К тому времени как Лейла добралась до логова Каина, солнце уже садилось, но, как и обещал Леве, Каина там давно не было. Отсутствовала и почти вся его охрана.
Слава богам!
Она не стала терять время и бесшумно проскользнула в уединенное строение, скрытое под множеством слоев плотных иллюзий, скрывающих ее присутствие. По крайней мере так было до того, как Каин настоял, чтобы она отправилась с ним в Ганнибал.
Обстановку внутри сложно было назвать комфортной: ободранная мебель, найденная в заброшенном доме, старый телевизор. В смежной комнате стояли узкая кровать и колыбель. Лейла не привыкла к излишествам: со дня смерти приемной матери она научилась не привязываться ни к людям, ни к местам.
И того и другого моментально можно лишиться.
Ну… она очень редко позволяет себе привязанности, вынуждена была признать Лейла, вынимая спящего младенца из колыбельки и собираясь уйти из логова.
С той секунды, как она увидела этого златовласого малыша, которому на вид было не больше нескольких месяцев, она безоглядно влюбилась. Настоящий ангелочек. Конечно, она не знала, есть ли у него какие-то связи с небесами. Если уж на то пошло, она вообще ничего не знала об этом младенце.
Он был окутан защитным пологом и находился под действием чар стазиса, что делало его невосприимчивым к окружающему миру.
Лейла вынесла младенца из тумана почти пятьдесят лет назад, и все эти годы ей приходится его прятать.
Это дитя было… неживым. По крайней мере по-другому она охарактеризовать это состояние не могла. Как будто это прекрасная кукла, которая ждала, чтобы в нее вдохнули искру жизни.
И, насколько Лейла знала, она была единственным в мире существом, способным прикоснуться к тем чарам, которые окутывали малыша.
После бегства из логова Каина Лейла ненадолго задержалась у местных лесных духов. Несмотря на всю легкомысленность этого племени, они были ее должниками: когда-то она спасла их королеву. Пришло время отдавать долги.
Помолившись о везении, Лейла направилась на север через недавно засеянные поля и луга с пасущимися коровами.
Она совершенно не представляла, куда идет. Ей хотелось просто убежать как можно дальше.
К полудню скопившаяся усталость обрушилась на нее с такой силой, что игнорировать ее больше было нельзя: либо она отдохнет, либо свалится с ног прямо посреди кукурузного поля.
Отыскав ближайший дом, она позаимствовала там кое-какие продукты, после чего устроилась на сеновале в сарае поблизости. Не пятизвездочный отель, конечно, но по крайней мере здесь она сможет укрыться от дождя, который уже начинал накрапывать. Но больше всего радовало отсутствие вампиров.
Вгрызаясь в яблоко, она недовольно осматривала нижнее помещение, заваленное металлоломом и запчастями, а также грудой старых велосипедов. В углу были свалены ненужные игрушки. Ржавеющая экспозиция, посвященная проходящим годам типичной человеческой семьи.
Она притворилась, будто не заметила болезненной зависти, предательски кольнувшей сердце. Она ведь так счастлива, что ей удалось избежать смерти, не так ли?
И пусть сейчас Лейла поглощает переспелое яблоко вместо шоколадного кекса, это не такая уж и высокая цена.
С тихим ворчанием Лейла втиснулась между двумя стогами сена и закрыла глаза. Последние дни были сплошной катастрофой.
Как только она отдохнет, то выйдет и украдет коробку шоколадных конфет. Доза шоколада — вот что ей нужно, чтобы избавиться от этого непонятного настроения.
Лейла едва закрыла глаза, как тут же провалилась в столь необходимый ей глубокий сон. И именно он помешал вовремя почуять опасность.
Поздно, слишком поздно она это поняла — только когда проснулась и обнаружила, что ее тело уже пылает жарким возбуждением, вырвавшим у нее невольный стон. Ее глаза стремительно распахнулись — и она даже не особенно удивилась, обнаружив, что Тейн растянулся рядом с ней и его изящные пальцы пролагают по вырезу ее борцовки губительную дорожку.
Да, он хладнокровный зверь, но по каким-то совершенно необъяснимым причинам она реагирует на него, словно гарпия в период течки.
И на то были объективные причины: его прекрасное узкое лицо, голая широкая грудь, бронзовая кожа, плоский живот со стальными мышцами пресса и длинные сильные ноги в шортах цвета хаки.
И конечно же, яркая, мощная чувственность, которую он использует как смертоносное оружие.
Лейла на мгновение забылась, утонув в медовом соблазне его глаз, и ее тело инстинктивно выгнулось навстречу его дразнящим ласкам. Внезапно она увидела вытянувшиеся во всю длину клыки и резко пришла в себя.
— Ах ты, сукин сын! — Зашипев от возмущения, она ударила его руками в грудь. — Не трогай меня!
Он с возмутительной легкостью выдержал ее удар и, перекатившись, прижал ее к дощатому настилу сеновала. На его губах играла насмешливая улыбка.
— Ты ведь всерьез не рассчитывала, что сможешь убежать от меня, так, сладкая моя Лейла?
Она мысленно проклинала обжигающее наслаждение от соприкосновения их тел. В этом положении она очень ясно поняла, что он не остался равнодушен к ее близости.
Боги! У нее пересохло во рту, когда его мощная, возбужденная плоть вжалась ей между ног. Если он позволит себе еще хоть что-то, она просто потеряет сознание!
— Почему ты не оставляешь меня в покое? — проворчала она.
Он опустил голову и легко царапнул клыками изгиб ее плеча.
— А ты как думаешь? — спросил он, прикасаясь языком к жилке, которая отчаянно билась у основания ее шеи.
В ее глазах плеснулась ярость, но тело выгнулось от вожделения.
— Проклятие! Я оскверняю этот мир уже двести лет, а небо пока не рухнуло и врата ада не распахнулись! — Лейла впилась ногтями ему в грудь в тот момент, когда его жадные губы скользнули по ее ключице. Пальцы ее ног невольно поджимались от крохотных уколов желания. — Неужели так важно отдать меня Комиссии?
Он негромко рассмеялся. Его руки прошлись по изгибу ее талии и двинулись выше.
— Ты недооцениваешь свою привлекательность, если действительно думаешь, что единственная причина, по которой мужчина готов тебя преследовать, — это намерение отдать тебя кому-то еще.
— Тейн!
Она невольно ахнула, когда его руки обхватили холмы ее грудей. Ох… Ах! Он прижал большим пальцем ее сосок, дразня умоляюще затвердевший бутон. Все, чего ей хотелось, — это схватить его за волосы и впиться поцелуем в чувственные губы, затем завладеть его возбужденной плотью и ласкать, пока Тейн не начнет молить о пощаде. Она безумно желала ввести его плоть в себя и утолить мучительный огонь желания, завладевший ею с той минуты, как она увидела этого проклятого вампира. Но вместо этого Лейла только стиснула зубы и напомнила себе, что этот демон опасен не только для нее самой, но и для ребенка, которого она поклялась оберегать.
— Следи за своими руками, если не хочешь их лишиться!
Он поднял голову и устремил на нее задумчивый взгляд.
— Ты бы предпочла, чтобы они оказались здесь? — Его темный голос ласкал ее кожу, словно прохладный атлас, пальцы, на мгновение задержавшиеся на грудях, переместились на живот. — Или здесь? — хрипло продолжил он. Медовые глаза сияли греховной решимостью, руки занялись пуговицей на ее джинсовых шортах. — Или, может быть, здесь?
Да, именно здесь. Лейла пришла в себя уже тогда, когда ее бедра начали приглашающе приподниматься.
— Если не прекратишь, я тебя обожгу! — угрожающе бросила Лейла.
— Обещаешь?
Она оттолкнула руки Тейна, уже тянувшиеся к застежке ее шорт. Если ему удастся ее раздеть, она не сумеет остановить неизбежное.
Пусть это дьявольски стыдно, но Тейну каким-то образом удается разбудить в ней такие желания, о существовании которых она даже не подозревала.
— Не надейся, что я не поджарю тебе задницу! — предостерегающе прошипела она. — Ты ведь видел, что я сделала с Дунканом.
— Ты же сказала, что это была случайность.
— Случайность или нет, но когда люди выводят меня из себя, с ними происходят неприятные вещи.
— То есть если люди дарят тебе удовольствие, то происходят приятные вещи. — Нагнув голову, он лизнул набухший сосок прямо сквозь ткань борцовки. — А я могу твердо обещать, что доставлю тебе наслаждение. Много-много раз.
— Боги! — Она крепко зажмурилась, ощущая, как электрический заряд начинает скапливаться внизу живота. Ее силы никогда не пробуждались во время секса! Но с другой стороны, она еще никогда не была настолько возбуждена. Даже во время самого полового акта. Паника захлестнула ее, заставив сердце больно сжаться. Схватив его за волосы, она рывком вздернула ему голову и заставила встретиться с ее отчаянным взглядом. — Прекрати это!
Его глаза пылали, клыки сверкали в падающем сквозь дыру в крыше слабом свете луны.
— Весенний дождь.
— Что?
— От тебя пахнет весенним дождем.
— Зачем ты это делаешь?
Он передвинулся так, чтобы его плоть вжалась в ее самое чувствительное местечко. Она проглотила стон, чуть было не кончив от одного этого прикосновения.
— Пытаюсь продемонстрировать, — проговорил он.
— Я джинн-полукровка.
Его взгляд скользнул по ее полуголому телу: он намеренно позволил своему желанию жарким вихрем согреть воздух.
— Ты несравненно хороша.
— Тейн!
Он опустил голову и прошептал прямо ей на ухо:
— Ты должна была бы знать, что убегать от хищника нельзя.
Благодаря сладкой страстной дрожи и покровительственному тону Тейна Лейла выпустила на свободу тонкую струйку накопившейся силы и с удовлетворением почувствовала, как он резко отпрянул.
— Не заблуждайся: я не какая-то беспомощная добыча! — бросила она.
Он остался лежать на сене, с вызывающей усмешкой глядя, как она поспешно встает.
— Беспомощная? Никогда! А вот добыча… — Он неспешно и внимательно осмотрел ее напряженное тело, облизнув громадный клык. — Может, мне стоит проверить: вкус у тебя такой же сладкий, как запах?
Она угрожающе подняла руку. Ей следовало бы обжечь его, как она и обещала. К сожалению, она не могла предсказать последствия, которые могут произойти, если дать волю более мощной энергии. Она вполне могла вызвать смерч, молнию, землетрясение или любой другой катаклизм.
— Нет.
С текучим изяществом, на которое способны только старшие вампиры, Тейн встал на ноги и неспешно двинулся к ней.
— Уверена?
— Отойди, герой! — предупредила она, и ее вытянутая вперед рука сжалась в кулак. — Я не шучу. Если ты ко мне приблизишься, я тебя ударю.
Он остановился, скрестил руки на мускулистой груди и неожиданно спросил:
— Где дитя?
Вопрос заставил Лейлу вздрогнуть. Волна тошнотворного отвращения к себе подступила к ее горлу.
Так он ради этого играл роль сексапильного вампира?
Может, он подозревает, что ребенок, которого она прячет, — это еще один джинн-полукровка, и его надо вытащить из укрытия и отдать оракулам? Или просто пытается удовлетворить свое извращенное любопытство, перед тем как избавиться от нее?
Как бы то ни было, при мысли о реакции своего тела на его ласки ей захотелось расколоть землю и запихнуть его в самое чрево ада.
— У тебя какое-то нездоровое увлечение этим мифическим ребенком. — Она заставила себя насмешливо улыбнуться. — Ты что — ешь младенцев на завтрак?
Он вскинул голову, втягивая воздух.
— Не могу поверить, что оно осталось там. Я же видел твое паническое желание выручить его из логова Каина.
— Оно? Ребенок, будь он хоть трижды мифическим, — это не «оно»!
Он не отреагировал на ее возмущенные возгласы.
— Но здесь его нет. Если, конечно, ты не спрятала его с помощью чар. — Неожиданно он шагнул к ней и схватил за плечи. — Ты ведьма?
Она обожгла взглядом его возмутительно красивое лицо.
— Будь я ведьмой, ты уже был бы головастиком и сидел в банке!
— Поосторожнее, Лейла. Вампиры терпеть не могут магии.
— А я терпеть не могу вампиров, которые лезут не в свое дело. — Она вырвалась из его хватки. — У нас все.
Лейла отступила, испытывая странное волнение при виде озаренного лунным светом Тейна.
При всей красоте, никто не смог бы усомниться в его смертоносной опасности.
— Ты ведьма?
Лейла инстинктивно попятилась, остановившись только тогда, когда ее спина уперлась в кипы сена.
— Нет.
Он встал вплотную к ней и, почуяв ее ложь, подозрительно прищурился.
— У тебя есть магические способности?
— Только мое очарование.
Изящные пальцы скользнули вниз по ее шее. Это прикосновение таило в себе угрозу.
— Отвечай.
— Я… — Лейла запнулась. Боги! Она стала трусливее сналлус-демона! Взяв себя в руки, она одарила его гневным взглядом. — У меня есть кое-какие способности, но я не ведьма.
— Объяснись.
— Заносчивый. Самовлюбленный. Осел.
— Лейла!
Ее руки невольно сжались в кулаки. Проклятие! Этот вампир не отстанет от нее, пока не получит ответа. Конечно, Лейла совершенно не намерена говорить ему правду. В противном случае Тейн может решить, что ее выгоднее продать на черном рынке, а не отдавать оракулам.
— Моя приемная мать была ведьмой, но она утверждала, что та магия, которую она во мне ощущает, спит, — неохотно пробурчала она. — Сколько я ни пыталась сотворить какие-нибудь чары, у меня ничего не получалось.
— Итак, какие у тебя способности? — не успокаивался Тейн, явно решив, что она скрывает какие-то могучие магические силы.
Увы… ей бы и самой этого хотелось.
— Ты же видел. — Лейла пожала плечами. — Я могу управлять природными силами…
— Нет, это способности джиннов, — безжалостно оборвал он ее. — Какой магией ты владеешь?
И тут словно по воле небес (или, скорее, ада) двери сарая резко распахнулись и в них возник Леве. Хмуря свою уродливую морду, он задрал голову и заглянул на сеновал.
— Вот ты где! — Крылья горгульи дернулись, голос был крайне обиженным. — Право, ма шер, я уже готов заподозрить, что ты пытаешься от меня спрятаться.
Не реагируя на бормотание Тейна относительно нахальных горгулий и того удовольствия, с которым он нарубит его на мелкие осколки камня, Лейла спрыгнула с сеновала и легко приземлилась напротив своего спасителя.
— Даю слово, Леве: я пыталась спрятаться не от тебя.
Она демонстративно посмотрела на Тейна, который с мрачным видом спрыгнул на земляной пол рядом с ней.
Леве поморщился:
— А, ну это вполне понятно.
Не обращая никакого внимания на оскорбления, Тейн зашел крохотному демону за спину и выглянул за дверь, словно ожидая обнаружить, что Леве привел с собой орду голодных зомби.
— Зачем ты сюда явился? — осведомился он.
— Твой бесстрашный вождь озабочен тем, что не получал вестей от своего ручного Харончика.
Убедившись в том, что Леве пришел один, Тейн повернулся и устремил на горгулью взгляд, полный мрачного изумления.
— Тебя прислал Стикс?
Леве небрежно махнул рукой.
— Можно и так сказать.
Медовые глаза сощурились:
— Так он тебя посылал или нет?
Леве увлеченно принялся полировать кончик собственного хвоста.
— Мне трудно было разобрать, что именно он хотел, связь через портал далеко не идеальная: бла-бла-бла…
— Леве!
Почуяв, что в воздухе запахло смертью, Лейла поспешно попыталась придумать, чем можно отвлечь Тейна.
— А кто такой Харон?
Ответил ей Леве:
— Вампир-палач.
— Мило. — Повернувшись, она встретилась с настороженным взглядом Тейна, запоздало поняв, почему те вампиры в пещере так рвались его убить. Наверняка он не пользуется популярностью на семейных встречах. — Неудивительно, что ты так рвешься отдать меня линчевателям.
Его темные брови удивленно выгнулись:
— Линчевателям?
— Скажи, может, существует у палачей какой-нибудь Кодекс чести? — спросила она. — У вас есть награды?
— Я исполняю свой долг.
— Ты торгуешь смертью.
Он застыл, словно ее злые слова его ранили. Но предположить такое было бы нелепо.
— Торгует смертью… — Леве захихикал, легкомысленно не обращая внимания на смертельно опасного вампира, стоящего всего в нескольких шагах от него. — Торговец смертью… поняли? — Его серые глаза изумленно округлились. — Аллооо! Что, никто не смотрит «Другой мир»?
Тейн бросил на него яростный взгляд:
— Убирайся, горгулья!
— И оставить бедняжку Лейлу одну с безжалостным Хароном? Не говори глупостей!
Нарочито неспешно Тейн вынул из-за пояса кинжал:
— Это не просьба.
— Нет! — Лейла шагнула, встав между двумя ощетинившимися мужчинами. — Я хочу, чтобы он остался.
Леве выглянул из-за ее спины и презрительно фыркнул на высокого демона.
— Ну что я могу сказать? Женщины находят меня неотразимым!
Тейн провел пальцем по острому лезвию кинжала.
— Сомневаюсь, чтобы она нашла тебя таким неотразимым, если бы услышала твое прежнее мнение о джиннах и их потомстве. Насколько я помню, ты брызгал слюной и требовал, чтобы Лейлу тащили к Комиссии.
— Нон-нон, ма шери. Я никогда слюной не брызжу! — запротестовал крошечный демон и умоляюще взглянул на Лейлу. — Все дело в моей глубокой травме: несколько лет назад я имел несчастье познакомиться с джинном, который разорвал мое прекрасное крыло! Пришлось потратить несколько лет на то, чтобы снова его отрастить.
Лейла пожала плечами, стараясь не реагировать на привычную обиду. Какая разница? Леве просто еще один пункт в длинном списке тех, кто считает ее чудовищем, даже ничего о ней не зная.
Вместо этого она сосредоточилась на его поразительном заявлении и, упав на колени, схватила за плечи.
— Джинн? — воскликнула она. — Ты уверен?
— Заверяю тебя, эта встреча запеклась в моей памяти.
— Запеклась? — Она нахмурилась, но тут же решительно тряхнула головой. — Ладно, не важно. Джинн был в этом измерении?
— Чуть-чуть.
Леве вздрогнул.
— Где?
— В Лондоне.
— Боги! — Лейла задохнулась. Сердце замерло от изумления: всю свою сознательную жизнь она пыталась найти кого-то своего вида. И только очень не скоро смогла смириться с тем, что в этом мире она одинока. — Когда именно?
Леве недоуменно заморгал:
— Право, ма бель, горгульи не любят говорить о своем возрасте.
— Пожалуйста, Леве! Это важно!
— Двести лет назад. — Он пожал плечами. — Плюс-минус десять лет.
Тейн шагнул вперед, глядя на нее с глубоким подозрением: он прекрасно почувствовал ее волнение.
— Лейла, нам надо поговорить.
— Не думаю. — Она судорожно облизнула пересохшие губы. — У нас с Леве есть дело.
— О, такими делами я всегда рад заняться. — Демон многозначительно пошевелил мохнатыми бровями. — Надеюсь, что они включают в себя раздевание и растирание крыльев.
— На самом деле они включают в себя поездку в Лондон.
— В Лондон! — Леве покачал головой. — Нон, там так сыро и серо! Я предпочитаю Париж. Вот это поистине город, созданный для влюбленных!
Она медленно выпрямилась, не снимая руки с плеча Леве. Она еще ни разу не пыталась провести кого-то через туманы, но именно сейчас момент для этого казался самым подходящим.
— Мне надо найти того джинна.
Леве кашлянул:
— Гм, Лейла…
Тейн инстинктивно отступил к двери сарая. Его лицо было совершенно непроницаемым.
— Я не могу тебя отпустить.
Самоуверенный осел!
Нахально улыбаясь, она бросила:
— Я в твоем разрешении не нуждаюсь, вампир!
Его мышцы напряглись: Тейн собрался метнуться к ней, сообразив, что у джинна существует больше одного способа перемещаться.
— Адье, герой!
Закрыв глаза, Лейла прислушалась к слабому эху, отдающемуся где-то в глубинах ее сознания. Она мысленно отгородилась от разъяренного Тейна, несущегося прямо на нее: его ледяная сила заполнила сарай. Не реагировала она и на стоящего подле нее крошечного горгулью, отчаянно дергавшего ее за разлохмаченную штанину джинсовых шортов.
— Лейла, мне нужно кое-что тебе сказать…
Неужели они не понимают, насколько опасно отвлекать ее в этот ответственный момент?
Представив себе образ мерцающей завесы, она мысленно пожала плечами и шагнула вперед, таща за собой упирающегося Леве.
Сама того не замечая, она поморщилась: как всегда, ей неприятно было появляющееся при этом ощущение — такое, словно она проходит сквозь мерзкую пелену из паутины. Пелена казалась настолько реальной, что Лейла каждый раз удивлялась, когда при попытке стряхнуть с себя гадкие нити ничего не обнаруживала.
А еще ее ожидала боль. Крохотные уколы, впивавшиеся в ее тело, словно пытаясь отделить плоть от костей.
Одно можно было сказать определенно, мрачно призналась она себе: тенехождение никогда не придет на смену самолетам и океанским лайнерам.
Дьявол, да она предпочла бы даже езду на ослике!
Лавина мучительной боли поглотила ее, и Лейла, крепко прижав к себе Леве, с громким воплем вывалилась за преграду. Боги! У нее было такое чувство, будто ее попытались вывернуть наизнанку.
Внезапно Лейла рухнула на жесткую землю, покрытую густой серебристой дымкой.
Что за черт?
Даже ее первая неуверенная вылазка за преграду, разделяющую измерения, не была настолько мучительной и болезненной. В противном случае Лейла больше никогда бы не повторила такого эксперимента.
Поморщившись от боли, вызванной стремлением ее тела как можно быстрее восстановить сломанные ребра и несколько внутренних травм, о которых ей даже задумываться было неприятно, она с трудом села — и ее глаза округлились от ярости и изумления при виде вампира, скорчившегося у ее ног.
Подонок!
Неудивительно, что ее чуть было не разорвало на тысячу кусочков.
Достаточно неприятно уже то, что она протащила сквозь преграду Леве, но если прибавить к этому громадного психа-вампира, который прилип к ее заднице словно банный лист…
Она содрогнулась.
Не так ли возникают черные дыры?
Тейн с трудом поднял голову: переход явно дался ему так же нелегко, как и ей самой.
Вот и хорошо. Он получил по заслугам.
— Будь ты проклята! — прохрипел он, бросив взгляд на серебряный туман. — Что ты наделала?
— Я?! — возмутилась Лейла. — Ты меня чуть не прикончил, ты, громила с мозгами тролля! — Она медленно поднялась на ноги, не желая задерживаться в переходе дольше необходимого. Здесь ее подстерегало множество опасностей, начиная с того, что ее могло затянуть в любое измерение, и заканчивая непредсказуемым течением времени. Один раз Лейла даже обнаружила при выходе, что переместилась на два дня в прошлое. Она перевела взгляд на серый комочек, почти скрытый дымкой. Ее сердце сжалось от тревоги. — С Леве что-то случилось?
Тейн с громким шипением встал и, рассеянно стряхнув с груди засохшую кровь, подошел к ней.
— Он просто потерял сознание.
— Слава Богу!
Она потерла ноющую шею, почувствовав огромное облегчение.
Он нахмурился и спросил:
— В чем дело?
— Чувствую себя так, словно меня ударило током.
Оттолкнув ее руку, он начал разминать ей шею. Его руки жестко, но безумно умело убирали из ее мышц тугие узлы напряжения.
М-м-м! Мышцы постепенно расслаблялись. Он двигался вниз вдоль позвоночника, и упрямая боль в руках и ногах стала сменяться приятным теплом.
При всех недостатках этого вампира руки у него просто волшебные.
Умные, сильные, хитрые руки.
«Такие руки способны подарить женщине небесное блаженство или отправить прямиком в ад!» — тихо подсказал ей внутренний голос.
И именно воспоминание об аде заставило ее вывернуться из-под этого гипнотизирующего массажа раньше, чем она растеклась от блаженства у его ног.
— Не прикасайся ко мне!
Он усмехнулся, будто понял, что все дело в ее вожделении.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Не дави на меня, герой, — проворчала она. — Это моя территория.
— Твоя территория? — переспросил он, иронично поднимая бровь. — Это сделало бы тебя Скелетором.
— Ха-ха. Ужасно смешно.
Он шагнул ближе — и его лицо застыло, заставив ее моментально насторожиться.
— Говори, где мы!
— Не знаю, есть ли для этого название. — Она пожала плечами. — Я попала сюда по чистой случайности.
Он осмотрелся. В его медовых глазах пылал странный огонь.
— Это иное измерение?
— Нет, скорее коридор, который проходит между ними. Я им пользуюсь, когда мне надо быстро куда-то попасть. — Она демонстративно обвела взглядом его полунагую фигуру. — А еще когда пытаюсь сбежать от психованного вампира.
Он повернулся на месте, сжимая рукой рукоять кинжала и пристально всматриваясь в казавшуюся сплошной стену тумана, окружившую их.
— Как мы выберемся?
Лейла нахмурилась. Тейн вел себя… странно.
Все вампиры предсказуемы.
Заносчивые, опасные и тошнотворно уверенные в собственном превосходстве.
Неужели великий Тейн действительно встревожен, оказавшись в тумане?
Лейла поспешила воспользоваться моментом и направилась к лежащему без сознания Леве.
— Так же, как сюда попали, — ответила она.
— Ну так делай это.
— Нет.
— Лейла!
Она подхватила Леве на руки, с трудом удержавшись, чтобы не застонать. Боги! Чем это создание питается? Свинцом?
— Я отправляюсь с горгульей в Лондон, и тебе меня не остановить, — проворчала она, направляясь к стене тумана.
Сыпля проклятиями, Тейн последовал за ней.
— Почему тебе так важно попасть в Лондон?
— Мне надо найти того джинна.
— Он что — твой родственник? — огрызнулся Тейн.
— Именно это я и намерена выяснить. Я ни разу… — Она прикусила язык.
Естественно, он не мог за это не ухватиться.
— Что?
Она раздраженно нахмурилась и бросила:
— Я считала, что я единственная. Доволен?
Тейн моментально застыл, словно ее суровая прямота чем-то его задела. А потом он с проклятием посмотрел на туман, и его лицо снова стало совершенно бесстрастным.
— Вытащи нас отсюда, и я позабочусь, чтобы ты попала в Лондон.
Разве на лбу написано «дура»?
— Лжец.
— Кем ты меня назвала? — рявкнул он.
— Я назвала тебя лжецом. — Она повернула голову и встретилась с обжигающим медовым взглядом. — Мы оба прекрасно знаем, что если бы я вернула нас назад, то больше ни за что не попала бы в Лондон.