О Господи, зачем она это сказала? Николь застонала. Надо же было так сглупить! И чего она принялась перед ним извиняться? Он этого не заслуживает. Может, тетя Бй и попросила его рассказать ей о случившемся, но ведь это не значит, что он должен был заявиться к ней в половине восьмого утра. Наверняка рассчитывал застать ее еще в постели. Позвонив на сервис и заказав в номер кофе и апельсиновый сок, Николь беспокойно заходила по комнате. Ну и наглость! Хуже того – он еще притворился, что хочет заняться с ней «любовью»! Считает ее круглой дурой? Наверняка так оно и есть, иначе он не стал бы предлагать ей такое. Ему ведь на нее наплевать. Ему наплевать даже на его девушку! Единственное, о ком он вообще думает, – это его собственная драгоценная персона.

И зачем она согласилась ехать с ним? Расписание поездов лежит в ящике письменного стола, так что у нее нет даже оправдания, будто она не знает, когда уходит поезд на Кемден. Надо было позволить ему уйти. Раз и навсегда дать ему понять, что ей ничего от него не надо. Почему она этого не сделала?

Николь вздохнула. Самое печальное, что она и сама не знала, почему согласилась ехать с ним в Плейн-лодж. Единственное объяснение лежит на поверхности: несмотря на все ее потуги, она не забыла его. Конечно, это безумие, особенно после того, как он с ней обошелся, но, что бы она ни говорила и ни делала, факт остается фактом: после Райана она не могла найти счастья ни с одним мужчиной. Разумеется, говорить ему это нельзя, с горечью подумала Николь, поспешно сбрасывая халат и роясь в ящике в поисках белья. С волосами она возиться не стала, просто заплела их во французскую косу, оставив прядки, которые яркими пятнами окружили ее бледное лицо. Она надела тот же брючный костюм, что был на ней на похоронах, а под него – кремовую шелковую блузку, подчеркивавшую линию шеи.

Когда прибыл завтрак, Николь как раз застегивала сапоги на толстой подошве. Быстро выпив сок и две чашки кофе, она побросала в рюкзак кое-какие вещи. Одежды ей было нужно всего на пару дней. Время, отведенное ей Робертом Грейнджером, быстро истекало, и если она не хочет рисковать работой, то в Нью-Йорк надо вылетать до конца недели. Сейчас эта перспектива почему-то не казалась ей заманчивой, но Николь понимала, что у нее нет выбора.

Она уже была внизу и сообщала дежурной, что уезжает на пару дней и оставляет свои вещи в номере, когда в дверях вестибюля показался Райан. На нем был черный кожаный пиджак, и Николь невольно подумала, что темные тона всегда очень выгодно оттеняли его зеленые глаза. Он так и не побрился, сердито отметила она про себя. Да и с какой стати? Ему ведь наплевать, что она о нем подумает.

– Ты готова? – спросил он, пересекая вестибюль легкой размашистой походкой, и Николь невольно ощутила, как внутри нее все сжимается при мысли о поездке с ним вдвоем.

– Почти, – отозвалась она, повернувшись к дежурной, но девушка уже сияющими глазами смотрела на Райана.

– Здравствуйте еще раз, – сказала та.

– Бетани, – Райан прочитал имя девушки на бирке, приколотой к жакету, и теперь произнес его так доверительно, что Николь осталось лишь позавидовать, – была так любезна, что сообщила мне номер твоей комнаты. – Взглядом он послал Николь предупреждение не раздувать скандала.

Губы Николь сжались в тонкую полоску. По крайней мере, стало ясно, как он узнал, где ее искать, ведь тете Би она точно не давала номера комнаты. На мгновение после ухода Райана она об этом задумалась, но слишком много других вещей было у нее на уме, чтобы заострять на этом внимание.

– Едете в какое-нибудь приятное местечко? – непринужденно спросила Бетани, и тут Николь поняла, что с нее хватит.

– Нет, – сухо отрезала она и, подхватив сумочку и холщовый рюкзак, направилась к выходу, слыша, как за спиной Райан благодарит девушку за помощь.

Райан догнал ее и попытался взять у нее рюкзак, но она отдернула руку.

– Сама справлюсь, – ледяным тоном заявила Николь и увидела, как губы Райана скривились в усталой усмешке.

– Сдаюсь, – сказал он. – Справишься сама. – Он придержал ей дверь. – Ты это дала понять совершенно недвусмысленно.

– А чего ты ждал? – бросила Николь, когда они вышли на улицу. – Что я растаю так же, как эта Бетани?

– Ну, раз уж ты об этом заговорила… – поморщился Райан.

– Ты… просто свинья!

– Ого! – Райан открыл перед ней переднюю дверцу джипа. – Что я могу сделать, раз ты ревнуешь?

– Ревную?! – Николь задохнулась от возмущения, но, прежде чем она успела что-то сказать, Райан захлопнул за ней дверцу. Однако, когда он обогнул машину и уселся радом, она воскликнула: – Я тебя вовсе не ревную. Я… тебя презираю.

– Знаю. – Райан захлопнул дверцу и поправил зеркало заднего вида. – Но за что?

Николь повернула голову, глядя на, него во все глаза, но Райан не смотрел на нее. Он сосредоточенно вливался в поток транспорта, которым была заполнена улица, и Николь в конце концов перевела взгляд на свои стиснутые руки. Они не разговаривали до тех пор, пока не свернули на шоссе, ведущее на юго-запад. В эти утренние часы дороги в окрестностях Монреаля были забиты, но на автобане было свободно, и машина плавно покатила по трехрядной дороге.

– Ну так как? – наконец спросил Райан, когда Николь уже решила, что он собирается молчать всю дорогу.

Поджав губы, она пожала плечами.

– А почему бы мне тебя не презирать? – отрезала она, и тут Райан повернулся к ней и наградил ее нетерпеливым взглядом.

– Вот именно, – сказал он и снова повернулся, глядя на дорогу. – Скажи, ты получаешь удовольствие, когда хамишь людям, или это только я вызываю в тебе к жизни все самое худшее?

У Николь перехватило дыхание.

– А чего ты ждал? – возмутилась она. – Ты тоже не слишком уважительно со мной обходишься.

– Вот как?

– Да.

– Интересно, о чем мы вообще сейчас говорим, – нахмурился Райан. – Об ошибке, которую я совершил, решив, что ты хочешь заняться со мной любовью пару часов назад, или о том, что ты все еще держишь на меня зло за историю пятнадцатилетней давности?

– Четырнадцатилетней, – поправила его Николь и пожалела об этом, ибо в глазах Райана мелькнуло внезапное понимание.

– Черт побери, так вот в чем дело! – недоверчиво воскликнул он. – Господи, ты же говорила, что все давно пережила. Что я такого сделал, черт побери, что ты меня так ненавидишь?

– Ничего. – Николь отвернулась к окну.

– Не пудри мне мозги. – Райан начал злиться. – Поговори со мной, черт побери. Когда-то мы все рассказывали друг другу.

– Когда были детьми. Это было давно, Райан.

– Мне ли этого не знать? Поэтому-то я и поражаюсь нашему разговору. Ради всего святого, я же извинился. Мне действительно очень жаль. Если бы я знал, что это испортит наши отношения… – Он запнулся, а потом напрямик заявил: – Черт побери, Николь, не я, так был бы кто-нибудь другой.

– Другой? – Николь высокомерно приподняла бровь. – О чем ты?

– Тебе по буквам сказать? – резко спросил он. – Ты прекрасно знаешь, о чем я. В то лето… ты тогда стала взрослеть, Николь. Не я один не мог оторвать от тебя глаз. Ты тогда созрела. Как спелый, сочный персик, который только и ждал, чтобы его сорвали.

– Ах ты мерзавец! – Кулак Николь ударил Райана в бок с силой, которой он от нее никак не ожидал.

На мгновение у него перехватило дыхание, он упустил руль, и несколько секунд джип мчался вперед, потеряв управление. Однако Райану удалось снова ухватиться за руль, и, обретя дыхание, он зло выругался.

– Бешеная сука! – прошипел он и просигналил, что съезжает с дороги.

Свернув на ближайшем повороте, он подъехал к находившейся там заправке и остановил машину. Повернувшись, он стал смотреть на нее мрачным обвиняющим взглядом.

Николь и сама уже раскаивалась, что набросилась на него, и понимала, что у Райана есть полное право злиться. Однако стыд и упрямство замкнули ей рот.

– Что ты вытворяешь? – резко спросил он, потирая бок. – Ты что, не можешь разговаривать без рукоприкладства?

– С тобой – нет.

– Почему?

– Я не хочу говорить об этом.

– А я хочу. Либо ты сейчас же скажешь мне в чем дело, либо отправишься в Плейн-лодж на своих двоих.

– Ты не посмеешь! – ахнула Николь.

– Посмотрим, – сухо сказал он. – Валяй, доведи меня до точки, и сама убедишься.

– Не смей мне угрожать, – вскинула голову Николь.

– Да я тебе не угрожаю, – простонал Райан. – То есть, конечно, да, но не в том смысле. Я лишь хочу получить ответы на некоторые вопросы, Николь, и ты мне их дашь.

– Не понимаю, о чем ты.

– Понимаешь, и еще как. Я говорю о тебе, обо мне, о нас, наконец. Я хочу знать, как случилось, что мы из друзей стали врагами. – Он вздохнул. – У меня есть подозрение, что это как-то связано с моей матерью. Как она ухитрилась настроить тебя против меня? Она ведь клялась, что ты все понимаешь, что тебе не терпится забыть о случившемся не только ради себя самой, но и ради отца.

– Как это было удобно для тебя, – скривилась Николь.

– Что это значит? – Рука Райана стиснула руль. – Ты хочешь сказать, что винишь меня в том, что произошло?

– Не совсем. – Разговор зашел слишком далеко, и она не хотела его продолжать. Что ж, по крайней мере, он объяснил, почему не делал попыток с ней связаться. Зная Амелию, она не сомневалась, что та изо всех сил постаралась исказить ситуацию в глазах сына. – Скажем так: я и твоя мать ни разу не разговаривали… об этом.

– Стало быть, ты считала, что я во всем виноват? – покачал головой Райан. – Жаль, что ты не написала мне.

– Зачем?

– Чтобы сказать, что ты думаешь, естественно. Я был весьма самонадеян в те годы, но я ни за что не стал бы тебя обижать. Господи, да ты же сама это знаешь!

Николь мельком взглянула на него и снова отвернулась.

– И что бы ты сделал? Вернулся бы домой?

– Может быть. Если бы ты захотела, чтобы я вернулся.

– Да что ты говоришь!

– Но это правда, – простонал Райан. – В то время я бы все сделал ради тебя. Я с ума по тебе сходил. Ты же знаешь.

– Откуда?

– Ты должна это знать. – Лицо Райана помрачнело. – Но, черт побери, Ники, я понимал, что ты слишком молода. И, когда мать сказала, что тебе надо дать возможность немного повзрослеть, я… ей поверил.

– И я должна теперь верить тебе? – дрожащим голосом спросила Николь.

Райан нетерпеливо стукнул кулаком по рулю.

– Ну хорошо. Согласен, наверное, тогда мне хотелось в это верить. Это тоже правда. Я знал, что мы не сможем продолжать встречаться и при этом не… не быть вместе, а нам обоим известно, к чему это могло привести.

– Вот как?

– Не притворяйся, что не понимаешь, – вздохнул Райан. – Если бы ты забеременела и тебе пришлось бросить школу… Что такое? – резко спросил он, встретив недоверчивый взгляд Николь. – Это могло произойти. И не надо так на меня смотреть, Николь. Нам повезло, что все обошлось. Представь, что было бы с твоим отцом, узнай он все.

– Да уж, представляю, – с горечью сказала Николь, судорожно вздохнув. – Нам повезло, правда?

– Вот и я об этом, – с готовностью откликнулся Райан. Но, хотя Николь и не возражала, он почувствовал, как она снова ушла в себя. – Эй! – возмутился он. – Ты меня слушаешь, Ники?

– Конечно.

– Похоже, ты не так уж радовалась моему отъезду, как утверждала мать, – пробормотал он. – Полагаю, я это знал.

– Вот как? Ты хорошо это скрывал.

– Да. – Он нетерпеливо отбросил прядь волос со лба. – Наверное, я надеялся, что ошибаюсь. Ты ведь практически игнорировала меня, когда я вернулся, а потом уехала в колледж и вышла замуж за этого типа. – Он стиснул зубы. – Господи, ты не представляешь, как я ненавидел этого надменного ублюдка!

– Стюарт вовсе не надменный ублюдок, – возмутилась она.

– Вот как? – Райан потер кулаком подбородок. – А мне он казался именно таким. Но и на тебя я тоже был здорово зол. Ты ведь со мной даже не разговаривала. Я знал, что ты совершаешь ошибку, выходя замуж за этого… за Стюарта, – поправился он. – Я хотел тебе это сказать. Наверное, надеялся получить шанс исправить содеянное мною. Но ты меня просто обрезала. Я ведь был и сам не в восторге от своего поведения, Николь. И сказал бы тебе об этом, если бы ты мне позволила. Потеряв тебя, я потерял самое дорогое в моей жизни.

Николь отвернулась от него, слезы жгли ей глаза.

– Ох, пожалуйста…

– Я серьезно. – Рот Райана сжался в тонкую полоску. – Знаешь, иногда я даже жалел, что ты тогда не забеременела. Да, – подтвердил он, встретив ее недоверчивый взгляд. – Идиотизм, правда? И эгоизм тоже. Но зато мы по-прежнему были бы вместе. Мне так тебя не хватало.

– Не надо так говорить. – Голос Николь сорвался. – По-моему, нам лучше ехать.

– Еще нет. – Костяшками пальцев Райан провел по ее щеке, и по его судорожному вздоху Николь поняла, что он обнаружил влагу, которую она не успела стереть. – Ты плачешь, – ласково и тревожно произнес он. – Не плачь, родная. Все прошло. У нас есть настоящее. Что бы ни случилось в прошлом, мы можем начать все сначала.

– Разве? Боюсь, что я уже этого не хочу.

– По-моему, ты сама не веришь в то, что говоришь, – глухо произнес Райан. – Если бы мы были безразличны друг другу, мы бы сейчас не вели этот разговор. – Поймав ее за подбородок, он заставил Николь посмотреть ему в лицо. – Скажи, что я не прав.

– Ты не прав, – яростно прошипела Николь, вырываясь от него. – Насколько мне известно, твоя девушка в командировке, так что тебе просто не терпится с кем-нибудь потрахаться. Извини, переспать. И я не желаю выступать в качестве замены.

– Так вот как ты думаешь! – изумленно воскликнул Райан. – Ты считаешь, что все это просто разыгравшееся либидо? – Его губы скривились. – Да уж, в выражениях ты не стесняешься.

– Ты смеешь это отрицать? – Николь вся дрожала.

– Да, смею, – прорычал он. – Кристин вернулась, к твоему сведению. Я сам забрал ее вчера из аэропорта. И если бы мне так уж не терпелось, у меня было – сколько там? – более двенадцати часов, чтобы удовлетворить свои потребности.

– Как скажешь. – Николь облизала пересохшие губы.

– Так и скажу, – проскрежетал он, поворачиваясь к рулю. – Не знаю, зачем я вообще перед тобой оправдываюсь. Ты все равно не поверишь. И никогда мне не верила.

– Неправда! – Эти слова вырвались случайно, и пальцы Райана замерли на ключе зажигания.

– Правда.

– Я серьезно. – Теперь уже Николь пришлось оправдываться. – Много лет я верила каждому твоему слову.

– Тогда почему же ты не веришь мне сейчас?

– Потому что… – Николь снова судорожно вздохнула.

– Почему? Потому что четырнадцать лет назад я сделал то, что сделал бы любой нормальный мужчина? Я ведь не святой, Николь. У меня масса недостатков. И когда то, чего ты хочешь, тебе… предлагают, ты уже не думаешь о последствиях.

– Я знаю.

– И что же?

– Ты не понимаешь?

– Нет, черт побери, не понимаю, – свирепо сказал он. – Может, просветишь меня на этот счет?

– Не могу.

– Почему?

– Не могу, и все. – Она облизнула губы. – Мне очень жаль.

– Ах тебе жаль? – В глазах Райана стояла мука. Прежде чем Николь успела хоть что-то сообразить, Он обхватил ее рукой за шею и притянул к себе. – Хотел бы я заставить тебя пожалеть, – прошептал он, и его губы прильнули к ее губам.

Она сразу начала таять в его объятиях. От его губ потекло жидкое пламя, жаркое и очищающее, и разлилось по всему телу, а когда его рука скользнула под ее жакет, Николь не смогла сдержать инстинктивного порыва и выгнулась ему навстречу. Райан легко высвободил блузку из-под пояса и большим пальцем коснулся набухшего соска. Николь издала стон наслаждения. То, что было задумано им как наказание, оказалось нежной лаской, и она поняла, что не может устоять, как не могла много лет назад.

Да она и не пыталась. Подняв руки, Николь обняла Райана за шею и ближе притянула к себе. Запустив пальцы в его волосы, она наслаждалась ощущением тугих завитков в своей ладони. Его щетина царапала ей щеку, но это не имело значения. Единственное, что ее сейчас волновало, – это крепкое мужское тело, его запах и разливавшийся по ее собственному телу жар. На мгновение она вспомнила о том, как он пытался заняться с ней любовью сегодня утром в отеле. Для нее это явилось большим риском. Дразня его, Николь считала, что полностью контролирует ситуацию, но она ошибалась. Если бы он не среагировал на ее слова, а прижал к кровати своим сильным телом, как сейчас прижимает к сиденью, все было бы по-другому. Вот и сейчас она совершенно не способна держать себя в руках, а ведь они находятся в общественном месте, у всех на виду.

Однако их страстные объятия прервал вовсе не страх, что их увидят, а рычаг передач, мешавший Райану посадить Николь к себе на колени. Препятствие оказалось непреодолимым, и Райан, тихо выругавшись, вынужден был признать поражение. Когда мир наконец перестал вертеться перед глазами Николь, она поняла, что снова была на волоске.

– Продолжим потом, – глухо сказал Райан, но Николь уже пожалела о своем порыве.

– Что продолжим? – все еще слегка задыхаясь, спросила она и испытала сомнительное удовлетворение, увидев, как Райан дернул рычаг передач, трогаясь с места.

– Не надо, – резко сказал он, и Николь пришлось убеждать себя, что странное ощущение внизу живота вызвано исключительно страхом.