Проснулся Робби от чьих-то криков, много людей вокруг него все разом что-то говорили, некоторые кричали, а некоторые, похоже, спорили. Чьи-то руки с силой потащили ничего не понимающего парня вниз, и его сломанные рёбра отозвались на столь грубое обращение резкой пронизывающей болью.

— Кто вы? Что происходит? Куда вы меня тащите? — Робби пытался сориентироваться, но ничего не понимал. Людей вокруг было много, и все были в той или иной степени покрыты шерстью — кто серой, кто коричневой, кто бежевой, а кто-то даже чёрной. Исходя из этого, Робби сделал вывод, что все они зверолюди. Оглядевшись по сторонам, он не нашел ни Элизабет, ни ирбисов, ни даже Александра.

«Куда же они могли подеваться?» — подумал Робби, удивленно глядя на верблюдов, которые паслись тут же рядом, но уже без седоков.

В это время кто-то начал стаскивать со спины Робби рюкзак, и он мгновенно подумал про то, что раз он так долго спал, то значит в ПФУ пора менять фильтр. Он посмотрел на свой браслет — и точно, на нем мигала красная полоска, сигнализирующая о том, что до смены фильтра осталось полчаса. Парень вспомнил про тот единственный фильтр, оставшийся у него в рюкзаке, вырвался из держащих его рук и начал повторять: «Мне нужен фильтр из рюкзака. Чтобы засунуть его вот сюда. Чтобы дышать». Всё это Робби сопровождал весьма выразительными жестами, тыкая то на рюкзак, то на ПФУ за своей спиной, то на маску на своем лице. При этом он показывал, как вставляет воображаемый фильтр в ПФУ и как задохнется, если этого не сделать. В итоге, его манипуляции возымели, наконец, желанный эффект, один из людей вытащил из рюкзака фильтр и передал его Робби, который незамедлительно вставил его в ПФУ. После чего Робби облегченно вздохнул и даже слегка поклонился в знак благодарности. Заметно было, что от устроенного им представления люди вокруг заметно развеселились, а некоторые даже откровенно посмеивались.

«Посмотрел бы я на вас, — подумал Робби, — если бы на кону стояла ваша жизнь.»

Затем двое зверолюдей подхватили его под руки и куда-то потащили. Сопротивление показалось Робби бессмысленной затеей, особенно, в его нынешнем болезненном состоянии. И поэтому он решил просто спокойно понаблюдать за происходящим, поосмотреться и тогда уже решить, что делать дальше.

Зверолюди бесцеремонно впихнули Робби в какую-то огромную клетку и надежно закрыли за ним решетчатую дверцу, сделанную из палок и веток, плотно переплетенных какими-то растениями. Когда они ушли, Робби тут же вцепился руками в дверцу, проверяя её на прочность, и в душе ни капли не сомневаясь в том, что это заточение не предвещает ничего хорошего. Подергав что было силы решетку, он понял, что так просто отсюда не выбраться.

— Ты же обещал, что не будешь спать! — неожиданно раздался из глубины клетки голос Александра. Робби вздрогнул и повернулся. Рядом с Александром на земляном полу сидела и Элизабет. Ирбисов в клетке не было.

— Да уж, — сказала она. — Обещал не спать, а сам спал крепче всех. Нас всех разбудили и велели слезть с верблюдов, а тебя всё никак не могли добудиться. Хорошо же ты следил за дорогой и выбирал направление!

— В итоге они просто стащили меня с верблюда вниз, — сказал Робби.

— Да какая разница! — вспыхнула Элизабет. — Это всё, что ты можешь сказать? Лучше бы подумал, как нам теперь отсюда выбраться! Мы не знаем, где мы, не знаем, кто эти люди, не знаем, зачем они засунули нас в клетку и что им от нас нужно, не знаем, куда они увели Еву, Арвая и Эру. Мы ничего не знаем! И к тому же, они забрали сумки у ирбисов, и мой рюкзак, и твой рюкзак! А ты, кстати, даже и от этого не проснулся! Как можно так спать?!? Я не понимаю! Тем более, когда ты обещал вообще в принципе не спать! И мне меньше чем через полчаса нужно уже менять фильтр, да и тебе тоже, иначе мы тут задохнемся! Так что думай, что мы будем делать дальше!

— Лиззи, Лиззи, давай для начала успокоимся, — самым ровным голосом, на который сейчас только был способен, сказал Робби. — Думаю, в первую очередь, нам нужно понять, где мы находимся.

— Это какое-то поселение зверолюдей, — сказал Александр. — Но оно очень странное. Я такого прежде не видел. Мы сейчас посреди довольно большого оазиса, тут есть вода — рядом озеро, насколько я успел заметить, и много растений, есть даже деревья. И при этом, здесь множество различных жилищ — круглые деревянные дома в несколько этажей, хижины на деревьях, плавучие дома на воде, подземные землянки, похожие на норы. Обычно у зверолюдей одного клана очень схожие дома, а здесь не так. И люди эти все не менее странные, уж слишком разные и не похожие друг на друга — кто-то очень высокий, а кто-то совсем низкий, у кого-то темные волосы, а у кого-то светлые, у некоторых раскосые глаза, а у некоторых такие как у нас с вами.

— Действительно странно, — согласился Робби. — Но для нас это не имеет сейчас особого значения. Нам главное, отсюда выбраться. Лучше подумать, как можно сломать решетку или, может, выломать дверь, или сделать подкоп. Где твои хваленые ножи?

— Ножи забрали, — сказал Александр и язвительно добавил. — Неужели ты думал, что мне их оставят и скажут: «Делай что хочешь, главное в нас ими не кидайся».

— Хорошо, что не забрали ПФУ. Давайте позовем кого-нибудь и попробуем объяснить, что нам нужно сменить фильтры, иначе мы не сможем дышать, — встревоженно сказала Элизабет.

— А как мы им скажем? — задумался Робби. — Наши переводчики улавливают чужую речь, глушат её и переводят на английский, поэтому мы сможем понять их слова. А они наши — нет, ведь у них нет приборов-переводчиков в ушах. Нужно попробовать объяснить всё жестами.

— А что, если предложить им вставить наши приборы к себе в уши, затем сказать, чего мы хотим, и потом забрать приборы обратно? — предложила Элизабет.

— Ты вообще понимаешь, что предлагаешь! — недовольно сказал Робби. — Мы тут не на дружеском чаепитии с твоими подружками, с которыми можно обменяться побрякушками, а они потом всё вернут обратно!

— Только не надо орать на Лиззи! — с угрозой в голосе сказал Александр. — Мы оказались в этой ситуации исключительно по твоей вине, а она просто пытается теперь найти хоть какое-то решение, чтобы выжить. Ты же не предлагаешь ничего. Разве тебе не нужно самому менять фильтр?

— Нет, — понурив голову, признался Робби.

— Как это?!? — удивленно воскликнула Элизабет.

— Ну помнишь, у меня в рюкзаке оставался один уцелевший фильтр? И вот когда эти люди стали у меня рюкзак отбирать, я про него вспомнил и сразу подумал, что, скорее всего, пора его уже менять. И объяснил им все как раз жестами. Они меня поняли и дали фильтр. Почему ты не сделала то же самое, когда они снимали твой рюкзак? — удивился Робби.

— Ты издеваешься? Да я даже не подумала об этом! Знаешь ли, когда на тебя спящую набрасываются незнакомые люди, очень сложно мыслить в это момент логически, просчитывая всё на пять ходов вперёд! — заорала взбешённая Элизабет.

— Давай попробуем позвать их и всё объяснить, — предложил Робби.

— Давай, действуй, времени очень мало, — велела Лиззи.

Робби подошел к решетчатой двери, через которую его впихнули в клетку, начал трясти её и орать, чтобы к ним кто-нибудь подошёл. Через пару минут интенсивных криков рядом с клеткой появился высокий сутулый мужчина с песочно-коричневым мехом.

— Что вам надо? — спросил он, и все трое благодаря переводчикам в ушах прекрасно поняли его слова.

— Моей подруге нужно сменить фильтр, иначе она задохнется. Фильтр остался в её рюкзаке, который вы забрали, — сказал Робби и сопроводил это всё весьма наглядными жестами, как и в прошлый раз.

— Я не понимаю, что вы говорите, — сказал мужчина. — Я позову кого-нибудь ещё.

— Стойте, не уходите! Мне очень нужен этот фильтр! — закричала Лиззи. — Он в моем рюкзаке! Времени почти не осталось! Я могу умереть!

Но мужчина развернулся и ушёл, не обращая ни малейшего внимания на её мольбы.

— Надо ждать, — сказал Робби. — Он сейчас вернется.

— Не уверен, — нахмурился Александр.

— Я умру! — запаниковала Элизабет.

— Постарайся успокоиться, — напутствовал Робби. — Времени хоть и немного, но оно ещё есть. Я уверен, нам повезет.

Следующие десять минут пролетели в тишине. Каждый думал о чём-то своем и не хотел ничего говорить. Браслет на руке Лиззи неожиданно ожил и замигал ярко-красным светом, затем над ним появилась надпись: «Немедленно смените фильтр» и сработал таймер — зазвучала раздражающая мелодия, призванная разбудить владельца ПФУ для смены фильтра, если тот вдруг задремал. Элизабет раздраженно нажала на браслет, и всё прекратилось. Ещё через минуту она почувствовала, что дышать становится тяжело.

— Вот и всё, — прошептала Лиззи. Она сидела в углу клетки, обхватив колени руками, и тихо плакала.

— Я бы отдал тебе свой фильтр, Лиззи. Просто без меня астероид вы не найдете, и тогда получится, что всё это было зря. И пострадают все, — сказал Робби.

— Ооо, Робби, ты как всегда невероятно практичен, — сказала Элизабет, с трудом выговаривая слова. Видно было, что воздух под маску поступает уже вовсе не чистый, а с большой примесью пыли. Фильтр просто перестал очищать его как следует.

Робби бросился на дверную решетку и в очередной раз бешено затряс её, взывая о помощи, но никто к ним не шел.

Когда воздух стал практически непригодным для дыхания, Элизабет сделала глубокий вдох и сняла маску.

«Хотя бы умру без этой чертовой маски на лице, хоть и в клетке, — подумала девушка и закрыла глаза, поскольку иначе их бы вскоре защипало от пыли».

— Лиззи, Лиззи! Я не знаю, что делать! Что мне делать?!? — Робби в отчаянии метался по клетке и кричал, сотрясая дверную решетку, но никто не спешил им помочь.

В этот момент Александр буквально подлетел к Элизабет и упал рядом с ней на колени.

— Я не хотел этого делать, милая, но похоже других вариантов, чтобы выжить, у тебя нет, — тихим голосом сказал он и воткнул шприц с сывороткой в ногу Лиззи.

Девушка резко дернулась и издала жуткий пронзительный крик боли, когда сыворотка попала к ней в кровь и начался процесс преобразования.

— Прости меня… — прошептал Александр.

***

В это время Ева, Эра и Арвай сидели на довольно-таки жестких ковриках внутри красивого трёхэтажного деревянного дома. Вся обстановка в нем была очень простой, даже аскетичной, но в то же время довольно уютной и успокаивающей. Мебели не было, были лишь стены, раздвижные двери и круглые шары под потолком. Почему-то именно здесь Ева впервые за много дней вспомнила о родном доме, об уютной пещере, о своих родных, которых ей, возможно, не доведется больше увидеть, о том, как весело, тепло и хорошо было им всем вместе.

Сейчас они с Арваем и Эрой были в образе ирбисов, так как этот облик считался у них наиболее удобным и безопасным. Но когда они ещё сидели на верблюдах, и их разбудили голоса вокруг, они были в образе людей, и все вокруг были в образе людей. Их вежливо, но убедительно попросили слезть вниз и затем проводили в этот дом, сказав только, что об их друзьях-людях им беспокоиться не стоит — они побудут пока в другом месте, а с ними должен поговорить глава их клана. И вот теперь они сидели здесь и ждали разговора. Сопротивляться или бежать никому из троих и в голову не пришло. Ведь их по сути никто и не держал — раздвижные двери в доме сейчас были открыты, а за ними виднелось несколько рядов пыльных деревьев и пустыня. Можно было уйти в любой момент, но любопытство взяло верх. И ирбисы тихо и спокойно сидели там, куда им предложили сесть. Тем более, зверолюди, к которым они так неожиданно попали, могли быть им полезны в поисках астероида. Ну, по крайней мере, Еве так казалось. В её голове роились тысячи вопросов: «Где они? Кто эти зверолюди? Почему они все такие разные, неужели это один клан? Куда увели Александра, Лиззи и Робби? Кто сейчас будет с ними разговаривать?». И множество других вопросов, которые Ева сейчас с удовольствием обсудила бы с Арваем и Эрдэнэ, но не решалась превратиться в человека.

Наконец, спустя много долгих минут ожидания, они почуяли запах приближающегося чужака, и через несколько секунд к всеобщему удивлению в дверях дома появился ирбис. Он был большой и красивый, со светло-серой пятнистой шерстью и с черным кончиком на хвосте, и очень внешне напомнил Еве дядю Тархана. Ирбис уселся напротив троицы и с минуту смотрел на них умными серыми глазами, как будто тщательно изучая каждого в отдельности. Никто не решался даже пошевелиться, хоть Ева внутри и сгорала от любопытства, мечтая поскорей во всем разобраться.

Секунда, и снежный барс превратился в человека. Он был высоким и красивым, с благородными чертами лица, но уже далеко не молодым. Глядя на него, Ева как будто вновь увидела любимого дядю.

Со стороны Арвая, Евы и Эрдэнэ, было бы крайне невежливым и дальше оставаться в кошачьем образе, поэтому они поспешили превратиться в людей.

— Приветствую вас, дорогие собратья, — сказал мужчина. — Вы находитесь в поселении Юэяцуань, где рады зверолюдям любого вида. Раньше здесь было поселение людей-верблюдов, но лет пятнадцать назад они практически все вымерли, и это место пришло в запустение. А потом сюда начали приходить разные зверолюди, разных видов, в поисках лучшей жизни в нашем тихом и уединенном оазисе, который с тех пор расцвел, хоть и остался таким же серым. И я бы подумал, что вы оказались здесь по этой же причине, если бы не столь странные обстоятельства вашего появления — приехали на наших верблюдах, да ещё и в сопровождении обычных людей. Но я надеюсь, что вы сейчас мне всё подробно расскажете. Кстати, я предводитель этого клана, и меня зовут Таргал.

Арвай Сансар внимательно слушал Таргала и ждал, пока тот закончит, чтобы самому представиться и представить девушек. На правах единственного на текущий момент мужчины в их группе Арвай считал, что именно он и только он должен говорить с главой местного клана. Тем более, в нем взыграла кровь Сансаров, которую всё последнее время ему приходилось усмирять, постоянно слепо следуя за другими людьми. Но проявить себя лидером Арваю в очередной раз не удалось. Только он открыл рот, как его резко перебила Ева.

— Таргал? — переспросила Ева. — Моего отца звали также.

— Ева? — мозг Таргала пронзила неожиданная догадка, глаза его удивлённо округлились. — Это ты?

— Да, — сказала Ева. — А ты… Ты мой отец? Я не верю своим глазам! Столько лет! Я думала, ты умер! Где же ты был? Неужели здесь?

— Ева, подожди, дай мне, пожалуйста, минутку, чтобы осознать, что ты сейчас здесь, передо мной, — Таргал обессиленно опустился на пол.

Арвай и Эрдэнэ были в глубоком шоке, они не знали, что сказать и как себя вести в такой необычной ситуации, поэтому просто обескураженно таращились, переводя взгляд с Евы на её неожиданно воскресшего отца и обратно. Ева сидела неподвижно, не сводя глаз с Таргала. Видно было, что её переполняют эмоции, но она не решается выпустить их наружу. Наконец, Таргал смог совладать с собой.

— Прошу прощения, — сказал он, обращаясь к Арваю и Эре, — не могли бы вы ненадолго нас оставить? Вы сможете пока отдохнуть, вам дадут еду и воду.

— Спасибо, мы не возражаем, — сказал Арвай Сансар и слегка поклонился.

— Мэйли! — позвал кого-то снаружи Таргал, и через пару секунд в дверях появилась крепкая темноволосая девушка с узкими раскосыми глазами и черно-белым мехом на теле. — Пожалуйста, проводи наших гостей в кошачью хижину, накорми и напои их, обеспечь всем необходимым.

— Конечно, Таргал, не волнуйтесь, — мягким, слегка шуршащим голосом ответила Мэйли и жестом пригласила Арвая с Эрдэнэ следовать за ней.

— Давно ничто меня так не удивляло, как твое появление, дочка, — сказал Таргал, когда они с Евой остались вдвоем. — Должно быть, у тебя много вопросов ко мне. И главный из них — куда я исчез много лет назад и почему.

— Так и есть, — сказала Ева, пытаясь казаться как можно спокойнее, что ей с трудом удавалось.

— Что ж, в первую очередь, я хотел бы сказать, что любил и очень уважал твою мать Солонго. Она была прекрасной женщиной, и мне жаль, что с ней ты уже никогда не встретишься. Мне бы не хотелось ранить твое сердце своим рассказом, но ты заслуживаешь честного объяснения, поэтому иначе видимо не получится… Да, я любил Солонго, но любил скорее как друга. Она была моим верным союзником, человеком, на которого всегда можно было рассчитывать. С самого начала мы с ней и с моим другом Джучи оказались в одной развед-группе, и твоя мать не раз выручала меня во множестве опасных ситуаций. Ты знаешь, снежные барсы, как правило, образуют крепкую семейную пару на всю жизнь, влюбляясь раз и навсегда. И я, без сомнений, влюбился бы в Солонго, она была этого более чем достойна, но я не мог. Не мог, потому как любовь всей своей жизни я встретил ещё до неё, когда был ребёнком. И это чувство оказалось сильнее всего, сильнее любых преград. Может быть, ты слышала, что мой отец, твой дед, был замечательным охотником. И всегда расстраивался, что ни я, ни Тархан не пошли по его стопам. Кстати, как там мой брат?

— О, спасибо, что спросил, с ним всё в порядке, жив и здоров. Правда, я его очень огорчила своими поступками.

— Интересно будет услышать подробный рассказ, но пока моя очередь, ты заслуживаешь объяснения.

— Так вот, мой отец был прекрасным охотником, и он часто брал меня и Тархана с собой на охоту — хотел пробудить в нас интерес к этому делу. Впрочем, всех барсов в детстве учат охотиться, но отец нам рассказывал про такие тонкости и приемы, про которые, я уверен, ты даже не слышала. Тогда было голодное для нашего клана время, и в том числе из-за этого он считал искусство охотника столь важным. И вот однажды отец сказал, что хочет проверить, как мы усвоили его уроки. Мы решили начать с охоты в степи, потому спустились с гор, разделились и разошлись в разные стороны. Договорились встретиться уже дома, не позднее чем зайдет солнце. Каждый должен был поймать столько добычи, сколько сможет унести, что было совсем непросто, поскольку, я повторюсь, в те годы на нашей территории водилось не так уж много дичи. Тем не менее, отец хорошо обучил нас, мне удалось поймать тушканчика и несколько пищух. Но мне хотелось большего, хотелось проявить себя — завалить кого-то покрупнее, сайгака или джейрана. И в своих поисках я всё дальше и дальше удалялся от клана. Затем в какой-то момент мне почудилось, что в траве копошится сайгак. Я принюхался, но не почуял запах сайгака. То животное издавало незнакомый, но вполне приятных аромат. Поэтому я рассудил, что не так уж важно, кто там, сначала убью — потом разберусь. И я уже готов был стремительно подбежать к нему и сделать решающий бросок, как вдруг услышал тихий тонкий плач. Животное такой звук издавать не могло. Я понял, что в траве человек. Но это был не зверочеловек, иначе бы я сразу это понял. Я был полностью сбит с толку и в итоге решил тихо подкрасться поближе и посмотреть. Это оказалась девочка, она сидела на земле, вся грязная и растрепанная, на лице у неё была какая-то странная маска, и она тихо и очень жалобно плакала. Я не захотел пугать её — превратился в человека и со всем возможным шумом, на который был только способен, подошел к ней, так, чтобы она меня услышала и не испугалась. Но девочка всё равно вздрогнула, а затем подняла голову и уставилась на меня своими заплаканными пронзительно голубыми глазами. В нашем сером мире увидеть такой яркий цвет хоть где-то представляется практически невозможным. Я завороженно смотрел на неё и не мог пошевелиться. И в этот момент я пропал навсегда. Я совершенно безнадёжно в неё влюбился. Да, я был тогда ребёнком, да и она была ребёнком, и ты можешь заявить, что дети так сильно не влюбляются, но тем не менее, это правда. Я люблю её и по сей день. Девочка вся дрожала от холода, я с удивлением заметил, что на её теле нет меха. Вместо этого оно было покрыто как будто бы второй кожей, кожей белого цвета. У неё были прекрасные длинные светлые волосы, на вид очень мягкие. И всё вместе это создавало впечатление, как будто она нереальная, совершенно волшебная. Девочка что-то говорила мне, но я ничего не мог понять. Я пытался узнать, как она там оказалась, но понял, что и она не понимает то, что я говорю. Осознав это, девочка несколько раз громко и четко повторила: «Ева-Анжелика», и я догадался, что её так зовут. Тогда я тоже сказал своё имя: «Таргал» и увидел, что оно ей понравилось.

— Стой, стой, этого не может быть! Ты что, назвал меня в честь неё?!?

— Да, так и есть. «Ева-Анжелика» показалось мне слишком длинным и необычным именем, а просто «Ева» тоже звучит красиво и, между прочим, очень тебе идет.

— А как мама согласилась на это? Неужели она не знала про твою встречу с этой девочкой и про то, что ты в неё влюбился?

— Конечно, она не знала. Никто из клана не знал про эту историю. Никто, кроме моего отца.

— И что было дальше?

— Дальше Ева-Анжелика принялась с помощью жестов рассказывать мне, что же с ней произошло. Она рисовала разные фигуры прямо в воздухе, изображала разных людей. Это было так интересно и необычно. В итоге, я понял, что она поругалась с родителями и незаметно сбежала из дома. Ну и заблудилась. Теперь уже и хочет вернуться, но не знает, как. Я решил отвести её к нам в клан и посоветоваться с отцом, как теперь найти её дом. Хотя в глубине души, не отдавая себе в этом отчета, я уже тогда хотел, чтобы она осталась со мной, чтобы не смогла найти дорогу домой. Я показал ей, что превращаюсь в снежного барса — она не испугалась. И тогда я предложил Еве-Анжелике сесть ко мне на спину, чтобы я её подвез, ведь идти сама она была уже не в состоянии, слишком устала и замерзла. Но только мы двинулись с места, как я услышал шум, затем появились люди в масках на странных передвижных конструкциях. Я понял, что это за ней. Они двигались так быстро, что не было смысла бежать. Затем они подъехали к нам и забрали её. Я почувствовал, что Ева-Анжелика тоже не хочет со мной расставаться. Но тем не менее она была рада, что её нашли. Один человек наставил на меня какую-то серую палку, и я по его лицу понял, что он хочет меня убить. В этот момент девочка закричала, заплакала и бросилась ко мне. Я не мог разобрать, что именно она им сказала, но тот человек отступил. Все вместе они залезли в свою машину, может быть, тебе уже тоже доводилось видеть такие, раз уж ты пришла сюда в компании людей, и уехали.

— Да, я знаю, что такое машина, я даже ездила на ней. А что было дальше?

— Дальше я поймал и убил сайгака, мне везло в тот день. И со всей своей добычей я отправился обратно в клан. Я не стал никому рассказывать про встречу с девочкой в степи. Зато с тех пор я довольно часто начал охотиться в том месте, где встретил её.

— И ты встретил её снова?

— Да, но уже несколько лет спустя. Оказалось, что Ева-Анжелика тоже не могла забыть меня и очень хотела ещё раз увидеть. Но сбежать из дома снова оказалось не так-то просто. Когда она подросла, то смогла найти какую-то лазейку, чтобы периодически незаметно отлучаться и видеться со мной. Мы встречались довольно редко, но я жил ради этих встреч. Я влюбился в неё без оглядки. Всё было хорошо, просто потрясающе — Ева-Анжелика научила со временем меня своему языку, английскому, а я её — языку зверолюдей, мы смогли общаться и строили планы того, как сможем в будущем жить вместе, обсуждали разные варианты и верили, что получится преодолеть границу, которая нас разделяла. Но счастье длилось не так уж долго. В одну из встреч отец проследил за мной и всё узнал. Сказать, что он был в шоке и в бешенстве — это ничего не сказать. Он велел Еве-Анжелике убираться, а мне задал знатную трепку прямо там, посреди степи. Отец орал, что я предатель, изменник клана, что это немыслимо и должно прекратиться раз и навсегда. Он назвал мою любовь извращенством и пригрозил изгнанием из клана в случае, если мы увидимся с Евой-Анжеликой ещё хоть раз. А ты знаешь, что для ирбиса изгнание из клана — это страшно. Я был молод и не решился идти против воли отца. Хотя кое-что я всё-таки сделал ему наперекор. Когда пришло время выбирать свой путь, я пошел в разведчики, а не в охотники, как он всегда мечтал. Я оказался в одной развед-группе со своим другом Джучи и ещё с одним парнем — Ерденом, которого до этого не знал. Но все втроем мы стали лучшими друзьями, просто не разлей вода. Ох, сколько дерзких вылазок мы провернули вместе, сколько полезной информации добыли для клана! Так прошло лет пять, не меньше. А потом, во время одной из развед-операций Ерден подхватил какую-то дрянь. Болезнь прямо-таки скосила его. Нет, не подумай, он остался жив, но стал слаб — потерял былую силу, ловкость, скорость. Ерден вынужден был уйти из разведки и стать хозяйственником. Тогда в группе мы остались вдвоем с Джучи, и нам дали в напарницы кошку, только что прошедшую обучение, совсем ещё юную, но при этом решительно настроенную проявить себя. Это была твоя мать. Она мне сразу понравилась, и мы быстро стали очень близки. Я видел, что она питает ко мне чувства большие, чем просто дружеские, но я не мог ответить ей взаимностью, потому как уже был влюблён в Еву-Анжелику. Несмотря на то, что мы перестали видеться, мои чувства не умерли, хотя и на время слегка притупились. Отец видел мои душевные терзания и решил, что брак поможет мне забыть свою любовь. Он велел мне жениться на ближайшем сватовстве, напирая на то, что я и так уже просрочил все сроки для заключения брака, а это серьёзное отступление от традиций клана и, идя по такому пути, я в итоге превращусь в отщепенца, с которым никто не захочет иметь дела. И я выбрал твою мать, без раздумий. Она, кстати, была весьма завидной невестой. До того, как я прошёл испытания и предложил ей стать моей женой, Солонго успела уже отвергнуть трех предыдущих женихов. Она ждала только меня, хоть и не знала, выберу ли я её, ведь заранее мы ни о чём не договаривались.

Тут Таргал тяжело вздохнул и на минуту погрузился в пучину воспоминаний.

— А что было дальше? — не выдержав, вывела его из оцепенения Ева, которой не терпелось поскорей узнать всю историю до конца.

— Дальше? — вздрогнув, переспросил Таргал. — Дальше мы зажили как обычная кошачья пара. Через пару лет (и тут отец опять был очень недоволен такой задержкой) у нас родилась ты. Когда ты подросла, твоя мать снова вернулась в разведку. В нашей группе помимо нас с ней по-прежнему был мой друг Джучи. Однажды, это было тринадцать лет назад, нас отправили с очередной развед-миссией в клан волков. Мы были неосторожны, и волки заметили, что мы за ними наблюдаем. Мы бежали так быстро, как только могли. Но волки нас догнали. Их вожак Эмирлан был молод и горяч и лично погнался за нами. Он предложил нам сдаться, волки очень любят брать пленных и затем обменивать их на различные выгоды для себя, — мы отказались. А Эмирлан как будто только этого и ждал, для него всё это было забавой. Волков было больше, но мы вступили с ними в бой. Джучи и твою мать они убили. А меня… Подумали, что тоже убили. Я лежал там, истекая кровью, и практически не дышал. Они не стали меня добивать, им не хотелось потратить даже немного своих сил, чтобы избавить меня от боли и мучений предсмертной агонии. Волки просто бросили меня умирать рядом с телами моей мёртвой жены и мёртвого друга. И я бы несомненно умер, если бы не… Ева-Анжелика. В это трудно поверить, но оказывается, все эти годы она не переставала меня любить. За это время она успела стать учёным и получила доступ ко многим секретным вещам, в том числе, и к шпионам-беспилотникам. Это такие крохотные устройства, которые летают над землей и всё, что видят, показывают человеку, который сидит совершенно в другом месте и только лишь ими управляет.

— Я знаю, что это такое.

— Ну и отлично. В общем, Ева-Анжелика периодически наблюдала за мной и моей жизнью. И когда она увидела, что с нами сделали волки, она бросилась ко мне в надежде на то, что каким-то чудом я ещё жив. Она приехала на машине очень быстро, но я к тому моменту уже окончательно отключился. Поэтому то, что было дальше, я знаю только с её слов. Ева-Анжелика тайно провезла меня в Сферополис. Это…

— Я знаю Сферополис, я там бывала. Честно говоря, как только ты рассказал про девочку в степи, я сразу начала подозревать, что она оттуда.

— Хорошо, что ты так много знаешь о людях и их жизни. Это позволит сэкономить время моего рассказа. Я больше не буду пытаться тебе что-то объяснить. Если услышишь вдруг непонятное слово, то сама меня спроси.

— Хорошо, без проблем.

— Тела Солонго и Джучи Ева-Анжелика тоже забрала. Она сразу поняла, что они мертвы, но ей хотелось изучить их, пользуясь случаем, ведь она была ученой. Хотя об этом её поступке я узнал лишь годы спустя.

— Так вот почему ирбисы не нашли никаких следов вашей развед-группы, только кровь. Именно поэтому вас и посчитали пропавшими, а не погибшими.

— Да, думаю, дело в этом. Еве-Анжелике удалось вылечить меня и поставить на ноги. Она прятала меня в своей лаборатории, и об этом никто не знал. Даже её муж. Да-да, к тому моменту она тоже успела уже выйти замуж и родить дочь. Её дочь, кстати, на порядок старше тебя, может быть, ты даже встречала её в Сферополисе.

— Я там почти ни с кем не успела познакомиться, так что вряд ли.

— Ладно, это неважно. Я хотел вернуться домой, к тебе, сразу, как только поправлюсь. Но с другой стороны, понимал, чем это мне грозит. Меня, скорее всего, посчитали бы предателем и изменником, расскажи я в клане всю правду о том, где я был так долго. К тому же, я не хотел выдавать людей, живущих в Сферополисе — боялся, что это будет грозить опасностью Еве-Анжелике. Сомневаться мне долго не пришлось, жизнь сама всё решила за меня. Вскоре я выяснил, что то, что моя любимая так быстро смогла найти и спасти меня — это была невероятная удача, поскольку Сферополис раз в несколько лет перемещался с одного места на Земле в другое и мог оказаться очень далеко от клана ирбисов. Это как раз и произошло вскоре после того, как я оказался в сфере. Мы переместились практически на другой конец света и провели там следующие три года. Затем мы ещё несколько раз перемещались, пока не оказались сравнительно близко к тому месту, где мы сейчас с тобой находимся. Именно в тот момент времени мы с Евой-Анжеликой решились бежать из Сферополиса. Но судя по тому, что ты в нем успела побывать, люди сейчас вернулись на прежнее место в наши степи?

— Так и есть. Я попала в Сферополис, будучи не так уж далеко от дома. А почему вы решили бежать?

— Из-за мужа Евы-Анжелики. Когда она поставила меня на ноги и стало понятно, что вернуться домой я не смогу, мы придумали план. Вечно прятать меня в лаборатории она не могла. Ева-Анжелика помогла мне удалить лишнюю шерсть на теле и нашла подходящую одежду. Она вывезла меня за пределы Сферополиса. При этом, она всё ещё контролировала приборы слежения, и нам удалось провернуть всё незаметно. Ева-Анжелика собрала прибор, очень напоминающий ПФУ, но с несколько другой конструкцией и корпусом, и дала его мне. Через несколько дней я появился рядом со Сферополисом. На этот раз их приборы меня засекли и подняли тревогу. Меня тут же пригласили внутрь. Я сказал людям, которые задавали мне массу вопросов, всё, что мне велела сказать Ева-Анжелика. Сказал, что я человек и что жил в убежище вместе с другими людьми. В убежище намного более скромном, чем Сферополис. Затем что-то произошло — сбой в системах или что-то вроде того, и всё взлетело на воздух. Когда мой дом взорвался, я был в экспедиции неподалеку, поэтому мне удалось выжить. Затем я пошел куда глаза глядят и вдруг, в какой-то момент, поймал радиосигнал из Сферополиса. Будучи рядом с нужным местом, я сразу отправился туда. Мне поверили — английский язык я к тому моменту знал в совершенстве, а Ева-Анжелика подробно объяснила мне, как отвечать на вопросы просто и при этом так, чтобы не порождать новые вопросы. Словом, история моей жизни и жизни моих мнимых сограждан из убежища была представлена в таком скучном и безынтересном свете, что от меня быстро отстали. Со временем мне удалось устроиться в лабораторию, в которой работала Ева-Анжелика. Я оказался очень способным учеником и как губка впитывал все знания и навыки, которые она мне передавала. Её муж работал в соседней лаборатории и всегда пристально следил за мной. Я это чувствовал и старался сделать всё, чтобы не дать ему ни малейшего повода для ревности или сомнений. Через несколько лет я и стал довольно талантливым учёным, меня высоко ценили в Сферополисе, хотя, может, в это и трудно поверить. Но мне всё это было неважно. Больше всего на свете я хотел быть вместе со своей любимой, с Евой-Анжеликой. Но между нами стоял её муж. Внешне он всегда был очень приятным и располагающим к себе человеком, но по её рассказам я знал, каким жестоким, тщеславным, завистливым и самодовольным деспотом он был на самом деле. Он ненавидел всех и мечтал лишь о том, чтобы истребить зверолюдей и вернуть власть на Земле людям. Единственным способом быть вместе оказался побег из Сферополиса. Но ты же понимаешь, что в условиях дикой природы мы бы не смогли вечно обеспечивать Еву-Анжелику столь необходимыми для её жизни фильтрами. Нужно было придумать способ, как ей выжить в нашем пыльном мире. Меня посетила гениальная идея, я работал днями и ночами и в итоге создал прибор, который заставлял клетки человеческого тела мутировать, делая организм приспособленным к жизни в мире серости и пыли. У меня были все необходимые материалы для работы: моя кровь, кровь Евы-Анжелики и куча проб воздуха и почвы из внешнего мира. Но у меня не было подопытного. Ева-Анжелика мужественно согласилась на эксперимент. Она по сути даже настояла на этом, ведь я слишком боялся. Всё прошло неплохо, но мы не успели оценить результат. Нас застал её муж. Он потребовал объяснений, и по непонятным мне до сих пор причинам она всё ему рассказала — всю правду о себе, обо мне и о нашем плане жить вместе. Наверное, просто устала врать. Он пришел в бешенство, стал просто невменяемым. Начал крушить всё вокруг себя, в одно мгновение он уничтожил созданный мной прибор, а затем вдруг бросился на нас. Я больше не мог бездействовать. Я превратился в ирбиса и с легкостью дал ему отпор. Из-за множества крушений в лаборатории сработала сигнализация, поднялась тревога, стали сбегаться люди. Мы с Евой-Анжеликой вынуждены были бежать. Оказавшись за пределами Сферополиса, мы долго ехали на машине на полной скорости, пока в ней не закончился заряд. Удивительно, но за нами никто не гнался. Я безумно боялся того, что эксперимент не удался и Ева-Анжелика не сможет выжить во внешнем мире, но всё получилось. Мы, наконец, могли быть вместе. Мы долго бродили в поисках дома, пока наконец не попали сюда — в Юэяцуань. Это оказался прекрасный оазис в пустыне, поселение клана верблюдов, находящееся на грани вымирания. Они боялись странных чужаков, но я предложил им свою защиту. Всё-таки ирбис — это не самый плохой союзник. В итоге люди-верблюды приняли нас, а мы помогли им наладить быт и защититься от хищников пустыни. Со временем сюда стали стекаться все те, кто по какой-любо причине не мог или не хотел жить в родных кланах. Юэяцуань стал прибежищем всех отщепенцев, но чем больше тут становится жителей, тем больше каждый из них ценит это место, полное свободы и лишенное ограничений и жестких правил. Вот и всё, с тех пор мы с Евой-Анжеликой живем здесь вместе и очень счастливы. Поначалу мы ещё очень боялись, что её муж выследит нас и отомстит, но со временем страх отступил.

— А как же её дочь? Как она решилась её бросить?

— Она не смогла взять её с собой, всё произошло слишком быстро. К тому же, она была к тому моменту уже подростком, то есть почти взрослой. Ева-Анжелика очень скучает по дочери, но искренне верит, что в Сферополисе ей лучше.

— А ты? Почему ты не пытался увидеться со мной? Ты по мне не скучал?

— Ох, Ева, конечно, скучал, ещё как скучал, но я же не мог просто заявиться в клан спустя столько лет. Я надеялся, что ты счастлива, что ты выросла и вышла замуж, и что у тебя появилась своя собственная семья. Я не хотел вываливать на тебя историю со своей любовью, с людьми, с кучей непонятных для ирбисов вещей. Ты сочла бы меня сумасшедшим. Хотя теперь я вижу, что это не так. В общем, я посчитал, что героически погибший или пропавший по время развед-операции отец лучше, чем отец-предатель со странной историей.

— Ясно.

— Ну а теперь ты расскажи, как здесь оказалась.

— Что ж, тогда приготовься, слушать придется очень долго.

И Ева начала свой рассказ с того момента, как закончила обучение и, став разведчицей, попала в одну развед-группу со своей подругой Эрдэнэ и с Арваем Сансаром. Полностью пересказав все события, произошедшие до того момента, как Таргал вошел в двери этого дома, она наконец закончила и выдохнула. За всё время рассказа отец ни разу не перебил Еву. Он слушал очень внимательно, и на его лице неоднократно успели смениться краски различных эмоций.

— А ты хорошая рассказчица.

— Спасибо.

— Но Ева, мне кажется, что ты сейчас совершаешь ошибку, не верь людям. Послушай, этого учёного из Сферополиса звали Брайн Браун?

— Да, а его дочь — Элизабет.

— Я просто поверить в это не могу! Это же и есть муж и дочь Евы-Анжелики!

— В глубине души я это уже знала, когда ты закончил рассказывать свою историю. Ты должен сказать Еве-Анжелике, что Элизабет сейчас здесь.

— Да, ты права! Тем более, что её заперли в клетке.

— Что?!?!?

***

Робби закрывал уши руками, потому что не мог больше слышать жутких криков Элизабет, которые, казалось, длились бесконечно. Она вопила и стонала, и плакала, и умоляла так, как будто с неё заживо снимают кожу, а затем отрезают куски от живой оголенной плоти.

— Поначалу процесс преобразования намного более болезненный и длится дольше, — пояснил ему Александр, который обнимал девушку, но помочь ей никак не мог. — Когда организм привыкает, то на всё про всё уходит лишь пара минут, хотя боль остается по-прежнему адской. Но когда знаешь, чего ждать, то вынести это почему-то легче.

— И сколько ей ещё придется мучиться? — спросил Робби. На глазах его выступили предательские слезы, которые он пытался незаметно стереть рукавом.

— Всё зависит от её организма, для каждого человека время индивидуально. Но думаю, ещё несколько минут.

— Почему ты сразу не дал сыворотку? Я мог бы принять её вместо Лиззи и отдать ей своё ПФУ!

— Об этом я не подумал. Но я надеялся, что зверолюди принесут нам фильтр и мне в принципе не придется доставать сыворотку. Я не хотел подвергать Элизабет этим ужасным мучениям. Мне жаль, что пришлось это сделать, но это всё же лучше, чем смерть.

— А мне кажется, что ты просто не хотел делиться тем, что и самому могло бы пригодиться!

— И это мне говорит человек, который не переставал дышать воздухом, глядя как его любимая девушка задыхается и умирает.

— А что я должен был сделать?!? Отдать ей своё ПФУ?!? Задохнуться самому вместо Лиззи?!?

— Если бы ты правда любил её, то так бы и поступил, не раздумывая!

Робби промолчал и лишь полными ненавистью глазами посмотрел на Александра. Крики Элизабет действительно пошли на убыль через несколько минут, а потом она стихла и осталась лежать в объятьях Александра, неподвижная и бледная. Через секунду девушка открыла глаза, полные только что пережитой боли.

— Спасибо, — чуть слышно прошептала Лиззи, когда её взгляд встретился со взглядом Александра.

В этот момент Робби почувствовал себя лишним и никому больше не нужным.

— Лиззи, — сказал Робби, с мольбой глядя на девушку. — Прости меня, я просто растерялся. Я хотел помочь тебе, правда, но я не знал, что ещё сделать, кроме как выпросить для тебя новый фильтр.

— Ничего, забудь, — холодно сказала Элизабет и попыталась встать, но ноги её не слушались.

— Так часто бывает после приема сыворотки в первые несколько раз, — сказал Александр, поддерживая Лиззи под руки и не давая ей упасть на землю.

— Я очень тебе благодарна, — с нежностью посмотрела на него Элизабет. — Это было безумно мучительно больно, в двух словах даже не передать, но теперь я, наконец, снова чувствую себя человеком, стоя здесь без маски, закрывающей всё лицо и глядя на тебя настоящего, а не замутнённого разделяющим нас стеклом.

В этот момент дверь клетки заскрипела, и на пороге появилась красивая женщина лет пятидесяти с яркими голубыми глазами, со светлыми волосами, собранными сзади в большой пучок, и в длинном белом платье с широкими рукавами. За её спиной стояло двое рослых зверолюдей.

— Ну наконец-то вы явились! — воскликнул Робби, не обращая внимание на то, что его речь могут не понять. — Вы, надеюсь, всё же принесли нам новый фильтр, хоть он пока и не нужен, но пусть лучше у нас тут полежит. Ооо, неужели нет?!? Слушайте, вы не зверолюди, вы просто звери какие-то!

— Это не зверь, Робби, — сказала Элизабет, пораженно глядя на пришедшую женщину, — это моя мать.

— Мать?!? — вытаращился на неё Робби. — Лиззи, ты что, твоя мать ведь умерла! Видимо, эта сыворотка здорово повредила твой мозг!

— Похоже, что нет, — сказала женщина, — ведь я и вправду её мать. Меня зовут Ева-Анжелика, и я уже много лет живу здесь, в Юэяцуань.

— Но как такое возможно? — удивленно спросила Элизабет. — Как ты живёшь здесь, без маски, без костюма, без всяких условий для жизни?

— Но ведь ты тоже сейчас без маски, Лиззи, — улыбнулась Ева-Анжелика. — Думаю, нам нужно поговорить наедине. Пожалуйста, пойдём со мной.

— Хорошо, — коротко сказала Элизабет.

— А как же мы? — спросил Робби, делая порыв идти за ними.

— Ну вы, надеюсь, не обидитесь, если вам придётся посидеть тут ещё немного, — сказала Ева-Анжелика.

— Нет проблем, — ответил вместо Робби Александр.

— Нет проблем?!? — передразнил его Робби, когда дверь клетки закрылась за вышедшими женщинами.

Через полчаса в дверях появился очередной посетитель, но к удивлению Робби и Александра, которые всё это время сидели, не разговаривая и лишь изредка сверля друг друга взглядом, это оказалась Ева.

— Меня прислали за вами, ну на самом деле я сама вызвалась, — сказала она.

— Почему? — удивился Александр.

— Хотела вам кое-что объяснить. Вы ведь уже знаете, что тут живет мать Элизабет — Ева-Анжелика? — уточнила Ева.

— Знаем, и лично я немало этим удивлен, — сказал Робби.

— А ещё здесь оказался мой отец, которого я много лет считала умершим, — сказала Ева.

— Ты шутишь? — удивился Александр. — Не слишком ли много умерших и воскресших родителей для одного места?

— Я сама в шоке, — сказала Ева. — Но я хотела предупредить вас до того, как вы сейчас с ними обоими увидитесь. И, кстати, вы должны знать ещё кое-что.

— Думаю, меня сегодня уже ничто больше не удивит, — сказал со вздохом Робби.

— Тебе виднее, — слегка улыбнулась Ева. — Мой отец и мама Элизабет живут вместе, как муж и жена.

— Брайну бы всё это, мягко говоря, не понравилось, — озвучил Робби очевидную истину.

Ева привела Александра и Робби в комнату, в которой недавно разговаривала с отцом. Там собрались уже все: Таргал, Ева-Анжелика, Элизабет, Арвай, Эрдэнэ и ещё несколько незнакомых мужчин. Все сидели на полу на жестких ковриках, расположившись в разных позах, кому как было удобно. Арваю и Эрдэнэ было никак не удобно, и больше всего им сейчас хотелось превратиться в ирбисов и уже в таком виде с комфортом разлечься на ковриках, которые показались бы тогда вовсе не жесткими. Но должен был состояться общий разговор, и ради этого собрания им приходилось терпеть дискомфорт человеческого тела.

Элизабет сидела рядом с Евой-Анжеликой, заплаканная, но счастливая. Она держала мать под руку, а голову положила ей на плечо. Судя по всему, их разговор прошел более чем удачно, и воссоединение матери с дочерью произошло.

Ева, Александр и Робби заняли свободные места на полу.

— Для тех, кто ещё не знает, меня зовут Таргал. Я — отец Евы. А это — моя жена Ева-Анжелика. Много лет назад мы с ней набрели на погибающее поселение людей-верблюдов и дали ему вторую жизнь. Сейчас сюда стекаются все люди, а точнее зверолюди, которые не смогли найти своё место в собственных кланах. Мы обычно рады всем. Но, признаюсь, ваше появление вызвало у меня и моих собратьев немало эмоций. Кроме Евы-Анжелики, людей в нашем клане не было никогда. Тем более, ко всеобщему удивлению, вы приехали сюда на наших собственных верблюдах, которых мы несколько дней назад потеряли. Они неожиданно сбежали во время выпаса, как будто их что-то напугало. И мы нигде не могли их найти.

— А вы ничего странного не заметили — того, что могло их напугать? — спросил Арвай.

— Меня лично там не было. А люди, которые были, не успели понять, что произошло, — ответил Таргал.

— Ева рассказала вам о нашей встрече с табуном лошадей в каньоне? — поинтересовался Арвай.

— Да, и это очень странно, но повезло, что вы смогли спастись, — сказал Таргал. — Ева также рассказала мне о цели вашего путешествия, но я бы не хотел вам помогать. По правде говоря, я бы даже не хотел отпускать вас за пределы Юэяцуань. Вы теперь знаете обо мне и о Еве-Анжелике, и я не уверен, что Брайн Браун обрадуется, когда вы расскажете ему про нас, — сказал Таргал.

— Но Сферополис утратил возможность перемещаться в пространстве. Тем более, моего отца сейчас взял под арест, а возможно, даже и заморозил наш президент Нельсон. И выходит, что папа никак не сможет до вас добраться, — сказала Лиззи.

— Но, во-первых, вы же как-то добрались до нас, — парировал Таргал. — А во-вторых, если вам удастся найти астероид и осуществить задуманное, Брайн с легкостью сможет приехать сюда с кучей вооружённых людей, ничем при этом не рискуя, и уничтожить нас вместе со всем этим поселением.

— Что вы такое говорите?!? — воскликнула Элизабет. — Папа совсем не такой! Я уверена, что он ничего вам не сделает.

— А мне кажется, что ты просто плохо знаешь своего отца. Раньше он творил такие вещи, от которых кровь стынет в жилах, — сказал Таргал.

— Я в это не верю, — сказала Элизабет. — Мой папа хороший человек, я готова за него поручиться.

— А Ева-Анжелика готова поручиться за тебя и твоих друзей-людей. Она считает, что вы можете дать обещание ничего не говорить про нас Брайну Брауну и при этом сдержать его, — сказал Таргал.

— Я в этом не сомневаюсь, — сказала Ева-Анжелика, которая до этого момента не проронила ни слова.

— Тогда вы нас отпустите? — уточнил Робби.

— Не просто отпустим, а даже поможем вам добраться, — сказала Ева-Анжелика. — Таргал отговаривал меня от этого, но я не могу не помочь своей дочери и его дочери. Тем более, вы боретесь за лучший мир! Я верю, что если вы достигните своей цели, то все мы обретём гармонию.

— Я обещаю, что ничего не скажу отцу, — торжественно пообещала Лиззи. И следом за ней обещание повторили все остальные, включая зверолюдей.

— Что ж, раз я не в силах сопротивляться воле моей любимой Евы-Анжелики, — сказал Таргал, — то предлагаю вам провести остаток сегодняшнего дня и ночь здесь у нас, в Юэяцуань. А завтра мы дадим вам верблюдов, на которых вы приехали сюда, ну и, разумеется, вернём все ваши вещи и поможем навесить их на верблюдов. Верблюды наши на самом деле очень послушные, мы долго их приручали, и они отлично выполняют команды. Мои собратья покажут вам, как ими можно управлять.

— Спасибо большое, — сказала Элизабет.

— Скажу от лица всех ирбисов, — начал Арвай Сансар, — что нам верблюды не нужны. Мы можем быстро передвигаться своим ходом и, если отдохнем ночью, да к тому же не должны будем нести эти неудобные сумки с фильтрами, то завтрашнее путешествие будет для нас легкой и приятной прогулкой.

— Отлично! — сказала Ева-Анжелика. — Тогда хватит и трёх верблюдов. А сейчас прошу всех проследовать за мной, вас накормят. К тому же, очень многие местные жители хотят познакомиться с новыми интересными гостями и даже готовят для вас небольшой праздник на вечер.

Все встали и стали продвигаться вслед за Евой-Анжеликой к выходу.

— Ева! — окликнул дочь Таргал.

— Да? — удивлённо оглянулась Ева.

— Я хотел с тобой поговорить, — сказал Таргал, когда все остальные наконец вышли.

— Хорошо, я слушаю.

— Я понимаю, что потерял право давать тебе советы много лет назад, но послушай… Брайн Браун — плохой человек, я это точно знаю. И ты не должна доверять людям, даже Элизабет. Я чувствую, что за всем этим внешне очень положительным предприятием по очистке Земли от пыли, по созданию нового красивого, яркого, разноцветного и прекрасного мира, где все смогут жить свободно, кроется подвох. Я долго жил среди людей и многое узнал о них и об их истории.

— Знаешь, почему мне не следует им доверять?

— Понимаешь, я не могу привести тебе конкретные аргументы. Но… Но вот ты, например, вряд ли когда-нибудь мечтала о куче дорогой одежды и золотых украшений?

— Что за украшения?

— Вот видишь, ты даже не знаешь, что это, не говоря уже о том, чтобы мечтать об этом. Это потому, что все необходимое у тебя уже есть. Было с самого рождения. Одежда тебе не нужна — у тебя же есть прекрасный мех; машина тоже не нужна, ведь у тебя есть мощные сильные лапы, которые отнесут куда надо; вкусную еду всегда можно просто поймать; смартфон или планшет — зачем они, когда у тебя есть дружная крепкая семья, люди, с которыми всегда есть о чем поговорить, ну или даже просто помолчать.

— Я по-прежнему не понимаю половины того, о чем ты говоришь.

— Всё, что я назвал, все эти вещи когда-то придумали люди для своего, как им казалось, удобства. Они посчитали себя лучше, умнее, намного важнее всех остальных живых существ на Земле. Они отошли от природы, они заперли себя в коробках из стекла, железа и бетона. И чем больше была такая коробка, тем счастливее человек себя в ней чувствовал. Отвернувшись от окружающего мира, от своих истоков, люди потеряли внутреннюю гармонию и сделались рабами вещей, которые сами же и изобрели. Они чувствовали себя властителями мира, но на самом деле, чем более сложные технологии они изобретали, тем меньше свободы у них оставалось. В итоге оказалось, что человеку для счастья вовсе не нужно было даже выходить из дома. Он все мог получить, лежа в кровати. Семья, друзья — все это, существуя в реальности, начинало только тяготить. Намного приятнее стало иметь виртуальные знакомства и даже виртуальных родственников. Таким образом, человек получил возможность полностью сосредоточиться на себе, не тратя ни на кого ни свои душевные, ни физические силы.

Человечество заслужило то, что получило. Поверь мне, если бы этот астероид не прилетел, они бы все рано или поздно вымерли, просто перестав размножаться. Апофис, можно сказать, спас их. Да, теперь нигде не увидишь голубого неба и яркого солнца. Но это — плата за спасение.

— Я… Я не знаю, что на это сказать…

— Ты никогда не задумывалась о том, кто именно из людей смог выжить после падения астероида? Опустим сейчас из виду горстку этих хитрых изобретательных американцев с их Сферополисом и якобы удачливых русских, загнанных в их подземный бункер.

— Нет, нашему клану это неизвестно, а сама я таким вопросом никогда не задавалась.

— Ответ очень простой. Выжили только те люди, которые сохранили хоть какую-то связь с природой. То есть те, кто в момент падения Апофиса, находился недалеко от животных.

Это трудно осознать, но произошло практически мгновенное генетическое перестроение всего живого на Земле. ДНК людей и тех животных, которые были с ними рядом, объединились, клетки их мутировали, и появились первые зверолюди. Те же люди, рядом с которыми не оказалось ни одного зверя, умерли, а точнее — просто исчезли, рассыпались в пыль. При этом заметь, что остальные живые существа, поблизости от которых, в свою очередь, не было людей, остались живы. Да, возможно, они тоже несколько видоизменились, но для сохранения жизни люди им оказались вовсе не нужны. Пойми, Ева, ты не просто так попала сюда. И ты, и Арвай Сансар, и даже Эрдэнэ — вы все, можно сказать, выпали из стаи. Вы не разделяете взгляды и устои ирбисов, потому и покинули свой родной дом. Ты всегда стремилась к невероятным приключениям и далеким землям, а Арвай — полжизни мечтал жить за счет других, наслаждаясь комфортом и незаслуженным вниманием. Эрдэнэ, в свою очередь, хотела дом побольше и родственников получше. Конечно, не мне вас судить, но… Если бы ты спросила меня, каким был мир до Апофиса, то узнала бы, что в то время вы с Арваем и Эрдэнэ чудесно влились бы в существующее общество. Тогда процветал эгоцентризм, и огромное количество людей стремилось лишь к самореализации, к чествованию своей индивидуальности. Это считалось правильным и заслуживающим всяческого уважения и поощрения. Наряду с такого рода людьми, также распространены были личности, которые наоборот ни к чему не стремились, не хотели заниматься ничем полезным, но при этом, они считали других людей обязанными удовлетворять их нужды. И те, и другие были полностью сконцентрированы на себе лично и абсолютно забыли про долг перед своей семьей и перед обществом. Само понятие долга для них перестало существовать, они считали его пережитками прошлого.

— Но я люблю свою семью и свой клан!

— Может быть, это и так, но ты бросила их ради исполнения своей мечты! Жажда приключений, стремление реализовать себя как личность оказались для тебя намного важнее нужд твоих сородичей. Ты с радостью ухватилась за руку, вытащившую тебя из ямы, и между своим родным кланом и свободой ты выбрала свободу.

— И что ты предлагаешь мне сделать? Как поступить?

— Я думаю, что ты не должна помогать людям. Не дай им заполучить астероид и донести его до Сферополиса. Если людям удастся осуществить задуманное, мир снова станет таким же, как раньше. Они завладеют им целиком, расплодятся, заполонят каждый уголок Земли, испортят, изуродуют природу, поубивают зверей и зверолюдей. Ты знала, что до падения астероида наши животные предки — ирбисы были на грани вымирания? Люди уничтожали их ради меха, ради денег. Только каким-то чудом наш клан смог вообще появиться и так сильно разрастись. Ева-Анжелика давит на меня, у меня связаны руки. Я не могу ей противиться, никогда не мог. Иначе я бы не выпустил людей отсюда, а, возможно бы, даже убил их.

— И после этого ты ещё говоришь, что Брайн Браун плохой человек?!?

— Но я же не говорю, что я хороший. Тем более, я человек только на половину, а на вторую половину — зверь. А значит, защита моего клана по-прежнему остается для меня задачей номер один. Пусть лучше умрет эта горстка людей в Сферополисе, нежели со временем будут уничтожены все зверолюди на планете! И, кстати, у меня есть одна догадка по поводу этих многочисленных убийств сайгаков.

— Какая же? Догадка, что их убили люди из Сферополиса? Лично Брайн?

— Ты, конечно, не поверишь, но по сути да. Не своими руками, разумеется, но за всем этим стоит он, я почти уверен. В то время, когда я попал в Сферополис, в наших степях тоже начали происходить странные вещи. И сайгаки, и джейраны, и дзерены тогда тоже массово начали пропадать. И зверолюди, и обычные звери исчезали прямо как в никуда. Стало очень мало еды, и начались стычки за территории между хищниками. Мы, ирбисы, больше любим горных козлов. Но те же самые волки, будучи большими любителями сайгаков, и при этом лишенные своего излюбленного лакомства, переключились на нашу традиционную добычу, попытались подняться в горы. Это было тяжелое время, наш клан серьёзно недоедал тогда.

— Да, я про это слышала, но причём здесь Брайн Браун? Он и Элизабет, и Робби — все уверяли меня, что не имеют никакого отношения к убийствам, свидетельницей которых я стала.

— Тогда, скорее всего, они тебе врали. Тринадцать лет назад Брайн проводил эксперименты, как раз направленные на очистку воздуха от пыли. Я, как тебе уже рассказывал, тоже загорелся тогда идеей, как сделать так, чтобы люди смогли жить свободно во внешнем мире. Но у меня был один план реализации задуманного, основанный на том, чтобы приспособить людей к природе, а у Брайна другой — приспособить природу к людям. В своих экспериментах он использовал астероиды, пыльный воздух из внешнего мира и кровь.

— Кровь?!?

— Да, именно так, кровь зверолюдей. Не спрашивай меня, как всё это должно было у него заработать, я не знаю. Но я видел, как он проводил эксперимент в миниатюре — в небольшом закрытом цилиндре. Я знаю, что у него далеко не все получалось идеально, но он рассчитывал на то, что вскоре сможет улучшить свой метод и достигнуть идеальных результатов. И я знаю, что он был в этом практически твердо уверен и вовсю вел подготовку к более глобальному эксперименту. Опять же, я не в курсе, где он тогда рассчитывал достать астероид, но это и не главное. Подумай о другом компоненте, необходимом для очистки воздуха от пыли — о крови. Ведь для того, чтобы всё получилось, крови зверолюдей ему потребовалось бы очень много.

— Не может быть…

Перед глазами Евы тут же возникло воспоминание: вот Брайн Браун показывает ей изображение стеклянного купола. Под ним, на широкой подставке, лежит маленький-маленький камешек, к которому с четырех сторон подведены тонкие прозрачные трубки. Чья-та рука нажимает кнопку на панели рядом с куполом, и через миниатюрные отверстия, расположенные снизу, купол наполняется пыльным воздухом. Затем, через прозрачные трубки к камушку на подставке начинает поступать какая-то красная жидкость… Красная жидкость… Кровь?

— Может, Ева, сопоставь события. Брайну требуется кровь зверолюдей, и они начинают массово пропадать.

— Но почему он не очистил воздух на Земле ещё тогда, много лет назад?

— Это мне неизвестно. Но думаю, что просто что-то пошло не так. Возможно, побег Евы-Анжелики подкосил Брайна, и он не смог довести свой прибор до ума. А может быть, не смог найти подходящий астероид. Это всё теории. Но теперь, очевидно, он очень близок к своей цели. Вы сейчас в двух шагах от нужного ему обломка астероида, и события с массовыми пропажами зверолюдей, да и зверей, наверняка, повторились вновь. Только в этот раз вы сами видели, как их убивали и увозили на машинах люди в масках. И после этого ты ещё сомневаешься в том, что это сделали жители Сферополиса? И что, за этим стоит Брайн Браун, которому нужно невероятно много крови, чтобы очистить Землю?!?

— Но я не понимаю, почему только сайгаки, джейраны, дзерены? Почему, например, на ирбисов никто не нападает? Или на волков?

— Ну Ева, в самом деле, это же очевидно. Во-первых, их больше, во-вторых, они травоядные и не представляют никакой опасности для людей, к ним легче подобраться, их легче убить. К тому же, что уж тут скрывать, сайгаки намного глупее ирбисов, а значит, априори являются более легкой добычей.

— Послушай, я не могу в это поверить, не могу это осознать… Никто не смог бы быть настолько жестоким!

— Но ведь ты сама видела горы трупов!

— Но я думала, что их убили ради еды! А не ради… Не ради… Своего эгоизма…

— Зная людей, я бы скорей, не раздумывая, остановился на втором варианте. Убить ради эгоизма, ради своего удовольствия и комфорта для них ничего не стоит, пусть даже речь идет о сотнях или тысячах жизней.

— Нет, нет! Я не верю тебе! Люди совсем не такие! Ты всё это придумал из мести! Ты просто ненавидишь Брайна Брауна и решил ему насолить, у вас с ним свои счеты!

Ева вскочила с места и решительно направилась к выходу.

— Ева, ты не права, я бы не стал обманывать тебя, чтобы навредить ему! — воскликнул Таргал, тоже вскочив на ноги и схватив Еву за руку, чтобы остановить. — Ты никогда не думала, почему Брайн Браун попросил о помощи именно тебя? Не думала, как он нашел тебя? Возможно, он знал, что ты моя дочь, следил за тобой, сам же тебя усыпил и затем, принеся в Сферополис, соврал, что они тебя спасли.

— Ооо, — протянула Ева, — по обманам самый крупный специалист у нас ты, папа.

Затем она вырвала руку и спокойно пошла к дверям.

— Расскажи обо всем этом Арваю и Эрдэнэ! — крикнул Таргал ей вслед, но девушка даже не оглянулась.

Тем временем день уже клонился к закату. Ева обогнула трёхэтажный дом с изогнутой крышей и, пройдя немного по узкой дорожке среди серо-зелёных деревьев, оказалась на большой открытой площади. Именно здесь их всех и сняли с верблюдов, прервав глубокий тяжелый сон. Сейчас по периметру и в центре площадки зажигали костры. Яркие языки пламени расцветили темно-серое ночное небо, и это напомнило Еве о доме, о родных, о тех, кто не бросил её и заботился о ней все эти годы, о тех, кто был всегда рядом, и о тех, кого она сама бросила, погнавшись за призрачной мечтой. Вот сейчас, именно сейчас и здесь, Ева осознала, что живет той жизнью, о которой всегда мечтала. Она путешествует, уже побывала в множестве разных мест и увидела множество разных людей, на её долю выпали испытания и приключения, о которых теперь можно рассказывать часами, она, наконец, встретила того, кого смогла полюбить — того необычного человека, который был достоин этой любви. В итоге, она добилась, уже добилась того, чего хотела, но почему же ей сейчас так плохо и больше всего на свете хочется вернуться домой, в семью к дяде и тёте, туда, где всё было просто, понятно и честно?

— Всё хорошо? — чарующий голос Александра раздался рядом с ней, и Ева вздрогнула.

— Да, — сказала она, — просто сегодня я столько всего узнала, чего, возможно, предпочла бы и не знать.

— Докопаться до истины и отказаться её принять — это самообман, разве не так?

— Возможно, но бывает истина, принять которую слишком тяжело. К тому же, никто не даст тебе гарантий, что это правда. Никто не подскажет, где чёрное, а где белое.

— Это правда. Но ведь это и есть свобода. Только детям объясняют, что хорошо, а что плохо. А ты уже выросла и вольна сама принимать решения.

— Ты прав, но… Тебе нравится такая свобода?

— Да, мне да, ведь я знаю, за что бороться. А ты, я вижу, сейчас в смятении.

— Это так… — голос Евы задрожал, и через секунду по лицу потекли слёзы, постоянное напряжение последних дней, наконец, нашло выход.

— Ну что ты, не плачь, ты всё делаешь правильно, не мучай себя, — сказал Александр, привлекая девушку к себе и крепко сжимая в объятиях. Оказавшись в них, Ева сразу почувствовала себя защищенной. Это было настолько приятно, что ей захотелось поцеловать Александра. «Будь что будет, по крайней мере, у меня навсегда останется этот поцелуй», — подумала Ева и заглянула парню в глаза, не в силах больше медлить. Он похоже понял её намерение, но не отстранился, а как будто бы даже сильнее обнял Еву. Девушка потянулась губами к заветной цели, до поцелуя оставалась секунда, а Ева чувствовала как в её голове что-то уже взрывается, всё кружится, и тело больше её не слушается.

— Я вам не помешала?!? — прозвенел в нескольких метрах от них голос Элизабет.

Александр медленно, как будто именно это он изначально и намеревался сделать, поцеловал Еву в макушку и сказал: «Не переживай так, всё будет хорошо, ты умница». Затем он всё также неспешно выпустил девушку из своих объятий и сделал шаг в сторону. Только после этого он посмотрел на Элизабет, на лице которой гнев успел смениться недоумением.

— Еве очень тяжело дался сегодняшний день, как и тебе, Лиззи. Она встретила давно потерянного отца, а ты — мать. Думаю, вам есть о чём поговорить, — голосом, полным сочувствия, сказал Александр. Затем он развернулся и ушёл, неожиданно оставив девушек одних.

— Ты любишь его? — спросила Элизабет, слегка наклонив голову.

Ева посмотрела на неё растерянно, не зная, что делать и что говорить.

— Похоже, что да, — немного помедлив, сказала Ева. — А ты?

— Подожди, ну как такое может быть? — удивилась Лиззи. — Ведь он же человек, а ты — зверочеловек, разве между вами может быть связь?

— Я сама не ожидала, но видимо может. Александр с первого взгляда понравился мне, меня всё время к нему тянуло. Хотя, ты, наверное, знаешь, зверолюди не могут образовывать так называемую межвидовую пару. Ирбисы могут быть только с ирбисами, все остальные — люди-волки, люди-сайгаки и прочие — нам в этом плане противны. Омерзительно даже просто подумать о том, что у меня могло бы быть что-то, скажем, с одним из волков. Это абсолютно противоестественно. Но… Но с Александром всё иначе, я не чувствую никакого отвращения, совсем наоборот. Думаю, что это как раз потому, что он не зверочеловек другого вида, а просто человек.

— Пусть так, но знаешь, я не отдам его тебе ни за что на свете. Я сама люблю Александра и знаю, что он ко мне неравнодушен. Но я вовсе не хочу ссориться с тобой. И, ты знаешь, я считаю, что он сам должен сделать выбор. Если вдруг по какой-то причине он выберет тебя, а не меня, я не буду вам мешать. Но пообещай мне поступить также в случае, если выбор Александра падет на меня.

— Хорошо. Я даю слово. Это вполне честно. Каждый заслуживает права бороться за свою любовь, но надо уметь и достойно уйти в сторону в случае поражения. А как ты считаешь, Брайн поступил бы также, если бы узнал, что твоя мать жива и уже долгие годы вместе с моим отцом как муж и жена?

— Ты задаешь мне слишком сложный вопрос, Ева. Мне очень хочется верить, что папа поступил бы благородно и не стал бы мешать их счастью. И тот человек, которого я знаю, мог бы поступить только так, никак иначе, но я тут столько нехорошего услышала про него от матери, хотя она и была довольно сдержанна в выражениях, что теперь не знаю, что и думать.

— А ты веришь своей маме? Ведь она когда-то бросила тебя и с тех пор даже не пыталась увидеться с тобой. Разве родители так поступают? И заслуживают ли они после такого доверия?

— Ты спрашиваешь мое мнение, чтобы понять, стоит ли тебе верить твоему отцу?

— Да.

— Я понимаю, почему мама так поступила. Изначально она хотела взять меня с собой. Она решила сначала проверить прибор Таргала на себе, а если бы всё прошло гладко, то тогда уже на мне. Затем она рассчитывала убедить всех людей в Сферополисе воспользоваться прибором и стать наконец приспособленными к внешнему миру. А в случае, если бы это не сработало, мы бы бежали втроём. Но её план слишком быстро раскрыли. Ты скажешь, что она тогда могла бы вовсе не убегать из Сферополиса, остаться со мной и с отцом. Но она не могла. Мама говорит, что она так сильно любила и любит Таргала, что возненавидела бы свою жизнь в Сферополисе и со временем отравила бы жизнь всей нашей семье. У твоего отца тоже были причины избрать именно тот путь, который он выбрал. Верить им теперь или нет? На это вопрос точного ответа я тебе дать не смогу. Никто не даст тебе никаких гарантий, в жизни только так и бывает. И ты должна решить сама.

— Вы с Александром как будто сговорились по поводу «гарантий», — грустно улыбнулась Ева. — А где все остальные? Арвай, Эра, Робби?

— Не напоминай мне о нём! Это жалкий слизняк! Сейчас мне стыдно даже вспоминать о том, что между нами что-то было!

— Почему? Из-за того, что он уснул, и мы все оказались здесь?

— Нет, не из-за этого. Разве ты не знаешь, что он ещё сегодня успел сделать, пока мы сидели в клетке?

— Нет.

— Ладно, пойдем поищем остальных, после ужина они наверняка гуляют по поселку. По дороге расскажу тебе про этого мерзавца Робби.

Робби, Арвай, Александр и Эрдэнэ нашлись сидящими около большого костра на краю площади. Они тихо переговаривались, вероятно, обсуждая план дальнейшего путешествия. По расчетам Робби, до местонахождения обломка астероида оставалось не больше дня пути на верблюдах. После обнаружения астероида Робби рассчитывал использовать бактрианов для его перевозки прямо до автомобиля, оставленного в скалистом укрытии на середине пути до Сферополиса. Он надеялся уговорить на это Таргала и не возвращать ему верблюдов на обратном пути, к тому же, им было бы удобнее не заходить в Юэяцуань, а срезать путь до машины. Все были согласны с Робби, но при этом считали, что попросить о таком одолжении Таргала должна Ева.

— Я, конечно, попробую, — сказала Ева. — Но кто же в этом случае вернёт верблюдов обратно сюда?

— Вероятно, кто-то из местных должен будет пойти с нами, — сказал Арвай.

— Не будем откладывать решение этого вопроса, — уверенно сказала Ева. — Я прямо сейчас пойду и поговорю с Таргалом.

Затем она развернулась, обернулась снежным барсом и убежала на поиски своего отца.

Элизабет уселась рядом с Александром и теперь, как бы невзначай, слегка касалась его плеча своим и его ноги своей ногой. Парень делал вид, что этого не замечает, и лишь слегка кривил губы в улыбке. Зато Робби не скрывал, что от его взгляда ничего не ускользает. Он с ненавистью и раздражением смотрел на Александра и на Элизабет, не в силах больше обсуждать план путешествия. Лиззи, в свою очередь, не обращала никакого внимания на накаляющуюся обстановку. Некоторое время все сидели молча. Вскоре вернулась Ева.

— Таргал согласился, — сказала она.

— Отлично, — оживился Робби.

— Но при одном условии. Я сама лично должна буду потом привести верблюдов в Юэяцуань и затем пожить тут некоторое время вместе с ним. Так что если мы хотим получить верблюдов, то последний участок пути вам придётся проделать без меня. И любой из вас может присоединиться ко мне.

— Но тогда ты не увидишь то, ради чего всё это и затевалось! — воскликнула Лиззи. — Ты не увидишь, как мы очистим планету!

— Таково условие Таргала, и он был непреклонен. Я бы хотела увидеть это историческое событие, но с другой стороны, если у вас всё получится, то я об этом узнаю, как только увижу жёлтое солнце на ясном голубом небе, — улыбнулась Ева.

— Спасибо тебе, — сказала Лиззи. — Возможно, после того, как всё будет кончено, я тоже захочу ненадолго вернуться сюда и побыть вместе с матерью, ведь я столько лет её не видела.

— Вы все здесь, это отлично! — раздался голос подходящей к ним Евы-Анжелики. — Давайте же скорей, проходите в центр, сейчас начнется праздник!

Все двинулись ближе к центру площадки, теперь уже полностью окружённой огнями костров. Тут уже собралось довольно много народа, вероятно, практически все жители поселка были сейчас здесь. Таргал рука об руку с Евой-Анжеликой вышел на середину открытого пространства.

— Мы рады приветствовать наших гостей в Юэяцуань. Они пришли к нам из разных мест, и мы все хотели бы послушать рассказы о традициях их кланов.

Такого поворота событий никто не ожидал. Ева, Арвай, Эра, Элизабет, Александр и Робби — все были растеряны.

— Я слышала, что вы не так давно поженились, — с улыбкой сказала Ева-Анжелика, обращаясь к Арваю и Эре. — Прошу, расскажите нам про вашу свадьбу, про свадебные обычаи ирбисов, это всем будет интересно.

Арвай и Эрдэнэ были несколько шокированы просьбой, но поскольку все взгляды были прикованы к ним, они вынуждены были поведать присутствующим историю последнего сватовства, прошедшего не так давно в клане ирбисов. После этого и их, и Еву ещё долго расспрашивали о традициях снежных барсов, волков, сайгаков — словом о различных кланах, живущих в степи. При этом, местные зверолюди мастерски обходили тонкие политические моменты и не пытались перевести разговор на личности. Затем пришла очередь Элизабет, Робби и Александра рассказать об их домах. А после они сами начали задавать вопросы жителям Юэяцуань о том, как они проводят свободное время и свадьбы, и праздники и всё такое прочее. Словом, несмотря на все опасения путешественников вечер прошёл в очень тёплой дружеской обстановке, они, наконец, смогли расслабиться после долгого напряжённого пути, и все получили удовольствие от общения.

После разговоров наступило время песен и танцев. Ирбисы танцевали и пели редко, как правило, только во время сватовства, поэтому ритмичный бой по подвешенному на специальной деревянной опоре барабану, льющиеся нежным весенним ручейком звуки игры на струнном инструменте, по форме напоминающем каплю воды, и веселые звуки маленьких деревянных дудочек, которые здесь оказались очень распространены и были в руках практически у каждого — вся эта музыка без особого повода вызвала у барсов глубокое и искреннее удивление, к тому же, подняло в их душах чувства, которые они не могли до конца осознать. Людей импровизированный концерт не особенно поразил, но видно было, что и они получают удовольствие. Когда же зазвучал нежный женский голос, поющий неспешную песню, полную любви, жизни и надежды, музыкальная россыпь, наконец, сложилась в единое цельное произведение, увлекающее за собой куда-то вдаль и вызывающее слезы радости.

Не в силах больше выносить неожиданно одолевшую её бурю эмоций, Элизабет глубоко вдохнула холодный и пыльный ночной воздух, который теперь казался ей вполне свежим и приятным, поднялась со своего места и пошла куда-то в ночь, наугад, в сторону от освещенной площадки. Дойдя до края поселка, она немного поплутала между растущих стройными рядами ухоженных деревьев и вышла к озеру, еле-еле освещённому лунным светом, едва пробивающимся сквозь пыльную серую пелену, висящую в воздухе. Лиззи прислонилась спиной к одному из деревьев и, любуясь озером, попыталась успокоиться и обдумать все события сегодняшнего дня. Но это ей не удалось. Буквально через секунду перед ней выросла человеческая фигура, в которой Элизабет безошибочно опознала Александра. Она хотела что-то сказать, но он не дал ей проронить ни слова. Сделав резкий шаг вперёд, Александр впился губами в губы Лиззи со всей страстью, на которую только был способен человек. Он придавил её к дереву, навалившись своим телом. Элизабет почувствовала исходящий от него жар желания, которому она не смогла бы противостоять, даже если бы хотела. Лиззи закрыла глаза, наслаждаясь ощущениями. Александр ловко разъединил края застежки на её костюме и несколькими точными и быстрыми движениями оставил девушку совершенно голой. Длинные пальцы его левой руки жадно сжимали грудь Элизабет, в то время как другая рука опускалась всё ниже и вскоре достигла заветной цели, не встретив на своем пути ни единой преграды. Лиззи вздрогнула от неожиданности, но Александр и не подумал убрать руку, проникая пальцами всё глубже и сильнее. При этом левой рукой он не переставая ласкал её грудь и бедра. Жадные губы искали, находили и получали своё. Лиззи чувствовала, что уже доведена до предела, вот-вот всё внутри неё взорвется, она ждала этого, всеми силами стремилась на встречу яркой вспышке. Но когда до неё оставалось мгновение, Александр вдруг убрал от неё обе руки и сделал небольшой шаг назад. В смятении Элизабет открыла глаза, пытаясь понять, что вдруг произошло, почему он всё прекратил. Но думать ей пришлось не долго. Через секунду её тело пронзила молния — Александр вошёл в неё и начал ритмично двигаться. Лиззи не чувствовала больше ни ног, ни рук — ничего, только его внутри себя, всё сильнее и сильнее. И наконец, она получила то, к чему так страстно стремилась. Наслаждение разрослось пламенным цветком, вскоре разлетевшимся на миллионы мерцающих лепестков. Стон восторга сорвался с губ девушки, но Александр заглушил его поцелуем, не дав нарушить ночную безмятежную тишину. Взглянув на озеро, на небо, на деревья, Элизабет в это самое мгновение увидела их не серыми, а яркими, живыми, настоящими, такими, какими они и были под покровом пыли. Выпустив Лиззи из своих объятий, Александр привалился рядом с ней спиной к дереву, пытаясь привести в порядок свою одежду и дыхание. Элизабет стояла не в силах пошевелиться.

— Ты такая восхитительная, — шепнул Александр ей на ухо. — Мне придется забрать тебя с собой.

— Куда? — удивилась Элизабет.

— Лиззи, Лиззи! Ты тут?!? — раздался голос продирающегося сквозь деревья Робби.

Элизабет схватила с земли свой костюм, нервно натянула его и дрожащими пальцами с трудом справилась с застежкой, затем несколькими резкими движениями она пригладила свои растрепанные длинные волосы и нацепила на лицо такую маску абсолютного спокойствия, какую только могла сейчас изобразить.

— Идеальная любовница, — опять шепнул ей Александр. — Невероятно быстро одеваешься.

Через секунду из-за деревьев показался Робби.

— С тобой всё в порядке? — спросил он у Лиззи.

— Всё отлично, мы просто разговаривали, — соврала она.

— Точно? — в голосе Робби звучало неприкрытое недоверие.

— Да, пойдемте обратно, а то вдруг нас будут искать, — спокойно сказал Александр и, никого не дожидаясь, один направился обратно к площадке, ловко огибая растущие слишком близко друг к другу деревья.

Элизабет и Робби устало поплелись за ним, каждый думая о своём, но по сути об одном и том же. Робби с трудом опирался на поврежденную ногу, но старался идти наравне с девушкой.

Музыка и песни не прекращались, хотя многие уже начали расходиться по домам. Еву, Элизабет, Робби и Александра было решено разместить на ночлег в двух комнатах дома Таргала и Евы-Анжелики: девушек — в одной комнате, мужчин — в другой. Разумеется, восторга это ни у кого не вызвало. Александр и Робби были буквально на ножах, а Еве и Элизабет в последнее время тоже было, что делить. Однако спорить с гостеприимными хозяевами никто не решился. Арваю же и Эрдэнэ выделили один из маленьких круглых деревянных домиков, в котором сейчас никто не жил.

— Всё-таки человеческие жилища на порядок комфортнее наших нор и пещер, — сказал Арвай, входя внутрь и озираясь по сторонам. Места внутри было немного, но всё выглядело очень уютно. Жесткие узорчатые коврики закрывали пол, около прямоугольного полупрозрачного окна стояла небольшая мягкая лежанка, на стенах то тут, то там красовались непонятные символы, а вдоль одной из стен поднимались к потолку ряды полок с какими-то мисками и стаканами.

— Это точно, — подхватила Эра. — Может быть, когда мы вернемся домой, то предложим твоему отцу построить нечто подобное.

— Эра, ты что! — одернул жену Арвай. — Мы не сможем рассказать в клане о том, где были и что делали. А значит, мы не сможем рассказать ни про людей, ни про их дома.

— Да, ты прав, — грустно сказала Эрдэнэ. — Очень жаль.

— Не расстраивайся, когда мы вернемся в клан ирбисов, там как раз закончится строительство нашего дома. Пещера — это ведь тоже неплохо, по крайней мере, ты была в этом уверена до того, как увидела все эти удобства.

— Последнее время ты стал со мной ещё более холоден, чем раньше. От тебя доброго слова не услышишь, одни гадости. А ведь я твоя жена, Арвай, и ты должен относиться ко мне с уважением.

— Ох, не начинай, я не хочу опять ссориться. И уважение нужно сначала заслужить.

— Это не так! Я уже заслужила его, когда вышла за тебя замуж. Если ты не собирался любить и уважать меня, то зачем тогда женился?

— Ты хочешь сейчас ругаться вместо того, чтобы лечь спать и немного отдохнуть?

— Я просто хочу наконец выяснить, что я для тебя значу! Последнее время у нас не было шанса толком поговорить, с нами рядом всё время кто-то был. Я очень хочу, чтобы вся эта история с Евой и этим дурацким астероидом осталась наконец в прошлом, и чтобы мы смогли зажить нормальной жизнью, как все ирбисы!

— Только не впутывай в это Еву, она не виновата, что у нас с тобой не ладится семейная жизнь!

— Она не виновата?!? Ты шутишь?!? Именно она в этом и виновата! Заставила тебя полюбить её, дала тебе надежду на то, что вы будете вместе, а потом просто сбежала! Оставила тебя с разбитым сердцем. Но только твои раны начали затягиваться — она вернулась вновь и втравила нас в эту авантюру, хотя мы и без всякой очистки воздуха от пыли могли бы жить прекрасно! Точно также, как жили наши отцы и деды! Пойми, я всегда любила Еву, она была моей лучшей подругой, но весь последний год она поступает как эгоистка, она думает только о себе и ни о ком более.

— А ты, зачем ты вышла за меня замуж, если знала, что моё сердце разбито, знала, что со мной будет тяжело? Ты хотела положения, хотела власти, хотела большой дом! Ты тоже думала только о себе! В этом плане никто из нас не может похвастаться чистотой своих помыслов! К тому же, ты всё время забываешь о том, что Ева когда-то спасла тебе жизнь! Кем вообще надо быть, чтобы забыть о таком?

— Говори про меня, что хочешь! Может, я и не идеальна, но ты ещё хуже! Я ведь прекрасно понимаю, зачем ты потащился за Евой неизвестно куда. Ты рассчитывал её вернуть. И сейчас, я уверена, ты не теряешь надежды. А зря, ведь она любит другого человека.

— Кого ты имеешь ввиду?

— Александра, разумеется. Хоть она явно этого и не показывает, но я всё вижу, всё понимаю. Её чувства к нему очевидны.

— Ну, это же не серьёзно! Он ведь не ирбис, просто человек, она не может любить его!

— Может, он и человек, но тем не менее очень привлекательный!

— Ты об этом судишь по себе?

— А если по себе? Что ты тогда сделаешь? Ищешь повод, чтобы уйти от меня и быть вместе с Евой?

— Ты же знаешь, что я не могу от тебя уйти. Ты моя жена, а ирбис не может бросить свою жену.

— Но и Еву ты отпускать не хочешь! Знаешь, не волнуйся насчет Александра, он не выберет её. Ему намного больше нравится Элизабет, это заметно невооружённым глазом. А Ева же при этом не делает абсолютно ничего, чтобы его заполучить. Будь я на её месте, то пошла бы на все ради устранения соперницы.

— Ты пошла бы на всё?

— Да.

— Пошла бы на всё… Пошла бы на всё…

— Да. Зачем ты это повторяешь?

— Это ты?!? Я всё понял! Это ты!

— Что я? О чём ты говоришь?

— Это ты, это же ты помогла Еве выбраться из ямы и сбежать! Это ты?!?

Эрдэнэ молча отвернулась к стене, не зная, что сказать.

— Отвечай же! — заорал Арвай. — Это с твоей помощью она сбежала вместо того, чтобы выйти за меня замуж?!? Ну! Ну же, говори!

Арвай схватил жену за плечи и бешено затряс, пытаясь добиться от неё ответа.

— Да, — чуть слышно сказала Эра, уже понимая, какую страшную ошибку совершила, раскрыв Арваю правду.

— Ты же понимаешь, что если об этом узнают в клане, то они убьют тебя или подвергнут изгнанию как предательницу! — продолжал орать Арвай.

— Да? — язвительно спросила Эрдэнэ. — Тогда видимо и твою мать тоже?

— Что??? — Арвай не верил своим ушам.

— Именно так! Я бы не вытащила Еву из ямы одна. Никто бы не справился с этим в одиночку, и ты прекрасно об этом знаешь. Твоя мать помогала мне, точнее, я ей. Сугар предложила мне спасти Еву и стать твоей женой вместо неё. Хотя я жалею, что сама до этого не додумалась, — злобно сказала Эра.

— Я не верю своим ушам! Я ненавижу вас обеих! Ненавижу тебя! Ты сломала мне жизнь! — бешено проорал Арвай, затем, сделав глубокий вдох, уже чуть спокойнее добавил: — Я лучше посплю снаружи. Не могу сейчас находиться рядом с тобой.

После этих слов Арвай Сансар опрометью бросился за дверь, на ходу превратившись в ирбиса. А Эрдэнэ осталась совсем одна в этом маленьком уютном домике. Слезы предательски потекли по лицу девушки, но она и не подумала их смахнуть, а лишь растерянно смотрела в стену, прокручивая в голове только что состоявшийся разговор, который окончательно испортил её жизнь.