ДВЕНАДЦАТЬ ПОДВИГОВ ГЕРАКЛА

Как их записала Пандора Эффингтон

Подвиг первый. Геракл убивает Немейского льва.

Подвиг второй. Геракл уничтожает Лернейскую гидру.

Подвиг третий. Геракл догоняет Керинейскую лань.

Подвиг четвертый. Геракл избавляет землю от Эриманфского вепря.

Подвиг пятый. Геракл разгоняет Стимфалийских птиц.

Подвиг шестой. Геракл очищает Авгиевы конюшни.

Подвиг седьмой. Геракл укрощает Критского быка.

Подвиг восьмой. Геракл добывает кобыл Диомеда.

Подвиг девятый. Геракл завоевывает пояс Ипполиты.

Подвиг десятый. Геракл открывает дорогу к океану и пригоняет стадо Гериона.

Подвиг одиннадцатый. Геракл доходит до края света и достает яблоки Гесперид.

Подвиг двенадцатый. Геракл спускается в царство мертвых и побеждает Кербера.

 

Глава 1

ГАМБИТ

Весна 1818 года

— Вы, милорд, распутник и повеса. Негодник. — Пандора Эффингтон метнула негодующий взгляд на Максимилиана Уэллса, графа Трента. — Вы еще и чудовище!

Трент шагнул в гостиную, которая находилась рядом с бальным залом в доме маркиза Рокингхема и была исключительно удобным местом для уединения.

— Неужели?

— Вас следовало бы пристрелить на месте.

— Да, на это сложно возразить. — Он захлопнул за собой дверь.

Пандора поежилась. Возможно, это была не самая лучшая мысль — остаться одной с распутником, повесой и негодником.

— Теперь мне остается только одно, — в его глазах мелькнул веселый огонек, — поблагодарить вас.

Поблагодарить? Какая самоуверенность!

— Не часто мне говорят подобные комплименты. — Уголки губ графа издевательски подрагивали.

— Это вовсе не комплимент, — буркнула Пандора.

За несколько секунд Тренту удалось перевернуть все с ног на голову. И почему это ее так удивляет? Стоит лишь вспомнить о его репутации.

Граф лениво облокотился на каминную полку.

— Ну что вы! Как же иначе я мог понять ваши слова? Хотя, честно признаюсь, я не ожидал ничего хорошего от нашей встречи.

— Э? — Пандора не считала себя осмотрительной, но какой-то инстинкт, который и прежде заставлял ее сдерживаться, подсказывал быть осторожнее. Однако любопытство победило:

— А что вы ожидали?

Трент издевательски приподнял бровь.

Пандора расхохоталась, забыв о своем раздражении. Ну и самомнение!

— Неужели вы думали…

Он кивнул. На его лице появилась широкая улыбка.

— А что еще я мог подумать? Меня затащила в уединенную комнату…

— Ничего подобного!

— ..по совершенно неизвестной мне причине…

— Я сейчас все расскажу…

— ..женщина, которая должна знать, чего она хочет. Я так понимаю, вы уже восьмой год ходите на эти балы?

Пандору не волновало, что, несмотря на полную восхитительного непослушания жизнь, ее неспособность найти себе мужа рассматривалась обществом как огромный недостаток. И все же она почувствовала смущение.

Она процедила сквозь зубы:

— Седьмой!

— Простите. Можно сбиться со счета, когда юная леди переходит в определенный возраст. Но ведь и само слово «юная» довольно относительно, как вы думаете?

— Мне исполнилось всего двадцать четыре. И я еще не выжила из ума!

— Такая старая… — пробормотал Трент. — Считается, что женщины этого возраста уже, так сказать, «прожили свои лучшие годы и сидят за печкой».

— Если я, как вы говорите, и нахожусь «за печкой», то только потому, что сама этого хочу. — Она резко опустилась на край элегантной кушетки и приняла позу, которая должна была показать этому нахалу ее презрение ко всеобщему мнению. — Я очень ценю свою независимость.

— Да? — В его голосе прозвучало сомнение. — Я думал, любая девушка из приличной семьи мечтает выйти замуж, и желательно за человека с титулом и состоянием.

Пандора вскинула подбородок:

— Я никогда не стремилась выйти замуж.

— Да ладно, милочка. — Она заметила на его лице жалость и еле сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину. — Надо быть глухим и слепым, чтобы не заметить, как вы упивались радостями «брачного рынка» последние восемь лет.

— Семь!

Он что, сознательно дразнит ее?

— Точное число едва ли имеет значение, хотя оно довольно значительно. Если, как вы уверяете, вас не интересует замужество, тогда к чему наш разговор? — Он на мгновение смолк, словно нашел ответ на свой вопрос. — Простите меня, я должен был понять это раньше.

— Понять? Что понять? — Ее насторожил появившийся блеск в его глазах.

Трент в два шага пересек разделявшее их пространство.

Пандора быстро поднялась. Он был выше ее почти на голову, и его ясные серые глаза оценивающе смотрели на нее. Нет, ей совсем не нравился этот взгляд. У Пандоры заныло сердце. Он стоял намного ближе, чем предписывали приличия, и хотя она никогда раньше не обращала внимания на подобные глупости, сейчас это казалось ей весьма важным.

— Я горжусь своим умом, но сегодня я допустил оплошность. — Он взял ее за руку, поднес ко рту и легонько провел губами по запястью, найдя просвет между пуговками ее перчатки. У Пандоры перехватило дыхание. — Сейчас-то я все понял.

— И что же? — Почему она ничего не понимает? Она тоже гордилась своим умом, но в данный момент думала лишь о том, что серый — очень интригующий цвет мужских глаз.

— Разумеется, обычно дочь виконта выходит замуж, чтобы обеспечить себе будущее, но в Лондоне все знают, что ваш отец уже выделил вам значительную часть наследства и обеспечил содержание, которое позволяет вам быть столь независимой.

Он по-прежнему держал ее руку, и его большой палец описывал круги на ее ладони. По спине Пандоры пробежали мурашки.

— Говорят, именно в этом, причина вашей нелюбви к узам Гименея. Теперь же, когда с годами вероятность брака сильно уменьшилась, вы придумали себе другой план.

— Правда? — Что он делает с ее рукой? Почему он смотрит на нее как на что-то изысканное? Конечно, другие мужчины тоже смотрели на нее как-то особенно, но еще никогда ей это не казалось таким чувственным и явно нарушающим ее спокойствие.

— Моя дорогая, это же очевидно. — Он наклонился ближе. В его глазах зажегся непонятный огонек. Ее взгляд быстро скользнул вниз, к его полным губам.

— Очевидно? — как попугай повторила Пандора, а в голове вертелась лишь одна мысль: что она почувствует, когда эти губы коснутся ее губ?

— Вы решили двигаться, так сказать, иным курсом. И для этого вам нужен распутник, повеса, негодник и… Как вы еще называете меня?

— Чудовище. — Чудовище, с завораживающими серыми глазами.

— Да. Только такой мужчина согласится разрушить устои нашего общества и взять в любовницы внучку герцога.

Странное ощущение в груди мгновенно исчезло.

— В любовницы?!

— Ведь в этом смысл нашей встречи? Вы хотите предложить себя в наложницы. Должен признаться, я удивлен, но это, пожалуй, единственный разумный ответ. В конце концов, вы не можете выезжать в свет год за годом одна. — Трент пожал плечами. — А для незамужней, простите меня, независимой, женщины остается так мало возможностей. Никто в здравом уме не представит вас в роли гувернантки. Кроме того… — Он замолчал, словно говорить было уже не о чем.

Первым желанием Пандоры было как можно сильнее ударить этого ухмыляющегося наглеца. Ни один мужчина не предлагал ей такого. Может быть, она слишком часто была на грани, скандала, но она никогда не выходила за рамки того, что называется приличным поведением.

— Вашей любовницы… — Пандора медленно высвободила свою руку и отошла к окну, делая вид, что всерьез обдумывает его слова. Она обвела глазами комнату, задержав взгляд на одном из портретов. Исключительно приличный портрет исключительно приличного предка.

Здесь не было ничего необычного и ничего интересного. Салон в особняке Рокингхемов был таким же серым и лишенным индивидуальности, как и все в лондонском высшем свете или по крайней мере в той его части, что была открыта для молодой женщины из хорошей семьи. Все было великолепным, приличным, но удивительно скучным.

— И что конкретно я буду делать?

Она коротко глянула на лорда Трента, и его улыбка немного поблекла. Пандора еле сдерживала торжествующую улыбку. Как она и предполагала, граф играл с ней. Он пытался узнать, как далеко готова зайти Шалунья с Гросвенор-сквер.

— Что ж, о деталях мы могли бы договориться позже.

Неужели ей послышалась нотка сомнения в его голосе? Мужчина с его репутацией должен хорошо знать женщин. Актрис, дам полусвета, в конце концов вдов, которые наслаждаются свободой после смерти своих мужей. Естественно, он никак не ожидал, что дочь виконта серьезно воспримет его возмутительное предложение.

— Думаю, их будет немало. — Пандора повернулась к нему так, чтобы он не заметил превосходства в ее взгляде.

Трент быстро посмотрел на нее, затем улыбнулся, догадавшись о притворстве.

— Немало. — В его глазах блеснул лукавый огонек. — Может быть, обсудим их прямо сейчас?

— Вряд ли это подходящее место для разговоров. Еще нет и полуночи. Я думаю, через час — нет, через два — мы могли бы встретиться. В парке. Рядом с Гросвенор-Гейт.

Он сдвинул брови, улыбка исчезла.

— Моя дорогая мисс Эффингтон, я бы сказал, что подобная встреча…

— И вы будете абсолютно правы. В этот час парк не совсем подходящее место для встреч. — Пандора сделала вид, будто напряженно раздумывает. — За Гросвенорской церковью, рядом с кладбищем. Там нам никто не помешает.

— Я не планировал посещать кладбище ночью. Неужели никак нельзя изменить время встречи? — сухо спросил он.

— Разве вы не хотите продолжить наш разговор?

— Хочу. — Трент улыбнулся, подошел к двери, открыл ее и коротко поклонился. — Через два часа.

Пандора царственно кивнула и вышла. За ее спиной раздался веселый смешок, и она чуть не споткнулась.

Боже мой, что она наделала? Никогда раньше она не встречалась с мужчиной, тем более в совершенно незнакомом уединенном месте, да еще в такое время! О чем она. думала? И думала ли вообще? Она совсем не этого хотела, когда вызывала графа на разговор. Этот мерзавец просто застиг ее врасплох. Но он оказался намного интереснее и умнее, чем она предполагала. Вся эта чепуха о том, чтобы стать его любовницей… И все же на этот раз она зашла слишком далеко.

Она была раздосадована. Неспособность думать о последствиях своих поступков завела ее в ситуацию, из которой не было разумного выхода.

Пандора вернулась в зал, надеясь, что ее отсутствия никто не заметил. Просто счастье, что у Рокингхемов было так много гостей. Какая несправедливость: холостые мужчины могут вести себя как угодно, а женщинам предписано множество глупых ограничений. Ее встреча с Трентом была бы сочтена совершенно неприличной.

Пандора рассеянно согласилась на танец с каким-то почти незнакомым джентльменом. Она взяла себе за правило не очень-то соблюдать принятые в ее обществе правила, но по возможности все же избегать скандалов, которые могли бы сделать ее жизнь невыносимой. Это был нелегкий путь, но очень интересный. Ее жизнь была полна развлечений со скандальным шлейфом.

В зале появился Трент. Поймав ее взгляд, он поднял бокал с вином. Двигаясь в танце, Пандора потеряла его из виду, чему была только рада. Она одарила своего партнера самой изысканной улыбкой, поклявшись обращать внимание только на него — кем бы он ни был. Он ответил ей полным восхищения взглядом. Как приятно — и как скучно. Ей казалось, что Трент, невидимый, танцует с ними.

Нет, она не позволит ему выйти победителем! Никогда.

Она придет на встречу, но только хорошо к ней подготовится. Кроме того, какие опасности могут подстерегать ее около часовни? Стоило беспокоиться лишь о том, чтобы не наткнуться там на знакомых. Если это произойдет, граф, как человек чести, должен будет предложить ей свою руку.

Но эту ловушку она сумеет обойти.

Когда она выйдет замуж, если это вообще когда-либо произойдет, она сделает это только по любви, как было с ее родителями.

Что касается Трента и его игр, то она с удовольствием в них поиграет, по крайней мере в ближайшее время. Пандора тихо засмеялась, и ее партнер польщенно улыбнулся.

Ее желание встретиться с графом не имело никакого отношения к желанию стать его женой или любовницей.

Между прочим, за эти семь лет он ни разу не пригласил ее на танец. Не то чтобы это имело какое-либо значение. Она и сама почти не замечала его.

Он прав в том, что их разговор будет касаться сердечных проблем. Но только не ее. Она развеселилась, представив себе удивление Трента. Ее партнер улыбнулся и с надеждой заглянул ей в лицо. Пандора привычно проигнорировала его.

Граф Трент, Максимилиан Уэллс, может быть распутником и повесой, не говоря уже о чудовище, но он еще никогда не сталкивался с Пандорой Эффингтон. Бедняга не представляет, что его ждет.

Игра началась.

— Еще один скучный бал, еще один потерянный вечер, — заметил Лоуренс, виконт Болтон, с присущим ему наигранным равнодушием.

Как обычно, Макс не обратил на его слова никакого внимания.

— Я едва ли назову этот вечер скучным, Лори.

— Да ладно, разве мы провели здесь не достаточно времени, чтобы иметь право тихо уйти, покинув своих многочисленных родственниц, чьим единственным желанием является женить нас, сократив нашу жизнь.

— Еще не время, старик, — пробормотал Макс.

Обращался он к другу, но все внимание его занимала Пандора. Она двигалась по залу с непринужденной веселостью, вооружившись привычным оживлением, с грацией, воспитанной многими поколениями предков-аристократов, но в ее движениях было не просто воспитание. В этой женщине был огонь. Жизнь с восхитительной мисс Эффингтон явно не будет скучной.

Лори взял бокал с подноса проходящего мимо слуги и одним глотком осушил его.

— Господи, почему? Еще не поздно. Мы могли бы попытать счастья за карточным столом или…

— Позже…

Свидание с Пандорой. Даже в своих самых дерзких мечтах он не помышлял об этом, и все теперь шло не так, как можно было бы предполагать. И уж конечно, он не собирался предлагать ей стать его любовницей. Он улыбнулся.

Похоже, Шалунья с Гросвенор-сквер будила в нем зверя.

— На кого ты так смотришь? — Лори перевел взгляд с друга на танцующих, затем обратно. — Макс?

— Да?

Он заметил Пандору на ее первом балу, когда она только вышла из школьного возраста. Он только что вернулся с войны, и невинные девушки, какими бы красивыми они ни были, не привлекали его. Второй ее бал совершенно не отложился в его памяти. И лишь в последние годы он обратил на нее внимание, гадая, что еще она выкинет, какое правило нарушит, чье сердце разобьет и кто из мужчин приручит ее. Пока таких не находилось. Пока.

— Даже не думай об этом.

— О чем мне не думать? — рассеянно спросил Макс.

В этом году то, что началось как простое любопытство, превратилось в восхищение, а потом во всепоглощающую страсть.

— О ней. — В голосе Лори зазвучала тревожная нотка. — Это на нее ты смотришь, да? Пандора Эффингтон?

— Она прелестна, — спокойно сказал Макс. Ему давно пора было выбрать себе жену. Единственной женщиной, которую он хотел, была Пандора. И он ее получит.

— Согласен. Иссиня-черные волосы и голубые глаза. — Лори раздраженно оглядывал танцующих. — По какой-то неведомой причине с возрастом ее очарование только усиливается. И у нее чертовски много денег. Но она сущее наказание для мужчин.

— Разве?

Лори несколько секунд молча смотрел на него.

— Ты знаешь, сколько раз ее имя вносили в книгу для заключения пари в клубе «Уайте»?

— Двадцать три, если быть точным. — Макс ухмыльнулся и поднес бокал к губам. — Она потрудилась на славу.

— Из-за нее каждый год кто-то дрался на дуэли.

— Вовсе нет. Мисс Эффингтон пропустила прошлый и 1815 год.

— 1815-й и для меня был не самым лучшим. — Лори поднял палец. — Эта девица все время балансирует на грани скандала.

— Как и все мы. Но она еще не упала. — Макс отдал Лори свой бокал. — Я пойду потанцую.

— Держись подальше от Шалуньи, Макс. Если когда-нибудь мы и решим пожертвовать свободой ради продолжения рода, нам нужны будут женщины совершенно иные, не такие, как мисс Эффингтон. Надо жениться на леди с безупречной репутацией, молодой девушке, соблюдающей все правила общества.

— Правила, которым ты сам никогда не подчинялся. — Макс приподнял бровь. — И что этот образчик благопристойности получит взамен?

— Меня, — довольно усмехнулся Лори.

— Вот это достойный обмен.

Рассмеявшись, Макс направился в ту сторону зала, где, по его мнению, находилась Пандора со своим партнером.

Лори, ворча, последовал за другом.

— Ты слышал, что я тебе говорил?

— Все до единого слова.

— И ты по-прежнему хочешь очаровать Шалунью?

— Вовсе нет. — Макс снял с рукава невидимую пылинку и послал Лори ехидную ухмылку. — Я собираюсь очаровать ее лучшую подругу.

Несмотря на яркий лунный свет, на кладбище было страшно. Пандора прижалась спиной к холодной каменной стене часовни. Успокаивала ее только тяжесть пистолета, который она прятала под накидкой. Не слишком подходящее место для Шалуньи с Гросвенор-сквер.

Она раздраженно вздохнула. Тяжело поддерживать репутацию Шалуньи.

Нельзя сказать, чтобы она по праву заслужила этот титул, разве что не раз давала волю своему язычку и темпераменту.

На самом деле все началось во второй ее год «балов невест», после поездки в Гретна-Грин с молодым лордом, чье имя и внешность она уже забыла, и двумя другими парами, лишь одна из которых действительно собиралась заключить брак.

Остальных больше интересовало само приключение, в котором им чудилась сладость запретного плода.

К несчастью, коляска сломалась, им пришлось остановиться в переполненной гостинице, за ними погнались разъяренные родственники, а в результате, разразился скандал, намного более громкий, чем они заслужили. Под давлением мнения лондонского высшего общества эти пары — одна с большим, другая с меньшим желанием — согласились обвенчаться.

Но Пандора категорически отказалась выходить замуж за джентльмена, который сопровождал ее в этой поездке.

Она не видела никаких причин связывать свою жизнь с малознакомым мужчиной, тем более что не сделала ничего предосудительного. Кроме того, ее спутник оказался занудой.

Все участники скандала поклялись молчать, поэтому се участие в этом скандале осталось скрытым от широкой публики. Это да еще наличие дедушки-герцога и семейное богатство спасли репутацию Пандоры. Впрочем, тот зануда — хотела бы она вспомнить его имя — тяжело воспринял ее отказ. Именно он прозвал ее Шалуньей с Гросвенор-сквер — впрочем, это прозвище понравилось Пандоре.

Послышался шорох.

Пандора, прищурившись, вглядывалась в темноту.

Трент? Нет. Он никогда бы не стал красться в ночи. Скорее подошел бы открыто и гордо, словно бесстрашный воин.

И еще он обладал удивительной способностью вызывать странное волнение в ее груди.

Это скорее всего Питерс, ее слуга, или кто-то из двух лакеев, которых она сообразила взять с собой.

Тренту давно уже пора было бы появиться. По траве пробежала какая-то тень, и Пандора, вздрогнув, сильнее сжала рукоятку пистолета. Кошка. Если Трент не появится в ближайшие несколько минут, ей придется уйти. Не стоять же здесь всю ночь.

Все последние годы обязательно находился какой-нибудь молодой аристократ, который объяснялся ей в вечной любви. Если ему случайно доводилось услышать, как ее называли Шалуньей, он требовал от «обидчика», удовлетворения на дуэли. Правда, никто не был убит. Эти джентльмены, сливки английского общества, оказывались плохими стрелками, и Пандора гадала, как же ее стране вообще удалось победить Наполеона.

Что-то легонько коснулось ее руки, и она чуть не вскрикнула. Но это был лишь легкий порыв ветра. Она же не верит в призраков, которые выходят ночью, чтобы пугать маленьких девочек и молодых женщин, твердо решивших создать себе пусть незаслуженную, но крайне скверную репутацию…

На ее плечо легла тяжелая рука. Пандора закричала от страха и, вытащив пистолет, выстрелила в темноту.

 

Глава 2

СТАВКИ СДЕЛАНЫ

— Когда вы говорили, что меня следует убить, я не думал, что вы сами возьметесь это сделать, — с немалым удовольствием произнес знакомый голос.

— Трент? — выдохнула Пандора.

— Вы ждали кого-то другого?

— Вовсе нет. — Ее сердце так билось, что готово было выскочить, но ей удалось совладать с этим. — Вы опоздали.

— Я точен, как никогда. Вы пытались меня убить?

— Да нет же! — Пандора опустила пистолет.

— Отлично. Это был бы не самый лучший способ начать наши переговоры.

— А... да. — Пандора глубоко вздохнула. — Наши переговоры. Я все тщательно обдумала. — Лицо Трента было в тени, и Пандора не могла разобрать его выражение. — Милорд, есть две причины, по которым женщина соглашается отдать свою честь мужчине: деньги или защита. Я не нуждаюсь ни в том, ни в другом.

— Разумеется, не нуждаетесь. У вас есть деньги и... пистолет. А вы умеете им пользоваться?

— Разумеется, — солгала она.

— Хм, — фыркнул Макс. — Не слишком хорошо. Я был прямо за вашей спиной, а вы промахнулись.

— Я же англичанка, — пробормотала Пандора.

— Вы меня разочаровываете. Если вам не нужны ни мои деньги, ни моя защита, хотя я мог бы дать вам сто очков вперед в отношении стрельбы, тогда нам нечего обсуждать.

— Вы ошибаетесь. Я хочу знать, что вы собираетесь делать с мисс Уитерли, — сказала Пандора голосом строгой учительницы.

— Уитерли? — с недоумением переспросил Трент. — А какое я имею к ней отношение?

— В этом году вы выказывали ей много знаков внимания. Вы заставили ее поверить, что питаете к ней интерес. — Пандора ткнула ему пальцем а грудь. — Вы, милорд, разбили ей сердце.

Мгновение Трент молчал, словно не мог поверить в то, что ей хватило смелости заговорить об этом. Затем громко рассмеялся.

— Вы уже сами ответили за меня. Я же повеса и негодник.

— Вам не стоит так гордиться этим.

— А я горжусь. Я потратил большую часть своей жизни, чтобы заработать прозвища, которые вы только что перечислили. Правда, к вашей подруге это не имеет никакого отношения.

— Не имеет?

— Нет! — сурово подтвердил он. — Как бы я ми хотел разрушить свою с таким трудом завоеванную репутацию, я ничего не делал, чтобы завлечь мисс Уитерли.

— Но она…

Трент, подняв руку, заставил ее замолчать.

— Если она посчитала мой незначительный интерес к ее персоне проявлением привязанности, то она сильно ошиблась. Кроме того, если бы я искал себе жену, то никогда бы не выбрал кого-то похожего на мисс Уитерли.

— И почему же?

— Да потому, что она образец добродетели.

Пандору разозлило подобное мнение о ее подруге.

— Она прелестная девушка.

— Возможно. — Трент равнодушно пожал плечами. — Не сомневаюсь, она станет образцовой женой, и все же... в чем здесь вызов?

— Вызов? — Пандора чуть наклонила голову.

— Конечно. Если всю оставшуюся жизнь я должен быть верен одной женщине, я бы предпочел, чтобы это был кто-то очень интересный. Мне нужна жена с огоньком в глазах. Она, конечно, должна обладать хорошеньким личиком и прелестной фигурой. Она должна быть в состоянии подарить мне детей…

— Похоже на требования к племенной кобыле, — пробормотала Пандора себе под нос.

Он продолжил, словно не слыша:

— ..наследников, которым я мог бы передать свое состояние. Кроме того, я бы предпочел умную женщину. Я не собираюсь жить в компании пустоголовой дурочки.

Пандора нахмурилась:

— Похоже, вам нужна любовница в обличье порядочной жены.

— Да. — Трент рассмеялся. — Вы понимаете, когда я женюсь, я уже не буду искать развлечений на стороне. Намерение слишком радикальное для нашего времени, но что поделаешь!

— Ваши требования слишком высоки.

— Разве? — Его голос стал мягче. — Когда-то я тоже так думал, но сейчас…

Пандоре мешал какой-то комок в горле.

— Сейчас?..

— Мне кажется, я нашел жену, которая будет отвечать этим требованиям.

Внезапно у нее заныло под ложечкой.

— Да?

— Да! — Он говорил очень уверенно, как ей казалось, в деловой манере. — Я думаю, мы отлично подойдем друг другу. Утром я нанесу визит вашему отцу.

Неужели это наглое существо собиралось распланировать ее будущее, даже не спросив ее? Да, она была права: он выбирал жену, как очередную лошадь для своей конюшни.

Если это была шутка, то он слишком далеко зашел в своем желании посмеяться. Этому человеку надо преподнести хороший урок. Возможно, она просто застрелит его.

— Как я понимаю, разговор о моем отце означает, что вы предлагаете мне руку и сердце?

— Да, таково мое намерение.

Пандора подняла голову, глядя на него сквозь густые ресницы. Она чуть улыбнулась, так, что на ее щеке появилась ямочка.

— А о моих желаниях вы узнали? — Пандора не зря провела семь лет на «балах невест». За это время она кое-чему научилась в обращении с ловеласами, распутниками и повесами.

— И... э... что же это за желания? — осторожно спросил он.

— Мои желания... мое самое заветное желание…

— Да, да!

Пандора прикусила губу, чтобы не засмеяться. Он говорил с искренней заинтересованностью.

— Больше всего я бы хотела… — Пандора одарила Макса самой милой улыбкой, — умереть в руках дикарей на необъятных просторах Америки, лишь бы не соглашаться на брак с вами.

Мгновение тишины, и тут же в ночи раздался громкий хохот.

— Я прав! Вы будете прекрасной женой.

— Да! — рявкнула Пандора, уже не чувствуя себя победительницей. — Но только не вашей. Вы, похоже, ничего не поняли из того, что я здесь говорила?

— Да ладно вам, Дора…

— Не смейте называть меня Дорой! — Она подняла руку с пистолетом. — Только родители могут меня так называть.

— И, — со значением добавил он, — ваш жених.

— Вы не мой жених!

— Я разрешу вам называть меня Макс. — Одним ловким движением он выхватил пистолет из ее ослабевших пальцев.

— Я не хочу называть вас Макс, я вообще никак не хочу вас называть!

— Дора и Макс. Мне нравится, как звучат эти имена.

— Они звучат как клички собак! — с раздражением сказала Пандора, укоризненно глядя на стоящего перед ней мужчину, — Если вы будете так добры вернуть мне оружие, я освобожу вас от своего присутствия. — Она попыталась выхватить пистолет, но он держал его слишком крепко.

— Да ладно, моя дорогая, вы уже стреляли, а теперь можете случайно уронить его мне на ногу, сделав меня инвалидом.

— В этом случае вам не стоит говорить о случайности.

— Кроме того, наш разговор еще только начинайся. — Это чудовище явно получало удовольствие от всего происходящего! — А вы мне больше нравитесь безоружной.

— Хорошо! Оставьте себе эту штуку. — Пандора развернулась и решительно пошла прочь.

— Куда вы направляетесь?

— Домой. — Она двинулась в сторону кладбища.

— В этом направлении ничего нет, кроме мертвецов.

Пандора остановилась. Будь проклят этот человек, он все перевернул с ног на голову.

— Я предпочту находиться среди тех, кто спит вечным сном, нежели провести еще одно мгновение в вашей компании — Она собралась уйти.

— Пандора! — Он схватил ее за руку и развернул к себе. — Не глупите! Я не позволю вам бродить по кладбищу одной.

— Я не боюсь, — сказала она упрямо. — Мертвые не опасны.

— Меня волнуют не обитатели могил. Намного страшнее те, кто выходит на улицы Лондона в столь поздний час. Они опасны для любой одинокой женщины, даже для Шалуньи. — В его голосе слышалась усмешка. — Жизнь с вами не будет скучной, не так ли?

— Жизнь со мной не ваша забота. — Пандора безуспешно попыталась вырвать руку.

— Нет, моя. — Он буквально потащил ее за собой к часовне. — Моя коляска стоит с той стороны. Я отвезу вас домой. — Он чуть повысил голос:

— Остальные могут выходить из кустов.

— Как вы догадались?

— Прошу прощения, милорд. — Из-за ближайшего дерева появился Питерс. — Безопасность мисс Эффингтон — наша забота.

— Надеюсь, ты вооружен? — озабоченно спросил Макс.

— Разумеется, милорд, — не раздумывая ответил слуга, хотя, как подозревала Пандора, он пришел с пустыми руками.

— Хорошо, ты сядешь рядом с кучером. Что касается вас, — он подтолкнул Пандору, — вы сядете с мной. Мы еще не договорили.

— Мне больше нечего вам сказать.

— Сомневаюсь, — пробормотал он, подсаживая ее в свое ландо.

Через несколько минут коляска остановилась перед ее особняком. Макс вышел и встал у дверцы, чтобы помочь ей спуститься, но она проигнорировала его и, спрыгнув на землю, быстро пошла к дому. Питерс следовал за ней. Дверь открылась словно по волшебству — без сомнения, кто-то — из слуг ждал их возвращения.

— Закройте двери, Питерс. Не пускайте сюда это чудовище.

— Разумеется, Питерс, закройте дверь. Чудовище уже внутри.

Пандора резко повернулась к Максу:

— Вы уже проводили меня домой. — Она повелительно махнула рукой, подавая ему знак уйти. — Можете быть свободны.

Даже в полутьме холла она заметила смешинки в его серых глазах.

— Мы еще не закончили.

— Мне кажется, я уже…

— Питерс, — Макс передал слуге пистолет, — нам всем будет спокойнее, если вы унесете это подальше от своей хозяйки. Иначе она запустит им в кого-нибудь. Возможно, это буду я.

Питерс несколько минут молча смотрел на молодого человека, затем кивнул, словно одобряя то, что увидел.

— Мисс?

— Хорошо. — Пандора громко вздохнула. — Оставьте нас.

Слуга забрал пистолет и исчез за дверью, хотя Пандора знала, что далеко он не уйдет.

— Ну, Макс, — она произнесла его имя немного презрительно, — вы думаете, нам есть о чем поговорить?

Он усмехнулся:

— Мне нравится, когда вы зовете меня Максом.

— Собаке тоже понравилась бы ее кличка. Но только пес знает, когда ему пора идти на место. — Она качнула головой в сторону двери. — Или заканчивать разговор.

— Вовсе нет.

Казалось, Макс никуда не торопится. Он медленно оглядывал холл — одно из немногих мест в доме, обстановка которого была очень похожа на обстановку других особняков Лондона. Подойдя к небольшому столику вишневого дерева, Макс взял в руки кусок мрамора. Это было лицо мальчика, возможно, Купидона — остальная часть статуэтки затерялась в веках.

— Интересно, Древняя Греция?

— Кажется, — ответила из своего угла Пандора.

— Очень мило. Из коллекции ваших родителей?

Итак, он знает о ее родителях. Да и кто о них не слышал? И все же мало кто принимал всерьез их занятие. Только в среде ученых ее отец и, что удивительно, ее мать завоевали признание как способные исследователи древних цивилизаций. Услышать одобрение из уст Макса было для Пандоры приятной неожиданностью. Ее раздражение мгновенно улеглось.

— Это одна из первых их находок. Мой отец давно…

— Пандора, — голос Макса зазвучал как-то очень серьезно, — что вы хотите?

— Что? — У нее прервался голос. — О чем вы говорите?

— Каким вы хотите видеть своего мужа? — Он осторожно положил кусок мрамора на место. — Я же сказал вам, что хотел бы видеть в жене, теперь ваша очередь.

— Я уже говорила. — Глаза ее загорелись гневом; она пожала плечами и ответила:

— Я не собираюсь выходить замуж.

— Ну а вдруг?

Он одобрительно кивнул, разглядывая лестницу на второй этаж и мраморные колонны. Его движения породили в ее душе какое-то беспокойство, и она быстро сцепила руки на коленях.

— Если я захочу, а это никогда не произойдет, — она лихорадочно искала подходящий ответ, — то, как и вы, буду искать человека, на которого приятно посмотреть. Но это не самое главное. — По какой-то неведомой причине Пандоре не хотелось, чтобы этот несносный дерзкий человек счел ее легкомысленной особой, которая готова выбрать себе мужа лишь по внешним признакам. — Я хотела бы, чтобы мой муж был умным человеком.

— Не сомневаюсь.

— Джентльменом с высокими моральными устоями, с сильной волей и мужеством.

Макс кивнул:

— Мужество — отличная черта в муже.

— Я бы искала в нем честь.

— Конечно. — Он подошел к другому столику и оглядел довольно уродливую фарфоровую пастушку. Это был подарок, который не слишком нравился ее матери, но который тем не менее нашел свое место.

— Преданность.

— Обязательно. — Он взглянул на нее с любопытством. — А состояние?

Пандора, нахмурившись, несколько секунд обдумывала его вопрос.

— Деньги — как внешность. Приятное дополнение, но вовсе не обязательное условие. Я сама богата. И все же я бы предпочла, чтобы мой будущий супруг имел свое состояние. Не думаю, что мне понравится быть бедной.

— Нет, это совершенно против вашей натуры. — Макс поставил пастушку на место. — Все?

— Да. И еще мне бы понравилось, если бы он не мелькал перед глазами! — рявкнула Пандора. — Если бы я хотела выйти замуж, а я уже говорила, что у меня и в мыслях этого нет…

— Я уже слышал. — Ом прислонился к одной из мраморных колонн и скрестил руки на груди.

— ..то искала бы мужчину именно с такими качествами.

— Короче, моя дорогая, вы ищете себе героя.

— Героя? — Какая интересная мысль. — Вы имеете в виду... похожего на Одиссея или Ахилла?

— Или на графа Трента, — скромно закончил Макс.

— Вас? — фыркнула Пандора. — Вы, милорд, не мой герой.

— Я отвечаю всем вашим требованиям, — спокойно сказал Макс. Он чуть наклонил голову и позвал:

— Питерс!

— Да, милорд, — раздался из-за двери голос Питерса.

— Как ты считаешь, я обладаю качествами древнегреческого героя?

— Я не в том положении, чтобы судить об этом, милорд.

— Макс! — окликнула Пандора. Он улыбнулся, — Я имела в виду — милорд. Оставьте в покое слугу.

— Я бы так и сделал, но нам нужен объективный судья, — сказал Макс чуть громче. — Это не так важно, Питерс, но как ты думаешь, я своим видом могу напугать детишек?

— Вы очень привлекательны, милорд.

Пандора еле сдерживала смех. Какая забавная ситуация. Но она не могла отрицать, что стоящий перед ней высокий широкоплечий мужчина с изумительными глазами серо-дымчатого цвета и темными волосами был красив.

— Питерс, как ты думаешь, мое состояние превышает состояние отца Пандоры?

— Я слышал, что это так, милорд.

— Это не важно, — отмахнулась Пандора.

В этом человеке было что-то странное: мгновение назад ей хотелось побить его, а сейчас она готова была рассмеяться.

— Питерс, ты когда-нибудь слышал, чтобы моя храбрость подвергалась сомнению? Ты знаешь, я служил под началом Веллингтона.

— Нет, милорд.

Пандора и не подозревала, что лорд Трент был на войне. Эта новость представила его в несколько ином свете.

— Может, мне показать вам свои награды?

— Отличная мысль, милорд.

— Не очень, — парировала Пандора.

Она мало что знала о военной службе, но догадывалась, что награды даются не за красивые глаза. Она не могла не почувствовать невольное уважение к Тренту.

— Если вы принимаете мои слова без доказательств, значит, вы верите, что я говорю правду, и, следовательно, не ставите под сомнение мои моральные качества. Ты согласен, Питерс?

— Разумеется, милорд.

Пандора пожала плечами:

— Думаю, что…

— И мою честь.

— Ха! А ваши отношения с женщинами? Если верить слухам, их было не менее десяти. Питерс, разве ты об этом не слышал?

— Не все, что говорят о милорде, правда.

— Но он же сам признался, что он распутник!

— Не забудьте, еще негодник и чудовище. — В голосе Макса прозвучала горделивая нотка.

Пандора поджала губы.

— Я ничего не забыла.

— Но возможно, у вас не такая хорошая память. Светское общество не может жить без слухов и сплетен. Но слышали ли вы хоть раз, чтобы я плохо обошелся с женщиной?

— Н-нет.

— Питерс?

— Нет, милорд.

— Хоть раз мое имя упоминалось в связи с каким-нибудь скандалом?

— Не думаю…

Макс сделал шаг в сторону Пандоры.

— Возможно, нет, но… — Она с трудом сдержалась, чтобы не отскочить в сторону.

— Нет, милорд, — подал голос слуга.

— Следовательно, вы не можете сомневаться в моей порядочности. — Он победно улыбался. Теперь их разделяло всего несколько шагов. — По крайней мере в отношениях с женщинами. Что же касается остального, то мое слово крепче стали, и я никогда его не нарушал.

— Все равно это не делает вас героем.

У него, похоже, вошло в привычку стоять так близко.

— Питерс? — Трент вопросительно вскинул брови.

— Вы отвечаете всем требованиям, милорд.

— — Спасибо. — Его взгляд остановился на ее губах. — Теперь ты можешь оставить нас.

— Как прикажете, милорд.

— Он не ушел. — Пандора взглянула на Макса. Почему ей вдруг стало трудно дышать?

— Знаю, — тихо сказал Макс. Неужели он собирается поцеловать ее? — Я мог бы стать вашим героем.

— Нет!

Как это возможно? Да ей и все равно. Как могли волновать ее слова мужчины, который раньше ни разу не посмотрел в ее сторону? И не приглашал ее на танец? И не рисковал жизнью ради ее репутации?

— Я мог бы доказать это. — Он наклонился к ней. — Проверьте меня, Пандора. Позвольте доказать это.

— А как? — Она почти шептала.

— Как вы хотите.

— И если вы пройдете это испытание… — Она слышала биение своего сердца.

— Тогда вы станете моей женой и я проведу остаток жизни как ваш герой. — Его губы оказались совсем рядом с ее лицом.

— А если вы не справитесь? — резко спросила она.

Макс секунду подумал, затем пожал плечами:

— Этого не случится.

— А если все-таки не справитесь? — И что она так разволновалась, ведь ее уже целовали и раньше…

— Не знаю, — нетерпеливо сказал он.

— Мы должны все предусмотреть. — Почему ее сердце так бьется при одной мысли о его поцелуе?

— Хорошо.

Если он собирается поцеловать ее, то почему ждет?

— Так как вы уже сказали, какую попросите награду в случае выигрыша, то справедливость требует, чтобы я выбрала наказание для вас, если вы проиграете.

— Как пожелаете.

Он выпрямился, и Пандора почувствовала сильное разочарование. Наверное это и к лучшему. Она же не собиралась целоваться с ним.

— И что вы предлагаете?

— Дайте подумать.

Пандора сделала глубокий вдох и задумалась, рассеянно теребя пальцем верхнюю губу. Его взгляд все время застывал на ее полных губах. Пандора покраснела и резко отдернула руку.

Она с трудом отогнала мысли о поцелуе. Какое же наказание достойно Макса?

— Если вы не пройдете испытание, то все равно должны будете жениться…

— Отлично. — Он ухмыльнулся.

Пандора ухмыльнулась ему в ответ;

— Но невесту я выберу сама.

На лице Макса появилось разочарование.

— Вы?

— Да. Разумеется, я не стану предлагать служанку или старуху. Я выберу подходящую вам по положению, но, возможно, не совсем отвечающую вашим высоким требованиям жену. Так как, милорд?

Он внимательно посмотрел на нее и кивнул:

— Согласен. А вы согласитесь выйти за меня замуж, если я выиграю?

Настала ее очередь раздумывать. Что, если он действительно выиграет и она будет связана узами брака с этим отвратительным человеком? Странно, но эта мысль не вызвала у нее особого раздражения.

— Согласна.

Пандора подошла к входной двери и открыла ее.

— До свидания, Макс.

— Да? — Он даже не пошевелился. — Каким же будет ваше испытание?

— Я пока не знаю. Подобного рода тест требует длительного обдумывания. И, — она махнула рукой в сторону улицы, — я не хочу обсуждать это посреди ночи.

— Мне нравится находиться рядом с вами посреди ночи. — Он прищурился. — Предупреждаю вас, Пандора, я весьма нетерпелив.

— Вам придется обуздать себя.

— Я даю вам двадцать четыре часа. Если за это время вы не придумаете подходящего испытания…

— То? — Ей не понравилось выражение его лица.

— Я сочту, что вы проиграли, и тут же отправлюсь к вашему отцу. — Он шагнул к двери.

— Вы не посмеете…

— И опубликую объявление о нашей помолвке в «Таймс». — Он остановился рядом с ней.

— Вы не посмеете!

— Я сделаю это. Я очень долго выбирал себе жену и теперь, когда нашел ту, что… — он откашлялся, — отвечает моим требованиям, не отпущу ее. — Он улыбнулся, — Я всегда добиваюсь того, чего хочу, Пандора. Я всегда выигрываю, и на этот раз будет так же.

— Мы так похожи в этом, милорд, — парировала Пандора. — Я тоже не собираюсь проигрывать.

 

Глава 3

ИГРОКИ ЗАНЯЛИ СВОИ МЕСТА

— Дьявол тебя побери. Макс, ты сошел с ума! — Лори с трудом поднялся на ноги. — Как твой самый близкий друг, я считаю своим долгом, нет, своей обязанностью спасти тебя. — Он расправил плечи. — Но я не могу делать это в одиночку.

— Лори! — в голосе Макса звучало предостережение.

Лори, не обращая на него внимания, встал на стул, затем с него перебрался на стол. Он оглядел зал клуба, как полководец оглядывает свои войска.

— Джентльмены, могу ли я просить вашего внимания?

Несколько десятков подвыпивших мужчин, которые до того лениво перебрасывались в карты, посмотрели на нею.

Лори театрально развел руки.

— Я хочу спросить, похож ли этот человек на сумасшедшего?

Макс застонал. Еще в юности Лори отличался дурацкой любовью влезать на мебель и обращаться оттуда с речами. Похоже, сейчас и ждет нечто подобное.

— Он полоумный, я вам говорю! Я научил его всему, что следует знать о женщинах. Я сделал его предметом всеобщей зависти.

Макс закатил глаза в молчаливой благодарности за крепость подаваемых в клубе напитков. Вряд ли они хоть что-то запомнят из речи Лори.

— Сейчас он собирается бросить все на ветер. Он собирается, — голос Лори зазвенел, — жениться!

По комнате встревоженно зашелестели голоса. Большинство мужчин были женаты, и большинство из них — несчастливо. Макс улыбнулся. Его брак будет другим.

— Почему? — Лори покачал головой. — Его голову вскружило хорошенькое личико, отличная фигурка и…

— Большое приданое! — крикнул джентльмен из дальнего угла.

— А мне и всех сокровищ мира мало, чтобы я после смерти моей жены вновь захотел жениться, — проворчал другой.

— У меня не было ни одной счастливой минуты со дня свадьбы, — пожаловался третий.

Лори торжествующе посмотрел на Макса:

— Запомните это, милорд. Вот истина супружеской жизни!

— Я думаю, мужчины, оставшиеся здесь в столь поздний час, лишены этого счастья. Тебе следовало спросить тех, кто давным-давно уже дома.

— Да? — Лори обвел рукой зал. — Я бы поспорил на что угодно, любой из них" женат на женщине намного приятнее, чем та, что ты выбрал себе в жены.

— В этом-то и вся проблема, — заметил Макс. — В их жизни нет возбуждения, нет страсти.

— Если тебе нужна страсть, есть множество менее опасных путей найти ее. — Лори ловко спрыгнул со стола, отпил глоток вина и покачал головой. — Пандора Эффингтон.

— Ты думаешь, я допускаю ошибку?

— Ошибку? — Лори фыркнул. — Первая война с колониями была ошибкой. Великий пожар Лондона был ошибкой. Но это просто детские игрушки по сравнению с тем, что тебя ждет. — Макс с трудом удержался от смеха. — Неужели мне не удастся отговорить тебя?

— Нет. Мне тридцать два года, и мне давно пора обзавестись женой и детьми. Кроме того, — Макс опустил взгляд на свой бокал с прозрачной янтарной жидкостью, — она поражает меня. Я никогда не хотел женщину так, как хочу Пандору.

— Несчастье библейских размеров. — Голос Лори был полон мрачных предчувствий. — И ты разрешил ей придумать какое-то глупое испытание… — Он поднял бокал, словно объявляя тост. — Желаю тебе удачи. Она тебе пригодится.

— Думаю, она понадобится Пандоре. Видишь ли, мой друг, — Макс, улыбнувшись, отсалютовал своим бокалом, — эту игру я не собираюсь проигрывать.

— Ты — что?!

— Ты слышала меня.

— Да, но даже для тебя, Пандора, эго уже чересчур! — Синтия Уитерли обессиленно упала на диван в огромной гостиной дома Эффингтонов, но тут же вскочила на йоги. — Ой!

— Извини. — Пандора подняла с бархатной поверхности дивана небольшой черепок с острыми краями и внимательно его оглядела. — Афины. Очень милый.

— Не сомневаюсь. — Синтия провела рукой по платью, проверяя, нет ли там дырки.

— Синтия, садись. Теперь тебе ничто не угрожает.

Внимательно оглядев диван, Синтия осторожно опустилась на самый край.

— Он?..

Пандора пожала плечами;

— Не имею ни малейшего понятия.

Синтия обвиняюще посмотрела на свою подругу:

— Не понимаю, о чем ты думала.

Пандора подошла к ближайшему столику и, сдвинув кучу бумаг и различных безделушек, положила найденный черепок.

— Если говорить честно, то я думала о тебе.

— Обо мне? — взвизгнула Синтия.

Пандора тяжело вздохнула. Ну что ей делать с девчонкой? Она взяла под свое крыло эту молодую особу два года назад, во время второго года «балов невест». Ей казалось, что советы более старшей, мудрой и уж точно более уверенной в себе женщины подготовят Синтию к «ярмарке невест». В отличие от Пандоры Синтия больше всего на свете хотела выйти замуж.

Но помощь Пандоры не привела ни к чему хорошему.

Синтия не собиралась меняться. А это было необходимо, чтобы преодолеть ее единственный недостаток. Как это сказал Макс?

Видимость добродетели. Пандора же считала своим долгом разбудить огонь, спрятанный в душе этой тихой блондинки.

— Я имела в виду твое счастье.

— Боже мой, — еле слышно выдохнула Синтия.

Пандора подошла к единственному стулу, не заваленному мраморными барельефами, скинула лежащие на нем бумаги в корзину, которая была заполнена какими-то камнями — возможно, древними останками иной цивилизации, и села.

— Я сказала, что он разбил твое сердце, и спросила, что он собирается делать с тобой.

— Ты сказала графу Тренту, что он разбил мое сердце?

Синтия, и без того бледная, побледнела еще больше.

— Если ты собираешься падать в обморок, то обещаю, что оставлю тебя лежать среди этих древностей.

— Нет, нет, со мной все в порядке. — Девушка прижала руки к щекам. Склонность терять сознание была одной из неприятных черт ее характера, но, если говорить честно, сейчас этот обморок был бы оправдан. — Как ты могла, Пандора?

— Это было нетрудно. — Пандора поерзала на стуле, вспоминая события прошлой ночи. — В этом году Макс уделял тебе много внимания.

— Ты уверена?

— Да.

— И что он сказал?

Отлично, у Синтии даже порозовели щеки.

— Он отрицал это.

Синтия опять упала духом.

— Извини, — сказала Пандора. — Но я все еще считаю, что у него есть интерес к тебе.

— Он был просто вежлив, ничего больше. — Синтия откинулась на спинку дивана. — Пора посмотреть правде в глаза. Мне уже двадцать два года, и это мой четвертый год…

— А мне двадцать четыре, и это мой седьмой год, но я же не считаю это чем-то неприличным!

— Тебя никогда не интересовал брак. Твои отец прекрасно тебя обеспечил, и ты можешь делать все, что хочется. Ты очень красивая, и тебе все равно, что остальные считают тебя умной.

— Я всегда считала, что женщина должна быть умной, и не собираюсь скрывать то, что считаю своим достоинством.

— Знаю. — Синтия тяжело вздохнула. — Ты уникум. Практически легенда.

— Я? — с некоторым удовольствием переспросила Пандора. — Какая прелесть.

— Большинство женщин с тобой бы не согласились.

— Но я не отношусь к большинству.

— В этом-то все и дело. — В глазах Синтии мелькнул редкий для нее огонек. — А вот я отношусь. Во мне нет ничего необычного. Я слишком высокая и худая, а цвет лица намного бледнее, чем предписано модой. Я всего боюсь и часто падаю в обморок.

— Чепуха. Ты довольно хорошенькая. Мы просто должны…

— Пандора, замолчи! — Голос Синтии стал удивительно резким. — Разве ты не видишь? Лорд Трент привык к общению с умными и красивыми женщинами. Он же настоящий ловелас.

— Не забудь еще про негодника и распутника, — пробормотала Пандора.

Синтия покачала головой:

— Я бы не стала так называть его. Да, о нем говорят всякое, но, учитывая его состояние и титул, он завидный жених. Такой мужчина, как граф, никогда не заинтересуется невзрачной девушкой вроде меня. Подумай, Пандора! Разве это имеет смысл?

— Природа влечения не всегда поддается анализу, — глубокомысленно заявила Пандора.

— Может быть, и так, но я считаю, что лорд Трент разговаривал со мной лишь для того, чтобы обратить на себя твое внимание.

— Мое? — Пандора была удивлена и польщена.

— Для женщины, гордящейся своим умом, ты слишком медленно соображаешь! — с необычной горячностью сказала Синтия. — Сколько раз тебе делали предложение руки и сердца?

— Пару раз…

Синтия приподняла брови. Пандора в ответ пожала плечами:

— Хорошо. Дюжины.

— И сколько ты приняла?

— Ни одного, разумеется.

— А что общего было у всех твоих поклонников?

— Отчаяние и разочарование. — Пандора довольно ухмыльнулась.

— Кроме того, каждый из них хотел тебя намного больше, чем ты его. Ты всегда была лисицей, а они охотниками. А лорд Трент поменялся с тобой ролями. Ты первая подошла к нему.

— Но я хотела поговорить с ним о тебе!

— И в конце концов выдумала эту глупую игру. — Синтия торжествующе улыбнулась. — Он превратил тебя в охотника. Ты подошла к нему.

— Да, но я не собиралась…

Или все же собиралась?

Макс был единственным достойным холостяком в Лондоне, который не обращал на нее внимания. Разумеется, она заметила его еще во время своего первого «бала невест». Да и кто бы не заметил! Темноволосый, возбужденный, с дымчато-серыми глазами — и никакого интереса не проявлявший к вчерашней школьнице.

В последние годы она, однако, следила за ним все пристальнее. Гадала, почему он до сих пор не женат. Почему его не окрутила какая-нибудь очаровательная девушка с серьезно настроенной мамашей и приличным состоянием.

Что он собой представляет на самом деле и чего действительно хочет от жизни. В общем, она интересовалась им не больше, чем он ею.

А почему она его не интересует? Эта мысль не давала ей покоя каждый раз, когда она видела красивого графа Трента, танцующего на балу, скачущего на лошади в парке или целующего руку ее ближайшей подруге. Неужели она не в его вкусе? Недостаточно хороша или не богата? Но даже если ее родители и отличались от других людей, их происхождение было безупречным. Почему же граф никогда не обращал на нее внимания?

Он сам сказал, что ему нужна жена с огнем в глазах. А кто лучше всех подходит под это описание, как не Шалунья с Гросвенор-сквер? Кто еще отвечает его требованиям, словно они были списаны именно с нее?

Ответ был настолько очевиден, что у Пандоры словно что-то взорвалось внутри. Как она могла быть такой слепой? Она вскочила на ноги.

— Боже мой! Этот человек обманул меня!

На лице Синтии появилось удивленное выражение, что придало ей сходство с маленьким кроликом.

— Как?

— Не важно! — Пандора отмахнулась как от вопроса подруги, так и от мысли о том, что последняя встреча была вызвана ее желанием пообщаться с человеком, который ранее не обращал на нее внимания. — Он чудовище. А меня зовет Дорой! Как собаку. Проклятие!

— Пандора! — воскликнула шокированная Синтия.

— Прости. — Пандора скорчила гримасу. Она изредка употребляла ругательства с тех пор, как в двенадцать лет уронила себе на ногу небольшую бронзовую статуэтку. — Ему так просто не отделаться. Он флиртовал с тобой, чтобы привлечь меня. Так поступают только негодяи!

— Он на это потратил не так уж много сил, — заметила Синтия. — Я едва ли заметила его флирт.

— Я заметила, и ему этого было достаточно. Негодяй!

— Но почему…

— Потому что я идеально подхожу ему, — объяснила Пандора. — Во мне есть все качества, которые он ищет в будущей жене.

— Но я думала…

— А это глупое испытание! О, он умен, надо отдать ему должное. Хочет стать моим героем…

— Он хочет быть твоим героем? — Лицо Синтии просветлело. — Как романтично.

— Как подло! — фыркнула Пандора. — Проверь меня, сказал он. А я ему поверила. Какая я дура!

— Но я полагала, что ты собираешься сама придумать это испытание.

— Это и делает все таким отвратительным. Он хочет, чтобы я подумала, будто это мое собственное решение. Он умный негодник, надо отдать ему должное. — Пандора медленно покачала головой. — Если я не смогу перехитрить этого человека и не придумаю к сегодняшнему вечеру достойное испытание, уже через пару недель я стану следующей виконтессой Трент.

Пандора прошла мимо бронзовой фигуры какого-то неведомого божества, чуть не задела огромную глиняную вазу, переступила через стопку бумаг и оказалась у камина. Рядом с ним на подставке стоял огромный китайский гонг, над которым на кожаном ремешке свисал деревянный молоток. Она со злостью ударила им по гонгу. По дому разнесся громкий звук.

Двойные двери мгновенно распахнулись, и в комнату вошел слуга.

— Мисс?

— Чай, пожалуйста.

Питерс постоянно удивлял Пандору. Он, типичный английский слуга, упорно отказывался покинуть необычный дом Эффингтонов даже ради более выгодных предложений.

Слуга кивнул и повернулся, чтобы уйти, но внезапно замер на месте.

— О, проклятие! Синтия, тебе стоит…

Что-то небольшое серо-голубого цвета пролетело всего в нескольких сантиметрах от головы Синтии. Девушка завизжала и буквально скатилась с дивана на пол. Посыпались книги и ящики с глиняными черепками. Грохот падающих предметов слился с отчетливым треском рвущейся ткани и мяуканьем кошки, — ..пригнуться! — отчаянно завопила Пандора.

— Как, скажи мне, можно жить с этим... этим существом, которое носится по вашему дому? — Синтия выпрямилась, но не стала вставать с пола.

— Он не носится, а просто наслаждается свободой. Геракл!

Попугай мгновенно опустился на руку Пандоры.

Синтия осторожно поднялась и села на диван.

— Эта птица меня ненавидит.

— Ерунда. Он обожает людей, правда, золотко? — Пандора чуть наклонила голову. — Он ведь спас жизнь моему отцу во время одной из его поездок в Грецию. Отогнал вора, нацелившегося на папин кошелек.

— Эта птица — летающий ужас, — с негодованием пробормотала Синтия.

Геракл внимательно оглядел ее маленькими черными глазками и мяукнул.

— И к тому же глуп.

— Он немного запутался, — возразила Пандора.

Геракл мяукнул еще раз.

— Лорд Трент вряд ли одобрит его присутствие, когда вы поженитесь.

— Я не собираюсь выходить замуж!

— А вот и не правда. — Синтия посмотрела в глаза подруги. — Ты хочешь выйти за него замуж.

— Нет! — Пандора резко вскинула подбородок. — Лучше быть сваренной живьем каннибалами с южных островов, чем стать его женой.

— Ты же не знаешь, что это такое. Кроме того, — Синтия сделала драматическую паузу, — ты зовешь его Максом.

— Его так зовут. — Но Пандора уже поняла как это было неприлично. — Мне просто нравится это имя, вот и все.

— И ты хочешь, чтобы он выиграл, — с улыбкой добавила Синтия.

— Нет! — Пандора попыталась сказать это как можно более убедительно. Синтия не может быть права. Да, Макс — лорд Трент — вызывал у нее интерес. И действительно, у нее появилось странное желание узнать его получше Да и сама мысль о браке с ним не была уже столь отталкивающей, как мысль о браке с любым мужчиной. И все же…

Пандора упала в кресло.

— Я докажу это, придумав для него невыполнимое задание.

— У тебя почти не осталось времени.

Геракл клюнул гонг.

— Я должна придумать что-то умное... что-то необычное.

Попугай сделал кувырок в воздухе, приземлился на каминную полку и громко мяукнул.

— Геракл, помолчи! — рявкнула Пандора. — Признаюсь, временами он невыносим, но отец называет его своим героем. Поэтому он и дал ему имя Геракл в честь.. — Пандора замерла, — древнегреческого героя.

— Что такое? — с интересом спросила Синтия.

— Придумала! — Пандора готова была расплакаться от счастья. — Лучшее в мире испытание! Ему придется сразу признать свое поражение.

— Это не убьет его? — встревожилась Синтия. — И не разорит? И не разрушит репутацию?

— Его жизнь, деньги и доброе имя останутся в неприкосновенности, — заверила ее Пандора. — А вот его гордость, — она улыбнулась, — посмотрим.

— Ты уверена, что действительно хочешь победить?

— Абсолютно. — Сейчас, когда она поняла, как он ею манипулировал, она не могла позволить ему выиграть. — Это вопрос принципа.

— Боже мой, — прошептала Синтия. — Мне стоит помолиться за беднягу.

— Так и сделай!

 

Глава 4

ВЫЗОВ БРОШЕН

— Что это? — Макс удивленно разглядывал аккуратно исписанный лист бумаги, — Ваше испытание, — весело сказала Пандора.

Он был так уверен в себе, когда она попросила его встретиться с ней в библиотеке, подальше от многочисленных гостей, на рауте леди Харвей. Сейчас же… Макс проглядел написанное.

— Это?

— Да, милорд.

Она была само воплощение очаровательной невинности, но, судя по тому, что он только что прочитал, это было сплошное притворство.

— Надеюсь, вы шутите?

— Почему же?

— Но это невыполнимо. — Он махнул листком перед ее лицом.

— Значит, вы признаете свой проигрыш и то, что я выиграла?

На ее губах играла милая улыбка, но глаза были полны ехидства. Будь проклята эта нахалка! Он никогда не думал, что придется испытывать такие муки ради обычной женщины. Но вот загвоздка: Пандора не была «обычной» женщиной.

— Нет, я не признаю себя проигравшим, — медленно произнес он. — Я просто не ожидал подобного.

Пандора пожала плечами:

— Вы первый заговорили об испытаниях и сами захотели стать моим героем. — Она посмотрела на него с вызовом. — Разве нет?

— Да, но…

— Вы хотите отказаться от своих слов?

— Нет! — резко сказал Трент.

На ее лице появилось удивление и даже некоторое смущение. Неужели она думала, что он отступит без борьбы?

Он улыбнулся, чувствуя, как возвращается его уверенность в себе.

— Мы же заключили соглашение, и я собираюсь придерживаться его, — сказал он. — А вы?

— Разумеется. Но вы не можете выиграть!

— И почему же?

— Вы что, не читали этого? — Она шагнула к нему и вырвала листок из его руки.

— Читал. Если я правильно понимаю историю, это подвиги Геракла.

— Двенадцать подвигов Геракла, если говорить точнее. И повторить их очень трудно.

— Я и не думал, что ваше испытание будет простым…

— Надеюсь, я не помешал? — Из-за двери появился Лори.

— Помещал, — вздохнул Макс. — Если ты не против…

— Я должен поговорить с тобой, — шепнул ему Лори.

Пандора оторвала глаза от бумаги. На ее лице появилась вежливая улыбка, которая тут же сменилась выражением крайнего удивления.

— Позволь мне представить тебе…

— Чуть позже, Макс, — оборвал его Лори. — Мы должны поговорить. Сейчас же.

— Хорошо. — Макс повернулся к Пандоре. — Вы позволите?

Пандора кивком головы отпустила его и вновь уставилась в свой листок.

Макс с Лори вышли в холл. За их спинами раздался негромкий голос Пандоры:

— Первое испытание может убить человека.

Макс ухмыльнулся. Ее беспокоит его судьба или она просто не хочет стать виновницей его возможной гибели?

В любом случае это хороший знак.

— Итак, Лори. — Макс вопросительно приподнял бровь. — По какому поводу такая спешка?

Лори подхватил его под локоть и решительно повел через холл к выходу из особняка.

— Я хорошенько обдумал твое положение и нашел из него выход.

— У меня нет никаких проблем.

— Ты просто еще не понял, с чем тебе придется столкнуться. Иди за мной.

— Ради всего святого, что ты задумал?

— Я спасаю тебя, Макс.

Макс с трудом подавил смех. Он забыл, когда в последний раз видел своего друга таким озабоченным. Что ж, он немного подыграет ему.

— От чего?

— От брака с Шалуньей. Это хуже смерти. — Он вздрогнул. — Единственный выход — бежать.

— Трусливый поступок, — спокойно сказал Макс.

— Нет никакой трусости в том, чтобы спасти свою жизнь. У меня есть отличный план.

Лори чуть не столкнулся с высоким лакеем.

— Неужели? — Макс едва сдерживал смех.

— У меня все подготовлено. — Лори потянул за собой друга. — На улице тебя ждет экипаж.

— И куда ты собираешься меня увезти?

— Не знаю точно. В течение ближайшего часа отплывают по меньшей мере три корабля. Можешь выбрать любой.

— Думаю, мне это не подходит.

— Хватит думать! — Лори попытался силой вытолкнуть Макса на улицу. — Можешь отправиться на континент. Или в Индию. А еще лучше — в Америку. Я поеду с тобой. Мы отлично проведем время. Подумай, какие нас ждут приключения! Только представь себе темнокожих экзотических женщин или светловолосых…

Макс выдернул руку. План Лори уже не казался ему забавным.

— Пора заканчивать с этой глуп…

— Ты быстро забудешь о ней, а она тебя не сможет найти.

— Я бы не отказался, если бы она меня нашла.

— Пандора Эффингтон? — презрительно фыркнул Лори. — Ты сошел с ума. Как твой лучший друг, я считаю своим долгом спасти тебя от нее. — Лори горделиво выпрямился и расправил плечи, но так и остался чуть ниже Макса. — У меня с собой пистолет, и если ты откажешься сесть в экипаж, я пущу его в ход.

— Согласен. — Макс тяжело вздохнул и поднял руки, словно сдаваясь. — Стреляй.

— Что?!

— Я никуда не поеду. И не откажусь от своего ухаживания за Пандорой.

— Черт побери, Макс, ты же знаешь, я не могу выстрелить в тебя! — Лори сложил руки на животе, жалостливо поглядывая на друга. — Ничего не понимаю. Я говорю тебе, эта особа — сплошные неприятности. Ну почему из всех женщин мира ты выбрал ту, которая превратит твою жизнь в кошмар и, без сомнения, разобьет тебе сердце?

— О последнем можешь не волноваться, — улыбнулся Макс. — А тот кошмар, о котором ты говоришь, кажется мне прекрасным способом провести остаток моих дней.

— Подумай обо мне. Без тебя будет так скучно. — Лицо Лори посветлело. — Помнишь вдову итальянского графа и тех двух бойких актрисок…

— Близняшек, — хихикнул Макс. — Мы приятно провели время.

— Было великолепно. И снова будет.

— Для меня теперь это будет только с ней.

— Я так и знал, что не смогу привести тебя в чувство. — Лори тяжело вздохнул. — Но я надеялся…

— Спасибо за добрые намерения, старик, но это ни к чему. Мне нечего бояться Пандоры Эффингтон… — Макс развернулся и пошел к библиотеке.

— Учитывая, что вы так долго отсутствовали, можно признать ваше поражение? — Пандора сидела за огромным столом. Перед ней лежал листок с заданием. — Я не стану громко смеяться…

— Не собираюсь делать ничего подобного. — Макс, улыбаясь, подошел к одному из шкафов с книгами. — Хотя, признаюсь, это было для меня большой неожиданностью.

— Мне кажется, вы невнимательно прочли, что здесь написано. — Она раздраженно постукивала кончиками пальцев по столу. — Вы должны будете убить Немейского льва.

Макс разглядывал корешки книг, словно ему не было никакого дела до того, о чем говорит Пандора.

— Кстати, а где находится Немея?

— Где-то в Греции, — недовольно заметила она. — Какая разница, лев всегда остается львом.

— Я просто спросил…

— Потом вам придется сражаться с гидрой. — Пандора потрясла в воздухе листом бумаги. — Это девятиголовое чудовище.

Он пожал плечами:

— В наши дни в Лондоне редко встречаются гидры.

— Макс! — Пандора, заскрипев зубами, встала. — Вы же не приняли это всерьез?

— Нет, принял. — Макс одарил ее своим самым невинным взглядом.

— Приняли? Только посмотрите на мои требования. Вам придется собирать целый зоопарк.

— Я об этом как-то не подумал.

Что с ней? Почему она так взволнованна? Подвиги Геракла были ее выбором. Может быть, она уже сожалеет об этом?

— Тогда вам стоит подумать. — Она вновь уставилась в бумагу. — Нужно поймать Керинейскую лань с золотыми рогами, победить дикого вепря, укротить быка с острова Крит и... добыть коней, пожирающих людей.

— Да, мне будет нелегко.

— Нелегко? Это просто невыполнимо.

— И все же, — Макс достал с полки книгу и принялся ее листать, — сделка есть сделка.

— Макс, — простонала Пандора, — это пока не весь список. — Вам еще придется чистить Авгиевы конюшни…

— Ух, — поежился Макс, — отвратительное дело чистить конюшни, вы не находите?

— Прогнать Стимфалийских птиц, победить трехголового пса, который сторожит врата ада, и спасти друга из царства забвения…

— Последнее можно только приветствовать.

— Подождите, — оборвала его Пандора, — последние два задания — части одного и того же подвига.

— Отрадно слышать, а то я уже начал беспокоиться.

Пандора проигнорировала насмешку.

— Еще надо будет добыть пояс Ипполиты, царицы амазонок…

На лице Макса появилась озорная улыбка. Пандора на мгновение подняла глаза и сердито добавила:

— Возможно, этот подвиг не будет таким опасным, как остальные.

— Не знаю, не знаю. — Улыбка Макса стала шире. — Могут возникнуть существенные осложнения.

— Не сомневаюсь, — сухо заметила Пандора. — В конце вам придется добыть золотые яблоки Гесперид.

— Это все?

— Да. — Она помедлила, сделала глубокий вдох и, решившись, промолвила:

— Я должна извиниться. Это было не совсем честно с моей стороны. Ни один смертный не сможет пройти через эти испытания. Я просто хотела победить вас, а это был самый простой способ.

— Значит, вы признаете свое поражение?

— Поражение? — удивленно переспросила Пандора. — Вовсе нет.

— Но если у вас нет для меня подходящего задания…

— У меня есть задание, хотя и не совсем разумное. Я могу придумать что-нибудь еще, — быстро добавила она.

— Не стоит. — Макс резко захлопнул книгу и вернул ее на полку. — Мы договорились, что, если вы не придумаете испытание, вы будете считаться проигравшей.

— Я его придумала, — возразила Пандора.

— Но вы же не хотите, чтобы я его выполнял.

— Не хочу, чтобы вы погибли. Нельзя желать смерти человеку, который этого не заслуживает.

— Я вам не верю. — Он шагнул к ней.

— Так нельзя, — повторила она. — Спросите любого.

— Я не о том. Меня интересует, почему вы не хотите, чтобы я прошел эти испытания?

Между ними осталось меньше метра.

— Это чувство вины, Макс. Я не хочу стать виновницей вашей гибели. Я не пожелала бы этого и самой паршивой собаке!

В ее голубых глазах вспыхнул огонь. Боже, какие это были огромные и восхитительные глаза!

— Я вам не верю.

На ее шее пульсировала жилка. А ее духи. Что это? Какой-то экзотический цветок или пряность? Он не мог определить точно, но этот запах, казалось, проник ему в душу.

— Нет, правда. Я очень люблю животных. — Ее голос был очень тихим, словно она понимала, что произносимые снова не имеют ничего общего с тем, о чем они говорят.

— Без сомнения.

Его взгляд метнулся к ее губам, полным и таким сочным. Пандора невольно прикусила нижнюю губу, и у него заныло в груди.

Он заглянул ей в глаза и понял, что мог бы схватить ее в объятия и она бы не стала сопротивляться. Он мог бы сделать ее своей и без этой глупой игры.

Нет, он не позволит ей отказаться от испытания.

— Увы, моя дорогая. — Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоить свою непокорную плоть. — Вы просто боитесь, что я выиграю.

Желание тут же исчезло из ее глаз.

— Вы не можете победить!

— Посмотрим. Либо я попытаюсь пройти это испытание, рискуя жизнью, либо вы отказываетесь от него, а я считаю нас помолвленными и отправляюсь за разрешением на брак.

Руки Пандоры сами собой сжались в кулаки.

— Вы наглое…

— Чудовище?

Пандора заскрипела зубами.

— Удачи вам, милорд. Она понадобится, чтобы сравниться с Гераклом.

— Спасибо. Но мой приз будет намного ценнее, чем его.

— Что вы имеете в виду?

— Наградой Гераклу стало бессмертие. Мне же, — он выразительно посмотрел на нее, — достанетесь вы.

Пандора несколько мгновений молчала, словно пыталась понять, насколько он серьезен.

— Вы мастер говорить приятные вещи.

— Спасибо. — Он равнодушно пожал плечами.

— Наш разговор закончен. Я жду сообщений от вас. — Пандора глубоко вздохнула. — Я не хочу выходить за вас замуж. Макс. И ничто это не изменит. Тем не менее мне бы не хотелось, чтобы вы погибли. Вы же понимаете, чувство вины. Ничего больше.

— Понимаю.

Пандора протянула ему листок бумаги.

— Не забудьте вот это.

Макс шагнул к ней и взял его. И вновь этот запах, он сводит его с ума.

— Макс? — неожиданно хрипло сказала Пандора.

— Господи!

Он схватил ее и прижался губами к ее губам. Пандора, чуть помедлив, обняла его за шею. Ее вкус напомнил ему сладкое шампанское и все его любимые цветы. Он вздрогнул, осознав, как она подходит ему, словно они были Богом предназначены друг другу.

Но не этим вечером. Он с трудом оторвался от нес.

— Боже мой, Макс, — всхлипнула Пандора. — Что я… мы... ты…

Он, хрипло рассмеявшись, опустил руки, но Пандора так и осталась рядом с ним.

— Я думаю, мы только что скрепили наш договор печатью.

 

Глава 5

ПЕРВЫЙ ВЫИГРЫШ

Небольшое пятнышко света, отбрасываемое свечой в руке отца, освещало всех собравшихся у подножия лестницы. Рядом с родителями Пандоры стоял Питерс, который, очевидно, объяснял, что тут произошло.

— Что случилось?

Пандора, остановившись, поплотнее запахнула полы халата. На нее уставились три пары глаз. Пандора замерла. Она ведь ничего не сделала такого, из-за чего стоит поднимать скандал посреди ночи. На этот раз ее совесть была чиста.

— Спустись, пожалуйста, — сказал отец весьма грозно.

У Пандоры упало сердце. Ее совесть все же была не настолько чиста. Глубоко вздохнув, она сошла вниз.

— Добрый вечер, Гарри. Добрый вечер, Грейс.

Пандора подошла к родителям, стараясь держаться как можно увереннее. Даже не глядя на слугу, она знала, что он сейчас закатил глаза, пораженный ее обращением с родителями. Но лорд и леди Гарольд придерживались очень жестких правил в воспитании дочери. Они считали, что дети должны быть в первую очередь друзьями своих родителей.

— Пандора, милая, — весело сказала Грейс, — тебе только что принесли какую-то посылку.

— Такая глупость эти посылки по ночам, — пробурчал Гарри.

Питерс передал Пандоре небольшую коробочку.

— Принес какой-то противный мальчишка, — неодобрительно прокомментировал он.

— Какая прелесть! — Глаза Грейс возбужденно засверкали.

Пандора дернула за кончик тесемки. У нее почему-то дрожали руки — от любопытства, конечно.

Она подняла крышку и замерла.

Золотая брошь в виде охотничьего рога.

— Это пришло вместе с посылкой. — Питерс передал ей карточку. На ней был отпечатан фамильный герб Трентов.

— «Моя дорогая, твой рог..» — прочитала она слова, написанные твердым решительным почерком.

— Что это означает? — спросила мать.

— Понятия не имею. — Пандора перевернула карточку и прочитала вслух:

— «Задание номер три»

Номер три? «Геракл догоняет златорогую лань Артемиды».

Пандора задохнулась от возмущения:

— Это рог! Золотой рог! Он называет меня «дорогая», и это мой рог. Ну и наглец!

Она судорожно скомкала карточку.

— Ему это так не пройдет! Питерс, посыльный что-нибудь говорил?

— Только то, что должен доставить эту коробочку и произвести как можно больше шума. Он бормотал еще что-то о том, что его хозяина подняли посреди ночи и заставили открыть магазин.

— Ага, так я и знала. — Пандора возбужденно ходила взад и вперед. — Если Макс думает, что может швыряться деньгами, чтобы выиграть, то он жестоко ошибается.

— Что выиграть? Кто такой Макс? — спросил Гарри у жены.

— Макс — это Максимилиан Трент.

— Граф Трент? — Глаза Грейс расширились от удивления.

— Кто? — недоумевающе переспросил Гарри.

— Трент, — объяснила Грейс. — Это один из самых знатных людей в королевстве. Титул восходит к норманнам, хотя, по-моему, его мать слишком уж высокомерна, состояние огромно, а, — тут она, посмотрев на дочь, весело улыбнулась, — внешне он похож на Аполлона.

— Грейс! — завопила Пандора.

— Браво, дорогая. — Грейс расплылась в довольной улыбке. — Я горжусь тобой.

— Нечем гордиться.

Грейс взяла из рук дочери брошь и принялась разглядывать ее глазами знатока.

— Прелестно. Отличная работа. Но от графа Трента другого и ожидать нельзя. — И, вернув брошь Пандоре, спросила:

— Дора, в какую игру ты играешь с этим человеком?

— Он хочет жениться на мне.

Рог, казалось, излучал внутренний свет.

— Снова эти глупости! И что ты собираешься делать? — гневно спросил отец.

— Делать? — Пандора затрясла головой.

— Дора, милая моя, — Грейс взяла дочь за руку и заглянула ей в глаза, — что это за испытание?

— Я не знаю, как это началось… Я говорила ему, каким хотела бы видеть своего будущего мужа… — Она глубоко вздохнула.

— Я скажу, что я хотел бы видеть в твоем муже… — с угрозой начал Гарри.

— ..А он ответил, что мне нужен герой…

— Какая глупость! — фыркнул Гарри.

— И что он может быть моим героем и предложил придумать для него испытание.

— Этот человек — глупец, — проворчал Гарри.

— И если он выиграет, то я выйду за него замуж, а если выиграю я — то выберу ему невесту. Естественно, я хочу выиграть…

— Спаси Господи, — похоронным голосом сказал Гарри.

— ..поэтому дала ему задание… — Она смолкла, нервно покусывая губу, потом, решившись, выпалила одним духом:

— Я-предложила-ему-повторить-подвиги-Геракла!

— Дора, нет! — вскрикнула Грейс.

— Что — нет? — Лицо Гарри стало свекольно-красного цвета.

— Это было нечестно, — неодобрительно сказала Грейс.

Пандора поджала губы:

— Он сам напросился.

— На что напросился? — Рык Гарри разнесся по всему дому.

— Гарри! — обратилась Грейс к мужу, не сводя глаз с дочери. — Твоя дочь подвергает молодого человека испытанию, которое не по силам ни одному человеку; она предложила ему совершить двенадцать подвигов Геракла.

— Что? — У Гарри от удивления вытянулось лицо.

— Да! Но я сказала, что пойму, если он откажется! — Пандора стиснула зубы, вспоминая их разговор. — А он счел это слабостью с моей стороны. Я не могла иначе.

Грейс покачала головой:

— О, дорогая…

— Ты слышала, что она сказала? Она не могла иначе. — Гарри рассмеялся. — Она настоящая Эффингтон. Член Самой упрямой семьи в стране.

— Ну спасибо, Гарри.

— Его могут убить. — Грейс скрестила руки на груди.

Пандора презрительно фыркнула:

— Могу поспорить, что он вломился в лавку ювелира, не подвергая себя опасности.

— Дора! — одернула Грейс. — Гераклу помогали боги. Граф Трент…

— На самом деле, — тоном лектора произнес Гарри, — Гераклу никто не помогал. Однако, будучи сыном Зевса…

— Ш-ш, Гарри. — Грейс внимательно посмотрела на дочь. — Ты хочешь, чтобы он проиграл?

— Да! — резко сказала Пандора, стараясь не обращать внимания на странную боль в груди. — Если выбирать между браком с Максом и смертью от клыков диких зверей в джунглях Африки, то я выбрала бы последнее. И я приняла бы смерть с улыбкой на лице.

— Она не хочет, — грустно сказал Гарри.

— Хорошо, — решительно произнесла Грейс. Она легонько поцеловала дочь в щеку, затем повернулась к мужу:

— Пошли, дорогой. Нам давно пора спать.

— Согласен, — проворчал Гарри, — давно пора. Кстати, мужа ей найти тоже давно пора.

Грейс взяла его под руку, и они стали подниматься по лестнице.

— Поэтому-то ты и дал ей денег, чтобы она могла выйти замуж, за кого хочет и когда хочет.

— Все равно… — Голоса родителей отчетливо доносились до Пандоры. — Она называет его Макс. Это неприлично.

— Поэтому ты и дал ей денег, чтобы она могла делать, что ей хочется.

— Она обращается к нему как к хорошему знакомому…

— Ничего страшного, я же зову тебя Гарри.

— Это другое.

— Разве? — раздался серебристый смех ее матери.

Пандора посмотрела на слугу, потом опустила взгляд на рог в руке.

— Питерс.

Он вздохнул обреченно:

— Прошу прощения, мисс, но если вы собираетесь рассказать о том, что вы хотели бы сделать со своей жизнью, лишь бы не выходить замуж за графа Трента, мне придется вызвать кухарку и миссис Барнс. Если их не позвать, то обед не будет готов, а миссис Барнс прикажет служанкам разобрать коллекцию ваших родителей. — Он вздрогнул. — Вы помните, что было в прошлый раз?

— Да, — с огорчением сказала Пандора.

— Поэтому я предложил бы.,.

— Не надо, Питерс, — вздохнула Пандора, — я поняла.

Он чуть помедлил, затем закатил глаза, словно то, что он хотел сказать, было против его правил.

— Вам нравится этот человек.

— Нет!

— Да. Даже слепому видно, что вы относитесь к нему иначе, чем к другим. Не позволяйте своему характеру, своей гордости взять верх над вашими чувствами. — В глазах Питерса появились веселые огоньки. — И постарайтесь не убить его.

— Маке сам может позаботиться о себе, — сухо сказала Пандора.

— А вы?

— Разумеется. — Пандора гордо вскинула голову, хотя ее уверенность в себе заметно уменьшилась за последние несколько дней. С того самого момента, как обычный поцелуй потряс ее до глубины души, а серый стал се любимым цветом. — Я думаю, он с треском провалится.

— Вы действительно хотите этого?

— Да, — твердо сказала Пандора, затем тяжело вздохнула:

— Я хочу, чтобы у меня было все так, как у моих родителей. Разве это плохо?

— Нет, мисс. Просто сложно найти настоящую любовь.

Она посмотрела на маленький золотой рог. Мысль о замужестве без любви, столь часто встречающемся среди ее знакомых, безмерно пугала ее. Какое бы соглашение она ни заключила, она не выйдет замуж за нелюбимого человека.

Послав слуге слабую улыбку, она повернулась к лестнице.

— Спокойной ночи, Питерс.

Пандора поднялась наверх и прошла в свою комнату. В своем списке требований Макс не упомянул о любви. Разумеется, в общении с женщинами такой мужчина скорее привык иметь дело с другими эмоциями — с похотью в основном. Он явно хотел ее. Пандора облизнула губы. Воспоминание о том, как его рот прижался к ее губам, горячей волной прокатилось по телу.

«Что вы хотите?»

Два дня назад она сказала бы, что самое важное — веселая и полная приключений жизнь, независимость, свобода делать все, что она хочет.

Неужели все изменилось?

Странно, но сейчас на вопрос о том, что она хочет, она бы дала только один ответ. Единственное, что сейчас хотела Пандора Эффингтон, Шалунья с Гросвенор-сквер, это встретить настоящего героя.

 

Глава 6

ИЗОЩРЕННАЯ СТРАТЕГИЯ

— Шесть дней. Прошло целых шесть дней, — бросила Пандора через плечо.

Они с Синтией поднималась по огромной лестнице, заполненной гостями леди Локсли.

Пандора улыбалась и кивала, обменивалась веселым словцом с молодым повесой, кокетливо помахивала веером в сторону более старших поклонников и все это время высматривала в толпе того единственного человека" которого хотела увидеть.

— Пандора, — раздался сзади слабый голос Синтии.

— Я говорю тебе, Синтия, если я гончая, то буду хорошей гончей.

Если бы Макс был здесь (а если его нет, то он единственный человек в Лондоне, который пропустил этот прием), его выдал бы немалый рост.

— Я не успеваю за тобой.

— Лису вообще сложно поймать, — сказала Пандора. — Я не могу стоять на одном месте.

Леди Локсли была той хозяйкой, которая считала свой прием успешным, если гостей собралось столько, что шагу негде будет ступить. К тому же погода выдалась чрезвычайно теплой.

— Пандора, если ты сейчас же не остановишься, мне придется падать в обморок прямо на ступенях!

Она остановилась и повернулась так резко, что Синтия чуть не врезалась в нее.

— Ты этого не сделаешь!

— Сделаю, клянусь! — Глаза подруги упрямо сверкнули, и Пандора с удовлетворением отметила этот блеск.

Возможно, Синтия в конце концов добьется успеха в обществе.

— Я упаду в обморок, если ты сейчас же не объяснишь свое поведение.

— Хорошо. — Пандора взяла Синтию под руку и повела наверх. — Первое правило любой охоты — гончие должны гнать свою жертву.

— Какие гончие? — недоумевающе спросила Синтия. — Какая жертва?

— Ты же сама так сказала. Я гончая, а…

— Трент — лис, — догадалась Синтия.

Они наконец поднялись наверх и свернули на галерею.

Здесь было так же тесно, и Пандора, не обращая на это внимания, привычно обменивалась приветствиями и улыбками со своими знакомыми. За семь лет «балов невест» она хорошо выучила основной урок — если хочешь добиться успеха, надо создать соответствующее впечатление: чтобы каждая дама считала тебя своей лучшей подругой, а каждый джентльмен рассчитывал на нечто большее.

Несколько минут, пока они поднимались на балкон, нависший над лестницей, показались Пандоре вечностью, но в конце концов они добрались до этого выигрышного во всех отношениях места. Она принялась разглядывать толпу внизу, надеясь, что сможет отыскать Макса.

— Ты видишь его, Синтия?

Та, вцепившись обеими руками в перила, посмотрела вниз.

— Нет, не вижу.

Пандора бросила быстрый взгляд на подругу. Ее фарфорового цвета кожа казалась бледнее, чем обычно.

— Извини, я совершенно забыла, что ты боишься высоты. — Пандору охватило чувство вины. — Я никогда больше не буду просить тебя смотреть вниз. Подожди. — Она нежно обняла свою подругу за плечи и отвела в сторону, к одной из колонн. — Теперь ты можешь открыть глаза. Лучше?

— Да, спасибо. — Синтия глубоко вздохнула. — Вечно я разочаровываю тебя. Ты ведь сама ничего не боишься.

— Ерунда! Ты моя подруга, и мне плевать на твои страхи или слабости. К тому же в них нет ничего особенного.

Пандора несколько секунд смотрела на Синтию. Она действительно была ее лучшей подругой. Да, ее окружало множество знакомых и родственников, но только Синтии она доверяла свои секреты. Смешно, но, подружившись с девушкой, чтобы помочь ей, она сама так много получала от этой дружбы.

— Даже у меня есть свои недостатки. Например, я ненавижу сидеть в карете во время дождя. Я просто не могу вынести замкнутого пространства, когда по крыше стучат капли. — Пандора хихикнула, словно упомянула о какой-то мелочи.

На самом деле этот не оправданный ничем страх был слабостью, в которой ей было ненавистно признаваться. До этого момента никто, кроме ее родителей, не знал об этом.

— Звучит глупо, — Пандора скорчила милую гримаску, — но стены кареты словно надвигаются на меня, и я чувствую себя в ловушке.

На лице Синтии появилась слабая улыбка.

— Вижу, мое признание немного улучшило твое настроение.

— Я действительно чувствую себя лучше. — Синтия покачала головой. — Подумать только, ты боишься мокрых карет!

— Карет во время дождя, — чуть резковато поправила Пандора. — Кстати, пока я смотрю вниз, ты могла бы оглядеть толпу в зале для танцев. Возможно, наша «лиса» смогла незамеченной пробраться туда.

— Никогда не доверяй лисам, — улыбнулась Синтия.

— Да, они весьма хитрые существа. И мы должны быть такими же. — Пандора перегнулась через перила балкона. — Веди себя естественно, делай вид, будто мы просто болтаем.

— О, это будет выглядеть очень естественно. Я только и делаю, что опираюсь о колонны, болтая с подругами, которые стоят ко мне спиной.

Пандора проигнорировала сарказм.

— Ты видишь его? — спросила Синтия.

— Нет. — Пандора вглядывалась в движущийся поток людей. — Такой высокий мужчина… — Перед ее взглядом, словно в калейдоскопе, смешивались цвета всевозможных оттенков. — С такими широкими плечами… — до нее доносились смех и бормотание, — и глазами цвета надвигающейся бури…

— Неужели? — Судя по голосу, Синтия совершенно оправилась. — Последнее, безусловно, поможет тебе найти его в толпе, на которую ты смотришь с высоты пяти метров.

Пандора не обратила внимания на слова подруги. У Макса были необыкновенные глаза, которые она слишком часто вспоминала в последние дни.

— Может быть, его здесь нет.

— Вероятно, именно такую подлую вещь он мог бы выкинуть.

— Посмотри, — сказала Синтия, — в дальнем конце галереи лорд Чалмерс болтает с леди Симпсон-Этвуд. Она прелестна, как всегда. Разумеется, она стоит рядом с портретом какого-то особенно некрасивого предка.

— Предки на то и нужны, чтобы оттенять живых.

— А там граф Лэтэм заглядывает в слишком откровенное декольте леди Пентуорт.

— Вырезы на платьях леди Пентуорт неизменно откровенны, и мужчины всегда пытаются туда заглянуть, — рассеянно отозвалась Пандора. Неужели Макс решил пропустить этот вечер, как и шесть предыдущих? — Мне кажется, это стало новым видом спорта, вроде гонок или карточных игр.

Синтия фыркнула, а вот два года назад эти слова вызвали бы у нее нервный приступ. Пандора подавила улыбку.

Наконец-то!

— Здесь также леди Эверли и леди Джерси. Мне кажется, леди Джерси смотрит в нашу сторону.

— Сомневаюсь.

Пандора, вздохнув, выпрямилась. Если Макс здесь, то найти его — задача не менее сложная, чем те, что она задала ему.

— Ты права. Она машет слуге. Нет, подожди... она снова смотрит на нас. — Синтия вскрикнула и схватила Пандору за руку. — Боже мой, она идет к нам!

Пандора рассеянно стряхнула ее руку. В дальнем конце зала спиной к ней стоял высокий темноволосый джентльмен. Ее сердце бешено заколотилось.

— Пандора! — панически вскрикнула Синтия. — Что ей от нас надо? Нет, не от нас. От тебя. Я просто случайная…

Какая-то часть сознания Пандоры говорила, что ей надо ответить, но если этот мужчина действительно Макс…

— ..пушинка, пойманная ветром твоих проказ…

Она и не могла себе представить, что он наденет фрак такого яркого оттенка фуксии.

— ..проклятая судьбой, чтобы разделить вину за твои грехи.

Но даже если его вкус можно счесть сомнительным, это был последний писк моды…

— Мне надо просто упасть в обморок, и таким образом я смогу избежать наказания…

Джентльмен обернулся. Пандоре намного больше нравилась на Максе одежда темно-синего и черного цветов.

— Пандора, — свистящим шепотом произнесла Синтия и дернула ее за платье.

— Синтия, если ты не перестанешь, то порвешь мое платье, а это не сделает этот скучный…

Пандора, повернувшись, заметила, что Синтия приседает перед кем-то. Ее сердце ухнуло куда-то глубоко, но острый ум не подвел и на этот раз.

— ..вечер более веселым, чем вечеринки в Альмаке.

— Хорошо сказано, моя дорогая.

Пандора повернулась и изобразила удивление. Перед ней стояла одна из патронесс Альмака, признанная королева светского общества.

— Леди Джерси, — пробормотала Пандора, приседая. — Я вас не видела.

— Разумеется.

Пандора воспрянула духом. Какие бы строгие правила ни вводила леди Джерси на балах в Альмаке, ее чувство юмора было известно всем.

Леди Джерси повернулась к Синтии;

— Вы прелестно выглядите, мисс Уитерли. Думаю, этот год будет для вас весьма успешным.

— Правда? — У Синтии даже рот открылся от удивления. Пандора ловко толкнула ее локтем. — Э... я хочу сказать... спасибо.

— Не за что. Что касается тебя, моя дорогая… — Она пригвоздила Пандору резким взглядом. — Твой восьмой год…

— Седьмой, — не подумав, возразила Пандора и тут же смутилась.

— Седьмой, — согласилась леди Джерси, — но столь же заполненный событиями, как и шесть предыдущих. — По ее лицу скользнула улыбка.

— Он довольно интересный, — осторожно сказала Пандора.

О Господи, о чем она говорит? С начала сезона «балов невест» она еще не сделала ничего предосудительного.

— Прошу прощения, миледи. — Из-за спины леди Джерси появился ливрейный лакей, подал ей аккуратно упакованный сверток и сразу удалился.

— Один из моих давних и близких друзей доверил мне передать это тебе. — Она протянула сверток Пандоре.

— Что это? — Брови Пандоры сошлись на переносице.

Сверток был перевязан голубой атласной лентой, под которой виднелась небольшая карточка.

— Сначала прочитай, что там написано.

Пандора вытащила карточку. На нее вновь смотрел герб графов Трент. У нее заколотилось сердце. Под гербом знакомым почерком было написано: «Задание номер одиннадцать». Пандора чуть не вскрикнула. «Учитывая время, в которое мы живем, это сойдет за пояс царицы амазонок».

Пандора подняла глаза и поймала смеющийся взгляд леди Джерси.

— Это…

— Тебе не обязательно открывать сверток. Внутри моя шемизетка. Тебе, однако, стоит прочитать записку до конца.

Пандора перевернула карточку, так и не поняв, отчего так дрожат ее руки: от удивления, восхищения или раздражения.

«Задание номер шесть. Патронессы Альмака известны своей способностью уничтожить репутацию любого человека — современный эквивалент коней-людоедов. Можете считать их укрощенными».

Пандора покачала головой:

— Ничего не понимаю.

— Все очень просто, — улыбнулась леди Джерси. — Граф Трент заручился моей помощью, а через меня и некоторых леди-патронесс.

Пандора возмущенно воскликнула:

— Он рассказал вам о…

— О вашей маленькой игре?

Пандора кивнула.

— Разумеется, я нашла это восхитительным.

— Восхитительным?

— Конечно. Мне всегда нравился Трент — и ты тоже. — Леди Джерси доверительно наклонилась к ней:

— Смотреть, как ты мчишься по жизни эти последние восемь…

— Семь!

— ..семь лет, было так интересно! Однако, хотя такая независимость очень подходит тебе, я бы не рекомендовала ее другим молоденьким девушкам. — Она со значением посмотрела на Синтию. — Тебе давно пора выйти замуж. Вы с Максом будете лучшей парой сезона, возможно, лучшей парой всех сезонов, и я приложу к этому руку.

— Прошу прощения, леди Джерси, но граф Трент может и проиграть.

Леди рассмеялась.

— Сомневаюсь. Кроме того, — она пожала плечами, — не могу понять, почему такая умная женщина, как ты, хочет, чтобы он проиграл.

— Я тоже пыталась сказать ей об этом, — вмешалась Синтия.

— Умница, — одобрительно кивнула леди Джерси. — Похоже, у тебя много здравого смысла. Надеюсь, ты сможешь повлиять на мисс Эффингтон.

Синтия выпрямилась и расправила плечи, словно солдат, получающий от командира опасное задание.

— Попробую, но она такая упрямица.

— Она же Эффингтон, — согласилась леди Джерси и обменялась понимающим взглядом с Синтией.

Пандора чуть не задохнулась от возмущения.

— Тот факт, что я Эффингтон, не имеет никакого отношения к…

— Наоборот, моя дорогая, твоя родословная по обеим ветвям семьи имеет непосредственное отношение к этому делу. Именно поэтому я и уверена, что все будет хорошо. А я-то боялась, что этот год будет скучным. Доброго вечера. — Она повернулась и зашагала сквозь толпу, которая расступалась перед ней", а затем снова смыкалась.

— Она сказала, что у меня есть здравый смысл. — Взгляд Синтии следовал за виконтессой. — Она думает, что этот год для меня будет успешным и…

— Ей известно о нашей игре, — сурово закончила Пандора. — А если знает она, то знают и все остальные. Это станет любимой темой для обсуждения.

— Но ты же не думала сохранить это в тайне?

— Если честно, то я вообще об этом не думала, — Пандора помолчала несколько секунд. — Но мне не нравится, что все будут наблюдать за каждым моим шагом.

Синтия смерила подругу удивленным взглядом.

— Все и так следят за каждым твоим шагом.

— Не сомневаюсь, уже заключаются пари на то, кто из нас выиграет.

— Прости меня, Пандора, но если бы я участвовала в этом, то поставила бы на графа Трента.

— И почему же? — раздраженно спросила Пандора. — Ты моя лучшая подруга. Где же твоя преданность?

— Ее победил мой здравый смысл, — улыбнулась Синтия. — Не забывай, граф Трент уже прошел три из двенадцати испытаний.

— Ничего подобного! — Пандора сунула пакет в руки Синтии. — Это может считаться только одним заданием. Таковы правила.

Синтия рассмеялась:

— Правила? И это ты настаиваешь на правилах?

— Должны же быть хоть какие-то законы.

— А Трент о них знает?

— Еще нет. — Пандора прищурилась. — Но когда раздразненная лиса вылезет из своей норы, я сообщу, в какую именно игру мы будем играть.

— Я бы хотела присутствовать при этом. — Синтия несколько мгновений разглядывала подругу. — Леди Джерси права. Эта ваша с Трентом игра станет самым интересным событием сезона.

— Я так рада, что нашла свое предназначение — развлекать общество, — сухо заявила Пандора. Она окинула взглядом толпу внизу. Ей уже не нужно искать Макса — леди Джерси выполнила за него его работу.

Предполагал ли он это, но его просьба к патронессам Альмака только поднимет ставки. Сейчас это касалось не только ее будущего, но и ее гордости. Несмотря на те будоражащие чувства, что он будил в ней, теперь она никак не может проиграть.

Хотя ее репутация и была во многом дутой, она — Шалунья с Гросвенор-сквер — сохранит это прозвище до конца, и ни один мужчина, каким бы красивым, умным или очаровательным он ни был, не победит ее.

На кону ее репутация, а с каждым проходящим днем, как подозревала Пандора, и ее сердце.

 

Глава 7

ШТРАФ НАЗНАЧЕН

— Это… — На пол перед Максом опустилась изысканная шемизетка. Он удивленно поднял глаза. Над ним возвышалась Пандора. — Это неспортивно.

— Почему же? — Он поднял эту деталь нижнего белья. и с любопытством оглядел ее, стараясь подавить торжествующую улыбку. Он знал, что если выждать, то Пандора сама придет к нему. — Мне казалось, что из всех испытаний это было самым спортивным.

— Вы ошиблись. — Пандора скрестила руки на груди. — Что вы делаете на полу? Никогда не предполагала, что увижу графа Трента в таком положении.

— Ну не знаю. — Он оперся на локти. Его взгляд поднялся с выглядывающих из-под подола платья кончиков туфель к ее бедрам и выше, к груди, а затем к губам, таким полным и волнующим. — Мне это положение кажется замечательным.

— Правда? — спросила Пандора уже не так свирепо и чуть задыхаясь. — Вы похожи на мальчишку, который прогуливает школу.

— Я веду себя крайне недисциплинированно в данный момент. — Его взгляд задержался на ее лице, и Пандора нервно прикусила нижнюю губу. — Однако должен признать, никогда еще не изучал такую интересную проблему.

— Какую проблему?

Вместо ответа он ухмыльнулся.

— Я имею в виду, что это такое? — быстро сказала она, махнув рукой в сторону разбросанных по ковру бумаг.

Собранная им литература о мифах и легендах Древней Греции уже не умещалась на столе, и ее пришлось разложить на полу. Он нашел многочисленные описания подвигов Геракла древних и современных авторов, включая и родителей Пандоры. Макс похлопал рукой по ковру.

— Посмотрите сами.

— Я лучше постою.

— Как хотите. — Он пожал плечами.

— Хорошо воспитанный джентльмен поднялся бы на ноги, — неожиданно резко произнесла Пандора.

— Хорошо воспитанная леди никогда бы не швырнула в лицо джентльмену предмет женского белья. Кроме того, вы сами назвали меня негодником, распутником, повесой и чудовищем.

— Но вы могли бы по крайней мере быть хорошо воспитанным чудовищем.

— Неужели? — Он лениво поднялся на ноги. — А в чем тогда выгода быть чудовищем?

— Выгода? — чуть заикаясь, спросила Пандора.

— Конечно. Воспитанное чудовище никогда бы не назначило встречу незамужней леди в уединенной комнате, или на кладбище, или… — он посмотрел ей в глаза, — в своем доме.

Пандора чуть побледнела.

— Возможно, я ошиблась. Возможно, вы вовсе не чудовище…

— Да нет же, я именно чудовище. — Он был так близко, что ощущал, как с каждым вдохом поднимается ее грудь. — Чудовища, как и шалуньи, не подчиняются диктату общества. — Он заметил, как потемнели ее голубые глаза. — И чудовище, не колеблясь, воспользуется своим преимуществом, чтобы получить то, что оно хочет.

— Да? — прошептала Пандора.

Ему всего лишь стоило наклонить голову, и он мог поцеловать ее в губы.

— И чудовище никогда не играет в игры, которые оно не собирается выиграть.

— Оно… — У Пандоры перехватило дыхание.

Его губы легонько коснулись ее рта, и она отшатнулась, словно обжегшись.

— Вы не выиграете, — дрожащим голосом произнесла Пандора. — Поэтому я и пришла сюда.

— Да? — Макс разочарованно усмехнулся. — Я думал, вы появитесь раньше, учитывая, как страстно вы хотели поговорить со мной.

— Страстно? — Ее тон мгновенно стал резче. — Вовсе нет.

— Судя по вашим запискам, вы сгорали от нетерпения встретиться со мной.

— Запискам? — Глаза Пандоры расширились, словно она не могла понять, о чем он говорит.

— Неужели вы забыли? Такие короткие, но требовательные послания с приглашением посетить ваш дом. — Макс замолчал и притворился, что роется в памяти. — Возможно, я перепутал вас с другой дамой, которая хотела…

— Смутно припоминаю, — резко оборвала его Пандора, — что я черкнула какое-то письмо…

— Четыре письма.

Пандора пожала плечами:

— Вы превратно поняли мои намерения.

— Из записок, которые вы с трудом припоминаете, я понял, что вам хочется обсудить со мной правила нашей игры — или я не прав?

— Правила очень важны, — сказала Пандора, старательно избегая смотреть на Макса. Она прошлась по библиотеке, разглядывая шкафы с книгами. — Без правил наступает анархия.

— Это было бы ужасно, — с трудом удерживаясь от смеха, сказал Макс. Все эти годы Пандора только и делала, что нарушала правила, и этот внезапный поворот на сто восемьдесят градусов выглядел очень забавно. Похоже, она боится его победы. — Так что вы собираетесь сказать?

Пандора одарила его милой улыбкой:

— Во-первых, вы не можете проходить два испытания одновременно. Вы не можете говорить, что достали пояс царицы амазонок и добыли коней Диомеда.

— Почему же?

— Это нечестно.

— Нечестно по отношению к кому?

— По отношению к спортивному духу игры. — Пандора промаршировала к столу и принялась разглядывать ворох бумаг. — Во-вторых, вы не имеете права покупать свои победы.

— Снова спортивный дух?

— Да. — Пандора взяла один из листов, — Так вы изучаете греческие мифы?

— Подвиги Геракла в основном. Очень поучительно.

В разных книгах героя называют разными именами, и содержание его подвигов меняется от книги к книге. К своей огромной радости. Макс понял, что и он может толковать их как хочет.

— Понимаю. — Пандора бросила листок обратно на стол и повернулась к нему. — Кроме того, надо ввести ограничение по времени. Я не могу позволить вам вечно заниматься этой игрой. Так что можете сразу признать свое поражение.

— С какой стати? Но если вы собираетесь прекратить игру…

— Никогда! Лучше меня съедят дикие звери в джунглях Африки, чем я позволю вам даже надеяться на победу.

— Как хотите. — Он пожал плечами, словно ему было все равно, проглотят ее дикие звери целиком или съедят по кусочкам.

— Я предложила бы установить срок... э... две недели.

— Две недели? Тогда я точно проиграю. Три месяца.

— Цивилизации возникали и исчезали за три месяца. — Пандора чуть помолчала. — Я даю вам три недели.

— А я соглашусь на два месяца.

— Один месяц. Или лучше четыре недели.

— Согласен.

— Считая с того момента, когда мы согласились на эту игру.

— Значит, мне остается около трех недель.

— Да, но вы уже прошли два испытания. — Пандора сладко улыбнулась ему.

— Хорошо, — согласился Макс, хотя он все еще не понимал, как ему справиться с остальными. — Что-нибудь еще?

— Так как это игра, я бы предложила, чтобы за каждое выполненное испытание вы получали очко.

— Значит, мне надо набрать двенадцать очков?

Пандора кивнула.

— Все правила?

— Не совсем. — Она упорно разглядывала свою руку. — Есть еще одно.

— Да?

Она глубоко вздохнула и подняла на него глаза.

— Мне кажется, между нами больше не должно быть… э-э-э... интимности.

— Интимности? — с интересом переспросил Макс.

— Да. Интимности. — Пандора насупилась. — Поцелуев!

— О! — Он с трудом подавил улыбку. — Таких интимностей.

— Это неспортивно и несправедливо.

— По отношению к духу игры?

— Да, — с облегчением выдохнула Пандора.

— Мы не имеем права рисковать духом игры, и все же.. — Макс изобразил замешательство, сцепил руки за спиной и принялся ходить по комнате. — Должен признаться, я немного смущен.

— Смущен? — с недоверием спросила она. — Это очень простое и понятное всем правило. Никаких поцелуев.

— Так кажется только на первый взгляд. Однако есть трудности в определении ваших слов.

— Моих слов? — фыркнула она. — Поцелуй есть поцелуй. Что здесь непонятного?

— Многое. — Он шагнул к ней. — Например, если я встречусь с вами на балу, нарушу ли я правила, если возьму вас за руку, — он взял ее за руку, — поднесу ее к губам, — он провел губами по затянутой в перчатку руке, — и поцелую ее?

— Это не будет нарушением, — нехотя признала Пандора.

— Отлично. — Он отпустил ее руку и придвинулся ближе. — Если разрешено целовать руку, то почему нельзя целовать щеку? — Он двумя пальцами поддел ее подбородок, а потом легонько поцеловал сначала в одну щеку, затем в другую. — Французы считают это простым жестом вежливости.

— Мы не французы, — еле слышно выдохнула Пандора.

— Да, но мы уважаем вежливость. — Он заглянул ей в глаза и увидел там отражение собственного желания. — Будет ли разрешен такой поцелуй?

— Не знаю. — Ее взгляд метнулся в сторону, словно она обдумывала, куда бежать. Но за ее спиной был стол.

— Если вы считаете это вполне приличным, тогда что же в вашем понимании неприлично?

— Что?!

— Скажем, просто в виде примера, я решу обнять вас. — Он обнял ее. — А вы обнимете меня…

— Нет!

— Я просто хочу убедиться, правильно ли я понял ваши правила.

— Хорошо, но только как наглядный пример.

Она осторожно обвила руками его шею, и по его телу прокатилась горячая волна. Он инстинктивно прижал ее к себе. Глаза Пандоры расширились, но она не стала сопротивляться.

— Теперь я бы вообразил вот это…

Он легонько поцеловал ее ухо, затем провел губами по шее. Пандора вздрогнула. Его губы на мгновение задержались, затем продолжили свое движение.

— Да. — Она закрыла глаза и чуть наклонила голову. — Это категорически воспрещается.

— Наверное, и это надо запретить. — Макс коснулся губами ее рта, собираясь всего лишь подразнить ее, не более, но Пандора сама с силой притянула его к себе.

Вся сдержанность мгновенно улетучилась, его губы приоткрылись, и язык коснулся ее языка, лаская его. Пандора прижималась так, словно от этого зависела ее жизнь. Один поцелуй сменялся другим, его руки скользнули еще ниже, прижимая ее к себе, показывая, как он возбужден. Боже, он не сможет прожить без этой женщины еще целый месяц!

— Дора! — Он подергал зубами мочку ее уха. — Забудь о глупой игре. Выходи за меня замуж.

— Макс… — Она провела рукой по его волосам.

— Я хочу тебя, а ты хочешь меня. Мы созданы друг для друга. — Макс с трудом выговаривал слова. Она казалась ему одновременно подарком небес и исчадием ада. — В тебе есть все, что я хочу видеть в жене. — Макс был так занят своими ощущениями, что не заметил, как напряглась Пандора.

Она чуть отстранилась, заглядывая ему в глаза.

— И?

— И — что? — Страсть затуманила его мозг так сильно, что он не хотел думать.

— И это все? — холодно спросила она.

— Да! — Что он сказал? — Нет! — Пандора высвободилась и быстро отошла в сторону. — Нет, разумеется, нет.

Она сложила руки на груди. Ее лицо пылало румянцем. Она походила на женщину, которая впервые испытала страсть. Желание вновь проснулось в нем, и он думал лишь о том, как он нежно будет держать ее в своих объятиях.

— Я имел в виду… — Что, черт побери, он имел в виду? — Глупо продолжать то, исход чего ты знаешь заранее.

— Заранее? — резко переспросила Пандора. Может, он перепутал страсть с гневом?

— Конечно. Я собираюсь выиграть, и тогда ты выйдешь за меня замуж. Учитывая то, что произошло между нами, совершенно очевидно, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. — Он шагнул к ней.

Пандора уперлась руками ему в грудь, не давая подойти ближе.

— Наша игра продолжается.

Выражение ее лица было таким же невыразительным, как и слова.

— Если вы этого хотите, — помедлил он.

— Хочу. — Пандора поправила платье, старательно избегая его взгляда, и он с удовлетворением заметил, как дрожат ее руки. — Я уже говорила и повторю снова — я не хочу выходить за вас замуж.

— У меня сложилось другое впечатление.

— Вы ошиблись, Макс. То, что сейчас произошло, просто временное помешательство. Этого больше не случится. — Она гордо задрала подбородок и пошла к двери.

— Как хочешь.

Пандора, мгновенно остановившись, повернулась к нему.

— Вы мне не верите? — удивленно спросила она.

— Ни на йоту.

— Вы чудовище, Маке!

Ее глаза вспыхнули, и он снова подивился страстности ее натуры. Как она волнует его! Ради нее он пройдет все испытания, придуманные древними греками.

— Должна сказать, пусть это даже противоречит правилам, — на ее губах играла слабая улыбка, — вы отлично целуетесь.

Пандора выплыла из комнаты с таким достоинством, какого он никогда еще не видел. Макс сокрушенно покачал головой. Она, похоже, забыла собственный девиз: «Самое лучшее в правилах — это то, что их можно нарушать».

 

Глава 8

ИГРОКОВ СТАЛО БОЛЬШЕ

Граф Трент сидел за столом и читал книгу. Услышав шорох, он лениво перевернул страницу и, не поднимая головы, заметил:

— Не ждал, что вы вернетесь так скоро. Вы уже передумали?

От удивления Синтия замерла на месте.

— Прошу прощения?..

Макс резко поднял взгляд.

— Мисс Уитерли? — Он вскочил. — Я не… — Он чуть наклонил голову, пытаясь рассмотреть, есть ли кто за ней. — Вы одна?

Она оглянулась:

— Думаю, да.

Макс обошел стол.

— Должен сказать, приятная неожиданность.

Синтия улыбнулась. Слуга, который ввел ее в библиотеку, вышел и закрыл за собой дверь. Ее глаза обежали помещение, и она почувствовала себя в ловушке. Больше всего на свете ей хотелось провалиться сквозь землю.

Макс догадывался о ее замешательстве и с сочувствием смотрел на нее.

— Чему обязан этой честью?

— Я не должна была приходить сюда, — еле слышно пробормотала Синтия. Почему она вообразила, что ей хватит мужества поговорить с графом? Если об этом кто-то узнает, она будет обесчещена. Это было немыслимо и неприлично. Явный результат ее дружбы с Пандорой.

— Садитесь. — Граф Трент улыбнулся.

Синтия мысленно согласилась с мнением Пандоры: его глаза действительно были удивительного серого цвета.

— Простите за беспорядок.

— Беспорядок… — Она оглянулась, впервые заметив разбросанные бумаги на полу. — Ой, это похоже на дом Эффингтонов.

Макс рассмеялся:

— Неудивительно. Я же изучаю греческие мифы.

— Как предусмотрительно. — Ее напряжение исчезло. — Разумеется, именно этого следовало ожидать от лиса.

Его брови взмыли вверх.

— Какого лиса?

— Не важно.

Синтия опустилась в кожаное кресло и крепко обхватила колени. Она впервые пришла одна в дом к мужчине, и не знала, с чего начать.

— Мисс Уитерли? — Она подняла голову и встретилась взглядом с Максом. В его глазах читалось любопытство. — Чем я могу вам помочь?

И тут Синтия поняла, что, несмотря на свою репутацию, перед ней сидит очень добрый и внимательный человек. А такой мужчина достоин ее лучшей подруги.

— На самом деле, милорд, — она сделала глубокий вдох, пытаясь совладать с собой, — это я могу вам помочь.

— Да?

— Я хочу, чтобы вы знали, что можете рассчитывать на мою помощь, если вы намерены жениться на Пандоре.

— Откуда такое великодушие? — Макс положил руки на стол. — Простите, мисс Уитерли, но, судя по словам Пандоры, именно вы сочли, будто я имею какие-то обязательства по отношению к вам. Разумеется, я думал, что и вы так считаете, поэтому ваше желание способствовать нашей женитьбе кажется мне весьма странным.

Мгновение Синтия недоумевающе смотрела на него.

Затем неожиданно рассмеялась.

— Милорд, ничего подобного я не считала. — Глупость ситуации позволила ей расслабиться. — Вы не делали ничего неподобающего, а за время нескольких танцев мы едва ли обменялись парой фраз.

— Приношу свои извинения, — с облегчением отозвался он.

— Принимаю, хотя и подозреваю, что то минимальное внимание, которое вы уделяли мне, было направлено вовсе не на меня.

— Да, но… — На красивом лице графа отразилось смущение.

Синтия никогда еще не приводила мужчин в замешательство, и сейчас ее охватило какое-то странное удовольствие. Вот, оказывается, что такое власть над мужчиной.

— Послушайте, милорд, — продолжила она уже более уверенно, — Пандора мне как сестра. Я хочу, чтобы она была счастлива. — Синтия посмотрела ему в глаза. — А вы тот мужчина, который сделает ее счастливой.

Он смотрел на нее с выражением смущенного восторга. Это тоже было в новинку для Синтии.

— Благодарю вас, но Пандора с этим едва ли согласится.

Синтия нахмурилась, размышляя, может ли она открыть секреты своей подруги.

— Она никогда не признается в этом. — Синтия решила сделать все, чтобы способствовать счастью Пандоры, пусть даже та не согласится с ней в этом. — Вы разозлили ее, милорд. Она считает вас наглым и слишком самоуверенным.

— И это убедило вас в том, что я самый подходящий муж?

Синтия рассмеялась:

— Да.

— Боюсь, я вас не совсем понимаю.

Синтия одарила его таким взглядом, словно перед ней был глупый ребенок.

— Звучит нелогично, но я никогда еще не видела, чтобы Пандора вела себя таким образом. Она считает мужчин забавными и временами смешными, но ее внимание никогда еще не задерживалось на ком-либо настолько долго, чтобы его отношения с ней так раздражали ее. — В этот момент Синтия осознала, как забавны мужчины. — Это понятно?

— Да, — медленно проговорил он.

— Хорошо. — Синтия встала. Все оказалось не так плохо, как она думала. Нет, разговор определенно был очень приятным. Она шагнула к двери. — Я совершенно уверена…

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату влетел высокий блондин. Синтия резко отступила в сторону.

— Макс, ты прав! Абсолютно прав. О чем я думал раньше? Бежать недостойно джентльмена.

Незнакомец почти бегом пересек комнату.

— Тем не менее это самый простой способ и, возможно, самый приятный. Жаль, что ты отказался. — Он посмотрел на графа, терпеливо улыбавшегося, как человек, который видел подобное не раз. — Но я не успокоюсь, пока не найду выхода из этой ситуации.

Мужчина буквально излучал энергию, и Синтию не удивило бы, если бы он запрыгнул на стол и разразился длинной речью.

— Клянусь, я спасу тебя, Макс, нравится тебе это или нет.

Кто он такой? Они не встречались раньше. Она была уверена, что вспомнила бы — и равным образом была уверена, что такой мужчина едва ли заметил бы ее.

— Лори, — начал граф Трент, но гость взмахом руки заставил его замолчать.

— Макс, я не могу позволить тебе выполнить это глупое соглашение.

Он был самым великолепным мужчиной, которого когда-либо встречала Синтия.

— Ты обязательно выиграешь и тогда будешь пойман на всю жизнь. Это хуже смерти. Она…

— Лори! — попытался еще раз граф Трент.

— Говори что хочешь, но ты просто сошел с ума. — Он скрестил руки на груди. — Ты даже представить себе не можешь, что произойдет. Ты…

— Лори! — оборвал его граф. — Ты знаком с мисс Уитерли?

— Какая мисс? — Мужчина повернулся и только тут заметил Синтию. — Господи, Макс, почему ты не сказал, что мы здесь не одни.

— Я пытался, — скрывая улыбку, сказал лорд.

— Уитерли? Нет, мы не знакомы. — Он оценивающе оглядел ее, и Синтия залилась краской.

— Хочу представить вам Лоуренса, виконта Болтона.

Лорд Болтон шагнул к Синтии, ловким движением взял ее руку и коснулся губами. Его взгляд задержался на ней, и на мгновение ей показалось, что она сейчас утонет в глазах цвета густого шоколада. Синтия несмело улыбнулась.

Он выпрямился, глядя на нее сверху вниз. Больше всего ей понравилась не его внешность, хотя она сочла его очень даже привлекательным, а скорее неуемная энергия.

Казалось, Синтия забыла, как дышать.

— Боже мой, вы подруга!

— Подруга?

Он все еще держал ее за руку. Очень неприлично, но ей почему-то не хотелось, чтобы он отпускал ее.

Лорд Болтон повернул голову к Максу.

— Она подруга Шалуньи? Я бы никогда… — Он смолк, будто его внезапно озарила идея. — Вот и решение нашей проблемы.

— Какое решение? — Синтия быстро посмотрела на Макса.

— Болтон считает, что мисс Эффингтон мне не подходит, — объяснил граф Трент.

— Да? — Возможно, этот человек был не таким уж обаятельным, как ей показалось.

— Конечно, нет. А так как вы та девушка, которой Макс уделял столько внимания…

— Одну минуту. Лори, — быстро сказал лорд Трент, — я никогда…

Синтия высвободила руку и отступила.

— Он действительно никогда…

— Не важно, — лорд Болтон пожал плечами, — но именно это привлекло внимание Шалуньи…

— Пандоры, — пробормотала Синтия. Нет, он был совсем не обаятельным человеком.

— ..к нему. А если выиграет Шалунья…

— Пандора, — чуть громче повторила Синтия. На самом деле лорд Болтон очень неприятная личность. Может быть, Пандоре и нравится ее прозвище, но Синтии оно казалось оскорбительным. Особенно когда его произносил кто-то типа Болтона.

— ..то она назовет вас невестой Макса. Вы откажетесь, и Макс будет свободен, — радостно закончил Лори.

— Я не проиграю, — спокойно сказал граф.

— Не сомневаюсь, что Шалунья считает так же.

— Ее зовут Пандора! — Синтия еле подавила желание ударить лорда Болтона по голове каким-нибудь тяжелым предметом. — А для вас она мисс Эффингтон. И я была бы вам признательна, если бы вы ее так и называли!

Граф Трент подавил смешок, а на лице лорда Болтона заиграл румянец. Очевидно, ни один из них не ожидал, что она так яростно вступится за подругу.

— Послушайте, милорд, — Синтия храбро встретила пронзительный взгляд лорда Болтона, — граф хочет выиграть игру с Пандорой. А я собираюсь сделать все возможное, чтобы помочь ему.

— Вы? — с сомнением в голосе спросил Лори.

— Да! — Синтия обнаружила в себе какое-то удивительное упрямство. Какой неприятный и наглый человек!

Она еще никогда ни на кого так не сердилась, как на этого высокого и, надо признать, привлекательного блондина. — Я сделаю все необходимое.

— Правда? — Взгляд лорда Болтона вновь медленно обежал ее, оставляя за собой какой-то теплый след. Синтия почувствовала невольную дрожь. — Ты знаешь, Макс, я советую тебе жениться на мисс Уитерли.

— Не могу поверить… — задохнулась от возмущения Синтия.

— Лори! — В голосе Макса отчетливо звучало предостережение. — Не заходи слишком далеко.

— Ты зашел еще дальше. — Он обошел вокруг Синтии, которая была так потрясена, что на какое-то время потеряла голос. — Она моложе, чем Шалунья, из хорошей семьи, как мне кажется, и хорошенькая. — Лори остановился перед Синтией, с одобрением глядя на нее. — Лично я предпочитаю именно таких высоких блондинок невысоким темноволосым шалуньям, но мы здесь обсуждаем не мои вкусы. И я бы сказал, что она намного лучше ведет себя, чем…

Возможно, сравнение с Пандорой сняло напряжение в душе Синтии. А может быть, это было следствием небольших побед, которые ей удалось одержать за последний час.

Или действительно дружба с Пандорой изменила ее характер настолько, что достаточно было лишь искры, чтобы разжечь пламя в ее душе.

Виконт Болтон оказался этой искрой.

— Я бы не была в этом так уверена, милорд, — холодно сказала она.

— Правда? — засмеялся лорд Болтон.

— Довольно, Лори! — рявкнул Трент. — Я должен извиниться за своего друга. Боюсь, он слишком…

— Он просто… — Кто? — Просто ничтожество!

— Да неужели? — ухмыльнулся лорд Болтон.

Боже мой, этот негодник доволен ее словами! Очевидно, «ничтожество» — слишком мягкое ругательство. Что бы на ее месте сказала Пандора?

— Да! Ничтожество! — Синтия расправила плечи и одарила его гневным взглядом. — Жалкое ничтожество!

Со стороны лорда Трента раздался странный сдавленный звук — нечто среднее между смешком и стоном.

Улыбка лорда Болтона стала шире.

— Браво, мисс Уитерли! Я был не прав, вы ведете себя не так безупречно, как я думал.

— О? — Ее голос был полон сарказма. — Мне казалось, вы вообще не умеете думать.

— Хотите знать, о чем я думаю? — Он наклонился к ней, буравя ее взглядом. Его лицо оказалось всего в дюйме от ее лица, и Синтия почему-то подумала, что с момента появления этого мужчины у нее ни разу не возникало желания упасть в обморок.

— Не думаю, что меня заинтересуют ваши измышления!

— А мне кажется, заинтересуют. Макс — мой лучший друг, и я не позволю ему разрушить свою жизнь женитьбой на Шалунье.

— Мисс Эффиигтон! — возмущенно воскликнула Синтия.

— Шалунья — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — И я сделаю все, что в моих силах, чтобы он проиграл в глупой игре.

— Желаю удачи, милорд, но так как мисс Эффингтон моя лучшая подруга, я буду заботиться о ее счастье. — Ее голос звенел от уверенности в себе. — Я сделаю все, чтобы граф Трент выиграл.

— Замечательно сказано, мисс Уитерли, — фыркнул Лори, — но что конкретно вы собираетесь делать?

А действительно, что она будет делать? Она предложила свою помощь графу, хотя не имела в виду ничего особенного.

Синтия улыбнулась загадочной улыбкой, которой ее научила Пандора. Той высокомерной и всезнающей женской улыбкой, которая раньше всегда раздражала ее.

На лице лорда Болтона отразилось смущение и еще что-то, чего Синтия не смогла распознать.

— Посмотрим, милорд. — Она кивнула графу, который улыбнулся ей в ответ, повернулась и решительно вышла из комнаты.

— И мы посмотрим, мисс Уитерли! — крикнул ей вдогонку лорд Болтон. — Проклятие, Макс, это просто копия Шалуньи!

За спиной Синтии раздался смех.

Слуга открыл перед ней дверь на улицу, и она пробормотала слова благодарности. Только сейчас она заметила, что у нее дрожат руки. Неудивительно, что Пандора ведет себя так, как ей хочется. Как потрясающе самой повелевать своей жизнью, а не плыть по течению!

Синтия забралась в коляску и дала кучеру знак трогать Оставался лишь вопрос о том, чем конкретно она сможет помочь графу. Задания Пандоры были очень сложными, а теперь еще этот противный виконт решил вмешаться в игру.

Синтия не сомневалась, что если бы не он, граф Трент победил бы через пару дней.

Внезапно ей в голову пришла блестящая мысль. Мысль, достойная самой Пандоры. Теперь она знала, как помочь графу! Возможно, лорд Болтон прав и она действительно копия Шалуньи.

 

Глава 9

ПРАВИЛА УСТАНОВЛЕНЫ

— А, это вы, — равнодушно протянула Пандора, словно не знала, что в холле ее ждет Макс.

— Добрый вечер, — отозвался он, не глядя на нее. Он стоял около китайского гонга и рассматривал Геракла.

— Интересная птичка. — Макс протянул руку, и попугай, мгновение помедлив, все же перепрыгнул на нее.

— Осторожно, Геракл не любит незнакомых людей.

— Геракл? — Он хихикнул и поднял руку, разглядывая яркую птицу. Попугай наблюдал за ним. — Мне кажется, мы подружились.

Геракл чуть наклонил голову:

— Мяу.

— Он немного не в себе, — со вздохом объяснила Пандора.

— Очень интересно. — Макс снова поднес руку к гонгу, и Геракл послушно вернулся на место.

«У него внешность Аполлона». Слова матери эхом отозвались в голове Пандоры. Она почти забыла, как красив и высок Макс. Он словно царил в этом захламленном помещении.

Макс внимательно осмотрел гонг, затем провел рукой по его отполированной поверхности. Пандора тут же вспомнила, как его руки касались ее спины. Внутри сладко заныло.

— Необыкновенная вещица, — пробормотал Макс.

— Необыкновенная, — еле слышно повторила она.

— Он очень старый?

— Очень. — Пандора подумала, что, возможно, ей стоит признать поражение и броситься к нему в объятия.

Макс выпрямился и повернулся к ней, словно прочел ее мысли. У Пандоры перехватило дыхание. Почему он молчит? Чего ждет? Ей казалось, будто они стоят на каком-то неустойчивом мостике и любое движение закончится падением в бушующие внизу воды. Губы Макса медленно растянулись в улыбке.

— Я не знала, что вы здесь. — Пандора попыталась сказать это как можно спокойнее.

— Странно. — Он приподнял бровь. — Я просил Питерса доложить обо мне, а он, насколько я знаю, образцовый слуга.

— Только не сегодня. — Разумеется, Питерс объявил о нем, но Макс игнорировал ее все последние дни, и ей не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, будто она ждала его. — Он, видимо, решил, что я не хочу видеть вас.

— Сомневаюсь, — рассмеялся Макс. — Питерс довольно умный человек, чтобы прийти к такому выводу.

— Неужели? — Желание броситься в объятия Макса исчезло. Теперь этот мужчина вызывал у нее ярость. — Зачем вы пришли? — Она кивнула на сверток, который он держал под мышкой. — Что это такое?

— Это? — Макс посмотрел на сверток, словно видел его впервые.

— Да! — В ее голосе звучало подозрение. — Это для меня?

— Возможно.

— Тогда…

— Всему свое время. — Он огляделся, безуспешно пытаясь найти свободное место.

Внезапно Пандора представила, как их холл выглядит в глазах людей, которые не привыкли жить среди обломков древних цивилизаций. Нет, она не станет извиняться за необычный уклад семьи Эффингтонов, хотя для разнообразия было бы неплохо хоть недолго пожить в меньшем хаосе.

Пандора махнула рукой в сторону кресла:

— Можете положить туда.

— Он будет там как дома, — пробормотал Макс и, обогнув огромную мраморную глыбу — похоже, часть фронтона — и чуть не задев высокую стопку книг, положил сверток на кресло. — Теперь, — он повернулся к Пандоре, — я бы хотел обсудить ваши правила.

— Мне казалось, мы обо всем уже договорились, а сейчас мне надо собираться на вечер к леди Фарнсби. До свидания. — Она кивнула, прощаясь, и направилась к двери.

— Мы не закончили, Дора.

Пандора резко повернулась к нему:

— Не смейте говорить со мной в таком тоне! И не называйте меня Дорой!

— Мы еще не договорили. — Он шагнул к ней, и Пандора, испугавшись, отпрянула от него. Боже мой, что он собирается делать?

Макс прошел мимо и закрыл двери в холл.

— Что вы делаете? — почти вскрикнула она.

— Я не хочу, чтобы нам мешали, и не желаю, чтобы Питерс или другие слуги были свидетелями.

Пандора вздрогнула. Свидетелями чего? Неужели она оскорбила его? Может быть, он сошел с ума? Его глаза как-то странно заблестели. Словно у человека, который твердо знает, что хочет, и собирается это получить.

Он говорит, что хочет ее.

Но ведь он не станет соблазнять ее? Или станет?

— Я категорически против, Макс. Какие бы чувства я к вам ни питала, каким бы, гм, интересным ни выдалось это утро, я не позволю! Не сейчас! И никогда!

— О чем вы говорите? — Он нахмурился.

Подбородок Пандоры взмыл вверх, словно у греческой пастушки, отвергающей домогательства бога.

— Я не позволю вам соблазнить меня!

Макс замер. Хорошо. Теперь он передумает.

— Не позволите? — осторожно спросил он.

— Никогда! — бесстрашно отозвалась Пандора. Ни одна героиня не смогла бы произнести эти слова лучше, правда, Макс почему-то не выглядел расстроенным. Пандора уперла руки в бока и повторила:

— Никогда!

— Даже чуть-чуть?

Ну, может быть, чуть-чуть, запрыгала в ее голове предательская мыслишка.

Пандора тряхнула головой:

— Нет!

— Даже когда мы поженимся?

Он подошел ближе. В его глазах горел огонь, и у Пандоры сладко заныло в груди. Возможно, он не расстроился, потому что не собирался слушать ее протесты?

— Это случится, только если вы победите, а этого не будет. — Даже в ее собственных ушах эти слова прозвучали не слишком убедительно.

— Нет, будет.

Сейчас он стоял всего на расстоянии шага от нее. Так близко, что, кажется, она слышала, как стучит его сердце.

— А как же правила?

— Что? — Она могла протянуть руку и коснуться Макса, почувствовать под пальцами его тело. Пандора встретилась с ним взглядом, а потом он посмотрел на ее губы. У нее мгновенно пересохло во рту.

Он медленно наклонился к ней, и Пандора чуть приподнялась, чтобы ему было удобнее целовать ее. Провела руками по его груди, и его мышцы напряглись. У нее перехватило дыхание. Его губы коснулись ее рта, и ее охватила странная слабость.

Она закрыла глаза. В ушах стучала кровь, сердце готово было выпрыгнуть из груди, и во всем мире не было ничего, кроме тепла его губ. Он что-то неразборчиво пробормотал, но его слова, казалось, доносились из другого мира.

Волна новых ощущений нахлынула на нее, и она изо всех сил вцепилась руками в лацканы его сюртука. Его поцелуй был не требовательным и решительным, как прежде, сейчас его губы, нежные и ласковые, несли с собой обещание восхитительного будущего.

— Шалунья… — Его голос доносился до нее словно издалека. — Вы слышите меня?

— М-м-м… — Почему он не целует ее по-настоящему?

Чего он ждет? Пандора открыла глаза.

— Что вы сказали?

Его губы все еще были рядом.

— Я спросил, слышите ли вы меня?

— А перед этим?

— О, я просто спросил, разрешен ли подобный поцелуй. Не противоречит ли это вашим правилам?

В голове Пандоры бушевал шторм, и единственное, что она смогла произнести, это:

— Вы же не собираетесь соблазнять меня, правда?

— Не сегодня, — улыбнулся он. — Хотя…

— Я бы все равно не разрешила. — Но она знала, что бессовестно лгала. Пандора не сомневалась, что Макс чувствует это. — Никогда!

— Правда? — Макс сопроводил свой вопрос поцелуем.

— Нет! — Ее голос предательски дрожал.

— Тогда вам стоит отпустить мой сюртук.

Пандора резко отдернула руки.

— Я просто забыла…

Пандора быстро отошла как можно дальше от графа.

Ее колени подгибались. Удивительно, что она вообще еще может стоять. Господи, как ему удалось сделать так, что во всем мире остались только они вдвоем? Она всегда гордилась своим самообладанием, а ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы уничтожить его.

— Я собираюсь целовать вас как можно чаще. Я не обещаю следовать вашим глупым правилам, да и другим правилам также.

Пандора быстро повернулась к нему:

— Но вы должны!

— Едва ли. Не было никаких правил, когда мы заключали наше соглашение.

— Но…

Макс протянул руку, заставив ее замолчать.

— Я готов на компромисс. Будем считать, что укрощение пожирающих людей коней еще не произошло, но начиная с этого момента если я смогу совершить сразу два подвига, я это сделаю.

Пандора приоткрыла рот, но он не дал ей заговорить.

— Более того, если понадобится, я использую все свои деньги, до последнего фунта, чтобы добиться победы.

Он говорил так серьезно… А его обещание целовать ее так часто, как ей хотелось, наполнило Пандору живительным теплом. И все же…

— А что со сроками?

Макс пожал плечами:

— Вам решать.

— Хорошо. Тогда наша встреча закончена. До свидания.

— Еще нет. У меня есть свои правила.

— И что это?

— Мне нужен свидетель, который подтвердит, что я совершил эти подвиги.

Пандора фыркнула:

— Ваше чувство чести не позволит вам лгать.

— Спасибо за доверие, но ставки в игре слишком высоки. Я хочу выиграть.

Его потемневшие глаза словно заглядывали ей в душу.

Да, этот мужчина добьется своего, и в этот момент Пандора поняла, что не сможет его остановить.

— Вы еще не выиграли.

— Но это случится. — К нему вернулся прежний легкомысленный тон. Он подошел к креслу и, взяв сверток, кинул Пандоре. — Здесь то, что вам понадобится этой ночью. Я собираюсь совершить очередной подвиг, и вы будете свидетелем этого.

— Не буду, — поспешно сказала Пандора.

— Будете, — возразил он тоном, не терпящим возражений. — В следующий раз вы также будете сопровождать меня. Это, Шалунья, и есть мое условие.

Пандора подумала, не отказаться ли категорически, но любопытство победило. К тому же ей очень хотелось провести еще немного времени с Максом.

— Куда мы идем?

— Увидите. — Он кивнул на сверток; — Там одежда для сегодняшнего приключения.

— Что за одежда?

— Женщин не пускают туда, куда мы идем, поэтому вам придется притвориться, — он улыбнулся, — юношей.

Приключение это или нет, но на это она не согласна.

— Ни за что!

— Не говорите только, что не делали этого раньше.

— Никогда! — По крайней мере в Лондоне. Иногда, еще девчонкой, искушение свободы было так велико, что она надевала бриджи и скакала по полям в мужском седле.

— Тогда у вас есть шанс попробовать. Не могу поверить, что Шалунья с Гросвенор-сквер откажется надеть мужскую одежду.

— Это выглядит заманчиво, — пробормотала Пандора.

Нет, это выглядело восхитительно. Даже если она вела себя не так рискованно, как можно было судить по ее репутации, Макс прав — ей вряд ли еще представится такая возможность.

— Если вы откажетесь, я сочту это нарушением нашего договора и объявлю себя победителем.

— Я согласна, — выдавила она.

— Я так и думал.

В его голосе слышалось удовлетворение. Вот чудовище. Пандора направилась к выходу, с трудом обуздывая растущее возбуждение. Нельзя, чтобы он догадался, как она хочет ехать с ним.

— Мне это не нравится. Словно я помогаю врагу. Это несправедливо.

— Вы же сами говорили, что ставки слишком высоки.

— Интересно, почему вы одеты как джентльмен, а я похожа на конюшенного мальчишку? — смущенно спросила Пандора.

В темноте кареты Макс не видел ее лица. Он с трудом подавил смешок. Ему следовало знать, что женщина, привыкшая к роскошной и модной одежде, не обрадуется поношенному тряпью, хотя она выглядела очаровательно в вязаной шапочке, которая скрывала ее волосы.

— Мы же не хотим вызывать ненужные вопросы. А в этой одежде никто не заподозрит вас.

Пандора пробормотала что-то себе под нос. Хорошо, что он этого не слышал. Его обуревали сомнения. Вначале решение взять ее с собой казалось ему разумным, но сейчас он стал сомневаться в том, что это стоило делать.

Прошло уже два часа с момента его появления в доме Эффингтонов. По его расчетам, они уже давным-давно должны были быть в пути, но он не представлял, как много времени Пандора затратит на переодевание.

— Когда вы скажете мне, куда мы едем? — в сотый раз спросила Пандора.

— Терпение, моя дорогая.

Место назначения было вполне респектабельным заведением, но глубокой ночью даже в таком заведении все может выйти из-под контроля.

В глазах Пандоры горел огонек. Ему придется не выпускать ее из виду. Если их раскроют, ее репутация будет погублена навсегда.

Он сделал все, что мог, чтобы сохранить анонимность и добиться успеха. Даже Лори согласился с тем, что его другу в голову пришла отличная мысль. Он только заметил, что упряжка Макса известна всему городу, и предложил свою карету вместе с кучером.

Макс бросил взгляд на Пандору. Она сидела, глядя в окошко, и лунный свет очерчивал ее прелестные черты. Он почувствовал, как в нем пробуждается желание.

Когда же она стала так необходима ему? Разумеется, еще перед их первой встречей он уже знал, что она подходит ему в жены. Ее глупые испытания были лишь временной отсрочкой. И Боже, как он ее хотел! Он мог бы соблазнить ее уже этой ночью, мог бы сделать ее своей.

Несмотря на ее протесты, он не сомневался, что добился бы взаимности. Она хотела его так же сильно, как и он ее. И тогда она была бы вынуждена выйти за него замуж.

Но ему почему-то было мало этого.

Пандора занимала его мысли все последние дни.

Он не проиграет. Не позволит себе проиграть. Он видел, что случалось с мужчинами, проигравшими в бою. Макс стиснул зубы. Ничто: ни выпивка, ни азартные игры, ни даже бедность — не губят мужчину так быстро, как неудачи.

Нет, он выиграет. У него не было иного выхода. Пандора — драгоценный приз, равного которому нет. Но с каждым днем в его душе росло беспокойство. Согласится ли он взять этот приз, если Пандора его не хочет? Что будет, если он не сможет завоевать ее сердце?

Странные мысли для мужчины, который никогда раньше не придавал этому значения. Мужчины, который в женщине ценил ее тело, но красоту ее души — никогда.

Карета остановилась.

— Ради Бога, Макс, скажите мне, что вы задумали?

Сейчас он знал, что ему не нужна ее рука без ее сердца.

Пандора права: ставки в игре слишком высоки.

 

Глава 10

ОПАСНЫЙ ХОД

Макс спрыгнул на землю, и у него похолодело в груди.

Проклятие! Он знал это место — они с Лори наткнулись на это заведение во время одного из своих ночных «путешествий». Оно, конечно, вполне годилось для их целей, но будь он проклят, если позволит Пандоре даже ступить туда!

Он окликнул Якоба — кучера Лори.

— Произошла ошибка. Это не то место.

— Не то тесто? Что значит — не то? — произнес Якоб с развязностью старого слуги, который совершенно уверен в том, что его не выгонят.

— Место, — рявкнул Макс, — а не тесто!

— То, — упрямо возразил Якоб, — милорд сказал привезти вас именно сюда.

— Не важно, мы уезжаем. — Он повернулся, чуть не столкнувшись с Пандорой, которая уже вышла из кареты.

— Возвращайтесь. — Он подтолкнул ее.

Пандора обернулась, стараясь разглядеть, что находится за его спиной.

— Почему? Где мы?

Макс подумал, что ему не стоило доверять Лори.

— Этот трактир называется «Лев и змея». Довольно грязный и с плохой репутацией. Совсем не то, что я планировал.

— А что вы планировали?

Макс глубоко вздохнул.

— Я хотел отвезти вас в «Логово льва». Клуб для избранных, в котором заправляет комитет из девяти джентльменов. Я думал, что таким образом усмирю Немейского льва и одновременно одержу верх над девятиголовой гидрой.

— Слабовато, — задумчиво протянула Пандора. — Совсем не похоже на схватку с живым львом. Но все же можно принять.

— Чертовски щедро с вашей стороны.

— Но вы можете все равно пройти одно испытание, так как название этого места тоже связано с львом. Кроме того, — возбужденно добавила она, — я никогда еще не была в непристойном месте.

— И не будете. — Макс поднял руку, собираясь дать сигнал кучеру, но Пандора остановила его:

— Не будьте таким глупцом. Мы же здесь, и у вас есть шанс пройти одно испытание.

Макс покачал головой:

— Это не то место, где леди может чувствовать себя в безопасности.

— Возможно, — кокетливо усмехнулась она, — но сегодня я всего лишь грязный мальчишка.

— Шалунья…

— Макс, вы же защитите меня? Вы обещали быть моим героем.

— Да, конечно, хотя сейчас я больше похож на глупца.

Он действительно сможет ее защитить. Все, что ему требуется, это войти с ней внутрь, а потом выйти.

— Макс?

— Хорошо. Но только при условии, что мы пробудем там не больше пяти минут, вы ни на секунду не отойдете от меня и будете молчать. Договорились?

— Да.

— Надеюсь, мне не придется пожалеть об этом, — пробормотал Макс себе под нос, и они пошли к таверне.

Деревянная вывеска покачивалась на ветру и скрипела, словно выговаривала ему за эту глупость. Он приказал Якобу ждать за углом.

— Почему он уехал? — Впервые за все это время Пандора выглядела не слишком уверенно.

— Не хочу привлекать лишнего внимания. Кроме того, нам, возможно, придется воспользоваться черным ходом.

— Почему? — удивленно спросила она.

— Никто не знает, что может произойти. Лучше быть готовым ко всему. — Макс взялся ручку двери. — Держитесь рядом. Готовы?

— Готова. — Весь энтузиазм куда-то исчез. Долгие годы Шалунья с Гросвенор-сквер жила с незаслуженно приобретенной дурной репутацией, но сейчас ей предстояло совершить нечто действительно неприличное.

Возможно, они еще будут рассказывать об этом своим внукам.

Если, конечно, доживут до этого.

Они зашли в трактир, и Пандора тут же решила, что именно так выглядит ад. Разумеется, здесь не было пламени, но воздух был спертым, а стелющийся над столами дым ел глаза. Стоял гул, со всех сторон доносилось позвякивание кружек. Запах табака и дешевых свечей смешался с «ароматами» немытых тел. Это был ад, полный грешников.

Макс прошел мимо длинных столов в дальний угол комнаты. Пандора старалась не отставать от него.

Здесь сидели несколько прилично одетых джентльменов, явно вкушавших запретный плод, но большинство посетителей были из простолюдинов. Пандора мысленно поблагодарила Макса за изношенную одежду. Хотя его самого разглядывали, ее даже не удостоили ни единым взглядом. Вокруг раздавались громкие вульгарные раскаты хохота.

Они прошли мимо стола, за которым играли в карты, за другим бросали кости.

Теперь она понимала нежелание Макса вести се в этот трактир. Опасность висела в воздухе. Это было ощущение, совершенно чуждое ей.

И такое волнующее.

Макс нашел стол, где были свободные места, и дал ей знак сесть. Пандора осторожно опустилась на деревянную скамью. Макс махнул рукой подавальщице.

Он наклонился к ней и тихо сказал:

— Если мы не закажем выпивку, это вызовет ненужный интерес.

— Как скажете.

Каким бы волнующим ни казалось ей это приключение, она понимала правоту его слов. Пока их не замечают, они в безопасности.

Старательно изобразив на своем лице спокойствие, она быстро огляделась по сторонам.

— Как вы думаете, — прошептала она, — здесь есть убийцы и грабители?

— Без сомнения.

— Правда? — У нее по спине пробежал холодок.

Он нахмурился, постукивая пальцами по столу. Был ли он недоволен ею или тем, что их медленно обслуживают?

Они не могли уйти прямо сейчас, и Пандора решила с пользой для себя провести оставшиеся несколько минут.

Она завертела головой, незаметно разглядывая завсегдатаев. В конце концов, ее родители жили, изучая традиции других цивилизаций, а этот мир был так же далек от нее, как Древняя Греция.

Здесь било и несколько женщин — представительниц древнейшей профессии, но большинство присутствующих составляли мужчины. Они были разного возраста и внешности, но их объединяло нечто общее — жизнь, полная лишений.

Пандору внезапно поразила мысль о том, как ей повезло родиться тем, кто она есть.

— Ваш заказ, ваша светлость. — К ним приблизилась пухлая официантка. Она поставила кружки на стол, расплескав их содержимое. Пандору в ее мужской одежде она даже не заметила, все свое внимание уделив Максу.

Она подвинула кружку нарочито медленным движением и наклонилась к нему, откровенно демонстрируя свой пышный бюст. Пандора вспыхнула от возмущения.

— Что-нибудь еще, милорд? — Голос служанки был хриплым и соблазняющим, и даже слепому было ясно, что еще она готова предложить. Пандора закатила глаза.

Взгляд Макса задержался на выставленной плоти всего на мгновение — хотя Пандоре и оно показалось слишком долгим. Впрочем, он ничего не мог поделать, так как роскошные формы закрывали ему вид на все окружающее. Затем Макс поднял глаза и улыбнулся:

— Не сегодня.

— И никогда, — пробормотала Пандора.

— Меня зовут Мюриэль, если что нужно… — Она буквально лежала на нем. Это было отвратительно.

Макс вытащил из кармана монету и кинул официантке. Она, выпрямившись, поймала ее и одобрительно оглядела. Затем присела на стол так, что ее мощные ягодицы сказались прямо перед лицом Пандоры.

— Я что-то не видела тебя здесь раньше.

— И никогда больше не увидишь, — прошипела Пандора. Если только эта корова попробует коснуться Макса, она огреет ее кружкой по голове.

Мюриэль не обратила на Пандору внимания и, наклонившись к Максу, прошептала ему что-то на ухо. Макс расплылся в улыбке. Пандора мгновенно вскочила на ноги.

— Сядь, — процедил Макс.

— Нет, — буркнула она и села.

— Что это с парнишкой? — Мюриэль оглянулась через пухлое плечо.

— Считает себя слишком взрослым, — сказал Макс, сердито взглянув на Пандору. — Ему не помешает хорошая трепка.

Она еле подавила желание показать ему язык.

— Какой миленький мальчик. Может, ему нужна вовсе не трепка?

Мюриэль оперлась руками о стол и наклонилась к Пандоре. Теперь та могла видеть все, что было под ее платьем.

Макс отсалютовал Пандоре кружкой. Это чудовище явно наслаждалось всем происходящим. Пандора заскрипела зубами.

— Может, парнишке нужна женщина? — засюсюкала Мюриэль.

Макс издал странный звук и сильно закашлялся. Он подавился, такому и надо!

Официантка зашла ему за спину и похлопала по спине.

— Посильнее, — попросила ее Пандора.

Макс поднял руку:

— Нет, спасибо. Мне уже хорошо.

— О, мой бедненький!

Мюриэль прижала его к себе так, что его голова оказалась между ее огромными грудями. В других обстоятельствах Пандора от души посмеялась бы, но сейчас ей совсем не нравилось, что эта шлюха обнимала мужчину, за которого ей, может быть, придется выйти замуж.

— Он сказал, что ему уже хорошо. — Пандора вскочила.

Она из всех сил толкнула Мюриэль. Та отшатнулась, потеряла равновесие и с грохотом села на соседний стол.

Во все стороны полетели кружки и бутылки. Мужчины вскочили на ноги, ругаясь так, что у Пандоры зазвенело в ушах.

Проходящая мимо официантка с пятью кружками в руках споткнулась, облив всех окружающих, и упала.

Комната взорвалась звоном разбитого стекла. Пандора отпрыгнула назад, врезалась в стену и сползла вниз в надежде спрятаться от этого «дождя». Где-то над ней раздался рев, и Пандора осознала, что это была не стена, а просто на нее навалился огромный мужчина.

Где же Макс? Пандора с отчаянием огляделась по сторонам.

— Макс! — отчаянно закричала она.

— Здесь!

Пандора вытянула шею и увидела Макса, который наносил сокрушительные удары кулаками каким-то мужчинам. Он медленно продвигался к ней, когда кто-то вдруг схватил ее за рубашку.

Пандора оглянулась. Это был тот самый великан! Если он дернет посильнее или собьет с нее шапку, ее обман раскроется. Она стала отчаянно вырываться и неожиданно почувствовала, что свободна. Пандора кинулась вперед и быстро спряталась под столом. Что же делать?

Она осторожно выглянула наружу. Макс дрался с тем великаном. Пандора неожиданно хихикнула. Эта битва была достойна Геракла. Со своего места она хорошо видела сражавшихся. Макс делал все, что мог, но стоило ему уложить одного негодяя, как его место занимал другой. Все же очередной удар попал Максу в живот, и Пандора поморщилась — ему стоит попрактиковаться в защите, прежде чем вновь посещать такие места.

Но как им уйти? Она не могла вечно сидеть под столом, ожидая, пока Макс ее спасет. Ей придется вылезти, вопрос только — когда.

Макс едва отбил удар одного из нападавших, как сзади на него набросился другой. Пандора вскрикнула. Это несправедливо и неспортивно! Ему нужна помощь, и она единственная, кто может ему помочь.

Глубоко вздохнув, она выползла из своего укрытия. Возможно, если не подниматься, то ее не заметят. Пандора на четвереньках довольно быстро пробиралась к Максу, двигаясь со скоростью, которая удивила ее саму.

На его спине все еще висел тот негодяй, а может быть, это был уже другой. Как это отвратительное чудовище осмеливается нападать на Макса?! Гнев вытеснил страх, и Пандора огляделась в поисках подходящего орудия. Увидев три бутылки, удивительным образом оставшиеся полными, она схватила их и, забравшись на стол, поставила рядом с собой. Затем взяла одну за горлышко, высоко подняла и опустила на голову нападавшего.

Во все стороны брызнуло вино и полетели осколки. Мгновение ничего не происходило, но затем мужчина сполз вниз.

Макс развернулся. Его взгляд скользнул сначала на пол, затем на нее.

— Что, черт побери, вы здесь делаете?

— Помогаю вам. — Пандора улыбнулась, немало пораженная собственным спокойствием. — Надеюсь на вашу благодарность.

— Благодарность? — Ему пришлось кричать, чтобы она услышала. Тут на него опять навалился какой-то негодяй.

— Макс! Сзади!

Он повернулся и свалил нападавшего одним ударом кулака.

Пандору наполнила гордость за него, но ей не пришлось долго наслаждаться этим чувством. К Максу приближался очередной противник. Не долго думая Пандора схватила вторую бутылку и разбила ее о его голову.

Макс замер.

— Боже мой! Шалунья!

— Должна вам сказать. Макс, я раньше и не подозревала, какой интересной может быть жизнь, — усмехнулась Пандора.

Он застонал, но в его глазах мелькнула гордость.

— Мы должны уходить. — Макс подхватил ее и перекинул через плечо.

— Подождите!

Он на мгновение остановился, и она успела схватить последнюю бутылку. Затем Макс направился к выходу. Они уже добрались до двери, но путь им преградил очередной громила, и Пандоре пришлось пустить в ход последнюю бутылку. В это мгновение она могла поклясться, что тело Макса сотрясал хохот.

Он выбежал через черный ход и бросился к карете. Открыв дверцу, он крикнул Якобу, чтобы тот трогал, швырнул Пандору внутрь и запрыгнул сам. Карета покатила вперед. Голос кучера был еле слышен из-за цоканья копыт по мостовой. Внутри же было слышно лишь тяжелое дыхание Пандоры. Возбуждение, которое обычно охватывало Макса во время драки, прошло без следа, сменившись раскаянием.

Жаль, что он не видит ее лица. Она, без сомнения, напугана и злится на него, хотя во всем происшедшем было виновато ее неумение держать язык за зубами.

И все же ему нельзя было везти ее в такое место. Он свалял дурака, и ему некого винить, если она откажется разговаривать с ним.

Внезапно ему пришло в голову, что именно этого и добивался Лори. Макс стиснул зубы.

Рядом с ним раздался какой-то приглушенный звук.

Неужели она плачет? Она вела себя так храбро и мужественно, но сейчас, похоже, наступила разрядка, и она явно близка к истерике. Его охватило чувство вины.

— Пандора, — тихо позвал он. — Извините. Мне не стоило брать вас с собой. Надеюсь, вы сможете простить меня.

— Простить? — Она обняла его за шею и поцеловала. — Такое приключение! — Ее возбужденный смех заполнил карету. — Я никогда еще не испытывала ничего подобного. А вы, Макс, настоящий герой. Мой герой.

— Правда? — осторожно спросил он.

— Вы спасли мне жизнь. Вы были великолепны.

Макс вздохнул с облегчением. Она не сердилась! Он обнял ее.

— Скажите, что я хорошо помогла вам.

— Из-за вас все и началось. — Пытаясь говорить сердито, он не удержался от смеха. Он собирался прочесть ей лекцию о недопустимости подобного поведения, но ее возбужденное состояние и близость ее тела изменили его намерение. — Я думаю, что я заработал очко.

— Без сомнения. — Она удовлетворенно вздохнула. — Я не забуду эту ночь.

— Не сомневаюсь, — сухо сказал он.

— Никогда не думала, что мне доставит такое наслаждение ударить человека бутылкой по голове. А вы, Макс, вы были таким... таким… — Она потянулась к нему и коснулась его губами.

Он прижал ее к себе.

— Каким?

— Смелым, восхитительным и... я даже не знаю каким. Ваши кулаки мелькали, а они падали налево и направо.

— Да, ну… — Ему действительно удались несколько хороших ударов. Если бы он был с Лори, они бы сейчас хлопали друг друга по спине и поздравляли с хорошо проделанной работой. — Думаю, я позаботился о нескольких негодяях.

— Их было девять.

— Вы считали?

— Разумеется. Это было восхитительно, хотя я могла и пропустить парочку. — Пандора задумалась. — Нет, их было девять.

— Пандора, — медленно произнес он, — по легенде, гидрой называлась змея…

— Водяная змея, как мне кажется.

— А Геракл победил гидру с девятью головами.

— Да, только я не помню… — Пандора высвободилась из его рук, и Макса охватило разочарование. — Макс, это заведение называлось…

— «Лев и змея».

— Поздравляю, Макс! — засмеялась Пандора — Вы заработали еще одно очко.

— Я думал, два за один раз не считается.

— Вы же не собирались придерживаться моих правил.

Кроме того, то, что случилось сегодня ночью, не сравнимо с покупкой броши. Так что можете считать, что победили и льва, и гидру.

— Удивительно щедро с вашей стороны.

— Только при одном условии.

Макс взвыл:

— Я так и знал! И что это за условие?

— Вы отведете меня в это место еще раз.

 

Глава 11

СМЕНА ТАКТИКИ

— Не могу поверить, что я была такой дурой. — Пандора лежала на кушетке в спальне, прижимая ко лбу влажное полотенце. — Я отдала ему два очка.

— Судя по твоему описанию вчерашних событий, он честно их заработал, — спокойно заметила Синтия.

— Ха! — Пандора скинула полотенце и разъяренно уставилась на подругу. — Он бы не справился без моей помощи!

Она снова вспомнила все, что случилось прошлой ночью. Макс отвез ее домой, и всю дорогу они пересмеивались да изредка обменивались запрещенными поцелуями.

Драка в таверне, не говоря уже об удовольствии, которое она получала в объятиях Макса, вызвали у нее странную эйфорию, чем-то похожую на состояние после нескольких бокалов шампанского. Этим утром, однако, она вернулась на землю и осознала, что еще на шаг приблизилась к тому. чтобы стать виконтессой Трент.

— Не могу понять, почему ты упрямишься? Я говорила об этом раньше и повторяю снова. — Синтия присела на край кресла и наклонилась вперед. — Ты же хочешь, чтобы он выиграл.

— Нет!

В голосе Пандоры появились визгливые нотки, и она поморщилась. Она уже не раз думала, что Синтия, возможно, права. О нет, не в том, что она желает признать его победу. Пандора тоже стремилась победить. Нельзя начинать семейную жизнь с поражения.

Семейную жизнь?

Неужели она на самом деле хочет выйти замуж за Макса? Пандора находила его волнующим, и он будил в ней самые необыкновенные чувства. Он был умным и добрым, и, что бы она ни говорила во всеуслышание, он был единственным мужчиной, о браке с которым она могла думать всерьез. И она решительно отказывалась думать о том, что происходило с ней от его прикосновений. Но она не хочет выходить замуж без любви.

А любит ли она его?

Нет, разумеется, нет. Пандора прогнала эту глупую мысль.

Он интересовал ее, веселил и ничего больше. Кроме того, даже если бы она любила его — а этого нет и в помине, — она не сомневалась, что он ее не любит. Граф Трент не относился к мужчинам, которые влюбляются. Она была для него очередным трофеем, вознаграждением за усилия, и не более.

Она дала слово, что выйдет за него замуж, если проиграет, но как она может связать себя узами брака без любви? Сама мысль об этом вызывала у нее ужас.

У нее нет выбора. Она должна выиграть.

— Я не понимаю тебя, Пандора, — тяжело вздохнула Синтия.

— И что ты не понимаешь?

— Граф Трент красивый и богатый. Его происхождение безупречно, а титул ничем не запятнан. Кроме того, любой мужчина, который согласился бы на твои требования, или святой, или…

Пандора презрительно фыркнула:

— Святой Макс? Едва ли. Святые редко посещают заведения, подобные тому, где мы были вчера. Разве что ради спасения грешников.

Синтия, помолчав, сказала:

— Я имею в виду, такой человек — или святой, или дурак. А граф не дурак.

— Нет. — Если уж говорить начистоту, Макс был на много умнее, чем она думала.

— Или, — замогильным голосом продолжила Синтия, — он просто хороший человек, и ты будешь последней дурочкой, если потеряешь его.

— Мне кажется, мы уже решили, что дура — это я отозвалась Пандора. — Я сама дала ему два очка.

— Он заработал два очка.

— Все равно он слишком резво взял старт. Слава Богу, благодаря поездке к бабушке я буду вдали от него по крайней мере неделю. А так как Макс настаивает, чтобы я присутствовала при его «подвигах», мое отсутствие несколько замедлит их свершение.

— Пандора, — удивленно заметила Синтия, — это, несправедливо.

— Нет, справедливо. Макс сам мне сказал, что в этой игре все справедливо. Эта встреча в нашем поместье вовсе не моя идея. Бабушка собирает семью каждый год, и я не собираюсь просить ее изменять свои планы. Поездка даст мне возможность как следует обдумать ситуацию. — И придумать, как победить графа Трента. — Ты едешь?

— Конечно, если ты приглашаешь. — Синтия встала. — В одном ты права. Ты действительно глупая.

Пандора приподнялась.

— Как ты можешь говорить такое?

— Потому что это правда. Ты сама учила меня говорить правду. — Синтия сделала глубокий вдох. — Граф — необыкновенный человек, который сделает тебя счастливой.

— Если он такой замечательный, вот и выходи за него замуж.

Пандора с удивлением заметила раздражение в своем голосе, но не хватало еще, чтобы ее лучшая подруга говорила ей то, что она не хотела слышать.

— Я бы сделала это без раздумий, если бы у меня был шанс.

— Отлично. Если... когда я выиграю, я выберу тебя ему в невесты.

— Отлично. Могу заверить тебя, что я смогу оценить графа и то, что он даст своей жене. — Синтия подхватила накидку, перчатки и направилась к двери.

— А как же любовь? — крикнула ей вдогонку Пандора. — Ты же, как и я, хочешь выйти замуж по любви?

Синтия повернулась к ней.

— Да, — резко ответила подруга. — Но Трент такой хороший человек, что любой разумной женщине хватит нескольких дней, чтобы полюбить его.

— А я не разумная?

— Нет, когда речь идет об этом дурацком испытании. Ты самая умная женщина, которую я знаю. Я восхищаюсь твоей силой воли и желанием поступать так, как ты считаешь нужным. Но в последнее время я слышала от тебя слишком много глупостей. — Синтия расправила плечи. — Ты сама говорила мне сотни раз, что нельзя жить не рискуя. Ты согласна?

— Да, но…

— Тогда почему ты боишься рискнуть своим будущим? — Впервые Пандоре нечего было возразить. — Так я и думала, ты боишься. — Синтия кивнула, словно подтверждая свои слова, и вышла из комнаты.

Пандора обессиленно опустилась на подушки. Синтия никогда с ней так не разговаривала. Это она — Пандора — всегда была лидером и всегда рисковала.

Что с ней случилось?

И насколько серьезно Синтия говорила о своем желании выйти замуж за Макса? Скорее всего это заявление было сделано лишь в порыве гнева. И все же…

Пандора, вздохнув, приложила ко лбу полотенце.

Синтия наконец превратилась в женщину, какой она ее хотела видеть. И что теперь с ней делать? И, что еще важнее, как ей не допустить победы Макса и не влюбиться в него?

И как теперь ей избавиться от ощущения, что она уже влюбилась?

— Я же извинился, Макс. — Лори поспешно разлил бренди по бокалам.

Проклятие! Ночь прошла вовсе не так, как он планировал. Он думал, что Шалунья настолько рассердится на Макса, что откажется от своей игры. Вместо этого Макс получил два очка и теперь был еще ближе к женитьбе на этой девушке, чем раньше.

— Я бы никогда не послал с вами Якоба, если бы думал, что он может совершить такую глупую ошибку. — Лори поставил графин с бренди на столик и, повернувшись к другу, протянул ему бокал. — Только представь себе, перепутать «Логово льва» и трактир «Лев и змея»!

— Верится с трудом, — сухо заметил Макс, принимая бокал.

— Не сомневайся, я примерно выговорю ему.

— Пожалей его преклонные годы. К тому же раньше он никогда не подводил тебя.

— Да, но… — Лори сделал глоток, наслаждаясь теплом, которое проникало внутрь. Он безошибочно угадал по голосу Макса, что тот ни на минуту не поверил в виновность кучера. — Очень мило, что ты не сердишься на него, учитывая, что вчерашняя драка не прошла бесследно.

Макс осторожно коснулся царапины на подбородке.

— Должен признаться, вначале я готов был рассердиться, но поскольку ничего ужасного не произошло, сдержался. Вечер был чрезвычайно успешным. — Он сел в глубокое, обтянутое кожей кресло у камина. — Чрезвычайно.

— Воздержусь пока от поздравлений. — Лори сделал еще один глоток и опустился в другое кресло. — Только подумать, как часто мы сидели здесь и обсуждали судьбы мира!

— Сотни раз, если не больше.

— А как часто мы клялись, что не позволим ни одной юбке связать нас узами брака?

— Ни разу.

— Хорошо. — Лори закатил глаза к потолку. — Как часто я клялся, что никогда не попаду в брачные сети?

— Ты? Раз сто. Но если человек идет добровольно, то это не капкан, — спокойно заметил Макс.

— Называй как угодно, это все равно ловушка для мужчины. — Лори чуть наклонился вперед. — Если уж тебе понадобилась жена. Макс, то есть много других женщин. Например, мисс Уитерли, хотя ее репутация и пострадала от дружбы с Шалуньей.

Макс рассмеялся:

— Эта девушка удивила меня.

— Меня тоже.

И каким это было приятным удивлением. Она казалась такой тихоней, а тут вдруг буквально взорвалась, защищая Шалунью. Нельзя было не восхититься ее преданностью своей подруге. Он улыбался каждый раз, когда вспоминал об этом — а это случалось довольно часто. Ее щеки тогда залил прелестный румянец, и она назвала его «наглецом»…

Вот с такой женщиной приятно провести остаток жизни.

Остаток жизни? Эта мысль вернула Лори к реальности.

Как его запутали все эти разговоры о женитьбе!

Макс смотрел на него, слегка приподняв бровь, словно догадывался, о чем тот думал.

— Однако мисс Уитерли тебя не интересует.

— Меня — нет, — выразительно заметил Макс.

Лори проигнорировал намек друга.

— Нет? Ты собираешься жениться на самой упрямой женщине. — Он откинулся назад. — Ты безнадежен. Еще немного, и ты объявишь, что влюбился.

Макс молча крутил бокал в руках. Прошла минута. Потом другая.

— Макс! — повысил голос Лори. — Ты не влюблен?

— Не думаю, что я смогу узнать это чувство. Позволь мне задать один вопрос. — Их взгляды встретились. — Почему ты так отчаянно возражаешь против моей женитьбы на Пандоре?

Лори тяжело вздохнул. Он знал, что когда-то это произойдет. Ему стоило рассказать обо всем Максу еще много лет назад.

Они с Максом были давними друзьями. Вместе ходили в школу, озорничали и очаровывали девушек. Они были близки, как братья, и каждый поверял другому свои страхи, надежды и мечты.

Их пути разошлись ненадолго, когда Макс поступил в армию. Он редко рассказывал о тех днях, и, судя по тому малому, что слышал Лори, суровую реальность войны сложно понять человеку, который сам не служил.

Почти год после возвращения Макс провел в своем загородном поместье. Сейчас Лори понимал, что был слишком занят своими делами, чтобы понять состояние друга.

Тогда он подвел его. Но больше это не повторится.

Еще не время для признаний.

— Даже сторонний наблюдатель согласится, что она разбила немало сердец. Я бы не хотел, чтобы это случилось с тобой. Тогда ты станешь постоянным посетителем того самого трактира и будешь топить горе в вине, Лори отпил глоток бренди.

— Впрочем, я готов принеси себя в жертву и помочь тебе залечить разбитое сердце.

Макс рассмеялся:

— Я знал, что всегда могу положиться на тебя.

— Всегда. — Лори поднял бокал и кивнул.

— Я хотел бы, чтобы ты перестал вмешиваться в мои дела. — Голос Макса был спокойным и твердым.

— Я бы так и сделал, мой друг, если бы мог. Но не могу.

На некоторое время воцарилась тишина.

— Прошло так много времени с тех пор, как мы не соглашались в чем-то. И все же… — На лице Макса расплылась улыбка. — Мне больше нравится сражаться с тобой, чем с другими.

— И мне.

— Кажется, в тот раз мы спорили также из-за женщины. И я победил.

— А до того дважды побеждал.

— Странно! — Макс потряс головой. — Я этого не помню. Но все равно, если ты собираешься помогать Пандоре…

— Я не ей помогаю. Я помогаю тебе.

— Аргумент слишком слабый. Теперь ты участвуешь в нашей игре. И как во всех играх, здесь есть вознаграждение для победителей и наказание для побежденных. Ставки повышаются.

— Еще? — удивленно спросил Лори. — Они и так слишком высоки. Если ты победишь, то женишься на Шалунье, а если проиграешь, то изменится лишь имя невесты.

Макс отрицательно качнул головой:

— Пандора не станет называть это имя. Чем больше я сталкиваюсь с ней, тем больше уверен, что ей просто хочется выиграть спор. Думаю, она проявит милосердие. Кроме того, она обещала, что это будет достойная невеста…

— Я бы не стал ей верить, — твердо сказал Лори.

— А я верю. Так вот, достойная женщина не выйдет замуж за человека, который просит ее руки только из-за какого-то пари, в котором она не участвовала.

— Что ты будешь делать?

Макс поставил бокал на столик рядом с креслом.

— Сражаться до последнего. Я уже заказал у ювелира ожерелье с золотыми яблоками. Если же я проиграю, то ты, как и Пандора, можешь потребовать вознаграждения.

Лори немного подумал:

— Помнишь мой план твоего спасения? Если ты проиграешь, я хотел бы отправиться с тобой в длительное путешествие в какие-нибудь интересные места. И разумеется, вместе с женщинами, чтобы скрасить твое поражение.

— Как ты предусмотрителен, — пробормотал Макс.

— Ты оплатишь все расходы.

— Согласен. — Макс поднял бокал, салютуя другу.

Лори чокнулся с ним.

— Хочу тебя предупредить… — Макс улыбнулся, но, заметив стальной блеск в его глазах, Лори внезапно осознал, как он серьезен. — Я не собираюсь проигрывать.

— Да, но твой проигрыш — единственный путь спасти твою жизнь.

Макс, рассмеявшись, допил бренди. Лори последовал его примеру, старательно отгоняя тревожные мысли.

Если его друг действительно влюбился в Шалунью, проигрыш разобьет его сердце. Имеет ли он право ему мешать?

Да. Он отмел сомнения в сторону. Спасти Макса от ужасного будущего — верный способ отплатить ему за дружбу. Это будет непросто, но, похоже, у него есть сообщник среди Эффингтонов. Иначе зачем же его пригласили в загородный особняк вдовствующей герцогини Роксборо?

 

Глава 12

НОВОЕ МЕСТО

Боже мой, куда делось ее спокойствие?

Даже бешеная скачка на лошади не помогла унять тревогу. Она не могла спать и не могла сидеть на одном месте.

Пандора перевела лошадь в легкий галоп. Нельзя загонять бедное животное лишь потому, что у тебя плохое настроение.

Виноват в этом был только Макс. Он категорически отказывался уходить из ее мыслей. Кроме того, именно он невольно спровоцировал эту прогулку на лошади в мужском седле. После их приключения той ночью она забрала себе одежду, в которую облачалась, а потом привезла ее за город. И этим утром, как только рассвело, надела ее осторожно, стараясь не разбудить спавшую на соседней кровати Синтию, выбралась из комнаты, а потом и из Эффингтон-Холла. В конюшне она наткнулась на двух мальчишек, но они не обратили на нее ни малейшего внимания, словно привыкли к чему-то подобному.

Пандора увидела впереди небольшое озеро, в котором плавали гуси, и направила лошадь к высоким деревьям на его берегу.

Как странно и замечательно сидеть по-мужски! Она не делала ничего подобного со школьных времен и уже забыла восторг необыкновенного ощущения свободы.

Она с родителями и Синтией прибыла вчера вечером и сразу же отправилась спать. В любое другое время она была бы рада приветствовать своих многочисленных кузин, тетушек, дядюшек и друзей, которые прибыли на празднество. Несмотря на свое ворчание, Пандора любила эти встречи у бабушки.

Когда она была ребенком, огромный холл особняка казался ей настоящим замком, а парк — волшебной страной.

С возрастом волшебство этих мест не исчезло. Это был дом ее предков, и не важно, где она жила, здесь оставался кусочек ее сердца.

Пандора натянула поводья, заставив лошадь остановиться, и спрыгнула в высокую, еще влажную от росы траву.

Лошадь тут же принялась пощипывать сочные ростки. Пандора подумала, не привязать ли ее, но решила не делать этого. Лошади Эффингтонов славились хорошей выучкой и никогда не убегали.

Она обошла вокруг огромного дуба и увидела небольшой греческий храм.

У нее мгновенно поднялось настроение. Как давно она здесь не была!

Храм был невысоким, стен у постройки не было, но многочисленные колонны, которые поддерживали крышу, давали ощущение уединенности. Пандора вспомнила несколько случаев, когда ее родственники или гости назначали здесь свидания. Здание было построено из белого мрамора, а в детстве ей казалось, что это сахар.

Пандора вошла внутрь, направляясь к центру храма.

Отсюда она видела озеро, а вот с берега храм не был виден.

В семье это место называли «Беседка герцогини». «Беседку» построил ее дедушка специально для своей невесты почти шестьдесят лет назад. Причина выбора этого места была известна лишь им двоим, но для Пандоры оно всегда было греческим храмом, а не беседкой.

Она подняла голову. Потолок был выкрашен в темно-синий цвет, на фоне которого раскинулись серебряные звезды. Повинуясь внезапному порыву, Пандора вскинула руки в давно забытом детском жесте. Тогда она считала, что если протянуть руки как можно выше и так стоять как можно дольше, то исполнится волшебство и она взлетит в это нарисованное небо, таинственный мир, населенный греческими богами. И героями.

— Я так и знал, что в храме найду богиню, — раздался знакомый голос за спиной.

Ее сердце предательски екнуло.

— Скажите спасибо, что настоящие богини вас не слышат. Они ужасно ревнивы и не задумываясь наказали бы дерзкого смертного.

— Им есть чему завидовать, — тихо сказал Макс.

Пандора покраснела. Опустив руки, она повернулась к Максу. Он стоял, скрестив руки на груди и опираясь спиной о колонну.

— Что вы здесь делаете?

— Наслаждаюсь видом. — Его взгляд обежал ее фигуру. — Вы же говорили, что никогда не носите мужское платье.

Пандора, подражая ему, тоже скрестила руки на груди.

— Правда?

— Да, и так возмущались при этом. — Его взгляд медленно спустился вниз. Пандора покраснела. — Мне кажется, вам идет этот наряд.

Она пожала плечами:

— В таком случае мне стоит обновить гардероб. Вы не порекомендуете мне своего портного? — Она еще никогда не видела Макса одетым так раскованно. Высокие ботинки, модные короткие бриджи, кремово-белая рубашка, скандально расстегнутая у ворота. Он выглядел как Аполлон, Или герой. — Мне нравится ваш покрой одежды.

— Посмотрим, что вы скажете, когда получите от него счет.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Хорошо. — Его голос звучал серьезно, но в глазах плясали озорные огоньки. — Я буду рад познакомить вас со своим портным.

Пандора попыталась сдержать смех, но безуспешно.

— Вы же знаете, что я говорила вовсе не об одежде. Меня интересовало, что вы здесь делаете.

— Как я мог остаться в Лондоне, когда вы уехали за город?

— Вы умеете польстить.

— Только не вам, Шалунья. Вы для меня загадка.

— Как приятно.

— Может быть, вам это и приятно, но мне нелегко. — Макс вошел в храм и, заложив руки за спину, принялся ходить взад-вперед. — Я не знаю, как вы на самом деле ко мне относитесь. То мне кажется, что вы хотите, чтобы я победил, и сопротивляетесь лишь из упрямства, то я узнаю, что вы уехали, не сказав мне ни слова.

Он остановился и бросил на нее обвиняющий взгляд.

— Это нечестно. У меня ограничено время, а как я могу зарабатывать очки, когда вас нет рядом?

— Я ничего не скрывала от вас! — возмутилась Пандора. — Моя бабушка каждый год в это время приглашает к себе гостей. Однако вы с поразительной легкостью нашли меня. — Пандора нахмурилась:

— Откуда вы узнали, куда я поехала?

— Я ехал за вами от дома.

— Вы? Откуда… — Пандора стиснула зубы. — Вы хотите сказать, что остановились в Эффингтон-Холле?

— Разве я не сказал вам? — Макс отошел к дальней стороне храма. — Я приехал вчера вечером, незадолго до вас.

— Вы не имели права приезжать без приглашения! — взбешенно прошептала Пандора.

— Я имею право делать все, что мне хочется! — Он чуть наклонился, разглядывая мраморную колонну, словно она была самым восхитительным произведением искусства. — Кроме того, меня пригласили.

— Кто?

— Ваша мать.

Пандора даже вскрикнула от удивления.

— Мама? Зачем ей это нужно?

— Она, похоже, считает, что я должен познакомиться со всей семьей. — Макс выпрямился. — Если учесть, что я скоро стану ее членом. — Пандора еле удержалась от резкого замечания. — Должен признать, что Эффингтонов лучше «принимать» малыми дозами.

Негодование Пандоры немного улеглось. Возможно, ее мать даже помогла ей. Бедняга Макс и не подозревал, что его ожидает. Она улыбнулась.

— Макс, многие мои родственники... э-э... особенные люди. Вместе они производят... э-э…

— Пугающее впечатление, — подсказал он с улыбкой.

— Я собиралась сказать «странное», но вы нашли более подходящее слово.

— Ваша семья удивляет своей многочисленностью, — заметил Макс.

— Только не говорите мне, что граф Трент боится обычной семейной встречи. — Пандора скептически оглядела его. — Ваша собственная семья…

— У меня не так много родственников. Отец умер, когда я был в армии. Остались только мать, несколько кузин и пара очень дальних родственников. — Макс провел рукой по гладкой поверхности колонны. — После нашей свадьбы вам мало придется общаться с членами моей семьи.

— Вы слишком самоуверенный человек. Макс. Почему вы так хотите жениться на мне?

— Почему?

Он чуть нахмурился, и его серые глаза потемнели, напомнив грозовые облака. Она задержала дыхание. О чем он думает? Что скажет ей?

Любит ли он ее?

Сможет ли она его полюбить?

Или она уже его полюбила?

— В вас есть все, что я ищу в жене. Вы отвечаете всем…

Пандору пронзила боль.

— Вашим требованиям, — закончила она. — Да, я знаю. Вы мне уже об этом говорили, и не раз.

— А я отвечаю вашим требованиям? — Он шагнул к ней, вопросительно заглядывая ей в лицо. — Так началось наше глупое соглашение.

— Оно не глупое!

Будь проклят этот человек! Пандора с трудом отвела от него взгляд и уставилась на озеро за деревьями, гадая, как оно может быть сонным, когда весь ее мир заполнен такими эмоциями, природу которых она боялась анализировать.

— Пандора?

Пандора упорно не отводила глаз от поверхности воды.

Если он сейчас увидит ее лицо, то сразу догадается о ее чувствах.

— А как же... — она не могла заставить себя произнести слово «любовь», — как же привязанность, Макс? Разве вы не ищете ее в своей жене?

— Мне кажется, мы достаточно привязаны друг к другу. — Он провел рукой по волосам. — Я думал, когда мы целовались…

Пандора повернулась к нему.

— Вы это называете привязанностью? — Неужели этот человек не понимает, что похоть и любовь не одно и то же?

— Ну… — Он выглядел как загнанный в угол зверь.

Пандора пыталась успокоиться. Она же сама ни разу до этого не упомянула о любви. Не сказала ему, что для нее это самое важное в браке. Поэтому любовь и не стала частью их соглашения.

Пандора вновь отвернулась, но он схватил ее за руку и заставил посмотреть на себя.

— Пандора. — Она затаила дыхание. — Поцелуйте меня.

Мгновение она не могла думать ни о чем другом. Она хотела бы целовать его, не думая о том, что он не любит ее… Пандора стиснула зубы.

— Нет. — Она вырвалась из его объятий. — Это против всех правил.

— Мы уже нарушали их.

— Все равно. — Пандора подошла к одной из колонн. — Я не ожидала встретить вас здесь.

— Я могу уехать.

— Вас ведь пригласили, так что будет невежливо, если вы уедете. Кроме того, вы ведь не единственный гость. Со мной, например, приехала Синтия.

— Вы знаете, она открылась мне в совершенно необычном свете. Мне кажется, я недооценивал ее.

— Да? И что заставило вас изменить свое мнение о моей подруге?

— Ничего особенного. — Он выглядел виновато, но тут же на его лице отразилось удивление. — Я просто осознал, что любой человек, к которому ты питаешь привязанность, может быть намного интереснее, чем это кажется на первый взгляд. — Он довольно улыбнулся, будто сказал действительно что-то умное.

— И что вы собираетесь делать с этим? — Его слова поразили Пандору, и она с яростью ткнула в него пальцем. — Если вы снова собираетесь использовать Синтию, чтобы привлечь мое внимание…

Он широко раскрыл глаза.

— Вы обидели меня, Пандора. Я никогда бы не сделал такого…

Она приподняла бровь.

— Снова, — добавил он, ухмыляясь.

Ну почему он такой обаятельный? Достаточно лишь одной улыбки и взгляда его удивительных серых глаз, и она готова простить ему все, что угодно.

— Должен сказать, однако, что мне будет очень приятно увидеть знакомое лицо среди десятков Эффингтонов, которые следят за каждым моим шагом, ожидая, когда я допущу какую-нибудь оплошность.

Несмотря на спокойный тон, Пандора отметила, что он действительно волнуется. Хорошо.

— Рассматривайте это как еще одно испытание.

— И я получу за него дополнительные очки? — с надеждой спросил он.

— Это моя семья, Макс, а не девятиголовая гидра. Не волнуйтесь, все не так страшно. — Она прошлась по окружности храма. — Один из дней посвящен скачкам, а вечером будет бал. Там соберется так много людей, что никто вас не заметит.

— Это уже кое-что, — пробормотал Макс.

— Так что остается всего три дня.

— Три дня. — Он слабо улыбнулся.

Жалкое зрелище. Пандора даже пожалела его.

— Моя мать впервые послала приглашение человеку, который, возможно, станет членом нашей семьи. — Кажется, он побледнел? Отлично. — Самый первый раз. Но обратят ли на это внимание моя бабушка, или герцогиня, или мои тети, кузины и другие родственники, я не знаю. — Пандора нахмурилась и скрестила руки на груди. — Должна сказать, что большая часть моих близких не согласна с моими родителями, они считают, что я давным-давно должна была выйти замуж. Правда, они очень привередливо выбирают подходящую кандидатуру…

Макс схватил ее за руку, заставив остановиться.

— Перестаньте кружить вокруг меня.

— Вы, случайно, не больны? — с преувеличенной заботливостью спросила Пандора. — Выглядите не очень хорошо.

Что-то в этих словах выдало ее, Макс немного успокоился.

— Со мной все в порядке.

— Вам не стоит волноваться из-за моей семьи.

— Я и не волнуюсь, — коротко сказал он. — Я собираюсь использовать все, что есть в моем распоряжении, чтобы очаровать каждого члена вашей семьи, начиная со вдовствующей герцогини до самого малого ребенка.

— Желаю удачи, милорд, — прошипела Пандора. Жалко только потерянного времени. Вам никогда не войти в их круг.

— Почему вы так противитесь нашему браку? — Его взгляд буквально жег ее кожу.

— Я уже говорила: я не стремлюсь к замужеству. Мне не нужен муж. Особенно вы.

— Почему? — Он не отрываясь смотрел на нее. — Мы так хорошо подходим друг другу. Я отвечаю всем вашим требованиям…

Не всем!

— ..и вы не можете отрицать, что между нами существует... э... привязанность. Я хочу, чтобы вы были моей женой.

— Только если вы выиграете. — Она стряхнула его руку.

— Не обольщайтесь, Шалунья. — Он улыбнулся, и Пандоре очень захотелось двинуть его бутылкой по голове. — Моя победа неизбежна.

— Сомневаюсь. Последнее очко я вам подарила…

— Ничего себе подарок. — Он потер рукой подбородок. — Слава Богу, мне редко дарят нечто подобное.

— Если бы не я, вы бы никогда не выбрались оттуда живым и невредимым, — с жаром сказала Пандора.

— Если бы не вы, мы бы никогда не попали в ту глупую историю.

— До сих пор я позволяла вам…

— Позволяла мне? Ба! — Макс смотрел на нее так, будто не мог поверить собственным ушам.

— ..позволяла вам играть по вашим правилам. Начиная с этого момента я приложу все силы, чтобы вы проиграли.

— Отлично. — Его голос звенел от еле сдерживаемой ярости. — А то игра была слишком легкой.

Пандора уперла руки в бока.

— Я считаю своим долгом делать все, чтобы вы не скучали.

— Как предусмотрительно! — Голос его стал таким же пронзительным, как и у нее. — Впрочем, я с самого начала знал, что в браке нам не будет скучно!

— Ха! Да пусть меня лучше разорвут на части дикие верблюды в пустыне Египта, чем я соглашусь даже подумать о браке с вами!

Макс разъяренно смотрел на нее.

Что происходит в его упрямой башке? Если он хочет отказаться от дальнейшей борьбы, то она не станет возражать. И назовет ему подходящую невесту. Самую уродливую подходящую невесту, что сможет найти. Толстую. И старую. И если он думает, что она уже старая дева, то она покажет ему, как много старых дев вокруг. Уродливых, толстых и…

Со стороны Макса раздался странный приглушенный звук.

— Верблюды?

Пандора гордо вздернула подбородок.

— Верблюды!

— Дикие верблюды? — Он стиснул зубы, словно пытался совладать с каким-то сильным чувством.

— Да, дикие верблюды, — медленно повторила Пандора.

Неужели этому чудовищу весело?

— В… Египте, так вы сказали? — Он прикусил нижнюю губу. Казалось, он едва сдерживается.

Пандора шагнула к нему и заглянула в лицо.

— Макс? Вы находите это смешным?

— Вовсе нет. — Снова сдавленный звук. — Все очень серьезно.

Он был готов взорваться от хохота и, очевидно, подозревал, что ей это не понравится.

— Это правда, Макс. Я тут разговаривала с одной незамужней женщиной, чуть постарше меня, довольно толстой, между прочим, и она сказала, что дикие верблюды стали настоящим бичом пустыни.

— Могу себе представить. — Он даже на секунду зажмурился.

— Они забегают на улицы Каира. Ходят даже слухи, — Пандора огляделась, словно проверяла, не подслушивает ли кто, — что верблюды забрались на корабль и сейчас плывут в Англию. К счастью, весной на море неспокойно.

Мгновение он смотрел на нее так, словно сомневался в ее здравом уме, затем взорвался хохотом.

— Отлично сказано, Шалунья!

— Мне самой понравилось.

Пандора засмеялась, забыв о своем гневе. Сейчас она думала лишь об удовольствии, которое ей доставляло его присутствие.

— Боюсь, лошадь заждалась меня. Макс. Хотите рискнуть наперегонки до конюшни?

— А я получу за это очки?

— Не глупите. Кроме того, я сто лет не скакала на лошади по-мужски. Будет странно, если вы проиграете.

Пандора вышла из храма.

— А я получу очки, если позволю вам выиграть? — раздался за ее спиной голос Макса.

— Нет! — Она засмеялась и побежала к лошади. Сейчас между ними был мир, и ей не хотелось его нарушать.

Она вскочила на лошадь, через мгновение рядом оказался Макс верхом на огромном вороном жеребце.

— Прелестная скотинка, Пандора, и остальные лошади не хуже.

— Моя семья всегда гордилась хорошими лошадьми. Если она вам нравится, можете взять ее на скачки.

— С удовольствием. Но что собой представляют эти скачки?

— Скачки в Рокеборо — это охота на лис, только без лисы. Звучит странно, но эта семейная традиция возникла задолго до моего рождения. — Пандора улыбнулась. — Увидите, будет очень весело.

— Хорошо, а сейчас, — он широко развел руки, — учитывая отсутствие опыта, будет справедливо, если я дам вам фору.

— Не стану отказываться. Я стартую с другой стороны озера и дам сигнал, когда буду готова.

— Согласен. — Он улыбался с такой нежностью, что у Пандоры потеплело в груди.

— Буду ждать вас у конюшни. — Она кокетливо улыбнулась и направила лошадь к озеру. За ее спиной раздался смех.

Этот мужчина просто невыносим, но ей он… Нравится? Да, безусловно. Она испытывает привязанность к нему?

Возможно. Любит его?

Она не знала, хотя эти чувства подозрительно напоминали то, что она слышала о любви. Не было никаких сомнений, что присутствие графа Трента оказывало на нее странное воздействие. Со времени их первой встречи она была какой-то встревоженной и неспокойной, совершенно непохожей на самое себя. Она постоянно вспоминала его и чувствовала себя по-настоящему живой только рядом с ним.

Но если ей так трудно распознать любовь, может быть, и ему непросто признаться в этом? Пандора немного повеселела.

Сейчас, однако, это не имело никакого значения. Она не шутила, когда сказала, что будет сознательно мешать ему. В конце концов, она всегда может назвать себя невестой Макса. Если она, конечно, любит его. И если он любит ее.

Жаль, что она раньше никогда не любила, тогда бы она сразу же распознала симптомы этого чувства.

Тогда бы она точно знала, называется ли любовью то чувство, когда ты хочешь одновременно и ударить, и поцеловать мужчину.

Как она его раздражала! И какой она была восхитительной! Боже, каждое мгновение, что он проводил рядом с ней, он хотел ее сильнее и сильнее.

Макс смотрел, как она удаляется от него верхом: спина выпрямлена, ноги обхватывают бока лошади. Вот повезло скотинке! Он чуть поерзал в седле, мгновенно ощутив отклик своего тела.

Он попытался вспомнить события последних минут.

Что же такого он сказал, чем так расстроил ее? Она всегда дерзила и ехидничала, но он готов был поклясться, что ей нравились их словесные баталии. Да, они действительно разъярились к концу разговора. Она была так упряма, что он даже удивлялся своему терпению.

Макс тяжело вздохнул. Сможет ли он дождаться конца их глупой игры? Он не сомневался в своей победе с того момента, как понял, что ее испытания требуют лишь воображения и можно использовать символы, близкие тем, что описывают любое мифическое геройство.

И все же ему нравилась мысль стать настоящим героем для Пандоры. Когда она смотрит на него с восхищением и…

Макс застонал. Вот что расстроило ее. Она спросила, почему он хочет жениться на ней, а он принялся цитировать свой список требований к невесте. Она спрашивала о привязанности, а он говорил о физическом влечении. Боже мой, как он мог быть таким глупым? Даже последний дурак сообразил бы, что она спрашивает о любви.

Неужели она хочет, чтобы он любил ее? Или ей нужна очередная победа, очередной трофей? Любовь ни разу не звучала в их разговорах.

А любит ли он ее?

Она все время была в его мыслях. И эти дни он жил словно в безвоздушном пространстве, если ее не было рядом с ним. А такого желания он не испытывал ни к одной женщине. Макс вздохнул. Опять он мешает любовь с влечением.

А любит ли она его? Он был уверен, что нравится ей.

Возможно, очень сильно. Ее гнев, направленный на официантку из трактира, подозрительно напоминал ревность.

Он не хотел получить ее руку, не получив сердца. Почему же это стало ему так важно?

Пандора остановила лошадь у дальнего конца озера и помахала ему. Макс ответил, удивляясь тому, что может сохранять спокойствие, когда внутри все обрывается от неуверенности и страха.

Неужели любовь настигла его? Случилось ли это в том трактире во время драки? Или это произошло задолго до их первого разговора? Могла ли прелестная Шалунья, которая слишком часто вызывала пересуды в свете, затронуть какие-то струны его души?

Глядя на маленькую фигурку на лошади, он гадал, куда делась его уверенность в себе.

Лошадь Пандоры поскакала вперед, и он понял, что скачки начались.

 

Глава 13

ПОМЕХИ

Лори нетерпеливо мерил шагами огромную библиотеку, стараясь игнорировать взгляды нескольких десятков Эффингтонов, глазеющих на него с портретов на стенах. По крайней мере они молчали.

Где же лорд Гарольд? Лори не слишком радовала предстоящая встреча, но ему хотелось, чтобы все закончилось прежде, чем он встретит Макса или Шалунью. Скоро обед, и ему уже больше не избежать встречи с ними. Макса, конечно, вначале разозлит его присутствие, но потом, как надеялся Лори, он смягчится.

Он остановился под картиной, на которой была изображена вдовствующая герцогиня. Неужели Макс не понимает, что Пандора когда-нибудь станет такой же? Он вновь посмотрел на портрет. Нет, Пандора была слишком красива для этого.

Как она будет вести себя при их встрече? Проклятая девчонка, похоже, не узнала его. Разумеется, последние пять лет он старался держаться от нее подальше. Они, конечно, посещали одни и те же балы, но в толпе было легко затеряться.

Да и если бы они встретились, Пандора едва ли обратила бы на него внимание — она была занята, очаровывая одну жертву за другой.

Она легко пережила тот скандал — путешествие в Гретна-Грин — и, как он заметил, больше не предпринимала ничего столь же абсурдного. Несмотря на это, ее репутация Шалуньи только укрепилась.

А что она ожидала? Женщина, особенно женщина с ее внешностью, очарованием и достаточно свободным поведением, не могла не привлекать внимание. Добавьте сюда бесчисленные дуэли, пари и сплетни, да еще отказ выходить замуж даже за самых достойных кандидатов — и вина за ее репутацию может быть возложена только на нее.

Правда, Лори не думал, что Макс, или Шалунья, или ее отец согласятся с ним.

Возможно, это была не слишком хорошая мысль. Может быть, существует более надежный способ спасти Макса, нежели этот его приезд в особняк Эффингтонов. Может быть…

— Лорд Болтон.

Лори, вздрогнув, обернулся.

В комнату вошел лорд Гарольд. Он был немного ниже Лори и отлично выглядел, хотя ему уже исполнилось пятьдесят. Лори отметил, что все Эффингтоны сохраняют свою красоту и в старости. Он оглянулся на портрет. Нет, не все.

— Добрый день, лорд Гарольд.

— Насколько он добрый, еще рано судить. — Отец Пандоры прошел через комнату к огромному столу красного дерева и сел в кресло.

Это было то место, где все поколения герцогов Роксборо занимались своими делами. К счастью для Лори, нынешний герцог не смог приехать в гости к матери. Встреча с ним и с вдовствующей герцогиней пугала его до смерти.

— Садитесь. — Лорд Гарольд указал на кресло рядом со столом.

Лори быстро сел, отметив про себя, что теперь он оказался несколько ниже лорда Гарольда.

— Сколько прошло времени, Болтон? — спросил лорд Гарольд.

Отец Пандоры был младшим из четырех сыновей герцога и, разумеется, не унаследовал его титула. Но держался он с надменностью, которой могло хватить на четверых аристократов.

Внезапно Лори подумал, что сделал глупость, решившись на встречу с отцом Шалуньи.

— Пять лет, сэр. — Лори нервно сглотнул.

— Так долго? Но все равно я был очень удивлен, увидев тебя здесь и узнав, что моя жена прислала тебе приглашение. — Лорд Гарольд чуть прищурился. — Почему, как ты думаешь, она это сделала?

— Не знаю, сэр. — Лори и сам безуспешно пытался ответить на этот вопрос.

— Как я понимаю, ты намерен поговорить о моей дочери?

— Да, сэр.

— Хочу сказать, что ничего не изменилось с тех пор. Я обещал, что никогда не заставлю Пандору выйти замуж против ее воли, и сдержу слово.

— Да, сэр, я помню…

— Уважаю твою настойчивость. — Лорд Гарольд откинулся на спинку кресла и принялся разглядывать Лори, словно тот был интересным образцом керамики. — Я бы отдал должное любому человеку, который не смиряется с отказом, даже если он неизбежен.

— Спасибо, сэр, но…

— Особенно если учесть, что я мог бы обвинить именно тебя в том, что Пандора до сих пор не замужем.

— Сэр, я… — Боже, ему дадут сказать хоть слово?

— Это ведь ты наградил ее титулом Шалунья с Гросвенор-сквер?

Лори стиснул зубы.

— Да, сэр, но…

Лорд Гарольд поднял руку:

— Ничего не объясняй, мой мальчик. Я понимаю, это было следствием... э-э... напряженного момента. Жаль, что об этом не забыли.

— Но это ничуть не расстраивает Пандору, — брякнул Лори не подумав.

Лорд Гарольд засмеялся:

— Да. Моя дочь не только приняла этот титул, но и постаралась всеми силами оправдать его.

Лори фыркнул.

— Тем не менее я считаю, что это помешало ей найти себе мужа. Она была слишком занята, стараясь быть независимой, остроумной и свободной.

— Сэр, я…

— Жаль. — Лорд Гарольд покачал головой. — Есть так много молодых людей, которых я бы с удовольствием ввел в семью. — Его оценивающий взгляд упал на Лори. — Признаюсь, я одобрил ее отказ выйти за тебя замуж. Ты был слишком легкомысленным. Похоже, ты с тех пор повзрослел.

— Спасибо, сэр, но я…

— И похоже, Пандора наконец нашла себе подходящего мужчину. Давно пора. — Лорд Гарольд встал. — Тяжелое это дело — выдавать замуж дочерей.

Лори поднялся с кресла.

— Сэр, я…

— Позволь мне дать тебе совет, мой мальчик. — Лорд Гарольд пригвоздил его к месту суровым взглядом. — Никогда не заводи себе дочерей. Сыновья — вот что нужно любому человеку. Наследники — и никаких серьезных проблем. Жаль, что у меня нет сына. — Он тяжело вздохнул. — Я люблю свою дочь всем сердцем, но, отправляя сына в большой мир, ты умываешь руки. А дочь — это вечная проблема.

— Спасибо за совет, сэр, но…

— Рад, что мы поболтали с тобой. — Лорд Гарольд направился к двери. — Приятно было наконец поговорить по душам.

Лори шагнул за ним.

— Сэр…

— Забудь о Пандоре, Болтон. Найди себе милую девушку. Кого-нибудь очень послушного, но с огоньком в глазах. Ты же не хочешь прожить всю жизнь скучая. — Он остановился у двери и повернулся к Лори:

— Обязательно посмотри, кто ее родители. Если увидишь дурака, который позволяет дочери называть его по имени и дает ей деньги, чтобы она могла жить как пожелает, — беги со всех ног. — Он кивнул и взялся за ручку двери.

— Лорд Гарольд, сэр, подождите! — громко окликнул его Лори.

Лорд нетерпеливо нахмурился;

— Что такое?

— Я еще не сказал то, что хотел.

— Я думал, ты собирался поговорить о женитьбе на Пандоре.

— Да, но…

— Вот мы и поговорили. А сейчас разговор закончен.

С этим человеком не легче, чем с его дочерью.

— Нет, сэр, я еще и не начинал.

Лорд Гарольд повернулся к нему.

— Я пришел сюда не за тем, чтобы говорить о своем браке с Пандорой. — Лори сделал глубокий вдох. — Я хотел поговорить о ее браке с графом Трентом.

Лорд Гарольд несколько секунд разглядывал его, затем, вздохнув, прошел в другой конец комнаты.

— Бренди?

— Спасибо.

Лори был искренне рад. Бренди немного успокоит. Он прошел за лордом к столику с напитками.

— Что ты хотел сказать? — спросил лорд Гарольд, оглядывая графины.

— Мне кажется, граф Трент — неподходящая пара для Ша... мисс Эффингтон. — Лори собрал все свое мужество и скороговоркой закончил:

— И вы должны запретить их брак.

— Что? — Лорд Гарольд выпрямился, держа в руках графин. — Почему я должен это делать?

— Сэр, — Лори нервно прокашлялся, — вся эта игра, которой они увлеклись…

— Что с ней?

— Каждый из них так настроен победить, — Лори не отводил глаз от графина в руках лорда, — что они совершенно забыли о правилах приличия и уже не раз попадали в разные истории.

Лорд Гарольд нахмурился:

— Я так и подозревал. Ее глупые задания могут убить его.

— Не Трента, нет. Мисс Эффингтон. — Интересно, отец Пандоры догадается предложить гостю бокал или так и будет стоять с графином в руках?

— Повтори, что ты сказал.

— Да, сэр. — Как ему было бы легко, если бы в руке был бокал. — Трент и Пандора, одетая в мужское платье, ездили в совершенно непристойный трактир, где попали в скверную драку. Трент получил несколько весьма приличных царапин.

— А моя дочь? — с тревогой спросил лорд Гарольд.

— С ней все в порядке, но, как я понял, ей пришлось защищаться, разбивая бутылки о головы посетителей этого злачного места.

— Боже мой! — ужаснулся лорд Гарольд.

— Да, сэр. — Лори не смог удержаться от довольной улыбки. — Три раза.

— Три раза? — Отец Пандоры покачал головой, явно шокированный услышанным. — Свалила их, ты говоришь?

— Да. — Может, наконец он предложит ему выпить?

— Боже! — На лице лорда расплылась широкая улыбка. — Девчонка настоящий Эффингтон! Самая отважная семья в Англии, — гордо добавил он.

Лори лишился дара речи.

— Я всегда любил хорошую драку и в молодости не раз попадал в подобные передряги. Не думал, однако, что дочь продолжит семейные традиции. Настоящая Эффингтон. — Он подмигнул Лори. — Но многое она взяла от своей матери.

— Значит, вы не собираетесь положить этому конец? Не запретите ей выходить замуж за Трента?

— Ты что, глухой? — фыркнул лорд Гарольд. — В этом инциденте пострадал граф Трент.

— Но вы представляете, какой будет скандал, если это откроется?

— Кто еще знает об этом?

— Никто.

— И никто не узнает, надеюсь? — В голосе Гарольда Эффингтона прозвучало явное предупреждение. — Мы же не хотим, чтобы вновь повторилась та история с Шалуньей?

Лори нехотя кивнул:

— Да, сэр.

Взгляд лорда Гарольда смягчился.

— Ты плохо выглядишь, мой мальчик. Так ты хочешь бренди или нет?

— Да, сэр. — По крайней мере он умел достойно проигрывать.

Лорд достал два бокала и подал один ему.

— Но мне любопытно, сэр. — Отец Пандоры налил ему бренди. Лори сделал небольшой глоток. — Отличный бренди, сэр. — Он смолк, стараясь подобрать нужные слова. — Учитывая то, что я вам рассказал, почему вы не хотите запретить им играть в эти игры?

— Во-первых, как ты сам знаешь, если Пандора что-то решила, то никто не сможет ее остановить. — Лорд Гарольд наполнил свой бокал. — Во-вторых, судя по тому, что я знаю, граф — завидный жених.

Он указал на кресла, и они вновь уселись.

— Хорошая семья, прекрасное состояние, ничем не запятнанный титул и отличный послужной список во время войны. Он человек чести. Ни один отец не может требовать большего. — Он поймал вопросительный взгляд Лори и пожал плечами. — Не пойми превратно мои слова о Пандоре. Я никогда не позволю ей выйти замуж за человека, который ее недостоин. Граф Трент хороший человек. Он поднес бокал к губам и сделал глоток. — Кроме того, как я подозреваю, тот инцидент был частично, если не полностью, спровоцирован моей дочерью. Я прав?

Лори молча кивнул.

— Не могу винить в этом Трента. Позволь мне задать тебе один вопрос. Если ты не хочешь сам жениться на Пандоре…

— Уверяю вас, нет, — поторопился ответить Лори.

Лорд Гарольд приподнял бровь.

— Очень хорошо. Если ты не хочешь сам, тогда почему ты так противишься ее браку с Трентом?

— Он мой лучший друг.

— Понимаю. — Лорд Гарольд рассмеялся, но тут же посерьезнел. — Я скажу тебе об одной причине, которая мешает мне запретить этот брак. — Он несколько мгновений изучал содержимое своего бокала, затем посмотрел на Лори. — Мне кажется, он ей нравится. И даже больше чем нравится.

— Откуда вы знаете? — сухо спросил Лори. — Она ничем этого не показала.

— Но она согласилась на эту игру. Она никогда еще не думала о браке. То происшествие с тобой было лишь детской глупостью. Я подозреваю, что чувства Пандоры к графу Тренту намного глубже, чем она думает. — Он пожал плечами. — Даже Питерс согласен.

— Питерс? — Лори нахмурился. — Кто такой Пит…

Дверь в библиотеку открылась.

— Гарри, я должна поговорить с тобой. Когда вы с Грейс впервые познакомились, как вы узнали, что… — Пандора внезапно остановилась. — Ой, извини, Гарри. Я думала, ты один.

Гарри?

Лори и лорд Гарольд встали почти одновременно. Пандора мило улыбнулась им и подошла ближе. Лори вынужден был признать, что она действительно красавица.

Она протянула ему руку:

— Вы ведь друг лорда Трента, не так ли?

Он поднес к губам ее руку, не отрывая взгляда от ее лица. Шалунья не помнила его!

— Да.

— Ваше лицо мне смутно знакомо, но… — она пожала плечами, очаровательно прикусив нижнюю губу, — я не помню вашего имени.

Лорд Гарольд еле сдерживал смех. Лори выпустил ее руку.

— Пандора, милая, — сказал лорд Гарольд с ноткой удивления в голосе, — неужели ты забыла Лоуренса, виконта Болтона?

На мгновение в библиотеке воцарилась тишина. И вдруг Пандора, широко распахнув глаза, вскрикнула:

— Боже мой, это же зануда!

Где же этот человек?

Синтия стояла на ступенях широкой террасы. Слуга сказал ей, что граф Трент вышел в сад, но она пока не смогла найти его. Сейчас она выбирала, пойти ли ей в сад или заглянуть в лабиринт. Если бы у нее не было в руках увесистого свертка, она бы так долго не раздумывала. Ноша была очень тяжелой, и вес увеличивался с каждым шагом.

Синтию совершенно не беспокоил предстоящий разговор с графом Трентом. Было так приятно принять участие в происходящих событиях.

В этот момент по саду прогуливался десяток-другой гостей. Некоторые устроились на террасе в глубоких креслах, наслаждаясь чистым весенним воздухом.

— Мисс Уитерли.

Синтия оглянулась. К ней шел граф Трент.

— Добрый день.

Он улыбнулся:

— Слуга сказал, что вы хотели поговорить со мной. — Его взгляд упал на сверток. — Я могу вам помочь?

— Пожалуйста. — Синтия с облегчением рассталась с тяжелой ношей.

Он взвесил сверток в руке и недоумевающе приподнял бровь.

— Что там?

— Покажу вам через минуту. — Синтия оглянулась по сторонам, чтобы удостовериться, что Пандоры нет рядом. — Не могли бы вы проводить меня в сад?

— С удовольствием.

Они спустились по ступеням, но вдруг Синтия остановилась.

— Нет, это не годится. — Она посмотрела в сторону лабиринта. — Лучше, если никто нас не увидит.

— Как скажете, мисс Уитерли, — весело согласился Макс.

Синтия бросила на него осуждающий взгляд.

— Я делаю то, что обещала, — оказываю вам помощь.

— Правда? — рассмеялся он. — И как же?

— Объясню, когда мы будем вне пределов видимости.

Здесь слишком много людей.

— Да уж, настоящее столпотворение.

— И это еще не все, — заметила Синтия. — Каждый день все прибывают и прибывают новые гости. Большинство предпочитает провести здесь всего один или два дня. И почти все они из семьи Эффингтонов. Это очень большая семья.

— Наслышан, — сухо согласился Макс.

Синтия улыбнулась:

— К ним легко привыкнуть. Меня приглашают сюда последние два года, и, могу уверить вас, они очаровательные люди.

— Без сомнения. — Казалось, он не поверил ей. — Я так понимаю, что среди них нет ни одного, кого мне надо особенно остерегаться.

— Вам, граф Трент, следует бояться их всех.

Синтия сделала несколько шагов, прежде чем осознала, что Макс отстал. Она остановилась и оглянулась.

Трент стоял с выражением явного волнения на лице.

— Что вы имели в виду?

Боже мой, этот человек боится! Синтия рассмеялась.

— Вам не о чем волноваться. Все будет хорошо. Вы идете со мной?

— Конечно. — Кивнув, он последовал за ней в направлении лабиринта.

— Эффингтоны очень милые люди. Вдовствующая герцогиня, возможно, очень строга, но это лишь следствие возраста и ее положения старшей в семье. Герцог, старший брат лорда Гарольда, очаровательный человек. В этом году он не смог приехать, но его жена здесь. Очень красивая и доброжелательная женщина, хотя обладает странной привычкой разглядывать тебя, словно пытаясь определить, из чего ты сделан и подходишь ли под высокие стандарты Эффингтонов, — рассказывала Синтия. — Затем еще два брата лорда Гарольда, лорд Эдуард и лорд Вильям, и их жены с детьми, хотя самая любимая кузина Пандоры еще не приехала. Добавьте сюда несколько дальних родственников, и… — Синтия повернула голову. Лорд Трент исчез. Она осмотрелась по сторонам. Так и есть, он стоял словно громом пораженный.

— Вы уверены, что мне нечего опасаться?

— Милорд, вы говорите глупости. — Синтия уперла руки в бока. — Судя по тому, что рассказывала Пандора и что я видела сама, вас примет любая семья. И я по-прежнему считаю, что вы лучший жених для Пандоры.

— Согласятся ли они с вами?

— Это может увидеть даже слепой, а таковых среди Эффингтонов нет. Кроме того, — она раздраженно вздохнула, — все они считают, что Пандоре давным-давно следует выйти замуж. Вот если бы вы были горбуном с двумя головами и слюнявым ртом… Но поскольку вы респектабельны, то они завяжут бантик вокруг ее талии и передадут вам с приличным приданым.

Макс рассмеялся:

— Боюсь, им действительно не понравится слюнявым рот. А вот две головы они примут.

— Возможно. — Они продолжили путь. — Но я говорила серьезно, когда советовала вам не волноваться.

— Это не так просто, — пробормотал он.

Они подошли к входу в лабиринт и ступили внутрь.

Высота заборов достигала почти двух с половиной метров.

Пандора когда-то говорила ей, что лабиринты были построены почти сто лет назад, хотя сад, к которому они примыкали, регулярно обновлялся каждой новой герцогиней Роксборо.

— Итак, — спросил лорд Трент, — куда мы идем?

— Пандора когда-то рассказала мне секрет, но я забыла. Кроме того, достаточно лишь завернуть за угол, чтобы нас никто не видел. — Синтия решительно двинулась вперед, не сомневаясь, что он последует за ней.

— Вы ищете уединения? Должен признаться, вы заинтересовали меня, мисс Уитерли.

Синтия свернула направо.

— Достаточно. Сейчас, — она даже хлопнула в ладоши от удовольствия, — раскройте сверток.

Макс быстро выполнил ее просьбу.

— Это чаша для вина, она выглядит слишком большой, но это действительно чаша.

— Из Греции? — Макс с любопытством разглядывал ее В диаметре почти тридцать сантиметров, с двумя ручками и круглым основанием. На черном фоне оранжево-красная полоса, на которой виднелись черные фигурки. — И очень старая.

— Да, она древняя. Посмотрите на рисунок.

— Интересный, — пробормотал Макс.

— Боже мой, милорд, он не просто интересный! — Синтия подошла ближе и провела пальцем по боку чаши. — Видите? Этот джентльмен — не помню его имя — Тез… какой-то, но это не важно. Посмотрите, с кем он борется.

— Похоже на быка. — Трент внимательно разглядывал изображение.

— Это и есть бык. И не простой. Я расскажу вам эту историю позже, но это бык с Крита, — торжествующе объявила Синтия.

— Бык с Крита, — медленно повторил Макс и улыбнулся:

— Критский бык.

— Поздравляю, — просияла Синтия. — Вы получили еще одно очко.

Его улыбка погасла.

— Я не могу его принять.

— Почему? — поражение спросила Синтия.

— Это неспортивно.

— Неспортивно? — Синтия презрительно фыркнула. — А купить золотой рог или взять нижнюю рубашку у пожилой женщины — это спортивно?

— Это другое, — хмуро возразил Макс.

— Чепуха! — отмела его слова Синтия. — Кроме того, критские быки не валяются где попало.

— Где же вы взяли этого?

Синтия помедлила с ответом. Чашу ей дала мать Пандоры, которая прекрасно знала, что она передаст ее Тренту. Пандора явно будет недовольна. Чем меньше он будет знать, тем лучше.

— Это подарок. Мне его подарили, а теперь я дарю его вам.

— Это даст мне пятое очко, — пробормотал Макс, поворачивая чашу в руках. — И все же…

Ну и упрямый же он!

— Если вы считаете, что не можете принять подарок…

Синтия выхватила чашу из рук Макса, отошла с ней на несколько шагов и поставила на землю. Затем повернулась к нему и прижала руки к щекам.

— О нет, только посмотрите! — Она указала на чашу. — Бык! Без сомнения, с Крита. О, я думаю, что кто-то должен укротить его!

Лорд Трент несколько мгновений смотрел на нее с выражением удивления на лице — так смотрят на тронувшегося умом человека.

Синтия вспыхнула.

— Я повторяю, неужели никто не укротит это чудовище? — Она повысила голос. — Быка! С Крита!

— Укротит? — Его глаза расширились, и он рассмеялся. Затем шагнул вперед и поднял чашу.

— Отлично, милорд! — зааплодировала Синтия. — Никогда не видела, чтобы так быстро укрощали быка.

— Спасибо, мисс Уитерли. Принимаю ваш комплимент, — на его губах появилась слабая улыбка.

 

Глава 14

ВЫНУЖДЕННЫЕ СООБЩНИКИ

Пандора с изумлением смотрела на него.

Много лет она не вспоминала об этом человеке. Ее утешала надежда, что он навсегда исчез из ее жизни.

Лорд Болтон отвесил ей театральный поклон.

— К вашим услугам, мисс Эффингтон.

— Я не хочу, чтобы вы были к моим услугам. И более того, я не хочу, чтобы вы были здесь.

— Меня пригласили, — сухо сказал он.

— Пригласили? Ха! И кто же?

— Ваша мать.

— Мама? — Пандора была готова взорваться. — Сначала Трент, затем вы. Как она могла?

Лорд Болтон пожал плечами.

Последнее, что она могла ожидать, когда зашла в библиотеку, чтобы поговорить с отцом, так это встреча со своим прошлым. Ее жизнь и без того слишком запутана, и ей не нужны те неприятные, полузабытые воспоминания, которые будил в ней этот человек.

Лорд Гарольд кашлянул.

— Думаю, вам есть о чем поговорить, хотя не рискну оставить вас наедине. Слуги отказываются счищать кровь с ковров.

Он с улыбкой подхватил свой бокал и отошел.

Пандора, скрестив руки на груди, оглядела лорда Болтона. Сейчас она вспомнила, каким красивым он когда-то казался ей. Она вынуждена была признать, что последние пять лет сослужили ему хорошую службу. Уверенность, приобретенная им с возрастом, сделала его еще привлекательнее. Но он все равно остался занудой.

— Почему вы здесь?

— Я уже говорил, что меня пригла…

— Нет. Я понимаю, как вы попали в дом, хотя не понимаю, почему вам послали приглашение. Я хотела бы понять, почему вы приняли его.

— Мне нечего было больше делать. — Он взял свой бокал. — Я думал, это будет забавно.

— Забавно?

— Конечно. — Он сделал глоток. — Я прекрасно знаю о вашем соглашении с Максом Трентом. И так как он здесь, то подумал, что развлекусь, наблюдая, как он пытается выполнить ваши задания.

— Сомневаюсь, что ему это удастся. — Почему она раньше не подумала об этой возможности? Здесь ведь самое подходящее место для совершения подвигов.

— Тогда мне, пожалуй, следует покинуть этот дом.

— Отлично. — Пандора подошла к двери и махнула ему рукой, чтобы он следовал за ней. — Я с удовольствием сама провожу вас до ворот.

Он отрицательно покачал головой:

— Я не могу. Это будет слишком невежливо.

— Вы, милорд, зануда.

— Возможно, — он поднял бокал, салютуя ей, — но очень воспитанный зануда.

— Сомневаюсь! — резко сказала она. — Воспитанный зануда никогда не приехал бы сюда.

— Я же не назвал себя умным, а только воспитанным, — усмехнулся он.

— И как часто вы говорите правду?

Он нахмурился, словно решая, что сказать. Если бы у нее в руке была бутылка, она бы со всего размаху опустила ее ему на голову.

— Когда без этого не обойтись.

— Постарайтесь сделать это сейчас. Скажите мне правду. Почему вы здесь?

Несколько мгновений он молча смотрел на нее.

— Насколько сильно вы хотите выиграть эту игру с Трентом?

— Я никогда не играю в игры, если не собираюсь победить, — осторожно ответила она.

— Так же как и Трент. Тем не менее, — он сделал еще глоток, — я хочу, чтобы он проиграл.

Пандора непонимающе уставилась на него.

— Надеюсь, вы не думаете, что мы с вами…

Лори рассмеялся:

— Даже в самых страшных кошмарах!

— Отлично. В этом мы единодушны. — Она окинула его внимательным взглядом. — Я думала, вы его друг.

— Так оно и есть. Я его лучший друг, поэтому хочу, чтобы он проиграл.

Пандора покачала головой:

— Все равно не понимаю.

— Это очень просто. Я не хочу, чтобы вы разбили ему сердце, — он посмотрел ей прямо в глаза, — как это случилось со мной.

— Боже мой! — выдохнула она и не раздумывая шагнула к нему. — Я не верю!

— Как хотите. — Он пожал плечами, показывая, что это его мало трогает. — Это правда.

На мгновение она почувствовала вину перед ним. Пандора обхватила себя руками, и отошла к высокому окну, выходящему в сад.

Что ей сказать ему? Насколько ей было известно, она еще никому не разбивала сердца. Разумеется, десятки ее поклонников утверждали обратное, но она никому не верила. Она им очень вежливо отказывала, и большинство обзаводились семьей спустя, быть может, всего год после бурного признания в своих чувствах ей.

С лордом Болтоном она была не столь вежлива. Она никогда не подозревала, как глубоки его чувства.

— Я не знала. Я…

— Как вы могли этого не знать? — удивился Лори.

Пандора смотрела в окно, едва замечая цветы, которые распустились на деревьях. Перед ее глазами вставали давние события.

— Это была шутка. Мы поехали в Гретна-Грин, чтобы развлечься и посмотреть, как остальные будут жениться. Ничего больше. Я никогда не думала, что ваши намерения были так серьезны.

— Может быть, они и не были такими, — нехотя признался он. — Но потом все пошло наперекосяк. Сломалась карета и…

— И эта ужасная гостиница. — Пандора поежилась, вспомнив малоприятное место, обитатели которого глазели на нее как на падшую женщину. — Счастье, что мы задержались там всего на пару минут.

— А вспомните трех отцов, которые гнались за нами. — В его голосе зазвучал смех.

— И тех двух джентльменов, каждый из которых уверял, что… Ой, как же ее звали?

Лори хихикнул:

— Не помню.

— И я не помню, но оба клялись, что та девушка обещала выйти замуж именно за него. — Пандора покачала головой. — Что за ночка была!

— А потом, — голос Лори посерьезнел, — когда каждая семья настаивала, что есть только один способ избежать скандала — сочетаться браком, я подумал: а почему бы и нет? Но вы объявили... как это вы сказали?

Пандора пожала плечами:

— Не помню.

— Это было что-то о том, что вам лучше быть съеденной голодными львами на арене Колизея в Риме, чем выйти за меня замуж. Я был в отчаянии… — Он запнулся, и у Пандоры заныло в груди. — Я был влюблен в вас.

— Извините. — Она повернулась к нему. — Я и не подозревала об этом.

Он не отрывал глаз от ее лица.

— А если бы знали, вышли бы за меня?

— Разумеется, нет, — не раздумывая выпалила Пандора и тут же пожалела о своих словах. — Я имею в виду, что мы так мало знали друг друга. Мы с вами лишь несколько раз танцевали и болтали.

— Тем не менее, — он упрямо задрал подбородок, — я влюбился в вас.

— А я нет. — Внезапно Пандоре пришла в голову одна мысль. — Вы слишком быстро сдались для влюбленного мужчины.

— Я поговорил с вашим отцом! — горячо возразил Лори.

— И?

— И… — Впервые он выглядел смущенным. — И все.

— Все? — Раздражение вытеснило чувство вины. — Вы клянетесь, что были влюблены и что я разбила вам сердце, и все, что вы предприняли, — это поговорили с моим отцом?

— Ну… — Болтон выглядел так, словно был готов провалиться сквозь землю. — В то время мне больше ничего не оставалось. Вы сделали из меня дурака. — Он обвиняюще махнул в ее сторону рукой. — Вы опозорили меня перед всем Лондоном. Я все еще помню тот скандал.

— Ха! — фыркнула Пандора. — Ну и скандал! Но, она ткнула в него пальцем, — это не ваше имя упоминают в связи с тем делом. Это Шалунья с Гросвенор-сквер считается виноватой. И с тех пор каждый мой шаг не остается без внимания. С тех пор изменилась вся моя жизнь, потому что некий зануда дал мне это прозвище. И кто его придумал? — Пандора вновь ткнула в него пальцем.

— Перестаньте. — Он потер грудь.

— Ну?

— Хорошо. — Он выглядел смущенным. — Это был я.

— Скажите мне еще одну вещь. — Глаза Пандоры сверкнули. — Как долго вы восстанавливали свое разбитое сердце, чтобы влюбиться в кого-то еще?

— Не уверен, что смогу вспомнить. Это было долго…

Пандора заскрипела зубами.

— Болтон!

— Хорошо. Это произошло, как только я назвал вас ша… — Он пожал плечами. — Мне сразу стало легче.

— Болтон!

— Моя память так слаба. Возможно, месяц.

— Месяц? — Пандора, казалось, выплюнула эти слова.

— Мне так кажется. — Он слабо улыбнулся.

— Один месяц. — Она прошла на противоположную сторону комнаты.

— Это частично избавляет вас от вины, — с надеждой заметил Лори.

Пандора резко развернулась к нему.

— Вины? Я не чувствую никакой вины. На мгновение я испытала что-то подобное сожалению, но вина? Нет! Кроме того, то, что я разбила, было не сердцем. Это была ваша гордость.

— Тем не менее мне было больно, — пробормотал он.

Пандора не знала, чего ей хочется больше — разбить какой-нибудь тяжелый предмет о его голову, или засмеяться, или упасть на пол и плакать. Возможно, ей стоит попросить Гарри пристрелить его. Разве не для этого нужны отцы?

Внезапно у нее похолодело внутри. Учитывая неприязнь, которую все эти годы питал к ней виконт…

— Трент знает о том случае?

— Нет. — Лори одним глотком допил бренди. — В тот год он проводил почти все время в своем поместье. Вначале я был слишком расстроен, чтобы рассказать ему об этом, а потом как-то не пришлось к слову.

— Это уже кое-что, — пробормотала Пандора.

— Вы знаете, — Болтон взглянул на столик с напитками, но воспитание взяло верх, — я не говорил об этом ни разу. И сейчас, впервые, я подумал, что вы правы. Больше всего пострадало мое самомнение. Я хотел бы простить вас.

— Вы хотите меня простить? — потрясенно переспросила Пандора.

— Совершенно верно, — улыбнулся он. — Вам действительно пришлось немало пережить из-за прошлых событий. И это, возможно, моя вина.

Пандора оглядела его с ног до головы.

— Возможно? — Она-то сама не была готова простить его, но раздражение немного спало. Улыбка у него была такой же обаятельной, как и у его друга. — Не уверена, что могу полностью доверять вам.

— Здесь я с вами соглашусь. Я тоже не доверяю вам.

— Поэтому, если вы простили меня и даже приняли часть вины на себя…

— Возможно.

— Возможно, — она тщательно подбирала слова, — теперь что-нибудь изменилось в вашем отношении к нашей с Трентом игре?

— Нет, — спокойно сказал он. — Я по-прежнему хочу, чтобы он проиграл.

— Из-за страха, что я разобью его сердце?

Он посмотрел на пустой бокал в руке.

— В середине той речи о львах вы сказали еще кое-что, Помните?

— Нет.

— Вы сказали, что не выйдете замуж без любви. Несмотря на то что прошлое стало нам понятнее, я все равно боюсь, что вы разобьете сердце моему другу.

У Пандоры перехватило дыхание.

— Макс меня любит?

— Не знаю. Думаю, что он сам этого не знает. А вы любите его?

— Не знаю.

— В этом вы похожи друг на друга.

Макс говорил о любви? Как интересно. Пандора задумчиво подошла к столику, выбрала графин с бренди и вернулась к Лори. Тот протянул ей бокал, и она послушно наполнила его.

— Вы так настаивали на любви. — Лори мгновение помолчал. — Да и сейчас, похоже, не отказались от своих убеждений, хотя, может быть, возраст заставил вас подумать, что любой брак лучше, чем ничего…

— Нет! — воскликнула Пандора.

— Хорошо. Я сомневаюсь, что в случае победы Макса вы заставите его жениться на выбранной вами невесте. Однако если выиграет он, вы обязаны будете стать его женой, — Лори поднял бокал, — вне зависимости от того, как вы относитесь друг к другу. — Он сделал глоток.

— Понимаю, — протянула Пандора. — Моя победа оставляет мне выбор, его — неизбежно ведет к свадьбе.

— Точно. Поэтому у меня есть к вам одно предложение. Я хотел бы объединить наши усилия. Вместе победа нам обеспечена.

— Я хочу победить, — пробормотала Пандора. Если она выиграет, она все равно может выйти замуж за Макса, если, конечно, этого захочет. А захочет ли он? Но быть союзником зануды? — Я вам не доверяю.

— Лучшими союзниками являются те, кто не доверяет друг другу. Вы согласны?

— Я думаю, нам стоит держать это в секрете. И ни в коем случае не рассказывать об этом графу Тренту. Он может решить, что это…

— Неспортивно? Согласен. Макс никогда бы…

Со стороны полуоткрытой двери раздался смех, В библиотеку вошла Синтия, за ней следовал Макс. В его руках была древняя греческая чаша.

— Пандора, мы искали… — Синтия увидела виконта Болтона и остановилась. — Это же ничтожество!

— Зануда, — еле слышно пробормотала Пандора.

— Лори? — Макс нахмурился. — Что ты здесь делаешь?

— Его пригласили, — в один голос сказали Пандора с Синтией.

Пандора бросила на подругу удивленный взгляд:

— Откуда ты знаешь?

— Я подумала, что если он здесь, то его, очевидно, пригласили. — Синтия явно выглядела смущенной.

Пандора, прищурившись, смотрела на нее.

— Ты его знаешь?

— Ну, я… — заикаясь, начала Синтия.

— Я бы никогда не забыл столь прелестное личико, — вежливо заметил лорд Болтон.

Синтия покраснела.

— Лори, что ты здесь делаешь? — повторил Макс.

— Как было сказано, меня пригласили.

— Очевидно, это дело рук моей мамы, — заметила Пандора со вздохом, — хотя не понимаю, зачем ей это было нужно.

— Я часто получаю приглашения в гости, — сказал лорд Болтон. — Я не женат, богат, титулован и очень вежлив.

Макс внимательно посмотрел на друга.

— Не думал, что ты знаком с Эффингтонами.

— Разве я об этом не говорил? — Лорд Болтон отпил бренди. Он посмотрел на Шалунью, и в глазах его вспыхнули лукавые огоньки. — У нас давнее знакомство.

Синтия удивленно уставилась на Пандору.

— Да, очень давнее и почти забытое, — быстро добавила Пандора. — Но это не важно.

Макс перевел взгляд на Пандору, затем опять на лорда Болтона.

— Я все еще не…

— Что это такое? — торопливо поинтересовалась Пандора, показывая на чашу в руках Макса. Если он и узнает о той истории, то она предпочла бы, чтобы это случилось. тогда, когда она сочтет нужным. И уж точно не сейчас..

— Это, моя дорогая, пятое очко. — Макс шагнул вперед и вручил ей чашу. — Бык с Крита.

Пандора оглядела греческий сосуд. Он казался ей смутно знакомым.

— Откуда он у вас?

— Это подарок.

— Подарок? У Грейс был такой же… — Пандора вскипела от ярости. — Это моя мама дала вам?

— Нет, — твердо сказал он.

— Тогда откуда…

— Это я подарила ему чашу. — Синтия упрямо расправила плечи. — Мне ее дали, а я подарила ему. — Но зачем… — Ответ поразил ее словно молния. Синтия не просто соглашалась с Максом, она делала все возможное, чтобы помочь ему. Как она могла? Это же предательство. Ее лучшая подруга. Пандора метнула горящий взгляд на лорда Болтона. — Я согласна.

Он отсалютовал ей бокалом.

— С чем вы согласны? — подозрительно спросил Макс.

— С тем, что ты выиграл очко, — сказал Болтон. Хотя мне оно кажется слабоватым. Не уверен, что вы, мисс Эффингтон, должны так поступать. В конце концов, это же не настоящий бык.

— Лорд Болтон, — голос Синтии чуть дрожал, но глаза смотрели очень строго, — вы уже осмотрели сад? Не откажетесь ли проводить меня туда?

Лори удивленно вскинул брови.

— Разумеется, мисс Уитерли, буду счастлив. — Он передал бокал Пандоре, подошел к Синтии и подал ей руку.

Помогала Синтия ее врагу или нет, но Пандора не могла отпустить ее, не предупредив. Макс был негодяем, возможно, он многому научился у зануды.

— Синтия, я не думаю…

— Какой прелестный день, Пандора! — Синтия улыбнулась ей и приняла руку виконта. — Все будет хорошо.

— Просто отлично, — пробормотал лорд Болтон, и парочка вышла из библиотеки.

Мгновение Пандора молча смотрела им вслед. Что случилось с Синтией? Обычно Пандоре приходилось буквально подталкивать ее, чтобы та обменялась парой слов с джентльменом.

Макс усмехнулся:

— Какая интересная парочка!

— Его репутация не лучше вашей. — Пандора внезапно ощутила тяжесть греческой чаши. — Он прав. Это едва ли можно считать укрощением Критского быка.

— Нет, можно. — Макс подошел ближе и провел пальцем по рисунку на чаше. — Бык сражается с Те… Тезеем. Когда Геракл укротил Критского быка, он привез его в Грецию. — Его пальцы медленно прошлись по древнему рисунку. У Пандоры чуть заныло внутри. Почему в комнате стало так жарко? — Там его выпустили.

— Да? — Она, конечно, знала этот миф, но не могла отвести глаз от его пальцев.

— И тогда Тезей, друг Геракла, снова поймал быка.

Его голос завораживал ее, и ей хотелось… Что ей хотелось?

— Все же, — нетвердо произнесла Пандора, чувствуя, что ей трудно дышать, — это нечестно.

— Нечестно? — тихо переспросил он. — Я же говорил вам, что все здесь честно.

Взгляд Пандоры скользнул по его губам. Подняв глаза, она увидела, как серьезно он смотрит на нее. Ее охватило какое-то неведомое чувство, которое она всегда испытывала в его присутствии. Он наклонился ближе.

— Мне кажется, это можно считать выполненным заданием, — раздался из-за спины голос лорда Гарольда.

Они отпрянули друг от друга, словно их поймали за чем-то предосудительным, хотя, возможно, так оно и было.

Пандора с трудом успокоила свои натянутые сверх меры нервы. Что с ней такое? Она совершенно забыла о том, что в библиотеке находился ее отец.

— Граф Трент. — Гарри подошел ближе.

— Я и не подозревал, что здесь находится ваш отец. Едва ли такой я представлял нашу первую встречу, — шепнул Макс на ухо Пандоре.

Она пожала плечами, словно извиняясь.

— Лорд Гарольд, — Макс сделал шаг вперед, — рад нашей встрече. Я собираюсь поговорить с вами в ближайшее же время.

— Отлично. — Гарольд оценивающе оглядел его. — Я тоже хочу поговорить. Послушай, Пандора, — сказал он, обращаясь к своей дочери, — этому бедняге едва ли представится возможность действительно поймать настоящего Критского быка. Я думаю, чаша вполне заменит это испытание.

Макс бросил на нее торжествующий взгляд.

— Но, Гарри, — раздраженно заметила Пандора, — это нечестно. Это был подарок.

— Рубашка тоже была подарком, и вы ее приняли, — тихо сказал Макс.

— Получается, что вы купили себе победу.

— Но и вы приняли золотой рог, — пробормотал Макс.

— Прецедент, моя дорогая, — рассмеялся Гарри. — Уже был прецедент.

— Но даже если так, это все равно…

— Неспортивно? — Макс покачал головой. — Не согласен. Игра настолько сложна, что я имею право пользоваться любым удобным случаем. И это главное. А что вы скажете, сэр?

— Полностью согласен, молодой человек. — Гарри бросил на дочь укоризненный взгляд. — Он заработал очко, Дора, и я больше не желаю ничего слышать об этом. Сколько у вас теперь, Трент?

— Пять очков, сэр.

— Почти половина. Неплохо. Кстати, вы, случайно, не играете в бильярд?

— Иногда, сэр. Мне очень нравится.

Лицо Гарри просветлело.

Пандора мысленно застонала. Кроме раскопок древних руин, ее отец больше всего на свете любил играть в бильярд.

— Прекрасно. У нас здесь отличные столы. Дора, увидимся за обедом. — Лорд Гарольд повернулся к двери. — Мне кажется, бильярд — великолепный способ оценить человека. — Он остановился и оглянулся. — Вы идете, Трент?

— Да, сэр. — Макс наклонился к Пандоре:

— Жду с нетерпением обеда, — он чуть помолчал, — Дора. — В два шага он догнал ее отца, и оба они исчезли за дверью.

— Вообще-то, Трент, я редко играю со ставками больше пары шиллингов… — Голос лорда Гарольда затих вдали.

Пандора стояла, уставившись на дверь. Желание запустить им вслед греческой чашей было сильно как никогда.

Этот человек самой судьбой предназначен, чтобы вызывать у нее гнев. Когда они поженятся…

Когда?

Она охнула. Теперь она сама говорит «когда», а не «если»! Неужели она действительно хочет выйти за него замуж? Чтобы провести остаток своей жизни с ним одним?

Чтобы рожать ему детей и стариться рука об руку?

Означает ли это, что она любит его? Неужели любовь подкралась к ней так незаметно?

Ответ был очевиден, и она стиснула ручки чаши.

Жизнь без Макса не будет жизнью.

 

Глава 15

ПРЕИМУЩЕСТВО ПОЛУЧЕНО

Пандора улыбалась и говорила приличествующие случаю слова, но мысли ее были бесконечно далеки от того, что говорил ей сидящий рядом лорд Уилтшир. Он был ее дальним родственником, и чем больше он рассказывал о вещах, представлявших интерес только для него, тем дольше ей не хотелось его видеть. Боже, а она считала Болтона занудой!

Хотя за столом собралось не менее сорока гостей, по мнению ее бабушки, это был тихий семейный обед. В отсутствие герцога место во главе стола заняла вдовствующая герцогиня. Герцогиня нынешняя, тетя Кэтрин, сидела справа от нее, а место почетного гостя слева, к огромному удивлению Пандоры, было отдано графу Тренту.

Это противоречило строгим правилам этикета, но в своем доме Эффингтоны всегда поступали так, как им хотелось. Ее дядюшки лорд Эдуард и лорд Уильям со своими женами, Абигайль и Джорджиной, а также ее родители сидели рядом с герцогиней, остальные гости были рассажены так, чтобы они могли вести интересную беседу.

Пандора вознамерилась обязательно поговорить с тем, кто решил, что самое подходящее для нее место между лордом Уилтширом и очень молоденьким юношей с отвратительной фигурой и омерзительной привычкой постоянно заглядывать в вырез ее платья.

— Это была, разумеется, вина той леди, но, по-моему…

Пандора кивнула. Она в совершенстве владела искусством слушателя, так что джентльмен, вставая из-за стола, не сомневался, что весь обед занимал ее своими рассказами. Уголком глаза Пандора наблюдала за Синтией и лордом Болтоном, которых посадили напротив.

Она еле сдерживалась, чтобы не смотреть так откровенно. Синтия явно очаровывала зануду, а тот глотал каждое ее слово. Да почему бы и нет? Синтия уже не была похожа на ту замкнутую девушку, какой всегда казалась окружающим. Она сидела с раскрасневшимися щечками, бросая кокетливые взгляды на собеседника, а ее смех колокольчиками разносился по комнате. Она превратилась в уверенную в себе красивую девушку.

Какое счастье, что ее подруга сидит рядом с лордом Болтоном, а не с Максом.

Боже, как эта ужасная мысль могла прийти ей в голову?

Несмотря на слова Синтии о желании выйти замуж за Макса, Пандора ни на секунду не сомневалась, что Синтия хочет ее брака с графом Трентом. Это была просто ревность, ничего больше.

Ревность?

Она еще никогда никого не ревновала. Она была Пандорой Эффингтон, внучкой герцога. Заслуженно или нет. но ее называли Шалуньей с Гросвенор-сквер. Ранее она никогда не испытывала этого чувства. Вот что любовь делает с человеком.

— Вы согласны, мисс Эффингтон?

Пандора недоумевающе посмотрела на лорда Уилтшира. О чем он говорил? Она пробормотала:

— Разумеется.

— И я так думаю. — Он энергично кивнул головой. — Я сказал именно эти слова…

Любовь.

Она могла бы признать свое поражение прямо сейчас.

Она любит его. Ей нравится, как он хмурит брови и то, как его смех словно проникает ей в душу. Ей нравится его уверенность в себе, упрямство и ум. Ей нравится его искренний интерес к исследованиям ее родителей и его желание играть с ними в их игры. И ей нравится даже то, как он называет ее Дорой.

Но любит ли он ее?

Пандора бросила взгляд вдоль стола. Он делал то, что и обещал, — очаровывал ее семью, особенно ее женскую половину. Они все подпали под его обаяние. Да и кто мог их упрекнуть в этом! Этот мужчина действительно был ловеласом и распутником. Ни одна здравомыслящая женщина не может устоять перед ним. Почему ей потребовалось так много времени, чтобы это понять?

Однако лорд Болтон прав. Она может любить Макса, но этого недостаточно. Она не вынесет, если узнает, что он ее не любит, а она никогда не сможет выйти за него замуж без любви. Никаких сомнений — она не может позволить ему выиграть.

Лорд Болтон был прав и в другом: эта игра может разбить чье-то сердце. Только Пандора боялась, что это будет ее сердце.

— Скажите, граф Трент, вы немного успокоились? — Вдовствующая герцогиня наклонилась к Максу. В ее глазах плясали смешинки. — Наша семья, конечно, большая, но не такая, как вы, наверное, представляли.

Макс рассмеялся:

— Действительно, ваша светлость, представление было несколько иное, чем реальность. И все же любому мужчине неприятно, что его опасения так легко заметить.

— Скорее разгадать. Только глупый не станет бояться встречи с такой огромной семьей. И такой богатой. Добавьте сюда тот странный факт, что мы любим друг друга и… — На ее губах появилась слабая улыбка. — Впрочем, поразмыслив, я решила, что ошибалась. Мы действительно внушаем страх.

— Чувство, которое исчезает под вашим обаянием.

— Вы ловелас, граф. Мне всегда нравились такие люди. Мой муж был таким же в молодости, и, подозреваю, все мои четыре сына тоже. Перед женитьбой, конечно. — Она задумчиво разглядывала его. — Лучшими мужьями становятся бывшие ловеласы и распутники. У меня большие надежды в отношении вас.

Герцогиня встала, подавая знак об окончании обеда.

Ей было почти восемьдесят, но она казалась намного моложе.

— Сейчас джентльмены могут отправиться в бильярдную, а дамы в музыкальную комнату. — Она оглядела сидящих за столом. — Мисс Уитерли, я надеюсь, вы поиграете для нас?

Синтия покраснела от смущения.

— С удовольствием, ваша светлость.

Вдовствующая герцогиня наклонилась к Максу и тихо сказала на ухо:

— Милая девушка и прекрасно справляется с пианино. Жаль, что ни одна из моих внучек не обладает музыкальным слухом.

— Думаю, их талант проявится в другой области.

Старая герцогиня вздохнула.

— Они Эффингтоны. Все как одна упрямы и независимы. К сожалению, мне некого винить, кроме себя, так как с возрастом взгляды меняются.

— Могу представить, — пробормотал себе под нос Макс.

Герцогиня повернулась к двери.

— Я бы хотела поговорить с вами. Не пройдете ли со мной в гостиную?

— Буду счастлив, мадам.

Макс протянул руку, и герцогиня оперлась на нее. Он бросил взгляд на Пандору. Она смотрела на них широко раскрытыми от удивления глазами. Удовлетворенно улыбнувшись, он провел герцогиню в огромную уютную гостиную.

Но там они были не одни. Тетушки Пандоры и ее мать уже поджидали их. Несмотря на удачно прошедший обед, у Макса внутри похолодело от страха.

Герцогиня уселась на край софы и жестом пригласила его занять место рядом. Остальные леди расположились в креслах. Все они отличались редкой красотой, и Макс понимал, почему сыновья герцогини выбрали их в жены.

— Граф Трент, мы прекрасно осведомлены о вашем соглашении с Пандорой, — сказала герцогиня, глядя ему в глаза.

— Я и не подозревал, что новости распространяются так быстро, — сухо заметил он.

— Новости подобного рода живут своей жизнью, — усмехнулась старая женщина и кивнула нынешней герцогине. — Кэтрин.

— Большая часть из нас живет почти все время в Лондоне. — Герцогиня улыбнулась. — О вашей игре говорит весь город.

— Я тоже слышала о ней, — засмеялась жена Уильяма. — Так интересно!

— Я сгораю от нетерпения, так хочется узнать, кто победит, — вторила ей жена Эдуарда.

— И кто выиграет пари. — Герцогиня махнула рукой в сторону невесток. — Все они обожают хорошее соревнование. Мне кажется, Кэтрин поставила на кон довольно большую сумму денег, это же сделали Абигайль и Джорджина. Только Грейс не имеет никакого финансового интереса.

— Я просто не имею права. Если Пандора узнает… — Жена Гарольда пожала плечами.

— Ты права, моя дорогая, — одобрительно кивнула герцогиня. — Но и я поставила пару фунтов на спор с моими соседями. Надо сказать, большинство ставит на вас, милорд. Но меня больше всего волнует будущее Пандоры. Ей давным-давно следовало выйти замуж.

— Мы уже были замужем в ее возрасте, — добавила Кэтрин, и все закивали головами.

— Несмотря на это, ни одну из вас не вели под венец силой. — Хор голосов подтвердил это. — Мы еще ни разу не слышали, чтобы Пандора подумывала о браке.

— Был один случай… — начала Кэтрин.

— Не могу поверить, что этот ужасный человек рискнул прийти сюда! — возмущенно перебила ее жена Эдуарда.

— Абигайль! — предостерегающе воскликнула мать Пандоры и бросила взгляд на Макса.

— Боже мой! — Абигайль закрыла рот руками.

— Как я уже говорила, — продолжила как ни в чем не бывало герцогиня, — Пандора никогда не упоминала о возможном замужестве. Это очень хороший знак. Мы обсудили это, и все согласились, — она одарила Макса веселым взглядом, — что Пандора сделала отличный выбор.

Макс не знал, чего он ожидал, но только не этого.

— Я счастлив, что вы так думаете, мадам.

— Только не думайте, что наше мнение основано на словах Пандоры и на вашем обаянии. Мы бы никогда не разрешили ей выйти замуж на столь хрупком основании. Мы тщательно проверили ваши финансовые дела…

— Состояние не имеет особого значения, — быстро добавила Абигайль, — но его надо всегда учитывать.

— ..вашу семью…

— У вас древний и уважаемый род, — одобрительно сказала Джорджина. — Ваша мать немного высокомерна, но это не важно.

— ..вашу репутацию…

— У вас особая репутация в том, что касается женщин, милорд. — Мать Пандоры понимающе улыбнулась. — Но ваше имя не запятнано ни одним скандалом.

— ..ваш послужной список.

— Герцоги Роксборо и семья Эффингтонов имеют давние традиции службы короне и стране. Муж моей дочери погиб, сражаясь с Наполеоном. — Герцогиня тяжело вздохнула и покачала головой. — Мы можем только восхищаться теми, кто рискует жизнью ради своей страны.

— Не знаю, что и сказать. — Первой реакцией Макса было раздражение явным вмешательством в его частную жизнь. — Меня еще ни разу не препарировали с такой тщательностью.

— Пожалуйста, не сердитесь на нас. — Герцогиня нахмурилась. — Поймите, Пандора — единственная наследница своего отца, к тому же обладает собственным немалым состоянием. — Старая женщина бросила неодобрительный взгляд на мать Пандоры, которая в этот момент отвернулась, внимательно разглядывая картину на стене. — Поэтому она часто привлекает мужчин, которые хотят жениться на ней ради выгоды. Мы действовали только в ее интересах. Когда-нибудь у вас будут дочери…

Все присутствующие женщины тяжело вздохнули и закатили глаза к потолку.

— ..и вы поймете нас.

— Мне кажется, я уже понял, — медленно сказал Макс. — Я не могу винить вас в вашем желании защитить Пандору. Скорее уж мне стоит восхищаться вами, В комнате раздался общий вздох облегчения.

Вдовствующая герцогиня несколько мгновений изучала его.

— Вы хорошо держитесь. Какой вы очаровательный повеса. — Она довольно улыбнулась, — Я бы сама сыграла с вами, будь я на пару лет моложе.

Макс, засмеявшись, взял ее руку и поднес к губам.

— Не могу представить ничего более восхитительного.

— Вы получили наше одобрение.

— Этого мало, если вы не выиграете, — заметила Кэтрин.

— Не знаю, — сказала Абигайль, — осознаете вы или нет, но здесь столько возможностей, чтобы пройти эти испытания.

Комнату заполнил хор голосов:

— На пруду есть такие противные гуси.

— Конюшни всегда нуждаются в чистке.

— У нас есть овцы?

— А вепрь?

— Может, подойдет кузен Персиваль?

Макс с трудом разбирал, что ему говорят, но в конце концов женщины стихли.

— Что касается пожирающих людей коней, — вдовствующая герцогиня выпрямилась и положила руки на колени, — считайте, что вы их уже укротили.

— Как хорошо она играет, — прошептал Лори на ухо Пандоре.

— Да, — с гордостью согласилась Пандора.

Ей всегда нравилось слушать подругу — казалось, что само ее сердце и душа показывают себя через пальцы. Но сейчас, несмотря на красоту музыки, голова Пандоры была занята мыслями о Максе.

Он стоял рядом с ее бабушкой, изо всех сил стараясь завоевать ее расположение. Этот негодник мог бы очаровать самого дьявола. А нежная и хрупкая старушка не устояла перед его шармом. Пандора неожиданно улыбнулась, С каких это пор она стала думать о вдовствующей герцогине Роксборо как о нежной и хрупкой старушке? Возможно, у Макса нет никаких шансов на успех, Интересно, что происходило в гостиной? Она заметила, как сразу после обеда Макс вышел под руку с ее бабушкой, за несколько минут до этого комнату покинули ее мать и тетки. Вначале ей стало даже жаль Макса. Но когда они вновь появились, он был оживлен и очень доволен собой.

Выступление Синтии началось почти сразу же, так что Пандоре не удалось поговорить с ним.

С одной стороны, она была рада, что он выжил. Женщин Эффингтонов никто не мог назвать нежными цветочками. Они были самыми упрямыми, самыми волевыми, самыми…

Пандора охнула.

Лорд Болтон подозрительно посмотрел на нее.

— Что случилось? — шепотом поинтересовался он.

— Пожирающие людей кони, — тихо сказала она. Он их укротил.

— Откуда вы знаете?

Пандора подтолкнула его локтем в бок и кивнула в сторону Макса и своей бабушки. В этот момент Макс наклонился к вдовствующей герцогине, а та что-то нашептывала ему на ухо. Макс, довольно улыбаясь, отвечал ей.

— Она выглядит укрощенной, — задумчиво согласился Лори.

— Это уж точно.

Пандора стиснула зубы. Макс выиграл очередное очко.

Ему было мало, что на его стороне Синтия и ее родители, теперь ему помогали все женщины семейства Эффингтонов.

Синтия взяла последние аккорды, и в зале раздались бурные аплодисменты. Присутствующие отдали должное музыкальному таланту девушки. Все Эффингтоны, включая Пандору, были лишены слуха.

Гости, болтая и сплетничая, разбились на небольшие группки, но Пандора не была склонна к пустому времяпрепровождению. Ей хотелось высказать Максу все, что она о нем думает.

Лорд Болтон был вовлечен в разговор с какой-то крайне скучной леди, но Пандора проигнорировала его молчаливую мольбу о помощи. Она пожала плечами, словно ничего не могла поделать, и, пряча улыбку, опустила глаза.

По пути к Максу, который по-прежнему стоял с вдовствующей герцогиней, ей пришлось несколько раз останавливаться и обмениваться приветствиями с гостями.

Когда она подошла. Макс уже разговаривал с Синтией.

В ответ на какую-то его реплику она весело засмеялась.

Пандора шагнула к ним и внезапно остановилась, пораженная тем, как эти двое хорошо подходят друг другу. Они оба были высокими — он брюнет, она блондинка — и отлично дополняли друг друга. Великолепная картина. У Пандоры чуть не остановилось сердце.

К ним присоединился лорд Болтон, и Макс обежал глазами комнату, пока не увидел ее. Он улыбнулся. Пандора заставила себя улыбнуться в ответ, но все ее нутро было охвачено страхом.

— Мисс Эффингтон? — раздался рядом голос лорда Уилтшира, и Пандора послушно повернулась к нему. Разговор с этим человеком был таким же бессодержательным, как и за обедом, так что она подождала ровно столько, чтобы не показаться невежливой, затем извинилась и вышла из комнаты.

Ей хотелось оказаться как можно дальше от этих мест.

Она выбежала через раскрытые двери на террасу, а затем в сад. Она не замечала красоты ночи и звездного неба, ей хотелось спрятаться в каком-нибудь укромном уголке.

Этим вечером она впервые испытала ревность. А сейчас она впервые хотела убежать. Раньше Пандора Эффингтон никогда не убегала. Она знала, что ведет себя глупо, ведь она была уверена, что Синтию не интересовал Макс, Пандора немного сбавила шаг. Разумеется, Синтия ничего не знала о том, что Пандора любит его. Но разве не она сама уверяла подругу, что не хочет выходить за него замуж? Может быть, Синтия поверила ей?

А Макс? Все это время она ничем не показала, что он ей нравится. Напротив, она предложила ему испытания, которые он не сможет выполнить. Именно она виновата в том, что его тело покрыто синяками. Может ли она винить его, если он решил обратить внимание на Синтию? А если это так, неужели уже поздно?

Пандора остановилась.

Нет! Нет ни малейших признаков, что Макс влюблен в Синтию или она в него. Не следует делать ошибочные выводы из того, что Синтия помогает ему, а он восхищается ее музыкальным талантом.

Пандора резко развернулась и направилась обратно к дому. Она всегда считала себя бойцом, но ей никогда еще не приходилось по-настоящему бороться за что-то.

Если это время настало, то она должна вести себя как настоящая Эффингтон, а ее семья никогда не принимает поражения. Разве не одержала она победу, когда призналась себе, что любит Макса?

Теперь ей надо было не только победить, но и завоевать его любовь.

Любовь. Пандора презрительно фыркнула. Это вовсе не то очаровательное чувство, о котором говорили поэты.

Оно принесло ей только ревность, сомнения, страх и боль.

Нет, это больше похоже на какую-то неведомую болезнь: постоянно ноет сердце, жаркие волны по всему телу и непередаваемые ощущения внутри.

Красоту любви воспевали, наверное, те, кто сам испытал ее тяготы и теперь желал ввести в заблуждение весь мир. К несчастью, когда человек открывал правду, ему уже нельзя было ничем помочь. А это была такая простая правда.

Любовь и боль — одно и то же.

 

Глава 16

МГНОВЕННЫЕ ПЕРЕХОДЫ

— Она сама на себя не похожа. — Макс придержал лошадь, стараясь удержаться рядом с более спокойным серым жеребцом мисс Уитерли. — Что случилось?

— Не знаю, — задумчиво протянула Синтия. — Она необычно тиха. Признаюсь, никогда не видела ее такой подавленной. Она обожает скачки и всегда радовалась им как ребенок.

Макс повернул голову, глядя на Пандору. Она сидела, как и другие женщины, по-дамски, держась очень уверенно и спокойно, однако он подумал, что ей больше шла мужская посадка.

Их взгляды встретились, и он приложив руку к шляпе, улыбнулся. Пандора ответила ему сдержанной, но дружелюбной улыбкой — так она поприветствовала бы любого знакомого.

Что, Бога ради, он такого сделал, чтобы заслужить столь холодный прием? Макс перебрал в памяти события прошлого вечера.

Ему казалось, он вел себя безупречно, разве что Пандоре не понравилось, как он очаровывал ее бабушку, но это было частью их игры. Должно было быть что-то еще.

Последний раз он видел Пандору после того, как мисс Уитерли закончила музицировать. Он разговаривал с Синтией, потом к ним присоединился Лори и…

— Мисс Уитерли, а может быть, Пандора ревнует?

Синтия с недоумением нахмурилась:

— Ревнует?

— Да, вас и меня.

Синтия широко распахнула глаза.

— Ерунда. У Пандоры нет никаких оснований… — Она замолчала. — Боже мой!

— Да? — спросил Макс, стараясь не показывать своей надежды.

— Однажды я упомянула, что если она не хочет выходить за вас замуж, — Синтия слегка покраснела, — то это сделаю я.

— Я польщен, — ухмыльнулся Макс.

— Не стоит. Это были те слова, которые человек обычно говорит в гневе, вовсе не собираясь их выполнять. Что мы будем делать, чтобы разубедить ее?

Макс опять посмотрел на Пандору. Она сидела, гордо выпрямившись, — идеальная дочь высокородного аристократа.

— Нельзя, чтобы она думала, будто между нами что-то есть, — заволновалась Синтия.

Идеальная Эффингтон. Идеальная графиня Трент.

— Милорд, — в голосе мисс Уитерли прорезалось нетерпение, — вы меня слышите? Что мы будем делать?

— Делать, мисс Уитерли? — Он не мог сдержать широкую ухмылку. Ревность могла означать только одно. — Ничего.

— Отличное утро, вы не находите? — Макс придержал лошадь рядом с лошадью Пандоры.

— Прелестное, — вежливо ответила она.

Боже, она не знала, что говорить. Как вести себя. Она не испытывала подобного замешательства с очень юного возраста, когда обнаружила весьма интригующие различия между девочками и мальчиками. С тех пор она ни разу не чувствовала себя так неуверенно или смущенно.

— Должен признать, что не ожидал увидеть столь многочисленную толпу. — Макс огляделся. — Человек сто, не меньше.

— Разумеется. Эффингтоны, гости и соседи. — Хотя вежливая улыбка так и осталась у нее на лице, внутри ее все сжималось. Неужели это она говорит таким скучным голосом? Сейчас, когда она наконец поняла свои чувства, она хотела быть с Максом каждое мгновение — и в то же время мечтала оказаться как можно дальше от него. — Скачки стали довольно значительным событием.

— Правда? — В его глазах плясали смешинки. Что его так веселит? Он же не знает о ее чувствах. Чудовище. — Расскажите мне о скачках.

— Скачки в Роксборо впервые были проведены много лет назад, когда герцогиня решила, что охота на лис крайне варварское дело. По крайней мере для лис.

— А так как она была одной из самых необычных женщин, никто не рискнул оспорить ее решение.

Необычных? Неужели он и ее включает в этот список?

— Она же не запрещала людям охотиться в других местах, Кроме того, самая интересная часть охоты — это не преследование лисы, а скачки по лесу.

Макс улыбнулся:

— Довольно сложно — проводить охоту на лис без лис.

— Да. Чтобы придать некий смысл, был определен маршрут, на котором специально создали препятствия. Так появились скачки в Роксборо.

Пандора кивнула в сторону мужчины, который давал указания всадникам.

— Этот человек руководит всеми скачками. Он заранее определяет маршрут и разбивает всех на группы.

— Надеюсь, мы составим одну из групп. Мы так похожи друг на друга.

— Вы так думаете? — Пандора почувствовала радость.

Очевидно, ее подозрения были беспочвенными.

— Жду не дождусь, когда это случится. — Макс говорил довольно легкомысленным тоном, но в его словах чувствовался скрытый смысл, отчего у Пандоры заныло в груди, Распорядитель скачек потребовал внимания, и все всадники обернулись к нему. Пандора наклонилась к Максу.

— В прошлом я всегда просила поставить со мной Синтию, но в этом году мне не удалось поговорить с ним. — Я была слишком занята, воображая всякие несуществующие вещи. — Она не так хорошо держится на лошади, как играет на музыкальных инструментах. Если она случайно попадет в вашу группу, пожалуйста, последите за ней.

— С удовольствием, — вежливо согласился Макс.

Бросив взгляд в сторону Синтии, Пандора заметила рядом с ней лорда Болтона.

— Ваш друг не отходит от нее. Я ему не доверяю.

— И я тоже, — задумчиво согласился он.

Пандора бросила на него внимательный взгляд. Неужели он беспокоится о Синтии? Может быть, его волнует внимание к ней лорда Болтона?

Пандора постаралась выбросить эту мысль из головы.

Она снова делает из мухи слона. Она поклялась себе больше не забивать голову подобной чепухой и вновь повернулась к распорядителю скачек.

К ее немалому облегчению, они с Синтией были включены в третью из пяти групп. Макс и Лори оказались в четвертой группе.

Макс пожелал ей удачи, затем, после небольшой паузы, спросил:

— Вы заметили, что я заработал очередное очко?

— Пожирающие людей кони? — проворчала Пандора.

Он ухмыльнулся и ускакал. Пандора смотрела вслед, жалея, что не может расхохотаться.

Мгновение спустя она оказалась рядом с Синтией.

— Доброе утро, — сказала Синтия с неуверенной улыбкой. Бедняжка, очевидно, была напугана предстоящей скачкой.

— Отличный денек, — весело сказала Пандора, отметив про себя, что день действительно стал намного лучше после разговора с Максом.

Необычная.

Она похлопала Синтию по руке.

— Постарайся расслабиться. Лошадь сразу же замечает, когда ее всадник нервничает.

Синтия нахмурилась и поерзала в седле.

— Мне всегда кажется, что я сейчас свалюсь, а до земли так далеко.

Пандора мгновенно вспомнила то множество случаев, когда все так и происходило.

— Старайся двигаться вместе с лошадью.

— Я попытаюсь.

Казалось, Синтия вот-вот расплачется. Куда же делась та уверенная в себе девушка, которой она была прошлым вечером? Пандора несколько мгновений смотрела на подругу, затем наклонилась ближе.

— Ты играешь на пианино словно ангел. Это настоящий дар. Я не могу даже спеть простенькую песенку не сфальшивив, не важно, как часто бы я ни пробовала — хотя я, конечно, не стану пробовать, учитывая реакцию окружающих…

На губах Синтии заиграла искренняя улыбка.

— Я хорошо обращаюсь с лошадьми, — Пандора пожала плечами, — но это не талант, а просто результат долгих тренировок. Чем чаще ты выезжаешь, тем лучше у тебя получается, и когда-нибудь…

— Я до этого не доживу, — сухо заметила Синтия, но было заметно, что ее настроение немного улучшилось.

— Ты же смогла продержаться два предыдущих раза, — сказала Пандора. — Переживешь и эти скачки. Не забудь, что ты можешь пропустить любое препятствие по своему выбору.

— В самом начале, в середине и в конце, — пробормотала Синтия.

Пандора рассмеялась.

Первая команда получила сигнал на старт, и всадники поскакали в лес, обмениваясь шутками и возгласами. Из соображений безопасности следующая группа отправлялась по маршруту только после того, как предыдущая преодолевала первые препятствия, так что их очередь наступала лишь через полчаса.

Пандора скороговоркой дала Синтии последние инструкции, и они двинулись вперед. Первые преграды были самыми простыми, даже Синтии не составило труда их преодолеть.

Пока все шло великолепно. Никто не упал, а Синтия расслабилась настолько, что могла наслаждаться Происходящим.

Время от времени Пандора видела Макса, который скакал в следующей за ними группе. Он держался на лошади с такой же уверенностью, с какой делал все остальное. Впрочем, она сильно удивилась бы, если бы это было не так.

Проклятый Трент, похоже, был действительно похож на древнегреческого героя, хотя ему еще рано праздновать победу.

Как всегда, группы всадников отчаянно сражались между собой, хотя призами были цветы, ленты и традиционные два фунта, которые было принято отдавать грумам. Заканчивались скачки грандиозным пикником на берегу озера.

Они приблизились к пятому препятствию, и Синтия натянула поводья.

— В прошлом году я закончила здесь, и хотя мне очень хочется продолжить, но это мне не по силам.

Пандора не стала разубеждать подругу, прекрасно понимая, что та права. Успех в подобных скачках сильно зависел не столько от умения, сколько от взаимопонимания между всадником и его лошадью, а Синтии предстояло еще многому научиться.

— Ты не одинока. — Почти половина женщин и даже несколько мужчин уже признали поражение и теперь ехал в стороне. — Может быть, ты и не продвинулась дальше, чем в прошлом году, но сейчас ты намного спокойнее.

Еще пара лет, и ты станешь отличной наездницей.

— Стоит побиться с тобой об заклад, — засмеялась Синтия.

Пандора улыбнулась:

— Боюсь, мне будет сложно выдержать еще один спор.

— Лучше я буду играть на пианино, а ты будешь скакать на лошадях.

— Согласна, — весело сказала Пандора.

Синтия присоединилась к наблюдателям, и Пандора продолжила скачку.

К тому времени, как ее группа оказалась перед последним препятствием, Пандора была вынуждена признать, что в этом году скачки были намного сложнее. К тому же прогулки неспешной рысью в Гайд-парке не слишком подготовили ее к скачкам в Роксборо. И все же она не сомневалась в том, что сможет удачно их закончить, и действительно взяла последний барьер. Затем Пандора присоединилась к остальным, ожидая, пока оставшиеся члены ее группы преодолеют все препятствия.

Впереди виднелось озеро. На берегу натянули тенты, под которыми было довольно прохладно, столы, как всегда, ломились от яств. Пандора с удивлением обнаружила, что сильно проголодалась. Да и те, кто уже закончил скачку, оставив лошадей на конюшенных мальчиков, набрасывались на еду, словно у них несколько дней во рту не было маковой росинки.

Внезапно раздался крик, и Пандора быстро повернулась в ту сторону.

Всадники, которые прекратили участие в скачках, с трудом сдерживали лошадей. Очевидно, из травы выскочил кролик, который испугал этих нервных животных Одна лошадь встала на дыбы, другая понесла куда-то в сторону.

У Пандоры бешено заколотилось сердце.

Синтия!

Пандора отчаянно пыталась выбраться из толпы окружавших ее всадников, но безуспешно.

— Смотрите! Они ее сейчас поймают! — закричал джентльмен слева от нее.

Пандора не отрываясь смотрела на фигурку Синтии, которая изо всех сил цеплялась за лошадь. За ней скакали двое, один чуть впереди другого.

Макс! И Болтон!

Их лошади были намного быстрее серого жеребца Синтии. Запаниковавшее животное неслось прямо к ограде.

Пандора, вскрикнув, сжала руки в кулаки.

Серый жеребец перескочил через ограду, и Синтия еле-еле удержалась на нем. Макс был уже практически рядом, лорд Болтон отстал всего на несколько метров. Макс потянулся, чтобы схватить поводья, но не смог.

— Давай, Макс, давай! — настойчиво шептала Пандора.

Она никогда еще не чувствовала себя такой беспомощной.

Макс вновь протянул руку. Боже мой, одно неверное движение, и все три лошади столкнутся и упадут, подминая под себя всадников. Пандора задержала дыхание.

Но уже в следующее мгновение Макс, схватив поводья, заставил остановиться лошадь Синтии. По толпе пробежал одобрительный шумок.

Макс спрыгнул на землю и, бросив поводья обеих лошадей Болтону, снял Синтию с седла и понес в сторону озера.

— Обрати внимание, — сказала внезапно появившаяся рядом с Пандорой тетя Абигайль, — как граф обращается со стадами домашних животных. — Она подчеркнула последнее слово.

Да уж, Макс успел вовремя. Синтия была так бледна, что могла в любой момент потерять сознание.

С другой стороны к Пандоре пробралась тетя Джорджина.

— Действительно, только посмотрите на него. Производит сильное впечатление, — она помедлила, — как ему удалось поймать ту серую скотинку.

Конечно, только поэтому он и взял ее на руки.

— Пандора, ты нас слышишь?

— Разумеется, — пробормотала Пандора, переводя взгляд с одной тетки на другую. На их лицах играла совершенно одинаковая довольная улыбка. Пандора нахмурилась. — Что вы сказали?

— Мы думаем, что граф настоящий герой, — весело заметила Джорджина.

— Словно из легенды, — закивала Абигайль, — он напомнил мне… Геракла.

— И мне, — согласилась Джорджина. — Особенно то, как он поймал ту скотинку.

Пандора прищурилась, глядя на теток. Внезапно она поняла причину их веселья.

— А вот и нет! — Она покачала головой. — Это слишком просто, чтобы считаться очередным подвигом.

— Чепуха! — возмутилась Джорджина. — Это должно считаться. Думаю, что и герцогиня согласится со мной.

— А я нет! — буркнула Пандора.

— Тем не менее, — Абигайль взмахом руки отмела все возражения, — граф получил седьмое очко.

— Неужели я единственная, кто не хочет сдаваться без борьбы? — Пандора окинула гневным взглядом одну тетку, потом другую. — Неужели его поддерживают все женщины нашей семьи?

Абигайль и Джорджина обменялись взглядом.

— Все, кроме твоей матери.

В голове Пандоры мгновенно мелькнул образ греческой чаши.

— Сомневаюсь.

— В любом случае она не стала ставить деньги на графа, — заметила Абигайль.

Пандора дала себе слово при первой же возможности поговорить с матерью.

— Поехали, Пандора, я умираю от голода. — Джорджина повернула лошадь к озеру.

— И я. Кроме того, надо сообщить графу Тренту, что он заработал себе еще очко, на тот случай, если он этого не заметил.

Пандора бросила взгляд на Макса, который нес Синтию.

— Думаю, он все замечает.

Она последовала за тетками, краем глаза продолжая наблюдать за Максом. Он всегда вел себя как джентльмен.

Герой. Его поведение по отношению к Синтии ничуть не тревожит ее, потому что оно ничего не означает.

И все же набранные Максом очки тревожили ее не так сильно, как вид Синтия на его руках.

— Я говорю. Макс, опусти ее или разреши мне самому ее нести. — В голосе идущего сзади Лори явно звучало раздражение. — Ты можешь вести этих проклятых лошадей, а я понесу мисс Уитерли.

— Спасибо за предложение, — Макс даже не сбавил шага, — но мне самому это нравится.

— Я могла бы пойти пешком, милорд, — с тяжелым вздохом сказала Синтия.

— Извините, мисс Уитерли. Я бы нарушил свой долг, если бы позволил вам идти. После всего, что случилось, вы едва держитесь на ногах.

— Возможно, но ведь мы с вами знаем настоящую причину, по которой вы отказываетесь отпустить меня?

Макс промолчал.

— Я бы сам мог нести ее, — вновь окликнул его Лори.

— Видите? Она смотрит на нас, — простонала Синтия. — Вы же знаете, что она может подумать. Почему вы хотите, чтобы она ревновала?

— Я не хочу этого, но глупо было бы не воспользоваться ситуацией. Подумайте, мисс Уитерли, что является причиной ревности?

— Думаю, вид своей лучшей подруги на руках у мужчины… — Синтия широко распахнула глаза. — Понимаю. Ревность — хороший знак.

— Очень хороший.

— Я хочу сказать, — раздраженно повысил голос Лори, что сам с удовольствием нес бы мисс Уитерли.

На лице Синтии появилась улыбка.

— Милорд, как вам кажется, в этих словах есть намек на ревность?

— Там гораздо больше, чем намек.

— Как интересно.

Макс, рассмеявшись, продолжил путь к озеру. Следует признать, что мисс Уитерли не слишком тяжела. Но ситуация была щекотливая, и он бы с удовольствием передал Синтию в руки Лори, если бы не опасался упустить возможность заставить Пандору ревновать.

Разумеется, он мог и ошибаться. Может быть, в ней говорит всего лишь оскорбленное самолюбие. Что еще ему необходимо сделать, чтобы узнать это наверняка?

 

Глава 17

ПРЕИМУЩЕСТВО

— Вам удалось усмирить Эффингтонов, — заметила Пандора, кивая в сторону своих родственниц.

Почти все участники скачек еще оставались на берегу озера. Кое-кто пробовал разложенные на столах деликатесы или оживленно обсуждал прошедшие соревнования, но большинство, как и Макс с Пандорой, просто прогуливались вдоль берега.

— Должен признать, это было легко, — улыбнулся Макс.

— Рада слышать, что вы не переутомились, — сухо заметила она.

— Вовсе нет, но когда я оказался в гостиной, окруженный столькими женщинами, то решил, что пришел мой конец.

— Они скорее попытаются приблизить его для меня, — пробормотала Пандора, оглядываясь на то место, где были расставлены столы. Ее тетушки и мать стояли рядом. Она не сомневалась, что предметом обсуждения была она с Максом.

— Я должна была догадаться, что это не простое совпадение, когда две тети оказались в моей команде, а герцогиня и моя мать в вашей. Какой отличный способ присматривать за нами и превратить столь незначительный поступок в геройский!

Макс безуспешно попытался сдержать улыбку.

— Я должна была раньше это понять, — хмуро сказала Пандора. — Они не только дали вам свое благословение, но и предложили помощь. Подумать только, вы «захватили стадо Гериона». — Она фыркнула. — Сейчас они спугнут для вас вепря.

— На это можно только надеяться, — скромно заметил Макс.

— Это нечестно. Вам помогают люди, не участвующие в игре.

— Я же предупреждал вас, что воспользуюсь любой помощью. Однако, — он помедлил, — вы тоже можете попросить помощь у кого хотите.

— Какая щедрость!

Он мог позволить себе эту щедрость, ведь на его стороне были все женщины ее семейства. Пора заказывать визитные карточки с надписью «Графиня Трент».

Пандора вздохнула:

— Вам они, кажется, понравились.

— Я думаю, главное — это понравился ли я им.

— Полагаю, вы можете быть в этом уверены.

— Они все очаровательны и умны. Они похожи на вас. Только они не возражают против нашего брака.

— Они знают вас не так хорошо, как я.

— Надеюсь, я смогу исправить это. Чем дольше я знаком с кем-то, тем с большей любовью он относится ко мне.

— Любовь? — Пандора попыталась засмеяться, но у нее не вышло. — Она не была частью нашего договора.

— Может быть, зря?

— Я еще не думала об этом, — солгала Пандора.

Странно. Она твердо сказала Болтону, что никогда не выйдет замуж без любви, но теперь не могла вымолвить ни слова в присутствии Макса.

Рядом на озере забили крыльями потревоженные гуси.

— Подумайте.

— О чем? — Она задержала дыхание.

Помолчав, он выдохнул:

— Еще не знаю.

У Пандоры упало сердце. А чего она ожидала? Пылкого объяснения в любви? Обещаний вечной преданности?

Учитывая испытания, которые она придумала для него, было бы хорошо, если бы он не стал презирать ее. Правда, по какой-то причине он настаивал на женитьбе. И ему нравилось быть в ее компании.

— Когда мы впервые встретились, вы сказали, что не хотите замуж. Почему?

— Я не против самого института брака, когда люди женятся добровольно и... с привязанностью с обеих сторон.

— Будет ли это с нами, когда я выиграю?

— Если вы выиграете?

— Когда я выиграю.

— Я согласна с условиями нашего соглашения.

— Это касается добровольности. А как же привязанность?

Привязанность? Такая же, как у пожилой леди к своей собачке? Или он имеет в виду любовь?

Какое-то мгновение ей очень хотелось рассказать ему о своих чувствах — просто забыть об осторожности и с головой кинуться в то пугающее блаженство, каким была любовь. Неужели он хотел услышать именно об этом? Может быть, он тоже заболел этой «болезнью»? И его привлекает возможность завоевать не только ее руку, но и сердце?

Страх и гордость заставили Пандору промолчать.

— Вы же приручили пожирающих людей коней, — легкомысленным тоном сказала она, — а уж любая живая женщина будет привязана к вам.

Он внимательно посмотрел на нее, словно пытался прочесть, что же скрывалось за ее словами. Затем отвел глаза, и они продолжили путь в тревожном молчании.

— Мисс Уитерли так же относится к замужеству, как и вы?

Синтия? Почему его волнуют ее взгляды на брак?

— Брак всегда интересовал Синтию.

— Понимаю, — пробормотал он.

Интересно, что он понимает? Конечно, его слова ничуть не встревожили ее. В противном случае она должна была бы признать, что ревнует, но она категорически отмела свои сомнения.

Мимо них пролетели три гуся.

Пандора оглянулась. Ее мать по-прежнему болтала с Абигайль, герцогини и Джорджины не было видно. Хорошо. Похоже, они нашли более интересную тему для разговоров, чем их с Максом судьба.

— Учитывая ваше нежелание выйти замуж или, правильнее сказать, выйти замуж за меня, — усмехнулся Макс, — то в случае моего проигрыша…

— Что обязательно и случится.

— Что вовсе не очевидно. Как вы проведете оставшуюся жизнь?

— Свою жизнь?

Этот вопрос застал ее врасплох. Она всегда знала, что не выйдет замуж без любви, но никогда не задумывалась, что будет делать, если так ее и не встретит.

Пандора прекрасно понимала, что не может до бесконечности выезжать на «балы невест». Она уже была одной из самых старых незамужних женщин на любом светском приеме. Еще год или два, и привлекательность ее независимой натуры померкнет. Джентльмены, которых сейчас привлекает ее красота, будут свататься к ней лишь из-за денег. Возможность встретить настоящую любовь исчезнет навсегда.

Она уже представила все эти перешептывания за своей спиной: «Я слышал, она была прелестна. Какой позор, что она закончила так плохо».

Может ли быть что-то более жалкое, чем постаревшая Шалунья?

К тому же у нее почти не было выбора. Она никогда не сможет стать гувернанткой. Даже если бы она хотела этого, у нее не было необходимых умений. И хотя жизнь куртизанки или леди свободного нрава казалась ей более привлекательной, она и здесь не обладала нужными познаниями. Как подозревала Пандора, талант для подобных занятий должен был проявиться гораздо раньше.

Она хорошо разбиралась в археологии, так что могла присоединиться к изысканиям своих родителей, и все же это не слишком ее привлекало.

Чего же она хочет на самом деле?

Она хотела Макса. Только она хотела его на своих условиях. Она бы предпочла стать полоумной одинокой старухой, на которую все показывают пальцами, чем выйти замуж за человека, который ее не любит.

— Пандора?

Пандора вернулась к реальности.

— Я не знаю.

— Вам не стоит волноваться. Когда я выиграю…

Она рассмеялась, и все ее тяжелые мысли исчезли.

— Если вы выиграете.

— Вам понравились скачки, граф Трент?

Пандора и Макс одновременно обернулись к герцогине и леди Джорджине.

— Очень, ваша светлость, — сказал Макс. — Жаль только, что наша группа так и не выиграла.

— О, но спасение вами мисс Уитерли было еще более впечатляющим, — сказала герцогиня. — Кроме того, на будущий год все можно исправить.

— На будущий год? — Пандора удивленно приподняла бровь.

Джорджина не обратила на это внимания.

— Мы можем присоединиться к вам?

— Разумеется, — галантно сказал Макс.

— Такой чудный день, и так хорошо гулять вдоль озера, — сказала герцогиня. — Жаль, — она махнула рукой в сторону воды, — что эти существа портят весь вид.

— Кто? — Пандора нахмурилась.

— Гуси, конечно.

— В этом году их действительно слишком много. — Пандора впервые заметила, что гуси заняли почти половину озера.

Джорджина скрестила руки на груди.

— Кто-то должен что-то сделать с этим.

Герцогиня кивнула:

— Они пугают лошадей и гоняют собак.

Пандора посмотрела туда, где лошади мирно щипали траву.

— Мне кажется, лошади не обращают на них внимания. И здесь нет ни одной собаки.

— Все равно, — твердо сказала герцогиня, — они мешают.

— Да-да! — Джорджина энергично закивала. — Они просто Стим… Стемп…

— Стимфалийские, — подсказала герцогиня.

— Стимфалийские? — рассмеялась Пандора. — Я… — Внезапно она осознала значение этого слова. — Я не думаю…

— Стимфалийские! — твердо сказала Джорджина. — И кто-то должен обязательно что-то сделать.

— Да, кто-то должен. — Герцогиня со значением посмотрела на Макса. — Вы не согласны со мной?

— Я — нет! — рявкнула Пандора.

— А я согласен, — медленно проговорил Макс. — Может быть, вы знаете, как этот кто-то сможет прогнать гусей?

Ее тетки обменялись взглядами.

Герцогиня пожала плечами:

— Надо кричать, я думаю.

— И размахивать руками, — добавила Джорджина.

— Это совсем не похоже на… — начала Пандора.

— Можно ли гонять гусей с берега, — спросил Макс, — или придется лезть в воду?

— Не думаю, — сказал Джорджина.

— Не обязательно, — поддержала герцогиня.

— Если это действительно Стимфалийские птицы… — Пандора видела, что ее протест бессмыслен. Но если Макс собирается получить следующее очко, то пусть хорошенько потрудится. — Невозможно избавиться от них, не промокнув.

— Хорошо. — Их взгляды встретились. В его глазах плясали огоньки. Сняв сюртук, он хотел отдать его Пандоре, но передумал. — Леди Джорджина?

— Буду счастлива.

Пандора, скрестив руки на груди, с негодованием уставилась на Макса.

Макс наклонился и прошептал:

— Это будет мое восьмое очко.

— Если вы не утонете, — прошипела она.

— Все возможно, — трагично отозвался он.

— Ха! — фыркнула Пандора. — Это такое мелкое озеро, что вам придется встать на голову, чтобы утонуть.

— Вы не хотите пожелать мне удачи, прежде чем я отправлюсь на битву со Стимфалийскими птицами?

— Это просто гуси, — проворчала Пандора. — Я пожелаю им удачи.

Макс выпрямился и укоризненно покачал головой:

— С гусями так трудно обращаться.

— У вас с ними много общего.

— Если я не вернусь, — он схватил ее руку и поднес к губам, — ваше лицо навечно останется в моей памяти. Ваш голос будет сопровождать меня на небеса, и даже ангелы побледнеют в сравнении с вами. А ваше имя будет последним, что я произнесу в этой жизни.

— Прекратите! — Пандора, смеясь, вырвала руку. Противный. Как он смеет заставлять ее смеяться, когда она так зла на него? Если она все же станет его женой, их ждет веселая жизнь.

Макс улыбнулся и, повернувшись к ее теткам, отвесил им глубокий поклон.

— Прощайте, леди.

Они царственно кивнули, словно он был воином, который отправляется на битву с драконом, но было видно, что обе еле сдерживают смех.

Макс прошел к тому месту, где у берега собралась большая часть стаи. Посмотрев на Пандору с улыбкой, он двинулся на птиц, громко крича им что-то неразборчивое.

Он размахивал руками и подпрыгивал. Некоторые птицы улетели, остальные замерли, недоуменно глядя на него.

Макс зашел в воду, продолжая кричать.

— Мне кажется, они приняли его за большую птицу без перьев, — пробормотала Джорджина.

— Они приняли его за дурака, — фыркнула Пандора.

— Знаете, — задумчиво сказала герцогиня, — он похож на влюбленного.

— Едва ли, — быстро сказала Пандора. — Он просто не хочет проиграть, а любовь здесь ни при чем.

Герцогиня бросила на нее удивленный взгляд:

— Влюбленный и глупый иногда почти ничем не отличаются друг от друга.

Макс прыгал на мелководье, хлопая в ладоши и громко крича.

Через несколько минут почти все гуси улетели.

Макс повернулся к ней и развел руки.

— Ну? — крикнул он.

Герцогиня зааплодировала, к ней присоединилась Джорджина, и вскоре хлопали все, кроме Пандоры. Макс театрально поклонился.

— Гуси скоро вернутся, — хмуро заметила Пандора.

— Как я понимаю, он должен был избавиться от них, — сказала герцогиня. — Там не было никаких слов о том, чтобы прогнать их навсегда.

Пандора покачала головой:

— Нет.

— Хорошо.

Ее тетки направились к гостям, которые окружили выбравшегося на берег Макса.

— Он мне нравится, — донеслись до Пандоры слова Джорджины. — А ей?

Пандора не разобрала ответа герцогини. Разумеется, он ей тоже нравился. Вопрос был только в том, нравится ли она ему?

— Даже промокший насквозь, он выглядит удивительно привлекательно, — раздался за ее спиной знакомый голос.

— Джиллиан! — Пандора обняла свою любимую кузину. — Когда ты приехала?

— Вчера вечером. Я участвовала в скачках. — Джиллиан бросила на Макса одобрительный взгляд. — Впрочем, неудивительно, что ты меня не заметила.

Пандора проследила за ее взглядом.

— Я была занята.

— Наслышана. — Джиллиан, дочь герцога, была на пять лет старше Пандоры. Овдовев, эта классическая английская красавица с белокурыми волосами и голубыми глазами стала широко известна в Лондоне как хозяйка вечеров, на которые собирались самые популярные политики, художники и музыканты.

— Думаю, ты уже все знаешь?

— Моя дорогая кузина, все в Лондоне знают о твоем споре с графом Трентом. Это лучшая сплетня сезона. Книги для записи пари полны ставок.

— Нечто подобное происходит и в нашей семье, — сухо сказала Пандора. — И ставят на Макса.

— Макса? — Джиллиан приподняла бровь.

— Так его зовут. — Пандора настолько привыкла называть графа по имени, что совершенно забыла, как неприлично это выглядит в светском обществе.

— И как его успехи? — Взгляд Джиллиан вернулся к Максу.

— Он только что заработал свое восьмое очко.

— Осталось всего четыре?

Пандора кивнула. Лондонские сплетники часто все преувеличивали, но в этом случае они были как нельзя более точны.

— Ты его любишь?

Пандоре очень хотелось ответить утвердительно, но даже Джиллиан она не могла признаться в этом. Кузина бы поняла ее, она сама выходила замуж по любви. Но все равно… Пандора пожала плечами.

— Неужели так называется то довольно неприятное чувство к нему, что я испытываю?

Джиллиан рассмеялась:

— Со временем станет легче. — Она чуть помедлила. — А граф?

Кто-то подал Максу бокал вина, а на плечи ему набросили одеяло. Пандора несколько мгновений смотрела на него, чувствуя, как внутри у нее зарождается знакомая тоска.

— Хотела бы я знать.

— Разве не является доказательством то, что он только что осознанно изобразил из себя нечто очень смешное? И все ради тебя.

— Он очень азартен. Он хочет выиграть.

— Он хочет тебя.

— Это я знаю, только не могу понять почему. Как приз?

Или он действительно любит меня?

— Ты можешь спросить его, — спокойно предложила Джиллиан, словно это было так же просто, как поинтересоваться, нравится ли ему погода.

— Я пыталась. Конечно, я не стала говорить: «Ты любишь меня?» Но я не раз предоставляла ему возможность сказать мне о своих чувствах. Какими бы они ни были.

— Пандора, — авторитетно сказала Джиллиан, — мужчины — очаровательные существа, иногда даже умные и более чем компетентные, чтобы выбрать лошадь или бренди, но когда дело доходит до любви, они мало понимают, что творится в их собственном сердце. — Она положила руку на плечо Пандоры. — Спроси его. Трент даст тебе честный ответ, а откровенность между мужчиной и женщиной не менее важна, чем доверие. И любовь.

— Я не могу. — Пандора отчаянно качнула головой.

— Потому что боишься ответа?

У Пандоры заныло в груди.

— Возможно. Кроме того, я боюсь вынудить его говорить о том, чего он не чувствует.

— Бедный Трент. С упрямством Эффингтонов справиться нелегко.

— Ты едва ли тот человек, который может говорить об этом.

Джиллиан засмеялась.

Пандора опять посмотрела на Макса.

— Что же мне делать? Как узнать о его чувствах?

Джиллиан нахмурилась:

— Мне всегда казалось, что отношения между мужчиной и женщиной похожи на те, что складываются во время охоты у собаки и лисицы.

Пандора негромко застонала:

— Мне так и говорили.

— Очень хорошая гончая будет преследовать лисицу, пока не упадет от изнеможения. Ленивая собака быстро потеряет интерес. Но собака, которая по-настоящему хочет поймать лису, не позволит помешать ей. Она будет преследовать жертву везде и всегда. — Джиллиан изучающе смотрела на Макса. — Он кажется мне очень целеустремленной гончей.

Пандора проследила за ее взглядом.

— Сейчас вероятность нашего брака сильна как никогда, но я не выйду за него замуж, если он меня не любит.

— Как ты сможешь избежать свадьбы?

— Не знаю. Но если я стала лисицей, то уж постараюсь убежать от гончей. — Макс повернулся к ним, улыбнулся и отсалютовал бокалом. — И постараюсь узнать, насколько серьезно он хочет меня поймать.

 

Глава 18

ПЕРЕРЫВ В ИГРЕ

— Что вы тут делаете? — Пандора уперла руки в бока.

Макс ответил ей безмятежным взглядом.

— Жду вас. Хотя, должен признать, я удивлен. — Он окинул ее долгим взглядом, что показалось ей одновременно раздражающим и восхитительным. — Вы опять надели мужскую одежду. Дважды за три дня — многовато для того, кто говорил, что «никогда этого не делает».

— За это мне надо благодарить вас. Ведь вы не забрали у меня эту одежду.

— Как я мог быть таким легкомысленным? Теперь ваша репутация погублена навсегда. Боже, как мне исправить свое злодеяние? Придумал. — В глазах Макса заиграли веселые искорки. Он шагнул к Пандоре и протянул руку. — Сейчас же отдайте мне эту одежду. Немедленно. Даже не спорьте.

Пандора хлопнула его по руке, тщетно пытаясь не рассмеяться.

— Жаль, что мои тети не знают, какое вы чудовище.

Макс театрально вздохнул:

— Разве? Мне кажется, они все знают. Они сказали, что лучшие мужья получаются из исправившихся распутников, и они считают меня готовым к исправлению.

— Только сами не берутся за это тяжелое дело.

— Они предоставили это вам.

— Как предусмотрительно! Надо не забыть поблагодарить их. А откуда вы узнали, что я утром приду в конюшню? — Пандора приняла решение в последний момент.

После долгой беспокойной ночи, наполненной снами о героях и гусях, она решила, что прогулка верхом поможет ей немного прийти в себя.

— Где еще вы могли быть? — с уверенностью сказал он. — После того, как во время вчерашней скачки вам пришлось подчиниться нормам этикета и сидеть на лошади боком…

— Я так всегда ездила, — твердо сказала Пандора.

— Жаль. Не понимаю, как женщинам удается удержаться в таком положении в седле. К тому же такая искусная наездница, как вы, должна чувствовать, насколько удобнее в мужском седле.

— Думаю, что да… — Странно, но раньше это особо не беспокоило ее. И только впервые со школьных времен попробовав мужскую посадку в седле, она осознала, что ей это нравится.

Макс словно прочел ее мысли. Радоваться ли ей этому или огорчаться?

— Я пришла, чтобы немного покататься верхом. — Пандора выпрямилась и оглядела стойла. — Макс, — озабоченно сказала она, — а почему здесь нет лошадей?

— Почему? — На его лице заиграла невинная улыбка.

— Макс! Где конюшенные мальчишки? Я знаю, сейчас довольно рано, но в прошлый раз здесь все равно была пара грумов. Где они?

— Думаю, что они вместе с лошадьми. Или на кухне.

Или в деревне. Или скорее всего…

— Макс! — Пандора стиснула зубы. Ей это совсем не нравилось. — Что вы сделали с ними?

Темная бровь поползла вверх.

— Вы говорите так, словно я убил их и бросил…

— Гусям? — резко закончила она:

Макс недоумевающе посмотрел на нее.

— Не думал, что вы скажете нечто подобное. Даже ради шутки.

— Я несерьезно…

— Разумеется, — задумчиво продолжил он, — если бы речь шла о дополнительных очках…

Мгновение Пандора переваривала услышанное, затем гневно сказала:

— Никаких дополнительных очков! Их у вас и так семь.

— Восемь.

— Семь, восемь, — она махнула рукой, — какая разница? — Она огляделась. — Так где же лошади? Я бы хотела покататься.

— Я счел, что всем обитателям конюшни лучше пару часов побыть в другом месте. Они скоро вернутся.

— Похоже, я задаю не те вопросы, да? — Пандора нахмурилась. — Главное, не где они, а почему их здесь нет?

Макс улыбнулся:

— Я так и знал, что вы догадаетесь.

— Очень хорошо, — огрызнулась Пандора. — Отвечайте!

— Хорошо. — Макс вошел в ближайший денник. — Лошади пасутся где-то в поместье, даже не знаю, где точно. Конюшенный люд вернется сюда через пару часов.

— Почему? — удивилась Пандора.

— Мне показалось, без них будет легче.

Макс вышел, держа в руках пару вил.

Пандора внезапно догадалась.

— Нет! — Она выставила руки вперед, словно чтобы загородить дорогу. — Я отказываюсь в этом участвовать.

Он протянул ей вилы.

— У вас нет выбора.

— Нет, есть. — Пандора заложила руки за спину. — Я никогда не обещала помогать вам.

— Правильно, но вы согласились сопровождать меня во время испытаний.

— Отлично. Я постою в сторонке и погляжу.

— Ваш отец поддержал бы меня. Прецедент был создан.

— Как это? — Пандора с подозрением смотрела на него.

— Вы же помогали мне в трактире «Лев и змея».

— Это другое дело.

— А ваша бабушка сказала бы, что вы не следуете духу соревнований…

— Духу? — Пандора была готова взорваться от ярости.

— ..она объявила бы меня победителем. Подозреваю, что ваши родители и тетушки тут же достали бы специальное разрешение на брак и проследили, чтобы мы обвенчались еще до конца недели.

— Они так не сделают, — упрямо возразила Пандора.

— Хотите поспорить?

В ее мозгу мгновенно возникли картины: Синтия с греческой чашей; Макс, разгоняющий гусей.

— Это несправедливо. — Она выхватила у него из рук вилы. — Вы лишь чудом очаровали моих родных.

— Да, но как только я приручил коней-людоедов, все встало на свои места. — Макс окинул взглядом конюшню. А вот и Авгиевы конюшни.

— Если уж нам придется работать, давайте приступим. — Пандора сделала два шага и остановилась. — Что мы должны делать? Я никогда раньше не чистила конюшни.

— Неужели? — сухо сказал Макс.

— Думаю, граф Трент также не очень опытен в этом деле?

— Не очень, но меня подробно проинструктировали. Основная часть работы состоит в том, чтобы заменить грязную солому на чистую.

— Грязную солому? — Пандора уставилась на пол ближайшего денника. Грязь была не единственной их проблемой.

— Вы можете просто присудить мне очко, — с надеждой предложил Макс, — учитывая мое желание выполнить подобное задание.

— Вам и так досталось слишком много очков «за красивые глаза». Это очко вы должны заслужить.

— Мне кажется, с гусями я заслужил, — пробормотал Макс.

Пандора сморщила нос.

— А теперь мне приходится работать вместе с вами. Ужас!

Макс улыбнулся и объяснил, что ей надо делать.

Они работали каждый на своем участке, изредка обмениваясь репликами. Она всегда считала загоны для лошадей довольно маленькими, но сегодня они казались ей огромными, как Виндзорский замок. Наконец она выпрямилась, потянулась и глубоко вздохнула.

— Макс, мы еще не закончили?

Он огляделся, продолжая ворошить солому.

— Думаю, мы можем остановиться в любой момент, как только вы решите, что я заработал очко.

Пандора, вздохнув, оперлась руками о вилы и смотрела, как он работает;

С каждым движением мускулы на плечах и спине напрягались, четко обрисовываясь под рубашкой. Он закатал рукава рубашки, обнажив крепкие бронзовые руки. Пандора представила себя в их объятиях. Это были руки героя.

Ее героя.

— Почему вы пошли в армию? — внезапно спросила она.

— Странное место для разговора на эту тему. — Макс говорил, не глядя на нее. — Жизнь в английской армии, несмотря на роскошную форму и великую историю, делает чистку конюшен похожей на отдых в раю. В этом причина того, что наследников богатых фамилий никогда не посылают служить.

— Тогда почему вы пошли служить?

— Неверные представления о чести и долге перед родиной, привитые мне отцом.

— Он не пытался отговорить вас?

Макс покачал головой.

Мысль о том, что Макс подвергал свою жизнь опасности, вызвала тупую боль в груди Пандоры.

— Но моя мать не разделяла его взглядов. — Он неожиданно усмехнулся. — Она не одобряла также и большинство моих взглядов.

— Да? — Пандора заставила себя говорить как можно спокойнее. — Думаю, мне стоит познакомиться с ней.

— Боюсь, вам не удастся избежать этого.

— Это было ужасно?

Макс пожал плечами:

— В конце концов она примирилась с этим.

— Я не о вашей матери, — засмеялась Пандора. — Я о войне.

Макс, выпрямившись, посмотрел на нее:

— Вы действительно хотите знать?

Пандора кивнула. Ей нестерпимо хотелось понять, что сделало этого человека таким.

— Хорошо. — Макс вернулся к работе. — Мой полк присоединился к войскам Веллингтона перед битвой при Талавере.

— Это была великая победа.

— Как сказать. Вещи видятся совсем иными с линии фронта. — Он немного помолчал. — Мы потеряли почти пять тысяч человек, включая двух генералов. Есть огромная разница между солдатами и офицерами, и часто те, кто выполняет приказы, более всего искусны в военном деле. Но все равно тяжело терять своего командира, даже если он совершенно некомпетентен.

— Что?

— Многие офицеры покупают свое продвижение по службе. Нередко они ведут людей в атаку, не представляя, что надо делать. — Макс стиснул зубы. — Это смертельно — знать о военном деле меньше людей, подчиненных тебе.

— Поэтому вы предпочитаете всегда быть первым?

Он нахмурился:

— Возможно, это был суровый урок. Блестящий ли ты тактик или последний дурак, они обязаны выполнить твой приказ. И твоя ошибка может стать причиной их гибели.

— А у вас были подобные неудачи? — тихо спросила Пандора.

— Нет, и я каждый день благодарю Господа за это.Мне хватило ума понять, что я не безгрешен, и учиться всему, чему смог научиться.

— Но ведь вы заслужили награды. Вы были героем.

Макс равнодушно улыбнулся, словно это не имело для него никакого значения.

— Герой — очень относительное понятие. Я делал чуть больше, чем от меня ожидали. Мне удалось сохранить жизнь моим солдатам и помочь нескольким офицерам, а генералы это ценят.

Пандора поняла, что ей не дождаться подробностей, да она уже и не была уверена, что хочет их узнать.

— Вам неприятно говорить об этом?

Он покачал головой:

— Прошло так много времени. Мне кажется, это было в другой жизни. — Он чуть помолчал, словно решая, продолжать или нет. — Когда умер отец и я унаследовал титул, то по существующим законам мог уйти со службы. Так я и сделал. Я был единственным, кто мог следить за поместьем и остальным имуществом. Все же… — он нахмурился, — было тяжело бросать своих людей. Впереди их ждали нехватка еды и медикаментов, задержка жалованья, немыслимая жара или холод, болезни… — Макс тяжело вздохнул. — Я вернулся домой и попытался забыть обо всем. Лори тогда лез вон из кожи, чтобы помочь мне. — Он с хитрецой взглянул на нее. — Можете себе представить, что он считал лучшим лекарством.

— Могу, — пробормотала Пандора. Это был ее первый год «балов невест», и она смутно помнила Макса: темноволосый, красивый мужчина, очень беспокойный, но гордый.

— После кратковременного забытья ко мне вернулась память о погибших, об искалеченных телах и душах, и я, уехав в поместье, провел там почти год. Меня изредка навещал Лори, но чаще всего компанию мне составляла бутылка бренди. Мне потребовалось много времени на то, чтобы разобраться и понять, что я видел и испытал. Думаю, тогда я был почти сумасшедшим. — Его взгляд остановился на ее лице. — Это беспокоит вас?

Несмотря на боль в груди, Пандора улыбнулась:

— Думаю, это зависит от того, сумасшедший ли вы сейчас.

— О, здесь нет никакого сомнения. — Он улыбнулся ей в ответ. — Я встретил Шалунью с Гросвенор-сквер и заключил с ней это дикое пари. Какой человек в здравом уме сделал бы это?

— Ни один из моих близких знакомых. — Она хотела произнести нечто легкомысленное, но ее слова, казалось, обрели иное значение.

— А вы хотели бы, чтобы я был близок вам? — Он продолжал улыбаться, но глаза его потемнели.

Пандора облизала губы.

— Если вы выиграете, у меня не будет выбора.

— А если я проиграю?

Да, если вы любите меня.

— Но ведь вы не собираетесь проигрывать?

— Нет, — твердо сказал он. — Не собираюсь. — Он отвернулся и вновь принялся кидать сено.

Пандора несколько мгновений следила за ним, гадая, как могли бы сложиться их отношения, если бы не это пари. Были бы его ухаживания такими же, как у других?

Влюбилась бы она в него в этом случае?

Возможно, но это было бы не так волнующе.

Пандора вернулась к работе, лениво вороша сено, но мысли ее были заняты одним вопросом.

Любит ли он ее?

Макс поднял на вилах копну сена и отбросил в сторону. Работа требовала только физических усилий, и голова его была занята мыслями о состоявшемся разговоре.

Он никогда и никому не рассказывал о своей службе в армии. Сейчас, по прошествии стольких лет, он уже примирился с тем, что ему пришлось пережить. И все же он был потрясен тем, что может спокойно говорить о войне, ужасы которой долгое время преследовали его. Он исцелился.

Пандора, похоже, понимала его. В ее глазах застыл весь ужас его рассказов, но она не осуждала его. И даже когда он описал свое бегство от мира, то время, когда он как бы лишился разума, он увидел в ее глазах только сочувствие.

Она была даже более необычной женщиной, чем он думал.

Странно, что эта девушка смогла понять всю горечь его жизни того времени, ведь она никогда не испытывала подобного страха или лишений. А может быть, и не странно. Ведь он собирался провести с ней остаток своей жизни. Это была его любимая женщина.

Женщина, которую он любит.

Он должен был признать это, хотя бы только для себя.

Пари или нет, но хочет ли он, чтобы она стала его женой не любя? Достаточно ли будет только его любви?

Нет. Его сердце сжали ледяные тиски. Если он не завоюет ее любви, он проиграет навсегда.

Может ли она полюбить его? А может быть, это уже случилось? Ревность — верный признак, но он не был уверен, что это чувство вызвано любовью к нему. Он мог только рассказать ей о своих чувствах в надежде, что она ответит ему тем же.

А если нет? Сможет ли он продолжать свою игру, зная, что она его не любит? Нет, лучше подождать и попытаться вначале узнать о ее желаниях.

— С меня довольно! — Пандора отбросила вилы в сторону и со всего размаху упала на солому. Закрыв глаза, она раскинула руки в стороны. — Сегодня состоится бал, а я уже устала.

— Вы не выглядите усталой. — Он прислонил свои вилы к стене и опустился на солому рядом с ней. — Вы выглядите очень привлекательной.

— Я чувствую себя какой угодно, только не привлекательной. Это ваша вина. — Она улыбнулась с закрытыми глазами. — Мне не стоило соглашаться.

— Тогда это ваша вина. — Он осторожно убрал с ее плеча несколько сухих стебельков.

— Что вы делаете?

— Убираю солому, — рассеянно ответил Макс. Он наклонился к ней и коснулся губами ее шеи, прекрасно сознавая, что допускает ошибку, но не в силах сопротивляться своему желанию.

— Макс! — Пандора вздрогнула.

— Да? — Он целовал ее, ощущая губами слабое биение жилки на шее. Еще немного, и он остановится.

— Это против правил.

— Извините. — Он глубоко вздохнул и попытался встать. — Я на мгновение забыл об этом.

— Макс. — Пандора, открыв глаза, схватила его за рукав. — Вы уже нарушали правила раньше.

— В настоящий момент это кажется…

— Макс. Нарушьте еще раз. — Она потянула его к себе. — Поцелуйте меня.

Он смотрел на нее. Ее щеки покрывал румянец, в волосы набилась солома, а ее нежное тело лежало перед ним словно подарок богов.

— Один поцелуй ведет к другому.

— Правда? — весело спросила она. — Возможно, стоит проверить.

Опустившись рядом с ней, он обнял ее и, притянув к себе, припал губами к ее теплому податливому рту. Он целовал ее очень нежно, сдерживая себя, отчаянно сопротивляясь желанию. Пандора вздохнула, и ее рот чуть приоткрылся. Его язык проник внутрь, касаясь ее языка.

Пандора обхватила его за шею. Ладони Макса скользнули ниже, ласково поглаживая ее спину, затем спустились вниз. У Пандоры перехватило дыхание, вздрогнув, она припала к нему всем телом. Его рука скользнула за вырез платья и коснулась ее груди. Пандора, вскрикнув, на мгновение замерла, но так и не прервала поцелуя. Он обхватил рукой ее грудь, ласково сжимая и большим пальцем описывая окружности вокруг затвердевшего соска.

Через мгновение он заметил, что она пытается снять с него рубашку, и почувствовал дуновение прохладного утреннего ветерка.

Оторвавшись от нее, он сел и одним рывком через голову снял рубашку.

— Мы должны остановиться, Шалунья, сейчас же, — хрипло прошептал он.

— Почему?

— Потому что через минуту я не смогу сдержаться.

— Хорошо, — пробормотала она.

Он закрыл глаза, отчаянно пытаясь усмирить свою плоть. Пандора положила руку ему на живот и легонько погладила его. Он мгновенно открыл глаза и с шумом втянул воздух. Ее рука поползла ниже, и он понял, что пропал.

Он лег на нее, раздвинув коленом ее ноги. Потом задрал рубашку, пока не показалась ее гладкая кремовая кожа.

Его губы спустились к ее груди. Пандора выгнулась под ним, затем опустилась на солому. Он нежно обхватил сосок зубами. Пандора запрокинула голову, ее руки вцепились ему в спину.

— Макс, о, Макс… — сдавленно прошептала она.

Он тяжело дышал. Их губы на мгновение встретились.

Потом ее губы коснулись его шеи и плеч. Он задержал дыхание. Ее рука скользнула ниже и остановилась, словно она не знала, что делать дальше — что она хочет делать дальше.

Он повторил ее движения, проведя рукой по ее плоскому животу, закрытому тканью бриджей, затем ниже, туда, где сходились ее ноги. Она сжала их, но он просунул пальцы, лаская самые потаенные места ее тела, пока она не застонала, раскрывшись. Его пальцы поглаживали влажную ткань, и ее бедра приподнимались навстречу этим ласкам.

— Пандора. — Он отодвинулся. В ее глазах полыхала страсть. Он хотел ее так, как ни одну женщину раньше.

Проклятие! Эта игра в героя оказалась очень сложной. Геройские поступки требовали намного больше усилий, чем он предполагал. Вот и сейчас настоящий герой никогда бы не воспользовался слабостью женщины, которую он любит. — Еще не поздно остановиться.

 

Глава 19

ТАКТИЧЕСКАЯ ОШИБКА

— Остановиться? Ты это однажды уже предлагал. — Она приподнялась на локтях и недоуменно посмотрела на него. — Почему ты хочешь остановиться?

Он с шумом выдохнул.

— Я могу не останавливаться. Просто я подумал…

— Ты собираешься выиграть это задание?

— Вне всякого сомнения.

— И тогда я стану твоей женой?

Он задумчиво кивнул:

— Этого я и добиваюсь.

Пандора посмотрела на него долгим, изучающим взглядом. Его волосы спутались, обнаженная грудь вздымалась при каждом вдохе. Глаза стали свинцовыми от желания и пылали огнем. Неужели простая похоть может так изменить глаза мужчины? У нее гулко забилось сердце. Нет. В его взгляде было гораздо больше, чем просто физическое влечение.

— А хочешь знать, чего добиваюсь я?

— Ты?

— Угу, — не разжимая губ, ответила Пандора.

Она хотела его, хотела, не задумываясь о последствиях, о будущем, о том, выиграет она или проиграет. Она знала, что никого в жизни не полюбит так, как этого мужчину, если вообще кого-нибудь полюбит. Она сбросила сначала один ботинок, затем другой.

— Мое сокровенное желание?

— Сокровенное?

Она протянула ему руки. Макс взял ее за запястья и помог встать. Она прижалась к нему и обвила шею руками, он обхватил ее талию.

— Помнишь, я подумала, что ты хочешь соблазнить меня, а ты не стал?

Он кивнул.

— Вот. — Она лизнула его плоский сосок, и Макс вздрогнул от ее прикосновения. — Я была очень разочарована.

Пандора была потрясена своим поведением. Как она может быть такой распутной?

Макс проглотил подступивший к горлу комок.

— Правда?

— А ты нет?

— О да! — Он судорожно вздохнул.

— Тогда… — Она посмотрела ему в глаза и поняла, что больше не надо слов.

Он помог ей снять рубашку, потом, едва касаясь бедер Пандоры, потянул бриджи вниз, они упали к ее ногам. Она подавила желание прикрыться и, не отводя глаз, смотрела ему в лицо. Он наклонился, чтобы снять ботинки, а потом быстро сдернул бриджи. Она хотела посмотреть на него, но не могла заставить себя опустить глаза. Он притянул Пандору к себе, она почувствовала между ног его горячую плоть. Ее колени задрожали, и она прильнула к нему и, чуть откинув голову назад, подставила свои губы для поцелуя.

Он целовал ее так жадно, что все ее страхи и сомнения унеслись прочь. Ей захотелось с той же жадностью поглотать его всего, раствориться в нем. Испытать безумие сжигающего ее желания.

Макс, крепко держа ее в объятиях, осторожно положил на солому. Его плоть словно огнем жгла ее. Ощущение мощного мужского тела под ее нежной ладонью было ошеломляющим, оно несказанно волновало ее. Руки ее совершенно не слушались ее разума, они жили самостоятельной жизнью. Она провела рукой по его бедру, пальцы ее сжали твердую, словно стальную плоть.

Он застонал:

— Боже, девочка…

Рука скользнула между ее ног, на мгновение задержавшись на мягком изгибе живота. Пальцы проникли в гущу завитков. Пандора затаила дыхание, А он касался ее влажного, горячего лона, пробираясь в ее глубины. Все вокруг исчезло, остались лишь ощущения его ласк и обволакивающее туманом страстное желание. Она трепетала от его прикосновений, удивляясь, что способна переносить это невыносимое напряжение, которое усиливалось с каждым мгновением. Еще чуть-чуть, и она взорвется и разлетится на миллион кусочков.

Внезапно он остановился и, прежде чем она успела запротестовать, оказался сверху. Затем медленно и осторожно вошел в нее.

Она замерла. Это пугало и в то же время возбуждало ее.

— Макс? — Она вся сжалась.

— Что?

— Ты знаешь, я раньше никогда не делала этого.

Он посмотрел ей в глаза:

— Знаю.

— Хорошо, пока только ты знаешь…

Макс покрыл ее лицо легкими, как перышко, поцелуями, заставив замолчать. Он все глубже проникал в нее, пока не дошел до преграды ее девственности.

— Милая, я… Я не хочу сделать тебе больно.

Она знала, что ее ждет, знала, что это неизбежно, Они зашли слишком далеко, чтобы остановиться. Да она и сама не хотела останавливаться. Ее мышцы напряглись.

— Продолжай, Макс. Пожалуйста.

Он начал осторожные движения. Прижавшись ртом к ее губам, он ощупывал языком их изящную форму. Ее возбуждение росло. Внезапно он сделал толчок и вошел еще глубже. Резкая боль пронзила ее, и она вскрикнула.

— Макс, нет! Остановись. Сейчас же.

— Подожди, — прошептал он, уткнувшись губами ей в шею. — Потерпи. Подожди немного. Боль пройдет.

Он продолжил медленные, плавные движения, и она стиснула зубы, чтобы не кричать от боли. Остановиться сейчас, вероятно, было бы нарушением правил игры, хотя на какое-то мгновение у нее мелькнула мысль, что удовольствия, которое она уже испытала, было бы достаточно.

Боль постепенно ушла, сменившись нарастающим напряжением. Она начала осторожно двигать бедрами, пытаясь попасть в ритм. Он ускорил движения. Удовольствие все нарастало.

Она вцепилась Максу в плечи, и все ее тело изогнулось в безумном экстазе. Она слышала стук его сердца, и ее тело вздрагивало ему в такт. — Ее все быстрее засасывал водоворот волшебных чувств…

Внезапно что-то взорвалось внутри ее, и волна удовольствия захлестнула ее, лишая способности думать. Макс крепко держал ее в объятиях, содрогаясь всем телом. На какое-то мгновение, а может, на вечность они словно слились друг с другом, бросая вызов времени и пространству.

Она принадлежала ему, он ей.

— Я даже не представляла… — Она уткнулась лицом ему в плечо и захихикала. — О, Макс, это было…

— Изумительно? — прошептал он и крепче прижал ее к себе.

— Изумительно. — Она вздохнула.

Сердце Макса воспарило. Она любит его. Наверняка.

Это читалось в каждом ее взгляде, в каждом поцелуе, в каждом прикосновении. — Итак, — он легонько куснул ее за плечо, — мы завершили чистку Авгиевых конюшен?

Пандора подняла голову и лучезарно улыбнулась, отчего его сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

— Полагаю, ты заслужил это очко.

Он провел губами по ее лбу.

— Макс, — она снова прижалась к нему, — о чем ты думаешь?

— О том, что на соломе чертовски неудобно.

Она рассмеялась.

— А еще?

— Еще я думаю, какой же я счастливый, — тихо произнес он.

— А еще?

— Я счастлив, что эта дурацкая игра подходит к концу.

Она отпрянула и нахмурила брови.

— К концу?

— Нет смысла продолжать.

— Нет смысла? — Ее голос звучал ровно, но в глазах появилось странное выражение.

— Конечно. Теперь тебе придется выйти за меня замуж.

— Придется выйти замуж? — медленно повторила Пандора.

— Конечно. Другого выбора нет.

— Ты думаешь только об этом?

— Да. — О чем еще ему следовало думать? В глубине души он понимал, что это не правда, но слово уже слетело с губ. — Да, конечно.

— Понятно. — Она села и, схватив бриджи, прикрыла ноги. — Скажи, Макс, почему мне теперь придется выйти за тебя замуж?

— Потому что ты обесчещена. — Он не смог сдержать улыбки. — Я обесчестил тебя.

— Но я не чувствую себя обесчещенной.

Он нахмурился. Не может же она не понимать, чем закончилась их любовная игра.

— Ты ошибаешься. И единственный способ спасти твою честь — выйти за меня замуж.

— Моя честь не пострадала, благодарю покорно, — решительно возразила Пандора. — А теперь, будь любезен, отвернись, пожалуйста.

— Хорошо, только тебе не кажется, что сейчас немного поздно проявлять стыдливость? — Он поднялся и повернулся к ней спиной. Что, черт побери, нашло на эту женщину?

— И оденься.

Он поднял бриджи и надел их. По шороху одежды за спиной он понял, что и она поспешно одевается.

— Пандора? — позвал он. Никакого ответа. — Ты понимаешь, что теперь наш брак неизбежен?

— Нет, не понимаю. — Ее голос звучал холодно и резко. — Если ты думаешь, что можешь получить то, чего хочешь, при помощи легкого флирта в конюшне…

Легкого флирта?! Он натянул рубашку и, обернувшись, посмотрел ей в лицо.

— Ты именно так называешь то, что сейчас произошло между нами?

— А ты думал, что это было?

Гнев и смущение боролись в нем.

— До этого мгновения я считал это тем, что хотелось нам обоим.

— Одно дело — соблазнить…

— Соблазнить? — фыркнул он. — Тебя едва ли можно назвать соблазненной.

Ее голубые глаза потемнели от гнева.

— Одно дело — соблазнить женщину моего положения, чтобы получить помощь, и совсем другое — сделать это… — Она взмахнула рукой. — Сделать это…

— Для чего? — Его глаза сузились.

— Сделать это... чтобы хитростью сорвать игру и вынудить меня выйти за тебя замуж. Это непорядочно.

Макс молча смотрел на нее, пытаясь подобрать нужные слова:

— Ты думаешь, что я сделал... мы сделали это только поэтому?

— А ты так не считаешь?

Конечно, эта мысль приходила ему в голову. Он заколебался на долю секунды, но этого оказалось достаточно.

— И я так считаю. — Сердитым движением головы Пандора отбросила черные волосы за спину. Она уже оделась и, развернувшись, направилась к выходу. — Этот подвиг ты совершил, но осталось еще три, а время заканчивается. Не надейся, что остальные будут такими же легкими.

— Легкими? Ха! — Он проводил взглядом ее удаляющуюся фигуру. — Мне придется всю оставшуюся жизнь выбирать солому из волос.

— Это самое меньшее, что ты заслужил! — Она внезапно обернулась и посмотрела ему в лицо. В ее глазах блестели слезы. — Выиграю я или нет, но я скорее дам стервятнику вырвать у меня из груди еще бьющееся сердце, чем когда-нибудь выйду за тебя замуж! И еще. Я была не права, когда сказала, что ты чертовски хорошо целуешься.

— По-моему, всего несколько минут назад ты наслаждалась моими поцелуями, — возразил он.

— Несколько минут назад я была неопытной девственницей. А теперь, когда у меня есть опыт обесчещенной женщины, я вижу, что ошибалась. — Она вышла из конюшни.

— На меня раньше никто не жаловался. Ты несправедлива! — крикнул ей вслед Макс.

Что за безрассудное создание! Из всех упреков выбрать именно то, что он плохо целуется. Он же видел, как она трепетала от каждой его ласки, каждого поцелуя. Возможно, он чересчур пылок в отношениях с женщинами. Но когда любишь…

Боже, простонал он. Почему он не сказал ей, что любит ее? У него была такая изумительная возможность, и он упустил ее.

Пандора страдает, и как ее винить за это? Он вел себя как бесчувственное, надменное животное. Ему придется искупить свою вину. Сегодня же ночью. Он признается ей, что любит ее. После того, что произошло в конюшне, ему незачем ждать ее ответа. Он уверен, что она разделяет его чувства.

Макс направился к дому. Внезапно что-то укололо его чуть пониже левой ягодицы. Он остановился и потянул ткань бриджей, но неприятное чувство не проходило. Придется терпеть, пока он не вернется в свою комнату.

Проклятая солома!

— Вот тут я и поняла, какую она допустила ошибку…

Подходящие случаю слова слетали с губ Пандоры, лицо ее не покидала вежливая улыбка, но если бы кто-нибудь спросил ее, о чем, собственно, беседуют с ней гости на балу бабушки, она вряд ли смогла бы ответить.

Она никогда ни от кого не пряталась, но сейчас, когда она стала падшей женщиной, ей хотелось исчезнуть. Спрятаться от всего мира, а главным образом от себя самой.

Конечно, она не ощущала себя обесчещенной — она понятия не имела, как должна себя чувствовать женщина в таком положении, но мысли ее путались.

Она все еще не могла до конца в это поверить. Господи, она потеряла невинность! Нет, не потеряла, как теряешь перчатку или веер. Она отшвырнула ее, и с огромным наслаждением.

Это, может быть, был самый прекрасный момент в ее жизни, который она когда-либо испытывала и какой, возможно, больше никогда не повторится. Никогда, даже в самых своих тайных мечтах она не представляла, что значит находиться в объятиях Макса.

— Мисс Эффингтон?

Ее собеседник выжидающе смотрел ей в лицо. В любой другой момент Пандора с удовольствием поговорила бы с гостями, но этим вечером она не могла найти силы для светской болтовни.

— Простите меня, пожалуйста, — произнесла она с извиняющейся улыбкой. Я отдала невинность мужчине, который, как я думала, любит меня, а оказалось, что он просто хотел вынудить меня выйти за него замуж, поэтому у меня нет желания вести пустые беседы с малознакомыми людьми. — Я только что вспомнила, что мне нужно идти.

Пандора вежливо кивнула и пошла прочь, старательно изображая на лице озабоченное выражение.

Она прошла сквозь толпу гостей, едва ли замечая приветствия, несущиеся со всех сторон. Даже когда дочери Джорджины — Кассандра и Филадельфия, ее кузины и почти ровесницы — попытались заговорить с ней, она извинилась и пошла прочь. Они сгорали от нетерпения поговорить о Максе, а ей этого вовсе не хотелось, хотя все ее мысли были только о нем.

Как она раньше не поняла! Макс хотел выиграть. И только.

О Боже, как больно это сознавать. Она никогда не думала, что эта мысль может так сильно ранить ее, и не представляла, как дальше будет с этим жить. Ей казалось, что у нее из груди вырвали сердце. Горючие слезы жгли ее, и она пыталась не разрыдаться. Пандора гордо приподняла подбородок. Она не прольет ни единой слезинки! Во всяком случае, здесь. При людях.

Сколько будет длиться эта мука? Сколько еще пройдет времени, прежде чем она обретет душевное равновесие?

Когда она снова станет сама собой?

Пандора взяла бокал шампанского с подноса проходившего мимо слуги и задумчиво сделала глоток. Слезы тоже были для нее новым ощущением. Она никогда раньше не плакала из-за кого-либо и вообще не могла вспомнить, когда плакала в последний раз. Любовь принесла ей разнообразие неизвестных ранее неприятных чувств: смущение, ревность и эту острую душевную боль.

Пандора окинула взглядом заполненный гостями зал для танцев. Макса не было видно, но она сомневалась, что он поступит как порядочный человек и вернется в Лондон.

Овладев ею, он таким образом добился победы и не уедет, не потребовав приза.

Пандора старалась не думать об их предстоящей встрече. Что он скажет?

И что скажут все вокруг? Ее удивляло, что присутствующие на балу еще не судачат о ее падении. Она привыкла быть в центре сплетен, но была уверена, что Макс никогда не предаст огласке то, что произошло между ними. Тем не менее она не могла отделаться от неловкого чувства, будто каждому известно о случившемся в конюшне. Может, она изменилась и теперь все видят свидетельства ее порочности?

Конечно, нет. Это всего лишь угрызения совести и плод ее разгулявшегося воображения. Этого никогда не случалось раньше, но и ее проступки никогда не были столь серьезны. Она залпом допила шампанское и подумала: неужели ей действительно предстоит жить всю жизнь с прозвищем Шалунья? Ах, впрочем, какое это имеет значение после того, как она потеряла и сердце, и невинность?

— Мисс Эффингтон, могу я пригласить вас на танец?

Перед ней стоял высокий красивый джентльмен с грустным лицом и приятными глазами. Она смутно припомнила, что видела его на скачках.

— Конечно, — пробормотала она, ставя пустой бокал на поднос, и в сопровождении нового партнера заскользила в танце, Слава Богу, это не вальс. Ее бабушка обожала вальсы и настаивала, чтобы их исполняли чаще других танцев. Меньше всего Пандоре сейчас хотелось оказаться в объятиях мужчины. Любого мужчины.

Она без усилий выполняла па кадрили, почти не думая, что делает. Ее взгляд скользил по сторонам. Ее бабушка-герцогиня и ее мать сидели на возвышении и вели тихую беседу. В этом не было ничего странного, если бы не их постоянные взгляды в ее сторону.

Она выполнила поворот и заметила, что ее тетя разговаривает с Синтией. Синтия бросила взгляд на Пандору и поспешно отвернулась, словно хотела что-то скрыть. Неужели она смущена или стыдится ее? У Пандоры вспыхнули щеки. Синтия кивнула ее тете, и они разошлись в разные стороны. Синтия проскользнула мимо колонн, делая вид, будто разглядывает танцоров, затем направилась к двери, ведущей на террасу, и исчезла. Что это значит?

Пандора хотела последовать за ней, но вовремя сообразила, что, покинув своего партнера в середине танца, привлечет к себе ненужное внимание. А танец, казалось, никогда не кончится. Она больше не видела дверей террасы. Несколько движений, и она снова видит их. Внезапно двери распахнулись, и вошел Макс.

Пандора чуть не вскрикнула. Перед глазами все поплыло, к горлу подступила тошнота. На мгновение ей показалось, что она сейчас потеряет сознание. Макс был на террасе с Синтией. Это уже не пустая фантазия — ее подруга улизнула из зала для тайного свидания с лордом Трентом.

Танец наконец закончился. Пандора пробормотала партнеру слова благодарности и распростилась с ним. Взяв новый бокал шампанского, она заставила себя рассуждать логически и разумно.

Нужно продумать план действий. Она не знала, хочет ли Макс все еще жениться на ней. А если и хочет, то это, очевидно, не имеет никакого отношения к любви. Она не может позволить ему выиграть, но ведь осталось всего три испытания. Как остановить его? Похоже, сейчас она ничего не сможет предпринять.

— А ведь мы никогда с вами не танцевали? — услышала она за спиной голос Макса.

Она сделала глубокий вдох и обернулась. И в ту же секунду поняла, что нужно сделать, чтобы спасти то, что осталось от ее гордости и разбитого сердца.

Пандора склонила голову и одарила Макса своей самой лучезарной улыбкой. Той самой, которую освоила перед первым выходом в свет. Той самой, которая сейчас стала ее второй натурой. Той, от которой ямочки на ее щеках становились глубже и перед которой невозможно было устоять.

Он удивленно раскрыл глаза, и довольная улыбка озарила его лицо.

Пандора решила, что Макс никогда не узнает, что он разбил ее сердце. Она никогда не признается ему в своих чувствах.

 

Глава 20

ОТЛИЧНЫЙ РОЗЫГРЫШ

Пандора томно и соблазнительно посмотрела на него сквозь густые ресницы.

— Неужели, милорд? — Ее голос прозвучал чуть хрипловато и удивительно чарующе.

— Да… — У Макса вдруг пересохло во рту, и он с трудом произнес:

— Никогда.

— Боже мой, как же нам удалось этого избежать? Мне кажется, мы уже многое делали вдвоем. — Выражение ее глаз и голос были столь соблазнительны, что Макс судорожно проглотил подступивший к горлу комок.

Он как загипнотизированный смотрел на Пандору. Желание, горячее и неутолимое, охватило его.

— Вы сегодня великолепно выглядите, — произнес он наконец.

— О, милорд, вы говорите комплименты. — Не сводя с него глаз, она выпила глоток шампанского.

Видит Бог, он все готов сделать для этой женщины. И для того, чтобы обладать ею.

— Я вижу, вы на меня больше не сердитесь.

— Как может женщина в здравом уме сердиться на вас!

— Великолепно. — Он облегченно вздохнул. Похоже, она искренне рада видеть его. — После того как мы расстались сегодня утром, Я, право, боялся, что…

— Боялись? Граф Трент боялся? — Она весело засмеялась. — Неужели? Вы же герой. Не могу представить, что вы чего-то боитесь.

— Нет, беспокоился — будет точнее. Я полагал, что вы… — Он задумчиво посмотрел на нее. — Я полагал, что вы…

— Полагал — что? — Ее глаза невинно расширились. — Перестану вас замечать? Буду избегать? Схвачу бутылку шампанского и разобью о вашу голову? Может быть, застрелю вас? — Она ослепительно улыбнулась. — Подобная чушь никогда не пришла бы мне в голову.

— Не пришла бы? Почему?

— Как вы хорошо знаете, меня ничто не собьет с цели. — Она допила шампанское, взмахом руки подозвала слугу и отдала бокал. — К счастью для нас обоих, я гораздо лучше танцую вальс, чем стреляю.

— Это действительно счастье, — пробормотал он, предлагая ей руку.

Она взяла его под локоть и одарила взглядом, который без преувеличения можно было назвать восхищенным. Даже слишком. Она никогда раньше так не смотрела на него.

Восхищение было искусственным и слишком слащавым.

И это на нее не было похоже.

Макс провел ее к танцующим и обнял, мгновенно вспомнив, как изумительно ее тело подходит его телу, и еле сдерживаясь, чтобы не притянуть ее ближе. Но ему бы это и не удалось. Несмотря на кокетство и чувственные взгляды, она держала его на таком расстоянии, что ей позавидовала бы самая строгая матрона. Нет, теперь он не сомневался: Пандора в бешенстве.

Они закружились по залу с такой легкостью, словно всю жизнь танцевали вместе. Словно их тела и души были созданы друг для друга. Господи, как она этого не видит?

— Я много думала о том, что вы сказали сегодня утром, — произнесла Пандора небрежно, будто говорила о погоде.

— Да? О чем же? — осторожно полюбопытствовал он.

— О том, что наш брак неизбежен. Чтобы спасти мою честь.

— Понятно. — Он отвел взгляд и оглядел зал. — И что?

— Я благодарна за ваше великодушное предложение, но должна отклонить его. Это просто не совсем… — Он посмотрел на Пандору, и она закончила: — в духе нашей игры.

— Очень хорошо.

— Очень хорошо? — Ее глаза округлились. — Я ожидала, что вы будете возражать.

Он увидел, что Лори танцует с мисс Уитерли, и прикинул, сколько кругов по залу им придется сделать, чтобы приблизиться к этой паре.

— Вы мне больше нравитесь обесчещенной, — с улыбкой произнес он.

Выражение ее лица не изменилось, разве чуть напрягся подбородок и вызывающе блеснули глаза.

— Похоже, теперь передо мной открывается целый мир новых возможностей.

— Возможностей?

Она явно подразумевала что-то весьма неприятное для него.

— Конечно. И за это я должна поблагодарить вас.

— Меня?

— О, я имела в виду не сегодняшнее утро, хотя и его тоже. Ведь именно вы посоветовали мне подумать о будущем. Теперь у меня достаточно опыта, чтобы выбрать себе подходящее занятие.

От мысли, что Пандора окажется в объятиях другого, у Макса защемило сердце. Не раздумывая, он притянул ее ближе и посмотрел прямо в глаза.

— И этим занятием может стать исполнение роли моей супруги.

— Я не выйду за вас замуж, если вы проиграете.

Краем глаза он заметил мисс Уитерли и остановился так внезапно, что Пандора уткнулась ему в грудь. Он совершенно забыл о Синтии. Сейчас она стояла лицом к Лори недалеко от родственников Пандоры — там, где ей и подобало находиться.

— Что здесь происходит? — пробормотала Пандора.

— Возможно, сейчас узнаем, — ответил Макс, и они направились сквозь толпу танцующих к этой паре.

Мисс Уитерли мельком взглянула на Макса и снова перевела взгляд на Лори. Потом взмахнула рукой и влепила лорду Болтону звонкую пощечину.

— Господи! — ахнула Пандора.

Лори схватился за щеку и ошеломленно открыл рот.

Музыка смолкла, и все присутствующие обернулись в их сторону. Вдовствующая герцогиня поспешно махнула музыкантам, и пары вновь закружились в танце, стараясь, однако, не упустить ни одной подробности разгорающегося скандала.

— Не могу поверить, что вы посмели предположить такое, — дрожащим голосом произнесла мисс Уитерли, и Макс не смог скрыть своего восхищения. Эта девушка гораздо храбрее, чем он предполагал.

— Что? — Глаза Лори округлились. — Что я такого сказал?

— Неужели он посмеет ударить ее? — прошептала Пандора.

Они с Максом остановились неподалеку.

— Вы сами отлично знаете, что сказали. И на что намекали. Вы... вы… — мисс Уитерли вспыхнула, — вы ничтожество!

— Он просто зануда, — произнесла Абигайль.

— Я всегда говорила то же самое, — кивнула Джорджина.

— Подождите минуту! — с негодованием воскликнул Лори. — У меня много недостатков, но занудой меня никак нельзя назвать. Я очарователен и занятен. Среди моих друзей…

— Он зануда, — вздохнула Кэтрин.

— Без всякого сомнения, — покачала головой Абигайль. — Самый настоящий зануда.

— Зануда? — Пандора бросила на Макса взбешенный взгляд.

Но Макс не обратил на нее внимания и направился к Лори.

— А теперь, Болтон, извинись перед мисс Уитерли. Сейчас же;

— За что? — Лори метнул взгляд на мисс Уитерли, но та надменно отвернулась. — Я не сделал ничего, за что следовало бы извиняться.

— Тем не менее, — произнес Макс сурово, — ты должен извиниться, если не хочешь, чтобы мы решали этот вопрос в саду.

Лори прищурился и изучающе посмотрел на Макса.

Макс почувствовал, что еще мгновение, и Лори совершит непоправимую ошибку. Его нужно немедленно увести отсюда.

— Очень хорошо, — медленно произнес Лори, — в саду.

Он направился к дверям, ведущим на террасу. Макс последовал за ним.

— Ловко вы с ним, лорд Трент, — сказала вдовствующая герцогиня. Он замедлил шаг и кивнул, еле сдерживая улыбку. — Ты видела, Пандора, как он управился с занудой?

— Такое нельзя было не заметить, бабушка.

Взглянув в глаза Пандоре, Макс невольно вознес хвалу Богу, что у нее нет с собой пистолета.

— Ты знаешь, что это значит, дорогая? — сказала герцогиня не терпящим возражения тоном.

— Конечно, знаю. — От голоса Пандоры у него все похолодело. — Поздравляю с победой ж еще одном испытании, лорд Трент. Радуйтесь, завтра мы вернемся в Лондон, и будьте уверены, что даже при отсутствии коней-людоедов пройти последние испытания будет гораздо сложнее, чем вы предполагаете.

— Сомневаюсь, — как можно увереннее возразил он. — До сих пор особых трудностей не было.

В его словах Пандоре почудился весьма прозрачный намек на то, что произошло в конюшне, — Но разве не должны испытания становиться сложнее по мере приближения к финишу? — Она улыбнулась одними губами, с вызовом глядя на Макса. — Спокойной ночи, милорд.

Она поклонилась бабушке и остальным дамам, повернулась и пошла прочь. Макс мгновение смотрел ей вслед, понимая, какой ошибкой было не принимать в расчет, что она может так рассердиться. И впервые с того момента, как они заключили сделку, он подумал, что может проиграть.

Решительно отогнав эти мысли, он поспешил за Лори на террасу.

— Лори?

— Я ничем не обидел ее, Макс. — Лори вышел из тени с мрачным выражением на лице.

— Лори, я…

— Совсем ничего. — Он машинально прикоснулся к щеке. — По крайней мере ничего, заслуживающего это.

— Лори, все дело…

— И предупреждаю, если ты хочешь ударить меня, чтобы выиграть еще одно задание, я буду вынужден ответить тебе тем же.

— Лори… — Этот парень даст ему сказать хоть слово?

— Хорошо, я признаюсь. — Лори скрестил руки на груди. — Возможно, я неудачно выразился насчет того, что она пытается вести в танце, но, черт возьми, Макс, я всегда гордился своим умением танцевать.

Макс чуть не покатился со смеху.

— Лори…

— А даже если и так, я не думаю, что за это надо раздавать оплеухи. Я же не сказал, что она плохо танцует, не бросил тень на ее характер из-за того, что она все время старается вести в танце. Собственно говоря. Макс, — нотки отчаяния зазвучали в его голосе, — она, возможно, даже…

— Нравится тебе?

— Может быть, — неопределенно произнес Лори. — Может быть, даже больше чем нравится.

— Понятно.

— Знаешь, Макс, ты зря говоришь в таком тоне, все совсем не…

Дверь на террасу раскрылась, и появилась мисс Уитерли.

Макс улыбнулся.

Мисс Уитерли засмеялась.

Лори нахмурился:

— Знаешь, это совсем не смешно. Только что ты был в ярости и собирался защищать ее че… — Он смотрел то на Макса, то на мисс Уитерли. — Это был розыгрыш?

— И великолепный. — Макс отвесил Синтии глубокий поклон. — Благодарю за отличную работу. Примите мою благодарность.

Она присела в кокетливом реверансе.

— Была рада помочь вам.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Лори.

Мисс Уитерли подошла к нему.

— Я предупреждала вас, что сделаю все для победы графа Трента. Это была моя идея — пригласить вас сюда. За вами нужен глаз да глаз, Лоуренс.

Лоуренс?

— Вы унизили меня перед всеми. Вы выставили меня дураком, — с обидой произнес Лори, но Макс не смог определить, что в его тоне искренне, а что наигранно ради того, чтобы вызвать сочувствие. — Мне следовало знать, что не нужно ездить к Эффингтонам. От этого семейства можно ожидать чего угодно.

Макс нахмурился:

— Что вы…

— Хватит. — Мисс Уитерли сжала кулаки и смерила Лори суровым взглядом. — Вам следует узнать, если вы еще не поняли: Эффингтоны, по крайней мере женщины, знали, что это розыгрыш.

— Это совсем не походило на розыгрыш. — Лори потер щеку. — Было очень больно.

— Прости.

Мисс Уитерли коснулась рукой щеки Лори, и Макс внезапно подумал, что они удивительно красивая пара. Льющийся из приоткрытых дверей свет превратил их белокурые волосы в золото и серебро, а стройные фигуры казались воздушными. Они выглядели словно герои волшебных сказок.

— Ничего страшного… — Лори поднес ее руку к губам.

— Э… Лори! — окликнул его Макс.

Лори обнял Синтию за талию и притянул к себе.

— Обещаете больше никогда не делать этого?

Ее ответ прозвучал слишком тихо, чтобы Макс мог его услышать, но это было и к лучшему. Лори засмеялся, а она внезапно обвила его шею руками, и их губы слились в страстном поцелуе.

— Боже мой, — пробормотал Макс.

Его щеки запылали, и он поспешно отвернулся. Есть вещи, которые не следует видеть даже старым друзьям. О, конечно, он и раньше видел, как Лори целует женщин, но с мисс Уитерли все было совершенно иначе.

Господи, ведь Синтия лучшая подруга Пандоры! Если Пандора когда-нибудь простит его за все прежние грехи, на что при ее характере уйдет немало времени, то как она отнесется к сегодняшнему? По какой-то непонятной причине она сразу же невзлюбила Лори. И вне всякого сомнения, взвалит всю вину за эту историю на Макса.

Он громко откашлялся.

Никакого эффекта.

Он попробовал снова.

Мисс Уитерли засмеялась. Лори что-то пробормотал и тоже рассмеялся.

— Лори! — снова окликнул Макс. — Мисс Уитерли.

— Все в порядке, — с усмешкой сказал Лори. — Теперь можешь смотреть.

Макс обернулся. Лори и Синтия стояли рядом, держась за руки. На лицах обоих были нелепые улыбки.

— Наверное, мне следует вернуться в зал, — произнесла Синтия, глядя на Лори.

— Может ли смиренное ничтожество навестить вас по возвращении в Лондон? — шутливым тоном спросил Лори, но слова прозвучали с необычной серьезностью.

Макс ошеломленно смотрел на своего лучшего друга.

— Если вы не приедете, я буду вынуждена сама приехать к вам.

— Мисс Уитерли! — воскликнул Макс, пораженный ее словами.

— Вы были правы, милорд, я провела слишком много времени в компании Пандоры. — Улыбнувшись виконту Болтону, она ушла.

Лори провожал ее взглядом, пока она не исчезла в дверях. Макс удивленно приподнял бровь.

— Ты хочешь мне что-нибудь сказать?

— Для женщины, не имеющей опыта, она слишком хорошо целуется, — с удивлением произнес Лори. — Это, наверное, от природы.

— Лори! — оборвал его Макс. — Что за игру ты затеял?

— Игру? — безмятежно переспросил Лори. — Я не играю в игры.

Макс подошел ближе и посмотрел на друга. На лице Лори смешались, счастье и смущение.

— Ты не говорил мне, что влюблен в мисс Уитерли.

— Влюблен? — рассмеялся Лори. — Я… — Он глубоко вздохнул и провел рукой по волосам. — Я сам не знаю.

— Не думал, что придется говорить такое, но добро пожаловать в наш клуб.

— В этот клуб я никогда не собирался вступать, — сухо ответил Лори.

— Ни один мужчина не собирается, — усмехнулся Макс. — Все получается как-то неожиданно.

— Ты хочешь сказать… — Лори прищурился.

— Боюсь, что да. — Макс пожал плечами.

— Понятно.

— Как? Ты не возражаешь? Никаких лекций о том, как Пандора разобьет мне сердце или разрушит мою жизнь?

Лори покачал головой:

— Поздно. Я не могу бороться с настоящим чувством. — Он помолчал. — Ты говорил Ша... мисс Эффингтон?

— Я собирался сказать ей сегодня вечером, — вздохнул Макс. — Я думал, она уже знает, но оказалось, что нет.

— Правильно ли я понял? — протянул Лори. — Ты любишь эту девушку, но не сказал ей об этом. И ты сделал все, что в твоих силах, чтобы пройти ее испытания. Ты привлек на помощь все ее семейство и даже посторонних людей, но не пощадил ее гордости. В довершение ко всему ты не сумел сказать ей о своих чувствах.

— Я никогда не думал о нас в этом плане. — У Макса заныло сердце.

Он, безусловно, не собирался выставлять ее на осмеяние. А то, что случилось сегодня утром… Он тяжело вздохнул.

Неудивительно, что она считает происшедшее коварным способом победить в игре и вынудить ее вступить с ним в брак.

— Скажи Пандоре, что любишь ее.

— Нет, — решительно возразил Макс. — Не сейчас.

— Почему?

— Потому что я не знаю, как она относится ко мне. Я думал, что знаю, но… — Он тряхнул головой.

Раньше он всегда мог заставить ее улыбнуться, но сегодня ему не удалось проникнуть сквозь маску преувеличенной вежливости и притворных манер. Неужели раненая гордость уничтожила чувства, которые она питала к нему?

— Я бы хотел, чтобы ты не говорил это мисс Уитерли.

— Конечно, — задумчиво произнес Лори. — Я ничего не скажу Синтии.

— Синтии?

— Это ее имя. — Лори по-детски пожал плечами. — Это, конечно, нарушение всех правил приличия, но не тебе об этом говорить. Ты сам называешь Ша... мисс Эффингтон Пандорой. А она называет тебя…

— Максом.

Что вы, милорд, как может женщина в здравом уме сердиться на вас?

Сердце снова заныло.

Этим вечером на балу она ни разу не назвала его Максом.

 

Глава 21

ОТЧАЯННЫЙ ШАГ

— Ну? — Скрестив руки на груди, Пандора испытующе и вместе с тем нетерпеливо смотрела на Лори. — Вы поможете мне или нет?

— Не знаю, — задумчиво произнес Лори.

Он стоял у камина в гостиной Эффингтонов и перебирал какие-то безделушки на каминной полке, беря их в руки и ставя обратно. На полке также устроился голубой попугай, который смотрел на Лори так, словно тот хотел украсть все эти предметы старины. Он подозревал, что пернатый охранник только и думает, как бы клюнуть его в руку.

Вещи на камине были интересные, и он пожалел, что не может уделить им должного внимания, потому что в настоящий момент разглядывал их только для того, чтобы оттянуть свой ответ на безумное предложение Пандоры.

— У него слишком много времени, так что мне просто необходимо предпринять что-то неординарное. — Она нервно заломила руки. — Игра закончится через шесть дней. Максу остались еще два испытания. Как он собирается победить зверя с тремя головами и достать золотые яблоки, меня не касается, но он чертовски умен и что-нибудь придумает.

— Возможно, — осторожно сказал Лори.

Вчера он сам получил у ювелира золотые яблоки, нанизанные на тонкую цепочку. В настоящий момент они лежали в кармане его сюртука. Он не сомневался, что его друг одержит победу, и больше не считал, что это так уж плохо. Теперь он уже не смотрел на Пандору как на завлекающую мужчин кокетку.

Пандора глубоко вздохнула.

— Если я покину Лондон в компании джентльмена…

— Или зануды, как может случиться, — перебил он ее.

— Или зануды. — Она покачала головой и улыбнулась. — Я не буду называть вас занудой, если вы перестанете называть меня шалуньей.

— Но это так забавно звучит, — пробормотал Лори, — Мне «зануда» тоже нравится. Думаю, все дело в букве "з". — Она помолчала и с чувством произнесла:

— З-ззануда.

— Довольно. Я согласен. — Лори скрестил руки на груди и посмотрел на Пандору. — Значит, мы теперь виконт Болтон и мисс Эффингтон? Хотя, мне кажется. Лори и Пандора звучит лучше.

— Отлично. Как хотите. — Она махнула рукой. — Как я уже говорила, если мы уедем из Лондона вместе и заставим Макса поверить, что поехали в Гретна-Грин…

— Повторяя грехи прошлого, — медленно произнес он.

— Именно поэтому хитрость может удаться, — кивнула Пандора. — Если я буду замужем, Макс не сможет потребовать свой «приз». Он поймет, что игра окончена. Я оставлю записку Питерсу и велю отнести ее Максу на следующий день после нашего отъезда. Напишем что-нибудь о том, почему мы решили сбежать в прошлый раз и как сейчас снова нашли друг друга. Скажем, что все прежние чувства… — Она беспомощно пожала плечами.

Лори ошеломленно посмотрел на Пандору:

— Вы думаете, он поверит?

— Его гордость, конечно, пострадает, но мы не вернемся, пока не закончится срок игры.

— А если он не встретится с вами, то не сможет выполнить последнее задание.

— Именно так.

Лори нахмурился:

— Пандора, я надеюсь, вы поймете меня правильно. Не хочу вас обидеть, но мои представления о женитьбе совершенно переменились в последние дни. Я не хочу жениться... то есть не хочу жениться... э... на вас.

— Вот и отлично, — сухо заметила она. — Я тоже не хочу выходить за вас замуж.

— Не хотите? — Нельзя сказать, что он был очень удивлен.

— Совершенно не хочу.

— Зачем так категорично? — пробормотал Лори.

— Знаете, Лори, выбирая между хами и львом-людоедом, «совершенно не хочу» звучит очень мягко. — Она засмеялась. — В мои планы брак вообще не входит. Мы только сделаем вид, что собираемся пожениться.

— Сделаем вид? — Наконец-то он понял, что она имела в виду. Как ни странно, это действительно может сработать. — В принципе, я могу согласиться, но вы подумали о последствиях? Весь Лондон следит за вашей с Максом игрой. Наш побег не долго останется секретом. Но теперь с нами не будет двух других пар, что, как я подозреваю, и спасло вас в прошлый раз. Теперь ваша репутация будет уничтожена.

— Вне всякого сомнения. — Она пожала плечами, словно последствия ее не волновали. — Осмелюсь сказать, есть много людей, которые давно предсказывали мне такой конец. И самое меньшее, что я могу сделать, это оправдать их ожидания. Согласитесь, что такая судьба вполне подойдет Шалунье с Гросвенор-сквер.

Лори пристально посмотрел на нее. Сейчас она определенно не выглядела шалуньей. Хрупкая, утонченная и какая-то печальная. Что, черт побери, с ней сделал Макс?

— Большую часть вины за это я беру на себя. Может, слишком поздно раскаиваться, но мне очень жаль.

— Спасибо, Лори, но для меня это прозвище стало наградой. Я делала все, чтобы соответствовать ему. — Она тряхнула головой и обхватила себя руками, словно озябла. — Это был вызов. Я несколько лет балансировала на грани скандала, зная, что все следят за каждым моим шагом.

— Представляю.

— Правда? Неужели вы можете представить, что, несмотря на все слова и поступки, в глубине души человек хочет того же, чего хотят все остальные? И страшится мысли, что не достигнет цели, потому что слишком занят своей репутацией, которой на самом деле не соответствует?

Она посмотрела ему в глаза.

— Вряд ли, — пробормотал он, пораженный тем, что услышал.

Она так напоминала ему кого-то, кого он хорошо знал.

Самого себя? Действительно, за внешним обликом ловеласа скрывался совсем другой человек. Настоящий Лори был спрятан так глубоко, что даже Макс едва ли знал его.

— Так вы поможете мне?

— Я не решил. Нужно многое обдумать. — Он помолчал. — Во-первых, Макс, вероятно, убьет меня. Буквально.

Из пистолета на рассвете или, быть может, прямо голыми руками.

— Сомневаюсь. Скорее, вздохнет с облегчением, — воз разила Пандора.

Что случилось, черт возьми? Это совсем не та Пандора, с которой он пикировался в Эффингтон-Холле. Ее дух сломлен? Или разбито сердце?

Ему следовало понять это раньше. Теперь многое становится на свои места. Макс разбил ее сердце. В его голове пронеслись непрошеные воспоминания. Раньше он боялся, что с разбитым сердцем останется Макс, а не Пандора.

Но Макс любит ее. Она, очевидно, любит его. Конечно, если ни один из них не признается в своих чувствах… Господи, что за путаница!

А как же Синтия? Какой будет ее реакция на их мнимое бегство? Лори полагал, что испытывает к ней некие чувства, и надеялся, что это взаимно. Он мог бы послать ей письмо и все объяснить, но она расскажет Максу, а он горы свернет, чтобы найти их.

Что, кстати, и требуется.

— Я хотела бы уехать сегодня вечером.

— Пандора. — Он подошел ближе и посмотрел в ее прекрасные голубые глаза. — Вы любите Макса?

Она отвела взгляд, но он успел заметить в них такую боль, что у него перехватило дыхание.

— Это не имеет значения. Если Макс победит, у меня не будет выхода. Поэтому он должен проиграть. — Она горько вздохнула. — Мы договорились действовать вместе, Так вы поможете мне или нет?

Помочь ей сейчас означает расплатиться по долгам прошлого. А после того как Макс подверг его унижению ради победы в игре, он сполна заслужил того, чтобы на собственной шкуре испытать, каково это.

— Я не могу уехать сегодня вечером. Но мы можем тронуться в путь завтра утром.

Она нахмурила брови.

— Завтра может быть слишком поздно. Он пройдет два последних испытания, и… — Она наморщила нос. — Простите меня. Просто я в отчаянии. Для меня это новое ощущение, и я пока с трудом контролирую его. Ладно, пусть завтра. — Она заглянула ему в глаза. — Вы обещаете ничего не говорить Максу?

— Конечно, — солгал он.

У него есть двадцать четыре часа. Если она и Макс скажут друг другу о своих чувствах, остальные участники их игры смогут заняться устройством собственной судьбы.

А Лори так этого хотелось, особенно когда дело касалось высокой, стройной и изумительной мисс Уитерли.

— Тогда я позабочусь о карете. И еще. — Он должен знать все подробности ее плана, чтобы разработать собственный. — Вы действительно думаете, что Макс не бросится за нами в погоню?

— Я этого не говорила, но это не важно. Понимаете, я не собираюсь отправляться на север в Шотландию. — Она улыбнулась, и это была первая искренняя улыбка. — Мы поедем на юг. Бат прекрасен в это время года.

— Лучший способ разрешить все проблемы — это заставить их действовать сообща. — Синтия расхаживала по гостиной леди Гарольд. — Они кидаются друг на друга по любому поводу, кроме тех случаев, когда им требуется объединить усилия.

— Гарри тоже это заметил, — мрачно усмехнулась мать Пандоры. — Надеюсь, ты не затеваешь ничего рискованного?

— Нет, но у меня есть идея. — Синтия набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:

— Предлагаю похищение.

Леди Гарольд приподняла брови:

— И кого ты предлагаешь нам похитить?

— О нет, мы никого не будем похищать. Мы будем жертвами. Если Пандора поймет, что мы в опасности, она ни перед чем не остановится, чтобы спасти нас. А лорд Трент не позволит ей спасать нас в одиночку.

— Неплохая мысль, — задумчиво произнесла мать Пандоры. — Одно ясно: нельзя сидеть сложа руки. До конца их игры осталось всего несколько дней.

— Значит, завтра?

— Отлично. — Леди Гарольд нахмурила лоб — Несколько дней назад я бы поспорила на большую сумму, что Пандора неравнодушна к лорду Тренту, но сейчас я не уверена в ее чувствах.

— А я уверена, что они любят друг друга. Это ясно как дважды два. Вы видели ее такой раньше?

— Никогда.

— Она не разговаривает даже со мной. — Синтия покачала головой. — Она говорит через дверь, что больна, и просит меня уехать. А голос совсем здоровый.

— Пандора никогда не болеет.

— Я знаю.

— Если повезет, мы их помирим, хотя я никогда не думала, что мне придется планировать собственное похищение ради счастья моей же дочери. Какое восхитительное приключение! — продолжила Грейс, заговорщицки понизив голос. — У меня не было этого уже много лет. А сколько приключений я пережила, когда познакомилась с лордом Гарольдом!

— Правда? — Откровения матери Пандоры не слишком удивили Синтию. Она всегда подозревала, что эта женщина много повидала в жизни. — А Пандора знает?

— Надеюсь, нет, — засмеялась Грейс. — Если Пандора узнает, что продолжает семейную традицию, она поставит все с ног на голову.

— Похоже, — пробормотала Синтия.

— Итак, насчет завтра. Я думаю, сначала…

Леди Гарольд объясняла подробности плана, но Синтия не могла сосредоточиться. Это будет ее первое приключение, но последнее ли? Неужели и у нее когда-нибудь в будущем появятся секреты от собственной дочери? Высокой, белокурой и так похожей на отца… От мысли, кого она хотела бы видеть отцом, ее бросило в жар.

Может, это и будет ее самое большое приключение?

Сбежать из города — это, видимо, самая большая глупость, которая когда-либо приходила ей в голову.

Пандора бросила в небольшой чемодан еще одно платье. Но ничего другого в голову не приходило.

Когда же ужасная боль, что терзала ее сердце, пройдет?

Вероятно, никогда. Поначалу боль была острой, словно в грудь вонзили нож, но постепенно она притупилась, только ныло сердце. Пандора подозревала, что ей придется жить с этой болью всю жизнь.

Она передернула плечами. Что суждено, то суждено.

Она будет нести этот крест, если понадобится, всю оставшуюся жизнь.

Оставшуюся жизнь? Ха! Она подошла к шкафу и сдернула с вешалки еще одно платье. Какая жизнь? Ее репутация безнадежно испорчена, будущее туманно, надежды на счастье призрачны. Без Макса она, вероятно, никогда не будет счастлива.

Нельзя сказать, что она была счастлива сейчас. Поразмыслив об этом, Пандора поняла, что перестала быть собой с того момента, как они впервые встретились. От се обычных манер не осталось и следа, она стала меланхоличной, неловкой и неуверенной. И такой она совсем не нравилась себе.

Ее внезапно охватил гнев на себя. Как Макс сумел довести ее до такого состояния? Как он сумел воспользоваться тем прекрасным моментом ради своей эгоистичной цели?

Он действительно мерзавец, негодяй и чудовище в самом худшем значении этих слов.

Она с яростью сунула платье в чемодан, словно именно оно было виновато в ее бедах. По правде говоря, она виновата не меньше, чем Макс. Если бы она не была такой глупой! Если бы она имела голову на плечах и не слушалась своего сердца!

Если бы она не влюбилась.

А теперь ей предстоит бежать. Она прекрасно понимала весь идиотизм своего поступка. Ведь есть другие способы избежать брака с мужчиной, который не любит тебя, но она не может думать о них сейчас. Осталось слишком мало времени. Она не сомневалась, что Макс справится с двумя последними заданиями.

Нет, она не станет послушно подчиняться судьбе! Если ей суждено оставшуюся жизнь быть несчастной и одинокой, пусть уж она сама выберет путь на свою Голгофу, И в ближайшие несколько часов она сделает первые шаги по этому пути.

Дороги назад уже не будет.

 

Глава 22

СТАВКИ РАСТУТ

Что еще задумал Лори? Если он опять будет мешать, придется поколотить его, невзирая на их дружбу.

По оконному стеклу барабанил дождь — погода под стать его настроению.

Он откинулся на спинку кресла, стоявшего перед письменным столом, и снова прочел записку, которую час назад ему вручил дворецкий.

Мои дорогой Макс!

Я решил предпринять путешествие, о котором мы говорили, хотя и не собираюсь отправляться к дальним берегам.

Шотландия больше меня не манит. Не знаю, когда вернусь, может, через пять месяцев, может, через пять дней. На этом игра заканчивается.

Во-вторых, я решил, что ты прав. Брак не ловушка, если правильно подойти к нему. Мое прежнее отношение к женитьбе было лишь уловкой — шутка, которую я играл сам с собой, чтобы оттянуть неизбежное.

Странно, как мы обречены повторять ошибки прошлого!

Хотя, должен признаться, я бы предпочел лежать в собственной ванне, что особенно хорошо в это время года, и размышлять о поступках шалуний и других привлекательных натур и таким образом сбежать от самого себя.

Прости, что покидаю тебя в этот час, но у меня нет другого выхода. Пишу тебе, так как понял, что нужно следовать собственным путем, хотя, между нами, я ожидал такого скорее от тебя, чем от себя.

Твой Лори.

Макс нахмурил брови. Что за бессмыслица? Зачем Лори куда-то уезжать? И зачем он прислал эту загадочную записку? К тому же почерк был гораздо более аккуратный, чем обычные каракули Лори, а некоторые слова как бы выделены.

Внезапно дверь в кабинет без предупреждения распахнулась, и, словно дожидаясь этого мгновения, прогремел гром.

— Максимилиан! — Знакомый голос эком прокатился по комнате. — Я хочу знать, что происходит.

Макс застонал.

— Добрый вечер, мама.

Графиня Трент ворвалась в комнату, как фрегат на всех парусах. Она всегда была грозной фигурой, особенно в приступах ярости, но Макс уже с десятилетнего возраста умел стоять на своем. Правда, пришлось посмотреть смерти в глаза на поле боя, чтобы навсегда избавиться от робости перед матерью.

— Как ты мог подумать о женитьбе на этой... этой…

— Кого ты называешь «этой», мама?

— Шалунью. — Графиня с презрением произнесла это слово, будто его было стыдно употреблять в приличном обществе. Уж если выбирать между войсками Наполеона и леди Трент…

— Какую шалунью? — невинным тоном спросил он.

Графиня поперхнулась от возмущения.

— У тебя шашни сразу с несколькими?

— Полагаю, ты имеешь в виду Пандору Эффингтон? Нет, мама, ее одной вполне достаточно, — улыбнулся он.

— Такой точно достаточно. — Она выпрямилась во весь рост и смерила Макса взглядом, который преследовал его в детских кошмарах. — Я этого не позволю!

— Об этом нечего говорить. — Он улыбнулся, отметив, как забавен гнев матери.

Ее глаза округлились.

— Я запрещаю!

— Ничего не поделаешь, — пожал он плечами. — Я женюсь на ней. Здесь я уверен в победе.

— Ты говоришь об игре, в которую с ней играешь? Об этом нелепом пари? — Она сурово посмотрела на него. Каждый, буквально каждый, кого я знаю в Лондоне, говорит об этом. Никогда еще я не испытывала такого унижения.

Макс приподнял бровь:

— Я не знал, что и ты в этом участвуешь.

Она продолжила, словно не слыша его слов:

— Мой единственный сын заключает пари на свое будущее с особой, которая может стать матерью его наследников! Моих внуков. Это сверх всякой меры. — Она схватилась рукой за лоб, прикрыла глаза и с мольбой протянула другую руку к сыну. — Я не переживу этого. Мне сейчас сделается дурно.

Макс еле сдерживал смех. Он уже не раз видел эту сцену.

— Тогда, мама, подойди ближе к дивану. Будет удобнее падать.

Она открыла глаза и холодно посмотрела на него.

— Благодарю за заботу, но мне уже лучше. — Она подошла к дивану и опустилась на подушку с видом королевы, снизошедшей до разговора со своими слугами. — Скажи мне, Макс, почему именно она? Почему из всех женщин Лондона и даже Англии ты выбрал именно ее?

Он улыбнулся скорее самому себе, чем ей.

— На это есть много причин, мама. Сомневаюсь, что ты поймешь.

Ее глаза сузились, и она изучающе посмотрела на сына.

Затем вдруг всплеснула руками.

— Боже правый, ты влюблен! — Она глубже уселась на диван и замахала рукой, словно веером. — Мне сейчас действительно станет дурно.

— С чего ты решила, что я влюблен?

Графиня Трент с пафосом произнесла:

— Я твоя мать. И нравится тебе или нет, но я знаю тебя. Я вижу это по твоему лицу.

— Правда? — пробормотал он. — Как интересно.

— В этом нет ничего интересного. — Ее голова откинулась на спинку дивана. — Это ужасно. — Она снова вскинула голову. — Ты знаешь, что она одна из Эффингтонов?

— Да. Внучка герцога.

— Ну, это хоть что-то. А ты знаешь, как ее называют?

— Шалунья с Гросвенор-сквер? На самом деле она сделала не так много, чтобы заработать это прозвище, мама.

— Ха! А дуэли? А пари? Господи, Максимилиан! — Ей, видимо, надоело играть, и она прямо посмотрела на сына. — Ведь уже восьмой год она посещает «балы невест».

— Седьмой, мама, — возразил Макс с улыбкой.

— Не важно. — Она устало махнула рукой. — Удивительно, что она до сих пор не замужем, если, как ты говоришь, она не сделала ничего такого, чтобы заслужить свою репутацию.

— Она до сих пор не вышла замуж, — с улыбкой произнес Макс, — потому что не встретила меня.

Глаза графини округлились, словно она не могла поверить в такую глупость. Затем она рассмеялась.

— Максимилиан, ты такой забавный! Ей повезло, что она тебя дождалась.

— Спасибо, мама.

Она облегченно вздохнула.

— Этот твой тон я тоже знаю. Я не смогу отговорить тебя, так ведь?

— Да.

— Ты так же упрям, как и твой отец.

— Я полагаю, ты желаешь мне добра.

— Конечно, но все равно такая перспектива меня не радует. — Она снова вздохнула. — Не понимаю, как ты можешь желать брака с женщиной, которая была вовлечена в скандальную историю с твоим ближайшим другом.

— Ближайшим другом? — Он смущенно поднял бровь. Кого ты имеешь в виду?

— О, ты сам знаешь. — Она сделала неопределенный жест рукой. — Виконта Болтона. Того, с которым она сбежала в Гретна-Грин. Когда это было, кстати? Шесть лет назад?

— Пять, — пробормотал он. Лори? Внезапное открытие поразило его. Конечно, он знал о том скандале, но как-то упустил имя человека, с которым она сбежала. Тогда это казалось не важным.

— Это он назвал ее Шалуньей с Гросвенор-сквер. Если я не ошибаюсь, она разбила ему сердце. Ты разве не знал об этом?

— Нет.

Теперь, конечно, все выглядело по-другому. Категоричный отказ Лори признать какие-либо отношения с семьей Эффингтонов. То, как он и Пандора вели себя в Эффингтоп-Холле…

«Странно, как мы обречены повторять ошибки прошлого».

Ошибки прошлого? У него засосало под ложечкой.

— Что случилось?

— Ничего, мама.

Или сразу все. Он взял со стола письмо Лори и перечитал дважды, обращая внимание на выделенные слова.

Не-Шотландия-вернусь-через-пять-дней-игра-заканчивается.

— Если уж я заметила, что ты влюблен; то увидеть, когда что-то случается, для меня пара пустяков. В чем дело?

— Мисс Эффинггон сбежала с Лори, — пробормотал он.

— Неужели? — с восхищением произнесла графиня.

Он бросил на нее неприязненный взгляд, и она мгновенно потупила взор.

— Должна сказать, меня радует, что ты наконец задумался о женитьбе. Я знаю несколько очень подходящих и весьма очаровательных…

— Я собираюсь жениться на мисс Эффингтон, мама.

— Максимилиан, ты серьезно? — Она поднялась с дивана. — Мне кажется, это ошибка. Когда-то она сбежала с Болтоном в Гретна-Грин, а теперь…

— Они едут не в Шотландию.

Лори постарался все объяснить. Но к чему такие уловки? Наверное, Пандора была с ним.

— Я думаю, они поехали в Бат.

— В Бат? — удивилась мать. — Никто еще не сбегал в Бат, чтобы жениться.

— Они не собираются жениться.

Отправляться в Бат прямо сейчас? Нет, сначала нужно заехать к Пандоре. Если Лори настолько умен, что прислал ему записку, у него хватит ловкости задержать их отъезд.

— Как ужасно! — всплеснула руками мать. — Это скандал! Максимилиан, ты не можешь ехать вслед за этой… этой девчонкой.

— Как ты сама заметила, мама, эта девчонка — женщина, которую я люблю. — Он направился к двери. — И она уезжает, чтобы избежать брака со мной.

Если он опоздает… Скрыться на пять дней не так уж трудно. Пока Лори рядом с ней, она в безопасности, но, зная Пандору, нельзя поручиться, что она не выкинет чего-нибудь отчаянного.

— Максимилиан, подожди. — В голосе матери прозвучало искреннее сочувствие. — Ты хочешь заставить женщину выйти замуж, хотя она стремится этого избежать? И даже отважилась на такой крайний шаг, как уехать с другим мужчиной. Неужели ты действительно хочешь жениться на ней?

— Твой вопрос справедлив только наполовину, мама. Боюсь, дело не в том, хочу ли я ее. — Он нервно пригладил рукой волосы. — А в том, хочет ли она меня.

Леди Гарольд стремглав неслась по лестнице, сжимая в руке записку. Лорд Гарольд следовал за ней.

— Все готово? — с улыбкой спросила Синтия. — Можно ехать?

— Пандора сбежала! — Леди Гарольд на мгновение остановилась у первой ступеньки, чтобы перевести дух, затем схватила висевший на спинке стула плащ.

— С занудой, — добавил лорд Гарольд.

Синтия с недоумением смотрела то на одного, то на другую.

— С каким занудой?

— С Болтоном, — мрачно пояснил лорд Гарольд.

— С моим занудой? — ахнула Синтия;

— Он не будет твоим, если мы их не остановим. — Леди Гарольд накинула плащ на плечи.

У Синтии екнуло сердце.

— Что вы имеете в виду?

Леди Гарольд глубоко вздохнула:

— Мы думаем, они уехали в Гретна-Грин…

— Опять, — буркнул лорд Гарольд.

Опять?

— Пандора оставила записку. — Леди Гарольд взмахнула клочком бумаги, — Она не пишет точно, куда они направились, но смысл более чем ясен.

Лорд Гарольд фыркнул:

— Она пишет, что не видит другого способа избежать брака с Трентом. Я знал, что их игра добром не кончится.

Мне следовало остановить их еще тогда, когда Болтон пришел ко мне.

— Лоуренс говорил с вами? — У Синтии закружилась голова.

— Сейчас это не имеет значения, — прервала их леди Гарольд. — Нам нужно их остановить. — С этими словами она направилась к дверям.

— Подождите! — воскликнула Синтия. — Я не понимаю. Что вы имели в виду, когда сказали, что они опять сбежали в Гретна-Грин?

— Это случилось до того, как ты с ней познакомилась. Они с Болтоном уехали в Шотландию во второй год «балов невест». С двумя другими парами. Пандора сказала, что ради шутки. Когда их поймали, она категорически отказалась выходить за него замуж.

— Мне следовало вмешаться, — покачал головой лорд Гарольд, — и заставить ее выйти замуж. Он, в сущности, не такой уж плохой молодой человек. Кстати, именно он назвал ее Шалунья с Гросвенор-сквер.

Глаза леди Гарольд округлились.

— Ты ничего не знала?

Синтия покачала головой, чувствуя себя самой несчастной девушкой на свете.

— Я слышала эту историю, но не знала, что с ней был Лор... лорд Болтон.

— Бедняжка. — Леди Гарольд обняла ее за плечи. Все может разрешиться ко всеобщему удовольствию.

— Разрешиться? — Внезапно вспыхнувшая злость придала ей силы. — Единственное удовольствие — это убить Болтона на месте. Задушить собственными руками. Пронзить чем-нибудь острым. Или застрелить. Хотя последнее, пожалуй, не так болезненно.

— Мне нравится эта девочка, Грейс. — Лорд Гарольд улыбнулся. — Клянусь, она говорит как настоящая Эффингтон.

— Бедняжка, — пробормотала леди Гарольд. — Хватит об этом, нам пора ехать.

— Подожди, — внезапно возразил лорд Гарольд. — Зачем? В такую ужасную ночь. Дождь льет как из ведра.

— Гарри! — Голос леди Гарольд дрожал от нетерпения. — Нам нужно спасти Пандору. Под угрозой ее репутация. Все ее будущее.

— Зачем? — упрямо повторил он. — Она взрослая женщина. Пришло время ей совершать собственные ошибки.

— Гарри! — Леди Гарольд пригвоздила его взглядом. — Мы всегда позволяли ей совершать собственные ошибки. Если бы мы не шли у нее на поводу, она бы сейчас не попала в такую ситуацию.

Он покачал головой:

— Все же я не понимаю…

— Если мы ее не остановим, она потеряет человека, которого действительно любит. — Еле заметная улыбка появилась на губах леди Гарольд. — Ты ведь помнишь, какие глупости совершают люди, когда влюблены, не так ли?

Лорд Гарольд мгновение внимательно смотрел на супругу, потом робко улыбнулся:

— Особенно Эффингтоны.

Внезапно Синтия поняла, что родителям Пандоры не нужно копаться в памяти, чтобы воскресить свои чувства, и жгучая зависть пронзила ее. Будут ли они с Лоуренсом когда-нибудь так счастливы? Если он, конечно, не успеет жениться на Пандоре. И если Синтия не застрелит его.

— Хорошо. Поехали, — Лорд Гарольд огляделся. — Где, черт возьми, мое пальто? И где Питерс?

— О, дорогой, — поморщилась леди Гарольд. — Я отправила его с поручением как раз перед тем, как нашла записку Пандоры. Я надеюсь… — Она пожала плечами. — Ладно, что уж теперь. Едем. — И она решительно направилась к дверям.

— Я полагаю, похищение отменяется? — Синтия не могла скрыть разочарования.

— Оно больше не нужно, — не оборачиваясь, ответила леди Гарольд.

— Похищение? — нахмурился лорд Гарольд. — Какое похищение?

— Теперь это не имеет никакого значения, любовь моя. — Она распахнула дверь и вышла.

— Если нужно, в нижнем ящике моего стола лежит револьвер, — прошептал лорд Гарольд.

— А с ним очень трудно обращаться? — тихо спросила Синтия.

— Нисколько.

— Отлично.

Она довольно улыбнулась. Несмотря на мысли, что охватили ее, когда она услышала о побеге, сейчас она сомневалась, что Пандора выйдет замуж за лорда Болтона. Она не могла понять, что задумали эти двое, но была уверена, что он вернется к ней.

Жаль, что его нельзя будет застрелить.

Пандору бросало из стороны в сторону. Дождь бесконечным стаккато барабанил по крыше кареты, и этот звук проникал внутрь, сливаясь с ритмом ее сердца. С каждой минутой, проведенной в холодной сырой карете, все окна которой были раскрыты, ее тревога росла.

Она высунула голову в окно и, не обращая внимания на хлеставший по лицу дождь, вдохнула свежего воздуха.

Пять дней? Бесконечные пять дней. Она передвинулась на сиденье и устало вздохнула.

— Вы собираетесь издавать эти скорбные звуки весь оставшийся путь? — ехидно спросил Лори. — Или это следствие того, что ни минуты не можете посидеть спокойно?

— Да, — оборвала его Пандора и тут же пожалела о своей резкости. Уж он-то меньше всех заслужил ее гнев. — Простите, я… — Она заломила руки. — Я не могу ездить в карете, когда идет дождь.

— Почему? — Лори нахмурился.

— Я чувствую себя... в ловушке. А когда по крыше стучат капли, мне кажется, что… — она поморщилась, представляя, как нелепо выглядит ее объяснение, — меня хоронят заживо. — Они никому не говорила об этом, кроме Синтии, и ожидала, что Лори засмеется.

— Так вот почему вы настаивали, чтобы все окна в карете были открыты, — медленно произнес он.

— Да, так лучше. — Она пожала плечами и натужно улыбнулась. — Я знаю, что это глупо. Принято бояться высоты или змей…

— Мне совсем не кажется, что это глупо, — спокойно возразил Лори. — У нас у всех есть свои страхи.

— Только не у Макса.

— Даже у Макса. Он страшно боится проиграть.

Она снова вздохнула и заерзала на сиденье.

— Пандора, должен признаться, что несколько смущен. — Лори помолчал, словно подбирая слова. — Когда вы рассказали мне о своем плане, я вначале решил, что ваша цель — не дать ему выиграть. Сейчас же мне ясно, что между вами что-то произошло. Вы сами на себя не похожи. И даже мило разговариваете со мной.

— Я?

— Это немножко действует на нервы.

В его голосе послышалась насмешка. Или он так пытается ее подбодрить? Она действительно перестала его понимать.

Пандора тихо рассмеялась.

— Простите меня.

Он преувеличенно громко вздохнул.

— Я сделаю все, что в моих силах. — Он нагнулся вперед, и его тон стал серьезным. — Шутки в сторону, Пандора. Я хочу задать вам один вопрос. Зачем вы это сделали?

— Конечно, чтобы выиграть, — быстро ответила она.

— Я вам не верю.

— Это правда. Я не хочу, чтобы он получил меня в жены как приз за победу. — Ее голос дрогнул, и она сделала над собой усилие, чтобы говорить твердо. — Много лет назад я сказала, что не выйду замуж без любви. Мое решение не изменилось.

— Вы любите его?

Она заколебалась. Она никогда не говорила этого. Никому.

— Это не имеет значения. Он меня не любит. Я дала ему столько возможностей сказать мне об этом, а он промолчал.

— Даже если так, он…

— Для него важно только наше пари. — Ее снова охватил гнев, и она даже обрадовалась этому. Голос стал тверже:

— Ему нужна только победа, и он сделает все, чтобы ее достичь. Все.

— Я не представляю, чтобы Макс…

— Правда? — Внезапное бешенство освободило слова, которые она не решалась произнести:

— А вы можете представить, что он сказал бы: «Теперь вам придется выйти за меня замуж», или: «Игра окончена, и теперь у вас нет выбора», или: «Брак — единственный способ спасти вашу честь», или: «Вы обесчещены, и я…» — Пандора в ужасе зажала рот рукой.

— О, это многое объясняет, — медленно произнес Лори.

— Черт побери! — простонала Пандора и закрыла лицо руками. — Какая я дура!

— Такое, гм, случается.

Она внезапно выпрямилась.

— Только не со мной. За эти годы у меня была сотня возможностей, но я устояла.

Лори надолго замолчал, словно решая, что теперь сказать. Наконец он вздохнул.

— Макс вас любит.

У нее замерло сердце.

— Вы уверены?

— Не думаю, чтобы он когда-нибудь лгал мне. К тому же он достал золотые яблоки.

Как ей хотелось поверить ему.

— Почему же он не сказал мне, что любит меня?

— А почему вы ему не сказали? — спросил Лори.

Тысяча мыслей пронеслась у нее в голове, и большинство о том утре в конюшне. Может быть, ома была не права? Может быть, это было нечто большее, чем просто желание победить в игре? Может…

— Он любит меня, — тихо произнесла Пандора. Ей хотелось одновременно и плакать, и смеяться. — Макс любит меня. И я люблю его. — Она глупо улыбнулась. — Как идиотка, которая… — Она внезапно вздрогнула. — Господи, Лори, нам нужно возвращаться! Сейчас же. Пока Макс не узнал.

— Отличная мысль. — Он приподнялся и постучал в крышу кареты.

— К счастью, Питерс должен отнести мою записку Максу только завтра утром.

— Вашу записку? — удивленно переспросил Лори. — О да, я забыл про вашу записку.

— Нам нужно вернуться до того, как Макс узнает, что мы уехали. Почему кучер не поворачивает? — Она застучала в крышу.

— Терпение, Пандора, — засмеялся Лори.

— Я не могу ждать. — Она наклонилась к окну и высунула голову. По лицу мгновенно потекли струйки воды, но Пандоре было все равно. — Кучер! — завопила она, стараясь перекричать дождь. — Нам нужно вернуться. Сейчас же. Немедленно!

Карета лихо развернулась, отбросив Пандору на сиденье к Лори. На мгновение ей показалось, что они перевернутся. Еще один поворот, и Пандора оказалась у Лори на коленях.

Их лица замерли в дюйме друг от друга.

— Пандора, — прошептал он, обдавая ее жарким дыханием.

— Да, Лори? — Он что, решил поцеловать ее?

— Вы испытываете ко мне какие-нибудь чувства?

Пандора тяжело вздохнула. Ей не хотелось причинять ему боль, но…

— Нет. А вы?

— И я нет, — произнес он с явным облегчением.

— Совсем ничего? — с легким разочарованием протянула она. — Вам ни капельки меня не хочется?

— Разве что самую капельку, — ухмыльнулся он.

Она тоже улыбнулась и пересела на свое место.

Если Макс захочет, она сегодня же объявит игру оконченной и завтра выйдет за него замуж. В конце концов, она обесчещена, и обесчещена им.

И она не могла дождаться, когда это случится снова.

 

Глава 23

ПОСЛЕДНЯЯ ИГРА

— Где она? — Макс ворвался в прихожую дома Эффингтонов, на ходу пытаясь стряхнуть воду с промокшего пальто. Капли веером разлетались вокруг него.

Коренастая розовощекая женщина, открывшая дверь, — должно быть, экономка — посмотрела на него как на сумасшедшего.

— Ну? — Он начал стаскивать перчатки.

На лице женщины отразилось удивление.

— Кто «она», милорд?

Макс сделал глубокий вдох. Глупо вываливать на бедную женщину свои проблемы. Она уже и так казалась напуганной.

— Прошу прощения, миссис?..

— Барнс. — Она сделала книксен и потянулась за его перчатками.

Макс передал ей перчатки, за ними последовало пальто.

— Спасибо. Мисс Эффингтон. Где она?

Экономка удивленно подняла брови:

— Не знаю, милорд. Надо спросить у Питерса.

Она огляделась вокруг, будто ожидая, что тот сейчас появится из-за колонны.

— Ну так спросите. Мне нужно срочно с ней поговорить! — Он улыбнулся, стараясь улыбкой сгладить резкость своего тона.

Она кивнула и исчезла в глубине дома.

Макс принялся мерить шагами холл. Он не мог уехать в Бат, не проверив, дома ли Пандора. Возможно, ее планы пошли не так или Лори удалось уговорить ее не делать глупостей. Хотя, как он подозревал, надежды на это было мало.

Ему и так слишком везло в этой сумасшедшей игре, вряд ли везение будет продолжаться вечно.

Как могла она от него сбежать? Этот вопрос крутился в его голове с тех самых пор, как до него дошел смысл послания Лори. Неужели она была так разгневана, что не задумывалась о последствиях своего поступка? Ее репутация погибнет, ее имя будет навечно связано со скандалом, о котором никогда не забудут.

А может, дело вовсе не в гневе? Может быть, ее стремление к победе объяснялось причинами более глубокими, чем просто азарт? Может быть, бесчестье для нее меньшее зло, чем брак с ним? Несмотря на договор. Макс никогда бы не стал заставлять Пандору выйти за него замуж. Но он все же полагал, нет, он был уверен, что она его любит.

Макс посмотрел на дверь. Где же экономка? Для того чтобы узнать, дома ли Пандора, нужно всего несколько минут. А каждое прошедшее мгновение отдаляло их друг от друга.

По крайней мере ему повезло в том, что она выбрала Лори, а не кого-нибудь другого. Лори был для него как брат, Макс доверил бы ему свою жизнь.

Но мог ли он доверить ему Пандору?

Он замер в центре прихожей. Господи, о чем это он?

Ведь, кроме всего прочего. Лори влюблен в мисс Уитерли.

И все же он не мог забыть, что Лори скрыл от него тот давний побег в Гретна-Грин! Конечно, это было давно. Но почему он ничего об этом не сказал, когда впервые заметил интерес Макса к Пандоре Эффинггон? Если только он не влюблен в нее.

Нет, эта мысль никуда не годится. Лори никогда не оставил бы той записки, если бы сам задумал жениться на Пандоре. Сама мысль об этом была абсурдна. Она ведь ему даже не нравится. Его подозрения продиктованы исключительно ревностью.

Макс постарался отогнать мрачные мысли. Он никогда раньше не испытывал таких приступов ревности. Черт бы побрал эту любовь! Все было так весело, пока он не понял, что для него гораздо важнее завоевать ее сердце, чем руку.

Дверь распахнулась, и на пороге в облаке дождевой пыли появился Питерс.

— Питерс, — с облегчением произнес Макс. Теперь-то он получит ответы на некоторые вопросы. — Ты можешь мне объяснить…

— Милорд, — Питерс шагнул к нему, не обращая внимания на ручейки, стекающие с его одежды, — меня послали, чтобы доставить вам сообщение от леди Гарольд. Она хотела, чтобы я передал его слово в слово.

Питерс прокашлялся.

— Дорогой лорд Трент! — Он сделал глубокий вдох и затараторил:

— "Они-были-похищены-греческими-заговорщиками-намеревающимися-вернуть-греческие-сокровища-в-Грецию-они-также-забрали-мисс-Уитерли".

— Питерс, — прервал его словоизвержение Макс, — это имеет какое-нибудь отношение к мисс Эффингтон?

— Нет, милорд.

— Сейчас меня интересует только Пандора. Где она?

— Я не знаю точно, милорд… — Он сделал паузу, как будто подбирал слова. — Но она просила передать вам письмо.

— Превосходно. Давай.

Дворецкий нахмурил брови:

— Я должен вручить его вам завтра утром.

Макс проглотил готовый сорваться с языка резкий ответ и заставил себя сохранять спокойствие.

— Но я здесь уже сегодня! Вряд ли имеет большое значение, когда я его получу.

— Она очень на этом настаивала, милорд, — упрямо повторил Питерс.

— Я уверен, мисс Эффингтон не возражала бы против того, чтобы вы передали письмо сейчас, учитывая, что это сберегло бы наше драгоценное время, необходимое для более важных дел, — сказал Макс, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на крик.

— Счастье мисс Эффингтон всегда было заботой моей и остальных слуг.

Макс, не дрогнув, выдержал пристальный взгляд слуги.

— Это и моя забота, Питерс.

Тот медленно кивнул. Он подошел к узкому столику, выдвинул ящик, достал оттуда сложенный лист бумаги и протянул Максу.

— Спасибо, Питерс. — Макс посмотрел на листок, вовсе не уверенный, что жаждет его прочесть. — Полагаю, это значит, что ее здесь нет?

— Да, милорд, — тихо подтвердил слуга.

— Понятно.

Что она ему написала? Макс не верил, что она действительно собралась выйти замуж за Лори, хотя и не мог полностью исключать такой возможности. Несомненно одно — цель этого письма в том, чтобы заставить его навсегда отказаться от притязаний на ее руку. Наверняка там одна ложь. И все же хватит ли у него духа прочесть его?

Снаружи донесся грохот. Макс быстро спрятал записку в карман пальто. Питерс направился к двери, но прежде чем он успел взяться за ручку, дверь стремительно распахнулась и в холл вбежала Пандора.

У Макса перехватило дыхание.

Вслед за Пандорой вошел Лори.

— Питерс, — Пандора сделала несколько шагов и остановилась, — да ты весь промок.

— Как и вы, мисс, — невозмутимо ответил тот.

— Дождь все еще идет? — небрежным тоном спросил Макс, тщетно пытаясь унять сердцебиение и одновременно испытывая облегчение от мысли, что она в безопасности.

— Макс?

Их взгляды встретились. Лицо Пандоры озарила улыбка.

— Макс!

Через мгновение она уже была в его объятиях.

— Шалунья! — Они слились в страстном поцелуе, и Макс никак не мог поверить, что это не сон, что с ней ничего не случилось и что она рядом с ним.

— О, Макс!

Пандора обвила руками его шею. Ей хотелось как можно дольше быть в его объятиях, чувствовать тепло его тела и прикосновение его губ. Несмотря на их глупую игру, она с самого начала знала, что ее место рядом с ним.

— Я должна была вернуться. Я не смогла тебя оставить.

— Ты совершенно промокла, — улыбнулся он.

Пандора залилась радостным смехом.

— Ты против?

— Вовсе нет.

Их губы снова встретились, и волна счастья захлестнула все ее существо.

— Она настояла на том, чтобы мы не закрывали окна экипажа, — с кислым выражением лица произнес Лори.

Макс отстранился от Пандоры и бросил на нее пристальный взгляд. По ее спине пробежал холодок.

— Это правда?

Лори покачал головой:

— У нее были какие-то нелепые страхи по поводу путешествия в экипаже в дождь.

— В самом деле? — сухо спросил Макс.

— Да, это так, — сказал Лори, пристально наблюдая за другом. От него тоже не ускользнула перемена в его настроении.

Праведный Боже, знает ли Макс о ее замысле? Или, того хуже, может, он думает, что она действительно собралась выйти замуж за Лори?

— Макс? — с тревогой позвала его Пандора.

Напряжение усилилось. Макс и Лори скрестили взгляды.

— Думаю, нам надо кое-что обсудить, — бесстрастно произнес Макс. — То, что произошло сегодня, и, — он сделал паузу, — прошлые ошибки.

Прошлые ошибки? У Пандоры перехватило дыхание.

Очевидно, Макс знает о ней и Лори, о том, что случилось много лет назад.

— Макс, позволь мне… — Она вцепилась в его руку.

Он бросил на нее холодный взгляд и вновь переключил свое внимание на Лори.

— Пандора, это касается только Макса и меня, — оборвал ее Лори. — Ты совершенно прав, Макс, нам давно надо было это сделать.

— Если мне будет дозволено вставить слово, — вклинился в разговор Питерс, — то я хотел бы напомнить, что есть срочное дело, требующее вашего внимания.

— Господи, — Макс скрипнул зубами, — я и забыл. — Он бросил на Пандору чуть виноватый взгляд. — Пандора, я не знаю всех деталей. Твои родители…

— Что случилось? — Ее сердце учащенно забилось.

— Судя по всему, они пропали.

— Пропали? — Пандоре стоило большого труда не сорваться на крик. — Что это значит?

Макс бросил взгляд на Питерса, тот вздохнул и, набрав в грудь воздуха, затараторил:

— Леди Гарольд оставила сообщение! «Онибылипохищеныгреческимизаговорщикаминамеревающимися…»

— Питерс, — прервал его Макс, — говори не так быстро.

— Как вам будет угодно, милорд. — Дворецкий откашлялся. — Судя по всему, лорд и леди Гарольд были похищены…

— Похищены? — Пандора с недоверием покачала головой. — Кем же?

— Греками, — озадаченно сказал Макс. — По крайней мере я так думаю.

— Греческими заговорщиками, милорд, если быть точнее, — добавил Питерс.

— Мы должны их отыскать, — сказала Пандора.

— Какова же цель заговора? — недоуменно нахмурился Лори.

— Надо спешить. — Голос Пандоры звенел от нетерпения.

— Возвратить греческие сокровища в Грецию, — уверенно закончил Питерс.

— Мы не должны терять ни минуты. — Глаза Пандоры горели. Почему они стоят на месте?

— Это самое нелепое, что я когда-либо слышал. — Лори бросил на нее укоризненный взгляд.

Макс кивнул:

— Рассказ Питерса действительно звучит абсурдно.

— Несмотря на это, — она сжала кулаки, — мы не должны терять ни минуты.

Лори пожал плечами:

— Хотя я слышал и о более странных вещах.

— Более странных, чем это? — усмехнулся Макс.

— Вы прекратите наконец обсуждать странности ситуации? — Пандора повысила голос. — Гарри и Грейс, мои родители, два человека, которые мне дороже всего на свете, исчезли. Какая разница, похитили их дикари из джунглей Южной Африки, или ожившие египетские мумии, или…

— С ними также мисс Уитерли, — добавил Питерс.

— Мисс Уитерли? — поражение переспросил Макс.

— Моя мисс Уитерли? — эхом отозвался Лори.

— Довольно глупых рассуждений! — сказала Пандора. — Я одна поеду за ними. Немедленно.

Она повернулась и направилась к двери.

— Пандора! — прозвучал за ее спиной голос Макса. Он схватил ее за руку и повернул к себе. — Вы никуда не поедете.

— Поеду! — отрезала она.

— Не глупите. Конечно же, мы что-нибудь предпримем, — уговаривал он. — Мы просто пытаемся понять, что случилось. До тех пор, пока все не прояснится, глупо бежать куда-то ночью, в дождь, не имея никакого представления о том, что делать.

— Разве вы не понимаете? — Ее дыхание было тяжелым и частым. — Мы говорим о Гарри, Грейс и Синтии. Трех людях, которые мне дороже всего на свете. Если с ними что-нибудь случится…

В ее глазах застыли слезы.

— Вы с Лори говорите, что все эти замыслы о греках звучат глупо. Может, вы и правы. Но сейчас это мне безразлично. Я просто хочу их найти. Разве вы не видите, что положение очень серьезное? Тот, кто все это затеял, не остановится… — Она не смогла закончить.

Хотя слова Макса были адресованы Лори, говорил нн не отрывая взгляда от Пандоры.

— Лори, что ты думаешь? Полагаю, имеет смысл начать с доков.

Пандора вздохнула с облегчением.

— Какая разница, — прокомментировал Лори. — Пошли.

Макс, выпустив руку Пандоры, направился к двери, она последовала за ним.

— Вы никуда не пойдете, — нахмурился Лори. — Макс, скажи ей.

— Конечно, пойду! — воскликнула Пандора.

— Я согласен с тобой, — вздохнул Макс. — Но думаешь, ее легко остановить?

— Макс, я не поеду с этой женщиной в дождь в карете даже ради спасения души.

Хотя Лори и понизил голос, Пандора все же могла слышать, что он говорил:

— Шум дождя, барабанящего по крыше экипажа, оказывает на нее какое-то странное действие… Она стала беспокойной, не могла сидеть на месте. А что за звуки она издавала…

— Лори!

— Верится с трудом, но она была насмерть перепугана. — Голос Лори звучал серьезно.

— Пандора, — задумчиво посмотрел на нее Макс, — это правда?

— Да, и мне все равно, что вы обо мне подумаете! — Пандора нервно сцепила руки. — Это просто глупые страхи. — Она помедлила минуту, потом продолжила:

— Стук дождя по крыше экипажа всегда навевает мне мысли о том, что я нахожусь в гробу. — По ее телу пробежала дрожь.

— И вы не боитесь испытать это еще раз? — удивленно спросил Макс.

— Обычно я любой ценой стараюсь избегать таких ситуаций, но сейчас мне все равно. Я иду с вами или, — она глубоко вздохнула, — я пойду одна, как только вы покинете дом.

— Вы уверены? — Он старался поймать ее взгляд.

Она, кивнув, спросила его:

— Вы не оставите меня?

— Ни на секунду.

— Тогда я справлюсь, — прошептала она.

Что-то промелькнуло в его глазах, она не успела понять что — радость или сожаление.

— Хорошо, тогда идем.

— Я все же думаю, что это ош…

Дверь с шумом распахнулась, прервав речь Лори, и в холл ворвался ветер.

— Питерс!

Шум дождя перекрыл голос Гарри. В холл, пошатываясь и цепляясь друг за друга, вошли Грейс и Синтия, более похожие на промокших тряпичных кукол, чем на людей, Слуга подбежал, чтобы помочь вошедшему последним Гарри закрыть дверь.

— Мама! — Пандора бросилась к Грейс.

— Дора, дорогая! — Грейс крепко обняла дочь, потом отстранилась и заглянула ей в лицо:

— Ты в порядке?

Пандора кивнула, и ее глаза наполнились слезами.

— Я думала, что никогда вас больше не увижу.

— О, дорогая, мы бы никогда тебя не бросили, кто бы ни стал твоим избранником.

Она наклонилась к ее уху и прошептала:

— Полагаю, твое присутствие здесь говорит о том, что ты все еще не замужем?

— Еще нет, — подтвердила Пандора.

— Мисс Уитерли, — Лори приблизился к Синтии и отвесил ей элегантный поклон, — вы, как всегда, выглядите прелестно.

Синтия отбросила с лица мокрую прядь, распрямила плечи и церемонно протянула ему руку.

— Благодарю вас, лорд Болтон.

Лори поднес ее руку к губам.

Синтия высвободила ее и небрежным движением стряхнула с пальцев воду.

— Скажите, мисс Уитерли, как же вы сумели убежать от греческих заговорщиков?

— Как? — Выражение ее лица не изменилось, но в глазах промелькнуло беспокойство, а взгляд метнулся к Грейс.

— Мне тоже интересно, — Пандора внимательно изучала лицо своей матери, — как вы сумели убежать?

— Это было нелегко, — протянула Грейс. — Они были такие… О, не знаю как и сказать. Синтия, как бы ты их описала?

— Я? — Глаза Синтии расширились. — Я бы сказала, что они были... м-м…

— Странные? Неуловимые? Ужасные? — Лори поднял бровь.

— Точно, — надменным тоном подтвердила Грейс.

Даже Пандоре было очевидно, как обоснованны сомнения Макса и Лори в правдивости слов ее матери.

— Расскажите нам поподробнее. — Она скрестила руки на груди.

— Здесь нечего рассказывать. — Грейс небрежно махнула рукой, как будто похищение было самым обыденным делом. — Греческие заговорщики — они и есть греческие заговорщики. Не сильно отличаются от французских, хотя и не такие грубые; или немецких, даже если и не так хорошо организованы; или итальянских, о которых я всегда думала…

— О чем это вы? — спросил ошарашенный Гарри. — Какие еще заговорщики? Какие греки? Какие итальянцы?

— Мы думали, вас похитили греческие заговорщики, — кротко сказал Макс.

— Похищение? — с недоверием переспросил отец Пандоры. — Какая чушь! Мы собрались за Дорой. Да только не далеко уехали. Чертово колесо сломалось через четверть часа, так что мы вынуждены были возвращаться пешком.

Его глаза сузились, и он бросил на дочь тяжелый взгляд.

— Это было в последний раз, Дора! Выходи замуж за кого хочешь. Убегай с кем хочешь. Но не заставляй каждый раз гоняться за тобой.

— За мной и не надо гоняться, я сама со всем справлюсь! — возмущенно воскликнула Пандора.

— Значит, никаких греческих заговорщиков, мисс Уитерли? — усмехнулся Лори.

— Я этого не говорила. — Синтия вытерла мокрый лоб тыльной стороной ладони. — Лорд Гарольд указал на то, что…

В комнате зазвучали обвинения, извинения и отрицания.

— Почему бы кому-нибудь, грекам или кому другому…

— Вы потратили слишком много времени…

— Но, Дора, наши намерения были самьми…

— Тихо! — Голос Макса звучал так же грозно, как голос олимпийского бога. — Не важно, были заговорщики или нет, сегодня я выполнил двенадцатое задание.

Глаза Пандоры расширились от изумления:

— Как это?

— Все очень просто. Похоже, только я не знал об интригах сегодняшней ночи, так что сам Бог велел именно мне все разложить по полочкам. Двенадцатый подвиг Геракла заключался в том, что он победил трехголовое чудовище, охраняющее врата ада. При взгляде на вас у меня не возникает сомнения, что зачинщиками всех заговоров, — его взгляд на какое-то мгновение задержался на Пандоре, — были Пандора и Синтия в союзе с леди Гарольд. Думаю, никто не станет отрицать, что некоторым из нас сегодня пришлось пройти через настоящие муки ада. Кроме того, я должен был спасти друга из царства забвения. — Он кивнул в сторону Лори. — Прошлое, забытое или намеренно скрытое, наконец вышло наружу.

— Великолепно, лорд Трент! — зааплодировала Грейс. — Чисто сработано.

— Браво, милорд, — улыбнулась Синтия.

— Я знал, что он справится, — расцвел Гарри. — Клянусь Юпитером, этот человек прекрасно впишется в семью Эффингтонов.

— Только одиннадцать. — Пандора подошла к нему. — Вам нужно совершить еще один подвиг.

Их взгляды встретились.

— Это необходимо?

— Да, золотые яблоки Гесперид. Они принадлежали Зевсу. Подарок его жены. — Она на мгновение запнулась. — Свадебный подарок.

— Я знаю. — Макс немного помолчал. — К счастью, у меня есть несколько дней. Золотые яблоки, между прочим, очень редки в этой части света. — Он обратился к остальным:

— Так как вечер был длинным, я, пожалуй, откланяюсь.

Он кивнул всем присутствующим и направился к двери, около которой чудесным образом появилась миссис Барнс с его пальто и перчатками.

Он не собирается поставить точку?

Для Пандоры это было как гром с ясного неба. Лори сказал, что яблоки уже у Макса. Если бы не серьезное выражение его глаз, она бы подумала, что он по какой-то причине разыгрывает ее.

Может быть, он просто решил дождаться самого последнего момента, чтобы эффектно завершить их соревнование? Конечно, все дело в этом. С ее стороны было бы глупо думать иначе. Ведь, кроме этой, была только одна причина не предъявлять яблоки. И как Пандора ни старалась, она не могла выкинуть ее из головы.

Что, если, несмотря на уверения Лори, Макс не любит ее?

 

Глава 24

НАГРАДА ПОБЕДИТЕЛЮ

— Я все гадал, когда же ты решишь нанести мне визит. — Макс сидел в кресле перед камином, сжимая в руке бокал с бренди.

— Я думал, лучше дать тебе день на размышление. — Лори плюхнулся в другое кресло.

— Я только и делал, что размышлял, — признался Макс.

— Сомневаюсь. — Лори бросил выразительный взгляд на полупустой графин с бренди. — Бьюсь об заклад, что его не раз наполняли.

Макс пожал плечами:

— Я не заметил.

Лори плеснул себе бренди.

— Выглядишь ужасно.

— Спасибо, приятно знать, что люди ценят твои таланты, Выглядеть ужасно — тоже своего рода искусство.

Макс потер рукой щетину. Он прекрасно знал, что вид у него неважнецкий. Но сейчас это его не беспокоило.

— Почему ты не рассказал мне о своих отношениях с Пандорой?

Лори печально вздохнул:

— По правде говоря, не знаю. Тебя не было рядом в то время. Когда же ты наконец немного пришел в себя после ухода из армии, эта история уже мхом поросла. Да если б я и рассказал, разве это что-нибудь изменило бы?

Их взгляды встретились, и на несколько бесконечных мгновений повисла тишина. Макс невесело усмехнулся:

— Нет.

— Я тоже так думаю. — Лори отпил немного бренди. — Поэтому-то мне и казалось бессмысленным заводить этот разговор.

Макс что-то внимательно разглядывал на дне своего бокала.

— Ты ее любил?

Лори помедлил.

— Может быть, хотя и недолго. Тогда я думал, что она разбила мне сердце, но на самом деле пострадала только моя гордость.

Макс вздохнул с облегчением и протянул бокал. Лори беспрекословно наполнил его.

— Пока я не забыл, это для тебя. — Лори вытащил из кармана золотую цепочку с золотыми яблоками.

Макс внимательно осмотрел изящную вещицу.

— Ювелир прекрасно поработал, это именно то, что нужно.

— Почему бы тебе не подарить ей это? Ты мог бы наконец закончить игру.

— Наверное.

Украшение мягко мерцало в свете пламени. Макс смотрел на него как загипнотизированный.

— Недавно моя мать спросила меня, действительно ли я хочу жениться на женщине, которая настолько меня боится, что решилась на бегство. Ты сказал, в экипаже она была испугана?

— Ну... да... но…

— Эта женщина так хотела убежать от меня, что готова была забыть о своих страхах. — Он покачал головой. — Этот вопрос постоянно крутится в моей голове, но посмотреть правде в лицо у меня не хватает духа. Даже сейчас.

— Но ты ведь отдашь ей яблоки?

— Нет. — Макс протянул ожерелье Лори.

— Нет? — поражение произнес Лори. — Что ты имеешь в виду? Это самое глупое, что я когда-либо слышал от тебя.

— Или самое умное. — Макс тяжело вздохнул. — Если я подарю это Пандоре, то я выиграю и у нее не будет другого выбора, кроме как выйти за меня замуж.

— Я думал, ты к этому и стремишься.

— Я тоже так думал. — Он помолчал. — Если я этого не сделаю, победит она.

— И получит право назвать тебе невесту! — Голос Лори звенел от негодования. — Ты прекрасно знаешь, что она выберет Синтию. Мою Синтию.

— Мисс Уитерли не имеет никаких обязательств, — мягко сказал Макс. — Она не участвует в пари и потому не обязана подчиняться решению Пандоры.

— Очень на это надеюсь, — прошептал Лори. — Но я все-таки не понимаю. Почти месяц ты бился как лев, чтобы получить Пандору. Почему ты останавливаешься теперь, когда до победы рукой подать?

— Подумай, Лори. Я же играл не совсем честно, понимаешь? Мои действия, так сказать, не отвечали духу игры. Больше половины очков достались мне просто так.

— Разве это так важно?

— Когда мы заключали нашу сделку, все, что я хотел, — это получить достойную жену, у которой была бы хоть капля мозгов. — Макс тщательно подбирал слова, пытаясь одновременно и сам разобраться в своих чувствах, и объяснить их другу. — Пандора отвечала всем моим требованиям. Меня не волновало, каких усилий потребует от меня победа. Было так увлекательно справляться с ее заданиями! Но потом я понял, что мне нужна не только ее рука, но и сердце. Ее любовь. Я желаю, чтобы она вышла за меня замуж не потому, что проиграла, — резко сказал Макс, — а потому, что хочет этого, что любит меня.

— Она же любит тебя.

— Ты в этом уверен? Она тебе это сама сказала?

— Ну, не так прямо, — протянул Лори, — но даже слепой увидит, что она тебя любит.

— Все, что я вижу, — это женщину, которая скорее согласится погибнуть, нежели выйти за меня замуж.

Макс кивнул на смятый листок, лежащий на столе рядом с графином.

— Это записка, которую она мне оставила. Она пишет, что наша игра была — как это она выразилась? — «восхитительно забавной», но теперь, когда она снова увидела тебя, в ней пробудились прежние чувства.

— Чепуха! — фыркнул Лори. — Хотя сейчас мы все же в лучших отношениях, чем были раньше.

— Это не имеет значения, я все равно не верю тому, что она говорит о тебе, — сказал Макс, сминая записку — Пандора также пишет, что давно решила не выходить замуж без любви, и поэтому она не может стать моей женой.

— Может быть, речь идет не о ее, а о твоей любви?

— Посмотрим. — Он бросил записку в камин. — Она победила в игре, так что сейчас все в ее руках.

Пламя принялось лизать край бумаги.

— Знаешь, она никогда не говорила о любви, когда каждый из нас излагал свои требования к супругу. И я, конечно, тоже. В то время это не имело значения. Я не думал, что любовь так важна для Шалуньи с Гросвенор-сквер, и уж, конечно, она не входила в планы распутника, негодника и чудовища.

Записку Пандоры охватил огонь. Языки пламени взметнулись вверх и опали, оставив только бесформенную кучку черного пепла, готовую рассыпаться от малейшего прикосновения.

— Странно, теперь, когда все почти кончено, это единственная вещь, которая имеет значение.

Пандора держала в руке записку, написанную хорошо знакомым твердым почерком.

Дорогая мисс Эффингтон!

Я признаю свое поражение. Завтра истекает срок игры, так что я заеду к вам в пять часов для того, чтобы узнать в вашем решении.

Пожалуйста, ответьте, удобно ли вам это время.

Искренне ваш,

Трент.

— Мисс Пандора?

Она оторвала взгляд от письма.

— Слуга, доставивший письмо, говорит, что ему приказано подождать ответа, — сказал Питерс.

— Скажи ему, что время меня устраивает.

— Хорошо. — Он замялся, будто желая что-то сказать, потом, кивнув, ушел…

Взгляд Пандоры вернулся к краткому посланию Макса.

Я признаю свое поражение.

Внутри ее образовалась пустота. Макс мог заработать последнее очко, но предпочел этого не делать. Он готов согласиться на ту невесту, которую она для него выберет, лишь бы не жениться на ней.

Как мог Лори так ошибиться? Она смяла записку. Что ж, она воспользуется своим правом победителя в соответствии с их договором. До завтрашнего дня она должна найти подходящую невесту. Целый день для того, чтобы решить его судьбу, его будущее.

Сколько времени ей понадобится, чтобы оправиться самой?

Время вышло.

Пандора мерила шагами гостиную, испытывая непривычные ощущения от того, что теперь ей не нужно прокладывать дорогу между грудами разных безделушек, книг и бумаг. По какой-то неизвестной причине, узнав о капитуляции Макса, ее мать изъявила необычное для себя желание привести комнату в образцовый порядок. Горничные работали весь вчерашний вечер и большую часть этого дня.

Теперь ничто не напоминало о былом беспорядке. И это только усиливало дурные предчувствия Пандоры.

Макс мог приехать с минуты на минуту. Тиканье часов сводило ее с ума. Пандора не знала, чего ей хочется больше: чтобы встреча прошла как можно скорее или чтобы не состоялась вовсе. Как бы то ни было, игра закончена. Не будет больше приключений с Максом. Не будет словесных перепалок, заразительного смеха, пытливых взглядов его серых глаз, которые так глубоко проникали в ее душу. Никогда раньше она не теряла ничего по-настоящему ценного.

— Пандора! — В комнату вошла Синтия и внимательно посмотрела на подругу. — Я пришла, как только получила твою записку. Ты уверена, что не хочешь встретиться с лордом Трентом наедине?

— Абсолютно. — Свидания с Максом тет-а-тет ей хотелось меньше всего. Пандора криво усмехнулась:

— Можешь считать себя моим секундантом. Кроме того, ты с самого начала участвовала в игре, и будет логично, если ты увидишь ее окончание.

— Я все еще не могу поверить, что ты выиграла.

— Я тоже.

Синтия села на диван, но тут же вскочила, пораженно озираясь.

— Что, ради всего святого, здесь произошло? — Она обвела комнату удивленным взглядом. — Все выглядит таким…

— Пристойным?

— Именно, — кивнула Синтия.

Пандора покачала головой:

— Я видела гостиную в таком виде только раз или два и не могу сказать, что мне это нравится. Я чувствую себя довольно неловко.

— Могу понять почему, — пробормотала Синтия. — Это нервирует.

Со своего излюбленного места над гонгом подал голос Геракл:

— Мяу. — Его глаза-бусины сердито блестели.

— Ну конечно, он-то никуда не пропал, — простонала Синтия.

Дверь открылась. Питерс впустил Грейс, за ней шли Макс, Лори и отец Пандоры.

— В этой чертовой комнате теперь ничего не найдешь, — проворчал Гарри, с неодобрением оглядывая гостиную.

Слуга вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. У Пандоры мелькнула мысль, не позвать ли его назад. Ему будет ужасно неудобно подглядывать в замочную скважину вместе с миссис Барнс, поваром и остальной прислугой.

— Добрый вечер, мисс Эффингтон, — вежливо произнес Макс.

— Как всегда, рада вас видеть, лорд Трент, — ответила Пандора с одной из своих самых ослепительных улыбок. — Вы тоже привели секунданта?

— Я не думал о Лори в таком качестве, — пожал плечами Макс.

— Я здесь всего лишь как заинтересованный наблюдатель, — быстро произнес Лори.

— На вашем месте хотел бы оказаться почти весь Лондон. — Пандоре стоило немалых усилий произнести эти слова спокойно и равнодушно. — Какая жалость, что многие сегодня потеряют свои ставки! Полагаю, большинство ставило на лорда Трента.

— Они, как и я, недооценили вас, — беспечно улыбнулся Макс. — Продолжим?

— Конечно. — Пандора изо всех сил старалась сохранить спокойствие, несмотря на то что сердце ее колотилось как бешеное, а на душе было тяжело. — Согласно условиям нашего договора, в случае моей победы я выбираю вам подходящую невесту, кого-то вроде мисс Уитерли.

— Я так и думал, — раздраженно сказал Лори. — Я знал, что вы заставите его жениться на Синтии.

Пандора покачала головой:

— Я не…

— Я не позволю! — оборвал ее Лори. Он стиснул зубы, вид у него был как у человека, который решает, не броситься ли с обрыва вниз. — Я не допущу этого.

— Вы этого не допустите? — протянула Пандора.

— Почему не допустите? — быстро спросила Синтия.

— Почему? — Он прошелся по комнате и встал прямо перед Синтией. — Потому, что я хочу... я хотел бы…

— Что? — Глаза Синтии расширились.

— Чтобы вы бранили меня во время танцев до конца моих дней, — чуть задыхаясь, проговорил Лори.

Пандора охнула. Макс издал странное бульканье, и она бросила на него укоризненный взгляд.

— Он боится сказать правду? — чуть понизив голос, спросила она.

В голосе Макса слышался еле сдерживаемый смех:

— Да, когда это касается его самого.

— Нет, я скажу! — отрезал Лори. — Он не может на вас жениться, потому что это собираюсь сделать я.

— О Боже! — Синтия изумленно улыбнулась.

— Ну? — встревоженно спросил Лори.

— Мы еще обсудим это. — Глаза Синтии сияли от счастья.

— Обсудим? — Лори повысил голос. — Вы хотите сказать, что можете не…

— Я не собиралась называть имя Синтии, — оборвала его Пандора. — Я говорила, что подойдет кто-то похожий на нее.

— Чье имя вы собирались назвать? — В глазах Макса бушевал огонь.

Она несколько секунд смотрела на него. Как она будет жить без Макса?

— По правде говоря, я не могу…

— Я хочу, чтобы эта чушь немедленно прекратилась! — В комнату вплыла пышущая здоровьем невысокая женщина, одетая по последней моде.

— София! — восхищенно сказал Гарри.

Грейс бросила на мужа вопросительный взгляд.

— То есть я имел в виду — леди Трент.

Леди Трент?

— Мама, — простонал Макс.

Леди Трент кивнула Грейс:

— Леди Гарольд.

Она обвела взглядом собравшихся, и ее глаза безошибочно остановились на Пандоре.

— Вот что, мисс Эффингтон, мой сын был сам не свой последние несколько дней, если верить слугам.

— Мама, — выдавил из себя Макс.

Она не обратила на него никакого внимания.

— У меня есть основания полагать, что из-за вас. Более того, у меня есть основания думать, что и вы были несчастны.

— Неужели? — Пандора подняла бровь.

Леди Трент вздохнула, как будто это было само собой разумеющимся.

— Ваше бегство длилось едва ли два часа, если я правильно понимаю. Это означает, что вы либо внезапно осознали сомнительность того, что собирались сделать, либо поняли, что выбрали не того джентльмена. Я, конечно, не в восторге от этой партии, но даже я признаю, что настоящая любовь — это такая редкость! Так что не изображайте из себя глупую зануду…

— Простите, леди Трент, но зануда — это я. — Лори отвесил поклон.

— Мой зануда, — добавила Синтия кокетливо.

— Пандора, — пристально посмотрел на нее Макс, — почему вы вернулись?

У нес пересохло в горле.

— Почему?

Он подошел к ней:

— Что вы собирались сказать до того, как пришла моя мать?

Пандора отступила назад.

— Что?

Он сделал еще один шаг.

— Чье имя вы собирались назвать?

Пандора покачала головой и распрямила плечи.

— Ничье. Я решила, что наша игра была нелепостью и я не должна связывать вас. — Она пожала плечами, как будто это не имело значения. — Поэтому я и решила никого вам не навязывать.

— Почему вы не хотите выполнить наш договор? — Его взгляд был пристальным и жестким.

— Я уже сказала.

— Теперь скажите мне правду.

— Хорошо. Вы можете жениться только на мне. А я скорее войду в клетку к тигру, чем выйду за вас замуж.

— Почему?

— Потому что медленная, мучительная смерть лучше, чем брак с вами!

— Не правда. — Макс снова придвинулся к ней, и от его взгляда у Пандоры перехватило дыхание. — Почему вы сказали, что я могу жениться только на вас?

— Потому что я дура! Как сказала ваша мать, глупая зануда! — Она ни секунды больше не могла переносить его взгляда.

— Что еще?

— Ничего! — Она попыталась отступить, но за ней была только закрытая дверь.

— Дора! — Он был от нее на расстоянии шага.

— Не называйте меня Дорой!

Он посмотрел на нее.

— Что еще?

— Ничего! Все!

Его взгляд терзал ее душу, и все, что она таила в душе, выплеснулось наружу:

— Я не могу видеть вас женатым на другой женщине, потому что люблю вас, вы, бесчувственное животное! Я, наверное, полюбила вас с того самого момента, как сказала вам, какой вы распутник, мошенник и негодник.

— Не забудьте и про чудовище. — Уголки его губ поползли вверх, как будто он сдерживал улыбку.

— Я не забыла, — сердито посмотрела на него Пандора. — Вы думаете, это смешно?

— Немножко. — Она попыталась уйти, но он удержал ее. — Я очень ценю ваше нежелание насильно навязывать мне невесту, но, боюсь, вы волновались попусту.

— Почему? Это часть нашего договора. Если вы победите, я выхожу за вас замуж. Если выиграю я, то выберу невесту вам. Вы признали поражение. Я выиграла.

— Не совсем, — он покачал головой, — по крайней мере пока.

— Что вы имеете в виду? — Стук сердца отдавался у нее в ушах.

— Когда мы устанавливали сроки выполнения подвигов, вы сказали, что отсчет времени начинается с момента заключения сделки.

— Сегодня прошло четыре недели с того момента.

Макс покачал головой:

— Когда мы на кладбище договаривались о нашей игре…

— Праведный Боже! — простонал Гарри. — Грейс, ты это слышишь? Они заключили свой договор на кладбище!

— Тише, дорогой, — прошептала Грейс.

— Это было сразу после полуночи, — сказал Макс, — что означает, что игра еще не закончена.

— Но вы сдались, — еле слышно сказала Пандора.

— Я передумал. — Макс посмотрел на Лори:

— Ты случайно не…

Лори, ухмыльнувшись, достал из кармана какой-то блестящий предмет и бросил Максу. Поймав его, Макс повернулся к Пандоре:

— Двенадцатый и последний подвиг.

Глаза Пандоры наполнились слезами. На его ладони лежала изящная золотая цепочка, на которой крепилась небольшая золотая сфера. У Пандоры задрожали колени. Нет, не сфера. Яблоко из литого золота покоилось внутри яблока чуть большего размера с изящной филигранью, и все это окружал шар из золотой проволоки также в форме яблока.

— Это свадебный подарок, — тихо сказал Макс.

Пандора кивнула:

— Знаю, Зевсу от Геры.

— Нет, — он заглянул ей в глаза, — Доре от Макса.

— Звучит как собачьи клички. — Она шмыгнула носом, пытаясь скрыть предательские слезы.

— Неразлучные песики, соединенные любовью. — Его голос вновь стал серьезным. — Ты же знаешь, как я тебя люблю.

— Правда? — Она не сумела скрыть удивления. — Ты уверен?

— Абсолютно. Но я могу тебе это доказать. — Он заключил ее в объятия. — Проверь меня, Пандора. Заставь меня доказать это тебе.

— А если ты пройдешь мое испытание? — Она едва могла говорить.

— Тогда ты станешь моей женой и я проживу остаток жизни как твои герой. — Он вновь заглянул ей в глаза, надеясь увидеть ответ на вопрос, который еще не задал. — И как твой муж.

— Я не очень-то искала мужа. — Пандора не могла оторвать от него глаз. — Но думаю, мне лучше выбрать тебя, чем медленную и мучительную смерть.

— Например, от копыт диких верблюдов в египетских пустынях?

— Возможно, — нехотя согласилась Пандора.

— Или от пыток в руках голых африканских дикарей? — усмехнулся он.

— Может, и так.

— Тогда я требую приз, раз игра действительно закончилась.

Он наклонился к ней, и их губы слились.

Пандора будто во сне слышала аплодисменты всех находящихся в комнате и радостные восклицания слуг из-за двери. Ее почему-то совсем не беспокоило то, что все видят, как сильно она любит Макса. Пандора обвила руками его шею и погрузилась в сладостное тепло его тела и губ.

Поцелуй положил конец игре, разыгрываемой Шалуньей и ее героем, и закрепил договор, заключенный между мужем и женой. Или это было…

Только начало?