— А, это вы, — равнодушно протянула Пандора, словно не знала, что в холле ее ждет Макс.

— Добрый вечер, — отозвался он, не глядя на нее. Он стоял около китайского гонга и рассматривал Геракла.

— Интересная птичка. — Макс протянул руку, и попугай, мгновение помедлив, все же перепрыгнул на нее.

— Осторожно, Геракл не любит незнакомых людей.

— Геракл? — Он хихикнул и поднял руку, разглядывая яркую птицу. Попугай наблюдал за ним. — Мне кажется, мы подружились.

Геракл чуть наклонил голову:

— Мяу.

— Он немного не в себе, — со вздохом объяснила Пандора.

— Очень интересно. — Макс снова поднес руку к гонгу, и Геракл послушно вернулся на место.

«У него внешность Аполлона». Слова матери эхом отозвались в голове Пандоры. Она почти забыла, как красив и высок Макс. Он словно царил в этом захламленном помещении.

Макс внимательно осмотрел гонг, затем провел рукой по его отполированной поверхности. Пандора тут же вспомнила, как его руки касались ее спины. Внутри сладко заныло.

— Необыкновенная вещица, — пробормотал Макс.

— Необыкновенная, — еле слышно повторила она.

— Он очень старый?

— Очень. — Пандора подумала, что, возможно, ей стоит признать поражение и броситься к нему в объятия.

Макс выпрямился и повернулся к ней, словно прочел ее мысли. У Пандоры перехватило дыхание. Почему он молчит? Чего ждет? Ей казалось, будто они стоят на каком-то неустойчивом мостике и любое движение закончится падением в бушующие внизу воды. Губы Макса медленно растянулись в улыбке.

— Я не знала, что вы здесь. — Пандора попыталась сказать это как можно спокойнее.

— Странно. — Он приподнял бровь. — Я просил Питерса доложить обо мне, а он, насколько я знаю, образцовый слуга.

— Только не сегодня. — Разумеется, Питерс объявил о нем, но Макс игнорировал ее все последние дни, и ей не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, будто она ждала его. — Он, видимо, решил, что я не хочу видеть вас.

— Сомневаюсь, — рассмеялся Макс. — Питерс довольно умный человек, чтобы прийти к такому выводу.

— Неужели? — Желание броситься в объятия Макса исчезло. Теперь этот мужчина вызывал у нее ярость. — Зачем вы пришли? — Она кивнула на сверток, который он держал под мышкой. — Что это такое?

— Это? — Макс посмотрел на сверток, словно видел его впервые.

— Да! — В ее голосе звучало подозрение. — Это для меня?

— Возможно.

— Тогда…

— Всему свое время. — Он огляделся, безуспешно пытаясь найти свободное место.

Внезапно Пандора представила, как их холл выглядит в глазах людей, которые не привыкли жить среди обломков древних цивилизаций. Нет, она не станет извиняться за необычный уклад семьи Эффингтонов, хотя для разнообразия было бы неплохо хоть недолго пожить в меньшем хаосе.

Пандора махнула рукой в сторону кресла:

— Можете положить туда.

— Он будет там как дома, — пробормотал Макс и, обогнув огромную мраморную глыбу — похоже, часть фронтона — и чуть не задев высокую стопку книг, положил сверток на кресло. — Теперь, — он повернулся к Пандоре, — я бы хотел обсудить ваши правила.

— Мне казалось, мы обо всем уже договорились, а сейчас мне надо собираться на вечер к леди Фарнсби. До свидания. — Она кивнула, прощаясь, и направилась к двери.

— Мы не закончили, Дора.

Пандора резко повернулась к нему:

— Не смейте говорить со мной в таком тоне! И не называйте меня Дорой!

— Мы еще не договорили. — Он шагнул к ней, и Пандора, испугавшись, отпрянула от него. Боже мой, что он собирается делать?

Макс прошел мимо и закрыл двери в холл.

— Что вы делаете? — почти вскрикнула она.

— Я не хочу, чтобы нам мешали, и не желаю, чтобы Питерс или другие слуги были свидетелями.

Пандора вздрогнула. Свидетелями чего? Неужели она оскорбила его? Может быть, он сошел с ума? Его глаза как-то странно заблестели. Словно у человека, который твердо знает, что хочет, и собирается это получить.

Он говорит, что хочет ее.

Но ведь он не станет соблазнять ее? Или станет?

— Я категорически против, Макс. Какие бы чувства я к вам ни питала, каким бы, гм, интересным ни выдалось это утро, я не позволю! Не сейчас! И никогда!

— О чем вы говорите? — Он нахмурился.

Подбородок Пандоры взмыл вверх, словно у греческой пастушки, отвергающей домогательства бога.

— Я не позволю вам соблазнить меня!

Макс замер. Хорошо. Теперь он передумает.

— Не позволите? — осторожно спросил он.

— Никогда! — бесстрашно отозвалась Пандора. Ни одна героиня не смогла бы произнести эти слова лучше, правда, Макс почему-то не выглядел расстроенным. Пандора уперла руки в бока и повторила:

— Никогда!

— Даже чуть-чуть?

Ну, может быть, чуть-чуть, запрыгала в ее голове предательская мыслишка.

Пандора тряхнула головой:

— Нет!

— Даже когда мы поженимся?

Он подошел ближе. В его глазах горел огонь, и у Пандоры сладко заныло в груди. Возможно, он не расстроился, потому что не собирался слушать ее протесты?

— Это случится, только если вы победите, а этого не будет. — Даже в ее собственных ушах эти слова прозвучали не слишком убедительно.

— Нет, будет.

Сейчас он стоял всего на расстоянии шага от нее. Так близко, что, кажется, она слышала, как стучит его сердце.

— А как же правила?

— Что? — Она могла протянуть руку и коснуться Макса, почувствовать под пальцами его тело. Пандора встретилась с ним взглядом, а потом он посмотрел на ее губы. У нее мгновенно пересохло во рту.

Он медленно наклонился к ней, и Пандора чуть приподнялась, чтобы ему было удобнее целовать ее. Провела руками по его груди, и его мышцы напряглись. У нее перехватило дыхание. Его губы коснулись ее рта, и ее охватила странная слабость.

Она закрыла глаза. В ушах стучала кровь, сердце готово было выпрыгнуть из груди, и во всем мире не было ничего, кроме тепла его губ. Он что-то неразборчиво пробормотал, но его слова, казалось, доносились из другого мира.

Волна новых ощущений нахлынула на нее, и она изо всех сил вцепилась руками в лацканы его сюртука. Его поцелуй был не требовательным и решительным, как прежде, сейчас его губы, нежные и ласковые, несли с собой обещание восхитительного будущего.

— Шалунья… — Его голос доносился до нее словно издалека. — Вы слышите меня?

— М-м-м… — Почему он не целует ее по-настоящему?

Чего он ждет? Пандора открыла глаза.

— Что вы сказали?

Его губы все еще были рядом.

— Я спросил, слышите ли вы меня?

— А перед этим?

— О, я просто спросил, разрешен ли подобный поцелуй. Не противоречит ли это вашим правилам?

В голове Пандоры бушевал шторм, и единственное, что она смогла произнести, это:

— Вы же не собираетесь соблазнять меня, правда?

— Не сегодня, — улыбнулся он. — Хотя…

— Я бы все равно не разрешила. — Но она знала, что бессовестно лгала. Пандора не сомневалась, что Макс чувствует это. — Никогда!

— Правда? — Макс сопроводил свой вопрос поцелуем.

— Нет! — Ее голос предательски дрожал.

— Тогда вам стоит отпустить мой сюртук.

Пандора резко отдернула руки.

— Я просто забыла…

Пандора быстро отошла как можно дальше от графа.

Ее колени подгибались. Удивительно, что она вообще еще может стоять. Господи, как ему удалось сделать так, что во всем мире остались только они вдвоем? Она всегда гордилась своим самообладанием, а ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы уничтожить его.

— Я собираюсь целовать вас как можно чаще. Я не обещаю следовать вашим глупым правилам, да и другим правилам также.

Пандора быстро повернулась к нему:

— Но вы должны!

— Едва ли. Не было никаких правил, когда мы заключали наше соглашение.

— Но…

Макс протянул руку, заставив ее замолчать.

— Я готов на компромисс. Будем считать, что укрощение пожирающих людей коней еще не произошло, но начиная с этого момента если я смогу совершить сразу два подвига, я это сделаю.

Пандора приоткрыла рот, но он не дал ей заговорить.

— Более того, если понадобится, я использую все свои деньги, до последнего фунта, чтобы добиться победы.

Он говорил так серьезно… А его обещание целовать ее так часто, как ей хотелось, наполнило Пандору живительным теплом. И все же…

— А что со сроками?

Макс пожал плечами:

— Вам решать.

— Хорошо. Тогда наша встреча закончена. До свидания.

— Еще нет. У меня есть свои правила.

— И что это?

— Мне нужен свидетель, который подтвердит, что я совершил эти подвиги.

Пандора фыркнула:

— Ваше чувство чести не позволит вам лгать.

— Спасибо за доверие, но ставки в игре слишком высоки. Я хочу выиграть.

Его потемневшие глаза словно заглядывали ей в душу.

Да, этот мужчина добьется своего, и в этот момент Пандора поняла, что не сможет его остановить.

— Вы еще не выиграли.

— Но это случится. — К нему вернулся прежний легкомысленный тон. Он подошел к креслу и, взяв сверток, кинул Пандоре. — Здесь то, что вам понадобится этой ночью. Я собираюсь совершить очередной подвиг, и вы будете свидетелем этого.

— Не буду, — поспешно сказала Пандора.

— Будете, — возразил он тоном, не терпящим возражений. — В следующий раз вы также будете сопровождать меня. Это, Шалунья, и есть мое условие.

Пандора подумала, не отказаться ли категорически, но любопытство победило. К тому же ей очень хотелось провести еще немного времени с Максом.

— Куда мы идем?

— Увидите. — Он кивнул на сверток; — Там одежда для сегодняшнего приключения.

— Что за одежда?

— Женщин не пускают туда, куда мы идем, поэтому вам придется притвориться, — он улыбнулся, — юношей.

Приключение это или нет, но на это она не согласна.

— Ни за что!

— Не говорите только, что не делали этого раньше.

— Никогда! — По крайней мере в Лондоне. Иногда, еще девчонкой, искушение свободы было так велико, что она надевала бриджи и скакала по полям в мужском седле.

— Тогда у вас есть шанс попробовать. Не могу поверить, что Шалунья с Гросвенор-сквер откажется надеть мужскую одежду.

— Это выглядит заманчиво, — пробормотала Пандора.

Нет, это выглядело восхитительно. Даже если она вела себя не так рискованно, как можно было судить по ее репутации, Макс прав — ей вряд ли еще представится такая возможность.

— Если вы откажетесь, я сочту это нарушением нашего договора и объявлю себя победителем.

— Я согласна, — выдавила она.

— Я так и думал.

В его голосе слышалось удовлетворение. Вот чудовище. Пандора направилась к выходу, с трудом обуздывая растущее возбуждение. Нельзя, чтобы он догадался, как она хочет ехать с ним.

— Мне это не нравится. Словно я помогаю врагу. Это несправедливо.

— Вы же сами говорили, что ставки слишком высоки.

— Интересно, почему вы одеты как джентльмен, а я похожа на конюшенного мальчишку? — смущенно спросила Пандора.

В темноте кареты Макс не видел ее лица. Он с трудом подавил смешок. Ему следовало знать, что женщина, привыкшая к роскошной и модной одежде, не обрадуется поношенному тряпью, хотя она выглядела очаровательно в вязаной шапочке, которая скрывала ее волосы.

— Мы же не хотим вызывать ненужные вопросы. А в этой одежде никто не заподозрит вас.

Пандора пробормотала что-то себе под нос. Хорошо, что он этого не слышал. Его обуревали сомнения. Вначале решение взять ее с собой казалось ему разумным, но сейчас он стал сомневаться в том, что это стоило делать.

Прошло уже два часа с момента его появления в доме Эффингтонов. По его расчетам, они уже давным-давно должны были быть в пути, но он не представлял, как много времени Пандора затратит на переодевание.

— Когда вы скажете мне, куда мы едем? — в сотый раз спросила Пандора.

— Терпение, моя дорогая.

Место назначения было вполне респектабельным заведением, но глубокой ночью даже в таком заведении все может выйти из-под контроля.

В глазах Пандоры горел огонек. Ему придется не выпускать ее из виду. Если их раскроют, ее репутация будет погублена навсегда.

Он сделал все, что мог, чтобы сохранить анонимность и добиться успеха. Даже Лори согласился с тем, что его другу в голову пришла отличная мысль. Он только заметил, что упряжка Макса известна всему городу, и предложил свою карету вместе с кучером.

Макс бросил взгляд на Пандору. Она сидела, глядя в окошко, и лунный свет очерчивал ее прелестные черты. Он почувствовал, как в нем пробуждается желание.

Когда же она стала так необходима ему? Разумеется, еще перед их первой встречей он уже знал, что она подходит ему в жены. Ее глупые испытания были лишь временной отсрочкой. И Боже, как он ее хотел! Он мог бы соблазнить ее уже этой ночью, мог бы сделать ее своей.

Несмотря на ее протесты, он не сомневался, что добился бы взаимности. Она хотела его так же сильно, как и он ее. И тогда она была бы вынуждена выйти за него замуж.

Но ему почему-то было мало этого.

Пандора занимала его мысли все последние дни.

Он не проиграет. Не позволит себе проиграть. Он видел, что случалось с мужчинами, проигравшими в бою. Макс стиснул зубы. Ничто: ни выпивка, ни азартные игры, ни даже бедность — не губят мужчину так быстро, как неудачи.

Нет, он выиграет. У него не было иного выхода. Пандора — драгоценный приз, равного которому нет. Но с каждым днем в его душе росло беспокойство. Согласится ли он взять этот приз, если Пандора его не хочет? Что будет, если он не сможет завоевать ее сердце?

Странные мысли для мужчины, который никогда раньше не придавал этому значения. Мужчины, который в женщине ценил ее тело, но красоту ее души — никогда.

Карета остановилась.

— Ради Бога, Макс, скажите мне, что вы задумали?

Сейчас он знал, что ему не нужна ее рука без ее сердца.

Пандора права: ставки в игре слишком высоки.