ей просто приспичило.

— Да, — солгала она, удивительно как это слово не застряло у нее в горле.

— Тогда я немного поухаживаю за тобой, — пробормотал он. Понимая, что это становится своего рода проблемой, поскольку его нарастающий голод требовал, чтобы он позаботился о себе.

* * *

Син было до смерти страшно.

Ее было не так уж и просто напугать. Но этот сексуальный дампир, так безудержно целующий ее, заставлял поеживаться от непонятного беспокойства, испытывать нечто более глубокое, чем обычное влечение.

Он заставил ее переживать эмоции, от которых она прежде защищалась, ее все еще потряхивало от этого, словно хотелось запрятать все чувства обратно туда, где они пребывали так долго.

Отчужденность в купе с жестким сексом этому поспособствовали бы.

Кон немного отстранился для того чтобы снять с нее топ, потом лифчик, кинжал, висящий на тонком кожаном ремне, потом ботинки и штаны, освобождая ее бедра и лодыжки от очередных ножен.

Он сложил в кучу ее оружие, что заставило Син понервничать, но когда он прикоснулся к ней снова об оружии тут же позабыли.

Сердце Син замерло, когда длинные талантливые пальцы Кона прикоснулись к ее груди. Она вдыхала мускусный аромат возбужденного мужчины и сражения, который пропитал бронзовую кожу Кона. Похоть овладела Син, превратив ее мускулы в желе, и заставляя ее лоно источать влагу.

Извиваясь она откинула голову на дощатый пол, извергая проклятия.

— Прекрати меня дразнить. — Она снова потянулась к его штанам, но он снова перехватил ее запястья, довольно властно, почти болезненно.

— Я собираюсь заняться с тобой любовью, Син. Меня не устраивает банальное совокупление. Мы всё сделаем медленно, с прелюдией, как я уже говорил.

Тревога стиснула ее грудь.

— Зачем?

Звук который он издал напоминал нечто среднее между хихиканьем и мурлыканьем.

— Только ты могла усомниться в необходимости любовной прелюдии. — Его пальцы заскользили у нее между ног, по пленительным изгибам половых губ. — Я намерен немного поиграть с тобой.

Ох, Иисусе.

— Я… не могу. — Она не знала почему, но занятие любовью сделало бы ее еще более уязвимой. С совокуплением было все проще: два тела спаривались ради достижения мимолетного удовольствия.

Занятие любовью предполагало вовлечение в этот процесс ума и чувств, в следствии чего оргазм становился нечто иным, чем просто физиологическое проявление…, и она в этом не особо разбиралась.

— Ты можешь, и ты будешь. — Он стянул с себя джинсы, обнажая свое поджарое загорелое тело, его серебристые глаза мерцали в лунном свете, льющемся сквозь оконное стекло, его клыки влажно поблескивали.

Рельефная мускулатура проступала на его плечах, груди и прессе, где тонкая линия светлых волос манила взгляд спуститься ниже.

Член его был настолько тверд, что вытягивался к животу, что аж вены пульсировали от возбуждения. Кон выглядел как Бог, дьявол и дикое животное, намеревавшиеся взять то, что оно алкало.

И все же в выражении его лица и его прикосновениях, когда он скользил по поверхности ее тела, сквозила нежность. Что-то екнуло в груди Син. Ее сердце, которое она была абсолютно уверена никому не достать, реагировало на этого человека так, как оно некогда не реагировало прежде.

Паника охватила ее, и с диким криком она отпихнула его от себя, встав на четвереньки.

Ужас сковал ее движения, и она споткнулась пытаясь подняться. Тихое грозное рычание раздалось позади нее, она вскрикнула перед тем как тело Кона придавило ее всем весом, подминая ее под себя так, что Син оказалась лежащей животом на полу.

Одной рукой он удерживал за головой ее запястья, другой скользил у нее между ног.

— Пожалуйста, Кон, — она не была уверена, о чем именно умоляла, поскольку не смотря на безуспешные попытки освободить запястья, ее бедра приподнялись позволяя пальцам Кона проникнуть глубже.

Его дыхание казалось жарким и прерывистым подле ее уха, и тут она ощутила, что он прикусил мочку, пытаясь еще и таким способом удержать ее. Отчаянный стон вырвался из ее груди, словно призывая. К большему или к пощаде, она не могла разобраться.

Тот факт, что Син вообще была столь шумной, говорил о том, что она угодила в беду. Она всегда переживала страсти про себя, но Кон обладал способностью доставать их из нее, вне зависимости от того нравилось ей это или нет… и если быть честной, ей нравилось.

Он придавил ее весом своего тела, его сильные ноги удерживали ее словно в клетке, а его волшебные пальцы продолжали свое эротическое скольжение.

Вряд ли бы она кончила от этого, но была к этому настолько близка, что могла взорваться только бы от того, что он просто вошел в нее.

Постанывая она пододвинула свой зад к его древку, возлежавшему между ее бедер.

— Не теперь, — пробормотал он. — Еще немного, — его язык медленно бродил подле ее уха. — Обещаешь вести себя хорошо? — Кон усилил захват ее запястий, как напоминание.

— Да, — простонала она. — Просто трахни меня.

От его глубокого смеха по всему ее телу прокатилась волна наслаждения.

— Ничего подобного.

— Я прикончу тебя прямо сейчас.

Он тихо хихикал, но она скорее ощущала его по тому, как поднимались и опускались его плечи на ее спине. Он осторожно приподнялся и скатился с ее тела.

Его губы покрывали поцелуями ее спину, его язык скользил по поверхности ее кожи, его клыки оцарапали ее бедро. Что — она попыталась приподняться, но он аккуратно опустил ее ладонью обратно, подсунув под живот другую руку, чтобы слегка приподнять ее бедра.

Когда он прикусил ее за попку, она взвизгнула.

— Что ты делаешь?

— Целую твою красивую задницу. — Затем она ощутила прикосновение его языка у себя между ног, и вскрикнула от удовольствия. Кончиком языка Кон заскользил по ее клитору, разжигая жар в ее крови.

О, Боже. Она вздрагивала от каждого прикосновения его языка, планомерно терзающего ее плоть. Каждый маневр его талантливого языка заставил ее стонать, меняя интонации, и черт бы ее побрал, почему она прежде считала прелюдию смешным никчемным атрибутом?

— Тебе нравится? — Выдохнул он так близко от ее плоти, что вибрация отозвавшееся в ней приблизила ее к оргазму, для осуществления которого ей требовалась сперма внутри нее.

— Да! — смущение угадывалось в ее ответе больше похожим на крик.

Кон резко перевернул ее, так что она оказалась на спине с широко раскинутыми ногами, и прильнул ртом к ее плоти.

— Кон, я нуждаюсь… нуждаюсь… в тебе.

Он поднял голову, серебро его глаз пылало страстью.

— Сперва — прелюдия.

— Но я не в состоянии кончить подобным образом.

Его лицо осветила коварная улыбка.

— Да, — произнес он уверенно. — Ты сможешь. — Он приподнялся, заслонив собою лунный свет, сочившийся сквозь жалюзи ближайшего окна. Член Кона казался плотным потемневшим древком на фоне его бронзовой кожи. У Син сжалось горло и пересохло во рту, когда он обхватил его и начал двигать рукой.

Не сводя с нее взгляда, он взял ее за руку и заменил ею свою.

— Веди.

Ей даже в голову не пришло не повиноваться его гортанной команде. Она обхватила у основания его тугую плоть, и в её кулаке Кон начал увеличивать темп.

Его дыхание стало прерывистым, движения утратили четкую координацию, он запрокинул голову, издав громогласный рев, сотрясший дом до самого основания.

Он кончил прямо на живот Син, от горячих растекавшихся сливок, его слегка покалывало. Кон вздрагивал и покачивался, пока наконец не перехватил ее запястье, останавливая.

Он все еще оставался тверд, его плоть пульсировала в плену её кулака.

— Я способен дозировать сперму. — Выдохнул он. — Одно из преимуществ дампира.

Одно из множества ею уже обнаруженных.

— Круто, однако. — Син выгнулась и обернула ноги вокруг его бедер. — Ты ведь можешь кончить еще и во мне?

— Могу, — подтвердил он. — Но не сейчас.

— Да, чтоб тебя! — Она с досадой хлопнула по нему, не скрывая собственной игривости, но он перехватил ее руку, поцеловав тыльную сторону ладони, и вернулся на прежнее место.

Его язык с неистовостью безжалостного кнута скользил по поверхности ее нежной набухшей плоти, и в тот момент, когда она была уже готова разрыдаться от расстройства, он нежно провел ладонью по ее животу и резко ввел палец в ее теплые и влажные глубины. Его палец перемещался внутри нее, в то время как его рот продолжал свою беспощадную атаку, и Син кончила, снова и снова, ее тело неконтролируемо вздрагивало, пока он не смилостивился и не остановился, и она блаженно не растянулась на полу.

Его губы сомкнулись на ее клиторе, контакт был настолько плотным, а его блуждающий язык настолько искусным… и когда его палец достиг глубины ее ядра. Ее тело словно пронзил электрический разряд. Каждая клеточка взорвалась в экстазе, кровь вскипела, удовольствие устремилось вдоль ее позвоночника и вышло пронзительным криком.

Кон скользил по поверхности ее тела, его напряженные мышцы переливались под кожей в такт его движениям.

— Я не закончил с тобой, любимая, — пробормотал он. — Нет. Даже не надейся.

От тембра его голоса встряхнуло все ее тело. Он не закончил потому, что еще не получил того, чего желал. Встретившись с его пылающим взглядом, Син поняла, чего он так жаждал.

Ее душу.

 

Глава 13

Син выдавила из себя шепотом: — Я не могу, — когда Кон заявил, что они будут заниматься любовью вместо того, чтобы от души потрахаться, он ощущал себя изрядной сволочью.

В этот момент он осознал, что никто и никогда не уделял ей время, не проявлял сострадания или внимания по отношению к ней во время секса, и она просто не знала, что с этим делать, как принять и насладиться прелюдией.

Так долго ее показушная жестокость служила ей надежным щитом против всего с чем ей пришлось столкнуться в ее работе, и только теперь внимательно рассмотрев ее, он сделал неожиданное открытие — у нее слишком низкая самооценка.

И сам Кон отчасти поспособствовал этому.

Его собственные слова перед тем как они первый раз занялись сексом прозвучали в его мозгу, вызвав отвращение к самому себе. Она спрашивала, чего он от нее хочет, и его ответ был предельно прост: "Я не собираюсь узнавать тебя. Я просто хочу тебя трахнуть".

Сколько раз в своей жизни она слышала это? Какое количество мужчин не замечали в ней человека, стремясь удовлетворить собственные потребности. Ответ очевиден — бесчисленное множество, и в данный момент он не мог стереть их всех из ее памяти и как-то компенсировать собственную, не делавшую ему чести, грубость.

— Я понимаю тебя, Син, — прошептал он. — Я понимаю.

Он не был уверен расслышала ли она, поскольку не пришла еще в себя от полдюжины пережитых оргазмов. Кон немного подождал, подхватил Син на руки и погрузил свои клыки в ее горло.

Она втянула воздух, такой приятный звук женского восхищения, от которого у него возникло желание снова опуститься на колени. Прыгая через ступеньку, он влетел вверх по лестнице в спальню, и опустился вместе с нею на кровать.

В какой-то момент она схватилась за один из своих кинжалов, и он задумался: собиралась ли она защищаться от него… или ощущать оружие вошло у нее в привычку, в силу обстоятельств ее опасной жизни.

Он вынул осторожно нож из её руки, которая не желала расставаться с ним — с ее сокровищем. Син не стала сопротивляться, но отметила, где именно на тумбочке он его оставил.

Раздвинув бедром ее ноги, Кон опустился между них. Его член скользнул между её опухших складок, и Син тут же обхватила ногами его талию, соблазняя его, побуждая его. Он не стал её дразнить. Ее пряная кровь, смешавшаяся с привкусом ее оргазмов, питала его желание.

Его живот и ягодицы напряглись, поскольку он удерживал контроль, чтобы медленно и плавно войти в нее, вместо того, чтобы взять в порыве срасти и пойти в разнос, как требовал его инстинкт. Кон собирался сделать всё медленно, и не был намерен отступать от задуманного.

Не теперь.

Ее горячее ядро плотно обхватило его, всасывая глубже, кроша в труху его контроль. Его тело, звенящее от желания и энергии, что принесла ее кровь было готово взорваться. Что-то в глубине него ощутило, как усиливается их связь. Он был на взводе желая… нуждаясь… в продолжении. Словно каждый сделанный им глоток, вместо того, чтобы пресытить его, только усиливал жажду. О, это было скверно, так скверно…

Родовой знак Син мерцал, и его тепло присоединилось к гулу в его венах.

— Почти, Кон, — прошептала она. — Он почти уничтожен.

Он должен был остановиться. Еще пару глотков и возврата не будет. Должно быть она ощутила его состояние, так как ухватив за волосы, потянула назад.

— Достаточно на этот раз.

В прошлый раз у него было достаточно силы воли, чтобы отпустить ее, но он не находился так глубоко в ней. Теперь он ощущал себя безвольным рабом ее крови. Он все глотал и глотал, понимая, что перешел все границы.

— Получилось, — выдохнула она. — Вирус… он… исчез.

Кон едва её слышал. Экстаз вихрем пронесся по всему его существу, и он ничего не мог с собой поделать. Еще… ему нужно было еще.

Син вскрикнула, когда удовольствие накрыло ее. Этот подвох его склонности; жертва будет ощущать эйфорию и экстаз пока истощение не приведет ее к смерти.

Господи. Нет!

Кон взревел, вынув клыки из ее горла. Все его тело билось в конвульсиях, мгновение и жажда вернулась снова. Он провел языком по оставленным ранкам, наслаждаясь послевкусием, смакуя последнее, что ему когда-либо перепадет от Син.

Гнев, расстройство и жажда, разом обрушили его настроение, но он сумел урегулировать это и не наброситься на нее, чтобы в наказание как следует отыметь. Хотя по сути его нежность являлась для нее наказанием. Необходимость принять чью-либо доброту являлась для Син жестоким испытанием. Она явно стремилась не к этому.

— Резче, — простонала она, и он намеренно выдержал паузу, оставляя ее на грани.

— Я у тебя первый? — прошептал он, поскольку некая эгоистическая часть внутри него желала знать наверняка и услышать от нее, что он был единственным мужчиной преподнесший ей любовный акт, как тому и следовало быть.

Она откинула назад голову, выставив длинную изящную шею, заставив волосы переливаться темным потоком на фоне красного атласного пухового одеяла.

— Кон…

— Скажи мне. — Он склонился над ней, взял в рот ее сосок и облизывал, пока она не всхлипнула. — Я. У тебя первый?

— Да. — Это еле слышно произнесенное слово было нагружено таким количеством эмоций: сожаление, гнев, горе. В какой-то миг он подумал, что она вот-вот сломается, но затем ее пальцы впились в его спину и ягодицы, и Кон вздрогнул от удовольствия. — Теперь, пожалуйста…

Он должен был ощутить триумф, но вместо этого он ощущал себя ублюдком. Обозленный на себя, на нее, на весь мир он отпустил контроль, яростно вбиваясь в нее, и результат разразился электрическим разрядом. Крик вырвался из его горла, и он взорвался на бесчисленное множество частей. Син присоединилась к нему, эффект от выплеснутого в нее семени был великолепным. Она откинулась, тело ее напряглось, ее лоно сжалось настолько плотно обхватив его, что он снова кончил.

Когда все закончилось и к нему понемногу возвратились ощущения, он заметил, что Син несколько напряглась под ним. Кон вздохнул, понимая, что твориться с ее эмоциями, к пряному аромату секса примешивалась устойчивая нотка гнева.

Ну, ты же сам хотел, чтобы она чувствовала. Говорил, что так и будет. Вот оно и произошло.

Впервые за всю его жизнь ему было жаль, что он выполнил свое обещание.

* * *

— Ты сукин сын, — прохрипела Син.

— Да. Я сукин сын, заставивший тебя кончить.

— Это не то, что я имела ввиду, и ты знаешь об этом. — Она ощущала себя абсолютно голой. И не только физически в каком-то смысле. Он каким-то образом разрушил часть ее эмоционального щита, обнажив глубокую душевную рану.

Кон поднял голову, и Син заметила печаль, отразившуюся в его глазах, прежде чем он закрыл их и прижался лбом к её лбу.

— Скажи мне.

Ему не нужно было пояснять, она знала, что именно он от нее хотел. Она вздрогнула всем телом, и он крепко обнял ее, удерживая весом собственного тела и силой собственного желания.

— Они покидают меня.

Его глаза широко распахнулись

— Кто покидает тебя?

— Все, — прошептала она. — Если я начинаю заботиться о ком-то, или хочу, чтобы кто-то позаботился обо мне — они не могут. Они покидают меня. — Боже она и представить себе не могла, что может быть настолько откровенной. Эмоциональная трещина, которой он поспособствовал расширялась, Син не могла остановить поток несущихся из нее слов.

Кон осторожно перекатил их на бок, нежно проведя рукою по ее спине, уговаривая ее продолжить.

— У тебя есть Лор.

— Он тоже оставил меня.

— Лор? Что случилось? — Он обнял ее так, что ее лицо уткнулось ему в грудь, лучшее, что он мог сделать потому, что она просто была не в состоянии говорить, глядя ему в глаза. Поскольку продолжала молчать, словно не могла подобрать слов, он подбодрил ее нежным прикосновением. — Начни с чего-нибудь совсем простого. Например, с детства.

Она чуть не рассмеялась, вот уж что воистину вообще не являлось простым.

— Давай, — его низкий голос больше напоминал команду, но в тоже время предлагал поддержку. — Расскажи мне о своих родителях.

— О, они были чудными. — Син сосредоточилась на резко очерченном контуре его тела, когда произнесла: — Моя мама была человеком. Без царя в голове. Ее трахнул демон, которого она вызвала, и когда узнала, что забеременела от него, то попыталась прервать беременность, но не смогла. В результате появились мы с Лором.

— Она знала, что вы были демонами?

— Да. Она серьезно полагала, что переспала с самим сатаной. Все считали ее безумной. Затем после того, как она попыталась убить нас, оставив новорождёнными на снегу, бабушка с дедушкой забрали нас к себе, мы звали их Шейн и Лорен, а ее заперли в психушку.

— Вы росли, считая себя людьми?

— Да. — Иногда, когда докторам казалось, что у их матери наступило улучшении, Лора и Син пускали к ней. Но эти посещения всегда плохо кончались. — У нас возникали сомнения по этому поводу только тогда, когда нас оставляли с ней наедине, и она говорила о том, как жаль, что мы не умерли. Что мы являлись порождение самого сатаны.

Рука Кона замерла на ее спине, и он выругался.

— Это наверное так больно.

Она пожала плечами, конечно же причиняло боль. Лор стоически выдерживал это, но Син плакала еще несколько дней после посещения.

— Дедушка с бабушкой помогали нам справиться со всем.

— Ваши дедушка с бабушкой, кажется были хорошими людьми.

— Были. — Если как следует постараться, то Син могла ощутить запах домашнего печения, которое пекла ее бабушка, вспомнить ее объятия и сказки на ночь. Когда бабушка с дедушкой посмеивались украдкой. Они так любили друг друга. У них никогда не было особо много денег, но трудности только их сближали.

— А затем моя мать сбежала из больницы, нам с Лором было по восемнадцать, два дня недоставало до нашего девятнадцатилетия, и мы все еще жили с дедушкой и бабушкой, когда она ворвалось и убила их. Причина, по которой мы остались живы заключалась в том, что я увернулась. И нож, нацеленный мне в сердце, угодил в плечо. Я закричала, и Лор прибежал из своей комнаты, чтобы усмирить мать.

Кон коснулся губами ее волос, и в этом жесте было столько нежности, столько близости, что у нее перехватило дыхание. Кон словно только сейчас осознал, что он совершил, и его тело напряглось не в силах поверить, что это он сделал.

— Мне так жаль, — но говорил ли он о своем поступке или о ее прошлом Син так и не поняла.

Так или иначе она испытывала определенную неловкость. И может быть немного… тепла.

— Все в порядке. Не велика важность. — Ее бравада являлась ложной, и ей было интересно осознавал ли он это. Правда заключалась в том, что произошедшее опустошало ее, и она не могла прийти в себя в течение нескольких недель. Если бы Лор не заставлял ее есть, возвращая к жизни, возможно она умерла бы.

— Лор заботился обо мне и в течение года мы оставались в доме, а затем узнали, что наша мать говорила чистую правду.

Этой ночи ей никогда не забыть. Полнолуние. Туман. Жуть такая. Ее правую руку начало жечь, и она с ужасом смотрела на красные ожоги. Лор вернулся вечером с работы с лицом перекошенным от боли, его рука тоже пылала.

— Многое стерлось из памяти. — Она провела пальцами по ребрам Кона, ей нужно было чем-то занять руки, поскольку кинжала у нее не было под рукой. — Но кое-что помню абсолютно четко. Вместе с родовым знаком на нас обрушилось сумасшедшее вожделение… И знаешь, что хуже всего. Лон сопротивлялся этому как мог, и это довело его до крайней степени ярости. — Она вздрогнула вспомнив, как его багряная кожа была покрыта выпученными темными венами. В его глазах пылал алый огонь, желающий ее смерти. — Полагаю, что чистокровные Семинусы в буквальном смысле сходят с ума во время своего первого цикла созревания. Им необходимо такое количество секса, чтобы пережить это. Лор… с ним все обстояло иначе. — Во всяком случае, пока он оставался в доме. После того, как он исчез, ей приходилось только догадываться, что происходило с ним. — Он разворотил все в доме. Полагаю, что мне удалось выжить только потому, что я прикинулась мертвой. Я ушла оттуда следом за ним. Но вернулась обратно до того, как он снова объявился. За несколько дней до того, как он вернулся… — Она глубоко вздохнула.

— Где ты была все это время?

— Затрудняюсь ответить. То тут, то там.

Он оглядел кухню.

— Это я натворил?

Она кивнула.

— Син, мне так жаль. — Он взял в ладони ее лицо. — Я просто убит… я совершал такие жуткие вещи.

— Я тоже, — прошептала она. Два дня проведенные в Бостонских трущобах произвели на нее неизгладимое впечатление.

Он склонил голову, прикоснувшись к ней и она отпрянула, не желая, запачкать его собственными воспоминаниями, но он не так понял, и его лицо вытянулось.

— Мне право так жаль…

— Я… я нуждалась… — она так и не сумела закончить фразы. Ей хотелось заснуть, проснуться, и чтобы все это оказалось всего лишь жутким кошмаром.

Она уснула, а когда проснулась Лор исчез. Записка отставленная им гласила: "Не могу рисковать твоим благополучием. Люблю тебя".

— Он собрал сумку и уехал. Я не видела его более четверти века.

— Семьдесят пять лет? Иисусе. Что с тобой произошло? — Когда она не ответила, словно пытаясь прочистить горло, Кон осторожно приподнял ее лицо, и прикоснулся губами к ее губам, желая помочь ей избавиться от застрявшего в горле кома. — Ты можешь все мне рассказать. Пожалуйста, Син.

Она несколько раз сглотнула перед тем, как дар речи снова вернулся к ней. Наконец, уткнувшись лицом в его грудь, она произнесла:

— Я… уже говорила тебе, что покинула дом сразу после нашего странного изменения, после того, как Лор набросился на меня.

Кон напрягся

— Он ведь не пытался…

— Нет… Господи, нет. Он был в ярости, обезумевший, но в этом не было ничего сексуального. — Когда Кон немного расслабился она продолжила: — Позже я ощутила непонятную потребность, но я толком не могла разобраться в чём. — Она ухватилась за Кона, словно неожиданно пошла ко дну. — Я была девственницей. Я не испытывала влечения к кому бы то ни было прежде. И уж точно не в таком виде. И секс не был популярной темой для обсуждения между бабушкой и дедушкой. Все, что я понимала, что что-то внутри меня не так, я буквально пылала. Я билась в судорогах от боли, и меня тянуло к каждому мужчине, который попадался мне на глаза.

Она прикрыла глаза, не желая возвращаться в худшее из времен в ее жизни.

— Я была напугана. Я оказалась в одних из Бостонских трущоб… — ее лихорадило от боли, она хватала мужчин за руки, умаляя помочь ей, даже не понимая, о чем она просит. Она была невредима. Физически Лор не причинил ей вреда, но походила на сумасшедшую, и один из мужчин ударил ее так сильно, что кровь хлынула у нее из носа. Другого прельстили флюиды, исходящие от нее, и когда он попытался взять ее в переулке, женщина — по всей видимости его жена — застукала их, и Син пришлось сбежать.

Она забрела в самую отстойную часть трущоб, пахнущую скотобойней и заполненную фабричным дымом, где пара молодых головорезов прижали ее в углу подле магазина и наконец, обеспечили ей то, в чем она так нуждалась

Она плакала в течение нескольких часов, спрятавшись среди грязных коробов, сбитая столку и испуганная, физически пресыщенная, но душевно разбитая.

— Боже, — прошептал Кон, и она поняла, что говорила в слух. — Так ты узнала, что такое секс?

— О, это было не так уж и плохо, — произнесла она, не способная скрыть сарказм. — Вообрази, как я удивилась после того, как они достигли кульминации… а затем и я. — Скупая слеза, скатилась по ее щеке. Она была сама себе противна. Мерзкое существо, получавшее наслаждение вне зависимости от того, кто и как ее трахал и как жутко обращался с ней.

— Ты не можешь противостоять собственной сути, Син. Ты есть та, кто ты есть.

— Неужели в тебе нет того, чтобы ты ненавидел?

— Да, — ответил он неохотно. — Да, есть. Что произошло после? Ты отправилась искать себе подобных? Хотя бы пыталась?

— Я понятия не имела о собственном виде, и вряд ли мне бы представился шанс узнать о нем хоть что-нибудь. — Она пошевелила кончиками ступней, вызывая эффект непонятной близости. Может быть потому, что ей не доводилось просто лежать раздетой в постели с мужчиной прежде. Прикасаться пальцами ног нормально для обычных любовников? — После того, как Лор исчез тем утром я ощущала себя грязной и омерзительной, недостойной оставаться в доме, где жили мои дедушка с бабушкой. Я блуждала по городу, как беспризорная собака. Ночуя под мостами, питаясь объедками.

Она замерла, изучая реакцию Кона, но он только успокаивающе поглаживал ее. Немного расслабившись она продолжила.

— Однажды ко мне подошел мужчина. Он был прилично одет, говорил с европейским акцентом и сообщил, что мог бы позаботиться обо мне. Я была настолько отчаявшейся и оголодавшей, что пошла с ним. А он оказался демоном. Работорговцем. Я ничего не знала об этой разновидности, а он был Тертасео, и не воспринимал меня как человека. — Она провела пальцами по ребрам Кона, словно пересчитывая их от нечего делать. — Поначалу он хорошо со мной обращался, чтобы я доверяла ему. А потом просто стал использовать. Как только мы поняли суть моего дара и моих сексуальных потребностей, я превратилась в его персонального убийцу.

Она снова ожидала его реакцию, но ничего не произошло.

— Он имел дело с огромным количеством демонов, и я скопила достаточное количество денег, чтобы заплатить ему за то, чтобы он сделал для меня это. — Она потерла татуировку на шее. — Она очаровательна. Демон наполнил ее волшебством, способным ослабить мое сексуальное влечение.

Кон провел пальцем по татуировке, оставляя покалывающий след.

— Жаль, что это не сработало.

Она нахмурилась.

— Сработало. Видел бы ты меня прежде.

Тихое проклятье сорвалось с его губ и прикосновения Кона стали еще нежнее.

— Что случилось потом?

— Я оставалась с ним около тридцати лет, потом он продал меня еще кому-то, от того что я много раз пыталась сбежать от него. Новый хозяин оказался такой сволочью. Он запирал меня, не позволяя иметь сексуальных отношений.

На этот раз Кон выругался довольна смачно и громко.

— Почему?

Ее живот скрутило от воспоминаний о собственной беспомощности и пережитых унижениях.

— В наказание. Чтобы позабавится. Я не знаю. Он ждал, пока я не начну корчиться на полу, умоляя его сжалиться надо мной. — Син горько рассмеялась — И мне было уже без разницы наступит облегчение от секса или от пули.

Но этот опыт научил ее, что она больше никогда и ни от кого не будет зависеть, если речь идет о сексе. Теперь, когда она получила свободу, она никогда больше не будет принадлежать никому, особенно от того, от кого зависит жизненно необходимые ей вещи. Никто и никогда впредь не будет распоряжаться ею.

— Где он? — Ледяным тоном уточнил Кон. — Я вырвал бы ему спинной мозг и задушил его им же.

— Как мило. — Она прижалась к нему, чего в принципе никогда не делала, но сейчас ей не хотелось задумываться об этом. — Но уничтожение его было первым, что я сделала, как только вступила в Гильдию убийц. — Она прилично заплатила Лукасу за это.

Кон постепенно расслабился, и медленно отрывисто выдохнул.

— Как ты там оказалась?

— Этот придурок продал меня Детару — хозяину убийц, место которого я заняла после того, как его уничтожила Идесс.

— Если его убила Идесс, почему ни она возглавляет Гильдию?

Син слегка гримасничает, прежде, чем придать своему лицу непроницаемое выражение.

— Идесс оказалась не готова к этому, вот я и вызвалась добровольцем.

— Но ты сама хотела этого?

Она пошевелила пальцам, ощущая вес кольца, которое казалось тяжелее обычного.

— Это великая привилегия для мне подобных.

Она увильнула от ответа, но Кон не стал настаивать.

— И как же ты потом встретилась с Лором снова?

— Он присоединился к Детару двадцать лет спустя. Это была моя вина. — У нее возникли с Детару определенные проблем, и она была настолько в отчаянье, что разыскала Лора. Боль сожаления, накопленная за эти годы все возрастала, и она надеялась, что он решит избавиться от нее, чтобы оправдать себя, что она ненавидела его все эти годы за то, что он ее бросил.

Но он был готов на что угодно, чтобы загладить свою вину перед ней за то, что ее бросил, даже согласился на контракт с Детом. Другого пути не было, и он согласился стать наемным убийцей, чтобы спасти ее жизнь.

— Я потеряла контроль и убила одного из приятелей Дета. Он собирался продать меня в кровавую галерею…

— Что? — Прорычал Кон, и она была готова поклясться, что слышала как выдвинулись его клыки.

— Кажется ты не понаслышке знаешь о галереях.

— Можно и так сказать, — проворчал он. — Я много глупостей наделал в жизни

Регулярное посещение мест, где наркотики были в открытом доступе для людей готовых в обмен на это предоставить собственные тела и кровь изголодавшимся вампам, действительно являлось глупостью с точки зрения Син. Она бывала там охотясь по заказу; в некоторых были довольно строгие правила и запрещалось убивать наркоманов, но большинство из них походили на выгребные ямы. И что хуже всего, наркоманы были там не по своей воле — жертвы были способны пережить не более нескольких дней в руках, когтях вампиров и демонов их использовавших.

— Таким образом меня не продали. Лор заключил контракт с Детом, чтобы спасти меня.

— Как же он должен был тебя любить, чтобы пойти на это.

— Он ощущал вину за, то что бросил меня. И что ты вообще можешь знать обо всем этом? — произнесла она, словно вляпалась во что-то гадкое. — Поначалу я была просто счастлива, поскольку его контракт с Детом не позволял ему оставить меня. — Раскаяние и стыд кислотой заполнили ее горло. Она свернулась, обхватив себя, и Кон не стал ей мешать. — Они всегда уходят, Кон. Всегда.

 

Глава 14

Чертов Хэррогейт не открывался. Что значило поблизости был человек и Лор вынужден ждать пока человек… или несколько людей… не покинут этот район. Просто класс! Он опоздает на завтрак с Идесс в ее любимом итальянском ресторане.

Он нервно постукивал ботинком по каменному полу, глядя на стену, которая пульсировала серыми, неоновыми очертаниями карты улиц Рима.

В этом районе было всего три Хэррогейта, но только этот был не только самый близкий к кафе, но и единственный надземный. Возможно он будет вынужден выйти в одном из канализационных Хэррогейтов и пройти обратно пешком в нужном направлении.

Дерьмо!

Только он собрался нажать на символ другого Хэррогейта, когда ворота замерцали и открылись в переулке. Лор быстро вышел наружу — глупая штука была известна тем, что расплющивала людей и отрезала им конечности. Или еще хуже — рассекала людей пополам.

В столице Италии было позднее утро, и когда Лор прошел между зданиями и ступил на тротуар улицы с множеством магазинчиков в районе Трастевере, запах кофе и выпечки щекотал его нос и заставлял желудок урчать от голода.

Каждый раз, когда он ел здесь вместе с Идесс, то чувствовал себя чертовым королем. Прежде чем они встретились, Лор питался сандвичами с ветчиной и дешевым фаст-фудом. Ангел познакомила его с прекрасными вещами в жизни, и Лор очень быстро становился избалованным.

Он шел большими шагами, виляя среди толпы… а затем резко остановился. Затылок его стало покалывать, адреналин резко подскочил, что-то определенно было не так.

Он провел тридцать лет в качестве убийцы и его чертово шестое чувство и инстинкт самосохранения просто зашкаливали.

Ловко скользнув в арочный пролёт, Лор прислонился спиной к стене. Волосы у него на затылке стали дыбом, а сердце пропустило удар, когда он просканировав улицу, увидел Идесс, направляющуюся к нему. Ее обычная сексуальная, походка, сейчас была ровной и напряженной.

Тэтэйша — демон в человеческом костюме по имени Марсель, шел рядом с ней, одной рукой сжимая ее плечо, а вторую держа в кармане. Лор точно знал, что этот убийца — один из наемников Син — скрывал в кармане, потому что раньше Лор работал с Марселем. Это была ручка, стреляющая выдвигающимися пятнадцати сантиметровыми стрелами, проходя через глаз, доходящими до задней стенки черепа или пробивающие сердце насквозь. Это был быстрый, относительно бескровный способ убить, если конечно правильно использовать, а Марсель никогда не лажался.

Невидимо скользя, что означало контролировать свое дыхание, мысли и даже сердцебиение, Лор смешался с толпой.

Он прошел мимо Идесс, которая хорошо осознавая его присутствие, но даже не перевела на него взгляд, а твердо глядела прямо перед собой.

Лор бдительно высматривал тех, кто может работать вместе с Марселем, в частности Лукаса. Варг и Сенсор-демон, на протяжении многих лет, работая в команде совершали много убийств… некоторые из них просто для удовольствия.

Стягивая перчатку с правой руки, Лор медленно развернулся в толпе и стал позади Марселя, чей непримечательный рост, внешность и растрепанные каштановые волосы делали его практически незаметным в толпе людей.

Но Идесс была высокой, яркой и определенно выделяющейся среди толпы. Мужчины глядели на нее с вожделением, а женщины с завистью и Лору потребуются все его навыки, чтобы вытащить ее оттуда и убить Марселя.

Положительной вещью было то, что достаточно одного только прикосновения пальцев Лора, чтобы убить парня… даже не нужно было активировать его убийственный дар, что классно, потому что Марсель не заслуживал энергии, затраченной на это. Не заслуживал никто, кто прикоснулся к женщине Лора.

Лор мрачно улыбнулся, когда «случайно» налетел на Марселя и позволил своей ладони задеть руку демона. В тот же миг, парень рухнул наземь и в образовавшемся хаосе людей, кинувшимся помочь, Лор схватил Идесс и быстро проскользнул в переулок и затем в Хэррогейт.

Он не волновался за тело — будучи Тэтэйша, Марсель не распадется на глазах у зевак. Скорее всего его заберут в больницу для людей, а затем в морг, и никто ничего не поймет.

Оказавшись внутри Хэррогейта, Лор не позволил Идесс произнести ни единого слова, он обхватил ее руками и поцеловал так отчаянно, что они оба стали задыхаться.

— Что случилось? — наконец-то спросил он, ловя и перекидывая через плечо ее длинную, каштанового цвета косу, перевязанную через каждые пятнадцать сантиметров золотой лентой. — Чего он хотел? Он причинил тебе боль? — Если так, Лор бы пожалел, что перед смертью не заставил ублюдка страдать.

— Я в порядке. — Она потянулась через него и коснулась символа на стене, который переместит их в Подземную больницу. — Он сказал, что собирается сделать меня приманкой. Для Син.

— Сукин сын! — Лор натянул перчатку, чтобы избежать несчастных случаев в больнице. Идесс и его братья были не восприимчивы к его прикосновению, но все остальные находились в опасности.

Идесс обернула руки вокруг его талии и ее медового цвета, миндалевидные глаза наполнились беспокойством, когда она взглянула на него.

— Ты что-нибудь слышал от нее?

Лор покачал головой.

— Нет ничего необычного в том, что от нее нет известий в течение нескольких дней, но с убийцами, охотящимися за ней…

— С ней все будет в порядке. Она сильная. Уж я то знаю, — произнесла Идесс, криво усмехаясь и Лор не смотря на беспокойство, улыбнулся в ответ. Однажды Син и Идесс сражались между собой и результаты были не из приятных.

Син сильна, обладает уличной смекалкой и ее трудно убить. Но очевидно люди, пытающиеся с ней покончить, затеяли свою игру, и не пройдет много времени прежде, чем удача не улыбнется плохим парням.

Хэррогейт открылся в отделении скорой помощи, но Лор не вышел.

— Останься здесь, детка, — обратился он к Идесс. — Здесь для тебя будет самое безопасное место, пока все не закончится.

Она скрестила руки на груди, и его взгляд автоматически приковало к ее груди, которая красиво приподнялись над ее руками. Эй, он все-таки демон секса. Черт бы его побрал!

— Что ты собираешься делать? И, мистер, смотрите мне в глаза.

Попался.

— Я собираюсь на охоту. — Он быстро чмокнул ее в губы, а затем слегка подтолкнул к воротам. — Я хочу посмотреть, сколько убийц я смогу прикончить, прежде чем они доберутся до Син.

— Будь осторожен.

— Всегда, мой сладкий ангелочек. Всегда. — Он улыбнулся и ворота замерцав, закрылись.

* * *

Все тело Кары горело словно в огне. И не из-за лихорадки, а похоти. Боже, она ненавидела просыпаться на следующее утро после превращения в Новолуние, но обычно она приходила в себя одна и в своем доме. В этот же раз, она оказалась в логове мужчины, обнаженной и окруженной его запахом.

Но все же ещё жива.

Люк не убил ее.

Для начала она села и обнаружила, что смотрит в его разъяренные, золотистые глаза. Он склонился над ней, такой же обнаженный, как и она. Оборотни всегда выходили из своей трансформации, испытывая сильнейшую похоть и Люк определенно отреагировал на Кар, готовый ответить на ее зов.

Он резко поднял руку, и в следующее мгновение Кара оказалась лежащей на животе, тяжелое тело Люка придавливало ее к подстилке. Люк прижимал ее, контролировал, надавив рукой на горло и подбородок, в то время как приподнял ее бедра вверх.

Она подавила в себе стон, так же, как и желание прижать свой зад к его эрекции. Еще более порочная волна желания поднялась в ней, и Кара вырвала из захвата одну руку, чтобы впиться ногтями в его бедро.

В ответ Люк прикусил зубами мочку ее уха, маленькое наказание, которое только еще больше распалило ее похоть.

— Почему бы тебе не сказать мне? — прохрипел он ей в ухо. — Кто тебя послал? — Его бедра отодвинулись, а затем резко подались вперед. Он вошел в нее, погружаясь на всю длину по самые яйца, и она вскрикнула от эротического вторжения.

— Никто меня не посылал, — простонала она. — Я клянусь.

Он снова отступил, но пока только его толстая головка не осталась внутри нее и Кар задрожала, толкая свои бедра назад, чтобы принять его в себя глубже. Он не позволил ей сделать это, держа себя вне досягаемости.

— Я тебе не верю.

Она зарычала от разочарования.

— Это правда придурок.

Он вошел в нее резким толчком, и она задохнулась, почти достигнув кульминации. Его губы коснулись ее щеки.

— Я мог бы убить тебя прямо сейчас. Одним движением руки. Большего бы не потребовалось.

— Можно я сперва кончу? — Она не могла поверить в то, что произнесла это, но ее тело так жаждало разрядки, она была буквально на грани, и это было довольно жестоко с его стороны.

— Мы оба кончим. — Его зубы впились ей в загривок, удерживая ее самым примитивным из способов, пока он медленно входил в нее… Настолько медленно, что она была не в состоянии получить то, чего так жаждала, будь он проклят. После нескольких мучительных минут он отпустил свой захват.

— Как это произошло?

— Как произошло что? — тяжело дыша, спросила она.

Люк продолжал одной рукой удерживать ее подбородок, а второй скользнул вниз к ее животу и ниже, между ног.

— Твое обращение.

Ах, это. Он щелкнул пальцами по ее тугому узелку нервов и она всхлипнула.

— Я и моя напарница из Эгиды сражались с колдуном. — Ох, да, вот так… — После того, как мы его убили, я обнаружила в подвале прикованную женщину. Она умоляла меня убить ее. Сказала, что через несколько минут превратиться в оборотня. Я подумала, что она сумасшедшая, потому, что до полнолуния оставалась еще неделя. — Замолчав, чтобы восстановить дыхание, Кара выгнулась, безудержно желая неуловимых прикосновений Люка. — Она обратилась и укусила меня. — К счастью, напарник Кары — Эмилия, в это время обыскивала чердак особняка и не была свидетелем нападения.

— И ты не сказала Эгиде?

Сукин сын! Как он мог оставаться таким спокойным и сдержанным, в то время как Кара едва могла дышать?

— Люк, пожалуйста… — Приподнявшись, он схватил ее за бедра обеими руками и резко вошел. — Наконец-то, о, Боже, наконец-то!

Влажный звук входящего в нее члена смешался с огненным штормом и размеренными ударами их объединяющихся тел, и она никогда не слышала ничего более эротичного в своей жизни.

Ее лоно сжалось при первых аккордах оргазма, и Люк схватив ее за волосы повернул голову, чтобы ее поцеловать.

Это было так грубо, поцелуй предназначенный в качестве наказания и демонстрации доминирования, и это сработало. Она была согласно подчиняться ему, пока он освобождает ее от этих пленительных мук.

Он прихватил ее нижнюю губу своими острыми зубами, буквально выдвинув ее к самому краю разрядки.

— Я снова спрашиваю тебя. Ты приехала, чтобы убить меня?

Грубые гортанные слова запустили этот механизм.

— Нет! — Крик ее опровержения, исполненный нарастающего удовольствия, заполнил ограниченное помещение подвала, после чего Люк присоединился к ней с мощным ревом, наполняя ее горячим семенем.

Ее оргазм не стихал — одна из привилегий становления варгом наличие более длинных более мощных оргазмов. Ей показалось, что он кончил снова, но она слишком была сосредоточена на получении собственного удовольствия, когда все закончилось, он рухнул поверх нее.

Когда Кара снова могла дышать, то отпихнула его и откатилась в сторону, закутавшись в одеяло. От приступа боли и тошноты все помутилось перед глазами, затем она села, подтянула колени к груди и прикрылась одеялом.

Люк протянул руку, стянул с нее одеяло до талии.

— Не прячься от меня.

Она резко дернула одеяло на себя.

— Не указывай мне что делать!

Люк вытянул свое длинное, мускулистое тело и приподнялся на одном локте. Между его ног, на бедре лежал его толстый член все еще в полу возбужденном состоянии и Кара старалась не смотреть в ту сторону.

— Это ты искала меня, а не наоборот. И ты лгала мне.

«Больше чем ты думаешь». Вина и злость, за то, что она была вынуждена просить о помощи, заставили ее щеки вспыхнуть, и она с рычанием дернула одеяло на себя, прикрыв колени. Несмотря на недавнее занятие любовью, его взгляд, опустившийся на ее грудь и мягкие округлости живота все еще обжигал.

— Хорошая девочка, — промурлыкал он. — А сейчас расскажи мне, что случилось после того, как тебя укусили.

— Зачем?

— Мне просто интересно. Я никогда раньше не сталкивался с оборотнями Новолуния. Ты знала кто тебя укусил?

Даже при том, что ей не было холодно, она все же задрожала.

— Не совсем. Женщина выглядела как оборотень, но я знала, что она не могла им быть. Я имею в виду, что луна тогда была не полной. И когда в следующее полнолуние со мной ничего не произошло, я подумала, что в безопасности. — И расслабилась. Быть укушенным любым потусторонним существом, особенно демоном, как правило сулило большие неприятности.

— Ты кому-нибудь сказала?

— Моему отцу. — Она сжала одеяло в кулаки, чтобы не ерзать. — Он — Хранитель. Это из-за него я тогда оказалась в Египте. Ну, ты знаешь, когда мы впервые встретились. Мы были там на тренировках.

Кара выросла в Техасе, ее мать была американкой, а отец итальянцем, но после того как родители развелись, когда она была подростком, отец забрал ее с собой в Италию. Там он рассказал ей чем зарабатывал себе на жизнь и как только девушка закончила школу, то сразу присоединилась к организации, занимающейся истреблением демонов.

— И?

— Отец не знал кто меня укусил. Он провел исследование, но тем временем я уже обернулась в Новолуние. Я была в ужасе. Очнулась в Испании, не имея представления, как там очутилась. Со мной была эта женщина… Она тоже оказалась варгом Новолуния. Незнакомка объяснила мне что происходит… Сразу после этого я стала ощущать странное чувство внутри себя. Я могла чувствовать десятки таких же существ как я. Женщина отвела меня к кому-то, кто поставил на мне метку рожденного варга, так что любой, кто почувствует во мне оборотня, никогда не заподозрит, что я была обращена. Она сказала, что мы должны оставаться в тени и хранить тайну, потому что не можем позволить Эгиде узнать о нас, а обычные оборотни будут охотиться за нами.

Голос Люка стал более низким, а глаза засверкали.

— Это потому что варгов Новолуния вывели, чтобы убивать нас.

— Первых, да, — согласилась она с раздражением в голосе.

— Так ты хочешь сказать, что никто из вас не старается убить нас?

— О, мы хотим убивать вас. Это наш инстинкт. — Кара вздохнула. — Вот что отличает нас от обычных оборотней. Вы оборачиваетесь и хотите охотиться… охотиться за всем что движется. Мы же хотим охотиться только за другими варгами, а это значит, что обычно мы не нападаем на людей, что позволяет оставаться в тени. И редко встречающимися. Наша численность быстро сокращается.

Злая улыбка приподняла уголок рта Люка.

— Тогда может вы должны начать кусать людей, чтобы увеличить вашу численность?

Она поморщилась.

— Я бы никогда не заставила кого-то пройти через подобное. — Люк отвернулся, и что-то промелькнула в его глазах, когда он уставился в пол. У Кары зародилось подозрение. — Ты когда-нибудь превращал кого-то в оборотня?

— Не намеренно, — пробормотал он.

Так обычно и бывало.

— Ты когда-нибудь предъявлял на кого-нибудь Право первенства?

Согласно законам варгов, право первенства предоставляло право варгу, обратившему другого, в течении первого года или сделать новообращенного своей парой или убить без каких-либо последствий.

Конечно же к слову «пара» больше подошло бы описание «сексуальная рабыня», когда это происходило на основании закона Права первенства. Она слышала о женщинах, которых делали своими парами согласно пункту о Праве первенства. Их держали в кандалах, пока у них не наступал брачный период, и они беременели, вот так и образовывалась настоящая, постоянная связь.

— Неа. Она охотилась за мной, чтобы убить, но сама уже была связана с моим боссом, Тенью.

— Твоим боссом? Должно быть это было очень неловко.

Он пожал плечами и провел костяшками пальцев по ее обнаженной голени. От его прикосновения ее кожу стало покалывать.

— Твоя пара тоже был варгом Новолуния?

Сердце ее бешено заколотилось, а во рту пересохло как в пустыне Сахара, и на этот раз, она потянула на себя одеяло потому что ей нужен был щит, своего рода барьер, даже если и выдуманный, между ней и сидящим напротив мужчиной.

— Кара?

Она репетировала этот момент, выдумала историю про свою пару: как они познакомились и как он погиб, но сейчас в голове у нее было пусто, сердце готово было выпрыгнуть из груди и единственное, что она смогла, так это ляпнуть:

— У меня не было пары.

Люк замер. Казалось, что даже воздух вокруг него застыл.

— Так… что никакого брачного сезона?

Она практически могла видеть, как вращаются колесики у него в голове. Если она смогла забеременеть не вовремя брачного периода, значит она могла беременеть в любое время. А это значило….

Он бросился к ней и сильно схватил за плечи, его глаза бешено сверкали.

— Кто отец ребенка, Кар? — В горле у нее встал комок, не позволяя вымолвить ни слова, и Люк слегка встряхнул ее. — Кто?

— Ты, — наконец прошептала она. — Этот ребенок твой.

* * *

«Этот ребенок твой».

Боже правый! Люк шлепнулся на задницу, едва не свалившись с края тюфяка. Твою мать! Всю жизнь он был так осторожен, всегда выбирал партнерш для постели, у которых в тот момент не было овуляции.

И если его партнерши относились к видам не имеющих брачных периодов, он все равно мог чувствовать, когда женщина готова к оплодотворению. Но по какой-то причине он не почувствовал, что Кар была способна зачать, когда они пол часа трахались как животные.

— Как? — спросил Люк хриплым голосом. — Я должен был почувствовать твою овуляцию.

— Мои месячные прекратились, когда меня обратили. Я думала, что бесплодна. Это продолжалось до тех пор, пока я не забеременела, мои друзья варги Новолуния сказали, что овуляция и беременность происходят случайно.

— Случайно! — совсем невесело засмеялся Люк. — Это просто прекрасно!

— Да пошел ты! — Кара вскочила на ноги и схватила одеяло, чтобы обернуть вокруг своего тела. — Это произошло не нарочно.

Нет, конечно не нарочно. И он знал, что ведет себя как засранец, но Кара огорошила его такой новостью и если честно, он никогда не был ни кем иным как засранцем.

Он поднялся, и она отшатнулась от него, словно боялась, что он ее ударит и Люк понял, как безумно он должно быть выглядит. Мужчина медленно изменил выражение лица и сконцентрировался на том, чтобы его голос звучал спокойно.

— Причина, по которой ты действительно находишься здесь это ребенок? И не имеет никакого отношения к эпидемии?

— Нет, я здесь из-за ЛС. Я боюсь за своего ребенка, а ты работаешь в Подземной больнице. — Она сделала глубокий вдох, и он заметил, что она выглядит бледнее, чем должна. — А после того, как обо мне узнали в Эгиде, мне нужна была помощь, и ты моя последняя надежда.

Он взглянул на нее прищурив глаза.

— Вот почему ты не напала на меня когда обратилась? — Сперва он подумал, что ее поведение весьма странно, но сейчас все стало на свои места.

— Я так думаю. Беременные женщины обычно не пытаются разорвать на части отца своих детей.

Отец. Отвернувшись, он стал раз за разом запускать руки в волосы.

— Блядь, — выдохнул он. — Просто… блядь.

— Вот главная причина, из-за которой я влипла в эту историю. — Она еще крепче затянула вокруг себя одеяло, как будто эта тонкая вещица могла защитить ее. — Послушай, я не хотела причинять тебе неприятности. Если ты позволишь мне остаться еще на две следующие ночи Новолуния, после этого я уйду. Я просто не могу бродить снаружи, иначе начну убивать варгов.

Уйдет? Черт возьми! Возможно он и не хотел, чтобы подобное произошло, но это случилось и ни за что на свете она не уйдет с его ребенком. Да уж, потому что у него были прекрасные задатки отца.

Он схватил с пола свои джинсы, где оставил их, когда раздевался. Он знал, что Кара очнется после перевоплощения, испытывая сильную похоть, и честно говоря, ее желания произвело эффект и на него. В тесном помещении подвала, он был под сильным влиянием ее ферамонов и был не достаточно джентльменом, чтобы не предложить свои услуги.

— Ты никуда не пойдешь, — произнес он, натягивая штаны.

— Что, прости?

— То, что я сказал. — Он надел фланелевую рубашку. — Ты собиралась мне рассказать? Если бы в Эгиде не узнали твой маленький секрет, ты бы разыскала меня, чтобы сообщить, что я обрюхатил тебя?

Упрямый огонек в ее глазах послужил ему ответом.

— Ты и не собиралась мне рассказывать, — прорычал он.

— О, да ладно, — усмехнулась она. — Не изображай тут из себя жертву. Ты шантажом заставил меня с тобой трахаться, а потом ушел не оглядываясь. Ты даже не спросил моего имени.

Это потому, что он слышал, как ее называли по имени, так что ему незачем было ее спрашивать… но да, он был довольно немногословен.

— А ты собиралась попросить мой номер телефона? Договориться о свидании? Потому что ты тоже меня ни о чем не спрашивала.

— Ты не дал мне ни малейшего шанса! Ты просто оделся и ушел, прежде, чем я сумела отыскать свое нижнее белье. И ты не обернулся, и не произнес что-то типа: "Эй, если ты вдруг забеременеешь, я был бы не прочь узнать об этом".

— Ну, сейчас я знаю.

— И? Ты намерен жениться на мне? — Ядовитым сарказмом было пропитано каждое ее слово. — Взять меня к себе и оборудовать детскую?

Брак? Детская? У него была аллергия на эти слова. Он и до Улы был не способен размышлять о чем-либо подобном, а после того как ее убили, подобные желания умерли вместе с нею. В тот день он просто обезумел, и гнев стал его единственным спутником.

— Да, — произнесла она горько. — Как я и предполагала. Я сказала потому, что мне нужна помощь, но ни на что больше я не претендую в отношении тебя.

— Это мой ребенок, — прорычал он. — Ты не заберешь его у меня.

— Посмотрим, — выплюнула она. — Я как-то не рассчитывала на подобный разворот событий. Ребенок не вещь. И тот факт, что он от тебя, еще не делает тебя родителем. Мой отец относился ко мне как к собственности, затем Эгида. Я не позволю, чтобы к моему ребенку относились подобным образом. Уж лучше не иметь вообще никакого отца, чем иметь никудышного.

Она и раньше упомянула своего отца, но ни с такой обидой, и подозрение расцвело у него внутри.

— Это он сдал тебя Эгиде.

— Да. — Она моргнула, и Люк подумал, что она пытается смахнуть слезы. — Я надеюсь, что он пытался помочь мне. Он слышал, что в ПС-Х велись разработки вакцины.

— Но Эгида открыла на тебя охоту.

Она кивнула.

— Я ощущала себя преданной. Словно меня посчитали шпионом.

Да, Люк мог себе представить, что организации тысячелетиями охотившаяся на сверхъестественных существ трудно было представить, что оборотень работал на них из чистых побуждений, вряд ли они в это поверили.

— Я защищу тебя, но тебе придется остаться со мной. Никаких побегов.

Она немного поколебалась, но когда он коснулся ее, она отстранилась от него.

— Это просто утреннее недомогание, — произнесла она, затем откашлялась. — Если я останусь, нам следует обсудить это.

Люк направился к лестнице.

— Обсудим. — Когда он сам немного разберется во всем этом.

— Чем быстрее, тем лучше. Поскольку кроме беременности, существует еще и вирус, и члены Эгиды идут за мною по пятам.

— Я знаю.

— Но?

Христос, этот парень способен хоть на небольшое перемирие?

— Но я не готов к разговору.

Внезапно она оказалась прямо перед ним, и глаза ее полыхали гневом.

— Это скверно. Есть вещи, от которых тебе не удастся сбежать.

Сбежать. Он ни от чего не собирался убегать, он только взял тайм аут. Перед этим, хотя…

— Я не трус, — проворчал он.

— Серьезно? Поскольку я и не догадывалась, что побег от всех тех женщин, с которыми ты переспал является признаком доблести. Или я не права? Есть хоть одна с которой ты перепихнулся и от которой ты не слинял, чтобы избежать эмоциональных обязательств?

Внутри его вспыхнула ярость, и он так крепко стиснул зубы, что был готов поклясться, что слышал, как хрустнули его коренные зубы.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — прорычал он.

— Я знаю тебе подобных. В Эгиде их предостаточно. Похоже я угодила в точку?

Угодила. Еще как угодила. Всю свою сознательную жизнь он избегал эмоциональных обязательств. Поскольку он являлся медработником, то должен был уметь абстрагироваться от своих пациентов, но он умудрился просто транспортировать их, не заботясь об их дальнейшей судьбе.

И даже Ула, женщина с которой он хотел связать свою жизнь являлась скорее его побегом от одиночества, нежели любовью всей его жизни. Она нравилась ему, он был готов бороться за нее, но любовь? Даже близко не стояло.

— Прекрати, Кара.

Она рассмеялась.

— И не удивительно, что ты живешь здесь в вечной мерзлоте. Земля, как отражение твоего сердца?

Игнорируя ее колкость Люк поднимался по ступеням, ему следовало уйти, но он понимал, что в том, что она сказала есть определенный смысл.

Существуют такие вещи, от которых ты не можешь убежать.

 

Глава 15

Они всегда уходят, Кон. Всегда.

Это были последние слова Син перед тем, как она уснула, и Кон едва не разбудил ее, чтобы заверить, что он не уйдет. Но это оказалось бы ложью, потому что он ни с чем таким не сталкивался. Так почему, черт возьми, он чувствовал себя обязанным сказать ей это?

Да потому что Син жила в настоящем кошмаре. Засыпая, он думал обо все, что она ему сказала, видел это в своих кошмарах, и сейчас, бродя по дому в этот утренний час, ища все тайные выходы, он не мог перестать думать. Син все еще спала, но он знал, что она просыпалась за ночь нескольку раз.

Однажды, она пробудилась ото сна и села, тяжело дыша и прикрывая руками уши, как будто пыталась блокировать какой-то звук. В другой раз, она схватила с прикроватной тумбочки кинжал Гаргантюа и прижимая к груди стала убаюкивать словно плюшевого мишку, прежде чем снова провалиться в сон.

Подобные картины преследовали его так же, как и вещи, которые она ему поведала.

Она не была убийцей по собственному желанию. Ее продали в рабство. И мастером своего логова она была не по своей прихоти. Син согласилась, потому что хотела освободить от этой обязанности пару Лора. И только потому что Син та, кто она есть — жесткая, сильная, решительная — смогла достойно выйти из сложившейся ситуации. Инстинкт самосохранения не позволял ей испытывать жалость по отношению к себе или вообще что-либо чувствовать, возможно даже задумываться о том, что она совершила или что должна еще совершить.

А он разрушил единственную преграду, которую она возвела, защищая себя.

Гребаный идиот!

— Эй! — Он резко обернулся, не в силах поверить, что она застала его врасплох. Син стояла у основания лестницы, одетая, мокрые волосы завязаны в беспорядочный узел, так как она предпочитала, смущенный румянец играл на ее щеках. Она не выглядела безжалостной, хладнокровной убийцей. Возможно потому, что ею и не являлась, как он когда-то считал. Нет, она была похожа на женщину, с которой впервые страстно занимались любовью, и теперь она не знала, как себя вести.

Да уж, ну… Кон тоже не знал. У него было много женщин. Многие из них были никто иные, кроме партнершами на одну ночь, с которыми он даже не обменивался именами. Но также он занимался любовью с чувственными, опытными женщинами. Он проводил с ними часы на пролет в постели, бесконечные разговоры, игры и делал вещи словно на настоящем «свидании». Но за одним только исключением, закончившимся катастрофой много веков назад, Кон всегда предпочитал случайные связи.

И вдруг, то что происходило между ним и Син не показалось ему случайной связью. То чем она поделилась, поразило его. Во всем, что касалось убийства и выживания, она была непревзойденной, но у нее абсолютно отсутствовала практика в отношениях и эмоциях. Син была потеряна. Тем ни менее она открылась, поделилась частью своего прошлого с ним, и он знал, какое огромное значение это имело для нее.

С его стороны было ошибкой уговаривать ее. Син нуждалась в толстых стенах, и кто он такой, чтобы пытаться их нарушить?

Высокомерный ублюдок, вот кто он такой.

Она была вызовом, головоломкой, которую он хотел собрать, кодом, который он хотел разгадать.

Молодец, мудак!

Во время гражданской войны у Кона был друг-человек. Джон выходил раненого койота, научил его доверять людям, вопреки наставлениям Кона испугать койота, бросить в него камень… чтобы сохранить его в безопасности. И в один прекрасный день койот подошел к плохому человеку и был убит.

Кон надеялся, что не сотворил из Син «койота».

— Алло… Кон? — Син помахала рукой у него перед глазами.

— О, привет. Извини. — Кон указал рукой в сторону плиты. — Я приготовил завтрак. — Если конечно яичный порошок и сухие картофельные оладьи можно назвать едой.

Ни говоря ни слова, она проскользнула мимо него, и он уловил свежий аромат лавандового мыла для душа, а под цветочными нотками, сильный запах от их занятия любовью. Его кровь снова забурлила, но он сдержал свои низменные инстинкты, когда Син сгребла лопаткой яйца и картофель на тарелку и быстро проглотила все до единой крошки. Когда Кон положил добавку на ее тарелку, она не стала возражать.

— Ты задумывалась над тем, кто за тобой охотиться?

Син глянула на него, приподняв одну темную бровь.

— Э… убийцы? — она непроизвольно скользнула пальцами по груди, и Кон жадными глазами проследил движение. — Кстати говоря об убийцах, сегодня утром я потеряла еще одного.

— Должен ли я выразить свое сочувствие по этому поводу?

— Едва ли, — фыркнула она.

Он облокотился бедром о столешницу и скрестил руки на груди.

— Что же, дело вот в чем. Я понял, что они хотят заполучить твое кольцо, но это не объясняет появление парня на коне, который сначала пытался убить тебя, а потом спасти. Это также не объясняет ситуации с моим домом.

— Я знаю, — пробормотала она. — Тот, кто хочет заполучить мою работу, не будет взрывать дом вместе со мной в нем. Найти кольцо после этого будет практически невозможно.

Кто-то хотел ее смерти и не из-за кольца. Но почему? Если только…

— Валко, — прорычал он.

— Вожак рожденных варгов?

Он кивнул.

— С твоей гибелью исчезнет возможность получить вакцину для лечения. — Гнев разгорался в нем, особенно учитывая тот факт, что у него не было доказательств, и в настоящий момент он ничего не мог поделать.

Син сохраняла адское хладнокровие, только пожав плечами, заканчивая есть, давая ему время прийти в себя. Он наблюдал за тем как она тщательно вымыла посуду, пусть и необычайно долго мыла.

Она тянула время.

После того, как Син убрала тарелку и вилку, вымыла раковину, вытерла столешницу она развернулась к нему.

— Спасибо.

Кон сунул руки в карманы джинсов.

— Это просто завтрак.

— Я не за это тебя поблагодарила. — Она посмотрела на свои ботинки. Они казались поношенными и потертыми. Кон никогда не вынашивал обувь до такой степени. — Я была довольно несносной, но ты стойко перенес это. Ты помог мне, хотя был вправе уничтожить за то, что я сотворила с варгами. Так что… гм… спасибо.

«Койот».

Ее искренность взломала оборонительные рубежи его сердца. Ему следовало начать кидать в нее камнями, чтобы она снова воздвигла защиту, но вместо этого ему хотелось обнять ее и никогда больше не отпускать.

Ты отпустишь ее, когда гроб с ее телом будет погребен в землю. Проклятье.

Камни. Ему следовало начать кидаться камнями. Можно галькой.

— Син…

Она подняла вверх руку в знак протеста.

— Не важно. Мы закончили говорить на эту тему. Нам следует уходить. — Она прошла мимо него и в момент, когда их тела соприкоснулись, сквозь тело Кона прошел электрический разряд. В его мозгу словно произошло короткое замыкание и не задумываясь, он привлек ее к себе, пытаясь игнорировать звук, который уловил его вампирский слух: глухой стук ее сердца. Им определенно надо уходить. Они должны связаться с Призраком, кто скорее всего к этому моменту уже сходит с ума от волнения. Но тело Кона требовало другого, его клыки удлинились, и если бы он только мог попробовать ее вкус… Он медленно наклонился…

— Ой. — Син ударила его рукой в грудь. — Ах… тебе нужно питаться?

На ее шее быстро забилась вена, а ее пульс стучал в его ушах подобно реву.

— Кон?

Красная пелена цвета мерлот… или крови застелила его зрение.

— Кон! — Она ударила его достаточно сильно, чтобы его голова откинулась назад, а в мозгу просветлело. — Что происходит? Я могу чувствовать твой голод и это странно.

— Черт! — отходя от нее, он провел рукой по лицу, спрашивая себя, как черт возьми он собирался объяснить произошедшее?

— Эй. Скажи правду, что с тобой происходит?

Она заслуживала знать правду. Он задавал ей слишком много вопросов, и пришло время отплатить ей тем же, даже если ему придется открыть один из многих секретов дампиров, позволяющих держать его расу окутанной тайной и вдали от посторонних глаз, очень сплоченной и стабильной. Ничто не может быть дальше от истины.

— Ты помнишь, как я сказал, что дампиры не образуют пары друг с другом? — его голос звучал приглушенно, словно каждое слово давалось ему с трудом. — Это потому что мужчины становятся зависимы от крови. Если мы питаемся больше чем несколько раз от одного человека, то у нас вырабатывается привыкание к его крови.

— Так… что же в этом плохого, если пара связана?

— Мужчина может потерять контроль во время кормления и убить женщину. — Вот дерьмо, ему было довольно трудно говорить на эту тему и не потому что он нарушал какой-то древний закон дампиров. Он был слишком хорошо осведомлен о последствиях привыкания. — Вот почему существует так мало пар среди дампиров.

— В таком случае как вообще они могут существовать? — глаза Син широко открылись от любопытства и впервые Кон заметил в ней что-то от Призрака, когда она погружалась в тайну. — Связанные мужчины питаются от других мужчин и женщин, чтобы избежать зависимости от крови своих пар?

Он чуть не рассмеялся. — Это срабатывает только временно. В конце концов зависимость наступает все равно, потому что кормление и секс взаимосвязаны. В этот момент мужчины вводят яд, который связывает его с ней, а ее с ним и все это заканчивается зависимостью.

— Тогда в чем проблема?

— Есть одна загвоздка. — Странно как всегда в одной бочке меда есть ложка дегтя. — Мы не вырабатываем связывающее вещества до тех пор, пока не будем зависимы. К тому времени, твой контроль утерян, и жажда крови только возрастает, пока женщина не будет мертва. Таким образом вместо введения связующего вещества, ты рискуешь выпить свою женщину досуха и убить.

Син сунула большие пальцы рук в передние карманы и оперлась бедром о косяк кухонной двери, как если бы приготовилась к длинному разговору, что конечно же не произойдет.

— Ты говоришь так, как будто что-то знаешь об этом.

— Вот так умерла моя мать. Мой отец убил ее. Тысячелетие назад, до того, как два клана соединились, их родители принадлежали к различным кланам, носителям королевской крови. Полагалось, что если соединить его родителей, то оба клана смогут мирно сосуществовать. Так в общем-то и вышло… Кон и его братья: Дабдгон и Эоин были зачаты, без того, что их отец приобрел зависимость от крови матери, главным образом потому что удовлетворял свои нужды секса и крови с другими женщинами до тех пор, пока у матери в четвертый раз не началась течка. И вот тогда их отец потерял контроль и вместо того, чтобы связать себя с матерью осушил ее.

— Ничего себе, — заметила она, переводя взгляд темных глаз от стремительно занимавшегося рассвета на него. — А что стало с твоим отцом?

— Со смертью женщины потребность исчезает, но он не смог жить с тем, что натворил. Он уничтожил себя. — Это было еще мягко сказано. Отец Кона сжег себя заживо.

Син прикусила нижнюю губу, задумавшись о чем-то, и снова казалась за столь короткое время такой уязвимой.

— Ты когда-нибудь…

Какое-то время он раздумывал над ответом. Еще больше он раздумывал над тем как преподать ложь, а затем швырнул её как камень, который должен был швырнуть.

— Да.

— Ты связался с ней?

— Нет. — Ему не удалось… Черт бы его побрал, он и не хотел. Ему нужны были кровь и секс от нее, а не пожизненное обязательство. И даже тогда… его влечение не было и наполовину столь интенсивно по отношению к тому, что он испытывал к Син.

— Она умерла?

— Да.

— По твоей вине?

— Да.

Он думал, что она испытает к нему отвращение, но вместо этого, Син только подняла голову, посмотрела на него и коротко кивнула.

— Я убила несколько чуваков, после того как переспала с ними. В основном, потому что они пытались меня убить. — Она пожала плечами. — Такое случается. Ты не должен себя казнить.

Теперь была его очередь уставиться на нее. Каждый раз, когда он думал, что разгадал Син, она вела себя в точности до наоборот от того, что он ожидал. И ему это нравилось. Никто и никогда не держал его в таком напряжении, как делала это Син, даже если и была в этой ипостаси, весьма раздражающей.

— Я хорошо знал, Син, что произойдет если я буду кормиться от нее слишком много раз, и все равно делал это. Я хотел дойти до предела и посмотреть, как далеко могу зайти не пересекая черту. Я играл ее жизнью, и она проиграла.

— И как давно это было? Ты делал что-то подобное с тех пор?

— Это случилось восемь столетий назад и нет, не делал. — Кон пронзил ее взглядом, давая, черт возьми, очень хорошо понять, о чем он говорил. — До тебя.

Ах, да… она поняла. Син сделала прерывистый вздох и с трудом сглотнула.

— Ты…

— На грани. — Слишком, блядь, близко. Даже сейчас он продолжал, истекая слюной, медленно придвигаться к ней.

— И что конкретно это значит?

— Это означает, что у меня неукротимая жажда твоей крови. Именно твоей крови. Попытка пить чью-то другую кровь вызовет у меня отвращение. Скорее всего так и будет. Жажда возрастает с каждым укусом. Это подобно наркотику. Мне нужно будет все больше и больше, пока я не окончательно не потеряю контроль.

— И есть только один выход из сложившейся ситуации: или убить женщину или связаться с ней?

— Можно провести дезоксидацию. Но потребуется очень много времени и страданий. Некоторые из дампиров умирали, не в силах преодолеть тягу. Избавится от нее было не так уж и легко, и даже если это происходило, дампир не мог находиться в одной комнате с женщиной, кровь которой его влекла, поскольку механизм запускался заново с новой силой.

— Ну, во всяком случае хорошо уже то, что в твоей крови больше нет вируса.

— Благодарение богам. — Он указал на черный вход, пока искушение не взяло верх над ним. — Нам нужно идти. — Он снова замолчал. — Как долго ты можешь обходиться без секса?

— Несколько часов. У тебя довольно мощная сперма.

Его распирало от мужской гордости и уверенности в себе.

— Я не удивлен.

Она закатила глаза.

— Конечно, не удивлен.

— Хм, знаешь… — Он поглядывал на нее с любопытством, прикидывая правильно ли она поймет то, о чем он хочет ее спросить, и он не был уверен захочет ли он услышать ответ — А как насчет чистокровных вампиров? Их сперма… также влияет на тебя?

— Также, — ответила она, и ему пришлось сдержать раздражительный рык, пытаясь избавится от нежелательных видений, торпедирующих его мозг. — Только эффект не такой долгий.

И не удивительно. Вампиры не выделяли сперму, но так или иначе они употребляли кровь, и чего там еще им пришло бы в голову выпить, их тела выделяли жидкость, как и остальные. Они могли плакать, мочиться, плеваться и эякулировать — просто в меньших количествах.

— Почему ты спрашиваешь?

— Просто интересно.

Она, качая головой, направилась к потайной двери в задней части дома.

— Вам, людям медицины всегда интересны вещи в таком духе.

Забавно, даже не смотря на то, что Кон много лет проработал парамедиком, все же никогда не считал себя «человеком медицины». Работа была просто… работой. Так сказать, хобби с большим элементом опасности… и это было круто. Но сейчас, когда он задумался над этим, такой стиль жизни стал его неотъемлемой частью и тот факт, что все его любимые телешоу шли по каналу «Здоровье и открытия», должно было послужить подсказкой.

Другая половина из его любимых шоу шли на канале Плейбой. Он мысленно представил Син в наряде озорной мед сестрички, и когда она бросила на него через плечо пылкий взгляд, но продолжила идти, покачивая соблазнительно задницей, он понял, что попался с поличным.

— Я суккуб, — проговорила Син на распев дразнящим голосом. — Я знаю, о чем ты думаешь.

— Конечно же ты знаешь, — пробормотал Кон, когда она открыла дверь, скрытую с внешней стороны виноградной лозой. Они вышли наружу и Кон остановился, принюхиваясь, не уловив ничего необычного в утреннем воздухе.

— Ты что-то чувствуешь?

— Нет, — ответила она, — но… — Син не договорила, издав только прерывистое: — Ох. — Кон резко обернулся к ней и сдавленный крик вырвался из его горла, а сердце оборвалось на месте.

Син отшатнулась, ее лицо побледнело и исказилось от боли. В ее грудь вонзились похожие на восемь бильярдных шаров, только с шипами. Это было демонское оружие, спроектированное так, чтобы пробивать броню и черепа. После того как жертву проткнут шипы, они начнут медленно углубляться в плоть, так чтобы жертва умерла в мучительных муках.

Син опустилась на колени, ее рот открывался, но не издавалось ни единого звука. Кона охватил страх, когда он подхватил ее под руки и потащил в дом.

— Син? Син! Держись. Только… держись. — Дерьмо! Он уложил ее на плетеный коврик в гостиной так мягко, как только мог. Из ее уст струилась кровь, а каждый вдох из-за перекрытых дыхательных путей, превращался в громкий хрип.

О, Боже! Син не может сейчас умереть. Она через столько прошла, вела жалкую жизнь и заслужила лучшей участи. Борясь с нарастающей паникой, Кон призвал на помощь все свои медицинские навыки и выдержку, которые всегда использовал при оказании помощи клиническим больным.

Это не сработало. Внутри его трясло от ужаса, а снаружи он истекал потом. Но хотя бы его голос оставался ровным, и он надеялся, Син не догадается о его состоянии.

— Я не могу убрать эту штуку — произнес он спокойным голосом. — Ты истечешь кровью. Я схожу за помощью.

Ее дрожащие пальцы сжали его запястье.

— Нет, — прохрипела она. — Слишком… опасно.

— Если я этого не сделаю, ты умрешь. — На этот раз его голос уже не звучал так спокойно.

— Не… оставляй… меня.

«Они всегда оставляют меня». Ком встал у него в горле.

— Послушай меня, Син. Я вернусь, клянусь. Я не оставлю тебя.

Одинокая слеза скатилась по ее щеке, когда Кон сжал ей руку и наклонился, чтобы запечатлеть легкий поцелуй на ее губах. Внутри него зародилась первобытная ярость. Он приведет ее братьев и разорвет на части ублюдка, сотворившего с ней такое.

* * *

Призрак собирался ехать в больницу, когда услышал стук в дверь своей квартиры. Чей-то приход в такое время не предвещал ничего хорошего. Призрак сравнительно поздно начинал сегодня работать, но только потому, что вчера до трех ночи оставался в отделении скорой помощи. Больными и ранеными варгами был забит буквально каждый закоулок и когда он уже было собирался уходить, поступил раненый демон. Демоны оказались в эпицентре разгоравшейся гражданской войны между варгами.

Единственной хорошей вещью, произошедшей за последние несколько часов было то, что его отец добился отсрочки наказания для Призрака, Фантома и Кона, он так же потянул за нужные ниточки и добился отстранения от дела Карсиес, пока Дилеры Правосудия не определят действительно ли Совет Варгов имеет претензии к Син. Это конечно не много, но теперь она хотя бы не должна скрываться от тюремщиков.

Он просто хотел хоть что-то услышать о ней.

Тэйла подошла к двери первой, но ее крик заставил его кинуться вперед по коридору, чуть не споткнувшись о Манга, когда собака гоняла по всем комнатам хорька Тэйлы — Микки. Призрак выругался, заметив стоявшего в фойе Кона, окровавленного и придерживавшего руку под неестественным углом.

— Что случилось? Где Син? — Призрак взял Кона за запястье и позволил своему дару перетечь в него. Кон зашипел от боли.

— Звони своим братьям и пошли со мной. Она умирает.

— Я займусь этим, — бросила Тэйла, открывая свой телефон. — Я скажу им встретиться с нами у Хэррогейта на 84 улице.

Желание кинуться на помощь к Син было почти непреодолимым, но после стольких лет вытягивания Фантома из смертельных ситуаций, научили его, что надо подготовиться.

— Расскажи мне что случилось, — произнес Призрак спокойным голосом, хотя на самом деле так себя не чувствовал. Но Кон резко отшатнулся.

— Мы должны идти. Сейчас же!

Глаза у парня были дикие, его паника пугала Призрак до чертиков. Кон всегда был таким уравновешенным и спокойным. Аккуратно, но решительно, Призрак толкнул его к стене и снова начал процесс заживления.

— Послушай меня. Ты не поможешь ей, если умрешь. Это займет всего минуту.

— Возможно у нее нет этой минуты, — прохрипел Кон, но не стал сопротивляться. — Ее поразил экзоматглер. Он разрывает ее на части.

У Призрака кровь застыла в жилах. Ему приходилось видеть повреждения, нанесенные этой штукой и зрелище было не из приятных.

— А что случилось с тобой?

— Пришлось пройтись через лес полный убийц, выстроившимися в очередь, чтобы убить Син.

К ним подошла Тэйла. Ее волосы цвета красного вина были затянуты в хвост. Она была одета для битвы: в красные кожаные штаны, куртку и спрятанным по всему телу оружием.

— Все твои братья уже в пути.

Призрак вздохнул с облегчением. Он ожидал прихода Фантома и Лора, но на счет Тени сомневался. Брат не хотел оставлять Руну и детей.

— Фантом оставил Серену и Стью с Руной и Кинан тоже останется в пещере с ними.

Хорошо. Никто не пройдет мимо Кинана. Призрак взглянул на часы. Джем была на смене в больнице, так что о ней не стоило беспокоится, а Идесс почти что жила в больнице из-за большого количества душ, нуждающихся в сопровождении из больницы к свету. Для нее это тоже было самое безопасное место, учитывая, что сейчас она по существу простой человек, а убийцы применили новую тактику, пытаясь достать Син через членов семьи.

Последние раны Кона зажили, и они Призраком двинулись вперед. Они встретились с братьями возле Хэррогейта, когда зазвонил телефон Призрака. Джем.

Призрак ответил на звонок.

— Давай, только быстро.

— Теперь болезнь поражает и рожденных варгов тоже, — выпалила Джем.

Все в груди у Призрака сжалось так, что он едва мог говорить.

— Что случилось?

— Это Бастиен. — Ее голос звучал натянуто. — Похоже болезнь прогрессирует быстрее чем первоначальный штамм. Риз… он не выживет.

Святые угодники!

— Я буду там так скоро, как только смогу.

Не успел Призрак ступить в Хэррогейт, как прозвучал еще один телефонный звонок, и он ответил.

— Это Эрик. У нас проблемы.

— Спасибо, мистер очевидность. Моя больница переполнена жертвами конфликта между варгами. Мне нужно идти…

— Я не об этом. ЛС… теперь поражает и рожденных варгов.

Призрак ударил рукой по светящемуся участку на черном камне, что выполнял функцию удержания дверей Хэррогейта, которые закрывшись прервали бы телефонный сигнал.

— Черт бы меня побрал, я знаю.

— Уверен, что не все. — Эрик сделал глубокий вдох. — Наши специалисты ошеломлены. Рожденные варги имеют много общих генов с волками-оборотнями. Волки-оборотни имеют много схожих генетических кодов с леопардами и другими оборотнями. И как ты знаешь все оборотни имеют ту или иную связь с иными существами, умеющими обращаться.

У Призрака кровь застыла в жилах.

— Ты думаешь, что ЛС может перекинуться и на другие виды?

— Да. И когда это случиться, ничто ее не остановит от перехода на людей.

Или к другим существам на планете.

Включая Семинусов.

* * *

Кто-то переехал Кару грузовиком, пока она спала. Скорей всего все так и произошло, потому что она проснулась на диване Люка, чувствуя себя, ну… как будто ее переехали грузовиком.

Она последовала за Люком наверх и игнорировала его топтание вокруг нее в то время как принимала душ и одевалась в пару его штанов и зеленую фланелевую рубашку, в обоих вещах она буквально тонула. Он подал ей миску тушеного мяса и смотрел как она ела…, а потом с широко раскрытыми глазами наблюдал как она тут же все вырвала.

Утреннее недомогание было весьма необычно. С тех пор как она узнала, что беременна, у нее было несколько приступов тошноты, но она была в порядке… до сих пор. Кара бы списала все это на нервы, за исключением того, что теперь она так страдала, что смерть выглядела весьма привлекательно.

— Кара? — Глубокий, странно успокаивающий голос Люка послышался возле ее уха. — Ты стонала во сне… черт возьми, да ты горячая!

— Не горячая, — пробормотала она. — Холодно. Нужно одеяло.

Она услышала шуршание и почувствовала, как он накрыл ее одеялом и приподняв голову, подложил подушку.

— Эй, у меня есть Тайленол[8]. Ты должна его принять.

Ее желудок скрутило. И потом она закашлялась… да так сильно, что даже ребра заболели.

— Люк… у меня что инфекция? От огнестрела?

— Да вроде не должно быть. Рана затянулась во время твоего обращения. — Он нахмурился и приподнял ее веки. — Твои зрачки расширены. — Он присел рядом с диваном и стянул одеяло с ее груди. — Я собираюсь осмотреть тебя.

Кара почувствовала как он начал расстегивать ее рубашку и не смотря на испытываемую боль, все же улыбнулась.

— Любой повод, чтобы только меня облапать?

— Мне не нужен повод. Ты доступна.

— Ты… — Ее глаза распахнулись, но затем она увидела мимолетную улыбку, приподнявшую уголки его губ, она знала, что он подразнивает ее. Что было странно, потому что она не воспринимала его как игривого человека. — Ты должен чаще улыбаться.

— Не могу. — Он хмыкнул, распахивая ее рубашку и обнажая грудь. — Мое лицо может замерзнуть в таком состоянии.

Она засмеялась, но тут же вскрикнула от боли, скрутившей живот.

— Дерьмо. — Люк резко убрал от нее руки. — Я причинил тебе боль?

— Нет, — прохрипела она. — Больно смеяться.

Его взгляд прошелся по ней с интенсивностью рентгеновского аппарата, и она внезапно почувствовала, как будто он мог видеть сквозь нее.

— Я сожалею. Обо всем.

О ребенке… вот что он имел в виду.

— Не стоит. — Она сглотнула и скривилась от внезапной боли. — Секс был великолепен. Ты был моим вторым, но это было… классно. — Она еще раз сглотнула и снова скривилась от боли. — А ребенок — самое лучшее и нормальное, что произошло со мной за последние годы.

Люк отвел взгляд так, что было не возможно сказать, о чем он думает, когда закончил расстегивать ее рубашку. Он распахнул отвороты, открывая взору странные синяки вокруг ее пупка…, и краска сошла с его лица.

— Что? — прошептала она. — В чем дело?

— ЛС. Боже мой, я думаю у тебя вирус.

 

Глава 16

Обильная кровопотеря. Повреждение легкого. Пневмоторакс.

Сквозь туман боли, до Син доносились странные голоса и слова. Она думала, что слышала Кона и может быть Тень. Или Призрака? Внезапно острая боль пронзила все ее тело, и она закричала. И кричала. Пока темнота не поглотила её.

Проснуться заняло много времени. За исключением шума в ушах и тупой боли в горле, казалось, как будто она застряла в состоянии небытия на целую вечность.

Постепенно Син стала осознавать, что чувствует боль, жажду и что лежит на кровати. Открыв глаза, она моргнула.

Она находилась в спальне Ривесты. Окруженная ее братьями. Всеми ими. И Тэйлой. И Коном.

— Что… произошло? — произнесла она осипшим, истощенным голосом. И он стал звучать еще хуже, когда Кон присел на кровать и взял ее за руку.

Его пальцы скользнули по ее запястью, как будто проверяя пульс, но в отличие от прошлого раза в его прикосновении было больше нежности чем профессионализма.

— Почему вы все здесь?

— Один из убийц Бальтазара поразил тебя экзоматглером, — пояснил Лор. — Он мертв.

— Мертвее мертвого, — фыркнул Фантом и дал «пять» Лору. — Мертвее не бывает.

Син могла себе представить. И Боже, воображение её развлекало. Бальтазар был по-настоящему первоклассным засранцем, и его убийцы не лучше. Наверно он до сих пор злился, что Син не приняла его предложение трахнуть ее в обмен на имена мастеров убийц, кто дал свою цену за большой контракт на вервульфов.

Она потерла грудь, где помнила, как что-то врезалось в нее с силой пушечного ядра. Сейчас кроме лёгкой болезненности, которую она испытала, Син никогда не узнает, что ее грудь была пробита почти что насквозь.

Но… подождите… болезненность?… было что-то более глубокое, она резко вздохнула. Это было ощущение потери большого количества убийц. К сожалению, она не узнает кого, пока не вернется в логово или пока не поговорит с кем-то кто знает.

Прямо сейчас это не имело никакого значения. Хорошей вещью было уже то, что теперь меньшее количество людей пыталось ее убить.

Она отбросила мысли об убийцах в сторону и стала переводить взгляд с одного брата на другого.

— Так вы все таки пришли?

— Это то что мы делаем, — просто ответил Призрак.

Угу. Здесь есть какой-то подвох. Должен быть.

— Хорошо, итак, вы исцелили меня. Спасибо. Что теперь?

Фантом оторвался от изучения ее кинжала Гаргантюа.

— Как тебе удалось спастись от адского огня?

— Адского огня? — Син нахмурилась, и внезапно ужасный визг, который она слышала в доме Кона, пронзил ее память, как если бы прозвучал прямо возле ее уха. — Святые угодники, так вот что уничтожало дом Кона!?

Кон выругался.

— Я должен был знать. Я видел, что это дерьмо сотворило.

— И я тоже, — вставил Фантом. — Но я никогда не видел, чтобы кто-нибудь от него спасался.

— Это всё потайной туннель Кона, — пробормотала Син. — Жар не смог до нас добраться, а к тому времени мы уже были не в его досягаемости…

— Мы были слишком далеко от дома, чтобы духи огня смогли настигнуть нас.

— Кто-то очень жаждет твоей смерти, — произнес Фантом.

— Ладно, теперь, после того, как вы спасли мне жизнь и указали на очевидное, почему вы все еще здесь?

Все они обменялись взглядами, что было плохим признаком. Наконец, Тень откашлялся.

— Кон сказал, ты излечила варга.

— А он сказал, что с ней случилось потом?

— Да, — ответил Призрак. — Но я не уверен на сколько большую роль сыграло бы ее выживание. Вирус мутировал. Сейчас ему подвергнуты и рожденные варги.

Подобная информация прошибла Син насквозь еще по круче чем экзоманглер. Дрожа всем телом, она тяжело вздохнула и постаралась чтоб ее голос не звучал шепотом.

— И что теперь?

— Мы должны предпринять какие-то решительные меры. Мы больше не можем тратить впустую время на поиски инфицированных варгов и это становится все опаснее для тебя. Я временно избавился от Карсиес, так что мы отвезем тебя в больницу и найдем добровольцев, которые согласятся быть зараженными, а потом вылеченными, так чтобы я мог работать уже с уничтоженным вирусом.

— Найти добровольца, который по собственному желанию согласится заразиться смертельным заболеванием будет не так то легко. — Кон передвинулся на матрасе, от чего Син скатилась к нему еще ближе. Подобный контакт успокоил Син и ей захотелось чтобы Кон растянулся рядом с ней на кровати.

— Хочешь, чтобы я привел добровольца? — предложил Фантом, и у Син сложилось такое ощущение, что его «доброволец» не изъявит особого желания.

Губы Кона сжались в тонкую линию.

— Я даже могу указать тебе на парочку членов Совета варгов, которых я бы хотел видеть «добровольцами».

— Мы не станем никого принуждать. — Син села, корчась от боли. Кто-то переодел ее в чужую одежду. Это имело определенный смысл, поскольку все ее вещи остались в логове убийц. Но кому в голову пришло надеть на нее эту омерзительно розовую футболку? С люрексом. Ну хоть джинсы оказались нормальными. — Я и так, черт возьми, заразила достаточное количество людей.

— Как насчет Люка? — Фантом растянулся на прикроватном стуле, вытянув ноги и раскинув руки, словно у него не было вообще никаких забот. — Он в отпуске

Лор развернулся к нему.

— Почему это?

— Он заставил меня поклясться, что я убью его, когда он утратит оставшуюся человечность. Этому немало поспособствовал тот факт, что сволочи из Эгиды уничтожили его потенциальную пару.

— Эй, — возмутилась Тэйла. — Ты знаешь, сволочи из Эгиды сейчас присутствуют здесь.

Фантом усмехнулся, и у Син возникло подозрение, что этим двоим нравится подначивать друг друга.

— Предположим, мы найдем добровольца, — заметила она, — найдем вакцину от вируса, гражданская война прекратиться. Совет Варгов в этом случае перестанет требовать мою голову?

— Кон дотянулся до стакана воды, стоявшего на прикроватной тумбочку, и подал его Син. — Я поговорю с ними.

— И каковы шансы, что они отступят? — поинтересовался Тень.

Выражение лица Кона стало мрачным.

— Не велики, — он рассеянно погладил тыльную сторону ее ладони, и Син заметила как округлились глаза у ее братьев от увиденного. Невозможно было сказать, о чем они думали. Ну, Фантома это определенно позабавило, но вот других… не особо. — Как только мы найдем добровольца и узнаем лечение, я пойду к ним. У меня имеется некоторое влияние, и несколько членов Совета обязаны мне.

У Син защипали глаза. Он был готов потребовать назад услугу для нее? Все эти парни были готовы помочь ей? Снова эмоции переполняли ее и Син вскочила с кровати.

— Мне нужен стакан воды.

И не важно, что она уже держала один в руке. Ей нужно было убраться отсюда. У нее произошла эмоциональная перегрузка и короткое замыкание было весьма опасно.

Она кинулась вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки и вбежала на кухню, где забилась в угол и стояла там тяжело дыша, задаваясь вопросом, что черт возьми с ней происходит? Она не знала, как долго простояла там, пока не услышала, как кто-то спускается по ступенькам. Слишком легкими шагами для любого из парней.

Тэйла.

— Я удивлена, что они послали тебя, — сказала Син, когда Тэйла вошла в кухню. — Я бы поставила на Лора или Тень.

— Мне пришлось уговаривать этих двоих остаться. — Тэй закатила глаза. — Что было легче, чем уговорить Кона не бежать за тобой.

По какой-то непонятной причине от этих слов у Син на душе стало тепло и уютно.

— Призрак, конечно же хотел прийти и проверить твои жизненно важные показатели, а Фантом я думаю просто хотел поприкалываться над тобой.

Син фыркнула.

— А ты?

Рука Тэйлы опустилась на набедренную кобуру, где торчала из-за ее кожаного жакета рукоять кинжала. Син инстинктивно напряглась. Но пальцы Тэйлы только поиграли с гладкой деревянной ручкой. И все же ее упрямый, бесстрашный взгляд словно два зеленых лазерных луча почти враждебно изучали Син.

— Фантом и я со многим не соглашаемся, — медленно начала она, — но в одном мы сходимся… когда дело касается семьи, мы пойдем на все.

Ладно, Син поняла куда Тэйла клонит.

— И ты боишься, что я причиню вред своим братьям. Да, да, Фантом уже дал мне понять, что если я причиню им вред, то пожалею, так что можешь не продолжать, а сэкономь время.

Тэйла продолжала ласкать пальцами оружие.

— Послушай, я знаю что ты не хочешь говорить…

— Ты ничего не знаешь, — рявкнула Син.

Тэйла выгнула одну бровь.

— Думаю, ты удивишься.

— Серьезно? Так почему бы тебе не поделиться?

Тэйла запрыгнула на стол и сложила руки на коленях, как будто приготовилась к приятной, длиной лекции. Великолепно!

— Ладно, вот в чем дело. Моя мама была наркоманкой. Я родилась на полу заброшенного склада, уже с наркотической зависимостью. Я росла в детских домах и на улицах. Меня избивали. Я принимала наркотики, воровала и всегда влезала в кучу неприятностей. Когда я была подростком, то стала свидетелем того, как демон разорвал на части мою мать. Кромсатель душ. После этого я стала еще злее. Вступила в Эгиду и стала убивать каждого демона, вампира и оборотня, попадавшегося на моем пути. В конце концов я встретила Призрака, узнала о существовании сестры-близнеца и выяснила, что демон, который замучил мою мать, также был и моим отцом. Как тебе такое для начала?

Боже праведный! Не удивительно, что изумрудные глаза Тэйлы похожи на глаза воина. Должно быть она моложе самой Син, но также тяжело сражалась за свое существование. Возникшее уважение к невестке смягчило поведение Син.

— Ты заполучила мое внимание.

— Хорошо, потому что я по-настоящему была зла на протяжении долгого времени. На мир, на людей, на демонов. Я ненавидела всех и вся.

— Да, ну, в этом и есть различие между нами, — произнесла Син, скрестив руки на груди. — Я не ненавижу весь мир.

— Нет, ты просто ненавидишь саму себя. — Прежде чем Син попыталась возразить, Тэйла продолжила, — Что ты думаешь о Лоре?

Син в недоумении моргнула от такой быстрой смены темы.

— В смысле?

— Лор. Ты уважаешь его суждения? Ты думаешь он плохо разбирается в людях?

— Я всегда доверяла его мнению. А что?

— Потому что он любит тебя. Так что если он хорошо разбирается в людях…

Син закатила глаза.

— Я тебя умоляю. Избавь меня от этого психотрепа и зажигательных речей. Я не собираюсь кончать с собой или что-то в этом духе. Я свободна и жизнь прекрасна.

— А Кон часть этого? Твоей прекрасной жизни?

В животе у Син запорхали бабочки. Ощущение было странное, почти что вызывающее панику, но в то же время довольно… приятное.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Тэйла в упор посмотрела на Син.

— Я не тупая и не слепая. Я видела, как ты испугалась, когда он предложил сделать что-то хорошее для тебя.

— Это не имеет значения. Он не хочет меня. Не так.

— Сколько еще подобной фигни я должна выслушать? Ты не видела его, когда он появился в нашей квартире. Он до смерти испугался за тебя. Я думала, что он вот-вот выпрыгнет из собственной кожи, в то время как парни занимались тобой. И всего минуту назад, как он смотрел на тебя. Возможно, он не хочет признаться даже самому себе, что чувствует что-то. Позволь ему увидеть тебя, Син. Я знаю, что это тяжело. Раскрыться перед Призраком было самой трудной вещью, которую я когда-либо делала. Но я не пожалела об этом. Ни единого раза. Кон хороший парень и ты также можешь доверять своим братьям.

Боже, это начинало звучать как заезженная пластинка.

— Мне не нужны…

— Я знаю. Они тебе не нужны, — в словах Тэйлы звучали нотки сарказма. — Тебе никто не нужен. Но знаешь, что? Ты им нужна.

— Почему все продолжают повторять одно и тоже? — Син с грохотом поставила стакан на столешницу, расплескав при этом воду. — Они прекрасно обходились без меня.

Последовало долгое молчание, а затем Тэйла улыбнулась, но это была печальная улыбка.

— Нет, не обходились. Их больной, чокнутый братец Роуг, почти что разрушил их жизни. Он замучил, а затем убил сестру Тени. Но с другой стороны благодаря ему в их жизни появились Лор и ты. И если бы они могли увидеть что-то позитивное в деяниях Роуга… Давай скажем просто, им это нужно. — Она закрыла глаза и нервно вздохнула. — Мой отец был монстром. Я все еще могу чувствовать вкус крови моей матери на языке, потому что ей был густо пропитан воздух. Но благодаря ему, я обрела сестру. Тот факт, что что-то мало-мальски хорошее вышло из того ужаса, в который вовлек нас отец, позволил мне остаться в здравом уме и не позволил тратить мою жизнь на горечь.

Син отвернулась, не в силах слишком задумываться над тем, что только что сказала Тэйла. Потому что, как много общего не было между Син и Тэй, они не могли быть еще большей противоположностью. Син растрачивала свою жизнь на горечь.

Может быть Тэйла была права? Может быть настало время принять все хорошие что появилось в ее жизни и перестать отмахиваться от этого? С ее братьями было нелегко, но не взирая на то, что на протяжении какого-то времени все было довольно сложно, в конечном счете они безоговорочно приняли Лора, как будто он никогда не был утерян. Может быть они и ее примут точно также?

Странная тоска охватила Син. У нее не было семьи, настоящей семьи вот уже на протяжении более чем ста лет. И опять же, от самой только идеи, Син прошиб холодный пот.

А тут еще и Кон. Она рассказала ему о вещах, о которых не говорила никому. Она проделывала с ним вещи, которые не делала ни с кем, и ее бросило в жар от одних только воспоминаний. Он защищал ее, когда мог убить. Он заставил ее противостоять вещам, которым она не хотела… и даже если это было совсем не классно, больше никто не потрудился зайти ради нее так далеко. Даже Лор, желавший быть близок к ней, слишком боялся оттолкнуть ее.

Кон давил на нее и вместо того, чтобы убежать, она давила в ответ.

— Син? — рука Тэйлы легла ей на плечо. — Ты в порядке?

Вместо ответа, Син задала встречный вопрос:

— Как же ты позволила Призраку узнать тебя?

Волна нежности накрыла Син словно теплое одеяло и эта странная тоска снова вернулась.

— Я поняла, что становилась лучшим человеком, когда была с ним. Поэтому рассказала ему свои самые темные тайны. Я позволила ему увидеть худшие стороны во мне. И он захотел меня еще больше чем когда-либо.

Син уже рассказала Кону свои секреты. Он видел худшую ее сторону.

И все же сказал, что не покинет ее.

Син развернулась и посмотрела на Тэйлу. Посмотрела на лестницу, ведущую на верх в комнату, где собрались ее братья и Кон. Где они позаботились о ней. Спасли ей жизнь.

Она находилась в доме, заполненном людьми, которые пришли сюда ради нее. Понимание это просто выбило ее из колеи, уложило ее словно удар ногой в голову.

У нее действительно БЫЛА семья и эмоциональная связь между ней и ими становилась все прочнее и прочнее. Затягивалась. Но будут ли это объятья или петля?

* * *

Кон расхаживал по спальне, лавируя между братьями-Сем, в ожидании прихода или Тэйлы или Син. Облегчение от того, что Син пережила атаку убийц было омрачено тем фактом, что казалось она снова стала отдаляться и до нее никто не мог достучаться.

Возможно Тэйле повезет больше. Он не так хорошо знал Хранительницу, но слышал, что она была жесткой и у нее тоже непростая жизнь. Вполне возможно, Тэй сумеет построить связь с Син на каком-то женском уровне, на котором никто больше не мог.

Братья внимательно наблюдали за Коном, но он просто игнорировал их.

— Те ублюдки, которых мы убили снаружи, все были наемниками?

Лор кивнул в ответ.

— Я проверил их метки. По крайней мере те, кто еще не распался прежде чем я добрался до них. Трое из них работали на двух разных мастеров, но остальные четыре принадлежали Син.

— Черт бы все побрал! — повисла пауза. — Вы видели чувака на жеребце?

Все братья помотали головой.

— А что? — спросил Лор.

— Я видел кого-то похожего на рыцаря на коне, когда мой дом был сожжен дотла. Он едва не попал в Син стрелой, а когда нас атаковали в поселении варгов, он спас нас. Я ни хрена не понимаю. Вы знаете, наемников, работающих на лошадях?

Лор скрестил руки на груди, где крест на крест был надет оружейный ремень, сплошь увешанный оружием. Даже Фантом был не так хорошо оснащен. Конечно же, ему и не надо было.

— Нет, со стороны наемного убийцы, было бы глупо таким образом выполнять свой заказ. Не очень тонкая работа.

— Мы должны вытащить Син отсюда, — заявил Кон. — Это только вопрос времени, когда убийцы пройдут через барьер Ривесты.

Призрак кивнул.

— Мы заберем ее в больницу. Там она будет в безопасности. — Он повернулся к Фантому. — Попробуй разыскать Люка. Если он согласиться, мы проведем эксперимент с инфицированием на нем.

— Он не согласиться, — ответил Фантом. — Но я посмотрю, что смогу сделать.

Нет, Кон не видел Люка в роли добровольца. Парень по-настоящему относился к типу людей «один за всех и все за меня» и никогда не будет рисковать жизнью за совершенно незнакомых людей. И хотя Кон никогда не скажет это Люку в лицо, он не хотел бы, чтобы Люк добровольно соглашался. Люк пустил свои корни у Кона в душе, может быть, как сорняк… но все-таки пустил.

— А что с вирусом? — спросил Призрак Кона. — У тебя в крови. Он под контролем?

Боже, как он мог не упомянуть об этом раньше?

— Он исчез. Прошлой ночью.

— Тогда ты больше не будешь кормиться от Син? — темные глаза Тени вперились в Кона и каким-то образом… Тень узнал. Он был полностью осведомлен о проблеме привыкания. Но как?

Кон перевел взгляд на других братьев и насколько он мог судить они ничего не знали и не обратили внимание на озабоченный тон Тени.

— Мне больше не нужна ее кровь, — заверил он демона. — А сейчас нам лучше идти.

Тень преградил собой дорогу.

— Подожди-ка, дампир. — В глазах мужчины заплясали огоньки безумия и Кон знал что это значит, еще до того как Тень заговорил. — Значит ты закончил с кормлениями. А что еще происходит между тобой и Син?

Понимающая улыбка расплылась на губах Фантома.

— Это и ежу понятно. Он с ней трахается.

— Насколько все серьезно? — поинтересовался Лор абсолютно не стесняясь.

— Ничего не происходит. — Кон надеялся, что для них он прозвучал более убедительно, чем для самого себя, потому что на самом деле что-то действительно происходило между ними, и не важно, как сильно Кон пытался этого избежать.

— Хорошо, — сказал Тень. — Ты знаешь, что нравишься мне, мужик. Но если у тебя… проблемы, если ты причинишь ей боль…

Тени не надо было заканчивать предложение, все было написано у него на лице: Кон умрет. Мучительной смертью.

Лор двинулся вперед и Кон застыл.

— Ты позаботился о ней. Спасибо. Но ты должен знать, что если рассчитываешь получить от нее что-либо кроме секса, то ты это не получишь.

По какой-то непонятной причине Кона это сильно задело. Син была не просто очередной подстилкой, и хотя Кон понял, что Лор пытался сказать, все же фраза сильно вывела дампира из себя, особенно когда ему стало стыдно за то, как он сам когда-то к Син относился. Его щеки залила краска стыда.

— Да? — Кон сплюнул. — И почему это? Может быть потому, что ты бросил ее, когда она нуждалась в тебе больше всего и теперь она думает, что все будут делать тоже самое?

Температура в комнате упала до субарктического уровня, и целый спектр эмоций, от чувства вины до ярости, пронесся на лице Лора.

— Ты, черт побери понятия не имеешь что произошло!

Кон подскочил к Лору и уперся нос к носу, его злость возросла с новой силой, когда он вспомнил все что сказала ему Син. Инстинктивно ему захотелось защитить ее, отомстить за нее и доказать, что Лор ошибался пологая, что он не получит от нее ничего кроме секса.

Даже если Лор и был прав.

— Я знаю, что люди владели ею, что ее пытали. Я знаю, что когда она спит, то укачивает свой кинжал как плюшевую игрушку, потому что не чувствует себя в безопасности. Я знаю, что ты бросил ее как трус, а потом сидел на заднице и жалел себя, в то время как она боролась за жизнь…

Затянутый в перчатку кулак Лора врезался в челюсть Кона. Дампир отшатнулся назад, но удержал равновесие и нанес ответный удар в живот и апперкот в подбородок. Кон пригнулся, уклоняясь от очередного удара Лора, а потом заехал тому ботинком в грудь достаточно сильно, чтобы заставить его резко втянуть воздух.

— Прекратите! — Син впечатала Лора в стену и развернулась к Кону, толкая его к противоположной стене. — Что все это значит?

— Просто позерство двух альф. — Лор зыркнул на Кона и тот чуть снова не кинулся на него.

Син сощурив глаза, глянула на них обоих, а потом бросила Кону.

— Просто имей в виду, Лор не варг. Выиграв бой, ты не получишь никаких привилегий.

Кон моргнул, а затем усмехнулся, когда уголки губ Син приподнялись в озорной улыбке, давая ему понять — она вспомнила о боях с последующим сексом в деревне варгов.

Лор вытер кровь тыльной стороной ладони.

— Какого хрена ты лыбишься?

— Поверь мне, ты не захочешь знать. — Затем, на глазах у всех, он схватил Син и поцеловал, не заботясь ни о чем, — на самом деле, получая извращенное удовольствие от того, что ее братья были натянуты как струна. — Ты, — произнес он ей в губы, — извращенка.

И он был в полной заднице.

 

Глава 17

— Пошел ты к дьяволу, Валерий! И забери с собой Сиджил! — Кинан с такой силой опустил спутниковый телефон, что кусок пластика откололся и пролетев со свистом, врезался в стену пещеры Тени, находящейся в Центральной Америке. Матерясь, он проверил телефон, чтобы убедиться, тот по-прежнему работает. Он работал, но черт возьми, Ки был так зол. Не просто зол, а в ярости. И он чертовски сильно надеялся, что Серена не слышала, как он послал ее отца ко всем чертям.

Но гори все синим пламенем, если он снова начнет принимать приказы от Полка Смотрителей-X!

Взяв в руки телефон, он опустился на кожаный диван, стоявший вдоль всей стены гостиной в пещере. Ки начал набирать номер сотового Тэй… и замер, услышав рычание, от которого волосы на голове встали дыбом.

Женщины должны были услышать злоумышленника еще раньше Кинана. Не то что бы он не был начеку, просто Серена — вампир, с супер обостренными чувствами, а Руна — оборотень с сверхчувствительным слухом, даже когда находилась в человеческой форме. В которой она прямо сейчас не была. Руна, благодаря экспериментам военных, сразу после укуса варга Люка была изменена. Она по-прежнему обращалась в бушующего зверя на три ночи новолуния, но также могла обращаться по желанию, как например сейчас.

Ее рычание эхом отразилось от гладких стен пещеры. Кинан, достав сиг, бросился на кухню, где стояла на сильных, покрытых мехом ногах и обнажив клыки, Руна. За ней стояла Серена, также обнажив клыки и закрывая собой дверь, ведущую в спальню, где спали тройняшки Тени и сын Фантома и Серены.

Кто-то вошедший в пещеру, заполнил собой небольшой проход. Кинан затаил дыхание, позволяя пальцу медленно опустится на предохранитель спускового механизма.

Проклятье, он почти что вздохнул с облегчением, когда Эрик — брат Руны, а также старый армейский друг Кинана, вышел из тени. Эрик был одет в военную униформу бежевого цвета, с Беретта M-9 на боку, но в руках у него ничего не было, и когда парень поднял их вверх, Кинан опустил свое оружие.

— Спокойно. — Голос Эрика звучал успокаивающе и протяжно, так разговаривают переговорщики в полиции с кем-то, находящемся на грани. Но Ки слишком хорошо знал Эрика, и сразу распознал так редко звучащие нотки стресса в его голосе. — Я здесь не для того, чтобы забрать тебя, Руна.

Кинан развернулся, чтобы своим телом прикрыть вход в пещеру.

— Ты один?

— Конечно один, — рявкнул Эрик. Его мускулистые руки напряглись, как будто он приготовился развеять любые дальнейшие сомнения с помощью кулаков. Из-за того, что Кинан был зачарован — он не мог получить травму, если только сам этого не пожелает. Вот уже на протяжении нескольких месяцев у Кинана не было достойного противника, и он почти надеялся, что Эрик ударит его, тогда Ки сможет снять свое напряжение.

На долгое мгновение в прохладном воздухе повисло напряжение, а потом Руна снова вернулась в свою миниатюрную человеческую форму. Ки и Эрик отвели взгляды, когда Серена протянула ей халат, вместо разорванной в результате изменения одежды. Один из малышей начал плакать и Серена исчезла в спальне.

— Мне очень жаль, Эрик, — произнесла Руна и шелест ткани о кожу, когда она пожала плечами, смешался с ее голосом. — Ты напугал нас. И Полк Смотрителей-X хотят превратить меня в лабораторную крысу.

Ему хватило совести покраснеть.

— Теперь это уже не проблема.

— Так мне что, дали пропуск? И ты можешь на меня посмотреть?

Губы Эрика сжались в тонкую линию.

— Нет, тебе не дали пропуск.

Вытягивая свои длинные, светлые волосы из-под халата, Руна замерла, а у Ки участился пульс. Он не хотел верить в то, что человек, которого он считал своим другом пришел схватить свою сестру, но за последние несколько лет, много вещей в которые Ки не хотел верить оказались правдой.

— Тогда зачем ты здесь? — Кинан постучал пистолетом по бедру, притягивая взгляд Эрика. — У тебя пять секунд, чтобы объясниться.

Молчание Эрика длилось четыре секунды.

— Я отказался указать местонахождения Руны и они пригрозили запереть меня пока все не закончится. Так что я ушел.

— Ты ДЕЗЕРТИРОВАЛ?

Эрик кивнул и Ки тихо присвистнул. Самоволка — серьезное преступление в регулярной армии. А что уж говорить о Полке Смотрителей-X! Паранормальное подразделение было засекречено и не допускало оплошностей. Они могли сделать с Эриком все что угодно, и никто бы не возражал и даже не узнал об этом.

Единственное что могло его спасти, так это то, что люди, работавшие на ПС-Х были специалистами и ценились на вес золота. А Эрик, бывший оперативник отряда «Дельта», который мог выучить любой язык демонов, услышав всего несколько слов и вовсе был бесценен.

Руна кинулась к Эрику и крепко обняла его.

— Ты можешь остаться здесь, Эрик. Так долго, как только захочешь.

Эрик приподнял темную бровь и глянул на Кинана.

— А что по этому поводу скажет твой телохранитель?

— Брат, — растягивая слова произнес Кинан, — это не обо мне тебе нужно беспокоиться.

— Тень не будет возражать, — сказала Руна отстраняясь и Ки надеялся, что она права. Эрик и Тень не были лучшими друзьями: Эрик все еще не простил Тени его роль в превращении Руны в оборотня, а Тень вообще не доверял ПС-Х.

— Я могу взглянуть на своих племянников?

— Они в спальне вместе со Стью. — Золотистого оттенка глаза Руны загорелись, увидев погремушку на полу, а потом метнулись к брату. — Ты же не видел еще сына Фантома, да?

— Неа.

— Ладно, подожди минутку. — Руна направилась в спальню, оставляя Ки и Эрика одних.

Кинан жестом пригласил Эрика следовать за ним в гостиную. Оказавшись там, Кинан развернулся так, чтобы держать в поле зрения входную дверь.

— Расскажи мне все.

Эрик провел рукой по темным, коротко постриженным на военный манер волосам.

— Ты разговаривал недавно с другими Старейшинами?

— Можно и так сказать, — ответил Кинан.

— Они сказали тебе, что теперь Эгида принимает приказы от ПС-Х?

— Вал что-то обмолвился об этом. Но я не знаю почему Эгида должна прогнуться под ПС-Х. Так далеко в разговоре об этом мы не зашли.

Эрик глянул в сторону спальни, где исчезла Руна.

— Ты ведь знаешь, что сейчас и рожденные варги подвержены ЛС, правда?

— Да. И есть опасение, что она передастся другим видам.

— Времени не осталось, чтобы найти лекарство.

Кинан медленно выдохнул, как будто это могло отложить последующие за этим очень плохие новости.

— Так что ты говоришь?

— Я говорю, — произнес серьезно Эрик, — что власть имущие закончили с ожиданием. Они мобилизуют силы и объединяются с Эгидой, чтобы выступить с поисковой и уничтожающей миссией. Если лекарство от болезни до сих пор не найдено, они намерены истребить всех оборотней на планете.

* * *

Они только добрались до Хэррогейта у склона горы, когда зазвонил телефон Тэй. Она отошла подальше от группы, чтобы ответить и через треск и шум в телефонной трубке едва могла расслышать голос Кинана.

— Тэй? Ты где?

— В Монтане. Руна и дети в порядке?

— Они в порядке. Но Эгида пытается связаться с тобой… — Словно по команде телефон снова просигналил и высветился номер ее начальника — главы Нью-Йоркской ячейки.

— Да, Ричард звонит по другой линии…

— Не отвечай!

Боже правый! Ладно… Ки никогда не был так возбужден.

— Ки, ты заставляешь меня нервничать. — Он заставил нервничать всех — они собрались вокруг и Тень уже был готов выхватить у нее из рук телефон.

— Послушай, чуть раньше мне звонил Вал. Он сказал, что ПС-Х и каждое паранормальное подразделение в мире возглавляет операцию, и Эгида будет принимать от них приказы.

Тэйла фыркнула.

— Фигня.

— Это то что я ответил. Вал приказал подчиниться, и я послал его к черту. Сразу после этого появился Эрик.

Она понизила голос и отвернулась, чтобы Тень не разозлился.

— В пещере?

— Да. Он пришел, потому что отказался сдать Руну. По всей видимости ПС-Х и Эгида посылают истребительные отряды, чтобы убить всех варгов и рожденных и обращенных.

— Вот дерьмо! — Тэйла замолчала. Последствия того, что только что поведал ей Кинан, словно кадры из фильма ужасов стали всплывать у нее в голове. Бойня мирового масштаба. — Мы должны остановить их.

— Я пытался, — ответил Кинан. — Я только что закончил совещание по селектору с Сиджилом.

— Они не послушали тебя?

В трубке послышался разочарованный голос.

— Тэй, я использовал все свое влияние. Я поклялся оставить эту гребаную организацию, но они не отступили. Они абсолютно серьезно настроены уничтожить всех варгов.

— Так вот почему звонил Ричард? Чтобы приказать мне организовать свою ячейку для охоты на варгов? Потому что я не буду этого делать. — Ки продолжал молчать и холодок предчувствия пробежал по спине Тэй. — Ки… чего ты не договариваешь?

— Они знают, что ты не будешь сотрудничать. Ричард хочет, чтобы ты вернулась в штаб своей ячейки.

— А что потом?

— Они планируют удерживать тебя, пока резня не закончится. Они не хотят, чтобы ты вмешивалась. Тэй, держись. — Она стояла там сконфуженная, пока Ки с кем-то еще разговаривал вполголоса. Когда он снова вернулся к ней, его голос звучал как будто он говорит сквозь стиснутые зубы. — Эрик получил кое-какие интересные сведения. ПС-Х указали на большое скопление варгов в Канаде. Ты что-нибудь об этом знаешь?

— Канаде? — она нахмурилась, а потом сделала угрюмый вид, когда Кон выхватил у нее телефон.

— Кинан? Что там на счет Канады? Разве это не там ты указал Совету варгов находиться варг Новолуния? — мгновение Кон слушал. — Она — Хранитель? И подожди… что? Святые угодники! — Кон закрыл телефон.

— Что происходит? — спросил Призрак.

— Люк. — Взгляд Кона скользнул по Син и Тэй узнала его. Дампир влюблялся… и очень быстро. — Мы должны добраться до его дома.

— Зачем? — Тэй полностью была сбита с толка.

— Черт возьми, не могу поверить, что сразу не сложил два плюс два — буркнул Кон. — Люк… в Египте. Он трахнул Хранителя, которая была оборотнем…

— У нас нет оборотней-Хранителей, — вмешалась Тэй.

— Не то чтобы вы о них знали. По-видимому, она это скрывала.

— Это невозможно скрыть. Мы делали так, чтобы каждый Хранитель работал как минимум в одну ночь полнолуния.

Кон нетерпеливо кивнул.

— Она относится к особому виду. Они превращаются в новолуние. Кинан пошел в Совет варгов, чтобы узнать о ней. Девушка направлялась на Северо-Западные территории. Поэтому и рожденные, и обращенные варги направили истребительные отряды, чтобы убить ее. Но дело в том, я думаю девушка направилась туда из-за Люка. Она тот оборотень, с кем он занимался сексом.

— Значит она ведет стаи вервольфов прямо к нему, — закончил Фантом.

Голос Кона стал совсем тихий.

— И что еще хуже, обе стороны варгов знают, что другие находятся там. Они собирают армии.

— Вот где они собираются развязать Гражданскую войну, — подытожила Син и крепко выругалась. — Вервольфский Армагеддон.

 

Глава 18

— Ну?

Люк подбросил в огонь полено и глянул через плечо на Кар, свернувшуюся калачиком под одеялом на диване. Пламя в очаге довольно сильно разгорелось, и он подвинул диван ближе к огню, но Кар все еще мерзла. Это все что он мог сделать за исключением растянуться рядом с ней и добавить еще и тепло своего тела. Он хотел так и сделать… потому что если у нее и вправду была ЛС, то он уже заразился от нее. Но она не позволит ему приблизиться.

Странное дело, Кара не была так больна, как должна была быть, будь у нее ЛС. Может быть это вовсе и не ЛС? Или может на варгов-новолуния болезнь влияла по-другому? В любом случае ему нужен был Призрак. Люк звонил в больницу и Ризу в квартиру… и ничего. Казалось никто не знал где он. Дьявол, Люк также не мог найти и его братьев. И Кона. Если в ближайшее время он не разыщет Призрака, то будет вынужден в дневное время бежать к Хэррогейту, не смотря на бродящих в округе убийц.

— Люк, нам надо поговорить.

— Ты больна и должна отдыхать.

Она попыталась сесть и Люк вскочил на ноги, чтобы помочь ей.

— Не трогай меня, — бросила она, но было уже слишком поздно. Он помог ей принять сидячее положение и отступил.

— Кар, тебе действительно нужен отдых. Если это ЛС…

— Если это ЛС, — тихо ответила она, — то, что мне нужно, так это поговорить.

Что же, подобная фраза сразу отрезвила его. Она хотела отвлечься и он будет большим ублюдком, если не позволит ей этого.

— Ладно, хорошо. О чем ты хочешь поговорить?

Она посмотрела на него так, как будто он был идиотом. Как у женщин получалось так делать, даже когда у них под глазами появлялись темные круги от истощения, а на щеках выступала красная сыпь от лихорадки, Люк не имел ни малейшего понятия.

— Ты опять заводишь старую пластинку? Я могу назвать меньше вещей о которых мы не должны говорить, чем тех, о которых должны.

— Это касается ребенка? Потому что я не вижу никакой проблемы. Ты останешься здесь, родишь и мы его вырастим.

Кар закрыла лицо руками и покачала головой.

— Сколько времени прошло с тех пор, как ты был человеком?

Он удивленно моргнул.

— Мне было двадцать четыре, когда меня укусили. Это произошло в 1918 году.

Настала ее очередь недоуменно моргнуть.

— Ого, а ты стар.

— Спасибо, — пробормотал он.

— Как тебе удалось не обрюхатить кого-либо еще за столь долгий срок? — Она прищурилась, глядя на него. — Или у тебя все-таки есть куча щенков, бегающих по свету?

Он бросил еще одно палено в огонь, даже если это было абсолютно не нужно.

— Нет, у меня нет потомства.

— Ты помнишь какого это быть ребенком и иметь родителей?

Пламя затрещало, словно подначивая его отвечать на идиотские вопросы Кар. Он схватил кочергу и ткнул в полено.

— Это было очень давно.

— Я не об этом спрашивала, — спокойно произнесла она.

— На рубеже веков, не лучшее время, родиться восьмым ребенком в бедной семье. — Люк вырос на ферме на среднем западе и был приучен к тяжелому труду еще до того, как ему исполнилось три года. Его родители были настолько хорошими, насколько только могли, но когда все дни напролет работаешь или на ферме, или на кухне, то времени для игр или объятий не оставалось. В шестнадцать лет он ушел из дома, поступив на военную службу и ни разу не оглянулся назад.

Вот только… Солдаты, с которыми он сражался во Франции стали для него дружной семьей, которой у него никогда не было. По крайней мере до тех пор, пока они не начали погибать в бою. Развернувшаяся резня оставила его одного, раненого, блуждающего по лесу в попытке спрятаться от врагов. Он был найден, но не человеческими противниками.

На него напал оборотень. Люк сражаться как мог, но в конечном итоге оказался побеждённым, и настолько сильно изувеченным, что когда противники нашли его, то оставили умирать.

В ту ночь, Люк обратился в оборотня, залечивая свои раны. Он очнулся на следующее утро, лежащим среди останков десятков американских солдат.

Солдат, которых он убил.

Испытывая глубокое отвращение, напуганный и сбитый с толка, Люк дезертировал из армии. Он едва помнил, как выжил после произошедшего, ведомый только инстинктами и жаждой убийства монстра, обратившего его. Три года спустя, его создатель умер и Люк вернулся в Америку.

— Что произошло? — спросила Кар.

— Я пошел на войну, меня укусил варг и когда я вернулся домой, то узнал, что четверо из моих братьев и сестер вместе с мамой умерли от гриппа. С моим старшим братом произошел несчастный случай на ферме, в результате которого он скончался, а мой престарелый отец выжил из ума.

Люк пытался помочь и в ночь полнолуния приковывал себя в сарае, но на третий месяц он вырвался, убил весь домашний скот и укусил своего младшего брата, Иеремия. То, что произошло потом чуть не свело Люка с ума и заставило вести уединенный образ жизни. Иеремия на следующую ночь обратился в оборотня и убил отца и сестру. Когда он очнулся и понял, что сотворил, то покончил жизнь самоубийством.

Люк опустился на пол и облокотился спиной на диван.

— Из-за того, что я укусил своего брата, я потерял всю оставшуюся семью.

— Эй, — мягко произнесла Кар и положила руку ему на плечо. Такое интимное, утешительное прикосновение потрясло Люка и заставило его горло сжаться. У нее были все основания ненавидеть его, использовать только для защиты и больше ничего, но все-таки она попыталась облегчить дерьмовую ситуацию.

— Что? — Он отстранился и обернулся, чтобы посмотреть ей в лицо.

— Я знаю ты не хотел этого. Ребенок не входил и в мои планы тоже. — Она погладила живот, и легкая улыбка приподняла уголки ее губ. — Но я люблю малышей. Я хочу этого и я сделаю все от меня зависящее, чтобы защитить его. Даже если мне придется защищать его и от тебя тоже.

— Ты думаешь я причиню вред собственному ребенку?

— Не намеренно конечно же. Ты будешь защищать, оберегать его. Но Люк, если ты не сможешь полюбить, и привязаться к нему, ты только его травмируешь.

Люк уставился на огонь. Языки пламени лизали поленья в очаге, сжигая дерево и выдавая такое количество тепла, которое могло растопить лед внутри Люка. Кар была права. Вероятно, ребенок родиться человеком, нуждающимся в родителях, которые могли бы его любить.

Вот почему он был не против завести щенков с Улой — она была рожденным варгом, следовательно, щенки росли бы в жестоком мире варгов, где мужчины защищали потомство, а не воспитывали. А Люк определенно мог защищать.

Воспитывать? Люк закрыл глаза, но резко распахнул их, когда Кар взяла его руку и положила себе на живот.

— Ты пока не можешь его чувствовать. Это еще просто маленький зародыш. Но он там. Твой ребенок.

Что-то надломилось у Люка внутри. Но эта маленькая трещинка ощущалась как настоящее землетрясение в его душе. «Твой ребенок». А что если ребенок ему не понравится? А что если он не сможет его полюбить? Он так резко отдернул руку, как будто у Кар в животе притаилась гадюка.

— Я… э… — Он в полной растерянности вскочил на ноги, а потом резко повернулся к двери. — Ты это слышала?

Кар подняла на него глаза, на ее лице отразилась маска скептицизма. Нет никаких сомнений, девушка подумала, что он хочет отвертеться от разговора.

— Слышала что?

— Я не знаю. Может ветка упала с дерева. — Шторм давно утих и воцарилась тишина. Люк осторожно двинулся к окну, и прижавшись спиной к стене, выглянул наружу.

Кар вскочила на ноги.

— Ты что-нибудь видишь?

Отблеск металла от белого снега заставил Люка ощетинится.

— Пригнись!

Кар плавно опустилась на корточки, ее навыки, приобретенные в Эгиде и инстинкты варга обострились до предела.

— Что там?

— Я думаю, что убийцы нашли тебя.

— Чтоб они были прокляты! — выдохнула она. — Где твое оружие?

— Ты имеешь в виду оружие, кроме винтовки и ружья, стоящих рядом с дверью, шести других ружей и пистолетов, висящих на стене и стоявшего в углу арбалета?

Она зло на него глянула.

— Да, кроме этого.

— В моей спальне в шкафу полно различных ножей, а в железном ящике внизу я храню динамит.

— Серьезно? — удивилась она, и когда Люк усмехнулся, Кар улыбнулась ему в ответ. — Классно!

Он чуть не рассмеялся, чего не делал на протяжении уже долгого времени. Но, черт возьми, как много женщин загораются как лампочка при упоминание, что ты хранишь в доме взрывчатые вещества?

— Я хочу, чтобы ты спустилась вниз и притаилась. Я посмотрю, смогу ли увезти их отсюда.

— Я так не думаю.

— Делай, что я сказал, — рявкнул он. — Подвал замаскирован. Они подозревают, что ты здесь, но даже если проникнут сюда, чего конечно не произойдет, то не смогут тебя найти.

— Люк, я не думаю, что это хорошая идея. — Она глянула на стоявшее возле двери ружье. — Возможно я и беременна, но не беспомощна.

— Это не потому что ты беременна. — Люди обращались с беременными как будто те были сделаны из стекла, но даже прежде чем Люк был обращен, он знал, что они намного крепче. Он видел свою мать, прошедшую через три беременности и работавшую на ферме так же тяжело, как и отец вплоть до самых родов. А женщины варги были еще выносливей. Они сражались и охотились до самых родов.

— Тогда из-за чего? — Внезапно она напряглась и низкое, угрожающее рычание зародилось у нее в груди.

— Кар? Что такое?

— Оборотни. — Глаза ее сверкнули, а губы приподнялись в злобном оскале. — Это не Эгида. Это варги. Я чувствую их. И их много.

В желудке у Люка все похолодело.

— Истребители. Они послали группы, чтобы уничтожить варгов Новолуния. — А потом он почувствовал это… волну насилия, поднимающуюся словно цунами из преисподней. Кровь заструилась по венам, кожа натянулась и суставы до боли растянулись.

— Люк, — ахнула Кар, и он резко повернулся к ней. Она согнулась пополам и схватилась за живот. — Я чувствую… что скоро изменюсь. Это как будто мне нужно… убить.

Когда слишком много варгов собирались в одном месте для сражения, каждый из них оборачивался, в независимости от времени, месяца или время суток. Кара определенно не должна быть там снаружи и убивать своим ядовитым укусом.

— Спустись вниз! — из-за рычания его голос был искажен, но она поняла его и поползла вниз, в подвал. Рукой, с уже удлинившимися острыми когтями, он захлопнул люк и прикрыл его ковром.

Пошатываясь, он распахнул настежь дверь, в то время как все его тело сжалось на грани превращения в форму зверя.

Лес вокруг словно ожил, придя в движение. С одной стороны, обращенные варги, отличающиеся от рожденных размером и окрасом меха, а с другой стороны рожденные, в основном с темным мехом, все огромные и готовые возглавить остальных.

— Какого хрена! — Люк повернул голову в сторону раздавшегося возгласа. Шестеро людей — Хранителей, если судить по количеству их оружия — стояли на берегу реки в самом центре того, что в скорости должно было превратиться в ад из клыков и когтей.

Только Люк ступил наружу, как две стороны варгов сошлись в битве. Хранители перешли к действию, посылая арбалетные стрелы в гущу сражения. Но один убийца, с пистолетом в руках, развернулся в сторону Люка.

Люк не успел даже подумать о том, что на протяжении многих лет не заботился выживет ли он или умрет, как пуля пронзила его грудь. Вот только теперь он беспокоился, но возможно было уже поздно.

* * *

Хэррогейт открылся, где земля была покрыта снегом, отражая солнечный свет, льющийся с неба и слышен четкий, ясный звук выстрелов на ветру.

Кон стал прокладывать кротчайшую тропу в снегу, глубиной по колено. Фантом следовал за ним по пятам. Син, Риз, Лор и Тень двигались сразу за ними. Тэйла направилась назад в ЦБ за медиками.

Только бы не опоздать. Только бы не опоздать…

Когда они подошли ближе, в воздухе завибрировали безошибочные звуки битвы. Крики, жуткое рычание и запах крови вели их. Хижина Люка находилась приблизительно в пятидесяти ярдах впереди, когда все мышцы Кона напряглись, он резко вздохнул и споткнувшись о собственные ноги, врезался в дерево. Син поймала его, ее сильное тело прижалось к его телу.

— Что с тобой? Кон?

Он не мог ответить, в горле застрял ком, так что единственный звук, который он мог издать было рычание. Кон стал обращаться и ничего не мог поделать, чтоб остановить это. Все что мужчина мог сделать, так это уменьшить ущерб, поэтому так же быстро стал сбрасывать с себя рубашку и брюки.

— Что происходит? — Голос Син казался таким далеким, а потом Призрак отдернул ее прочь от него.

— Битва варгов. Он обращается. С ним все будет в порядке. Мы должны идти… — Звук выстрела прервал его, а потом щепки от дерева пролетели рядом с головой Син. — Вот дерьмо! Убийцы.

Убийцы, пытавшиеся убить Син.

Они пытались убить мою женщину.

Не имеет значения, что в голове роились безумные мысли. Это не было правдой. Это никогда не могло быть правдой. Что-то темное потянулось и схватило Кона, будто выдавливая рациональные мысли из его разума и прежде чем Кон полностью изменился, он бросился в гущу людей, сражающихся с десятками варгов. Происходящее вокруг представляло собой настоящий хаос — варги сражались с варгами и Хранителями, превращая снег в кроваво-красное месиво.

Кон прыгнул, рот наполнился слюной, когда он приготовился укусить убийцу. Но прямо в воздухе в него врезалась огромная серая масса меха. Зубы варга впились в его плечо, а когти погрузились в ребра, но самым сумасшедшим было то, что чертов убийца выхватил меч и отделил голову варга от шеи, возможно спасая таким образом Кону жизнь.

Очень смутно, он слышал, как Призрак отдавал приказ своим братьям не убивать Хранителей, а просто брать в плен, что-то на счет того, что Тэй и Ки хотели заполучить их живыми, а потом еще один рожденный варг врезался в Кона и уже ничто кроме битвы не имело значение, только хруст костей в зубах и вкус крови на языке.

Он не знал, как долго бушевало сражение, когда почувствовал острую боль в боку. Развернувшись, он увидел источник… Син?

Она стояла в нескольких ярдах с арбалетом, направленным на него. От жгучей боли у Кона перехватило дыхание, когда его тело стало выворачивать наизнанку, скручивать и трансформироваться, пока он не вернулся в человеческую форму. Син поразила его имеющейся в арсенале Эгиды ядовитой стрелой, и черт возьми, было довольно больно изменяться со столь неестественной скоростью. Он упал на колени, ледяной снег обжег обнаженную кожу. За спиной Кона раздалось ужасающее рычание и Син, двигаясь с кошачьей грацией запустила метательную звездочку в одного варга, а второго сразила еще одной стрелой из арбалета. Раны не были смертельными, но варги грохнулись наземь, выведенные из строя ее меткими ударами.

— А ты… черт возьми, хороша, — прохрипел Кон.

На ее щеках пылал морозный румянец, придавая ей свежий вид, и с игривым выражением лица, она бросила ему одежду.

— Я просто восхитительна. — Син подала ему руку. — Прости за дротик, но Призрак не знал кто из оборотней Люк, поэтому ему нужна твоя помощь. — Кон не мог одновременно быть мачо и принять ее помощь, но прямо сейчас, его ноги были как ватные, его мучили боли от десятка ран, причиненных когтями и зубами, и если честно, то он воспользовался возможностью прикоснуться к ней. — Я думала, что обращение исцелит тебя.

Его мир слегка покачнулся и завертелся, дерьмо, просто остановись, он был готов потерять сознание.

— Все мы исцеляемся на разных стадиях, в зависимости от нашего вида и характера ран. Поверь мне, за это обращение, я исцелил много ран. — Не так много, как ему хотелось бы, но он хотя бы не истекал кровью. Кон хмыкнул и поднялся на ноги. Кругом продолжалось сражение, Син сняла еще одного варга, выстрелив тому в плечо, в то время как Кон выдернул из своего бедра дротик и бросил его на землю. — Кто-нибудь проверил хижину Люка?

— Насколько я знаю нет. — Она нахмурилась. — Похоже, что обращенные варги отступают.

Да, так и есть. Земля была усеяна телами и раненными варгами, некоторые из которых начали обращаться, когда сражение пошло на убыль. Кон натянул джинсы и надел через голову рубашку.

— Пойдем. Давай поищем хижину.

Син покачала головой.

— Я пойду помогу парням. А ты иди. — Прежде чем он начал спорить, она развернулась и побежала.

— Син! — крикнул он ей вслед. — Будь осторожна. У тебя все еще на хвосте убийцы.

Она помахала ему одной рукой, а второй сбила с ног варга.

Боже, эта женщина доведет его до инфаркта.

 

Глава 19

Кон бросился в хижину, его сердце быстро заколотилось при виде крови на снегу у двери и при входе в дом. Люк лежал на полу, истекая кровью от огнестрельного ранения в грудь.

— Не двигайся, приятель. — Кон присел на корточки и прикрыл ладонью пузырящуюся кровью рану. — Призрак! Тень! — Братья все еще были заняты в бою, по большей части защищая обращенных варгов, пытавшихся сбежать.

Продолжая следить за ситуацией снаружи, потому что довольно хреново быть атакованным, когда ты оказываешь медицинскую помощь, Кон разорвал рубашку Люка, открывая взгляду пулевое ранение. Люк простонал, от того, что Кон проводя беглый осмотр, осторожно перевернул тяжеленого варга, чтобы проверить выходное отверстие. И конечно же пуля прошла на вылет через лопатку.

Наконец-то два демона подбежали к ним, оставив Фантома, Син и Тэйлу все подчищать. Похоже сотрудники из ЦБ тоже прибыли.

— Что у нас тут? — поинтересовался Риз.

— Огнестрел в правой верхней части груди. У него кровь в дыхательных путях и дыхание прерывистое и неглубокое. — Вообще-то ничего из этого не имело значение, так как Тень и Призрак могли проникнуть внутрь Люка и использовать дар обоих, чтобы быстро и эффективно исцелить его.

Они оба положили ладони на руку Люка, татуировки на их правых руках ярко засветились. Люк застонал, его глаза вспыхнули, когда он встретился взглядом с Коном. Он что-то пробормотал на счет машины[9].

— Под ковриком…

— Эй, мужик, все хорошо…

Он помотал головой.

— Выпусти ее… Зовут Кар. — Женщина варг-Новолуния!

— Мы занимаемся Люком, — заверил Тень. — А ты иди и займись тем, кого он спрятал под ковриком. — Тень нахмурился и взглянул на варга. — Огонь из преисподней. Ты думаешь, что знаешь кого-то…

Призрак пробормотал что-то на счет БДМС пещеры Тени, но Кон проигнорировал их, откидывая в сторону толстый, вязанный коврик. Под ним ничего не оказалось, кроме деревянных досок.

В дверях появились Син и Фантом, а за ними Лор, с перекинутой через плечо большой сумкой с медикаментами.

— Персонал из ПБ латает варгов, а все выжившие Хранители связаны, — сообщил Фантом. — Но им может понадобиться медицинская помощь. Особенно тому говнюку с идиотским ирокезом. Он потерял много крови.

— Потому что ты выпил его, — сухо сообщила Син.

Фантом заморгал, изображая саму невинность.

— Сражение возбуждает во мне аппетит.

От одного вида Син, у Кона самого рот наполнился слюной. Только что после боя, ее глаза сверкали, а волосы растрепались. Она указала на пол.

— О, потайная дверь!

— Ты ее видишь?

— А ты нет? — Выражение ее лица было таким же невинным, как и у Фантома, да уж, эти двое точно были родственниками.

Лор ткнул ее в плечо.

— Хватит изображать из себя дурочку! — Он направился к Кону и поставил сумку на пол. — Наемников обучают как обнаруживать заклинания вокруг скрытых входов. Потайная дверь Люка для нас светится как неоновая вывеска, но другие бы тоже смогли ее увидеть. Син просто прикалывается над тобой.

— Ты сломал мне весь кайф! — Син хмуро глянула на брата и наклонилась, чтобы провести пальцами вдоль того, что Кон предполагал были края потайной двери. А потом она ударила кулаком по краю. И еще по одному. И по третьему. Последний удар был волшебным и внезапно, дверь размером метр на метр распахнулась. — И да, я знала где были все потайные двери в доме Ривесты. Мне просто нравилось наблюдать как ты их ищешь.

Син и вправду была занозой. Кон заглянул в яму, тьма была непроглядная даже для его вампирского зрения. Он не увидел ничего, но услышал сердцебиение, легкое дыхание и почувствовал горький аромат тревоги.

И болезни.

— Кар? — крикнул он вниз. — Меня зовут Конэлл. Я — друг Люка, — он проигнорировал фырканье Люка. — Уже безопасно, ты можешь выходить. — Ответа не последовало. Кон глянул на Син. — Я спускаюсь вниз.

— Будь осторожен.

— Вы двое такие милые, — растягивая слова, произнес Фантом.

Кон проигнорировал демона и спрыгнул в яму, не обращая внимания на лестницу. Он приземлился на корточки, полностью готовый к брошенному в него ножу, со свистом пролетевшему над самой головой. Кон резко развернулся, встретившись лицом к лицу с метателем, который уже отвел руку назад, готовый метнуть еще один нож. Но прежде чем она успела пошевелиться, мужчина бросился вперед и прижал ее лицом к стене.

— Веди себя хорошо, — прорычал он ей в ухо. — Я не собираюсь причинять тебе боль.

Она фыркнула.

— Что заставляет тебя думать, что ты мог бы причинить мне боль?

Ее высокомерный, заумный комментарий напомнил ему о Син.

— Я хотел бы спросить кто ты, но что-то подсказывает мне, что ты не ответишь и в любом случае я думаю, что знаю. Я собираюсь отпустить тебя и подняться наверх, где Люку оказывают медицинскую помощь после пулевого ранения. Если ты хочешь проверить как он, то тебе лучше подняться наверх и не вздумай еще раз попытаться меня проткнуть.

Она резко вдохнула воздух.

— Он в порядке? Кто вы?

Кон остановился, услышав доносившиеся сверху яростные проклятья Люка. Он был ужасным пациентом.

— С ним все будет в порядке. Я уверен. Над ним работают доктор и медбрат из Подземной больницы. Я его напарник по работе на скорой помощи. Ну, а сейчас, ты будешь хорошо себя вести?

Женщина кивнула, и Кон отпустил ее, быстро отступив назад, на случай если она решит нанести удар. Если она похожа на Син, то ударит его по яйцам. К счастью она не напала. Вообще-то, она осталась стоять возле стены, прижимаясь лбом к камню, ее тело била дрожь.

— Эй, ты в порядке?

— Да. — Расправив плечи, она обернулась, и хотя женщина была бледна и пошатывалась, все же направилась к лестнице.

— Ты больна.

— Просто все еще испытываю головокружение после обращения.

Кон понимал ее, он и сам все еще мучился после своего собственного обращения. Но он чувствовал, что здесь было что-то большее — в воздухе витал резкий запах болезни. Он жестом предложил ей пойти первой, а сам последовал за ней.

Когда Кон поднялся, Люк сидел прислонившись к стене, к руке присоединена капельница, а Лора, Тени и Фантома не было. Возможно на лице Кона читался вопрос, потому что Син сказала:

— Они поехали отвозить убийц в ближайший город. Фантом сотрет им память, чтобы они не вспомнили что произошло.

Призрак перестал стирать кровь с груди Люка.

— Тебе нужно связаться с Советом варгов, чтобы они собрали тела погибших. Мы не можем оставить их здесь и позволить людям найти их. Не в таком количестве.

Варги были одним из немногих видов, который в человеческом мире не распадались после смерти, что в общем никогда не было проблемой, потому что на вскрытии не выявлялось ничего необычного. Но в расследование битвы такого масштаба не было ничего хорошего, в независимости от того, сколько ущерба допускала Эгида.

Люк перевел обеспокоенный взгляд на женщину, чьи впавшие глаза и покрасневшая кожа были еще заметней при дневном свете. Насколько Кон знал, Люк — варг одиночка, и за исключением одной женщины — рожденной оборотнем, он никогда не запирался со своими любовницами. Они просто спали и все.

Но то, как он наблюдал за Кар — с голодом, тенью привязанности и проблесками стыда в глазах, делало из нее не просто очередную любовницу.

Кар двинулась к Люку и хотя было абсолютно очевидно что она хотела прикоснуться к нему, все же этого не сделала.

— Ты в порядке? — Она повернулась к Призраку. — Как он?

— С ним все будет хорошо, — заверил Призрак. — Мы должны доставить его в ПБ как можно скорее.

Люк откинул голову назад, как будто был полностью истощен, но Кон почувствовал в нем напряжение.

— Док, ты должен помочь Кар. Она больна.

— Больна? — Призрак поднялся на ноги. — Чем?

— Я думаю это вирус. — Все головы разом повернулись в сторону Кар, и у Кона скрутило кишки. — Должно быть на ранней стадии.

— А это значит, что есть надежда. — Голос Призрака смягчился, но не утратил профессиональных ноток. — Кар, ты не возражаешь если я тебя осмотрю?

Она с опаской на него посмотрела.

— Ты демон.

— Я постараюсь держать мой раздвоенный язык и копыта вне поля зрения, — заверил Призрак.

— Кар. — Голос Люка был таким мягким и нежным, каким Кон никогда от него не слышал. — Он врач. И лучший человек во вселенной, кто может справиться с тем, чем ты заразилась.

На ее лице отразились сомнение и подозрение, а потом девушка медленно кивнула Призраку.

— Ты должен знать, что я беременна.

Боже, ситуация становилась все хуже и хуже. Син закрыла глаза, плечи поникли и у Кона возникло самое странное желание — притянуть ее в свои объятья. Хотя, возможно, оно больше не было таким уж странным. Он испытывал к ней на много, на много более глубокие чувства, чем должен был.

Призрак подвел Кар к дивану, достал из сумки с медикаментами, которую принес Лор, стетоскоп и термометр, и начал осмотр. Когда он приподнял ее рубашку и увидел еле заметные синяки вокруг пупка, то нахмурился.

— Должно быть это очень ранняя стадия. Когда ты контактировала с инфицированным варгом?

— Две недели назад. Я и моя напарница преследовали демона в канализации и на нас напал больной варг. Он оцарапал меня, но когда спустя какое-то время у меня не появилось никаких симптомов, я подумала, что он не был болен.

Призрак покачал головой.

— Время не соответствует симптомам. Вирус действует быстрее. Если бы он был тем, кто заразил тебя, к этому времени ты была бы уже мертва.

Кар пожала плечами.

— Не знаю что сказать. После этого случая я не участвовала ни в одной охоте Эгиды, а потом я была заперта здесь с Люком, так что если у него нет вируса, то нет ни единого шанса, что заразилась от кого-то еще.

— Может быть все дело в том, что ты варг Новолуния. — Призрак обратился к Син. — Ты можешь проникнуть внутрь и посмотреть, что да как?

Син кивнула и опустилась на колени возле Кар.

— Больно не будет. — Очень осторожно, она взяла Кар за запястье, и ее татуировка засветилась. Син закрыла глаза и добрых две минуты ничего не делала, а только хмурилась и мотала головой. А потом неожиданно распахнула глаза и испуганно резко вздохнула. — О, Боже! Риз, у Кар нет вируса. Он есть у ребенка.

* * *

— Что? — Люк пытался переварить, что только что сказала Син, но он слишком долго вращался в медицинской среде, чтобы понять возможность того, что нерожденный ребенок имеет вирус, а мать нет, просто нереальна. — Как такое возможно?

Призрак изменил свое положение, чтобы вставить Кар в ухо ушной термометр.

— Син, ты уверена, что вирус есть только у плода?

— Я проверю еще раз. — Син сконцентрировалась, и ее татуировка засветилась еще ярче. Символы на руке были точной копией символов ее чистокровных братьев. — Да. Эти тоненькие нити проходят сквозь ребенка и циркулируют в околоплодных водах.

— В околоплодных водах? — переспросил Призрак. — Почему вирус не проходит через плаценту и пуповину?

Син покачала головой, прикусила губу и символы на ее руке начали извиваться.

— Что такое плацента? Плоть овальной формы? — На кивок Призрака, она нахмурилась. — Они… атакуются. Чем-то… я не уверена, что это. Но они повсюду в крови Кар, а у ребенка их нет.

— Антитела, — выдохнул Призрак. — Боже правый, Кар вырабатывает антитела!

Кар нахмурилась.

— Я ничего не понимаю? Что происходит?

Голос Призрака стал более глубоким со скрытыми нотками волнения, что дало Люку капельку надежды.

— До сих пор, ни один варг, заразившийся вирусом не вырабатывал против него антитела. Но вот ты… ты являешься полной противоположностью обычным варгам. И возможно с тобой все обстояло бы по-другому, но так как у ребенка имеется вирус, то твой организм борется с ним. Отец ребенка варг?

— Он мой, — вмешался Люк. Удивление Кона было физически ощутимо — взрыв статического электричества в воздухе, но поступив мудро, дампир придержал заумные комментарии при себе.

— Так как вы оба обращаетесь в разное время месяца, могу предположить зачатие произошло не во время брачного периода, не так ли? — поинтересовался Призрак. Кар покраснела, от чего ее и до того уже покрасневшая от температуры кожа стала еще ярче, девушка кивнула. — Ну тогда это начинает приобретать хоть какой-то смысл. Я ничего не знаю о варгах-Новолуния, но по-видимому, они могут рожать детей — варгов, даже не во время брачного периода, да к тому же если отец — обращенный варг. Скорей всего вирус попал к тебе в кровь и передался ребенку, однако твое тело вырабатывает антитела, убивающие вирус в тебе…

— Но не у ребенка, — закончила она. — Ты можешь излечить его? Можешь спасти моего ребенка?

Люку не понравилось мрачное выражение на лице Призрака.

— Док?

— Я не знаю. Син, как ты думаешь, на сколько все серьезно?

Она покачала головой.

— Не очень. И это странно. Вирус мутирует, но он тоже уничтожается. — Син сглотнула. — Но он мутирует быстрее чем уничтожается. В конце концов ребенок окажется… в беде.

Он умрет.

У Люка было такое чувство, словно его пырнули ножом в живот. Он только что узнал о ребенке, и хотя внутри у него бушевали сомнения, будет ли он хорошим отцом, одно Люк знал наверняка, он не хотел, чтобы ребенок умер.

— Пожалуйста, — прошептала Кар. — Ты можешь хоть что-нибудь сделать?

Син и Призрак обменялись взглядами и у Люка скрутило кишки.

— Что? Что происходит?

— Син уже успешно вылечила одного варга, чье состояние не было тяжелым.

— В конце этого предложения есть слово «но», — прорычал Люк, от волнения в его голосе сквозили грубые нотки.

— Но, — продолжила Син, — я убила остальных, кого пыталась лечить. Я могу убить ребенка, и вполне возможно Кар.

Люк покачал головой.

— Тогда нет. Ты не будешь этого делать.

Кар вскочила на ноги и отошла подальше от Син и Призрака, как будто пыталась дистанцироваться от плохих новостей. Но когда она заговорила, ее голос был твердым, под стать голосу Призрака.

— Есть другие варианты?

— Мы можем подождать, пока появится вакцина. — Призрак положил стетоскоп и термометр назад в сумку. — Но возможно будет слишком поздно. Мы даже и не близко. У нас будет больше шансов с вакциной, но это не спасет ребенка. На самом деле, Син — твоя единственная надежда.

Люк вытащил капельницу из руки и встал.

— А если мы на это не пойдем?

— Ребенок умрет. Но Кар возможно выживет.

Люк выругался. Он посмотрел на Кар, чье выражение лица было отстраненным и не проницаемым, но она поглаживала живот, вероятно даже не осознавая и Люк точно знал, о чем она думала. Она хотела согласиться на это.

— Можно нам минутку? — попросил он и все кроме Кар двинулись в другую часть комнаты. Люк отвел Кар к камину. — Ты как?

— Я боюсь. — Она опустила взгляд на свои ноги. На ней были одеты его шерстяные носки, которые были ей велики, но смотрелись просто очаровательно. Очаровательно? Вот дерьмо, он даже не знал, что в его лексиконе существовало такое слово.

Он взял ее за руку, и хотя испытал неловкость, все же почувствовал себя… хорошо.

— Ты не должна этого делать, Кар.

— Нет, должна. — Она глубоко вздохнула, а потом медленно выдохнула, как будто набираясь мужества, чтобы заговорить. — Я не собиралась рассказывать тебе о ребенке. По крайней мере это, то что я себе говорила. Но у меня не было выбора. Вообще. — Она замолчала, пропуская несколько ударов сердца, чего было вполне достаточно, чтобы Люк забеспокоился, прежде чем Кар сглотнула и продолжила. — Когда я узнала о беременности, то не знала, что делать из-за того, кем я являюсь. У меня нет работы, Эгида охотиться за мной и если бы мой отец узнал…, то скорее всего считал бы моего ребенка монстром. Я могла бы поехать к матери, но она не в курсе кто я есть, и я не знаю, чтобы она сделала если бы узнала. И как бы я могла заботиться о ребенке в ночи обращения? Я знаю, что обычные матери-оборотни не оборачиваются в течение нескольких лет после родов, но я другого вида. Боже, я заговариваюсь. Я знаю, что так и есть. — Она попыталась отойти, но Люк крепче сжал ее руку, заставляя остаться на месте.

— Закончи, — сказал он тихо.

Она вздохнула.

— Просто… я знаю, что не могу пройти через это одна. Моей единственной надеждой было отыскать тебя… или позволить Эгиде найти меня. Лучше, чтобы они убили меня прежде чем я рожу, чем после, и один Бог знает, что сделали с моим ребенком.

От одной только мысли у Люка по позвоночнику пробежался холодок. Боже правый! В каком же отчаянии она была, раз дозволила себе думать о том, чтобы позволить этим отморозкам убить себя?

— Я не позволю им и пальцем до тебя дотронуться, — поклялся он. — Чтобы не случилось, я защищу тебя.

— Я знаю. Может быть это гормоны, а может быть своего рода связь между варгами… но чтобы то не было, я знаю, ты так и сделаешь. И я не хочу потерять нашего ребенка.

Он провел подушечкой пальца по ее полным губам.

— Я рад, что ты рассказала мне. — Святые угодники, он не мог поверить, что сказал это. — Я не могу обещать тебе уютного домика с белым забором, цветов и стихов, — грубо произнес он. — Все что я могу тебе предложить… — Он поднял руку и обвел вокруг хижины. — Только это, да еще кое-какое оружие, мех кролика и себя. Но никто не пройдем мимо меня к тебе и нашему ребенку. Никто. — Впервые, с тех пор как его обратили, он был готов отдать свою жизнь за кого-то другого.

Люк осторожно притянул Кар в свои объятья, неожиданно для себя поняв, что ему нравится как она там ощущалась.

— И если со мной что-то случиться, ты все равно не будешь одинока. Люди, которые стоят там и слушают каждое наше слово, позаботятся о тебе и твоей безопасности. Я обещаю. — Черт возьми! Он был потрясен, обнаружив, что имел в виду именно то, что сказал. В какой-то момент, когда он наблюдал как исчезает его человечность, он научился доверять людям, управляющим Подземной больницей.

— Спасибо.

— Боже, Кар, это я должен тебя благодарить. Очень долгое время у меня не было ничего, ради чего стоило бы жить. Так что тебе лучше пройти через это.

— Я постараюсь.

Прежде чем он сломался и стал выглядеть как идиот, над которым Кон будет потешаться всю оставшуюся жизнь, Люк отошел в сторону и обратился к группе наблюдавших за ними людей.

— Давайте сделаем это.

 

Глава 20

Разговор Люка и Кар жег Син изнутри. Она не много знала о Люке, кроме того, что он всегда был груб и не дружелюбен. Но то, как он разговаривал с женщиной — да, Син подслушивала… тоже мне большое дело — шокировало ее. Не просто слова, а привязанность, звучавшая сквозь грубость. Он не привык о ком-либо заботиться и Син его прекрасно понимала. Это незнакомая территория и разумным было бы двигаться осторожно, где мины делают каждый шаг смертельно опасным.

Одно неверное движение может привести к страданиям и полному уничтожению.

Кон, казалось тоже не остался равнодушным. Он поглядывал то на Люка, то на Кар с абсолютно непроницаемым выражением лица, но при этом искорки боли и понимания мерцали в его серебристых глазах.

— Мы согласны, — повторила Кар. — Вылечи моего малыша.

Син снова подвела Кар к дивану и села рядом с ней. Люк опустился по другую руку от Кар и у Син комок встал в горле, когда он взял изящную руку девушки в свою большую ладонь. Призрак подошел и опустился перед Кар на колени.

— Прежде чем Син начнет, я возьму анализ крови, хорошо?

Кар кивнула, но страх в ее глазах был очевиден. Призрак сделал глубокий вдох и когда заговорил, то все равно звучал как доктор, но хороший доктор, а не как начальник, которым он обычно был.

— Кар, я знаю, что это тяжело. Ты — Хранитель. Мы — демоны. Извечные враги. Но ты так же и оборотень. Очевидно, что ты примирилась с этим, поэтому ты должна принять и свое место в нашем мире.

— Но…

Он схватил ее за плечо, осторожно, но крепко.

— Я знаю. Мы — демоны. Я все понимаю. Возможно ты видела мою пару Тэйлу, когда была в Египте. И я уверен, ты слышала, что она на половину демон, а также Хранитель. Но когда мы встретились, она еще не знала, что является демоном. — Легкая улыбка заиграла на его губах. — Поверь мне, наш путь точно не был легким. Но, в конце концов она приняла это. Мы не такие уж монстры какими ты нас считаешь.

В реальности дело обстояло совсем не так. Син в своей жизни встречала много монстров, и большую часть времени чувствовала себя одной из них. Но по большей части, Призрак, и его братья, сотрудники больницы были не хуже, чем многие люди, а во многих случаях на много лучше.

Кар отвернулась, как будто не зная, как реагировать, ее взгляд скользнул по Люку, а потом она опять повернулась к Призраку, решение светилось в ее глазах.

— Сейчас я поверю тебе на слово, а то что последует за этим — просто сделка с дьяволом, чтобы спасти моего ребенка, поэтому делай то что должен, доктор.

Тем лучше для нее. Син подождала пока Призрак закончит брать кровь, прежде чем воспользоваться своим даром. Боже, было так странно пропускать свой дар сквозь тело Кары в маленький плод. Вирус находился как в околоплодных водах, так и в самом ребёночке, и на какое-то мгновение Син просто замерла и ничего не делала. Да, она излечила варга в Монтане, но убила двух других. Но это был ребенок, родители которого отчаянно пытались его спасти и если Син сделает хоть одну малейшую ошибку — использует слишком много силы или наоборот недостаточно…

— Син, — Кон прошептал ей на ухо. — У тебя всё получится.

Боже, откуда он знал, о чем она думает и что ей нужно? Благодарная за его поддержку, она послала контролируемую волну дара в сплетение нитей вируса. Они разорвались и распались на кусочки и тут же на их место устремились другие, как будто пытаясь помочь. Блядский вирус был причудлив.

Она уже собиралась послать еще одну волну, когда Кар напряглась, выгибая спину так сильно, что Син услышала треск позвонков.

— Она сопротивляется, — рявкнул Люк, и в следующий момент Кар откинулась назад, ее тело опустилось на диван, её кожа стала красной, горячей и она закатила глаза.

Кон схватил ее за запястья и прижал к дивану, в то время как Призрак удерживал ее за ноги.

— Живее, Син! — проворчал Призрак, когда Кар лягнула его. — Мы должны закончить…

Он смолк, когда Кар заревела, вырываясь из его хватки. Призрак пролетев в воздухе, неуклюже грохнулся у каменного камина, а Кон пошатнулся и прижался к стене. Кар, представляющая собой массу из зубов и ярости набросилась на Син, ее руки схватили её за горло.

— Мой ребенок! — прорычала она. — Ты причиняешь ему боль!

— Кар, нет! — Люк обвил руками Кар, но так и не смог разомкнуть ее железной хватки вокруг шеи Син.

— Она бредит от лихорадки! — резко крикнул Призрак. — Люк, держи ее!

Легкие Син горели. Паника затопила ее сознание, которое начинало постепенно угасать. Ее дар вспыхнул, а инстинкт кричал убить Кар, но вместо этого, собрав остатки силы, она направила дар на сплетения вируса в ребенке, взрывая их как маленькие бомбочки.

Кое-как Призраку удалось оторвать пальцы Кар от горла Син и она сделала несколько глотков благодатного свежего воздуха. Люк перенес Кар на диванные подушки, и даже когда Син пыталась сделать глубокие вдохи, все же схватила Кар за лодыжку и снова начала работать.

Казалось это будет длиться вечность и к тому времени когда последняя ниточка вируса сморщилась и растворилась, Син дрожала всем телом, и ее сила была почти исчерпана.

— Все… кончено, — выдохнула Син. Мир перед ее глазами закрутился, и она стала падать, Кон оказался тут как тут, подхватил, прижимая ее к себе и поглаживая по волосам, и вау… чтобы кто-то поймал ее вот так… от этого ее мир снова закрутился.

Кар застонала, когда Призрак стал рыться в медицинской сумке.

— Ребенок, — прохрипела она. — Что с ребенком?

— Он в порядке. — Син откашлялась, горло все еще саднило. — Я думаю, он будет в порядке.

Кон широко улыбнулся, сверкнув своими сексуальными клыками и покачал головой.

— Кто бы мог такое предвидеть? Люк — семьянин!

Люк фыркнул.

— Поверь мне. Я бы на это не ставил. — Он склонил голову над Син. — Спасибо. — Произнесенное слово было больше похоже на ворчание и посторонний человек вероятнее всего засомневался в его искренности. Но руки его дрожали от эмоций, которых не было слышно в голосе, к тому же он тяжело сглотнул, переплетя пальцы с Кар.

Всего несколько дней назад Син закатила бы глаза на столь нежный, интимный жест. Сейчас же она вспомнила о том, как очнулась после ранения, Кон был рядом и точно так же держал ее за руку.

— Просто лежи неподвижно, — сказал Призрак Кар. — Я собираюсь взять у тебя немного крови. А потом мы должны будем отвести тебя в больницу для более полного обследования. Тот факт, что ты продуцируешь антитела для этого вируса является основным.

— А разве это не займёт время, чтобы произвести вакцину? — спросила Син.

— Если все делать естественным путем, то да, но в моем распоряжении магия демона и костяные яйца дьявола. Если все пойдет хорошо, я смогу уже через день или два испробовать первую партию вакцины.

— Костяные яйца дьявола? — переспросила Кар и Призрак кивнул.

— Это то, что мы используем вместо куриных яиц, для разработки вакцины. Они сокращают время инкубации на две трети.

— Ты сказал «если», — настаивала Син. — Почему?

— Потому, что я не могу ничего гарантировать. Я думаю, что все получиться, но я не собираюсь давать никаких обещаний.

У Син скрутило кишки. И в то время как остальные подошли к Люку и Кар, чтобы позаботиться, Син попятилась назад, пока не уперлась в дверь. И так как никто не смотрел, она выскользнула наружу, нуждаясь в уединении, но как только она оказалась на холоде, где в воздухе все еще витал медный запах пролитой крови, свободного пространства оказалась слишком много. Слишком много крови, слишком много смертей.

И она была причиной всему этому.

Она стояла там, осмысливая происходящее, наблюдая за работниками ЦБ, занимающимися раненными и перетаскивающими тела погибших в лес, где они могли быть скрыты от людских глаз.

Татуировка на ее руке стала покалывать, предупреждая о неизбежной боли.

Чувства, говорил Кон.

Да, она была обязана этим людям хотя бы этим.

Горе затопило ее, огромная волна агонии разразилась безудержным рыданием. Спотыкаясь, Син бежала сквозь лес, и к тому моменту, когда оказалась в самой глуши, она рыдала так сильно, что еле могла дышать, слезы скатывались по ее щекам.

— Кон, я ненавижу тебя за это, — прошептала она. Син приложила столько усилий, чтобы оградить себя от боли, а сейчас казалось, это единственное, что она могла чувствовать.

Она судорожно втянула воздух, отчаянно пытаясь взять себя в руки, а потом… воздух замер. И похолодел. От ее дыхания образовывался туман и прямо за ней… заржал жеребец, издав ужасный, злой крик, от которого у Син кровь застыла в жилах. Отчетливый свист заставил ее сердце пропустить удар за долю секунды до того, как стрела вошла в снег прямо между ее ног. К концу стрелы был привязан кусок бечевки, на котором висело что-то блестящее.

Зная, что она практически труп, Син обернулась.

Из-за деревьев выехал всадник, словно призрак в клубах серого дыма. Он осадил коня, и огромный белый зверь встал на дыбы, сверкнув копытами, размером больше чем покрышки ее старого «Шеврале». Когда конь опустился, всадник снял свой тяжелый шлем. Длинные, белые волосы рассыпались по широким мужским плечам, которые были покрыты такими же тусклыми, закопченными и маслянистыми доспехами, как и в горах Монтаны, похожее на кровь вещество сочилось сквозь швы и трещинки брони.

Глаза всадника светились дьявольским, кроваво-красным светом, таким же, как и у жеребца. Лицо всадника можно было бы назвать красивым, если бы не улыбка, представляющая собой чистейшее зло, когда он наклонил голову и отсалютовал Син двумя пальцами, а потом развернул коня и исчез, словно лес поглотил его целиком.

Невероятно, Син все еще была жива.

— Какого хрена! — возглас Призрака испугал ее, и она обернулась, чтобы обнаружить его и Кона, стоявшими прямо за ней. — Это и есть тот парень на лошади, который преследовал тебя?

— Да, и я начинаю уставать от его игр. — Незаметно, Син стерла слезы, наклонившись, чтобы вытащить из снега стрелу и сорвать предмет из золота с бечевки. — Это что-то вроде монеты. Ну, вообще-то пол монеты. — Она провела пальцем вдоль зигзагообразного края. — Тут что-то написано сзади. Та, которая… кровь… несет… распространение чумы… битва разрушает… отмечена печатью. — Призрак нахмурился, и она ответила ему тем же взглядом. — Что? Почему ты выглядишь так, как будто лизнул ночной горшок Мондвилина?

— Это звучит смутно знакомо.

— Мы можем разобраться с этим попозже, — вмешался Кон. — Нам нужно доставить Син в безопасное место. Мы уже находимся здесь достаточно долго, от чего я начинаю нервничать.

На лице призрака появилось сочувствующее выражение.

— Да, я тоже беспокоюсь о проклятых убийцах. Мы доставим Син в ПБ…

— В этом нет необходимости, — перебила Син. — Я больше не собираюсь находиться в опасности и прятаться от своих же наемников.

— Это почему? — спросил Призрак.

— Потому, что, — тихо произнесла она. — Я возвращаюсь в логово.

* * *

— Черта с два ты возвращаешься, — в один голос сказали Кон и Призрак.

Син уперла руки в боки и перевела взгляд с одного на другого. Если бы ее глаза не были опухшими, а лицо влажным от пролитых слез, может быть она и выглядела бы свирепой. А Кон не чувствовал бы себя куском дерьма, потому что чертовски хорошо знал, что каждая слезинка была по его вине.

— Это мой выбор, — сказала Син. — Для всех будет более безопасно, если я вернусь в логово. Я так решила.

Призрак посмотрел на Син, в его взгляде читалась чистая братская любовь.

— Тебе не нужно туда возвращаться, Син. Мы найдем способ как обезопасить тебя.

Кон был абсолютно с ним согласен.

— Они не могут навредить тебе в больнице. Иди со своими братьями.

— Я возвращаюсь туда. Это моя работа.

— Ерунда! — Золотые искорки заплясали в темных глазах Призрака и Кон постарался взять себя в руки. Все может стать еще хуже, если парень начнет раздавать Син приказы. — Ты не…

— Риз… — прервал его Кон, — ты не мог бы дать нам минутку?

И хотя выражение лица Призрака было таким же ледяным как и ветер круживший снег вокруг них, все таки он кивнул.

— Я забираю Люка и Кар в ПБ. А вы двое можете встретиться с нами там.

Как только он скрылся из виду, Син фыркнула.

— Тактика хорошего копа и плохого копа на меня не действует. Ты не заставишь меня передумать.

— Во-первых, — прорычал Кон. — Я не хороший коп. Во-вторых, я не собираюсь тебя убеждать. Но хотя бы скажи мне правду. — Он хотел услышать правду, потому что у него был план заставить ее передумать.

— Я только что сказала.

— Скажи мне остальное.

Она сжала ладони в кулаки и упрямо надула губы, от чего ему захотелось поцеловать ее, чтобы стереть это упрямое выражение с ее лица.

— Я не понимаю о чем ты говоришь?

— Не делай этого, — процедил он сквозь зубы. — Ты достигла большого прогресса. Ты знаешь, о чем я говорю, о твоих братьях.

Ее щеки вспыхнули и она отвела взгляд, ковыряя носком ботинка в снегу.

— Ты не понимаешь.

— Тогда объясни мне! Потому что даже если ты вернешься в логово, мы все еще не знаем, что это за парень на коне или кто еще помимо твоих наемников хочет твоей смерти. Вот почему прямо сейчас, ты должна находиться в больнице с людьми, которые о тебе заботятся, а не в логове убийц в полном одиночестве и скрываясь от своих братьев.

Ее щеки покраснели еще больше и Син бросила на Кона сердитый взгляд.

— Скрываясь?

Он подошел ближе.

— Да, скрываясь.

— Может я просто не хочу, чтобы со мной обращались как с ребенком…

— Тогда перестань вести себя как ребенок! — крикнул он. Син резко вскинула голову, словно от пощёчины, и он воспользовавшись моментом подошел еще ближе. — Ты больше никогда не хочешь кому-то принадлежать, быть прикованной, в чьей-то власти, но что черт возьми, тогда ты делаешь с собой? Ты возвращаешься в логово, чтобы быть свободной? Как ты можешь быть свободной там, если никуда не можешь выйти не опасаясь быть убитой своими же наемниками? Ты все еще рабыня, Син. Но в этот раз по своей собственной воле.

Ее темные глаза вспыхнули от ярости.

— Я уже говорила тебе, почему взялась за эту работу…

— Да, да. Ты взялась, чтобы избавить от нее Идесс. — Он знал, что прямо сейчас вел себя как скотина, в очередной раз повторяя то, что сделал в доме Ривесты, но черт возьми, у нее был шанс приобрести семью. А если она вернется в логово и отстраниться ото всех, то снова закроется в себе и может быть еще сильнее чем прежде. — Но знаешь, что? Я думаю, что ты бы в любом случае взялась за эту работу. Ты даже не могла справиться со своими чувствами, так что, как бы ты могла иметь дело с реальным миром, находясь в нем, в место того, чтобы жить в пещере, где у тебя было прекрасное оправдание, не проводить время со своими братьями?

Ее глаза стали холодными.

— Боже, иногда ты ведешь себя как настоящий мудак.

Она и раньше его так называла. Называла его и похуже. Но на этот раз, это действительно причиняло боль. Потому что она была права.

— Не делай этого, Син. Просто… не делай.

— Я думаю, — произнесла она мягким голосом, которого он от нее никак не ожидал. — Ты забываешь, что я не могу выйти из игры, даже если бы захотела. — Она запустила пальцы в волосы, на солнечном свете, пробивающемся сквозь верхушки деревьев, ее пряди сверкнули синеватым отливом. — Это бессмысленно. Я либо иду в больницу и буду там словно заключенная под надзором собственных братьев, либо иду в логово, где я хотя бы буду сама себе хозяйка.

— Нет. — Он не мог позволить ей уйти. Не мог…

Внезапно, волосы на затылку у Кона стали дыбом, и прежде чем он смог сдержаться, в груди родился звериный рык. Кон резко обернулся, инстинктивно пряча себе за спину Син. От вида, стоявшего в тени Брана с двумя мужчинами-дампирами, внутри у Кона все похолодело от страха.

— Время пришло, Конэлл.

* * *

— Кон? — Син потянула егоза шлёвку пояса. — Кто эти придурки?

Это было так уж неправильно, улыбнуться на ее реплику? Неа.

— Вон тот уродливый — глава моего клана, — тихо сказал Кон. — Останься здесь. — Он быстрым и уверенным шагом направился к Брану. "Не показывай слабость". — Я не готов.

— Твоя готовность не имеет никакого значения, — прорычал Бран. — У первой нашей женщины началась течка. Остальные будут готовы к зачатию к концу недели. Ты нам нужен.

От одной только мысли заниматься с кем-нибудь сексом помимо Син, у Кона все похолодело внутри. Дьявол, даже при мысли питаться от кого-то еще, его начинало тошнить. Что само по себе было плохим знаком, к тому же Бран как-то узнал о причине отказа Кона. Его темный взгляд сфокусировался на Син, а потом резко метнулся к Кону, когда тот сделал шаг вперед к главе дампиров, загораживая обзор.

— Совет Варгов тоже давит на нас. — Один из мужчин, Энрик, если Кон правильно помнил его имя, указал в направлении хижины. — И рожденные и обращенные варги желают нашей верности в их войне. Нам нужно собрать Совет Дампиров.

Кон покачал головой.

— Так ведь мы отказываемся принимать чью-либо сторону.

— Мы уже втянуты во все это. У нас есть женщина дампир, связавшаяся с рожденным варгом, — сказал Бран и Кон подумал о Себель, надеясь, что она в порядке. — Некоторые из них бежали со своими семьями на наши земли, а другие втягивают дампиров в конфликт.

Кон прерывисто вздохнул. Он мог бы отсрочить еще один брачный период, но ничего нельзя было сделать, когда затронуты вопросы политики и возможной войны. Его люди нуждались в нем. Он так долго ощущал разрыв связи между с ними, что едва мог продолжать считать их своим народом, но в конечном счете он был дампиром и настало время взять бразды правления в свои руки.

Звук сердцебиения Син, такой громкий и манящий, даже на таком расстоянии, напомнил ему, что настало самое подходящее время, чтобы уйти от нее и исполнить свое предназначение. Но он никак не мог произнести слова: "Да, я пойду с вами. Да, я готов. Да, позвольте мне присесть и принять низкий старт для гонки дампиров."

Ни единого слова не прозвучало из его уст.

Немигающий взгляд Брана застыл на Син.

— Это та женщина-демон с которой ты работаешь? — Его ноздри раздулись, и он уловил косые взгляды, которыми обменялись между собой Кон с Син, и вот дерьмо… Бран знал, что Кон находиться на грани зависимости. Дьявол, возможно, он уже перешагнул эту черту.

— Да, — прорычал Кон.

— В твоей крови нет вируса?

Кон открыл уже было рот, чтобы сказать «нет», но внезапно Син оказалась рядом.

— Есть, — вмешалась она. — Еще одно кормление должно помочь. Так что любая вещь, для которой он тебе нужен может подождать.

— Син…

Она втихаря ущипнула Кона за задницу, таким образом заткнув его и заставив чуть ли не подпрыгнуть. Бран глянул на них и когда ничего не сказал, Син небрежно взмахнула рукой в его сторону.

— Беги один. Оставь нас.

Брана буквально трясло от ярости, для Кона это было одновременно и смешно и «вот блин!». Наконец Бран зарычал:

— У тебя, Кон, есть время до завтра, чтобы уладить свои дела. Если мы будем вынуждены разыскивать тебя, ты проведешь в Лункрейт целый год.

Бран и мужчины ушли, и Кон тихо выругался. Лункрейт было интересным местом наказания дампиров. Брошенный в железную клетку во время полнолуния дампир, впадал в безумие на три дня, не в состоянии охотиться, выть и даже пошевелиться. К тому времени, когда дампир оправлялся от полученной травмы, наступало новое полнолуние.

Рука Син легла на его плечо — робкое, удивительно нежное прикосновение. Кон повернулся к ней лицом.

— Син… черт.

— Да.

Смутившись, он хмуро взглянул на нее.

— Что?

Она прижалась своими соблазнительными формами к нему и его тело мгновенно, неистово ответило, ожив и воспламенившись.

— Займись со мной любовью.

— Прямо здесь? — Он надеялся, что она не услышала, как сдавленно прозвучал его голос.

— Ну, только не так близко от хижины. — Она положила ладонь ему на сердце, и волк внутри него завыл. — Пожалуйста. Похоже, у тебя есть какие-то проблемы, которые ты должен решить, да и я должна идти, так что это может быть последний раз на какое-то время.

Или навсегда. Не высказанная вслух правда повисла между ними в воздухе, буквально осязаемая в тумане их дыхания. Он все еще не хотел отпускать ее, но несвоевременное появление Брана расставило вещи по своим местам. Если бы Син направилась в больницу, то там была бы доступна для него и Кон не думал, что у него хватило бы силы воли остаться в стороне. То, что она направлялась в логово, было лучшим выходом для них обоих.

— Да, — прохрипел он. — Черт возьми, да.

Она провела пальцем по его груди вниз, игриво щелкнула по поясу… и потом быстрее ветра понеслась прочь. Через несколько ярдов, она бросила на него знойный взгляд через плечо и… его инстинкт охотника проснулся. Кон настиг ее, когда она петляла среди елей, и повалил на пушистый снег. Оказавшись на земле, Син не сопротивлялась. Вместо этого, она перевернула его на спину, и хотя было морозно, Кон совсем не чувствовал холода, когда она расстегнула его штаны и высвободила уже твёрдый член.

Потом она поднялась и сняла свои штаны. От одного только ее вида, стоявшей над ним, со слегка приоткрытым и блестящим от влаги лоном, он едва не кончил.

— Тебе ведь нужно кормиться, да?

— Я не могу. — Его голос дрогнул от разочарования. — Только не от тебя.

— Ты не обязан пить. Я просто хочу еще один раз почувствовать в себе твои клыки.

— Син, — простонал он, но не мог ей отказать, кроме того, возможно это будет в последний раз. После этого, он направиться в Шотландию и больше никогда ее не увидит, так что ее жизни ничего не будет угрожать — по крайней мере с его стороны, в конце концов, его тяга к ее крови постепенно умрет.

Хотя он знал, его страсть к ней не угаснет никогда.

— Не могу дождаться почувствовать тебя внутри, — прошептала она.

Кон снова застонал, и когда она поставив ноги по обе стороны от его тела и сделала пару шагов, дыхание Кона стало жарким. Прерывистым. А как только она опустилась, и вовсе перестал дышать.

Его руки дрожали, когда он обхватил ладонями ее великолепную задницу, чтобы удержать на месте. Она расположила свое лоно напротив его губ, и он исполненный восторга, поцеловал ее. Потом проник в нее несколько раз языком, так словно это был его член, а затем протяжным движением языка лизнул ее расщелину.

— Боже, как хорошо, — прохрипела она в то время как перенесла свой вес, чтобы разместить бедренную артерию напротив его рта. Он все еще мог попробовать ее и когда его клыки удлинились, Кон позволил себе еще один раз вкусить ее, проведя быстрым движением языка по ее клитору.

А потом погрузил клыки в ее бедро, наслаждаясь потоком ее жизненной силы во рту. Ее острый вкус смешался с возбуждением, заставляя его бедра двигаться бессознательными толчками, ища место, где только что был его язык.

Кровь Син подействовала на него как доза героина, одновременно удовлетворяя его голод по ней и усиливая, укрепляя еще больше. В тоже время ее феромоны инкуба ударили в Кона и его эротический голод боролся с жаждой крови. Син застонала, склоняя чашу весов. Слава богам, что он питался именно таким способом, потому что ему нужно было прекратить пить кровь, чтобы оттрахать ее. Если бы он укусил за горло или запястье, остановиться было бы невозможно.

Неохотно, он втянул клыки. Медленно лизнув места проколов, он продолжил путь к ее лону. Нежно раздвинул языком губы и позволил ей задавать темп, пока страсть не подтолкнула ее к более агрессивным действиям.

Син отступила от него и спускаясь вниз по его телу, провела губами по груди, прессу, пока его член не скользнул между ее губ. Святые угодники, это было умопомрачительно. Ее язычок закружил вокруг его головки, а потом она взяла его еще глубже в рот. Ее посасывающие движения были восхитительны, задыхаясь, Кон чуть сдерживался, чтобы не кончить. Наконец она подняла голову, но прежде чем опустится на него, зачерпнула немного снега.

Кон в удивлении приподнял одну бровь и Син подарила ему такую греховную улыбку, какую он никогда раньше не видел, в то время как слепила руками небольшой снежок. Он чуть не проглотил собственный язык, когда она раздвинула свою плоть пальцами и засунула внутрь снежок. Боже правый! За свою тысячу лет, он много чего переделал, но такое!? Подобное было впервые.

Сжав его член в руке, она направила его в себя. Син была влажной, горячей и когда его головка наткнулась на снег, эротический контраст заставил его зашипеть от удовольствия. Медленно, Син раскачивалась вперед-назад и хотя ее ступни и ноги должно быть замерзли, она не жаловалась. Казалось, она даже не замечала этого. Каждое движение позволяло ему почувствовать эту черт-побери-восхитительную смесь жара и холода и каждый раз, когда он дотрагивался головкой до снежка внутри нее, она всхлипывала.

— Где… ах, да, вот так… ты этому научилась?

Подавшись вперед, она провела холодными губами по его губам.

— Как-то я переспала со всей стаей ледяных троллей и… — В ответ на его безумные, ревнивые проклятья, она засмеялась чистым, искренним смехом. — Я пошутила. Это было просто внезапное озарение. — Она снова выпрямилась, сидя на нем, закрыла глаза и откинула назад голову. Стройные изгибы ее тела изящно смотрелись на фоне деревьев и гор, виднеющихся вдалеке и снова волк внутри него издал вой. — Я никогда так не делала.

С мучительным стоном, он схватил ее за бедра и ускорил темп.

— Делай все что захочешь. — И тогда ему пришло в голову; она больше никогда так не будет наслаждаться. Она снова вернется к тому, что будет трахать мужчин, подчиняясь нуждам тела, снова станет ненавидеть кем и чем является.

От самой только мысли, что она будет трахать других мужчин, а не его, словно жгучая кислота опалила его желудок, а из горла вырвалось неистовое рычание.

— Я обожаю, когда ты рычишь вот так, — выдохнула она. — Ммм… Кон…

Несмотря на ярость, вызванную ревностью, его имя, сорвавшееся с ее губ, послало Кона через край и оргазм пронесся сквозь его тело. Он выгнулся дугой, приподняв бедра от снега. Син вскрикнула, но он засунул пальцы ей в рот, и она прикусила их, заглушая крик, который мог привлечь внимание мед команды, все еще прочесывающей местность в поисках убитых и раненных.

Эротичный приступ боли снова отправил Кона за край, зажигая цепную реакцию в Син и серию оргазмов, которые продолжали осушать его до капли, затягивая его оргазм так долго, что он думал может потерять сознание.

Медленно, она опустилась на него так, что они оказались лежащими грудью к груди, лицом она уткнулась ему в шею и хотя они полуобнаженными лежали в морозном снегу, это ощущалось как самая интимная позиция…, и ситуация в которой они когда-либо оказывались. Он мог держать ее вот так в своих объятьях хоть вечность.

Или по крайней мере пока они не замерзнут до смерти или пока их не найдет Призрак и не убьет Кона.

— Я всегда веду себя тихо во время секса, — пробормотала она.

— Золотко, ты только что определила понятие "кричать от оргазма." — Он почувствовал ее улыбку на своей коже, но сам не находил в этом ничего забавного. Это был еще один пример того, как он сломал ее защитную раковину и вероятно не к лучшему. И не был ли он после этого сплошным комком нерешительности? Потому что не мог решить, было ли для нее к лучшему снова начать чувствовать или нет. Она должна быть счастлива и иметь семью. Но ей также необходимо и защищать себя.

Он вздохнул и Син присоединилась к нему.

— Я знаю, — пробормотала она. — Нам нужно вернуться в хижину.

— Я бы все отдал, чтобы иметь возможность заниматься с тобой любовью, не беспокоясь о том, что будет дальше, — произнес он, слегка целуя ее шею. — Чтобы просто бездельничать, ничего не делать, а только прикасаться к тебе. Кормить тебя. Смотреть вместе фильмы.

Она хихикнула.

— Звучит так по-нормальному. Я бы не знала, как себя вести. — Она подняла голову, заглянув ему в глаза, и ее улыбка погасла. — А что если… что если я могла бы выйти из Гильдии убийц?

От горя в его груди образовалась бездонная пустота, когда он поднял ладонь, чтобы дотронуться до ее щеки. Даже если она могла выйти из Гильдии убийц, он не мог снять с себя свои обязанности. И он безусловно не мог рисковать причинить ей вред или и того хуже убить Син.

— Не надо. Не будем об этом.

Она нежно прикусила подушечку его пальца.

— Приходи повидаться. Ты можешь прийти в логово…

— Син…

— Пожалуйста. — Напряжение в ее голосе отражало боль в ее глазах. — Я не… я не готова отпустить тебя.

Боже, его сердце разрывалось на части и он услышал свой ответ, который серьезно расходился с тем, что было у него на уме.

— Да, я приду, — вымолвил он.

Но это была ложь.

 

Глава 21

В отделение скорой помощи царил полный хаос. Когда Кон вышел из Хэррогейта, оставив Син внутри, ее губы были припухшими от его прощального поцелуя.

Не думать об этом.

Не думать об этом на самом деле оказалось проще простого, учитывая ситуацию, творившуюся в больнице. Поступившие раненые после битвы в Канаде варги лежали на полу и на носилках по всему отделению скорой помощи и в коридорах, ведущих в другие отделения.

Кон немедленно бросился помогать и впереди оставалось четыре часа, прежде чем ситуация будет взята под контроль. Он провел следующий час с Бастиеном, делая все что мог, чтобы облегчить страдания варгов до того, как констатировал время смерти. Чуть позже, братья Син, Тэйла и Люк присоединились к нему в комнате ожидания.

— Где Син? — Спросил Тень, снимая с себя окровавленные хирургические перчатки.

Кон снял свои перчатки и бросил их в мусорное ведро, Боже, он не мог дождаться момента, когда примет душ.

— На пути в логово.

Призрак выругался.

— Я думал, ты собирался отговорить ее от этого. Син не должна идти туда. Здесь она в безопасности.

Невероятно, но Лор встал на защиту Кона.

— Ей будет лучше там. Она должна вернуться к нормальной жизни.

Нормальной! Это что какая-то гребаная шутка?! Ее нормой были боль и одиночество. И не имеющий безликий секс. Возможно с этим парнем Лукасом. Ревность жгучей волной поднялась в груди Кона и растеклась по его жилам. Не было ничего бессмысленного и пустого в том, что они делали с Син в безопасном доме в горах. Или на снегу. Каждая клеточка его тела вибрировала от голода по ней — ее телу и ее крови. От одной только мысли об этом, он снова "воспламенился".

— А что на счет тебя, Кон? — спросил Тень и Кон сделал два глубоких, успокаивающих вдоха прежде чем ответил.

— А что на счет меня?

— Ты ведь для нее не опасен, правда?

— Нет, — произнес он ровным голосом. — Не опасен. — Но даже он сам не верил своим собственным словам.

Фантом подбросил в воздухе нож движением, очень смахивающим на то как это делала Син.

— Ладно, и какой во всем этом подтекст? — Он моргнул, когда все не мигая уставились на него. — Что? Вы думаете, я не знаю, что такое подтекст? Я ведь смотрю фильмы.

— Это потому что ты не умеешь читать, — беспечно брякнула Тэйла и демон показал ей средний палец… на обеих руках.

Риз и Лор снова обратили свое внимание на Кона с расхожими выражениями замешательства на лицах, а Тень вообще выглядел так, словно хотел вырвать Кону глотку. Нда, секрет Кона вот-вот будет раскрыт.

— Мужчины дампиры склонны к зависимости от крови женщины, от которой они кормились больше чем несколько раз, — не унимался Тень. — Разве это не так, Кон?

Призрак тихо выругался.

— Как вышло так, что я этого не знал?

— Как-то мне довелось заковать в цепи женщину дампира и выведать у нее самые сокровенные, темные тайны, — пояснил Тень, выговаривая каждое слово с нотками злого сарказма. — Вот почему.

Все тело Кона дернулось от неожиданности.

— Ты пытал дампира?

— Поверь мне, она не испытала ничего, чего бы не хотела сама. — В глазах Тени заплясали чертики, когда он вперил свой взгляд в Кона, как будто бросая ему вызов.

— Было кое-что, чем Тени пришлось заниматься до того, как он встретил Руну, — тихо сказал Призрак. — Так что давай оставим эту тему.

Черт! Однажды Кону довелось увидеть маленькую пещеру БДМС Тени, но ему и в голову не приходило, что Тень мог использовать ее для чего-то еще кроме удовольствия. И что Риз подразумевал под словами "пришлось"? Кон задумался какую еще информацию Тень получил от женщины дампира?

— Итак, — продолжал Тень. — Ты представляешь опасность для нашей сестры?

Кон боролся с тем, чтобы тембр его голоса убедил этих парней в том, что он не представляет опасности для Син. Чтобы убедил его самого. Но от всплывавших в голове образов ее с другими мужчинами, его кровь закипала от чего у него сносило крышу.

И он был… голоден.

— Я не опасен, — поклялся Кон. — Я больше никогда ее не увижу.

Затянутая в перчатку рука Лора сжалась в кулак, Кон заметил, что парень делал так каждый раз, когда был взволнован.

— Почему?

— Я оставляю работу в Подземной больнице и после того как улажу кое-какие дела, возвращаюсь на землю моего клана в Шотландии.

— А… Син знает?

— Нет.

— Бляяядь. — Лор провел по лицу затянутой в перчатку рукой, внезапно выглядя абсолютно измотанным.

— Ах ты, сукин сын! — не выдержала Тэйла, ее зеленые глаза сверкали яростью. — Она беспокоится о тебе, а ты собираешься свалить ничего ей не сказав?

— Нда, это как-то не по-мужски, — согласился Кон. — Но я больше не могу с ней видеться, Тэйла. Я уже слишком близко…

— К черту! Ты мог бы сказать ей. Мог бы предупредить ее. — Когда Призрак приобнял ее за плечи, Тэйла немного расслабилась, но было очевидно, что она все еще хотела порвать Кона на части.

Вот дерьмо. Кон не знал почему соврал Син, за исключением того, что он не хотел причинять ей боль после того как у них был такой умопомрачительный секс, который определенно что-то значил.

Он был таким идиотом.

— Ты вернешься? — поинтересовался Люк.

— Нет. Приходи завтра вечером, ритуал привяжет меня как члена Совета к земле и клану. Я не смогу уйти, кроме как на короткое время.

— Это отстой, — грубо произнес Люк. — Хреново.

— Это то, чего я хотел всю свою жизнь, — произнес Кон, но голос его звучал пустым и безжизненным. Потому что нет, он больше не хотел этого. И если говорить совсем уж по правде, он не был уверен, что вообще когда-либо хотел этого. Его бунт против клана начался очень рано, совпав по времени с крутыми, идиотскими играми с зависимостью, которые так плохо закончились для Элеонор, а он был изгнан из клана. С тех пор Кон жил словно сорвавшись с цепи, сжигая за собой путь стремления к смерти и оставляя после себя дым и пепел.

— Если ты передумаешь, — сказал Тень, — мы будем рады принять тебя назад.

Кон сглотнул. Как же долго он сам себе говорил, что это работа была временной, что в конце концов ему нужно двигаться дальше, потому что он всегда так делал? Но сейчас, дьявол, эти люди стали для него семьей, а больница домом.

— Я это запомню, — прохрипел он.

Лор уставился в пол, а когда снова поднял взгляд, выражение его лица было почти… доброжелательным.

— Ты уверен, что ничего не можешь сделать? Я имею в виду на счет Син. Зависимость…

— Ничего. — Кон попятился к Хэррогейту. Ему всегда было легко прощаться. Простое "как-нибудь встретимся" и потом он уходил. Но в этот раз все было по-другому. И он не хотел этого произносить. — Я должен идти. Я, э… да. Увидимся.

Братья смотрели на него скептическим взглядом, и Кон не мог их в этом винить.

* * *

Син не вернулась в логово. Она должна была и знала об этом. Но она еще не была готова. По какой-то причине больница притягивала ее и хотя Син могла вернуться сюда в любое время, когда бы не захотела, все же она знала, что как только вернется в логово, то снова закроется в себе, будет избегать больницы, своих братьев, а это место снова станет для нее ничем иным кроме как холодным зданием.

Она просто хотела немного больше времени по придаваться глупым сантиментам прежде чем изгнать неопределенные теплые чувства навсегда из своей жизни.

Она вместе с Коном воспользовалась Хэррогейтом, когда открылись врата в отделении скорой помощи ПБ, поцеловала его на прощанье и смотрела как он вышел. Когда ворота закрылись, она подождала минуту, открыла дверь и в хаосе и неразберихи, выскользнула в коридор.

Она бесцельно бродила вокруг, пока к своему удивлению не обнаружила себя в детском отделение. Здесь сильно пахло присыпкой и дезинфицирующими средствами, но само отделение пустовало и было последним местом, где ее кто-либо будет искать, так что она вконец обессиленная, опустилась в кресло-качалку, закрыла глаза и стала качаться.

— Син?

Вздрогнув от неожиданности, она села и моргнула, приходя в себя. Где сейчас Кон? Ее тело ныло, горело от потребностей суккуба, которые он так хорошо удовлетворял… Ах, да. Он ведь ушел. Ее сердце упало, когда она вспомнила как сказала ему "прощай", все время зная, что это не было что-то вроде "увидимся позже". Хотя солгать ему было к лучшему.

Разочарование слегка остудило ее похоть, и она все еще дезориентированная, огляделась вокруг. Она была в детском отделении ПБ. Тень и Лор стояли прямо перед ней и Лор протягивал пластиковый стаканчик с кофе. До чего же странно! Син глянула на свои часы. Двенадцать часов. Она проспала двенадцать часов.

— Привет. — Она с благодарностью приняла кофе.

— Уборщик нашел тебя, — произнес Тень. — Ты как?

Я сплю в долбаном детском отделение… и я скучаю по Кону.

— Замечательно. — Она потерла руками глаза. — Есть новости? О вакцине?

Лор кивнул.

— Риз всю ночь не спал, работая над этим и ПС-Х даже разрешили Фантому привести в больницу специалистов для помощи из USAMRIID[10].

— Конечно же им после этого сотрут память, — добавил Тень.

Син, сделав глоток кофе, зашипела, когда он обжег ее язык.

— Как обстоят дела с войной варгов и развернутыми против них военными действиями?

Лор громко и протяжно присвистнул.

— За последние несколько часов все усложнилось. В войну втягиваются много различных видов демонов. Некоторые из них поддерживают рожденных варгов, некоторые обращенных, а оставшиеся просто любят подраться. Плюс ко всему обе стороны наняли наемных убийц.

Тень кивнул.

— Война становится грязной и перетекает в человеческий мир. Эгида работает круглосуточно, пытаясь контролировать ущерб, но люди все равно видят происходящее вокруг дерьмо, которое не должны видеть. Религиозные фанатики кричат о конце света, правительство пытается это отрицать, но не пройдет много времени прежде чем кто-то заснимет что-то на камеру и все это появиться в интернете или еще черт знает где.

— А что же ПС-Х?

Тень зарычал.

— Этот ублюдок Эрик прячется в моей пещере и не собирается уходить. — Тень сжал в кулаки ладони, как будто представляя в них горло своего шурина. — А Руна не позволит мне его убить.

— Да, хреново, — произнесла Син, но Тень вообще не уловил в этом сарказма и кивнул.

Лор закатил глаза.

— Пещеру Тени делят между собой Эрик, Люк, Кара…

— Хорошо еще, что моя пещера оборудована для обращения варгов, — пробормотал Тень. — Обращение Кары в варга-новолуния просто безумие какое-то.

— Люк упоминал о том, что варги-новолуния больше и сильнее.

Тень фыркнул.

— Да ни хрена подобного! Она чуть не вырвала кольца из камня. Было бы лучше запереть ее в клетке Руны в нашем доме, но это еще не безопасно.

— Так что, ПС-Х и Эгида все еще пытаются истребить варгов?

— Пока Риз не начнет вакцинацию, да, — сказал Тень. — Он надеется начать тестирование сегодня.

— А Кон, Фантом и Призрак все еще не решили проблему с тюремщиками?

— Призрак и Фантом будут в порядке. — Тень похлопал по нагрудному карману своей униформы в поисках жевательной резинки. — Они рисковали гораздо больше, чтобы убедиться в порядке ли ты.

Так что, да, у них все еще были проблемы, и она почувствовала себя виноватой как никогда. Спасибо Кон. Я очень благодарна за эти ужасные чувства.

Ей не следовало спрашивать. Действительно не следовало. Тот факт, что ее братья не упомянули имени Кона, было предупреждающим знаком. Но она никогда не относилась к тем, кто обращает внимание на знаки и понимает намеки.

— А что на счет Кона? — выпалила она, ее сердце бешено колотилось, потому что в этот момент, она должна была его отпустить. Она вернется в логово и к своей привычной жизни, а он снова будет парамедиком и разберется с делами клана.

Но она действительно, действительно не могла вынести мысли спать с кем-нибудь еще. Или быть одинокой.

Выражение лица Тени стало непроницаемым и легкие Син боролись, чтобы вздохнуть.

— Что на счет него?

— Он… он здесь прямо сейчас? Работает?

— Нет. — По голосу и глазам Тени ничего нельзя было понять, но по Лору можно было понять, что он нервничал — его согнутый левый мизинец полностью выдавал его.

— Что происходит? — прорычала Син. — И не вешайте мне лапшу на уши.

Парни переглянулись и после короткого переминания с ноги на ногу, Лор ответил:

— Он уехал в Шотландию.

— Он не вернется, — добавил Тень. — Он уволился.

— О, Боже! — Ее сердце болезненно дернулось в груди. — Он не мог уволиться. Он любил эту работу.

— Не знаю, что тебе сказать. Его клан сегодня вечером свершит своего рода ритуал, который привяжет его к ним.

— Нет. — Ее ошеломленный разум отказывался поверить, что он покинул больницу. Конечно же, она планировала держаться отсюда подальше, но какая-то маленькая частичка ее души утешалась, зная, что если она вернется, он будет здесь. Даже если они не могли быть вместе, он все равно будет здесь. — Я пойду к нему. Отговорю его. — И запрыгну на него, когда буду делать это.

— Син, — выдохнул Лор. — Это слишком опасно.

— Мне плевать на свою безопасность!

Тень напрягся.

— Зато нам нет. Если ты до сих пор этого не поняла…

— Я поняла. — Ее голос был мягким, но решительный, в точности как успокаивающий голос парамедика Кона, который она когда-то узнала. — Но я действительно могу позаботиться о себе.

— Но Идесс не может, — изрек Лор и тут же поморщился, закрыв глаза, словно только что осознал, что ляпнул.

— Что? Что ты имел в виду сказав, что Идесс не может? Дьявол, братан, что черт возьми происходит?!

Лор и Тень переглянулись, и ей захотелось кричать и топать ногами. Закатить истерику словно маленькая девочка, потому что они обращались с ней как с хрупкой малышкой.

— Я клянусь, что сейчас тресну вас головами так, что у вас еще год искры из глаз будут сыпаться. А теперь скажи мне!

Губы Тени изогнулись в полуулыбке, и Син предположила, что он представил в голове ее попытку треснуть лбами двух демонов в два раза больше ее по размеру, но Лор не казался таким уж веселым. Наверное, потому что знал, она и в самом деле может это сделать.

Она вскочила на ноги.

— Ну?

Лор вздохнул.

— Твои наемники пытались убить Идесс.

Син почувствовала, как кровь отхлынула от лица.

— Что произошло?

— Пару дней назад Марсель пытался убить ее на улицах Рима. Я справился с ситуацией, но Идесс теперь человек, и она уязвима.

Син осела обратно в кресло-качалку.

— Блядь. Мне так жаль, Лор. — Он взял ее за руку и сжал пальцы, и в одном этом нежном прикосновении было больше любви, чем она когда-либо от него получала. Не потому что ее там не было, а потому что она наконец ее увидела.

Она была так слепа. Так глупа! Син схватилась за руку Лора как за спасательную соломинку.

— Я все исправлю. Я клянусь, что все исправлю.

Лор прищурился.

— Что ты задумала?

По ее вискам струился пот.

— Не беспокойся об этом.

— Почему я чувствую, что ты мне чего-то не договариваешь?

— Потом что ты параноик. — Она замолчала, ее мозг усиленно работал, чтобы обработать все, что ей только что сказали. — Марсель часто работал с Лукасом. Ты думаешь он принимал участие в нападении на Идесс?

— Я не видел его. Но если он замешан…

— Да, я знаю. Я ухожу отсюда.

Син знала, что Лор хотел поспорить. Но он все еще пытался справится с чувством вины за то, что оставил ее тогда, много лет назад. Ее щеки пылали от стыда, и она поклялась, что после этого, сделает все что потребуется, чтобы окончательно избавить его от чувства ответственности за нее. Она была так неправа, позволяя ему продолжать заглаживать вину перед ней, когда он сделал в тысячу раз больше.

Теперь настала ее очередь сделать что-то для него.

* * *

В логове Син встречали угрюмыми взглядами, рычанием и проклятьями. Не вульгарными, а типа: Чтоб-твой-желчный-пузырь-взорвался-и-отравил-тебя-словно-яд.

— Я тоже вас люблю парни, — крикнула она, проходя по темным коридорам в тронный зал. Оказавшись внутри, она прислонилась к двери, ее дыхание было сбивчивым и неглубоким, а руки тряслись как у новичка во время его первого убийства.

Какого черта? В течении ста лет она была тверда как скала и ожидала что вернувшись в логово, сразу же переключится в режим убийцы, который так долго позволял ей остаться в здравом рассудке и живой.

Но больше нет.

Разозлившись на свою собственную слабость, она позвала Сунила и в ожидание вышагивала перед очагом, стараясь избегать люка-ловушки напротив отвратительного трона Дету, который тот поручил построить из костей людей и демонов.

Син не могла перестать думать о Коне, все время размышляя, что она собирается ему сказать, когда увидит. Вероятно, сначала она не скажет ему ничего. Ее первоначальной задачей на данном этапе будет сделать так, чтобы он оказался в ней. Ее мозг быстро превращался в бурлящий гормональный котел и любые аргументы, которые она пыталась сформировать для того чтобы заставить его вернуться в ПБ прерывались образами обнаженного Кона.

Наконец появился Сунил и осторожно приблизился, двигаясь с опаской как кошка на открытом пространстве. Если бы у него был хвост, то сейчас он бы безумно подергивался.

— Привет, босс. — Как всегда голос его был глубоким и звучным, а слова четкими.

Она решила, что не желает здесь быть ни секундой дольше, чем это необходимо.

— Мои наемники хотят меня убить.

— Да, — грустно подтвердил он. — Люди раздражены. Нам нужна работа… и очень сильно.

— Я знаю, — сказала она, опускаясь в кресло. — Я была плохим мастером.

Его уши дернулись, как если бы он испытывал неловкость.

— Не плохим, а просто слишком хорошим.

Она изумленно засмеялась.

— Такого обо мне еще никто не говорил.

— Рад, что смог быть первым. — Он склонил голову и стал пристально изучать ее. — Итак, зачем я здесь?

— В первую очередь мне нужно знать, кто пытается меня убить?

— Каждый, — просто ответил Сунил.

Син заерзала, вздрогнув как будто какое-то существо тыкнуло ее костлявым пальцем в задницу.

— И ты тоже?

— Да. — Его смуглые щеки покрылись багровым румянцем и теперь его нервозность стала вполне понятной. Син имела право пытать или убить каждого, кто попытался ее убить. — Ты знаешь, Син, что нравишься мне, но мне семью кормить надо.

— Знаю. Я бы перестала тебя уважать, если бы ты не попытался. — О, кодекс наемника был весьма интересной штукой, не правда ли?

— Итак, — с вызовом произнес Сунил. — Я здесь чтобы подвергнуться пыткам? Пиллерс[11] ожидали твоего возвращения.

Син вздрогнула. Эти безобразные, слепые демоны жили ради пыток. Они так же были связаны с логовом, поэтому Син не нашла способа избавиться от них.

— Я хочу, чтобы ты занял место мастера наемников.

Его золотистого цвета глаза вспыхнули, зрачки как у кошки удлинились, а потом снова округлились.

— Ты ведь это не серьезно.

— Очень даже серьезно.

— Но… почему?

— У меня для этого есть свои причины.

— Есть только два пути спасти жизнь, — заметил Сунил.

— Я знаю об этом и не собираюсь умирать.

Сунил потянулся во внутренний карман потрепанного шерстяного пальто, которое он носил со времен Второй мировой войны, но потом опустил руку.

— Я не могу использовать оружие против тебя.

— Я знаю. — Идесс была исключением из правила: «раб не может убить своего мастера в логове». Она была человеком, когда Дет наложил на нее связь, а люди не поддавались связи наемников. — Но ты можешь обратиться, и так как я даю тебе разрешение, проблем быть не должно.

Он колебался, что было одной из причин почему она выбрала его. Заняв это место, для него значило застрять здесь, так же, как и Син. И если Сунил хотел остаться со своей семьей, ему нужно было перевести их в логово и назначать им каждый раз телохранителей, когда они покидали логово. Но это было лучше, чем принадлежать кому-то жестокому, кто бы использовал твою семью против тебя, так как это делал Дет.

— Если ты не хочешь, я пошлю за Тавином. Он единственный, кого бы я выбрала после тебя. — Светловолосый Сем был новеньким в логове, а его контракт всеобъемлющий — он считался универсальным рабом, пока не пройдет процесс созревания и только тогда будет освобожден от контракта. Но Тавин был очень молод, поэтому у него оставалось добрых семьдесят лет до окончания процесса созревания.

— Согласен. Он был бы хорошим мастером. — Усмехнулся Сунил. — Но думаю, я буду лучше.

— Тогда давай сделаем это.

Сунил склонил голову.

— Для меня была большая честь служить тебе.

— Эти нежности меня смущают. Давай покончим с этим.

Закрыв глаза, Сунил отступил. Внезапно сырой воздух главного зала словно застыл, и крупная дрожь сотрясла все тело мужчины. В следующее мгновение он исчез, а на его месте возник трехсот килограммовый тигр. Он ткнулся головой ей в руку, раскрывая ее ладонь, пока Син не почесала его за ухом.

— Ты, дубина стоеросовая, — пробормотала она.

Она могла бы поклясться, что он улыбнулся, потеревшись мордой об ее щеку, а потом, он взял в рот ее руку так нежно, как будто это было хрупкое яйцо. С помощью острых зубов, он стащил кольцо с ее пальца на столько, на сколько это было возможно, почни до самого кончика.

А затем укусил.

Хруст кости эхом разнесся по всему залу или просто это звук отозвался в голове Син. Она сжала зубы, чтобы не закричать. Жгучая боль охватила ее руку, и когда Сунил отпустил, Син упала назад, прижимая к себе окровавленною ладонь… на которой сейчас отсутствовала верхняя фаланга левого безымянного пальца.

— Прижми руку, — произнес Сунил скрипучим голосом, снова принимая человеческую форму.

— Я так и делаю, — задыхаясь произнесла Син. А это блядь, больно!

Он протянул ей откусанный палец.

— Он тебе нужен?

Син привалилась к каменной стене, чтобы не упасть.

— Можешь оставить себе… для закуски или еще чего-нибудь, — выдавила она сквозь стиснутые зубы.

— А твои братья разве не могут пришить его назад? — ухмыльнулся Сунил.

— Возможно, но у меня нет на это времени. Это просто пальцем. Ничего страшного.

— Спасибо, — промурлыкал он. — И, Син, если тебе или Лору когда-нибудь понадобятся мои услуги, для вас… полцены.

Невзирая на боль, она рассмеялась.

— Ты наемник до мозга костей. Береги себя, Сунил. — Она задержалась в дверях. — И еще, искреннее предупреждение: Если я узнаю, что кто-то из этого логова принимал участие в нападении на пару Лора, я убью их, поэтому будь готов искать замену.

* * *

Син быстро шла по коридорам логова, мысли в её голове путались. Она должна увидеться с Коном, но сначала, учинит допрос одному варгу. Перед глазами все расплывалось: стены, люди, которым она даже не удосужилась сказать до свидание. Некоторые из них ей даже нравились как коллеги, когда она работала с ними вместе, но все изменилось, стоило ей только занять место мастера логова. После этого в большинстве случаев, они относились к ней как к врагу.

Когда она проходила мимо одного из двух спальных помещений, то замедлилась, почувствовав, что один человек, которого она хотела видеть находиться внутри. Она спрятала раненную руку в карман и вошла в комнату.

— Лукас.

Он повернулся кругом от широко распахнутого шкафа с оружием, его движения были настолько гладкими, не знай она его так хорошо, то и не догадалась бы, что потрясла его.

— Ты вернулась. Я не знал.

— Очевидно.

Его широкая улыбка почти заставила ее содрогнуться.

— Я рад, что ты в безопасности.

Син склонила на бок голову и пристально посмотрела на Лукаса, на его прекрасное, жесткое лицо, на его темные, бездушные глаза.

— Почему я тебе не верю?

— Я не знаю. — Беспечным жестом, он пожал одним мощным плечом. — Я ясно дал понять, что хочу тебя. Если ты умрешь, то не будешь моей.

— Вернее сказать, ты не получишь контроль над логовом. — Он снова пожал плечами, но Син и не ожидала, что он будет отрицать. Они оба знали условия сделки. — Мне просто любопытно, Лукас… а где Марсель?

Что-то вспыхнуло в глазах Лукаса, но тут же исчезло, до того, как она успела прочитать. А в следующее мгновение его выражение лица снова стало бесстрастным.

— А ты разве не знаешь?

— Я знаю, что он ответственен за нападение на женщину Лора.

— Тогда я полагаю, Марсель мертв. — Он прищурился. — Ты подозреваешь, что я знал о нападении?

— Да ты просто гений, а? — Она начала медленно кружить вокруг него, а он следил за ней взглядом. — Что бы ты сказал, если бы я решила передать контроль над логовом?

На этот раз его улыбка была искренней. Он подошел к ней и положил руку на затылок. На долю секунды она подумала, что он собирается ее поцеловать.

— Я бы сказал, что ты не пожалеешь об этом, детка.

Она вытащила из кармана руку и показала отсутствие кольца вместе с пальцем.

— А я и не пожалею.

Глаза Лукаса широко распахнулись, лицо исказилось от ярости, а рука на ее затылке сжалась.

— Ах, ты, сука!

Крутанувшись и вырвавшись из его хватки, Син приняла оборонительную позу. За ее спиной оказался его шкаф с оружием.

— Не делай этого, Лукас. Ты же знаешь о штрафе за причинение вреда другим наемникам в стенах логова. — Не то чтобы она все еще оставалась наемником, но у нее было право безопасного прохода, пока не окажется внутри Хэррогейта.

— Я убью тебя, Син. Я лишу тебя головы в течение недели.

Улыбаясь, она попятилась назад к шкафу. Не сводя с Лукаса глаз, Син запустила руку во внутрь и извлекла глиняную бутылку.

— Адский огонь, а? По какой-то причине, я не удивлена обнаружив это.

— И что? — прорычал он.

— Ты знаешь, что запрещено использовать его в человеческом мире.

— Именно поэтому я не использую его там.

— О, я думаю, что ты использовал. И спрашивается почему? Почему ты хочешь моей смерти таким путем, зная, что тогда не получишь мое кольцо?

Он забрал из ее рук бутылку и она могла физически ощущать исходившую от него ненависть, опаляющую ее кожу.

— Ты маленькая шлюшка — суккуб. Тебе следовало принять мое предложение и стать моей парой. А теперь ты покойница. И я думаю, что ради удовольствия сделаю из тебя чучело и сохраню его, а вещи которые я с ним буду вытворять… — Его голос понизился до жуткого, вызывающего дрожь шепота. — Ты будешь моей надувной куклой, детка. Навечно.

Она ударила его, сбив с ног. А потом убралась оттуда к чертовой матери. Она не будет никому принадлежать ни при жизни… ни после смерти.

 

Глава 22

У Кона было такое чувство, словно его сапоги наполнены свинцом, когда он ступал по каменистой земле убежища дампиров в Северной Шотландии. Вечерний бриз принес с собой запах океана, глоток соленого воздуха и зловоние разъяренных варгов.

Соломенные крыши коттеджей были покрыты мхом, характерным для данной местности, но постройка, к которой направлялся Кон представляла собой внушительное, деревянное сооружение в стиле Мотт и Бейли

12

— оборонительная система, состоящая из земляной насыпи с деревянной башней на вершине, окруженная рвом и иногда внутренним валом. У основания травянистого холма, где туман осел словно суп в миске, тяжелые столы и стулья виднелись в дымке как вершины гор из облаков. В независимости от погоды, дампиры предпочитали находиться снаружи, и не важно для проведения деловой встречи или праздника.

Сейчас на площади собрались члены Совета дампиров и несколько членов Совета варгов, в том числе Валко и Рейнор. По мере приближения, Кон ощутил знакомое чувство, когда его кожа натянулась, становясь более упругой.

— Конэлл. — Глубокий голос Валко прозвучал как щелчок кнута и все обернулись в сторону Кона. — Где черт возьми тебя носило? Ты знаешь, что идет война? Проклятые обращенные варги напали на нас.

Рейнор наклонился к Валко.

— Потому что кто-то слил информацию о том, что только мы подвержены вирусу! Ты знал, что произойдет, а сейчас используешь нападения в качестве оправдания за наше истребление.

Валко усмехнулся.

— Это не рожденные варги слили информацию. Но мы закончим эту войну. Твои псы уже в бегах после битвы в Канаде…

— Нет, — перебил его Кон. — Эгида и военные закончат войну. Вирус мутировал и теперь ему подвержены и рожденные варги тоже.

От лица Валко отхлынула вся кровь.

— Что? Ты в этом уверен?

— Абсолютно.

Казалось, что у Валко подкосились ноги, и он опустился на скамью.

— Вы нашли лекарство? Вакцину? Где Син?

Прозвучавшее из уст подонка — варга имя Син, вывело Кона из себя.

— Какое тебе дело? Ты ведь хотел ее смерти.

У Валко чуть глаза на лоб не вылезли.

— Она мертва?

Кон не ответил.

— Скажи мне, кого ты нанял, Валко? — Он двинулся к варгу, готовясь выбить из него признание, но Рейнор преградил ему дорогу.

— Вакцина уже разработана?

— Нет, но они уже близко, — сухо ответил Кон. — А ирония состоит в том, что если вакцина сработает, так только благодаря варгу Новолуния, которого вы оба пытались убить.

Брошенная фраза заткнула всех… кроме Брана, который стал ржать, пока кто-то не позвал его по имени.

Высокая белокурая женщина бежала к ним трусцой, ее длинные, жеребячье ноги быстро покрывали расстояние.

— Мой господин, — задыхаясь произнесла она, остановившись перед Браном. — У нас проблема… женщина — демон на нашей территории.

Беспокойство охватило Кона, но он подавил его, потому что не было ни единого шанса, что Син пришла сюда…

— Она требует встречи с Конэллом, — закончила девушка и Кон выругался.

— Черт бы вас побрал! — возмущенные ругательства Син разносились по ветру и несмотря на возрастающее беспокойство, Кон почувствовал, как приподнялись в улыбке уголки его губ. По крайней мере до тех пор, пока он не увидел ее, пытающейся освободиться от хватки двух здоровенных мужчин, а из уголка ее рта струилась кровь.

Ярость словно шторм зародилась в нем, поднимаясь от желудка и ударяя прямо в череп. Ноги двигались быстрее, чем затуманенный яростью мозг, способный осознать, что происходит. Кон несся по густой траве, каждым своим шагом разрывая тоненькие щупальцы тумана, покрывающего землю.

— Отпустите ее, — прорычал он.

Энрик отступил, но вот другой, Бейн сжал ее еще крепче. Син воспользовалась свободной рукой и врезала ему правым хуком, а потом еще и коленом в пах. Бейн упал наземь, одной рукой держась за лицо, а второй прикрывая яйца. Энрик бросился к Син, но Кон со все еще бурлящей в венах кровью, блокировал его, сбивая с ног серией ударов. Он собирался убить Энрика, за то, что тот дотрагивался до Син. Он собирался оторвать ему….

— Кон! — Син схватила его за руку, останавливая атаку, когда с трех сторон к ним подбежали члены Совета.

Тело все еще гудело от схватки, требуя порвать его товарищей дампиров на части. Кон вскочил на ноги, надеясь, что хоть кто-нибудь дернется в его или Син сторону. Она стояла перед ним, ее иссиня черные локоны рассыпались по плечам и черному кожаному жакету без рукавов, надетому на ней. Дикий свет, а также что-то первобытное сверкнули в ее таких же черных глазах, взывая к его животным инстинктам: похоти. А стоило ему уловить запах ее крови, то еще и к голоду.

Кону следовало бы отойти от нее, но вместо этого он сократил между ними расстояние.

— Тебе не следует здесь находиться.

— Я должна была найти тебя. — Она облизала губы и кончиком розового язычка слизала кровь в уголке рта. От взгляда Кона не ускользнуло это движение и его чресла затопило теплом, а клыки за пульсировали. Перед глазами все поплыло, и он наклонился к ней, его рот наполнился слюной, а член затвердел.

Он едва смог выдавить из себя:

— Зачем?

— Не могла позволить тебе дать клятву. — Она говорила шепотом, на одном дыхании, приподняв подбородок, и он хотел поцеловать ее, предъявить на нее права, прямо там, на грубой земле, где его люди спаривались на протяжении веков. — Я не могла смириться с мыслью, что ты потеряешь свою свободу.

Бран хлопнул в ладоши и резкий звук привлек внимание Кона.

— Убери ее отсюда.

Рейнор потянулся к Син и… о, черт, нет! Кон встал между ними, клыки оскалены. Он не произнес ни единого гребаного слова. И не должен был. Рейнор отступил, в его глазах светилась ненависть. Лютая, застарелая ненависть, которой у Кона не было объяснения, но сейчас ему было на это плевать.

Развернувшись кругом, он схватил Син за руку и повел прочь от толпы. Боже, в его ладони ее кожа ощущалась такой горячей и этот жар проникал ему прямо в пах.

— Ты должна уйти. — Его голос звучал гортанным и едва контролируемым. — Сейчас же.

— Нет. — Она уперлась пятками в землю, заставляя их обоих остановиться.

Он моргнул.

— Нет?

— Я… — Она уставилась в землю, переминаясь с ноги на ногу и в следующее мгновения в него ударила исходившая от нее волна похоти. — Пришло время. Ты… ты нужен мне.

Его распирало от непомерной мужской гордости.

— Я не нужен тебе. — Он сжал ладони в кулаки, чтобы не схватить, поцеловать ее и сделать при людно те вещи, которые он поклялся никогда не делать. — Ты могла бы заполучить любого, если дело только в этом. Ты хочешь МЕНЯ.

Она фыркнула, что и послужило доказательством его правоты, но ее подбородок задрожал, тем самым смягчая ее внешность.

— Да, доволен? Я хочу тебя. Я знаю, что у тебя есть, — она понизила голос, — проблемы, но мы можем их решить. Ты не обязан меня кусать…

От одной только мысли об этом, Кон чуть не свихнулся, в следующее мгновение он услышал стук ее сердца, бешено бегущую кровь по ее венам и… почувствовал, как к ним приблизились Бран и еще несколько дампиров.

— Отойди от нее, Кон, — рявкнул Бран. В его руке был кинжал, и он устремил свой взгляд на Син. Ледяные пальцы "дежавю" схватили Кона за горло и стали душить. После смерти матери Кона от клыков его отца, Совет дампиров принял жесткую позицию по проблеме зависимости от крови.

Больше никаких попыток реабилитации.

Они убивали источник, в результате чего исчезала и тяга. Кон не врал Син, когда сказал, что ответственен за смерть Элеонор. Он просто не убил женщину оборотня-леопарда своими руками. Бран сделал это, всадив ей нож в шею. Они даже не дали Кону шанс связаться с ней.

Кон толкнул Син себе за спину и они попятились к Хэррогейту.

— Я с этим разберусь, Бран.

— Ты знаешь закон, — сказал огромный мужчина.

— Я разберусь с этим.

— Надеюсь так и будет, — произнес Бран, проводя пальцем по лезвию ножа. — Или это сделаю я.

* * *

Син понятия не имела, что означает весь этот дурдом, но она продолжала держать рот на замке, когда они с Коном вошли в Хэррогейт, продолжала держать рот на замке, когда после того как Кон набрал цифры, врата открылись в Ист-Энде Лондона, держала рот на замке, когда Кон грубо потянул ее в квартиру, находившуюся в квартале от врат.

Когда он закрыл за собой дверь, она стала изучать его агрессивное поведение, черты его лица еще больше заострялись, когда он злился. Вот только она не могла точно сказать был ли его гнев направлен на нее или нет?

Ответ на вопрос был дан, когда он шагнул к ней — воплощение чувственной энергии и перекатывающихся мышц, упакованных в выцветшие джинсы и обтягивающую черную футболку. Его губы обрушились на нее, и она открылась для него, встречая его язык и прижимаясь к нему всем телом. Син охватило желание, вспыхивая жарче чем когда-либо раньше с кем-либо другим, даже в моменты ее самой острой нужды. Сейчас это было по-другому. Они занимались чистейшей как снег любовью.

Кон крепко прижал ее к себе и в то время как его руки гладили ее спину, они не сдвинулись с места. Он провел губами от ее скуле к шее, а потом поцеловал прямо там, над яремной веной.

— Это было глупо, Син, — пробормотал он ей в шею. — Тебе не следовало приезжать в Шотландию.

— Но мы ведь сейчас здесь? Там, где и должны быть.

Все его тело напряглось и он отпрянул.

— Да, но… — его взгляд упал на ее левую руку и он схватил ее, приподнимая. — Какого хрена? — Кон смотрел на ее пальцы, а точнее на отсутствие одного. Его голос превратился в гортанный хрип. — Что случилось? Кто это с тобой сделал?

— Я сама это сделала, — мягко сказала она. — Я отказалась от кольца мастера убийц.

— О, Боже! Нам надо отвести тебя в ПБ…

— Уже ничего нельзя сделать, и ты знаешь об этом. Рана зажила. — Она пошевелила пальцами. — И у меня остались еще девять.

Кон закрыл глаза, а когда снова открыл их, они были темнее грозовой тучи.

— Мне очень жаль.

— Не стоит. Ты был прав. То, что мною никто не владел, еще не означает, что я не была в заключении. — Она перевела взгляд на огромную кровать, которая была единственной мебелью в квартире-студии и потянула Кона к ней. — А сейчас, — подразнила она, — я готова более основательно заняться той прелюдией, которой ты так хвастался.

Он остановил ее, вдруг отступив от кровати на несколько футов. Син повернулась к нему лицом и резко вздохнула при виде его темного, хищного взгляда и удлинившихся клыков. Он выглядел полудиким, совершенно первобытным и… Боже, он был горяч. Его ноздри раздувались, губы приоткрылись и Син спросила себя, о чем он думает?

Одного взгляда на его пах было достаточно, чтобы понять, что заполняло его разум.

Да так, что Син позабыла о прелюдии, потому что нуждалось, чтобы он оказался внутри нее. Прямо сейчас. Она потянулась к нему, и он зашипел.

— Ты давно питался? — спросила она и сама мысль о том, что он питался от кого-то другого, ударила ее под дых. Конечно, он должен был. Благодаря зависимости от ее крови, он никогда бы не смог отказаться испить из нее. Что же, ему придется согласиться на пакетики с кровью, потому что он никогда не погрузит эти клыки в кого-то еще. — Кон?

— Нет, — прохрипел он. — Я изголодался, Син. И не только по крови… по тебе.

По ней. Он хотел ее. Она не просто ему нужна, он ее хотел так же, как заставил признаться, она желала его. Удивительные импульсы радости подстегнули ее пульс биться еще быстрей, но вскоре он был остановлен теплой волной желания, исходившей от него. Похоть захлестнула ее и Син застонала. Ее зрение то обострялось, то становилось расплывчатым и аромат возбужденного мужчины, стоявшего перед ней, потоком заструился, как сладчайший афродизиак.

Она шагнула к нему, но почувствовала, что, ноги ее ослабели и были словно приклеены к полу. Слабость означала, что она зашла слишком далеко и у нее не хватит сил даже дойти до Хэррогейта, чтобы найти другого мужчину. Но слава богу Кон был здесь, слава богу он был тем, кого она хотела и слава богу он любил делать это грубо.

 

Глава 23

Кон стоял спиной к двери так близко, что мог дотянуться до неё, открыть и сбежать. И если бы он был умным, то так и сделал бы. Но феромоны Син сводили его с ума, похоть бурлила в нем и это в сочетании с зависимостью от крови, просто приморозило его к месту.

Син снова застонала и этот звук отозвался пульсацией в его паху.

— Сейчас, Кон. Прошло слишком много времени.

— Я знаю. — Кон сделал к ней шаг. Он мог трахнуть ее, просто не будет кормиться. А потом найдет способ объяснить, что она должна держаться от него подальше или ее жизнь будет в опасности.

Здравые мысли растворились как капля масла в литре воды, становясь тонкими и эфемерными, по мере того, как более примитивные инстинкты овладели его телом и разумом.

Син вскинула голову, отбросив волосы с шеи и Кон сосредоточил взгляд только на ней. Шум бегущей по ее венам крови стал маяком для его возрастающей жажды. Стук ее сердца был настолько громок, что казалось влиял на частоту его собственного пульса.

— Сейчас.

Еще один шаг. Его огромный член больно уперся в ширинку штанов. Еще один шаг. Син могла бы быть волчицей в период течки, и мужчина варг в Коне не мог бы сопротивляться. Кон изголодался, нуждался в ней так сильно.

Если я прикоснусь к ней, то её убью.

Он яростно затряс головой, словно вытряхивая его безудержные страхи.

— Пожалуйста. — Ее феромоны затуманили его разум, заставляя сердце биться в бешеном темпе, его кожа натянулась.

Его взгляд застыл на ее горле, верхняя губа приподнялась, обнажая клыки. Укуси. Выпей. Убей.

Нет! Он отшатнулся и врезался в стену.

— Я не могу. — Она потянулась к нему, и он зашипел. — Нет! Не трогай меня, черт побери!

Син отпрянула и искорки боли промелькнули за дымкой нужды в ее глазах.

— Ты хочешь, чтобы я нашла другого мужчину?

Другого мужчину? Ох, дьявол, нет!

— Я убью его. — Его голос прозвучал хрипло и свирепо.

— Тогда что? — Капелька пота выступила у Син над бровью, и она вздрогнула, обвив себя руками за талию. Она страдала. — Кон, ты должен…

— Я не могу! — прорычал он. — Разве ты не понимаешь? Я не достаточно сильный.

— Итак… давай проясним ситуацию. — Она оперлась рукой на стену, чтобы удержать равновесие и заговорила, тяжело дыша. — Ты не будешь меня трахать и не хочешь, чтобы кто-то другой это сделал.

Пришло время подытожить

— Черт бы тебя побрал! — сердито прорычал он. — Тебе не следовало приезжать в Шотландию. Тебе не следовало ставить меня перед таким выбором. — Он был несправедлив и знал это. Но он был зол на себя, на нее, на судьбу и на стечение обстоятельств, приведших к подобному исходу.

Она подняла голову и вызов промелькнул на ее лице.

— Я так сожалею, что мне нужно то, что ты не можешь мне дать, потому что чувствуешь себя беспомощным и сварливым. — Син направилась к двери. — Иди к дьяволу! Нет, погоди, это я туда собираюсь, потому что уверена, что смогу найти какого-нибудь горячего демона, который с радостью даст то, что мне нужно.

Кону сорвало крышу, его контроль испарился, и он кинулся на Син, повалил на пол и сорвал с нее одежду. Она извивалась под ним, жадно обхватив его ногами и подставив свои груди ему в ладони. Он разорвал ширинку на своих джинсах и жестко вошел в нее, они оба закричали. Син была горячей. Влажной. Идеальной. Его пульс ревел в ушах, а зрение прояснилось — дьявол, все его чувства обострились до предела, когда он резко входил в нее. Наказание в виде грубого секса, как правило было характерно для периода спаривания в полнолуние.

Когда Кон достиг пика, его клыки удлинились, и он склонился к ее шее. Из последних сил, собрав волю в кулак, он впился зубами в свою руку, а не в шею Син, и кончил, несмотря на пронизывающую боль.

Син присоединилась к нему издав крик, и когда он продолжил в нее вбиваться, подводя себя к очередному оргазму, Син снова кончила. Но когда Кон должен был испытать пресыщение, он только ощутил жгучее желание, вспыхнувшее внутри. От яростного, собственнического инстинкта, его мышцы напряглись, разжигая кровь, пока его не охватила лихорадка.

Он отстранился от своей руки.

— Моя. Ты моя, Син. Больше никто и никогда к тебе не притронется, поняла? Ты принадлежишь мне. Ты свяжешься со мной. — Все кроме экстаза потеряло смысл, когда он укусил ее в плечо, едва сдерживаясь, чтобы не впиться ей в вену. За зубами, покалывали связующие железы. Его следующий оргазм был бурным и мощным, но когда лоно Син сомкнулось вокруг его члена, он обратил внимание на едва заметное изменение. Син всхлипнула, когда кончала, потом изо всех сил пыталась выбраться из-под него.

— Нет, — простонала она. — Пожалуйста, нет.

Отчаяние в ее голосе пронзило его мозг неандертальца. Что он наделал? Часто моргая, Кон попытался осознать происходящее. Он… да. Укусил ее. В панике Кон зашипел и отпустил Син, но железы продолжали пульсировать и ужас обуял его, когда горячая, жгучая капля связующего вещества стекла в ранку от укуса. Вот, дерьмо! Может быть этого было недостаточно? И Син не получила полной дозы…

— Отвали от меня!

Кон отполз от нее, его мысли путались, а тело била сильная дрожь от жажды ее крови. Он вкусил ее, но ему нужно больше. И в тоже время стыд разрывал его на части. Было очень неправильно связываться с кем-то без его на то согласия. Он был не лучше тех сволочей, которые на протяжении многих лет владели Син.

Она откатилась, схватила свою одежду и уставилась на него как на какого-то монстра.

— Что ты со мной сделал?

Боже, он даже не мог взглянуть на нее.

— Син…

— Что ты сделал? — крикнула она, вскакивая на ноги.

— Я пытался привязать тебя к себе… Я остановился до того, как все зашло слишком далеко, я думаю…

— Ах ты, ублюдок! — прошептала она. — Гребаный ублюдок! — Она засунула ноги в штаны. — Ты хочешь владеть мной, так же, как и все остальные. Я буду очередным твоим приобретением, да? А что ты будешь делать, когда устанешь от меня?

Он не думал, что такое возможно, но прямо сейчас, она не поверит его оправданиям и он не мог винить ее за это.

— Мне так жаль, Син. — Он поднялся и застегнул ширинку, ненавидя себя за то, как тряслись его руки.

— Тебе жаль? — фыркнула Син. — Ты такой лицемер, Кон… Ты обвинял меня в том, что я возвела стены вокруг своего сердца, а сам даже не осознаешь, что делаешь тоже самое. Ты рискуешь своей жизнью, потому что не хочешь рисковать своим сердцем. Ты не желаешь привязываться ни к чему и ни к кому, поэтому всегда меняешь машины, работы, друзей. — Она снова фыркнула. — Друзей. Какая шутка, а? Вот почему твои друзья — люди, не так ли? Ты не обязан поддерживать с ними длительные отношения, потому что бросаешь их прежде, чем они начинают что-то подозревать.

Его поразило словно гром с ясного неба. Она была права. Святые угодники, она попала в самую точку. Он отшатнулся назад, когда она словно ударила его, выпалив в лицо абсолютную правду. Ему было не просто скучно… он до чертиков боялся к кому-то привязаться. Боже, каким же эгоистичным куском дерьма он был. Он заставил Син встретиться лицом к лицу с ее страхами, чувствами, а сам все это время имел те же проблемы. Такие же стены.

Но по гораздо худшим причинам. Он пристрастился к крови женщины, а когда ее убили, а его изгнали из клана, Кон провел все свою жизнь, обвиняя за случившееся всех вокруг, кроме себя. Он думал, что был беззаботен, счастлив и жил на полную катушку просто чтобы доказать, что ему не нужен никто и ничто.

"Ты избалованный негодяй, которого следовало бы поставить на колени еще несколько веков назад".Бран был прав. Так же как и Син.

Но сейчас, более чем когда-либо, он не мог позволить себе слабость. Не тогда, когда это касалось Син. Он так ее хотел, что это причиняло ему боль, как будто его сердце завернули в колючую проволоку. Син не заслуживала избалованного, эгоистичного негодяя вроде него и Кон не мог связаться с ней, даже если она хотела того же. Он не мог привязать ее к себе вот так.

И Кон не мог быть с ней без того чтобы не связаться с ней.

— Ты права, Син. — Боже, в груди заныла боль. Он потер ее и почувствовал, что внутри словно что-то оборвалось. Образовалась пустота. — Мне больше, нечего сказать. Тебе нужно уйти.

Он был уверен, она примет его вызов, но точно так же уверенный в том, что в Шеуле пахло серой, он знал Син и, что она поступит в точности до наоборот. Она закончила одеваться и встала на ноги.

— Я так не думаю. Ты обвинял меня в том, что я убегаю от трудностей, а сейчас делаешь тоже самое? Тебе нужно научиться чувствовать, Кон, — сказала она, бросая ему назад в лицо его же слова. — Ты не можешь вышвырнуть меня только, потому что я отказываюсь, чтобы мной владели. Владение человеком — способ заполучить его не признавая, что ты что-то испытываешь. Так что нет. Ты не обязан этого делать. Ты можешь заполучить меня, но только, потому что хочешь меня, а я хочу тебя. Я понимаю твою проблему с привыканием к крови, но знаешь, что? Мы как-нибудь решим эту проблему. Может Призрак сможет нам помочь. Или колдунья. Я знаю пару классных.

Боже правый! Она говорила вполне серьезно. Даже после того, что он только что сделал, она все еще хотела быть с ним. Это было заманчиво, так чертовски заманчиво, а он всегда был азартным игроком, но он не будет играть жизнью Син.

— Клан убьет тебя. Они не допускают пристрастия к крови. И даже если мне удастся излечиться, я не смогу находиться рядом с тобой или снова начну все с начала.

— Я не боюсь твоего долбаного клана.

Да уж, он ни на минуту не сомневался, что она не боится. Его желудок скрутило узлом от осознания того, единственного, что он мог сделать в данной ситуации. Он должен был бросить в нее камень. И на этот раз хорошо прицелиться. Лучше увидеть, как она страдает, чем увидеть ее мертвой. Он открыл рот, но не смог вымолвить ни слова. Будь мужиком, мудак. Да, потому что он был настоящим мужиком, который бьет женщину, уже лежавшую на земле.

— Ты не понимаешь, маленький демон. — Он сознательно произнес это равнодушным тоном, приложив все усилия и молясь, чтобы его голос не надломился. — Ты была права. Ты бы принадлежала мне. Я не равнодушен к тебе. СЕЙЧАС. Но через несколько месяцев, может пару лет, ты больше не будешь меня привлекать. Я захочу что-нибудь более блестящее и новое. Вероятней повыше ростом. По блондинистей. — Да уж, у этого камня были острые края.

Выступившие на лбу красные пятна распространились на быстро вздымающуюся грудь, и Син отступила с несвойственной ей неловкостью.

— Что ты такое говоришь?

— Я говорю, что не должен был позволять Люку уговорить меня сделать ставку. Мне никогда не следовало тебя трахать, даже если это все, в чем суккубы хороши. — Мягкий вздох сорвался с ее губ, и от стыда у него под ногами покачнулась земля. Инстинкт заставлял его схватить ее в свои объятия и избавить от боли, но вместо этого, он взял себя в руки, чтобы закончить начатое. — Что? Почему ты выглядишь такой удивленной? Ты демон секса. Ты думала, что мы будем вместе смотреть на закаты, построим дом и наделаем кучу ребятишек? Все что мне от тебя когда-либо было нужно, это секс и кровь. Мне нравится одновременно трахаться и кормиться, а так как я больше не могу от тебя кормиться… — Он жестом указал на дверь. — Убирайся и больше никогда и близко ко мне не подходи.

Прямо у него на глазах Син изменилась. Женщина, которая наконец-то нашла в себе немного мягкости, доброты и понимания, скрылась за маской холодности и отчужденности. И только слегка дрожащие пальцы, которые она засунула в карманы, выдавали признаки нахлынувших эмоций. Кон подумал, что она потянулась за оружием… он определенно этого заслужил.

Вместо этого, она вытащила аккуратно сложенные купюры. Син взяла из пачки две пятерки и бросила их на пол.

— Десять баксов, которые я тебе задолжала.

Она ушла из квартиры и из его жизни. Когда дверь закрылась так тихо, что он едва мог услышать… его вырвало. Он чуть успел добежать до туалета.

Он сделал это. Наконец бросил камень, который причинил ей боль. Камень, который для ее же блага, прогнал ее навсегда.

* * *

Син не плакала, не могла себе этого позволить. Пока нет. Она должна поговорить с братьями.

Со своими братьями.

Больше всего ее поразила мысль, что она не только чувствовала потребность пойти к ним, а впервые по-настоящему осознала их существование. Да, она знала, что они были родственниками, но в какой-то момент, они и в самом деле стали для нее семьей. И более безумным оказалось то, что ее первым побуждением было пойти к ним.

И еще тяжелее представить, что первым, с кем она столкнется в ПБ, будет Фантом.

— Смурфетта! — Улыбнулся он, когда Син вышла из Хэррогейта. — А где Кон? Какой-то варг был здесь и сказал, что он покинул святилище вместе с тобой. — Когда Син не ответила, потому что у нее сдавило горло, улыбка Фантома померкла, а голос смягчился. — Лор здесь. Я думаю, он в офисе Риза.

Син пошла по коридору, и Фантом зашагал рядом с ней, его молчание было одновременно удивительным и странно успокаивающим. Когда она добралась до офиса, вместо Лора там оказался Тень.

Тень оттолкнулся от стены, где стоял облокотившись.

— Где Кон?

Почему всех так, черт возьми, интересовало где он? Син хотела заорать на них, чтобы они заткнулись, но как только она расслабится, слезы польются рекой и все те эмоции, которые Кон хотел, чтобы она почувствовала просто ее раздавят.

— Не важно, — решительно произнесла она. — Что с вакциной?

— Первые прививки уже сделаны, — сказал Призрак из-за стола. — Намного раньше, чем я ожидал. Пока что, двое мужчин, которых я вакцинировал, а потом подверг заражению вирусом, в порядке.

— Ты что действительно нашел для этого добровольцев?

— Ага. Добровольцы. Прикольно. — Фантом улыбнулся зловещей улыбкой. — Они оба были приговорены Карсиес к смертной казни. Благодаря добровольному участию в тестировании, их приговор был смягчен до пожизненного заключения.

Лично Син предпочла бы смерть, но это неважно. Тот факт, что в тюрьме Карсиес очередь на смертную казнь длилась всего неделю, напугал бедных ублюдков достаточно, чтобы согласиться стать добровольцами. Ну, и еще тот факт, что основным методом казни в Карсиес было то, что жертву бросали в яму в качестве приманки для адских гончих.

Если тебе повезло, то они только разрывали тебя на части. А вот если ты не был везунчиком, а они были возбуждены…

Син вздрогнула. В не меньшей степени ее также пугали и жуткие клыки. Она находила весьма забавным тот факт, что души злых людишек, которые пытали животных и после смерти были отправлены в Шеул-гра, должны были провести много времени в яме со зверьми. Ей всегда нравился принцип «око за око».

Тень сунул жевательную пластинку в рот.

— Так что же случилось с Коном? Рейнор сказал…

"Все что мне от тебя когда-ли бо было нужно, это секс и кровь ". Черт возьми. Она не хотела об этом говорить. И все же ее рот открылся и слова сами сорвались с губ.

— Он у себя в квартире. — Слезы, которые она так долго сдерживала наконец пролились, но она смахнула их прежде чем Призрак успел протянуть ей салфетку. — Он пытался провести этот… связывающий ритуал…

— Что ты имеешь в виду говоря «пытался»? Против твоей воли? — Голос Тени превратился в мрачный гул. — И что, черт возьми случилось с твоим пальцем?

— Я должна была избавиться от кольца мастера убийц, чтобы пойти к… — Кону. Она сделала это. Помимо всего прочего, чтобы быть с ним. Какой же долбаной идиоткой она была! Злость и страдание сжали ее грудь, от чего стало трудно дышать.

Раздавшееся у нее за спиной рычание, испугало ее.

— Я убью его, — произнес Фантом.

Тень бросил обертку от жвачки в мусорное ведро.

— Я помогу.

— Мы превратим эту ночь в семейное развлечение, — растягивая слова произнес Призрак. Его голос прозвучал тихо, сдержанно и чертовски серьезно.

Золотистые искорки заплясали в голубых глазах Фантома, и он обвел языком кончик одного клыка.

— Я же тебе говорил, Син, что никому не позволю связываться с моей семьей.

Вот только тогда, он сказал эти слова ей. Имея в виду, что он не хотел, чтобы она связывалась с его семьей. А сейчас… она была частью семьи.

— Пожалуйста, не надо. — Каким-то образом ей удалось сдержаться, чтоб ее голос не надломился. — Я просто хочу забыть.

Они молча обменялись взглядами, а потом Призрак откашлялся:

— Я узнал, как ты появилась на свет.

Это была резкая, но желанная смена разговора. Призрак был в этом весьма хорош.

— А я хочу об этом знать?

Пожав плечами, Призрак откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы на груди. За то короткое время, что она его знала, Син поняла, когда он вот так садился, то готовился к медицинской лекции.

— Ты рассказала мне, что ваша мать использовала какую-то демонскую траву, чтобы вызвать выкидыш, — начал он. — Наиболее распространенной травой, используемой для этой цели является скулворт, но она применима для демонской физиологии, а не для человеческой. При попадании в организм большинства видов демонов, трава вызывает отторжение плода телом матери. Но вот в человеческом организме происходит все наоборот. Трава укрепила твою и Лора демоническую половину, вместо того чтобы уничтожить. Но из-за того, что трава была демонического химического состава, то плохо… повлияла… на вашу человеческую половину. Я подозреваю, что ваша мать приняла траву сразу после зачатия и вероятней всего еще пару раз после. Трава вступила в реакцию с гормонами и по всей видимости задержала нормальное развитие генов, которые должны были превратить тебя в мужчину.

Задержала. Мило.

— Лор и я делили одну утробу матери, так почему же это повлияло только на меня, а не на него?

— Вы родственники, но не идентичны. У вас разные гены, которые восприимчивы… или нет… к разным вещам. Тоже самое происходит с матерями-алкоголичками у людей. Она может родить одного из двух детей с алкогольным симптомом, а второго вообще без каких-либо признаков. — Поерзав в кресле, Призрак сел, подавшись вперед. — Есть еще кое-что. В отличие от Лора, ты не стерильна.

Она моргнула.

— Тогда почему до сих пор я не залетела раз так миллион?

— Потому что у тебя не происходит овуляции, но у тебя есть жизнеспособные яйцеклетки. Ты можешь иметь семью, нужно только пройти процедуру стимуляции клеток.

— Этому не бывать. — Она не только не хотела детей, но с кем ей их заводить? Никто кроме Кона никогда не хотел быть с ней. А она не хотела быть ни с кем, кроме него. И в конце концов, он отверг ее. Оставил ее так, как говорил никогда не поступит.

Боже, как она могла в одно и тоже время кого-то так ненавидеть и страдать по нему?

Жгучая злоба опалила ее кожу, и она поняла, что вот-вот снова расплачется.

— Я должна идти. — Син вскочила на ноги, взмахнув рукой, когда ее братья попытались остановить ее. Ей нужно было побыть одной. Впрочем, как она всегда была.

* * *

Син неслась по коридорам ПБ настолько быстро насколько могла, чтоб только не показаться идиоткой. Но стоило ей войти в отделение скорой помощи, где находился Хэррогейт, как она осознала, ей некуда идти.

Она так долго жила в логове убийц, что у нее не было никакого другого жилья. В спешке покинув логово, она оставила там свою одежду, некоторые безделушки и все оружие, за исключением того, что было на ней и еще небольшого запаса, который она хранила в доме у Лора. Плюс ко всему, теперь она оказалась бездомной.

— Син.

Она обернулась. И была не слишком удивлена, заметив стоявшего там Рейнора, чувака, которого видела в Шотландии. И все же, вот дерьмо, внутри у нее все оборвалось. Он ее поджидал. Хищный блеск его глаз выдавал серьезные намерения.

— Ты здесь по поводу вакцины? — это был дурацкий вопрос, но она вот-вот была готова разрыдаться из-за Кона, сильно нервничала и вина за тот факт, что она начала чуму из-за которой погибли сотни, может тысячи его людей все еще поедала ее изнутри.

— Да, спасибо что спросила. — Он направился к ней и Син почувствовала себя кроликом во власти волка. — Ты уничтожила много жизней, включая многих моих друзей и родственников.

— Я знаю, — сказала она. — Мне жаль…

— Этого недостаточно, ты, маленькая сучка! — рявкнул он. Внезапная перемена в нем подвела Син к краю.

Кое-как ей удалось сохранить непроницаемое выражение лица и ровный голос.

— Так вот почему ты здесь? Хочешь кусочек моей плоти?

— Ага, именно поэтому я здесь. У меня есть для тебя предложение.

— Что бы там ни было, — устало произнесла Син. — Можешь засунуть его себе в задницу.

Он засмеялся. У этого чувака настроение менялось так же быстро как у моря погода.

— Поверь мне, ты захочешь его выслушать. А если нет, умрет еще больше людей. — Он направился в сторону парковки, будучи абсолютно уверенным, Син последует за ним. Она не хотела, но у нее сложилось такое чувство, что он не блефовал, а она не могла взять на себя ответственность еще за большее количество смертей.

Как только они оказались на парковке, он остановился возле машины скорой помощи. Той самой «скорой», сейчас кричащей пустотой и напоминающей Син о Коне, как они были внутри, а его руки на ней.

"Хватит. Отрасти пару гребаных шаров и избавься от своих нежных чувств. Отличный план".Она позволила Рейнору принять на себя всю тяжесть ее страдания.

— Ладно, мудак, — сказала она, наконец. — Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы рожденные варги были уничтожены. Пришло время сместить баланс сил и обращенным варгам занять их место.

— И это все? Что ж, удачи тебе с этим. Я хочу мира во все мире и чтоб люди перестали снимать плохие фильмы о Бэтмене, но знаешь, что, приятель, я тоже в полной заднице.

— Язвительная маленькая шлюшка. Я получу то, что хочу, и ты дашь мне это.

— Я так не думаю. — Она засунула руки в карманы штанов. Ее левая рука ощущалась как-то странно и Син лениво размышляла, когда же она привыкнет к отсутствию одного пальца? — Я имею в виду ту часть, «что я дам тебе». Я ведь шлюшка.

Рейнор фыркнул.

— Только демон может гордиться этим.

Боже, этот парень был таким слизняком. Как Кон его до сих пор не убил? Кон. Хватит!

— Чего ты хочешь. Мне становится скучно. У тебя есть десять секунд, чтобы сказать почему я здесь.

— Ты здесь, потому что я хочу, чтобы ты создала вирус, заражающий только рожденных варгов.

Не просто слизняк, но еще и чокнутый. Въезд на парковку вспыхнул и сквозь него проехала «скорая», остановившись напротив дверей в отделение неотложной помощи. Пульс Син резко подскочил, когда она заглянула в кабину, чтобы опознать медиков. Кона среди них не было. Не то чтобы она ожидала увидеть его там, просто не могла не заглянуть.

Прекрати это.

— Ты конечно осознаешь, — сказала она повернувшись к варгу, — что в последний раз, когда я создала вирус, он передался другим видам.

— Этого не произойдет, если рожденные варги будут заперты.

Больной ублюдок.

— Ладно, но скажи, на милость, что черт возьми, тебя заставляет думать, что я соглашусь сотворить подобное?

Рейнор улыбнулся.

— Потому что ты станешь моим личным убийцей.

— Тебе следует обратиться к Призраку и попросить сделать сканирование мозга или что-то в этом роде. — Она наблюдала как медики выгрузили из машины скорой помощи некоего отвратительного, скелетообразного демона. — Потому что у тебя с головой не все в порядке.

Голос варга стал устрашающе спокойным и он произнес растягивая слова:

— Ты знала, что когда рожденный варг скрывает тот факт, что ее ребенок рождается человеком, она совершает преступление, карающееся смертной казнью? Она и ее дети в канун полнолуния привязываются к столбам и как только стая обращается, они разрывают их на части. И пожирают их. Это очень болезненная и ужасная смерть.

Син не позволила эмоциям отразиться на ее лице, но внутри ее всю трясло.

— И что?

— А то, я знаю маленький секрет семьи Конэлла. У меня есть шпион в стае рожденных варгов, которую вы с Коном посетили. И я знаю все о его внучке Себель.

Ох, Святые угодники!

— И что по твоему ты знаешь?

— Я знаю, что по крайней мере один из ее близнецов родился человеком. — Он наклонился вперед. — Потому что мой брат был отцом.

Горло Син сдавило, но она смогла выдавить из себя:

— Что?

Рейнор бросил взгляд на еще одну машину, въехавшую на парковку через ворота.

— Я был там. И видел как Эгида убила моего брата. Я в течение нескольких месяцев следил за Себель…

— Зачем? — прервала Син. — Что ты хотел выяснить? Или ты просто одержимый, жуткий преследователь?

Взгляд его стал задумчивым, смягчив выражение лица.

— Ты знаешь, демон, каково это быть невидимым? Я присутствовал на Совете варгов, когда он был еще большим цирком, чем сейчас. Нам разрешали присутствовать на заседаниях, но мы не имели, ни власти, ни права голоса, когда даже дампиры, которые являлись не совсем варгами, имели больше власти, чем мы. Мне нужно было любое преимущество, любое превосходство, которое я мог бы получить, каким бы незначительным оно не казалось на первый взгляд. — Его взгляд снова стал сосредоточенным и в нем опять засквозила горечь. — Поэтому я наблюдал за Себель и когда она на несколько дней исчезла вместе с Конэллом, а потом вернулась в деревню с младенцами, я заподозрил, что один или даже два ее детеныша были обращены и им нанесли татуировки. Но я не был уверен, пока несколько дней назад не появился Конэлл, после чего она вместе со своей семьей исчезла из деревни. Вот тогда у меня не осталось сомнений. И я пролью свет на этот маленький секрет.

— Сволочь! — Син вытащила правую руку из кармана, готовясь призвать свой дар и поджарить засранца. — Ты не сделаешь…

— О, я сделаю. Я расскажу все стае, что она совершила, и о роли Конэлла во всем этом. А потом возьму тебя туда понаблюдать. Возможно и его приговорят к смерти вместе с ними.

— Если только я не буду работать на тебя.

— Вот именно. И даже не думай о том, чтобы причинить мне вред. Моя заместительница является лишь одной из нескольких людей, кому я сказал, случись со мной хоть что-нибудь, она позаботиться о том, чтобы секрет Себель стал известен всем. — Он вытащил из кармана своего жакета тоненькую удушающую цепочку. Гребаный собачий ошейник. — Как только ты его наденешь, в твоих же интересах будет лучше не причинять мне вред или не убивать, поскольку все, что случиться со мной, произойдет и с тобой.

В ярости, Син инстинктивно воззвала к своему дару. Тепло распространилось от ее плеча до кончиков пальцев, следуя узору витиеватых символов. Если бы она взглянула, то увидела, что они ярко светились и извивались словно живые.

— Ах ты, сукин сын!

— Это определение было бы весьма точным, если бы я был рожденным варгом, — ледяным тоном произнес он.

Она глядела на свисающий с его пальцев ошейник и ее сердцебиение зашкаливало. Как такое могло произойти? После ста лет рабства, на протяжении которых, она принадлежала такому огромному числу разных мастеров, Син наконец обрела свободу, и теперь снова столкнулась с рабством. А что хуже всего, она наорала на Кона из-за связывания, обряда, который мог привязать ее к нему, но это было бы гораздо предпочтительней того, что Рейнор пытался заставить ее сделать.

— Ну что? — поинтересовался он. — Будешь служить мне или позволишь Себель, ее сыну и может быть Кону умереть?

Разум ее кричал, а тело била дрожь. У нее не оставалось выбора. Вообще-то не совсем так. Может быть если она согласиться, то поможет Кону выиграть время, чтобы он перевез свою семью в безопасное место.

— Да, — выдавила из себя Син. — Я сделаю это. — Он бросил ей ошейник, ее пальцы дрожали, когда она застегнула его у себя на шее. Отвратительное, удушающее ощущение захлестнуло ее, почувствовав словно ее снова заперли в клетке, Син согнулась пополам и опорожнила содержимое желудка.

— Ну, ну, — произнес Рей, поглаживая Син по спине. — Ты только что спасла жизни. Нет причин чувствовать себя больной.

— Я убью тебя, — поклялась она. — В один прекрасный день, я вырву тебе горло голыми руками.

Рей пожал плечами.

— А до этого дня ты моя. И я планирую использовать тебя, пока ты не упадешь.

Использовать ее. О, Боже, если бы он прикоснулся к ней таким образом… она отпрянула от него, не в состоянии выдержать больше ни секунды его руки на ней. Она не знала, как теперь сможет терпеть чьи-либо руки на себе. Только не после Кона.

Его взгляд был полон праведного гнева.

— Не беспокойся, я бы не притронулся к тебе своим членом, даже если бы он был в огне, а ты была спасительной влагой. Я не трахаю демонов. Но не вынуждай меня, Син, потому что у меня есть друзья, которые трахают демонов.

 

Глава 24

Шарла, фамилия-которой-не-имела-никакого-значения, потерлась обнаженным телом о Кона, подставляя стройную шею.

— Возьми же меня, Конэлл.

Ему это нужно. Очень нужно. Его тело не реагировало на ее сексуальное приглашение, но он хотя бы мог заставить себя взять у нее немного крови. Нехватка кормления делало Кона слабым, но пока что его желудок бунтовал против всего, чтобы он в него не отправил, начиная с продуктов питания и заканчивая несколькими глотками крови, которые он взял от человеческого бродяги вчера вечером, после того как прогнал Син.

Он абсолютно не чувствовал себя лучше от того факта, что отослал Син, чтобы спасти ей жизнь.

Руки Шарлы скользнули по его голой груди, спустились к напряженному прессу и потом к поясу джинс. Она была… «лебедем» — человеком, добровольно дающим кровь вампирам и удовлетворяющим их сексуальные потребности, в обмен на головокружительные ощущения при кормлении, она знала, чего от нее ожидают. Но Кон не хотел ничего из того, что она так смело предлагала.

Он все еще не был уверен, как ему удалось пройти в «Приведение» — подземный клуб готов, имея классические признаки голодного вампира: темные круги под глазами и впалые щеки, что обычно означало — вход воспрещен. Клубы не могли себе позволить, чтобы их клиентов разрывали на части, потерявшие контроль вампиры. Но Кон только мог предположить, тот факт, что он являлся постоянным посетителем, позволил ему беспрепятственно войти. И «лебедям» не потребовалось много времени, чтобы отыскать его там. Кон видел, как другие вампиры пользовались Шарлой, поэтому знал, что она можем выдержать грубое кормление.

Его клыки удлинились и Кон задался вопросом, а может ли она так же справиться и с опасностью?

Наклонив голову, Шарла встала на цыпочки, чтобы ее горло оказалось всего лишь в нескольких дюймах от его губ. Ее кровь струилась по венам, заполняя его уши сладкой музыкой. А он только хотел, чтобы эта музыка принадлежала Син.

— Я готова. — Ее голос был хриплым, наполненный желанием и тщетным отчаянием. Кон спросил себя, почувствует ли он вкус наркотика в ее крови?

Он сухо сглотнул, что было весьма странно, учитывая то, как его рот заполнился слюной. Ему это нужно, но он чувствовал себя так странно, словно изменяет Син.

В некотором смысле так оно и было.

Пальцы Шарлы сжались на бедрах Кона, поощряя его.

Дверь с треском распахнулась и врезалась в стену с такой силой, что штукатурка на стене позади нее осыпалась на ковер. Кон развернулся, инстинктивно пряча себе за спину человека. Сердце его бешено колотилось, дыхание застряло в горле, и когда он заглянул в жесткие, холодные глаза мужчины, стоявшего перед ним, то понял — он покойник.

Взгляд Тени переместился на Шарлу.

— Убирайся отсюда.

— Убирайся сам, мудак, — выплюнула она, выходя вперед из-за Кона, но все же осталась стоять рядом. Она была болтлива, но не глупа.

Кон взял ее за плечо и кивнул.

— Иди.

Глядя на Тень, она подобрала свою одежду, и проскользнула мимо него не потрудившись даже одеться. Тень закрыл дверь и Кон приготовился к бою. В его ослабленном состоянии он долго не продержится, и Тень обязательно надерет ему задницу. Но дело в том, что ему было абсолютно на это наплевать.

— Удивлен, что ты один, — начал Кон. — Подозреваю, что каждый из вас хотел бы урвать от меня кусочек.

— За что? За то, что пытался связаться с Син против ее воли или за то, что причинил ей боль?

— И за то, и за другое.

— Как бы заманчиво это не звучало, я здесь не для того чтобы убить тебя. Она просила нас не делать этого, и мы обязаны тебе за спасение ее жизни. — Тень полез в карман куртки и вытащив пакет крови, бросил его на кровать.

Кон резко втянул воздух.

— Это…

— Син.

От удивления Кон отшатнулся назад. Дрожа всем телом он попытался собрать всю свою волю в кулак, чтобы не наброситься на кровь. И все же он не мог отвести от пакета глаз.

— Я не могу. Я пытаюсь излечиться от зависимости.

— Ты хреново выглядишь. Пей. Вернись со мной в больницу, и мы поможем тебе избавиться от зависимости. У тебя будет больше шансов на успех, все пройдет быстрее и более черт возьми, безболезненно. Мы такое уже проделывали с Фантомом.

— Сам разберусь. Я не могу вернуться в больницу. — Не тогда, когда Син где-то там поблизости. Это было все равно, что размахивать красной тряпкой перед быком. — И я не притронусь к этому.

— Не будь идиотом! Выпей эту чертову кровь!

— Нет.

Тень шагнул к нему, и Кон встретил его с поднятой головой. Они стояли нос к носу, грудь к груди и Кон чувствовал исходившую от Тени агрессию. Демон хотел пролить кровь так же сильно как Кон хотел ее испить.

— Ты что, самоубийца? — прорычал он. — Ты страдаешь, когда не должен этого делать. Син не хотела бы видеть тебя в таком состоянии.

Возможно Син бы наоборот понравилось видеть его в таком состоянии.

— Отвали, Тень. — Адреналин бурлил в крови Кона, голод возрос до предела, а злость на самого себя накрыла его с головой, создавая гремучую смесь эмоций, подталкивающую его к тому, чтобы выбить демону зубы.

Тень толкнул Кона в грудь.

— Тупой сукин сын! Ты же знаешь самостоятельная детоксикация чертовски рискованна, а мы позволим тебе жить только в том случае, если будем абсолютно уверены, что ты не представляешь опасности для Син, так что пей!

Кон отшатнулся и… вышел из себя. Замелькали кулаки, мебель разлеталась на щепки, когда они швыряли друг в друга через всю комнату. Таящие силы Кона дали о себе знать и Тени не заняло много времени, чтобы схватить его, обернуть руку вокруг его горла и поднести пакет с кровью ему ко рту. Кон затряс головой, его зубы плотно сжались, но пьянящий аромат крови Син разнесся по комнате и его клыки стали удлиняться в независимости от того, как сильно он не желал втянуть их назад.

Тень был беспощаден в своей решимости и продолжал надавливать на пакет, водя им по губам Кона. Наконец, целлофан зацепился за кончик его клыка, и капля крови капнула ему на язык. Все тело Кона дернулось, как будто через него прошел электрический разряд.

Игра окончена. Вне себя от всепоглощающей нужды, он схватил запястье Тени и крепко удерживал его руку, глубоко погрузив клыки в пакет. Сущность Син потекла ему в горло, освещая его изнутри. Он стонал от этого вкуса, от отступления болезненного голода, так сильно овладевшего им. Он желал, чтобы Син была здесь. Желал погрузиться в ее тело так же как он погружался в ее горло. Он бы взял ее жестко и быстро, слушая ее крики удовольствия… ее крики… ее кровь.

Кон… прекрати! Голос едва пробивался сквозь его затуманенное сознание. Син была под ним, она безуспешно боролась с его новой силой и нуждой.

Эй, отвали от меня! Нет, этому не бывать. Он должен снова укусить, потому что вена, из которой он пил иссякла… Может быть он иссушил ее? Ужас переборол жажду крови, одолев даже зависимость.

— Кон! Блядь! — раздался мужской голос. Глубокий.

Кон моргнул, и пелена упала с глаз, только для того чтобы увидеть Тень под ним. Член Кона толкался Тени в бедро и нда уж… это совсем не круто.

Задыхаясь и дрожа как осиновый лист, Кон слез с него.

— Э… я не… я хотел не тебя.

— Черт возьми, надеюсь, что не меня, — пробормотал Тень. Он с легкостью вскочил на ноги, казалось бы абсолютно не смущенный произошедшим, и чего удивляться, он ведь был демоном секса и Кон сильно сомневался, что это его напрягло. И тысячелетнего Кона, делавшего за свою жизнь практически все, это тоже не должно было смутить. За исключением того, что Тень был братом женщины, которую он жаждал и… фу, гадость!

Кон остался сидеть на полу на корточках. Он провел рукой по лицу, внезапно почувствовав себе полностью истощенным.

— Боже, как я ненавижу это.

— Поехали со мной в больницу. — Черная кожаная куртка Тени скрипнула, когда тот сложил на груди руки и Кон знал, что его аргумент был неубедителен. Но из-за своего упрямства не мог так легко сдаться.

— Я не могу.

— Ты позволил Син привязаться к себе, а потом растоптал ее чувства. — Изначально низкий голос Тени упал еще на октаву. — Самое малое что ты можешь сделать, так это очиститься. И еще приятель, я уже говорил тебе, избавься от зависимости, чтобы ты не представлял опасности для Син, иначе мы зароем тебя в землю.

Достаточно справедливо и не меньше чем Кон заслуживал.

— Детоксикация… будет весьма неприглядным процессом. Ты должен будешь или держать меня в клетке или связать.

— В этом я большой эксперт. — В глазах Тени сверкнули веселые искорки, он жестом указал на дверь. — Пойдем.

* * *

Син нуждалась в сексе.

Пока еще потребность не была столь сильна, чтобы причинять боль, но не пройдет много времени прежде чем судороги, потливость и тошнота обрушатся на нее. И все же Син тянула, потому что от самой мысли быть с кем-то другим кроме Кона, ее начинало подташнивать.

И Син заплакала, но она не собиралась в этом никому признаваться. Даже Лору.

Она провела ночь в его лачуге в Северной Каролине, где он редко бывал в последнее время, так как жил с Идесс в Италии. К счастью, он оставался в стороне, хотя наверняка знал, что она здесь. Однако он и ее других три брата пытались звонить ей каждых пятнадцать минут, и она в конце концов была вынуждена отключить телефон, чтобы остаться в здравом рассудке. Сегодня утром, когда она проверила сообщения… их было сорок.

Син удалила их все, даже не прослушав. Но текст сообщения, только что полученное от Тени, сидя у стойки бара в клубе для демонов, заставило ее сердце остановиться. Судя по всему, Кон сейчас находился в ПБ, и для нее было бы лучше держаться оттуда подальше.

Без проблем. Ее пытался снять красивый, краснокожий демон Сора, подошедший сзади, и это было как раз то, что ей нужно.

Сердце стучало у нее в груди, выбивая слово «лгунья».

Сильные руки Сора обхватили ее за бедра, а его широкая грудь прижалась к ее спине и выпуклость в его джинсах настойчиво упиралась ей в задницу. Не так давно, она бы ответила ему, взяла бы его на танцполе или в туалете, воспользовалась бы его по-настоящему талантливым хвостом. Вместо этого, все, о чем она могла думать так это о Коне.

— Ублюдок, — прорычала она, склонившись над кружкой пива.

— Это не самые приятные слова для мужчины, который собирается заставить тебя выкрикивать его имя, — произнес он, утыкаясь носом ей в шею. Его зубы клацнули о цепочку на ее горле, и Син могла поклясться, что почувствовала, как та затянулась еще туже.

Син допила пиво, в то время как руки Демона Сора скользнули ей под кожаную юбку и кончиками пальцев прошлись по шелковой ткани нижнего белья.

Исходящая от рук мужчины боль, пронзила все ее тело, распространяясь на все органы, и ощущаясь, как будто они пришли в движение, связываясь в один большой узел. Задыхаясь, Син соскочила с барного стула и бросилась наружу, где уникальный, заплесневелый запах Бангкока заставил ее желудок взбунтоваться и избавиться от содержимого на булыжную мостовую. Что, черт возьми, с ней такое происходит!?

Вдыхая большими глотками загрязненный воздух, она облокотилась на стену здания, в котором в передней части располагался подпольный бордель и притон наркоманов, а в задней танцевальный клуб для демонов. Звуки сексуальной ночной жизни заглушали пульсацию в ушах Син. Было четыре утра, но эта часть города еще жила своей жизнью. Любой порок, любой фетиш, каким бы незаконным или отвратительным он не был, всегда мог быть удовлетворен в Бангкоке, и извечная истина имела здесь место быть: зло скрывается под покровом темноты.

Как только тошнота отступила, потребность Син вернулась на первый план, напомнив о себе болью и дрожью. Она еще никогда так сильно не ненавидела то, кем была, чем сейчас. До Кона ее тело было инструментом, таким же безличным, как и молоток. А теперь, ощущалось как свое собственное, принадлежащее только ей, она контролировала его, и сама мысль поделиться им с кем-то другим кроме Кона…

Блядь! Возьми себя в руки! Она прошла в дверь мимо вышибалы и направилась прямо в толпу людей, танцующих на танцполе. Яркие лучи света мелькали в такт техно-поп музыке, когда Син потерлась телом о крупного мужчину Бедим. Они были чувственной, темнокожей расой, чьи молодые мужчины были вынуждены покинуть их общину на десять лет, чтобы испытать жизнь на улице. Вернувшись, они получали целый гарем женщин, но до тех пор, должны были искать удовольствие в другом месте.

Он повернулся к ней, его мужественная улыбка должна была запустить ее двигатель. Тело Син горело от желания, но как только он нежно прошелся ладонями вниз по ее голым рукам, только холодная дрожь последовала за этим.

— Дотронься до меня, — прорычала она и усмехнувшись, мужчина направил руки к ее груди.

В тот же миг ее желудок снова взбунтовался, и она отскочила от парня. Тяжело дыша, она молилась, чтобы только не выплеснуть остатки своего ужина на танцпол. Резко схватив другого мужчину, она развернула его кругом. Син положила руку ему на пах и… убрала ее, совершенно выбитая из колеи его синтетическими, в полосочку колготками, которые уже давно нужно было выкинуть в мусорку, потому что, алло, время 80-ых давно прошло.

Син испытала чувство крайнего унижения и шатаясь вышла из бара. Ее похоть не утихла так же, как и желание получить Кона. Он что, и в самом деле связался с ней?

Ужасные мысли роились в ее голове: когда мужчина Семинус связывался с женщиной, то больше не мог заниматься сексом ни с кем, кроме своей пары. А что если с женщинами Семинусами происходило нечто подобное? Что делало для Син абсолютно невозможным больше никогда заниматься сексом с другими мужчинами.

От ужасающих последствий подобного у нее закружилась голова, она заскочила в Хэррогейт и набрала «ПБ».

Когда она вышла из ворот, то увидела Тэйлу, разговаривающую с Сереной, держащей на руках извивающегося Стью. Будучи уверенной, что по крайней мере один из ее братьев был где-то поблизости, Син огляделась и… так и есть, Призрак, одетый в свои обычные зеленые скрабс вышел из смотровой комнаты.

Син направилась к нему.

— Где Кон?

Призрак передал медсестре медкарту.

— Он проходит детоксикацию. Тебе нельзя с ним видеться.

— Мне плевать даже если он танцует балет в кафетерии. Мне нужно его увидеть.

— Син, ты не можешь. Ты только вернешь его обратно…

— Мне все равно! — Она фактически кричала и ее невестки двинулись в их сторону. Черт возьми! Ей не нужно было еще больше свидетелей ее позора. Она сама найдет Кона. Син прошла мимо брата, но он схватил ее за руку и резко развернул кругом.

— Я не позволю тебе и близко к нему подойти.

— Тогда можешь смотреть как я умираю! — Она вырвалась из его хватки, не в силах вынести прикосновений и не потому, что он причинял ей боль, а потому, что прямо сейчас она не могла иметь дело с любовью.

Его глаза сузились.

— Что ты такое говоришь?

— Помнишь я сказала, что Кон пытался связаться со мной? Что ж, кажется он не просто пытался, а и в самом деле сделал это.

Какое-то мгновение Призрак просто стоял нахмурившись, а потом его глаза широко распахнулись.

— Так значит ты не можешь…

— Нет, не могу.

— Блядь.

— Вот именно. А сейчас, где он?

 

Глава 25

Кон не рассчитывал, что его разместят в комнате, с удобствами как в отеле «Хилтон» или что-то в этом роде, но он полагал, что братья Сем хотя бы поместят его в теплое помещение.

Но не тут то было!

По всей видимости очень низкая температура способствовала более быстрой детоксикации, каким образом, Кон не знал, но подозревал что мальчики также хотели его помучить… и им это удалось. Он уже отморозил себе задницу. Ну, вообще-то он замерзал только тогда, когда его не кидало в жар от лихорадки.

Одетый только в скраб, который Призрак бросил ему и дрожа от холода, Кон расхаживал туда-сюда по комнате, где кроме кровати не было больше никакой мебели. Он был прикован цепью к полу, застегнутой на его лодыжке, которая позволяла ему перемещаться по комнате в те короткие минуты просветления, такие, например, как сейчас. Все остальное время он представлял собой обезумевшее, обозленное животное и когда начинал чувствовать, что голод снова одолевает, то нажимал кнопку вызова, и тогда один из братьев вместе с несколькими санитарами приковывали его к кровати, пичкали успокоительными и засовывали питательную трубку в горло.

Человеческая кровь, которую они насильно вливали ему в желудок, нужна была только для поддержания его жизни, и то большую половину он выплевывал обратно.

Блядь! Он так жалок. Кон посмотрел в зеркало в ванной, едва узнавая смотревшие на него изможденное лицо и пустые глаза. Он был настолько ослаблен, что пройдя пару минут по комнате, должен был отдохнуть, но с другой стороны его периоды просветления длились всего пять минут.

Он взглянул на часы. Приблизительно через девяносто секунд, он снова скользнет в бездну безумия, где не существовало ничего кроме голода, насилия и Син.

Син.

Он до боли её желал. Все его тело болело словно в синяках, а центр груди горел огнем, говоря ему, что страстное желание не только физическое влечение. Он скучал по ней, не мог перестать думать о таких глупых маленьких мелочах, например, как она улыбается. Как ест. Как ее голос становился хрипловатым и низким, когда он прикасался к ней. Боже правый, он бы отдал все на свете, чтобы только быть с ней как нормальный человек.

Но этого никогда не случиться, и он был самым большим тупицей в мире если даже фантазировал об этом. Лучшее на что он мог надеяться, так это очиститься и провести остаток своей жизни управляя кланом дампиров. Участвовать в брачных ритуалах с женщинами, которые вероятно ему даже не будут нравиться.

Дверь распахнулась и Призрак шагнул внутрь.

— Ложись на кровать.

Было еще рановато, но у Кона не было сил спорить. Он послушно лег и Призрак привязал его… более крепче чем обычно.

Кон глянул вниз.

— А что кровообращение в моих конечностях сейчас не обязательно?

Призрак еще туже затянул кожаный ремень на груди Кона.

— Син здесь, пришла повидать тебя.

— Что? — Кон задохнулся и это не было связано с последним ремнем, который Призрак затянул на его шее. — Нет! Ты не можешь позволить ей…

— Слишком поздно. — Син ворвалась в комнату в своей обычной манере, как грозовой шторм, сметая всех и вся на своем пути. Она была завернута словно подарок в черный кожаный корсет без рукавов с молнией спереди и такую же мини-юбку, а на ногах гладкие сапоги до колен, открывающие загорелые бедра, к которым он помнил, как прикасался. Целовал. Помнил, как эти ноги обхватывали его талию и лежали по обе стороны от его головы.

Жар затопил его, клыки выдвинулись из десен, взгляд сосредоточился на ней как лазерный прицел, а все тело напряглось и натянуло ремни.

— Убирайся!

Призрак подчинился, хотя приказ Кона относился не к нему. Однако он стрельнул в Кона убийственным, предупреждающим взглядом, прежде чем закрыл за собой дверь.

— Вау! — произнесла Син, ее сапоги на высоких каблуках постукивали по полу, когда она начала приближаться. — Я не ожидала никакой вечеринки или что-то в этом роде, но подумала, ты будешь в состоянии сказать хотя бы «Привет».

— Я серьезно, — он стиснул зубы. — Убирайся.

— Ну, знаешь, что? — Она завязала волосы в узел. — Я бы так и сделала, если бы ты, твою мать, не связался со мной или что ты там сделал, и мне нужно одолжить твой член на минутку.

Его член радостно дернулся от такой новости, но Кон нахмурился.

— Я не мог с тобой связаться. Зависимость бы исчезла.

— Да? Тогда объясни мне почему от прикосновения к другим парням меня воротит!?

Прикосновения? К другим парням? Он знал, что она должна была, но слышать это от нее, знать, что она пыталась… Огромное давление сконцентрировалось в его груди и черепе и затем он услыхал какого-то монстра в комнате…

— Эй! — Он моргнул от резкой боли в щеке и увидел стоявшую перед ним Син с раскрытой ладонью и готовой треснуть ему пощечину еще раз. — Это яростное рычание и попытки вырваться из ремней смотрятся не так уж привлекательно. — Она потянулась к поясу его штанов. Кон был уже тверд, мучительно тверд и… ладно, сейчас он понял почему Призрак оставил набедренный ремень расстегнутым.

— Мне жаль, — вымолвил он, инстинктивно пытаясь приподнять бедра, чтобы помочь ей стянуть с него штаны, но Призрак оставил ноги и талию сильно затянутыми ремнями, что ограничивало любое движение. — Я хочу вонзить свои зубы тебе в горло и пить до тех пор, пока ты не крикнешь мне остановиться…

Он что, произнес это вслух? Фан-блядь-тастика! А ему казалось, что у него сейчас короткий период просветления, за которым последует веселенькие моменты убийственного безумия.

Син удивленно приподняла темную бровь.

— А ты и впрямь знаешь как очаровать девушку. — Закусив нижнюю губу, она повернулась к его бедрам, где его член теперь свободно возвышался, а пояс штанов удобно примостился прямо под его яйцами. По какой-то причине, казалось, она не решалась прикоснуться к нему.

— Что… — Он сглотнул, стиснув зубы, потому что находился в коротком моменте просветления и хотел так и остаться. — Что не так?

— Ничего. — Она покачала головой и затем схватила его член. От ощущения ее теплой, мягкой ладони на нем, у Кона вырвался стон, и ее улыбка облегчения заставила его снова застонать.

— Сейчас, Син, — прошептал он. — Прежде чем я снова потеряю контроль.

Син не стала спорить. Она осторожно, чтобы не зацепить за ее кобуру на бедре, сняла трусики, задрала юбку и забралась на кровать. Оседлав бедра Кона, Син направила его внутрь себя.

О, да… она была теплой, влажной и ее тело было предназначено для этого. Предназначено для него.

— Син…

— Шшш. — Она откинула голову назад и стала двигаться. — Я не могу… слушать твой голос. Не сейчас. — От каждого скольжения ее плоти вдоль его члена, ее сапоги поскрипывали, потираясь об его бедро. Он хотел прикоснуться к ней, зажать полный кулак ее иссиня-черных локонов и удерживать для своего поцелуя, своего укуса.

Он взвыл от разочарования, его пальцы сжались в кулаки с такой силой, что стало больно. Но удовольствие нарастало, волны экстаза росли и врезались в него все быстрее и быстрее, по мере того, как она раскачивалась на нем. Син положила ладони ему на грудь и впилась ногтями, цепляясь за него, когда тихий, хныкающий звук сорвался с ее приоткрытых губ.

Это было офигенно, так чертовски офигенно. Он напрягся, пытаясь раскачивать бедрами, подстраиваясь под ее ритм. Его пальцы распрямились, но все до чего он мог дотянуться, так это рукоятка одного из ее кинжалов. Если бы он мог добраться до него, то мог бы освободиться. А потом взять ее так как он хотел…

— Пожалуйста, — она задыхалась. — Кончи.

Его тело подчинилось, словно раб ее желания. Его кульминация была такой неистово жгучей, что удовольствие почти причиняло боль. Син вскрикнула, ее тело выгнулось дугой: тонкое, изящное произведение искусства. Когда оргазм… вообще-то он думал у нее было три или четыре… затих, она содрогнулась и упала ему на грудь. Внутри, его сердце выскакивало из груди словно пытаясь дотянуться до нее. Но где-то глубоко, что-то более зловещее пробудилось, потребность погрузить в нее клыки и выпить всю до последней капли крови. Если она подвинется еще немного, то будет в зоне досягаемости его губ…

— Кон?

— Хм? — Еще чуть-чуть ближе…

— Что мы будем делать?

Делать? Он собирался попробовать ее… Вот, что он собирался делать. Син сглотнула достаточно громко, чтобы он услышал. Он тоже сглотнул, большой, атласный глоток… Прекрати!

— Кон? Можно как-то избавиться от этой связи?

Связь. Связь. Дерьмо! Стряхнув порочные мысли, он резко вздохнул. В голове пронеслись сожаление, боль и еще миллион других эмоций. Они были по-настоящему хреновыми. Его член дернулся внутри ее жара словно заполняя наступившую тишину, буквально. Син нуждалась в сексе и могла получить его только от него, а он был зависим от ее крови и убьет ее, если не будет прикован. На протяжении всей жизни они были обречены… вот на это.

И это при условии, что его клан не выследит и не убьет ее.

— Нет, — прохрипел он.

Она подняла голову и ее темно-карие глаза были наполнены слезами.

— Так значит я всю свою оставшуюся жизнь буду практически прикована к тебе так же как к… — Она замолчала и в этот же момент Кон обратил внимание на ошейник у нее на шее. Это был ошейник варга, изобретенный демонами, которые первоначально вывели варгов Полнолуния.

— Какого черта!? — его голос был таким низким и искаженным, что он чуть понимал самого себя. Син быстро села. — Кто обратил тебя в рабство?

Ее пальцы неосознанно потянулись к ошейнику, а в следующее мгновение, она резко опустила их и отстранилась от Кон.

— Это просто собачий ошейник. Новое веяние моды.

— Не ври мне, черт возьми! — взревел Кон. Он убьет этого ублюдка. Кто бы это ни был, он покойник. За исключением того, что Кон не мог его убить. Не мог даже накормить этого ублюдка собственными зубами, потому что, чтобы он не сделал с мастером, Син будет ощущать такую же боль.

Син надела трусики.

— Кон, все в порядке.

— Ничего, на хрен не в порядке! — Боже, он жаждал пролить чью-то кровь и для него было во истину облегчением, что он хотел пролить не кровь Син. — Скажи мне!

Син избегала смотреть Кону в глаза, когда натягивала ему штаны.

— Рейнор.

— Как так вышло? — спросил Кон сквозь стиснутые зубы. — На чем он тебя поймал? — С ее то ненавистью и страхом перед рабством, не было ни единого шанса, что она подписалась на пожизненную неволю не меньше чем под угрозой смерти.

Но она не боялась собственной смерти…, следовательно, защищала кого-то другого.

— Кого он угрожал убить, Син? Одного из твоих братьев? Скажи мне! Сейчас же. — Дымка страдания заволокла ее глаза, когда она наконец повернулась к нему лицом и его кишки скрутило узлом. — Меня? Да?

— Себель, — прошептала она. — Себель и ее ребенка. И может быть тебя в придачу. Рейнор знает. Тебе также нужно знать, что человек, который взорвал твой дом и пытался убить меня — рожденный варг по имени Лукас. Я только не знаю, почему он хотел убить меня таким способом.

— Валко. — Он изверг долгое, грязное проклятье на нескольких языках. — Голову даю на отсечение, что это Валко нанял его для работы. Он хотел твоей смерти, чтобы ты не смогла помочь найти лекарство от болезни.

Душераздирающий гнев превратил его кровь в яд, разъедающий то, что осталось от остатков здравомыслия. Его предал Совет варгов, семья находилась в опасности, а Син, которая наконец, после сотни лет избавилась от уз одного монстра, теперь была привязана к двум сразу. Ярость возросла до предела, а вместе с ней потребность в кормление и его взгляд сфокусировался на горле Син.

Это должно закончиться, и хотя Кон не знал, как избавить Син от связи с Рейнором, он точно знал, как разрушить ее связь с ним. Потому что он солгал ей. На самом деле выход из сложившейся ситуации был. Его пальцы погладили рукоять кинжала, который он стащил из ее ножен и спрятал себе под ногу. И прежде чем скользнуть в черную бездну безумной жажды крови, Кон прорычал:

— Позови Призрака. И Люка.

Она кивнула, от чего кончики ее хвоста прошлись по татуировке на шее, которую он всегда хотел облизать. Кон тяжело задышал, борясь с надвигающимся безумием. Он не мог позволить ей уйти так и не сказав…

— Син, я… вот дерьмо. — Задыхаясь, он сделал три глубоких вдоха и затем перестал дышать, когда ее пальцы сомкнулись вокруг его руки.

— Что?

— То, что я тебе сказал… в квартире, было не правдой. Я хотел оттолкнуть тебя… чтобы мой клан тебя не убил.

Слезы застыли в темных глубинах ее глаз.

— О, Кон, — прошептала она. — Мы никогда не сможем быть вместе, если я не свяжусь с тобой, да?

— Нет, — задохнулся он.

Ее горло, восхитительное горло кремового цвета дернулось, когда она конвульсивно сглотнула.

— Тогда… свяжись со мной. Сделай это. Закончи, чтобы связь работала в обоих направлениях.

Боже правый! То, о чем она просит, просто… Боже правый! От сказанного ею, глаза Кона широко распахнулись. После всей ее борьбы, она была готова отдать себя ему, отказаться от единственной вещи, которой дорожила всю свою жизнь: от свободы.

Кон никогда не примет от нее такой жертвы.

— Хорошо, — солгал он и не был ли он хорош в этом? — Не сейчас… голоден. Позже. Ты должна… верить мне. — Он сжал ее руку, слишком четко ощущая биение ее пульса под своими пальцами. — Моя…

Она что-то сказала, но он не понял, что. Красная пелена заволокла его зрение, а разум превратился в разум животного, не способного думать. Все что он осознавал после этого, были голод и ненависть.

* * *

С Коном творилась настоящая катастрофа. Что бы Призрак не предпринимал, дампир становился все ожесточеннее и слабее. Очень малое количество крови задерживалось внутри него и Призрак находился в таком отчаянии, что даже попробовал накормить парня кровью Лора, надеясь, что сходство с кровью Син произведет положительный эффект.

Бесполезно.

А потом, в один странный, похожий на транс момент просветления, Кон рассказал ему о новой связи Син с Рейнором и попросил Призрака взять у него и сохранить образцы всего: от его крови, слюны и заканчивая семенем. А сейчас за дверью комнаты Кона, Призрак стоял вместе с Тенью, Фантомом, Джем и Кинаном, ожидая пока Люк закончит делать что-то с Коном внутри. Кон словом не обмолвился по поводу своих причин взятия всех образцов, и почему хотел видеть Люка, и Призрак задавался вопросом, а не поехала ли у Кона крыша?

Призрак надеялся, что нет. Кон поклялся, что разорвет не правильно-пошедшую-связь с Син, и лучше бы этому оказаться правдой. Что касается другой связи… с оборотнем… Призрак заставил себя сдерживать закипавший в нем гнев, пока Лор и Фантом не раздобудут полезную информацию об этом парне и ошейнике, который тот использовал на Син.

— Привет! — Кстати о демонах, Лор вышел из-за угла, держа в затянутой в перчатку руке стопку бумаг. — Я получил кое-какую информацию об этом ублюдке Рейноре.

Фантом удивленно приподнял одну бровь.

— Ты использовал свои контакты среди наемников?

— А еще интернет. — Усмехнулся Лор. — Нет, серьезно, я действительно думаю, что изобретение киберпространства — проделка дьявола.

Призрак в этом не сомневался.

— Где Син?

— Она в детском саду, помогает Серене и Руне с детьми.

Детский сад — идея Серены, был нововведением в больнице. Она и Руна проводили так много времени в ПБ, что имело смысл создать безопасное место, где дети могли бы играть. Плюс ко всему, это сильно облегчало жизнь для сотрудников с детьми. Серена помогала в садике, когда она и Фантом не охотились за сокровищами… или просто не охотились. Сейчас всем заправляла Руна, а Идесс помогала, так как с некоторых пор постоянно работала в больнице.

Призрак все еще качал головой в изумлении каждый раз, когда заходил в детский садик и видел Фантома или Тень баюкающих или кормящих младенцев. Тень всегда любил детей, но Фантом… Риз никогда не думал, что доживет до дня, когда увидит Фантома комфортно и спокойно себя чувствующим с хрупким младенцем на руках.

Со своей же стороны, Призрак не мог дождаться того дня, когда Тэйла забеременеет. Его инстинкт Семинуса к репродуцированию со своей парой все возрастал и возрастал, и теперь, когда ее сестра-близнец, Джем носила ребенка, Тэй наконец стала менять свои убеждения. Одна только мысль о том, что внутри его пары растет его сын, делало Призрака беспокойным и Тэйле сильно повезло, что сейчас ее здесь не было, иначе он прижал бы ее к стене и постарался изо всех сил, чтобы это произошло.

Джем перестала играть с одной из своих черно-синих косичек и положила руку на живот.

— Что ты узнал, Лор?

— Что этот парень весьма хорош в том, чтобы держать свои руки не запачканными. — Лор вручил бумаги Тени, чтобы тот передал их по кругу. — Там его фото, приблизительное место жительства, любимые места встреч. Он владеет авто свалкой в Питтсбурге, приносящей приличный доход. У него много врагов, но они дохнут как мухи. Ему ничего нельзя приписать, но следы ведут к наемникам.

— Тебе бы не знать, — пробормотал Кинан, но это была добродушная подколка. Уголки губ Лора приподнялись, и он показал средний палец человеку. Раньше они были злейшими врагами и хотя теперь не стали лучшими друзьями, все же ладили и время от времени устраивали спарринги в спортзале ПБ.

Призрак повернулся к Фантому, который игрался с его iPhone.

— Ты узнал еще что-нибудь об ошейнике на шее Син?

— Нет, — ответит он, не отрывая взгляда от телефона. — Демоны, создавшие его, вроде как легенда. Я не могу найти ни единого доказательства их существования.

— Ну, — вмешалась Джем. — Еще пару дней назад у нас также не было доказательств существования варгов Новолуния.

Да, новость была для всех настоящим шоком. Сейчас, Люк и Кара остановились в Нью-Йоркском доме Тени и Руны, пока Тэй и Кинан не смогут добиться отмены в Эгиде ее смертного приговора. До сих пор у этого задания был самый низкий приоритет — Эгида и военные все еще пытались решить было ли уничтожение варгов все еще желательным курсом действия, не смотря на то, что вакцина Призрака удачно прошла испытания и в настоящее время производилась с помощью МИИИЗАР[13]. Дело осложнялось тем, что оба паранормальных агентства были подняты по тревоге событиями по всей видимости не связанными с происходящим в человеческом мире из-за вируса варгов.

Воды Нила стали красного цвета и хотя ученые определили, что причиной являлись токсичные красные водоросли, они все равно не могли объяснить, как такое произошло за одну ночь. А что самое худшее, так это то, что токсины, распространяющиеся по ветру и обычно оказывающие малый эффект на людей и животных в виде раздражения дыхательных путей, теперь стали смертельными. Естественно, благодаря появлению Лихорадки Син, Эгида и ПС-Х поспешили снова обвинить в новых неприятностях демонов.

Тень скрестил руки на груди.

— Так значит ты говоришь, что не знаешь как снять ошейник с Син или освободить ее от связи с варгом.

— Это то, что я сказал, — проворчал Фантом. Он ненавидел не находить то что искал. Конечно, у него было всего пару часов, но он не был самым терпеливым демоном в мире, особенно когда дело касалось свободы Син и возможно ее жизни, стоявшей на кону, Фантом был особенно взвинчен. — Сегодня вечером я и Серена можем пошнырять вокруг области Шеула Хорун. Большинство легенд о варгах Новолуния и их создателях исходят оттуда.

Дверь в комнату Кона отварилась и из нее вышел Люк.

— Все кончено. — Его голос был до странности хриплым.

— Э, что кончено?

Люк уставился на Призрака и тот мог поклясться, что глаза варга были немного налиты кровью и определенно в крапинку — редкий признак эмоций у обычно невозмутимого варга.

— Он не сказал тебе? — Когда Риз покачал головой, Люк выругался. — Вот дерьмо! Он заставил меня сделать это, Риз!

У Призрака в голове зазвенел тревожный звоночек.

— Сделать что? — Он не дождался ответа Люка, широко распахнул дверь, сделал три шага и замер.

— Чертовы адские колокола! — Тень бросился к постели Кона и его рука засветилась, Призрак также активировал свой дар. — Что, черт возьми, ты натворил, Люк?

— Вы не можете ему помочь, — сказал Люк. — Я сломал ему шею после того, как всадил кинжал в грудную клетку. Я думал вы знаете.

Призрака трясло с демонической яростью, когда он повернулся к парамедику и знал, что его глаза приобрели красный оттенок.

— Почему он сделал это и черт бы тебя побрал, зачем ты помог ему!?

— Он что-то сказал о разрушении связи с Син и тем самым спасении ее жизни. Я был обязан ему — я обязан всем вам — за спасение моей жизни. За спасение Кар и ребенка. Поэтому он попросил меня, и я согласился. — Голос Люка слегка дрогнул так, что большинство бы и не заметило. — Он взял с меня клятву доставить его тело в его клан в течение часа.

— О Боже! — Все головы резко повернулись к Син, стоявшей в дверях, с рукой, прикрывавшей рот и ужасом в глазах. — Он не… Он не мог…

Лор схватил ее в свои объятия, когда душераздирающий вопль горя вырвался из ее горла и словно лезвие скальпеля вонзился в сердце Призрака. Его связь с чистокровными братьями всегда была очень сильна, но у него никогда раньше не было подобной физической связи ни с Лором, ни с Син. И вот впервые он почувствовал Син. Почувствовал ее боль.

И когда он глянул на своих братьев, то увидел, что они тоже это почувствовали.

* * *

— Кон! — Син выкрикивала его имя снова и снова. Ее горло саднило, а глаза ощущались будто вот-вот вылезут из орбит от ее крика, но все что имело значение, так это добраться до Кона. Она вырвалась из рук Лора и бросилась в сторону Кона, ее ноги скользили в луже крови, растекающейся по полу. — Нет, Кон, нет!

Ошеломленная, в ужасе и в полном отчаяние, она схватила Лора за руку.

— Верни его! — Она прижала руку Лора к бедру Кона. Он был все еще теплый. Шанс еще был. Все еще был! — Сделай это!

— Я не могу, Син. — Лор нежно убрал ее руку. — Кинжал… Это твой кинжал Гаргантюа.

Не может быть! Ее рука автоматически метнулась к пустым ножнам на бедре. О, Боже! Этот сукин сын как-то стащил его у нее.

Люк откашлялся.

— Он заставил меня воспользоваться им. Сказал, что тогда Лор не сможет вернуть его назад. Что-то о магических свойствах кинжала, которые помешают дару Лора.

Син едва слышала объяснение Люка, едва слышала что-либо еще кроме безмолвных криках в ее ушах:

— Ты, ублюдок!

Син бросилась на Люка, но Тень поймал ее прежде, чем она до него добралась. Тем ни менее намеренье навредить Люку осталось и заклинание «Убежище» сработало, заставляя символы на стенах пульсировать также, как и боль в ее черепе, словно когти впивающиеся в ее мозг. Агония затмила ее зрение и Син с криком рухнула на пол, да так, что затрещали коленные чашечки. Руки Тени обвились вокруг нее. А потом не смотря на стук у нее в голове, она почувствовала других, Призрак, Фантом и Лор опустились вокруг нее на пол. Кто-то взял ее за руку. Кто-то положил ладонь на плечо. А потом кто-то еще… Фантом, поняла она, прижал ее голову к своей груди, когда ее мир разлетелся на миллионы осколков.

 

Глава 26

За прожитые Коном тысячу лет, он боялся только одного — трех ночей полнолуния, превращавшие его в существо, которого страшились как люди, так и демоны. Не то чтобы он ненавидел быть подобным существом или даже ненавидел агонию, сопровождавшую превращение, но он презирал тридцать секунд уязвимости, которая приходила с каждым превращением.

Сейчас же, когда он открыл глаза и уставился на темное небо и восходящую луну, то произнес тихое приветствие, потому что теперь ночь была его лучшим новым другом, а день злейшим врагом, при условии конечно, что ритуал был завершен. Кон инстинктивно вздохнул, хотя ему это и не нужно было. Он положил руку на сердце, даже зная, что оно не будет биться.

Чей-то ботинок пнул Кона в бедро и он, лежа на церемониальном алтаре, повернул голову, чтобы взглянуть на друга своего детства — жилистого мужчину, чьи волосы были прикрыты банданой голубого цвета.

— Привет. — Ну, хотя бы его голос все еще звучал по-прежнему.

Аэд усмехнулся.

— Ну и какого это начинать вторую жизнь?

Морщась от боли в затекших мышц, Кон сел.

— Чувствуется как будто впустую прожил первую.

— Постарайся не потратить впустую и эту, ладно? — Акцент Аэда представлял собой смесь шотландского, датского и чего-то еще, от чего половина того что он говорил для Кона звучало как настоящий бред. Кон в отличие от своего старого друга провел достаточно много времени с людьми в современном мире, чтобы развить акцент, который не походил словно только что пришел прямо из фильма «Беовульф».

— Да. — Кон проверил свои руки и ноги, потянулся и сел на деревянном, обтянутом оленьей шкурой алтаре, он чувствовал себя точно также, как и прежде, до того, как стал созданием ночи. — Люк… Варг, который принес меня…

— Ему предоставили безопасный проход. Он ушел.

Хорошо. Черт, этот проклятый варг не хотел делать то, что Кон попросил. Кон был вынужден напомнить ему, что спас его от лавины, не говоря уже о том, что был в хижине, чтобы спасти не только Люка, но и Кару с ребенком. Тем ни менее было все равно чертовски трудно уболтать Люка. Его последними словами были:

— Я ненавижу тебя за это, ублюдок.

Кон вздрогнул, ощущая от голода острую боль в желудке.

— Ты удостоился чести присутствовать при моем рождении. — Рождении вампира. Того, кто должен был занять свое место на земле дампиров. Если бы Кон не был возвращен сюда до наступления темноты, его жизнь оборвалась бы навсегда. Никаких вторых шансов. Как-то, что случилось с его дочерью несколько веков назад.

С ворчливым согласием, Аэд присел и провел лезвием ножа по своему запястью. Кон отреагировал мгновенно: его клыки удлинились, рот наполнился слюной и низкий, голодный рык поднялся у него в груди.

Кровь дампира требовалась для этой части ритуала и имела решающее значение для обеспечения дополнительной защиты, а конкретно того, что будет разительно отличать Кона от остальных вампиров — иммунитет к святой воде, возможность ходить под солнцем, что вероятнее всего пришло из старинных легенд о вампирах. Но Кон по-прежнему будет подвержен всем остальным обычным опасностям вампиров — огонь, обезглавливание, деревянный кол, но… а кто не был?

Кон схватил своего друга за руку и подтянул его запястье к своему рту. Это было приятно, но ничто не было так прекрасно на вкус как кровь Син.

Проклятье!

О чем она думает прямо сейчас? Он жалел, что не смог рассказать ей о втором шансе для дампиров, все что он успел сказать Син в те последние секунды здравого рассудка, что он вернется назад. Что она будет его, и на этот раз не будет никаких связей кровью или магии, или ошейников.

Теперь, когда Кон больше не являлся дампиров, его навсегда изгонят с земель дампиров, отправят в ночь, точно также как отправили до этого и его братьев, и кузена Эйслинг, кого Кон должен был заменить в Совете дампиров.

Он больше не должен был служить дампирам, и Кону казалось, что с его плеч свалилась огромная тяжесть. Кон положил руку на грудь, где его сердце больше не билось… и улыбнулся. Сукин сын, это то, что он хотел с самого начала. Почему он так безрассудно относился к своей жизни? О, он хотел весело проводить время, делать все, что пожелает, но страх никогда не входил в его план.

Потому что в глубине души он знал, что смерть была лишь временной. Если он умрет, то всегда сможет вернуться назад и потом будет свободен от жизни дампиром навсегда.

Превосходно!

Теперь он будет подчиняться Совету вампиров, а его история состоять в том, что его обратил вампир, никому не известный сир. Даже вампиры не в курсе о втором шансе дампиров.

— Достаточно, парень. — Аэд взял Кона за волосы и оттянул от своего запястья. Он сам лизнул и запечатал свои ранки, а потом помог Кону подняться. — Что теперь?

— А теперь, — мрачно произнес Кон. — Я убью оборотня и предъявлю права на свою женщину.

* * *

Син чувствовала себя хреново, и выглядела не на много лучше.

Она не хотела покидать больницу и… О, Боже, как по-сумасшедшему это звучало, еще не так давно, она сделала бы все возможное, чтобы избежать этого места, а теперь, все чего Син хотела, так это остаться здесь.

Ее семья была здесь. И это все что осталось ей от Кона. Забавно, как потеря его открыла ей глаза на то, что соединенная с ним или нет, она все равно была привязана к нему. Кон владел ее сердцем и теперь, когда он умер, сердце, в ее пустой груди, ощущалось как бесполезный, не имеющий никакого стимула биться орган.

Вообще-то это было не совсем правдой. Всегда оставалась месть.

Она не знала, сколько у нее займет времени заставить Рейнора заплатить за ее боль. Одна только мысль об этом заставила ее оскалить зубы в мрачном подобии улыбки, когда она шла вперед по темным улицам на окраине Питтсбурга. Вызов Рейнора пришел в виде исходящей от ошейника боли, когда Син была в кабинете Призрака, где провела ночь. Она никогда не оставалась одна, ее братья позаботились о том, чтобы с ней все время находился один из них.

Когда пришел вызов, с ней был Призрак, и он пришел в ярость, но когда заложив руки за спину, провожал ее до Хэррогейта, его лицо было полностью сосредоточенным, а в глазах сверкали искорки злобы, от которых у Син бы пошел мороз по коже, если бы она думала, что эта злоба направлена на нее.

— Дай нам знать свое место положения, — сказал он. — Не спеши добраться туда и позволь Рейнору изложить свой план геноцида.

— Я не понимаю…

— Просто сделай это. — Он втолкнул ее в Хэррогейт, оставив матерящейся и со слезами на глазах… снова. Не из-за Призрака, а из-за того, что все казалось напоминает ей о Коне: Хэррогейт, в котором она была вместе с ним, больница, в которой он работал, скрабы, в которых он умер.

О, Боже!

В отчаянии, чтобы не потерять его, Син попросила завершить с ней связь. А вместо этого, он покончил с собой, и не нужно было семи пядей во лбу, чтобы понять почему. Он не хотел лишать её свободы. Она была так чертовски упряма, в том, что больше никто и никогда не будет владеть ею и распоряжаться самым главным, что нужно было ей для выживания. Кон воспринял это близко к сердцу. Он принес самую большую жертву, чтобы дать ей то, чего она хотела.

И она никогда не получит шанс сказать ему, что причина, по которой она просила связаться с ней, заключалась не в том, что не было другого выхода, а в том, что она любила его.

Она. Любила. Его.

Она думала, что с ней такого никогда не случиться и слишком поздно поняла, что это произошло. Если бы она могла вернуться в прошлое, в его квартиру, то сделала бы все по-другому. Она бы принадлежала ему, а он ей. И он бы не умер. Возможно даже более прочная связь с Коном предотвратила бы попытки Рейнора завладеть ей.

Она была такой дурой!

Переполненная ненавистью и сожалением, она остановилась перед закрытыми на цепь воротами свалки, к которым ее привел ошейник. Не было никаких сомнений, Рейнор был внутри. Убедившись, что за ней никто не наблюдает, Син вытащила из рюкзака новенький сотовый телефон, который ей дал Тень и набрала Призрака.

— Я на месте. На какой-то авто свалке за приделами Питтсбурга, недалеко от Хэррогейта «Герунти». — Она понятия не имела почему некоторые Хэррогейты были названы в честь демонов, и по большому счету ей было плевать. Однако было бы классно найти врата, названные в честь Семинуса.

— Хорошо. Будь осторожна. — Призрак повесил трубку, прежде чем она успела сказать что-то еще.

Она толкнула скрипучие ворота и двинулась между раскруженных машин. Все вокруг нее пришло в движение, за ней наблюдали из различных укрытий люди. Не было никаких сомнений что это обращенные варги, патрулировали словно псы авто свалку.

Она нашла Рейнора, стоящим возле багажника, разбитого «Карветта». Сигаретный дым поднимался от его руки, когда он улыбнулся и сделал затяжку. Внутри Син закипела ненависть с такой силой, что обожгла ее кожу.

— Я здесь, придурок, — рявкнула она.

Он выпустил струю дыма.

— Ты задержалась.

— Чего ты хочешь? И почему мы на проклятой свалке?

— Потому что она моя.

Син огляделась вокруг, заметила ржавеющие обломки автомобилей, шныряющих крыс и гниющие колеса.

— Ты наверно так горд.

Он ударил ее с такой силой, что она клацнула зубами, а из глаз посыпались искры, но она отказалась реагировать, а вместо этого вызывающе сказала:

— Ты наверное слышал как я люблю прелюдии. — Вообще-то она не любила. До Кона. О, Боже. Ее колени подогнулись, но она приложила неимоверное усилие, чтобы остаться на ногах.

— Я надеюсь, что тебе это очень нравиться, потому что с твоим ртом, ты будешь получать их без прерывно.

— Отлично, — сухо сказала она. — Потому что я так люблю мужчин, которым нужно доказывать свою мужественность избивая женщин. А детей и кошек ты тоже бьешь?

Он рассмеялся.

— Ты не женщина. Ты мерзкая полукровка, достаточно везучая, чтобы пока не быть пойманной Чистильщиком.

Чистильщики — демоны любой разновидности, кто охотиться за полукровками просто ради развлечения или за деньги или извращенного чувства ответственности. В мире демонов, любой, у кого кровь была смешана с человеческой, заслуживал смерти. У Син уже были столкновения с Чистильщиками. Она убила их всех до того, как они смогли убить ее.

— Так вот почему я здесь? Чтобы использовать эту уродку-полукровку вместо боксерской груши?

— Я собираюсь взять тебя в деревню варгов, которую вы посетили с Конэллом. Ты заразишь несколько рожденных варгов тем, что будет передаваться другим.

Ее щека горела от его удара, и она провела языком проверяя зуб.

— Ты совсем тупой? Мы уже это проходили. Последний раз, когда я сделала подобное, вирус мутировал. Что заставляет тебя думать, что в этот раз будет по-другому? Ты можешь закончить тем, что в итоге убьешь свой народ.

Рейнор сделал еще одну затяжку и Син вдруг подумала, а болеют ли обращенные варги раком легких? Она надеялась, что да.

— А я уже говорил тебе, «нет», если обращенные варги будут изолированы. Драгейка в интерпретации варгов только что начался. — На что, на лице Син появилось выражение: «что-это-на-хрен-такое» и она закатила глаза. — Румынский летний фестиваль, — пояснил он так, как будто она должна была знать все о румынских праздниках. — Он очень важен для рожденных варгов. В городе, который вы посетили с Коном собирается самая большая популяция варгов за целый год, а с начавшейся иммунизацией против ЛС у них еще больше причин для празднования. Почти каждый рожденный варг в мире будет там. — Рейнор замолчал, чтобы сделать еще одну затяжку и Син почувствовала, как вместе с отвращением и ненавистью у нее в горле поднимается жгучий комок желчи. — Мы заколотим ворота, они заразятся и умрут в пределах своих же собственных стен. А вся прелесть этого заключается в том, что даже если рожденные варги будут уничтожены не все, раса все равно ослабеет и обращенные варги наконец станут доминирующим видом.

— Ты, — хрипло произнесла она. — Больной ублюдок.

Рейнор пожал плечами.

— Сколько людей, столько мнений. — Он нахмурился и в этот же момент Син услыхала звуки… драки? Приглушенные… и с нескольких направлений, но определенно звуки сражения. Матерясь, Рейнор бросил окурок на землю, схватил Син за руку и потащил к дальней части свалки.

Вдруг из неоткуда возник Фантом и преградил дорогу Рейнору.

— Эй, куда собрался?

Рука Рейнора сильнее сжалась на бицепсе Син.

— Полагаю, это один из твоих братьев?

— Ага. И самый злой. О, погоди-ка, вообще-то они все злые, — усмехнулась она. — Ты в полной заднице.

— Ты хотя бы понимаешь, что если причинишь мне боль, она будет страдать? — зарычал Рейнор на Фантома.

— Да, — протяжным голосом произнес Фантом. — Хреново конечно, потому что я хотел бы избить тебя до полусмерти.

Все вокруг ожило, включая тени из которых появились и окружили их остальные братья, плюс Кинан, Люк, Тэйла и какой-то парень, Син подумала возможно Хранитель. «Подумала» было здесь ключевым словом, потому что высокий, белокурый парень чертовски смахивал на вампира, а Син не думала, что Эгида стала нанимать на работу кровососов. Хотя, если они могли держать демонов полукровок, командующих целыми ячейками, то вампиров и тому подавно.

Син перевела взгляд на Призрака. Рядом с ним стояли две женщины Джудеша, их кожа жутко поблескивала в лунном свете. А потом она услыхала щелчок взведенного курка, и черт возьми, у нее чуть не случился сердечный приступ.

Мужчина в черном костюме спецназа подошел, всех распихивая в стороны. Это что, ПС-Х? Они работают вместе с демонами?

— Что происходит? — практически орал Рейнор. — Вы убиваете моих людей!

— Только тех, кто сражается с нами, — ответил Кинан. — Остальные просто взяты в плен. И если они являются полезными, безобидными членами общества, то будут отпущены на свободу.

Тень фыркнул.

— Что-то подсказывает мне, что многие из них будут гнить на какой-то военной, испытательной базе.

— Отпусти их, и я освобожу Син. — Чтобы подчеркнуть сказанное, Рейнор грубо дернул Син на себя.

— Прости, приятель, — холодно ответил Призрак. — Но время переговоров закончилось в тот момент, когда ты одел на нее ошейник.

— Если ты тронешь меня…

— Да, да, она умрет, бла, бла, бла. — Голос Кона раздался у нее за спиной и Син резко развернулась… или попыталась развернуться, как только могла при том, что Рейнор все еще удерживал ее.

— Кон? — задохнулась она.

Он двигался через лабиринт из машин как призрак, с одной рукой, обернутой вокруг шеи сильно избитого мужчины, того, кто был в деревне варгов и на земле дампиров.

— Ты же не думала, что можешь так легко от меня избавиться?

Она так широко улыбнулась, что аж стало больно и на глаза навернулись слезы. О, Боже, последнее время у нее там словно кран открылся.

— Как? О Боже, как ты здесь оказался?

Что-то в нем было не так. Он по-прежнему так же сексуален, как и прежде, но может быть немного бледнее. И то как он передвигался… Раньше Кон двигался как пантера, а сейчас как фантом пантеры… бесшумно, смертоносно скользя. Как будто его самые сильные способности и качества были отфильтрованы и теперь осталось только абсолютная грация и подавляющая харизма. Боже, это было так возбуждающе. Ее сексуальное влечение, которое полностью отсутствовало в течение тех двадцати часов, когда она думала, что Кон мертв, с новой силой вернулось назад.

— Долгая история. Когда несколько минут назад я позвонил Призраку, он сказал, что ты здесь, поэтому и я здесь. — Он подтолкнул мужчину вперед. — Я тут кое-кого тебе привел. Это — Валко, если ты его не помнишь. Он собирается отозвать Лукаса. — Кон схватил рукой варга за горло. — Не так ли?

Валко хмыкнул.

— Нет, я не собираюсь. И если ты убьешь меня без официального вызова, то тебе, дампир, объявят смертный приговор.

— Вампир. И я не собираюсь тебя убивать. — Кон улыбнулся, сверкнув клыками, которые казалось, выглядят немного длиннее, чем раньше. — Ты нужен мне живым, чтобы мог взять на себя любое наказание, предъявленное мне, Фантому и Призраку, за то, что вытащили Син из лап Карсиес. — Он взглянул на Призрака. — Волонтерам позволено это делать, правильно?

Призрак ухмыльнулся.

— О, да.

— Я никогда на это не соглашусь, — рявкнул Валко и Призрак просто пожал плечами.

— Согласишься, если хочешь получить прививку от ЛС.

— Я уже ее получил.

— Ты получил укол витамина В-12. Идея Кона. — Он бросил на Кона одобрительный взгляд. — Отличная мысль, мужик.

— Спасибо. — Голос Кона был веселый, как если бы он не держал разъяренного варга в центре напряженной ситуации, где сам воздух казался тяжелым. Он толкнул Валко на землю и жестом указал на Рейнора. — Отпусти Син. Это последнее предупреждение.

— Нет. И если вы вкололи мне чертов витамин, ваша сестра умрет вместе со мной.

— К сожалению, тебе мы вкололи настоящую вакцину. — Призрак вместе с зелеными демонами шагнул вперед. — Я хотел бы познакомить тебя с другими моими сестрами Омирой и Равен.

Точно… Син вспомнила что-то о том, что Призрак вырос вместе с Омирой, а вот Равен родилась вскоре после того как Призрак покинул семью.

Рейнор фыркнул.

— Я что, похож на капитана Кирка? Потому что я уже сказал Син, что не трахаю демонов. Особенно таких отвратительно зеленых задниц.

Омира рассмеялась удивительно красивым смехом, учитывая, что она и в самом деле была не так уж привлекательна.

— Мой брат был прав. Я получу от этого удовольствие. — Она порылась в кожаной сумке и выудила тоненькую золотую веревочку в форме восьмерки. — Против тебя выдвигается обвинение… э, перед лицом всех присутствующих. Обвинение — заговор с целью свершения геноцида. Я объявляю тебя виновным.

— Что? — голос Рейнора звучал приглушенно. — Ты не можешь сотворить подобного! Кто ты такая!?

Призрак легонько похлопал Омиру по плечу.

— Она — Дилер правосудия. И определенно может сделать это.

У Рейнора чуть глаза на лоб не полезли.

— Нет. С начало Карсиес должны меня арестовать, а потом…

— Карсиес вызывают только тогда, когда нужно схватить того, кому собираются предъявить обвинение или того, кого должны допросить в ходе следствия или судебного разбирательства. — Она двинулась к нему. — А так как я слышала весь твой заговор, у меня есть власть исполнить обязанности судьи, присяжного… и палача.

Должно быть кто-то подал безмолвный сигнал, потому что ее братья и Кинан бросились к Рейнору и Кон вырвал Син из хватки варга. Он так крепко ее обнял, что она чуть могла вздохнуть, но ей было все равно. Абсолютно без разницы. Все что имело значение, так это то, что он был жив.

— Я держу тебя, — пробормотал он ей в волосы. — Я всегда буду поддерживать тебя.

Она таяла от его слов, но Рейнору выкрутили руки и в ответной реакции, ее руки заныли, суставы ощущались словно вывихнутые, а плечи и ноги покрылись кровоподтеками, когда мальчики опрокинули Рейнора наземь. Было абсолютно очевидно, что они пытались сдерживать себя и действовать аккуратно, но Рейнор боролся с ними.

— Если ты убьешь меня, она умрет, — орал он, и да, в этом то и заключалась проблема.

— Послушай, — сказал Кон. — Каждый Дилер правосудия использует те же наручники, что и Карсиес. Они сводят на нет любую магию и все сверхъестественные и природные способности. Пока он носит эту веревку…

— Связь с ним будет разорвана, — закончила за него Син, взволнованно дыша. Каким-то образом Рейнору удалось вырваться и вскочить на ноги и… ладно, ей все это уже порядком надоело. — Парни? Врежьте ему! Я это выдержу.

Лор заломил Рейнору руку за спину и да, это было чертовски больно. Внезапно яростное рычание Рейнора оборвалось и на долю секунды Син подумала, что один из ее братьев ударил его кулаком в горло. Но потом краем глаза она заметила отступающего за кран Лукаса и струи крови, бьющие из разорванного горла Рейнора, ее собственное дыхание превратилось в огненный комок в горле, и она поняла, что произошло.

Ее и Рейнора только что убили.

 

Глава 27

Кон не был уверен, что произошло. Все что он знал, Син умирала, даже не смотря на то, что Призрак и Тень пытались спасти Рейнора, их татуировки светились так ярко, что Кон был вынужден отвести взгляд. Фантом, Лор, Тэйла и Кинан сорвались с места, по-видимому преследуя наемника.

— Используй наручники, — кричал он Омире, которая спешно накинула петлю из золотой веревки на одно запястье Рейнора. Но было уже слишком поздно. Син дернулась в конвульсиях, последний раз вскрикнула с клокочущим звуком в горле и обмякла. С помощью своих вампирских чувств Кон отметил внезапное прекращение ее сердцебиения и остановившийся поток крови в венах. Ужас стер все, кроме необходимости сохранить ее жизнь.

Осторожно, он положил ее наземь и даже зная, что ее судьба была связана с судьбой Рейнора, начал делать искусственное дыхание. Ужасные проклятья и выкрики приказов доносились со стороны Призрака и Тени, когда они работали над Рейнором, но даже оттуда, где Кон стоял на коленях в грязи, он мог видеть, варг не вернется к жизни. Только не после того, как его голова почти, что была снесена с плеч чем-то похожим на острый как бритва бумеранг.

Ошейник на шее Син отщелкнулся, подтвердив полный разрыв связи с Рейнором, но ущерб уже был нанесен.

Не сдаваться. Никогда не сдаваться.

— Кон, мы поможем. — Светящаяся рука Призрака легла Син на плечо, в то время как рука Тени легла ей на живот.

Кон почувствовал, как дар Тени стал проникать глубоко внутрь, охватывая органы и заставляя их работать

— Блядь! — пробормотал он. — Я не могу заставить их заработать самостоятельно, но если я остановлюсь…

— Они перестанут функционировать, — прошептал Кон. Сердце Син билось, легкие дышали, печень работала. Но не самостоятельно. — Может я смогу обратить ее в вампира. Может я смогу заставить ее пить. — Уже в тот момент, когда он произносил это, Кон знал, что хватается за соломинку. Демонов невозможно обратить, и даже если ее человеческая половина позволит, вероятность того, что это сработает на ком-то, кто умер, равнялась практически нулю.

Лор упал на колени у ног Син, из его груди вырвалось сдавленное рыдание.

— Син, черт тебя возьми! — Он сорвал с себя перчатку и схватил ее за лодыжку. — Это работает только если смерть наступила в результате естественных причин, и так как умер варг, плюс с вашей помощью, парни…

— Это возможно, — проворчал Тень.

Да, Рейнор умер не совсем естественной смертью, но Кон понял о чем говорил Лор. Варг был убит обыкновенным оружием. Он не умер от проклятия, или заклинания или мистической болезни. Смерть Син пришла к ней по мистической связи… и привела к естественной смерти.

Черт бы все побрал! В этой ситуации было слишком много переменных и неизвестных.

— Спаси ее, — Он схватил Син за руку так сильно, что если бы она могла чувствовать, то испытала бы боль. — Пожалуйста!

Слово «Пожалуйста» можно было и не произносить, и он знал об этом. Парни отдали бы свои собственные жизни если бы от этого зависело ее спасение. И Кон в этот момент умолял бы, о чем угодно.

Под своими руками он ощущал признаки жизни — у Син был пульс, сердцебиение, грудная клетка поднималась и опускалась, но все это поддерживалось искусственно ее братьями. Лор тяжело дышал, пот струился по его вискам, плотно сжатые зубы скрежетали.

— Ну, давай же, давай, же! — бормотал Призрак.

Лор простонал.

— Так… близко…

Действуя на голом инстинкте, Кон наклонился и поцеловал ее. Это было так банально, как в сказке про Спящую красавицу, но ему нужно было, чтобы Син боролась. Чтобы она почувствовала.

Нежно, он накрыл ее губы своими. Ничего не произошло, но он не собирался сдаваться. Кон провел языком по ее губам, поглаживая их сначала нежно, а потом более настойчиво. Что-то стало жечь его глаза… слезы? Да, черт побери, он ревел как ребенок и вскоре вкус Син смешался с солью его слез.

Отказавшись прерывать контакт, он подтянул ее себе на руки и стал укачивать, все еще продолжая целовать. Даже тогда, когда ее братья освещали силой своего дара всю старую свалку.

А потом… он почувствовал это. Движение внутри. Син дернулась. Один раз. Еще один. А потом она резко вздохнула прямо ему в губы и ее темные глаза широко распахнулись.

Со всех сторон послышались разрывающие барабанные перепонки возгласы, но Кон сохранял молчание и только еще сильнее прижал ее к своей груди. Он больше никогда ее не отпустит снова. Никогда.

Син обняла его и хотя не произнесла ни слова, он знал, она чувствует тоже самое.

* * *

У Син было такое чувство, будто она провела пару десятков раундов с Гаргантюа. Все тело болело, но больше всего ребра и горло.

Горло. А не было ли горло Рейнора разорвано в клочья?

Со стоном, она наконец отстранилась он Кона. Ну или, по крайней мере попыталась, но он держал ее так крепко, что она улыбнулась.

— Кон? Ты душишь меня.

— Если бы ты задыхалась, то не могла бы говорить. — Но он ослабил объятья достаточно, чтобы она смогла посмотреть на стену из людей, окружающих их, в то время как Кон обнимал ее, сидя на земле.

— Что произошло?

— Ты вроде как умерла, — сказал Фантом. Объяснение было произнесено с определенной долей безразличия в голосе, но напряжение в его чертах сказало, что ему было не так уж наплевать, как он хотел показать. Ох, большой плохой мальчик Фантом беспокоился о ней.

Что означало, все было и в самом деле довольно ужасно. Тревожное предчувствие заставило ее кишки скрутиться узлом.

— Лор? Ты…

— Да, но без помощи Риза и Тени я не смог бы этого сделать.

Вот дерьмо! У воскрешающего дара Лора была и обратная ужасная сторона медали. Он днями истекал кровью и корчился от боли, и именно поэтому очень редко использовал его.

— Лор, я…

— Не надо. — Он присел рядом с Коном и Син, и улыбнулся ей улыбкой, в которой не было ни капли сожаления. — Нас разделяло такое чувство вины, и мы ощущали, как будто стольким обязаны друг другу. Пришло время отпустить все это. Я сделал то, что должен был, потому что люблю тебя. Ты бы сделала для меня тоже самое. Давай оставим навсегда прошлое позади нас.

Сдавленное рыдание сорвалось с ее губ, и Кон отпустил Син, чтобы, она могла кинуться в объятья Лора. Она обнимала его так, как не обнимала со дня их трансформации, с того дня как они узнали, что являются демонами.

— Я люблю тебя, — прошептала она. — Не думаю, что когда-либо говорила тебе это раньше.

— Тебе и не нужно было. — Он удерживал ее еще какое-то мгновение, а потом передал обратно Кону.

— Я чувствую себя футбольным мячом, — пробормотала она, вытирая глаза. Но она бы не хотела ничего менять. За исключением нескончаемого потока слез. — Так, что случилось с Лукасом? Где он?

Фантом фыркнул.

— Между «Шеви» и «Мустангом». И на крыше «Тойоты». И на передней решетке….

— Я поняла, — сказала она, подняв руку. Мало что могло заставить ее стошнить, но возвращение из мертвых, казалось, устроило настоящий хаос в ее желудке.

Фантом указал на Валко, который теперь сидел прикованный к старому «Форд» пикапу.

— Я заставил его говорить. Он признался, что приказал Лукасу убить тебя. Предположу, что рожденные варги собирались простить ему все его преступления и ввести в Совет варгов, если он сделает это. Они так же собирались попробовать выкупить его из рабства у нового мастера убийц.

— Вот почему забрать мое кольцо было не столь актуально, — произнесла она задумчиво. — Он хотел его заполучить, но вероятно полагал, что в любом случае заключил выгодную сделку. Ублюдок. — Она надеялась, что наказание Валко, которое он "добровольно" примет, будет весьма болезненным. — А как вам парни удалось привлечь Полк Смотрителей-X?

— Эрик, — пояснил Кинан. — Как только мы узнали место твоего нахождения, Смотрители-X воспользовались государственным спутником, чтобы определить сколько противников будут нам противостоять и так как было только несколько десятков, они позвонили местной команде и попросили прикрыть нас.

Тэйла засунула свой станг в кобуру на поясе и обняла Призрака за талию.

— Я тоже позвонила в местную ячейку Эгиды, но они все еще злые после того что произошло в Канаде с варгами. Фантом стер память Хранителям, но Командование тем не менее знает, что что-то пошло не так и привело к многочисленным ранениям Хранителей и смерти одного из них. Не думаю, что было бы благоразумно предоставить им шанс отомстить.

— Означает ли это что Эрик оправдан и может убираться из моей пещеры? — поинтересовался Тень и Кинан кивнул.

— В любом случае они больше не могут себе позволить его отсутствие.

Люк растолкал толпу и направился к Кону. С глухим проклятьем он подошел и ударил его в плечо.

— Это тебе за то, придурок, что заставил меня убить тебя и не потрудился упомянуть, что не останешься мертвым.

Син тоже треснула Кону. В тоже место. Может на вампирах легко остаются синяки?

— Да. Было бы неплохо знать.

— Я сожалею, — ответил Кон робко, а потом поцеловал ее, долгим, страстным поцелуем и она простила его. — Я обещаю загладить мою вину перед тобой.

— Чувак. — Люк отступил назад и поднял руки. — Тебе не нужно заглаживать вину передо мной.

— Итак, — произнес Лор засовывая руки в карманы куртки. — Не хочу прерывать веселье, но мне лучше отправиться домой.

Вот, черт! Син ненавидела то, с чем ему сейчас придется иметь дело.

— Я позабочусь о тебе. Идесс не следует видеть через, что тебе предстоит пройти. — Кроме того, Син уже приходилось ухаживать за Лором во время восстановления.

— Согласен. — Лор посмотрел в безоблачную ночь и вздохнул. — Но ты ведь знаешь ее. Она захочет быть там.

Конечно она захочет. Син бы прошла через ядовитые впадины восточного Шеула, чтобы только иметь возможность позаботиться о Коне, если бы он страдал.

— У меня есть идея получше, — вмешался Призрак. — Поезжай в больницу. Мы позаботимся о тебе.

Фантом изобразил восторженный поклон.

— Риз щедр на болеутоляющие.

— Ага, — согласился Тень.

— И мы не принимаем ответ «нет», — произнес Призрак своим безучастным голосом доктора, в котором все еще проскальзывали нотки сострадания.

Лор продолжал стоять, на его лице отражалась целая гамма эмоций, вероятно так же, как и на лице Син. Он сблизился со своими братьями раньше, чем она, но он так долго был одинок, что очевидно все еще не привык к тому как неистово они сплотились… также как когда-то сражались.

— Ладно, — глухо ответил он.

Кинан крикнул парням из полка Смотрителей-X, чтобы они начали собираться и жестом показал тоже самое Тэйле и Хранителю-вампиру, которые присоединились к сбору убитых варгов.

— Вы ребята идите вперед, — сказала Син. — Кон и я придем в больницу по позже.

— Вы уверены? — спросил Тень и Кон кивнул.

Син точно знала, что парни хотели возразить, но ушли вместе с сестрами Призрака, оставив ее наедине с Коном. Ну или почти наедине. Кинан, Тэйла и военные чуваки все еще слонялись по свалке, казалось, не обращая на них никакого внимания.

Кон открыл рот, чтобы что-то сказать, но Син опередила его.

— Мне так жаль, — начала она. — Я не должна была сопротивляться, когда ты хотел связаться со мной там, в квартире. Мне следовало позволить тебе. Мне следовало…

Кон приложил палец к ее губам.

— Шшш, большую часть своей жизни ты принадлежала кому-то и последнее, что тебе было нужно, так это принадлежать мне.

Она не смогла сдержать улыбку.

— И все же это было глупо. Я должна была доверять тебе. Но, Кон, тебе не нужно было убивать себя. И как ты стал вампиром?

— Я не могу сказать.

— Не можешь или не хочешь?

Его глаза в лунном свете блеснули словно алмазная россыпь, настойчиво удерживая ее взгляд.

— Не могу.

Первым порывом Син было разозлиться, но он просил доверять ему и она должна верить, что если бы он мог, то сказал бы. В любом случае, главное, что он здесь, живой. Ну почти что живой.

— Так… больше никакой зависимости от крови?

— Неа.

— У тебя все еще есть какие-то обязательства перед своим кланом?

— Неа.

— Но ты все еще должен питаться? Как обычный вампир? — Скажи, да.

— Ага.

Ее сердце счастливо забилось.

— Тебе надо покормиться в ближайшее время?

Его клыки сверкнули.

— О, да. — То как он это произнес, заставило ее задрожать. Растаять лужицей.

— Тогда может быть нам стоит уйти отсюда?

— Отличная идея. — Он схватил ее и притянул к себе. — Я люблю тебя, Син. И больше никогда не хочу тебя терять.

— Ты и не потеряешь, — прошептала она. — Потому что я тоже тебя люблю. И это то, что я думала никогда не произойдет.

— Тогда пойдем и я покажу как сильно тебя люблю.

* * *

Поскольку у Син не было своего жилья, а дом Кона был разрушен — ни за что на свете он не приведет ее назад в ту квартиру в Лондоне — Кон снял им номер на одну ночь в пятизвездочном отеле на Манхэттене, но после шести часов потворства своим желаниям… в кровати, в душе, на диване, на полу… они направились в больницу навестить Лора.

Как и предсказывала Син, Лор страдал. Он выглядел так, как будто его пытали не один день, но благодаря лекарствам, дару Тени и бессменным вахтам Идесс, Син сказала бы, что Лор и вполовину не выглядел так плохо как обычно.

Что было чертовски страшно, учитывая, то что Кон видел сбитых на дороге автомобилем людей в лучшем состоянии.

Син и Кон не стали околачиваться по близости; Лору определенно не нужны были зеваки. Они тихонько выскользнули из палаты Лора и направились к Хэррогейту. Кон планировал взять Син на ранний завтрак, а потом они собирались остановиться в доме Тени и Руны. Это было временно, пока он и Син не найдут себе подходящего жилья, но Тень и Руна были так добры, что позволили им пожить в их доме столько, сколько им понадобится. Кроме того, Люк и Кар уже остановились там, так что место было занято.

"Отель ужасов" — так назвал Фантом дом Тени.

— Въехали вампиры, демоны и оборотни… а потом они выехали и…

Серена оттащила его в сторону, прошептав что-то на ухо, что заставило его издать эротическое рычание, а потом они исчезли.

Когда Кон и Син подошли к Хэррогейту, он вспыхнул и из него выскочил гнедой жеребец, распугав персонал и пациентов. На лошади восседал огромный мужчина в тяжелых кожаных доспехах. У него были короткие волосы, рыжеватые брови и такие же темные как и у Син глаза.

— Какого хрена ты делаешь!? — заорал Призрак, но крупный мужчина повернул голову и впился таким напряженным взглядом в Син, что Кон застыл.

— Почему он так на тебя смотрит?

— Я…э… — Она бросила на него робкий взгляд. — Я вроде как переспала с ним однажды.

Кон сделал глубокий вдох и попытался обуздать свое желание вырвать всаднику горло.

— Где ты его нашла? На EviLove.com?

— Эй, это не смешно. Я знаю людей, которые используют агентство знакомств для демонов.

Казалась вся больница остановилась поглазеть, что же черт возьми происходит у Син с этими парнями на лошадях?

— Ну, и кто он?

— Война.

Кон уставился на нее.

— Война? Просто… Война? Что это за имя такое? — Нет, никакой ревности ко всем мускулистым, красивым парням.

— Ага, ну ты знаешь, настоящая Война. Второй Всадник Апокалипсиса.

Кон чуть не проглотил собственный язык. Все остальные в отделение скорой помощи попятились назад. Даже Призрак сделал шаг назад, когда парень спрыгнул с лошади. Боже правый, стоя во весь рост парень, будь он проклят, был не меньше семи футов росту.

— Син, — произнес он невероятно глубоким голосом, затем подошел к ней и наклонился, чтобы поцеловать в щеку, Кон ощетинился.

— Большая лошадь, — проскрежетал Кон. — Компенсируешь что-то?

Парень выпрямился, одарил Кона веселой улыбкой — у ублюдка были невероятно белые зубы — и повернулся к Син.

— Мне нужна вещь, которую мой брат передал тебе.

— Тот придурок, с распадающимися стрелами был твой брат? — Син вытащила из кармана золотую монету. Вот это? Эта монета?

— Да. — Он взял ее и Призрак резко, сдавленно вздохнул, когда сложил в голове два плюс два.

— Печать. Боже, это печать!

Кон почувствовал, как кровь отхлынула у него от лица.

— Сломанная печать. — Белый конь. Лук. Святые угодники! — Чума. Твой брат — Чума.

— Его настоящее имя Ресеф, — пояснил Война. — Но в некоторых интерпретациях Всадников Апокалипсиса, он также известен как Мор.

Голос Призрака прозвучал ошеломленно и бесцветно:

— Она — полукровка, которая не должна существовать, несет в себе силу распространить чуму и мор. Когда битва приостановится, завоевание запечатается. Изагрет 3:17, Демоника.

Война пошевелился и его кожаные доспехи громко скрипнули в оглушающей тишине отделения скорой помощи.

— Это то, что было выгравировано на обратной стороне Печати.

Медленно, Син вытащила правую руку из кармана куртки и подняла рукав, чтобы показать круглый символический знак, который так ужасно раскололся в хижине Ривесты. Шрам, бежавший через него, был точной копией сломанного края Печати.

— Я — причина того, что она сломалась, — хрипло произнесла Син.

— Да. Ты та, кого мы называем агимортус, своего рода катализатор. Твои действия запустили цепь событий, приведших к разрушению Печати моего брата.

— Погоди, — вмешался Кон. — Тогда почему он пытался ее убить? Он был там, когда мой дом взлетел на воздух… Он пытался выстрелить в нее.

— Мы все пытались ее убить, — продолжал Война. — Ничего личного, Син, но мы хотели предотвратить разрушение печати. Вопреки многим религиозным интерпретациям, мы ни зло и не добро, до тех пор, пока печати не будут сломлены.

— А потом?

— А потом настанет час, чтобы помолиться тому Богу, в которого ты веришь.

Изящные брови Син сошлись на переносице.

— Почему Чума спас меня от убийц в Монтане, если он пытался меня убить?

— К тому времени Печать была уже сломана, и твоя жизнь или смерть не имели значения, но он хотел, чтобы монета была у тебя.

— Зачем?

Война потер большим пальцем надпись на Печати.

— Как сообщение для меня, — тихо сказал он.

— Так ты все еще планируешь меня убить? — Спросила Син и ее рука напряглась в ладони Кона.

— В этом нет никакого смысла. — Он пожал мощным плечом и его рот растянулся в улыбке, от которой вероятно женщины штабелями падали к его ногам. — Кроме того, было бы позорно тебя убить.

Еще одно рычание зародилось у Кона в груди, но Син сжала его руку, напоминая, что она была там с Коном и никуда не собиралась уходить. Даже с мускулистым, легендарным парнем. Придурком.

— Что послужило последней каплей, сломавшей Печать? — спросил Кон гораздо более приятным голосом, чем хотел. И эта нотка трепета в его голосе… что серьезно? Просто унизительна.

Война засунул монету в седельную сумку на своей лошади.

— Это произошло, когда болезнь перекинулась на другие виды и две фракции варгов начали сражаться друг с другом. — Он взглянул на Призрака. — Да, мы в курсе всего, что произошло.

— Что мы должны делать? — спросил Призрак.

— Молиться. — Война вскочил на коня. — И подготавливать свой персонал к массовым жертвам. Дела пойдут намного хуже, прежде чем стать лучше. Если они вообще станут лучше. — Дернув поводья, он и жеребец исчезли в Хэррогейте.

Еще какое-то мгновение все стояли там в полной тишине словно замороженные. Когда двери отделения скорой помощи резко распахнулись и Бласфим с Владленой вкатили на носилках пациента, все наконец пришли в движение. Все, кроме Кона, который смотрел на Син.

— С тобой никогда не бывает скучно, да?

Син нахмурилась.

— Ты сожалеешь…

— Нет! — Он откашлялся и понизил голос. — Нет. Никогда. А сейчас пойдем и покормим тебя, а потом я собираюсь убедиться, чтобы мудак Война — долбаный всадник — никогда не посещал твои мысли.

Улыбаясь, Син взяла Кона за руку.

— Война кто?

Да, Война кто. Когда Кон вел Син к Хэррогейту, у него появилось такое чувство, что они видели парня не в последний раз.

 

Эпилог

— Ты что, сумасшедший!? — набросилась Син на Лора, когда они стояли перед дверью в дом Призрака. Он только что выложил ей свой план, и она выпала в осадок. — Я знаю, что парни ведут себя по-братски и все такое, но они никогда на это не согласятся. Никогда. И ты будешь чувствовать себя идиотом.

Лор, одетый в темно-серую облегающую футболку и военные ботинки, пожал плечами.

— Если они не согласятся, это их выбор и я пойму

— Угу. — Син уперла руки в затянутые в кожу бедра. — А что Идесс думает об этом?

— Она не знает. Я имею в виду, она знает, что я собираюсь спросить, но не знает, что я спрошу прямо сейчас. Я не хочу, чтобы парни ощущали давление и не хочу, чтобы Идесс чувствовала себя не уютно, если они откажут. Она будет здесь через пятнадцать минут.

Син просто покачала головой. Лор был в одном шаге от совершения огромной ошибки. Их братья были надежной опорой, но просить о таком… это уже слишком.

Кон уже был внутри и невероятно выглядел в темных джинсах и серебряного цвета рубашке, так подходившей к его глазам. Все собрались в гостиной — все кроме Идесс. Пришли даже Кинан и Джем. И серьезно, как беременная цыпочка могла так хорошо выглядеть в наряде гота!?

Взяв Кона за руку, Син стояла позади Лора, готовая оказать ему моральную поддержку, когда их братья откажут в его просьбе.

Руна и Тень расположились на полу со своими тройняшками, которые ползали кругом, играя с собакой и хорьком, ворующим их игрушки.

Призрак сидел в кожаном кресле с Тэйлой на коленях, в то время как Фантом растянулся на диване с миской попкорна, его рука была обернута вокруг Сирены, державшей на руках спящего Стью.

— Так что случилось? О каком одолжении ты хочешь попросить?

Взгляд Призрака устремился на Лора, и сердце Син забилось быстрее.

— Э…, — Лор переминался с ноги на ногу.

— Выкладывай, мужик, — подбодрил Тень.

— Да, это, — пробормотал Лор и Син застонала.

— Ну, что там? — спросил Призрак.

— Мне нужна ваша сперма, — выпалил Лор. Тень пивший минералку, чуть не подавился. Все остальные ахнули. Син снова застонала. Такт никогда не был одной из черт в характере ее брата.

Наконец Руна тихо сказала:

— Ты хочешь ребенка.

— Да. — Лор уставился в пол, и у Син сердце обливалось кровью за него. — Вы знаете, что я стерилен. Из-за этой полукровской фигни. Но я и Идесс… мы хотим семью. И так как я не могу дать ей этого, то надеялся может… Ну, следующей лучшей попыткой был бы брат. — Он глубоко и судорожно вздохнул. — Если вы не согласитесь, я пойму. Всё в порядке.

Братья переглянулись между собой, а потом посмотрели на своих суженых. Боже, Син могла ножом резать повисшее в воздухе напряжение. Она схватила свободной рукой Лора за ладонь.

— Эй, может нам стоит уйти? Давай дадим им время…

— Нет, — сказала Тэйла. — Я не думаю, что в этом есть необходимость. — Она улыбнулась Призраку, который улыбнулся ей в ответ, слегка приподняв уголки губ. — Если тебе это нужно, ты ее получишь. — Ее улыбка стала очень, очень греховной. — Но тебе придется подождать пока мы сами с этим закончим. Нам она тоже понадобиться, и как можно больше в ближайшее время.

Призрак засиял от счастья и притянул Тэйлу в медвежьи объятия. И прежде чем взглянуть на Лора, его ладонь легла Тэйле на живот.

— Да, брат, ты ее получишь, может быть уже завтра.

Фантом закатил глаза, взирая на счастливую пару, но после того как заметил кивок Серены, повернулся к Лору и растягивая слова произнес:

— Дьявол, я тоже дам.

Тень пожал плечами.

— Да.

Син испытывая облегчение, счастье и восторг от этой невероятной семьи облокотилась на Кона. Как же она была глупа, когда не хотела с ними знакомиться!?

— Я принесла пиво, — крикнула Идесс из коридора и когда вошла в гостиную, Син могла себе только представить, как она себя чувствовала, слыша усмешки со всех сторон. — О, — выдохнула она и бросила взгляд на Лора. — Ты… попросил?

Лор протянул руки, и она бросилась в его объятья, ее глаза наполнились слезами радости.

— Спасибо, — произнесла она, не обращаясь ни к кому конкретно. — О, спасибо.

— Да, да, мы — герои, — пробормотал Фантом и затем, ослепительная, дерзкая улыбка осветила его лицо. — Ох, эй, а я и вправду герой. Апокалипсис, Падший ангел, спасение мира…

Серена заслужено пнула его в бок, и он охнул.

Призрак с любовью провел ладонью вверх и вниз по руке Тэйлы, его пальцы ласкали татуировку на ее коже.

— Вы можете поверить насколько нам повезло? Демоны Семинусы очень редко находят свою суженую, а мы здесь все со своими парами.

— И живые, — добавил Тень.

— Это настоящий шок, — бросил Фантом.

Джем засмеялась над шуткой Фантома.

— Определенно чудо. Особенно в твоем случае, придурок.

— Это не чудо.

Все головы резко повернулись к высокому, потрясающему мужчине, стоявшему в дверях гостиной. Его густые, светлые пряди идеально спадали на широкие плечи, а черные брюки и рубашка должно быть сшитые на заказ, просто идеально сидели на его великолепном теле.

— Ривер, — первым пришел в себя Тень и… ладно, это был бывший падший ангел, который сражался вместе с Фантомом в Израиле. — Я ненавижу, когда ты так делаешь.

Ривер усмехнулся ухмылкой, от которой у девушек наверно срывало трусики.

— А почему ты думаешь я это делаю?

Призрак еще сильнее прижал к себе Тэйлу.

— Так почему же наша ситуация не чудо?

— Потому что этому суждено было случиться, глупый демон. Все вы сыграли роль в спасении мира, а некоторые из вас должны были сделать даже больше. — Он пожал плечами. — Все это хорошо.

Фантом бросил в ангела горсть попкорна.

— Ты же знаешь как я ненавижу это загадочное дерьмо.

И тут же, все они начали швырять в Ривера едой, и пока они были заняты тем, что было вероятно самой странной битвой в истории между демонами и ангелами, Син вытащила Кона в коридор, подальше от смеха и проклятий.

— У меня не было шанса поблагодарить тебя.

— Нет, был.

— За спасение моей жизни, возможно. Но не за то, что ты дал мне новую. — Она потянулась и обхватила ладонями его щеки. — Кон, спасибо тебе. Я так тебя люблю.

От него стало исходить тепло, и Син задумалась, почему она всегда считала, что вампиры холодные?

— Все сложилось очень хорошо.

— Да. — Син подумала о своих братьях, невестках, ее новых друзьях и о том, что тут, перед ней стоял самый идеальный суженый на всей планете. — Я не могу представить себе ничего лучше.

— Однажды… все может стать еще лучше.

Син прищурила глаза, глядя на Кона.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду то, о чем только что говорил Лор…

— Ах, я не могу просить у своих братьев сперму. Потому что с моими яйцеклетками это будет просто ужасно.

Кон рассмеялся, его клыки сексуально блеснули.

— Не их. Меня.

Она похлопала его по руке так, как делала со своими племянниками.

— Милый, ты же вампир.

— Да, но я не глупый вампир. Я вроде как предугадал подобное развитие событий.

— У тебя есть немного «фруктового мороженого»?

— Да. Я сдал Ризу образцы всего, перед тем как Люк убил меня.

Ее сердце забилось быстрее. Она никогда не хотела детей. Никогда даже не думала об этом. Но сейчас, когда Син стояла рядом с мужчиной, которого любила, в доме, наполненном семьей, которой она думала у нее никогда не будет… Син поняла, она действительно их хотела. Может быть не сейчас, но у нее и Кона есть впереди сотни лет вместе, а с другой стороны у нее было много племянников, чтобы играть с ними. Ну, вроде как посмотреть на это со стороны.

— Забавно, — произнесла она со странной задоринкой в голосе. — Но я никогда не хотела быть привязанной к кому-либо. Никогда не хотела владеть кем-то или чтобы кто-то владел мной. Но сейчас я поняла, что принадлежать кому-то это совсем другое. Я принадлежу тебе, Кон.

— А я тебе.

Он поцеловал ее, скрепляя их связь, и Син не возражала. Эта связь никогда не будет нарушена.

Переводчики: kr71

Редактор: natali1875

Конец книги!!!

[1] Лактированный раствор Рингера — сложный физиологический раствор

[2] Син — в переводе с английского грех.

[3] Мужская эякуляция — выделение семенной жидкости из мочеиспускательного канала при половом сношении или заменяющих его формах половой активности (мастурбация, петтинг, поллюции и др.).

[4] BlackBerry — беспроводное ручное устройство, впервые представленное в 1997 году компанией Research In Motion. Первые устройства выглядели как пейджеры с большим экраном. Основная функция — мгновенное корпоративное общение.

[5] Картечь — снаряд для стрельбы из артиллерийских орудий, состоящий из тонкостенной цилиндрической оболочки, заключающей в себе сферические пули.

[6] varcolac — обращенный варг.

[7] Напалм — загущённый бензин, горючий продукт, применяемый в качестве зажигательных и огнемётных смесей. Используется как оружие.

[8] Тайленол — жаропонижающее.

[9] car — Кар.

[10] USAMRIID — Военный мед институт исследований инфекционных заболеваний.

[11] Пиллерс — демоны-палачи.

[12] Мотт и Бейли

[13] МИИИЗАР — Мед институт исследований инфекционных заболеваний.