Когда Линда открыла глаза, она увидела в окне не серый, омытый дождем полумрак зимних сумерек, а ясный свет ноябрьского утра. Хотя в это было трудно поверить, она — и, наверное, Тони тоже — проспала почти шестнадцать часов! Взгляд на часы подтвердил, что она недаром ощущает непривычную бодрость.
Линда чувствовала себя удивительно хорошо отдохнувшей, несмотря на то что спала в одежде, лишь прикрывшись пуховым одеялом. Теперь она была готова встретить лицом к лицу любые трудности. И взять свою судьбу в собственные руки.
— И судьбу сына тоже! — вслух добавила она, сбрасывая одеяло и опуская ноги на пол.
Но когда Линда распахнула дверь в спальню Тони, его постель была пуста. На подушке сохранился отпечаток детской головки, а простыня была еще теплой. «Где же Тони? — в тревоге подумала она, и ее сердце забилось сильнее. — Господи, ведь сейчас только половина восьмого! Куда же он делся?»
Уговаривая себя не поддаваться панике, Линда вернулась в свою комнату и начала искать туфли, которые сбросила вчера днем. Впрочем, она была готова идти искать сына в одних чулках…
Наспех причесываясь, Линда услышала, как в дверь постучали.
— Войдите! — сразу же отозвалась она, надеясь, что это шутки Тони. Но она ошиблась: вошла миссис Даркин с подносом в руках.
— Ох, а малыш сказал, что вы еще спите! — воскликнула она.
Линда перехватила слегка изумленный взгляд, который миссис Даркин бросила на ее траурное платье. Наверное, она удивляется — неужели я буду носить это платье, пока оно не расползется от старости, решила Линда. Впрочем, упоминание о сыне успокоило ее, и она поспешно положила расческу.
— Вы видели Тони?
— Ну конечно! — Миссис Даркин поставила поднос с утренним чаем на столик. — Он встал с полчаса назад. Спустился на кухню и сказал мне, что уже выспался и хочет кушать.
— Слава Богу! — Линда оглядела свое помятое черное платье и вздохнула. — А я уж собиралась искать его. Боялась, что он один убежит на улицу.
— Понимаю, но вам не о чем беспокоиться. Малыш в надежных руках. Его дядя сам встал с рассветом и теперь забрал племянника с собой на конюшню.
— Дейвид?!
Конечно, реакция Линды на столь безобидные слова была явно неадекватной, но она понадеялась, что миссис Даркин не заметила ничего неладного. Так и оказалось: экономка ничем не выразила своего удивления.
— Они умяли по миске овсянки и выпили по кружке кофе, а потом отправились смотреть сыночка Кокетки.
— Кокетки? Кто это?
— Здешняя кобыла. А отец жеребенка — Корсар, гнедой жеребец Дейвида. Тони был просто счастлив, когда Дейвид согласился взять его с собой. Вообще они очень похожи друг на друга, ей-Богу. Тони так же хочет получить желаемое сию минуту или еще быстрее!
Линда с трудом заставила себя говорить спокойно.
— А Алан… он не был таким?
Миссис Даркин посмотрела на Линду, как будто та была немного не в себе.
— Бог с вами, конечно нет! — сказала она. — Алан всегда был очень спокойным и терпеливым. Самый милый мальчик из всех, кого я знала…
Что ж, с этим Линда не могла не согласиться. Как хорошо, что Алан совсем не походил на свою мать! Воспоминание о свекрови направило мысли Линды в другое русло. Вчера ее наверняка хватились, и теперь не избежать новых упреков…
— Миссис Даркин, вчера вечером кто-нибудь спрашивал обо мне?
— Как же, миссис Бакстер просила Сьюзен позвать вас к ужину, но вы с Тони спали как сурки.
— О Господи!
Линда представила, какой жирный минус был ей выставлен. Но теперь об этом поздно думать — надо побеспокоиться о других делах. Например, об очевидном сближении сына со своим дядей. Почему он не мог сблизиться с дедушкой — или хотя бы с бабушкой, если уж на то пошло?!
Заметив озабоченность на лице Линды, миссис Даркин ласково положила руку ей на плечо.
— О чем это вы так задумались? Не терзайте себя — это еще хуже, чем ничего не есть. Хотите, я принесу вам завтрак и чашечку кофе? Когда хорошо покушаешь, легче справиться с любыми неприятностями!
Линда поколебалась. Ей очень хотелось немедленно отправиться вслед за Тони и Дейвидом, но этого нельзя было сделать, не подняв ненужную суматоху. И вообще, что, собственно, плохого в том, что Дейвид повел мальчика погулять? Ведь он его родной дядя! Может быть, Дейвид начал наконец сожалеть, что сам не женат?..
Идея принять горячий душ, пока миссис Даркин будет готовить завтрак, вдруг показалась Линде очень привлекательной. Даже слова о еде зазвучали аппетитно!
— Почему бы и нет? — уступила она наконец, принимая с признательностью чайный поднос. — Вы меня балуете, миссис Даркин! Я ведь привыкла обходиться своими силами.
Теперь миссис Даркин поколебалась, прежде чем заговорить.
— Знаете, я думаю, что мистер и миссис Бакстер не позволят вам жить так, как вы привыкли, — заявила она, не понимая, как ее слова задевают Линду. — А что до малыша, то ведь он их внук. Они с него глаз не спускают.
После чашки чая и живительного душа Линда немного успокоилась и уже могла воспринять слова экономки без раздражения. Господи, да откуда миссис Даркин знать, что думают и чувствуют Бакстеры, а тем более их невестка?! И если Линда захочет уехать, никто ничего не сможет поделать!
Вареные яйца уже ждали ее на тарелке — теплые под серебряной крышкой. Не желая, чтобы они остыли, Линда набросила на себя махровый халат и приступила к завтраку. Когда она наслаждалась второй чашкой кофе, в дверь ворвался Тони.
— Мама! Мама!
Сколько раз она предупреждала сына еще в Боготе, что нельзя бегать в башмаках по дому, — все бесполезно! Он влетел в комнату, полный горячего энтузиазма, и остановился как вкопанный, увидев, что она сидит на кровати.
— Мама, можно, я поеду с дядей Дейвидом кататься на лошади?
Этого еще не хватало!
— Сколько раз… — начала было она, подбирая наиболее решительную форму отказа, но вдруг осеклась при виде человека, возникшего в дверях.
— Речь идет, разумеется, о пони, — сказал Дейвид, закрывая дверной проем своими широкими плечами. — Доброе утро, Линда. Ты выглядишь… отдохнувшей. Миссис Даркин сказала, что ты уже встала. Линда сжала губы.
— Но это еще не значит, что я готова принимать гостей! — процедила она сквозь зубы. — Закрой дверь, если тебя не затруднит. Я уверена, что мы можем обсудить это позже. Тони, у тебя грязные ботинки. Сейчас же отойди от кровати!
Казалось, что Дейвид скажет сейчас нечто крайне неприятное, но вежливость, а может быть, железное самообладание одержало верх. С легкой улыбкой он захлопнул за собой дверь так, что она со стуком ударилась о косяк.
— Ой, мама! — Реакция Тони была куда более бурной, из его глаз брызнули слезы. — Мама, но я хочу кататься! Дядя Дейвид сказал, что можно, если ты разрешишь! А ты взяла и все испортила! Теперь он уже ушел!!!
— Он пошел вниз, Тони, только и всего, — отрезала Линда, проявляя, к огорчению сына, гораздо меньше сочувствия, чем обычно. — Ради Бога, неужели ты думаешь, что можно врываться сюда и устраивать свои дела, даже не пожелав мне доброго утра?! Ты вообще не должен был покидать эти комнаты без моего разрешения! Я тебе об этом сто раз говорила!
— А ты спала! — угрюмо возразил Тони, ковыряя носком ботинка на ковре нечто подозрительно смахивающее на навозное пятно.
— Сейчас же прекрати! — воскликнула Линда. — Ты сегодня утром умывался? — Она нахмурилась. — Бьюсь об заклад, ты даже зубы не почистил! Что подумает твоя бабушка?
— Мне все равно, — пробормотал Тони и отошел от кровати, волоча ноги. — Вот дядю Дейвида не волнует, умывался я или нет! И Кокетку тоже, и ее жеребеночка…
Линда вздохнула.
— Это уж точно.
Тони помедлил у окна. Отодвинув занавеску, он прислонился одним плечом к стене. Точно как Дейвид! — беспомощно подумала Линда. — Господи, скорее бы отсюда уехать…
— Дорогой мой. — Линда прекрасно понимала, что мальчик, в общем-то, ни в чем не виноват, и постаралась успокоиться. — Вспомни: мы с тобой сегодня утром собирались поехать за покупками. Ты ведь еще не бывал в Сандерленде. Ты даже не знаешь, что Санта Клаус наверняка уже приехал!
— Санта Клаус? — Тони обернулся, тщетно пытаясь скрыть интерес. — А где он?
— В одном из магазинов Сандерленда, — объявила Линда, надеясь, что новогодние распродажи уже начались. — Я знаю, он обычно в это время появляется в Лондоне. Почему бы ему не оказаться и здесь?
Тони нахмурился.
— Как же он может быть сразу и в Лондоне и в Сандерленде? — удивился он. — Ты говорила, что Лондон так далеко отсюда!
— Верно. — Линда допила кофе, поставила чашку на поднос и поднялась на ноги. — Но ведь Санта Клаус — волшебник, не так ли? Он может быть сразу везде, а не только в одном месте.
— Как Господь?
Тони мог быть ужасно въедливым, когда хотел.
— Нет, — объяснила она. — Не как Господь. Господь живет на небесах. А Санта Клаус живет на Северном полюсе. Со своими гномами-помощниками и волшебными оленями.
Тони снова подошел к кровати.
— А папу взял Господь? — спросил он, и Линда поняла, что, объясняя одну проблему, она создала другую. — Дядя Дейвид тоже сказал, что папа не вернется, что теперь наша семья — это мы с тобой, он и дедушка с бабушкой. Линда судорожно вздохнула.
— Вот как? — произнесла она, желая лишь одного: чтобы Дейвид оставил их в покое. — Ну… конечно, это так. Но это не та семья, что была, — папа, я и ты. Мы с тобой, — она ткнула пальцем в мальчика и в себя, — должны держаться вместе. Ты бы хотел, чтобы у нас был свой дом, правда? Как раньше?
Тони грустно посмотрел на нее.
— Но ведь как раньше уже не будет, — тихо заметил он, как будто это она не понимала, что произошло. Затем, внезапно вспыхнув, он снова взмолился: — Мама, ну можно я поеду верхом с дядей Дейвидом?! Мне не нравится ходить по магазинам! Я лучше останусь дома!
Слова «Это не твой дом!» вертелись у Линды на языке, но она сумела сдержаться. Если она сейчас оттолкнет от себя сына, то все пропало.
— Посмотрим, — неопределенно протянула Линда, и Тони пришлось этим удовольствоваться. Но он продолжал крутиться около нее, все еще надеясь на благоприятный ответ.
Используя поднос как предлог для того, чтобы не заходить сразу в гостиную, Линда отправилась на кухню по задней лестнице, Тони следовал за ней по пятам. Если немного повезет, Дейвид устанет ждать и уедет один. Она вспомнила, как Алан говорил ей, что брат обожает лошадей, хотя ему редко приходится бывать дома.
И вдруг она вспомнила слова Дейвида, на которые накануне не обратила особенного внимания. Он сказал, что купил «Мэнор»! Что бы это значило?
Как она и ожидала, на кухне не было никаких признаков Дейвида, и когда Тони поинтересовался, где он, миссис Даркин не смогла ответить.
— Может быть, отправился к миссис Мэрфи? — задумчиво промолвила она, а для Линды добавила: — Он иногда ходит купаться в их бассейне. Миссис Мэрфи — она всегда рада компании. Вот ее муженек редко бывает дома — очень много работает.
Тони приуныл.
— Но дядя собирался взять меня покататься! — громко запротестовал он, еле сдерживая слезы. Глядя на мать так, будто она во всем виновата — честно говоря, так оно и было, — малыш растерянно всхлипнул. — Что же мне теперь делать?! Ты должна была меня отпустить!
Миссис Даркин вопросительно подняла брови, но Линда, чувствуя, что с нее достаточно, не собиралась ничего объяснять.
— Пошли! — скомандовала она. — Ты еще не пожелал доброго утра бабушке. Она в гостиной, миссис Даркин?
— Нет, миссис Бакстер, боюсь, что она еще не встала. В эти дни ей пришлось нелегко. Ведь ей под шестьдесят, как вы знаете, хотя она и не любит, когда об этом напоминают.
Под шестьдесят! Ну, конечно; так оно и должно быть. Когда она впервые появилась здесь, мать Алана выглядела гораздо моложе своих лет. Но время и смерть сына сделали свое дело. Линда решила, что надо постараться быть помягче с бедной женщиной.
Тони упрямо сдвинул брови.
— А я бы тоже пошел купаться! — заявил он, возвращаясь к своим заботам. — Где живут эти Мэрфи? Мы можем пойти к ним и найти дядю? Спорим, он не будет возражать! Он говорил, что хотел бы иметь такого мальчика, как я…
От этих слов у Линды пересохло во рту, но она сумела сдержаться.
— Не думаю, что миссис Мэрфи будет очень рада видеть нас, Тони, — сухо сказала она. И, поскольку миссис Даркин вопросительно смотрела на нее, добавила: — Ведь у нее нет своих детей, не правда ли?
— Это вам Дейвид сказал? — Миссис Даркин сложила руки на животе и понизила голос, словно собиралась сообщить нечто весьма важное: — Да, у Мэрфи нет детей. Но я слышала, что это было их обоюдное решение!
Линда открыла было рот, чтобы узнать подробности, но ей не хотелось столь явно проявлять свое любопытство. Можно было представить себе негодование Шарлотты Бакстер, если она узнает, что ее невестка сплетничает со слугами!
— Ну, ладно, — решительно сказала Линда, крепко взяв Тони за руку и направляясь в холл. — Мы едем за покупками. В Сандерленд отсюда идут автобусы, миссис Даркин?
— Вообще-то идут, — с сомнением промолвила экономка. — Но, может, лучше подождать, что скажет миссис Бакстер? Не думаю, что она будет довольна, если вы поедете на автобусе. Если вам надо в Сандерленд, кто-нибудь отвезет вас на машине.
— Я сама умею водить машину, миссис Даркин, — ответила Линда, стараясь скрыть раздражение. Неужели все здесь считают, что она должна согласовывать каждый свой шаг со свекровью? Линда чувствовала, что ее претензии на независимость терпят крах. — А можно просто взять машину?
Миссис Даркин еще больше встревожилась, и Линда поняла, что от нее толку не будет. Лучше уж она пойдет и поищет свекра. Вряд ли мистер Бакстер в такое время лежит в постели! Алан рассказывал, что его отец, даже выйдя в отставку, играет активную роль в администрации графства.
Она шла через холл, напоминая себе, что надо бы надеть свитер поверх блузки, когда парадная отворилась. Жалобы Тони тут же оборвались, когда Дейвид стремительно вошел в дом. Одетый в те же черные джинсы и кожаную куртку, в которых утром появился в ее комнате, он принес с собой свежий утренний воздух и приятный запах улицы.
— Дядя Дейвид, дядя Дейвид!
Вырвав руку у матери, Тони бросился навстречу, глядя на него с таким восторгом, словно перед ним предстал сам Санта Клаус!
Ясно, что ребенок тоскует по отцу, но при чем же здесь Дейвид?! — раздраженно подумала Линда, чувствуя себя злой мачехой из дурацкой викторианской мелодрамы.
— А, привет! — И Дейвид схватил малыша в охапку. — Ну, как? Можешь ты ехать верхом? Получил наконец разрешение от мамы?
— Нет, не получил! — отрезала Линда, неприятно удивленная тем, что Дейвид и Тони так быстро нашли общий язык. — Я… мы с Тони едем за покупками. Нам нужна теплая одежда… и масса других вещей.
Вопль разочарования вырвался у Тони и эхом отозвался в словах его дяди.
— За покупками? — воскликнул Дейвид. — А что, завтра нельзя съездить за ними? Сегодня такое чудесное утро, стыдно проводить его в городе!
Линда сжала губы.
— Тем не менее…
— Линда, зачем наказывать ребенка, если ты сердишься на меня? Я сказал, что нам надо поговорить, и мы поговорим. Но не вынуждай меня делать это сейчас: мы оба можем горько пожалеть. — Он помолчал. — Так все-таки, что ты решила: можно взять Тони на часок сегодня утром? Уверен, ты найдешь, чем заняться.
Линде показалось, что в голосе Дейвида отчетливо прозвучала угроза. Она не знала точно, о чем именно Дейвид хочет с ней говорить, но не могла рисковать: вдруг он скажет что-нибудь, компрометирующее ее в глазах сына?
— Ну, хорошо, — уступила она. — Но ты лично отвечаешь за его безопасность, ясно?
— Разумеется!
Темные глаза Дейвида блеснули иронией.
— А… а где ты возьмешь для него пони? Я думала, твой отец разводит только верховых лошадей.
— Почему же? У нас есть и пони. — Дейвид поставил Тони на ноги и спокойно посмотрел на нее. — Не беспокойся. Я прослежу, чтобы мальчик был цел и невредим. В конце концов, он ведь единственный внук у моих родителей!
Линда отвернулась. Ей не надо было напоминать, что, несмотря на отчаянное желание иметь еще ребенка, она так и не смогла забеременеть после рождения Тони. Алан никогда не упрекал ее — напротив, уверял, что ему вполне достаточно одного сына. Да, Алан вообще всегда и во всем был ее опорой…
Впрочем, ожидать от Дейвида тактичности не приходилось. Линде хотелось одного: чтобы он оставил мальчика в покое. Она лихорадочно искала еще какой-нибудь предлог и наконец нашла:
— Но у него нет жокейской шапочки. Мне кажется, для поездки верхом она совершенно необходима!
— Это же пони, мама! — крикнул Тони. Линда хотела было возразить, но ее прервал спокойный голос Дейвида:
— Одолжим у кого-нибудь. Это не проблема. Итак, все попытки помешать им оказались тщетными.
— Но ты… ты ведь присмотришь за ним, правда? — спросила Линда напоследок, заломив руки. — Он же еще ни разу не садился на лошадь! Алан… Алан никогда особенно не интересовался животными.
— Знаю, — вздохнул Дейвид. — Не забывай: он двадцать восемь лет был моим братом, прежде чем стать твоим мужем. Я знаю о нем все, что только возможно. Включая его слабости… но думаю, об этом ты не захочешь слышать.