«Союз священный верных братьев»
Главное – то, что мы сделали попытку. И эта
попытка войдет в анналы.
Курт Воннегут. Утопия-14.
В феврале 1950 года, в результате разоблачений, сделанных разведывательными службами западных союзников после встречи бывшего командира дивизии «Великая Германия» генерала Хассо фон Мантейфеля с федеральным канцлером ФРГ Конрадом Аденауэром, стало известно о подпольной деятельности вышедших в отставку «великогерманцев» . Вынужденный оставить военную службу, генерал фон Мантейфель (судя по первым послевоенным публикациям, добывавший себе хлеб насущный в качестве служащего кельнского банкира Роберта Пфердменгеса, а затем – в качестве руководителя отдела экспорта завода металлоизделий «Бауэр унд Шаурте» в городе Нессе-на-Рейне) вместе с бывшим штандартенфюрером СС доктором Альфредом Франке-Грикшем создал по образцу масонских лож целую сеть ячеек тайной организации под названием «Брудершафт» («Братство»).
Жизненный путь доктора Альфреда Франке-Грикша, говоря словами «красного графа» Алексея Николаевича Толстого, был извилист, как полет летучей мыши. Будучи зятем лидера «левого крыла НСДАП» Грегора Штрассера, Альфред Франке-Грикш вместе с Отто Штрассером (младшим братом Грегора, еще более левым, чем сам Грегор) 4 июля 1930 года вышел из рядов НСДАП, как «предавшей идеалы немецкого революционного социализма» , «обуржуазившейся» и «окончательно продавшейся реакционерам и крупному капиталу» . По заданию руководства созданной Отто Штрассером вместе с бывшим руководителем нелегальных отрядов «черного рейхсвера» майором Эрнстом Бухруккером революционной организации левых национал-социалистов «Черный фронт» («Ди Шварце Фронт») Альфред Франке-Грикш в начале марта 1933 года под фамилией Гильдебранд перебрался из Германии в Австрию (куда сам Отто Штрассер перебрался только в мае того же года) и стал редактором издававшегося там «Черным фронтом» печатного органа «Дер Шварце Зендер» («Черный передатчик»). В январе 1934 года Альфред Франке-Грикш последовал за Отто Штрассером в Прагу, где стал редактировать журнал «Дойче революцион» (Немецкая революция). В июне того же года он вступил в контакт с подосланным к нему гестаповским агентом и помог тому завербовать сотрудников штрассеровского пражского центра «Черного фронта». В конце 1934 года Альфред Франке-Грикш возвратился в Берлин, передал в руки гестапо список членов «Черного фронта» и сделал быструю карьеру в рядах «Шуцштаффеля» (СС) – офицер штаба рейхсфюрера CC Генриха Гиммлера, штандартенфюрер СС, начальник отдела личного состава Главного Управления Имперской безопасности (РСХА).
Кроме генерала Хассо фон Мантейфеля и доктора Альфреда Франке-Грикша, в создании организации «Брудершафт» приняли активное участие бывшие гауляйтеры (секретари обкомов НСДАП) Карл Кауфман (Гамбург) и Лаутербахер (оба входили в число «левых» гауляйтеров, поддерживавших в свое время Грегора Штрассера), адвокат доктор Эрнст Ашенбах – один из руководителей раскрытого в конце 1952 года кружка национал-социалистических заговорщиков внутри Свободной Демократической партии (СвДП), отставной майор германского вермахта Гельмут Бек-Бройхзиттер, ветеран «Великой Германии»), многочисленные офицеры (главным образом, также ветераны танкового корпуса «Великая Германия») и бывшие высшие чины гиммлеровской полиции из всех четырех оккупационных зон послевоенной Германии. Из личного состава «Брудершафта» в обстановке строжайшей конспирации были укомплектованы по штатам военного времени две боевые дивизии – гренадерская (пехотная) и танковая (!). Весь личный состав обеих дивизий состоял исключительно из бывших фронтовиков – в большинстве своем высококвалифицированных профессионалов, воспитанных в духе непоколебимой (для своих сторонников) или фанатичной (для своих противников) преданности идеям национал-социализма.
История создания организации «Брудершафт» уходит своими корнями еще в кровавый 1945 год, когда большая часть уцелевших в боях чинов дивизии «Великая Германия» пребывала в английском плену. Там, в работавших за колючей проволокой, под присмотром британских солдат, «германских рабочих частях» дивизии «Гроссдойчланд» , и возникла (едва ли без ведома последнего германского имперского правительства гросс-адмирала Карла Дёница) идея создания «Братства». Там же из офицеров «Великой Германии» был подобран костяк будущей тайной организации. Это стало известно лишь в феврале 1950 года, когда «Брудершафт» успел превратиться в крупнейшую тайную армию Европы (не считая, разумеется, бесчисленной. большевицкой агентуры). Бывший командир «Великой Германии» генерал Хассо фон Мантейфель и доктор Альфред Франке-Грикш (который к описываемому времени – явно не без подражания титулу средневековых владык «Священной Римской Империи германской нации»! - стал именовать себя «канцлером европейского братства германской нации») сочли, что настал момент реализовать тайное предложение федерального канцлера ФРГ Конрада Аденауэра западным державам о создании западногерманского воинского контингента, превратив тайно сформированные ими гренадерскую и танковую дивизию в костяк будущих вооруженных сил Западной Германии и противовес созданной в советской зоне оккупации «Национальной Народной Армии (ННА)» ГДР.
По этому поводу генерал Хассо фон Мантейфель в декабре 1949 года встретился с канцлером Конрадом Аденауэром. Но уровень конфиденциальности оказался недостаточным. Как ни старался Аденауэр сохранить беседу с бывшим командиром «Великой Германии» в тайне, спецслужбы союзников, узнавшие о беседе и обеспокоенные ею, предали встречу канцлера с Мантейфелем гласности.
Руководство «Брудершафта» - Совет Братства (Брудершафтсрат) – рассматривало себя как «узкий круг» и как «Генеральный штаб будущей германской армии» , а обе тайно сформированные дивизии – как «становой хребет» будущих европейских вооруженных сил, возглавляемых чистыми в расовом отношении германскими соединениями для защиты от коммунистической угрозы с Востока. Когда создание таких вооруженных сил встало на повестку дня, руководство «Брудершафта» начало активную деятельность, направленную на включение в их состав своего кадрового ядра. С этой целью они и сочли необходимым установление контакта с канцлером Аденауэром и, в первую очередь, активизировать имевшиеся у них тесные контакты с бывшими генералами вооруженных сил Третьего рейха (во главе с генералом Шпейделем), которым было поручено создание новой германской армии (будущего бундесвера ).
В августе 1950 года один из руководителей «Брудершафта» – Карл Шпиккер, даже совершил вояж в Латинскую Америку. После военного поражения Третьего рейха в 1945 году Шпиккер участвовал в восстановлении германской Партии Центра (Центрумспартей), председателем земельного правления (ландесфорштанда) и представителем которой от земли Северный Рейн-Вестфалия он стал в Экономическом совете (Виртшафтсрате) Бизонии (Бизонией именовались американская и английская оккупационные зоны Германии после их объединения). Затем, перейдя в марте 1949 года в Христианско-Демократический Союз (ХДС), Шпиккер в сентябре 1949 года стал министром без портфеля в правительстве земли Северный Рейн-Вестфалия. В ходе своего вояжа в страны Латинской Америки Карл Шпиккер встречался с бежавшими туда от карательной юстиции союзников по антигитлеровской коалиции германскими офицерами, убеждая их в целесообразности немедленного возвращения в Германию для участия в предстоящем восстановлении германской армии. Шпиккер, обладавший большим даром убеждения, сумел добиться ощутимых успехов. Уже в октябре-ноябре того же 1950 года не менее 400 рекомендованных им военных специалистов бывшего германского вермахта совершили оплаченный германским правительством переезд в ФРГ.
Однако «Брудершафт» руководствовался в своей деятельности не только собственной военной, но и идеологической, а также всесторонне проработанной внутри- и внешнеполитической концепцией нового европейского порядка и европейской безопасности. По замыслу создателей этой концепции, ее надлежало осуществить прежде всего в Германии, после чего распространить ее на остальную часть Европейского континента.
«Брудершафт» явился связующим звеном между открыто действовавшими в ФРГ и Австрии правыми организациями, а также державшимися в тени заинтересованными кругами военной иерархии бывшего германского вермахта, с одной стороны, и (как писала швейцарская газета «Базелер национальцайтунг») «промышленными и финансовыми группами, с которыми оно имело далеко идущие связи» – с другой.
«Брyдершафту» удалось привлечь на свою сторону многих германских патриотов, не желавших мириться с подчиненным положением Германии, уготованным ей победителями – в частности, Ганса фон Штауфенберга – двоюродного брата главы заговора против Гитлера 1944 года полковника Клауса Шенка графа фон Штауфенберга – и бывшего имперского руководителя обучения гитлеровского молодежного движения «Гитлерюгенд» (ГЮ) Готфрида Гризмайра, первоначально пытавшегося самостоятельно создать в подполье нелегальную группу этого союза гитлеровской молодежи, но убедившегося затем в том, что «Брудершафт» открывает в этом плане куда более широкие возможности и перспективы. Через Штауфенберга и Гризмайра «Брудершафт» с конца октября 1947 года сотрудничал с основанной, с разрешения союзнических военных властей, Августом Гаузляйтером молодежной организацией «Немецкий союз», объединявшей в своих рядах бывших национал-социалистов и «младоконсервативных» членов Христианско-Демократического Союза из евангелических (лютеранских) кругов и редакции газеты «Христ унд Вельт» («Христианин и мир»). Но в первую очередь они сотрудничали с гамбургским «Герренклубом» (Клубом господ), группировавшимся вокруг Карла Кауфмана, бывших австрийских гауляйтеров Адольфа Шееля и Альфреда Фрауэнфельда, а также «имперского вождя молодежи» (рейхсюгендфюрера) в Третьем рейхе Артура Аксмана.
Разработанные в английских лагерях для военнопленных идейные позиции «Брудершафта», на основе которых «Братство» начало собирать первые кадры и создавать свои организационные структуры, диктовались тем, что, по мнению этих военнопленных, в Германии началась борьба всех против всех. Создатели «Брудершафта» были полны решимости противодействовать подобному развитию событий, бросив испытанное фронтовое братство солдатского поколения на чашу весов против разногласий в политических мнениях. Сами они именовали свою идеологию «солидаризмом».
На основе этого «солидаризма» доктор Альфред Франке-Грикш разработал в дальнейшем более сложные идеологические построения. В соответствии с ними европейская история ХХ века являлась историей революции, которая шла тремя волнами. В соответствии с историко-политической концепцией, разработанной Альфредом Франке-Грикшем, первая революционная волна возникла в 1914 году и продолжалась до 1933 года; вторая охватывает период с 1933 по 1945 гг.; третья революционная волна зародилась в конце Второй мировой войны, в 1945 году, вследствие чего эпоха национал-социализма неотделима от начинающегося сейчас исторического этапа, являясь «органической составной частью революции».
Поскольку в описываемый период речь шла либо о европейской армии, в которую «Брудершафт» намеревался войти в качестве «твердого германского ядра», или костяка (как это первоначально предполагалось), либо об интегрированной в общие военные силы Запада «атлантической армии», находящейся под эгидой США (с «твердым ядром», или костяком, состоящим не из германских, а из американских войск), «Брудершафт», по мере того, как все более вероятным становился «американский вариант» в духе возникшего несколько позднее блока НАТО (Организации Североатлантического договора), во все большей степени оказывался перед необходимостью выбора. В результате часть «Брудершафта», состоявшая преимущественно из бывших офицеров германского вермахта, тяготела к желаемому Соединенными Штатами Америки и потому имевшему больше шансов на осуществление «атлантическому» или выдержанному в духе «атлантизма» европейскому военному пакту и спешила вовремя предоставить себя в его распоряжение. В то же время другая часть «Братства» упорствовала на сохранении верности первоначальной концепции. Она отвергала секретное предложение федерального канцлера Конрада Аденауэра о передаче германского военного контингента в распоряжение западных держав, критикуя его как шаг к превращению национального германского воинства в армию наемников западного (преимущественно – англо-американского) монополистического капитала, и противопоставляя ему идею создания суверенных общеевропейских (фактически же, на тот момент –западноевропейских) континентальных вооруженных сил под германским командованием.
Необходимо заметить, что этот раскол «Брудершафта» на два различных и противоборствующих крыла не прошел незамеченным, в частности, для влиятельной западногерманской газеты «Зюддойче цайтунг», которая, в частности, писала:
«Последние сообщения указывают на то, что «Братство» разделилось на два конкурирующих течения. При этом речь идет об официальной политической позиции организации. Бек-Бройхзиттер со своими приверженцами стоит за европейскую («атлантическую» - В.А.) политику, а Франке-Грикш – за политику, определяемую национальными (немецкими – В.А.) соображениями, которая, как представляется, поддерживается прежде всего праворадикальной оппозицией». Идейно-политические разногласия между Бек-Бройхзиттером, генералом Мантейфелем и другими офицерами, с одной стороны, и стоявшими за доктором Франке-Грикшем кругами – с другой, были вызваны имевшей в описываемое время второстепенное значение и лишь позже, с течением времени, приобретшей актуальный характер альтернативой: «Европейское оборонительное сообщество» (под германским военным главенством) или НАТО. Бек-Бройхзиттер, генерал Мантейфель и канцлер Аденауэр, естественно, отдавали предпочтение «Европейскому оборонительному сообществу». Отсутствовала единая точка зрения по вопросу о том, создавать ли чисто германскую армию, или же германскую армию, интегрированную в общие западноевропейские вооруженные силы (Франке-Грикш стоял за последний вариант). Но подлинная суть разногласий заключалась даже не в этом. Речь шла о принципиальной дилемме:
либо Германия (ФРГ) входит в военный союз западных стран, в рамках которого германская армия становится лишь частью общеевропейской армии;
либо германская армия становится краеугольным камнем (костяком, «твердым ядром») для «Европы», как «третьего блока» между объединенными в рамках «атлантического союза» США и западноевропейскими державами, с одной стороны, и возглавляемыми Советским Союзом социалистическими странами «Восточного блока» (включая коммунистическую Германскую Демократическую Республику), с другой. Возглавляя «третий блок», Федеративная Республика Германия, естественно, играла бы ведущую, решающую роль и неизменно направляла бы взоры всей (Западной) Европы на «Срединную Европу», как на область, естественно ей принадлежащую и совершенно ей необходимую.
Однако, когда сведения о подпольной деятельности «Брудершафта» стали достоянием гласности и получили широкую известность, его руководство поспешило выступить с опровержением, отрицая как вершившиеся в глубокой тайне военные приготовления, так и сам факт нелегальной работы. Руководство «Брудершафта» всеми силами пыталось выдать «Братство» за организацию, все еще находящуюся в процессе становления и лишь готовящуюся к учреждению и регистрации.
Чтобы снять с себя выдвинутое против него обвинение в военном заговоре, «Брудершафт» выдвинул, в качестве убедительного доказательства своей невиновности, следующее утверждение. В отличие от определенных кругов бывших военнослужащих германского вермахта, готовых нести военную службу под любым знаменем и на любых условиях, «Братство» из чувства ответственности за Европу высказывается против ремилитаризации (Западной) Германии . Как было сказано в статье «Правда о «Братстве», опубликованной в Дюссельдорфе через агентство печати «Дойчер Унабхенгигер Цейтунгсдинст» 27 февраля 1950 года, «Вопрос об этом при нынешних обстоятельствах, а также по ряду иных причин совершенно не подлежит обсуждению».
Впрочем, в сентябре 1950 года «Брудершафт» заявил на страницах гектографированного и здания «Динст аус Гамбург», что для выяснения позиции по данному вопросу он намерен вскоре провести публичные собрания бывших военнослужащих германского вермахта, чтобы затем представить на рассмотрение правительства ФРГ следующее решение:
«Мы, бывшие солдаты и боеспособные немцы, заявляем: мы осознаем тот час опасности, который настал для Европы. Сохранение Европы всегда будет высшим законом наших действий. Мы готовы предоставить себя в распоряжение европейских вооруженных сил, которые будут созданы объединенной Европы, где все народы будут равноправными… Мы отказываемся от роли ландскнехтов и наемников в составе импровизированных германских частей, оснащенных устаревшим вооружением, равно как от любого включения германских частей в иностранные армии…».
Для дальнейшего уточнения данной (в принципе отнюдь не враждебной ремилитаризации Германии) концепции, исходящей из чувства «европейской ответственности» и оправдания своей позиции, «Брудершафт» в цитировавшейся нами выше статье из «Дойчер Унабхенгигер Цейтунгсдинст» заявило:
«Братство» рассматривает… «новый порядок в Европе» как наиболее важный момент, а предпринятые до сих пор со стороны союзников (прежде всего – США и Великобританией – В.А.) шаги совершенно недостаточными и продиктованными ложными взглядами, ибо национализм европейских государств остается все еще неопределенным и на этом пути преодолен не будет. «Братство» стремится к объединению европейских народов (а не государств) в одну нацию, считая при этом само собой разумеющимся сохранение собственного образа жизни каждого из этих народов…»
Если закулисной причиной отклонения аденауэровского проекта ремилитаризации Германии являлась давно выдвигавшаяся концепция «Европы как мировой державы», то опровержение «Брудершафта» относительно приписывавшихся ему оппонентами внутриполитических планов сводилось в основном к следующим положениям.
«Брудершафт» провозглашал себя организацией, находящейся в стадии становления и не имеющей официального вождя или председателя. В то же время подчеркивалось, что после придания «Братству» законченной организационной формы, в качестве «Германского ордена», его будет возглавлять «магистр». Сам «Германский орден» не будет ни «правым» , ни «левым» , поскольку считает эти понятия устаревшими и стремится добиваться поставленных целей «путем привлечения лидеров из всех слоев немецкого народа, из всех сфер общественной жизни», поскольку верит в то, что все партии и организации располагают кадрами и силами, разделяющими идеи и планы, провозглашаемые «Брудершафтом». По этой причине «Орден» не стремится быть «массовой организацией» или же станет таковой «лишь в самом крайнем случае», но и тогда будет не «левым» или «правым» , а только «консервативным» (что в Германии, к сожалению, зачастую ошибочно отождествляется с понятиями «реакционный» или «монархический» ).
Это заблаговременно сделанное предостережение от «ложных оценок» оказалось вполне уместным, ибо принятое «Брудершафтом» направление оказалось не традиционно-консервативным, а революционно-консервативным, младоконсервативным и солидаристским. Этот утвердившийся в «Брудершафте» солидаристский, с подчеркнуто общеевропейским акцентом, дух и образ мыслей оказался весьма перспективным. И не случайно обобщение всех предварительных разработок о методах подпольной работы после военного поражения Третьего рейха Главное управление имперской безопасности поручило не кому-нибудь, а начальнику отдела личного состава РСХА штандартенфюреру СС доктору Альфреду Франке-Грикшу.
Учитывающая требования солдат-фронтовиков концепция «Брудершафта», по всей видимости, именно под пером доктора Франке-Грикша превратилась в апреле 1945 года в Программу германского освободительного движения. С одной стороны, эта программа была всецело направлена на объединение Германии по федералистскому принципу, а с другой – на воссоздание не просто Великогерманской, а «Всегерманской державы (Всегерманского рейха), ориентированного на Европу».
Когда 28 февраля 1950 года доктор Альфред Франке-Грикш и другие представители «Брудершафтсрата» объявили о преобразовании «Брудершафта» в «Германский орден», они все еще придерживались проекта программы Германского освободительного движения. В проекте выдвигалось требование считать учрежденный «Германский орден», члены которого прошли политические, военные и личные испытания, «второй палатой» , выполняющей, под наименованием «Орденс-Рат» («Орденский совет») функции государственного органа.
Сам доктор Альфред Франке-Грикш, поддавшись на уговоры русского эмигранта «второй волны» (оказавшегося советским тайным агентом), позволил заманить себя на территорию ГДР, откуда обратно уже не вернулся. С тех пор одни считают его погибшим, другие – пропавшим без вести. По воспоминаниям его невестки, Марианны Франке-Грикш, один двух из сыновей сгинувшего в «восточной зоне» слишком доверчивого канцлера европейского братства германской нации , Нейдгардт, продолжил дело своего отца вместе с соратниками из США…
Но это уже другая история, выходящая (несмотря на активное участие во всех ее перипетиях бывших «великогерманцев» ) за рамки нашего повествования о создании, становлении и боевом пути панцер-гренадерской (мотопехотной) дивизии «Великая Германия» и одноименного танкового корпуса.