Послеполуденное солнце осторожно косилось в окна малой приёмной залы, тонкими лучиками пробегало до тронного возвышения и испуганно замирало у его подножия. Ашам с отстранённым интересом разглядывала изразцовые плитки пола. После вчерашнего штудирования финансовой документации она отупела настолько, что даже смогла сосредоточиться на угрожающем шипении Совета глав Высоких Домов без особого раздражения.
— … вынуждены соперничать с простолюдинами! — донёсся до неё обрывок страстной речи.
— А что, боитесь — не выдержат конкуренции? — с ленивым интересом спросила она, поднимая взгляд на собеседника. Почему-то её слова, сказанные тихо и без нажима, тем не менее, были отчётливо слышны даже в самом дальнем углу зала. — И зачем тогда империи нужна такая аристократия? — риторически вопросила демон, а когда один из глав подскочил с места, повысила голос. — И не надо мне напоминать о заслугах предков, которые кровью завоевали привилегии для потомков. Мы живём сейчас, а не тогда. Если ваши дети не способны выдержать экзамен при поступлении, значит — они не достойны права учиться. Запомните, больше со стороны империи не будет благотворительности в сторону сытых и богатых. Нужно вам это сборище дармоедов — можете содержать его сами на деньги своего Дома.
— Это ваше окончательное слово?
— Да.
— Не будьте так самоуверенны. Возможно, у нас найдутся средства заставить вас изменить своё решение.
На этой угрожающей ноте заседание совета закончилось, а Ашам неожиданно вдруг осознала, сколько планов завязано на удачу последнего мероприятия. И если Юргон не справится со своей миссией, порядок в стране придётся наводить огнём и мечом. Намного проще и рациональней хорошенько припугнуть глав Домов, чтобы они сами разбирались с недовольными членами своих кланов.
Вечер подкрался как-то незаметно. Загружая себя делами и проблемами, она делала всё, чтобы не думать, не беспокоиться понапрасну. А что если его там поймают? Или убьют? Что если вот тот юр, гордо вышагивающий по галерее, бросит к её ногам его голову? От таких мыслей демону становилось дурно. Помогала только работа. Лишь уйдя в неё с головой, Ашам могла отвлечься от тревожных мыслей.
Но вот отпущены загнанные до полусмерти секретари, и Ашам осталась наедине с собой. У неё не было надежды спокойно заснуть. Для этого, как минимум, нужно обрести душевное спокойствие. Что надо сделать, чтобы вернуть равновесие своему внутреннему миру? Дать ему ещё одну точку опоры. А то, в последнее время она слишком зациклилась на делах государственных, поставив само своё существование в зависимость от их успеха. А ведь это не так. Пришла пора, наконец, вспомнить, кто она такая. А то умудрилась почти забыть о своей истинной сущности и присущие демонам специфические способности применяла от случая к случаю.
Она не шутила, когда говорила на собрании иерархов, что демоны в основном существуют в информационно-энергетической форме. И за те годы, что она провела в форме бесплотного духа, помогающего в критические моменты жизни разумным существам, а заодно снимающим память с них, её представления о собственном теле и его возможностях существенно изменились. И где-то вся эта информация спит, дожидается своего часа. Её нужно только активировать.
Переодевшись в уже не раз использованный костюм мальчика-пажа, она по потайным ходам выбралась на крышу юго-восточной башни. Пожалуй, только там можно было найти необходимое ей уединение. Начать тренировки демон решила… с распевки. Ну да, начинать лучше всего со знакомого, а в том, что голосовые данные у неё теперь незаурядные она имела возможность убедиться. Во всяком случае, ей не составляло труда говорить так, что без усилий было слышно даже на очень большой площади полной народа, или, к примеру, собеседника начинал охватывать иррациональный страх даже от самой безобидной фразы. Поэтому тренировка голоса — не забава, а важная часть её дара. И ей даже думать не хотелось, что подумали её подданные, после того, как на её вопли по нескольку раз начинали отвечать то окрестные коты, то собаки.
А потом была долгая пробежка по скользким от ночной влаги крышам, и именно в этот момент ей удалось почувствовать собственную свободу и независимость от обстоятельств. Даже полёт на драконе, совершаемый из чисто практических соображений, не давал этого ощущения.
И, уже возвращаясь в свои покои, Ашам заглянула в библиотеку. Там по-прежнему было тихо, но отнюдь не пустынно. Как и в первый день её пребывания полуночничал за книжкой Лим Носток, однако теперь он был не один такой. За соседним столиком и в отдалении тоже кто-то увлечённо шелестел страницами. Похоже, её идея о создании научно-рационализаторских центров приживается. Нужно будет, как-нибудь потом, поинтересоваться их успехами.
Доказательство того, что их с Юргоном план начал исполняться, она получила уже на следующий день, когда во время приёма посольства из Вингора, распахнулись тяжёлые створки, и в облаке ярко-красных разлетающихся юбок в парадную залу влетела статная красавица, жена главы Дома Нерлех, Мартина Лилея Нерлех. Раздались в стороны обескураженные послы, когда она рухнула на колени у самого тронного возвышения.
— Верни сына, повелительница! — из глубины души вырвался не то крик, не то вой.
Пришлось сходить с трона и поднимать горюющую мать на ноги, что было совсем непросто: когда имеешь рост чуть больше полутора метров трудно справиться с высокой женщиной. А заодно сочувствовать и уверять, что для поиска её кровиночки задействованы лучшие жандармские силы и что ей нужно только набраться мужества и терпения, и всё образуется. Неприятно-то как. Женщина, между прочим, искренна в своём горе. Такую не хочется обманывать. А вот кое-кто из Высоких юров с любопытством глядит на реакцию повелительницы. Явно эта сцена была заранее срежиссирована. Нет, не стоит подозревать саму Мартину, а вот муж, да и остальные наверняка могли её задержать, уговорить действовать по другому, не устраивать некрасивую сцену, но не стали.
Её увели, но приём всё равно закончился как-то скомкано. А после него в рабочий кабинет Заместителя Императора, оттолкнув в сторону растерявшегося секретаря, ворвался сам Кендар Корий Нерлех и швырнул перед ней сложенный вчетверо листок.
— Что это такое?
Она развернула и внимательно прочитала послание, как будто впервые видела его.
— Угрозы и предупреждения, я полагаю.
— Слушай, девка, не делай вид, что это не твоих рук дело! — он угрожающе навис над ней. — Не вернёшь мне сына, я подниму бунт! Я переверну всю империю! И остальные Дома меня поддержат!
— Только дёрнись, — прошипела демон сквозь зубы, поднимая на него взгляд чёрных, колдовских глаз и четь привставая. — И пострадает не только твой сын, но и остальные. И уж я-то найду способ сообщить остальным главам, так, что никто не усомнится, благодаря кому они потеряли своих детей.
Кендар отпрянул. В твёрдом взгляде Заместителя императора не осталось и следа той мягкости, с которой она утешала его жену.
— Будешь сидеть тихо сам и родичей своих приструнишь — получишь сына целого и невредимого. Всё понял? А теперь пшёл вон!
Когда Кендар спиной открыл дверь и скрылся за её створками, она без сил опустилась в кресло. Всё-таки при таких эмоциональных выплесках трудно сдерживать свою демонскую суть. Она так и норовит вырваться на свободу и что-нибудь подвинуть в мире.
Свернув к небольшому служебному помещению, Кендар Корий Нерлех оказался у рабочего стола мага, выделенного ему, по такому случаю, Башней.
— Всё прошло нормально? Вы заставили её высказаться? — спросил маг, вглядываясь в слегка бледноватое лицо Высокого юра.
— Да. Вполне определённо.
Кендар подождал, пока маг отцепит небольшой амулет от его камзола, и осторожно опустился в стоящее рядом кресло. Сам лишённый способностей к магии, он обычно с удовольствием наблюдал за работой воспитанников Башни, но сегодня был не тот случай. Кендар с жадным нетерпением следил за руками мага, аккуратно достающими крошечный кристаллик из зацепов в украшении и помещающими его в приёмное устройство. Над рабочим столом засветилась небольшая, не больше двух ладоней в высоту, иллюзия кабинета. Чёткое изображение, ясный звук — прекрасная, достоверная иллюзия. Однако после обвинительной речи Кендара, картинка исказилась, звук «поплыл» и дальнейшая запись представляла собой мешанину цветных пятен и невнятных, бормочущих звуков.
— Вы это можете восстановить? — с едким разочарованием в голосе спросил Кендар, глядя на испорченный компромат.
— Скорее всего — нет. Повреждение было нанесено уже при записи. Максимум что можно сделать — попытаться выяснить природу повреждающего воздействия.
Не прощаясь и даже позабыв забрать кристалл, глава Дома Нерлех выскочил из рабочего кабинета мага.
Появился Юргон только утром четвёртого дня от начала операции. Вымотанный, осунувшийся, но страшно довольный. Глядя на него, можно даже не спрашивать о результатах дела — и так было ясно, что всё прошло успешно. Однако, ей нужны подробности. Это и интересно, и наверняка может оказаться небесполезно, а потому, сразу после лёгкого завтрака, они заперлись в кабинете. И первым что сказал Юргон, опустившись в кресло было:
— А ты знаешь, что в моё отсутствие здесь поработал шпионский амулет?
— Нет, — она удивилась смены темы и встревожилась. — Как ты это узнал?
— Подставка под светильник. Это не слишком хорошо заметно с места посетителя, но цветок в орнаменте слегка изменяет форму лепестков в зависимости от использованных в кабинете чар.
— Почему ты мне это раньше не говорил? — она обвела медные лепестки пальчиком.
— Как-то к слову не пришлось. И потом, я ведь понятия не имею, что ты знаешь, а что нет.
— А я не знаю, какая информация у вас тут считается само собой разумеющейся, — невесело усмехнулась она. — Рассказывай.
И следующие десять минут он рассказывал и показывал действие не только этого, но и всех остальных амулетов в кабинете. А потом демонстрация достижений магов-прикладников плавно перешла к повествованию о подземных приключениях. Ашам успокоилась (всё равно кто бы что не подслушал, этого уже не вернёшь, а особо тайных разговоров в отсутствие Юргона в кабинете не велось) и слушала захватывающее повествование как сказку. Закончил Юргон рассказ ночным нападением и вопросом:
— Вот теперь и ломаю себе голову: что делать с этим молодчиком? И выгнать будет неправильным и подпускать к серьёзным делам страшновато.
— А ты поставь его в пару к магу вору. Юлали, правильно? Ты же ведь не отправил его в горы? Пусть обучает его азам классической магии.
— Да. Я решил, что этот малый ещё может понадобиться мне здесь. Хорошая идея. И научится чему-нибудь полезному и присмотрит.
— А в подземельях действительно настолько красиво? — мечтательно улыбнулась Ашам. — Вот бы там побывать. Может они и под дворцом есть?
— Разумеется есть. Как раз там находится государственная казна и прочие секретные хранилища. А ты не знала?
— Откуда бы? Я из тех людей, которые считают, что завтрак сам собой появляется в буфете, чистые и отглаженные наряды в гардеробной, а императорские регалии в случае необходимости приносит специальный человек. По-моему всё логично.
— Ну, сводить тебя в катакомбы не обещаю. Слишком заметно будет лезть туда из моего дома. Но вот под храмовым городком есть что-то вроде музея. Там убранство подземного города сохранилось даже на верхних уровнях.
Конечно она не утерпела, и отправилась в храмовый город сразу же после обеда. Оставив свиту в главном храмовом святилище, Ашам осторожно скользнула в боковой придел. Туда, где напротив друг друга стояли Аватары Войны — Агрессор и Защитник, в руках одного меч, другого — щит, но лица, одинаково мужественные и суровые, неотличимы друг от друга. Именно здесь, по словам Юргона, находился вход в храмовое подземелье.
— Что привело вас сюда, прекрасная юра? — немного растерянно спросил верховный иерарх Ордена Связующих Дойр Юнтау, выступив из-за Аватара-Защитника. Это был уже немолодой, высокий, худощавый мужчина с роскошной гривой седых волос.
— Хочу попросить вас о личном одолжении, — искренне и немного лукаво улыбнулась она.
— Всё, что в моих силах, — церемонно и вежливо ответил ей он, однако сердце сжало нехорошее предчувствие. Неужели догадалась?
— Проведите меня по катакомбам.
И всего-то? Хотя, может зря он расслабился, и демон просто хочет высказать свои подозрения наедине? Дойр сделал приглашающий жест рукой — широкие рукава его одеяния взметнулись крыльями взлетающей птицы, и низко склонившись, нырнул в ничем не закрытый вход в подземный лабиринт.
— А почему у вас здесь нет никакой защиты? Мало ли какой искатель приключений захочет пощекотать нервы и заблудится, — полюбопытствовала Ашам, делая шаг вслед за служителем.
— Как это нет? — удивился Дойр, оборачиваясь к собеседнице, — на это место наложена иллюзия сплошной стены. Или на вас, на демонов, они не действуют?
— Вообще-то действуют. И не только иллюзии, а любая магия. Здесь, наверное, дело в том, что я точно знала, что вход есть и где он расположен.
Дойдя до конца длинного коридора, они свернули на лестницу.
— Мне говорили, что лестниц здесь не бывает. Исключение?
— Нет, что вы. Просто мы ещё не добрались до древних катакомб. Всё, что вы сейчас видите, сделано людьми уже в исторические времена, — и тут же резко сменил тему. — Скажите, юра, вы действительно только хотели взглянуть на храмовые подземелья?
— А что, очень вовремя появилась? — вопросом на вопрос ответила она. — Я действительно рассчитывала только на экскурсию, но кто знает, куда нас может привести промысел творца? Так что рассказывайте.
— Что рассказывать?
— Всё что должны рассказать. А уж что именно, решайте сами.
Он надолго замолчал, что-то обдумывая. Решился заговорить только когда они вышли в огромный подземный зал, тускло освещённый настенными лампами, и остановились у перилл, ограждавших гигантский провал в центре помещения. Голос Дойра гулко и невнятно разлетелся по подземелью.
— Я всё думал, стоит ли мне это говорить. Что предпочесть: верность давней дружбе и избранному служению или долгу перед короной. И наверное, выбрал бы первое, если бы не тот случай в Саду Всех Добродетелей. Вы, наверное, знаете, мы с коллегами потом провели собственное расследование и выяснили, что та модифицированная подпитывающая сеть которую вы сняли, действительно могла в течении нескольких месяцев погубить всё живое с Саду. Это недопустимо. И вызывает серьёзные сомнения в методах моих, до недавнего времени, друзей.
— Да. Я вас понимаю, — она невидящим взглядом уставилась в бездну под своими ногами. — Покушение на святыню в угоду сиюминутным политическим интересам не может не оставить отпечатка в душе.
— Вот именно. Давно, ещё юным послушником я избрал объектом служения Аватара Войны. И был верен своему признанию. И страшно недоволен, что нынешние императоры задумали сделать из народа воинов — земледельцев.
— Ну да, — хмыкнула Ашам, перебив, — а сидеть над экономическими расчётами вам было лень. И понять, что неспроста императоры выбирают такой путь развития для своей страны — тоже.
— А как же, — вернул ей невесёлый смешок собеседник. — Звон оружия и слава побед манит куда сильнее, чем скучная бухгалтерия. Для вас ведь не секрет, что не я один такой и нашлись люди решившие изменить политику государства.
— И вы их поддержали. Словом и делом, — решила она закончить откровения за служителя. И с тяжёлым вздохом спросила: — Имена назвать можете?
— Я знаю только одного — Кендар Корий Нерлех, мой друг детства и один из лидеров заговора. Остальные с кем я общался — члены его клана и особого интереса не представляют. Но если хотите, список я вам составлю.
— Составьте. Возможно, будет нелишне. Однако какая выгода Нерлехам в новой войне? Их клановые земли находятся довольно далеко от любой из границ.
— А вы не знаете? Они довольно дальняя родня династии Леерхон и могут в случае исчезновения прямого наследника претендовать на престол.
— Как и ещё шесть семей, находящихся с Леерхонами примерно в таком же родстве.
— Да. Но у Нерлехов поддержка больше. А кроме того, им оказывает серьёзную поддержку кто-то, кто от предстоящей войны будет иметь кровную выгоду. Кто, я, к сожалению, не знаю.
— Мда. Как полезно бывает иногда последовать собственным слабостям. Ведь если бы я не загорелась идеей осмотреть древние катакомбы, этот разговор, возможно, и не состоялся бы. Спасибо вам, мейлат. Ваши откровения сильно помогут мне в моей работе.
Она развернулась, и уже совсем было намеревалась уйти, как была остановлена окликом Дойра Юнтау:
— А как же пещеры? Вы же ещё ничего не видели! — и, совершив какой-то неуловимый жест рукой, он зажёг в зале яркий свет. Ашам замерла на месте. Зрелище того стоило. Все стены немалого зала покрывали удивительно яркие мозаичные картины. И не только стены. Она опустила взгляд вниз. Пол также был украшен поразительно хорошо сохранившимися картинами. И только в тёмный провал в центре не попадал свет современных ламп. Она подошла к ограждавшим его перилам и прикинула на глаз диаметр дыры — около пятнадцати метров.
— А что там? — Она кивнула на клубящуюся внизу тьму.
— Неизвестно. Спуститься мы так и не смогли, но насколько видит глаз, его стены покрывают всё те же красочные картины. Это самое грандиозное сооружение под столицей — остальные намного меньше и не так богато украшены. Как вы уже наверное заметили, от этого зала отходят множество боковых коридоров и далеко не всегда они начинаются на уровне пола. — В глазах у служителя зажегся какой-то фанатичный огонёк. — Мы предполагаем, что и у древних строителей это было культовым местом. Этот зал — прообраз Единого, а бесчисленные коридоры — его аватары. Центральный же провал символизирует спуск в преисподнюю.
— Многовато труда затрачено для иллюстрации чистого символизма, — она сокрушенно покачала головой. — Как только люди не понимают назначение какой-либо древней постройки, как ей сразу же приписывается сакральный смысл, как не требующий логического объяснения.
— У вас есть другая версия?
— Даже не версия. Я примерно знаю, кто и зачем построил это сооружение.
— Как? Откуда? Ведь они не оставили нам даже своих изображений!
— Оставили. И множество. Вы их попросту не узнали. Выключите весь свет. Я попробую включить естественное освещение.
Заинтересованный иерарх молча и незамедлительно повиновался. Пещера погрузилась в непроницаемую тьму, в которой особенно отчётливо были слышны все немногочисленные звуки. Демон глубоко вдохнула, однако выдоха не послышалось, вместо этого, спустя всего несколько секунд, начали испускать мягкий голубоватый свет выточенные в стенах полуколонны, которые на полу и в потолке теряли свой объём, но продолжали светиться и переплетались в сложный геометрический узор. Этот же свет озарял теперь и провал по центру помещения.
— Вот, — Ашам подвела Дойра к одной из стен. — Это изображение древнего местного жителя.
— Постойте, это же просто морской гад какой-то? — на настенной росписи, плавно переходящей кое-где в мозаику и с удивительным мастерством использующей природную неровность камня, действительно был изображён морской житель. Глокожий, большеголовый и с несколькими десятками гибких щупальцев, он абсолютно не был похож на человека.
— И тем не менее, это они и есть. Кстати, вас и раньше должно было насторожить обилие изображений именно этих существ. Это троххи, во всяком случае, именно так их называли в мире, где мне с ними довелось столкнуться. Народ довольно воинственный и агрессивный, но при этом не лишённый чувства прекрасного. Давно освоили путешествия между мирами и заселили все пригодные для них территории — мелководные тёплые моря. Строят вот такие пещерные города, — она обвела широким жестом окружающее пространство. — По понятным причинам, им проще благоустроить подводную пещеру, чем строить дома на дне морском. И то, где мы с вами сейчас находимся, в древности было, скорее всего, чем-то вроде городской площади с отходящим от неё проспектом и множеством небольших улочек. Если применять наземные аналогии.
— Куда же они делись?
— Изменился климат. Море отступило. Что им тут было делать? Эвакуировались в другие миры.
— Но как же тогда ловушки? Если, как вы утверждаете, это просто жилой город, покинутый жителями по причине природной катастрофы?
— А нет никаких ловушек. Скорее всего, за них принимают до сих пор кое-где действующие системы жизнеобеспечения города. Что бы вам было понятно, представьте себе дикаря, попавшего в наш с вами город. Чем могут показаться ему люки городской канализации? А ванная комната, где при неосторожном повороте всего одного рычага, с потолка может политься крутой кипяток? Я уж не говорю о мельницах и промышленных мясорубках — это явно изобретение нечистых сил.
В результате получилось, что не служитель проводил для демона экскурсию, а она для него. И после со всей возможной скоростью поспешил домой, чтобы записать всё, до последнего слова, пока не забыл. Все политические терзания, с которыми ещё утром он пришёл в храм, внезапно отступили на второй план под грузом новых, ярких впечатлений.