Была уже почти полночь, когда мы покинули вечеринку. И я, и Кайл устали и проголодались, и как бы меня это не раздражало, единственным местом, куда мы могли бы направиться, был отель Миши.

Деньги, которые Бренд дал мне, практически закончились, значит, поездка на автобусе не рассматривалась. У меня не было под рукой ничего, чтобы получить наличные. Кроме того, мысль об имитации чего-нибудь после последних нескольких дней, замораживала воздух в легких. Похоже, нам предстояло протопать через весь город. Мы были уже в четырех кварталах от отеля, когда я услышала, как кто-то кричит мое имя.

— Дэз, алло? Ты оглохла, девочка? — Сбоку остановилась машина, и из нее выпрыгнул Курд. Выглядел он элегантно в черных кожаных штанах и свежей черной рубашке на пуговицах.

— Курд! — Я бросилась ему на шею. — Ты в порядке?

Он отстранился, впиваясь в меня взглядом.

— Нет, благодаря тебе. Не очень здорово кидать меня, прямо когда я разбился.

— Разбился?

— Я поднялся, чтобы принести тебе и твоему парнишке содовую и бум! Последнее, что я помню, это как я вынул одну из холодильника, наслаждаясь жужжанием. Полагаю, слишком много амфетамина тем утром. Я отключился. Но бросить меня мордойвниз на полу? Не очень здорово.

Он не знал, что произошло. Часть меня была этому благодарна.

— Прости. Мне позвонили, и нам пришлось уйти.

— Без разницы. — Курд одарил меня беглым взглядом и нахмурился. — Что ты здесь делаешь? На поле рядом с Коричневой фермой вечеринка «Красная площадь». Шагаешь домой переодеться?

В моей мятой толстовке и грязных джинсах я, должно быть, выглядела как ходячая катастрофа. Определенно не так, как Курд привык меня видеть.

— Никаких вечеринок для меня сегодня. Это были долгие несколько дней. Я направляюсь к другу отдохнуть.

— Ууу. А я говорил Фину Мейерсу, что ты собиралась туда. Ты спрашивала о нем, вот я и решил.

— Кто такой Фин Мейерс? — спросил Кайл. По способу, которым он схватил и сдавил мою руку, я поняла, что он ревнует. Он определенно был более нормальным, чем сам это понимал. Я в ответ успокаивающе сжала его ладонь.

— Когда я спрашивала у тебя про этого козла?

Он посмотрел на меня так, будто бы я показалась в прошлогодних джинсах.

— Мм, сегодня после обеда? Когда ты звонила мне? И не одарила меня острым словцом? Мы обсуждали приглашения на Самран, или это ты тоже не помнишь? — Он покачал головой. — Должен сказать, по твоей слюнявой шкале меня удивило, что ты хотела возиться с такой ходячей катастрофой, как Фин, но каждому свое. Я слышал, ты вляпалась в какое-то странное дерьмо.

Кайл нахмурил брови.

— Когда ты успела?

Я покачала головой.

— Я не звонила. — А Курду я сказала: — Я не разговаривала с тобой с того дня, когда мы показались у тебя.

На меня накатила волна тошноты.

Мерси.

Вот почему на столе была открыта моя записная книжка. Я играла нечестно с Деназен, они нечестно играли со мной. Список, электронные письма, побег Кайла — это все было подстроено.

Голос Курда раздался сквозь туман в моей голове.

— Ты выглядишь бледновато, Дэз. Все нормально?

Я не смогла сразу ответить. Если бы я открыла рот, я бы заревела белугой.

— Дэз? — Что-то скользнуло по моим плечам. Рука Кайла. — Что не так?

Я вспомнила электронные письма на флешке. Конечно. Им нужен был кто-то, чтобы найти место проведения вечеринки. Кто лучше, чем я? Самран был одним из самых больших секретов нашего города. Они могли бы спросить Алекса, но он мог бы ответить, что не знал. У Мерси был мой голос и моя записная книжка. Я практически преподнесла ей место проведения вечеринки на блюдечке с голубой каемочкой.

— Ты сказал мне, где будет вечеринка в этом году, когда мы чуть раньше разговаривали по телефону, да?

Он кивнул и наклонился.

— Я думал, ты бросила всю эту… — он поместил свои пальцы на губы и глубоко вдохнул, — …фигню.

— Это был действительно длинный день. Освежи мою память?

Курд вздохнул.

— Старый склад Шоп Райт у доков.

— О, точно. — Думай. Думай быстро. Я уже было собралась сказать Курду, что происходило кое-что большее, но отклонила эту идею. Что хорошего бы вышло? Ничего из того, что я могла сказать, не заставит его сменить место проведения вечеринки столь поздно, и насколько я могла сказать, Курд ничего не знал о Шестерках. Он бы списал все на мое сумасшествие или, что еще лучше, на обкуренность, и ушел бы, смеясь.

Мне нужно было, чтобы эта вечеринка состоялась, но на моих правилах, не их.

— Эй, я знаю, что вечеринка через пару дней, но мне пришла в голову убийственная идея, а я забыла упомянуть о ней раньше.

— Я целиком одно большое ухо, детка.

— Давайте сделаем костюмированную тусовку в этом году.

— Не знаю. То есть, мне нравится идея, но я думаю, как мы бросим в игру такие новости так поздно?

— Конечно! Сделай массовую интернет-рассылку. Народ запустит сарафанное радио.

— Это серьезная мысль. — Он потянулся к карману и достал пачку Мальборо. — Кстати, куда вы двое направляетесь? Могу подбросить до площади.

— Было бы здорово, спасибо.

* * *

Даже несмотря на то, что Джинжер сказала, мы можем использовать отель, когда нам это нужно, я наполовину ожидала, что нас выставят за дверь. К моему удивлению, нас проводили на третий этаж и предоставили номер с двумя односпальными кроватями. Десять минут спустя, после того, как Кайл закончил проверку под кроватями и в туалете, из коридора раздался стук. Когда мы открыли дверь, никого не оказалось, но перед номером стояла тележка, заполненная разнообразной едой.

— Что это забелая штука? — спросил Кайл, сидя напротив меня. Мы установили тележку с едой между нами и обжирались. Я не могла припомнить последний раз, когда я так много ела. Я была готова лопнуть.

— Это жареные сырные палочки. Довольно вкусно в этой почитаемой продуктовой группе. На земле им подобна только шоколадная продуктовая группа. — Я склонилась через стол и подвинула к нему маленькую тарелочку со слегка теплым соусом маринара. — Макни ее сюда, и ты подумаешь, что умер и попал на небеса.

Он сделал все по инструкции, и его губы изогнулись в безумно счастливой улыбке. Легкий стон раздался из глубины его горла, пока он жевал жареный сыр. Этот звук так же, как и улыбка, заставили меня покрыться гусиной кожей.

Я потянулась до стакана с водой в тот же самый момент, когда Кайл дотянулся до него. Наши пальцы встретились. Этого было достаточно, чтобы он забыл о сыре.

Он оказался на ногах с другой стороны тележки, а затем рядом со мной на кровати прежде, чем у меня был шанс моргнуть. Указав жестом на пустую продуктовую телегу, он сказал:

— Они накормили и заперли нас. Могу я снова поцеловать тебя?

— Они нас не запирали, Кайл. Мы здесь гости, а не пленники.

— В прошлый раз, когда мы здесь были, они нас заперли. Мы не были гостями.

— В прошлый раз все было немного иначе. И они не запирали нас, они просили, чтобы мы оставались в комнате. Они не знали, можно ли нам доверять. — Я соскользнула с кровати и прошла к двери. — Видишь? — Открыла ее и вышла в коридор. Кайл последовал за мной.

Он посмотрел в одну сторону, потом в другую.

— Теперь они нам доверяют?

Я пожала плечами.

— Мы добыли им информацию, которую они хотели, так что думаю, да.

— Как далеко они позволят нам идти?

— Как далеко? Мы можем идти куда захотим. Я имею в виду, конечно, не в комнаты других людей, но мы можем уйти, если захотим.

Кайл прошел мимо меня к лестнице. Я убедилась, что ключ от комнаты со мной, закрыла дверь и отправилась за ним. Он не остановился, пока не дошел до вестибюля. Администратор одарила его дружелюбной улыбкой и вернулась к своей газете.

Кайл удивленно за ней наблюдал, делая маленькие, робкие шаги назад. Она его проигнорировала.

— Что ты делаешь? — спросила я, пытаясь не смеяться.

Но Кайл был серьезен. Он коснулся ручки двери, и администратор посмотрела на него поверх своих бумаг, одарив его действительно сбитым с толку взглядом. Уставившись на нее, Кайл толкнул дверь и вышел наружу.

Ничего не произошло.

Он оставался там, по ту сторону стеклянной двери, несколько минут, затем вернулся внутрь. Колокольчик зазвонил над дверью, и администратор снова подняла глаза.

— Вам, ребята… нужно что-нибудь?

Кайл не ответил. Вместо этого, он снова открыл дверь, на этот раз, сделав несколько шагов от здания.

Я закатила глаза.

— Извините. Это все немного ново для него. — Я открыла дверь и затянула ошеломленного Кайла внутрь. — Можем мы теперь пойти спать?

Дорога назад в комнату заняла несколько минут, потому что он все еще не заходил в лифт. Кайл был молчалив. Мы дошли до комнаты, и я достала ключ. Кайл наклонился вперед, обернув руки вокруг моей талии. Его щека плавно скользила вверх по моей шее и по одной стороне моего лица, пока мы заходили внутрь.

— Так нормально? — прошептал он немного хрипло.

— Ммм, — сглотнула я, сражаясь за контроль над своим голосом. — Конечно.

Он отвлекся и снял футболку, а потом, на следующем ударе сердца удалилась моя. Большие руки повернули мое тело лицом к нему, а его губы встретили мои, и начал разгораться огонь.

— Я могу видеть это в твоих глазах, — выдохнул он между поцелуями. — Ты все еще не веришь.

— Хмм? — Бормотание было всем, что я смогла ответить. Я хотела меньше разговоров, больше поцелуев.

Он отстранился и сплел свои пальцы с моими, удерживая их передо мной.

— Этому.

Я вздохнула. Было досадно разрушить такой потрясающий момент закручивающего пальцы ног поцелуя, но он казался решительным.

— Не то чтобы я тебе не верила. Я… — я попыталась подобрать правильное слово, — осторожна.

Он нахмурился.

— Осторожна?

Видимо, неправильное слово.

— Я знаю, тебе это действительно трудно понять, но…

— Ты продолжаешь думать, что я вообще ничего не знаю, из-за того, что я никогда не видел DBD, не ел сырных палочек и не имел кого-то, кто бы делал меня счастливым, ты думаешь, что я не могу понять, что я чувствую.

— DVD.

— Что?

— DVD, анеDBD. Digital Video Disc.

Он впился в меня взглядом.

— Я не недотепа. Знаю, что Алекс сделал тебе больно. Я знаю о вещах в жизни, которые меняют тебя. Я знаю, что такое быть осторожным.

— Ты спрашивал, боюсь ли я тебя.

Он отстранился еще дальше, и я могла видеть тень страха в его глазах.

— Да.

— Я сказала, что в каком-то роде боюсь.

— Сказала.

— Вот что я имею в виду под осторожностью. Я боюсь тебя, потому что я должна быть внимательной.

Его выражение лица перевернулось, и теперь он выглядел, будто я ударила его.

— Я бы никогда не причинил тебе боль. Я не могу…

— Это не то, что я имею в виду. Я боюсь того, что ты заставляешь меня чувствовать. Я первый человек, которого ты когда-либо был способен касаться. То, что ты ко мне чувствуешь, долго не продлится. В конечном счете, ты захочешь что-нибудь еще. Кого-нибудь еще…

— Ты единственный человек, кто может до меня дотрагиваться, Дэз.

— Сейчас. Помнишь, Джинжер сказала, что ты можешь научиться управлять этим. В итоге, ты будешь способен жить нормальной жизнью. Будешь способен быть таким же, как и остальные. Ты захочешь встречаться с другими людьми.

— Ты не слушаешь меня. — Он притянул меня ближе. — Ты единственная, кто может до меня дотрагиваться. Когда-нибудь я, должно быть, буду способен касаться других людей, не превращая их в пыльные ошметки, но это не изменит факта, что ты все еще будешь единственной, кто сможет до меня дотрагиваться.

Он потянул мою руку к своей груди и положил на свое сердце.

— Я не знаю, что ты чувствуешь, и точно не понимаю, что ты имеешь в виду под «встречаться с другими людьми», но если ты об этом, — он прижал мою руку к своей груди, — тогда ты ошибаешься.

И тогда он меня поцеловал. Не нежно и легко, нерешительно прижав губы. Обжигающий, выворачивающий душу молоточек, который стучал заставляющий замирать сердце ритм от пальцев ног до пальцев рук. Живая. Как и другие его поцелуи, этот был сильнейшим кайфом, который я когда-либо испытывала. Острые ощущения, которые я намеревалась на этот раз прожить до конца.

Я припечатала нас к стене.

— Что я чувствую? Хочешь знать? — Я пробежалась руками по его лицу, запутавшись в его растрепанных волосах. — Это непохоже ни на что другое. Я прыгала со зданий на тарзанке, я на скейтборде съезжала с крыш. Я даже занималась трейн-серфингом. Ничего даже близко не подошло к тому кайфу, который я испытываю с тобой. Ты прошел через ужасные вещи, но ты все еще один из добрейших и искренних людей, которых я когда-либо встречала. С начала я думала, это потому что ты был безопасен. Я могла чувствовать что-то к тебе, потому что ты не мог причинить мне вреда. Не так, как это сделал Алекс. Но это нечто большее. Это ты. Кто ты. Какой ты. Все от твоей улыбки до способа, которым ты всегда говоришь точно то, что у тебя на уме. Твоя душа, Кайл.

Я глубоко, неуверенно вдохнула.

— Эти слова ужасают меня, но, думаю, я, должно быть, влюб…

— Я люблю тебя, — сказал он. Его руки окружили меня, пальцы впились в поясницу. Они скользнули вниз, под джинсы. Его слова прозвучали густым, горячим скрежетом, который щекотал мое лицо, когда он целовал дорожку от моего подбородка к уху и обратно. — Ты. Только ты. Всегда ты.

Я оторвала его от стены и отступила к кровати. Он последовал за мной, не прерывая контакт. Как и я, комната, да и весь мир исчез бы, если бы он отпустил. Мы достигли кровати, и я повернулась, прекратив поцелуй. Он напрягся, стремясь снова воссоединиться, но я сопротивлялась. Я сделала шаг назад и демонстративно медленно расстегнула пуговицу на джинсах. Кайл прекратил со мной бороться и замер. Он смотрел, сосредоточившись на моих руках, пока я спускала джинсы на пол. Когда я их отшвырнула в сторону, он потянулся и захватил мои бедра. Маленький удовлетворенный вздох слетел с его губ, когда он восстановил контакт, притянув меня ближе.

Я позволила ему устроить меня сверху, прежде чем схватить его запястья и прижать их по бокам. Рассеивая легкие поцелуи на всем пути от его шеи до пупка, я улыбалась. Риппер. Мой Риппер. Я смахнула волосы от лица и подняла голову, чтобы посмотреть на него.

— Как это ощущается? Расскажи.

Мускулы на его руках напряглись, и его ноги стали рельефными.

— Потрясающе, — он задохнулся, когда я возобновила свои поцелуи, опускаясь ниже его пупка. Расстегнув его джинсы, я опустила их на несколько сантиметров и остановилась на резинке его боксеров, прежде чем подцепить их и стащить их вниз вместе с джинсами. Когда мои пальцы коснулись его бедра, он вскочил, резко втягивая воздух. — О Боже…

С каждым потрясенным вдохом и поверхностным, частым выдохом Кайл возбуждал меня все сильнее. С ним не было предела. Счастье простиралось в вечность. Каждый момент, что я проводила с ним, казалось, открывал для меня что-то новое, заставлял чувствовать что-то новое. Я не любила Алекса. Заботилась о нем, да, но не любила. Ни разу за все время, что мы были вместе, я не чувствовала такого. Свободу. Эйфорию. Удовлетворение.

Неохотно я отстранилась. Тема средств защиты была глупой, учитывая его жизнь до меня, но я все еще считала, что мы оба должны с этим разобраться.

— Ммм, у тебя никогда, я имею в виду, очевидно, это первый раз…

Он провел пальцем по моему обнаженному плечу.

— Нет, конечно. — Нахмурившись, он добавил: — Зато у тебя был.

Это было последнее, что он хотел услышать, но я не желала, чтобы между нами оставалась какая-либо ложь.

— Это, вообще-то, неловко… Я имею в виду, Алекс и я…

Я пыталась объяснить, но он меня остановил.

— Это было твое прошлое. Я твое будущее. Алекса больше нет?

— Больше нет. Я знаю, чего желаю. Просто хочу, чтобы ты знал, что у нас было, я имею в виду, я на таблетках, потому что я уже… Так что я не могу…

Боже. Я чувствовала себя идиоткой.

Кайл, казалось, не замечал. Он улыбнулся и снова притянул меня ближе. Когда он целовал меня, все остальное таяло. Наше нижнее белье и джинсы Кайла присоединились к моим на гостиничном полу. Я устроилась сверху, медленно опускаясь ниже и глядя в его лицо.

— Нет, — сказала я, когда он закрыл глаза. — Смотри на меня, пожалуйста.

Ледяные голубые глаза горели, когда он взял мое лицо и притянул к себе.

— Пожалуйста… — умолял он, — мне нужно…

— Хорошо, — прошептала я, мой собственный голос охрип. — Действуй.

Прежде чем я поняла, что произошло, Кайл был надо мной, пряди черных волос упали вперед. Я подтянулась и убрала их, я хотела видеть его лицо, нет, мне нужно было видеть его лицо. Его глаза никогда не покидали моих. С кем-либо еще, при других обстоятельствах этот изучающий взгляд заставил бы меня смущенно поеживаться, независимо от моей уверенности в себе. С Кайлом было по-другому. Он не пялился на меня, он смотрел. Чище, чем кто-либо когда-либо. Это был словно наркотик, и мне нужно было больше. Я бы всегда нуждалась бы в большем, и это все еще немного меня пугало. Кайл, и правда, был тем, кого мне всегда будет не хватать. Моей нирваной.

— Это не может быть настоящим, — прошипел он. — Я не заслуживаю…

— Заслуживаешь, — настояла я. Слезы собрались в уголках глаз, и я заткнула дальнейшие протесты жестким поцелуем. Каждая клеточка моего тела готова была взорваться. Нет мира снаружи. Нет Деназена. Нет отца. Только Кайл и я.

— Для меня, — произнес он. Это получилось что-то среднее между сдавленным рычанием и стоном. Это было шокировано, и это было ревностно. Переполнено болью и пронизано радостью. — Ты была создана для меня.

На краткий миг время остановилось, а затем помчалось вперед. Мир взорвался.

И наступил покой.