«Слухи о том, что Правительница Красной страны решила заключить перемирие с Королевством Дейстроу, расползлись по герцогствам быстро, подобно плесени, разрастающейся на продуктах под солнцем. Никто не мог поверить в такое абсурдное предположение, но откуда-то эти сплетни брались, и они имели прочную почву. Даже король Силенс решил проверить это предположение и отправил Волхву почтового голубя.

Я же не мог поверить в это. Я знал идеи Монтэи, я знал эту девушку, прожив с ней бок о бок несколько лет. Невероятно было поверить в то, что она решила отказаться от своей идеи. Понимание того, что она просто готовит план мести, гораздо более изощренный, чем уничтожение Дейстроу, пришло ко мне мгновенно. Мы убили ее приближенную Круэл. Девушку, которая была дочерью подруги Первого Волхва. Она желала ударить больнее, чем могла сделать это раньше.

Я боялся только одного, что она может ударить по моей королеве. Но другой цели для Правительницы не находилось. И это пугало.

Эверин была в опасности. И вместе с ней подвергался этой же опасности ребенок в ее чреве.

Чей ребенок?»

Записи из личного дневника советника королевы Хелла Беллса.

Конечно, все было гораздо проще, и я до сих пор оставалась собой, но только вновь проявилась особенности магии моего дракона. Он беспардонно вырывал мое сознание из тела, и я оказалась в одной голове вместе с ним. По крайней мере, мне показалось так сначала. Потом я поняла, что ошиблась.

В драконьем теле была только я.

-О, Страстная, - донесся до меня едва различимый низкий мужской голос. Все еще не ощущая пропорций новой оболочки, я опустила голову ниже. Это получилось не с первого раза потому, что не так просто было привыкнуть к длинной гибкой шее, какой я никогда в своей жизни не обладала.- Я забыл тебя предупредить, кажется, - смущенно и уже громче услышала я.

Сложно было вернуть привычное зрение и сфокусировать его, непривычный вертикальный зрачок имел необычные свойства, и я представляла себя слепой, пытаясь разглядеть человека у своих лап. Вокруг что-то грохотало, но где-то вдалеке.

-Ну, Страстная, ты ведь способная девочка, немного постарайся, - попросил Янро.

Собравшись с силами, я сумела-таки управляться с глазами и принять свое новое тело. Я, конечно, надеялась, что это ненадолго, и Иной сумеет объяснить мне, что же на самом деле произошло. Но пока что приходилось мириться с тем, что я стала огромным мощным драконом. Просто так принять то, что я сейчас стала колоссальных размеров невозможно.

Великолепно острое зрение дракона передавало удивительно четкую и красочную картинку. Возле моих лап стоял мужчина средних лет с необычайно притягательной внешностью. Он был так поразительно похож на Силенса, что я даже сначала слегка отпрянула назад. Но потом я поняла свою ошибку. Единственное сходство с моим королем – это серебряные глаза. На этом их сравнение можно было закончить. Казалось, что этот мужчина – истинное воплощение Янро в человеческом обличии. Он был высок, мускулист, широк в плечах и могуч на вид. Наверное, мужчина мог одной рукой убить нескольких врагов еще до того, как они поймут, что же произошло на самом деле. Пепельные волосы струились по плечам, напоминая мне своим цветом гребень и рога на его драконьей морде. Даже его одежды чем-то напоминали чешую Иного. То ли блеском, то ли цветом, то ли текстурой, но было в них что-то говорящее правду. Передо мной стоял не человек, а дракон, в этом можно было не сомневаться. Почему же я тогда не заметила этого в Морпе?

Но самой удивительной деталью в этом образе была даже не одежда. И даже не ощущение того, что он не являлся человеком, которое магнетизмом витало вокруг. Лицо его украшали татуировки. Они начинались острыми угловатыми узорами на переносице, переходили косыми взлетами над бровями в рисунки когтистых лап на висках, спускались узловатыми нитями по щекам и скулам и вновь сходились на подбородке разящей стрелой. Ее конец спускался вниз к шее, к кадыку красивыми плетениями и узорами. И весь рисунок будто светился, пульсировал от  насыщенного света серебра, подчеркивая черный цвет татуировки.

-Янро? – мысленно спросила я, потому что никак не представляла, как говорить это вслух, когда ты находишься в теле дракона.

 -А ты ожидала увидеть кого-то еще?

-Объяснения? – взревела я и тут же осеклась, не ожидая такой реакции от себя. Янро добродушно усмехнулся, в его лице читалась доброта. Что-то и от Хелла было в нем, этот факт меня несколько озадачил.

Добрая усмешка не из уст Иного была для меня непривычна, но так близка.

-Быстро же ты освоилась, Страстная, - так же весело продолжил он.- Я все тебе расскажу. Это была только проверка того, смогу ли я обратиться, если понадобиться. Как видишь, это удалось.

-А предупредить меня о том, что для перевоплощения тебе придется покинуть свое тело, ты не мог?

-О, моя Всадница, ты думаешь так просто рассказывать секреты Иных, - вздохнул Янро.- Это действительно необходимая мера, иначе тело дракона может погибнуть, а мне не захочется всю жизнь провести так, - он поморщился.

-Что ужасного в том, чтобы быть человеком?

-Я как маленький белый червь, - скривился Янро, оглядывая свои руки, пальцы прошлись по татуировкам.

Угрожающий утробный рык вырвался из моего нутра, через ноздри вырвался белый дым.

-Вот что ты думаешь обо мне, - обиженно отозвалась я.

-Нет, что ты, Страстная, просто ты рождена человеком, а я рожден Иным, поэтому мне никогда не принять тело человека, как и тебе не принять тело Иного, - рассудительно пояснил Янро.

-Почему ты мне напоминаешь то Хелла, то Силенса? Я ничего не могу понять, - не дождалась я его прямых объяснений.

Улыбка Янро была так непривычна, но я не могла оторвать глаз от его татуировок. Они сияли и блестели, притягивали взор и делали Янро неотразимым мужчиной. Что-то в нем было магнетическое, как в Корла, что-то необъяснимое и привлекательное. Это ощущение Быстрому Уху придавал шрам, а Иного этим наградили татуировки. Может, это был отличительный знак. Чтобы знающий люди понимали, что перед ними дракон.

-Я ведь твой Иной. Наша магия обща. Наши силы связаны. Создавая для себя человеческую оболочку, я брал ее от тебя. Если бы в твоей голове был только маленький король, то я стал бы просто его точной копией. Но это не так. Здесь есть еще и Хелл. И Роуп. И Быстрое Ухо. И даже капитан Коктон. Все это смешалось, и получился я. Хотя, знаешь, мне нравится этот ядовитый язык бастарда, что-то привлекательное есть в возможности всех кусать и опрыскивать ядом, - ухмыльнулся Янро.

Перебивать его не хотелось, ведь голос у дракона не изменился. Я слышала все того же Янро, и это несколько утешало.

-Значит, Морп уже близко?

-Ты права, - кивнул мужчина.- И я должен был быть готов, Страстная, извини за эту неожиданность.

-Я не злюсь.

Рука Янро легла на мою чешую. Я ощутила тепло и прилив сил, что-то странное происходило между нами.

-Что… это?

-Так всегда, когда ты касаешься меня, Всадница, - мягко пояснил Янро, не убирая руки.- Я не буду долго задерживать тебя в своем теле, знаешь ли.

Мне понравилась это новость, потому что ощущать себя огромным драконом уже поднадоело. Хотелось привычной легкости женского тела. И… тяжести в моем животе.

-Будь готова, Страстная. Быть со мной. В бою ты будешь мне нужна.

Я не успела ответить утвердительным обещанием, приходя в себя из-за громкого судорожного вздоха. Резким и грубым толчком вернулось сознание в мое тело, я больно ударилась затылком об что-то непонятное.

-О Лайт, - взмолился Хелл. Его ледяные пальцы скользили по моему обнаженному телу. Я слышала испуганное дыхание Быстрой Лани, но еще не до конца понимала, что случилось.

Открыв глаза, я обнаружила себя распластанной по земле в разорванной ножом одежде до пояса. Пальцы Хелла лежали на моем животе, я удивленно посмотрела на него, ощущая, как холод пробирается под  мою кожу. Я озябла и постаралась сесть. Молодая девушка, будто молодая козочка, отскочила в сторону и поспешила скрыться в лесу. Я и не подумала попрощаться с ней, радуясь тому, что она решила уйти. Быть обнаженной даже на глазах у Хелла не было великолепной перспективой. Замерзшими пальцами я пыталась соединить куски разрезанной ткани, наградив бастарда хмурым и недовольным взглядом.

-Нельзя была воспользоваться застежкой? – спросила я его, когда сумела отыскать в седельной сумке запасную шерстяную рубашку. Переодеваться на открытом воздухе в лютую зиму Дейстроу было не самым приятным занятием.

-Я думал, что… - Мой гневный взгляд остановил его, Коктон недовольно нахмурился, но ничего не сказал.

-Тебе иногда нужно научиться не думать, а выполнять приказы, - зло бросила я и после этого как-то остыла. Все-таки бастард переживал за меня, и я могла быть мягче по отношению к нему.

Но в ответ я ничего не получила. Хелл хмуро подтянул подпругу Меченого, потом отошел к своему коню и все в таком же молчании забрался в седло. Я не стала вызывать его на разговор, понимая, что обида свежа, и он сейчас начнет только кусаться, а не говорить и слушать меня. С неприятным ощущением я последовала примеру советника и оседлала Меченого, ощущая усталость и холод. Разорванная куртка превратилась в подобие дырявого куска шкуры и практически не грела. Я только мечтала поскорее добраться до замка и оказаться перед горящим камином.

Когда мы вышли на дорогу, ведущую к воротам замка, я почувствовала неловкость и стыд. Предстоял разговор с Силенсом, а я могла думать только о том, что моему дракону скоро предстоит схватка, исход которой неизвестен никому. Я даже боялась предположить, что может сделать Золото с Янро, ведь он по происхождению был сильнее, чем мой Иной. Это пугало. Пугало так сильно, что даже ссора с королем не выглядела ужасной, я вообще не хотела думать о ней. Поэтому стыд начал грызть меня еще до того, как мы въехали на территорию замка.

Стражники у ворот как-то неприязненно посмотрели на бастарда и капитана, хотя со мной даже вежливо поздоровались. Я была в замешательстве, когда ко мне подбежал конюшенный мальчик, а к моим спутникам никто не подошел. Я ждала их возле конюшни, пока они отводили в стойло своих лошадей. В волнении я мерила шагами расчищенную от снега площадку, ощущая, как к горлу подступает непонятный комок ужаса и слез. Я боролась с ним, как могла, но мои потрепанные последними событиями нервы давали о себе знать.

-Что происходит, бастард? Я ничего не понимаю, - нервно зашептала я, как только Беллс вышел из конюшни. Он успокаивающе взял меня за руку, его большой палец нежно поглаживал озябшую кожу ладони.

-Успокойся, Эв, просто кто-то отдал указ, - он туманно улыбнулся, - только чем виноват Коктон – непонятно. Нужно всего лишь подняться к королю, и он сам ответит на все твои вопросы.

-Я…

-Эв, - настойчиво повторил Хелл, магнетически смотря мне прямо в глаза. Я млела от этой светлой зелени, но нервничала гораздо больше, чем хотела продлить это мгновение.- Ты хочешь что-то сказать?

-Лучше тебе не знать того, что творится в моей голове, бастард, - отрезала я, осторожно вырывая руку из его крепких пальцев.

Гримаса непонимания исказила аристократичные черты, он не кивнул, не выразил никакого согласия, просто аккуратно отступил назад, приглашая меня идти первой. Я тяжело вздохнула, не справляясь с весом груза вины, которая вдруг сейчас появилась.

Мои ноги стали каменными, я едва передвигала их, поднимаясь по ступеням. То ли тяжелое сердце, то ли уставшее тело, то ли дикая головная боль – но меня тошнило. Я хотела только поскорее отдохнуть, но никто не думал о том, что я могла утомиться за долгий путь. Пока мы шли по коридорам, бастард и капитан получали самые нелестные взгляды и ругательства за спиной. Такое положение вещей меня совершенно не устраивало, так что я спешила в кабинет Силенса, чтобы получить объяснения странному поведению людей.

-Мне это не нравится, Хелл. Совсем не нравится, - тихо я сказала бастарду, который шел по правую руку от меня. Мужчина ничего не ответил, но недовольно поджал губы, сам ощущавший неприятную атмосферу в замке.

-Из-за чего на нас так смотрят, мэтр? – осторожно спросил Коктон, говоря это тихо и с опаской. Он явно не желал злить своего бывшего наставника и учителя.

-Знал бы я, - хмуро отозвался Хелл, потирая рукой подбородок.

Мы подошли к дверям кабинета Силенса, я собралась с духом и постучалась. Раздался недовольный приказ, сглотнув, я повернула ручку и зашла в кабинет.

Силенс с интересом поднял голову и мгновенно побледнел, увидев нас. Лицо его было напряжено, я вновь заметила ту странность. Он постарел за то время, пока я отсутствовала в замке. Очередная морщина разрезала лоб, делая его настороженным и сосредоточенным. Король откинулся на спинку кресла, угрожающе сложив руки на груди. Кабинет был наполнен его силой, она разрядами скользила по моей коже, даже запах был специфический, напоминающий воздух после сильной грозы и шторма. Королевская магия упругими волнами омывала мое тело, будто предупреждая о том, что мы теперь находимся в его власти.

-О, меня удостоили чести королевский советник, - он с сарказмом улыбнулся и деланно поклонился Хеллу, - капитан королевской стражи, - Коктон тоже досталась аналогичная усмешка и театральное представление, - и сама великолепная королева Эверин, - он с широкой улыбкой во все белоснежные зубы радостно хлопнул в ладоши. Серебряные глаза лучились холодом и яростью.

У меня пересохло в горле, слова застряли все там же, я не знала, что ответить и как начать этот разговор после такого ядовитого приветствия. Я еще никогда не видела добродушного Силенса в таком расположении духа. Да, бывало, что он злился на меня, но никогда не сочился сарказмом. Он был откровенен и показывал всю свою неприязнь, которую он испытывал ко всем нам. Единственным интересующим вопросом оставалось то, почему король недоволен капитаном, ведь Коктон ничего предосудительного не сделал. Мужчина даже не знал до встречи Круга Волхвов, что бастард влюблен в меня.

-Может, король ошибается, и нам бы стоило поговорить без капитана, - с галантной аккуратностью произнес Хелл, делая шаг вперед и становясь подле меня.

-О, я думаю, он и так обо всем знает, ведь путешествовал с вами все это время, вполне наслаждаясь ночами мелодичными звуками со стороны вашей постели, бастард, - жестоко бросил Силенс. По лицу ходили желваки, он до боли стиснул зубы, закончить говорить, не справляясь со своим гневом. Даже я, сдерживающая свой Динео, видела, как белоснежными клубами силы Королевская магия полыхала вокруг него.

Ладони Хелла закрыли его лицо, он пытался справиться со своими эмоциями, которые не так давно перестали поддаваться его контролю.

-Мой король…

-Лучше тебе замолчать, незаконнорожденный! – угрожающе предупредил Силенс.- И уходить отсюда, пока ты еще жив. Уходить из Дейста. Покинуть Дейстроу. Иначе я за себя не отвечаю.

-Силенс, не надо! – взмолилась я. Меня пошатнуло, когда он перевел свой взгляд. Удар Королевской магии выбил воздух из легких, но я не сдавалась.- Не надо!

Все произошло за миг. Вспышка гнева Силенса – и я уже оказалась в состоянии полета. По-моему, именно это испытывал Хелл, когда король через мое тело оказался в замке Зисо. Упругая волна силы безжалостно ударила меня в грудь, мне почудилось, что затрещали ребра и разошелся болезненно ноющие последние часы шрам. Следующим моим ощущением была острая боль в спине, которая со смачным звуком врезалась в дубовую дверь. Острые щепки глубоко впились в мою кожу, остальные разлетелись по сторонам. Волк во мне успел заметить, как одна отлетела в сторону и со свистом прошлась по лицу Коктона, рассекая кожу и высвобождая наружу кровь.

-Эв! – с мольбой закричал пришедший в себя Силенс.

Я соскользнула вниз по двери, издавая при этом противный влажный звук. Видимо, крови было больше, чем боли, но я ничего не чувствовала, только онемение и адский огонь в позвоночнике. Дрожащая перепачканная в бурой жидкости рука сама собой потянулась к животу, и только ощутив отклик внутри себя, я успокоилась и прижалась затылком к раздробленной в щепки двери.

Боль словно уступила место волнению за ребенка, который рос во мне. Я только мечтала о том, чтобы с ним все было в порядке. Но потом из моего позвоночника стали приходить мучения. Я подумала, что он раздроблен, но верить в это отказывалась. Все будто трещало, ныло, кровоточило, лишая меня сил и крови. Но, стиснув зубы, я терпела, пальцами упираясь в живот. Никогда я не думала, что в моей жизни появиться такой человек, ради которого я буду способна на все. Эти мысли вихрем проносились в моей опухшей голове, за те мгновения, пока Силенс бежал ко мне.

Король упал подле и дрожащими руками стал ощупывать мою спину. Легкий стон вырывался из моей груди. Тут же о себе напомнили раздробленные ребра. Конечно, я преувеличивала, и кости только потрескались, но в тот момент все болевые ощущения усиливались в несколько десятков раз, лишая меня способности мыслить трезво.

-Вам бы следовало держать себя в руках, мой король, - укоризненно сказал Хелл. Его пальцы уже скользили по моим ногам, вверх, он будто прощупывал место для работы, которую сейчас ему предстояло совершить.- Тогда бы все было гораздо проще. И мне бы не пришлось в очередной раз спасать королеву, - вздохнул бастард, наконец, найдя место для своих рук. Они лежали поверх моих.

-Уберись отсюда…

-И как же вы ее спасете, или собираетесь позволить королеве умереть из-за слепой ревности? – резонно заметил Хелл и перестал обращать внимание на короля.

Я могла только переводить взгляд от одного на другого, потому что сил открыть рот и как-то примирить их у меня не находилось. Даже понимание того, как я видела их, было слегка затуманено, но я не стала разбираться в нюансах. Прохладные длинные пальцы Хелла успокаивали меня, что-то необъяснимое вызывал во мне бастард.

-Держись, Эв, как же часто мне приходится это делать, - с грустью сказал Хелл.

Мое тело, напротив, словно онемело. Еще не так давно пострадавшее от нападения Роупа, оно словно ожидало боли, поэтому не реагировало на нее никаким образом. Я  прикрыла глаза и позволила бастарду делать то, что он умел просто прекрасно.

-Эверин? – робко позвал Силенс. Я пошевелилась, чувствуя только слабость и сухость во рту, но никакой боли. Для верности я пошевелила рукой, пальцами и только тогда решилась открыть глаза.

-Возникает такое ощущение, будто твоя жизнь торопиться, - философски заметил Хелл.- Не прошло и недели, как Роуп переломал твои ребра, как любимый муж сломал позвоночник. У тебя ведь почти все тело парализовало, Эв, я долго латал твои кости.

-Парализовало? – едва не задохнулась я от удивления, устраиваясь удобнее на диване. Они перенесли меня в гостиную моих покоев, я была благодарна за это, отчетливо помнящая неприятную жесткость дубовой двери.

Хелл стоил в углу, скрестив руки на груди и хмуро поглядывая в сторону короля. Они держались особняком, не переваривая друг друга на дух, но хотя бы не начинали драку. Это радовало. Значит, мои страдания все-таки принесли какую-то пользу. Это, конечно, немного утешало, но я бы предпочла остаться здоровой. Пусть и без такой платы.

-Я же сказал, - вздохнул Хелл.

-Так вот откуда онемение, - догадалась я.- И отсутствие боли. Спасибо тебе, Хелл, - улыбнулась я, рискуя вызывать очередной приступ ярости короля Силенса.

Но мой муж смолчал, пусть и отвернулся в сторону, будто ему само по себе было неприятно наше общение с бастардом.

-Зато теперь можно откровенно говорить без Коктона, пусть и король уже дал ему почву для пошлых размышлений, - едко заметил бастард, приближаясь к дивану. Он устроился на стуле подле, ближе к королю.

Это вызвало раздражение Силенса.

-Если бы вы сказали, что…

-Я говорил, мой король, - улыбнулся Хелл, довольный тем, что Силенс действительно ошибся. Интересно, им удастся заключить перемирие, или эта борьба будет продолжаться бесконечно.

Серебряные глаза дрогнули. Теперь муж сдерживал себя, помнящий о последствиях своего гнева. Я неприятно поежилась, чувствуя внутреннюю дрожь.

-Что же вы молчите, мой король? Где ваши грязные обвинения? – искренне удивился Хелл после недолгой тишины, повисшей в комнате.

Силенс нахмурился, встал, прошелся по комнате. На меня он не смотрел. Я боялась представить, что сейчас происходило в его мыслях. Надеяться на его благоразумие не приходилось, так что только оставалось верить в то, что бастард понимает, насколько важен мне муж.

-Ты хочешь сказать, что никогда не спал с моей женой? – прямо спросил Силенс, но он остановил Хелла, когда тот собрался отвечать.

В руке короля вспыхнуло серебристой пламя. Языки скручивались между собой, превращаясь в упругий внушительных размеров шар. Он наполнялся молочными клубами дыма и силой правды, которую король желал привить этой сфере.

-Правда будет принята, а ложь отвергнута, - почти одними губами произнес Ленс и отпустил светящийся серебряный шар с руки.

Он сорвался с ладони и поднялся на уровень груди короля, отлетел в сторону и неподвижно застыл, излучая мягкий белый свет. Иногда по поверхности проходила дрожь, и тогда шар причудливо менял форму, но все это происходило за сотые доли секунды.

-А теперь ты можешь ответить, бастард. И даже твои замашки Волхва здесь бесполезны, - пояснил Силенс.

-Я знаю. Сфера Короля, - вздохнул Хелл, смиряя белый шар ненавидящим взглядом.

В гостиной стало тихо настолько, что можно было слышать только легкое шипение серебряного шара при метаморфозах. Я заерзала на диване, ко мне подступала тревога. Неужели сейчас вскроется правда, и все окончательно рухнет Дарку под ноги.

-Бастард, ты заставляешь меня ждать, - поторопил Силенс.

Голова Хелла опустилась вниз, он не поднимал глаз и молчал. Мы с ним оба понимали, что будет, скажи он правду. Впрочем, если бы он попытался солгать, король бы тут же это понял.

-Хорошо, - вздохнул Хелл, тоже поднимаясь со стула. Теперь я наблюдала за мужчинами как бы снизу вверх, представляя себя маленьким ребенком, случайно оказавшимся при серьезном разговоре двух взрослых.

Скрестив руки на груди, Силенс ждал ответа. Я видела, как дергается жилка у него под глазом. Он, так же как и Хелл, боялся ответа. Знали бы они оба, как боялась его я.

-Я действительно…- он прерывисто выдохнул. – Действительно спал с Эв. Знал ее… как женщину.

Я замерла, в страхе даже набрать воздуха в легкие, ожидая реакции короля. Он внимательно смотрел на Сферу и молчал. Она не подавала никаких признаков изменения, оставаясь все такой же безмятежной и спокойной. Силенс повернулся ко мне. Глаза его стали стеклянными и безжизненными. Никогда еще я не видела в жизни такого мертвого взгляда, будто серебряные пуговицы вдруг появились на его лице.

-Эв, это правда? – с надеждой спросил Силенс. Пренебрежительное фырканье Хелла никого не беспокоило.

Приоткрыв рот, я почувствовала себя беспомощной. Сказать сейчас правду – подписать себе и бастарду смертный приговор. Одна ошибка Монтэи стоила двух жизней? Нет, в этом я ошиблась. Ошибки Монтэи стоили тысячи невинных жизней, которыми он разменивалась без раздумий.

-Да, Ленс, это чистая, правда, - на одном выдохе произнесла я, одновременно мысленно прощаясь со своим советником.

Неожиданно Сфера Короля заурчала, зашевелилась, заметалась и наполнилась отвратительно неприятным на вид черным цветом. Шар весь пульсировал и фыркал, искры летели в разные стороны, он находилась в состоянии искреннего беспокойства.

-Какого Дарка, - протянул Силенс, притягивая Сферу к себе. Шар лег в его ладонь.- Нет, все в порядке. Тогда я не понимаю.

-Чего? – вмешался Хелл. Несмотря на наши откровенные признания с бастардом, советник не был тут же убит. Силенс просто недоуменно посмотрел на него.

-Ты сказал то же, что и Эв. Твои слова – правда. Ее слова – ложь. Как такое возможно?

Я поняла, конечно же, в чем дело. Ведь вся загвоздка состояла в том, что Хелл переспал со мной, но я с ним нет. По сути, той ночью с бастардом было мое тело, но не сознание и душа. Видимо, Сфера чувствовала такие нюансы, поэтому понимала, что я лгу. Но как все это объяснить королю и Хеллу? По-моему, никто из них мне не поверит. Ведь я давала понять советнику, что помню о произошедшем между нами.

-Как это понимать? – тоже удивился Хелл, поглядывая в мою сторону.

-Наверное, я сумею все объяснить.

Два выжидательных взгляда были направлены только на меня. Силенс сжал пальцы, и Сфера исчезла. Видимо, он ждал, что я буду говорить только правду, и теперь верил мне без дополнительной страховки.

-Все дело в том, что… - я замялась, наблюдая за напряженным лицом Хелла. Он ничего не понимал, как и король. Я уже ощущала его обиду.- В ту ночь… после которой Хелл считал, что между нами что-то есть. Я не была собой.

-Очень туманно, миледи, королева, - заметил бастард, и я была с ним полностью согласна.

-Тогда кто-то завладел моим телом, а я оказалась в Алди, совершенно ничего не понимая. Это было шоком, удивлением. Волчье тело полностью избавилось от сознания Алди и вмещало только меня. В моем же теле кто-то был и ловко им управлял, соблазнив бастарда. Я была в тот момент в комнате, наблюдала со стороны, но ничего изменить не могла потому, что боялась действий Подделки…

-Подделки… - отчужденно выдохнул Хелл.

Я виновато посмотрела на него, уже ощущая облегчение со стороны Силенса. Сложно было поверить, но, по-моему, такая измена не сильно расстраивала короля.

-Так что я не была с Хеллом так, как он был со мной…

-Очень запутано, - сказал Силенс.- Но вполне объясняет реакцию Сферы.

Король подошел ко мне. От волнения я встала с дивана, но в это же мгновение застыла, боясь, что Ленс вдруг передумает. Но муж подошел еще ближе, положил руки на мои плечи и притянул к себе. Я облегченно вздохнула, прижимаясь к его груди. Тепло и запах Ленса были мне так знакомы и так успокаивали, что я блаженно улыбнулась, наслаждаясь моментом.

-Что ж… - неловко откашлялся Хелл.- Я… пойду.

Силенс ему ничего не сказал, а я бы не сумела что-то выдавить. Видеть боль в светлой зелени было не выносимо. Покидая комнату, он бросил на меня скользкий взгляд. Кроме яда я не заметила там ничего.

Рассказать правду тяжело, но в этом состояла необходимость. Теперь между мной и Силенсом не будет недомолвок, а между мной и Хеллом магнетизма, возникающего из-за жгучего желания бастарда любить меня. Я не знала, облегчение ли это или чувство вины, но что-то присутствовало внутри. Браться за объяснения того, что творилось в моем сознании, я не бралась. Все только потому, что боялась солгать сама себе. Я не хотела быть нечестной наедине только со своей душой. А она настойчиво говорила мне о том, что Хелл небезразличен. Что он не только друг, а нечто большее. Но любила я Силенса… Что ж, новые задачи решить предстоит.

Сейчас же все было предельно просто. Я стояла в объятиях своего мужа и была безмерно счастлива. Даже думать не хотелось о том, что в этом мире существует что-то еще, кроме этого момента. Но я знала – все это рухнет, если я не помогу своему Королевству.

После встречи с Кругом Волхвов я поняла, что не имею права сдаться. Даже ради ребенка Силенса. Я не мог быть настолько эгоистична, чтобы сохранить жизнь одному ребенку и обречь тысячи тысяч других.

Я сидел на холме возле человеческого логова. Мои волчата игрались внизу, но они называли это охотой. Кролик, за котором они сидели, был либо глух, либо просто жаждал умереть потому, что они пыхтели и ворчали, не решаясь уступить друг другу первенство молодого хищника. Наконец, вперед прыгнул Локси, и он был поразительно ловок. Еще не до конца обретшей силу лапой он ударил кролика, мгновенно лишая его сознания. Быстрое движение, и вот уже звучно хрустнул позвонок маленького серого зверька. Волчонок радостно подбросил вверх добычу, скулением подзывая к себе сестру.

Айдина в отличие от брата была предельно аккуратна, она ступала по лесной подстилке беззвучно, с невероятной грацией и прирожденным чувством равновесия. Ни одна веточка не хрустнула под ее лапками, ни одна травинка не зашелестела под мягкими подушечками, она шла против ветра, запах ее сносило в сторону. Она была великолепной охотницей, настоящая дочь своей матери.

Отвернувшись, я поймал запах оленя. Давно животные не подходили к человеческому логову так близко. Я насторожился. Недавнее путешествие к Неотвергнутой меня взбодрило, я обрел силу, о которой мне рассказывала Нилли. Я стал думать почти как человек. И понял, что моя любовь подарила мне свой дар. Размышлять о таком было не в волчьих правилах. Я хотел только, чтобы мои дети выросли дикими волками, не знающими, что такое эта грязная человеческая магия. Но они уже могли слышать мысли Неотвергнутой и Вожака, они уже понимали, что я скрываю от них многое. Пусть они были только щенками, когда она оказалась в моем теле, но Айдина и Локси запомнили это, и теперь их судьба была исковеркана. Не знал я, подвел ли Нилли, пообещав ей заботиться о щенках, или еще нет. Они уже были посвящены в таинство людской магии, исправить это можно было только запретом расспросов. И пользования. Я сомневался в том, что Айдина и Локси будут слушаться меня, они были такими же строптивыми, как их мать. И я. Так что глупые запреты отца вряд ли имели значение для юных волков, которые жаждали приключений и новых открытий. Я уже не мог удерживать их в норе, так что мы перебрались в лес. Отчего-то я боялся опасностей природы, уже привыкший к тому, что они всегда находятся под защитой амбара. Вечно все-таки держать их взаперти нельзя, так что я принял столь сложное для себя решение.

Локси разорвал кроличью шкуру, но не взял в пасть и кусочка, предлагая сначала поесть сестре. Я довольно зарычал, чувствуя гордость за своего сына, и постарался устроиться на сухом пятачке земли. Скоро начнется снегопад, а пока они могли позабавиться с добычей и поиграть.

А я мог поспать, переживая за Неотвергнутую, носившую в себе маленького щенка.

Меня разбудили громкие звуки. Неподалеку будто что-то взорвалось, я слышала даже огонь, как он вспыхнул и поднялся в небо. Не осознавая, что происходит на самом деле, я попыталась приподняться и открыла глаза. Под собой я обнаружила грязный снег. В страхе я отпрянула назад, уперевшись спиной в ствол дерева. Заснувшая в замке Дейст, я не совсем понимала, что сейчас происходит. За лесом, в котором я пришла в себя, раздавались дикие крики людей, страдающих и умирающих людей. Рев драконов, конечно, перекрывал все остальные побочные звуки. Но острый волчий слух различал свист крыльев, стоны.

С дико стучащим сердцем я поднялась с земли, чувствуя, что холодная и немного липкая влага просочилась под штаны. Я пыталась оттряхнуть одежду от мокрого снега, но ничего хорошего из этого не получилось. Мои пальцы замерзли и покраснели от холода, я раздраженно пыталась растереть кожу и хоть как-то согреться. Оглядываясь, я не находила никаких других признаков жизни кроме звуков ожесточенной борьбы. Сделав несколько шагов, я в нерешительности остановилась, не зная, как быть дальше. То, что меня призвал и каким-то образом переместил Янро, сомневаться не приходилось, все-таки это не давало мне объяснения того, почему я здесь оказалась.

Наступила странная тишина. Я в испуге замерла, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук, но, казалось, все вдруг вымерло или просто исчезло. Это совершенно мне не нравилось, и было несколько подозрительно в сердце жаркой драконьей битвы. Решившись пойти дальше, я осторожно шагала по снегу, немного поскальзываясь на обледенелых камнях. Что-то тянуло меня вперед, и я слушалась своего инстинкта, веря, что этот зов исходит от Янро.

Этот лес внушал мне страх. В нем действительно было все мертво, даже деревья выглядели как-то неестественно, склоняя свои пушистые ветки под весом мокрого снега к земле. Я даже Динео не чувствовала жизни здесь, ни одного мелкого зверька, ни одной птички. Долго думать о том, почему нет живности в лесу, не приходилось. Ведь неподалеку разместился амфитеатр боевых действий Иных. Какое существо с сознательным чувством самосохранения останется здесь под защитой хилых деревьев, которые были для драконов просто травой, кою легко можно примять лапами? Теперь очевидно, почему я чувствую себя будто в царстве мертвых. Только почему битва кончилась, я понять не могла. Продолжая идти, я ожидала только худшего.

Лес кончился, передо мной осталось всего несколько деревьев и высокие густые кустарники, мешающие разглядеть поле впереди. Продираясь сквозь ветки, я морщилась, чувствуя боль в разодранной коже. То, что открылось моему взору, привело меня в шок.

Передо мной расстилалось невероятных размеров поле. Кое-где были черные пятна земли, дымившиеся смольным паром. Там же полыхала земля, зажженная ядовитым огнем воюющих Иных. Но не это так поразило меня и повергло ужас. Десятки, может быть, даже сотни трупов были рассеяны по всему полю. Здесь были и раненные животные, которые в болезненном бреду еще пытались подняться на лапы, побороть смерть, которая была неминуемой. У меня дрожало сердце, когда я бессчетное количество раз замечала все новые и новые жертвы кровавой битвы. Разноцветные бока драконов не блестели – они были покрыты кровью, копотью и гарью. Страх, что среди них может быть Янро, пришел тот час же, и я никак не могла его бороть. Так же как и не могла отвести глаз от поля битвы, залитой кровью, ядом и магией. Так вот что значит – Война Иных. Она мало чем отличалась на деле от войны между людьми. Пусть я и не видела последствия битвы под Собачьим Клыком, их легко можно было представить, если узнать, что выжить удалось только паре десятков человек. Сколько потерь понесли ряды Иных – сказать было сложно. Все равно в голове не укладывалось такое количество жертв. Это означало, что Иных и Всадников Ветра гораздо больше, чем я когда-либо могла себе представить. Не знаю, радовало ли это, ведь, значит, потери могли быть восполнены. И все-таки у меня по коже пробегала дрожь. Столько жизней… жизней таких невероятных существ, как Иные, загублено просто так. Ради идеи. Идеи моего существования. Если сказать, что я испытала чувство вины, то это значит ошибиться кардинально. Оно просто меня придавило, лишило сил и разума. Из-за меня сейчас умирали драконы, из-за меня это поле красочно усеяно трупами Иных.

Слез не было. Эта горечь была гораздо выше истерик и простых расстройств, не нашлось бы в этом мире описать то, что сделал со мной вид этого поля. Иные гибли из-за меня. И простить себя теперь было просто-напросто невозможно. Даже если я спасу Дейстроу, мне никогда не удастся искупить свою вину. Я никогда не получу ответа на тот вопрос, почему этим человеком, способным все это перенести и пережить, стала именно Эверин Страстная. Но может не стоит думать о том, зачем это и с какой целью, а просто жить и делать то, что мне предписано. По-моему, это просто глупо – искать ответы на вопросы, какие просто не существуют. Просто принять свое предназначение и совершать соответствующие действия. На деле это выглядело легко и элементарно, а принять это в свою душу я отчего-то не могла. Может, только по той простой причине, что это было сложно? Переживать это все, терять близких, нести ответственность за жизнь других и за их смерть, жертвовать собой и любимыми людьми? О, да, этим все объяснялось. Но я не имела права сдаться. Просто не имела.

Сначала я почувствовала его сердцем, и только потом меня обдало резким порывом ветра, а до ушей донесся влажный звук. Подле приземлился серебристый дракон, и легко переставляя лапы, он приблизился ко мне, при этом вспарывая острыми когтями пропитанную кровью землю. Иной молчал. В моих мыслях его тоже не было. Я понимала, что Янро тоже скорбит по убитым братьям. Не важно, воевали ли они на его стороне, или выступали за убеждения Морпа, все они были существами одной природы. Все они были связаны большим, чем просто родством и единой кровью.

-Это заставляет одуматься, когда война превращается в бесполезное кровопролитие, Страстная, - произнес Янро, отворачиваясь в сторону леса.- К сожалению, люди не научились это понимать. И они никогда не этого не поймут.

-Может быть, - тихо отозвалась я.

-Ты права. У всех нас есть шанс, пока мы не предстанем перед богами.

-Иной верит в Дарка и Лайта?

Гомерический хохот дракона звучал немного жутко и, если честно, неуместно в такой обстановке.

-Боги не только на небе, Страстная, боги – они в твоем разуме. И у каждого этот бог свой. Он преступник, он судья, он вор и убийца, добродетель и злодей, - ответил Янро.- Иногда бывает, что он не один. Но главное…

-Что? – нетерпеливо прервала я, загораясь идеей Иного.

-Бог – твой разум. Вот и все, - рассудил Янро, слегка покачивая обвенчанной рогами головой.

Я ничего не ответила, принимая пищу для своего разума. Мне нравилось то, что пытался донести до меня дракон. Его идеи обладали смыслом, значит, за них стоило бороться. Я вспомнила то, как он говорил о Войне Иных. «Под этой чешуей не просто плоть, Страстная, под ней идея, убеждение, знание, говори, как хочешь. За это я и борюсь». Ведь в этом был смысл.

-Теперь ты поняла, Страстная, то есть пришло время.

-Пришло время? Для чего? – удивилась я, отвлекаясь от философских размышлений.

-Для битвы… с Морпом, - с паузой закончил Янро.

Факт моего осознания идеи войны против этой самой войны не мог зависеть от того, когда состоится битва между Золотом и Серебром.

-Как я в этом замешана?

-Ты моя Всадница, ты часть меня, ты – мое продолжение. В тебе есть копия моего сердца, да, оно наполнено иными идеями, чувствами и мыслями. В твоей крови есть память, в моей крови есть память. У нас есть память крови, которая связывает нас прочнее цепей.

Слова Янро проникали внутрь меня, наполняя силой и энергией. Давали то, чем я никогда еще не обладала.

-Но знаешь, в чем весть курьез?

-Курьез? – удивилась я.

-Да, Страстная, курьез моей смелости. Он в том, что без твоей решительности и идеи, я – никто. Я просто огромный ящер с огромным опытом и знаниями, а теперь я Ветер.

Видимо, недоумение появилось на моем лице.

-Ты стала истинной Всадницей, поняв рассуждения Ветра без объяснений. Я стал Ветром, став частью своей Всадницы. Все взаимосвязано, Страстная. Мы – Всадники Ветра. Ты – та Страсть, что зажжет всех. Ты одолеешь красную угрозу, что давит твое Королевство. Ты своей судьбой начертаешь новый кодекс молчания, который будут соблюдать все.

-Кодекс Молчания?

Дракон величаво расправил крылья, ловя ими лучи восходящего солнца. Он весь сиял и серебрился невероятной красотой.

-Когда выражаешь мысль без слов.

Больше никаких объяснений Янро не дал, а я не стала спрашивать, чувствуя нечто внутри себя. Оно бы не сумело поддаться логическому объяснению, поэтому не было смысла в том, чтобы сотрясать воздух без цели. Я поняла все, а может, даже ничего. Но этого было достаточно, поэтому я молчала и наслаждалась тем, что донес до меня Янро. Я стала Всадницей Ветра. И это значило для меня невообразимо много, и я гордилась собой и тем, что совершил мой дракон.

-Я должен был это сделать, Страстная. Потому что…

-Почему?

- Свет и возможность совершать поступки – вот что ты оставишь после себя, - утробно и низко, тихо произнес дракон.

Мелкая дрожь забила меня, когда я поняла, что уже слышала эти слова от Бинестры. Пророчество, прозвучавшее дважды, не могло быть простыми изречениями Волхва и Иного. Это было то, что действительно меня ждало. Но это исход какой? Первый или второй? Меня пугало то, что я не знала, опускать руки или двигаться дальше.

-Что с тобой, Страстная? – удивился Янро, ощущая мое смятение и страх.

-Ты сказал слова Бинестры.

-Первый Волхв сделала для тебя пророчество? – удивился дракон.

-Разве это такая редкость?

-Обычно Бинестра смотрит в общем смысле, никогда не деля пророчеств для отдельной личности. Советы, которые Круг дают монарху, обычно исходит от всего Круга Волхвов в целом. Ведь Бинестра не в состоянии думать только об одной судьбе одного человека.

-Это плохо?

Янро молчал, поэтому это меня пугало. Но мне, кажется, придется с этим смириться.

-Покажи мне,- неожиданно даже для себя попросила я. Я не знала, о чем просила, но дракон понял меня.

Лобастая голова опустилась возле, огромный глаз открылся, круглый зрачок превратился в узкую полоску, и я увидела в ее черной глубине нечто, от чего замерло сердце. И жизнь на этот миг остановилась.

Я видела себя.

Лил дождь, небо было заполонено огромными черными тучами, вокруг стояла паника и суматоха. Я стояла на коленях подле лежащего на земле Силенса. Мужчина не дышал, не подавал никаких признаков жизни. Только трясся от того, что я дергала его за руку и пыталась поднять. Но никакого эффекта это не давало. Мой король был мертв.

Подле капитан Коктон стоял на коленях возле Хелла. У бастарда не доставало половины черепа, и стеклянные глаза были самым жутким зрелищем, какое только мне приходилось видеть в жизни. Он, как и Силенс, не дышал.

Земля вокруг была усеяна мертвыми людьми, казалось, никто не подает признаков жизни, кроме тех, кто осматривал убитых. В воздухе стоял едкий запах мертвечины и горького едкого яда, которым напоила когда-то Монтэя капитана Бииблэка. Здесь царил хаос. И не было надежды на то, что когда-нибудь появится жизнь. Правительница Красной страны добилась своего, она уничтожило Королевство Дейстроу, и оно умирало.

Я поднялась с земли, оставив труп короля и пошла в сторону, держа руку на совершенно плоском животе. В Дейст пришла весна, а я не была беременна.

Шок наполнил меня, увиденное добило все противоречия и сомнения.

-Ты сама этого хотела, Страстная.

-Я не пожалела, - одними губами ответила я, не чувствуя в себе никаких сил.- Но не буду просить о другом…

-Это твой выбор, - легко согласился Янро и отстранился от меня. Я ощутила волну облегчения, которое испытал дракон, услышав мой отказ.

Теперь я была прочно уверена в том, что от меня действительно зависит многое. И если сдаться сейчас, я потеряю Хелла, я потеряю мужа и даже нерожденного ребенка. Эта слишком высокая цена за слабость. Позволить себе такое мог только безвольный человек, а я себя такой никогда не считала. Подписать смертный приговор самым близким своим людям было бы невозможно. Я не желала такого ни для кого, поэтому проще принять тяжелую судьбу, чем творить ее самой. Если жизнь требовала от меня решительности, я была должна ее дать. Может, Дарк и Лайт и создали меня с этой целью, что мой Бог-разум принял это и вел туда, куда была начертана моя дорога. Показанное драконом видение, который был способен заглянуть в будущее, перевернуло всю мою жизнь.

-Надеюсь, я не допустил ошибки, показав тебе…

-Нет, Янро, не сомневайся во мне, умоляю, я не подведу твоих убеждений, мой Ветер, - почти тут же прервала его я.

Узкий зрачок смотрел прямо на меня. Сейчас я принадлежала только ему, хотя когда-то я считала, что это он будет принадлежать мне. Странная взаимосвязь Всадника и Ветра давала о себе знать, и, признаться честно, я ею наслаждалась. Может, об этом когда-то рассказывал Роуп, посвящающий меня в тайны магии Динео.

-Страстная, ты готова. И битва близится.

-Здесь? – удивилась я, дрожащей рукой указывая на тысячи бездыханных тел.

-Нет, Страстная, оседлай же свой Ветер, - с вызовом предложил Янро.

Меня не пришлось уговаривать, пальцы сами собой отыскали цепь на шее дракона, я взобралась по скользкой чешуе на шею и устроилась, с силой вцепившись в Хлыст.

-Как я давно об этом мечтал, - вздохнул Янро, шевелясь, будто потревоженная капля ртути.

Крылья его расправились, мышцы ног напряглись, и он оттолкнулся от земли, взмывая в воздух. Начался снегопад.

Липкие хлопья слепили меня и превратили кожу лица в корку льда, я ежилась и отфыркивалась от мокрого и быстро тающего снега. Янро разрезал крыльями пухлые серые тучи, будто разрывая снежные мешки, так что мне становилось все холоднее, но я терпела, с каким-то фанатизмом вцепившись в звенья цепи, покрытой изморозью. Казалось, вскоре я перестала чувствовать холод, привыкнув к обжигающему ветру и колючим льдинкам, впивающимся в лицо.

Ощущение полета вновь наполнило все мое существо до краев, добавляя восторг, радость и эйфорию. Я теряла себя в этих ощущениях, но никогда бы не сумела от них отказаться. Мой Ветер был подо мной, а сейчас я была Всадницей. Быть может, боги отмерили мне не так много времени, но я приняла свое предназначение и не желала упускать ни единой возможности быть той, кем я являюсь. Я сладко подумала о том, что мой ребенок еще до рождения побывал в небе. Интересно, когда я буду ему об этом рассказывать, его будет наполнять такой же восторг? Ответить наверняка не предоставлялось возможности, это были всего лишь мои  мечты, которые либо сбудутся, либо просто останутся глупыми размышлениями молодой семнадцатилетней девушки. Наверное, нельзя с уверенностью описать, что я испытывала, ощущая под собой холодную серебряную чешу, а в руках скользкую ото льда цепь. Хлыст пытался согреваться, но я блокировала свою магию, так что это ему не особо удавалось. Но все трудности не смогли бы уменьшить то великолепное чувство свободы, которое вдруг стало моим естеством.

Я испуганно вздрогнула, когда до меня донесся драконий рев. Тучи по бокам от Янро вдруг разорвали другие крылья Иных, и я поняла, что мы летим в окружении соратников моего Серебра.

Слева от Янро натужно взмахивая перепончатыми крыльями, в нескольких местах порванных и покрытыми шрамами, летел огромный серый дракон. Под его пузом пристроился знакомый мне черный Коэл, выглядящий мелкой ящерицей на фоне матерых огромных Иных. Справа едва-едва держался в воздухе знакомый мне старый зеленый дракон, которого я встречала лишь однажды – дремавшего на Равнине Иных. Тогда он не проявил никакого признака к жизни и даже не шевелился, обросший мхом. Сейчас же он летел, и я ощущала в нем горящий запал. Он был готов драться, он был готов пойти за Янро куда угодно, сейчас этого Иного ничто не пугало.

Старый Бивень.

Странное имя, ответила я Янро.

Прозвище. Никто уже не помнит, как зовут эту старую колючку.

В тоне Янро слышалось добродушие. Он относился к Старому Бивню, как к близкому существу, в его отношении ощущалось уважение и почтение. Я тоже млела из-за возраста дракона, который несмотря на это все-таки решился драться за праведные убеждения.

К нашей группке присоединялись все новые и новые драконы, окружающие Янро, летящего во главе импровизированного косяка. Сейчас я до конца осознала, что нам предстоит битва, глядя на разноцветные бока и крылья, мощные когти и лапы, острые рога и опасные зубы. Иные обладали такой мощью, о которой Дейстроу и мечтать не могло, но если бы наша армия обладала такими драконами, то Красная страна была бы давно повержена.

Давнее соглашение не позволяет нам участвовать в войне, Страстная. Жена Морпа блефовала, придя в твой замок. Она желала узнать, где нахожусь я. Она помогала своему мужу. Но поняв, что ты не знаешь о том, где бы я мог прятаться, она спешно сбежала.

А ты прятался? Удивлению моему не было предела.

Нет, но Морп упрямо так считал, пока я бился за своих друзей.

Не думаю, что Иные рождены для Войны.

Она запрет для нас. Сейчас пришло время менять Законы, моя Всадница. И ты та самая причина, поднявшая всех. Даже Старого Бивня.

Я не ответила Иному, погруженная в тяжелые мысли. Мне становилось дурно, что даже драконы возлагали на меня такую непосильную ответственность. Казалось, что все они ошибались, и я не тот человек, способный совершить все то, что мне предписывали. Но другого человека не находилось, а значит, нужно было браться за дело. Что я и делала, сидя на спине своего Иного, летящего навстречу своему главному врагу. Вскоре и мне предстояло выступить перед лицом Монтэи.

Всем нам когда-нибудь придется предстать перед лицом врага.

Я не боюсь, Янро.

Знаю, моя Всадница, тебе неведом страх.

Это не так.

Твое неверие и есть твоя слабость.

Больше я не стала с ним спорить, понимая, что тысячелетнее существо гораздо мудрее, чем обычная молодая девушка. Что-то внутри меня зашевелилось, задвигалось, и я задрожала, не веря в то, что это может быть дитя.

Не бойся. Это ребенок.

Но… как?

Поверь мне, он будет очень быстр, когда Война закончится.

Что ты хочешь этим сказать? В моих словах звучал страх.

Дети Всадников быстрее, чем у обычных людей.

Я не понимаю.

Поймешь.

Он ничего не объяснил, оставив меня в диком замешательстве. Единственное, что я могла предположить так это то, что мой ребенок вырастет в животе быстрее, чем за девять месяцев. Но вдаваться в эти подробности я не хотела, полностью сосредоточенная на оживленном движении внутри своего живота.

Даже озябшими и заледенелыми пальцами, даже сквозь шерстяную рубаху и меховую куртку я ощущала это. То, как он шевелиться внутри. И по щекам моим бежали горячие слезы. Говорят, что от счастья не плачут, но сейчас дело обстояло именно так. Эмоции радости и блаженства наполнили всю мою душу. Неужели, я стану матерью? Это пугало и радовало. Одновременно.

В таком положении я думала только о том, удастся ли мне сохранить ребенка или постоянное напряжение и боль, ранения и все невзгоды, происходящие со мной, могут навредить плоду. Утешали только слова Хелла о том, что ребенок защищен невероятно прочным коконом из магии, сквозь которую даже Волхв не сумел прорваться. Я вдруг вспомнила о бастарде и поняла, что у меня есть к нему тысячи вопросов. Ведь Бинестра неоднозначно выразилась о поступках моего советника. Он убил своего ребенка. Как это могло произойти? Как я могу теперь полностью доверять бастарду, если он столько скрывал от меня. Мужчина жил в Круге Волхвов, и являлся его непосредственным членом. Теперь становилось понятно, откуда ему известно такое множество тонкостей, связанных с этой магией. Я не сказала бы, что затаила обиду на Беллса. Мне просто казалось, что он поступил нечестно, скрыв правду. На этом его преступления заканчивались. Все равно он всегда утверждал, что никто не знает его так, как знает он сам себя. Кто мог с уверенностью сказать, сколько тайн еще хранилось в рукаве у Хелла Беллса?

Наверное, мне не хватит жизни, чтобы разобраться во всех загадках, которые на каждом шагу сопровождают бастарда. Его знания, несоизмеримый опыт, образованность и уровень интеллекта только подтверждали то, что он не так прост, как могло показаться. Но может вся проблема его влюбленности в тайну и мистификацию собственной личности заключалась лишь в простом страхе быть отвергнутым? Когда-то я мечтала об этом, направляясь в замок Дейст вместе с отцом-герцогом и матерью, но я не задумывалась над тем, что ждет того, кто будет отвергнут. Одиночество. Наверное, бастард боялся его, хотя никогда в жизни не признает свою слабость. Это низко для такого самовлюбленного человека, как он. Иногда принципы ставят выше человеческих эмоций, и бастард был приверженец такого поведения. Я ни в коем случае его не винила. Когда тебе раз сделали больно, не очень хочется вновь бросаться в гущу событий.

Но сейчас я это почему-то делала. Хотя сознание и тело отчетливо помнило боль и страдания, которые приносит война. Оставить своего Иного в одиночестве – гораздо хуже, поэтому, стискивая зубы и кулаки, я терпела ледяной ветер и мороз, мечтая отмщения и справедливости. Если Морп желал драки, он ее получит, но не выйдет из нее победителем. Конечно, это никак не вязалось с образом Авлонги, которого я знала, но я провела в деревне Динео слишком мало, чтобы судить адекватно о человеке, что я видела всего несколько раз. Все же я не понимала, отчего такая ненависть ко мне, может, это все только домыслы. Но их кто-то должен был донести, а значит, свою руку приложила Монтэя. У меня не находилось иного объяснения для своих бед, потому что девушка была моим единственным врагом. Или мне так казалось. Или я была просто слепа.

Настороженность, безусловно, присутствовала, избавиться от нее было не так легко. Все-таки я хотела поддержать своего дракона, но при  этом не желала навредить кому-то еще. Все смерти Иных лежали на моей совести, и только мне потом с этим жить, никому больше. Смириться с тем, что сегодня погибнет кто-то еще, было невероятно тяжело, но я должна была сделать, чтобы постоянно не оглядываться по сторонам и не ахать на превратности судьбы. Теперь все зависело от того, как я посмотрю на ситуацию. Отчего же мой взор был настолько крив и кос? Все объяснялось обыкновенной тревогой за тех Иных, которые сейчас следовали за Янро. Они самоотверженно предоставляли свои силы, бросались в бой, исход которого имел значение только для моего Серебра и, собственно говоря, меня. Не слишком ли мало для причины неминуемой смерти некоторых? Я боялась этих своих сомнений, хотя давно уже с ними распрощалась. Они, как голодные псы, все возвращались и возвращались ко мне, грызли и без того разодранную в клочья душу и не желали ее оставлять. Средств для борьбы с ними я не находила, поэтому приходилось мириться. Но все равно из головы не выходил один вопрос. Почему я? Отвечать никто мне не собирался, а ко мне приближалась смерть. Я это знала.

Наверное, стоило задуматься о тех, кто остался в замке Дейст. Но сейчас во мне нуждался именно Янро, и если что-то пойдет не так, я все сделаю по совести. Конечно, узнай об этом Силенс, он никогда бы меня не отпустил, а запер в подвале и окружил защитным щитом. Хелл бы тоже предпринял нечто подобное, а о капитане моей стражи говорить не приходилось – моя безопасность являлась его прямой обязанностью. К счастью, Янро не стал придумывать ничего нового и просто выкрал меня из Дейста. Сам процесс мне сейчас был неинтересен, главным был результат.

Как много мыслей, Страстная, ты ни капли не изменилась.

А разве я была должна измениться?

Материнство меняет женщин, фыркнул Янро. А в твоей голове, кажется, стало еще больше закоулков и лабиринтов, там впору заблудиться даже мудрому дракону.

Не надо, Янро. Ты неспособен заблудиться в голове какого-то маленького белого червя!

Быть может, ты и права. Но твоя – особенный случай.

Меня почему-то смущало поведение Иного, как будто сейчас нам не предстояла смертельная схватка, и мы просто бороздили небесные просторы неизвестной мне страны. Янро не посчитал нужным приводить меня в чувство серьезностью, используя шутливую манеру. По такому поведению я осознавала, насколько нервничает обычно полный едкой иронии дракон, но не бралась его судить. Кто знает, как переживать буду я, когда перед моим лицом окажется Монтэя во плоти.

Мы справимся, Страстная.

Не сомневаюсь.

Конечно же, я лукавила, но несколько недель в постоянной компании волка научили меня слегка скрывать свои истинные ощущения, так что Янро даже не заподозрил подвоха. Я не испытывала угрызений совести, ведь такие способности были уместны, когда тебе всегда приходиться делить собственное сознание с кем-то еще.

Долго?

Ты их не слышишь? Дракон искренне удивился, и только сейчас я осознала, что совершенно закрылась от внешнего мира.

Где-то впереди раздавались боевые кличи Иных из противоборствующего лагеря. Я не знала, откуда мне это известно, но из всех драконьих ревов я узнала Морпа. Будто в нем были золотые переливы, и именно они отличали Авлонгу из общей массы. В этом было нечто особенное, как знак привилегии. Я готова была поклясться, что это именно настоящее Золото. И сразу в этот момент внутри что-то переломилось от дикого ужаса, наполнившего меня полностью. Но в Янро была уверенность, и он не боялся противника, вызывая во мне искреннее восхищение перед его силой.

Моя сила – это ты, Страстная. Ты.

Слова Иного приятно грели душу, но волнение все не проходило, и в конце концов я перестала с ним бороться, надеясь на то, что удастся драться и диким шумом в ушах из-за бешено колотящегося сердца. Открываться Динео было опасно, дракон до сих пор не снял своего запрета, так что я не спешила бросаться с головой в реку магии, сдерживаясь изо всех сил.

Страх поедает нашу отвагу. Не позволяй ему расползаться. Даже без Динео, ты – сильный человек.

В это вериться с трудом. Мои поступки говорят лишь о моих слабостях, Янро.

Ты ошибаешься. И когда-нибудь это поймешь.

Пока слова дракона звучали в моей голове, я поняла, что Иные начали снижаться, пикируя к земле. Это было захватывающе. Обжигающий ветер трепал лицо, я закрывала веки, чтобы уберечь глаза, а сама задыхалась от неожиданно накатившего ощущения эйфории. Я позволила себе насладиться моментов, отпустив страхи о предстоящей Войне Иных, исход которой должен был решиться сегодня. Здесь и сейчас.

Янро тяжело приземлился, грубо вспарывая когтями влажную от снега почва. Белые комья прекратили сыпаться с неба, но это ненадолго, подумала я, видя над головой пузатые серые тучи, непременно несшие в себе запасы ледяной крупы. Резкий порыв ветра заставил меня поежиться и плотнее запахнуть меховую куртку, все равно мороз пробирался под одежду и колючей змеей ползал по моей быстро холодеющей коже, превращаясь в противные мурашки. Позади нас так же звучно приземлялись другие Иные, рассматривать которых мне почему-то не хотелось. Неприятно будет узнавать драконьи трупы на поле битвы. Мне вновь стало не по себе при воспоминании о предыдущем поле, где меня встретил Янро. Кто из них сегодня погибнет, а кто всю жизнь будет вспоминать этот день с болью?

Внутри моего живота вновь ощущалось движение. Я успокаивающе положила руку чуть выше пупка, даже сквозь мех чувствуя согревающую силу жизни. Теперь живот округлился и без одежды будет заметен. Вздрогнув при мысли о том, что Силенс может узнать о моей беременности и не позволит идти в бой, я постаралась успокоиться и положиться на мастера фальсификации – Хелла. Мой советник наверняка что-нибудь придумает, но станет ли он мне помогать, узнав, что я его обманывала столько времени. Я задела уязвимые чувства бастарда, не привыкшего их проявлять. Теперь расшевелить Беллса удастся разве что Богам, в противном случае он откажется показывать настоящее лицо, предпочтя удобную и безопасную маску. Все равно я верила в то, что придет конец этим играм, и мой друг станет искренним человеком, способным испытывать все возможные чувства и при этом не скрывать ни одного из них. Только это бодрило меня, когда я размышляла о том, что ждет бастарда в будущем. Хеллс Беллс умел подстраиваться под события и быть хитрым и изворотливым существом, но ему предстояло научиться быть человеком.

Сперва мое обоняние ощутило его запах, только потом я увидела золотистую точку в темно-сером небе. Я удивилась тому, что волчьи инстинкты были сильнее во мне сейчас, чем собственные чувства, на которые я привыкла полагаться. Но задавать вопросы сейчас не было времени, у меня перехватило дыхание, во рту пересохло, а перед глазами поплыло.

Вместо дракона на землю спрыгнул мужчина. Морп на несколько секунд задержался в скрюченной позе, а потом выпрямился и гордо поднял голову.

Поразившее меня когда-то сходство Авлонги с Бииблэком теперь болезненно укололи. Я часто заморгала, пытаясь справиться с неожиданными слезами, но взгляд карих глаз будто пронзили меня насквозь. Будь позади стена, меня непременно бы к ней пригвоздило. Постаравшись взять себя в руки, я глубоко вздохнула и ответила врагу моего дракона на его вызов, чуть выступив вперед. Морщины на лице Морпа сгладились, он потемнел и посерьезнел, сразу как-то подобравшись и став выше на голову. Но его внешняя сила меня не пугало, гораздо больше волновало то, каков Морп в обличие дракона. Я едва не открыла рот от удивления, когда в мое опустошенное сознание вдруг пришло воспоминание о фамилии Авлонги. Голденс. Как же глупа и слепа я была! Но думать о том, что уже осталось позади, я не собиралась.

-Я вижу, ты такой же слабый, каким был раньше, Янро, - обвинительно бросил Морп, закладывая руки за спину.

-А ты так же самоуверен, Морп Сендлог.

-Демонстрация моего имени Иного? Это ничем не поможет твоей жалкой Всаднице.

Морп приближался к нам, и пульс мой учащался, превращаясь в дикую бешеную лошадь.

-Ты более жалок, пытаясь принизить ее достоинства! – отозвался Янро, выгибая красивую серебристую шею.

Сначала я ничего не поняла, но потом осознала, что наблюдаю за происходящим с высоты, несколько отличающейся от моего роста. Второе перемещение в тело дракона далось не так тяжело, как впервые, но все равно мне было неприятно ощущать огромные габариты. Позади Морпа, взрывая землю, разбрасывая в стороны темные влажные комья, начали появляться Иные, не отличающиеся от наших союзников ни силой, ни размерами, ни жаждой крови. Если бы я была сейчас собой, то у меня бы по коже побежали мурашки при виде огромных драконов. Показалось, что силы противника превосходят союзников Янро, но я не решалась делать ни каких предположений, решившись на уверенность своего Ветра. Неприятно ощущение обвило внутри мое сердце, лихорадка страха охватила полностью, но я пыталась не подавать вида, чтобы не оправдать лживые нападки Морпа, ненавидящего меня из-за своих предубеждений относительно теории изменений, приносимых мною в этот мир.

Повернув голову, я ошарашено отпрянула, не обнаружив справа от себя королеву Эверин. Внизу стоял Янро в человеческом обличье, широко расставив ноги, он угрожающе смотрел на Морпа.

-Было бы что принижать, глупый ящер, - ощерился Авлонга, делая очередной шаг навстречу нам.

-Твоя слепая вера сделала из тебя труса и идиота, пойми уже это, Морп, и спрячься, пока я не порвал тебя на куски, - зарычал Янро. Татуировки на его лице пульсировали и светились, выдавая гнев и напряжение хозяина.

Смех Авлонги был низким и будоражащим мои самые низменные инстинкты. Драконья лапа тяжело поднялась и опустилась на землю, я ощутила смущение, потеряв контроль над своими чувствами.

-Быть может, из нас слепец тот, кто защищает нашу главную беду? – мягко предположил Морп, заискивающе поглядывая на остальных Иных позади нас. В его карих глазах читалась тревога, быть может, он увидел тех, кого не ожидал встретить на поле этой битвы.- Коэл, Сэптан, Горлад, Стефдэм… Забавно видеть всех тех, чьи Всадники лижут мои пятки.

Янро буквально ощетинился, скаля ровные белые зубы, привыкший выражать свои эмоции посредством внушительного тела Иного. Но это далеко не смущало дракона, который великолепно мог рычать и будучи человеком. Пальцы его дрожали, я чувствовала силу, что таилась в их кончиках. Мой Всадник обладал не только Динео, но и  Королевской магией. Он был прародителем тех способностей, которые были во мне и моем муже.

-Война Иных не касается Всадников, как ты мог об этом забыть, Морп.

-О, как мне повезло, что я и Иной, и человек.

-Ненадолго, - угрожающе двинулся вперед Янро.

Терпение моего Иного лопнуло. С руки мужчины в татуировках сорвалась сверкающая сила, метившая точно в Морпа. Но тот только хищно улыбнулся, расслабленно поднял ладонь, и удар Янро растаял в воздухе. Лицо моего Ветра перекосилось от тревоги, он потемнел. На его запястье я заметила знакомый отблеск – мой Хлыст обвивал его руку. Казалось, Морп уже решил, что ему достанется легкая победа, он сделал одно легкое движение, не задумываясь о том, какая сила будет заключаться в ударе, но магия не сработала. Авлонга удивленно посмотрел на свои ладони и попробовал сразить Янро еще раз, но в очередной раз ни единого всполоха магии не сумел сотворить Морп. Губы Янро изогнулись в довольной улыбке, он поднял серебряные глаза на Авлонгу, его брови в быстром удивленном жесте приподнялись и тут же опустились, создавая образ игривого преступника, уверенного в себе.

-Твоя Всадница отдала тебе Хлыст? Умно, Янро, ты всегда отличался гибкостью своего интеллекта.

-Ты никогда не верил в меня, Авлонга, обойдемся без лукавства.

Морп усмехнулся.

-Трудно верить Серебру, когда тот метит в Предводители Ветров.

Я задумчиво склонила голову, встретив для себя абсолютно новую информацию. Янро никогда не рассказывал о Предводителях Ветров, хотя могло быть так, что Морп просто лжет, дабы сбить меня с пути веры в своего дракона.

-Речь сейчас не об этом, Авлонга, и битва будет тоже не за…

-А за твою жалкую Всадницу, - нагло перебил Морп. Я испытывала отвращение, всегда слышавшая в голосе Авлонги уважение, которое он проявлял ко мне. Теперь же этот человек-Иной был сгустком ненависти, злости и уверенности в том, что я приношу нашему миру только лишь беды.

Попытка Янро застать Морпа врасплох провалилась, мужчина скрежетал зубами от досады, а Авлонга улыбался и слегка посмеивался. Он, видимо, ожидал более жесткого сопротивления, но магия моего Ветра сейчас уступала.

-Может, хватит болтать? – осторожно предложил Морп, поливая свой вопрос ехидным тоном. К этому добавилась самодовольная ухмылка, в этот момент я заметила, как он подал знак драконам. Иные за ним подобрались, напружинив лапы и слегка расправив перепончатые крылья.

Оглянувшись, я убедилась в том, что Иные Серебра тоже были готовы немедля броситься в драку. Вот на могучем теле Коэла напряглись мышцы, перекатываясь под толстой черной кожей. Этим он отличался от своих сородичей. Дракон был гибким, юрким, небольших размеров. Я помнила его драку с Янро. Тогда не вышло победителя, хотя я, конечно, не сомневалась в успехе своего Ветра. Все же Коэл имел преимущество перед всеми этими грузными существами. Они были неповоротливы, а он был готов к тому, чтобы пользоваться своей гибкостью. Старый Бивень тоже приосанился, хотя я боялась за него, не до конца веря в то, что такой старейшина как он, будет способен драться. Проследив за взглядом его выцветших мудрых глаз я увидела молодого, судя по всему, Иного, переливающегося огненной чешуей. Он намеревался драться со Старым бивнем, и зеленый дракон это понимал, но ни в коем случае не боялся. Предстоял страшный бой, и никто не желал показаться в нем трусом.

-По-моему, это ты в своей тушке приземлился под моей лапой, а не я, - скривился Янро. На него налетел порыв ветра, растрепав длинные пепельные волосы. Черные татуировки на лице пульсировали силой, видимо, теперь Янро был готов к битве. Магия вернулась к нему, цепь вжилась в тело, и перед Морпом стоял опасный противник, которого Авлонга категорически недооценивал.

Я не понимала, могло ли это являться преимуществом для моего Ветра, но я искренне верила в то, что Янро действительно осознает, на что идет. Сердце мое тоскливо заныло, но я сумела побороть и страх. Сейчас во мне осталась ярость, способная стерпеть Морпа в порошок. К сожалению, прошлый опыт использования Динео подсказал, что вместе с Авлонгой погибну и я.

Не горячись, Страстная. Я справлюсь.

Удачи.

Она мне не нужна. У меня есть ты.

Ответ дракона успокоил меня, я закрыла глаза, один раз долго выдохнула, и вдруг почувствовала замерзшие руки и окоченевшее от неподвижности тело.

Отойди, моя Всадница. Белому червяку не место на поле битвы Иных. От тебя и мокрого места не останется.

Я последовала совету Янро, но не стала отходить далеко, не выпуская из виду Морпа, который провожал меня пронзительным взглядом карих глаз. Меня морозило от этого, так сильно он мне напоминал Бииблэка, раня этим в самую душу. Где сейчас был капитан? Встряхнув головой, я отогнала мрачные мысли, сосредоточившись на поле передо мной.

-Может в схватке сойдутся Золото и Лёд? Раз ты так боишься меня, - запальчиво бросил Морп, дернув подбородком в сторону белоснежного дракона с синим гребнем, который тут же вцепился когтями в землю и начал поигрывать хвостом. Он боялся Авлонгу, но пытался держаться храбро, дабы не упасть в глазах своего предводителя.

-Выбери себе соперника по силам, Морп, и хватит уже этого… представления, - запнулся Янро, переставив праву лапу ближе к своему врагу. Лицо Авлонги напряглось, он не ожидал получить прямого вызова от Серебра. Но мой Ветер не боялся противника, он знал, что этот бой состоится, и был к этому готов. Я это чувствовала всем телом, даже сердце отзывалось и дрожало от той силы, что исходила от Янро мощными вибрирующими волнами.

-Я бьюсь за правду, Янро, когда ты уже это поймешь, брат?

Серебряный дракон ощетинился, оскалив смертоносные белоснежные клыки. Я содрогнулась, вспомнив, что они могут сделать со слабым противником.

-Мои браться стоят за моей спиной и будут отстаивать мою правду, Сендлог, которая есть – истина! – взревел он.

-Откуда тебе знать, что истина, глупец? – расхохотался Морп, запрокидывая голову в истерическом приступе.- Ты взял свое начало от меня, не говорит ли это о том…

-Что пора тебя вразумить и объяснить, что человек-Иной слабее, чем истинный Ветер, - холодно прервал Янро. В нем теперь царило спокойствие, он сумел совладать со своими демонами.

Я видела на лице Морпа смену самых разных эмоций, и они безраздельно владели им. Теперь Янро в его глазах вырос в опасного дракона, смеющего противостоять его воле. Он знал, что мой Ветер выступает против, но никогда они, видимо, еще не встречались в открытом бою один на один. Быть может, Золото считал, что он непобедим. Похоже, сегодня ему придется разочароваться в этом убеждении.

-Да будет так, - размеренно разделяя слова, ответил Морп.

Мужчина сделал последний шаг, расправил руки и ядовито улыбнулся. Мощная волна силы едва не столкнула меня с ног, но мне удалось удержаться, воспользовавшись Динео. В Морпе действительно таилась невероятное количество магии, от которого я задыхалась, не выдерживая ни напора, ни энергии. Страшно было представить, что ожидало моего дракона в бою, если даже сейчас Морп едва не лишил Всадницу Янро сил.

Лицо Авлонги так и светилось довольством и тщеславием, черный круглый зрачок вдруг вытянулся и стал вертикальным, точно кошачьим – опасным и острым. Карие глаза зажглись огнем жажды крови, в нем была жестокость, а не стойкая вера в свои убеждения, на которую опирался Янро. Губы Морпа дрогнули, он словно что-то хотел сказать, но в последний момент передумал. Его безымянный палец скользнул, улегся точно на ноготь большого пальца. Тут же я услышала щелчок. И в этот момент меня ослепила яркая вспышка света, заставившая меня закрыть глаза.

Мой рот пораженно открылся, когда я увидела напротив Янро огромного золотого Иного. Если когда-то я думала, что мой Ветер один из самых крупных представителей драконьего рода, то сейчас твердо убедилась в том, что жестоко и глупо ошибалась. Морп был просто невероятных размеров, от одного только его вида захватывало дух от восхищения. И вместе с этим меня наполнил безумный страх за Янро, я испуганно перевела взгляд на своего Иного.

Золотой дракон возвышался над Янро, чуть ли не полностью закрывая его своей тенью, которая падала из-за поднимающегося за спиной Морпа солнца. От мягких лучей его чешуя словно подсвечивалась, вспыхивая ярким и слепящим глаза светом. Передние лапы упирались в землю, так что дракон переместил вес свой вес на них. От этого огромные когти глубоко вспороли землю, и я содрогнулась, представив на месте почву шкуру Янро. Мощная грудь Морпа была покрыта крупными пластинами, которые лежали друг на друга наискось, создавая непробиваемую защиту. Эти пластины резко сужались, переходя в длинную, но большую шею. Когда мой взгляд поймал взгляд светящихся злобой глаз Морпа, я едва не задрожала, но сглотнув, сумела себя сдержать. Его глаза были прикрыты металлически поблескивающими бровями, который делали взор Иного еще более угрожающим и жутким. Морда Морпа была слегка вытянутой, над ноздрями дрожала пара гибких усов, придающих Авлонге некое едва уловимое сходство с котом. Усы так же дрожали, словно в предвкушении охоты, как у голодного льва. Иной переминался с лапы на лапу, заставляя свое могучие тело двигаться, словно золото переливалось из одного сосуда в другой. Создавалось впечатление, что Морп весь состоит из жидкого металла, которое непонятным образом принимало отчетливую форму дракона. Это и завораживало, и пугало. Оставалось только строить предположения, насколько ловок Морп в бою благодаря своей пластике.

С оглушительным ревом Морп разинул свою пасть, обнажая плотные ряды острых, будто кинжалы, зубов. Раздвоенный язык хищно скользнул по клыкам, намекая на то, что дракон может сотворить при помощи своих пугающих челюстей. В них действительно ощущалась сила, пожалуй, ему ничего не стоило перекусить хребет моего Янро. Широкий лоб Морпа переходил в два рога, которые острыми концами сходились друг с другом, создавая образ короны, словно увенчивающей его голову. От основания рогов и затылка начинал тянутся небольшой гребень, состоящий из острых шипов. Он заканчивался закругленным кончиком непропорционально вытянутого хвоста Морпа. Золотой дракон потряс головой, вновь обливаясь мягким светом солнца, выступающего из-за облаков. Похожий на огромный обелиск, он внушал ужас и благоговение. Я едва не задыхалась при мысли о том, что может произойти битва между моим Иным и Авлонгой. Думая об этом, я понимала, что ничего не спасет Янро, если тот все-таки осмелиться выступить.

Янро, прошу тебя… Попытка достучаться до огромного сознания дракона, занятого только предстоящим сражением.

Поздно, Страстная. Поздно отступать. Ты поймешь это, когда будешь биться за свое… Королевство.

Странная пауза меня немного озадачила, но тратить время на обдумывание и анализ сказанного я просто не имела права. Потому что на поле, раскинувшемся передо мной свершилось нечто необъяснимое.

Золотой Иной действительно запылал огнем, будто каждая его чешуйка была смазана горючим веществом и сейчас недоброжелатель поднес к одной из них спичку. Огонь струился по его спине, обхватывал лапы, даже когти его горели. Но Морп этого даже не замечал, продолжался сверлить Янро гневным взглядом.

-Бой за правду окончится победой, Янро. Моей победой, - строго заключил он, делая один широкий шаг вперед.

Мой дракон не дрогнул, только ощетинился и как-то странно усмехнулся. Это выглядело настолько непривычно, что я невольно подумала, как многого я не знаю о своем Ветре. Но в этот момент мой Иной повторил подвиг Морпа. Янро загорелся. Только объявший дракона огонь обладал оттенком скорее серебра, нежели привычных языков пламени, какие я видела в каминном очаге и на шкуре Морпа.

-Посмотрим, - удовлетворенно кивнул Янро, делая ответный шаг вперед.

Наконец, я заметила, что и другие драконы, стоявшие за спинами двух предводителей, начали подсвечиваться огнем определенного цвета, который соответствовал окрасу их чешуи. Выглядело это настолько мистически, что оставалось только догадываться о том, в какой мир я попала. Видимо, Война Иных являлась несколько другой материей, что мне не хватало ни мыслей, ни догадок о том, насколько здесь все иначе. Наверное, это и страх, и интерес.

Но ни время, ни жаждущие битвы драконы не позволили долго задумываться о том, как сложно устроен мир Иных. Не успела я и сделать короткого вздоха, как на меня налетел порыв ветра, едва не сбивший с ног. Все-таки покачнувшись, я умудрилась сохранить равновесие, но следующие мгновение совершенно точно заставило бы меня упасть, если бы я не была морально готова к тому, что это должно уже произойти.

На высоте, относительно небольшой, так что я могла все хорошо видеть, сцепились два дракона – Янро и Морп. Это было зрелищной действо, похожие, будто золото и серебро какой-нибудь кузнец пытался слить воедино после того, как долго раскалял металлы на беспощадном и сильном огне. В первые моменты было довольно сложно определить, где голова Янро, а где лапы Морпа, все до такой степени смешалось, блестя на восходящем солнце чешуя давала тысячи бликов, а пламя, которое охватывало драконов с ног до головы, и без того усиливало чувство сияния. Затаив дыхания, я ждала продолжения, хотя чувствовала, что дрожу от нетерпения. Пусть битва только началась, а я ожидала ее окончания. То ли страх за моего Иного кричал во мне, то ли усталость беременной женщины. К удивлению, я только  сейчас осознала, что во мне зреет плод. Не поняла это, как когда-то давно в одной из таверн на пути к герцогу Йелоусанду, а именно почувствовала всем сердцем и душой. Что-то внутри меня звонко отозвалось, и я была готова поклясться, что слышала нежный детский голосок. По телу мгновенно побежали мурашки, я не находила в себе силы, дабы пошевелиться, только ловя этот прекрасный, до невероятности нежный миг, чтобы он навсегда сохранился в моей душе.

Раздался оглушительный рев. Он разбил мои грезы на осколки, и они осыпались у моих ног, заставив вновь поднять взгляд в небо. Янро парил в нескольких метрах от Авлонги и хищно щерился, не подпуская врага к себе. Пасть дракона приоткрылась, обнажая опасно острые зубы-кинжалы, заставляя содрогаться. Тонкая паутина слюны оплетала их, сползая на губы и подбородок. Видимо, Янро уже пытался прокусить шкуру оппонента, но попытка не удалась, так как крови ни на Серебре, ни на Морпе я пока что не наблюдала. Но оставалось только догадываться о том, чем все это могло закончится. Сердце мое испуганно зашлось, словно только после этого оно осознало, что я вполне могу потерять своего Ветра. От этой мысли мне стало дурно, но стиснув зубы, я заставила взять себя в руки, пусть это и далось с относительным трудом. Наконец, танец в воздухе прервался. Два хороших взмаха, и Янро поднялся выше, издав боевой клич, он камнем сверху бросился на Морпа, который замешкался, не ожидая такого удара. Но застать врасплох Золото не удалось, он почти играючи ушел от удара и распростертых когтей моего дракона, хлестанув кончиком хвоста Серебро по боку. Я ахнула, заметив алые капли крови, которые матово отливали и дико быстро срывались с серебристой чешуи на белый смешанный с грязью снег на земле.

Было не сложно предположить, что именно хвост являлся козырем Морпа. Я заметила позже за Авлонгой использование этого импровизированного кнута в качестве своего основного оружие, и его сообразительность слегка вразумила меня, ведь по глупости я решила, что Золото слегка недалек. Но всем свойственно ошибаться, хотя не так жестоко, как это пришлось сделать в то утро мне. Я верила в Янро, но и предположить боялась, на что способен дракон, который был чуть ли не в два раза больше моего Янро. Это лишало рассудка, и тогда мне казалось, что все закончиться прискорбно. Но так оно и было.

Морп тряхнул головой, усы его задрожали, он тоже обнажил свои зубы в какой-то чересчур человеческой для дракона улыбке. Она была ядовитой и бесспорно угрожающей, но я не думаю, что какая-то там ухмылка могла испугать Янро. Мой Ветер только затрубил, выражая свой протест. Я с ужасом отметила, что его бока уже тяжело вздымаются, по одному из них стекала мерцающая кровь, а на Морпе пока что не было ни единой царапины, да и выглядел он бодро и свежо, словно отправился на утреннюю прогулку по своим владениям. Беспечность Золота раздражала меня, но кроме того, как мысленно проклинать Авлонгу, я ничего не могла предпринять. В ту же секунду моя злоба имело место вылиться, потому что Янро проник в меня, беря силы и энергию, чтобы укрепить самого себя. Легкое головокружение подтвердило то, что это была далеко не галлюцинация, а реальность. Едва заметный благодарный кивок достался мне, но напряжение не исчезло.

Я слегка повернула голову, переведя взгляд на остальных драконов, и была не менее удивлена, что борьба кипит не только между Янро и Морпом. Остальные Иные ожесточенно сцепились друг с другом. Вот огромный дракон-союзник схватил за шею противника и трепал его до тех пор, пока Ветер не издал жалобный вопль смешанный с кровавым бульканьем в горле. Зеленоватый дракончик дернулся в предсмертной судороге, его крылья попытались расправиться, чтобы поднять хозяина в воздух, но Снег быстро придавил его, завершив жизнь оппонента мощным ударом лапой по голове, с легкостью, будто это был орех, раскалывая череп несчастного. Хлынула кровь, запах ее донесся до меня, и я задрожала, ощущая в ноздрях сладковато-влажный аромат. Но не только союзники Янро одерживали победу, я заметила дракона, имеющего рыжий окрас. Он то прыгал, то отскакивал, назад борясь с серым, будто валун, Иным. Дракон был маленьким и юрким, но это не мешало ему приводить в замешательство Камень, вертевшийся вокруг себя и не находящего подходящий момент для атаки. В конце концов, Рыжий ужом скользнул под серой брюхо и выпущенные, слишком большие для такого маленького Иного когти легко распороли практически незащищенную и одну и самых слабых частей брони. Валун вскрикнул, тонко и пронзительно, словно он был птицей, а не драконом, и уже безжизненной тушей повалился на окропленный собственной кровью снег.

Задыхаясь от слез, текших из моих глаз при виде бессмысленной и жестокой бойни, я вновь обратилась к своему Иному, хотя ,казалось, прошло всего мгновение, и я ничего не пропустило. Смерть кипела и бурлила вокруг, она заливала всех драконов, напоминая, что какими бы они не были могущественными, она всегда будет превосходить их и в этом самом могуществе, и в силе, и во власти. Содрогаясь, я едва справлялась с жуткими мыслями, хотелось закричать и броситься прочь, но оставить Янро без моей силы, значит, легко и просто подписать ему смертный приговор. Так поступить я не имела права… Да и никогда бы не сумела. Честь и долг нечто большее, чем страх смерти и чувство самосохранения. Никогда нельзя предавать то, что считает твоя душа высоким и правильным. Хотя Морп показывал ту же убежденность, что и была во мне, он ошибался, не давая другим шанса защищать правильное по их мнению. Все было так запутано, а заложенный нос и слезы мешали думать, так что я решила все отбросить на лучшие времена, если таковые вдруг все-таки наступят.

Из ноздрей Янро вырывалось пламя, когда он в выпадах бросался на Морпа. Но Авлонга будто смеялся над Серебром, играючи уходя от его попыток и не давая никакого шанса нанести хоть какое-нибудь увечье. Злость только распаляла Серебро, неизвестно, был ли это плюс для Янро или для Морпа. Видимо, игра наскучила Золоту, и собравшись в тугой комок мышц и мощи, он бросился на Серебро, выпуская смертоносные когти. Я невольно вскрикнула, рука взметнулась к лицу, пальцы легли на губы, пытаясь предотвратить следующий крик. Мой Мной пошатнулся от этого сильного удара, его перепончатые крылья дрогнули и сложились от напряжения, пара понеслась к земле.

Хребет моего Иного вспорол замерзшую землю. Полетели грязные комья и снег, перемешанный с кровью. Морп восседал на животе Янро и торжествующе щетинился, глядя на противника сверху в низ. Его когтистые лапы упирались в грудь дракон, не позволяя ни вырываться, ни нанести ответный удар. Мой Ветер оказался в ловушке, хвост его беспомощно дергался, крылья никак не могли высвободиться из-под собственного тела, придавленные огромной массой. Прозвучал отчаянный хрип, и Янро принялся вырываться, даже под чешуей можно было разглядеть, как напрягаются его мышцы. Но все было тщетно. Более большие размеры Морпа не позволяли моему Ветру победить силу веса, и он безрезультатно, словно маленький мотылек, трепыхался в когтях врага, который злорадствовал и торжествовал. Золотой дракон вскинул морду и победно затрубил, возвещая всех о том, что битва закончена, и противник его с позором повержен. Дерущиеся драконы на миг отвлеклись, обращая внимания на Морпа. В глазах союзников Янро читалось недоумение, казалось, они были уверены в том, что Серебро одержит верх, а никак не наоборот. Дух их пал. И противники начали легко давить ослабших душой и силой Иных.

В мое сознание ворвался вихрь, полный боли и отчаянья. Он проникал все глубже, пропитывая кости и кровь, заражая ядом и огнем, лишая рассудка, сил и хоть какого-то понимания того, что происходит вокруг. Это была тьма смерти, заражающая меня и берущая всю жизненную силу. Я ощутила, как колени мои расслабились и подогнулись, почти мягко я осела на холодную землю, чувствуя под собой ледяной снег. Но вся я остолбенела, а разум мой спешно меня покидал, словно люди, узнавшие, что их соседи больны чумой. Я ничего не могла с этим поделать, только поддавалась страстном соблазну, он трепал мою душу, маня ее в такую привлекательную тему. Наверное, такое сравнимо с игрой, ловкой и рассчитанной только на одного человека игрой. И, видимо, в этой партии я была не у дел и без шансов проигрывала. Иногда приходила мысль, что мою душу режут тупым ножом, так что пытаться описать словами ту боль, которая вдруг вспышкой отрезвила меня, даже не стоит пытаться. И все-таки в этот момент я воззвала к богам, чтобы они либо убили меня, либо прекратили это пытку. Не знаю, услышали ли меня Дарк и Лайт, или случилось простое совпадение, но боль исчезла, будто ее и не было вовсе, оставив лишь неизгладимый след внутри, который и с годами никогда не сотрется. Тьма, обступившая меня, начала медленно, как утренний туман на теплом солнце, рассеиваться, уходя мягко, легко, оставляя за собой какой-то дух доброты и нежности. Контраст действий, произведенных со мной, выбил из меня сознательность, я тупо пыталась отыскать собственное тело, которое вдруг перестала чувствовать, но когда это сучилось, вспомнить не получалось. Если сказать, что подобное похоже на дурман от алкоголя, то можно легко ошибиться. Как дать произошедшему логическое объяснение оставалось непосильной догадкой.

Тошнота была вполне понятной, но я все же скривилась и наконец поняла, что способна сделать вдох. Живительная сила ворвалась в мои легкие, стало гораздо легче. Я нехотя открыла отчего-то слипшиеся ресницы, и мне тут же захотелось закрыть глаза вновь.

Янро сиял, будто в нем слилось пламя всех драконов, присутствующих на поле битвы. От света щурили глаза даже Иные, которые были более приспособлены к подобным ситуациям, чем я. Видимо, от этого Морп опешил и ослабил хватку, его секундное промедление позволило моему Ветру воспользоваться удачей. Дернувшись, Иной рванул когтями по морде Авлонги, отвлекая его окончательно. Золото тут же взревел скорее от обиды и унижения, чем от боли, но при этом отпрянул от Янро, освобождая его. Не думая ни секунды, мой Ветер выбрался из-под лап Авлонги, его крылья тяжело расправились, вены на них страшно вздулись, и дракон стрелой поднялся в воздух, взметая за собой мокрый снег и ледяную пыль. Этот взлёт был таким резким, мощным и выглядящим красиво со стороны, что я почувствовала гордость за свой Ветер, который даже после, казалось бы, поражения, воспрянул духом и сумел найти выход из сложившейся ситуации сам.

Серебристый взгляд пылал, и я узнала в нем Силенса, который так же яростно дрался за свою страну. Воля и непоколебимая жесткость – вот что заставляло их бороться за правое дело. Быть может, именно эти чувства зародились во мне, когда я наблюдала за своим королем и драконом. От осознания захватывало дух и воображение, ведь быть приверженцем чести и достоинства, отстаивать их в любом случае, по-моему, истинное дело для настоящих правителей. Все же я была королевой Дейстроу, пусть практически бесполезной, но я ею являлась.

Долго не думая, Янро рванулся в атаку, он, как и я, понимал, что в тактике проиграть Морпу легко, Авлонга обладал большим опытом, ведь дракон был гораздо старше моего Ветра. Наверное, в чем-то мы с ним были похоже, потому что в безвыходной ситуации я бы тоже выбрала безрассудство. Вот и теперь атаки Янро были бешеными, короткими и неожиданными. Морп едва успел отбиваться, и отметила. Что даже Золото начал уставать. Серебряная стрела вилась вокруг него юлой, он то выпускал когти и пытался добраться до его брюха, то поднимался выше, делая глубокие замахи сверкающими крыльями, и старался задеть усатую голову, то пикировал вниз и во время снижения, дотягивался лапами до гребня и золотой спины. Все-таки был и положительный момент в том, что Янро оказался меньше Морпа, потому что он летал вокруг него, надоедая, будто муха, но при этом прилично выбивая его из сил. Воодушевившись, Серебро продолжал, однажды ему даже удалось закусить между челюстями хвост Морпа, но Авлонга яростно дернулся, так что все заскрежетало и полетели искры. Пришлось отступить. Но отныне Янро верил в себя, мышцы под его блестящей чешуей взбухли, он стал будто бы в два раза больше и парил над своим противником, похожий на дикого и мудрого орла, охотящегося на глупую и маленькую мышь.

Но долго дразнить Морпа в любом случае не удалось бы. Вскоре этот завуалированный танец ему пристыл, и Золото, зло усмехнувшись, поменял оборону на активное нападение. Первые удары огромными лапами не проходили, Янро уворачивался или уходил вниз. Но потом Авлонга будто бы превратился в змею, и узкой золотой лентой он проскользнул вперед, став так близко к моему Ветру, что мое сердце пропустило несколько ударов. Клыки Морпа впились в плечо Янро и рванули, забирая с собой невероятных, казалось бы, размеров кусок плоти, покрытый  серебряной чешуей. Боль от раны придала моему Иному сил, он вырывался из смертоносных объятий, повсюду разбрызгивая свою кровь. Глаза пылали его страстью и яростью, он обнажил зубы и не стал медлить с тем, чтобы ответить на подлый удар. Когти Янро сурово, со скрежетом, с невероятной силой прошлись по морде Морпа, с легкостью, будто его чешуя состояла из масла, разрезая кожу, мясо и разбивая носовую кость. Пронзительный визг едва не оглушил меня, я испуганно подняла руки к ушам, пытаясь хоть как-то уберечь себя, но не переставала во все глаза глядеть на происходящее.

Оскорблению Морпа не было предела, теперь кровь заливала его серебристые глаза, мешая видеть Янро. Мой Ветер торжествовал, но не так напыщенно, как это делал Авлонга, Серебро прекрасно осознавал, что победа еще далеко.

Теперь Янро и Морп стали похожи на двух спущенных с цепей бойцовский собак, которых заразили бешенством. Они со страшной скоростью бросались друг на друга, деря когтями противника безжалостно и беспощадно, разрывая и чешую, и плоть, разбрызгивая густые капли крови. Вскоре под ними земля была почти вся красная, потому что с драконов лилось так, что можно было подумать о багровом ливне, которым неожиданно и гневно разверзлись небеса. Каждый раз, когда мой дракон болезненно издавал стон или рев, я морщилась, отдаленно ощущая и на себе тень его страданий. Это были странные ощущения, смешанные воедино с моим страхом. Так что меня мутило и голова шла кругом, но я держала себя в состоянии чистого сознания, чтобы при необходимости Янро сумел воспользоваться моей силой.

Гнев Морпа вырывался наружу, обжигая моего дракона золотистым пламенем. Тут же Авлонга распахнул пасть, и оттуда вырывался смертельно опасный огонь. Янро едва успел увернуться, но все же несколько больших языков сумели лизнуть его заднюю лапу и бок. Яростный рев, и мой Ветер ответил противнику тем же. Его выпад был удачным. Огонь из пасти Янро окончательно ослепил Морпа, выжигая его красивые каре-золотистые глаза. Смешанный с обидой и болью стон вырывался из груди дракона, он покачнулся, несколько потерял высоту, едва не упав, но все же нашел в себе силы, дабы сделать несколько глубоких взмахов. Крылья явно его подвели, опаленные горячим и жестоким пламенем Янро. Я заметила несколько дыр и ужаснулась, хоть Морп и был нашим противником, сочувствия меня никто не лишал.

Боль придала ему сил, и он бросился вперед, пользуясь эффектом неожиданности. Быть может, Морп стал слепцом, но слух ему еще пока что не отказывал. К сожалению, серебряный Иной не успел увернуться, и оглушительный хруст его лапы ворвался в мое сознание, когда я увидела, как туго сжимаются челюсти Авлонги, вцепившегося в Серебро. Я не сдержалась и закричала, ощущая, как подламывается моя правая нога, ведь страдания Янро отчасти передавались и мне. Но мой дракон только тряхнул мордой и начал набирать высоту. Грызущий его лапу Морп был вынужден работать дырявыми крыльями и следовать за моим Иным. Они все поднимались, постепенно превращаясь в силуэты и очертания, до сих пор борясь меж друг другом, до сих пор сверху лилась кровь, которой, похоже, не было конца. Мое сердце отбивало бешеный ритм, стучась о ребра, я не понимала, зачем Янро увел себя и противника из поля моего зрения. Задыхаясь от негодования и страха, я пыталась вглядываться в небо, но не видела ничего, кроме небольшой темной точки на фоне ярко-алого поднимающегося солнца.

Завертев головой, я обнаружила, что Снег до сих пор еще в строю, и он давит своих противников, будто тараканов, не давая им не малейшего шанса. Хоть и шкура его покрылась кровавыми разводами, а одного глаза не доставало, Иной продолжал бороться. Я отметила и черного дракончика Роупа, который был до безрассудства смел, но пока что неопытен. И все же он кружил вокруг такого же Ветра по размерам, как и он, и ни один из них не решался выступить вперед. Душа моя содрогалась, когда взор скользнул по распростертым по земле трупам. Множество Иных пало на этой битве, но оставшиеся в живых уже выдохлись и, казалось, устали убивать собственных собратьев. Некоторых раненных добивали жестоко, с отсутствием сердца и просто, как будто они были муравьями. Остальные, дожидаясь своей участи, лежали поодаль там, куда успели отползти. Блестящие в кровавых лучах солнца бока тяжело вздымались, веки были плотно закрыты, один Дарк знает, о чем они думали в моменты приближающейся смерти.

Неожиданно жирная точка на небе разделилась. Одна часть осталась на месте, и можно было угадать, что это парит дракон. Вторая же стремительно приближалась к земле, явно не пытающаяся хоть как-то выровнять свой полет.

На белый запачканный темной драконью кровью упал мертвый Иной.