По пути они решили, что пока ещё по-прежнему нет необходимости бежать, и пошли шагом, хотя и быстрым.

— Лариса, объясни! — потребовал Виталий.

— Не очень хорошо помню, давненько в каком-то журнале читала. В общем, астроном Козырев проводил опыты по сверхчувственному восприятию с помощью таких вот зеркал. Только там было наоборот: он помещал испытуемых внутрь спирали, и они испытывали аномальные психофизические ощущения. Это же регистрировалось и приборами. В частности, было доказано, что эти зеркала могут фокусировать различные виды энергии, в том числе, и биополе человека. Представляете? Это как линза: улавливает солнечные лучи, фокусирует их в пучок, а в результате — прожигает в чём-то дыру. А здесь всё вывернуто наизнанку, то есть, предполагается, что тот, кто окажется внутри, сам будет излучать энергию, которую можно отправить в каком-то направлении…

— Подожди, подожди, это что же: залезаешь вовнутрь, концентрируешься на какой-то мысли, зеркало её усиливает и на кого-то воздействует?

— Ну да, примерно так. Только оно не мысль, конечно фокусирует, а ту материальность, которая при этом возникает; усиливает её и передаёт.

— Что-то не верится, — с сомнением покачал головой Виталий. — там же ничего нет, кроме железяк! Неужели они могут всё настолько усилить, что получится какой-то реальный результат?

— Я тоже об этом думала, — кивнула Лариса. — Но ведь всё-таки кто-то построил эти зеркала! И не одно, а целых три. И что особенно интересно, не в лаборатории какой-то, чтобы опыты проводить, а прямо на открытом воздухе. В общем, я уверена, что в этом месте есть тектонический разлом, и через него из-под земли выходит какая-то энергия, которая многократно усиливает эффект. По крайней мере, я очень на это надеюсь!

— Слушайте вы, умники! — вступил Сашка. — Ну, чего вы в теорию-то полезли? Да наплевать нам на принцип действия и на то, кто это и зачем построил! Нам о другом думать надо: как это использовать! Ну, залезет кто-то из нас туда, а что дальше? Думать там о чём-то надо или изо всех сил что-то представлять?

— Верно, — кивнул Виталька. — Ларис, ты об этом что-нибудь знаешь?

— Откуда? Я же говорю: статью просто прочитала — всего несколько строк. Придётся на месте что-то соображать, ну, и пробовать, конечно.

К зеркалам они вновь пошли в обход, только на этот раз с гораздо большими предосторожностями и осмотрели их сейчас более внимательно. Внутрь цилиндра можно было попасть только одним способом: между нитями спирали оставались свободные пространства, достаточные для того, чтобы пролезть. Решено было, что полезет Виталька и будет пробовать разные варианты, а Лариса с Сашкой станут внимательно наблюдать за людьми в посёлке и сообщать ему о малейших изменениях в их поведении или какой-то реакции.

— Виталя, ты для начала что-нибудь простенькое попробуй, — посоветовала Лариса, когда тот залез внутрь и стал осваиваться. — Представь, например, что у тебя ухо чешется, а мы будем смотреть, станет ли кто-нибудь из них чесаться.

— Не пойдёт, — заявил Сашка, внимательно глядя на спецназовцев, — они и без того все чешутся. Забыли, что ли, сколько комаров у караулки? Как мы определим, кто из них сам чешется, а кого Виталька заставляет?

— Ладно, я попробую на кого-то конкретного подействовать, — решил Виталий. — Видите мужика на крыльце? Сейчас буду представлять, что у меня в правом ботинке камешек, тем более, что так оно и есть! Следите за ним внимательно, мне через спираль плоховато видно!

Ребята с надеждой уставились на мужчину. Воцарилась тишина, и только было слышно, как внутри цилиндра сопит от напряжения Виталя. Прошло не менее пяти минут, но военный на крыльце явно не испытывал никаких неудобств ни в правом, ни в левом ботинке. Единственное, что он сделал — отстегнул от пояса фляжку и пару раз из неё глотнул.

— Не получается, — грустно сказал Сашка.

— Сам вижу, — буркнул Виталий. — Значит, Лариса, ерун… О-о! Ещё бы получалось! Мы же излучатель-то на них не направили! Сашка, подёргай за рычаг в разные стороны, спираль будет изменять конфигурацию, где-то складываться, где-то расходиться, так ты подгоняй так, чтобы она раструбом на них была направлена!

— Понял, — Сашка взялся за рычаг и стал его перемещать, следя за раструбом.

Это оказалось нелёгкой задачей. При любом изменении положения рычага по спирали проходила волна, и раструб перемещался непредсказуемо. Понадобилось немало времени, прежде чем он, наконец, занял нужное положение.

Сашка облегчённо вздохнул и посмотрел в сторону посёлка.

— О, получилось! — обрадовался он. — Значит, эта штука работает! Смотрите, они все повскакивали и сюда руками показывают! А что ты им велел делать?

— Дурак, — злобно прошипел из цилиндра Виталька, — это они тебя заметили! Нельзя было осторожнее, что ли?

По тому, что происходило на площади перед караулкой, нетрудно было понять, что военные — хорошие специалисты своего дела. Без суеты и очень быстро они разобрались на группы и двинулись, расширяя фронт охвата. Затем все одновременно остановились и подождали, пока от изгороди отвязали двух собак. Собаки тут же с лаем кинулись вперёд, проводники с трудом удерживали их на длинных поводках.

— Виталя, вылезай оттуда, бежать надо, — испуганно крикнула побледневшая Лариса.

Но тот ничего не ответил и, стиснув зубы, продолжал оставаться на месте, явно пробуя что-то ещё.

А внизу всё шло по очевидно отработанной схеме. Пропустив собак, спецназовцы сдвинули лучемёты, взяв их наизготовку, и чётко и синхронно стали пересекать дорогу.

И тут случилось нечто странное и непонятное. Сначала завыли собаки. Потом они заскулили и, поджав хвосты, кинулись назад, не обращая внимания на окрики проводников и попытки заставить их идти вперёд. Потом остановились спецназовцы, раздались их удивлённые голоса, в которых ощущалось и беспокойство. Вся эта огромная команда застыла на месте, делая странные движения плечами и руками. Лучемёты они вновь закинули за плечи.

— Виталя, у тебя получилось! — радостно воскликнула Лариса. — Что ты сделал?

— Не мешай… — прохрипел Виталька. — Я им барьер поставил… Но очень трудно держать…

И в самом деле, выглядел он неважно: лицо исказила гримаса, на лбу выступили крупные капли пота. Но он, стиснув зубы и закатив глаза, продолжал удерживать барьер, и ни один спецназовец пока не смог хоть немного продвинуться в их сторону.

— Ой, Виталечка, милый, ну, продержись ещё немного! — упрашивала Лариса, от волнения сжимая руки. — Не будут же они, как дураки, без конца в него долбиться, сейчас, наверное, отойдут!

— Только бы они вдоль барьера не пошли! — сказал Сашка, по лицу которого было видно, что он тоже ужасно нервничает. — А то найдут место, где он кончается — и хана!

— Я улицу тоже перегородил… — выдавил из себя Виталька.

По-видимому, спецназовцы догадались, что всё это не просто так и, наконец, отступили. Двое из них ещё попробовали с разбегу пробить барьер плечом, но, потерпев неудачу, присоединились к своим товарищам, которые вновь собрались перед крыльцом на площади. Судя по всему, они начали совещаться. Собак привязали на прежнем месте, и те тут же улеглись на землю, свернувшись клубочком и спрятав под себя хвосты.

— Фу-у, передохнуть можно! — расслабился Виталька. — Слушайте, здорово — оно работает!

Он вытер рукой пот со лба и уселся на землю, прислонившись спиной к внутренней стене цилиндра.

— Вы там следите внимательнее, они на этом не успокоятся, сейчас что-нибудь другое будут пробовать, — предупредил он.

— Виталя, а ты в случае чего сможешь снова-то барьер поставить? — опасливо спросила Лариса.

— Смогу, — уверенно ответил тот. — Теперь даже проще будет: знаю, как это делается.

Внизу и в самом деле раздумывали недолго. Кольцо военных расступилось, и показался Ванюшка-Даг, который подошёл к стоявшему на площади трактору; очевидно, тому самому, который ночью включился первым. Даг нажал на кнопку пульта, трактор завёлся и поехал вперёд. Из людей никто с места не двинулся: все, выжидая, смотрели на трактор.

— Виталька, ставь скорее барьер, — взволнованно крикнул Сашка. — Сейчас он к дороге подъедет!

— А зачем? — усмехнулся Виталий, поднявшись, однако, с земли и внутренне приготовившись к необходимым действиям. — Я его пропущу, пусть в канаву шлёпнется!

Так и произошло: трактор без помех пересёк дорогу и завалился в канаву. Пропустив его, Виталий мгновенно поставил барьер, и вовремя! Увидев, что трактор проехал, спецназовцы по короткой команде рванулись вперёд… и снова уткнулись в непреодолимую стену! Ребята ожидали, что те, поняв, что ничего не вышло, вернутся обратно, но вместо этого спецназовцы сорвали с плеч лучемёты, и всё пространство перед ними расцветилось гроздьями и вспышками синего цвета.

— Лучемёты тоже барьер не пробивают! — завопил Сашка, в восторге исполняя какой-то дикий танец. — Виталя, ты супермен!

Спецназовцы тоже это поняли и вернулись на исходные позиции. После этого они сделали ещё две попытки: сначала попробовали обойти барьер стороной, но снова наткнулись на стену; затем из крайнего дома выгнали ещё один трактор и попробовали пробиться уже вместе с ним, заняв позиции справа и слева от него. Но на сей раз Виталя не пустил и трактор: тот замер на месте, изо всех сил пробуксовывая колёсами, пока его не выключили. Тогда они решили взять паузу, и снова отошли и расположились на площади.

— Ох, ну и устал же я! — Виталий в изнеможении опустился на землю внутри цилиндра.

Лариса и Саша радуясь, осыпали его похвалами, но их восторги вскоре утихли. Случившееся никак нельзя было назвать победой: спецназовцы не могли проникнуть за пределы поселковой площади, но и они не могли никуда уйти с этого места, а Виталя даже не мог выйти из цилиндра, чтобы не пропустить очередную атаку.

Наступило неустойчивое равновесие, которое было просто обречено нарушиться в ту или иную сторону.