Магическая академия (СИ)

Акула Ксения

Часть пятая

Полоса препятствий

 

 

Глава первая

Игры стихий

На занятиях по защите я поняла, что внимание Драко обращено к кому угодно, но только не ко мне. Ощущение отверженности и ненужности увеличилось, ввергая меня в целую пучину страхов, сомнений и неуверенности в себе и собственных поступках. Казалось, что с новой внешностью я получила комплекс неполноценности и раздвоение личности. Прежняя Элана недоумевала по поводу моего состояния и рвалась в бой, нынешняя Дрю боялась поднять нос от земли и быть замеченной, а тем более узнанной. Мирра смотрела на меня с грустью и пыталась подбодрить, Рик обещал помочь в освоении нового тела и при этом дурашливо улыбался, а Дак еще примеривался к новому образу и думал, с какой стороны ко мне подойти. Он вообще стал намного осторожнее после случая со стеной на Черном Омуте и теперь опасался и моего лица, вдруг я не та, за кого себя выдаю. А я хотела уйти ото всех и побыть в полном одиночестве, но защита закончилась и начались стихии.

Айриш и Статсон подхватили меня с двух сторон и потащили за парту рядом с ними. Хорошо, что Ледмар сидел в стороне, его присутствие действовало на нервы.

— Ты что там устроила? Зачем накричала на свою маму, разве она виновата в том, что ей дали такое испытание? — Начал отчитывать меня Статсон.

И ведь правду не скажешь, что это она сама бросила нас в пропасть и еще не факт, что собиралась спасать.

— Ребят, я обещаю больше так не делать, очень испугалась за вас, вот и сорвалась.

— Это мы должны за тебя пугаться, не бери ответственность всей команды на свои плечики, договорились?

Я кивнула.

— У нас к тебе предложение, — продолжал Айриш, и я впервые услышала его звонкий мальчишеский голос, — давайте встретимся вечером все вместе и попробуем лучше узнать друг друга. У меня сегодня день рождения, и родители устраивают вечеринку в Городе. Придешь?

— Ой, — выдала я автоматически, — а мне надеть нечего.

Драконы расхохотались и оглядели меня с ног до головы, чем вызвали краску смущения, залившую щеки.

— Драконицы! Ну что с вас возьмешь. Если честно, то мне все равно, в чем ты придешь, но лучше, если это будет платье. — Пожал плечами Айриш. — Встречаемся в холле в семь.

— А гулять до утра будем, а то у меня первая пара у Вольного, кто знает, какое он нам устроит испытание.

— У нас завтра выброс к Источнику, можно выспаться прямо на травке, а тебя я лично отправлю в академию к двенадцати. — Пообещал именинник.

Я согласно кивнула и замерла, поймав на себе изучающий взгляд Алмы.

А вот и не дождешься с моей стороны никаких провокаций, мамочка, мне срочно нужна твоя помощь с платьем, поэтому обещаю быть примерной дочкой и старательной студенткой.

Алма с первых минут занятия захватила внимание всех стихийников рассказами о магии воздуха. Драконица развела в стороны широкие мозолистые ладони и соткала из прозрачных нитей что-то наподобие гамака.

— Тема нашего сегодняшнего урока магия воздуха, — начала Алма глубоким грудным голосом. — Каждый из вас должен уметь выживать в этом мире, а не просто жить. Нынешняя ситуация такова, что в любой момент на этот континент обрушится мощная сила черных драконов и тогда каждому из вас предстоит сделать выбор: спрятать голову в песок или сражаться за свой дом, своих друзей и самих себя. Магия воздуха призвана помочь вам в любой непредвиденной ситуации. Это заклинание магического кокона — тонкие воздушные волокна оплетают вас со всех сторон и делают невесомыми. Вы превращаетесь в ничто, вы растворяетесь перед врагом, вы парите в пространстве между небом и землей.

Я покраснела и усиленно терла глаза, чтобы не расплакаться. Значит, выход все-таки был, не упасть, а создать такой вот кокон, но я ведь не маг стихий, выходит, не меня проверяла Алма, а Статсона и Айриша — студентов своего факультета. И почему я готова думать обо всех плохо, ведь раньше такого не было?

— Друзилла, дорогая, тебе придется задействовать весь свой магический резерв эмпата. Постарайся перелить силу одной магии в другую, попробуй уравновесить в себе способности к стихиям со способностями эмпата. Закрой глаза и попробуй услышать голоса вокруг себя — это стихия воздуха разговаривает с тобой. — Объясняла Алма, а я растворялась в тембре ее голоса. — Все остальные уравновесили в себе энергию и магию водуха. А теперь плетем пальцами кокон. Последние ряды, плести нужно не интриги, а воздушные нити. Да, Патриция, я обращаюсь и к вам в частности. Отчисление с факультета еще ни для кого не отменяли.

Сосредоточилась на своем сознании, пытаясь найти малейшую связь со стихией воздуха, но в голове жила звенящая пустота, и магическая сущность дремала в сторонке. То, что раньше давалось мне интуитивно, сейчас вызывало такое напряжение, что я даже вспотела. Струйки холодного пота бежали по спине, а сознание все еще молчало. Попыталась перетянуть магию эмпата на сторону стихий, но мысли путались и ничего не получалось. Эх, если бы преобразить одну магию в другую, но это лишь временное замещение, а мне нужно разбудить истинные стихии. Вдруг меня как будто ударило чем-то тяжелым по голове, и я вылетела за пределы собственного сознания, погружаясь в беспросветную темноту. Откуда-то сбоку приближался ко мне танцующий огонек, но его тут же кто-то задул, а впереди уже шумело и ревело что-то мокрое и огромное, повергая меня в трепет и ужас. Ледяные капли вонзились в оголенные участки кожи, а затем превратились в потоки воды, засасывающей все глубже и глубже и все это в кромешной беспросветной тьме. Я пыталась закричать, но рот заливало водой, пыталась барахтаться, чтобы не уйти в водоворот с головой, но тут оказалось, что сижу на земле. Пощупала то, что было вокруг меня. Так и есть, обыкновенная сухая почва, скорее всего земля, потому что для песка слишком утрамбована и неоднородна. Как только я решила, что испытания закончены началось настоящее землятресение, меня швыряло из стороны в сторону, я разбила локти и, кажется, пару раз стукалась головой. Снова зажегся огонек, и я понеслась вперед с такой скоростью, что звенело в ушах. Меня как будто толкали в спину воздушные потоки и, как на американских горках, то подкидывали вверх, то резко опускали вниз, с той лишь разницей, что я летела сама подобно птице, расставив руки в стороны.

Чувство восторга и радости заголосили во мне одновременно с чувством страха, но постепенно остались лишь первые, и я летела вперед, широко открыв глаза. Наконец, показался свет в конце тоннеля, и меня выбросило в какой-то белы туман. Движение замедлилось и тело теперь просто парило в свободном полете, плавно поднимаясь и опускаясь. Слева и справа начали мелькать какие-то картинки. Большой тронный зал императора черных драконов, Гордн, который меряет шагами пространство и Дантр, злобно сжимающий кулаки. Вспышка и Гордн уже лежит на полу, а император замирает с маской ужаса на лице. Видение гаснет, но тут же на смену ему появляется новое. Кабинет Дариэна. Отец и сын стоят напротив друг друга, а потом подбегают к окну, как по команде и на что-то смотрят. Я тоже смотрю вместе с ними и вижу сегодняшнее утро. Мы висим над пропастью, Дора без сознания раскачивается из стороны в сторону, а Дорн и Статсон пытаются привести ее в чувство, я творю заклинание щита, и элементаль огня растворяется в воздухе. Дариэн пытается удержать Вольного за руку, но тот дергается и бежит к выходу. Видение тонет в облаке, а я уже стою посреди долины и вижу, как множество черных драконов во главе с императором приближаются к кому-то. Оглядываюсь за спину и понимаю, что окружена эмпатами: Мирра, Дак, Рик, Доромир, Вольный. Они стоят связанные магическими нитями и не могут сдвинуться с места, вперед выходит Дантр и хватает другую меня за руку, притягивая к себе, Вольный что-то кричит, другую меня отталкивают, и император радостно скалиться и раскрывает объятия навстречу эмпатам. Снова туманное облако перед глазами, а я уже в собственной комнате в Черно-белом замке. На руках у меня крошечное создание, маленькая головка со светлым пушком, ручки сжаты в кулачки, а глазки, словно два бездонных голубых сапфира, смотрят на меня с любовью и ожиданием. Что же я должна сделать? Чего ждет от меня эта малышка? Но вот картинка гаснет и я смотрю, как по небу летит огромный белый дракон, он приближается все ближе и ближе и я понимаю, что он хочет мне помочь, закрыть от чего-то неминуемого. Крылья дракона раскрываются и окрашиваются кровью. Я кричу так громко, словно меня заживо режут ножом и понимаю, что вернулась в сознание. Алма качает меня на руках, словно ребенка, студенты с ужасом смотрят на мое тело, которое тут и там покрыто ссадинами и синяками. Одежда порвана, волосы спутанными грязными прядями лезут в глаза, а в груди разливается такая боль и такое отчаяние, что я снова кричу, кричу до тех пор, пока в аудиторию не врывается Вольный и буквально силой выдергивает мое тело из рук Алмы, совершая выброс в Храм.

Через несколько мгновений, когда я уже успокаиваюсь и просто сижу с закрытыми глазами, вновь и вновь прокручивая увиденное, появляется Алма и Дариэн. Они молча кивают на здание Храма, и мы вместе входим внутрь. Вольный все еще поддерживает меня за плечи, как будто боится, что я вот-вот упаду. Садимся за стол.

— И что это было, Элана? — Строго спрашивает меня стихийница, но я вижу, что и у нее до сих пор дрожат руки.

Пересказываю все, что со мной случилось и вижу шок на лице драконицы. Перевожу взгляд на Дариэна, он сосредоточенно о чем-то думает, потом на Вольного, но он отводит глаза и смотрит в окно.

— Что все это значит? — Спрашиваю Алму, но она сначала смотрит на ректора, как бы спрашивая у того разрешения. Дракон кивает головой, соединяет пальца под подбородком и упирается в них лбом.

— Ты проходила испытание стихиями, и только одна магия из четырех теперь доступна тебе, та, которую ты не испугалась. — Говорит Алма и закручивает на ладони воздушную воронку. — Стихия воздуха избрала тебя и пометила, как одаренную. Ты прошла ее испытание, и она открыла тебе фрагменты будущего. То, что ты видела, рано или поздно произойдет, Элана, и никто, ни один из ныне существующих магов, не способен предотвратить то, что показали тебе стихии.

— Значит, черные драконы придут и попытаются разрушить наш континент? — ахнула я.

— Они не просто придут, Элана, — ответил мне Дариэн, — судя по всему, они потребуют вместо одного раба пятерых и получат то, что хотят. Их, но не тебя. — Добавил ректор и встал из-за стола. Поднялась и Алма, оставляя меня наедине с Вольным.

Дракон все еще смотрел в окно, но по его лицу пробегали судороги. Эмоции сменяли одна другую, а я попыталась подбодрить Вольного.

— Это только обрывки будущего, я не видела, что произойдет дальше!

— Ты не понимаешь, Элана, — прервал меня дракон, — стихии показали тебе переломные моменты истории, уж кому, как не мне это знать. Именно в тот момент, глядя из окна отцовского кабинета на тебя, висящую над пропастью и отражающую атаки элементаля огня, я понял, что не могу снова потерять ту, которая так глубоко засела где-то внутри, что больше не хочу быть одиноким и отверженным, что ты нужна мне как воздух, больше, чем воздух. Я бежал так быстро, как только мог, понимая, что теперь всегда буду рядом, даже если ты этого не захочешь. Мне было наплевать на то, что ты можешь заслуженно послать меня куда подальше. Я знал, что прежнего меня не вернуть, знаю это и теперь. Меня словно разделили на двое, и живет только одна часть из двух, пытаясь подняться с колен. Мне нужно было сказать все это тебе, сказать именно тогда, в тот момент.

Черные драконы больше всего на свете хотят вернуть себе чувства и эмоции, и они получат это, остается только ждать этого момента. И Дариэн прав, стихии не зря показали, что Дантр отталкивает тебя, ты не нужна им, Элана, почему-то больше не нужна.

А я вспоминала вопрошающий взгляд младенца, окровавленную белую драконицу и волосы на затылке шевелились от ужаса и паники. Что нас всех ждет в недалеком будущем и как можно быть готовой к такому?

— У тебя вечеринка сегодня? — Прервал мои мысли Вольный. — Тебе лучше пойти, Элана, никто не должен понять, кто ты на самом деле, а для этого тебе необходимо поддерживать связь с новыми знакомыми. Постарайся жить, как прежде.

Но я понимала, что так, как прежде, не будет уже никогда.

 

Глава вторая

Танцуют все!

Мирра помогла мне с платьем и даже с прической, соорудив на голове что-то вроде башни с завитушками.

— Убери руки, — хлопала она меня по ладоням, — ты ничего не понимаешь в городской моде.

Ледмар был вынужден пригласить подругу на бал, на этом настаивали его родители, и драконица была просто счастлива, что теперь и я буду рядом, поэтому из кожи вон лезла, чтобы привести меня в надлежащий вид. Темное платье с глухим воротничком и длинными рукавами подходило скорее монашкам, чем юным драконицам, но и тут злосчастная мода предписывала одеваться именно так, а не иначе. Темно-синяя плотная ткань облегала грудь, живот и бедра, подчеркивая каждый изгиб и не скрывая недостатков. Надо радоваться, что в семнадцать еще нигде ничего не висит, иначе это было бы не платье, а катастрофа.

Мирра вдела длинные серебристые нити в уши и заставила меня поверх рукава закрепить шесть золотистых браслетиков-колец. Это все, что мы можем себе позволить, одно украшение в виде серег, колец, браслета или колье.

— Строгая у вас мода, — равнодушно пожала я плечами, пытаясь немного встряхнуться. Бал же все-таки, танцы. Да, и прогулка в Город мне сейчас точно не помешает, я еще пребывала в состоянии тихого ужаса от всего произошедшего со мной на занятии по стихиям.

Ледмар и Айриш стояли у нашей двери ровно в семь, приглашая на выход. Оказывается, я была спутницей самого именинника, но не помнила, чтобы меня кто-то предупреждал об этом заранее.

— Ты великолепна, Дрю, — сделал мне комплимент стихийник, и я улыбнулась, почувствовав, что мне приятна его похвала, — личный транспорт ждет тебя в оранжерее. Я посмотрела на подругу вопрошающе, но та лишь пожала плечами, и из холла каждый из нас пошел своей дорогой. Ледмар и Мирра в долину к канатной дороге с остальными приглашенными, а я и Айриш — в оранжерею.

— Что за личный транспорт, — полюбопытствовала я, пока мы шля к оранжерее.

— Потерпи и увидишь.

Спустя пару мгновений, я увидела дракона, запряженного в большую позолоченную карету с гербами на дверце.

— Акх! — Как-то жалобно выдавила я. — Это еще что такое, Айриш?

Дракон явно был польщен моей реакцией.

— Это личный транспорт для принцессы и самой красивой драконицы в академии.

— Ты это серьезно? — Посмотрела я на стихийника.

— Абсолютно, Дрю. Возможно, я немного тороплю события, но ты поразила меня сегодня настолько, что я, кажется, влюбился. — И Айриш подал мне руку, чтобы помочь подняться по ступенькам в карету.

Сказка начиналась очень интригующе, и мне уже натерпелось ощутить на себе всю прелесть подаренной мне передышки и заслуженного отдыха от мировых проблем.

Полет получился незабываемым. Я высунула голову в окно и подставляла лицо навстречу воздушным струям, ловя на себе лучи заходящего солнца. Теплые потоки овевали, словно обнимая меня, и прическа была безнадежно испорчена, свободными локонами упав на плечи, грудь и руки. Шпильки сыпались в омут под нами и пропадали там маленькими золотистыми искорками. Айриш крепко держал меня за талию внутри кареты и что-то кричал, но мне было совершенно наплевать на его беспокойство, сам придумал везти принцессу на бал в карете, вот и получай все остальное в придачу.

Наконец, пейзаж внизу сменился на городские улицы, парки и торговые площади, я обозрела с высоты все четыре замка-зубца, идентичные друг другу, и мы стали снижаться недалеко от одного из них. Огромный особняк в стиле ар-деко смотрел на меня своим застекленным фасадом. Четыре мощные колонны поддерживали треугольную крышу и были украшены по всему второму этажу витыми решетками балконного ограждения. От центрального крыльца вправо и влево отходили веранды, застекленные от пола и до потолка, и все это великолепие выкрашено в нефритовый цвет.

— Красотища! — выдохнула я невольно, — не дом, а мечта.

— Ты еще в главном зале не была, там один камин занимает пол стены, и стекла на веранду освещены магической подсветкой. Мама постаралась и сделала наше родовое гнездо уютным, пошли, я познакомлю тебя с ней.

Вот так, не успев толком прийти в себя, я была представлена родителям Айриша, его братьям и сестрам и всей присутствующей родне. Мама дракона умелым движением ловких пальчиков скрутила мне волосы в замысловатый узел и закрепила шпильками.

— Так намного лучше. Ты очень симпатичная, Дрю, я рада, что Айриш, наконец, привел домой не Статсона, а настоящую молоденькую драконицу. Ты танцуешь?

— Конечно, — ответила я, не задумываясь, и была приглашена на три вальса и одну танцевальную игру, правила которой мне обещали поведать в процессе самого бала.

Начали пребывать гости, и мы с Айришем поспешили встать у главного входа, улыбаясь пришедшим и отвечая на их приветствия. Подарки складывали горкой на большом столе с красиво изогнутыми ножками.

— Я совсем забыла про подарок, Айриш, — прошептала я дракону, — прости меня.

Он улыбнулся кому-то и нагнулся к моему уху.

— Ты должна мне поцелуй в щечку, и мы в расчете, — усмехнулся стихийник.

Я даже опешила от подобной наглости. А дракон-то настроен решительно, как бы мне не оказаться под утро в его спальне, знаю я, чем обычно заканчиваются подобные невинные поцелуи в щечку!

Спокойно, Элана, главное ничего не пей и никуда не ходи с драконом вдвоем.

Кто ж знал, что я буквально через час нарушу оба запрета одновременно.

Танцы начались сразу же по прибытии всех гостей. Ведущий дракон, разряженный под павлина, хвоста только не хватает, объявил именинника принцем, который должен выбрать себе принцессу и станцевать с ней первый вальс. Айриш решительно вышел в центр круга, таща меня за собой. Я шагала немного неуверенно, стараясь не осознавать, что сейчас на меня с любопытством смотрят первокурсники, среди которых почти все стихийники и в том числе Патриция. Надеюсь, когда я начну танцевать, никто из них не вспомнит меня настоящую. Музыка как всегда раздавалась отовсюду сразу, и я тут же забыла обо всем на свете, погрузившись в мир звука и волшебство движений. Айриш уверенно взял мою руку, другую опустил на спину и повел меня в первом па.

Раз, два, три. Поворот. Я немного откинула голову назад и поймала на себе восхищенный взгляд дракона. Снова шаги и Айриш отпускает меня в свободном повороте, а я раскидываю руки и прокручиваюсь три раза вместо одного, да так быстро, что платье взмывает вверх. Плавные движения перерастают в страстные выпады и подъемы.

Раз, два, три. Айриш опускает меня назад, а сам наклоняется следом и резко выпрямляет, ловя взглядом изгиб губ и шеи. Раз, два, три. Поворот и губы дракона скользят по шее вниз-вверх, лизнув ушко, и снова отправляя меня в тройной поворот. Подхватывает меня и ведет по залу, описывая почетный круг, а гости заворожено провожают нас взглядом. Последний такт и дракон подхватывает меня на руки и кружит, а потом я скольжу по его телу, замирая у самого его лица, и дарю имениннику обещанный поцелуй, срывая овации у всех присутствующих. Голова все еще идет кругом, как всегда, после того, как я выложусь в танце, на душе легко и спокойно, хочется пить и Айриш тянет меня к стойке, где бармен уже протягивает нам какие-то коктейли.

— За именинника, — провозглашаю я тост и осушаю бокал, понимая, что он был далеко не безалкогольным.

— За прекрасную принцессу, — вторит мне Айриш и тянет меня на веранду, игнорируя гостей.

Взбираемся по винтовой лестнице наверх, выскакиваем на балкон и ловим последний луч заходящего солнца, после которого на небе одна за другой таинственными золотистыми огоньками зажигаются звезды. И я ловлю себя на мысли, что никогда больше не забуду этот волшебный момент, который показал мне, что в самых темных мыслях есть место для светлого мгновения, полного сказки и настоящего незабываемого чуда.

— Ты необыкновенная, Дрю, я счастлив, что судьба привела тебя к нам в академию. Теперь я смирился с мыслью, что эти пять лет мне будет не так скучно, как казалось вначале.

— Сноб, — подначивала я дракона, — вам бы богатеньким мальчикам только из пеленок и сразу в политику играть, — невольно вспомнила я Дантра, — наслаждайся этим временем, кто знает, что нас ждет впереди.

— Я уверен, что немало испытаний, но если Дора больше не будет хлопаться в обморок, то мы обязательно справимся, — рассмеялся дракон, — я хочу, чтобы эти пять лет ты всегда была где-то рядом, о большем не прошу, — сказал дракон, глядя в небо.

Прости, Айриш, но я не могу пообещать тебе даже этого, — подумала я про себя, — давай не будем загадывать так далеко, — добавила вслух.

И тут же на меня накатила волна страха за то, что в ближайшем будущем я могу потерять всех близких мне друзей и особенно Вольного. Не знаю, как и почему, но именно в эту минуту я представила себе его первую несмелую улыбку с ямочками, потом робкий вопрошающий и такой серьезный взгляд янтарных глаз, его признание почти в любви и улыбнулась. Как жаль, что мы не можем вот так вот взяться за руки и радоваться нашему счастью, как много препон ставит нам сама жизнь. Я несовершеннолетняя студентка, а он преподаватель и куратор моего курса. Ни Драко, ни Маша не одобрят наших отношений, ни тем более Дариэн. Кем мы станем друг другу, в конце концов, может ответить только будущее, а оно не предвещало мне ничего хорошего.

 

Глава третья

Мой первый полет

Пришла и в драконий мир осень, полились медленные затяжные дожди, небо затянулось серыми мокрыми облаками, нависавшими над самым замком, а деревья, кусты и трава припадали к самой земле от порывов ледяного северного ветра. Вольный, наконец, стал проводить занятия в аудитории, и мы подолгу практиковали изменение настроения, поэтому я ходила радостная и счастливая, когда все повесили носы и ковырялись вилкой в тарелках, сонно протирая глаза. Мирра каждый вечер убегала прятаться от Ледмара, который настойчиво звал ее к себе домой, так как родители изъявили желание познакомиться с невестой сына поближе, и я подозревала, что скрывается она в библиотеке наверху на пару с Доромиром. Айриш, Статсон, Дорн и Дора теперь каждый вечер недели приходили ко мне в комнату, и мы читали книгу за книгой, изучая элементалей и эфиров, их основные боевые умения и защиту от нападения. Некромантка даже создала фантомов злых духов, но что-то перепутала и после заклинаний изгнания они не исчезали, завывая над ухом ночи подряд. Мирра так пугалась, что спала на диване в общей гостиной, а мне пришлось переехать на время в свою старую спальню, даром она до сих пор была пустая. Здесь-то и произошло то, что потом надолго выбило меня из колеи, хорошо хоть из-за погодных условий перенесли зачетный бег с препятствиями, иначе команде пришлось бы без меня плохо.

Было пасмурное утро пятницы, и первые две пары отменили: Вольный проводил раз в неделю занятия с некромантами, а Дакки так злился из-за того, что с прошлого вторника мы должны были толпиться в оружейной всем первым курсом, что в итоге разделил нас на три группы и назначил каждой разное время занятий. Наша пара шла сразу после стихий, вечером теперь совершенно не оставалось ни сил, ни времени встретиться с командой и потренироваться, но стразу после основного занятия у Вольного я бежала в библиотеку и до обеда штудировала книги. Так как сегодня не надо было спешить к Вольному, то я позволила себе расслабиться и поваляться в кровати. Почти две недели затишья и полного спокойствия.

Мне начинала нравиться осень, и каждый вечер я просила тучки на небосводе пролить на нас как можно больше дождей. Голова с утра звенела от царящей там пустоты и глаза никак не хотели открываться, в итоге я проспала завтрак и решила позаниматься дополнительно стихией воздуха. В дверь постучали как раз тогда, когда я решала, какое заклинание выучить сегодня.

— Можно? — дверь приоткрылась и в комнату впорхнула Мирра, — ну ты и соня, даже на завтрак не явилась. Я тебе булочки принесла с сахарной пудрой и горячий чай.

— Ммм, — протянула я благодарно и накинулась на еду, даже не почистив зубы.

— У меня к тебе просьба, — начала драконица, опустив голубые глазки долу.

— Флуфаю, — сказала я с полным ртом и махнула Мирре булочкой, показывая, что вся обратилась в слух.

— Тут такое дело, — Мирра присела ко мне на кровать, отодвинув до конца темно-синий полог, — Ты же знаешь, что Ледмар никак не может успокоиться насчет этого вечера у его родителей, а Доромир из-за этого сильно нервничает.

Я вспомнила, что хотела поговорить с родителями Ледмара насчет обручения с моей подругой, но после возвращения в академию мне не разрешили оставаться собой и теперь стихийник не знал, кто я на самом деле. Попасть к нему домой становилось труднее, но Айриш и Статсон — личные пропуски в мир городской аристократии — пригласили меня на бал в честь нового года, который организовывали драконы из Совета. Значит, там мне, наконец, удастся поговорить с родителями Ледмара и объяснить им, что Мирра любит другого и не может выйти замуж за их сына. Наивно звучит, но на моей стороне мнение Драко, а он всегда за справедливость.

— Так это была твоя взятка, — показала драконице на оставшуюся румяную булочку, — говори уже, что тебе от меня надо.

— Ты как всегда поедешь на выходных домой и скажешь стихийникам, что берешь меня с собой для… Да, для чего угодно, придумай что-нибудь правдоподобное.

— Допустим, — киваю головой, — а ты тем временем?

Мирра засветилась, как гирлянда на елке.

— А я поеду к Доромиру.

Я подавилась и закашлялась, наблюдая реакцию драконицы. Она невозмутимо постучала меня по спине и решительно добавила.

— Мне надоело, что моей жизнью постоянно кто-то руководит, Элана, впервые в жизни я чувствую, что этот дракон для меня значит гораздо больше, чем кто бы то ни был. Понимаешь?

— Немного, — снова закивала я головой, отпивая большой глоток чая. — Ну, вот, остыл.

Мирра тут же пальнула в бокал золотистыми искорками, нагрев мне напиток. За последнюю неделю Доромир начал учить ее стихиям, и в отличие от меня, драконица с легкостью освоила элементарные заклинания и теперь наравне с братьями-эмпатами занималась начальной боевой магией, перебрасываясь огненными шарами и создавая земляные бомбы.

— Мне очень нравится чувствовать себя сильной и независимой, — прокомментировала подруга и показала пальчики с искрящейся магией, — Доромир говорит, что меня определили не на тот курс. Создавать настроение так скучно, а вот создавать боевые заклинания — это целое искусство.

Теперь я поперхнулась чаем.

— Только не говори, что собралась сменить магическую академию на боевую. — Сказала я, откашлявшись.

— Наверное, такие мысли действительно посещают меня в последнее время. Черные драконы замышляют на своем острове что-то нехорошее, а все, чему мы учимся — это улучшать настроение.

— И поднимать боевой дух, — закончила я за подругой предложение. — Мы не будем воевать в первых рядах, Мирра, но наша магия не менее ценна, чем целительство. Мы не врачуем раны, но лечим душу.

— Бла-бла-бла, — улыбнулась драконица, — мне надоело бездействовать, я хочу быть, пусть не в первых рядах, но хотя бы на передовой.

— С чего ты вообще решила, что черные драконы придут воевать? — Спросила я драконицу.

— Доромир говорит, что это неизбежно, что просто так они от нас не отстанут. Он хочет переводиться в боевую академию, поэтому на этих выходных мы едем к его родителям, здесь недалеко, он же в скалистом краю живет. На новый год мне исполняется восемнадцать, и я смогу совершить свой первый полет и очень надеюсь, что Доромир станет моим мужем.

— Все так серьезно? — С грустью посмотрела на подругу. — Ты выглядишь очень уверенно и совершенно отличаешься сейчас от той драконицы, которая танцевала с Ледмаром на балу. Новые штаны, потертая жилетка. Смена имиджа?

— Жизнь в Городе не принесла мне ничего хорошего, Элана, а уж аристократы тем более. Семья для многих из них лишь условность, а вот мнение общества значит гораздо больше, чем любовь к собственным детям. Я не хочу повторения история с собственными детьми и своей семьей.

Если честно, то я потеряла дар речи, пытаясь понять, что заставляет Мирру желать так рано выйти замуж. Ведь сначала нужно выучиться, получить профессию и найти себе место в этом мире. Или она уже нашла?

— Ты уверена, что вы будете счастливы, что ничего не помешает вам учиться, например, дети? — Немного смущенно допытывалась я. — Начнутся проблемы с совместным проживанием. И Доромир так хотел построить карьеру.

— Он тебе рассказывал? — Удивилась драконица.

— Не то, чтобы делился планами, — вспомнила я угрозы эмпата, который думал, что я помешаю ему пойти в услужение к черным драконам. — Он говорил, что хотел бы пойти на службу в Черный Омут, но это было на первом или втором занятии с Вольным.

— Доромир очень требователен к себе и другим, у него было нелегкое детство, и теперь он старается для того, чтобы построить свой дом, завести свою семью. Боевая академия предоставляет жилье молодым драконам, которые подписывают с ней контракт о пограничной службе. Мы сможем отправиться после учебы на территорию диких драконов.

— Ох, — выдохнула я, — вы даже об этом подумали? С милым рай и в шалаше?

— Не иронизируй, Элана, мы оба многое пережили и теперь просто хотим быть вместе, чтобы никто не смог помешать построить наше личное счастье так, как этого хотим мы. Больше никакого гнета со стороны отца, не придется возвращаться домой и терпеть его вечные извинения за подобный образ жизни, смотреть, как рыдает мать, надеясь на то, что он все-таки исправиться.

Я устыдилась своей реакции, пообещала всячески посодействовать Мирре и снова залезла под одеяло, на этот раз с головой. Первый курс только недавно начался, а друзья уже разлетаются по уютным семейным гнездышкам, что же будет под конец пятого?

Понежилась еще полчаса и поняла, что пора идти в ванную и собираться с мыслями, чтобы успеть позаниматься стихиями. Из-за приступа меланхолии никто не отменял занятий, а вот утреннего поднятия настроения катастрофически не хватало, видимо, тот негатив, который у других постепенно капал, на меня обрушился водопадом.

Вяло почистила зубы, завернулась в полотенце и задумалась о фене. Было бы здорово высушить сейчас волосы с помощью современного электрического приспособления. А потом вдруг вспомнила про горячий поток воздуха. Почему бы нет?

Закрыла глаза, сосредоточилась на магии стихии воздуха, представила горячую струю, которая подхватывает мои волосы и сушит их. Немного напряглась, но никак не получалось выдавить из себя что-то похожее, разозлилась и собрала побольше энергии. В тот момент, когда магия вырвалась наружу, подхваченная потоками, я взлетела на воздух и заорала от страха, зависнув под потолком и прижимая к груди полотенце. Позанималась!

Судорожно перебирая в голове, что же я сделала не так и как мне спустится обратно, начала в панике преобразовывать ближайшие предметы в лестницу. В итоге прикроватная тумбочка стала чем-то похожим на ступени крыльца, но доставали они только до кровати, не выше. Шкаф был встроен в стену, помагичить с ним не удавалось, а вот из кровати можно сделать батут. К+ни+го+че+й.+не+т Преобразовала и расслабилась, отпустив магию стихий. Ничего. Как висела под потолком, так и вишу. Что же делать? Ноги и руки покрылись мурашками. Я постепенно замерзала, паря под потолком и никак не могла сдвинуться с места, даже пыталась цепляться за деревянные перекладины и подтягивать себя к ним, но воздушные потоки не давали сдвинуться с места. Эти стихии с самого начала меня невзлюбили и теперь при каждом удобном случае издеваются надо мной. В подтверждение моих мыслей, потоки перекувырнули мое тело в воздухе, и я зависла вверх тормашками, начиная закипать. Кровь прилила к голове и я поднимала ее, вытягивая шею.

— Элана, разреши войти. — Раздался голос Вольного из-за двери.

— Ой, — вырвалось у меня. Полотенце давно слетело на преобразованный батут.

— Что за? — Вскрикнул дракон, захлопнув дверь и уставившись на бардак в комнате и деревянное крылечко, которое аккуратно возвышалось рядом с огромным надувным темно-синим батутом. — Элана? — позвал он меня и огляделся, а потом, видимо, почувствовал, что над головой что-то не так и поднял голову. Я зажмурилась, ожидая его реакции.

— Давно там? — Спросил Вольный, еле сдерживая смех, а потом улегся на батут и закинул руки за голову.

— Мммм, я и забыл, как соблазнительно ты выглядишь без одежды, дорогая, — протянул он плотоядно, наблюдая за моими яростными дерганьями.

— Помогать собираешься или мне позвать друзей? — Спросила у дракона.

Вольный неохотно пошевелил пальцами, но ничего не произошло, напрягся и что-то зашептал.

— И?

— И ничего! — Разозлился дракон, подпрыгнул и уцепился за руки, повиснув вместе со мной. — Какого дикого тут происходит? Почему ты не сдвигаешься с места?

— Хотела бы я знать, — хрипло ответила, потому что горло начинало болеть от постоянного напряжения шеи.

Вольный упал на батут и смешно подпрыгнул пару раз, а потом нахмурился.

— Забавная ситуация, конечно, но я зову Алму.

Я мысленно застонала, представляя ее реакцию на мою магию стихии воздуха.

— Зови, — кивнула я головой, — мне очень холодно.

Тогда дракон повлиял на мое настроение, зарядив меня таким зарядом страсти, что тело запылало.

Противно хихикая, он вышел из комнаты, бросив на прощание:

— Не мне же одному страдать.

В конце концов, Алма сняла меня из-под потолка и прочитала лекцию о том, что мне надо много и упорно заниматься, потому что за одним успехом следуют три неудачи. Такими темпами я опозорю новоявленную мать и между прочим уже позорю ее, раскачиваясь голышом и вверх тормашками.

Оделась и пообещала себе никогда больше не экспериментировать с магией стихий, а потом пошла искать Вольного, чтобы отомстить ему перед обедом за страстное согревание.

Дракон был в кабинете Дариэна, сидел за столом и разбирал какие-то бумаги, а когда я разгневанной фурией ворвалась в кабинет, отложил листки и засмеялся.

Янтарные глаза горели настоящим весельем, улыбка была такой беззаботной, что я тут же забыла о том, зачем так упорно искала его и ляпнула первое пришедшее на ум:

— Так зачем приходил?

Вольный вышел из-за стола, подошел ко мне вплотную и погладил по лицу кончиками пальцев, а потом притянул к себе и очень нежно коснулся губ, провел языком и, наконец, поцеловал по-настоящему, распространяя жар по всему телу, даря трепетное наслаждение и дрожь в коленях.

— За этим, — прошептал Дракон, а я расслабилась и снова взлетела под потолок.

Вольный удивленно вскрикнул, я начала материться, а Алма, которая пришла на помощь во второй раз, поздравила с твердым освоением левитации.

— Это тема третьего курса, не меньше, девочка, очистить разум от всего и полететь. Ты поражаешь меня, я думала это случайность. Теперь научись опускаться без моей помощи. — И Алма оставила меня подвешенной под потолок кабинета. — Я разрешаю потратить на это все время нашего послеобеденного занятия. — И вышла, оставив нас с Вольным в полном замешательстве.

 

Глава четвертая

Неожиданное препятствие

Я так и не поняла, что нужно сделать для того, чтобы спуститься, хотя Вольный и Дариэн лично старались мне очень медленно зачитать отрывок из учебного пособия по стихиям. Ни медитация под потолком, ни единение со стихией воздуха, ни злость и гнев не помогли мне справиться с полученным заданием, и ректору пришлось вызвать Алму, которая смилостивилась надо мной. Желудок просил еды, но перед боевой подготовкой я не стала нагружать его отбивными, а перекусила легким салатом из свежей зелени и отварными овощами.

Дакки встретил третью группу мрачный, как грозовая туча. Вместо того, чтобы один раз объяснять нерадивым студентам, что от них требуется, ему приходилось повторять занятие трижды, но расслабляться он нам не позволил. Меня поставили в пару с Дорном и заставили отрабатывать воздух, в итоге мы провисели под потолком оруженой еще часа два, хорошо хоть на веревках и при этом перемещались на карабинах, иначе я бы точно взвыла. Под конец занятия мне хотелось упасть на колени и расцеловать землю, по которой я могла передвигаться на своих двоих. Если вам скажут, что полет — это мечта каждой девушки, то сначала попробуйте, а потом соглашайтесь. Одно говорю со сто процентной уверенностью. Если у вас слабый вестибулярный аппарат, то пребывание в воздухе, шатание от порывов ветра и кульбиты вниз и вверх не ваше.

Под конец дня голова кружилась не только от постоянного качания под потолком, но и от голода, поэтому на ужин я бежала, сверкая пятками. Драконы и драконицы уже собрались за столами, шумно переговариваясь друг с другом и делясь последними новостями, когда в помещение вошел Дариэн и попросил минуту тишины.

Между лопатками пополз липкий холодок, и ощущение неприятностей растекалось медным привкусом во рту.

— Дорогие студенты, первокурсники и второкурсники, — начал ректор в полнейшей тишине, — наверное, вы заметили, что на каждом занятии преподаватели стали больше внимания уделять боевым заклятиям и усиленной защите и все это неспроста. Вы все взрослые драконы и пора вам расставаться с детскими мечтами о том, что Черный Омут является для нас гарантом защиты, что мы неприкосновенны и таковыми и останемся. К сожалению, недавние события показали, что на нас надвигается огромная опасность в лице черных драконов, как угроза их жизням и их процветающей магии. — Негодование студентов вырвалось в бурных потоках слов и ругательств.

Дариэн поднял руку и попросил дослушать его до конца.

— На данный момент сведения указывают на то, что черные драконы атакуют нас не раньше начала весны, поэтому время для подготовки еще есть. Совет Города принял решение обмениваться студентами двух академий: боевой и магической. Первая группа драконов в десять человек от первокурсников и в количестве стольких же от второкурсников отправится на новое место обучения со следующего понедельника. Если есть желающие — подойдите ко мне в кабинет и запишитесь. На ваше место в понедельник прибудут по обмену студенты из военной академии. Через месяц мы поменяем группу, те из вас, кто решит сменить профиль обучения, получат начальную финансовую поддержку и перевод. Спасибо за понимание и удачи вам всем.

Ректор поспешно покинул столовую, а тишина продолжалась. Наверное, каждый, как и я, задумался о том, насколько все серьезно, раз приняты подобные меры, кто из нас в скором времени отправится на границу защищать родные края, отстаивать свои земли. Разговоры понемногу возобновились, но с этой минуты настроение в академии поменялось раз и навсегда, но явно не так, как рассчитывал Дариэн. Студенты спешили любить и быть любимыми в те последние спокойные месяцы, которые нам всем оставались. Вечеринки в гостиных закатывали каждый вечер, пришлось даже задействовать охрану для вычисления незаконного попадания спиртного в академию. Драконы предлагали полетать уже громко и в полный голос, как будто им сорвало крыши от осознания, что могут умереть, так и не познав единения с драконицей. В итоге, уже к концу месяца в оранжерее состоялись три праздничные церемонии единения и студентов поселили в долине, наскоро построив что-то вроде одноэтажных коттеджей из грубого неотесанного камня. Хотя по мне, выглядели эти домики вполне мило, как жилища леших и домовых. Тем более очень скоро драконицы засадили все вокруг цветами и засеяли вечнозеленой растительностью.

Доромир и Мирра были отправлены в боевую академию, вместе с восемнадцатью другими студентами, а на смену им пришли взрослые бывалые драконы с границы, у которых в той или иной степени проявлялась способность к магии. Любовная лихорадка вспыхнула с новой силой, но всех останавливали бега с препятствиями, которым теперь отводилась не просто соревновательная, а учебная роль. Первые места и прохождение на второй курс без экзаменов никто не отменил, как и поощрение на доске почета, где лучшим студентом был неизвестный мне второкурсник и, как ни странно, Ледмар, набиравший большее количество призовых баллов среди первокурсников. А вот мне с той памятной пятницы, когда Мирра сообщила о своем решении выйти за Доромира замуж и перевестись в боевую академию насовсем, жилось невесело. Месяц затяжных дождей вымотал до предела, и я уже не радовалась тучам, а умоляла их исчезнуть с небосвода раз и навсегда. Дариэн был занят новыми студентами, лично преподавая им основы и организовывая с Дакки тренировки первокурсников на поле. Алма повсюду сопровождала их, влияя на погоду над тренировочным полем, она не раз говорила о том, что впервые в жизни чувствует себя не кухаркой и уборщицей, а свободной независимой драконицей. Драко и Маша все свободное время проводили вместе, наблюдая за тем, как растет живот драконицы, и предоставляя Черно-белый замок со слугами и стадом коров в мое неограниченное пользование. Даже Вольный не пытался случайно встретиться со мной или пересечься после занятий, забыв дорогу к своей бывшей и моей настоящей спальне. Я так и не смогла вернуться в прежние покои, в которых не было больше светлого чистого ангелочка с голубыми глазками и пухлыми розовыми губками.

— Ты все грустишь? — спросил Дорн, присаживаясь на скамью в парке, где я выбрала укромный уголок и сидела, вспоминая, как мы с Миррой весело болтали перед сном, пересказывали самые захватывающие и интересные моменты занятий, гадали, кто из драконов и дракониц кому нравится, строили планы на празднование нового года.

— Она мне даже не пишет, — сказала я грустно.

— Эм…. Ты сейчас о ком? — Не понял меня бытовик.

— О Мирре, она скорее всего не вернется назад.

— С чего вдруг такая уверенность, — удивился Дорн, — после соревнований наши студенты все равно вернуться для того, чтобы поделиться впечатлениями от пережитого и подписать документы. Мирра не обязательно останется в боевой академии, с чего ты вообще так решила?

— С того, Дорн, что вы как-то странно влияете на девичьи мозги, в результате чего они начинают плавиться и думать только так, как вам выгодно! — Заорала я на ни в чем неповинного дракона.

— Ясно, — попятился от меня бытовик, — я просто хотел напомнить, что завтра у нас сбор в семь. Наша команда участвует в первом забеге.

Слушай, Дрю, я понимаю, что ты сдружилась с Миррой, но ей тоже нелегко. Ее лучшая подруга пропала у черных драконов, а разведчики донесли, что они идут на нас войной и Элана, возможно, давно мертва.

Мне хотелось крикнуть, что я лучшая подруга эмпатки и что это я тот разведчик, которому стихии открыли будущее.

Сколько еще мне предстоит в одиночестве терпеть это вранье? Где Вольный с его огромным желанием мне помочь справиться с ситуацией?

Поплелась к зданию академии готовиться к завтрашнему забегу. Интересно, что получится с эфирами, мне ведь нужно поставить на свое собственное сознание блок от вторжения их мыслей и после защитить сознание всех ребят из команды, особенно Дору. Драконица все чаще и чаще вызывала у нас опасение за то, что подведет и не справиться со щитами, но роли были распределены, и, в любом случае, я буду помогать и ей и Дорну, так как со стихиями у меня непримиримая вражда.

После ужина забралась в кровать и стала заучивать наизусть очередное заклинание блоков сознания. Батут уже давно утащили, решив каким-то образом использовать его для тренировок, а взамен втащили не очень большую, но зато уютную кроватку, которую я застелила персиковыми простынями. Марго помогла заменить занавески на новые, а деревянная лестница снова превратилась в прикроватную тумбочку. Даже полки постепенно заполнялись моими вещами, и Вольный вряд ли теперь смог бы выгнать меня с насиженного места.

Когда я видела уже второй по счету сон, такой же скучный, как мои будни, над ухом раздался чей-то нежный шепот.

«Удачи тебе, моя любимая девочка».

Только один голос мог быть наполнен такими искренними теплыми нотками, и я сонно попросила Машу остаться со мной.

Драконица рассмеялась и потрепала меня по волосам, пообещав быть рядом.

Утро выдалось солнечное, птицы голосили так, как будто встречали весну в начале зимы, а пожухлая трава и смятые ветром листья встрепенулись и потянулись к солнцу. Природа оживала на глазах, и вместе с ней мой организм требовал разрядки, поэтому я вскочила в половине шестого и, наскоро умывшись, пошла на пробежку. Привычный маршрут был перегорожен красными лентами, и оставалось пробежать по аллее парка туда и обратно, разминаясь в оранжерее. Преподаватели в такое время уже носились со студентами из боевой академии по периметру забега, проверяя заклинания, снаряжение и общую готовность. Адреналин забурлил с такой силой, что за завтраком кусок в горло не лез.

— Дорн, обещай, что все будет хорошо, и ты выведешь нас к финишу, — ныла я бытовику в затылок, пока он зашнуровывал ботинки перед выходом на старт. Нас нарядили в ярко-желтые командные жилеты и надели на руку браслеты с номером «три».

— Дрю, прекрати наводить панику, иначе мы потеряем Дору на первом этапе забега, ты, кстати, знаешь, что воздушный поставили первым и неизвестно, где финиш и какое препятствие к нему приведет.

Я посмотрела на некромантку. Девушка сравнялась цветом лица с пожухлой травой.

— Безумно счастлива, что ты сообщаешь нам об этом перед стартом, а то ведь не было у нас в запасе полутора месяцев.

— Спрячь коготки, эмпатка, — поддразнил меня Айриш, — нам инфу подкинули второкурсники, официально никто не знает, что этапы поменяли местами. В прошлом году, говорят, тоже так было.

Я занервничала еще больше и начала мерить оружейную быстрыми шагами.

— Не мельтеши, пожалуйста, — усадил меня рядом с собой Статсон. Его огромные ручищи, покрытые рыжими волосками, пригвоздили меня к скамье. Живот скрутило в такой тугой узел, что хоть стой, хоть падай.

Так, Элана! Возьми себя в руки, ты столько готовилась к этому забегу, столько читала.

Да вот знания теоретические иногда очень отличались от того, что оказывалось на практике.

Сигнал.

— Подъем, ребята, — скомандовал Дорн, — помните, что это только игра, которая покажет, кто в нашей академии наиболее подготовлен к тому, что нас ожидает в ближайшем будущем. Духи и эфиры с элементалями не хотят нашей смерти, а вот черные драконы придут, чтобы уничтожить.

Немного приободренные речью Дорна, мы шагнули в неизвестной и трусцой побежали на рубеж, где нас уже ждал Драко.

— Удачи вам, ребята! Помните, что в любой непредвиденной ситуации вы сможете обратиться к преподавателю, который будет курировать этап.

Мы кивнули головами, выстроились друг за другом, Дорн стоял впереди, потом Дора, стихийники и я, замыкающая строй.

— Вперед! — скомандовал Драко, и мы рванули к злополучному рву, за прохождение которого уже были однажды сняты с полосы препятствий.

Бытовик снова создал крепление и карабины, драконы помогали нам с Дорой справиться с креплением, руки немного дрожали, но голова, как ни странно, была ясной.

— На канат, быстро, — скомандовал Дорн, и мы поползли на другую сторону рва.

Первый элементаль появился сразу и как-то внезапно прямо у нас над головами, противно меняясь во внешности и посылая на голову град, ливень и ураганный ветер. Дора справилась со щитом в несколько секунд, чем несказанно меня порадовала, потому что следующая огненная тварь уже подлетала сбоку, поражая нас огненными всполохами. Стихийники смяли его каким-то заклинанием, а Дорн быстро перебирал руками и уже отцеплял карабин, помогая каждому из нас забраться наверх. Его сильные четкие движения вселяли в меня уверенность в то, что он знает, как нужно и как лучше. Мы побежали по стрелкам вперед, где путь неожиданно прерывался глубокой расщелиной, а над головой был закреплен канат. Бытовик сориентировался первым, отцепил веревку и, разбежавшись и вытянув ноги вперед, перелетел через ущелье.

— Он у нас, случайно, не дитя обезьяны, — пошутил Айриш, поймав канат, который Дорн с усилием запустил обратно. Меня отправили в полет следующей, а Дорн уже поймал мое трепещущее тело и отправлял веревку стихийникам. Без всяких видимых препятствий мы перебрались через ущелье и осторожно пошли вперед, увязая ногами в противной хлюпающей жиже.

— Это болото, ребят, — прокомментировал Дорн, — ищем шесты, палки, что угодно, чем можно прощупывать путь.

Поиски занимали много времени, потому что постоянно приходилось выуживать ботинки из засасывающих ноги воронок. Мы разбрелись по периметру, и тут я поняла, что звуки вокруг меня стали приглушенными, а потом и вовсе стихли.

— Ребят! — позвала я кого-нибудь из команды. — Дорн! Айриш!

Тишина. Ни кваканья лягушек, ни противного чавканья под ногами, ни голосов драконов.

Огляделась вокруг и поняла, что реальность меняется, оставляя меня в центре событий. Что происходит? Испытание с помощью иллюзий? Воздействие на мой разум, но как? Я поставила мощный блок на сознание, кто его взломал? Ни одному эфиру это не под силу!

Долина вокруг меня начала приобретать четкие очертания и становилась узнаваемой. Вон вдалеке речка, где проходили наши занятия с Вольным, чуть влево рощица, а за ней канатная дорога. За спиной должен находиться замок, а впереди знакомые горы, но что-то было не так. Я понимала, что нахожусь как бы вне реальности, потому что абсолютная тишина давила на мозг, вызывая приступы паники.

Вдруг сверху раздались чьи-то голоса, я увидела три тела, несущихся вниз без всякой поддержки. У меня не было времени, чтобы понять, кто из них кто и осознание того, что я не смогу спасти всех троих причиняло дикую боль. Почему, я ведь их не знаю! Или знаю?

Очертания становились все четче, пока я не поняла, что одно из падающих тел принадлежит ребенку, маленькому беззащитному существу. Побежала вперед, глупо протягивая руки вверх и понимая, что скоро малыш разобьется, что надо срочно что-то придумать. Секунда, и взмываю вверх, подхватываю тельце ребенка, смотрю в такие знакомые вопрошающие глазки и оказываюсь спиной в болотной жиже.

— Дрю! — Орет кто-то хлестая меня по щекам, — очнулась! — Айриш подхватывает меня на руки и перебрасывает через плечо. Его ботинки тут же уходят в жижу по самые щиколотки.

— Отпусти, все уже в порядке, — говорю спокойным голосом, пытаясь прогнать мираж. Не время и не место, чтобы анализировать ситуацию, обязательно вернусь к ней позже.

Дорн раздает каждому по шесту, и мы пробираемся вперед. Ребята молчат и никак не комментируют произошедшее со мной, так даже лучше. Я сама толком не понимала, что же это такое было.

— Эфиры, — пискнула Дора, показывая пальцем на переливающееся обнаженное тело твари.

— Идем, — орет Дорн, хватая некромантку за руку.

Молодец, он уверен, что я справлюсь и ведет команду вперед, прощупывая почву под ногами.

Концентрируюсь на собственном сознании, умаляя его не подвести меня в такой важный для ребят момент, отбрасываю все лишние мысли и погружаюсь в мир за пределами себя. Ауры четкими разноцветными овалами скользят рядом. Эфир уже тянется щупальцами страха к самому слабому члену команды — Доре. Ставлю щит и обрубаю противное раздвоенное щупальце с помощью элементарной бытовой магии, на большее моих знаний не хватило, а призывать стихии я боялась. Тварь выбросила отростки страха, нацеливаясь сразу на все ауры, в том числе и на мою, но я была готова, сосредотачивая энергию и даря ребятам такой прилив счастья и радости, что их ауры заплясали и стали переливаться всеми оттенками золотистого. Темные дымообразные отростки с шипение растаяли. Подождала еще немного и вернулась в сознание, понимая, что снова еду на плече, теперь у Статсона.

— Прости, Дрю, стоять на месте долго нельзя, засосет.

Я благодарно кивнула, а бытовик уже вывел нас на сухую почву и приказал переобуться и переодеться.

— Впереди река, достаем из рюкзака непромокаемую одежду. Две минуты пошли. Быстро.

Недолго думая, скинула с себя шорты и стянула майку, надевая прорезиненный комбинезон и кеды из непромокаемой ткани прямо на голые ноги.

— Оу, — комментирует мой стриптиз Айриш, а Статсон также жадно поглощает глазами некромантку.

— Пошли, — уже тащит нас к надувной лодке Дорн, создавая весла, — Айриш, Статсон на веслах, я на руле, драконицы на атаке и защите.

Вот, черт, какой из меня защитник?!

— Дора, давая я на щитах, из меня боевой маг никакой, — пищу я в сторону некромантки, а она молча кивает головой и садится в лодку.

Отчалили и первую минуту плыли по течению до указателя, который красным сигналом маячил далеко впереди. Вдруг по течению начали закручивать воронки, сползаясь в одну.

— Не дайте им встретиться, — заорали стихийники, работая веслами с утроенной силой.

Я смотрела, как Дора пытается поставить преграду в виде плотин и понимала, что у нее ничего не выходит. Дорн тоже применил магию, выстроив шлюз, куда начала стекать вода, унося за собой воронки, а мы двигались дальше, хотя нас тоже начинало засасывать следом.

— Закрой его! — бросил мне Дорн, развернувшись.

Легко сказать: «закрой», я понятия не имела, как это сделать.

Мысленно пожелала себе удачи и направила воздушный поток так, чтобы он нес нас вперед, в итоге чего, мы понеслись с такой скоростью, что стихийники просто напросто потеряли весла, вырванные сопротивлением воды.

— Около указателя готовься тормозить! — Заорал Дорн, перекрикивая шум воды и ветра, а я закрывалась руками от ледяных брызг и старалась не пропустить указатель, который приближался с каждой секундой. А вот и он. Закрыла глаза и втянула в себя воздушный поток, который подбросил меня высоко в воздух и обрушил в воду с такой силой, что я разбила в кровь ладони, которыми прикрывала лицо.

Легкие уже начинало резать от нехватки воздуха, а поверхность все еще была высоко над головой. Быстрее заработала руками и ногами и, наконец, вынырнула из воды, глотая долгожданный кислород.

Перевернутая лодка плыла вниз по течению, никого из ребят не было видно, и тут откуда-то сверху раздались возмущенные вопли ребят. Поддерживая себя на плаву, подняла голову и увидела зависших в воздухе членов команды.

— Спусти нас, быстро, — приказал Дорн, — иначе мы потеряем выигранное тобой на реке время.

Снова застонала, вспоминая абзац из учебника, зачитанный мне Вольным и Дариэном в тот день, когда я впервые взлетела.

«Левитировать кого-то гораздо проще, чем заставить объекты приземлиться. Стоит привязать их мысленными нитями и тянуть изо всех сил».

Так, мысленные нити — это что-то вроде воспоминаний, связанных с землей. Я вспомнила то безгранично радостное мгновение, когда встала на твердую поверхность обеими ногами после целого дня пребывания в подвешенном состоянии. Сосредоточилась, и ребята уже стоят рядом, живые и невредимые.

— Ты даешь, Дрю, не ожидал, — выдал бытовик, снова отдав команду всем переодеться. — Впереди подземелье. Вон тот вход в пещеру помечен красным, значит, там начинается следующий этап. Готовьтесь к полной темноте и духам, ребята. Эти твари попробуют отнять жизненные силы и заблокировать источник энергии, поэтому держимся вместе, не отходим от меня ни на шаг, пока все идет хорошо, я в вас верю. — И повел нас к входу в подземелье.

Я всегда боялась темноты и замкнутого пространства. Вечером, когда родители укладывали меня спать, то непременно просила включить их свет, но отец был строг и консервативен в воспитании, считая, что засыпать нужно в полной темноте. В итоге к семнадцати годам у меня развилась настоящая фобия, и сейчас меня била такая нервная дрожь, что даже зубы стучали. Айриш и Статсон зажгли факелы и разгоняли темноту сырого узкого входа в подземелье, а Дорн уже спускался вниз, что-то весело насвистывая. Как он может быть таким спокойным и даже равнодушным к тому, что нас может ожидать там, внизу?

Некстати мне вспомнились все ужастики, которые я когда-то смотрела в обществе случайных приятелей: переселения душ, костлявые руки, вылезающие из земли, призраки, разговаривающие из могилы, страшные проклятия, насылаемые ведьмаками и колдуньями. А тем временем ноги скользили по ступеням, и Дора нетерпеливо подталкивала меня в спину.

Да, что ж им так не терпится туда спуститься? Все, не могу!

Я уже развернулась и хотела бежать отсюда как можно быстрее, но меня снова выбросило за пределы сознания. То ли оттого, что воздуха в легких стало катастрофически не хватать из-за наступившей паники, то ли потому, что мне проще было быть бесчувственной и недвижимой.

Комната в черно-белом замке, моя кровать и комод с вещами, в углу молоток и гвозди в ящике, как память о другом континенте, легкие занавески на окнах. Я снова в полнейшей тишине, но вдруг что-то меняется. Какой-то писк доноситься со стороны, и я оглядываюсь, пытаясь понять, откуда этот звук. Полог на кровати зашторен, непрозрачная ткань тяжелыми складками свисает до пола. Снова шуршание и писк. Подхожу к кровати и дрожащей рукой тянусь к пологу, резко отдергивая его в сторону. На белоснежных простынях лежит младенец и попискивает, размахивая ручками и ножками. Аккуратно, чтобы не побеспокоить и не испугать ребенка, сажусь рядом и рассматриваю пухленькие складочки и маленькие сжатые кулачки с крошечными пальчиками. Хочу дотронуться, но младенец как будто недосягаем, я вижу его, чувствую присутствие, даже ощущаю запах молока и тепло солнечных лучей. Смотрю на личико ребенка и снова ловлю на себе этот взгляд, совершенно осознанный, несвойственный новорожденным, вопрошающий.

Почему ты приходишь ко мне? Что ты от меня хочешь? — Спрашиваю я, но не получаю ответа, а реальность вновь меняется, накатывая ледяной волной.

Я в долине перед замком, примерно на том месте, где была раньше, но теперь я слышу голоса, хотя никого не вижу. Знакомый до боли голос, но я не могу понять, кто же это, хотя ответ совсем близко.

«Почему ты сделал это? Почему ты позволила ему сделать это?» — Слышу свой собственный голос, а потом откуда- то сверху доносится вопль, жуткий, раздирающий душу. Я чувствую страх, потом ужас, я падаю на землю коленями и пытаюсь заткнуть уши, но крик сливается в слова о помощи.

Кого мне надо спасти? — Кричу я в пустоту.

Кто ты? Зачем мне это показываешь?

Я открываю глаза и вижу отсветы факелов на стене, мое тело, прислоненное к какому-то столбу и ребят, палящих заклинаниями во тьму. Дора что-то шепчет, сжимая в руках какой-то артефакт. Я уже слышала подобное, она успокаивает души умерших и просит их пропустить нас через их владения. А из темноты доносится запах тлена и гнилой плоти.

Что бы там ни было, но мое сознание подбрасывает мне вещи куда ужаснее. Я поднялась на ноги и заставила дрожащие ноги идти вперед. Дорн пытался остановить напирающий поток бестелесных монстров с помощью щита, но тот уже дрожал и трескался, поэтому я создала еще один и стала давить на тварей, призывая на помощь магию стихий. Я была уверена, что это они играют со мной в видения, а значит должны мне помочь, чтобы случилось то, что меня ждет. Воздушная струя подталкивала щит, а Дора шла за нами и шептала заклинания. Наконец, души успокоились и щит упал. Я видела, как напряжен Дорн, как стихийники пытаются пополнить запасы энергии, прислоняясь к камню и шепча что-то, как Дора роняет артефакт на пол и хватается за меня, заливаясь слезами. Замкнутое каменное пространство кого хочешь лишит мужества и отваги.

— Надо выбираться отсюда, еще пара минут в этом склепе, и я начну медленно, но уверенно рыть землю ногтями. — Шепчет Дорн, и тащит меня за локоть с некроманткой на прицепе вперед. Тоннель сужается. Мы пригибаемся, а потом и вовсе садимся на корточки и ползем. По спине струится пот, я снова начинаю задыхаться.

— Если ты сейчас грохнешься в очередной обморок, я потащу тебя за ногу и плевать на то, что головой ты соберешь все кочки, — рявкает бытовик и ползет еще быстрее. Улыбаюсь и немного успокаиваюсь, напряжение постепенно уступает место нетерпению. Когда уже мы выберемся отсюда, когда этот чертов свет в конце тоннеля появится. Но света все нет, а через несколько мгновений Дорн замедляется, останавливается и произносит то, что повергает меня в панику.

— Тупик.

Дора кричит где-то сзади и начинает рыдать, Айриш материться и просит ее заткнуться, Статсон хрипит, еле помещаясь в узком проходе, а я просто закрываю глаза и начинаю преображать проход, словно крот пробираясь на землю. Мне наплевать, что мы проиграем, мне наплевать, что ребята никогда мне этого не простят, я больше не могу здесь находиться.

— Что ты творишь? — Орет Дорн, пытаясь развернуться и толкая меня ногами. — Прекрати сейчас же.

Но я не прекращаю. Слой за слоем снимаю землю и вдруг понимаю, что нас начинает засыпать сверху, а впереди все так же темно и беспросветно.

— Неужели моя магия не подействовала? — Дорн, — шепчу я, пытаясь понять, что происходит.

— Назад, — орет он и начинает пятиться. — Назад, Статсон, нас засыплет здесь заживо.

Мы в обратном порядке пятимся словно раки обратно в пещеру, где нас встретили духи и бестелесные твари. Земля уже засыпала глаза, слезы текут по щекам, ужасно больно, но я боюсь заплакать в голос, чтобы не наглотаться пыли и сырых комьев. В голове крутится мысль о том, как такие испытания могли придумать для первокурсников, кому вообще пришло в голову подвергать нас смертельному риску? Да, тут, заикой на всю жизнь остаться можно, неужели они этого не понимают?!

Наконец, мы вываливаемся в проход, Статсон хватает Дору и прижимает ее к своей огромной широкой груди, Айриш тянет руки ко мне, но я отрицательно качаю головой, а Дорн уже ощупывает стены в поисках выхода. Все это время стихийники поддерживали нам освещение, но искры постепенно гаснут.

— Я не могу найти источник энергии, — шепчет Статсон. — Что-то блокирует мою магию.

— Другого выхода нет, ребята, — сообщает Дорн, назад путь тоже отрезан. — И он кивает на сплошную каменную стену за нашими спинами.

— Это иллюзия? — Спрашиваю я и пытаюсь понять, как нам выбраться из ловушки, а потом понимаю, что вспотела, сильно.

— Такое чувство, что нам перекрывают кислород, — шепчет Дорн, хватаясь за горло.

Некромантка уже висит на руках Статсона, Айриш мрачно опускается на пол, стараясь поддержать магию огня, но вот гаснет последняя искра. Я снова шагаю за грань сознания и пытаюсь нащупать энергию. Нет, ее просто нет, нигде. Видимо, поэтому магия преображения не подействовала, ее что-то блокировало, но что? Как снять блок?

— Дорн, а если это щит? — Спрашиваю я его тоже шепотом, возвращаясь в сознание и глубоко и часто дыша ртом, — если огромный блок стоит на всем подземелье, и мы должны его разбить?

— Как? — спрашивает меня бытовик. — Магия не действует, источник энергии перекрыт.

— Подземелье — испытание для некроманта. Дора, Дора, где ты? — Поворачиваюсь на ее голос.

— Попроси духов пропустить нас, попроси их снять блок и открыть нам выход.

— Не могу, — заплакала драконица, — я пробовала, я пыталась, но они не отвечают.

— Тогда давайте сдаваться, — резко отвечает Дорн, — я не собираюсь терять всех вас из-за какого-то дурацкого бега с препятствиями.

Мы пытаемся возражать, но бытовик уже достает из рюкзака сигнал о помощи и активирует его.

Только у него есть этот артефакт, только кровь капитана может пробудить камень, и красные огонек загорается, рушится стена, обдавая нас комьями грязи и земли, и мы стоим на краю обрыва, а далеко внизу я вижу какую-то огромную темную полосу.

— Не смотри долго, Дрю, голова закружится, — тянет меня к стене Дорн. Тогда мы начинаем смотреть друг на друга и на каменный склеп позади.

— Или склеп или прыгать. Другого, видимо, не дано, — произносит Статсон и решительно берет меня за руку.

— Нет уж, — отодвигает его Айриш от меня. — Иди в конец цепи, одной драконицы тебе вполне достаточно.

Дорн усмехается и встает справа от меня, крепко обхватывая за ладонь, стихийник слева, потом Дора и Статсон.

— Ну, что ребята. Хотите, чтобы это долгое утро, наконец, закончилось? — Спрашивает нас Дорн и как-то по-мальчишески улыбается, повернув голову ко всем сразу.

Мы согласно киваем головой.

— Тогда сразу предупреждаю, без обмороков и истерик. Магия не работает, значит так и должно быть. Никто не даст нам умереть, понятно? Это испытание, просто испытание, и мы должны прыгнуть и пойти уже пить горячее какао с плюшками. Готовы?

Нет! — ору я мысленно, даже не представляя, как смогу шагнуть туда, в неизвестность, в ничто.

— Тогда, на три. Три! — И Дорн дергает меня за руку и вместе с Айришем и Статсоном летит вниз, утаскивая нас за собой. Ору. Ору так громко, что почти не боюсь из-за энергии, затрачиваемой на ор. А потом резко падаю на что-то мягкое и подпрыгиваю. Снова падаю и подпрыгиваю и так до тех пор, пока прыжки не замедляются.

— Это еще что такое? — Еле слышно шепчет Дорн, боясь поверить тому, что все живы и невредимы.

— Батут, — нервно хихикаю я в ответ, а потом сажусь и с любопытством рассматриваю огромных размеров темно-синий батут.

И вдруг мы все вместе, как по команде начинаем смеяться, глядя друг на друга. Все в земле и пыли, зареванные, лохматые и ободранные, но такие счастливые.

— Я горжусь вами, ребят, — шепчет Дорн, а мы неуклюже подползаем к нему и снова начинаем смеяться, заваливаясь на бытовика и грозя раздавить.

— Поздравляю команду под номером три, — раздается усиленный магией голос откуда-то сверху, — вы почти прошли испытание.

— Почти, — сипит Дора, прекращая смеяться.

— Теперь вам нужно левитировать наверх, — произносит Алма и показывается над пропастью.

— Держитесь за меня, — шепчу я заговорщически, — полетаем?

Всем по-моему уже все равно, хоть в огонь голышом, лишь бы побыстрее ногами на твердую почву и забыть обо всем произошедшем.

Очищаю сознание от всего, абсолютно от всех мыслей, добиваясь полной тишины, вспоминая, как она поглощала меня раз за разом, сначала на болоте, потом в тоннеле. Становлюсь легкой, как воздух, шагаю за пределы сознания и тяну ауры ребят вверх, вверх, вверх….

Мы парим над землей под оглушающие овации студентов академии. Мы прошли испытание, мы справились, мы, кажется, сделали невозможное.

Плавно опускаюсь на землю, прихожу в сознание и оказываюсь в объятиях у Маши.

— Я тебя забираю, Элана, — шепчет она мне на ухо, — даже не сопротивляйся. — И выбрасывает нас домой. А я только об этом и мечтаю. Ох, Маша, кажется, нам предстоит долгий и нелегкий разговор.