Поднимаясь в спальню, леди Брэндон погрузилась в невеселые раздумья. Случившееся встревожило ее. Да, ее сын добр, но прежде Себастьяну и в голову не приходило преступить закон. Должно быть, прийти на помощь двум беглецам он решил под влиянием каких-то сильных чувств.
Его потрясла история двух сирот, но, судя по всему, Себастьян руководствовался не только жалостью и сочувствием. Леди Брэндон невольно задумалась о том, был ли сын на этот раз откровенным с ней. Она изумилась, увидев, с какой решимостью он встал на защиту Пруденс. Скорее всего, характер девушки произвел на него неизгладимое впечатление.
В конце концов, Пруденс спасла Себастьяну жизнь. Теперь он считает себя должником. Леди Брэндон твердо знала, что долг красен платежом, и вместе с тем понимала, как опасно оставлять девушку у себя. Правда, Себастьян относится к ней как к ребенку, но, к несчастью, дети неизбежно вырастают. Со временем в душе Пруденс могут вспыхнуть нежные чувства к благодетелю.
Как все это досадно, думала леди Брэндон. Но отказать сыну она не могла. Себастьян все равно нашел бы способ позаботиться о своих подопечных. Пусть уж лучше сиротка живет в Холвуде, под неусыпным материнским присмотром. Жаль, что Себастьян до сих пор не женат, несмотря на то, что немало достойных невест пыталось очаровать его, прельстившись обаянием, титулом и состоянием молодого лорда и поддавшись на уговоры тщеславных мамаш. Себастьян был неизменно любезен с дамами, но никому из них не отдавал предпочтения. Лишь сегодня он открыто выразил свои чувства по отношению к представительнице прекрасного пола.
Леди Брэндон вздохнула: если вдуматься, нет ничего странного в том, что Себастьян старательно избегает брачных уз. Страшно вспомнить, что произошло между ним и Амелией. А его привязанность к девушке-сироте не сулила ничего, кроме беды.
Раздеваясь с помощью горничной, леди Брэндон все никак не могла отделаться от тяжелых мыслей. Даже теперь, когда все ее дети выросли, она продолжала тревожиться за них. Надо что-то предпринять — пожалуй, следует уговорить Марию Селинкорт приехать с визитом и привезти с собой дочерей. Этих девушек Себастьян не видел с тех пор, как они были детьми. Если они унаследовали хотя бы частицу добродушного и веселого материнского нрава, он наверняка порадуется возобновлению знакомства. ЧС этой утешительной мыслью леди Брэндон уснула.
На следующее утро, войдя в гостиную, она застала Пруденс углубившейся в газету. Очевидно, девушка умела читать. Леди Брэндон с облегчением вздохнула, понимая, что заводить деликатные расспросы не потребуется.
— Ты уже завтракала? — спросила она.
— Да, благодарю вас, мэм. Сейчас я позову Дэна. Мы задержались только для того, чтобы поблагодарить вас и попрощаться.
— Присядь, Пруденс! Зачем так торопиться? В этом нет ни малейшей необходимости.
— Напротив, мадам. Возможно, лорд Уэнтуорт говорил вам… я должна как можно скорее найти работу. У нас с Дэном нет ни гроша.
— Вы можете остаться здесь, — предложила ее светлость.
— Нет, мэм, мы не станем злоупотреблять вашей добротой.
— Видишь ли, Пруденс, мне нужна помощница. Себастьян считает, что у меня слишком много обязанностей.
— Но я почти ничего не умею, ваша светлость, — ни причесывать дам, ни чинить кружева, ни готовить…
— А если я предложу тебе место моей компаньонки? Поверь, с такой работой ты справишься без труда.
Пруденс испытала мучительный приступ смущения.
— Но я никогда в жизни не видела компаньонок. Что им полагается делать?
— Например, ты могла бы помочь мне вести переписку. Вижу, ты умеешь читать. У тебя хороший почерк?
— Вполне, мадам. Меня учил священник. Он говорил… — Пруденс смущенно замолчала, — что ему больно видеть, как способности пропадают зря. Простите меня за такое хвастовство…
— В этом нет ничего дурного. Должно быть, священник был о тебе хорошего мнения.
— Он был добрым человеком, — просто ответила Пруденс. — Теперь я учу читать Дэна.
— Похвально! — Вдруг леди Брэндон осенило. — Кстати, в доме есть библиотека. С тех пор как умер мой муж, в ней царит беспорядок. Некоторые книги давно пора переплести. Ты могла бы отобрать их — самой мне некогда этим заняться. Кроме того, необходим каталог…
— Ваша светлость, я не знакома с такой работой. Хватит ли мне опыта и знаний?
— Простой список составить нетрудно. Вскоре ты всему научишься.
Пруденс затаила дыхание. О такой работе она не смела и мечтать. Внезапно она вспомнила о Дэне.
— Дэну мы тоже найдем занятие, — успокоила ее графиня. — Об этом позаботится Сэм — я слышала, они с Дэном подружились. Это само по себе отрадно.
— Леди Брэндон, позвольте задать вам один вопрос… — Дождавшись разрешения, Пруденс робко выговорила: — Вы предложили мне место только потому, что услышали от сына, что я спасла ему жизнь? Прошу вас, не считайте себя обязанной. Лорд Уэнтуорт преувеличивает мои заслуги: у него были с собой пистолеты, у Сэма — ружье.
— Вижу, ты решила быть откровенной со мной. Позволь ответить тебе тем же. Я хочу, чтобы ты осталась здесь. Когда приедет Софи, мне понадобится помощь, а Себастьян уверяет, что ты умеешь ладить с детьми.
Пруденс сморгнула слезы. Голос графини звучал искренне и тепло. Узнав, что ей предложено остаться в Холвуде, Пруденс испытала ошеломляющее чувство облегчения. Спохватившись, она присела в поклоне.
— В таком случае я буду счастлива принять ваше предложение, мадам. Вы себе представить не можете, как я… — она осеклась и замолчала, опасаясь разрыдаться от радости.
— Значит, — решено? — Леди Брэндон протянула руку и помогла Пруденс подняться. — Тогда ступай разыщи Дэна и расскажи ему обо всем. Кажется, он в конюшне.
Онемев от счастья, Пруденс неровным шагом покинула комнату. Прежде всего ей требовалось свыкнуться с мыслью о том, как ей повезло. Выйдя из дома, она присела на каменную скамью и дала волю слезам. Она не сомневалась в том, что получила место только благодаря вмешательству Уэнтуорта. Прежнее недоверие к нему исчезло бесследно. Теперь Пруденс казалось, что лорд Уэнтуорт — самый добрый человек на свете.
Наконец она вытерла лицо и поспешила к конюшне, где нашла Дэна возле новорожденного жеребенка. Рядом с ним стоял Уэнтуорт.
— Нам пора? — грустно спросил Дэн, заметив вошедшую Пруденс.
— У меня есть для тебя сюрприз, — начала Пруденс и переглянулась с Уэнтуортом. — Мы останемся здесь — благодаря вам, милорд…
Дэн никак не мог поверить в удачу и засыпал девушку вопросами. Пруденс поспешила объяснить:
— Леди Брэндон предложила мне работу. Я буду помогать ей писать письма и приводить в порядок библиотеку.
— Какая удача! — воскликнул Уэнтуорт. — Мысль о библиотеке давно не давала мне покоя.
— Однако вы об этом умолчали, сэр, — улыбнулась Пруденс, всем видом давая понять: ей известны истинные причины решения хозяйки дома.
— Так уж вышло. — Себастьян положил руку на плечо Пруденс. — Я рад, что ты согласилась остаться здесь. Более разумного решения невозможно и представить. Надеюсь, ты будешь счастлива.
— Конечно, милорд, как же иначе? Теперь мы с Дэном заживем совсем по-другому. — Она повернулась к мальчику: — Что надо сказать, Дэн?
— Благодарю вас, сэр, — спохватился Дэн и протянул его светлости ладошку. — Можно я расскажу Сэму?
— Он будет рад узнать, что у него появится помощник, — заверил Себастьян, посмотрел на девушку и заметил, что у нее дрожат губы. — Выше нос, моя маленькая амазонка! С какой стати у тебя опять глаза на мокром месте? Куда девалась моя храбрая подруга? — Он ласково обнял ее. — Обещаю, я стану наказывать тебя не чаще одного раза в день!
— А вы часто наказываете своих служанок, сэр? — поддержала шутку Пруденс.
— По любому поводу! Знаешь поговорку? «Чем чаще колотишь женщину и собаку, тем больше от них проку».
Он по-прежнему держал Пруденс в объятиях, а ей вдруг стало неловко. Покраснев, девушка попыталась высвободиться. В кольце сильных рук Себастьяна она чувствовала себя так уютно, но прошлый опыт подсказывал ей, что даже самые невинные прикосновения могут обернуться бедой.
Несмотря на страх, Пруденс хотелось прильнуть к покровителю, ощутить биение его сердца, обвить руками шею… Она задрожала, охваченная непривычными чувствами, и Уэнтуорт немедленно заметил это, хотя и приписал иным причинам.
— Ты замерзла, — произнес он. — Напрасно ты вышла из дому в одном платье. Пойдем-ка разыщем маму. Она что-нибудь придумает.
Выслушав сына, леди Брэндон отослала его с каким-то поручением, а Пруденс пригласила в просторную спальню на втором этаже.
— Эту комнату занимала моя дочь, — объяснила она. — С тех пор как у нее появились дети, она немного располнела. Девичьи наряды ей больше не понадобятся. Видишь ли, я сентиментальна, потому и храню их. Попробуй-ка примерить вот это, — она вынула из шкафа зеленое платье с высоким воротом и манжетами, отделанными узкими оборками
Пруденс с сомнением покачала головой, считая предложенное платье слишком нарядным и дорогим.
— Тебе в нем будет тепло, — убеждала ее графиня. — Нельзя допустить, чтобы ты простудилась. Зимой никто не носит батистовые платья.
Что, если эта зима будет такой же суровой, как прошлая? Воспоминания заставили Пруденс поежиться.
Таких холодов, как прошлой зимой, не помнили даже старики из деревни возле прядильной фабрики. Чердачные окна покрыл толстый слой льда, снег занес тропинку к уборной. Для вечно голодных, измученных непосильным трудом детей холод стал тяжелым испытанием. Прежде чем наступила весна, на соседнем кладбище вырос целый ряд холмиков. Сама Пруденс сразу решила: она ни за что не станет жертвой мороза. Но что бы делал без нее Дэн? Вспоминая о фабричной жизни, она молча смотрела, как перед ней растет ворох разноцветных одежд.
Через несколько минут Пруденс стала счастливой обладательницей теплого плаща с капюшоном и нескольких платьев.
— Мэм, этого более чем достаточно, — наконец запротестовала она. — Мне незачем… я хотела сказать, что, притворяясь дамой, буду выглядеть нелепо.
— Отчего же? — Леди Брэндон вынула из шкафа несколько пар белья, ночную рубашку и даже очаровательный ночной чепчик, отделанный лентами. — Ты превосходно сложена. Если ты всерьез намерена стать моей компаньонкой… — Заметив на лице Пруденс улыбку, она удивленно спросила: — Что в этом забавного?
— Прошу прощения, но лорд Уэнтуорт прибегает к тем же доводам. Когда мы познакомились, на мне были лохмотья, снятые с огородного пугала. Его светлость купил мне голубой батист, заявив, что, раз уж я угодила в его спутницы, мне не подобает носить… брюки.
— Не хочешь ли сразу переодеться? — предложила леди Брэндон.
— С удовольствием, мэм. Свое платье я ношу уже несколько дней, оно безнадежно измялось. Если вы не против, я хотела бы оставить его себе — как память о поездке.
— А может, лучше забыть о ней? Столько тягостных впечатлений!
— Поначалу так и было, но потом нас нашел его светлость… — Пруденс осеклась и отвернулась.
Леди Брэндон заволновалась: сама о том не подозревая, девушка не осталась равнодушной к чарам Себастьяна. Именно поэтому она стремилась сохранить платье, его подарок. Спустившись вниз, леди Брэндон нашла сына в наилучшем расположении духа.
— Пожалуй, я возьму с собой во Францию Сэма и вашего нового слугу, Джона, — заявил он. — Где вы раздобыли его, дорогая? Надо сильно постараться, чтобы сыскать такое страшилище — не говоря уж о том, что он изъясняется на каком-то невообразимом наречии. Дэну приходится переводить мне его слова.
— Джон родом из северной Англии. Пусть его внешность не обманывает тебя — душа у него добрейшая.
— Ни за что бы не подумал! По-моему, он способен на все. — Вскинув голову, Уэнтуорт заметил, что по лестнице к ним спускается Пруденс. Будучи хорошо воспитанным человеком, он поприветствовал подопечную, ничем не выразив явного удивления.
В чужих нарядах девушка чувствовала себя неловко. Зеркало убедило ее, что платье ей впору, а тонкий оттенок зеленого цвета подчеркивает нежный цвет лица. Ее беспокоило лишь то, что лорд может счесть такой туалет слишком пышным для сироты. Но, едва взглянув на Уэнтуорта, Пруденс убедилась в обратном: в его глазах светилось восхищение.
— Поди сюда, дорогая! — Заметив этот обмен взглядами, леди Брэндон поспешила сменить тему. — Себастьян рассказывал мне о предстоящей поездке во Францию.
— Нет, мама, я расспрашивал вас о новом слуге. — Глаза Себастьяна лукаво поблескивали. — Продолжайте!
— Мне больше нечего добавить… но если хочешь знать, Джон с трудом спасся от людей, насильно вербующих матросов во флот. Вспыхнула драка, один из противников Джона пострадал. Насколько серьезна его рана, Джон не знает.
— Стало быть, ты приютила беглеца? — Плечи Уэнтуорта задрожали от сдерживаемого смеха. — Все верно — яблочко падает недалеко от яблони. Вот наглядный пример — вам служит беглец, возможно, убийца.
— Что смешного в моих словах? — возмутилась его мать. — Будь любезен отнестись к ним серьезнее. Джон смирный, как ягненок. Драку затеял не он Кому понравится, когда его насильно гонят на службу? Ты хочешь, чтобы я рассчитала его?
— Ни в коем случае. Джон мне пригодится. Судя по виду, он способен постоять за себя, да плюс еще одно неоспоримое достоинство… он лет на сорок моложе всех других наших слуг. — Уэнтуорт подмигнул матери.
— Поди прочь, несносный мальчишка! Ты и понятия не имеешь ни о правилах приличия, ни о деликатности.
Но Уэнтуорт явно не раскаивался. Поцеловав мать в щеку, он протянул руку и взъерошил волосы Пруденс.
— Ты выглядишь такой взрослой, — заметил он. — Платье тебе идет. — И ушел, прежде чем девушка успела ответить. Однако ее румянец не ускользнул от глаз леди Брэндон. Пруденс первой нарушила молчание:
— Мадам, вы говорите, лорд Уэнтуорт отправляется во Францию… это не опасно?
— Надеюсь, нет. Во всяком случае, так считает сам Себастьян. — Она попыталась улыбнуться, но ее губы дрожали. — Себастьян рассудителен, и, кроме того, его будут сопровождать Сэм и Джон. Ты уже познакомилась с Джоном? Он настоящий великан. Сэм уверяет, что Джон способен ударом кулака свалить быка с ног. — Вспомнив об этом, леди Брэндон немного успокоилась и поднялась. — Вестей от Жиля мы дождемся не раньше чем через неделю. А пока займись библиотекой.
Леди Брэндон понимала, что девушке необходимо отвлечься от гнетущих мыслей об опасности, грозящей Себастьяну во Франции. Однако Пруденс, несмотря на непроницаемую маску на лице хозяйки дома, отчетливо почувствовала ее страх. Думать о том, что с лордом Уэнтуортом может случиться беда, было невыносимо. Стоило вспомнить его улыбку, блеск в глазах… Пруденс уже привыкла к его добродушным насмешкам и даже научилась парировать остроты. Леди Брэндон вскоре заметила, что мысли новой компаньонки витают где-то далеко.
— Напрасно я поделилась с тобой своими опасениями, — со вздохом заметила она. — Займись делом, дорогая. Для начала выбери книги, которые надо переплести.
Пруденс кивнула, но, оставшись одна в библиотеке, села и закрыла лицо ладонями. Что с ней происходит? Прежде она мечтала лишь о том, чтобы разыскать родителей. А теперь Уэнтуорт заслонил собой весь мир. Девушка попыталась взять себя в руки. Чувство, которое она испытывала, отнюдь не походило на чувство благодарности. Не надо было оставаться в Холвуде, горестно размышляла Пруденс. Она не осмеливалась заглядывать в будущее, но понимала, что рано или поздно удача покинет ее. Когда-нибудь Уэнтуорт женится. Вряд ли его жена будет благосклонна к двум подкидышам. Ощутив стремительное погружение в пучину тоски и отчаяния, Пруденс решительно встряхнула головой и занялась книгами, первым делом осматривая самые запыленные тома.
Леди Брэндон объяснила, что прежде всего следует избавиться от порчи, нанесенной книгам сыростью или насекомыми. Вскоре Пруденс обнаружила пятна плесени на переплетах из тонкой марокканской кожи и отложила их в сторону. Некоторые тома были так тяжелы, что Пруденс с трудом удерживала их в руках. Со страниц старинных фолиантов поднимались клубы пыли, оседавшие на руках и на лице. За каких-нибудь два часа девушка выбилась из сил. Прислонившись к столу, она огляделась. Просторная библиотека была заполнена шкафами высотой от пола до потолка, битком набитыми книгами. Пересмотрев одержимое нескольких полок, Пруденс убедилась, что составление каталога займет много месяцев. Пожалуй, сегодня лучше перебрать книги в одном шкафу, вот только до верхних полок не достать. К счастью, в углу библиотеки нашлась лестница.
Вскоре Пруденс выяснила, что карабкаться вверх по ступенькам — утомительное занятие. Придется взять в помощники Дэна: в отсутствие Сэма ему все равно нечем будет заняться. Наконец с самой верхней полки были сняты все книги — кроме одной, стоящей в углу. Привстав на цыпочки на верхней ступеньке, Пруденс потянулась за толстым томом, но вдруг услышала скрип открывшейся за спиной двери.
— Пруденс!
Возглас Уэнтуорта застал ее врасплох. Девушка оступилась, вскрикнула и упала прямо в объятия хозяина дома. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Пруденс сумела унять дрожь. Уэнтуорт перенес ее на низкий дубовый диван.
— Ты пыталась свести счеты с жизнью? — в ярости выпалил он. — С чего вдруг тебе взбрело в голову прыгать с лестницы?
— Вы напугали меня! — возмутилась Пруденс: легче было изобразить негодование, чем признаться, что прикосновения Себастьяна волнуют ее. Пока он прижимал ее к груди, Пруденс начисто утратила способность рассуждать здраво. Весь мир для нее сосредоточился в кольце сильных рук. Опомнившись, она высвободилась и попыталась встать, но Уэнтуорт бесцеремонно усадил ее на прежнее место.
— Глупая девчонка! — рявкнул он. — Если ты посмеешь еще хотя бы раз приблизиться к этой лестнице, ты у меня поплатишься!
— Милорд, я должна осмотреть все книги. Эту работу поручила мне ее светлость…
— Она не поручала тебе ломать шею. Вот уж не думал, что ты способна на такую глупость. — Лицо его потемнело от гнева.
— Какое вам дело? — вскипела Пруденс. — Вы мне не нянька!
— И слава Богу! С тех пор как мы познакомились, ты попадала в одну переделку за другой. Пожалуй, падение с лестницы пошло бы на пользу твоим мозгам — если, конечно, таковые у тебя имеются, в чем я сомневаюсь. Пруденс задохнулась от бешенства. Несносный лорд умудрился превратить досадную оплошность в чудовищное преступление.
— Не будь ты девушкой, я задал бы тебе хорошую трепку! — Уэнтуорт сжал кулаки.
— Если вы хотите, чтобы у меня появились синяки, — пожалуйста, ведь при падении мне пострадать не удалось, — съязвила Пруденс.
— А если бы ты сломала ногу? — ворчливо отозвался он. — Что тогда?
— Полагаю, вы сломали бы мне вторую — только для того, чтобы проучить…
Губы Уэнтуорта дрогнули, однако он сдержал улыбку.
— Поди сюда! — велел он. — Ты похожа на углекопа, — руки почернели от пыли, на щеке пятна… Где твой платок?
— У меня его нет, — с вызовом ответила Пруденс.
— Боже милостивый, неужто мне все-таки придется стать нянькой? Плюнь сюда! — Он протянул Пруденс свой платок. — А теперь сиди смирно. — И он принялся не слишком бережно оттирать пятно с ее щеки. — Вот так-то лучше. Скорее иди мыть руки. Здесь, в деревне, мы ужинаем рано.
Но вскоре Пруденс убедилась, что его светлость словно забыл о случае в библиотеке. Вечером он говорил только о предстоящем путешествии во Францию, о возможных затруднениях и клятвенно обещал немедленно привезти сестру в Англию. Тему сменила леди Брэндон.
— А где Дэн? — спросила она.
— Скорее всего, на кухне, — усмехнулся Уэнтуорт. — Он уже успел стать любимцем кухарки.
— Не позволяйте ему путаться у всех под ногами, — вмешалась Пруденс.
— Пусть помогает тебе, — резким тоном откликнулся лорд. — Поручи Дэну снимать книги с полок.
Тон Себастьяна удивил его мать: казалось, ему изменило привычное добродушие. Леди Брэндон исподтишка перевела взгляд с сына на Пруденс: между ними явно что-то произошло. Но поскольку о причинах размолвки речи не заводилось, леди Брэндон повернулась к Пруденс.
— Дорогая, тебе вовсе незачем целыми днями сидеть взаперти. Если хочешь, завтра попроси садовника составить несколько букетов для дома. Правда, сейчас в саду почти нет цветов…
— Или срежь цветы сама, Пруденс, — сардонически добавил Себастьян. — Очень изящный способ покалечиться.
Строгий взгляд матери заставил его замолчать.
— Возьми Дэна с собой на прогулку, — предложила графиня. — Заодно убедишься, что у него все в порядке.
— Благодарю вас, мэм. Позвольте мне уйти — я хочу немедленно порадовать Дэна. — Получив разрешение, девушка удалилась. Ей не терпелось оказаться подальше от Себастьяна: он вел себя отвратительно. Подумать только, такой шум поднять из-за чепухи — падения с лестницы! Слышать саркастические нотки в его ледяном голосе было невыносимо. Возможно, он уже сожалеет о том, что предложил ей остаться в Холвуде. Что ж, эта беда поправима. Пруденс решила при первом же удобном случае поговорить с леди Брэндон. Правда, она рисковала показаться неблагодарной, но делать нечего.
— Напрасно ты обидел ее, Себастьян, — ее светлость нахмурилась. — Ты меня удивляешь. Неужели ты еще не понял, что эта девочка и без того слишком много натерпелась?
— Прошу прощения, мама, — покорно произнес Уэнтуорт. — Я сегодня не в духе. Мне не терпится отправиться во Францию. Поверь, мое нынешнее настроение никак не связано с Пруденс.
— Так почему же ты срываешь на ней злость?
— Она чересчур ранима, — сухо объяснил Себастьян. — Обижается по пустякам.
— Постарайся поскорее помириться с ней, — посоветовала его мать. — Не выношу, когда в моем доме ссорятся.
Себастьян поцеловал ее в лоб.
— Больше такого не повторится. И все-таки я не понимаю, почему она принимает мои слова так близко к сердцу.
Но леди Брэндон давно все поняла: очевидно, мнение Себастьяна девочка ценила превыше всего.
Тем временем Себастьян отправился на поиски Пруденс, но не нашел ее. Некоторое время он размышлял: не зайти ли к ней в комнату? Может, она убежала к себе, чтобы выплакаться в одиночестве? Уэнтуорт нахмурился. Пруденс давно пора понять, что временами он бывает… слишком прямолинейным. Он не хотел обидеть ее. Почему женщины в любых словах ищут скрытые намеки?
Вскоре все изменится, с горечью подумал Уэнтуорт. Странно, что ему не дают покоя мысли о девчонке, еще не успевшей расцвести. Иногда она вызывала у него чувство, напоминающее досаду, и вместе с тем ее свежесть обезоруживала его. Пруденс было чуждо кокетство, она не жеманничала, не охорашивалась, не ловила каждое его слово, как делали большинство знакомых ему девушек. Она неизменно была откровенна с ним, хотя эта откровенность иногда приводила его в бешенство.
Несомненно, с годами Пруденс утратит детскую наивность. А пока ему следует придержать язык. Зачем ему вообще вздумалось язвить? Сегодня утром он проснулся в превосходнейшем настроении и пребывал в нем до тех пор, пока не увидел Пруденс балансирующей на краю ступеньки. Его гнев был вполне оправдан — жаль только, что во вспышке негодования он забыл об учтивости.
Убедившись, что девушки в доме нет, Уэнтуорт ощутил нарастающую тревогу. Шагнув на порог двери, ведущей в сад, он вгляделся в сгущающиеся сумерки. Дул прохладный ветер, Уэнтуорт ежился, но не от холода. Не может быть, чтобы Пруденс вновь ударилась в бегство!