Спустя пять дней, которые могут показаться вечностью для человека, озабоченного тем, что объект его интереса не отвечает на его чувства, и мимолетностью для того, кто убежден или, по крайней мере, надеется, что ему требуется время для того, чтобы определиться с собственными чувствами. В особенности если он верит в старую пословицу относительно того, что разлука размягчает сердце, и категорически отрицает гораздо более старую пословицу, которая гласит, что с глаз долой – из сердца вон…

– Это и в самом деле потрясает, – проговорила Фиона скорее себе, чем Джонатону. Она сидела за столом в библиотеке, где они вместе проделали значительную часть работы, перелистывала пробный экземпляр «Прекрасной капитуляции» и по ходу дела давала сдержанные комментарии.

– Что именно?

– Мои рисунки и ваш текст.

– Видеть ваши работы на странице – это ни с чем не сравнимое удовольствие для меня. – Джонатон довольно улыбнулся.

– Я имею в виду книгу целиком.

– Это еще не книга, но скоро будет ею. Перед вами образец, а вскоре мы начнем подписку. Все двадцать восемь рисунков, которые мы…

– Двадцать восемь? – Фиона вскинула бровь. – Почему двадцать восемь, а не тридцать семь?

– Признаюсь, я так решил с учетом качества работ, а также увлекательности текста. Я уверен, что сделал наилучший выбор.

– Надеюсь.

– Вероятно, мне следовало послать вам письмо с объяснением причин, но поскольку я был ограничен во времени и к тому же был уверен, что вы согласитесь…

– Я в самом деле согласна. – Фиона серьезно посмотрела на маркиза, затем кивнула.

– Вы согласны?

– Определенно согласна. – Она снова кивнула, словно подтверждая свои слова. – Я доверяю вашим суждениям, тем более что Оливер также подтверждает ваш талант в деле инвестиции капиталовложений.

– Но прежде я никогда не вкладывал в проект подобного рода, – признался Джонатон.

– Тем не менее вы обладаете опытом и знаниями, которых нет у меня. – Фиона провела пальцем по лежащей перед ней книге. – Этот экземпляр производит большое впечатление.

Лежащая перед ней книга имела красный кожаный переплет, заголовок «Прекрасная капитуляция» был исполнен золотом и окружен тиснеными листьями, цветами и фруктами, символизирующими различные времена года.

– Должно быть, вам пришлось потратить небольшое состояние, чтобы сделать все так быстро, – заметила она.

– Ничего, дело того стоит, – мягко сказал Джонатон.

Фиона перевернула первую страницу и прочитала вслух:

– «Давным-давно, когда мир был совсем молодым и нога человека еще не ступила на землю, жили-были два брата, которые управляли небесами, ветрами и самой землей». – Она оторвалась от книги и улыбнулась Джонатону. – А что, по-моему, неплохо.

– Правда? Я рад. – Джонатон довольно кивнул. – Мне это место тоже очень нравится.

– Книга в не меньшей степени ваша, чем моя, и это еще одна причина доверять вашим решениям. – Фиона поднялась, обошла стол и остановилась перед Джонатоном, может быть, чуть ближе, чем допускали приличия, но на достаточном расстоянии, чтобы ее нельзя было поцеловать. – Теперь я уверена: вы не сделаете ничего, что противоречит моим интересам.

– Нет, конечно, нет.

Их взгляды встретились. Фиона никогда не была слишком терпеливой, и как только она поняла, что нашла единственного мужчину, который ей нужен, она каждый день боролась с собой, чтобы не нанять экипаж и не отправиться к нему. Она даже узнала его новый адрес и точный маршрут, которым следовало ехать, но ее удерживали от этого поступка привитые еще в детстве понятия о хорошем воспитании. Она отлично знала, что благовоспитанная леди не может появляться перед дверью одинокого джентльмена без сопровождения. Тем более благовоспитанные леди сами не предлагают жениться на них, но если бы Джонатон не появился у нее сегодня, Фиона планировала сама отправиться к нему. Разумеется, она заранее заготовила причину: новость, которая только что была ею получена.

– Мы уже получили несколько заявок по рекомендации сэра Эфраима от собирателей необычных книг. – Голос маркиза дошел до нее словно издалека.

– Собирателей?

– Джентльменов, которые не видят в жизни ничего лучшего, кроме как коллекционировать необычные предметы.

– И что это за предметы? – Фиона затаила дыхание.

Несколько мгновений маркиз молча смотрел на нее, затем пожал плечами:

– Это не имеет значения. Достаточно сказать, что такие джентльмены располагают значительными деньгами, и они составят основную часть приобретателей нашей книги.

– Хорошо бы их было побольше, – медленно проговорила Фиона. – И они сделали свои заказы как можно быстрее.

– Смею надеяться, что к следующей неделе мы уже подведем предварительный итог. – Маркиз как-то странно улыбнулся.

Фиона не отрываясь смотрела на него, и вдруг в ней медленно стало разрастаться сомнение. Когда она видела маркиза в последний раз, он явно испытывал неуверенность, но сейчас выглядел холодным и отрешенным, вовсе не таким Джонатоном, которого она узнала за последнее время и полюбила. Видимо, он наконец пришел к определенным выводам в отношении своей дальнейшей жизни и нашел в ней свое место, но это вовсе не те выводы, которые были ей нужны.

Все шло совсем не так, как она планировала. По расчету Фионы, первым делом маркиз должен был заключить ее в объятия и попросить прощения за свои колебания. Затем ему следовало поклясться в неувядающей любви и потребовать, чтобы она вышла за него замуж.

И что же? Они не были вместе в течение шести дней. Шесть полных дней! За это время маркиз сумеет увидеть, что его ожидает, и разобраться в своих чувствах – чувствах, которые, как она была уверена, носили прочный и постоянный характер. Однако сейчас Джонатон даже не пытался флиртовать, и в его глазах она не видела даже намека на желание.

Неужели он совершенно не интересуется ею? Но Фиона не могла ошибаться в отношении того, что видела прежде в его глазах или чувствовала, когда находилась в его объятиях. Не могла ошибаться в отношении того пламени, которое пробегало между ними, когда они целовались.

Набрав в грудь побольше воздуха, Фиона медленно произнесла:

– Лорд Хелмсли, могу я задать вам один вопрос?

– С целью упрочения нашей дружбы? – Легкая улыбка коснулась его губ.

– Нет, с целью прояснения истины.

– Что ж, пожалуйста.

Фиона сцепила руки за спиной и зашагала по комнате.

– Вы в самом деле верите, что я заработаю деньги, необходимые для приданого моих сестер, с помощью этой книги?

– Да. – На этот раз голос Джонатона звучал уверенно.

– И вы убеждены, что нужная сумма будет у меня уже к началу следующей недели?

– Да.

Фиона подняла на него глаза:

– Сколько?

– Думаю, это весьма значительная сумма.

– Насколько значительная?

– Пока не могу сказать определенно, но я все же уверен…

– Эта сумма достаточна для того, чтобы обеспечить трех моих сестер, а также мою собственную независимость? – Голос Фионы теперь звучал совершенно по-деловому.

– Ну, хотя я уверен в окончательном успехе проекта, все же пока…

Фиона скрестила руки на груди.

– Как вы думаете, я обладаю сильным характером, милорд?

– Вне всяких сомнений.

– Я решительна? – Она прищурилась. – Упряма?

Джонатон задумчиво кивнул.

– Скажите, а почему вы спрашиваете?

– Боюсь, я обманула вас.

Джонатон вздрогнул:

– Что?

– Сила моего характера, решительность, упрямство и прочие подобные качества представляют собой сомнительную ценность, если смотреть на это глазами общества. Есть другие черты характера, которыми следует обладать молодой леди…

– Вздор. Каждая женщина в моей семье в значительной степени обладает теми же…

– Верно, но вы говорите о женщине из рода Эффингтонов, которая обладает богатством, властью и социальными связями, а не является одинокой в этом мире, не имеет состояния и отвечает за судьбу своих сестер! – холодно бросила Фиона.

Маркиз широко раскрыл глаза:

– Я вовсе не имел в виду…

– Вероятно, не имели. – Фиона небрежно махнула рукой. – Тем не менее у меня действительно нет тех ресурсов, которыми располагают женщины в вашем доме. Кроме того, я опасаюсь, что сила моего характера весьма ограничена.

– Что вы имеете в виду? – В голосе Джонатона почувствовалась неуверенность.

– Я имею в виду, милорд, что в какой-то момент эти силы иссякнут. Меня не прельщает перспектива жить в бедности, и я не намерена ввергать в нее своих сестер.

– Но ведь книга в конечном итоге обеспечит…

– В конечном итоге – это не выход! – Фиона сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Как-там-его-звать – мистер Синклер – вероятно, появится в течение недели…

– И к этому времени вы уже будете иметь необходимые деньги, чтобы не зависеть от него, – твердо пообещал Джонатон.

Фиона покачала головой:

– Этого недостаточно.

– Этого будет достаточно, чтобы вы могли найти себе мужа по собственному выбору.

– Я уже нашла мужа по собственному выбору. – Фиона подняла взгляд, и они долго смотрели друг на друга.

– Я не позволю вам выйти замуж за мужчину, за которого вы не желаете выходить, – сказал маркиз тихо.

– Почему не позволите? – Фиона задержала дыхание. – Разве для вас в этом есть какая-то разница?

– Я давний друг вашего кузена, и у меня сложилось впечатление, что за это время мы также подружились. Я не могу допустить, чтобы мой друг был вынужден вступить в брак по материальным соображениям.

– И как вы собираетесь помешать этому?

– Я… – Маркиз шагнул ей навстречу. – Если хотите, я дам вам деньги, которые вы получили бы, если бы вышли замуж раньше, чем будет распродана книга.

Фиона недоверчиво уставилась на него:

– Вы действительно это сделаете?

Джонатон кивнул:

– Я ваш должник. Я согласился жениться на вас, но… Впрочем, сейчас нет нужды распространяться об этом.

– В самом деле, я уже устала об этом слышать, но… Неужели вы так хотите отделаться от меня, что ради этого готовы выплатить целое состояние?

– Нет, вовсе нет! – Джонатон энергично замотал головой. – Я получил большое удовольствие от общения с вами, тем более я чувствую определенную ответственность, обязательство…

– Обязательство? – Голос ее набрал силу. – И вы хотели бы заплатить так дорого, чтобы откупиться от меня? Очистить свою совесть?

– Поймите, я имею в виду вовсе не это! – Маркиз провел ладонью по волосам. – Я чувствую ответственность, но не вину. Возможно, вина, совсем в малой степени, здесь тоже есть, но…

Неожиданно лицо Фиона вспыхнуло.

– Я не хочу ваших денег и, более того, не хочу вас. – Она резко указала рукой на дверь: – Убирайтесь!

– Но послушайте…

– Милорд, это мой дом, и я не хочу вас здесь видеть. – Голос Фионы звучал на удивление твердо, и это было все, что она могла сейчас себе позволить, хотя ей хотелось стонать, рыдать, либо делать то и другое одновременно. – Будет лучше, если вы сейчас же уйдете.

– Постойте, Фиона. – В голосе маркиза звучало страдание. – Я не хотел, чтобы…

– Наплевать мне на то, чего вы хотели. Повторяю: я хочу, чтобы вы немедленно ушли! – Она повернулась, схватила со стола книгу и ткнула ею маркизу под ребра. – Это заберите с собой; я не желаю больше видеть ни книгу, ни вас!

Джонатон осторожно взял из ее руки книгу: судя по всему, он не совсем понимает, что происходит.

– Вы наверняка не имеете этого в виду…

– Верно, не имею. – Фиона выдернула из его рук книгу и прижала к груди. – Это моя книга, и она будет служить мне…

– Чем именно?

– Предупреждением. – Фиона вскинула подбородок. – Защитой от ложных надежд и завышенных ожиданий, а также от мужчин, которые дают обещания, не собираясь их выполнять.

В этот миг Джонатон почувствовал себя так, словно получил пощечину.

– Пожалуйста, уходите.

– Что ж, как вам будет угодно… – Немного помедлив, маркиз повернулся и зашагал к выходу.

Нет! Это слово прозвучало в голове Фионы словно стон, после чего она бросилась следом за Джонатоном.

Она была уже около двери, когда к ней пришло осознание того, что произошло, и она чуть не задохнулась от ужаса.

Боже, что она наделала! Такой финал ею отнюдь не планировался. Предполагалось, что в данный момент они мечтают о том, как счастливо проживут вместе до конца дней. Она была так уверена…

Теперь же Фиона не имела понятия, что ей делать дальше, но что-то же надо было делать, пока еще не было слишком поздно!

Джонатон Эффингтон был любовью всей ее жизни, и Фиона не собиралась отказываться от него.

Джонатон шел по тротуару, и его карета незаметно следовала за ним на некотором расстоянии. Однажды он уже шел таким образом по улицам после бурного разговора с Фионой. Что ж, по крайней мере, она печется о его здоровье, заставляя совершать пешие прогулки.

Так что же, черт побери, случилось?

Последние несколько дней маркиз был занят тем, что разглядывал свежеотпечатанные копии рисунков обнаженных людей. Ее рисунки. Также он проверял тексты, рассказывающие о желании двух распутных богов овладеть прелестными, аппетитными нимфами, и выплачивал немыслимые деньги мастерам, чтобы они работали сверхурочно до тех пор, пока не изготовят эту чертову книгу.

Как же случилось, что все пошло наперекосяк? Маркиз не мог даже подумать, что все может обернуться таким образом, когда пришел с экземпляром «Прекрасной капитуляции» к Фионе, полагая, что она обрадуется книге. Далее маркиз предполагал, что Фиона весьма эмоционально продемонстрирует свои чувства, и это послужит началом развития весьма интересных событий, к чему он давно стремился.

Тем не менее то, что события развивались не по плану, было всецело его ошибкой. Начиная с того момента, когда он вошел в комнату и Фиона улыбнулась ему, устремив на него взгляд своих сияющих зеленых глаз, он повел себя неправильно. Она как бы заявляла о том, что безгранично верит в него и в то, что его абсурдный план может спасти ее. Никогда ни одна женщина не смотрела на него таким взглядом, как если бы он на самом деле был ее рыцарем, ее спасителем, ее любовью, ее судьбой…

Внезапно внутри его словно что-то оборвалось – маркиз почувствовал себя разбитым наголову и попытался сделать глубокий вдох. Теперь он готов был ухватиться за что угодно, лишь бы найти спасение.

Джонатон попытался успокоиться и не спеша проанализировать ситуацию. Во-первых, он держался с Фионой холодно, даже отчужденно. Он сказал ей о своих дружеских чувствах…

Маркиз громко застонал. При чем тут дружба? Какое дело Фионе до его дружеских чувств к Оливеру, а не к ней? Хуже того, он сказал об обязательствах и об ответственности перед ней. Каким же болваном он выставил себя перед ней!

Уж не любовь ли это? Возможно, не напрасно его друзья допытывались, способен ли он испытывать страсть, но теперь он встретился с любовью, и это оказалось ужасно неприятной вещью. Любовь явилась к нему слишком поздно. Он наконец обнаружил ту единственную женщину, без которой невозможно жить. Жаль, что ему не удалось догадаться об этом при первой встрече – это помогло бы избежать множества неприятностей.

Маркиз вздохнул. Он не сомневался, что теперь ему предстоит убедить Фиону в своей искренности. Он хочет жениться на ней, он любит ее, но доказать это будет нелегко, учитывая его сегодняшнее поведение. Фиона воплощает в себе все, чего он хотел, и теперь ему следует снова завоевать ее. Да поможет ему Бог, и да поможет Бог им обоим!